Николай Солнечный. Книга первая. Новогодняя ночь

Глава 5. Закатная пора

Проснулся Коля от тянущей боли в животе. Ещё не открывая глаза, почувствовал тяжесть ног и неудобное положение рук. Удивился, что так твёрдо. Не нащупал одеяла. Подтянул ноги и спрятал их под чем-то длинным и тёплым.

«Шуба Деда Мороза», – пронеслось в мозгу у Коли.

Потом хлопьями воспоминаний стали приходить последние события, произошедшие в лесу. Коля настойчиво зажмуривал глаза, надеясь, что он спит и вот-вот проснётся.

Когда от сжимания век заболела и голова тоже, Коля осторожно расслабил, а потом открыл глаза.

Каменистая почва. Какой-то овраг. Ни дерева, ни куста вокруг. Повернул голову: то же закатное небо, только облака изменили свои очертания.

Коля попытался подняться – сразу стало больно везде. Даже зубы заболели.

– Во сне так не бывает, – сам себе удручённо сказал Коля.

Среди камней мелькнула чёрная лента с двумя бусинами глаз.

– Уж! – почему-то обрадовался Коля. – А ну, стой! – скомандовал он ужу, уверенный, что тот послушается его.

Но тот даже не встрепенулся. Спокойно пополз дальше, смущая Колю тем, что в этом месте водятся неразговаривающие существа. Хотелось узнать у кого-нибудь, где он и что теперь делать, но приходилось рассчитывать только на самого себя.

Коля осмотрел овраг. Оценил высоту метров в семь. Решил, что так просто подняться не сможет. Нужно искать более пологое место. Коля был уверен, что нужно вернуться в лес, на то место, куда он упал из колодца, найти «волшебный» портал и выбраться из этого странного места.

Где-то сверху ухнул филин, словно поддерживая Колю в его решении.

Коля пошёл в сторону багряного горизонта, просто потому, что смотреть на закатное небо было приятней, чем на серо-коричневую почву под ногами. Да и уж пополз в ту же сторону.

Очень хотелось есть. Коля пошарил по карманам, нашёл две конфеты. Вспомнил белку и дерево. Решил, что конфеты здесь не еда, а способ оплаты услуг или возможность договориться. Спрятал конфеты обратно в карман, поглубже. Увидел, как выпачканы его брюки, туфли и шуба Деда Мороза. К тому же она оказалась одета наизнанку. Коля остановился, снял шубу, растёр руками места с налипшей грязью. Она была сухая и легко отпадала. Подол шубы был выпачкан и с лицевой стороны и с изнанки, но верхняя часть осталась чистой.

Никакой температуры воздуха Коля не ощущал, но нести шубу в руках не хотел, снова надел её на себя уже лицевой стороной наружу и пошёл дальше по дну оврага.

Он шёл и шёл, но ничего не изменялось, ничего не происходило, и никто ему не встречался. Коля не знал, сколько времени пролежал на земле. Ему казалось, что спал он достаточно долго. Идти он уже устал, а овраг никак не заканчивался. К тому же небо на горизонте оставалось прежним: закатным или рассветным. Солнце не поднималось и не опускалось, а пряталось где-то в облаках на самой кромке земли.

Коле это напомнило спектакль в кукольном театре. Там медвежонок с лисёнком шли по дороге спиной к зрителям навстречу солнцу, а мимо них пробегали деревья. Так вот деревья, действительно, двигались, тогда как кукольные зверюшки оставались на месте, только имитируя шаг.

Коля почувствовал себя одной из тех кукольных игрушек.

Остановился. Обернулся. Понял, что идти обратно нет смысла. Оценивающе осмотрел вторую сторону оврага. Она показалась ему более пологой и не такой высокой. Рассудил, что главное – выбраться наверх, а потом найти мост или какую-то дорогу в лес. Коля был уверен, что лес совсем рядом. И что в лесу ему кто-нибудь поможет. Например, белка. Он почему-то был уверен, что она так и ждёт его, чтобы помочь договориться с говорящими деревьями или ещё с кем-нибудь.

Коля сам не заметил, как принял условия игры: он в каком-то сказочном месте, а в сказках всегда есть персонажи, помогающие главному герою. Вариант того, что он находится в какой-то аномальной зоне, Коля допустил и тут же отправил в метафорическую виртуальную корзину, потому как никакая аномалия не может заставить деревья разговаривать, а потом всасывать в себя людей и выдавливать их из себя через смолу.

Выбраться из оврага оказалось не так легко. Коля пробовал делать это и с разбега, и на четвереньках, и боком, пока не увидел толстую металлическую проволоку, лежащую на земле. Сперва он принял её за очередного ужа, заинтересовался, подошёл ближе. Дёрнул проволоку и понял, что она прикреплена к чему-то вверху, а здесь уходит в землю. Держась за холодный металл, Коля смог взобраться наверх. А выбравшись, огляделся и обмер.

По обеим сторонам оврага были вырублены и свалены леса. Кое-где ещё стояли сухие согбенные доходяги. Среди широких пней виднелись и вывернутые с корнем старые деревья.

– Что это за хоспис для деревьев?! – не смог скрыть своего изумления Коля. – Они словно пришли сюда умирать.

– Ну, пришли. А тебе чего? – прокаркал кто-то совсем близко.

Коля осмотрелся.

На одной из веток сухого и накренённого дуба, действительно, сидел ворон.

– Это вы со мной разговариваете? – подошёл поближе Коля.

– Вот ещё! Буду я с тобой разговоры вести! Делать мне больше нечего! – снова прокаркал кто-то, но ворон при этом клювом не пошевелил и в сторону парня даже не посмотрел, словно люди на этом полигоне умирающих деревьев, как окрестил это место про себя Коля, совсем не редкость.

– Ну, да. Я вижу, что у вас здесь работа прям кипит. Уже и слово не скажи, – возмущённо сложил руки на груди Коля.

– Кто ты такой и что тебе надо? – каркал всё тот же голос.

– Меня зовут Николай Солнечный. Я воспитанник детского дома номер сорок семь. Попал сюда через какой-то самодельный колодец с ненастоящим зеркалом, а как вернуться назад, не знаю. В лесу на меня напало какое-то старое дерево, избило, столкнуло в овраг. С той стороны, – указал Коля на другую сторону оврага. – Но сейчас я там никакого человеческого леса не вижу.

– Человеческого леса, – смеясь, прокаркал голос. – Это ты точно подметил. Человеческий лес не каждый может увидеть. А ты вот пришёл сюда, лазишь везде, с деревьями дерёшься. Даже не поздоровался со мной, – в карканье слышался упрёк.

– Здравствуйте, дорогой ворон. Как поживаете? – наигранно изобразил вежливость Коля.

– Э-кхе-кхе-хе-хе-кху-кху, – то ли рассмеялся, то ли раскашлялся каркающий неизвестный.

Ворон продолжал бесстрастно игнорировать Колю и клюва не открывал.

– Слышь, Стражник, он подумал, что это ты с ним разговариваешь, – продолжал каркать говорящий. – Подойди поближе, малец. Дупло видишь? Вот к нему подойди.

Коля рассмотрел на дереве, приютившем ворона, небольшое дупло. Подошёл к нему. Хотел уже заглянуть внутрь, как оттуда показалась пакля бороды, затем две дырки вместо ноздрей и два будто стеклянных глаза. Борода вдруг разделилась надвое и заговорила всё тем же каркающим голосом:

– Ну, здравствуй, Николай Солнечный. Не рад я тебя здесь видеть.

Коля отшатнулся, прикрыв лицо рукой, и сделал несколько шагов назад, потому что из дупла дохнуло противным запахом гниющей древесины.

Хоть эта непонятная голова и появилась на уровне дупла, но было понятно, что это не обитатель дерева, а само дерево обладает не только глазами и ртом, но даже бородой и носом, только они почему-то на стволе располагаются и могут то появляться, то исчезать.

– Здесь что, все деревья разговаривают? – спросил Коля, когда немного привык к запаху, но подходить ближе не стал.

– Э-кхе-кхе-кху-кху-ха-ха, – откровенно расхохоталось каркающее дерево, спрятав в дупле бороду и глаза. – А чего бы и не поговорить с добрым человеком, кха-кха. Ты же добрый человек, Николай Солнечный?

– Не знаю, – буркнул Коля. – Сегодня как-то не очень. День с вечера не задался. Кстати, а почему здесь всё время вечер?

– Сумерки. Закатная пора, – перестало смеяться дерево.

– Что это значит?

– А то и значит, – снова показалась борода, – что последние дни свои мы здесь доживаем. Под приглядом стражников. Чтоб Суровый никого из нас к себе не взял. Чтоб истлели и на гору дымком поднялись. Дух испустили. Отпустили, значит. А что там, на горе, никто из наших не знает. Стражники знают, да молчат. Вот мы и каркаем вместо них, надеясь разговорить.

– А я правильно понимаю, вы сюда сами приходите, из большого леса? – высказал свою догадку Коля.

– Точно, сами! – подтвердил дуб.

– А как вы сюда пришли? Какая-то дорога есть?

– Да дорога одна – через овраг. Нужно с этой стороны спуститься, а с той подняться – и будет тебе лес. Верней, наоборот. Отсюда ж туда никто не возвращается. Я таких не видал.

– Но там невозможно подняться! – стал ходить из стороны в сторону Коля. – Я даже пробовать не стал. Там высоко слишком и ухватиться не за что.

– Ну, корнями всегда есть за что ухватиться. И совсем невысоко – для нашего брата. Ты же ветка всего лишь, вот и не можешь ничего, – каркало дерево.

– Почему это я ветка? – не понял Коля.

– Долго объяснять, – махнуло веткой дерево, и спутанная борода скрылась в дупле.

– А кто такой Суровый? – попытался вернуть каркающего к разговору Коля.

– А ты не знаешь? – удивилось дерево, и из дупла снова показались борода и глаза без век.

Коля ощутил неприятные мурашки по коже.

– Я у вас тут ничего не знаю. Я сюда случайно попал, – развёл руками Коля.

– Так-то случайно? – не поверило дерево. – Хитришь ты, Николай Солнечный. Как тебя по батюшке?

– Чего? – не понял Коля.

– Отчество у тебя есть? Отца твоего как звали?

– Отчество есть. Александрович я. А как звали отца, не знаю. Да и про мать я тоже ничего сказать не могу. У меня вообще родных нет. И кто мои родители, я не в курсе, – признался Коля. – А зачем вам? Будете меня по имени-отчеству звать?

– Вот ещё! Ты, Николай Солнечный, и не веточка даже. Так, листочек. Оторви да выбрось.

– Чего это выбрось? – насупился Коля. – Не надо меня выбрасывать. Один уже в овраг скинул. Это у вас тут порядки такие?

– У нас правильные порядки. Исконные. Всему своё время и место. Ты иди отседава. Закатная пора не твоя. Расти, пока ветром с ветки не сорвало. А мне отдохнуть надо. Устал я тут с тобой. И стражник на меня за разговоры сердится. Чувствует, родимый, что ты хочешь меня попросить перевести тебя на ту сторону оврага.

– Так на той стороне всё то же самое! – в отчаянии выкрикнул Коля, всмотревшись в поваленные деревья на другой стороне оврага.

– Не, не уговаривай. Помогать тебе не буду, – каркало дерево, но Коле казалось, что оно само напрашивается в помощники.

– Вы что, можете мне помочь? – обрадовался Коля.

– Я? Да никогда! Я порядочный дух. Мне больше тысячи лет. Я своё отжил. Зачем мне эти скрипучие человеческие леса? Покоя от них нет! Ругаются да кряхтят, скрипят да дерутся. Лучше здесь полежу, отдохну. Мне уже чуть-чуть осталось. Свалюсь, истлею, да и поминай как звали, – дерево перестало каркать и стало говорить обычным старческим слабым голосом.

– А как вас звали? – заинтересовался Коля.

– Рюриковичи мы, – с достоинством ответило дерево.

В голове у Коли пронеслось несколько кинематографических кадров с Иваном Грозным.

– Чего-чего? – изумился Коля. – Это из фильма старого советского, что ли?

– А вы, веточки, старые времена только по фильмам знаете? Книжек уже не читаете?

– Читаем. Учебники. Со школьной программой.

– Слыхал я про ваши учебники. А ты про Рюрика слыхал? – вопрошало дерево.

– Что-то мы такое проходили, кажется. Но я, честно, не помню. У меня с историей не очень. Я больше математику люблю. Это Катя у нас много книжек читает и историей увлекается, – чувствовал себя сконфуженно Коля.

– А кто такая Катя?

– Сестра моя.

– Она тоже Солнечная?

– Тоже.

– Это хорошо, – дерево радостно показало хилые корни.

Но тут ворон опустил голову и посмотрел на взрытую корнями землю.

– Мне надо, понимаешь, – встряхивал ветвями дряхлый дуб. – Малец вот от своих отбился. Подсобить нужно. Я только туда и обратно. Ты ж меня знаешь. Мы своих в беде не бросаем. А он Солнечный, – дерево настойчиво выбиралось из земли.

Ворон слетел с ветки и стал кружить вокруг дерева.

– Так я ж тебе говорю, – бубнило дерево, – одним корнем здесь, другим там. Никто и не заметит. Мы быстро. Солнце закатиться не успеет, кхе-кхе.

– Это вас ворон не пускает? – удивлённо наблюдал за происходящим Коля.

– Не пускает, да. Стражник он и в закатной поре стражник. Что с него возьмёшь? – махало сухими ветками дерево. – Только бы Суровый не прознал. А так мне бояться нечего. Я своё давно отвоевал.

Дерево наконец-то выбралось из земли и корнями зашагало к оврагу. Ворон следовал за ним, но не каркал. Коля не стал медлить и поспешил за дубом. Проволоку он уже не нашёл. Дерево ловко цеплялось за землю корнями и быстро перебралось вниз, подставив Коле свои хлипкие ветки, помогло без происшествий покинуть полигон умирающих деревьев.

– Давно я здесь не был, – вздохнуло дерево и высунулось из дупла паклей бороды и стеклянными глазами.

– Вы в дереве живёте? – преодолевая отвращение, спросил Коля.

– Тебе что, не нравится? – отвлеклась от рассматривания оврага борода.

– Запах, – заткнул нос Коля.

– Это спасибо наследничкам фамилии, – вздохнула борода. – След о себе оставили – вонь до сих пор слышна.

– Поэтому вы в дереве прячетесь? – пытался понять Коля.

– Нет, малец. Я деревом живу. Это форма такая, понимаешь? Одёжа? Образ! О, точно! Образ! Так вернее будет, – обрадовался своей смекалке обладатель спутанной бороды.

– Образ? Ничего не понимаю! – признался Коля.

– Да что я сейчас тебе всё объяснять, что ли, буду? Или в лес пойдём? Или ты Сурового поджидаешь? Это он тебя ко мне подослал? – вдруг прижало Колю к каменистой стене оврага дерево.

– Никакого Сурового я не знаю! – закричал Коля. – Я просто понять хочу! Разобраться!

– Некогда разбираться! – отпустило Колю дерево. – Идти надо. Ты где свалился?

– Я не знаю. Я долго шёл, пока не придумал на другую сторону подняться, – ответил Коля.

– Эх, плохо. Можем не туда выйти. Была не была! Хватайся крепче за ствол. Выбираться пора, – сказало дерево и решительно схватилось за другую стену оврага.