Не видишь — закрой глаза (СИ)

Глава 1

Я пришла в себя в своей комнате. Солнце садилось, окрашивая стены в розовый цвет. Окно было раскрыто, через него врывался свежий вечерний воздух, где-то громко пел соловей, под окнами стрекотали кузнечики. Вдалеке слышались перезвоны колокольчиков и лай собак.

Внезапно прямо под моими окнами послышался дружный смех. Я прислушалась, и с ужасом осознала, что смеются все мои друзья, которых я считала братьями. Да они не просто смеялись, а дико ржали над рассказом уже знакомого мне незнакомца.

— Так вот, когда этот пацан увидел кровь, он вдруг побледнел как кисейная барышня, глаза стали большими и наполнились огромными слезами. Не помню, конечно, чтобы я плакал начиная с шести лет. У нас к виду крови приучают, как только мальчишка научился ходить. Но это еще не все…догадайтесь, что случилось далее? Этот «мужественный» боец, хлопнулся в обморок, как девчонка, и мне же, тяжело раненому, — тут незнакомец хрипло рассмеялся, — пришлось еще тащить его на руках до деревни, как невесту.

Теперь от смеха стонали все, даже мои родные братья. От стыда я залезла под одеяло и заткнула уши, но и туда доносились громкие голоса моих друзей:

— Слушай, а ты имя успел спросить? Кто это был? Скажи нам, мы в гости сходим, гостинец отнесем, — ржали они.

«Придурки и подпевалы» — подумала я, понимая, что теперь ни за что не вылезу из кровати, пока странный гость не уедет, а там я вам покажу невесту, девчонку и кисейную барышню в одном флаконе.

В дверь постучали. Так стучать, громко и уверенно, мог только один человек в замке — мой отец.

Мой отец всегда был для меня идеалом во всем, я подражала ему в одежде, в манере говорить, в умении держать себя на людях. Иногда я даже завидовала самой себе, что у меня такой отец.

А еще мой отец — Высший демон, когда-то давно, чтобы сохранить нам с мамой жизнь, он дал отрезать себе крылья, хотя крылья для демонов — это и душа, и защита, и оружие, а потом перенес нас в закрытый мир, а сам остался на Терре, лишенный магии. (Историю Айка и Элен читайте в романе «Далекая, родная…»)

И да, Я — первый ребенок в семье. К тому же — девочка. Демоны умеют сами планировать продолжение рода и пол ребенка, поэтому чаще всего у Высших Демонов первые дети — это, конечно же, сыновья, Наследники.

Но …. Моя любимая мама мечтала о девочке, и папа сделал ей такой подарок, правда не удержался, и, зная, что первой будет девочка, все равно отдал свою кровь хаоса мне и теперь, я — единственная девочка на Терре, имеющая крылья демона и умеющая перевоплощаться в темного.

Но все дело в том, что такие эксперименты не проходят даром. Отец у меня темный, с хаосом в крови, а мать — земная девушка со светлой душой. И, когда папа награждал меня кровью хаоса, мама молила Бога, чтобы мне досталась светлая душа.

В итоге получилась я, а просьбы отца и матери вылились в разноцветные крылья: одно крыло у меня от демона, черное как смоль, а другое, видимо от ангела, белоснежное, как облака.

Как сейчас я помню, выражение лица моего отца, когда он в первый раз увидел мое воплощение. Перевоплощение в силу моего эмоционального, нестабильного характера произошло совсем рано, лет в пять, и было это феерично.

Нам было лет по пять и все мои друзья-товарищи приехали к нам на лето погостить. Мама, когда укладывала нас спать, всегда рассказывала интересные истории. В тот раз история была про дракона и волшебную жемчужину. Тот, кто находил жемчужину дракона, становился несказанно богат, и везение сопутствовало ему всю жизнь.

Конечно же, на следующее утро я предложила отправиться на поиски волшебной жемчужины. Кинули жребий, который указал нам путь, и как начертала сама Судьба, отправился Ярон на север, я на юг, Ян на запад, а Сэм на восток.

Я в первый раз путешествовала одна. Сжимая потной ладошкой деревянный меч, я честно заглядывала под все кусты, в надежде отыскать жемчужину. И я точно знала, что повезет мне!

В моих представлениях, она была белоснежной, гладкой, величиной с яйцо и должна была выкатиться прямо мне под ноги из чащи леса. Я шла и мечтала, на что же потрачу несметные богатства: себе я обязательно куплю большую собаку, маме — удобное кресло, папе — путевку в далекий мир, чтобы он отдохнул, братьям — по настоящему мечу, Яну — ошейник с шипами, о котором он втайне мечтал, чтобы покорять будущих невест, Сэму волшебную книгу заклинаний, а Ярону — мотоцикл как у папы, чтобы он не пропадал в его гараже вечерами.

Я так размечталась, что не заметила, как вышла к реке. Река носила страшное название Мжуть, и называлась так не случайно. Папа запрещал мне близко подходить к берегу.

Я оглянулась по сторонам, посмотрела на небо, и вдруг мне пришло в голову, что пока я мечтала, жемчужина катилась передо мной и, конечно же, скатилась в воду. Поэтому я, медленно, делая вид, что иду вовсе не к реке, направилась к берегу.

Берег реки с этой стороны был пологий, воды спала, открывая песчаный пляж. Темные воды неслись на запад. Я подошла к воде, выглядывая утонувшую жемчужину. Вдруг волны забили о берег, стараясь дотянуться до моих ног и я увидела, как на меня из глубины смотрит нечто страшное. Существо было похоже и на черепаху и на лягушку одновременно. Вместо носа — клюв, на голове короткая шерсть, сверху, на макушке находилось углубление, заполненной водой. Откуда-то я точно знала, что в этом углубление в виде блюдца, обязательно должна была находиться воды, которая давала существу сверхъестественную силу.

А вот пока я рассматривала чудовище, Каппа не терялся: он с силой вцепился в мелкую меня и поволок на глубину.

Сказать, что я испугалась, было бы неправдой. Если честно, то росла я в любви и обожании, и никто никогда за мои пять лет ни разу не причинил мне боль. И сейчас, я с удивлением взирала на попытки этого странного существа затащить меня в воду. Я упиралась ногами просто из природной вредности.

Существо встретилось маленькими глазками с моими, огромными от ужаса, и заверещало тонко и пронзительно, заставляя себе подчиниться, врываясь в мой мозг противными звуками. Вот тут я и разозлилась. Во-первых, я не хотела мокнуть, во-вторых, мне не нравился звук и, я прекрасно помнила наказ отца, не ходить к реке. Я разозлилась до такой степени, что ярость затопила меня изнутри, поднимаясь черной волной. Кожа вдруг потемнела, за спиной раздался шум раскрывающихся крыльев, которые окутали меня с ног до головы, отсекая вцепившиеся руки монстра. Так я и стояла, боясь опустить крылья, до тех пор, пока меня не нашел отец.

Отец, обнаружив свою маленькую дочь в виде демоницы с разноцветными крыльями, схватился за голову и поволок ее в нижние миры. Сколько Темные там ни бились над цветом крыльев, белый цвет никуда не делся, и, в конце концов, отец и демоны просто махнули на малышку рукой, пробормотав, что девчонке и так сойдет.

В нижних же мирах, Ярослава раскрыла самые темные стороны своей души. Ее раздражали любопытные, которые стремились потрогать ее крылья; она бесилась от вопросов, которыми закидывали ее демоны, и после того, как ее попытались запугать, она просто применила огонь против Темных, чтобы сжечь весь их мир раз и навсегда и вернуться домой.

Так она поняла, что самая сильная ее магия — это магия огня. Самая мощная и самая любимая магия.

Дети огня очень эмоциональны, и их учат с малых лет держать свои эмоции при себе, но я до сих пор не научилась их полностью контролировать. Учитель-маг только качал головой и говорил одно слово, нестабильная.

Я — нестабильная, и мне нужно учиться себя контролировать, иначе не получится сделать то, о чем я мечтаю, но это потом.

А сейчас отец, с обеспокоенным видом, трогал мой горячий лоб своей прохладной рукой, даря успокоение и покой:

— Слава, — назвал он меня домашним именем, — как же не вовремя ты заболела! Приехал Кай со своим сыном, нашим сыном, — гордо поправил себя он. — Его зовут Кирдан, помнишь, я рассказывал тебе о нем?

Еще бы не помнить?! Отец в свое время нам с мамой долго рассказывал о чудесном ребенке, а потом вообще чуть ли не на полгода свалил на воспитание и обучение этого пацана в нижние миры, мама после этого сразу же родила Дэва, чтобы отцу было чем заниматься и дома.

Но папа часто возвращался к этому мальчишке и практически каждый день разговаривал либо с ним, либо со своим лучшим другом Каем, узнавая, как дела у Кира.

Я помню, как папа рассказывал, что в Кире смешалось еще больше крови, чем в моей. Там и кровь темного эльфа, отца Кира, и кровь оборотня, и кровь светлого Бога, а вот энергия хаоса досталась ему от моего папы, а дар огня — от золотого дракона, дяди Рона. Но рожден он был, так же как и я, земной женщиной.

Давным-давно, дядя Кай с моим папой обратились к магам, и они увидели судьбу этого ребенка, судьбу очень непростую. От Кая и земной девушки с душой волчица должен был родиться Страж Миров.

Страж Миров — это Высшее существо, которое умеет концентрировать в себе энергию света и энергию тьмы, чтобы противостоять или тьме, или свету, сохраняя во вселенной равновесие. Кроме того, Страж миров единственный, кто обладает еще одной магией, ментальной. Он умеет воздействовать на психо-эмоциональное состояние магических существ, людей и животных, подчиняя их своей воле, подавляя волю чужую.

И как я поняла из рассказов папы, умению концентрировать в себе энергию света, Кир долго учился у золотых драконов; обучать концентрации энергии хаоса, папа возил его в нижние миры и занимался с ним сам, кроме того, так как в нем есть кровь оборотня, то Кир ко всем прочим достоинствам, умел оборачиваться в волка, и долго жил в Белой стае, которой управляет дядя Серж.

И вот это вот чудо, я умудрилась подстрелить сегодня на учениях, ууууу, никому не скажу, даже папе, это надо же было так вляпаться!

Я так задумалась над своей бедой, что прослушала бодрую речь папы, но главные слова я все же услышала:

— Так вот, мы с Каем заключили брачный договор между нашими детьми, и по достижению тобой двадцати двух лет, а Киру будет двадцать шесть, вы поженитесь. Сегодня, мы с мамой хотели познакомить тебя с женихом, но раз так получилось, — и отец с сочувствием посмотрел на меня, будто я все свои десять лет только и мечтала, что выйти замуж за неприкасаемого, — они зайдут на десять минут в твою комнату, чтобы пожелать тебя скорейшего выздоровления. Ну, и Киру не терпится посмотреть на свою невесту, если честно, — подмигнул мне папа.

От ужаса я потеряла дар речи:

— Отец, — просипела я, — нет, пожалуйста, не поступай так со мной, я не хочу замуж и…. и …. не надо на меня смотреть, пожаааалуйста.

Отец весело рассмеялся, а потом покровительственно потрепал меня по щеке:

— Моя маленькая девочка, конечно же, в десять лет, никто тебя не выдаст замуж, давай вернемся к этому разговору позже. А пока ты больна и у тебя постельный режим, и очень жаль, что Кай с Киром приехали на один день, но познакомиться все равно надо, — успокоил он меня, потрепав по голове и щелкнув по носу.

Дверь за ним закрылась, а я в изнеможении упала на подушки. В голове у меня роились куча мыслей, я представила, как они заходят, потом…. что делаю я? Нельзя, чтобы он узнал во мне ту кисейную барышню, которая упала в обморок при виде крови. О, Боже, за что ты покинул меня!

Я спрыгнула с кровати, метнулась в спальню своей горничной, нашла чепец, который она надевала после ванны, натянула его на себя, низко надвинув на лоб. Чепец надежно скрыл волосы, и своими многочисленными рюшами закрыл половину лица, потом я завернулась в одеяло, чуть ли до носа и стала вспоминать, как ведут себя кисейные барышни.

Я помнила, как один раз, мама водила меня в гости к нашим соседям, у них была дочь моего возраста. И если я подвижная, шумная, кровь с молоком, то девочка была бледная, тихая, прозрачная и очень пугливая. Я потихоньку запугивала ее муравьем, а она только бледнела и закатывала кукольные глазки.

За дверью послышался шум приближающей процессии. Первой в комнату гордо вплыла моя мама, она как все мамы, считала меня красавицей и умницей и гордилась моей неземной красотой перед всеми своими подругами.

Подойдя к кровати, мама тихо споткнулась, увидев на моей голове чудо-чепец в рюшах. Я закатила глаза, очень надеясь, что образ кисейный барышни я помнила верно, и тихим голосом пропищала:

— Здравствуйте, — при этом натянув одеяло чуть ли не до глаз и снова закатив глаза.

Папа хмыкнул, весело глядя на меня. Дядя Кай почесал в затылке, а Кир уставился на меня неверящими глазами, пытаясь рассмотреть мою неземную красоту, воспетую мамой.

Встретившись с ним глазами, я снова закатила глаза, показывая, что, мол, ох какие мужчины, собрались в моей комнате. Кир поморщился, пробормотал слова выздоровления и уставился на отца с немым вопросом.

Кай прокашлялся, тоже пожелал скорейшего выздоровления и быстро вышел из комнаты, плечи его подозрительно вздрагивали.

Отец пробормотав, что-то типа, «ты как всегда в своем репертуаре и разговор будет серьезным», — грозно вышел из комнаты следом за друзьями.

Только у мамы не было слов, и она тихо опустилась в кресло.