Немножко ненастоящий [СИ]

4.2

Все планы смешал неожиданно посыпавший дождик. За беседой Рома и Ева не заметили нависшую небольшую тучку. Как бы она ни пыжилась, долго поливать не могла, но распугать народ ей было вполне по силам.

— Я на машине. Предлагаю переждать там, — сразу сообразил Роман. Ева кивнула, понимая, что выбора у неё нет.

В ситуации, когда ты являешься заводилой чего-либо, приходится соглашаться на то, на что при других обстоятельствах ни за что не согласился бы.

Ева нырнула в уже знакомый Ford и сразу принялась рассматривать салон автомобиля. Любила она это дело — по машине делать выводы о человеке. У кого-то грязь и бардак, у кого-то куча бумаг на сиденье, у кого-то проводочки и разные мелочи, у кого-то запасы чипсов и прочего перекуса, у кого-то идеальная чистота… в чьих-то машинах пахнет бензином, в чьих-то — ароматизатором и по его запаху тоже многое можно сказать о владельце, у кого-то витает шлейф духов, у кого-то воняет перегаром или потом, у кого-то — табаком, а бывают и вообще необычные запахи — от жареной картошки до болотной тины.

Чистый салон и лёгкий фруктовый аромат порадовали Еву. И хлама никакого не было, бутылка воды и толстовка с капюшоном на заднем сиденье — не в счёт — это необходимые в дороге вещи.

Ева ещё раз посмотрела на светло-серую толстовку с ярко-оранжевыми шнурками-завязками у капюшона и подумала, что эта вещица классная. В ней Роман смотрелся бы выигрышней. Рома перехватил взгляд спутницы, недоумевая, что её заинтересовало.

— Толстовка прикольная, — похоже из-за уже имеющейся лжи в её жизни, теперь, в качестве компенсации и гармонизации, Ева решила говорить всю правду во всех остальных случаях.

Ромка не смог скрыть довольную улыбку: комплимент толстовке ему понравился.

— А я не хотел покупать, думал, что мне такие вещи не идут, — поделился он, — хорошо, друг уговорил, — Рома назвал Есению «другом» дабы не акцентироваться на том, что та — девушка. Похоже, недоговаривать и приукрашивать — это заразно.

— Молодец твой друг! У него отличный вкус! — Ева не скупилась на искренние комплименты.

Роман подумал, что надо бы уточнить, что не у «него», а у «неё», но в очередной раз пришёл к выводу, что очень хорошо понимает Еву в её дебрях с Шайном: трудно откатить ситуацию назад, когда она уже пошла по неправильным рельсам.

— Как долго ты планируешь поддерживать эту легенду? — поинтересовался Рома, разглядывая стекающие по лобовому стеклу капли, а потом переведя взгляд на Еву.

Девушка тяжело вздохнула, потеребила свой браслет на руке, собранный из небольших тёмно-зелёных искусственных камешков, и ответила:

— Чем быстрее закончу, тем лучше. Но пока не могу резко всё оборвать. Постепенно сведу наши якобы отношения на нет, типа чувства угаснут, и мы друг в друге разочаруемся, — последняя фраза прозвучала как реквием по мечте… Requiem for a Dream…

Ева поняла, что Роман уловил её интонацию и почувствовала себя полной дурой. Мало того, что навыдумывала и завралась, так, вроде как, и сама верит в свои россказни и не желает расставаться с парнем, существующим только в её голове.

А ведь Ева и вправду верила в Тимура Ракитина. Нет, не как в существующего человека, а как в любимого, которого, увы, не было в её жизни, зато он был в мечтах. Тимур дарил ей радость, новые впечатления и приятное чувство, что она не одна, что кто-то её понимает и кому-то интересен её внутренний мир. Ведь мозгу абсолютно всё равно — о настоящих людях думать или о выдуманных, он ответственно старается подогнать реальные эмоции под мечтания.

— Сейчас вспомнил… в детстве я мечтал о собаке, но родители не хотели заводить — жилплощадь не позволяла. У нас был закрытый со всех сторон двор — дома выстроили так, что сквозного проезда через наш дворик не было. В центре кусты росли огромные, и местная ребятня постоянно играла в них. Вот там, в потаённом закутке, я и построил собачью будку из коробки. Надеялся, что какой-нибудь бездомный пёс туда забредёт и останется, и станет он моей собакой, пусть и уличной. — Роман смущённо улыбнулся, поймав тёплую улыбку Евы. — Как ты понимаешь, никакой пёс не пришёл, но я каждый день наведывался туда, будто там жил мой четвероногий друг. Я даже придумал, как он мог бы выглядеть: чёрный, с белыми лапками и отметинкой на лбу. Настолько привык в итоге, что стало казаться, что там действительно живёт собака, и я уже не могу не навестить её. Порой обижусь на кого-то и первым делом бегу туда — к коробке — вроде как поплакаться, пожаловаться на жизнь, или, когда скучно и заняться нечем — тоже к «собаке» шёл, так вроде бы при деле, причём при важном.

Евины глаза заискрились благодарностью. Рома мог бы и не рассказывать эту историю, но раз поделился, то дал понять, что понимает её и не считает лживой и чокнутой.

— Авторы книг влюбляются в своих персонажей и художники — в лица на портретах, так что мы со своими: Тимуром и собакой, очень даже попадаем в тему. На волне, так сказать. Творческие люди! И именно такие двигают прогресс вперёд, — Ева увела разговор в лёгкое, чуть шутливое, русло.

— Кстати, да. Я как-то об этом не задумывался, — подсмеиваясь, проговорил Роман. — Я же ни книг, ни картин не пишу, но творческая жилка и иначе может проявиться, например, вот так.

Ева в душе ликовала — ей удалось зацепить, заинтересовать этого важного для её дела человека. Впрочем, не только это её радовало, само общение было приятным и согревающим. Впервые за долгое время она по-настоящему расслабилась и отдалась живой, естественно текущей беседе, не боясь быть подловленной на чём-то, и не строя новых «замков из песка».

Дождь закончился так же неожиданно, как и начался. Летний, тёплый. Резкой волной нахлынувший, застучавший кулачками по металлической крыше автомобиля. А вот — хлоп — и враз утих. Будто небесный кран закрыли. Сквозь деревья выглянуло клонившееся к закату солнышко. В парке защебетали птицы, словно из неоткуда на тротуар высыпали дети с самокатами — все хотели урвать этот кусочек вновь наладившейся погоды, поскольку скоро на город должны были опуститься лиловые сумерки, предоставляя парк молодёжи и заменяя щебетание птиц ночным стрекотом кузнечиков.

Но это ещё не финал представления. Актриса-тучка хотела выйти на поклон. И грациозными шагами она прошла по сцене — где ступала, там летели мелкие дождинки — завершающие аккорды.

— Идём? — Ромка показал взглядом на улицу, когда дождь прекратился, и Ева кивнула. — Пригодится, — по-хозяйски прихватил он толстовку, — если не мне, то тебе, — добавил парень, кинув взгляд на тонкие бретели Евиного чёрного топа.

Эта общая тайна, которая теперь их связывала, оказывала волшебное влияние. Появилось что-то родное и близкое, будто они действительно знакомы давно и поэтому не требуется пускать пыль в глаза и кого-то из себя строить. Соберись они на обычное свидание друг с другом, то всё было бы иначе — события разворачивались бы по классике, и не факт, что эти двое смогли бы друг дружку заинтересовать.

Еве, конечно же, в мечтах хотелось большего, чем просто фото в парке. Было бы круто сфотографироваться вместе со своим Тимуром рядом с его шикарной машиной на фоне особняка. Вот бы девчонки ахнули. И дело не в желании вызвать зависть, Ева прекрасно понимала, что подружки необычайно обрадовались бы, увидев довольную жизнью Еву.

Ева со Светой дружили с детства, Вероника примкнула к ним позднее — в подростковом возрасте. Их семьи были похожи — не бедствовали, но и лишних денег никогда не водилось. Как же они мечтали, лет в четырнадцать, о красивой и счастливой жизни. Усядутся на берегу речки и давай придумывать, как сложится их судьба, когда они вырастут. Вот только мечты так и остались мечтами у всех. И, наверное, поэтому яркий рассказ Евы про Тимура Ракитина вызвал такую бурю эмоций у подруг, они будто прикоснулись к чему-то, что давно считали «погибшим от реалий жизни», разбудили мечты, воскресили надежды.

Конечно же, не в деньгах счастье и даже не в успешности, если судить о ней, как о материальном достатке в купе со славой. Как красноречиво говорило название старого фильма: богатые тоже плачут. И это чистая правда. Да и понятие успеха, увы, ассоциируется только с нахождением на вершине жизненной пирамиды, а не с реализацией своих задумок и талантов, занятием любимым делом, которое ещё и доход приносит. Но, с другой стороны, мысль о том, что жизнь коротка и за неё можно так и не дождаться чего-то интересного, не успеть и не смочь реализовать свои мечты — это всё заставляет считать деньги благом, дающим возможности.

Казалось бы, будь у человека удобный, уютный, просторный дом, комфортабельный автомобиль, возможность путешествовать туда, куда захочется, не говоря уже о возможности покупать полезные и вкусные продукты, не задумываясь об их стоимости, и носить качественную одежду — имея всё это как основу, можно посвятить себя любимым, важным и нужным, добрым делам. А зачастую получается наоборот, что человек гробит свою жизнь лишь ради достижения хотя бы одного пункта из списка «основных вещей», и порой, положив на плаху время и силы, разрываясь на нелюбимой работе, всё равно не получает желаемого.

Именно поэтому Ева и приписала Тимуру богатое существование, а не сказала, что парень, похожий на Эрика Шайна, — как она — обычный офисный работник или продавец в магазине. Девушка никогда не делила людей на плохих и хороших по их материальному достатку, но красивой сказки в жизни хотелось, так почему бы не придумать эту сказку хотя бы в мечтах?