Неандерталец: Навстречу солнцу

Глава 5 Люди и волки

Чертовы горы. Чем дальше продвигались люди на восток, тем выше они становились, выматывая все силы на подъемах. Осталась позади равнина между двумя реками и многочисленные племена кроманьонцев. Плоский ландшафт сменился холмами, которые дальше на восток становились выше. А теперь люди Долгой дороги и вовсе уперлись в отвесные хребты, которые, насколько хватало взгляда, тянулись с севера на юг.

— Чертовы горы,— Андрей снова выругался, на сей раз вслух.

Привал случился сам собой, хотя до темноты было еще далеко. Потоптавшись на месте, уставшие люди просто уселись на землю; все поняли, что дальше они сегодня никуда не пойдут. Не лезть же и в самом деле в заснеженные скалы.

— Куда дальше, Эссу?

Откуда он знает. Повернуть на север и попытаться обойти их? Должны же они где-то закончиться.

— Я же говорил, что надо идти вниз по течению реки; здесь мы не пройдем— Энку не унимается, умудряясь выговаривать слова с полным ртом. Опять что-то грызет.

— Мы обсудим это вечером,— Андрея сегодня раздражал самодовольный вид большеносого.— Собери всех.

На совете все молчат. Даже Старшая словно в рот воды набрала, могла бы и посоветовать что-нибудь. Похоже, что только его беспокоит преградившее путь на восток препятствие. А может просто не знают, что предложить.

— В ту сторону горы становятся выше,— Энзи показал рукой на север.

Ну хоть какая-то информация, от которой можно оттолкнуться. Похоже, что придется им все-таки сделать крюк и идти на юг вдоль подножья гор. И надеяться, что найдется проходимый для саней перевал, которым они воспользуются, чтобы перебраться на другую сторону.

Чем дальше на юг, тем тоньше становился снежный наст. Пока в один день окончательно не исчез. Под полозьями саней противно заскрипели мелкие камни.

— Большая река, Эссу.

Все высыпали на берег; Андрей неодобрительно смотрел, как дети и женщины набирают мутную воду. Не стоило ее пить без кипячения. Неужели река, которую они пересекли в верховьях, так сильно увеличилась? Или она является притоком этой? Противоположный берег почти не виден. Андрей опустил руку в холодную воду. Сильное здесь течение, глубоко должно быть у берега.

«Ныряльщики» и «средиземноморцы» тем временем несли сети, корзины и гарпуны. И что они собрались ловить в этой мути? Эти две семьи самые большие любители рыбы среди людей Долгой дороги. А вот длинноногие вроде жили когда-то рядом с морем, а предпочитают мясо быков, криворогов или оленей, как и белогорцы. А «каменщики» и большеносые и вовсе от водных обитателей нос воротят. Оно и понятно. Где они могли видеть рыбу в своих горах?

Рыбалка ожидаемо не задалась. Сети сносило сильным течением обратно к берегу, а попытки «ныряльщицы» загарпунить добычу, видимую ей одной, окончились ничем. А жаль. Хорошо бы горячей похлебки из свежей рыбы поесть перед сном. Ниже по течению река почти под прямым углом заворачивает на запад, образовав длинную песчаную косу. Вода там спокойнее. Может там попробовать?

Бесстрашная «ныряльщица» вместе с братом залезла на небольшой корявый плот, связанный из выброшенных на берег стволов деревьев, и потянула сеть прямо к середине реки, русло которой имеет здесь форму подковы. Другой конец сети был закреплен на берегу. Не получается направить плот к другому краю «подковы». Досадно, улов мог быть богатым. «Ныряльщица» спрыгнула в воду и быстро поплыла к берегу. Как бы судороги у нее не начались от холода: это все же не родное ей теплое море. Но все закончилось благополучно: она выплыла на песчаный берег и подтянула к нему плот за веревку. Андрей побежал к ней на помощь.

«Могли бы сразу один конец веревки оставить на земле и подтянуть плот, когда понадобится,» — подумал он. Плот не шел к берегу. Неужели сеть зацепилась за что-то?

— Тяните все одновременно.

На веселье прибежали мужчины, которые до этого наблюдали за всем происходящим с берега. А теперь они вразнобой дергали веревку. Как бы не порвали. Но канат выдержал. И скоро на песке лежала длинная сеть, переполненная бьющейся серебристой рыбой.

Ныряльщики в третий раз выходят на воду, а Андрей рассматривал сложенную в корзину добычу. Обычная речная рыба, только большая. Похожая на жерех, карпа или голавля. А вот этот гигант что из себя представляет? Кажется, в нем шестьдесят килограмм. С зубами, как у щуки, и с четырьмя усиками. Вот его он и возьмет для похлебки.

— Эссу, мы хотим есть, закинь рыбу в большой горшок.

Нет уж, не хочется ему пить бульон с чешуей, поэтому и чистит ее. Вон уже целая гора собралась, а Эсика не понимает, зачем он тратит на это время. Но он почти закончил и положил рыбу крупными кусками на дно горшка, поставил на огонь и высыпал остатки соли в воду для вкуса. Ёще бы лука с перцем, и получилась бы уха. Интересно, остался у Старшей подсушенный лукочеснок?

От чаши шел пряный запах. Андрей отпил немного золотистого бульона, покрошил в него куски окаменевшей лепешки. Так вкуснее. Скосил глаза, все собрались: Старшая с Лэпу и ребенком, Энку, и Эзуми, мастера, и даже Уто. Стоило сходить за лукочесноком, так все пришли. Пришлось ставить на огонь еще один дополнительный горшок.

— А куда мы выйдем, если идти вдоль этих гор?— Уто уже наелся и смотрит на освещенные закатным солнцем скалы.

— До теплого моря. Эта река впадает в него. Но идти надо целую луну, если не дольше— Андрей прикинул расстояние до устья двух рек, как они выглядели на карте.

— А если сделать плоты и на них отправиться в Восточные земли сначала по реке, а потом по морю? Мы уже так делали,— Старшая оживилась. Похоже, не только Уто надоело толкать сани по камням.

После ее слов Лэпу едва не подавился рыбьей костью. Не ей сколачивать плоты, да еще, когда леса вокруг совсем не наблюдается.

— Здесь нет подходящего дерева, Старшая. И теплое море, куда впадает эта река, совсем не похоже на то, по которому мы плыли. На нем мало островов, и его не пересечь на плотах плывя от одного к другому…

Лэпу осторожно прокашлялся и выплюнул косточку.

….— мы найдем проход на другую сторону этих скал и выйдем на снежную равнину.

Чем дальше они двигались вдоль гор, тем дальше на запад отходила большая река. Скоро ее совсем не стало видно, даже если взобраться на самый высокий холм. Что Андрей сейчас и делал, разглядывая окрестности. Ничего нового: тянутся все те же холмы, а за ними на востоке высятся горы. Если так пойдет дальше, то они и в самом деле выйдут к теплому морю. Его беспокоило полное отсутствие следов человека. Это выглядело странно, учитывая то, что не так уж далеко отсюда между двумя реками расположена населенная равнина. Но чему он удивляется, если между рекой и горами они не видели крупных животных. А на рыбе долго не протянешь, и то, при условии, что сможешь ее поймать без сетей.

— Бу-бу-бу…— Энку ищет его.

Большеносый был не один, а что-то обсуждал с Энзи и Айолом, оживленно размахивая руками. Почему они здесь? Эти двое должны находиться на полдня пути впереди каравана, осматривая ход его следования.

— Мы нашли долину, которая уходит далеко в горы.

Наконец-то! Вот он, перевал.

Словно кто-то огромным пестиком до основания придавил горные хребты, оставив на их месте округлый след. На редкость плоская долина, даже холмов не осталось, только котловина и текущая по ней откуда-то мелкая река со спокойным течением. Пусть и незаметно для глаза, но они все же поднимались вверх. На теневой стороне камней все чаще появлялись пятна снега, а скоро белый покров укутал всю землю. Сани ускорились, а заодно пропал раздражающий его скрип полозьев о камни.

Настроение Андрея портилось; долина постепенно сужалась, превращаясь в узкий каньон, окруженный с четырех сторон горами. Идти еще можно, но если отпустить сани на крутом спуске и не подпереть их камнем, то они могли и покатиться назад. Увидев широкое ровное место, где все поместятся, он с облегчением объявил привал. Пусть люди Долгой дороги побудут здесь, пока они разведают дорогу по низинам между хребтами.

Энку замер на месте — опять этот Ввуу, вой которого донесся до него из ущелья. Он не боялся серых хищников. Куда им до Гррх⁈ Не говоря уж о Ррр или настоящего однорога, которого он однажды честно победил, однако доносившийся вой был прерывистый, словно у молодого щенка, а не у взрослого зверя, каким он, судя по голосу, несомненно являлся. Опять вой. Непонятно. А непонятностей большеносый не любил. Но Эссу на его беспокойство отреагировал совсем не так, как он ожидал.

— Хорошо, что ты сказал про Ввуу. Они могут напасть на детей: надо бы огородить стоянку санями, и пусть никто не выходит оттуда, пока мы не найдем путь через горы. И не стоит пугаться. Может в этих горах и не водятся странные Ввуу.

Андрей не совсем поверил рассказу Энку про необычных волков.

— Эссу, это неправильный Ввуу: он воет не так, как должен этот зверь. Я слышал других Ввуу не только у Круглой горы, но и у Каменной стоянки, и вдоль реки; все они были обычные звери.

Но Эссу пропустил его слова мимо ушей, убежал перестраивать стоянку. Вернулся вместе с Энзи и Эхоутом.

— Утром уйдем искать дорогу, остальные останутся здесь.

— Он опять выл, этот Ввуу, но совсем с другой стороны.

— Я тоже слышу этот вой уже три заката,— неожиданно поддержал его Тень.— Он не похож на серого Ввуу и может быть опасен.

Андрей пропустил вперед Энзи, который легко заскользил по заснеженным камням. Ночью он думал о его словах про неправильных волков. Энзи — это не Энку. Не станет он просто так, без причины, придумывать опасности. Тень настолько глубоко погружен в окружающий мир, что чувствует его изнутри. Скорее даже является его частью. Для него все животные, деревья и даже ручьи или камни — живые, со своим характером, желаниями и эмоциями. Так, по крайней мере, он понял из его немногочисленных слов, когда однажды пытался разговорить его на эту тему.

— Сани здесь не пройдут.

Энзи прав. Это уже второе ущелье, которое закончилось тупиком. Осталось еще два. Надо осмотреть и их. Напротив, через ущелье, тянется длинный хребет, который вроде бы ниже остальных. Но до темноты они не успеют осмотреть его. Надо дождаться утра.

— Смотри, Эссу, совсем рядом пещера; там можно остановиться на ночь.

Будь сейчас лето, Эхоут наверняка не заметил бы ее на таком расстоянии. Но сейчас нет листвы, и темный треугольный зев пещеры на фоне снега виден издалека. Неугомонного уже никто не остановит — только своей светлой бородкой трясет, когда бежит вниз по склону до ущелья, а затем наверх. За ним остальные. Куда они торопятся, вдруг там кто-то обитает. Андрей запыхался и далеко отстал от остальных. Снова заколол бок, как во время битвы с темнокожими при исходе из Каменной стоянки.

— Ууааав, ууааав…

Так вот что слышал Энку: что-то среднее между собачьим лаем и волчьим воем.

— Грррх…

Так и думал, что такую пещеру не оставят необитаемой, и мужчин семьи Гррх явно встретили негостеприимно.

Да что же это такое? Как драка, так ему плохо.

Когда он догнал остальных, то на ровной площадке у пещеры валялись два темнокожих тела. На одном незаметно ран, а второе разрублено почти пополам страшным по силе ударом сверху вниз от шеи до низа живота. На снегу образовалось огромное пятно от впитавшейся крови. Валялся рядом и волк с раной на весь бок. Сразу видно, где поработал Энзи, а где Энку со своим топором. Оба с интересом смотрят, как дерутся Эхоут и оставшийся в живых охотник кроманьонцев, который молча, из последних сил, отбивается от копья наседающего противника. Понимает, что скоро умрет.

— Гррх!

При всем своей любви к внешним эффектам Эхоут чувствует, что представление может наскучить зрителям. Пора его завершать. Каменный и бронзовый наконечники копий с треском стукнулись с предсказуемым эффектом, в результате которого в руках кроманьонца осталась только палка без острия. Неугомонный выбил ее ударом сверху из рук противника, сблизился и воткнул свободной рукой ему в живот нож из растаявшего камня.

Надо бы прибраться до темноты. Валяющиеся тела могут привлечь падальщиков. И хорошо, что пещера на возвышенности. Андрей с Энзи взяли тело темнокожего за руки и ноги и скинули в ущелье, за ним по склону покатились остальные, а затем и их хвостатый помощник. А теперь можно спрятаться внутри до утра.

Энзи выбил сноп искр о кремень гладким квадратным камнем— и где только нашел такой— и поджег светильник. У входа в пещеру стал виден огороженный камнями очаг, у которого валялась куча обглоданных костей, а рядом — сухие стволы деревьев, старые шкуры и туша оленя без одной ноги.

— Поедим сегодня мяса, Эссу. Как с Каменной стоянки ушли, так ни разу оленя не видел,— Энку потирал руки в предвкушении.

Пещера наверняка использовалась как временная охотничья стоянка и место временного хранения добычи— кто-то караулит туши оленей или криворогов, поддерживая костер, пока остальные по окрестным ущельям выслеживают зверя. Постоянно никто здесь не живет, очень уж неудобно она расположена: вода далеко внизу в каньоне, а по крутым подъемам не особо походишь. И вход очень широкий — не занавесишь шкурой для сохранения тепла.

Костер осветил просторную пещеру: высокий свод, оплывшие стены, с гладкими каменными надолбами у пола. Что дальше не видно. При свете дня должно быть видно больше, учитывая огромный вход.

Андрей сдерживал Энку, который так и норовил засунуть в пламя большой кусок мяса на палочке. Не может дождаться большеносый, пока костер прогорит до углей. Этот момент наконец наступил, и аромат мяса заполонил пещеру. Слышно только громкое чавканье крепких челюстей четырех мужчин.

И почему Энку любит оленину? На вкус Андрея мясо, довольно суховатое, не сравнится с криворогом или настоящим быком. Ну, у каждого свой вкус.

— Почему Ввуу напал на меня, а не на темнокожих? Они же находились ближе к нему. Энку, наверное, поел бы еще мяса, но готовое уже закончилось, а с сырым он не хочет возиться. Теперь вспомнил события дня.

— Это Ввуу темнокожих, Энку; они делятся с ним добычей, а он делает то, что они просят. Поэтому он прыгнул на тебя, чтобы защитить их.

— Ввуу никого не слушается; он ест маленьких пищащих зверей, с тонким хвостом, или криворогов и оленей, а если голодный, то и на мужчину может напасть. И не каждый день нужно драться. Зачем тогда темнокожим делиться с Ввуу добычей? Он ест мясо каждый день.

— Этот Ввуу не только дерется вместе с ними, но и помогает на охоте. За это его кормят. У него быстрые ноги, и он хорошо идет по следу…— Энзи тоже думает о странном звере.

Большеносый качает головой.

— … он как твой топор, или копье, только живой.

— Топор мне сделает Эрру, а кто сделает Ввуу?

— Этот Ввуу родился не в лесу, а не стоянке. Его не надо делать, стоянка его логово.

— Надо мне тоже такого Ввуу,— слова Энку никто не услышал, все давно уже спали.

Утром они не сразу покинули пещеру. Энку стучал топором, разделывая остатки туши оленя, а Эхоут жарил куски мяса на углях. Не оставлять же его здесь. Энзи осматривает уголки пещеры. Андрей же при дневном свете покопался в вещах убитых ими кроманьонцев и нашел два лука и связку стрел, с широкими каменными наконечниками. Видимо, их используют для охоты на мелкого зверя или птицу. А еще нашелся мешочек, с красным порошком, который, очевидно, любят на всех стоянках этого времени от Пиренеев до южных морей. Там еще были нож, с каменным лезвием и немного зерна.

Длинный рог, наклоненная морда, огромный горб и короткие ноги — все это Андрей почему-то нарисовал в дальнем углу пещеры. Почему именно настоящего однорога, а не другого зверя? Андрей так и не понял. Возможно, что, пока жарится мясо, у него было достаточно времени для художеств, а Энку, у которого особое отношение к этому зверю, все время мельтешил перед глазами. Сейчас стоит у рисунка рядом и восхищенно хлопает глазами. Если честно, Андрею и самому понравилось, и он решил изобразить рядом и самого победителя однорога. Маленькая фигура с топором едва доходила до середины холки могучего зверя, но вполне узнаваема. Даже два шрама на лице видны, если присмотреться.

— Оставь свою ладонь рядом, Энку.

Большеносый запачкал руку в красном порошке, разведенном талой водой, и на серой стене появилось четкое изображение широкой ладони.

Пора в дорогу. Андрей стоял у входа в пещеру, откуда открывался красивый вид. Виден крутой спуск ближней горы, закрывающий горизонт, а напротив, через ущелье — длинный хребет. Вдоль него они сейчас и пойдут. Но пришлось еще задержаться.

— Энзи нашел что-то в глубине пещеры.

На этом месте когда-то давно тек ручей, образовав в нанесенном людьми мусоре глубокую рытвину. Вода пропала, а яма глубиной по плечо взрослого охотника осталась. В ней возятся трое мужчин, расширяя ее в ширину. Ничего не видно. Андрей поднес ближе светильник; похоже, что Энзи наткнулся на грубо сделанную шершавую плиту. Вот и широкий зазор у основания виден. Энку поддевает плиту топором, и втроем они вытаскивают ее наружу.

Так это склеп! Андрей пытается разглядеть, что находится внутри.

— Здесь сухая трава,— Эхоут взял в ладонь несколько стеблей, которые тут же рассыпались в пыль. И громко чихает— Давно лежат.

— Здесь кости,— разочарованный Энку поднял в руке череп и передал Андрею. Интересно, что он еще ожидал найти в таком месте.— Помнишь, Эссу, ты несколько дней, сидя, спал в своей узкой могиле на Холме ушедших; это такая же, только для темнокожих.

Энку развеселило воспоминание о Холме ушедших, настроение у него улучшилось.

Андрей осматривал череп. Покатый лоб, валики над глазами, только сильнее выраженные, чем у него; на челюсти дырки вместо последних нижних зубов.

— Здесь лежит не темнокожий, а охотник, похожий на нас.

Даже Энзи удивился его словам. Не верилось, что так далеко от Трех зубов они найдут кого-то, похожего на них. Пусть и неживого. Последними были семья «ныряльщиков», но с тех пор прошло три зимы.

Андрей спустился в склеп. Скелет лежал на боку, иначе в узкую могилу он, видимо, не влезал. На месте, где должна быть голова, он обнаружил треугольный камень, на который он вернул череп. Не так уж и удобно должно было быть покойнику. Зато в цветах, некоторые головки растений даже сохранились.

— Плиту поставим на место и завалим землей и камнями,— предложил он. Не оставлять же могилу разрытой, а то рано или поздно ее обнаружат охотники кроманьонцев.

— Положи ему это, пригодится в Другом мире,— Энку принес каменный нож, который они нашли в пещере.

На снегу ясно видна цепочка следов. Не нужно быть великим следопытом, чтобы найти их в этом ущелье. И хорошо, что, судя по всему, темнокожие еще не заглянули в пещеру, чтобы помочь своим мужчинам перенести добычу на стоянку. Между тем и третий каньон вел их куда-то не туда. Сначала они шли вроде бы на восход, куда им нужно, а затем резко завернули на север. А скоро послышался глухой шум воды.

Это оказался скованный льдом водопад. Где-то под твердой поверхностью, между большими валунами, шумела вода, которая неслась в еще одно ущелье, откуда ощутимо дул холодный ветер. Зябко — не хочется туда идти, да и смысла нет; наверняка это приток большой реки, вдоль которой они уже прошли. Надо возвратиться и обойти гору возле пещеры с другой стороны. И хорошо бы, чтобы их никто не заметил.

— Уааав…

Они недалеко от пещеры, и их везению, похоже, пришел конец. Прерывистый вой Ввуу шел откуда-то сверху. Темнокожие пришли за добычей и наверняка обнаружили своих мертвых мужчин.

— Не сможем мы, Эссу, пройти ущельем вокруг этой горы, нас увидят и не выпустят из него. Темнокожие хорошо знают эти места.

Андрей согласен с Энзи, людям Долгой дороги придется вернуться на равнину и искать другой перевал на восток. Жалко только потерянного времени.

— Уааав…

Идут по их следам. Хорошо, что эти волки не приучены молчать: выдают лаем приближение чужих охотников. Но так можно привести темнокожих на временную стоянку. Андрей заметил по самому краю ущелья узкую полосу подтаявшей земли, покрытой упавшими листьями. Видимо, солнце дольше освещает эту сторону и снег стаял. Они пройдут по ней, сколько смогут.

Хитрость не помогла.

— Как они узнали, куда мы ушли? Мы же не оставили следов,— Энку наблюдает за приближающимися темнокожими охотниками, которые идут в отдалении за парой крупных волков, с опущенными головами. Они ждут их приближения среди обломков крупных скал. Раз не получается оторваться, тогда придется с ними драться.

— Они идут по запаху наших шагов.

— Такой Ввуу пригодится на охоте, за пораненным зверем бегать.

— Уаавв, уаавв…

Засада не получилась: волки, почуяв их, стоят на месте и заливаются воем. Андрею слышится удивление в их голосе, их запах им явно не знаком. А может, это опять его богатое воображение.

Стрела из малосильного лука кроманьонцев, который Андрей прихватил с собой из пещеры, попала в бок одного из волков и выпала из неглубокой раны. Только поцарапала, будь это стрела Эсики, с наконечником из растаявшего камня, проткнула бы серого зверя насквозь. Но и этого хватило, чтобы Ввуу заскулили и отбежали назад к своих хозяевам.

— Гррх!

Изумленные темнокожие разглядывают противников. На лицах читается удивление. Переговариваются между собой. Возможно, они думали, что преследуют мужчин из соседнего племени, которые вероломно напали на их охотников. Такое случается в горах, где мало дичи, а границы угодий племени не всегда соблюдаются.

Все-таки они умные: оценили свои силы и не стали лезть на рожон. Противник был им не знаком и опасен, раз уж судя по следам, оставленным у пещеры, без труда перебил трех мужчин племени и волка. Повернулись и исчезли в лабиринте ущелий.

— Уааав…

Вой раздался издалека, на грани слышимости.

Примечания:

Люди Долгой дороги идут вдоль гор Загрос, протянувшихся на 1500 километров с севера на юг вдоль реки Тигр до Ормузского залива. В описываемый период в них зафиксированы стоянки так называемой «зарзийской» культуры, близкой культурам Леванта, но не столь многочисленной.

Рыба, которую поймали «ныряльщики» эндемик Тигра «мангар», говорят, что может вырасти до 200 килограммов

На стоянках зарзийской культуры зафиксированы скелеты собак. То ли они их сами приручили, то ли получили уже прирученными, точно об этом неизвестно.

Пещера с неандертальским погребением — это знаменитый Шанидар. Работая над книгой, автор и не предполагал, что находится как раз на маршруте, который он проложил для людей Долгой дороги. Но так даже лучше получилось. Расположена пещера в нескольких километрах от иракского города Равандиз, на его месте временная стоянка людей Долгой дороги. Водопад, от которого отступили герои — это Бекхал.

Как ни странно, если бы героям не помешали кроманьонцы, то они нашли бы перевал, который перевел бы их через Загрос. Он и сейчас есть до современного иранского города Пираншахр.