Нейлоновый ангел

Глава первая

Если Джеймон Мондо приблизится ко мне еще хоть раз, я покончу с ним. А потом его прихвостни, напоминающие динозавров, станут охотиться за мной и в конце концов вылакают мою кровь. Вот паразиты!

Так что же мне делать?

Я стояла посреди своей отделанной пластиком комнаты и смотрела на собственного полупрозрачного двойника, Красотку № 3, как будто та знала ответ.

Но с ней не больно поговоришь. Она лишь улыбается до ушей и напоминает, кому нужно позвонить и кому заплатить по счетам. Настоящей помощи от нее не дождешься!

В общем, нам с ней оставалось от отчаяния лишь схватиться за голову.

Я работала в городишке Терт, неподалеку от бараков Торли, уже больше трех лет. В основном выполняла обязанности телохранителя. Молча пила свою чашу яда, жила на стимуляторах и второсортных протеиновых субстанциях, с трудом выцарапывая кредиты и бартер.

Это помогло мне избавиться от ада в собственном доме. Раньше я жила с похотливой мамашей и озабоченным отчимом Кевином. И когда моя сестра Кэт ушла из дома, чтобы стать профессиональным игроком в про-болл, «папочка» начал приставать ко мне. Поэтому я испарилась оттуда, чтобы не расправиться с ним и не разбить сердце матери.

Терт казался мне самым подходящим местом. Там не действовали городские порядки, а выжить можно было только благодаря своим собственным навыкам.

Так я и поступила. Немногие женщины моей комплекции столь искусно владеют собственными кулаками и ступнями. В то же время я могу, если нужно, придать себе жалкий и голодный вид. Я способна за себя постоять, но не скрываю своего плохо сросшегося носа и сломанных челюстей (любезность отчима). Конечно, я могла бы выправить их, но пусть лучше они напоминают мне о пережитом.

Моя новая жизнь была приемлемой до тех пор, пока не появился Джеймон Мондо. То есть пока он не заметил меня. Он-то был здесь всегда, а я только что приехала.

Когда он нанял меня, Долл Фест[1] сказала, что это себе дороже. «Перриш Плессис, телохранитель для «звезд». Что ж, и для князя тьмы тоже!

После того как все прочие мои знакомые отреагировали точно так же, я поняла, что она права. Но я не собиралась отступать. Подумаешь, и всего-то охранять очередную жирную тушу в белом воротничке…

Эти иллюзии развеялись в первый же вечер моей службы у Джеймона. Я ожидала инструкций, кого и от кого нужно охранять. Вместо этого он привел меня в свои бараки на церемонию посвящения…

Его прихвостни, напоминавшие собак и завывавшие на луну, встали строем. Они были одеты в черную униформу. Их кожа лоснилась от жира, зубы щелкали.

— Взять ее, — приказал Джеймон, и пятеро из них кинулись ко мне.

Я смотрела, как затравленный зверек, попавший на скотобойню. Из глубины души поднялся липкий страх, и я застонала.

Этим звуком нельзя гордиться, но мне было не до того…

После этого я стараюсь держаться подальше от Джеймона, но он повсюду преследует меня. Тот, кто поступил к нему на службу, уже не может с нее уйти. Это как клуб, из которого выходят только вперед ногами.

Почему же меня никто не предупредил?

— Перриш!

Лишь через несколько секунд я поняла, что мне звонят. Я прикрыла дверь и обернулась к экрану коммуникатора.

Звонила Мэй Шен. Ее волосы были закручены в нелепые розовые завитушки. Такая прическа стоила ей недельной зарплаты, но она делала ее каждый месяц. Я предлагала ей сделать пересадку волос или генетические манипуляции, но она сказала, что это плохая карма. А кто я такая, чтобы спорить с китайской прорицательницей?

Мэй прикрыла глаз, дернула одну из завитушек и произнесла:

— Я кое-что узнала…

— И что же? — спросила я заинтересованно.

— Конечно, я могу тебе сказать, — ответила она после паузы. — Только учти, когда тебя не станет, твоя комната достанется мне.

— Не тяни же! — поторопила ее я.

— Ладно. Мне стало известно кое-что о будущем. Там совсем не будет контроля.

Контроль! Отец иллюзий. Впрочем, он не мешал мне мечтать о том, что моя жизнь когда-нибудь снова будет принадлежать мне. И добиваться этого.

— Понятно, Мэй. Но я еще не собираюсь умирать. И не вздумай помочь мне в этом. Иначе окажешься куда ближе к миру духов.

— Ты пугаешь китайскую прорицательницу? — Она удивленно распахнула закрытый глаз.

— Тебе так кажется?

— Мне кажется, что ты в дурном настроении, — ответила она.

Я склонилась поближе к экрану.

— Слово, Мэй. Каково слово?

Она отступила назад и глянула через плечо.

— Встретимся у Хейна. Через десять минут.

Заведение Хейна было отделано в неопанковском стиле. Оно напоминало изнутри бункер. Между бетонных стен виднелись лишь старомодные электрические грили и плотные на ощупь стулья. А вообще заведение выглядело разбомбленным и заброшенным.

Мэй пристроилась у стойки. На ней было безразмерное флюоресцентное розовое платье и красные туфельки на шпильках. Еще тот видок! Слегка вертясь на табурете, она разговаривала с барменом Мики.

Он был одним из изделий Джеймона Мондо, точнее, плодом нелегальных экспериментов по созданию биороботов. Все они теперь ошивались в Терте. Близость Мики к моему лучшему источнику информации вызывала у меня тревогу.

Но именно поэтому Мэй и была так надежна — она могла вытянуть любую тайну даже у страдающей аутизмом овцы.

Я села, прислонившись спиной к стене. Кажется, у меня развилась фобия. Если неподалеку оказывается стена, я обязательно прислоняюсь к ней спиной и лишь тогда чувствую себя уверенно.

Стул заскрипел и начал материться на иностранном языке. Я велела ему заткнуться, пообещав в противном случае зашвырнуть его чип куда подальше.

Мэй поболтала с Мики еще несколько минут и отчалила от стойки. Таков был ее стиль — исчезнуть, а потом появиться из другой двери. На первый взгляд глупость, но действует безотказно. Если я спрашиваю о ней, то все говорят, что она ушла. Кажется, здешних посетителей не интересует ничего, кроме выпивки.

Оглядевшись, я увидела дюжину знакомых и полдюжины казавшихся знакомыми лиц. Пара задиристых ребят у стойки искала неприятностей. Я могла различить их по запаху, даже не глядя на них. От этого мне было еще неуютнее.

Но куда же подевалась Мэй?

Я должна найти способ избавиться от преследований Джеймона Мондо. Или же в Терте будет еще два трупа — его и мой.

— Ты и в самом деле в дурном настроении, — сказала Мэй, появляясь рядом со мной. Теперь ее волосы покрывала засаленная розовая кепка, из-под которой свисало несколько прядей. Это не очень шло к ее цвету кожи.

— И ты собираешься мне это доказать?

Мэй хитро улыбнулась.

— Может быть, пойдем к тебе?

Не понимаю, чем ей так полюбилась эта клетка со спертым воздухом. Но если информация стоящая, то можно отвести ее туда.

— Ага, идем.

Вскоре мы уже сидели в моей каморке, обставленной в тертском стиле. Все на шарнирах, а от запаха пальм можно упасть в обморок.

— Погибла Разз Ретрибушн[2], — прошептала Мэй так, что я едва расслышала ее. — Убита на шоссе.

— Разз Ретрибушн? — переспросила я. — Журналистка из программы новостей «Весь мир»? И что же?

— Полиция ищет мотоцикл с коляской. Кажется, за рулем был кто-то из организации Кабал Кумера, а мотоцикл он где-то стащил и потом спрятал в Терте. Если разыщешь его первой, раньше, чем легавые, то сможешь разнюхать кое-что для Кабал. И это поможет тебе избавиться от Мондо.

Ее глаза понимающе сверкнули.

Неужели я столь прозрачна? Или она читает мои мысли?

Но я постаралась разогнать подозрения с помощью логики. Мэй умеет зарабатывать на жизнь сбором информации потому, что разбирается, в людях. Не надо быть гением, чтобы понять, насколько я ненавижу Мондо.

И все-таки нужно соблюдать осторожность. Он не должен знать, что я задумала.

— Кому еще ты продала эту информацию? — спросила я.

— Только тебе, девочка, — улыбнулась она. — Мэй знает, кто ей друг.

Я недоверчиво рассмеялась, но продолжала:

— Когда же все это произошло? Ты идентифицировала мотоцикл?

— Все случилось утром. Говорят, что один из преступников уже был в чем-то замешан. Он недавно прибыл из Торли. Его видели с каким-то мужиком по имени Дарк[3].

— Дарк? Ничего себе имечко!

— Не хуже других. — Она покачала своими розовыми кудряшками. — А теперь мне пора. Не забывай о делах, Перриш.

— Позвони мне, если еще что-то узнаешь.

Она ухмыльнулась и направилась к выходу.

Ее желтая кожа в сочетании с розовыми волосами казалась забавной. Но в голове у меня были другие, куда менее веселые вещи. То, о чем она рассказала.

Итак, мне нужно было разыскать Кабал Кумера. А я этого не хотела всеми фибрами души.

Кабал Кумера была из тех организаций, что диктовали в Терте законы. Она представляла собой таинственную и непредсказуемую секту, стоявшую за спиной политиков. Поговаривали, что это были потомки Кадаитчей, полиции древних племен с перьями на ногах. По-моему, это просто легенда. Куда важнее то, как они защищали самих себя. И если мне удастся войти в доверие к Кумера, то Мондо не посмеет меня и пальцем тронуть.

Я имела некоторое представление об этих людях и их играх. Участвовала в Комитете бдительности, пока не связалась с Мондо. Но их расовая политика показалась мне скучной, и я решила заняться охраной, а также готовить тайники с оружием.

Да, в Терте каждый должен уметь постоять за себя. И почти все крошки носят при себе столько различных штучек, что их вид действует на окружающих, словно ведро холодной воды.

Я думаю несколько иначе. Конечно, без некоторых вещей обойтись нельзя, например без имплантированного компаса или усилителей обоняния (уо). В остальном я не испытываю нужды. Даже с голыми руками мне нет равных в ближнем бою.

Раньше я не слишком разбиралась в огнестрельном оружии. И это была одна из причин поступления на службу к Мондо. Конечно, драться я умею неплохо, но если к носу приставят «Смит и Вессон», то деваться будет некуда.

Закабаляя меня, Мондо велел мне заниматься в тире вместе с его собакоподобными ребятами. Для него я была еще одним дешевым солдатиком.

Почему же тогда он положил на меня глаз?

Поверьте мне, я долго раздумывала над этим, но так ни до чего и не додумалась.

Вот и сегодня он подкатил ко мне на тренировке.

— А, Перриш. Задумалась обо мне? — Его голос был насмешливым и липким. Он даже преследует меня в кошмарных снах.

— Джеймон, — выдохнула я и подумала, что ему не прочесть моих мыслей.

— Где ты была прошлой ночью? Мне тебя не хватало. — Он потянулся ко мне и ущипнул.

— Зарабатывала на жизнь, — огрызнулась я.

— Разве я плачу тебе недостаточно? — Мондо протянул ко мне другую руку.

— Вам никогда не заплатить мне достаточно, — ответила я без обиняков, глядя ему прямо в лицо.

Мондо убрал руку, но выражение его лица осталось прежним.

Он был ниже меня и казался довольно красивым. На скуле у него виднелась голографическая татуировка, изображавшая голую девку, оседлавшую мужика. Когда Мондо говорил, ее голова моталась из стороны в сторону. Когда-нибудь я вырву этот имплантант с корнем.

— Да брось, Перриш! Тебе можно только завидовать. У тебя есть моя крыша, мое внимание… — Мондо поцеловал кончики своих пальцев.

Ничего удивительного — он большой любитель дешевых эффектов. Вроде помещения своей эмблемы на моих штанах. Прямо на заднице.

Мне уже не впервой доводилось видеть его таким. Он очень подошел бы для голографического сериала «Вымирающие виды». Маленький, обманчивый, зловещий, смертельно опасный. Как будто небольшая, безобидная на вид ящерка, способная отравить вас за пару секунд.

Меня бросило в дрожь.

— Трясешься от нетерпения, красотка?

Я с трудом заставила себя не менять выражение лица, а он продолжал, не сводя глаз с толпы за окном:

— Мне хочется развлечься. Приходи вечером пораньше. И надень что-нибудь… интересное.

Его глаза блеснули, словно хрусталь под ярким лучом. Это было что-то новенькое. Интересно, сколько бы он заплатил, если бы я согласилась? Мне захотелось взвыть.

— Так придешь, Перриш?

Я кивнула, в душе презирая себя.

Глава вторая

Старый поезд, направлявшийся на юг, в сторону Рыбачьего городка, отошел от платформы. Вид за окном был удручающим. Меня всегда интересовало, кто платит за то, что эти поезда все еще ходят. Большинство пассажиров, так же как и я, обычно едут недалеко — с одного конца Терта на другой. А остальные заглядывают сюда весьма редко, пользуясь обходными путями.

Терт протянулся на сотню или больше кликов между морем и змеящейся рекой. Он представляет собой участок бесполезной земли, напоминающий черепаху. Почва здесь ядовитая, население — свихнувшееся, так что нормальные люди сюда не заглядывают.

Много лет назад тут был развитый индустриальный город-спутник огромного мегаполиса, называвшегося Вива. Потом его даже переименовали в Вивасити[4]. Он стал одним из городов-хищников, протянувшихся по восточному побережью Австралии.

Индустриальные структуры все ширились. Постепенно рос огромный город из бетона и пластика с одинаковыми черными дверями и пальмами.

Но уже через пятьдесят лет в Терте дала о себе знать зараженная почва. Все старожилы постепенно свихнулись. А те, кто поселился тут недавно, решили попытать счастья с защитными средствами или же разбежались.

Теперь Терт вовсе не напоминает архитектурное чудо. Он стал трясиной, в которой жизнь едва теплится.

Та часть города, что выходит к морю, называется Рыбачьим. Там, на сером радиоактивном песке, ютится лишь несколько семей.

Словом, это место совсем не для романтических прогулок при луне.

Я направлялась в магазин оружия и программ, принадлежавший Раулю Миноху и находившийся в южной части Терта. Ну а на допотопном поезде добраться туда можно было быстрее всего.

Я поймала себя на том, что все больше времени провожу в этом заведении, разглядывая стеллажи с оружием. Его вид приносил мне величайшее умиротворение. Сейчас это помогало мне забыть о таких вещах, как «свидание» с Джеймоном.

Я уставилась на свое отражение в вагонном стекле. Он велел надеть что-нибудь «интересное». Ну что ж, пусть будет интересное. Я натянула кожаную кофточку и нейлоновые штаны в обтяжку.

И опасное тоже будет. Я всегда ношу под одеждой паутину из проволоки, соединенную с множеством ядовитых иголок, а также проволочную удавку. Незаменимая вещь для боя!

Ах да, еще обувь. Я чувствую себя голой без своих ботинок. У прежней пары были стальные носки, мешавшие бегать. Теперь я заменила их на титановые. Можно и носиться сломя голову, и сбивать с кого-нибудь спесь.

Поезд приблизился к станции Трубное Яблоко, находившейся на юго-востоке Терта. Прежде чем открыться, двери стали прозрачными. По-моему, это весьма полезное достижение науки. Даже задумавшись, успеваешь заметить перемену. При моем росте всегда нужно держаться начеку, и это меня просто бесит. Быть маленькой куда удобнее.

Здоровенные обитатели Яблока выделяются во всем городе. Это просто болваны, обладающие огромными телами, кожей неопределенного цвета и огромным либидо. В последнее время в Пластическом городке пошла мода на пересадку поддельной кожи — кавказоидов, негроидов, монголоидов и даже альбиносов. Эта гадость наносится на тело полосками.

— Как только им нравится походить на зебру? — спросила меня как-то Долл Фест и засмеялась, словно безумная.

И вот теперь я шла среди этих ребят, не обращая на них внимания. Один гигант со светлыми волосами и перекатывающимися мускулами что-то крикнул мне, но не двинулся с места.

Интересно, кого они во мне видят? Любовницу Долл Фест? Или подстилку Мондо?

К горлу подкатил ком. Наступит день, и я буду собой, и только собой, Перриш Плессис.

Я шла мимо зданий, в которых все было выставлено на продажу. Обитатели трущоб Рыбачьего городка сновали повсюду, предлагая масло долголетия и прочую дрянь, пахнувшую так же отвратительно, как они сами. Вид у них был такой, будто они умирали с голодухи.

Но я молча направлялась туда, где были программы и оружие, повторяя заученный путь, словно молитву.

Сперва нужно миновать пять строений на север, в которых предлагают медикаменты и развлечения. Между ними лежит Кукольная тропа. Девчонок пропускают по ней бесплатно, поскольку они часто мотаются сюда за побрякушками.

Потом три здания на восток, в которых торговали частями тела и кожей. Жуткий зебровый край!

Потом одно здание на юг — «Ворованные Техно-Хммм». Даже не представляю, что там может быть.

Теперь почти то, что нужно, — «Хардвер».

Я взобралась по расшатанным ступеням на крышу и огляделась, потом спустилась по эскалатору и оказалась у четырех дверей, где охрана идентифицировала мою личность, проверила кровь на наличие паразитов и химических примесей. Наконец, на экране появилось лицо Миноха. Его кожа была жирной, а зубы — гнилыми.

— Крошка, ты же знаешь, как я сам ненавижу эти формальности. Но теперь можешь зайти и поиграть со своими игрушками, — сообщил он.

— Если бы ты не был таким красавцем… — начала я, но оборвала фразу и спросила: — Что это?

Передо мной, прямо посреди комнаты, красовалось сверкающее копье.

— Специальный заказ, крошка. Ne touchez pas[5].

Я едва дыша уставилась на утонченную красоту оружия.

— Так что же именно тебе надо? — Минох вопросительно поднял бровь.

— Сколько ты хочешь за эту прелесть? — спросила я.

— Больше, чем ты можешь заработать за всю жизнь. Это последний из взрывающихся наконечников. — Он свистнул сквозь зубы.

— Значит, эта штучка для Кабал Кумера, — сказала я бесцветным голосом.

— Мои прекрасные губы на замке, — не захотел он подтвердить.

— Твои прекрасные губы сгнили, как и зубы, Минох! — огрызнулась я.

— Ха-ха, Перриш. — Его смех был таким же болезненным, как десны.

Ритуал обмена любезностями подошел к концу, и я взялась за дело. Через некоторое время я уже покидала магазин с уродливым курносым пистолетом и обновлениями для крэка. Охрана молча глядела мне в спину.

На обратном пути я остановилась было у фармацевтического магазина, как вдруг унюхала хвост.

Подручные Мондо живут в старомодных бараках на задворках Торли. От них исходит такая вонь, что у меня начинает болеть голова. И вот теперь я явно почувствовала этот запах.

Джеймон опять преследует меня!

В панике я пробежала до самой станции, пока не уткнулась в ограждение платформы, потом села в первый подвернувшийся поезд, направляющийся на север.

Я не успела как следует поразмыслить над тем, почему Мондо послал за мной своих прихвостней. У дверей моей каморки меня ждала Мэй.

Все тело чесалось, а тончайшая проволочная паутина уже напоминала мне второсортный бандаж. Я провела Мэй в комнату и, усадив на кровать, принялась лихорадочно раздеваться. Бросила одежду в машину для сухой чистки и залезла под душ. Когда я вымылась, одежда была уже готова.

Вот они — преимущества цивилизации!

— Что случилось, Мэй? — спросила я наконец.

— Тот мужик, Дарк… Я его видела! — Ее лицо горело от возбуждения.

— Вот как? — произнесла я и подумала, что сильно отстала. Так Джеймон обставит меня в два счета. Если уже не обставил. И все же на этот раз я попытаюсь заставить обстоятельства работать на себя. — Не тяни же, Мэй. Мондо у меня на хвосте.

— Мне нужно совершить медитацию. Можно я еще побуду у тебя?

Я смерила ее тяжелым взглядом. И что она такого нашла в моей комнате? Обыкновенная каморка на верхнем этаже небоскреба. За окном простирается тот же унылый вид, что и везде, поэтому оно почти всегда закрыто. Никто из жителей Терта не любит смотреть на то, что рядом.

Я, конечно, знаю, что по соседству есть несколько приличных хат, но черт возьми!..

— Ладно, оставайся. Только ничего не трогай.

Мои скудные сбережения спрятаны так, что она до них не докопается, а если ей вздумается рыться в моем белье, то один лишь Бог сможет ее спасти.

— Он в одном из «шлюзов» у Хейна, — сообщила Мэй, проведя медитацию.

— В каком же? — спросила я и поморщилась. В этих так называемых «шлюзах» клиенты развлекались с помощью неодушевленных предметов. — И как мне его узнать? — напирала я.

— Он очень толстый. Лысый. И еще у него протез.

— Чего? — уточнила я.

— Не бойся, — хихикнула она. — Всего лишь руки.

Я пристроилась у южного конца стойки в заведении Хейна так, чтобы ясно видеть и задние комнаты. Хозяин заведения, Лари Хейн, никогда не поднимает на меня своих искусственных глаз, но наливает мне напитки по дешевке, поскольку тоже служит Мондо. У Хейна самый крутой бар в Торли, и я очень уважаю его. Даже завидую его вкусу в одежде.

А вообще в городе полно разных баров, и всеми ими владеет Джеймон. Словом, жителям города есть, где убить время.

Я была готова к действию. Как всегда, паутина крепко обхватывала все тело. Пистолет, купленный у Миноха, висел на поясе, прикрытый плащом. Пусть будет наготове, когда мне попадется Мондо. Минох уверял, что это настоящий «Глок», но мне кажется, что он всучил мне дешевую индийскую подделку.

А впрочем, мне сгодится даже кукла Барби, если только она будет стрелять точно.

Когда я выпила вторую рюмку, в коридоре показался лысый мужик, затянутый в черную кожу и с цепью на шее. Кажется, Мэй говорила именно о нем. Его фигура произвела впечатление даже на меня. Лицо имело правильные черты и могло показаться приятным, но взгляд был каким-то пустым. Он огляделся и уселся перед большим видеоэкраном.

Вслед за ним появился еще один субъект. Бледный и тощий, с ржавыми волосами. На нем была мятая рубашка и штаны из молескина. Странный наряд.

А впрочем, об этом судить не мне, затянутой в паутину.

Пока я обдумывала дальнейшие действия, начали показывать программу новостей «Весь мир». Конечно, прежде всего речь зашла о гибели Разз Ретрибушн.

Дарк и его дружок уставились на экран, словно детвора на книжку с картинками.

Репортер заходился в истерике:

«Наша программа спешит сообщить всем зрителям общественной сети о жестоком и подлом убийстве их любимой журналистки Разз Ретрибушн.

В последнее время она занималась расследованием дела о нелегальных генетических экспериментах. Ее машина взорвалась на шоссе у отметки 1049. Камера слежения засняла двоих мужчин, скрывшихся с места происшествия. Если вы видели их, пожалуйста, свяжитесь с вашим отделением милиции.

Мы нуждаемся в вашей помощи. Только вместе с вами нам удастся положить конец преступлениям, отравляющим нашу новую эру…»

На экране появилось застывшее изображение ржавоволосого приятеля Дарка, сидевшего в коляске мотоцикла. А водителя нельзя было разглядеть.

Тут же одновременно случились сразу две вещи. Ржавоволосый оказался на полу, а спинка стула, на которой только что лежала его голова, исчезла в мгновение ока.

Я сразу поняла, что это дело рук охотника за наградой, хотя сперва и не заметила его. Обычные люди не могут выдержать жара, возникающего из-за их пушек.

Все кругом посыпались на землю. Я увидела краем глаза, как Дарк схватил своего приятеля за шею и заслонил его своим телом.

Очень мило!

Дарк перебросил своего дружка через стойку и прыгнул следом.

Охотник понял, что опоздал, и поспешил скрыться, но некоторые нервные посетители потеряли голову и открыли беспорядочную стрельбу. Джеймон с ума сойдет, когда узнает о случившемся.

А мне почему-то стало жалко стул, хотя это и глупо.

Я поползла под столами и, держа пистолет наготове, приблизилась к стойке. За нею прятались не только Дарк со своим дружком. В дальнем углу столкнулись нос к носу двое священников культа Шранг и священник культа Слам из Рыбачьего городка.

Черт! Только религиозных войн мне не хватало!

Дарк уперся спиной в стену и протянул ноги под стойку.

— Добрый день, — вежливо сказала я.

Он обратил на меня свой пустой взгляд. Его глаза были темно-карими, почти черными.

— Не очень, — произнес Дарк глубоким голосом.

В самом деле, день выдался не очень добрым.

— Послушай, нам нужно поговорить. Похоже, твой дружок опростоволосился. Я помогу вам спрятаться.

Выстрелы продолжали греметь. Я протянула ему руку и представилась:

— Перриш Плессис.

Через несколько секунд взгляд Дарка стал осмысленным. Заметив мой пистолет и паутину, он уставился на меня, как на привидение.

Когда его рука коснулась моей, я ощутила странный жар, будто проглотила целый пузырек кофеина. Кожа покрылась испариной. Спину закололо крошечными иголками.

— Что ты со мной сделал? — спросила я.

— Ничего.

В его глазах стоял вопрос, но совсем не тот, который я задала. Потом они снова стали пустыми. Дарк протянул руки к своему приятелю и развернул его ко мне, словно испуганного ребенка.

— Столовский, эта девка собирается тебе помочь.

Девка! Подумать только!

Я так сильно уперла ствол пистолета в его челюсть, что его толстая шея задрожала.

— Давай-ка сразу же договоримся, — процедила я. — Никогда не называй меня так!

Глава третья

— Ты же разрешила мне медитировать!

— Вот что, Мэй. Это моя комната, и я пустила тебя только на пару часов.

Она сидела, прищурившись или даже закрыв глаза. Она была не в себе, я — тоже. После сегодняшнего разгрома Джеймон тоже был не в себе. Я прекрасно понимала, почему прорицательница опасалась выходить на улицу и почему Дарк вел себя, словно великовозрастный балбес.

Мэй была обнаженной, если не считать какой-то розовой липкой массы на голове, и держала в руке иглу для татуировки. Самый подходящий вид для девушки!

— Приведи себя в порядок, Мэй, и веди себя прилично на людях, или вылетишь за дверь в таком виде, — пригрозила я.

Она открыла глаза и поняла, о чем идет речь. Испуганно взвизгнув, исчезла за дверью. Ее голая попка казалась рыхлой, словно каша.

Я провела Дарка в комнату. Со своей черной кожей и цепями он напоминал слегка растерянного Голиафа. А рыжему Столовскому, кажется, везде было не по себе. Его нос нервно подергивался.

— Сейчас мне нужно идти по делам, — сказала я им. — Вернусь после полуночи, тогда и поговорим. Если не будете никуда выходить, то с вами ничего не случится. Захотите есть — Мэй что-нибудь сварганит.

После этого я, улыбаясь, вышла за дверь. Вряд ли у Дарка разыграется аппетит.

Блестящий стол Джеймона, сделанный из красного дерева, и стоявший на нем серебряный сервиз казались совершенно нелепыми на фоне грязных пластиковых стен. Такая роскошь должна была находиться в каком-нибудь богатом особняке, где потолки под три метра, а у дверей сидят сторожевые псы. Однако все это красовалось здесь в кабинете Мондо. Кроме сервиза на столе виднелись белые салфетки и подсвечники, производившие еще более нелепое впечатление.

Не то чтобы я не любила изящных вещей. Просто я все называю своими именами. Кем бы себя ни считал Джеймон, он живет в трущобах, стоящих на отравленной земле. И французский полированный стол ничего не меняет.

А может быть, я просто завидую?

В дальнем конце комнаты, там, где пахло разбавленными химикатами, сгрудились четверо гостей. Я направилась к ним. Все обернулись ко мне. На лицах читалось легкое удивление.

Здесь собралось как минимум двое злейших врагов Мондо. А где же его телохранители?

— Опаздываешь, дорогая, — сказал Джеймон со змеиной улыбкой, от которой меня тошнило. — Ты, конечно, знакома со Стеллар.

Он положил руку мне между лопаток и впился пальцами в кожу, другой рукой указывая на бабу с синими волосами.

«Продажная шлюха, — подумала я, наградив ее убийственным взглядом. — Подстилка Джеймона».

— Позволь мне представить остальных, — продолжал он. — Топаз Муэно.

Тот коротко поклонился и запустил свои короткие жирные пальцы в волосы, в которых, словно на новогодней елке, поблескивали искорки. Это имя было мне знакомо — он заведовал всеми операциями в районе, называемом Шлаком. Даже весьма сильный одеколон не мог перебить ужасного запаха, исходившего от него. Еще один рыхлый и потный мужик. К тому же явно самовлюбленный. Порою мне удается увидеть всю слабость человека еще до того, как я познакомлюсь с ним поближе.

Шлак находился в западной части Терта, на юге от Пластического городка и на севере от Торли. С запада его омывает ядовитая река Филдер, по берегам которой громоздятся горы мусора. Туда годами свозился шлак тяжелых металлов, так что местность выглядит не слишком гостеприимно.

— Роуд Теддер[6], — произнес Мондо.

Теддера я знала несколько лучше. Он часто конфликтовал с Долл Фест из-за прибыльных дел — торговли телами, хардвером и технологиями. Ему часто удавалось обставить ее, и хотя она следила за ним двадцать четыре часа в сутки, преимущество всегда оставалось на его стороне.

Поговаривали, что Роуд убил свою первую жену и съел ее. По-моему, это прекрасное охотничье правило — питаться тем, что убьешь.

Мой любимый торговец оружием Рауль Минох держался между Роудом и Долл, но, как мне кажется, больше симпатизировал первому.

— И, конечно же, Айо Лэнг[7].

Незаметный мужчина протянул мне руку. Она была холодной и пахла чем-то вроде антисептика.

— Просто Лэнг, — поправил он.

В моем сердце шевельнулся липкий страх. Этот человек обладал самой дурной репутацией.

Он управлял самым грязным местом в Терте, называемым Дис. Говорят, что там сосредоточена вся тяжелая индустрия, но я туда еще ни разу не попадала. В том направлении не ходит никакой транспорт. И люди не возвращаются оттуда. Если вам нужно спрятаться от милиции, то отправляйтесь в Дис. Ищейки могут сровнять весь город с землей, но вас не достанут. Говорят, что Дис спускается под землю до самой лавы, или до преисподней, смотря что там идет сначала. Он представляет собой другой мир внутри нашего мира, и там живут только сумасшедшие или самоубийцы.

— А теперь приступим к ужину.

«Приступим»? Джеймон явно старается произвести впечатление, хотя обычно не думает о таких вещах.

— Перриш, ты разместишься рядом с Лэнгом. Стеллар… с сеньором Муэно, — распорядился Мондо и сам уселся рядом с Роудом.

Даже сидя, я была намного выше Лэнга. Если бы у меня не были взвинчены нервы, это показалось бы мне забавным. Я принялась разглядывать его, а Мики тем временем накрывал на стол.

Волосы Лэнга были подстрижены по-армейски коротко. Из-за его молочно-белой кожи я не могла определить возраст. На губах у него играла странная улыбка, не вязавшаяся с его обликом.

За первый час он посмотрел на меня лишь раз. И хорошо, что это не повторилось. Если Мондо глядел по-змеиному, то Лэнг напомнил мне самого страшного хищника на свете… бездушного Человека.

Стеллар, эта продажная тварь, весь вечер липла к Муэно, словно муха. Он расточал комплименты хозяину за его гостеприимство, а она то и дело смотрела на меня, как бы говоря взглядом: «Я лучшая шлюха, чем ты».

Месяц назад я кинулась бы на эту наживку, как изголодавшийся ребенок, а теперь не обращала на нее внимания.

Большую часть времени я сидела, склонив голову, и прислушивалась к разговорам. Однако слова были тщательно зашифрованы. Инстинкт подсказывал мне, что Лэнг собирался что-то продать, а все остальные — купить. Но что именно? Нечто достаточно ценное, чтобы эти четверо пришли сюда.

Когда Мики подал блюдо из каракатицы, я заметила некоторую разницу в цвете ее мяса. У Лэнга, Теддера, Муэно и Джеймона оно было белым, а у меня и Стеллар — темным, почти серым. Если бы это было обычное мясо, я бы, наверное, ничего не увидела, но в последнее время все настороженно относятся к морепродуктам. Никто, даже сумасшедший, не станет есть то, что ловят вблизи Рыбачьего городка или в Филдере.

Я поглядела на Мики, но его машинное лицо ничего не выражало. Ведь даже глаза у него не были живыми.

— Эта каракатица импортная? — поинтересовался Роуд.

Лэнг и Муэно посмотрели на Джеймона.

— Конечно, — поспешно ответил тот.

— Тогда ты не будешь против, если я ее проверю? — спросил Роуд.

— Естественно, буду, — возмутился Мондо. — Ты оскорбляешь меня в моем собственном доме. Что за манеры, а?

Все замерли. Только тени дрожали в неровном свете свечей. Я опустила свой бокал, готовясь в любой момент привести в действие удавку. Пистолет у меня отобрали на входе.

Теддер потянулся к своему нагрудному карману. Я чувствовала, что от рыхлого тела Муэно запахло еще сильнее. Ну а от Стеллар всегда несло химией.

— Пойми, мои манеры нередко спасают мне жизнь, Джеймон, — сказал Теддер. — Я не сомневаюсь в твоих добрых намерениях. Но разве ты сам готовишь пищу?

Он демонстративно достал из кармана какой-то предмет, и я невольно схватилась за свою паутину. Муэно и Джеймон напряглись. Один только Лэнг оставался спокойным.

Теддер погрузил предмет в порцию еды, лежавшую у него на тарелке. Это оказался всего-навсего детектор токсинов!

Я расслабилась.

— На моем месте ты бы сделал то же самое, — спокойно сообщил Теддер. — Или хорошие манеры для тебя важнее жизни?

Удовлетворенный результатом анализа, он проверил тарелку Стеллар, потом предложил детектор по очереди Лэнгу и Муэно. Последний согласился и тоже сделал анализ.

— А как же ты, Лэнг? — спросил Роуд.

— Лучше смерть, чем бесчестье, — ответил тот. — Кажется, так говорится? В общем, я верю Джеймону.

От этих слов лицо Мондо просветлело.

Было ясно, что Лэнг затеял какую-то игру. Я услышала, как прогудел детектор, вшитый в его тело, наверное, под ногтем. Он уже знал, что содержание ртути в блюде не превышает нормы.

— Да что тут происходит? — нарушила молчание Стеллар. Она проглотила большой кусок и захихикала.

Когда я отрезала кусочек каракатицы и поднесла ко рту, Лэнг второй раз посмотрел на меня.

— Теддер не сказал, что заметил в тарелке Стеллар неладное, — прошептал он. — Вам и ей подали совсем не то, что нам.

Вилка выпала у меня из руки.

Но почувствовав, что Джеймон смотрит на меня, я подняла ее и улыбнулась.

Когда он снова повернулся к Муэно и Стеллар, я скинула кусочек каракатицы с вилки на ладонь и запихнула его в карман, чтобы потом проверить. Затем я стала постепенно сваливать свою еду с тарелки.

Стеллар быстро все подмела и облизала губы, словно кошка. Теперь эта силиконовая сучка окажется покойницей. Но я чувствовала не жалость, а только злость. И усталость. Усталость от всех этих грязных игр.

От десерта я отказалась, соврав, что боюсь набрать вес. Хотя гены не позволят мне растолстеть, мои слова показались всем убедительными.

Ну вот — теперь я оказалась обязанной Лэнгу. Едва убрали со стола, как я тронула его за рукав и поблагодарила.

Он улыбнулся и ответил:

— Мне нужно по-тихому провернуть одно дельце. Позже я свяжусь с вами.

Глава четвертая

Я вернулась домой около двух часов ночи. Лэнг извинился и ушел примерно в полночь — после того, как о чем-то поговорил с Джеймоном в его кабинете. За ним ушел Теддер.

Джеймон, кажется, был доволен вечером. Когда он прощался с Топазом Муэно, Стеллар уже стояла рядом полуголая. (Мондо больше всего радовала зависть другого мужчины. Для него это был высший шик!)

Когда Топаз ушел, Джеймон переключил внимание на меня, хотя Стеллар уселась к нему на колени.

— Перриш, подойди сюда.

— Она нам не нужна. — Стеллар тронула его губы языком.

В этот момент я готова была скорее убить их обоих, чем позволить прикоснуться ко мне.

Но, ко всеобщему счастью, Стеллар продолжала приставать, и Джеймону пришлось сказать:

— Я приберегу тебя на утро, Перриш. Ты все равно смотришься в дневном свете лучше, чем она.

Силиконовая сучка взвыла от обиды и готова была вцепиться в меня.

Джеймон, рассмеявшись, спихнул ее на пол, и она тяжело бухнулась на живот. Он схватил ее за волосы и потянул. Она застонала от удовольствия, а я выскочила из комнаты. Мое сердце бешено колотилось, дыхание прерывалось.

Возвратясь домой, я застала Мэй в своей постели вместе с рыжим Столовским. Они напоминали подростков после хипповой вечеринки. Она обхватила во сне его тощую ногу и посасывала свой большой палец, а он громко храпел.

Дарк сидел на единственном стуле и смотрел новости, не обращая внимания на порхавшую вокруг Красотку № 3.

— Ну что, все нормально? — спросил он. На его широком лице отражался мерцающий экран.

Он держался приветливо, и это было совершенно естественно. Совсем не так, как у плодов генной инженерии. Мне стало понятно, почему Дарк одевался именно так. Подобные люди должны как-то защищаться от всего мира.

Видимо, вечер у Джеймона как-то повлиял на меня. Мне захотелось броситься на колени к Дарку и прижаться к его лицу.

Но уже много лет назад я научилась гасить в себе подобные порывы. Особенно с незнакомыми мужчинами.

— Вроде бы нормально, — спокойно ответила я.

Дарк пожал плечами, не замечая моей холодности, и снова повернулся к экрану.

Я разогрела ужин, поскольку так и осталась голодной, потом достала детектор. Проверила витаминные кубики и бутылку с импортной водой. Когда же я поднесла прибор к кусочку каракатицы, появилась красная линия, указывающая на чрезмерную концентрацию ртути.

— Вот мерзавец! — воскликнула я с полным ртом.

Дарк поглядел на меня, потом встал со стула и приблизился ко мне.

Я выставила руку, но он оттолкнул ее и резким движением опрокинул меня на пол. Я чуть было не подавилась и закашлялась.

— С тобой все в порядке? — спросил Дарк.

— Ты другие слова знаешь? — Эта дурацкая фраза просто взбесила меня.

Я вытерла слезы и увидела на его лице растерянность.

Он подхватил меня за плечи и усадил на стул.

Это меня-то!

Я выплюнула остатки еды прямо на пол и крикнула:

— Не прикасайся ко мне!

У меня в руке, словно по волшебству, появилась удавка, и я помахала ею у него перед носом. А уж если дела будут совсем плохи, то у меня в кармане лежит пистолет.

К моему изумлению, Дарк расхохотался, да так, что согнулся пополам.

А ведь нормальные люди не смеются при виде моей удавки.

— Что тут у вас творится? — Мэй села на постели и почесала в затылке. — А, это всего лишь ты, Перриш. Нельзя ли потише?

Она снова засунула большой палец в рот и опрокинулась навзничь.

Столовский так и не проснулся.

Дарк опустился на пол напротив меня и сказал сквозь смех:

— Посиди спокойно, Перриш. Давай поговорим.

Я переступила через остатки еды и подумала:

«Да, самое время для разговора».

— Твоего друга, Столовского, обвиняют в убийстве, — произнесла я.

Дарк согласно кивнул.

— Если он расскажет мне все о том, что случилось, — продолжала я, — мне, возможно, удастся его спасти или хотя бы спрятать на время.

— А на кой тебе это нужно?

— Мне необходима информация о водителе мотоцикла.

Дарк растерянно пожал плечами.

— Ты слышал о Джеймоне Мондо? — спросила я.

Он снова кивнул.

— Я работаю на него. Как и все мы. — Я обвела рукой кругом.

— Ты была сегодня у него? — догадался Дарк.

Теперь кивнула я. Хорошенький у нас клеился разговор!

На некоторое время повисло молчание.

— Послушай, — снова начала я. — Разз Ретрибушн… была крутым репортером. Если твой друг действительно причастен к убийству, то он вляпался по-крупному. Так что мне нужна любая возможная информация о водителе. Обещаю помочь всем, чем смогу.

— И что же будет, когда ты выудишь у него сведения? Сдашь нас первому встречному охотнику за наградой?

— Охотникам не нужны помощники. Это не в их стиле. Я обещаю вам защиту до тех пор, пока вы не найдете что-нибудь еще.

— Но ведь это стоит денег. — Дарк наконец-то перестал улыбаться. — А у Столовского ничего нет.

Я почувствовала, что у меня начинает болеть голова, и сказала:

— Может быть, загоните что-нибудь? У каждого есть, что продать.

— У него где-то есть семья. Может быть, она сможет помочь, — предположил Дарк.

— Вот и славно. Разыщи ее и попроси денег. Только помни: я вам не сиделка. Так что обернись за несколько дней.

— А откуда мне знать, вдруг ты причинишь нам еще больший вред?

— Вот дверь. Подумай, что вас ожидает за нею. Посмотрим, сколько твой друг Столовский сможет прятаться от милиции и охотников.

Опять начались новости, в которых говорилось об убийстве Разз Ретрибушн. Я вновь увидела веснушки на бледном лице Столовского. И водителя, низко склонившегося над рулем.

Дарк тяжело вздохнул и растянулся на полу, словно кожаный мешок.

— Ладно, Перриш. Я скажу ему. Только уж ты о нем позаботься.

Спать на полу в собственном доме, когда двое едва знакомых людей разлеглись на моей кровати, а третий храпит так, что со стен чуть не сыплется пластиковая обшивка, как вы сами понимаете, не слишком-то удобно.

Я поднялась ни свет ни заря, не понимая, удалось ли мне вообще заснуть. Сердце бешено колотилось. Было ясно, что охотники вычислят меня в два счета. Значит, нужно поскорее увести Столовского в Пластический городок, подальше от Торли, пока никто его не узнал.

Долл спрячет Столовского, и может быть, я смогу уломать ее одолжить мне денег на «Трепач». Это такая штука, которая может заглянуть в самые потаенные уголки памяти. Она заставляет вспомнить в деталях каждую минуту, даже то, что осталось лишь в подсознании. Правда, за это приходится расплачиваться головной болью на целый день.

При мысли об этом я недовольно поморщилась, но рискнуть стоило.

Кроме того, мне необходимо было скрыться от Джеймона. Если ему все-таки взбредет в голову увидеть меня утром, то его головорезы могут оказаться у моих дверей в любую минуту. А ведь я пробыла дома всего четыре часа, и мне до сих пор жутко хотелось спать.

Сперва я разбудила Мэй.

— Вставай-ка поскорее. Твоему соседу по постели пора идти. Сегодня должно кое-что случиться.

Она встала довольно быстро, как будто вовсе не спала, и ущипнула Столовского за руку.

Он вскрикнул, словно ребенок.

Проснувшийся от этого Дарк затряс руками, словно Кинг-Конг в эпилепсии.

Просто цирк какой-то, а я в нем дрессировщик.

Внезапный стук в дверь подействовал на всех, словно ведро холодной воды.

Кто бы там ни пришел, нас не должны были застать всех вместе. Я молча указала Дарку на потолок.

Он все понял без слов. Прошептал что-то на ухо Столовскому, потом вместе со мной быстренько пропихнул его в люк, сделанный в потолке.

Мое окно было закупорено уже много лет, поэтому попасть наверх можно было только через этот люк. Он вел к одному из тысяч переходов, соединявших крыши Терта. Пользоваться им было непросто, но попытка не пытка!

— Дарк, — прошептала я. — Раздевайся.

Мэй стала стягивать с него куртку.

— Как мне тебя найти? — Он беспомощно поглядел на меня, как будто я собиралась навсегда исчезнуть с его единственным другом.

Забравшись со стула в люк, я кинула ему свой коммуникаторный шип. Даже не знаю, почему я это сделала. До этого я оставила такой прибор лишь свой сестре, живущей в северном полушарии. Но что сделано, то сделано. В конце концов, когда я в пути, со мной невозможно связаться по-другому.

Мэй, увидев обнаженную грудь Дарка, взвизгнула по-кошачьи и прижалась к нему. Мне это почему-то совсем не понравилось.

— Можешь звонить по любому каналу. Будет слышно, — сказала я, трогая динамик, имплантированный в мою ушную улитку. — И еще, Дарк…

— Что, Перриш? — Он не сводил с меня глаз.

— Отодвинь этот чертов стул!

Столовский неуклюже взбирался по стропилам. Я каждую секунду ожидала, что он свалится. В спешке даже ботинки надеть не успел.

В течение первых десяти минут мы боролись с моими собственными ловушками. Но окончательно обезвреживать их было тоже нельзя, иначе преследователи догнали бы нас в два счета. Я никогда не ложилась спать, пока не проверяла всю систему безопасности. Большинство денег я тратила на все эти приспособления под крышей. И вот теперь, когда мы проходили мимо теплосенсоров, я сперва отключала, а потом снова включала их.

Вскоре пыль набилась нам в легкие и покрыла все тело. Столовский начал кашлять.

— Если раскиснешь, оставлю тебя здесь, — предупредила я.

После этого он лишь негромко стонал.

Чердак моего дома был отнюдь не гостеприимным. Во-первых, даже обычные люди не могли встать здесь в полный рост, не говоря уж о таких рослых, как я. Во-вторых, если заблудишься и выйдешь наружу не в том месте, то можешь оказаться в комнате, полной наркоманов, которые разденут тебя догола и продадут все, от ботинок с титановыми набойками до натуральных волос и сосков. Наконец, в-третьих, что особо важно, здесь территория могучих крыс.

— М-можно остановиться на минутку? — спросил Столовский дрожащим голосом, и я обернулась к нему.

Он сидел с удрученным видом на перекрестье балок, зарывшись лицом в ладони. Мне было все прекрасно видно. У меня на лбу закреплен обруч с фонариком. Ведь в любой момент можно оказаться в темном месте.

— Дарк сказал мне, что ты будешь защищать меня до тех пор, пока он не достанет денег, чтобы мы смогли смотаться отсюда, — сказал Столовский, не поднимая лица.

— Дарк? Ах, ты о нем. Это в самом деле так. Но ты тоже должен мне помочь.

— А что ты хочешь узнать? Мне известно не так уж много.

— Как все произошло? Я хочу знать все до мельчайших деталей.

Он уронил руки и заговорил медленно, стараясь припомнить:

— Я получил сообщение о том, что должен встретиться с Дарком в баре Кона. Водитель мотоцикла забрал меня прямо от дома, не проронив ни слова. Я сказал ему о предстоящей встрече, и он должен обо всем знать.

— Что дальше?

— На шоссе мы приблизились к той машине. Я увидел, что она очень дорогая, а за рулем сидит красотка. Когда мы оказались совсем рядом, я узнал ее. Это была журналистка из теленовостей. Разз. Такая милая. Но как только я увидел ее лицо, машина… машина… ба-бах!

Он издал звук, который издают дети, играющие в войнушку.

Я задумалась. И вдруг почувствовала запах, от которого напряглись все нервы, и тут же выключила свет.

— Ты когда-нибудь видел могучую крысу?

Столовский нервно огляделся.

— Ты имеешь в виду собакообразных крыс-мутантов? Которые живут на крышах?

— И на крышах, и на чердаках — везде, где есть жратва.

— Я слыхал, что они едят людей. — Он побледнел, как экран выключенного коммуникатора. Его веснушки стали казаться болезненными.

— Да, — сказала я как можно бодрее. — Особенно любят рыжих.

Глава пятая

Мешки под глазами у Долл Фест удивленно зашевелились. Когда-то она была довольно красивой, но от постоянных стрессов голос стал резким, а кожа — дряблой.

— Зачем он тебе понадобился? — Долл кивнула в сторону Столовского.

Тот смотрел порнографический фильм в ее кабинете и зевал во весь рот. Его тощая бледная фигура казалась совсем не к месту среди стеллажей с пластическими полулицами и разными частями тела. Пробравшись через несколько пыльных чердаков, мы сели на поезд и отправились в Пластический городок. Вагон попался новейший, с антирадарной аппаратурой, так что охотники были нам не страшны.

— По-моему, он связан с Кабал Кумера. Столовский ехал на мотоцикле с одним из членов этой организации. Они взорвали машину. И теперь Столовского разыскивает милиция, потому как одна из дорожных камер засняла его лицо, — объяснила я.

— А что тебе до всего этого?

— Мне кажется, ему что-то известно о водителе. Какие-нибудь приметы. Может быть, тот подергивается или у него не хватает зубов, а может, он чем-то пахнет. Я хочу узнать это с помощью «Трепача».

— «Трепача»? Чем же ты собираешься за него заплатить?

— А ты мне не поможешь, куколка? — попросила я, превозмогая себя. Вообще-то раньше я ничего у нее не просила, но сейчас деваться было некуда.

— Нет. — Она раздраженно помотала головой. — Выбрось из головы дурацкие мечты, Перриш. Кабал Кумера — мужской клуб. Таков закон Кадаитчей. Им совсем не нужны такие, как ты. И если даже тебе удастся прищучить одного из них, они никогда не возьмут тебя к себе. Не пустят на свою заповедную территорию.

— Мне нужно избавиться от Джеймона, куколка. Разве тебе не ясно? — Меня распирала злость. — Но, вижу, от тебя помощи не дождешься!..

На ее лице отразилась досада.

— Ты же знаешь, как обстоят дела, Перриш. Я не хочу воевать с Джеймоном. Теддер узнал, что у меня возникли трения с Мондо, поэтому каждое мгновение ожидает моего промаха. Так что я не собираюсь ввязываться в подобные дела. Но если тебе некуда идти, я могу тебя защитить.

Я пристально и молча смотрела на нее.

— Да ладно, не дуйся, Перриш! Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Послушай, сейчас у меня появилось свободное время. Что, если мы отправимся куда-нибудь вдвоем?

Она коснулась моего лица.

Я невольно отступила, чувствуя, как кружится голова. Кажется, Долл ничуть не лучше Джеймона. Нужно избавиться от них от всех. От нее, от Мондо и от каждого, кто посягнет на меня.

Я понимала, что иду ко дну.

— Мне нужно как следует все обдумать, куколка. Не можешь посторожить Столовского пару часов? Я буду очень признательна.

Она безрадостно кивнула:

— Посторожу. Только не делай глупостей. Хочешь, кто-нибудь из моих девчонок присмотрит за тобой?

Ее лицо стало озабоченным. Может быть, ей показалось, что на этот раз она вывела меня из себя.

Так оно и было.

— Я сама могу за себя постоять.

— Да, Перриш. Конечно, можешь.

На улице теснились всяческие магазинчики и забегаловки. Между «Токсичными Суши» и заведением, в котором продавали фальшивые удостоверения личности, я нашла небольшое кафе. Уселась за столик и заказала коктейль — виски с молоком. Когда официантка принесла мне напиток, я подумала, что в наши дни чего только не помещают на пальцы. У официантки вокруг них обвились кольцом две крохотные ящерки. Пока та выписывала мне счет, они кружились и извивались. Интересно, что же они делают, когда она моет посуду или подтирается?

— Правда, классно? — Официантка перехватила мой взгляд.

— Ты веришь в реинкарнацию? — спросила я.

— А что это? Какой-то дьявольский культ? — Когда она ставила бутылку на стол, у нее в глазах засветилась надежда.

Я схватила ее руку, прижала к столу и подцепила кольцо лезвием, спрятанным за рукавом. Одна из ящериц тут же убежала, а другая сделала неверное движение, и я отсекла ей голову.

— Ты что это вытворяешь? — взвизгнула официантка.

— Готовлю ящериц к будущему. В следующей жизни смотри, чтобы какая-нибудь жопа не отрезала башку тебе.

Она отдернула руку и кинулась прочь, бормоча что-то об ужасных клиентах.

Я очень тепло отношусь к животным. Точнее, к беззащитным созданиям. Когда всю жизнь действуешь в одиночку, у тебя вырабатывается собственный этический кодекс. Моя война — это не просто хобби, а крестовый поход.

Я потягивала коктейль, намереваясь напиться, однако не забывала о кожаном громиле и его тощем дружке. Пожалуй, не стоило оставлять его с Долл больше, чем на несколько часов.

И я решила взять еще один коктейль.

На этот раз вместо официантки пришел биоробот Пит.

— Ты родня Мики? — спросила я.

— Конечно, леди, — ответил он странным искусственным голосом. — Мы похожи друг на друга. Мы братья.

Я не могла понять, шутка это или нет.

От второго коктейля мне слегка полегчало. Молоко и виски — невинность и грех.

Подняв стакан, чтобы осушить его, я почувствовала едкий запах.

Рядом со мной опустился какой-то тип, похожий на проповедника, в пыльном черном пиджаке с высоким воротником и в шляпе.

— Тут занято, — осадила я его.

— Рад тебя снова видеть, Перриш.

— Мы с вами не знакомы, — сказала я, вглядываясь в его лицо. Кожу начало неприятно покалывать. Руки, ноги, лоб.

— И все-таки постарайся меня вспомнить. — Он кивнул головой.

Запах стал еще сильнее, и теперь я его вспомнила. Лэнг? Айо Лэнг? Я опустила свой стакан и взялась за удавку. Он прищелкнул языком.

— Нет нужды в таких жестоких… мерах, Перриш. Это просто деловая встреча.

Я вглядывалась, пытаясь обнаружить хоть что-то знакомое. Но это был совсем не тот человек, с которым я познакомилась на вечеринке у Джеймона. Его нос сделался длинным и крючковатым, кожа покраснела и стала шелушиться, а лоб выдвинулся вперед. На одежде болталось множество четок и крестов.

— Только не говорите, что вы близнец Лэнга, — произнесла я.

Он поднял голову так, чтобы можно было как следует разглядеть его лицо. И все разом изменилось. Цвет кожи, костная структура, выражение. Теперь это был тот же человек, что предупредил меня за столом об опасности. Да, именно он.

— Как вам это удается? — прошептала я. — Как будто волшебство какое-то…

— Скажем так: я обучился этому. — Он снова стал занудным проповедником. — Может быть, и ты научишься.

Его слова ударили меня, будто молотом. Представив себе подобную перспективу, я вся задрожала. Нужно соблюдать осторожность и оставаться холодной.

— Что вам нужно? — спросила я как можно небрежнее.

Лэнг протянул мне миниатюрный диск.

— Здесь адреса. Достань мне содержимое их компьютеров. Если тебя кто-нибудь заметит, убей его.

— И что? — спросила я слишком резко.

— Могу, например, сделать тебя невидимой.

Я подозвала Пита и заказала крепкий кофе. Нужно было привести себя в порядок прежде, чем Лэнг исчезнет. Я принялась жадно глотать обжигающий напиток.

Пит засмеялся. Как будто загремел маленький барабанчик. Я велела ему заткнуться, пригрозив вырвать динамик.

— Конечно, у вас ловко получается перевоплощаться. И как же можно этого добиться? Тут замешаны секреты вуду? Может быть, я должна буду скормить свое сердце дьяволу? И, самое главное, почему вы выбрали именно меня? Ведь такая работа не совсем по моему профилю. В Терте тысячи хакеров, которые могли бы взломать, что угодно, — высказалась я и тут же одернула себя: разве можно говорить ему такое прямо в лицо?

Он подождал пару секунд, как будто взвешивая неожиданное открытие.

— Если эти файлы окажутся в нужных руках, они отправят твоего хозяина на тот свет.

Отправить Мондо на тот свет!

Что бы ни было на уме у Лэнга, он поймал меня на крючок.

Я должна выполнить его задание во что бы то ни стало.

Когда я вернулась к Долл, Столовский спал, свернувшись на скамейке, словно ребенок. В углу рта выступила слюна — проявлялись симптомы какой-то болезни. Его руки сжимали искусственное женское туловище с половиной головы. Забрав у него игрушку, я увидела, что у нее розовые кудряшки и миндалевидные глаза — в точности, как у Мэй. Надо будет рассказать ей. Вот и не верьте после этого в любовь с первого взгляда!

Долл нигде не было видно.

Тут у меня зажужжало в ухе, и я присела, чтобы включить настольный коммуникатор. Кто бы мог мне звонить? И какую ложь придется ему сказать?

— Перриш? Это ты? Все нормально?

— А кто же еще? — бросила я в озабоченное лицо Дарка. — Моя ненормальная мамаша?

— Столовский в безопасности?

— С твоим дружком полный порядок. А теперь отправляйся к его родственникам. Я занята.

— Ты выпила? — Его голос стал резче.

И как он только догадался?

— Если бы это было твое дело, то я бы ответила. Но это не твое дело.

— Что-то не так? — Отделаться от него было непросто.

Я вдруг заметила, что его грудь до сих пор обнажена, и это еще сильнее разозлило меня.

— Где ты находишься? — спросила я с подозрением. — И где Мэй?

Он рассмеялся:

— Я бы мог сказать: «Если бы это было твое дело, то я бы ответил». Но ведь это не приведет ни к чему хорошему, правда?

Без кожаной куртки и цепей Дарк мог показаться фотомоделью, рекламирующей крем-лосьон после бритья — таким он был серьезным и гладкокожим. Об это лицо захотела бы потереться любая девчонка.

— Я слышал, что легавые запретили пересекать Внешнюю границу города. Ищут убийцу Разз Ретрибушн. Перекрыли все станции. Так что вряд ли я смогу отправиться к родственникам Столовского.

Только через минуту мне удалось осмыслить сказанное.

Конечно, Терт всегда был местом, на которое богачи хотели сбросить атомную бомбу, даже если бы пепел засыпал их самих. Но до сих пор все могли беспрепятственно приезжать в него и уезжать обратно.

Видимо, изолировать Терт было слишком трудно. Граница Рыбачьего городка протянулась чуть ли не на сто пятьдесят кликов. А тут еще и река Филдер… Как же можно контролировать такую огромную территорию? Вот и нынешний запрет показался мне просто фикцией.

— Разве ты не вырос из детских страшилок? — спросила я. Его серьезность все больше раздражала меня.

— Поди и сама проверь, что я имею в виду. — Лицо Дарка помрачнело. Где-то на уровне его челюсти появились розовые кудряшки, а потом показалось и все лицо Мэй.

— Не кипятись, Перриш. Он не врет. Все станции действительно оцеплены.

— Так где же вы все-таки находитесь? И чем занимаетесь? — взревела я.

Она хитро прищурилась и ответила:

— Если бы я тебя не знала как следует, девочка, то сказала бы, что ты рев…

— Ты уверена, что знаешь меня как следует?

Какой-то шум за спиной дал мне понять, что рядом появился кто-то еще.

— Перезвоню позже, — сказала я и отключилась.

— Она сказала правду насчет того, что все перекрыто, Перриш! А кто этот пирожок с мясом? Он показался мне знакомым.

На пороге стояла Долл. Флюоресцентное освещение делало ее кожу сероватой, а взгляд каким-то пустым.

Меня озарило. Кажется, я поняла, что у нее на уме.

Долл — измученная и запуганная эгоистичная старуха. Она ждет не дождется, когда я разделю с ней постель.

Домогательства отчима заставили меня убежать из дома. И мне казалось, что мои враги только мужчины.

Но теперь я поняла, что ошибалась.

Враги все, кто пытается посягнуть на меня.

Не отвечая на ее вопрос, я умылась водой из небольшого бассейна, располагавшегося тут же. Наверное, Долл устроила его здесь для того, чтобы все завидовали. Но мне сейчас не хотелось это выяснять.

Столовский все так же посапывал на скамейке, шаря в воздухе рукой, как будто что-то ища. Ну конечно, ведь я только что разговаривала с женщиной, так сильно напоминавшей его игрушку.

Я почувствовала некоторое облегчение. Даже если не удастся ничего извлечь из мозга Столовского, то Лэнг предложил мне запасной вариант, который поможет мне избавиться от Мондо.

— Вы должны уйти, — нарушила молчание Долл. — За этим придурком будто бы охотится весь мир. И мне совсем не хочется, чтобы его нашли у меня.

— Да, конечно, куколка, — сказала я, понимая, что спорить себе дороже. Мне была очевидна вся ее подноготная.

— Мы скоро увидимся? — спросила она.

— Нет, — резко ответила я.

И теперь она все поняла.

Я растолкала Столовского, и мы ушли.

Глава шестая

Мы направлялись к жилищу Мэй, расположенному в городе Теней на Шлаковой улице. Нас нес вперед мопед, работавший на солнечных батареях, которые торчали в разные стороны, словно покореженные антенны. Подобный транспорт не слишком популярен, поскольку не может двигаться при пасмурной погоде.

Большинство жителей Терта предпочитают путешествовать на спине у роботов. Но мне совсем не нравится ездить на человекоподобном создании, даже если это и машина, способная выдержать твой вес. Роботы напоминают мне лошадей с детскими головами.

Конечно, они совсем не беззащитны и могут за себя постоять. Не найдется дурака, который осмелился бы обижать их где-нибудь среди ядовитых шлаковых куч. Эти роботы находятся ниже всех на социальной лестнице, но и у них есть свои средства защиты.

Я решила направиться этим путем потому, что из-за перекрытых станций в Трубном Яблоке воцарится настоящий хаос. К тому же в людном месте Столовского могли запросто узнать.

Шлак, Пластический городок и Торли были отгорожены друг от друга по периметру, поэтому жителю Терта легко ориентироваться в них. Паутина монорельсовых дорог соединяла все населенные территории с Большой железной дорогой, идущей вдоль восточной границы. Но теперь все изменилось, и эта структура лишь поддерживает хрупкие висячие дома.

Недостаток жилплощади и дорог сводят людей с ума. Шоссе достаточно широки для мобилей, мопедов и роботов, но вы можете в два счета запутаться в них.

Для ориентации в пространстве жители Терта пользуются имплантированными компасами. У некоторых на сетчатке глаза есть карта.

Но я не вижу в ней проку. Нужно самому как следует знать территорию, а все остальное меняется слишком быстро.

То и дело приходится проходить мимо пустующих территорий. Раньше они, как правило, были парками, служившими местом встреч для сотен горожан. Тут и там натыкаешься на высохшие бетонированные бассейны, оставшиеся на память о тех временах, когда Австралия была счастливой и процветающей страной. Теперь же под бассейнами прорыли подземные ходы, заселенные черт-те кем.

Когда мы со Столовским остановились у проходного пункта, оказалось, что пошлина возросла вдвое.

Может быть, Топаз Муэно и бурдюк с жиром, но отнюдь не дурак. Я представила, как он потирает от удовольствия свои толстые белые руки. То, что теперь столько народу вынуждено двигаться именно здесь, принесет ему немалую выгоду.

Сборщики пошлины мне совсем не понравились. Внешне они напоминали Топаза Муэно — длинные волосы, мягкие животы, толстые губы. Я поняла, что эти люди симпатизируют лишь тем, кто внешне похож на них.

Прежде всего познай себя!

В Терте вообще необходимо знать людей. Надо видеть и чуять носом опасность. Я могу запастись любым оружием, но по-настоящему сберечь меня может только интуиция.

Мне показалось, что, уплатив двойную пошлину, я смогу спокойно провезти Столовского через пост, и сборщики не обратят на него внимания.

Но, когда мы слезли с мопеда и приблизились к ним, один из них внимательно оглядел его с головы до ног и спросил:

— Кто этот кролик?

— Мой приятель, — ответила я.

— А где его ботинки? В Терте почти все ходят обутыми…

— Я застукала его в постели с моей мамашей и решила проучить, — тут же сочинила я.

Сборщик подозрительно посмотрел на Столовского, потом на меня, потом снова на него. Может быть, ему показалось, что мы не пара? Я бы сама не купилась на такую чушь, но многим подобные вещи казались убедительными.

Когда сборщик начал набирать что-то на своем коммуникаторе, я повернулась к нему спиной и прошипела Столовскому:

— Садимся на мопед.

— Но…

— Ты хочешь выбраться отсюда?

Он быстро кивнул.

— Тогда запрыгивай на мопед!

Мы одновременно оказались в седле. Я нажала на акселератор до предела, и мы рванулись вперед. Ноги Столовского болтались по сторонам, словно вымпелы.

Максимальная скорость мопеда — двадцать пять кликов. Черт возьми, проще было бы бросить его и мчаться на своих двоих! Но было ясно, что Столовскому не пройти босиком и сотни метров.

Я сворачивала на каждом перекрестке, и в конце концов мы оказались в тупике.

— Ч-что такое? — выдавил Столовский. — Для чего ты это сделала?

Если Дарк вызывал у меня приятные чувства, то его дружок мог довести меня до мигрени.

— Послушай, — сказала я, едва сдерживаясь. — Выходы из Терта перекрыты. Ты понимаешь, что это означает?

— Легавые? — спросил он, дрожа.

— Хуже! Легавые вместе с прессой. Мы полностью отрезаны от внешнего мира. Не догадываешься, из-за кого?

— Из-за меня? — Он сглотнул так, будто у него в горле застрял мраморный шар величиной с кулак.

Я кивнула.

— Они думают, что это ты убил Разз Ретрибушн. Но ведь это не так, верно?

— В-верно…

— Убийство репортера из нашей программы никому не сойдет с рук. Пресса почти что безраздельно правит в нашем полушарии. Тебя кто-то подставил. Возможно, Кабал.

— А кто это?

Я не успела ответить. На дороге раздался шум, от которого у меня волосы встали дыбом.

Его мог издавать только «Прайер»[8], репортерский вертолет. Он напоминает военные, только раза в три меньше их. Такой аппарат может приземлиться, где угодно. В нем сидит лишь один человек — журналист, он же пилот. Кроме него там еще есть робот-оператор, один к одному военная модель «Интегратор».

Казалось, что Столовский вот-вот упадет в обморок. Еще чуть-чуть — и его кожа станет такой же, как у альбиносов. Только веснушки оставались прежними.

После того как Айо Лэнг повесил на меня свое дело, я не могла думать ни о чем другом. Мне хотелось поскорее стащить информацию и взять Мондо за жопу. А Столовский, Дарк и оцепление только мешали этому.

Может быть, бросить Столовского здесь? Вертолет подберет его, и мне не о чем будет беспокоиться.

И тут у меня снова зажужжало в ухе.

Интересно, кто звонит на этот раз?

— Шевелись же!

Я бросила мопед у стены и потащила Столовского к ближайшей двери, понимая, что вертолет наверняка навели на нас сборщики пошлины.

Что ж, если мы нужны репортеру, пусть полазает в грязи.

Итак, я подтащила Столовского к крайней двери, видневшейся в ограждении. Вокруг, словно телохранители, выстроились дома. Они поднимались в высоту всего на четыре этажа, но если прибавить к этому спутниковые антенны и подобия осиных гнезд, прилепившиеся на крыше, то сломаешь шею, пытаясь увидеть вершину этого нагромождения. Наверное, сверху оно напоминает искореженный улей. Может быть, когда-нибудь мне удастся посмотреть на него с этой позиции.

Я перескочила через нагромождение всякого хлама и гулко ударила ногой в дверь, предупреждая жильцов о своем приближении.

Внутри стояла жуткая вонища, в которой вряд ли могли обитать люди. По звукам, раздавшимся за спиной, я поняла, что у Столовского слабый желудок.

Я посочувствовала ему… ровно секунду.

В помещении не было ничего, кроме нескольких досок. Столовский опустился на одну из них. Ее дальний конец обгорел, но она напоминала скамейку.

— Как думаешь, наверное, это пропитанное дерево, а? — сказала я, разглядывая грязного кота-мутанта с циркониевыми когтями, свернувшегося под доской и вылизывавшего себя.

— Как это — пропитанное?

— Вымоченное в пестицидах. Его поджигают и вдыхают дым. Мгновенный приход.

Он дернулся так, будто я ужалила его.

Кот, не обращая на нас внимания, вылизывал свой живот.

Несмотря на напряженность момента, меня разбирало любопытство. Этот мужик ведет себя, как овца, а мне нужна хоть какая-то информация.

— Слушай, Столовский, а ты вообще откуда? Где родился?

Его бледно-зеленые глаза затуманились. Губы задрожали.

— Из Ц-центральных земель. Меня завербовали в Мертвое Сердце. Мы… я сбежал. П-пожалуйста, не говори никому…

Теперь я понимала многое. Но только не плач. Сильные переживания никогда не вызывают у меня слез. Когда мне плохо, я чувствую злость, но если плачут мужики вроде Столовского, это приводит меня в замешательство. То ли мне поколотить его, то ли утешить? Словом, мне совсем не понравилось то, что он разревелся.

Может быть, просто пытается разжалобить?

Впрочем, по сравнению с Мертвым Сердцем, Терт может показаться раем. Людей туда отправляют потому, что они обходятся дешевле, чем роботы. Сейчас посылать людей на подземные работы запрещено, потому что копи стали старыми и опасными. Но никто не знает, что происходит за пределами Супергорода.

А может, не хочет знать.

В Австралии селения всегда сосредоточивались на побережье. Но с тех пор, как перестали хорошо очищать питьевую воду, люди начали проявлять интерес к внутренним землям, где обитало множество ужасных созданий.

Столовский сбежал от компании, и она послала своих людей на розыски. А теперь за ним еще охотится пресса и легавые лишь потому, что он сел не на тот мотоцикл. Некоторые просто рождаются невезучими…

Мой ушной имплантант снова засигналил. Скоро у меня от него голова превратится в телефонную вилку.

— Послушай, Столовский, снаружи вот-вот приземлится «Прайер». Нужно скрыться от него и найти коммуникатор. Твой дружок уже меня замучил. — Я указала на свое ухо.

Столовский слабо улыбнулся. По глазам было видно, что он полностью рассчитывает на меня.

Только этого мне не хватало!

Снаружи раздался какой-то грохот, и стена обрушилась. Один из оторванных кошачьих когтей впился мне в грудь.

Это был первый залп.

После второго доска загорелась ярким пламенем.

Вертолет!

Мы кинулись бежать по лестнице, кашляя от дыма.

«Прайер» не мог разнести все здание в щепки, так что атака носила скорее устрашающий характер. Если бы огонь велся прицельно, нас могло бы разбросать на все стороны света, как и кота.

Я восприняла это как добрый знак. Значит, Столовский нужен им живым. Может быть, они рассчитывают поднять рейтинг на его процессе.

Ой, я сказала «процесс»? Никакого процесса не будет. Может быть, именно поэтому я защищаю этого тощего бедолагу. Может быть, именно поэтому я его до сих пор не бросила.

Ходит много историй о том, каким образом пресса «освещает» глобальные события.

У «Прайера» огневой мощи куда больше, чем у легавых. И пилот должен отчитываться лишь перед хозяевами канала. Если Столовский понадобится прессе мертвым, то пилот его просто изжарит. Судья, прокурор, палач и фотограф в одном лице.

— Улыбочку!

— В каком смысле улыбочку? — спросил Столовский.

Он вбежал вслед за мной в ванную, расположенную на четвертом этаже. Его дыхание стало тяжелым и прерывистым.

— Ни в каком, — ответила я. — Послушай-ка.

Мы услышали, что винт вертолета вращается все ближе к нам. Пилот сканировал здание.

— ВНИМАНИЕ ВСЕМ ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ФОРМАМ В ЗОНЕ СЛЫШИМОСТИ! У ВАС ТРИ МИНУТЫ НА ИДЕНТИФИКАЦИЮ ЛИЧНОСТИ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ НАЧНЕТ РАБОТУ СЛЕДОВАТЕЛЬ. СОПРОТИВЛЕНИЕ ПРОТИВОРЕЧИТ ЗАКОНУ О ПРЕССЕ.

Потом сообщение повторилось на нескольких диалектах.

Интересно, а когда начались эти три минуты? Когда кончились все сообщения, или то, которое ты понял? Подобные вещи очень важны для тех, кто не имеет права на ошибку.

— Перриш, а что такое Следователь? — спросил Столовский.

Я указала ему на люк в потолке и подтолкнула к нему.

— Послушай, деревенщина, мне кое-что от тебя нужно. Благодаря этому ты до сих пор жив. Когда мы с тобой выберемся отсюда, то проведем долгую разъяснительную беседу. А теперь полезай!

На этот раз его больше не нужно было подгонять. Стало быть, он не так уж безнадежен.

Да, сейчас нужно думать о хорошем!

Я пролезла вслед за ним и включила фонарик на лбу. Оказалось, что Столовский обнаружил семью того самого кота. Я не стала объяснять им, что их папочка больше не вернется, и крикнула Столовскому, чтобы он двигался по центральной балке. По моим подсчетам, у нас оставалось секунд десять.

За пять из них мы успели проскочить чердак и оказаться в каком-то переходе. Он вел к другому зданию. А на десятой секунде кошкин дом взорвался.

Значит, Столовский все-таки не нужен им живым?

Мы пробежали еще по двадцати крышам, все время меняя направление. Потом я остановилась и расправила затекшие мышцы. При моем почти двухметровом росте не очень-то удобно лазить по чердакам. К тому же мои руки почернели от грязи.

— Как думаешь, за нами все еще гонятся? — поинтересовался Столовский. Он не жаловался, хотя его ноги кровоточили от множества ссадин и заноз.

— Да. — Я могла бы солгать, но зачем? Страх делает людей более решительными, а именно этого ему и не хватало.

Впрочем, стоит ли его упрекать? Наверное, ему довелось такое пережить в Мертвом Сердце!

А что, если он даже попал туда не по своей воле?

И тут меня осенило. Неудивительно, что Дарк так покраснел при виде голой попки Мэй. Он был сельским простаком!

В ухе у меня снова зажужжало.

— Столовский! — позвала я.

Он поднял на меня обведенные кругами глаза. Если он снова заплачет, я ему как следует наподдам.

— Сейчас мы спустимся вниз и найдем коммуникатор, — скомандовала я.

Это совсем не обрадовало Столовского. Но мне необходимо было поговорить с его неуклюжим другом, это казалось самой важной вещью на свете.

Глава седьмая

— Куда ты пропала? — раздался голос Дарка.

— Послушай, деревенщина, — прошипела я. — Ты думаешь, что все это игрушки? У меня голова раскалывается!

Заметив, что Столовский пытается заглянуть мне через плечо, я оттолкнула его локтем.

Мы находились в здании, заполненном муэновскими клонами. Пол покрывали грязные дерюги, стены были залеплены перьями и шерстью, а на потолке виднелись пятна крови. А вонь стояла!..

Клоны разговаривали на незнакомом мне диалекте, но я смогла с помощью жестов уговорить их одолжить мне коммуникатор. За деньги. Они окружили нас, бросая подозрительные взгляды. Еще бы — не так часто к ним спускаются через крышу!

— Что значит «деревенщина»? — удивился Дарк.

— Почему ты не сказал мне, что приехал из сельской местности? — объяснила я ему.

Он склонил голову, будто на мгновение задумавшись.

— А разве ты сама стала бы звонить об этом на каждом углу?

Я никогда не была слишком сдержанной, поэтому сердито прошипела:

— Но ты должен был об этом сказать тому, кто защищает твоего друга.

— Извини. — Дарк усмехнулся, как будто я сказала что-то забавное.

Разговор мог продолжаться столько, сколько у меня оставалось времени. Что-то подсказывало мне, что преследователи совсем близко, и надо было убегать.

— Где вы? — спросил Дарк.

— А что?

— Как что? Я хочу быть в курсе дел. Мне удалось найти кое-что для С… Для нашего друга. Мы можем встретиться завтра у южной границы Башенного города?

— Зачем? — не отставала я.

Он пожал плечами, как будто борясь с неразрешимой проблемой. Может быть, как справиться с крючками на бандаже Мэй.

— У нас все изменилось, — сказал Дарк.

— У меня тоже, — ответила я.

— Так мы встретимся?

— Да, — согласилась я и прервала связь.

Расплатившись с ближайшим клоном одной из последних кредиток, я объяснила ему знаками, что нам надо уйти через дверь нижнего этажа. Столовский стоял ближе ко мне, чем моя собственная тень, и переминался с пятки на носок.

Терпеть не могу навязчивых мужиков!

Мы вышли из комнаты и миновали небольшой лестничный пролет. Клоны двинулись за нами на безопасном расстоянии. Как только я открыла тяжелую дверь, поток свежего воздуха прояснил мои мысли.

«Совсем неподалеку отсюда, совсем неподалеку…»

И тут все испортил какой-то молодой клон, стоявший в толпе. У него в руке вспыхнул маленький экранчик, по которому пошел очередной выпуск новостей. Там опять повторили описание Столовского.

Это так типично для Терта — мебели и занавесок нету, зато есть микротелевизоры.

Я хлопнула дверью о стену, собираясь бежать. С потолка полетела целая туча перьев. Они залепили мне лицо, обдав кровью. Я стала вытираться и отплевываться, но они забились мне даже в рот.

Клоны застыли на месте, обнажив ножи. Что-то на их лицах мне не понравилось.

Страх.

Меня охватило какое-то странное ощущение. Словно огонь вспыхнул на губах, а потом стал опускаться к животу, распространяясь по всему телу. Будто бы меня подожгли изнутри. Впрочем, это ощущение прошло так же быстро, как и появилось, но остался страх. Уж не заклинания ли колдовские?..

Да еще клоны вдруг повалились на пол, что-то бормоча.

Отвага окончательно покинула меня. Я кинулась бежать, охваченная ужасом. И мчалась до тех пор, пока меня не заставила остановиться нестерпимая боль в боку. Я забилась в темный угол, словно испуганный ребенок.

И только тут вспомнила о Столовском.

Ненавижу всяческие колдовские штучки.

В Торли и даже в южной части Терта их попадается не так уж много. Зато Шлак переполнен ими. Вуду, анимизм, сатанизм, поклонение технике…

А еще Кабал Кумера. Хотя мне проще думать, что его члены на самом деле не общаются с духами.

Я никогда еще не испытывала такого ощущения, как то, что охватило меня недавно. И не знала подобного вкуса. Как я ни отплевывалась, он не проходил.

К тому же я потеряла Столовского.

Должно быть, я пробежала целых десять кликов по узкой тропинке, извивавшейся между дворов. Чтобы узнать, куда меня занесло, пришлось свериться с имплантированным компасом.

А впрочем, что кривить душой? Никакая сила не заставит меня вернуться. Ни Столовский, ни его неуклюжий друг.

Никто.

И ничто.

Черт возьми! Эти клоны обваляют Столовского в перьях и прикончат! Проклятие!

Оставить Столовского у колдующих клонов — это одно дело, а сдать его репортерскому вертолету — совсем другое. Кроме того, я слегка привязалась к нему.

Я тяжело вздохнула.

С последними лучами солнца я двинулась туда, откуда только что бежала, и постаралась не обращать внимания на зловещие тени.

Бегать по Терту в темноте — себе дороже. Только что была пустая дорога, смотришь — на этом месте уже поселилась пара семей. Совсем скоро мне пришлось сбавить темп. На душе кошки скребли. Кто знает, что случится со Столовским без меня?

Кое-где по стенам зданий виднелись засиженные мухами лампы дневного света. Иногда попадался пластиковый светильник в виде свечи или же окно, залитое желтым. В основном же стояла абсолютная темень. Меня так и подмывало включить свой фонарик на лбу.

Воздух становился все более влажным, как будто кто-то брался за все огромной потной ладонью. Влага стекала по стенам, и на меня капали грязные капли.

Ночные звуки Шлака могли напугать кого угодно. В это время любое здравомыслящее создание забивается в свою нору.

Я потрогала пистолет и прислушалась к разнообразным шумам — ударам, воплям, нечеловеческому бормотанию. Один раз даже раздался неестественно высокий крик младенца. А в трех кликах от того места, где я бросила Столовского, начался настоящий гам.

Остановившись в тени, неподалеку от того самого здания, я увидела круг, огороженный столами и скамейками. Посреди него рос одинокий эвкалипт, ветви которого напоминали тощие руки. Несколько зданий стояли вокруг.

Почти все небо закрывали куски брезента, и лишь вблизи дерева виднелось несколько звездочек. По звукам, доносившимся от его подножия, было ясно, что что-то не так.

Я нечасто ввязываюсь в чужие проблемы. Великий Вомбат знает, что у меня хватает своих. Поэтому я двинулась к кругу, стараясь оставаться незамеченной.

Наконец, стали слышны два голоса.

— Эта сучка меня покалечила! Отхватила мой член! — кричал один.

— И как только она смогла его найти! — заржал второй. — Мой вдвое больше!

Первый завизжал, словно тонущий щенок. От этого звука у меня сердце замерло и перехватило дыхание. Я не слишком разбиралась в этом странном диалекте, но поняла, что речь идет о попытке изнасилования.

Перед глазами встали пустые лица прихвостней Джеймона. Но на этот раз мне самой ничто не угрожало.

Те двое даже не заметили моего приближения.

Не заметили моих кулаков и ступней, несущих возмездие.

Моя кровь кипела.

Неожиданно что-то ткнулось мне в бедро. То есть кто-то.

— С-спасибо, леди. Вы целы?

Я еле различила этот голос.

Была ли его обладательница здесь, в бараках?

— Пустяки. Кто-то должен был с ними разобраться. Эта мразь из Пластического городка.

Только теперь я смогла кое-как оглядеться. Увидела два бесчувственных тела, лежавших у моих ног.

— Никто раньше не делал для меня подобного, — сказал все тот же голосок.

Оглядевшись по сторонам, я увидела маленькую девочку с растрепанными волосами. У нее не было рук.

— Что же еще оставалось? — Собственный голос казался мне странным, чужим, словно доносившимся издалека. Я забила этих двоих почти насмерть голыми руками.

Девочка улыбнулась с надеждой.

— Как хорошо, что вы это сделали. Иначе меня бы уже не было.

Она снова потрогала мое бедро, и я поняла, что ноги служат ей вместо рук.

— Вам нужно выбираться отсюда. Я покажу как. Положите руку мне на плечо. Я отплачу вам.

Я последовала ее совету.

Она повела меня прочь, словно собака-поводырь. Вскоре мы оказались в какой-то лачуге, спрятавшейся под лестницей. Я скользнула внутрь, и девочка принялась оттирать с меня кровь тряпкой. Она ловко мочила ее ногой в старом колпаке от колеса.

У меня ныли пальцы. Те двое остались живы только потому, что я не использовала оружия. Может быть, случившееся послужит им уроком.

Девочка вышла из помещения, волоча колпак за собой.

Вернувшись, беспокойно посмотрела на меня. Под глазами у нее виднелись синяки. Она чем-то напоминала Долл.

— Откуда вы, леди? Я никогда не видела вас в Роза.

— В Роза?

— Ну, в Вилла-Роза.

Понятно. Это трущобы Шлака. Трущобы из трущоб.

Я заговорила очень быстро, глотая слова:

— Послушай, я из Торли, с северной стороны. Я кое-кого охраняю. Одного рыжего мужика. Случилось… кое-что. Он должен быть где-то неподалеку, в паре кликов отсюда. Мне нужно найти его. Сейчас же!

— Так это вы, — прошептала она возбужденно. Ее лицо изменилось. — Я знала, что это должно произойти.

— О чем ты? — спросила я. — За кого ты меня принимаешь?

Да уж, подходящий вопрос для безрукой девочки, ютящейся в собачьей конуре посреди шлаковых трущоб.

Но теперь она казалась уверенной в себе.

— За вами охотится пресса. Тот вертолет. Так сказали по Общей. — Она кивнула на маленький приемник.

К Общей сети может подключиться каждый. Нужно лишь раздобыть приемник, достать солнечные батареи и поймать нужную частоту.

— Муэновцы все говорят, говорят, — открывая и закрывая рот, девочка делала жесты пальцами ног. — Я слышала. Муэновцы сказали, что их спас кто-то, носящий Перьевую корону. И теперь они поют песни в вашу честь.

Носящий Перьевую корону? Бр-ррр! Во рту снова возник вкус крови.

Я вспомнила о том, что произошло недавно, о двух избитых подонках. Руки все еще дрожали.

— Как тебя зовут? — спросила я.

Девочка лишь покачала головой в ответ и пристально поглядела на меня. Ее глаза были огромными и серыми, а тощее лицо обрамляли клочья каштановых волос. Она очень сильно походила на эльфа.

— Как ты себя называешь? — повторила я.

— Со мной никто не разговаривает. И никак меня не называет.

Никто не разговаривает?

Жить в мире, где с тобой совершенно не общаются, — это уж слишком! Все-таки девочка — это ведь не бездушная вещь.

— Ну, видишь, я же с тобой разговариваю. Меня зовут Перриш. А тебя… можно я буду называть тебя… Брас?

На ее лице появилось выражение, которое я недолюбливаю. Было видно, что она полностью положилась на меня.

Я зарычала от досады. Мало мне одного Столовского! Пускай у меня сердце кровью обливается из-за этой девчонки, но что я могу для нее сделать? И сколько в Шлаке таких детей?

— Брас знает, где искать рыжего. Брас поможет вам. — Она произносила данное мною имя, явно смакуя его.

Я осторожно взяла ее за тощее плечо. На ней было грязное платье без ненужных рукавов.

— Спасибо, Брас, но быть со мной слишком опасно.

Она закусила губу:

— Теперь Брас принадлежит вам. Мы немного поедим и пойдем искать рыжего.

Она нырнула под кучу тряпок, сваленных в углу, достала пищевую плитку и протянула ее мне ногой.

— Кусайте первой.

Я поняла, что у меня не было крошки во рту после встречи с Айо Лэнгом в кафе, но угощение не вызвало у меня аппетита. Особенно при виде ребер Брас, торчавших из-под платья.

— Поешь лучше сама. Потом покажешь мне, где искать Столовского. Получишь денег, — пообещала я, нащупав свою последнюю кредитку.

Девочка откусила маленький кусочек плитки, потом еще немножко. Прежде чем жевать, она размягчала их слюной. Потом засунула остатки в карман.

— Брас не нужны деньги. Ее убьют из-за них. Брас останется с Перриш.

— Но откуда же ты берешь еду без денег? — Вопрос был глупым, но ведь о некоторых вещах не терпится спросить.

— Брас питается подножным кормом.

— Как это?

Она удивилась тому, что я не понимаю. Потом пошевелила ногой кучу тряпья.

— Ну, подножным кормом. Тем, что остается после муэновцев.

— Объедки, — произнесла я медленно. — Ты подбираешь то, что выбрасывают муэновцы?

— Вовсе не объедки. — Ее лицо помрачнело. — Это хороший корм, только подножный.

— Не важно, — сказала я, и тут меня осенило. — Так ты не муэновской крови?

— Не муэновской. — Она грустно улыбнулась. Потом ее лицо просветлело: — Брас знает, кто такая Перриш. Перриш — Ойя.

Ойя? Меня кем только не называли, но Ойя…

— Брас, мне нужно поскорее найти рыжего. Ты можешь мне помочь?

Она улыбнулась и указала ногой за дверь.

Брас шла в темноте с неожиданной уверенностью и энергией. Полуголодная инвалидка двигалась куда быстрее меня. А ведь ей приходилось постоянно бороться за жизнь в этих развалинах. Мне захотелось как следует накормить ее и даже сделать ей протезы. А еще искупать и причесать волосы.

Девочка провела меня коротким путем. В одиночку я пробиралась бы вдвое медленнее. Хотя тут ютилась масса народу, сейчас всех как ветром сдуло.

— Куда все подевались? — спросила я шепотом.

— Испугались Большой. Попрятались в дома. А Брас не боится.

Она остановилась и кивнула в сторону одного из домов, ничем не отличавшегося от остальных.

— В самом деле? — не поверила я.

— Конечно. — Девочка щелкнула языком.

С фасада дом походил на соседние как две капли воды. Лишь слабый луч света, струившийся из окна первого этажа, напоминал о том, что там живут.

Брас внезапно кинулась через двор, часто останавливаясь и прислушиваясь. Она напоминала краба без клешней. Я думала, что это просто привычка, пока не заметила какое-то движение в глубокой тени, за забором, когда-то огораживавшим сад.

— Брас, постой!

Но она не обратила внимания на мой окрик и продолжала двигаться к дальнему концу забора. Мое чутье подсказывало, что ее уже заметили.

Я не могла ее предупредить. Мне оставалось лишь надеяться, что у того, кто скрывался в тени, найдутся дела поважнее.

Но ничто и никогда не получалось по-моему.

Что-то черное схватило девочку и утащило ее за забор.

Когда я поняла, что это было, у меня все внутри сжалось.

Брас попалась Следователю!

Я не успела ни о чем как следует подумать. Удивляясь собственному страху за нее, я со всех ног кинулась через двор. Уже через мгновение я стояла там, где в последний раз видела девочку. Мне хотелось достать центральный процессор Следователя своей титановой набойкой. Но вместо этого я лишь пнула воздух и чуть не растянулась лицом вниз.

Я поспешно включила свой фонарик и вскочила.

Но вертолета уже и след простыл. Лишь чьи-то огромные зеленые глаза пялились на меня из темноты.

Могучая крыса! Огромная, рассерженная и голодная.

Она кинулась прямо на меня. Из пасти у нее капала слюна. Вскоре эта тварь, вдвое превосходившая добермана, вцепилась мне в грудь.

Мы опрокинулись наземь. Одна из ее лап попала мне под мышку, и я инстинктивно сжала ее, другой рукой вытаскивая пистолет.

Когда крыса была уже готова вонзить зубы мне в лицо, я выстрелила. Окровавленная крыса с оглушительным воем отскочила в сторону и поползла прочь, размахивая хвостом. Поднявшись на подгибающихся ногах, я услышала где-то вдалеке вопли — и человеческие, и звериные.

Вот тебе и конспирация, Перриш!

Но куда же вертолет утащил Брас?

По двору забегали лучи света и послышались голоса. В дверях и окнах домов показались муэновцы. Я с трудом различила их возбужденное бормотание:

— Большая мертва. Ойя убила Большую.

Ойя? Так меня называла Брас.

Внезапно распахнулась еще одна дверь, и оттуда выскочил Столовский. За ним на почтительном расстоянии двигалась делегация муэновцев.

— Перриш, ты вернулась за мной, — даже в неверном свете было видно, что он улыбается до ушей.

Я торопливо пожала ему руку. Какая теплая встреча! Только этого не хватало. Теперь, когда я нашла Столовского, который выглядел довольно сносно, меня куда сильнее беспокоила судьба Брас.

— Что произошло? — спросила я.

— После того как посыпались перья с кровью… — промямлил он, — эти типы приняли тебя за великого воина или какое-то божество. Они осмотрели меня, но не причинили вреда. Они ждали тебя и что-то пели в твою честь.

— Не одни они ждали, — сказала я с досадой и почувствовала, как заболели все мышцы. — Следователь нашел нас.

Не собираясь дожидаться его реакции на эту новость, я до предела активизировала свое обоняние. Следователь пах костями с мясом. Нужно быть настороже, если он вернется.

Впрочем это, наверное, случится не скоро. Следователи обычно передают свои записи репортерам, а те компонуют из них разные шоу. «Пни задницу», «Получи пинка», «Пинай их до упаду», «Пинай и валяй» — названия менялись, но суть оставалась все той же — телевидение помешано на чернухе.

Реалити-шоу не были новинкой, но «Прайеры» и Следователи придавали им особую остроту. Должно быть, за похищением Брас и моими бесплодными попытками спасти ее наблюдали три четверти мира. Возможно, они с нетерпением ожидают скорой поимки Столовского.

Будто второго акта драмы.

Я выругалась про себя. Больше не позволю выставлять себя посмешищем по телевизору!

— Ойя!

Ко мне приблизился тучный муэновец в штанах из красного шелка. Его длинные заплетенные в косу волосы были почти чистыми. По сравнению с Брас он казался чересчур откормленным.

— Ойя, мы слышали, что ты должна прийти.

— И что же именно вы слышали? — спросила я.

Кажется, всплыла на поверхность какая-то старая легенда. Какой бы религии ты ни придерживался, тебе необходимы герои. У муэновцев же была в голове полная каша — смесь традиционного католичества, вуду и поклонения технике. Они верили в богов, в духов и в машины.

— Ойя должна прийти и командовать войском. — Он поклонился. — Муэновцы последуют за Ойя.

Муэновцы последуют за Ойя? На битву? Этот мир все сильнее сходит с ума.

— Как тебя зовут? — поинтересовалась я.

На его лице отразились одновременно растерянность и удовольствие. Казалось, он вот-вот грохнется передо мною на колени.

— Меня зовут Пас, Ойя. Я хунган и Хранитель Законов.

Хунган это, кажется, что-то вроде знахаря[9]. А вот Хранитель Законов? В такой дыре?

— Ты служишь Топазу? — догадалась я.

Он сплюнул с досадой и кивнул.

— Топаз был могучим вождем. Теперь он занимается моджо с человеком из Диса.

Вот как? Моджо — это черная магия. А человек из Диса это, должно быть, Лэнг. Я вспомнила про ужин у Джеймона, и мне захотелось побольше узнать о его цели.

— Вот что Пас, Хранитель Законов. Я должна немедленно попасть в Башенный город.

Он задумчиво кивнул.

— Мы можем доставить тебя на границу, Ойя. И там начнется битва. Ты хочешь именно этого?

— Нет, Пас, — возразила я. — Но на границу мне действительно надо. Идем!

Я вся издергалась — меня не оставляли мысли о Следователе. Но Пас мялся, как будто его сдерживало что-то важное.

— Тогда что же мы должны делать, когда ты уйдешь? — задал он вопрос, мучивший всю толпу.

Мне хотелось крикнуть: «А я почем знаю?» Но у всех муэновцев виднелись длинные ножи, и сердить их было опасно. Поэтому я произнесла как можно спокойнее:

— Я пошлю за вами, когда придет время.

Похоже, это удовлетворило их. Ропот толпы постепенно стих.

И тут у меня появилась блестящая мысль. Конечно, она не спасет Брас, но если здесь есть еще такие же, как она, то я помогу хотя бы им.

— Послушай, Пас! Пока вы будете дожидаться моего зова, сделайте одну вещь.

— Все, что угодно, Ойя.

— Я хочу, чтобы вы накормили всех беспризорных.

Его изумление было заметно даже при таком неярком свете.

— Н-но у нас недостаточно пищи… — выдавил он.

— Уверена, что вы ее найдете. — Я улыбнулась так, как, наверное, подобает великой Ойя.

Вскоре мы со Столовским и четырьмя муэновцами направлялись на северо-восток, к Дису. Я пыталась отыскать следы Брас, хотя и без толку.

Следователя нельзя найти. Зато он нас найдет.

Он уже нашел забавным использование Брас в качестве hors d’oeuvres[10]. И когда снова покажется его черепушка, я разнесу ее в клочья на глазах у миллионов телезрителей.

Каким образом?

Над этим еще надо подумать.

Столовский буквально наступал мне на пятки, и я чувствовала его тяжелое дыхание. Но я не остановилась и не приказала ему дышать реже. Что-то я стала слишком терпеливой.

Муэновцы, которых Пас отправил с нами, были почти такими же толстыми, как и он сам. А их волосы трепал ветер.

Муэновские женщины стригутся коротко. По-моему, это удобнее. Ведь длинные волосы, как и украшения, делают тебя более уязвимым. Один мой знакомый с северной стороны хвастался своим счастливым кольцом. Говорил, будто оно приносит ему удачу. Но однажды Следователь схватился за него и оторвал палец. Так что я, например, не ношу никаких побрякушек.

К утру я вымоталась так, что зубы заболели.

Столовский чувствовал себя не лучше, но держался. Наверное, боялся, что я его снова брошу.

Когда наступило утро, на улицу высыпала масса народу, и стало не продохнуть. Было душно, словно в микроволновке. В воздухе стоял запах немытых тел и болтовня о повседневных заботах.

Я могла лишь догадываться, насколько мы продвинулись. Но мой компас показывал, что мы идем строго на северо-восток.

Однако я начала опасаться: что, если Следователь появится сейчас, в этой толпе и при такой жаре, к тому же когда я так устала?

Я позвала ближайшего муэновца, и они все тут же сгрудились вокруг нас.

— Мне нужно перекусить, — сказала я и полезла в карман за своей последней кредиткой, той, которую предлагала Брас.

Ближайший муэновец оттолкнул мою руку и скрылся на минуту. Потом вернулся с двумя огромными кукурузными лепешками, на которых лежали куски жирного мяса и еще чего-то непонятного.

Если питаться концентратами семь дней в неделю, то вырабатывается привычка к ним. Меня начало подташнивать от натуральной пищи, но я сдержалась. Столовский был менее привередлив.

Мы продолжали двигаться на северо-восток до тех пор, пока меркнущий свет не сказал мне о наступлении вечера. Меня несколько раз так и подмывало прыгнуть на проходящего мимо робота, но гордость не давала.

Один раз мимо нас промчался мотоцикл. Я обратила на него внимание потому, что они не так часто встречаются в этих трущобах. Водитель пристально посмотрел на меня, потом умчался. На мгновение мне показалось, что это член Кабал, но я была слишком измучена, чтобы разглядеть его.

Столовский висел между двумя муэновцами, словно туша какого-то животного на шесте, и временами постанывал. Я поклялась отыскать какую-нибудь нору и выспаться сразу же, как только уйдут муэновцы. Мои ноги подкашивались, но я не решалась попросить наших спутников посторожить нас во время сна.

Правда, нам оставалось идти уже недолго. Я заметила, что за последние полчаса окружающие здания изменились.

В Терте дома обычно строили группами, вокруг сада или бассейна. Большинство из них пустовало потому, что провалился фундамент.

Но теперь вдоль дороги тянулись строения, состоявшие из квартир, нагроможденных друг на друга, словно детские кубики.

Похоже, начинался Башенный город.

— Ойя! — Ко мне приблизился тот муэновец, что принес лепешки. — Наши дальше не пойдут.

Мы пристально посмотрели друг на друга. Я оглянулась в поисках сборщиков пошлины. Интересно, насколько она здесь высока?

— Спасибо. Передайте Пасу, что я вас не забуду, — поблагодарила я сотрудников.

Двое, державшие Столовского, отпустили его, и он упал к моим ногам, бледный и потный. Ему нужно было помыться.

Муэновцы растаяли, будто их никогда и не было. Я оперлась о ствол дерева. Как же мы встретимся с Дарком, если Столовский не может сделать больше ни шагу? Я тяжело вздохнула и стала обдумывать дальнейшие действия.

Этот мужик, растянувшийся на земле, вызывал у меня невольную улыбку.

Почти сразу же к нам приблизился какой-то торговец с пятнистой кожей и стоящей колом прической.

— У вас не лучший вид. Пожалуй, вам не хватает стимулятора. Могу продать все, что захотите.

Его лицо было пестрым, совсем не таким, как у муэновцев. Да и сапоги скрипели по-другому. Розовые, с высоким каблуком, достающие до бедра. А у муэновцев сапоги поднимались едва выше колена. Интересно, как его занесло так далеко от Пластического городка?

— И сколько же ты хочешь за стимулятор? — Я понимала, что Столовский больше не выдержит. У него может случиться сердечный приступ, а у меня нет ни оживляющего прибора, ни денег.

Да и мне самой стимулятор может пригодиться.

— Три сотни.

— Три сотни! — Я старалась не прогадать. — Ему красная цена полтинник.

Торговец изогнул свою коричневую с белым губу.

— Тебя не проведешь. Откуда ты такая взялась? — спросил он, протягивая мне кожаный мешочек.

Я подцепила пальцем щепотку его содержимого и попробовала на вкус. Он оказался приемлемым, и я всунула мешочек в руку Столовскому.

Торговец наклонился ко мне и рассек связывавшие мешочек веревки двумя сверкающими лезвиями, имплантированными под ноготь. Я видела подобные штучки у многих торговцев стимуляторами.

— Вот что я тебе скажу, — произнес он с ухмылкой. — Я дал тебе сперва попробовать товар потому, что ты далеко от дома. Это верх благородства, не правда ли?

И прежде, чем я успела что-то предпринять, сделал у меня на руке глубокий надрез.

Я инстинктивно шарахнула его, отбросив на несколько метров.

И только через мгновение стало ясно, что произошло — он вкатил мне успокоительное. За несколько минут моя ярость сменилась вялостью. Хотела было все объяснить Столовскому и шагнула к нему, но язык не слушался.

Столовский кинулся ко мне и успел подхватить на руки. «Кто же такой этот торговец?» — подумала я и вдруг увидела прислоненный у обочины мотоцикл.

Глава восьмая

Ангел двигался по моим венам, стирая следы успокоительного своими червлено-золотистыми крыльями. Кажется, его рассердило неожиданное вторжение химикатов. Я ждала, пока он приблизится к моей сетчатке, и пыталась разглядеть его лицо, чтобы узнать, кто он такой…

Внезапно до меня донеслись чьи-то голоса:

— Она умерла?

— Нет, но я всадил ей максимальную дозу. Она пролежит в отключке еще долго. Я знаю, что делаю.

— А что со Столовским?

— Она неплохо заботилась о нем. Силенки у него еще есть. Но вот ноги…

— Что с ними?

— Ожоги третьей степени, волдыри, заражение. Кажется, будто он даже блевал на них.

Я напряженно прислушивалась, стараясь отделить их разговор от образа Ангела. Голова дико гудела, но тело оставалось живым благодаря прикосновениям ангела.

Наконец, я узнала один из голосов. Он принадлежал торговцу. И другой тоже казался знакомым… Но каким-то изменившимся. Я затаила дыхание и вновь прислушалась.

— Я отчистил их, — продолжал торговец, — но он не сможет ходить еще пару дней… Представляешь, моя голова прошла только сейчас.

«Значит, ему крепко досталось от меня», — подумала я удовлетворенно.

— Проследи, чтобы ему было удобно и чтобы никто его не заметил, Стиро. Ему несладко пришлось за последние недели.

— Конечно, прослежу. Но что делать с ней? Что будет, когда она придет в себя?

— Сперва выясню, какое дело связывает ее с Лэнгом. А там видно будет.

— Но она очень опасна, босс.

— Есть и еще кое-какие обстоятельства. Топаз теряет поддержку. Поговаривают, будто он связался с моджо. И еще Столовский говорил, будто муэновцы называли Перриш «Ойя».

— Что такое «Ойя»?

— Ойя — это женский ориша[11], могучий дух. О ней сложена длинная легенда. Та, кто явится в короне из перьев, должна защитить клонов в будущем. Столовский рассказал, что когда они с Перриш пытались сбежать от них, ей на голову высыпалась масса куриных перьев, смоченных кровью. И теперь клоны готовы идти за нею в битву.

— Может быть, она не за горами, — вздохнул Стиро. — А Перриш знает, кто вы такой?

— Нет еще.

Дарк! Я узнала его голос, но не тон. Теперь он звучал негромко, но резко. Совсем не так, как у медлительного гиганта, которого я отыскала у Хейна.

Меня опять провели! И когда я только научусь не попадаться?

— Лишь немногим известно о вашем возвращении, — сказал торговец, которого звали Старо.

— Вот именно. Поэтому я и позволил ей забрать Столовского. Ведь она привлечет меньше внимания, чем я. — Дарк вздохнул. — У меня было все спланировано. Присмотри за Столовским, слышишь? А я немного подожду. Я должен быть здесь, когда она придет в себя, иначе кто-нибудь может погибнуть.

— Эта девка совершенно дикая! — усмехнулся Стиро.

Мне захотелось выбить ему мозги за «девку».

— Не стоит ее так называть, — заметил Дарк. — По крайней мере в глаза.

Стиро вышел, хлопнув дверью. Я оставалась неподвижной.

— Ладно, Перриш. Можешь сесть.

Я подняла налитые свинцом веки. Дарк сидел метрах в двух от меня на стуле, придвинутом к стене темной комнатушки. На нем была тенниска и джинсы. Протез руки лежал на колене.

Мне не хотелось смотреть на него, поэтому, опустив ноги, я отвернулась от него. Возможно, это была детская обида, но ведь по приказу Дарка меня накачали наркотиками!

— Ты скорее похож на главаря банды, чем на деревенского простака, — сказала я, потирая лицо. Во рту будто бы скопился клей.

— Только ты можешь сложить два и два, получив минус, Перриш. Я вовсе не из деревни.

— Что со Столовским? — выдавила я.

— Ничего страшного. Только ноги должны поджить. Тебе нужно было найти ему ботинки.

— Найти ему ботинки? — переспросила я, поднимаясь. — Чем мы, по-твоему, занимались два дня? Нежились на пляже?

— По крайней мере ты запала на меня, — усмехнулся Дарк.

Ну все, допросился… Я вскочила и, бросившись к нему, опрокинула вместе со стулом.

— Так лучше?

Я выплюнула эти слова, пристально глядя ему в глаза и надеясь, что запах у меня изо рта такой же ужасный, как и стоявший там вкус.

Он автоматически выставил руки для защиты. В его глазах читалась лишь растерянность и легкая неуверенность в себе.

Мне нравится, когда враги не знают, насколько сильно достали меня.

Он сделал глубокий вдох и выдохнул прямо мне в лицо:

— Ты не хочешь сходить в ванную? Она тут имеется. Правда, там грязновато, но…

Я распрямилась и отступила назад.

Одно дело, когда ты пытаешься напугать кого-то запахом изо рта, и совсем другое, когда тебе вежливо предлагают воспользоваться ванной.

— Мне и без того неплохо. Так проще отваживать разные жопы.

Дарк согласно кивнул и пронзительно посмотрел на меня.

— Так что же за дело предложил тебе Лэнг? Я знаю, что ты встретилась с ним в кафе. Чего же он от тебя требовал? И какое это имеет отношение к Джеймону?

Я потрясенно уставилась на него.

— Что ты за сволочь? Я потратила два дня на то, чтобы увести подальше твоего щуплого и потного дружка, а ты играл со мною в прятки. Да еще держишься так, будто имеешь право задавать мне вопросы!..

Дарк потрогал пальцем губу. В тенниске и джинсах он еще больше напоминал фотомодель. Я даже будто бы почувствовала запах лосьона после бритья. Интересно, а как этот мужик будет смотреться с шевелюрой?

— Столовский сказал тебе, откуда он явился? — спросил Дарк.

— Конечно. И я ему поверила.

— Правильно сделала. Я тоже завербовался туда.

— Ты думаешь, что Лэнг или Джеймон имеют к этому какое-то отношение?

— Я пробыл в Мертвом Сердце три года. Друзья, которыми я там обзаводился, умирали у меня на глазах. За работой или во сне, по одному, а то и по двое в день. Наконец я понял кое-что важное. Скажем так: Джеймон Мондо и Лэнг слишком возомнили о себе.

— Непонятно, — сказала я. — Даже слишком непонятно.

Кажется, Дарк затеял какую-то свою игру, очень важную для него.

Я просто хотела оказать услугу Лэнгу, чтобы покончить с Мондо. А вместо этого мне приходится бороться со Следователем и вертолетом. Может быть, Брас уже погибла. Но что-то подсказывало мне, что этого не случилось. Обычно Следователь использует беззащитных детей, как приманку.

— И сколько ты пробыл здесь? — спросила я.

— Ты имеешь в виду до встречи с тобой? — улыбнулся он.

— Вообще… — не хотела определенности.

Дарк поднялся гораздо проворнее, чем у Хейна или у меня дома. Его переполняла энергия, которой я прежде в нем не видела. Он был на несколько сантиметров выше меня и намного шире в кости. Тертовские дома не рассчитаны на такой рост — его голова едва не касалась потолка. Я представила себе, как замурлыкала бы Мэй, если бы он сейчас снял тенниску.

Да, этот мужик все-таки был довольно привлекательным и оказался не таким простачком, как я думала.

Вот и хорошо. Значит, он сможет позаботиться о Столовском и без меня. Значит, моя жизнь намного облегчится. Терпеть не могу людей, которые на меня рассчитывают.

— Мне нужно увидеть Столовского, — сообщила я.

— Ему надо отдохнуть, — не согласился Дарк.

— Ты обманывал меня все это время! Теперь я должна поговорить со Столовским, прежде чем уйти.

— Так ты не собираешься сказать мне, что у тебя за дела с Лэнгом?

— Да пошел ты!..

Он взял меня за руку, и меня будто током ударило. Я подпрыгнула, словно кролик.

— Прости, что пришлось тебя обмануть, Перриш. Но дела приняли слишком стремительный оборот. Благодаря тебе я смог на время спрятать Столовского и заняться ими. Я и раньше слышал о твоих подвигах, а тут ты сама буквально свалилась мне на голову. Это оказалось то, что нужно.

Я сжала его запястье. Рука была твердой, сильной и теплой. А лицо снова стало серьезным, как раньше. Тогда его выражение меня напугало.

Но только не сейчас.

— Мне нужно увидеть Столовского, — повторила я.

На мгновение мне показалось, что Дарк собирается сдаться. Потом он разжал мои пальцы и вышел из комнаты.

Я направилась за ним и оказалась в длинном коридоре. Из высоких окон, поделенных на квадраты, лился яркий свет. По стенам тянулось множество дверей. Стало ясно, что это здание когда-то было роскошным, но теперь пришло в упадок, как и все в Терте. Имплантированный компас подсказывал мне, что мы намного севернее от того места, где Стиро усыпил меня.

Наконец Дарк вошел в какую-то довольно просторную комнату. К моему удивлению, она была заполнена каким-то медицинским оборудованием.

— Приятное местечко, — сказала я.

— Это только начало, — пообещал Дарк.

Столовский лежал в чистой постели с кучей подушек. На нем красовались темные очки, а ноги были забинтованы. По бугру на одеяле было видно, что он не один.

Я подошла к нему, сорвала очки и спросила:

— Ну что, теперь тебе лучше?

— Перриш? Ты очухалась? — Его лицо просветлело.

— Да. Очухалась и разозлилась, — ответила я.

Он принялся тормошить бугор со словами:

— Вставай. Перриш пришла.

Из-под одеяла показались розовые волосы Мэй.

— Привет, — ничуть не удивившись, сказала она.

— Ах ты, кусок… — Я кинулась к ней, собираясь придушить, но Мэй оказалась проворнее, чем мне казалось, и выставила мне в лицо нож.

Сам по себе он был мне не страшен. Но я заметила краем глаза, что Дарк как будто собирается вступить в наше сражение.

— Не трогай ее, Перриш, — попросил Столовский. — Она только хотела мне помочь. Мы росли вместе на границе трех пустынь, — начал рассказывать он. — Ее мать продавала еду и женщин фермерам. Мэй была… была моей подружкой. И когда меня забрали в Мертвое Сердце, она сбежала из дома, чтобы помочь мне. Я люблю ее, Перриш. Понимаешь?

Мэй презрительно шмыгнула носом. Интересно, а как бы она сама все объяснила? Насколько я знаю, у нее не было постоянного ухажера.

Воспользовавшись замешательством Мэй, я вырвала у нее нож и вывернула ей руку. Ничего другого не оставалось.

— Так, — скомандовала я. — А теперь выйти всем, кроме Столовского.

Мэй опустилась на кровать и принялась тереть свое запястье. Дарк обхватил ее рукой и сказал:

— Не делай глупостей, Перриш.

— Убирайтесь! — закричала я.

Он потащил Мэй к двери, не сводя с меня глаз.

— Десять минут, не больше. Иначе тебе придется иметь дело со мной.

Подождав, пока дверь закроется, я села на край кровати, собираясь вытянуть из Столовского правду.

Я опустила нож. Мы оба знали, что воспользоваться им не придется. Ведь я защищала Столовского уже не первый день, и он до сих пор был жив.

— Начни сначала и ни о чем не забудь.

Он расслабился и откинулся на подушку:

— Когда меня завербовали, я думал, что больше не увижу Мэй. Но она сбежала из дома и ждала меня здесь. Больше года. С Дарком я познакомился там. Он сказал, что знает ее и поможет мне выбраться.

— А что он хотел за это?

— Ничего не хотел. — Столовский покачал головой, слабо улыбнувшись. — Такой уж он человек. Его семья — весь старый Терт.

— И как же его занесло в Мертвое Сердце? — удивилась я.

— Что-то случилось. — Столовский понизил голос. — Ему пришлось завербоваться в шахты и стать убойной скотиной, вроде меня.

— Но как он выбрался оттуда?

— Его близкие подкупили десятников. Дарка выпустили те же, кто и забрал. А заодно и меня.

— И ты оказался здесь? — спросила я, подумав, что он вовсе не промах.

— Не сразу. У Дарка есть множество друзей. Мы собирались прятаться в Вива до тех пор, пока не будет все готово для возвращения. Оставалось совсем немного.

— Но тут ты сел не на тот мотоцикл и вляпался в историю, — закончила я.

Столовский вымученно улыбнулся и пожал плечами.

— У Дарка все еще остались здесь враги. Может быть, ему специально помешали. А скорее, просто не повезло.

— Значит, я должна была вызвать огонь на себя?

— Некоторую часть. — Столовский склонил голову.

На какое-то время воцарилась тишина.

— Знаешь, у него есть какие-то планы, — сказал наконец Столовский.

Я нахмурилась — откуда ему знать о подлинных намерениях Дарка?

— Он говорил мне, что Мертвое Сердце научило его заботиться о себе. Но Дарк заботился и о нас с Мэй. А теперь собирается вернуться домой, чтобы позаботиться обо всех остальных.

— Но если Дарк помог тебе выбраться оттуда, это еще не значит, что ты обязан ему всем на свете, — заметила я.

Он покачал головой, и его глаза увлажнились.

— Знаешь, Перриш, таким, как мы с Мэй, в жизни ничего не светит, хотя она и красивая. А Дарк заботится о нас. Постоянное питание, лечение, бытовые условия…

Я вздохнула. Таким людям, как Столовский, вечно что-нибудь нужно. Я и сама не многим лучше, но мне хочется разобраться, чего же добиваются такие, как Дарк.

Кстати, в Джеймоне Мондо я уже разобралась. И теперь собираюсь покончить с ним.

— А что, если он тебя надует? — спросила я.

— Но ведь нужно во что-то верить… — Ответ выдавал растерянность.

— Да, ничего другого нам не остается, — пришлось мне согласиться.

Вдруг он сказал то, что мне совсем не понравилось:

— Ты такая же, как он. И люди верят в тебя.

Дарк указал на северо-восток. Он стоял среди спальных коконов, закрепленных на крыше. Некоторые из них были заняты, другие пустовали.

— Если идти прямо на север, руководствуясь компасом, то снова окажешься в Торли.

Я поняла это и без него, но все равно позволила вести себя вперед. С крыши открывался потрясающий вид. Находясь в Терте, иногда забываешь о небе. Здесь же нельзя было не подивиться тому, какое оно огромное.

Море крыш, напоминавшее бесконечный мозаичный пол, слегка пугало меня. А еще оно походило на кожу под микроскопом.

Утреннее небо было розовато-серым. Я провела внизу целый день.

— Где находится Дис? — спросила я.

Дарк обернулся на юг. Там, на горизонте, сверкала серебристая полоска океана.

— Где-то там. Но теперь туда никто не ходит. Там возникают сердечные болезни.

Эти слова заставили меня содрогнуться.

Повсюду поднимались в воздух ароматы Терта. И мне захотелось улететь прочь. Как в том сне, где Ангел выгонял наркотики из моего тела.

Сперва я не придала этому сну никакого значения, но теперь снова вспомнила его. Что там говорил Дарк об Ойя и муэновцах? «Та, кто явится в короне из перьев, должна защитить клонов в будущем».

Только этого мне не хватало!

Впрочем, во что бы они там ни верили, я надеялась, что Пас должен позаботиться о беспризорниках. И еще — что Брас уцелеет.

Должно быть, у меня было странное выражение лица. Дарк обернулся и пристально посмотрел на меня. Потом посоветовал:

— Остерегайся Лэнга и Джеймона.

— И это все, что ты собирался сказать? Без всяких объяснений?

— Ты же все равно мне не поверишь… — ухмыльнулся он.

— Наверное, нет, — согласилась я.

Он протянул мне коммуникатор.

— Зачем это? — удивилась я.

— На случай, если тебе захочется поговорить со мной, — самоуверенно произнес он.

Больше всего на этом проклятом свете мне хотелось зашвырнуть этот прибор черт-те куда. Но я все же запихнула его за пазуху и даже поблагодарила.

Заметьте, я сделала это левой рукой — в знак насмешки.