Некромант на Великой Войне

Глава 4

Не мудрствуя дал покойному имя «Сержант». Хотя в обрывках памяти нашёл его прижизненное имя, но мне казалось странным называть «живого» мертвеца Олегом. Немного погоняв на различные реакции Сержанта, убедился, что подъём прошел штатно и в моём распоряжении теперь имеется средней паршивости зомби. Примерно таких поднимали мои малолетние ученики после полугода обучения. О первом своём мёртвом слуге, я даже думать не хотел, такие умертвия, обычно поднимались произвольно в местах с повышенным некротическим фоном. При сноровке, с таким «мертвяком» мог справится даже простой крестьянин, вооруженный дубиной.

«Ничего, мне бы, только здоровье поправить да времени чуток, я таких химер сваяю, что танки, будут рвать как старые тряпки».

Убедившись, что Сержант, полностью функционален, оставил своё тело под охраной первого мертвяка, а сам в теле Сержанта, побрёл к населённому пункту, где была разбита колонна медсанбата.

Мне срочно нужен был донор жизненной энергии или праны, как называли её адепты магии жизни, других вариантов выжить и встать на ноги я не видел. Из оружия взял с собой только штык-нож, с ножнами, что я позаимствовал у немецких солдат на хуторе. Так как большую часть пути мне пришлось проделать по лесу, из за вдруг активизировавшихся немцев, то дорога заняла в двое больше времени, чем планировалось, поэтому к городку я вышел, когда вокруг была уже глубокая ночь.

"Интересно, с чего это у немчуры, такая активность, вроде бы, по ночам они воевать не любят. Наверняка вылавливают, какое-нибудь крупное соединение окруженцев.

Я давно уже понял, что нахожусь в глубоком тылу, догадаться было не трудно, всё отдаляющаяся артиллерийская канонада и отсутствие в небе наших самолётов, на это толсто намекали.

«Будет очень не просто выбраться к нашим. А с каких это пор, эти люди стали "моими»?

Отогнав ненужную, сейчас мысль, продолжил красться по темной улочке, стараясь держаться ближе к заборам. Пару раз меня облаяли собаки, но как-то неуверенно, видимо чуяли, что с объектом облаивания, что то не так. Благодаря ночному зрению, что любой умертвие получает по умолчанию, кстати одна из загадок некромантии, на которую так и не нашли ответа, я практически не плутал. Через двадцать минут, здесь же на окраине населённого пункта, наткнулся на длинное каменное здание с железной крышей и часовым у ворот.

«Похоже на склад».

Время от времени солдат включал фонарик и быстро «пошныряв» лучом света вокруг, снова выключал его. Терпеливо прождав почти пол часа, понял, что ни какой дополнительной охраны нет, а судя по тому, как солдат безбоязненно закурил, догадался, что и смена придёт ещё не скоро.

Нескрываясь, но при этом стараясь не шуметь направился к солдату, я знал, что курящий человек из за огонька сигареты перед лицом, практически слепнет в темноте.

«Не зря комбат, говорил, что устав написан кровью».

Мощный удар в солнечное сплетение заставил солдата сложится пополам и сдавлено за сипеть, выронив из рта сигарету. Буквально вырвав из его брюк ремень, я без усилия свалил на землю бойца и туго стянул ему руки за спиной. После чего его же оторванным рукавом, заткнул ему рот. Действовал резко и грубо и кажется заталкивая кляп, порвал солдату рот.

Закинув немца, на плечо как мешок с картошкой, практически не скрываясь пошёл обратно.

Легко обошёл не многочисленные патрули, что при отсутствии уличного освещения и наличии ночного зрения у «Сержанта», было сделать не трудно, попетляв по улочкам

без приключений покинул город. В какой-то момент боец пришёл в себя и принялся отчаянно сопротивляться, извиваясь у меня на плече как червяк и всячески пинаясь. Изобразив тяжёлый вздох, сбросил солдата на землю, и не примеряясь несколькими ударами подошвы, сломал ему колени. Немец замычал и потерял сознание. Снова забросив безвольное тело на плечо, я бодро зашагал в тёмный лес.

Уже в лесу, выдал Сержанту задание принести пленного на стоянку, после чего покинул его тело и переместился в Первого. После «удобного» Сержанта тело Первого, было адски неуклюжим и раздражающе медлительным. Больше часа мне понадобилось с такой оболочкой, что бы развести костер и на заранее очищенной от лесного мусора площадке нарисовать ритуальную печать. Как я не старался, но печать получилась нестабильная из за криво прорисованных линий и косых сигилов.

«В прочем сработает и это, правда потери энергии будут большими, но в любом случае, в таких условиях большего мне не добиться. Даже если все перерисую руками Сержанта, максимум добьюсь сокращения истечения энергия на пару-тройку процентов, зато времени потеряю не один час».

Вальден Шеффер.

Вальден считал себя сильным и смелым человеком, поэтому когда его, нагло, прямо с поста похитили, решил, что как только отдышится, будет сопротивляться. Правда намного смущала невероятная сила русского, тот без малейшего напряжения, словно Вальден, достаточно крупный мужчина, ничего не весил. Ни тяжелого дыхания, ни малейшего признака утомления. «Словно и не человек».

Мелькнула трусливая мыслишка в голове Шиффера. Устыдившись своей секундной слабости солдат вермахта принялся из-за всех сил извиваться, стараясь сорваться с плеча русского и громко мычать. Непроизнеся ни слова и ни как не выказав своего неудовольствия, темная фигура сбросила его на землю. Сильный удар, о твёрдую поверхность, выбил из Вальдена дыхание, а через секунду невыносимая боль в коленях и хруст ломаемых костей заставил его сознание погаснуть.

Очнулся Вальден, от боли в сломанных ногах, громко застонав, открыл глаза, что бы в неверном свете костра увидеть самого натурального живого мертвеца, что стоял от него буквально в двух метрах и сверлил его тусклыми, подёрнутыми плёнкой, мёртвыми глазами. От накатившего ужаса у Вальдена зашевелились на затылке волосы и в следующий миг он снова потерял сознание.

С помощью Сержанта, аккуратно поместил бессознательное тело немца в центр печати, привязав его раскинутые руки и ноги к специально вбитым колышкам. За пару минут, орудуя острозаточенным трофейным ножом, срезал всю одежду с тела пленного, после чего тем же ножом, стал вырезать на плечах, груди и животе ритуальные глифы. Инструмент оказался не самым подходящим, но выбора не было и пришлось пользоваться тем что есть. Пленный тихо стонал под ножом, но в сознание так и не пришёл. Последним штрихом, вскрыл солдату паховые вены и пробормотал слово активатор, вообще-то само слово смысла не имело, но ученическая привычка, вербально активировать ритуал, привитая мне ещё моим дважды покойным учителем, осталась, помогая мне концентрировать магию. И если раньше когда, я был магистром это было не нужно, весь ритуал, я мог сократить до одного мысленного усилия, то теперь когда моё магическое ядро еле теплилось, это было обязательным условием.

Тело человек выгнулось и захрипело, я в теле Сержанта поспешно покинул печать и подскочив к своему телу, нарисовал у себя на обнаженном животе, пальцем намоченном в крови жертвы, сигил «Врата».

Через мгновение чужая жизненная энергия, прохладным ручейком стала вливаться в моё измученное тело, конечно из за топорно нарисованной печати ритуала, потери энергии были колоссальными, но, я считал, что для печати изображённой руками низшего умертвия, результат был очень не плохой.

«Интересно, кто нибудь рисовал печати таким извращённым способом? Хотя вряд ли, ни кто в здравом уме не станет настолько усложнять себе жизнь».

Через пол часа солдат умер, превратившись в иссохщую мумию, ритуал выпил из него буквально всю жизнь до капли, даже мельчайшие микроорганизмы живущие в каждом живом существе погибли иссушенные магическим ритуалом.

«Жаль конечно, что большая часть энергии, впустую ушла в землю».

Несмотря на чудовищные потери, мне всё же хватило что бы убрать воспаление и кое-как закрыть рану.

Правда ходить нормально, я по прежнему не мог, но по крайней мере умереть от заражения крови мне больше не грозило.

«Эх, а ведь в лабораторных условиях, энергии, молодого и сильного мужчины, хватило бы на полное исцеление трёх смертельно больных человек».

Немного по печалившись о своей лаборатории, оставшейся в родном мире, о моём оборудовании, большую часть из которого я изобрёл сам, незаметно для себя заснул.

Утром уничтожив следы ритуала, отправились в путь, я на волокуше, влекомой Первым, что заодно был увешан вещмешками с моим имуществом. А Сержант в авангарде с пулемётом в руках.

Время от времени приходилось останавливаться и проверять «Поиском жизни» местность. Мой путь лежал на восток. Несмотря на теплые чувства к новоприобретённой родне, были у меня мысли сбежать от войны и поселиться где ни будь в Европе или вообще уехать в Америку. Но после недолгих размышлений, понял, что бежать в Европу смысла нет, так как на текущий момент она целиком была захвачена немцами, а до Америке, мне было физически не добраться, по крайней мере, я так и не смог представить себе безопасного маршрута.

«Ладно, Аргумазду с ним, выберусь к „своим“ попробую комиссоваться. А там будет видно, может быть и здесь найду себе занятие по вкусу».

Так как мои слуги не нуждались ни в еде ни в отдыхе, остановились, только один раз, когда я быстро накормил своё живое тело и снова его усыпил. Несмотря на весь совершённый марш-бросок, прошли мы не так уж и много, всё-таки по лесу особо не разбежишься, а если учитывать медлительность Первого, чья крейсерская скорость была почти в двое меньше, чем шаг у обычного человека, то становилось ясно, что таким темпом, я рискую вообще не догнать откатывающийся фронт.

Окинув оценивающим взглядом тело Первого, решил, что тратить время и силы, на его модификацию, не рационально.

«Нужен, кто-то посвежее».

Для поисков третьего пришлось свернуть к дороге. Я уже был в паре сотнях метрах от проселочной дороги, когда впереди неожиданно вспыхнула стрельба и я несмотря на расстояние, почувствовал как одна за другой гаснут жизни. Такое без всяких заклинаний и ритуалов может чувствовать каждый некромант. Я в свою бытность магистром мог почувствовать даже смерть мыши, за десятки километров от себя. Вскоре звуки боя стихли, выждав ещё с полчаса пошёл на разведку.

Четыре тела с пулевыми ранениями, в грязных гимнастёрках, я нашёл на обочине дороги.

«Кажется два танкиста, пехотинец и связист», определил, я рода войск по петлицам. Причём один из танкистов был капитаном. Самым целым оказался связист, всего лишь с двумя пулевыми отверстиями в животе и груди, его и выбрал, кроме того, при жизни он был крупным мужчиной, что не маловажно для немертвого. Чем больше тело низшего умертвия, тем физически он сильнее. Кстати к более продвинутым немертвым, это не относится, тот же рыцарь смерти может быть мелким худым подростком, если конечно кому-то придёт в голову делать из такого некачественного материала, дорогостоящую нежить, и при этом мелкий «доходяга» будет на порядок сильнее модифицированного гиганта из низших.

Тут же на месте в течении часа, поднял его и внедрил несколько матриц, отвечающих за управление и поведение. Что гарантировало, что такой «мертвяк» не «сорвётся». Вообще, если держать немертвых на голом «контроле» без управляющих программ, то рано или поздно, можно дождаться такого «срыва», после чего для некроманта всё может закончиться печально.

«Надо будет Первому, также программу внедрить, его то я вообще поднимал со всеми нарушениями техники безопасности, какие только есть».

За Сержанта я был спокоен, из за моего постоянного присутствия в его теле, шансы ухода из под моего контроля были ничтожны, к тому же управляющая программа была и у него, точнее её упрощённый вариант.

Уже поздно ночью, меня утащили на волокуше в глубь леса, где я и забылся тревожным сном под сенью могучей ели.

Проснулся я от какой-то возни рядом с собой и первое, на что обратил внимание, это на то что примитивное сознание Первого, больше не под моим контролем.

«Так и знал! Сорвался гад».

То что меня сейчас может порвать мой же мертвяк меня не беспокоило. Сторожевые программы Сержанта и Связиста, не дали бы Первому причинить мне вреда, что впрочем и случилось. Первый сорвавшись с «поводка», сразу же попытался перегрызть мне горло, но Сержант и Связист напали на него и скрутив прижали к земле, команды уничтожить «взбунтовавшегося» товарища не было поэтому они просто придавив его к земле удерживали на месте.

Небольшим усилием воли вернул контроль на место и хотел было заняться управляющей программой, но в последний момент подумал, что полуразложившийся труп Первого не стоит этого. «Лучше подобрать что-нибудь посвежее».

С этой мыслью остановил течение некроэнергии в магистралях немертвого, от чего Первого сначала парализовало, а ещё через минуту окончательно упокоило. Кстати с боевыми некрохимерами, что я делал для армии, такой трюк был не возможен, так как в обязательном порядке, в каждое своё изделие, я устанавливал многослойную защиту, как от собратьев некромантов, так и от других магов.

Избавившись от Первого, приказал Связисту оттащить труп подальше от стоянки и снова расслабился на куче веток, в надежде урвать еще немного предрассветного сна. Что любопытно, что во время, всей этой возни, я даже не оторвал голову от круглого бока вещмещка, заменяющего мне подушку.

Проснулся я уже когда солнце стояло высоко в небе, а в кустах надрывалась какая-то лесная пичуга.

Медленно поднявшись, что бы не потревожить раненую ногу, умылся, заставив Сержанта полить мне на руки из трофейной фляги, тем временем Связист «оживил» костёр и подвесил над ним котелок, куда ловко вытряхнул банку немецкой тушёнки. Привалившись к стволу вековой сосны, с удовольствием прихлебывал кофе из железной кружки, не забывая о печенье.

«А этот напиток определённо не плох, жаль что у нас его не было».

В этот момент оба моих «мертвяка» синхронно повернули головы в одну сторону. Что это значит, понять было не трудно, каждый немертвый, мог почувствовать присутствие живого на расстоянии, обычно такая чувствительность зависела от класса умертвия. Воспользовавшись «Поиском жизни» убедился, что ко мне подкрадывается не оголодавшая собака, а три сигнатуры, соответствующие трём взрослым людям.

«Похоже запах еды и кофе почуяли. Это я пожалуй лопухнулся».

Не доходя сотни метров один «подкрадун» отделился от товарищей и пошёл в обход, заходя с другой стороны.

«Что-то меня гложут сомнения, что это немцы, похоже такие же бедолаги окруженцы, как и я».

Бросив беглый взгляд на своих немертвых, убедился, что внешне они не отличимы от людей, разве что не естественная бледность и блеклые глаза могли их выдать. Пулевые отверстия я прикрыл, заставив поверх простреленных и окровавленных гимнастёрок носить плащ-палатки.

«Сойдёт, если что скажу, что оба после контузии и поэтому говорить не могут».

Пришлось прождать еще десять минут, пока троица набралась смелости и выбралась на поляну. Причём вышли, только двое, третий остался в кустах прикрывать товарищей.

Оба появившихся были в гражданском, причём с первого взгляда было ясно, что одежда на них с чужого плеча.

«Похоже, дезертиры и мародёры».

Высокий, что первым вышел на мою полянку держал в руках винтовку Мосина, сходу направив ствол в живот Связиста.

Второй поигрывал револьвером, глумливо ухмыляясь демонстрируя золотой зуб. Только сейчас я заметил, что кисти и пальцы золотозубого были изукрашены невнятными татуировками.

— В рот конягу шмендеферить!

Сбив на затылок кепку-восьмиклинку, радостно завопил фиксатый, увидев мои вещмешки уложенные горкой и стоящий рядом пулемёт. Слегка повернул голову к своему подельнику, уже более спокойно продолжил.

— Это мы удачно зашли на огонёк. Упор, ты только глянь, какой богатый нынче фраер пошёл.

На вопли фиксатого из кустов вылез третий, был он болезненно худ и долговяз из оружия имел обрез изготовленный из трёхлинейки.

— Фраерок, ты волыну-то брось!

Навёл фиксатый револьвер на Связиста, у которого на плече висел немецкий пистолет-пулемёт.

«Ладно хватит и так уже понятно, кто это такие».

— Эй!

На мой тихий голос среагировал, только долговязый, так как находился ко мне ближе всех. На мгновение наши глаза встретились, после чего бандит замер без движения, словно жертва заклинания «Морозный выдох».

"Похоже здесь не знают, что если ты обычный человек, то ни в коем случае нельзя смотреть в глаза магу. Если это обычный маг, то в случае удачи отделаешься головной болью и возможно потерей пары грязных секретиков, а если тебе не посчастливилось встретиться с менталлистом, то в лучшем случае твои мозги вывернут наизнанку, а в худшем сделают рабом.

Мои навыки в ментальной магии, были на уровне ученика, но даже этого с лихвой хватило, для того, что бы на несколько секунд «сковать» долговязого.

Пока тощий бандит, замерев словно кролик перед удавом, пялился в мои глаза, вокруг происходили интересные события.

Сержант, резко сорвавшись с места рванул к Упору, с отставанием в одно мгновение Связист метнулся к фиксатому. Загрохатали выстрелы и оба немертвых получили по пуле в живот, что естественно их даже не замедлило. Ещё через пол мгновения оба бандита были сбиты на землю, стальные пальцы мертвецов, хрустом стиснули шеи незваных гостей, короткий миг борьбы и позвоночники бандитов с треском сухих веток, оказались сломаны. Сержант покончив со своей жертвой вскочил с тела и со скоростью гончей бросился к долговязому, что всё это время, не замечая ничего вокруг смотрел в мои глаза.

«Ай-яй-яй, какой-ты не внимательный».

Мелькнула глумливая мысль, прежде чем бандита постигла участь его товарищей.

«А не пополнить ли мне свой отряд тремя бойцами».

Как оказалось свои силы я переоценил и за весь день, смог поднять, только двоих, зато оба были не хуже Связиста или Сержанта. Не заморачиваясь с именами назвал пополнение Бандитами.

— Боги! До чего же я докатился, радуюсь ученическим поделкам!

Пробормотал я бессильно растёкшись на куче веток и травы.

Уже вечером, когда я немного пришёл в себя после экстремальных трат маны, вспомнил про золотой зуб Бандита один. Короткий мысленный приказ и его бывший коллега по опасному бизнесу, ножом выковырял его из рта товарища.

«Золото это хорошо, пригодится когда буду проводить модификацию умертвий».

Вообще-то в классической некромантии, практически не используются сторонние материалы, за редким исключением, но совсем другое дело в ритуальной. Конечно даже в этом направлении искусства мертвых можно обойтись без сторонних включений, но тогда требования к объёму энергии, при подъёме серьезных немертвых возрастает кратно.

«Если все магистрали протянуть золотыми нитями можно сделать скоростной тип немертвого или можно кратно усилить плотность кожных покровов. Эх, достать бы пару драгоценных камешков, можно было бы замахнутся и на невидимку».

Помечтав перед сном о том, что бы я мог сделать имей время и необходимые ресурсы, заснул почти счастливым.

Проснулся от того, что солнечный зайчик, проскользнув через листву «сел» мне прямо на веки. Прикрыв рукой глаза душераздирающе зевнул, и мысленно приказал своим мёртвым слугам готовить завтрак. К счастью столь несложный навык, остался у обоих умертвий. Пока Сержант, разогревал мне тушёнку, Бандиты срезав две жердины, делали носилки. Путешествовать на волокуше мне уже порядком надоело. После плотного завтрака поднял Бандита номер три, зомби из него получился чуточку по хуже, чем из его товарищей, но в этом было виновато трупное окоченение и мое не желание заниматься длительной подготовкой «мяса». С пятью слугами дело пошло веселее, двое Бандитов несли меня на носилках, Сержант с пулемётом, шёл впереди, а Бандит три изображал арьергадное прикрытие. Связист на всякий случай шагал рядом.

До обеда успели отмахать не меньше тридцати километров и это по пересечённой местности покрытой густым лесом. За это время пересекли парочку лесных дорог и одно разбитое бомбежкой шоссе.

Приключения меня нашли как раз когда я, после сытного обеда, лежал на куче травы, заботливо накрытый плащ-палаткой и бездумно жевал травинку, неожидано мою послеобеденную негу, прервала заполошная стрельба в полукилометре от моего лагеря. Причём судя по лаю пулемёта и треску десятков винтовок бой шёл серьёзный.

«Да что б вас»!

Раздраженно выплюнул травинку и отправил Связиста с Бандитом два на разведку. Причём даже не стал подключатся к Связисту, его прижизненных навыков, что достались ему после смерти было достаточно, что бы незаметно передвигаться по лесу, не привлекая внимания.

Тем временем бой стал откатываться в мою сторону, что мне очень не понравилось.

«Нужно быть готовым очень быстро свалить».

Тем временем Связист с Бандитом добрались до места и я мог лично, через глаза немертвых, полюбоваться развернувшимся боем.

Как я и предполагал разношёрстная группа окруженцев, нарвалась на немцев и теперь с боем отходила в лес.

«А всё потому, что идиоты! Вот какого Азатота, нужно было днём переться по дороге! На что они вообще рассчитывали»⁈

Тяжело вздохнув подключил к бою своих слуг, кстати ни Связной ни тем более Бандит, особыми боевыми навыками похвалиться не могли, зато живучесть их была на высоте. Вообще упокоить умертвие пулевым оружием крайне не просто, попадание в голову или тело практически ни как не вредили немертвому. Единственное, что его могло убить это если пуля перебьет ему позвоночник, причём так, что бы его раздробило. Тогда из за разорваных магистралей некроэнергия быстро истечёт наружу и такое умертвие прекратит существование. Именно поэтому мертвякам всегда отрубали голову или сначала ломали руки-ноги, а потом всё равно отрубали голову.

Вмешательство двух почти неубиваемых бойцов, задержало немцев дав время отойти бойцам красной армии. В итоге, когда мои «мертвяки» от многочисленных попаданий лишились возможности полноценно двигаться бойцы сумели оторваться. Конечно, мне пришлось дистанционно «отключать» изрешечённые тела, благо при подъёме, я учёл такую возможность.

На мою стоянку отходящие бойцы наткнулись через несколько минут, к этому времени я благоразумно отвёл двух Бандитов в сторону, незабыв, навешать на них часть своего имущества.

Разгорячённые боем бойцы, чуть не пристрелили моего Сержанта, но к счастью отсутствия оружия в руках и форма красноармейца, помогла быстро опознаться. Хотя немецкий пулемёт, стоящий у его ног, вызвал косые взгляды. Через десяток секунд, из леса выскочил капитан с артиллерийскими петлицами, одним взглядом оценив обстановку, приказал подобрать меня, остатки моего добра и прихватив зомби с пулемётом, продолжать движение.

На отдых остановились, только через пару километров, когда бойцы буквально валились с ног от усталости. Мой молчаливый солдат не выказал ни малейшего признака утомления, и это при том, что бежал с пулемётом и набитым патронами вещмешком.

«Как бы мне на этом не погореть».

Похоже выносливость и сила Сержанта, вызвала у капитана удивление, так как первым делом, едва бойцы устроились на отдых, скомандовал.

— Боец, ко мне!

Пришлось брать управление Сержанта на себя. Неуклюже изобразив строевой шаг, подошёл к капитану, отдал воинское приветствие, но вместо молодцеватого доклада, что-то промычал и вынул из нагрудного кармана книжку красноармейца.

— Контузия?

Так как выглядел умертвие неважно, ему одновременно поверили и не поверили, всё-таки человек с контузией вряд ли мог отмахать несколько километров с пулемётом на плече и при этом даже не вспотеть. Несмотря на документы подозрительности во взгляде капитана не убавилось, но большего от «контуженного» бойца он не добился.

«Хорошо, что догадался сменить Сержанту гимнастерку, а то несколько дырок в теле, было бы объяснить гораздо труднее, чем немоту, бледную физиономию и неутомимость».

Следующим на очереди был я, после предъявлении своих документов, ответил на несколько вопросов, причём почти не врал. Единственное, немного исказил правду, когда сказал, что Сержант с ещё двумя бойцами подобрали меня в лесу. Про героическую «гибель» моих товарищей капитан знал, так как всё происходило на его глазах. На этом вопросы у капитана закончились, времени допрашивать меня более вдумчиво не было, немцы по прежнему висели у нас на хвосте.

— Выдвигаемся!

Скомандовал капитан.

Солдаты с ворчанием поднимались, разбирая своё оружие, четверо бойцов подхватили мои носилки, и ругаясь сквозь зубы, побежали вслед за товарищами.

«Итого тридцать человек, каждый третий легко ранен, вооружены не плохо, но с боезапасом напряженка, как и с продуктами, моих запасов для такой орды, хватит на один день».

На закате немцы от нас отстали, прекратив преследование, артиллерист продемонстрировав наличие мозгов воспользовался этим и не позволив усталым бойцам устроить привал погнал солдат дальше, стараясь как можно меньше оставлять следов. Для чего он даже загнал всех в ручей, по течению которого мы шли почти пол часа.

«Так себе уловка и если немцы окажутся достаточно упорными, то надолго это их не задержит и не дай Азатот среди них окажутся опытные егеря. Тогда мы от них вообще не уйдем».

На отдых остановились, уже глубокой ночью, измученные марш-броском солдаты буквально падали где останавливались и мгновенно засыпали.

В итоге из бодрствующих остался, только я, Сержант и сам капитан. Немного поколебавшись, назначил моего зомби, часовым, приставив меня ему в помощь. Так же нести караул, нам помогали два Бандита, что, все это время шли за нами и теперь расположились в сотне метров от лагеря.

Уже под утро почувствовал как умер один из бойцов, пожилой мужчина, судя по его синюшним губам не выдержало сердце.

«Чего добру пропадать, пусть послужит родине и некроманту, и после смерти».

В шесть часов утра по трофейным часам, тем что без свастики, я с трудом поднялся с тощей кучки травы и опираясь на срезанный для меня Сержантом ствол молодой березки, доковылял до спящего капитана. Землистый цвет его лица и тяжелое дыхание со свистом, подсказали мне, что с ним не всё в порядке.

«Наверняка, тоже с сердцем проблемы».

Растолкав капитана упрыгал обратно на своё место.

Быстро приведя себя в порядок, капитан бросил мрачный взгляд на неподвижную фигуру Сержанта, с пулеметом на перевес и пошёл поднимать бойцов.

«Кажется подозрения капитана крепнут. Вот только в чём он его подозревает»?

К смерти своего товарища усталые солдаты отнеслись равнодушно, только капитан произнёс несколько слов над могилой умершего, да записал в свой блокнот, место где был похоронен покойный.

«Ну, это он зря, Усатый ещё послужит».

После быстрого завтрака, взятого из моих запасов, кстати капитану даже в голову не пришло, спросить у меня или Сержанта разрешение, что вызвало во мне глухое раздражение. А вот немецкие пайки его внимание привлекли, но сейчас не время было задавать острые вопросы, но судя по взглядам, кидаемым бойцами на Сержанта, вопросы появились у всех.

«Надеюсь они не настолько тупые, что бы принять нас за диверсантов⁈ Потому что представить себе настолько безмозглых диверсантов, просто невозможно».

Что примечательно, солдаты сами не замечая, подсознательно сторонились Сержанта, словно чувствовали его чуждость.

Как я и думал, на обеденном привале капитан, кстати звали его Степан Аркадьевич Ведерников, решил всё-таки задать свои неудобные вопросы.

Начал он с того, что приказал «Сержанту» сдать пулемёт, одному из бойцов, после чего с четырьмя солдатами по крепче, отвел его немного в сторону от лагеря. Пришлось мне напрямую подключаться к «Сержанту», что бы иметь возможность адекватно реагировать.

На этот раз капитан продумал способ общения, сунув умертвию в руки карандаш с блокнотом.

К счастью кое-какая информация о жизни «Сержанта» мне досталась, так что на вопросы имя-фамилия из какого полка и откуда немецкое оружие, и продукты, ответить смог. Писать пришлось печатными буквами, долго выводя каждую, так как вдруг оказалось, что навык чистописания у зомби на сохранился. Допросом капитан был удовлетворён, хотя подспудные сомнения у него все же остались, в основном они были вызваны запредельной силой и выносливостью «Сержанта».

Следующим был я, но так как особых подозрений, моя малоподвижная туша изначально не вызывала, то мой допрос прошёл быстро и без давления, я просто подтвердил ранее сказанное дополнив, рассказ парой «упущенных» подробностей, что косвенно подтверждали слова «Сержанта».

Следующие сутки, прошли в подавленном настроении, чему способствовали закончившиеся запасы продуктов и начавшийся дождь. Правда некоторые оптимисты радовались, что дождь смоет их следы. Кстати пулемёт Сержанту не вернули, как и вещмешок с боеприпасами, что немного меня расстроило, как и двух бойцов, что теперь тащили всё это, втихомолку проклиная капитана. Ночью не выдержав голодных разводов в своем тощем брюхе, отправил Сержанта к Бандитам за сух пайком. Несмотря на часовых, выставленных бдительным капитаном Ведерниковым, Сержант видящий в темноте, как кошка, легко покинул лагерь и также не потревожив ни кого вернулся принеся мне галеты и горячий чай во фляжке.

«Ну и толку от твоих часовых, если они все равно ничего в темноте не видят».

С иронией подумал, я нагло хрустя галетами под шум дождя. Под огромной сосной мне было сухо, а пара плащ-палаток обеспечивали теплом и относительным комфортом.

Никаких угрызений совести я не испытывал, окружающие люди мне были почти так же чужды, как и те что находились по другую сторону фронта.

Утром единственный из всего отряда проснулся довольным, рана заживала и практически не тревожила, а остатки сладкого чая, окончательно подняли моё настроение.

— Чё, скалишься⁈ Щегол!

Зло бросил помятый после сна боец, вторые сутки без еды, сделали всех злыми и раздражительными.

— Доброе утро.

Лучезарно улыбнулся я злобному мужику.

Тот сжал кулаки и решительно шагнул ко мне. Что он хотел сделать, я так и не узнал, так как на плечо бойца легла тяжёлая рука Сержанта. Солдат вскрикнул от боли и вывернувшись из хватки умертвия отступил, матерясь сквозь зубы.

В этот момент моя троица немертвых, что расположилась в кустах в сотне метров от лагеря подала мне сигнал, что несколько десятков живых двигаются в нашем направлении.

«Песец котёнку, больше срать не будет».