Нефилим. Том 1. Начало

Глава 2

Распихав все мелкие вещи по карманам, я набросила тонкую куртку и легко подхватила чемодан, Стефа вцепилась в свой, и мы одна за другой тихонько вышли, тщательно притворив дверь в комнату, куда нам была уже не судьба когда-либо вернуться.

Я шла первой, тщательно всматриваясь во тьму коридора первого этажа, проходя мимо череды таких же, как наша, дверей и прислушиваясь к каждому шороху.

В кампусе мы прожили больше полугода, используя поддельные документы и притворяясь ученицами из Италии, приехавшими по обмену. Ссылаться на итальянское происхождение было опасно ввиду моих корней, о которых было прекрасно известно тем, от кого мы скрывались. Но именно из-за его очевидности, я решила использовать самое предсказуемое прикрытие. Это как прятать ценности у всех на виду. Срабатывает нечто вроде закрепившейся в сознании установки: раз спрятано, значит, надо искать тайники. А на поверхности никто не смотрит. Вот я и спрятала нас с сестрой на поверхности, в одном из лучших колледжей страны, где мы, не стесняясь, говорили по-итальянски и легко отвечали на все вопросы, связанные с «родиной».

С изготовлением «левых» удостоверений личности и подачей их для поступления помог один дальний родственник, который в моей большой семье был парией и с которым я поддерживала связь через чат в компьютерной игре. Несмотря на то что изначально сестре не нравилась моя затея, которую она обозвала «сомнительной», всё получилось. В колледже нас приняли с распростёртыми объятиями, тем более что за весь год обучения мы заплатили сразу и наличными. А дальше нужно было лишь тихо жить жизнями обычных среднестатистических студенток. У Стефы это получалось лучше.

Она сразу полюбила это место. Мне тоже здесь нравилось. Жизнь стала предсказуемой, мы были всё время вместе и даже начали строить планы на будущее. Младшенькая училась, легко осваивая выбранную программу, я – наоборот, филонила как могла, стараясь просто наслаждаться моментом. Ходила на вечеринки, развлекалась с новыми знакомыми и надеялась, что мы проживём здесь не один счастливый год, пусть даже притворяясь другими людьми. Пусть даже в принципе притворяясь людьми.

Уезжать было грустно, тем более уезжать вот так, ни с кем не попрощавшись, а просто исчезнув посреди ночи. Но так было нужно. За то время, что мы были в бегах, я научилась не думать слишком много. А просто делать то, что должна. А я должна была защитить себя, и главное – защитить сестру.

Благополучно добравшись до конца коридора, за которым начинался большой круглый холл, я остановилась, намереваясь осторожно заглянуть за угол, как вдруг сестра мёртвой хваткой вцепилась в моё плечо, напугав до смерти.

Невнятно выругавшись, я обернулась:

– Что?!

– Охранник, – одними губами прошептала Стефа и указала глазами на проход с противоположной стороны холла, в конце которого возникла массивная фигура.

– Твою ж…! – едва слышно отреагировала я и присела за чемоданом, пытаясь сделать меньше и незаметнее. – Вот и чего ему не спится?!

На ночь двери общежития традиционно запирались на несколько замков, открыть которые без ключа возможно было только изнутри. Дополнительно к дверным засовам, покой студентов по ночам берегли несколько охранников, дежуривших посменно. В должностные обязанности местной не особо бдительной стражи входило недопущение вечеринок и отсутствие хождения по подконтрольному зданию в неурочное время. Как я уже упоминала, правила соблюдались спустя рукава, никто не контролировал, вернулся студент в общежитие или отправился кочевать по ближайшим барам, главным для охраны было закрыть двери всех жилых блоков ровно в одиннадцать и открыть строго в шесть. Но даже из ситуаций, когда студент опоздал и не явился домой до того, как охрана заперла все двери, без труда можно было найти выход. Большинство охранников легко шли на контакт за небольшую мзду. Большинство, но не всё. Встречались и особо принципиальные. И дежуривший сегодня ночью был именно из таких, с синдромом повышенной занудности вкупе с зубодробительной правильностью. Ярый поборник уставов, который отвечал нам, студентам, взаимностью, то есть, ненавидел всё, что разговаривало, смеялось, дышало и веселилось.

– Это Грейсон, – сообщила я притаившейся рядом Стефе после того, как мы потихоньку отползли обратно вглубь коридора. Нас спасло то, что свет в этой части общежития не горел, и то, что охранник был чем-то очень озабочен, а потому практически не смотрел по сторонам. Выйдя в холл, он свернул налево, к диванчикам, на которых обычно коротал ночи в компании книг по саморазвитию.

– Что будем делать? – забеспокоилась за моей спиной сестра. – Мы не сможем выйти. Он не выпустит нас, пока не наступит утро. Да и расспрашивать начнём, увидев чемоданы.

– Да, договориться с ним не получится, – поморщила я с досадой. – А сунемся напролом – шум поднимет. Оно нам не надо.

– Может, я… – нерешительно начала Стефа, умолкнув на полуслове.

– Это опасно, – покачала я головой. – Наследим.

– Мы и так наследили, – резонно заметила сестра. – Если под стены колледжа прибыли нефилимы, то они не просто в небо пальцем ткнули и угадали. Они точно знали, где нас искать.

– Да, ты права, – вынуждена была согласиться я.

Напряжённо поразмышляв с минуту, я в итоге сдалась.

– Ладно, только осторожно, – попросила я решительно выпрямляющуюся сестру. – И это… не переусердствуй, ладно?

– Ты во мне сомневаешься? – с лёгкой обидой в голосе спросила Стефа. Не дожидаясь ответа, мягко улыбнулась. И лёгкими шагами направилась в холл.

Проводив её спину взглядом, я пригнулась, добежала до угла с двумя чемоданами в обнимку, вновь остановилась и, вытянув шею, аккуратно выглянула. Сестрёнка стояла рядом с Грейсоном и что-то тихонько втолковывала, выглядя на фоне здоровой мужской фигуры особенно хрупко. Охранник внимательно слушал Стефанию и чем дольше она говорила, тем рассеянней становился его взгляд. Его глаза заполняла пустота, мысли постепенно потухали, а разум, кажется, засыпал при вполне бодрствующем теле. Медленно склонив голову к плечу, охранник развернулся, дошёл до диванчика и упал на него как подкошенный, мгновенно захрапев.

Обернувшись с победной улыбкой, сестра махнула мне рукой, показывая, что путь свободен.

– Надеюсь, он проснётся, – выдохнула я, хватая чемоданы и бросаясь к двери через весь холл.

– Не переживай, проснётся, – с довольной ухмылкой заверила меня мелкая, забирая свою часть поклажи. – У него не особо сильная воля. Я лишь чуть-чуть надавила.

– Надеюсь, он проспится и завтра утром даже не вспомнит, что случилось, – нервно оглянувшись по сторонам, я открыла дверь и ступила за порог.

Снаружи по-прежнему было свежо и темно. Ближайшая улица, где можно было словить такси в такое время, находилась примерно в двух кварталах от нас. И чтобы до неё добраться, требовалось пересечь всю территорию кампуса и выйти с западной его стороны.

– Неуютно, – передёрнула плечами Стефа, обнимая себя руками за локти.

– Не дрейфь, я с тобой, – и покровительственно похлопала её по плечу.

– Знаю, – закатила глаза младшенькая, улыбаясь. – Но этой ночью я боюсь не за себя, а за тебя.

– Что? – расхохоталась я. – С чего бы тебе за меня переживать?

– Ты на взводе. А когда ты на взводе, то контролируешь себя ещё хуже, чем обычно.

– Я отлично себя контролирую! Всегда!

– Нет, – спокойно парировала сестра. – Помнишь, Пита Моргана? Ты сломала ему руку!

– А нечего было эти самые руки тянуть, куда не надо, – проворчала я.

– Он всего лишь хотел поправить твою юбку, – с серьёзной миной напомнила Стефа, но в её глазах плясали искорки веселья.

Я закусила губу, вспоминая вышедшую из-под контроля ситуацию, закончившуюся слезами и смехом. Плакал Пит, который после того памятного дня неделю ходил с загипсованной от запястья до предплечья рукой, и это несмотря на быструю, у таких, как он, регенерацию. А смеялась я, потому что… ну, не плакать же мне, в самом деле, из-за такой ерунды!

– Поправить или забраться под неё, – в конце концов, скорчила я вредную рожицу. – Там, знаешь ли, непонятно было! Он мог просто сообщить о завернувшемся крае словами! Кто виноват, что он не умеет общаться! И вообще, всё произошло случайно!

– После твоего «случайно» ему пришлось завязать с уроками игры на пианино, – справедливо заметила сестра.

– Так, хватит! – рассердилась я. – Мы идём или стоим, обсуждая мои косяки?

– Конечно, идём, – кивнула сестра, делая шаг вперёд. – Потому что на обсуждение всех косяков ночи не хватит.

– Моих-то да, – хмыкнула я, и мы, взяв друг друга под руки, смело зашагали вперёд.

Но далеко уйти не успели.

Моё сердце неприятно ёкнуло и сжалось. Остановила сестру и стала оглядываться по сторонам.

Но не увидела ничего, кроме давно ставшего привычным студенческого городка, погруженного в сонное спокойствие. Было тихо, немного ветрено и очень страшно. Этот страх отличался особенным вкусом. Сладковатым. Гнилостным. Тошнотворным.

– Что такое? – забеспокоилась сестра, хватаясь за край моего рукава. – Что случилось?

– Ты готова побегать? – спросила я, не сводя глаз с густых клумб, которые полукольцом окружали неработающий ночью фонтан.

– Что? – не сообразила младшенькая.

– Бежим! – проорала я, хватая мелкую за запястье и срываясь с места.

Мы помчались, не разбирая дороги. Я неслась впереди, таща за собой сестру, как на буксире и ощущая затылком её шумное, прерывистое дыхание, не позволявшее расслышать что-либо ещё.

Я пыталась компенсировать своей силой её слабость, но этого было недостаточно. Внезапная физическая нагрузка далась сестре очень тяжело. Во-первых, она давно нормально не питалась, и это сильно ослабило её организм. Последний год мелкая перебивалась случайными «перекусами», которые с большим трудом и за большие деньги удавалось приобрести на чёрном рынке через всё того же родственника. Во-вторых, с выносливостью тоже имелись проблемы, потому что спорт таким, как она не особенно-то и нужен. В-третьих, движению сёстры сильно препятствовал внушительных размеров чемодан, который она не захотела отдать мне. Сложить всё вместе – и мы тормозили на каждом повороте, напоминая хромых куриц.

– Сюда! – выдохнула я, затаскивая сестру за угол здания, в котором я лишь спустя несколько минут узнала научно-исследовательскую лабораторию.

– У меня нет сил! Я выдохлась! – жалобно простонала сестра, роняя свою ношу на землю и хватаясь за худосочный бок. – Не могу больше!

– А придётся, – не обрадовала её я.

– Ты же сказала, что нефилимы ушли, – захныкала Стефа, обессиленно припадая спиной к шершавой стене.

– Ушли, – прохрипела я и неуверенно добавила: – Скорее всего… Но мы убегали не от них.

– Не от них? – с усталым удивлением выдохнула младшенькая. – А от кого?

– От зомби, – вынуждена была признаться я, отчего сестра застыла, выпучив глаза.

Я не смогла сдержать нервный смешок.

– Ты сейчас похожа на лягушку, которую из родного болота выселили вместе со всем имуществом – тиной и двумя кувшинками.

Стефа моим юмором не прониклась.

– Зомби? – побледневшими губами переспросила она.

– Ага, – с напускной беспечностью отозвалась я, хотя у самой внутренности тряслись так, что напоминали плохо застывшее желе. Такой десерт последние десять лет любила подавать на праздничный стол моя бабуля. И ещё ни разу он не получился хорошо. Дедуля, который долгие годы вынужден был лакомиться рыхлой субстанцией подозрительно ярких оттенков, всякий раз сообщал своей супруге, что её упорству следует найти лучшее применение. И желательно, не связанное с кулинарией.

– Но откуда в Калифорнии зомби? – ошарашенно воскликнула сестрёнка, позабыв про переутомление.

– Тихо ты! – цыкнула я на неё. – Не знаю я, откуда здесь зомби! Мы не успели, знаешь ли, встретиться и под чашечку кофе поболтать за жизнь! Я лишь почувствовала их присутствие… И запах. Мерзкий такой, брр-р-р-р! – меня передёрнуло. – Но смею предположить, что зомби – местные, в смысле, с ближайшего кладбища. Гораздо интереснее вопрос: кто их поднял?

И тут мою голову посетила неожиданная мысль, которая показалась настолько очевидной, что я мысленно выругалась на саму себя, обозвав бестолковой.

А что, если дежурившие у наших окон наблюдатели знали, что мы не спим? Что слушаем? И намеренно выманили нас из комнаты, потому что никто в здравом уме не решится нападать на двух девчонок в переполненном визгливыми студентами общежитии. То ли дело безлюдная ночная улица… где так легко загнать перепуганных школьниц в ловушку.

Чёрт! Чёрт! Чёрт!

– Некромант, больше некому, – проговорила сестра, начав осознавать всю сложность ситуации. – Думаешь, его прислали за нами?

– Уверена, – кивнула я со всей решительностью.

– Но, Эмма, некроманты и нефилимы терпеть друг друга не могут. С чего бы им сотрудничать?

– За большие деньги маги смерти согласятся работать на кого угодно. А нефилимы, ради того, чтобы вернуть нас обратно, способны сделать исключение, поступившись принципами и преодолев брезгливость, – я потёрла лоб, останавливая шумный поток ругательств в голове.

– Последнюю неделю здесь непривычно холодно, – пожаловалась вдруг Стефа, убирая длинные светлые пряди с шеи. – С понедельника температура не поднималась выше пятидесяти двух градусов даже днём1. Думаешь, это может быть связано?

– Вряд ли некроманты способны влиять на климатические условия, – с досадой поморщилась я. – Не их сфера деятельности.

– А кто способен? – задала наводящий вопрос сестрёнка, что заставило меня задуматься.

– Тот, кто владеет природной магией, – тихо пробормотала я. – И кто способен создать идеальные условия для поднятия мёртвых, чтобы они не завоняли весь город, как только выползут из могилы.

Мы переглянулись.

Ответ был очевиден для обеих.

Ведьмы.

– Значит, нефилимы явились не одни, а с подкреплением, – тихо произнесла Стефа.

– Надо сматываться, – заключила я сурово.

Сделав шаг в сторону, выглянула из-за угла здания, где мы нашли себе укрытие, и попыталась оценить обстановку. Окружающий мир всё ещё выглядел до банальности обыденно. Шумно вдохнув в лёгкие воздух, я прислушалась.

– Чисто, – кивнула я сестре, и мы, подхватив чемоданы, бросились наперерез через небольшую площадь, где в праздничные дни проводились массовые мероприятия. Ещё осталась не разобранной сцена, а развешенные по периметру частично сдувшиеся шарики подёргивались на ветру, напоминая о недавних народных гуляниях в честь дня основания колледжа.

Несмотря на то что площадь была окутана тенями, которые создавала полная луна, вдруг выползшая из-за туч, оказавшись на открытой местности, мы превратились в отличные мишени. Но именно этот был кратчайшим.

– Я вот тут подумала, – чуть задыхаясь, начала Стефа, быстро шагая рядом со мной.

– И? – отрывисто спросила я, сосредоточенно глядя по сторонам.

– Зомби – не самый эффективный способ ловли таких, как мы.

– Ну, – с неуверенностью протянула я. – Зависит от зомби… наверное. Если поднять какого-нибудь серийного убийцу или бывшего наемника, и влить в него много силы, то он как минимум способен стать значительным препятствием.

– Не похоже это на методы Исправы, – продолжала колебаться младшенькая.

Но кое в чём она была права. Использование зомби – слишком нетрадиционный метод для тех, от кого мы пытались сбежать. Точнее, мы бежали не именно от них. Мы бежали от того, кто желал нас убить там, куда нефилимы пытались нас вернуть – в закрытую школу Исправа. А если быть совсем уж конкретными, то некто, чью личность мы до сих пор так и не установили, пытался радикальным образом изменить факт нашего присутствия в этом мире. И продолжалось это два года, пока мы не плюнули на все и не сбежали год назад.