Невеста для серого волка

Глава 10. На берегу озера

– Мисс Рози, неужели кто-то у ваших женихов столь ретив и невоспитан, что посмел разбить вам окошко?

Мистер Беркинс подтрунивал надо мной, забивая досками дыру в окне. Он балансировал на хлипкой лестнице без малейшего страха, а я что-то лепетала в ответ. Конечно, он не поверил в то, что я случайно разбила стекло, когда мыла окна. Если честно, только последний дурачок поверил бы в мою историю.

Этим утром, едва рассвело, я собрала мерзкие перья и сожгла их во дворе. К счастью, бабуля спала крепко и не слышала ночного происшествия. А я то и дело прокручивала его в голове и чувствовала, как внутри дрожит тонкая струна.

Что понадобилось от меня пернатой твари?

Чутье подсказывало – нападение как-то связано с моим сном, будто птица нарочно разбудила меня, не дав досмотреть его до конца.

Что скрывается в конце пути? Кто так настойчиво тянет меня в лесную чащу? Какая роль мне уготована в отнюдь не доброй сказке?

Я размышляла об этом, гуляя по рынку, замешивая тесто и срезая яблочную кожуру. Сегодня утром я решила, что не случится ничего дурного, если потрачу несколько серебряных монет на продукты – хотелось порадовать бабулю чем-нибудь вкусненьким, поэтому вскоре наша кухня превратилась в настоящее поле боя. Миссис Беркинс ощипывала куриную тушку, готовясь набить ее рисом и сушеным черносливом, а я, перемазавшись мукой, раскатывала тесто в тонкий пласт – быть пирогам с яблоками! И даже бабушка была при деле: накинув на плечи выцветшую шаль, вязала у окна.

Спицы размеренно постукивали, миссис Беркинс пересказывала городские сплетни, вставляя такие забавные комментарии, что я невольно посмеивалась.

– Говорят, за речкой видели здоровенного волка. Старый Уоттерс за грибами ходил, как едва морду серую приметил, чуть дух не испустил! – она принялась рубить тушку. – Удирал так, что корзину потерял. А мне кажется, что он все выдумал, заболтался с мужиками, забыл про грибы, а жене про волка наплел, чтобы та ему плешь не проедала.

– Отчего же вы так решили, миссис Беркинс? – спросила я, а руки вдруг задрожали. – Думаете, в окрестностях нет волков?

– Может и есть, но на людей они не бросаются. А дурачков, чтобы в лес ходить, у нас и нет.

Хмм… Так уж и нет. Щеки запылали румянцем, и я стала быстро-быстро закладывать в пирожки начинку.

– А мне казалось, что недавно ночью кто-то выл под окнами, – заметила бабуля. – Да так пронзительно, печально, будто оплакивал кого-то.

– Это собака была, миссис Эвлиш. Кто же еще?

– Действительно.

Я слушала их вполуха, витая в собственных мыслях.

После обеда к бабушке в гости пришли престарелые соседки, и я оставила их на попечение миссис Беркинс, а сама сложила в корзину пирожки, сверху закрыла накрахмаленным полотенцем, чтобы не остыли.

– Бабуль, я пойду прогуляюсь! – крикнула бодро, влетая в башмачки и застегивая плащ.

Город готовился к празднованию конца осени и дню поминовения усопших. В это время полагалось собираться за столом всем членам больших родов, жарить уток с яблоками и варить фруктовые взвары на меду. Некоторые верили, что духи умерших тоже пируют за столами, слушая новости из жизни потомков. На меня этот праздник всегда навевал грусть – куда делась моя большая семья? Только мы с бабулей – да и все.

Но я любила смотреть, как отмечают простые горожане – они собирались на лужке за городом и жгли костры, танцевали до упаду и орали хмельные песни. Некоторые вырезали из крупных оранжевых тыкв морды страшных существ, а внутрь вставляли свечи, веря, что это отпугнет злых духов. Вот и теперь пороги домов украшали тыквенные головы – этакое народное творчество, вызывающее смех у аристократии.

Никем не остановленная, я сбежала по каменной лесенке, шурша золотой листвой – деревья почти полностью оголились, растопырив тонкие печальные ветки. Поправила на локте корзинку и, вдохнув тонкий аромат пирожков, поспешила к выходу из города.

***

Он ждал меня на опушке. Притаился в зарослях лещины, сверкая глазами-плошками.

– Привет, Волчок, – я потрепала серую башку между ушей, а он первым делом ткнулся носом в корзинку. – Прости, они без мяса, но с яблоками тоже вкусно получилось.

Я села, подогнув под себя ноги, и достала по пирожку. Зверь проглотил свой, не моргнув и глазом, а я получила очередную возможность полюбоваться на огромные клыки. Не спрашивая разрешения, волк сунул нос в корзину – раздалось чавканье и довольное урчание. Посмеиваясь, я наблюдала, как он уничтожал пирожок за пирожком, а, когда от последнего остался лишь маленький кусочек, волк посмотрел виновато и выронил его мне на колени.

– Спасибо, что поделился, – я вздохнула, понимая, что не буду доедать за ним. Но забота все равно показалась невероятно милой. Подумать только, дикое животное оказалось добрее, чем некоторые люди.

После трапезы мы отправились уже знакомой дорогой, что вела к холму.

– А ты знаешь, я ведь мечтала поступить в Аптекарскую Академию. Ту, что в столице. Хотя откуда ты можешь знать, ты ведь никогда там не был, – болтала я на ходу, но волк вдруг тряхнул головой и посмотрел укоризненно. – Ладно-ладно, не обижайся. В общем, мечтам моим не суждено было сбыться, туда девушек не берут. Хотя, если бы у нас было достаточно денег, я могла бы отправиться учиться в пансион для благородных девиц, но… – я запнулась. – …но зачем это нужно? Шить, вязать и вышивать я и так умею. Готовить тоже. Да я даже гвоздь забить могу!

Волчок чихнул и махнул хвостом, а я рассмеялась. Он определенно хороший собеседник!

– У нас дома огромная библиотека, – я развела руки в стороны, будто пыталась объять необъятное. – Книг там столько, что на всю жизнь хватит. Мои бабушка и дед по маминой линии коллекционировали их. Удивлена, что дядя Джеймс не попытался продать такое сокровище! С тех пор, как мы с бабушкой сюда переехали, я часто засиживалась за ними, читала книги по этикету, механике, географии, истории, даже пыталась учить языки. Не слишком успешно, но все же… – губы тронула улыбка.

Воспоминания о вечерах, проведенных в уютном кресле с чашкой горячего чая с пахнущем пылью фолианте на коленях были одними из самых дорогих. Тех, что достаешь из шкатулки памяти и перебираешь, как редкие жемчужины.

– Бабуля ослепла, и я читала ей истории о рыцарях и королях. О пиратах и благородных дамах. А потом мы с ней много разговаривали.

Он шел впереди, больше не поворачиваясь, но я чувствовала – волк понимает меня. Что это? Моя потребность выговориться или нечто большее?

– Конечно, все это никогда не заменит настоящих занятий, но хоть так… Я даже как-то раз отправилась искать работу помощницей аптекаря, но дядя постарался, чтобы меня нигде не брали.

Я не выдержала и нажаловалась Волчку на родственника, умолчав только о том, что он загорелся идеей выдать меня замуж. Не хотелось вспоминать неприятное и портить себе настроение. А мой умный друг вдруг остановился и толкнулся влажным носом в бедро и чуть слышно заскулил.

Жалеет.

Сегодня я попросила волка спуститься к озеру, и он послушно затрусил по склону.

– Я знаю, что случилось в твоим лесом. Тетушка Лаванда рассказала мне эту историю, – начала я, поравнявшись со зверем. Он бросил взгляд исподлобья, и глаза засияли особенно ярко. Или мне показалось?

– Ты не знаешь, где может быть Сердце Леса? – завершила я свой рассказ вопросом, а Волчок отрицательно заскулил и подставил голову, выпрашивая ласку.

Мне нравилось гладить его. Наверное, я сошла с ума, но мне хотелось думать, что лесной хищник, убивающий без сожалений, подчиняется моей воле. Ластится как домашний пес, и заглядывает в глаза. Он больше не казался мне страшным чудовищем, звериный запах не вызывал отторжения – он пах прелой листвой и шерстью. Я зарывалась в нее пальцами, а волк начинал фыркать.

Вот и сейчас издал забавный звук, а потом свалился на спину, подставив лохматое пузо.

– Эээ нет, хватит с тебя! – погрозила я пальцем и, подхватив юбку, побежала к озеру.

Ветер стих, и поверхность его казалась стеклянно-гладкой. Безмятежной. На противоположном берегу алели клены, отражаясь в зеркале вод. Вечернее солнце еще не успело нырнуть за горизонт, поливая верхушки деревьев теплым светом.

Я откинула голову и закрыла глаза. Сердце мое наполнилось предвкушением какой-то отчаянной радости. Из головы выветрились все темные мысли, страхи истаяли.

Волк подошел неслышно и уселся рядом, касаясь ноги горячим боком.

– Ты не будешь против, если я помочу ножки? – спросила и тут же начала стягивать ботинки, а за ними чулки.

Он посмотрел на меня с осуждением, а потом махнул хвостом и отошел за спину. Пожав плечами, я ступила в воду. Пальцы сначала закололо – вода была холодной, но через несколько мгновений кожа привыкла.

Ох, как же давно я не плавала! Сердце сжалось от тоски по прошлому. Мы жили на берегу небольшого пруда, в котором я любила купаться летом, но вот уже семь была лишена этого. Конечно, сумасшедшей я не была и плавать сейчас не собиралась – не хватало еще простыть. Но все-таки подняла юбку повыше и зашла в воду по колено. Замерла, прислушиваясь к себе и ловя отблески нежного осеннего солнца.

В какой-то миг я ощутила прикосновение, будто холодная рыбья чешуя скользнула по лодыжке, а потом…

Ноги потеряли опору, и я, не успев даже взвизгнуть, повалилась спиной в ледяное озеро. Где-то совсем рядом раздался громкий рык, вода плеснула в лицо, и меня поволокло прочь от берега.

От сильного рывка сердце перевернулось в груди. Я не сразу опомнилась и успела глотнуть воды, прежде, чем дернулась вверх и сделала вдох. Мелькнуло небо и вновь погасло – я ушла под воду. Ноги оплетало что-то склизкое и холодное.

Рывок. Еще один.

Я перевернулась в воде и бешено задергала ногами, пытаясь вырваться. Загребла руками, путаясь в собственных волосах и юбке, что задралась уже выше головы.

Выше, выше, вперед и вверх, пока меня окончательно не затянуло на дно.

Вдох…

И снова меня уволокло вниз, в холодные озерные воды.

Обезумевшая от страха, я не знала, что делать. Бестолково металась, как пойманная в сети рыбешка. Грудь распирало – еще чуть-чуть, и в рот хлынет вода. Я захлебнусь. Утону в этом треклятом озере, а бабушка так и не дождется непутевую внучку домой.

Когда терпеть удушье стало невыносимо, до огня и белых искр перед глазами, хватка вдруг ослабла. Щупальца отпустили, и я устремилась вверх, к свету и воздуху.

Судорожный вдох. Еще один.

Я закашлялась и быстро вытерла кулаком глаза. Где берег? Куда плыть?

Прямо подо мной вдруг забулькало, заворочалось, а потом над водой показалась морда моего волка. Я вскрикнула, но в тот же миг горло сковало страхом – шею зверя оплетала жирная зеленая водоросль. Она душила его и тянула на дно, но тот рвался, утробно рыча и скаля зубы. Сдаться было равносильно смерти.

Я не думала. Было не до того. Просто кинулась к нему и изо всех сил вцепилась в мерзкое щупальце.

– Ааа!!! – разодрала его и отшвырнула прочь. – Давай, Волчок!

Мы, не сговариваясь, погребли к берегу. Благо, тело вспомнило, что когда-то я хорошо плавала. Под ногами, в мутной глубине, скользили то ли рыбы, то ли конечности ужасного чудища, что едва не сгубило нас. Казалось, я перестала дышать. Сердце билось, как полоумное.

Едва ноги коснулись берега, я подхватила тяжелую юбку и побежала. За мной, поднимая тучи брызг, мчался волк.

Обессиленные, мы рухнули в траву. Меня колотила дрожь, зуб на зуб не попадал. Я обхватила себя за плечи и рассмеялась. Из глаз потекли слезы, но я даже не думала их вытирать.

Зато горячий шершавый язык мазнул по щеке, собирая соленые капли.

– Ты спас меня, – я обхватила шею, облепленную мокрой шерстью, и зарылась в нее лицом.

Мой друг, мой добрый и хороший Волчок не испугался и бросился на помощь, хотя мог просто убежать, спасая шкуру.

Он дышал шумно, хрипло. Словно бежал без остановки от стаи охотничьих собак, что норовила разорвать его на клочки.

– Спасибо тебе, спасибо, спасибо, – шептала я, обнимая волка.

А он молчал, положив морду мне на плечо. Он не видел, как над поверхностью озера приподнялось… я даже не могла это описать. Какое-то сплетение буро-зеленых водорослей, похожее на башку с широкой пастью и двумя рыжими глазами. Чудище посмотрело на нас, а потом медленно погрузилось в воду. Затаилось в ожидании добычи.

«Лес может играть с незваными гостями, испытывать, заманивать в ловушки».

Голос тетушки Лаванды прозвучал так ясно, будто она стояла у меня за спиной.

Подул пронизывающий ветер, взметнув стайку сухих листков. Я поежилась.

– Знаешь, Волчок, нам лучше уйти отсюда.

Тот молча кивнул. Отряхнулся так, что вся вода полетела на меня, и бодро затрусил к холму. Прежде, чем последовать за ним, я бросила последний взгляд на кажущееся безмятежным озеро.

Озарение было ярким, как вспышка молнии.

Я должна найти Сердце Леса и попытаться его спасти.