(не)покорная принцесса для Темного наследника

Глава 21

Кира застыла. Она совсем не подумала о принце, когда врала. И что отвечать? Если начать отрицать, может не поверить. Правду рассказать — невозможно. Молчание тоже можно принять, как признание.

— Он занят другим вопросом, — недавняя обида на Вейна ворвалась в ее интонации грубым сарказмом. — У него тут, видишь ли, личный интерес к одной небезызвестной особе.

Да что с ее голосом? Откуда столько яда? Зато Инг, кажется, поверил. Усмехнулся и подошел снова слишком близко.

— Ревнуешь? — прощипел в лицо.

— С чего ты взял?

— Сама-то слышишь себя? Что это, если не ревность?

Кира отвела глаза. Он прав. Абсолютно. Можно было лишь слегка съязвить, а она позволила боли и обиде вырваться наружу. Тряхнула головой.

— Это злость! — рявкнула она, убирая мужскую руку от своего подбородка — Вместо того, чтобы спасать нас, он занялся устройством личной жизни.

— Тогда ты тоже займись! Давай попробуем сначала.

— Ни за что! — крик вырвался быстрее, чем она успела подумать. Все эти разговоры о принце Шадора ударили по ее самообладанию. Вот и сорвалось.

Темные глаза сузились. Ее снова едва не унесло в их бездну. Не успело. Да и амулета, похоже, нет с собой.

— Значит тебе больше по вкусу Он? — Кира уловила угрозу, но, к сожалению, язык словно решил пожить своей жизнью.

— Уж точно не ты! Ненавижу принуждение!

Эх, где же ее эмпатия? Сейчас бы пригодилась. Лицо Инга стало настолько непроницаемым, что невозможно вообразить, что там творится в глубине.

— Идем.

Ее схватили за локоть и потащили куда-то из комнаты, еще дальше углубляясь в недра дворца.

Кира заметила, что стены здесь все больше и больше напоминают лед. И они переливаются разными цветами. Почти как воздух в зале Драконов в День Магии.

— Что это?

— Подземелье. — Странный ответ. И вдруг мелькнула догадка — он не видит сияние. Инг не Дракон! И не маг стихий. И что это должно означать? Что за тайны хранит подземелье? — Заходи.

Ее буквально втолкнули в дверь. Оказалась в кабинете. Обычный такой кабинет. Полки с книгами, стол из крепкого дерева, стены отделаны темно-зеленым материалом. Так же имеются два кресла и столик. У отца почти такой же, только интерьер гораздо более богатый и изысканный.

Кивнул на одно из кресел, приглашая сесть. Совершенно не хотелось этого делать, но ее опять припечатали мрачным взглядом. Села так, чтоб можно было резко подскочить, если понадобится.

Ингольф прошелся по кабинету и тоже сел за стол. Выдвинул ящик, доставая внушительного размера шкатулку. Открыл крышку и извлек предмет величиной в пол ладони, но очень тонкий, в центре белый, словно молоко, камень. Все проделывал молча со зловещей улыбкой на губах.

Кира почувствовала, как по спине пробежал мороз. Да, тот самый амулет, который делает из нее безвольную куклу.

Подскочила на ноги и бросилась к двери. Заперта. Повернулась к мужчине. Его оскал напоминал волчий.

— Ты! Ты не посмеешь!

— Тогда добровольно станешь моей! — прорычал он.

— Никогда! — дикий ужас заставлял говорить правду, не пытаясь выкрутиться. — Ты чудовище! Не смей применять ко мне свою ужасную магию!

Он вышел из-за стола, продолжая мрачно улыбаться. Чувствует, сволочь, свою власть. Упивается.

— Так или иначе, ты будешь моей парой, Кирстения.

— Нет!

— Почему? — рявкнул он как-то слишком громко и эмоционально.

— Я… я… Я тебя не люблю! Зачем я тебе?

Его глаза, казалось, потемнели еще больше.

— А кого ты любишь? Его? Корвейна? — Кира предпочла промолчать, вдруг осознавая, что, не смотря ни на что, он прав. Она любит Вейна. Видимо он что-то прочел по ее лицу, потому что внезапно громко и зловеще рассмеялся. — Маленькая глупая принцесска! Наивный ребенок. Да зачем ты ему нужна? Тебя даже в жены не взять. Думаешь, твой папочка-император позволит? А его отец? Хотя этот может, сам не без греха — связался с человечкой. Потом сам же ее и убил.

Киру передернуло от того, как он произнес это «человечка». Так, словно оборотни, и только они — великая раса. Даже эльфы более спокойно относятся к простым людям.

Он в очередной раз вернулся к столу и снова что-то достал. На этот раз прибор похожий на современные магивизоры.

— Влюблена, значит, в своего Шадора? Боюсь тебя разочаровать, принцесса, но он не сможет ответить взаимностью. Хочешь посмотреть, чем он сейчас занят?

Кира покачала головой. Что-то не очень хотелось. В животе неприятно сжалось от страшного предчувствия.

— А я посмотрю. Любопытно, чем занята сестренка. Как выполняет мое задание.

Он вставил кристалл в панель управления. Над нею высветилось трехмерное изображение. Кира зажмурилась. Нет, она не хочет ничего видеть.

Инг подошел сзади. Одной рукой обнял за талию, прижав к себе. Второй больно ухватился за косу, накрутив ее на ладонь.

— Как любопытно! Мы как раз вовремя. Смотри!

Не известно, что подействовало — его больная хватка за волосы, или любопытство, или какое-то извращенное желание увидеть его.

Очень четкое изображение. Вейн лежит на кровати обнаженный. Сверху на нем Кайтриона. Ее белое платье сползло с плеч и с груди. Красивые сильные руки принца держат ее за талию и тянут ближе к себе. Белые волосы ньеры рассыпались по плечам красивыми волнами.

Вейн хватает ее за шею и тянет ближе к себе. Впивается в ее губы безумно страстным поцелуем.

Целовал ли он ее, Киру, так же жарко и жадно? Сердце болезненно дернулось и забилось в безумном ритме, отражаясь барабанной дробью в ушах.

Нет… как же так? Она ведь до последнего верила, что его внимание Кат лишь игра, способ выжить. А он, судя по перекошенному от вожделения лицу, все-таки поддался ее очарованию. Кайтриона и правда, хороша. Особенно сейчас, когда ее касаются чуткие пальцы Шадора. Уж Кира знает, что они могут сделать с женщиной, какое подарить наслаждение.

Ах, Вейн…

Сжала зубы, чтоб не разрыдаться. Потом, все потом.

— Думаю, хватит! — заявил Инг, отключая трансляцию. — Не могу на это смотреть. Сестра как-никак. Убедилась?

Девушка вздернула подбородок. Она не покажет, насколько глубока ее боль.

— И что? Это ничего не меняет.

— Значит, продолжаешь упрямиться! — от ярости его ноздри раздувались, губа дрожала, чуть приоткрывая клыки. Творец! Да он едва удерживает волка!

Кира застыла в ужасе. Но лучше пусть убьет, чем она добровольно отдастся ему.

— Никогда! — выплюнула в нависшее над ней лицо… лицо ли?

— Ты очень чувственно реагировала на мои ласки! Если ты была не под действием моей магии все дни, значит, отвечала сама! Млела от моих поцелуев. Я чувствовал! Когда я кусал твою хрупкую шейку, ты стонала от блаженства!

— Я представляла его на твоем месте! — выкрикнула она. Больше не могла контролировать себя. Пусть убивает! Пусть делает, что хочет. Она не в силах бороться с дикой болью в груди. И с лавиной эмоций, что обрушились на нее сегодня. А еще страшно от того, что делает его амулет. Пусть лучше убьет, чем воспользуется им, и погубит ее близких.

Последние слова сорвали контроль и с Ингольффа. Дико зарычал, хватая ее шею и сдавливая стальные пальцы.

Физическая боль пересилила душевную. Принцесса на секунду пришла в себя, хватаясь за его запястья и пытаясь ослабить хватку. Но он слишком силен. Стукнула по рукам, понимая, что ничего не сможет сделать. Он даже не реагирует. Лишь сдавливает сильнее. В глазах потемнело. Сил сопротивляться не было. Конец. Мама, папа, простите. Вейн! Опять не спас…