Николай Второй. Книга восьмая. Первая мировая 1894 год

Глава 21. Бомбардировка Лондона.

Всякий раз, уступая чужим требованиям,

ты задаёшься одним и тем же вопросом:

как остаться самим собой!

Генри Миллер

5 августа 1894 года. Крым. Временный штаб.

Почти двое суток прошло с моего ультиматума Великобритании, но никакого ответа от них получить не удалось. Они решили просто проигнорировать моё заявление, поэтому вчера вечером, я отдал распоряжение о подготовке операции против Англии. Вчера вечером, во всех крупных городах Европы, по радио, было объявлено о том, что я объявляю войну Великобритании, до тех пор, пока они не выдадут преступников и не заплатят компенсацию. Что удивительно для этого времени, войну объявило частное лицо, да ещё такой могущественной державе. К вечеру поступил доклад наших агентов в Англии, что хотя они и проигнорировали моё обращение, но угрозу восприняли серьёзно и над крупными городами Англии, будут дежурить дирижабли.

Я не скрывал своих намерений и заранее объявил, что нанял военный флот у европейских государств, а также дирижабли, для принуждения Англии к выполнению поставленного ультиматума. Весь мир замер в ожидании, чем закончится это противостояние, ведь ничего подобного никто не делал. Максимум что происходило, так это выдача каперских свидетельств, для охоты на торговые корабли противника. К моей инициативе можно было бы отнестись как к абсурдной, но мои действия по взятию Стамбула и столь стремительному наступлению в Османской империи, а также гибель английского флота, заставляли всех с вниманием отнестись к моим угрозам. Молчание Англии на мои требование, все восприняли как попытку уйти от ответственности.

Я заранее озаботился заключением договора с Вильгельмом Вторым, по найму не только воздушного флота, но и подводного. Немецких солдат для скрытности, переодели в русскую форму, а на корпусах лодок установили знаки Российской империи и мой личный герб.

Во время атаки воздушного флота, подводные лодки, через днище барж, покинут корабль носитель и атакуют флот англичан, стоящий на траверсе и в порту. Серьёзного урона нанести я не ожидал, но и затопление нескольких мелких кораблей, будет дополнительным аргументом в противостоянии. Доклад о происходящем, мы должны получить по секретной связи от наблюдателей. Оборудовать дирижабли секретными радиостанциями, я не планировал, для избежания попадания секретных разработок в руки противника.

Сидеть и ждать в штабе, мне надоело, поэтому я вышел на воздух, где уселся в беседке и ждал результатов спланированной мною операции, попивая вино из местного виноградника.

События в Османской империи, меня, конечно, интересовали, но за последние дни, всё шло чётко по отработанному плану и моего вмешательства не требовалось. Фронт удалось расширить до Анкары, а в Европейской части мои гвардейцы вышли на соединение с южным фронтом, позволив расширять плацдарм уже Русской армии, которая стремительными бросками захватывала всё новые территории. Существенного сопротивления, турки уже не оказывали, так как падение столицы и агитационные листовки, негативно сказалось на их боевом духе. Солдаты их армии массово дезертировали из армии, и только небольшие отряды, пытались оказать сопротивление, но устоять перед массированным огнём пулемётов и артиллерии, они не могли. Израильская армия в итоге освободила Иерусалим и часть прибрежной территории, но турки тут оказали на удивление сильное сопротивление, да и с боеприпасами наблюдались проблемы. В то время как еврейская армия и добровольцы из христиан, сдерживали нападение турецкой армии, они подтягивали к Иерусалиму новые отряды из ополчения и резервы с восточных территорий. Генерал, командующий в том регионе, решил, что прежде чем идти на столицу, нужно освободить Иерусалим, поэтому сражения в той части павшей уже империи, шли очень ожесточённые. Объявлять о проведении мирных переговоров до того момента, как я захвачу все территории и проучу англичан, я не буду, поэтому наследный принц ждал, вместе с будущим визирем, команды о начале разработанной мною комбинации.

В Азии всё шло по намеченному сценарию, хотя отставания от графика и было, но не критично. Не везде удавалось быстро переместить армию к новым поселениям и городкам, так как инфраструктура была в ужасном состоянии. Но войска планомерно продвигались вперёд к намеченным мною рубежам. У союзников дела обстояли хуже и они несли периодически потери, как только вышли за пределы Кореи. На днях должно состояться генеральное морское сражение, которое должно лишить империю Цин, практически всего флота.

Когда я собирался идти на обед, я увидел спешащего ко мне штабс-капитана.

— Ваше Высочество, поступил подробный доклад из Англии. Наш воздушный флот из тридцати дирижаблей достиг Туманного Альбиона и уничтожив, дежурившие в воздухе дирижабли и воздушные шары, беспрепятственно нанёс удар кассетными бомбами, по намеченным целям. Погода была идеальная и практически безоблачная.

Как минимум пятнадцать дирижаблей противника сгорели в воздухе от попадания трассирующих снарядов тридцати семи миллиметровых пушек. Над всеми городами раскиданы листовки с призывом выдать преступников. В Лондоне загорелся королевский дворец и лондонская биржа. Во многих городах горят заводы и промышленные здания.

Подводный флот нанёс удар по двум портам, в результате их действий серьёзно пострадали два крейсера, а два броненосных корабля старой конструкции, затонули. По пока не подтверждённым данным удалось потопить ещё пять торговых кораблей под английским флагом. Дирижабли отправились обратно на аэродром а Бельгии, для технического обслуживания и пополнения бомб. Две подводные лодки затонули из-за неисправностей, но экипаж спасся, правда, один экипаж попал в руки англичан, а второй сумел спастись на транспортнике. По плану лодки будут возвращаться обратно в германию, так как вторая попытка будет менее удачна, да и выявлено множество неполадок в работе некоторых систем лодок, но результат всё равно впечатляющий.

Под прикрытием немецкого флота, наши подводные лодки торпедировали английские корабли, в разных портах, стоящие прямо у причалов и стоящие на якоре. Конкретное количество потопленных кораблей не сообщается, так как лодки покинули порт, сразу после пуска торпед.

В Лондоне паника, королева Виктория, покинула горящий дворец и спряталась в одном из поместий, опасаясь повторной бомбардировки. Перед этим она отправила правительство в отставку и потребовала наказать наглеца, посмевшего угрожать самой великой державе, над которой никогда не заходит солнце.

Данная новость получена только нами и до Европы ещё не дошла. Наши диверсанты повредили подводные кабели, соединяющие Англию с Европой и Америкой. Число жертв и конкретный результат разрушений пока неизвестен, но они существенные, — доложил штабс-капитан.

— Хорошо. Готовьте объявление по радио в Европейских городах. «Английский воздушный флот уничтожен, флотом наследника российской империи. После этого, нападению и обстрелу подверглись многие города Англии, включая Лондон. Королевский дворец горит. Королева Виктория сбежала из дворца и прячется на заброшенной ферме в сарае, от возможного нападения. Многие крупные заводы пострадали и их охватил пожар. В результате нападения подводного флота, потоплены два крейсера, а два серьёзно повреждены и могут утонуть в ближайшие часы, несколько кораблей повреждено прямо в порту и количество их уточняется. Наследник, выдвинувший ультиматум Англии, сообщает, что будет бомбить до тех пор, пока не накажут преступников и не выполнят всех условий моих требований». Пока отправьте это сообщение и следите на реакцию Франции, уверен, что англичане потребуют их выступить против Крестового похода, чтобы надавить на меня с другой стороны. Им сейчас ни в коем случае нельзя позволить мне захватить Османскую империю, иначе я смогу бросить все свои силы против них.

Объявите в Санкт-Петербурге, набор добровольцев на частный флот, для участия в нападении на Англию. Заодно пустите слух, что наследник ведёт переговоры с отцом о просьбе сдать часть Балтийского флота в аренду. Нужно выманить английский флот и заманить его в нашу ловушку, — отдал я распоряжение.

Пока мы беседовали, поступили новые данные по ситуации в Османской империи, которые доложил пришедший князь.

— Ваше Высочество, поступили данные, что два турецких генерала, хотят сдаться в обмен на помилование и свободу.

— Можете им это гарантировать, но после разоружения и до того времени, пока не будет подписан мирный договор, а это примерно неделя-две, — ответил я.

— Ещё сообщают, что во многих крупных городках произошли восстания армян, в последнее время турки целенаправленно уничтожали их и лишали работы, выживая со своих мест проживания. Некоторые городки и деревни не оказывают сопротивления, а ополчение добровольно складывает оружие. Потери среди гвардейцев и солдат, существенно сократились.

— Хорошо, а что с Францией, по моим подсчётам, они сегодня должны объявить мне войну и выступить в поддержку Османской империи. Мы специально придерживаем сообщения о захваченных территориях, чтобы спровоцировать их, — спросил я,

— По донесению разведки сегодня созвано срочное совещание парламента, на это совещание недавно прибыл английский посол, и скорее всего, он будет настаивать на объявлении вам войны. Я думаю, что в течение часа, всё будет решено.

Германия скапливает войска на границе с Бельгией, поэтому они требуют присутствия наших войск, для гарантии безопасности. Я отдал распоряжение к погрузке Измайловского полка в железнодорожные составы с вооружением и через три-четыре дня они достигнут границы Бельгии. Наши дипломаты уже отправились туда. Для согласования графика пропуска немецких войск. Германия стягивает войска и к границе с Францией, но пока это проводится скрытно и по ночам. Италия, также начала сосредотачивать войска неподалёку от границы с Францией и проводит скрытную мобилизацию.

В Гатчину приехал английский посол и беседовал с императором более часа, о чём они говорили точно не известно, но официально они передали очередную ноту протеста. Во всяком случае, посол вышел после переговоров очень недовольный и рассерженный, — доложил князь.

— Хорошо, тогда я обедать, буду ждать новых новостей, — сказал я и отправился на обед с семьёй.

Примерно в середине обеда, когда я ел вместе с детьми, Елена не выдержала,

— Николай, когда ты начнёшь уделять нам больше времени? Последние полгода, такое ощущение, что ты про нас забыл. Мы видим тебя только во время обедов и изредка на ужин, всё своё время ты проводишь со своими военными играми, слушая доклады и работая в кабинете. Когда ты уделишь время семье? Дети очень соскучились по тебе.

— И какие планы у вас на сегодняшний вечер? — спросил я.

— Мы хотим отправиться на берег и искупаться, как раз спадёт жара и будет прохладно, — сказала она.

— Хорошо, я пойду с вами, — ответил я, понимая, что я действительно с головой ушёл в работу и даже забыл про то, что рядом со мной молодая женщина, требующая любви, ласки и внимания.

Вечер действительно прошёл замечательно, и мы долго купались, после чего я, не заходя в штаб, отправился спать, решив уделить время супруге. После долгой разлуки мы долго не могли насытиться друг другом и заснули только поздно ночью.

Но вместо спокойного сна, мне снился сон.

Колонна солдат в оборванных гимнастёрках, без знаков различий, шла поздно ночью по лесу в сопровождении конвоя из солдат, говоривших по-немецки, но среди них слышится и японская речь. Небольшая группа конвойных не немцы, а японцы, носящую такую же форму. Некоторые из них держали в руках поводки с овчарками, которые рвались к неровному строю пленных, многие из которых были ранены и истощены. В этот момент, один из идущих пленников падает и не встаёт. Его пытаются поднять, идущие рядом, но тот не делает попыток подняться, и его оставляют и когда все проходят мимо него, один из идущих за колонной пленных, солдат, несколько раз втыкает в него штык своей винтовки, после чего идёт дальше. Но вот колонна выходит из леса и становятся видны деревянные постройки, окружённые колючей проволокой, за которой стоят часовые и лают собаки. При приближении колонны, ворота открываются, пропуская колонну, и над ними можно прочитать надпись «Труд освобождает». Колонна втягивается в огороженную часть и всех пленных выстраивают в ряды, разделяя на отряды, после чего загоняют в длинные деревянные ангары, в которых стоят нары в три яруса. Внутри стоит невыносимая вонь и слышится шёпот, прячущихся там людей, которые при внимательном рассмотрении выглядят высушенными мумиями с впалыми глазами, в лохмотьях, напоминающих тюремную робу. Кое как распределившись, пленные устраиваются на новом месте, но не успевают они устроиться, как внезапно двери ангара распахиваются и внутрь заходят несколько человек в тюремной робе, но в свежей и чистой, с дубинками, которыми они начинают избивать крайних людей, выгоняя их на улицу, после чего заставляют бегом бежать к дальнему зданию, достаточно чистому и выделяющемуся среди остальных чистотой и дополнительной охраной. Группа пленных проходит мимо здания над дверями которого написано «Оставь надежду всяк сюда входящий».

Пройдя к зданию по запаху медикаментов, становится понятно, что это больница, там в одной из комнат лежат раздетые детские тела, синие и со следами крови на руках, от небольших ран. Пленных заставляют вытаскивать тела на улицу и складывать на тележки. Когда вытаскивали одно из детских тел, открывается соседняя дверь и становится видно лежащего немецкого солдата, которому делают переливание крови от истощённого детского тела, лежащего рядом на носилках. Один из санитаров вытащил за руку в коридор очередное тело и бросил к груде других тел. Внезапно картинка меняется и я вижу лагерь свысока, на краю которого стоят несколько труб из которых поднимается чёрный дым в виде пепла. А на одном из зданий видна надпись «Освенцим». Я понял, что мне удалось увидеть, но флаг развивающийся над ним не такой, как в моей истории, а как бы состоящий их двух флагов, немецкого и японского.

История изменилась, но не в лучшую сторону, далеко не в лучшую сторону. Избежав одной губительной войны, я сделал вторую не менее ужасной, чем в прошлой жизни.

Я проснулся с сильным вскриком и весь в поту. Пережитое стояло у меня перед глазами, отмечая детали и отличия от моей истории, в достоверности происходящего я не сомневался. Я увидел, что ждёт мой народ в будущем и это меня не устраивало. Мой вскрик разбудил Елену и она с испугом уставилась на меня.

— Что случилось? — спросила она.

— Сон, страшный сон из будущего, — прошептал я, и налив стакан воды из графина, стоящего на прикроватной тумбочке, выпил его залпом, после чего сказал,

— Но я сделаю всё, чтобы этого не произошло, возможно, я где-то допустил ошибку, мне нужно перебрать свои записи и проверить, что я упустил из виду. Этого нельзя допускать.

Встав и одев халат, я отправился в свой кабинет, хотя на часах было только пять часов утра и открыв сейф, достал несколько папок и принялся изучать все свои записи, сделанные за последние два года.