Новелла по мотивам серии «Маруся». Месть

* * *

Миниатюрная Хитоми была похожа на маленькую девочку, которая влезла в мамину одежду и туфли, пока та отлучилась на работу. Почему-то она думала, что обязана соблюдать дресс-код, поэтому носила строгие костюмы, туго затягивала волосы в хвост и носила с собой никому не нужную кожаную папку для бумаг. Еще она управляла таким же нелепым строгим автомобилем представительского класса, в котором обыкновенно ездят только скучные топ-менеджеры. При этом лицо Хитоми оставалось детским, кукольным, с нежным румянцем, маленьким ротиком и необычайно круглыми глазами, ростом она была не выше метра пятидесяти, к тому же обладала «мультипликационным» голосом маленькой мышки. Впрочем, внешность обманчива, при всей своей видимой беззащитности, на деле Хитоми была настоящей акулой. Она умела громко ругаться, выбивала места в переполненных ресторанах, разгоняла толпы фанатов и фотографов, и даже однажды круто отметелила какого-то здоровенного парня на парковке — Маруся так и не выпытала у нее причину конфликта.

Сейчас Хитоми сидела за рулем, рядом с ней дремал мрачный охранник с толстыми негритянскими губами, которые очень нелепо смотрелись на азиатском лице, а Маруся раскинулась на заднем сидении и пыталась следить за дорогой по телефонному навигатору.

— Нам надо сделать тебя красивой! — неожиданно сказала Хитоми и тут же свернула с главной дороги.

— А что, так некрасиво? — устало спросила Маруся, пригладив волосы.

На самом деле вид у нее был еще тот. Усталая, разбитая, собравшаяся за пять минут. Да и что уж там... с зареванными глазами.

— Не буду спрашивать, что случилось, — одновременно корректно и строго сказала Хитоми.

— И не спрашивай, — отозвалась Маруся.

— Там будет пресса. Много прессы. Много фотографий на всех сайтах...

— Хорошо...

— Ты должна быть свежей и красивой.

— Хорошо... — повторила Маруся и закрыла лицо руками.

— Нужно будет много улыбаться.

— Угу... — промычала Маруся, не убирая рук.

— Я могу отвезти тебя к доктору, он сделает укол и тебе на какое-то время не будет грустно... — словно размышляя вслух, сказала Хитоми, — но потом тебе станет так грустно... Потом ты даже можешь убить себя.

— Как мило. Можно я попробую своими силами? — наконец очнулась Маруся.

Хитоми быстро обернулась, взглянула Марусе в лицо и сокрушенно покачала головой, цокая языком.

— Очень плохие глаза и волосы. Очень плохо...

Машина резко затормозила перед красочной витриной салона. Охранник вздрогнул, всхрапнул, откинул голову и продолжил свой беспокойный сон.

Пока над ней колдовали сразу двое юношей в блестящих золотистых костюмах, более подходящих эстрадному дуэту, чем модным стилистам, Маруся пыталась уснуть. Но сон не шел, а вместо него в голову лезли самые неприятные мысли. Противно ныла совесть, словно Маруся была виновата в чем-то поистине ужасном и непростительном. Душила обида, ломала злость, давил страх... Марусе казалось, что она стала вялой и сморщенной, как древняя старушка. Она проклинала себя за то, как поступила с Юки, за то, что не удержалась с расспросами, не подумав, что наступает на больную мозоль... Почему она не сделала вид, будто ничего не заметила? Зачем нужно было устраивать этот допрос? Ведь ей действительно было плевать на предметы... ей нужен был Юки. Ей нравился Юки. Ей нравилось, то, что он, кажется, простил ее. Что между ними возникло какое-то прекрасное чувство... Она вспоминала его лицо и смех, и светящиеся глаза... Что если он не вернется? Как извиниться? Как поговорить с ним еще? Как найти его, если у нее не было ни его адреса, ни телефона. Она даже не знала, кто он на самом деле.

— Откройте, пожалуйста, глаза, — тонким голосом попросил один из парней, — Посмотрите вверх!

Маруся закатила глаза и почувствовала тонкую кисточку, скользнувшую по нижнему веку.

— Не хотите ли кофе? — тут же подбежал второй парень.

— Нет... спасибо.

— Ярче или так хорошо? — спросил первый, отойдя в сторону и оценивая результат.

Маруся посмотрелась в зеркало...

— Так хоро...

— Чуть ярче, — командным тоном перебила ее Хитоми. — И добавьте румянец, она бледная, как смерть!

Маруся посмотрела на Хитоми, не скрывая злости.

— Ты пытаешься сделать из меня матрешку?

— Кофе хочешь? — строго спросила помощница и нахмурила короткие бровки.

— Я же сказала, нет!

— Принесите кофе! — крикнула Хитоми.

— Ну что ты за человек? — вспылила Маруся.

— Ого, ты злишься! — удовлетворенно заулыбалась Хитоми, — Это очень хорошо. Мне не нравится, когда ты как овощ. Злость — это хорошо! Разгоняет кровь...

— Ты доиграешься... — пригрозила Маруся.

— У тебя даже румянец появился, — еще более радостно улыбнулась Хитоми и закивала головой, как болванчик. — Очень хорошо!

Какой-то мальчишка принес кофе и склонился, протягивая Марусе чашку. Маруся вежливо взяла ее и отставила в сторону.

— Мне совсем не нравятся ее волосы, — опять наморщила нос Хитоми, — сделайте гладко!

— Но я ненавижу гладкие прически! — возмутилась Маруся.

— И еще она очень плохо одета, — продолжала Хитоми, словно не обращая никакого внимания на свою юную начальницу. — Ее ведь будут показывать по телевизору! Там будет очень много фотографов! — важно продолжила она и все стоящие в зале уважительно закивали.

— Тебе хоть что-то во мне нравится?

Хитоми на секунду задумалась, потом приложила ладошку к губам и захихикала.

Маруся вздохнула.

— Закройте, пожалуйста, глаза... — снова попросил парень в белом.

— Хочу что-то современное, с элементами кимоно, — услышала Маруся голос Хитоми, — Это будет знак проявления уважения к нашей великой культуре. Желательно желтое. Я так люблю желтый цвет!

Желтого кимоно не отыскалось, поэтому Хитоми благодушно согласилась на нежно розовое, зачем-то заставив полностью изменить уже готовый макияж и прическу. В зеркальном отражении Маруся увидела совершенно незнакомого ей человека. Это была изможденная девушка, почему-то еще более худая, чем прежде. Платье красиво обрисовывало линию плеч, подобно традиционному костюму, запахивалось на груди и перехватывалось широким поясом. Лицо стало еще более белым и, на его фоне заметными пятнами выступал искусственный румянец и темные брови. Глаза, подчеркнутые стрелками приобрели азиатский разрез, четко очерченные губы цвета фуксии сделали рот аккуратным и маленьким, а зачесанные назад русые волосы казались неестественно светлыми. Это была очень красивая обесцвеченная японка с обложки модного журнала, в которой при всем желании невозможно было узнать пятнадцатилетнюю оторву из Москвы.

— Это просто ужасно... — еле слышно сказала Маруся, стараясь никого не обидеть.

— Ты выглядишь, как принцесса! — восхищенно проворковала Хитоми, приложив обе ручки к груди и восторженно вскинув бровки.

В кои-то веки Марусе было совершенно наплевать на то, как она выглядит. Лишь бы только все поскорее закончилось.

Когда машина остановилась у здания мэрии, Хитоми все еще продолжала свою утомительную лекцию по этикету.

— Палочки в рис не втыкай!

— Я помню...

— И не рисуй ими на столе, как в тот раз.

— Мне просто было скучно...

— Сейчас будет не веселей.

— Хорошо...

— И не смотри в глаза, как ты любишь.

— У нас принято смотреть в глаза.

— Но не так, как это делаешь ты!

Маруся отмахнулась и открыла дверцу машины, но тут же захлопнула, испугавшись толпы фотографов.

— Не говори с ним про политику, — не обращая внимания на папарацци, продолжила инструктировать Хитоми.

— Я помню...

— Он любит гольф! — внезапно воскликнула Хитоми, как будто вспомнила что-то очень важное.

— Я ничего не смыслю в гольфе, — устало пробурчала Маруся.

— Просто скажи, что ты его любишь.

— Кого его, — не поняла Маруся и на ее лице отразилась гримаса, словно она сморщилась от зубной боли.

— Гольф!

Маруся закатила глаза и мучительно застонала.

— Не надо громко смеяться.

— А что, похоже, что я смеюсь?

— Не сейчас. За столом. И хмуриться тоже не надо.

— Я постараюсь.

— Много не болтай, это не прилично.

— Я все прекрасно знаю!

— И не молчи, чтобы не было долгих пауз.

— Да, да, да, да, да...

— Ну что ты сидишь, как пень! — закричала Хитоми на охранника, и тот пулей вылетел из машины.

Убедившись, что он оттеснил людей, Хитоми достала зеркальце и быстро накрасила губы.

— Никаких объятий. Просто кивни ему и пожми руку, если он протянет ее первый.

Маруся поправила пояс на платье, вдохнула полной грудью и решительно вышла из машины.

— Мисс Гумилева! Мисс Гумилева! — кричали фотографы со всех сторон.

Скоро Юки увидит ее в новостях — глупую избалованную девчонку, раскрашенную как куклу, с фальшивой улыбкой на лице... и что он подумает? Подумает, что правильно он ее бросил.

Хитоми больно ткнула острым пальчиком между лопаток.

— Улыбайся!

Маруся растянула губы в улыбке и приветственно подняла руку.

Ужин прошел мучительно. Казалось, что они обсуждали темы, победившие в конкурсе самых скучных тем года. Никого из знакомых со стороны Маруси за столом не было, зато со стороны мэра присутствовала вся его семья, секретари, заместители, пара журналистов, известный продюсер и режиссер. Потом заговорили об отце, о том, какой он великий человек и как помог Японии в разработке какого-то там барьера, способного поглощать энергию волн во время цунами. Маруся ничего не смыслила из того, что обсуждали все эти люди, мило улыбалась, и со злостью пыталась понять, чего от нее добиваются. Она очень любила папу и уважала его работу, но со стороны разговор казался, мягко говоря, странным. Кто-то из гостей говорил восторженные слова, остальные вторили ему и выжидающе смотрели на Марусю.

Ваш отец поистине великий человек! Да, да, да, да... Великий человек... Пауза. Мы очень счастливы, что имели честь работать с таким человеком! Да, да, да... Мы очень счастливы. Пауза.

Но потом случилось еще более страшное — началось обсуждение ее карьеры! Почему вы записали альбом? Почему-почему! Маруся понятия не имела почему. Просто придумали смешную тему с друзьями и решили сделать пародийный проект, который внезапно стал популярным. Как объяснить людям, что такое пародия, если они не знают, пародия на что! Как им объяснить, что это шутка? И понес ее черт в эту Японию. Наверняка все устроила Хитоми, которая, похоже, просто положила глаз на отца и теперь не знала, как перед ним выслужиться, чтобы получить повышение.

— Вы первый раз в Японии?

— Да.

— И что вы думаете?

— Мне здесь очень нравится... — как можно более естественно улыбнулась Маруся.

— У вас была какая-нибудь культурная программа?

Ну да... Застряла в лифте, сражалась с Ангелом Смерти, ныряла в бассейн и спасла девочку в надувном круге.

— У меня был очень напряженный график, но я рассчитываю посмотреть как можно больше всего в оставшиеся дни, — соврала Маруся.

Гости понимающе закивали.

— Вам обязательно нужно посетить Киото!

— Да, обязательно...

— Как хорошо, что вы приехали во время цветения...

— Я потрясена красотой...

— Театр Кабуки!

— Да...

— Восхождение на Фудзияму!

— Конечно...

— Скоро будет большое соревнование по сумо! — крикнул режиссер с жидкой бородкой. — Туда приходит даже императорская семья!

— Очень интересно, — ответила Маруся.

На соревнования по сумо ей хотелось бы меньше всего. Впрочем, сейчас ей вообще никуда не хотелось. Хотелось найти Юки и просто поговорить с ним. Взять его за руку и посмотреть в глаза, так, как она это делает, пусть даже в Азии такое считается неприличным. Хотелось снова лежать рядом, обнявшись, закинув друг на друга ноги, плескаться в бассейне и завтракать нежным омлетом. Хотелось пойти на настоящий ипподром, сделать настоящие ставки и кричать во всю глотку, болея за рыжую лошадь под номером пять. Так много всего осталось недоделанным, недосказанным, недоцелованным и недолюбленным. Маруся почувствовала, как защипало в носу и на глаза навернулись слезы. Ну вот. Только этого еще не хватало...

Похоже, гости заметили резкую перемену в ее настроении, потому что притихли и принялись внимательно рассматривать, отставив в стороны чашки с чаем.

Маруся улыбнулась и постаралась быстренько придумать, что бы такое сказать... Ну, например, что она вспомнила цветение сакуры и чуть не разрыдалась от восторга...

— У меня есть человек тут, в Японии... — совершенно неожиданно для самой себя заговорила она. — Мы познакомились с ним в прошлом году и потом потеряли друг друга...

Гости переглянулись, а бородатый режиссер даже наклонился вперед, словно боялся пропустить что-то важное.

Маруся ужасно смутилась и закрыла лицо руками. Казалось, ее собственный румянец настолько залил щеки, что проступил даже сквозь искусственные румяна!

Пауза длилась неприлично долго. Никто не осмеливался перебивать начатый рассказ, а как его закончить Маруся не знала.

— И мы встретились снова... — еле слышно продолжила она, понимая вся катастрофичность положения и вспоминая наставления Хитоми... то, что сейчас происходило, было просто верхом неприличия.

— И мы поссорились и теперь... мне очень плохо — устало выдохнула Маруся. — Простите...

Никто ничего не сказал. Маруся испуганно подняла глаза и увидела лицо супруги мэра. Ей показалось, что она тоже покраснела от услышанного...

— Простите меня, пожалуйста. Я не должна была этого говорить, — зажмурившись, протараторила Маруся.

— Это очень грустная история, — наконец проговорил режиссер и погладил бородку.

— Я надеюсь, вы обязательно помиритесь, — натянуто улыбнулся мэр и потом более бодро продолжил — Ведь это так хорошо, когда люди из России и Японии дружат между собой!

Чаепитие быстро закончилось и Марусю повели в зал славы. К счастью, на этой стадии к ней смогла присоединиться Хитоми, и хотя Маруся недолюбливала ее, сейчас от ее присутствия стало легче. Впрочем, Хитоми выглядела бледной и даже будто сердилась на что-то... Возможно слухи о Марусином откровении уже достигли ее ушей.

Марусе показали старинный самурайский меч, костюм воина, набор японских и русских матрешек, подарки президентов других стран и прочую не самую интересную белиберду, красноречиво демонстрирующую дружбу народов.

В коридоре стены были украшены фотографиями с разными известными личностями, посещавшими Японию за последние сто лет. Тут были важные политики, спортсмены, звезды шоубизнеса, лауреаты Нобелевской премии, оперные дивы и детские делегации из дружественных стран. Марусе показали фотографию ее отца с премьер-министром, а потом навязчивый режиссер попросил кого-то сфотографировать его с Марусей на фоне этого снимка. Пока незнакомый ей человек в костюме выбирал правильный ракурс, Маруся шарила глазами по стене напротив, чтобы хоть как-то отвлечься... и внезапно увидела Юки. Это, конечно же, не могло было быть правдой... наверное, парень на снимке был просто похож на него. К тому же на фото он был в смокинге, с зализанными назад черными волосами...

— Улыбочкуууу...

Маруся посмотрела в объектив и улыбнулась.

— Отлично! — человек в костюме вернул маленькую камеру режиссеру и тот начал пристально рассматривать получившийся снимок, сокрушенно качая головой, и, видимо, не очень довольный результатом.

— Хитоми... — шепотом позвала помощницу Маруся, быстро отойдя в сторону.

Хитоми бросила на нее уничтожающий взгляд.

— Можно тебя на минутку? — чуть громче спросила Маруся.

— Ну что тебе? — строго спросила Хитоми, сделав, наконец, пару шагов навстречу.

— Что это за люди на фотографии? — спросила Маруся, показывая глазами на снимок.

— Там же написано... — злобно прошипела Хитоми.

— Ты что, издеваешься? Там иероглифы...

— Ах, ну да... Откуда тебе знать иероглифы, ты ведь даже простейшие правила этикета выучить не можешь!

— Давай поговорим об этом в машине? — Маруся уже пожалела, что обратилась за помощью к этой вредной девчонке.

— Это императорская семья, — раздался неожиданный голос мэра из-за спины. — Я смотрю, вас заинтересовала эта фотография?

— Да... — растерялась Маруся, не зная, стоять или падать... — Семья?

— Да, в полном составе... Забавно, что у нас все еще существует монархия, не правда ли?

Маруся кивнула и ощутила такое сильное головокружение, что даже покачнулась и ухватилась рукой за стену.

— Мы очень любим и уважаем нашего императора и его семью, — с нежностью проговорил мэр и тоже посмотрел на фотографию.

Маруся с волнением изучала парня на снимке. В том, что это Юки, не было ни малейшего сомнения. Его улыбка, его глаза, его привычка слегка приподнимать одну бровь из-за чего выражение лица становилось игривым. Но как уместить это в голове? Наследник престола? Тот самый парень, с которым она плескала в воде пару часов назад? С которым она целовалась? Который воровал картины? Сидел в тюрьме? Разбил ей сердце?

Ну что ж, она хотела найти его, и она его нашла... Но почему-то от этого было не легче.