Осколки миров: Новые дороги

Глава 9 Новые знакомства

Новый осколок пристыковался к нам (ну или мы к нему) через двенадцать часов, позволяя людям отдохнуть, выспаться и хоть сколько-то прийти в себя. Мы попрощались с нашими павшими, комиссовали Лёню, отправив его помогать Михалычу. Взяли троих новеньких в ряды наших маленьких вооруженных сил, но пока они были укомплектованы в броню не полностью — она нуждалась в починке. Михалыч, кстати, уже вернул Диме кирасу, которая почти не потеряла в защитных качествах, что очень радовало Диму. Ловить удары голым пузом, пусть оно у тебя по прочности не уступает кирпичу, не очень-то приятно.

Через две минуты после открытия прохода я уже был на стене, в течение десяти минут там были уже все, кто не был прямо сейчас занят какой-то работой.

— Там же обычная хрущевка торчит, да? — неуверенно спросила Маша.

— Самая что ни на есть обычная. Пять этажей, панелька. Родной до зубовного скрежета пейзаж. — подтвердил я.

— Так мы назад вернулись? — спросила Настя.

— Вот уж не думаю! — влез в разговор Дима. — Где бы это «назад» ни было, но до этого во всем была логика. Есть она и сейчас, мы просто ее пока не видим.

— Я вот что предлагаю. Берем старую гвардию и идем на разведку. Если надо, то и в бою поучаствуем. Все остальные остаются здесь, этого должно хватить, чтобы продержаться. Но одного из старичков оставим здесь, командовать парадом… Электрик, останешься или есть желание погулять?

— Останусь, не вопрос. Тем более, я так толком отдохнуть и не успел. — покивал на мой вопрос мужчина.

— Значит, решено. Идут Дима, Настя, Егор, Мари, Синдзи. Ну и куда ж без меня… — подвел я итог. — Лена, как всегда, главная. Ну, вы в курсе. Погнали? Вроде все готовы?

— Готовы, готовы. Пошли уже, вдруг ты там опять кого-то спасать будешь и они нашей помощи не дождутся. — пробурчала Настя и спрыгнула вниз со стены.

— О, а у тебя изменилось мнение относительно спасения людей? — спросил Дима, когда догнал

— После того, как у нас земли стало семь гектар? Нет, я не против. Ты попробуй это все вспахай, для начала. У нас под посевы гектара три, минимум. Это, знаешь ли, немало, без трактора будет тяжеловато. Но мы ведь можем запрячь в плуг тебя, да?

— А чой-та меня сразу в плуг? У тебя, вон, муж есть. У него и дури побольше, и вообще, он для таких целей больше подходит. А я — личность творческая…

— Ты душнила редкостный, а не творческая личность. — сказала Настя, подводя итог спору.

Мы остановились на границе осколка, посматривая немного размазанное изображение вечернего городка, видневшееся через проход.

— Как думаете, что там? — спросил Синдзи.

— Да уж не Танзания. Юг России, надо полагать. Видишь пирамидальные тополя? Это у нас на юге еще при Совке сажать любили. Так что готовьтесь к встрече с земляками. Хотя мне сейчас и аргентинец земляком будет… — ответил ему я, шагая через проход на другой осколок.

— Хм. Температура чуть выше… и чуть выше влажность. В целом — все довольно хорошо. Но солнце стоит ниже, причем заметно ниже. А еще там прямо сейчас идет махач! — подвел итог свои наблюдениям Дима, тыкая пальцем в ту сторону, откуда доносились звуки.

— Ускоряемся! Людям помогаем, нелюдей — гасим! — сказал я, переходя на бег, но не набирая своей максимальной скорости, чтобы остальные за мной успевали.

— Вот такая философия мне по душе! — отозвался Дима, пристраиваясь рядом со мной.

— Береги дыхание, философ. — попенял я ему.

Но вот только делал это зря — запыхаться Дима при всем желании бы не успел, потому как всего лишь через минуту, преодолев где-то полкилометра, мы вылетели к кустарным фортификациям из сваленных друг на друга остовов машин, которые формировали полукруг диаметром метров в двадцать по внешней стороне. Внутри, значит, не больше пятнадцати. И прямо сейчас по сколоченным мосткам поверх машин бегали люди и били лезущих к ним гадов всевозможным дрекольем. А изнутри круга машин сверкало и гремело.

— Посторонись! — крикнул я, сходу запрыгивая на трехметровый «забор» и пинком отправляя какую-то страшную псину поцеловаться с противоположной стеной этого импровизированного загона, где она напоролась на торчащие из смятой двери осколки стекла и благополучно зарезалась.

— Помогите очистить стены! Дима, давай вниз, поможем мужику!

Я спрыгнул вниз, вставая в паре метров от мужчины с саблей, который вращал ей не хуже пропеллера, довольно шустро нарезая врагов. На самом деле, он не выглядел так, будто бы ему нужна помощь. Но, встав втроем в ряд, мы начали теснить поток тварей к… наверное, разлому. Честно сказать, выглядела эта… дыра, да, именно дыра, просто очень подозрительно. Уходящая во тьму нора или пещера, с красными отсветами, какими-то кристаллами или наростами по краям, что цеплялись, как будто бы, просто за воздух и стены тумана, удерживая эту дрянь в этом мире. И оттуда бодреньким потоком перли очень стремные собачки. Размером они не сильно отличались от того же лабрадора, но вид имели куда более грозный. Светящиеся красным глаза, неприятного вида пятна на шкуре и местами проглядывающая голая кожа лишь дополняли огромные истекающие слюной пасти с явно нестандартным для обычных собак набором зубов. Например, зачем им двойные клыки?

— Они не перестанут идти, пока не кончится волна! Уйдите и не мешайте! — крикнул нам мужчина с саблей.

— Да мы же помогаем! — ответил ему Дима

— Мне не нужна помощь! Как и моим людям! Уйдите! — он лишь сильнее разозлился в ответ на это.

Мы вернулись обратно на стену, собрав своих в кучку и наблюдая, время от времени убивая дернувшихся к нам собак.

— Зачем он так? И чего он, вообще, хочет добиться? — спросил Дима, не обращаясь ни к кому из нас конкретно.

— Думаю, все весьма прозаично. Он не хотел делиться. — решил я ответить, хмурясь и смотря на четкие действия мужчины.

С левой руки он время от времени запускал то каменные колья, то ледяные шипы, то какую-то шрапнель, которая убивала или ранила собак. Сабля время от времени начинала светиться и в это время ускорялась вдвое, разрезая врагов на неравные части. Когда его окружали, он периодически использовал полупрозрачную сферу, которая блокировала атаки по нему со всех сторон. В общем, держался он более, чем уверенно. Люди, бегающие по стене, были значительно слабее, но все равно уровень десятый, а то и пятнадцатый, я бы им дал… Но их главный явно был одного со мной поля ягода. То есть, он перевалил за полтинник и потому был по умолчанию очень силен и опасен. А еще непредсказуем… Потому что он применил уже несколько способностей, тогда как его люди — ни одной. Вопрос — он что, сожрал все в одну каску, не поделившись ни с кем? Боюсь представить, на что он способен. У нас дома лежат еще три больших камня, которые мы не успели поглотить, три десятка средних и около ста двадцати малых. Но даже если я поглощу их все, не факт, что с ним сравняюсь, если все ресурсы осколка были в его единоличном распоряжении… А эти ребята, кажется, уже заканчивали. Вот остановился мужик с саблей, так как кончились его противники, через несколько секунд один из его сторонников добил последнюю собаку громоздким молотом, взлетели шары света и начал подниматься дым над трупами псов.

— Не смейте двигаться с места! Все камни принадлежат мне! — донесся до нас рык командира этой группы, — Возьмете хоть один — и вы покойники!

— Успокойся, горячий южный парень, мы просто стоим и смотрим на вас. И ты что, не рад новым людям? Я вот, например, очень рад. Я — Саша, кстати. — ответил я ему.

— Ты помешал мне, Саша, и моим людям становиться сильнее! Это не действия друга, это действия врага!

— Воу-воу, погоди, какие-какие действия? Совсем бешеный что ли? Люди должны сейчас вместе держаться, а ты мне такое высказываешь.

— Вместе, говоришь? Это ты хорошо, правильно говоришь. Присоединяйтесь ко мне, Назиру, пойдите под мою руку, и мы будем вместе бороться с порождениями Иблиса, наводнившими нашу землю!

— Да что-то я не горю желанием, Назир. Ты остынь, подумай, позже поговорим. Хорошего дня, счастливо оставаться и все такое… Пока-пока. — я помахал ему рукой, разворачиваясь.

— Ну, раз ты такой несговорчивый, то придется тебя убить.

Я резко развернулся, отбивая щитом направленную в меня здоровенную сосульку и прыгнул ему навстречу, напитывая ауру по максимуму. Этот бой надо закончить быстро, иначе он достанет из своего арсенала какую-нибудь заковыристую способность и правда меня прибьет. А потому я метнул топор, приближаясь к нему, от которого он уклонился, а затем притянул его, изменив положение руки и разрывая лезвием ему бедро. Он зарычал, обозленный — первая кровь осталась за мной. Главное, чтобы последняя не была за ним… А он, тем временем, налетел на меня и начал шинковать меня светящейся саблей. Я еле успевал блокировать удары топором и щитом, часть из них все равно принимая на доспехи. С них летела стружка, они прорезались, но пока что держались, спасая меня от серьезных травм. Порезы, которые появились на моем теле, меня не особо беспокоили — сами зарастут… А вот то, что артефактная сабля, явно достигшая второго уровня, как и мои топор со щитом, не собирается тухнуть — очень беспокоило. Потому что я толком не мог атаковать в ответ, вынужденный блокировать, парировать и вертеться. Еще минута-другая в таком режиме — и он меня реально превратит в рубленную котлету, потому как я просто-напросто не успеваю за всеми его движениями. Ситуацию спасла Настя, подставив под его руку силовое поле. Довольный, что противник сейчас лишится руки, я запустил ударную волну в топор, собираясь его добить, но от удара запястьем о тонкую грань силового поля полетели искры, он скривился, но нисколько не утратил своего задора. Но долю секунды Настя мне выиграла, а потом я нанес свой удар в туловище этому Назиру. Невероятная, нечеловеческая реакция позволила ему выставить саблю перед топором, блокируя удар, но моя сила удара оказалась выше, а ударная волна, хоть и не сломала ему саблю-артефакт, вывернула ее из кисти, смачно хрустнув согнутыми в обратную сторону пальцами.

Назир заорал, но сражение не прекратил. Мой топор остановил купол, которым он окутался, а потом яркая вспышка зеленого света вернула ему пальцы на место, с влажным хрустом вправив суставы. Сабля сама прыгнула ему в восстановленную руку, а с левой он запустил в меня град каменной шрапнели, отбрасывая на метр, но не нанеся, однако, никакого вреда из-за доспехов. Он поднял руку с саблей над головой, явно собираясь применить умение, но крик остановил его, заставив его защиту покрыться рябью, затем пойти волнами и, наконец, лопнуть со звоном на истаивающие в воздухе осколки. Через полсекунды после этого в него врезался Синдзи, отбрасывая к стене, где его уже ждал Егор с заряженной способностью алебардой, которая подловила летящего мужчину на противоходе, отрубая ему плечо с левой рукой. Он заорал от ужаса, осознавая произошедшее и собирался уже ударить Егора саблей, но брошенный мною топор вошел ему в голову, раскраивая её пополам. Я огляделся — все восемь человек, бывшие с ним, были уже мертвы. Слишком они оказались слабы по сравнению со своим боссом, которые в одиночку мог бы задать знатную трёпку сразу двоим-троим из нас.

А потом они тоже начали испаряться, оставив после себя кучку разнообразных камней на месте босса, включая один радужный, и по камешку от каждого убитого человека. Шар энергии, полученный мной, был достаточен для перехода на пятьдесят второй уровень. За один раз, фактически! «Выгодно, оказывается, людей убивать… скользкая дорожка!» — подумал я.

— Собирайте оружие! — сказал я своим сопровождающим, наклоняясь к сабле и беря ее в руку. Сопротивления я никакого не почувствовал и решил, что оружие уйдет Лене или Маше — у них еще ничего не было такого, а хорошее оружие ближнего боя всегда будет кстати. Черт его знает, как жизнь повернется завтра. Через минуту мы закончили.

— Спасибо вам, ребята, за спасение моей многострадальной жопы. Она этого не забудет! И этого не забуду я, носитель этой самой жопы. Спасибо! — сказал я, делая нарочито серьезный вид.

— Расслабься. Одно дело делаем. — хлопнул меня по плечу Дима, — Меня больше интересует, где у них база? И что это за дырень?

— Про дырень ничего не скажу, но вот где база, думаю, найти сможем. Потому что там сейчас, похоже, жрать готовят. — я тыкнул пальцем в струйку дыма, поднимающуюся за пятиэтажками.

— Только будут ли они нам рады, учитывая то, что мы убили их защитников? — задала вопрос Настя.

— Не попробуем — не узнаем. — пожал я плечами. Уже случилось, рефлексировать нет смысла.

Выживших мы встретили через буквально пятьсот метров, в достаточно большом здании лицея, перед которым из кирпича и камней были сложены очаги, вокруг которых и тусовались люди, что-то готовя из крайне скудного набора продуктов. Это было видно даже отсюда, издалека. А еще было видно, что людей там около сотни. Нет, судя по их виду, они вообще не представляли для нас угрозы… разве что плеваться начнут, тогда под угрозой окажется моя самооценка. Но видеть такую толпу все равно было несколько тревожно, несмотря на то что мы были гораздо сильнее их, даже всех вместе взятых.

— Всем доброго дня! Меня зовут Александр! Так вышло, что у нас возник конфликт с Назиром… и он скоропостижно заболел! Давайте сразу проясним — будут ли какие-то претензии из-за него? Давайте прямо сейчас, чтобы не терять время! Потом жалобы рассматриваться не будут!

— Сука, Воронежская школа дипломатии… — пробормотал Дима, закрывая глаза рукой.

— Он… мертв? — вышла вперед еще довольно симпатичная женщина слегка за сорок с тонкими очками на носу.

— Он подавился мацой прямо у меня на руках, соболезную. — покивал я ей.

— Нет-нет, какие соболезнования, что Вы… Я хочу сказать спасибо! Он был тиран и деспот, каких поискать! Время от времени он забирал к себе женщин и девушек, а потом выгонял их обратно к нам. Сами понимаете, что он с ними делал, вместе с его прихвостнями… Мы же у него были кем-то вроде слуг, чтобы возделывали немногочисленные огороды и рыскали по квартирам, чтобы хоть что-то еще съестное или алкогольное достать. Хотя зачем он пил, если не пьянел — сама не знаю.

— К себе — это куда? — спросил я у нее.

— Гостиница «Калина красная», за лицеем, еще метров сто. Он и нас тут поселил, чтобы поближе к нему были, негодяй, дегенерат, отребье…

— Вы, собственно, кем являетесь, дамочка? — ехидно спросил я, заинтересовавшись ее манерой речи.

— Я — директор муниципального казенного образовательного учреждения Лицей поселка Медногорский! — с апломбом произнесла она. — И я Вам — не дамочка!

— Ой-ё, притормози! — выставил я ладони, — Я все понял, будешь гражданочкой!

— Я Вас попрошу!

— Не надо менять просить. — я подошел к кастрюлям, которые явно вынесли из какой-то столовой. Возможно — этого лицея как раз. Там варилась какая-то хрень из пяти картох, какой-то травы и кореньев. Также были обнаружены следы риса, — То-то вы все такие тощие… Сколько вы уже нормально не ели?

— Мг-м. — директриса прочистила горло, но ее голос все равно дал петуха от волнения, а глаза зажглись. Видимо, что-то такое она поняла по моему вопросу, — Мы не йе-и… кх-м. Не ели досыта уже больше месяца. Пайки все время сокращаются, чтобы все получали хоть сколько-то еды и не умерли от голода.

— М-дя… И сколько у тебя людей, госпожа директор?

— Если не считать жителей гостиницы, а я их за людей считать отказываюсь категорически, следуя своим принципам, то нас — сто двенадцать!

— Ох, ну за что это все на мои седины… Синдзи, Мари, Егор, сгоняйте к нам, проверьте, что все хорошо и принесите килограмм пятнадцать гречки, тушенки банок двадцать, овощных консерв тоже банок десять. Пусть народ хоть поест по-человечески перед переездом, а то на месте мы их всех сразу не накормим. Клеймор, Нагината, вы покараульте возле той стремной дыры. Мне так будет спокойнее.

— Позвольте вмешаться! Если речь идет о вратах, то они срабатывают раз в сутки. Всего два раза за все время было их внеурочное срабатывание, которое стоило нам нескольких десятков жизней… Но это было вызвано некачественной зачисткой территории от прорвавшихся к нам монстров. — влезла в разговор директриса.

— Вот, и мы подстрахуемся! — замахал я руками, отправляя всех на задания, — А ты, думаю, не против выступить для нас экскурсоводом до местной гостиницы. Держи, чтобы с голоду не упасть по пути.

Я вытащил из своего пайка шоколадный батончик и бутылку газировки. Этого добра у нас еще было достаточно… Но брали, в основном, только на выходы, чтобы получить максимум калорий на единицу веса.

— А, а… А можно, я детям отдам? — спросила она меня, смотря на меня большими глазами из-за своих очков.

— Нет. Сама ешь. Дети твои, поверь, голодными больше не останутся. Пошли. Ешь по пути, потом расскажешь нам, как вы докатились до жизни такой.