Назад в СССР. Шелепин-3

Глава 14

Вторая Мировая война, начавшаяся в 1939 году, породила в армянских кругах новые надежды. Охлаждение отношений между СССР и Турцией ближе к концу войны мобилизовало руководство Советской Армении. Так, на основании обращения из Еревана Политбюро ЦК КПСС в ноябре 1945 г. по случаю 25-й годовщины установления Советской власти в Армении, решило привезти армян из-за границы в эту бывшую советскую республику, ставшую Армянским краем. Сделано это было для заселения отобранных у Турции территорий. Армянское руководство и диаспора не отказывались от попыток реализовать свои намерения по угнетению и депортации азербайджанцев в республике; арменизации Армении (некогда исконно-тюркского края); расширению своего края за счет азербайджанских земель для создания так называемой «Великой Армении» (мифическое государство армян, реальное существование которого не установлено).

Первый секретарь Армянского края Товмасян после прошедших теледебатов пригласил на свою дачу Председателя краевого совета народных депутатов Арушаняна — Послушай, Шмавон. Тебе не кажется, что мы должны поддержать нашего земляка?

— Сурен, я не пойму чем мы сможем помочь Анастасу? Ты же сам видел, что этот Машеров практически положил Микояна на лопатки, наверняка за него проголосует большинство советских граждан.

Товмасян разлил сухое вино — Попробуй какой букет у этого вина. Как думаешь, если Машеров внезапно погибнет, смогут выставить такую же сильную фигуру в противовес нашему Анастасу? Я почему-то думаю, что не успеют. Не будут же переносить выборы.

Арушанян отставил свой бокал — И кого же ты хочешь привлечь к этой акции? Не боишься, что тебя попросту сдадут твои абреки.

— Нас, дорогой, нас! Или ты не хочешь, чтобы тебе стал обязанным сам Микоян?

В 1950-е гг. в Советской Армении наблюдается активизация «националистических» настроений, что было детерминировано, скорее всего, влиянием вернувшихся из-за границы армян на свою историческую родину. Около ста тысяч репатриантов из зарубежья принесли с собой буржуазные нравы, привычки и националистические настроения. Так же, как и в республиках Прибалтики, в Закавказье сильны были позиции церкви. Активность Армяно-григорианской церкви стимулировали религиозные и национальные чувства населения, особенно молодежи.

12 октября 1955 года в Армении возникли беспорядки после футбольного матча между ереванским «Спартаком» и командой свердловского окружного дома офицеров. Начавшись с протеста против показавшегося необъективного судейства, выступление приобрело ярко выраженные «националистическо-антисоветские» тона. В адрес советской армянской милиции летели обвинении в предании коренных интересов: «Бейте милиционеров — изменников армян, изменников армянского народа. Тогда же была создана 'антисоветская» организация «Ленинец», члены которой (Асатурян, Гювелян, Пошоян, Ташчян) распространяли листовки за подписью «строители ленинизма». Идея национального суверенитета имела серьезную поддержку не только среди «простых людей», но и среди партийного и государственного аппарата.

Товмасян вызвал к себе заместителя начальника краевого Управления госбезопасности, который являлся его дальним родственником — Здравствуй Левон. Ты же в КГБ курируешь националистов?

— Я, а что случилось? Все они у нас под контролем, правда я получил информацию о создании боевых групп, сейчас эта информация проверяется, как только она подтвердится, сразу доложу наверх. Пока же не хочу будоражить раньше времени.

Товмасян мысленно поаплодировал себе — кажется решение с исполнителями найдено — Скажи, Левон, тебе не кажется, что тебе нужно расти? Не пора ли тебе перевестись в Москву в центральный аппарат?

— Ага, кто же меня туда переведет? Если только я смогу раскрыть громкое дело о подпольщиках, да вот только мой начальник все мои заслуги припишет себе. Да ты же сам знаешь, как у нас в крае все происходит.

— Погоди ты с раскрытием. Скажи, готов ты оказать помощь Микояну в устранении его конкурента по выборам. Нужно всего лишь нацелить этих подпольщиков на устранение Машерова. Микоян всех, кто поможет ему стать руководителем страны, отблагодарит с армянским размахом. Глядишь, ты как раз и возглавишь Комитет, я думаю Анастас Иванович всех, кто ему помог, расставит вокруг себя, не пожадничает, вот только устранить его нужно до начала выборов.

Боевая пятерка, которой поручили ликвидацию Машерова, прибыла в Москву по отдельности. Благодаря армянской диаспоре им приготовили две квартиры в соседних домах в пяти минутах ходьбы от метро. С собой они привезли десяток гранат-лимонок, пистолеты, пару автоматов Судаева и разобранную снайперскую винтовку. Сами они светиться вокруг Машерова не стали, привлекли армянских студентов из московских ВУЗов.

Абакумов по телефону сообщил, что у него очень важная информация, не терпящая отлагательств и мне пришлось отложить заслушивание Поскребышева.

Абакумов озабоченно доложил — Немедленно требуется усилить охрану товарища Машерова. Из Еревана пришло сообщение о сделанном заказе армянским националистам. Заказали как раз Петра Мироновича, причем заказчиком явился майор из КГБ Армянского края. По моим сведениям этот майор человек заместителя начальника краевого управления, который в свою очередь состоит в родственных отношениях с Товмасяном. Считаю, что именно он является инициатором подготовки покушения. В Москву отправлены армянские боевики, их количество пока не уточнено.

Я невольно покачал головой — Армянская мафия решила устранить главного кандидата на место главы государства, решив таким образом обеспечить Микояну победу на выборах. Виктор, твоя задача обеспечить к следующему понедельнику в газете «Известия» обоснование для некрологов о внезапной смерти всех причастных к заговору среди руководства армянского происхождения. А этого майора приказываю выкрасть, как полагается на Кавказе и доставить этого сукина сына в надежный подвал, где он подробно расскажет о всех причастных, самое главное — это армянское подполье, которое должно в течении месяца уничтожено до последнего человека. Если вдруг всплывут очередные армянские террористы, то я ч тебя лично за это спрошу. В нашей стране все попытки партии «Дашнакцутюн» пустить свои корни должны сразу пресекаться.

После ухода Абакумова я припомнил как в мое время восьмого января семьдесят седьмого года в Москве была осуществлена серия террористических актов. Армянскими террористами Акопом Степаняном, Завеном Багдасаряном и Степаном Затикяном были осуществлены три взрыва: в вагоне поезда между станциями «Измайловская» и «Первомайская», магазине номер пятнадцать Бауманского района, а также на улице Двадцати пятилетия Октября. В результате этих террористических актов семь человек были убиты, тридцать семь ранены. Той же группой террористов готовилось осуществление серии взрывов в канун седьмого ноября того же года на Курском вокзале Москвы. Этих бессмысленных терактов в моей стране не будет, я их не допущу.

Боевики, получив от своих добровольных помощников сведения о усилении охраны Машерова, пришли к выводу, что раз им близко не подобраться к цели, то у них остаются всего два пути: выстрел снайпера, а в случае неудачи — использовать смертника. Квартира Машерова была в Пятом Доме Советов на Грановского. Его соседями были Рокоссовский, Конев и Малиновский. Окна квартиры семьи Машерова выходили на улицу. Так как окна по требованию охраны были постоянно закрыты тяжелыми непроницаемыми шторами, то было принято решение подготовить смертника.

Выяснилось, что Машеров выступит перед студентами МГУ. На разговор пригласили студента второго курса, который еще год назад стал членом партии Дашнакцутюн — Карапет! Ты выбран что бы прославиться в веках как борец за независимость армянского народа. Твоей задачей станет ликвидация яростного сталиниста Машерова, который будет выступать в твоем МГУ. Из-за таких как Машеров Армения перестала быть полноправной республикой, которая имела право выйти их состава СССР. Если не станет Машерова, то к власти обязательно придет армянин Анастас Иванович Микоян

Студент попробовал было поспорить — Так Микоян как и Машеров верный сторонник Сталина, он не посмеет изменить Сталинскую Конституцию, тем более не подлежат изменению статьи о неделимости Советского Союза.

— Умный, да? Любой закон при желании можно изменить. В любом случае армянскому народу при Микояне станет легче жить, а о твоей семье позаботятся, она ни в чем не будет нуждаться. Тебе в Ереване поставят памятник как борцу с великорусским шовинизмом. Что нос повесил? после смерти ты как мученик попадешь в рай. Твоя смерть не станет самоубийством. Это все равно что на амбразуру дота лечь.

Я пригласил Машерова к себе в кабинет — Петр Миронович! Встречу в МГУ вам придется отменить. На вас готовится покушение и пока мы не выйдем на след вам придется отказаться от каких либо встреч среди большого скопления людей.

— Неужели госбезопасность не в состоянии обеспечить мою безопасность?

— Пока только так. Как вы себе представляете обеспечение безопасности среди сотен людей, каждый из которых может оказаться террористом. Нам известны имена преступников, но пока мы не вышли на их след — они хорошо соблюдают правила конспирации. Если ваша охрана будет соблюдать свои инструкции, то и ваша безопасность тоже окажется непоколебима. Давайте дождемся результатов выборов, которые состоятся через две недели. К тому времени возможно преступники будут арестованы. Мы нашли вам двойника. Вот он и отправится вместо вас в МГУ. Передайте мне отпечатанную речь, которую от вашего имени произнесет ваш двойник.

Карапет с двумя гранатами, закрепленными на поясе вместе со всеми вошел в актовый зал университета. Заняв крайнее к выходу место на переднем ряду, Карапет судорожно сжимал и разжимал руки. Один из стоящих около сцены четверых охранников, от которого до сидящего Карапета было три-четыре метра, сразу обратил внимание на нервозность студента, чье кавказское происхождение выдавал огромный нос. Он подал ближайшему коллеге знак помощи а сам направился к подозрительному зрителю. Второй охранник поспешил к первому на помощь.

При виде подошедшего охранника Карапет впал в панику и его рука потянулась к шнурку, который крепился к обоим кольцам в запалах лимонок. Охранник схватил Карапета за обе руки — Замри, пока в тебе не появилось лишнее отверстие. Карапет попробовал дернуться, однако он почувствовал себя будто зажатым в тисках — хватка охранника была железной. Второй охранник помог вытащить из откидного кресла террориста. в коридоре находились еще пятеро человек, которые, обнаружив гранаты, освободили от них террориста и потащили его на выход.

Неожиданно из зала выскочили несколько сокурсников Карапета — Что вы сделали с нашим товарищем? Освободите его немедленно!

Бдительный охранник показал гранаты — Ваш сокурсник член террористической группы, он покушался на жизнь товарища Машерова. С кем он больше всех общался?

Одна из студенток пожала плечами — Больше со своими земляками, Карапет был каким-то нелюдимым что ли.

— Пойдемте, покажите нам этих земляков, у нас и к ним тоже есть вопросы.

Допросив остальных студентов-армян, их отпустили, приставив за ними слежку. Наружка и выявила контакт одного из студентов с боевиком, который пришел на встречу для получения информации. Как не проверялся член подпольной армянской организации, он не смог вычислить слежку — за ним вели наблюдение сразу полсотни человек, которые сменялись максимум через каждые десять минут. Только благодаря этому наружка установила одну из квартир боевиков, а еще через три дня вышли и на вторую. Боевики предпочитали не сидеть на месте, а, оставив в квартирах по одному человеку, рассыпались по городу, изучая места удобного отхода и подыскивая заодно перспективные объекты для терактов. Так и взяли их по одному. Чисто и быстро, не привлекая к захвату внимания граждан.

В подвалах Лубянки из горе-подпольщиков вытянули все их связи, все имена их сообщников. Сразу же после выборов, в которых победил Машеров, в Армению вылетели несколько отрядов спецназа и следственно-оперативная группа для зачистки националистической заразы, ниточки которой тянулись за границу. В течении двух месяцев уничтожили все подпольные боевые пятерки. А после окончания операции Спецназ перебросили в Прибалтику.

Период 1945−1950 годов характерен был тем, что «лесные братья» действовали куда более пассивно, чем в 1942−1944 годах, и в основном в составе небольших боевых подразделений. Так, типичный взвод литовских партизан состоял из 5−10 человек. Большинство налётов совершалось группами по 2−3 человека. От нападений на части войск МГБ и охраняемые объекты пришлось отказаться, зато увеличилась активность по уничтожению лиц, помогающих советской власти. Фактически террор был направлен на всех, кто её представлял. В «расстрельные списки» вносились милиционеры, советские, партийные, иногда также хозяйственные работники. В «лесные братья» шли разные категории населения. Основу составили бывшие офицеры литовской, латвийской и эстонской армий, расформированных в 1940 году. Они обладали военным опытом и организационными навыками. К партизанам примыкали зажиточные крестьяне, потерявшие землю при коллективизации 1940 года и в послевоенный период. Они рассчитывали вернуть национализированное имущество. В Литве действовала организация под названием «Армия свободы», насчитывавшая до 30 тысяч человек. В Латвии партизан было около 20 тысяч, в Эстонии — 15 тысяч. Партизаны ждали высадки американских и британских войск в Прибалтике. Планировали продержаться до этого момента, а затем влиться в армии освободителей.

Действия партизан мелкими группами и разветвлённая сеть их «схронов» делали борьбу органов МГБ с «лесными братьями» чрезвычайно сложной. В случае прямого столкновения у роты или взвода литовских партизан шансов почти не было, однако обнаружить мелкое «бандитское» подразделение было весьма сложно. После очередного нападения небольшая группа партизан обычно ещё до прибытия подразделений МГБ отходила к месту своей дислокации, и даже в случае неудачи гибель нескольких или свыше десятка бойцов мало сказывалась на общей обстановке в регионе.

В 1946 году Лаврентий Берия предложил радикальный способ решения проблемы за три недели. В Прибалтику планировалось направить 300 тысяч солдат регулярной армии и войск НКВД. В их распоряжении должны были быть танки, артиллерия и авиация. Операция задумывалась как сплошное прочесывание лесных массивов. Сталин отверг это предложение.

Весомый удар по вооружённому подполью в Литве был нанесён в 1947 году, когда посредством особенно массовой мартовской депортации из Литвы хозяев лесных хуторов фактически была выбита социальная основа партизанского движения. Депортация нанесла решающий удар по подполью во всех трёх республиках.

После 1947 года литовское партизанское движение пошло на спад.

В 1947 году ЦРУ совместно с британской и шведской разведкой начало операцию REDSOX — организованную засылку не менее 85 шпионов в западные районы СССР с целью помощи антисоветскому подполью и сбора шпионской информации. Из засланных шпионов в США вернулись трое, причём одного из них американцы держали под подозрением как двойного агента. Остальные были перевербованы, раскрыты или погибли. В результате противодействия КГБ Латвийской ССР и КГБ других прибалтийских республик в распоряжение США попало большое количество недостоверной и сфальсифицированной информации, которую ЦРУ так и не смогло распознать. Операция была прекращена в 1954 году. К 1950 году МГБ Литовской ССР «кнутом и пряником» создало разветвлённую сеть платных и сочувствующих советской власти осведомителей. В голодной и разорённой войной и террором деревне многие начинали добровольно сотрудничать с МГБ. Такая тактика широкого внедрения агентуры в питательную среду партизанского движения не могла не дать результатов.

Около 1950 года, после нескольких операций по массовому выселению из Литвы ряда категорий граждан, организованное движение литовских «лесных братьев» заметно ослабло. В лесах остались только мелкие группы вооружённых партизан. В 1952 году командир партизан Области Южной Литвы Адольфас Раманаускас-Ванагас издал приказ о прекращении активных вооружённых операций как основного вида борьбы и переходе к невооружённой подпольной деятельности. Однако, немногочисленные группы литовских партизан в некоторых местах продержались до нынешнего пятьдесят седьмого года. Мало того, по сведениям госбезопасности молодежь начала вовлекаться в националистические подпольные кружки, которыми руководил единый центр. Густые леса Прибалтики благоприятствовали партизанской войне. Многие местные жители тайно поддерживали «братьев» продовольствием и информацией о передвижениях войск.

С помощью спецназа решено было добить оставшиеся в лесах небольшие партизанские отряды, полностью устранив угрозу террора против представителей советской власти.