Немножко ненастоящий [СИ]

8.2

Следы на песке, как карта чьей-то жизни. Вот босые резвые ножки нарисовали петляющий хоровод. Вот отпечатки больших мужских ног в обуви. Гибкой змеёй тянется след от колёс велосипеда. Большая собака оставила ярко очерченные «лапы». Маленькая птичка пробежала, разбросав следочки-веточки. Как много их тут, на пляже, и как недолговечны они. Придут новые гости этих мест и поверх старых отметин нарисуют свои. А, может, и летний дождь, пролившись из тёмно-синей тучи, смоет песчаную карту стремительным потоком. Ближе к кромке воды следы ещё более уязвимы: волны слизывают чужие художества, предоставляя желающим новый холст, но нужно помнить, что твоей картине отведено очень мало времени.

Не слишком тёплый вечер разогнал народ с пляжа. Ветерок с реки и липкая влажность заставляли зябко ёжиться. А тем более, после порции мороженого. Ходить босиком резко перехотелось. Некоторые наши желания, дожив до осуществления, теряют актуальность.

В центре города казалось жарко из-за нагретых солнцем дорог и построек. Но здесь — на берегу — всё иначе. Но на прохладном песчаном пляже было всё равно хорошо. Тихо и умиротворённо. Есть места, в которых одинаково успешно можно и болтать без умолку, и обоюдно молчать.

Ева и Роман брели вдоль кромки воды и негромко общались о мелочах, вспоминали события трёхлетней давности, деликатно обходя тему разрыва их отношений.

Становилось всё темнее и темнее, закат давно поглотила сварливая синяя туча, угрожающая дождём — причём, не ясно было — заунывным мелким или всё же яростным ливневым. Туча не пугала громом, но цветом и мощью больше смахивала на грозовую.

— Надо убегать отсюда, пока не поздно, — Рома окинул взором нависшую синеву. Усилившийся ветер покрывал кожу мурашками и бросался колкими песчинками.

— Да, — согласилась Ева, пусть и не хотелось заканчивать прогулку — с Ромкой по-прежнему было на удивление спокойно и комфортно.

Роман о чём-то подумал и даже слегка кивнул сам себе — будто давая разрешение мысли стать чем-то иным, в данном случае — предложением.

— Не знаю, как это прозвучит, но можем поехать ко мне. Вернее, в квартиру родителей, они всё равно на даче. Чаю попьём, поболтаем… Ну, или в кафе.

Ева хотела отказаться. Слишком много изменилось в жизни парня за это время и ей не хотелось попасть впросак. А вдруг, он и вправду женат? Нехорошо получится, если кто-то их увидит вместе. Да и вообще, не хотелось ей быть ведомой Ромкой — вернулся из ниоткуда, с непонятными целями. Поиграется и снова пропадёт? Еве сердце разбивали уже не единожды, причём один раз это сделал именно он — этот симпатичный, во всех отношениях, парень, который сейчас предлагал продолжить общение.

Но человек, уставший морально, незаметно для себя цепляется за любую возможность отвлечься. Еве захотелось отпустить себя на свободу и погулять, как та самая «шальная императрица», забыв обо всём на один вечер, делая только то, что действительно хочется. Завтра будет жалеть, но зато сегодня почувствует себя счастливой.

— А, — махнула она рукой, — давай. Поехали.

Девушка настолько от души это сказала, что Рома не смог сдержать улыбку. Он не имел представления, что его ждёт завтра, но сегодня ему удалось разбудить спящую красавицу — настоящую Еву, и тут даже поцелуй не понадобился, достаточно было простого участия и доброго отношения.

Роман заметил заинтересованный взгляд Евы, когда они шли к его автомобилю: не зря он выбрал белый цвет при покупке, девушка явно ассоциировала эту машину с той, что была когда-то взята на прокат, пусть и другой модели. И самое приятное, что Ева не скрывала, о чём думала — все эмоции на лице. Есть ограниченный круг лиц, в компании которых не стыдно и не боязно раскрывать свои мечты, Ромка являлся для неё именно таким человеком, несмотря ни на что.

Только они дошли до машины, как хлынул дождь — всё же ливень, косой от ветра, с пузырями на быстро образовавшихся лужах. Но такой ливень обманчив, он не как при грозе, что наскоро прольётся и сгинет. Нет. Подобные тучи поначалу свирепствуют, а потом «включают» унылую изморось на несколько часов.

Поколесив по вмиг притихшему городу, парочка бывших, а, может, и настоящих, друзей, всё же решила выбрать квартирный вариант. Хотелось уюта и домашнего чая при такой погоде, а не увеселительных программ и посторонних людей. Они даже в магазин не стали заезжать, хоть Роман и предлагал прикупить что-то вкусненькое, но Ева деликатно отказалась, сославшись на непогоду и нежелание покидать машину.

Стоянка располагалась чуть поодаль, поэтому до подъезда всё же пришлось бежать под дождём, огибая и частично перепрыгивая лужи.

Мокрые, чуть запыхавшиеся и смеющиеся Ромка и Ева ввались в квартирную тишину. Квартира встретила полным порядком, но из-за долгого летнего отсутствия хозяев, она подрастеряла уют. Не было домашних запахов — в первую очередь, пищи, да и прочих — от аромата геля для душа в ванной до свежести кондиционера для белья.

Без хозяев квартира впала в спячку, свернувшись клубочком. Но нежданные гости сразу принялись её будить. Забулькала вода в электрическом чайнике, зашуршала упаковка с печеньем — запасы сладостей у родителей Ромы имелись всегда, поскольку его папа был настоящим сладкоежкой. Несколько плиток шоколада ждали своего часа в холодильнике и дождались. Парень и девушка по-хозяйски мыли руки, расставляли чашки, включили на телевизоре музыкальный канал — для фона.

Роман предлагал родителям помощь в покупке другого жилища — попросторнее, но они отказались. Привыкли к своей небольшой двушке. И расположение удобное, и с соседями много лет дружили. Единственное, на что согласились — на ремонт, результаты которого и предстали перед взором Евы — отличный кухонный гарнитур, дорогая техника, современная мебель. Да и ещё, со слов Ромки, и дачу привели в порядок, и на ней теперь можно жить круглогодично.

Комната, которая когда-то была Роминой, в целом, так его и осталась, но на это ничего уже не указывало — никаких его личных вещей. Большой диван, телевизор, шкаф-купе, огромная драцена в стильном светло-коричневом горшке… типичная обстановка среднестатистической комнаты без привязки к хозяину и его увлечениям.

На этот большой диван Ева и Рома и забрались, чтобы попить чай, водрузив чашки на миниатюрный журнальный столик. Ромка, покопавшись в шкафу, достал пару пледов. Нашёл в интернете какой-то фильм — один из нашумевших, недавних. По подоконнику и стеклу неистово стучали капли, а ветер трепал кроны деревьев — чуть утихший до этого дождь разбушевался и окатил второй мощной косой волной. Когда за окном лютует непогода, то дома сразу становится уютнее, чем обычно. И пледы мягче, и чай вкусней, и разговоры душевней.

«Что я тут делаю?», — мысленно ругала себя Ева. Ей было приятно находиться здесь, но она чувствовала себя неуместно. Зато Роман вёл себя абсолютно спокойно, будто этот поход в гости был заранее спланирован.

— Ром, ты женат? — Ева немножко вывела парня из состояния блаженного спокойствия.

— Нет, — односложно ответил тот.

— А предпосылки к этому есть? — Ева задала следующий вопрос.

Ромка хмыкнул: вот надо же задать такой каверзный вопрос!

— Нет, Ева. Никаких предпосылок. До сегодняшнего дня я думал, что не совсем свободен, но теперь точно решил, что те непонятные отношения надо прекратить.

— Это ты мне так говоришь. А ей скажешь иначе, — выдала Ева, но потом задумалась: Рома ей ничего непристойного и не предлагал, чего она разошлась? Вот посидят, поболтают и парень благополучно отвезёт её домой. Но пока домой не хотелось.

— По-твоему, я лицемер, изменщик и обманщик? — Роман спросил серьёзным тоном, но в глазах бегали чёртики.

— Не знаю, кем ты стал за эти три года… — чуть с обидой ответила Ева.

Рома в который раз убедился, что она его не простила за разрыв отношений, пусть и отпустила тогда спокойно, пусть и сделала вид, что чувств особо и нет, просто увлечение, подогретое необычной историей о ненастоящем человеке.

— Я остался собой, — выдал парень и, поставив чашку на столик, присел рядом с Евой. — Я не был уверен и в себе, и в тебе, поэтому и уехал вот так — в омут с головой.

— А теперь уверен?

— В себе — да, — сходу выдал Роман, не зная, как объяснить, что неуверенность в Еве — это не недоверие, а непонимание — готова ли она дать ему шанс.

Но Ева поняла по-своему, чего и следовало ожидать.

— М-м-м, — протянула она, обиженная его недоверием, а потом равнодушно посмотрела и указала в сторону телевизионного экрана: — Не отвлекайся. Самое интересное пропустишь.

Ромка вздохнул и послушался. Когда дело доходило до серьёзных тем, то сразу что-то шло не так. Хорошо ещё, что Ева резко не засобиралась домой после его нелепых фраз. Чем больше он находился в компании этой девушки, тем больше осознавал, что она ему нужна. Что в этом коконе, построенном в ответ на удары жизни, по-прежнему та бабочка — мечтательная, понимающая и необычная, непохожая на других.

«Дурацкая скромность! — мысленно ругался парень. — Вот сейчас обнять бы её, прижать к себе и рассказать, как есть. Предложить попробовать воскресить чувства, отношения… Но нет же! Не могу! Сердце навылет. А если пошлёт меня куда подальше? Её согласие составить мне компанию — это проявление банального дружелюбия, а, может, и того хуже — устала от проблем и решила отвлечься и развлечься, и я ей совсем не нужен».

Ева заметила, что Рома помрачнел. На самом деле ей хотелось того же, что и ему — прильнуть к его плечу, оказаться в его объятьях, но делать первый шаг, как когда-то на скамейке в Элитке, она не собиралась. Она не причисляла себя к тем, кто любит танцевать на граблях. Одного раза было достаточно.

Роман делал вид, что увлёкся сюжетом фильма, а Ева рассматривала парня, пока он сосредоточенно вглядывался в экран.

«Даже лучше Шайна. Эрик для роли бороду отрастил и сразу будто на десяток лет постарел. Не узнаю в нём прежнего красавца. А Ромка прекрасно выглядит. Он нашёл себя, нашёл своё место под солнцем. Молодец. Пусть и ценой моего разбитого сердца. Заслужила, наверное. Доигралась и счастье проворонила».

На почве таких мыслей Ева вздохнула — вздох вышел очень тяжёлым и глаза невольно увлажнились. Девушке стало себя жаль — никому она не нужна, пожалуй, кроме выдуманного Тимура, который её никогда не обижал. Этот персонаж, как и положено, искренне любил своего демиурга. Только толку от него не было.

Рома сразу повернулся к девушке, и, заметив на её глазах героически сдерживаемые слёзы, окончательно растерялся.

— Пожалуй, пора по домам, — выдала Ева. — Мне, в смысле. Ты-то вроде и так дома, — чуть нервно хихикнула она.

Тогда, больше трёх лет назад, выйдя из магазина и заметив своего не уехавшего Шайна, Ева нашла силы и нужные слова, чтобы его остановить. Теперь пришла очередь Романа сотворить что-то подобное.

Ромка молча открыл дверцу шкафа и извлёк бутылку дорогого красного вина.

— Давай напьёмся? — выдал он, поставив бутыль на журнальный столик — между двумя чашками.

— Я не пью, — Ева не сдержала улыбку.

— Я тоже, — ответил Рома.

Их напряжению пришла разрядка — дружный хохот.

— Ева, не уходи, — проговорил Роман, когда они просмеялись. — Останься.

Парень приблизился к ней, заглянул в глаза, будто бы спрашивал разрешения, и не дожидаясь ответа, прижал к себе. Не было сил сдерживать чувства и желание.

— С ума меня сводишь, — шептал он, нежно целуя её в шею.

— Это я умею. Особенно себя с ума сводить, — отшутилась Ева. — Да и плевать, что будет завтра, будем жить сегодняшним днём, — озвучила она мысли, давая парню право действовать дальше.