Нет права жить, нет права умирать

Глава 9

Денис Ветров

И почему я вдруг стал думать о ней так часто? Прошло уже несколько дней, но Карина все не выходила у меня из мыслей.

Интересно, она хоть иногда улыбалась? Впервые я встретил столь серьезного человека. Хотелось запомнить задумчивый взгляд, когда она смотрела в окно автомобиля. Чуть повернутое лицо, ресницы. Почему-то на сердце от мыслей о ней было слишком тяжело.

Интересно, где она все же спрятала труп Олега Зорина?

Лучше бы я не делал ту экспертизу, вообще ничего не знал бы! Словно камень на сердце.

Не могла же она его спрятать далеко, не хватило бы сил! Расчленять вряд ли стала бы…

Я стоял в магазине у кассы, в корзинке лежали готовые отбивные и салат в контейнере. Дома заканчивался кофе, да сигареты купить стоило, чтобы ночью не бежать в магазин, если опять будет бессонница.

Взгляд мой остановился на канцтоварах. На автомате взял блок для рисования А3 и простой карандаш. Хотелось что-то изобразить, но пока не знал, что именно. Я вообще не мог понять, что со мной происходит.

Неужели это все из-за нее?..

Уже четвертая чашка кофе за вечер. Очередная пустая пачка от сигарет.

Спать не хотелось. Я достал бумагу, карандаш, положил на кухонный стол. Перед глазами стояла Карина. Рука сама вспоминала то, чего не делала уже несколько лет, и постепенно на белом листе появился контур.

Когда-то у меня неплохо выходило рисовать. Никто не учил, само как-то получалось. Абсолютно бесполезное умение при моей профессии! Думал, никогда больше не возьмусь за карандаш, но, оказывается, ошибся.

Постепенно вырисовывалось лицо, оно было чуть повернуто, взгляд направлен вдаль. Локоны падали, чуть прикрывая глаза. Ресницы, длинные и пушистые… Интересно, а какие у нее губы? Даже не обратил внимания. Стоило встретиться снова, чтобы посмотреть и запомнить их?

Черт, я просто желал опять ее увидеть! И зачем она мне? Хотел бы забыть все, что о ней знаю, но не выйдет. Если бы только она рассказала сама, возможно, я бы смог как-то обойти законы. Но она не расскажет. Спросить напрямую? Тоже не вариант.

Поехал с самого утра в район, в местное БТИ. Хотел взглянуть на план ее дома. Что там может быть за тайник? Возможно, теплотрасса заброшенная или что-то в этом роде… Что-то точно должно было быть! Почему не подумал про это раньше, я не понимал. Как и не понимал, зачем вообще делал это сейчас, почти два года спустя.

Я сам виноват во всем, чертов следователь!

Никогда бы не подумал, что смогу кого-то пожалеть, а тут…

Раньше я не слишком отличался благородными поступками. Некоторые вообще считали, что я не способен поступать по-человечески. А зачем, когда все прописано в законах? Но каждый закон можно обойти, если знать, как это сделать верно. Если мне был известен факт убийства, а я его скрывал, то я сам являлся пособником преступления.

Хотя… никто же не знал о моей осведомленности.

Нужно было что-то делать со всем этим!

Показал в БТИ свое удостоверение. Девушка в очках достала из архива толстую папку, всю в пыли.

– Может, вам нужно что-то еще, Денис Андреевич?

– Скажите, а копию можно сделать? – указал на старый генплан двора.

– Можно, конечно же. Но на одном листе не поместится. Скотчем склеить?

– Да все равно. Мне не в дело подшивать.

Она ушла, а я листал планы, пытаясь найти хоть какую-то зацепку.

Куда Карина могла его спрятать?

А что, если я ошибаюсь, и Зорина действительно не было в тот день у нее дома? Мало ли, что показала та экспертиза… Может, он не дошел или развернулся. Тогда откуда такое странное поведение Карины? У нее в день нашей встречи был взгляд загнанной в угол кошки.

– Девушка, а что это здесь пунктирной линией указано?

Работница БТИ с удивлением взглянула на меня.

– Кажется, там раньше было бомбоубежище.

– А сейчас его нет?

– Откуда мне знать. – Она пожала плечами. – Документы еще шестьдесят шестого года. Как они вообще сохранились, удивительно. Скоро, говорят, реформу какую-то наметили, и все документы пойдут в архив.

Неужели там действительно что-то было? Выяснением этого я и собирался заняться.

***

Что тут сказать… Дэн из моего сна стал первым, кто узнал тайну. С того самого дня, когда я ночью тащила тело вниз по лестнице в подвал, где начиналось то самое бомбоубежище, я не смогла спокойно спать ни одной ночи. Слез я не лила и вообще старалась даже не подавать вид, что это произошло – просто стала скрытной и молчаливой. Я зареклась никогда и никому не говорить об этом.

Тела Зорина не нашли.

Удар пришелся по голове старыми металлическими напольными весами, а они были нелегкими. Похоже, произошло кровоизлияние в мозг. Крови Олега не было, как и его следов. Возможно, там была моя кровь, но я тщательно удалила все моющими средствами с плитки пола ванной комнаты.

Тащила ночью, когда в доме стояла мертвая тишина и все спали. Было где-то часа три ночи, я точно не знала время. Олег не был тяжелым даже для меня – скорее, худощавого телосложения, иначе мне бы точно не удалось это сделать. Наступило состояние аффекта, потом нахлынули новые силы, чтобы довести все до конца.

Моя мать пришла лишь утром, вспомнив, что у нее есть свой дом, а не только работа. В это время я находилась в кровати, притворившись спящей. Она тихо вошла, а потом я услышала шум воды из крана в той самой ванной. Я лежала и вспоминала, как эта тварь, Зорин, издевался надо мной там. Невозможно передать те чувства, которые прошли сквозь мой разум, никому в мире не дано испытать подобное!

Не думайте, Петр Алексеевич, что меня мучила совесть или что-то в этом роде. Дело даже не в ней. Признайся я сразу, меня, возможно, и оправдали бы. Скорее всего, дали бы условный срок за превышение самообороны. Тем более, факт насилия было бы несложно установить, если бы я не впала на несколько дней в депрессию. Я просто не могла об этом говорить. А искать Зорина стали не сразу.

Совесть по поводу смерти этого подонка меня вообще не тревожила – одной тварью на Земле будет меньше. Такие, как он, не достойны жить. У них просто нет права жить.

Лишь утром, когда я наконец-то вышла из спальни, мать, допивая свой кофе и собираясь на работу, проронила: «Карина, а Олег вчера разве не приходил?»

«Нет… – выдавила я».

«Странно. Я думала, он будет здесь. И телефон его недоступен».

Она тяжело вздохнула. Я знала, что происходит у нее в душе. Его постоянный шантаж мешал ей спокойно дышать.

Именно она стала причиной того, что я ничего не рассказала. Решение пришлось принимать еще ночью и немедленно, так как убрать следы преступления нужно было очень быстро. Зато я понимала, что мою мать не посадят, ведь, кроме Зорина, никто не знал о финансовых махинациях.

Но я не собиралась говорить ей правду. Пусть считают, что Зорин просто исчез. Ведь бывает такое: человек пропал – и нет его? Верно, Петр Алексеевич?

Некоторые вещи я спрятала вместе с трупом, который уже начал коченеть. Телефон тщательно протерла, хотя на нем и не должно было остаться моих следов – там могли быть лишь его отпечатки – и выбросила на следующий день в пруд за парком.

Я сделала все возможное и невозможное, чтобы полиция не нашла никаких улик пребывания Зорина у нас той ночью. Но самое невозможное, что я сделала – это перекроила саму себя, пытаясь выбросить из головы все события. Я их практически забыла, но при этом возненавидела весь мир.

Мама, конечно же, обзвонила его знакомых, и ей подтвердили, что Олег пил с ними в баре вечером накануне, а потом покинул их. Но никто не видел, как он пришел к нам около двенадцати. Через несколько дней заявили о его пропаже.

Молодой следователь, Денис Андреевич Ветров, только получивший под свою ответственность наш районный город, несколько дней ходил к нам домой, потом вызвал в участок мою маму. Но никто и подумать не мог тогда, какой была истинная причина исчезновения Олега. Со мной беседа полицейского прошла в тот же день, что и с мамой. Отлично помню, как он сидел у нас дома, а я наблюдала за ним. Он задал мне несколько вопросов, получив на них четкие ответы без тени сомнений. Больше он меня ни о чем не спрашивал.

Телефон нашли гораздо позже, после этого водолазы прочесали весь пруд, но тела, естественно, никто найти не мог. А поскольку пруд соединяется канавой с рекой, все пришли к выводу, что Зорин утонул по пути из бара, будучи не слишком трезвым, а тело снесло течением.

На этом все и завершилось для других, но только не для меня. У меня лишь начался период душевных мучений и самотерзаний. Но никто не знал, чего мне стоило не показывать вид, что ничего никогда не происходило.

И поэтому я даже не удивилась, что спустя почти два года мой мозг начал преподносить сюрпризы в виде оборотней и лабиринта во сне. А та странная безделушка, которую я нашла на пустыре, ничего не доказывала. Я никогда не верила в сказки. Их нет. Все, что происходит с нами либо реально, либо нет, и мои сновидения, судя по всему, попадали под случай номер два. Тоже мне, нашла магический амулет, который перемещает в параллельные миры! Выдумала же себе такое…

Но то, что я рассказала в этом сне моему кошмарику, Дэну, действительно помогло. В тот день, проснувшись, я почувствовала себя абсолютно другим человеком. Это вовсе не означало, что в один миг я смогла полюбить весь мир. Я по-прежнему не выносила на дух своих обнаглевших сокурсников. Но стало легче дышать и получать удовольствие от того, что я существую, а тот подонок мертв. Я даже представить себе не могла, что было бы, случись все иначе…

Я шла в универ, не задумываясь о том, что ждет меня сегодня. Просто рассматривала все вокруг каким-то другим взглядом. Радовалась, что в тот день не было дождя, пинала желтые листья, что, весело кружась, падали мне под ноги. А потом повстречала Никиту Королева, который шел с потерянным видом. Он даже не сразу заметил меня, и я не обратила на него внимания, пока мы практически не столкнулись с ним лбами. Но в этот раз я отнеслась более благосклонно.

– Ты чего такой хмурый? – спросила я его, открывая двери. – Случилось что-то?

– Нет… Что могло случиться? Все одно и то же. Мать завтра выпишут из больницы, не берутся делать операцию здесь. Говорят, в центр надо ехать, а там очередь.

– Представляю, – тихо произнесла я.

– Знаешь, я тут подумал… Ты все время твердишь, что я тебе мешаю, что ты со мной сидеть не хочешь. Я решил больше тебя не напрягать.

– Да ладно, можешь сидеть рядом со мной столько, сколько влезет. Мне не жалко, на самом деле.

– Да? Правда? – Он как-то наивно посмотрел на меня, и я едва не рассмеялась от его растерянного вида.

– Точняк.

На этом разговоры временно закончились, а потом произошло еще одно странное событие.

В обед та самая Алина, которая когда-то являлась моей подругой, подошла с глупой ухмылкой, оторвав от прочтения скучной брошюры о вреде наркотиков, что нам раздали волонтеры у входа в универ.

– Карина! Здравствуй!

– И тебе не хворать!

– Карина, а приходи ко мне на днюху!

Я несколько раз моргнула, не зная, что на это ответить.

– Это послезавтра? – уточнила я, отложив в сторону брошюру.

– Надо же, помнишь! – обрадовано затрещала Алина, не понимая причин моей к ней благосклонности.

– Помню, чего же не помнить. Во сколько?

– Каринка! – Она бросилась ко мне на шею, но я аккуратно отстранила ее от себя. – Неужели придешь?!

– Приду, – согласилась я, не зная, почему это сделала.

– В пять. Адрес помнишь еще?

– По-твоему, у меня проблемы с памятью?

– Да я же не об этом, – смутилась она вдруг. – Мало ли…

Решила – так решила. Поздно что-то менять. Хотя я не слишком горела желанием идти на День рождения Алины, я смогла себя уговорить.

После пар я задержалась: попросила помочь наша преподаватель психологии, Алена Викторовна.

– Ты сегодня какая-то не такая. Веселая, что ли, – сказала она, пока я разбирала кипу бумаг на ее столе.

– А что, обычно другая? – Я даже не заметила в себе каких-то особых изменений.

– Мне кажется, все дело в твоих комплексах. Знаешь, есть масса методик, которые позволяют от них избавиться.

– Это какие у меня комплексы? – не поняла я.

– Например, комплекс неполноценности. По данным статистики, его, так или иначе, испытывает большинство девушек твоего возраста, около шестидесяти процентов…

– Я отношусь к другим, сорока! – перебила я ее.

– К сорока чему? – не поняла она сразу.

– К тем процентам, которые не испытывают проблем. У меня их нет.

– Тогда как ты сама можешь объяснить свое поведение?

– Дело не в этом. Знаете, Алена Викторовна, – в голову пришла веселая мысль. – Мне каждую ночь кошмары снятся. Да еще такие…

– Какие? – удивленно спросила она меня.

– Левитирующие платформы, духи света… Продолжать?

Она судорожно кивнула, пытаясь понять, серьезно ли я говорю.

– Локации мира отражений, порталы между ними… И…

– Что-то еще? – Она нервно сглотнула.

– И демоны! – выпалила я, еле сдерживая смех.

Она едва не подскочила с места.

– Симкина! Я с тобой серьезный разговор веду, а ты… Какие еще демоны?

– Симпатичные и весьма обаятельные. Правда, временно обессиленные и запертые в том самом мире.

Алена вздохнула, глядя на меня.

– Иди, Симкина. Я тебе помочь хотела, а ты…

Надо же, первый в жизни раз сказала истинную правду, а тут такая реакция. Вот спасибо тебе Дэнмириан Демонический!

Настроение ненадолго приподнялось, но очередная встреча выбила меня из колеи. Когда шла по дорожке в сторону местного проспекта, рядом со мной остановилась серебристая машина.

Я подняла голову, прикрыв рукой солнце, мешающее обзору.

Денис Ветров, который и находился в этом внедорожнике, открыл полностью окно с пассажирской стороны и сигналил.

– Карина! – Он позвал меня, улыбаясь.

Интересно, чего хочет? Я озадачилась.

Я знала, что он работает в областном управлении – недаром провела с ним столько часов, когда он таскал меня за собой в качестве хвостика.

– Здравствуйте! – повернулась и попыталась изобразить улыбку. На самом деле я только и думала, зачем он здесь находится.

– Домой? Садись, подвезу.

– Мне же недалеко, сами знаете, – попыталась ретироваться я.

– Давай! – скомандовал он, открывая дверцу автомобиля.

По его тону я поняла, что он все равно не отстанет. Я подняла глаза, рассматривая следователя.

Возможно, лучше согласиться? Он не вызывал во мне отрицательных эмоций – напротив, притягивал своей открытой улыбкой.

– Ладно. – Я присела в его внедорожник, бросив под ноги рюкзак, и мы тронулись, обгоняя немногочисленные автомобили.

В нашем городе никто не ездил быстро – здесь просто негде было разогнаться, да и ямки на асфальте не позволяли погонять с ветерком.

– Как дела? – спросил он.

– Все прекрасно, – ответила я, отвернувшись в окно, где отражение от стекла было видно наилучшим образом.

На лице Ветрова не проявлялось никаких эмоций.

– Я волновался за тебя. Твоя мама сказала, что ты с ней совсем не ладишь.

– Это она просила поговорить со мной? – недовольно спросила я.

– Нет. – Он вдруг усмехнулся. – Она меня ни о чем не просила. Это моя инициатива.

Он вновь улыбнулся, чуть подняв вверх уголок губы. При этом прищурил правый глаз, а его скула чуть заметно дернулась.

– Обычно она всех просит поговорить со мной. Самой-то некогда.

– Представляю, каково тебе, – отозвался он. – Знаешь, я сам вырос без отца, а мать работала сутками.

– Сочувствую. Нет, мне наоборот хорошо одной. Вот только иногда раздражает, что она, не видя меня днями и не интересуясь моими проблемами, вдруг вспоминает, что у нее есть дочь. Взрослая уже дочь. Но так всегда было. Помню, как еще в школе она вдруг спрашивала, сделала ли я домашнее задание, когда уже начинались каникулы. Или сейчас она даже не знает, когда у меня сессия. Если бы не ее знакомая, которая просто любит сплетничать, мама и вовсе не знала бы, что со мной происходит. Когда привыкаешь жить в одиночестве, неожиданно внимание лишь начинает раздражать.

– Согласен. – Ветров ловко вывернул руль, и я заметила, что мы едем уже не в сторону моего дома, а к местному отделению полиции.

– А мы куда? – удивленно спросила я.

– Вспомнил, мне же надо заскочить минут на пять, человек ждет. – Он набирал скорость, а я сжала зубы, чтобы не высказать свое негодование. – Почему же не поехала учиться в другой город? – Ветров плавно остановился у светофора.

– Не знаю. Хотела, но не сложилось…

Он пригладил волосы, а потом надел вдруг свои солнечные очки, за зеркальными стеклами которых я уже не видела его глаз.

– Посидишь в машине, я быстро. Хорошо?

– Вообще-то я бы уже была дома, Денис Андреевич.

– Прости. Я увидел тебя и совсем забыл о встрече, – улыбнулся он.

– Ладно, подожду, – вздохнула я.

Через пять минут мы уже были на месте. Он вышел из машины, аккуратно закрыл дверь и закурил, а я осталась внутри, пытаясь разобраться с его магнитолой. А сама краем глаза наблюдала за Ветровым. Статный, в темной выглаженной рубашке и черных брюках; он неплохо выглядел для мужчины. Я представила, каков он в форм – верно, она ему очень шла.

Я видела, как он встретился с незнакомым мужчиной, о чем-то ожесточенно споря, но сделала лишь громче музыку, не вникая в суть их разговора, ведь он не предназначался для моих ушей. Ветров что-то доказывал, а в конечном итоге второй согласился с ним. Они обменялись чем-то и разошлись, а он направился обратно к машине.

– Извини… – пробормотал он.

– Ничего. Домой надо! – произнесла я.

Мне бы так научиться доказывать свою правоту. Я внимательно наблюдала за ходом их разговора, читала по лицам. А ведь Денис Андреевич был очень спокоен при этом и уверен в себе.

Мы выехали в сторону дома, а я все не могла отвести от него взгляд. Спокойствие настораживало, а неожиданное внимание к моей персоне заставляло задуматься, что Ветров мог знать больше, чем показывал внешне.

Расставшись с ним, я несколько минут стояла, глядя, как его машина выезжала из двора, а бабульки косили на меня свои недовольные взгляды, найдя себе еще одну тему для сплетен. Что скрывалось в голове Ветрова? Жаль, мой талисман не помогал мне читать чужие мысли.

Денис Ветров

Ехал по улице медленно. Из универа как раз выходили студенты. Я узнал походку Карины со спины. Она ни с кем не разговаривала. Опять думала о чем-то своем. Чуть добавил скорости, догнал ее, нажал на клавишу, чтобы открыть окно.

– Карина! – кажется, она не услышала, погрузившись в свои мысли. Просигналил. – Карина!

Она повернулась, прикрыла глаза, попыталась улыбнуться. Ветер слегка разметал распущенные русые волосы.

– Здравствуйте!

– Домой? Садись, подвезу.

– Нет, спасибо. Мне недалеко…

Я же все равно ехал в ее сторону. Хотелось посмотреть, действительно ли в их дворе было то бомбоубежище, или на плане контуры чего-то другого. Если бы я приехал к ней во двор просто так, то это выглядело бы подозрительно. Невольно улыбнулся, глядя на нее. Кажется, она тоже улыбнулась. Покраснела, отвела взгляд.

Черт… опять глупые мысли.

– Ладно. – Она села в машину.

Спросил ее про дела, пытался отвлечься на разные мелочи, а на самом деле рассматривал губы, которые вчера рисовал. Красивые, манящие. Никогда раньше не разглядывал никого так тщательно. Она заметила, что я смотрел на нее, отвернулась. Я невольно улыбнулся.

Мысли об убийстве незаметно ушли на второй план, хотелось просто на нее смотреть. Стоило придумать что-то, чтобы она задержалась. Сам не понимал, что же со мной происходило.

Повернул в сторону отделения. Все равно нужно было заехать туда.

– А мы куда? – Она удивленно взглянула на меня. Испугалась? Но не возмущалась, молчала.

– Человек ждет. Это всего на несколько минут. В машине подождешь…

Совсем скоро остановились на площадке. Я не отходил далеко. Специально надел темные очки, чтобы Карина не видела, что я наблюдаю за ней. Она боялась меня, я чувствовал ее страх. Достал сигарету из пачки, закурил. Видел, как девушка пыталась разобраться с моей магнитолой, а сама украдкой посматривала на меня.

– Денис, привет, – отвлек знакомый голос.

Это местный капитан полиции, Игорь Варламов.

– Игорек, привет! – Он мой старый друг, вместе начинали работать.

– Завтра тебя ждал, не все успел подготовить. А что у тебя за девица в машине? Новая твоя?

– Никакая она. Ни новая, ни старая. Просто знакомая, домой подвожу. Ты в курсе, что твои опера умудрились сделать? Они что, идиоты? Где вы таких набрали?

На самом деле, это такой у нас был с ним юмор. Мы друг друга понимали с полуслова. Но все выглядело так, будто мы на самом деле ругались. Вернулся в свою машину через несколько минут.

– Извини. – Черт побери! В голову лезли совершенно другие мысли.

– Ничего, – тихо произнесла она. – Домой надо!

Не знаю, что со мной происходило. Я смотрел на дорогу, делал вид, что внимательно наблюдал за потоком автомобилей, который, на самом деле, был немногочисленным. Чувствовал на себе ее взгляд, пытался понять ее эмоции. Старался сохранять беспристрастное лицо.

Мы въехали во двор. Карина выбежала из машины. Проводил ее взглядом. Она остановилась около подъезда, ждала, видимо, пока я уеду. Пришлось выехать из двора. Решил вернуться, когда она будет на учебе.

Дома опять рисовал портрет в карандаше. Проводил каждую линию, штриховал, усиливал тени. Кажется, теперь так. В общем, похоже. Или это просто то, что я хотел бы в ней увидеть?

Закурил, упал на кресло в кухне, пускал колечки дыма в потолок. Закрывал глаза, представляя Карину. Как же понять, о чем она думала?..

И почему она так на меня смотрела. Мы же наверняка думали с ней про одно и то же, или я ошибался? Как узнать правду?

Кажется, я стал слишком зависим от этой правды. И от Карины…

Рука сама потянулась, и я набрал в телефоне номер Анны. Нужно было хоть чем-то перебить непонятные и пугающие меня самого мысли…

***

Мне до чертиков не хотелось возвращаться в лабиринт. И дело было вовсе не в Дэнмириане. Скорее, в том, что я рассказала ему. Я прекрасно понимала, что он вновь поднимет больную тему, а мне больше не хотелось говорить о том, что мне не по душе. Я решила, что не случится ничего страшного, если Дэн подождет меня там. В конце-то концов, мне надо подумать над всем новым в моей жизни.

Я целенаправленно отложила артефакт в сторону и настроилась на то, что мне просто нужно поспать в тишине, без сумасшедших приключений и будоражащих кровь сцен.

Полночи рука дергалась в сторону Фора, но я решила быть сильной и не поддаваться на провокацию персонажа моих странных сновидений. А в голову лезли всякие глупые мысли, мешающие отдыхать.

Я сомкнула глаза уже под утро, а за те три часа, что успела поспать, мне приснился простой мутный кошмар о том, что меня преследует следователь Ветров на своей машине в компании Алены Викторовны.

Лучше бы отправилась с Дэном открывать новые локации!

Я все время думала о Ветрове и понимала, что боюсь его. Откуда этот странный интерес ко мне? Неужели все это просто совпадение? И при всем, мне было приятно представлять его лицо. Показалось, что я получаю удовольствие, думая о том, кого боюсь. Это же касалось и Дэна.

Следующие день и ночь также не преподнесли никаких новостей, но мне все же удалось выспаться, и я направлялась на пары в спокойном состоянии, просто делала то, что должна. Но около универа вдруг встретила Алину.

– Карина, не забыла про сегодняшний день?

На самом деле, я забыла, что согласилась пойти на ее День рождения. Но менять что-то в своих планах уже не хотелось.

– Нет, не забыла, приду.

– Хорошо, буду ждать тебя.

– Давай. – Я махнула рукой, проходя внутрь.

Мои мысли омрачились на время, но потом вновь вошли в колею, затмившись насущными проблемами и занятиями.

Вечер настал неожиданно скоро. Собиралась я недолго, надеть мне толком было нечего, ведь в моем гардеробе напрочь отсутствовали платья и прочие девчачьи штуки. Джинсы я посчитала достаточным для того, чтобы не особо выделяться из толпы, правда, вместо футболки все же надела синюю рубашку, а волосы распустила, сняв надоевшую за день резинку.

С подарком проблем не возникло вообще. Я прекрасно знала вкусы своей бывшей подруги. Чем слаще – тем лучше. Поэтому, забежав по пути в наш местный супермаркет, приобрела коробку шоколадных конфет, а в придачу к ним небольшого медведя, коих она когда-то коллекционировала.

Ноги еле тянулись, словно в предчувствии чего-то нехорошего, и я уже начала себя отговаривать от похода в гости, но вот коробка конфет в руке и то, что я стояла у подъезда Алины, все-таки сбило мои мысли. Я решила, что уйду оттуда при первой же возможности, стоит лишь зайти и поздравить ее, раз я уже на это согласилась.

Постояв минуту в раздумьях, я нехотя позвонила в домофон, а еще спустя минуту поднималась на четвертый этаж. Из-за дверей раздавались шум и громкая музыка. Дверь открыла еще одна подруга Алины, Катя. Я сразу обратила внимание на ее платье, едва прикрывающее ягодицы.

– А, Каринка! Заходи, не стой.

Я осторожно вошла, оглядываясь по сторонам. И внезапно дошло, что дни рождения нашего детства давно канули в лету. Сейчас все обстояло иначе.

Родителей Алины не было дома, зато обстановка значительно поменялась с тех пор, как я находилась здесь последний раз. Шторы были наглухо закрыты, еле пропуская закатные лучи солнца, а в зале царил полумрак. За это время в квартире был сделан новый ремонт, и все выглядело таким безвкусным, что и смотреть на обстановку не хотелось. Огромный телевизор на стене разрывался нашумевшим клипом, а с другой стороны находилось нечто наподобие фуршетного столика, на котором громоздились тарелки с канапе и роллами.

А потом я обвела комнату глазами, пытаясь понять, кто тут находится.

Худшим оказалось то, что среди гостей были все те, кого я и на дух не переносила: Каткова с недовольной гримасой и ее подруга Настя.

Сашка Маркин сидел в кресле с бутылкой пива. И даже новенький, Никита, был тут же. Он о чем-то беседовал с одним из парней.

Я не могла понять, зачем меня сюда вообще позвали, ведь Алина знала, что я терпеть не могу Каткову и всех остальных. Она никогда не дружила с ней настолько. Возникло ощущение, что она меня позвала сюда специально, что это часть плана мести Катковой. Та еще не видела меня, танцуя посреди зала в целях привлечения всеобщего внимания.

Я развернулась и вышла на кухню, чтобы отыскать именинницу, поскольку стоять с коробкой конфет в пороге совершенно не хотелось. Она находилась там, болтала по телефону.

– Алина! – позвала я ее.

– Карина! Пришла все-таки, я даже не ждала тебя.

– Мы же договорились, – упрекнула ее я. – Вот подарок, к твоей коллекции. – Я торжественно подала ей то, что было в моих руках.

– Конфеты – зашибись. А коллекции давно нет, выбросила после ремонта, еще года три назад. Ладно, давай сюда. – Она взяла игрушку, посадив на кухонную полку. – Чего к остальным не идешь?