24 Глава

Она не помнила, кто первым пустил о ней слух, как о жестокой и безжалостной вампирке.

Да это и не важно было. Оправдываться девушка не стала, а впоследствии даже обрадовалась окружавшим ее сплетням. Чем больше будут ее считать садисткой, тем меньше полезут с чувствами. Магдалена раз за разом выстраивала вокруг себя своеобразный щит, продолжая подпитывать слухи новыми фактами.

Да, она действительно вырезала язык у собственной горничной, потому что та много болтала. И кому придет в голову докапываться до истины? Кто представит хоть на минуту, что Магдалена удочерила Марию, найдя маленькую девочку в одном из бедных детских домов Баварии, куда свозили детей с различными физическими отклонениями.

Мария была нема с рождения, как и ее Анне-Лиза. И если бы дочь выросла, если бы жестокие люди, окружавшие ребенка, позволили ей хотя бы немного счастья в этой жизни, то она была бы такой же красавицей, как и Мария.

Конечно, вампирка постаралась обучить ребенка правилам поведения в новом окружении — полное подчинение хозяйке, предложение своей крови гостям… Но все это было ширмой. Психологической ширмой, чтобы защитить дочь от жестокостей окружающего ее мира.

Да, Магда действительно устраивала кровавые банкеты. Жестокие и беспощадные к смертным вампиры поговаривали, что извращения, которым предавались строжайше избранные гости, могли посоревноваться по уровню с кровавыми пирами графини Батори. Но кто будет выискивать информацию, что большую часть добытой таким образом крови Магдалена отдавала через подставных лиц в донорские пункты?

Ей было на руку слыть жестокой садисткой.

Девушка даже мужчин себе всегда находила таких, к кому не прилипнешь сердцем. Как Марк, например. Магда его не любила, ей с ним было лишь комфортно и подходило под статус, разнесенный сплетниками.

Но теперь понтифик влюбился. В простую смертную. Не самую красивую, не самую умную. И сделал свой выбор, бросив красавицу Магдалену.

И именно это доводило вампирку до белого каления. Не любовь, как считали многие, не зависть к удачливой сопернице. Впервые за многие десятилетия ею пренебрегли ради смертной.

Магда долго думала, ехать к понтифику или нет.

Стоит ли помогать Марку в поисках той, ради которой он бросил красавицу-вампирку?

Время почти десять вечера.

Лина в руках этого подонка уже несколько часов, и где они никому неизвестно до сих пор. Марк устало потер виски. Поиск пока результатов не дал, ни вампира, ни его жертву найти не удается.

В дверь постучали.

— Господин, — Лоренца появилась в дверях кабинета, — К вам Магдалена Брейер.

Марк застонал про себя. Опять? Как она не вовремя появилась. Но и отказать ей не мог, Магда слишком весомая фигура, чтобы ее отправить обратно. Он кивнул Лоренце пригласить незваную гостью.

Бывшая любовница была великолепна, впрочем, как всегда, отметил про себя понтифик, окидывая ее недовольным взглядом. Черное платье отлично сидело на стройной фигуре, светлые волосы завязаны в изящный узел на голове.

Но Марк теперь видел в ней всего слишком. Слишком светлые волосы, а не русые с рыжинкой, слишком стройная, можно даже сказать, худощавая фигура, без пышных лининых бедер, тонкой талии и ощутимой груди, которая так комфортно ложилась в его ладонь, глаза неприятного бутылочного оттенка, Марк теперь любил только серо-голубые, как у Лины, с ехидной искоркой.

— Что тебе надо? — резко, даже грубо он спросил у вошедшей, — Я, кажется, дал тебе ясно понять, что твое присутствие в городе нежелательно.

— Я слышала у вас маленькая пропажа, — Магдалена как будто не слышала недовольства в его голосе.

Она прошла к бару, самовольно налила себе вина в бокал и уселась в кресло.

— К сожалению, — согласился понтифик, следя за ней взглядом.

— Я знаю, где она.

— Что? — Марк встрепенулся и моментально метнулся к вампирке. — Что ты сказала?

Магдалена перевела взгляд на свой локоть, в порыве чувств понтифик слишком сильно сжал его.

— Где она?

— Мне больно, Марк! — Магда вырвала руку.

— Где она?? — он даже не обратил на это внимания. Лина сейчас непонятно где и непонятно в каком состоянии, а эта тварь…!

Магдалена посмотрела на свои наманикюренные ноготки, подула на них, потерла о ткань платья.

— Если ты поторопишься, то еще успеешь застать ее живой.

— Ты ее видела? — опешил вампир, — Видела и ничего не сделала??

Девушка перевела на высшего презрительный взгляд.

— Я укрыла ее одеялом, там довольно прохладно. Считай, что я была к ней милосердна!

Марк взбесился:

— Почему ты ее не вытащила оттуда?!

— Марк, дорогой, — со скукой зевнула вампирка, — она не мой инициал, а ты — не мой понтифик. К тому же, ты еще зимой строжайше запретил мне до нее дотрагиваться. А я, увы, не телекинетик как ваш, как там его… Соловьев, кажется?

Понтифик в бешенстве рванул вампирку к себе.

— Где она? — повторил он свой вопрос очень тихо.

Гюнтер уже принял ванну и вытирался полотенцем, когда телефон завибрировал от пришедшего сообщения. Абонент оказался неизвестен, но содержание было очень важным — «Немедленно уезжай из дома, он знает, где девчонка, уже выехал». Кто прислал предупреждение, легко догадаться — Магдалена. Она, видимо, решила сыграть по — своему и сама предупредила Марка.

Сука! Дрянь!

Гюнтер в ярости отбросил мобильник к стене.

Не могла потерпеть еще пару часов, пока Гай ему документы передаст!

Что ж, для такого случая у него есть еще одно потайное местечко.

Парень бегом поднялся по лестнице и остановился у двери спальни, переводя дыхание. С ноги открыл дверь, вошел. Достал нож из кармана джинсов, подошел к кровати.

Внезапно остановился на полпути и потряс головой. Да что ж такое? Туман никак не хотел уходить из головы. Лина теперь принадлежит ему, как того туман и требовал, но вампир продолжал все видеть в искаженном, изломанном свете.

Лина резко распахнула испуганные глаза. Что он задумал? Неужели хочет окончательно добить?

Гюнтер еще раз тряханул головой, затем склонился над кроватью и перерезал веревки, удерживающие правое, израненное запястье девушки. Ладонь, занемевшая от долгого неподвижного положения, почти не ощущалась. Обошел кровать с другой стороны и стал перерезать веревку на другой руке.

— Что ты делаешь? — прошептала Лина. Сорванное криком горло дико дергало от боли, к тому же разбитая ударом кулака губа не позволяла широко открывать рот.

— Поднимайся! Живо! — приказал вампир и дернул девушку с кровати.

Лина почти упала на пол, невольно опершись на руки. Онемение уже начало проходить и боль от ран, удвоившаяся приливом крови, заставила девушку застонать.

— Вставай! — Гюнтер схватил ее за волосы и окончательно стащил с кровати на пол, не жалея сил, — Поднимайся, дрянь! Мы уезжаем!

Лина непонимающе посмотрела на парня, но заметив, как тот бросил взгляд на часы, мгновенно все поняла.

Гюнтер не просто уезжает, он бежит!

А значит, Марк скоро будет здесь!

Лина ухватилась окровавленными пальцами в ножку кровати. Мокрые, они скользили по дереву, но девушка цеплялась даже ногтями, лишь бы вампир ее не вытащил из дома.

— Я никуда не поеду!

Гюнтер оскалился.

— Поедешь как миленькая! — схватил за руку и резким движением, отодрал ее пальцы от мебели.

— Не поеду! — завизжала Лина, цепляясь за все, что попадалось под руки, — Марк! Марк!!

Девушка сопротивлялась как бешеная, откуда только силы взялись в этом избитом без жалости теле.

Вампир был сильней, но он видел, что время безнадежно утекает. Понимая, что если Лина и дальше будет так упираться, а она будет, потому что догадалась о приближающейся помощи, то Гюнтеру сбежать не удастся, парень решил выплеснуть всю злобу и бешенство на девушку.

Не поедешь? Ну, тогда и он уже не увезет!

Лука осторожно подергал закрытую входную дверь, она спокойно открылась. Мужчина вошел в дом и сразу же увидел кровь на полу. С опаской глянул вверх, потом по сторонам, вроде бы все было тихо, да и Артем уверял, что в доме он ощущает только одну ауру. Наверху.

Рустам вошел вслед за напарником и сразу стал подниматься по лестнице.

Лина лежала на полу в луже крови, синяки, ссадины и кровоподтеки были по всему телу. Одежды на девушке не было, она клочьями валялась рядом с кроватью. Кровь из разорванного горла уже не текла ручьем, а лишь слегка сочилась. Правая рука, сломанная и неестественно выгнутая, была закинута за голову, как будто девушка прилегла отдохнуть. Окровавленная внутренняя сторона бедер сама говорили о том, что произошло.

И несколько колотых ран в районе сердца.

Лука склонился над несчастной, оглядывая повреждения.

— Он над ней хорошо поработал, — он тихо проговорил напарнику.

Рустам печально кивнул головой, оглядывая комнату. Тут он заметил боковым зрением движение и перегородил проход:

— Господин, лучше не надо!

Марк, белый как смерть, стоял в дверях и пожирал глазами лежащее на полу тело, отмечая каждую мельчайшую подробность и запоминая ее. Лука дотянулся было до валяющихся остатков одежды, но соединить разорванные кусочки ткани было невозможно. Тогда он взял окровавленное покрывало, свисающее с кровати, и начал закрывать Лину им. Дошел до плеч, оглянулся неуверенно на понтифика и поднял конец покрывала над головой бедняжки.

Все верно, покойников полностью накрывают.

— Пусти! — прохрипел понтифик телохранителю.

— Не надо, господин, пожалуйста! — Рустам все еще пытался его задержать, — Она уже мертва!

Марк рукой грубо отодвинул охранника, загораживающего проход, и вошел в комнату.

Подошел, едва передвигая ноги, и медленно упал на колени рядом с девушкой, прямо в лужу ее крови.

— Лина! — еле слышно простонал он, — Как же так, Лина!

Лука коснулся его плеча:

— Господин, мне очень жаль, но ей уже не помочь…

И опустил руку, понимая, что слова ушли в пустоту.

Марк не отвечал, он был в прострации от увиденного. Вампир склонился над Алиной и, не обращая внимания на кровь и грязь, аккуратно взял ее на руки, прижал к себе.

Бедная любимая девочка, истерзанная и сломанная по извращенному желанию одного выродка! Единственная женщина в мире, ради которой Марк был готов на все. Абсолютно на все!

И он ее не уберег! Обещал — и не смог!

Он больше никогда не увидит ехидных искорок в глазах, не услышит ее мелодичного смеха и протяжного стона удовольствия. Она никогда больше не коснется его руки, привлекая внимание, не будет сидеть в своем любимом кресле в его кабинете, забравшись в него с ногами, и с улыбкой наблюдать, как он работает.

Марк прижал Лину к себе сильнее, как будто хотел оживить ее, передав собственную жизненную силу, зажмурился от рвущей сердце нестерпимой боли.

И поразился, не поверив услышанному.

В его глазах зажглась надежда.

— Господи, она еще жива! Едва дышит, но жива! Нужно срочно врачей!

Рустам мигом полетел вниз, машина скорой помощи приехала вместе с кортежем понтифика.

Аккуратно положив Лину обратно на пол и снова укутав ее покрывалом, Марк клыками разорвал себе запястье и приложил окровавленную руку ко рту девушки:

— Пей, пей, моя радость, ты должна жить! Ты сможешь!

Небольшая кафешка на МКАДе с романтичным названием «Перекресток» на самом деле являлась обычной дешевой забегаловкой, в которой отдыхали водители-дальнобойщики и местные алкоголики. Несколько пластиковых столиков, стойка в засаленных жирных пятнах, с которой свисает заляпанное меню в целлофановом пакетике. Единственным оживляющим элементом был большой телевизор на стене, беззвучно показывающий новости.

Народу в кафешке почти не было, лишь двое дальнобойщиков у окна ужинали, да молодой парень, мрачный и сосредоточенный, сидел за дальним столиком. Он вяло отмахивался от регулярных подходов официантки с вопросом «будет ли молодой человек что-либо еще заказывать?», тупо уставившись на стоящий перед ним стакан с пивом. Мысли шли вразброд.

К столику подошел мужчина в темно-синем деловом костюме, пару мгновений посмотрел на него сверху вниз и со вздохом сел напротив.

— Ты зачем девочку изнасиловал-то? — он лениво поинтересовался.

— Сорвался, — глухо ответил Гюнтер.

Его собеседник хмыкнул, покачал головой и подозвал жестом официантку. Заказал себе пива, отправил женщину жестом обратно и снова стал изучать вампира.

— Сорвался, значит, — он повторил его слова, — Сорвался… Ты чуть все не испортил, мерзавец!

Гюнтер поднял на собеседника мрачный взгляд.

— Я выполнил твой приказ. Девчонка в больнице, жива, — каждое слово он буквально выдавливал.

И снова уткнулся в стоящий перед ним стакан.

— Жива? — переспросил мужчина и заорал на всю забегаловку, — Она при смерти, ублюдок, ты понимаешь? Моя ткущая при смерти! Марк сейчас с ней в больнице и выкарабкается она или нет — одному Богу известно!

Официантка с любопытством глянула на них из своего угла, но мужчина не обратил на нее никакого внимания. Взрыв эмоций уже прошел и он снова взял себя в руки:

— Я приказывал тебе что? Создать видимость угрозы ее жизни. Всего лишь видимость! Избить, сломать пару ребер и поставить синяк под глазом! И все это тайно, чтобы никто не знал, кто именно это сделал!

Гюнтер попытался что-то сказать, но собеседник жестом прервал его.

— А что натворил ты? Открыто ее похитил, изнасиловал, избил до потери сознания и пил ее кровь! Ты совсем мозгов лишился?!

— Я сорвался! — смог лишь повторить Гюнтер.

— А мне что теперь с этим делать? Марк объявил тебя в розыск не только по нашим каналам, но и человеческим! Причем, ты нужен ему живым!! Он поклялся, что лично с тебя будет шкуру сдирать, кусочек за кусочком! А ты знаешь моего брата, он слов на ветер не бросает!

— Мне еще раз сказать, что сорвался? — огрызнулся Гюнтер. Пальцами он вертел зубочистку, чтобы хоть чем-то занять руки.

Гай шумно выдохнул.

— Да нет уж, наслушался.

За столиком воцарилась тишина, каждый размышлял о своем.

— Не думал, что ты сам возьмешься за это дело, — проговорил понтифик, отпивая пиво. Поморщился. Да, гадость та еще, — Есть ведь наемники!

— Если что-то нужно сделать хорошо, сделай это сам, — ответил ему Гюнтер, бесстрастно глядя в окно.

— Ну, а насиловал ты ее тоже для дела?

Гюнтер хмыкнул, зло усмехнулся и глянул на понтифика исподлобья:

— Только не для твоего.

Гая покоробило такое открытое признание вампира, что он еще и свои цели преследовал в этой некрасивой истории.

Он вопросительно поднял бровь, побуждая парня рассказать подробнее.

— Марк не возьмет себе Лину обратно после меня. Гордость не позволит!

Обещанное имущество.

Получив подтверждение от Гая о том, что Лина его обещанное имущество, Гюнтер решил любым способом ее себе вернуть.

И Гай это понял.

Выбирал он парня для этого дела неспроста, Ветрова доверяла без оговорок только трем мужчинам клана — его брату, ученику брата и своему другу. И только их инициальная метка подпустила бы к девушке без проблем.

Задумка понтифика была проста: наемники нападают на Ветрову, Гюнтер ее спасает и выставляет Марку претензию, что тот не справился со своими обязанностями. Парень становится покровителем Ветровой и дает возможность Гаю провести над ней ритуал. Так он убивает двух зайцев — получает бессмертную ткущую и выполняет обязательство, данное немцу.

Правда, это верховный понтифик сказал Гюнтеру.

На самом деле, отдавать менталку молокососу вампир не собирался. Ученик Эстебана выступал лишь стрелочником, которым Гай в своей интриге жертвовал не задумываясь. Марк должен был испугаться за жизнь своего инициала, которую либо Гюнтер сам, либо нанятые им исполнители немного повредили бы, совсем чуть-чуть, например, сломав ребра или порезав немного мышцы. И, выйдя через наемников на заказчика, брат без сожалений прибил бы Гюнтера. А потом вовремя появился бы Гай, подарил брату некий дневник и Марк, сломя голову, понесся бы к магам ставить на Ветрову ритуальную печать.

Но Гюнтер решил, что он умнее и сможет забрать Алину себе таким зверским способом. Узнав о том, что сотворил мерзавец с девушкой, Гай на мгновение хотел отказаться от своего плана, но вовремя одумался. Ветрова выживет, в этом понтифик был уверен, а этот случай будет ей лишним уроком, что не стоит доверять, кому ни попадя, и надо всегда слушаться собственного опекуна, тем более, если это правитель клана.

Гюнтер едва не поставил его план под удар, но пока Гай с этим будет мириться.

Верховному понтифику плевать было на то, с кем спит Ветрова, кого любит его брат, кому принадлежит тот или иной ментал. Главное, чтобы он мог использовать ткущую в своих целях, в любых своих целях. И мог использовать всегда.

А с Гюнтером он в ближайшее время разберется. Это даже хорошо, что парень такое сотворил с инициалом брата. Ни сам Марк, мстя за свою любовницу, ни Эстебан — за ткущую, ему этого не простят.

И тут только один вопрос остается — кто из них доберется до вампира первым.

А Гаю надо лишь помочь Гюнтеру без проблем выбраться из города и страны. Чтобы отвести от себя подозрения.

Он вытащил из внутреннего кармана документы и бросил их на грязный столик.

— Вот тут, держи, все документы на новое имя. На таможне будешь завтра ровно в час ночи, у меня уже все подготовлено, тебя выпустят без проблем. Езжай в Румынию и пережди там.

— Я ждал их еще днем! — зло проговорил Гюнтер, — Ты обещал, что сделаешь их максимально быстро!

— Что поделать, у смертных такая бюрократия! — лениво пожал плечами верховный понтифик.

— А Лина? — тот пролистал документы и не увидел в них имени своей жертвы.

Гай со свистом втянул в себя воздух.

— Ты хочешь выкрасть девчонку из-под капельниц, окончательно ее угробив?

— Что будет с Линой? — не отставал Гюнтер, — Она принадлежит мне!

— Пока она принадлежит моему брату! И открыто напав на нее, ты сам положил свою голову на плаху! — жестко парировал Гай, — Я итак помогаю тебе, радуйся хотя бы этому!

— Лина — мое имущество!

— Когда она поправиться, я подниму вопрос о лишении ее инициала брата, как не справившимся со своими обязанностями, — пообещал Гай, — Что будет дальше — решим потом.

Гюнтер обдумал сказанное понтификом и согласно кивнул.

Мужчина вздохнул. Ну что ж, пока он эту задачу решил, теперь осталось отдать брату давно ожидающий его сюрприз и ждать, что он в связи с этим предпримет.

Загрузка...