Новые герои

Глава 28. Явление богов

Несколько лет после посещения Мориограда Дирит не брал меня с собой, когда покидал пределы Дартоморта. Тем не менее он часто требовал, чтобы я находился рядом с ним. Это время он занимал тренировками, массажем или разговорами. Шли месяцы, и постепенно я почти перестал его бояться. Больше он не разу не наказывал меня т'тагой, поэтому я уже не трясся в его присутствии и часто позволял себе расспрашивать его об интересующих меня вещах.

— Скажи, а почему ты просил аудиенции у Безликого, а не у Императора?

Дирит прищурил глаза и взглянул куда-то вдаль.

— Я уже говорил тебе, что Второй равен по силе Первому, а, может, даже превосходит его. Его слово стоит не меньше слова Императора. А с Императором заключить договор не представлялось возможным. Он никогда не пошел бы на это. Разве что, если бы мориоградцы были гораздо слабее нас. Поэтому все переговоры и проводятся с Безликим.

— Но если Второй сильнее… Почему тогда он не уничтожил Первого и не занял его место? Ведь, насколько я понял, получение новых званий у мориоградцев происходит именно так.

— Не совсем. На низших стадиях развития да, лишь убийство позволяет продвинуться на следующую ступень. Но самая верхушка… Она живет по несколько иным законам. Сейчас их семнадцать.

— Законов? — не понял я.

— Нет, союзников. Первые семнадцать из сильнейшей шестисотки… Они, если можно так говорить о мориоградцах, дружат. Они понимают, что если они будут сражаться друг с другом, то просто не смогут контролировать остальных. Конечно, среди них тоже происходят убийства… Но гораздо реже. Иногда даже случается так, что нижний просто меняется с верхним местами. Так, например, было у Беломора с бывшим пятым.

— А почему тогда Второй не сместит Императора?

— Мне кажется, он просто не хочет той власти, которая есть у Первого. Ему достаточно быть Вторым. Несмотря на свою силу.

Некоторое время я обдумывал слова Дирита.

— А что случается чаще: увеличение верхушки или ее уменьшение?

— Примерно поровну. Но ты учитывай, что мориоградцы всегда готовы убить… И других судят по себе. Поэтому между верхушкой и остальными очень большая разница в силе. Они часто просто уничтожают тех, кто превысил поставленную ими границу.

— Но как тогда верхушка может увеличиваться?

— Если член этой верхушки сможет и захочет защищать своего ученика, пока тот не достигнет достаточной силы, то она пополниться, — объяснил дроу.

— Значит все-таки и у мориоградцев такое случается… Дирит, а сейчас кто-нибудь защищает своих учеников?

— Да. Насколько мне известно, Безликий оберегает Мора. Беломор также увлекается тренировками своих… — дроу задумался и жестом велел мне принести вино.

— Кого защищает Беломор? — спросил я, выполнив приказ.

— Соляриса.

— А Акваса? — у меня екнуло сердце.

— Его — нет. По крайней мере, я не замечал. Вот Соляриса он часто тренирует в последнее время… Ты и сам видел, когда мы были у него в гостях.

— Так это была тренировка?! — я с ужасом вспомнил о представшей тогда передо мной картине.

— У мориоградцев не слишком мягкие методы обучения. Я и не спорю с этим. Да, это была тренировка.

— Почему Беломор защищает Соляриса? Он его отец?

— Нет, он отец Акваса. Я сам с трудом понимаю их обычаи… Но они часто выбирают в союзники тех, кто никогда не сможет превзойти их по силе… А тех, кто сможет — уничтожают. Даже если это их дети.

— А у вас в Дартоморте, можно подумать, не так? — к Дириту я уже привык, но вот с остальными дроу смиряться не намерен.

— Мы любим своих детей. И для нас главное — сила Дома. Если бы мы уничтожали тех, кто может стать сильнейшим, мы бы только ослабили сами себя. Например, меня бы уже не было.

— Ты хочешь сказать, что превзошел по силе своих родителей? — я подозрительно посмотрел на Дирита.

— Не совсем, — слегка пожал он плечами. — Отца своего я перегнал давно… А сейчас по силе почти равен матроне, моей матери, — дроу, как всегда при упоминании матроны сложил пальцы в уважительный знак. — Если же смотреть не только на мой Дом, то я превосхожу всех мужчин Дартоморта. И лишь она матрона, Первая Жрица, сильнее меня.

Я долго обдумывал этот разговор.

Когда Дирит был занят, он приказывал мне тренироваться с каким-нибудь из его эльфов. За это время я стал гораздо искуснее, как в фехтовании, так и в магии. Кроме того, в свободное время я занимался музицированием… И вырезанием статуэток из полудрагоценных и драгоценных камней.

Вместе с другими эльфами теперь по вечерам я часто посещал общую залу и наслаждался их обществом. Несмотря на мои опасения, они оказались высокообразованные и были прекрасными противниками в спорах.

Я еще несколько раз присутствовал при танцах Ирлорина. Тогда, в саду, он не преувеличивал — каждый его танец имел собственную душу. Каждый был целым миром. Миром, который невозможно повторить… Который можно увидеть лишь раз в жизни.

На этих широтах зима была очень холодная и пасмурная, поэтому я нечасто покидал пещеры. Но в остальные времена года я был готов проводить в саду целые дни. Хотя из-за моих обязанностей мне нечасто удавалось пробыть там так долго. Однако я гулял практически ежедневно, наслаждаясь ласками свежего ветра под солнечными лучами… Или далеким светом звезд и трех лун.

Моя жизнь у Дирита не шла ни в какое сравнение с тем, что я испытывал у Лоска. Если бы не отсутствие свободы и не дроу, порой заходящие в наши помещения, я был бы полностью счастлив.

Однажды, после того, как я размассировал плечи Дириту, он вместо того, чтобы отпустить меня, велел сесть в кресло, стоящее рядом с его диваном.

— Завтра мы с тобой покинем Дартоморт.

— Куда? — я мечтал, чтобы мы отправились куда угодно, только не в Мориоград.

— В Мироград. Мне надо переговорить с одним знакомым магом… Который осел там, после того, как его чуть не убила моя матрона.

— Зачем?

— Матрона хочет его видеть.

— Разве он согласиться? — я подумал, что на это глупо даже надеяться.

— Я уверен, что мои аргументы его убедят. Более чем уверен, — дроу усмехнулся и в его глазах на мгновение промелькнула угроза, точно такая же, какая никогда не покидала мориоградцев.

— Надолго?

— Там видно будет. Но несколько костюмов прихвати. И я хочу, чтобы завтра ты оделся в парадный фиолетовый.

— Зачем? — фиолетовый костюм подразумевал наличие оружия, а я не мог представить, как оно мне может понадобиться в Мирограде.

— Потому что я так хочу. Тогда ты будешь под цвет моей одежде.

Я собрал маленькую походную сумку, которую прислал мне дроу. Она выглядела как обычный кошелек, но внутри была гораздо больше, чем снаружи. Поэтому, кроме одежды, я захватил с собой и лиру, намереваясь помузицировать в свободное время.

Фиолетовый костюм мне нравился. Серебреная отделка и холодные сапфиры, которыми были украшены заколки, брошь и пояс, прекрасно сочетались с моими глазами. Даже дома у меня не было подобной одежды. Не хватало только одного — свободы, чтобы полностью насладится жизнью.

Утром мы телепортировались в Мироград, и оказались… прямо перед гильдией инквизиторов.

— Зайдем, — Дирит без колебания направился внутрь.

— Здравствуйте, — дежурный явно занервничал при виде дроу. — Подождите минутку, я сообщу главному.

— Вас сейчас примут.

Зайдя в комнату, Дирит не дожидаясь разрешения сел в кресло, жестом предлагая мне последовать его примеру.

— Я — Дирит Морт, принц второго Дома Дартоморта, — представился он.

— Я — Роман, глава мироградской гильдии инквизиторов. Чем мы обязаны Вашему визиту?

— Мы здесь неофициально, — дроу пренебрежительно махнул рукой. — По личному делу.

— Мы должны регистрировать всех прибывающих из стран западнее Торгограда, надеюсь, Вы понимаете это?

— Я ничего не имею против. Для этого мы и пришли.

— Значит, Вы отказываетесь назвать цель Вашего приезда?

— Она не затрагивает отношения между нашими государствами. Я ищу одно существо.

— Надеюсь, Вы помните, что убийства на нашей территории запрещены? — обеспокоено спросил Роман.

— Разумеется. Мне вряд ли потребуется прибегать к столь радикальным мерам.

— Кто Ваш спутник?

— Донгель. Мой раб.

— Извините, возможно, Вы не знаете, но рабство на нашей территории тоже запрещено.

— Если пожелаете, можете попробовать освободить его, — пожал плечами дроу. — У него эрго-т'тага.

Инквизитор некоторое время молчал, задумчиво меня разглядывая.

— Моредхелу Донгелю запрещено появляться на нашей территории. Он — нарушитель покоя.

— Не думаю, что сейчас это будет иметь большое значение. Я прослежу, чтобы он не нарушал ваши законы.

— Мы не приветствуем на своей территории носителей любого вида т'таг, а также употребляющих иные мориоградские способы и товары.

— Таким образом, вы отказываете мне в посещении вашей страны?

— Вы можете избавиться от запрещенных товаров. Тогда у нас не будет претензий, — склонил голову Роман.

— Тогда, увы, придется наведаться к вам с официальным визитом и потребовать выдать нам преступника.

— Что Вы конкретно имеете в виду?

— Аглар. Маг, выдает себя за верградца, второй владелец таверны «Под алой звездой».

— У Вас есть о нем другая информация? — заметно оживился при упоминании имени инквизитор.

— Он прибыл из Мориограда, скрываясь от опасности, и попросил укрытия в нашей стране. После нарушения им нескольких законов, был арестован, но бежал в ваши земли.

— Почему тогда для него были характерны признаки верградца? — засомневался Роман.

— Он был захвачен мориоградскими воинами на границе красной и фиолетовой зон. То есть изначально он был верградцем.

— Вы предоставите нам список его преступлений?

— Нет. Это внутренние дела нашей страны.

Некоторое время инквизитор хранил молчание.

— Ладно, мы позволяем Вам находиться на нашей территории, при условии неиспользования на наших гражданах т'таг. Вы имеете право забрать с собой Аглара. Но при этом Вы не должны нанести как физических, так и моральных травм остальным.

— Благодарю, — дроу кивнул. — Я надеюсь, что между нашими странами всегда будет мир.

— Да будет так, — подвел итоги Роман.

После этого мы направились в таверну. Разумеется, именно в ту, о которой шла речь.

— Донгель, признавайся, что ты здесь натворил? — спросил Дирит, когда мы заняли уютный столик у стены.

— Ничего особенного, — я обиженно взглянул на дроу.

— А все-таки? Убил кого-нибудь или организовывал революцию? — у Дирита явно было ехидное настроение.

— Просто задавал вопросы.

— Кстати, чего ты так надулся? Я еще у инквизиторов заметил.

— Просто так. Обязательно было сообщать всем, что я твой раб?

— А разве я в чем-то соврал? — дроу прищурился. — Разве ты не раб? Или не принадлежишь мне?

— Нет, но можно было и не оповещать об этом всех и каждого!

— Пора бы тебе уже привыкнуть, — Дирит чему-то засмеялся и добавил. — Принц. Принц рабов. Мой собственный принц.

Он часто позволял себе шутить по этому поводу, и ему очень нравилось смотреть, как я обижаюсь.

— Бедный маленький моредхел… Запомни, быть рабом не позор. Это ведь не зависит от тебя. Не ты первый, не ты последний. Даже короли могут попасть в рабство, — тон дроу снова стал грустным. — Не ты первый, не ты последний, — повторил он.

— Да, ты то не был рабом! — я все еще весь кипел.

— Кто тебе такое сказал? Когда-то, давно, я был заключенным в мориоградской тюрьме. В тюрьме Безликого и Мора. А это куда страшнее рабства.

— Как тебе удалось оттуда выбраться? — это откровение поразило меня до глубины души.

— Случайно. Безликий почему-то решил отпустить меня. Я до сих пор не знаю, почему. А он, наверное, никогда не скажет.

— А как тебе удалось остаться нормальным?

— Я пробыл там совсем недолго… Совсем мало. Но и этого было достаточно, чтобы я навсегда запомнил это место.

— Кстати, а за что ты попал в тюрьму?

— Поссорился с Мором. Совершенно случайно я задел в разговоре тему, которая была для него больной. А тогда я был еще слабее его.

— А теперь, значит, сильнее?

— Да. У меня больше времени для тренировок. И я иногда заезжаю в красные земли, а время в них течет гораздо медленнее.

— Допустим… Но почему Мор просто не уничтожил тебя?

— Он хотел получить наслаждение от моих мук… — Дирит внезапно посуровел. — И хватит об этом!

В это время в таверну вошел Аглар, белорун, которого я знал как управляющего, но, заметив дроу, тут же попытался сбежать. Однако, едва прикоснувшись к двери, почему-то замер, совершенно не двигаясь и только косясь на Дирита.

— Иди сюда, я хочу с тобой поговорить. И захвати мое добро.

Аглар молча вытащил что-то из косяка и подошел к нашему столику.

— Садись, — указал дроу, забирая у него недлинную иглу.

— Что Вам от меня надо? — нервно спросил управляющий.

— Матрона хочет, чтобы ты вернулся в Дартоморт.

— Но я к ней не хочу!

— А твое желание никто и не спрашивает. Что ты, по сравнению с матроной? — презрительно бросил Дирит.

— Я могу обратиться за защитой к инквизиторам!

— Они не будут помогать тебе. Ты скрыл от них, что долгое время находился на территории Мориограда и что совершил преступление в нашей стране.

— Отвергнуть матрону это что — преступление?!

— Да.

— Но я же не знал, — тихо сказал Аглар.

— Матрона не очень сердится на тебя. Но она желает, чтобы ты был рядом с ней. Сейчас.

— У меня здесь бизнес…

— Пока мое предложение является приглашением… Настойчивым приглашением. Ты хочешь, чтобы оно превратилось в приказ?

— Ладно, я вернусь. Но…

— Никаких но. Я даю тебе неделю на сборы. Но не пытайся бежать, эта попытка очень плохо кончится, — угрожающе добавил дроу.

— Договорились, — управляющий с явным облегчением покинул Дирита.

— Разве… — начал я, но потом остановился, подумав, не будет ли это слишком большой наглостью? Я еще никогда не касался этой темы и не был уверен, что, когда задам вопрос, меня не накажут. — Можно спросить?

— Спрашивай, — удивленно кивнул дроу. — Что с тобой? Ты уже давно не просил разрешения.

— Я хочу спросить о матроне… Разве такие ее прихоти не вредят Дому?

— Ты попал в точку. Вредят. Но пока я не уверен, что смогу одолеть матрону, я не буду пытаться ее свергнуть. И, к тому же, тогда к власти придет моя сестра, а я не намерен подчинятся той, что слабее меня.

— Как-то это неразумно, — я замолчал.

В это время на улице раздался шум. Крики восхищения вперемешку с испугом.

— Что там происходит? — Дирит подошел к окну. — Донгель, я тебя поздравляю!

— С чем? — лично я не видел ничего удивительно, разве что мимо таверны бежала толпа народу.

— Ты попал на уникальное представление… Которые боги устраивают для обычных смертных раз в несколько сотен лет!

— Конец света? — догадался я. — Разрушение Мирограда?

— Да, — кивнул дроу. — Идем, это не такое событие, которое можно игнорировать.

К тому времени, как мы вышли на площадь, там уже собралась толпа народу. Но я сначала не заметил ничего сверхъестественного. До тех пор, пока…

— Тихо! — полный власти, силы и насмешки голос пронесся над людьми. — Все увидите! А теперь — тихо!

Толпа смолкла. Я хотел задать вопрос, но тут же понял, что не могу произнести ни слова.

— Молитесь и трепещите! Перед вами явились сами боги!

Вот теперь я разглядел говорящего. Он стоял на крыше храма.

Его одежды были черны и с первого взгляда напоминали костюм ниндзей, но, присмотревшись внимательнее, я убедился, что это не так. Он был одет гораздо богаче, с хорошим вкусом и явно щегольски, как существо, любящее и умеющее привлекать к себе внимание. Стройная, гибкая фигура. Черные волосы старательно уложены в изящную прическу, тонкие усы слегка подкручены. Его лицо было совершенным для любого мужчины. Чуть резковатые линии только подчеркивали эту красоту. И удивительные синие глаза, они сияли и светились… Они слегка напомнили мне глаза Ирлорина, но у него не было такой мудрости и могущества.

Рядом с ним стоял другой бог. Он также был прекрасен. Нежные черты лица удивительно подходили к его золотым волосам, а мягкие голубые глаза были не насмешливыми, а полными грусти. Ветер развевал его свободные голубые одежды, и он создавал впечатление сказочной птицы.

— Уйди, Лэт, — обратился он к Черному глубоким голосом, в котором слегка проскальзывала мольба.

— Мироград будет разрушен! — голос третьего напоминал раскаты грома. Он был в красном военном костюме, самый высокий и мускулистый из этой группы. Его волосы были еще темнее Лэтовских, а черные глаза излучали строгость и бескомпромиссность.

— Но они же не в чем не виновны.

— Эльдил, а тирания, которую развели твои инквизиторы, разве не грех? — насмешливо спросил Лэт. — Или, точнее сказать, твои, Верхакс?

— Все здания должны быть уничтожены! — произнес Красный.

— О, разумеется, я прослежу за тем, чтобы ни одно строение инквизиторов не уцелело, — Черный едва успел увернуться от пламени, полыхнувшем из руки Верхакса.

— Все лишние должны быть изгнаны из города.

— А-то как же! Моих монахов — в Моноград, твоих инквизиторов — в Святоград… Слушай, милый, тебе не кажется, что так мы нашему младшенькому ничего не оставим?

— Торгоградцев в Торгоград, — безжалостно продолжил Красный. — Верградцев — в Верград.

— А мориоградцев здесь и нет… Кстати, насчет торгоградцев — мое посольство не трогать!

— Торгоградцев — в Торгоград, — с явным удовольствием повторил Верхакс.

По мере того, как они беседовали, народ исчезал… Люди исчезали целыми группами!

— Мелочевку — в их мелкие страны, — продолжил Лэт. — А каждого сотого — по рэндомайзу, для веселья.

— Не делайте этого! Ладно, разрушайте, но оставьте мирных жителей в покое! — взмолился Эльдил.

— Каждого сотого… Каждого сотого… — поддразнил его Черный. — А что я такого делаю? Только распространяю твою веру по всему миру!

— Мне не надо такого распространения! — на моих глазах золотые волосы Эльдила побелели.

— Ты должен быть благодарен! Верхакс, скажи ему!

— Убирайся отсюда! — Красный с угрозой надвинулся на Лэта.

— Ой, как напугал! Только тебе веселится можно, что ли?

— Разрушить Мироград — моя обязанность!

— Я бы и без тебя справился, — Черный резво соскочил с крыши и отбежал по воздуху в сторону. — Ладно, я разрушаю инквизиторское добро и ухожу… Да, чуть не забыл — еще я каждого сотого…

— Вон! — из рук Верхакса снова вырвалось пламя, и Лэт исчез.

Поднялся ветер, земля заходила ходуном, и я зажал уши, чтобы не слышать грохота рушащихся строений и зажмурился, чтобы в глаза не набилась пыль.

— Можешь смотреть, — насмешливый голос очень напоминал… Лэтовский!

Я вздрогнул и открыл глаза.

Я находился в небольшой комнате, обставленной в розовых тонах. На диване возлежал бог в халате тонкой работы и пил через трубочку вино из бокала.

— Я, величайший, почтил своим вниманием обычного смертного, — слегка скривил он губы. — Ты недостоин его! На колени!

Хватит с меня Лоска. У этого, ведь, надеюсь, нет о-т'таги?

Поэтому я только поклонился.

— Презренный… и противный, — игриво заметил Лэт. — Ну, что скажешь?

— А Вы можете убрать из меня эрго-т'тагу? — спросил я.

— Могу. Но это будет дорого стоить.

— Что?

— Вечная и бесконечная служба мне. Люблю всяких симпатичных моредхельчиков…

— Нет! — резко возразил я. — Так я не вижу никакой разницы.

— А, так ты хочешь свободы? А любви тебе не надо? — издевательски потянул бог.

— Не нуждаюсь.

— А зря, мальчик мой, очень зря… Ну что ж, тот кто хочет свободы, он ее и получит…

— Вы не бог, — я с презрением оглядел Лэта.

— Почему? — вот теперь он был удивлен.

— Боги так себя не ведут.

— А как должен себя вести бог? — Черный прищурился и внезапно на его месте оказался дракон. — ТАК?

— Все равно не бог.

— ПОЧЕМУ? — из пасти рептилии вырывалось пламя, а голос звучал чрезвычайно грозно.

— Не похож, — я упрямо продолжал стоять на своем.

— Допустим, а кто я тогда, по-твоему? — Лэт снова принял человеческий облик и поудобнее устроился на диване.

Только тут я сообразил, что во мне проснулась невероятная наглость. Даже если это не бог, не слишком разумно сообщать ему об этом… Ведь он может разгневаться!

— Приятное чувство — собственное упрямство? — съехидничал Черный. — Видишь, стоит немного подпитать твое нахальство, как ты начинаешь выходить за рамки всех приличий.

— Так это Вы!.. — я больше ничего не успел сказать, потому что так же внезапно, как пришла, уверенность в собственных силах исчезла, и я сразу же обрел свою природную осторожность.

— Что Вам надо?

— Объясни, за кого ты меня считаешь? — Лэт закинул ногу на ногу и принялся любоваться игрой вина в хрустальном бокале.

— За очень сильное существо, — я подумал, что от этой фразы вреда быть не должно.

— Почему не за бога?

Я молчал.

— Ну хватит, ладно, я тебя заранее прощаю! Отвечай.

— Если считать Вас за бога, то тогда за них же можно считать и некоторых мориоградцев!

— А ты не согласен с этим? — подозрительно взглянул на меня Лэт.

— Нет. Боги должны быть беспристрастными, а не… — я хотел сказать «наглыми и насмешливыми», но вовремя замолк.

— По-твоему получается, что Безликий — бог. Так, что ли?

— Ну уж в нем божественного больше, что в тебе! — невольно высказал я свои мысли вслух.

— Я обиделся! Все, сейчас я тебя, как самого сотого, отправлю куда-нибудь по рэндомайзу… Да, кстати, держи подарок, — у меня в руках внезапно появилась… т'тага!

— Вы… — радостно начал я, но Лэт лишь махнул рукой и я очутился… на берегу моря.