НеМИФический класс

ГЛАВА 22

Портреты членов команд исчезли в россыпи цветных искр. Откуда-то из середины этого сияния возник Шляйн и улыбнулся, глядя прямо на нас.

– Итак, первое задание сегодняшнего вечера. Конкурс «Горячая картошка». Да-да, это один из самых популярных наших конкурсов! Все команды должны выставить по одному участнику. Как вы понимаете, им достанется очень даже необыкновенная картошка!

В руке у Шляйна появилось нечто коричневое, округлой формы. Он несколько раз подбросил штуковину в воздух.

– Картошка становится все горячей и горячей! Последний игрок, кому она попадет в руки, считается победителем конкурса. Разумеется, тот, в чьих руках она разорвется, проигрывает. Иногда мы теряем при этом пару-тройку зрителей, но чего не сделаешь ради всеобщего веселья. Итак… Гор-р-рячая кар-р-ртошка!..

Невидимый оркестр оглушительно заревел. Сияние в студии померкло, остались только восемь прожекторов, направленных на арену.

– Интересно, кого выставят «Ученики чародея»? – спросила Банни, ерзая на стуле и нервно сжимая в руках носовой платок. – Изверги не умеют обращаться с огнем. Толк обожжет себе рот. А Трутень…

Еще мгновение – и мы узнали ответ. Вокруг арены, в кольце света, заняли свои места восемь участников конкурса – по одному от каждой команды. Гигант-тролль, бес, изверг, дамочка-валетт, горгулья, накачанный тип без единой волосинки на голове и земноводная акула, которая извивалась и громко топала. Последней появилась знакомая крошечная фигурка, победно размахивая над головой короткими ручками.

– Мелвин?! – испуганно произнес я.

– Не переживай. Мы хорошо переносим высокие температуры, – поспешила успокоить меня Марки. – Этот трюк – первое, чему учат у нас в четверном классе.

Шляйн занял место в центре арены. Подняв повыше горячую картошку, он метнул ее в тролля. Тот поймал ее большим и указательным пальцами, после чего бросил другому участнику, тот – дальше, и так по цепочке. На первый взгляд конкурс производил впечатление крайне несерьезного.

Увы, я ошибся. Не успел невзрачный коричневый корнеплод пройти целый крут, как я заметил, что он начинает светиться. На лице беса выступил пот – значит, для него картошка стала чересчур горяча. Послав ее дальше по кругу, бес принялся тереть ладони. Картошку поймал изверг и, презрительно усмехнувшись, бросил следующему участнику. Вскрикнув от боли, дамочка-валетт поспешила избавиться от раскаленного мячика, метнув его горгулье.

– Ну давай, милашка, брось его на пол! – посоветовала ей Тананда. – Не дело валеттам играть в такие игры.

У горгульи не возникло проблем с тем, чтобы удержать раскаленную картошку в руке, а вот бросок получился неважнецкий. Лысому Амбалу пришлось присесть, чтобы поймать «мячик». Он пару раз подбросил его в руке, после чего отфутболил акуле.

Огненная картофелина летала вокруг арены все быстрее и быстрее. На шестом круге она запылала ярким пламенем. Тролль громко завопил и, хлопая себя лапами по бокам, принялся гасить загоревшуюся шерсть. Пока он пытался сбить пламя, картошка упала на пол.

– Первый участник выходит из игры, – объявил Шляйн.

– Р-р-р-р! – прорычал тролль и удалился, громко топая. Бес осторожно поднял картофелину и бросил извергу.

Тот протянул руки, чтобы ее поймать. Я подумал, что со стороны изверга это довольно смелый поступок, потому что огонь – то немногое, чего изверги по-настоящему боятся. В последний момент картошка отклонилась от курса, описав широкую дугу. Кто-то из участников явно попытался отвести удар от себя. Изверг оскалился. Картофелина, сделав вираж, полетела прямо ему в ладони. Со стороны можно было решить, что изверг нечувствителен к исходившему от нее жару. Однако за считанные мгновения до того, как корнеплод попал ему в руку, он скорчил страдальческую гримасу и зажмурился. Картошка с громким стуком упала на арену. Изверг открыл глаза, посмотрел на свои пустые ладони и злобным взглядом обвел остальных участников конкурса.

– Чьих рук дело? – спросил он. Соперники лишь пожали плечами и сделали невинные лица, хотя глаза у всех сверкали злорадством.

– В нашей игре любые средства хороши! – весело вещал тем временем Шляйн.

Изверг еще раз одарил оставшихся участников свирепым взглядом и занял место рядом с троллем на скамье для выбывших из игры.

Начали по новой. Дамочка-валетт сумела ловко перебросить картофелину горгулье. Я склонялся к тому, что Лысый Амбал выдержит еще один крут. Насупившись и стиснув челюсти, он переслал картошку акуле, а сам рухнул на колени, вскинув вверх руки. Камера дала крупный план. Тотчас стали видны пузыри от ожогов. Ладони Амбала распухли, став примерно вдвое больше своих обычных размеров. Я сочувственно поморщился: что ни говори, а парня жалко.

– Врача! – кликнул Шляйн.

На арену с носилками в руках выбежали двое ситкомедиантов в белых халатах. Лысый Амбал замахал руками – мол, это уже излишне. Однако я видел, что пот ручьем струится по его лицу, грозя перейти в настоящий водопад.

– Подумаешь, небольшая царапина, – попытался он успокоить медиков.

– Эх, мужчины! – хором выдохнули Банни, Тананда и Марки.

Лысый покинул арену. В следующем раунде за ним последовала дамочка-валетт, затем акула, которая тремя раундами позже потеряла половину зубов. К счастью, у нее во рту оставалось еще с десяток рядов острых белых клыков.

Бес по-прежнему оставался в игре и с нагловатой улыбкой поглядывал на других игроков. Картошка к этому моменту уже вовсю пылала ярким пламенем. Бес перебросил ее горгулье. Движения его были столь легки, что я заподозрил неладное. Как известно, бесы, точно так же, как пентюхи и валетты, боятся огня. Интересно, что там у них происходит? Похоже, я не один задавался этим вопросом. На арену вышел одетый в униформу зеленокожий официальный представитель студии, которого я до этого не видел. Он схватил беса за руку и проверил состояние его ладоней.

– У него на руках крем от ожогов! – во всеуслышание объявил он.

– Неправда! – завопил бес, когда его силой потащили прочь с арены. – Я тут ни при чем. Мне сказали, что такое разрешается. Это не моя идея! Это все магия!..

– Эх, уж если врать, то до конца! – прокомментировала Тананда с довольной улыбкой.

– Жульничество! – объявил Шляйн и сокрушенно цокнул языком. – Увы, «Гаронамус» дисквалифицирован.

Оператор поспешил дать крупный план Живоглота. Тот покачал головой и удалил название команды из списка. Затем картинка исчезла.

Официальный представитель сделал еще пару шагов по арене, подобрал раскаленную картофелину и бросил ее горгулье.

– Держите!

Количество игроков уменьшилось с восьми до двух. Кажется, Мелвин находился в своей стихии. Не успела картошка упасть ему на ладонь, как он отослал ее обратно. А потом и вообще принялся вытворять всякие выкрутасы: то бросал корнеплод через голову, то метал подобно камню из пращи в сторону медлительной горгульи.

– А как тебе вот такая подача?.. – подначивал он свою каменную соперницу.

– Заткнись, недоделок! – буркнула та, успев в последний момент поймать огненный шарик.

В зале послышался гул.

– Это еще что такое?

– Дорогие друзья! – радостно возвестил Шляйн – Кажется, приближается момент волшебства. Наша картофелина вот-вот взорвется. Кто из наших двоих смельчаков первым выйдет из игры, прежде чем взрывом их обоих разорвет в мелкие клочья?

– Ты слышала? – крикнул своей сопернице Мелвин, – Еще не поздно!

– Это тебе еще не поздно, – меланхолично огрызнулась горгулья. – Тебя разорвет на куски, потому что ты сам просто кусок мяса.

– Э, нет, – возразил Мелвин. – Мы не куски мяса. Мы – купидоны!

С этими словами он подбросил пылающий шар и на манер теннисного мяча послал его сопернице. Горгулья довольно ловко поймала его, выставив многопудовую лапу. Мне показалось, что каменная физиономия на мгновение исказилась гримасой боли.

Шляйн еще крепче вцепился в свой микрофон.

– Эти двое так вошли во вкус, что не могут остановиться! Вот это игра! Я впечатлен! Вот вам и «Ученики чародея»!

Кажется, пора пересмотреть шансы на успех! Предсказатель, что ты на это скажешь?

И вновь на экране возник Живоглот. На его лице я не заметил особого восторга. Скорее, предсказатель был чем-то расстроен.

– Участие в этом состязании повышает их шансы до четырех к одному, – мрачно произнес он.

Я ухмыльнулся. Еще полчаса назад парень предсказывал им поражение. Так держать, «Ученики»!

Гул тем временем нарастал.

– Ну когда же это кончится! – крикнул Шляйн.

Ни Мелвин, ни его каменная соперница не желали сдаваться. Картофелина летала туда-сюда, причем с такой быстротой, что глаз воспринимал ее движение как сплошную полоску огня. Оба участника перемещались на расстоянии нескольких футов друг от друга. Маги-техники, освещавшие ход игры по магическому кристаллу, то и дело давали крупный план их рук и лиц. Было видно, что Мелвин весь взмок. Как, впрочем, и горгулья, подумал я, но тут до меня дошло, что это не пот. Каменная глыба буквально таяла на глазах от нестерпимого жара.

Огромные ее челюсти сжались, в позе читалось напряжение. Вот горгулья поймала огненный снаряд и тотчас метнула его обратно в Мелвина. От меня не укрылось, что каменные ладони начали терять форму. Еще пара мгновений – и они расплавятся, превратятся в бесформенную массу.

Впрочем, горгулья сама отлично это понимала. Кинув в последний раз картошку Мелвину, она вышла из игры и замахала каменными ручищами, пытаясь их остудить. Купидон поймал огненный шар и тотчас подбросил его вверх над головой, что вызвало дружные аплодисменты всего зала.

Зычный голос ведущего перекрыл шум рукоплесканий.

– Похоже на то, – вещал Шляйн, – что Мелвин, один из «Учеников чародея», одержал победу в первом конкурсе. Но как же наша картошка?

Купидон посмотрел вверх. Негромкое гудение переросло в оглушающий гул. В воздухе высветился ряд цифр. Зрители хором начали вести отсчет.

– Десять, девять, восемь, семь…

– Сейчас она взорвется! – радостно возвестил Шляйн. – Ложись! Пока, Мелвин!..

На лице у моего бывшего ученика застыло решительное выражение, которое, как я знал по собственному опыту, означало отказ признать правоту чужих слов. Он еще раз бросил взгляд вверх, после чего резко выбросил руку в направлении огненного шара. Тот взмыл ввысь. Мелвин последовал за ним.

Наверное, маги, которые вели репортаж с места событий, умели летать, потому что ни купидон, ни огненная картофелина ни разу не исчезли из виду. Они парили страшно высоко, оставив далеко внизу арену и зрителей. Но вот Мелвин выждал, пока картошка не отлетит на должное расстояние, а потом заткнул руками уши.

Где-то в небесной выси огненный шар взорвался с оглушительным грохотом. Во все стороны разлетелись языки пламени и искры.

– Ух, ты! Вот это финал! – воскликнул Шляйн. – Мелвин, представитель команды «Ученики чародея»!..

– Красивая работа, – прокомментировала Марки, аплодируя племяннику. – Это ты его научил, Скив?

– Ну, как бы правильно сказать… – начал я, но Банни не дала мне договорить.

– Конечно, он, – с гордостью произнесла она. – Мелвин научился этому фокусу, когда Скив обезвредил бомбу.

Тут снова раздался голос Шляйна.

– Какое потрясающее зрелище! – восторгался ведущий, вытирая пот со лба. – Еще ни разу наша картошка не взрывалась столь эффектно. Уверяю вас, большинство зрителей первых рядов уже бросились к выходу, когда наш купидон – вы не поверите! – забросил ее в стратосферу. Секундочку, мне поступила информация от судей…

Шляйн сунул палец в ухо и прислушался.

– Да-да, я не ошибся. Судья приняли решение присудить команде «Ученики чародея» дополнительные очки за красивую работу. Так держать, ребята!

От радости я даже затопал ногами и завопил:

– Молодчина, Мелвин! Отличная работа!

А ведь эта игра не так уж и плоха! Я откинулся в кресле, желая видеть, как будут дальше развиваться события. Раньше мне казалось, что большинство соревнований, которые так обожает смотреть Банни, – полная чушь. Образы, возникавшие в магическом кристалле, оставляли меня равнодушным. Но на сей раз все было по-иному – ведь в конкурсе участвовали мои ученики!

Следующий раунд представлял собой парные состязания двух команд. Сначала на арену вышли «Валетты» и «Акулы». Их выбрали при помощи крошечных белых перышек, которые парили в воздухе, а потом опустились на головы капитанам соответствующих команд. Представитель каждой команды должен был пройти по канату, а другие участники – подавать ему различные предметы, которые надо было собрать в определенную композицию. Для акулы было сделано послабление с учетом особенностей ее способа передвижения – ее поместили в электромагическую трубу.

– Заденешь хотя бы одну сторону – и это будет засчитано как падение с каната, – предупредил Шляйн. – Проигравший получает одно штрафное очко. Когда доберетесь до дальней платформы, у вас должен быть собран чертик из коробочки, причем в рабочем состоянии. За это полагается дополнительное очко.

Затаив дыхание, мы наблюдали, как канатоходцы двинулись вперед. Акула собирала детали при помощи магии – они парили в воздухе прямо у нее перед носом.

Что касается «Валеттов», то по части магических способностей они явно проигрывали. Стоило какой-то детальке выпасть из рук участника, как можно было не сомневаться, что она упадет еще раз. И все-таки силы были более или менее равными. Когда оба канатоходца добрались до дальней платформы, я уже весь извертелся в своем кресле.

– «Валетты»! Нет, «Акулы»!.. Нет, все-таки «Валетты», они впереди. Одну секундочку, акула только что преодолела последнее кольцо. О нет, она коснулась его! Какая жалость! Штрафное очко!..

Но вот раздался финальный свисток.

– Оставалось всего мгновение!.. Валетт вырывается вперед и звонит в колокольчик. Какое разочарование. Акула, явный фаворит этого раунда, выбывает из игры. Сегодня они точно окажутся на Колесе Позора.

Я присмотрелся к полосе препятствий, которую преодолела акула. Мне показалось, что последнее магическое кольцо, сквозь которое ей пришлось проплыть, располагалось чуть ниже остальных. Я покачал головой. Может, мне правда только показалось? Ведь мы смотрели на канатоходцев как бы сбоку, а это сильно искажает перспективу.

Остальные команды работали только на канате. Следующими были мои ученики – перышки упали на них.

– Вы когда-нибудь раньше выступали в роли канатоходцев? – поинтересовалась комментаторша у «Учеников чародея», когда те всей командой вышли на арену.

– Неужели мы производим впечатление циркачей? – вопросом на вопрос ответила Полони. – Мы – обладатели университетских дипломов!

Комментаторша расплылась в улыбке.

– Вы слышали, дамы и господа? Перед вами обладатели университетских дипломов! И кто из вас рискнет ступить на канат? Может, вы? – обратилась она к Трутню.

– Лично я, мэм, боюсь высоты, – вежливо ответил тот.

– Кто же тогда?

Мои ученики захихикали.

– Держись!.. – выкрикнула Фризия.

Джинетта вышла вперед, сделала глубокий вдох и, расправив плечи, зашагала к башне. Все выше и выше взбиралась она по ступенькам. Пятьдесят футов, шестьдесят, семьдесят. Но вот извергиня достигла платформы. Было видно, что Джинетту бьет дрожь. Еще бы, ведь ей предстояло ступить на тонкий канат. Она что-то прошептала себе под нос.

– Неужто молится? – спросила Марки.

– Нет, – ответил я, читая по ее губам. – Просто сказала «спу!».

Ха. Вряд ли Джинетта потеряет равновесие. Мне было приятно думать, что в критический момент задавака-извергиня полагается на открытие, сделанное недотепой-пентюхом. Что ж, я был горд за них обоих.

– В этом конкурсе «Ученики чародея» имеют в качестве противника одну из самых успешных команд, – объявил Шляйн. – «Лысый Амбал»!

Здоровенный детина с хорошо накачанной мускулатурой ухватился одной рукой за перекладину лестницы, а другой помахал публике, которая тотчас разразилась восторженными криками. В считанные мгновения он добрался до платформы и встал на канат.

– Ну, давай! – взревел Амбал. – Чем скорее разделаемся с этим делом, тем лучше!

Было вполне естественно, что команда, состоящая всего из одного участника, не могла снабжать канатоходца нужными компонентами чертика из коробочки. На арену трусцой выбежала группа из вспомогательного персонала и столпилась кучкой возле башни.

– Готовы? – спросил Шляйн. – Вперед!

Джинетта на цыпочках двинулась по канату. Другие «ученики» следили за ней снизу. Похоже, что Трутню, прежде чем бросить Джинетте ту или иную деталь, рассчитывал скорость ветра, залетавшего в горную долину. Толк тоже подкидывал детали, но не руками, а головой. Было слышно, как он подбадривает Джинетту:

– Ну, давай же, давай. Это не так уж и страшно. Вот увидишь, у тебя все получится!

Помимо прочих необходимых вещей, Джинетте потребовался кусок бечевки. Понятное дело, вверх его не забросишь, слишком он легкий, придется прибегнуть к магии. К счастью, у Фризии не возникло с этим особых проблем – она элегантно переправила веревку своей подруге.

Джинетта мелкими шажками продвигалась все дальше. Одним глазом она следила, куда ступает, другим – за своими руками. В данный момент извергиня была занята тем, что наматывала веревку на шпиндель. Куклу с клоунской физиономией она засунула подмышку, но в следующий момент выпустила из рук небольшой бронзовый ларчик. Тот, разумеется, моментально полетел вниз, однако Толк успел поймать его. Полони нацелилась в него пальцем, и ларец снова взлетел вверх, прямо в руки Джинетте.

– Помогите ей, удерживайте вещи на лету! – крикнула Полони.

– А это куда присоединить? Ума не приложу! – крикнула Джинетта, едва не плача.

– Кажется, я знаю, куда, – сказал Трутень. – Протяни ее под вон тем черным рычагом!..

Полони сделала несколько пассов, и ларец изменил положение в пространстве.

– Находящиеся внизу не имеют права участвовать в сборке, – сделал ей замечание Шляйн.

Полони негромко выругалась себе под нос.

– Понятно, – откликнулась Джинетта. Она наконец поставила ларчик на место и запихнула в него клоуна, к которому только что прикрепила веревку.

До второй платформы оставались считанные шаги. В распоряжении Лысого Амбала магии не было, однако в ловкости он ничуть не уступал Джинетте, а ведь у той помимо волшебства имелось еще целых пять помощников. Видя, что противник идет наравне с ней, извергиня запаниковала. Руки ее задрожали, и она уронила несколько мелких деталей.

Но товарищи по команде (они же мои бывшие студенты), тотчас пришли подруге на выручку. Трутень взял на себя общее руководство – он раздавал указания, что и в какой последовательности отправлять наверх. Оставалась самая последняя деталь – деревянная крышка, которой следовало накрыть ларчик.

– И напоследок кое-что еще! – крикнул бывший капрал, поднимая крышку с пола. Фризия взяла ее у него из рук и отправила к Джинетте.

Три фута. Джинетта уже почти приблизилась к заветной цели. Сейчас она была занята тем, что привинчивала к ларчику ручку. Лысый Амбал шел за ней буквально по пятам. Бросив в сторону соперницы хмурый взгляд, он принялся перебирать ногами еще быстрее. Джинетта последовала его примеру. Это была гонка, имевшая целью проверить, кто быстрее выдохнется. Еще мгновение – и Джинетта соскочила с каната на платформу. Тут же из ларчика выпрыгнул клоун. Извергиня опередила Лысого Амбала на считанные доли секунды.

– Итак, попр-р-риветствуем победительницу! – заорал Шляйн, и как истинный джентльмен помог Джинетте спуститься с платформы. – А ты, приятель, не сердись. Не повезло, бывает. А теперь следующая пара – «Драконетты» против «Горгулий»!

В центре сцены снова возникло изображение Живоглота. Девол явно пытался сохранить хорошую мину при плохой игре, но все равно было видно, что он порядком растерян. Как могло случиться, что какие-то новички одерживают вторую победу подряд? Живоглот хлопнул в ладоши, и огненные буквы перестроились. Мои бывшие ученики переместились выше, на строчку «девять к одному».

Я поднял бокал вина и произнес:

– За «Учеников чародея»!

– И за тебя! – добавила Банни. – Что бы они без тебя делали?

– Как – что? То, что ты только что видела собственными глазами, – скромно возразил я.

– Неужели? А кто их учил? Кто ночами не смыкал глаз, готовясь к урокам, чтобы они вынесли для себя что-то новое и полезное?

– Да ладно, что там говорить, – смутился я. – Давай лучше сменим тему.

– Кстати, помните, как в прошлый раз команда из Крокодилий профукала этот раунд? – спросила Марки, меняя тему разговора.

– Одну секундочку, да-да, вспомнила! – рассмеялась Тананда. – Вот умора!

– А что произошло? – полюбопытствовал я.

– Они с самого начала плохо продумали действия, – пояснила Тананда. – Их ноги не приспособлены для того, чтобы ходить по чему-то узкому. По идее, им надо было предоставить трубу, как сегодня акуле. Представляете несчастную крокодилиху, семенящую по проволоке? Они ведь почти не умеют ходить вертикально! Что ни шаг, то сплошное мучение! Она всю дорогу стонала и охала.

– А в последнюю секунду выронила все из рук, – добавила Марки. – Зал тогда просто грохнул от хохота. Товарищи по команде бросились на ларец, как дельфины на косяк рыбы. Увы, было слишком поздно. Ба-бах! И все.

Поскольку я теперь искренне заинтересовался происходящим, мои дамы принялись потчевать меня подробностями предыдущих игр. Я вполглаза наблюдал за экраном, ожидая, когда на нем снова появятся мои бывшие ученики и покажут свои способности. Кажется, я вошел во вкус.