Назад в прошлое

Глава 6

АЛЕКСАНДР (Алекс)

Утро вышло бодрым. Без майки слегка продрог. Наш костер за ночь потух и пришлось разжигать его снова. Вождь опять делил мясо.

Я без напоминания подошел за своей порцией. Обратил внимание, что сегодня, мой кусок был меньше, чем вчера. Но, если честно, нам со Светкой и этого куска будет многовато. Но много не мало, правильно?

Обратил внимание, что мясо вождь раздавал только мужчинам, женщины сидели по местам и ждали, когда их мужчины им мясо принесут, а потом принимались его жарить. По моим подсчетам племя состояло из восьми-девяти семей.

Вчерашнюю девчонку я около общего костра и за распределением мяса не увидел, хотя было интересно, чья она. Как только Светка стала жарить мясо и планировать, чем займется, девчонка опять нарисовалась на том же месте, где и вчера. Это стало интересно.

Подошел к Рваю, с которым мне было легче общаться и задал ему вопрос про малышку.

Из пояснений Рвая я понял, что девочка сирота, мать умерла прошлой весной, заболела. Отец новую жену не взял, кормил детей сам, но погиб на охоте зимой и теперь дети одни.

Вождь мясо дает только мужчинам, детям перепадают остатки. Женщины детей подкармливают. Девочку зовут Мия, ее брата Кай, ему 11 оборотов (я так понял, что в переводе на наш, ему 11 лет), он болен, шаман сказал, что не жилец. Девочку хотели взять к себе Ктор с женой, но без брата она не идет.

Выяснив все это вернулся к Светке и пересказал ей все услышанное. Она тут же подорвалась с места, подозвала жестами Мию. Девочка нерешительно подошла и хотела взять протянутое ей мясо, но Светка решила иначе. Перехватила малышку за руку и сказала:

- Я Света, могу попробовать помочь брату,- Светка указала рукой в сторону шкур, где лежал ее брат.

- Ты шаман? – девочка распахнула от удивления глаза.

- Нет, но могу помочь.

- Шаман сказал поздно. Кай умрет, - на глазах у девочки появились слезы, и она их вытерла грязными кулачками.

- Покажи брата, - настаивала Света.

Малышка недоверчиво распахнула глаза и потащила Светку в темный угол пещеры, куда она вчера убегала. Конечно же, я тоже пошел за ними, взяв подожжённую ветку вместо факела.

СВЕТЛАНА

Когда Алекс мне рассказал историю малышки, которая опять выжидала, поделимся ли мы с ней мясом, мне захотелось посмотреть ее брата и попытаться ему помочь. Конечно, я не врач, три курса мединститута, да и училась, надеясь стать хирургом. Но я в любом случае в болезнях разбираюсь лучше, чем их местное светило медицины – шаман. Тот еще скользкий тип.

Мия схватила меня за руку и потащила к брату, как только услышала, что хочу помочь его вылечить. Сашка пошел с нами с горящей веткой. Без него я бы ничего не увидела.

В том углу, в котором расположились дети, было темно, хоть глаза выколи. Свет от костра сюда не доставал. Соответственно, тут было гораздо холоднее. На одной шкуре лежал худенький мальчишка, хрипло дышал, другой шкурой он был укрыт под самый подбородок. Его трясло. Попробовав лоб, я поняла, что у него сильная температура, а когда я попыталась убрать шкуру, чтобы его осмотреть, он зашёлся хриплым кашлем.

- Ты поможешь? – Мия доверчиво заглядывала мне в глаза, а я боялась не оправдать ее доверие.

- Постараюсь, сейчас его надо перенести к нашему костру. Попроси Сола помочь собрать веток, он знает, какие и несите туда.

Пока Мия побежала договариваться с Солом, Сашка аккуратно поднял мальчика и понес к нашему очагу. Соплеменники только проводили нас взглядом и многие пожали плечами. Нас сторонились и как я заметила, общаться с нами были готовы только те охотники, с которыми мы пришли и то не все. Остальные сторонились, хоть я и ловила на себе часто их взгляды украдкой.

Никто ничем не поинтересовался, не предложил помощь. По ходу мальчонку уже давно списали со счетов и только сестренка его не бросила.

Представила нас с Сашкой и поняла, что я сделаю все, возможное и невозможное, но ребенка поставлю на ноги. Захватила шкуры детей и побежала впереди Сашки. Сделала временную лежанку из шкур, уложили мальчонку. Сашка снял с него шкуру и я стала его осматривать. Каких-либо повреждений не было. Послушала легкие, приложив ухо к груди. Дыхание жесткое, лишь бы не пневмония.

В аптечке нашла три упаковки антибиотика широкого спектра, четыре упаковки парацетамола. Не известно, как организм малыша отреагирует на таблетки 21 века, но делать нечего. Без лекарств его болезнь не победить, да и то, как бы не было поздно…

На всякий случай достала таблетку супрастина. С горечью подумала, что могла бы аптечку и получше укомплектовать. Нет, были несколько шприцев, набор медикаментов на литическую, но так решила не рисковать. Алекс в кружке немного нагрел воды. В ложке растолкла парацетамол, ведь неизвестно, сможет ли проглотить таблетку целиком, ведь ребенок не в сознании.

В это время прибежали Мия с Солом, притащили веток. Сашка стал вместе с Солом сооружать две лежанки рядом с нашим костром, а я позвала Мию и объяснила ей, что ее брата надо заставить выпить отвар из ложки, а потом запить водой. Сказала, что отвара мало и надо не расплескать. Мия сразу принялась гладить брата по голове и просить открыть рот и выпить лекарство.

От ее поглаживаний он стал успокаиваться и даже приоткрыл глаза. По его расфокусированному взгляду я поняла, что он толком ничего не видит и температура, скорее всего, около 40. Надавив на подбородок, заставила открыть рот и залила лекарство, потом придержала рот, чтобы сглотнул, а не выплюнул. Ребенок морщился, а потом залпом выпил кружку воды. В течении часа мы его усиленно поили водой, ребенок пропотел, и температура стала спадать. Это чувствовалось даже на ощупь. Пожалела, что не бросила градусник в аптечку, вот бы что пригодилось. Кай даже немного поел. Правда, я понимала, что твердую пищу, скорее всего ему будет трудно есть, так как горло у него было очень красное, и я заварила для него припасенный суп-полуфабрикат. Упаковки хватило на два раза мальчику поесть и даже немного девочке перепало.

Мия смотрела на меня как на божество, но я прекрасно понимала, что это улучшение временно. Часа через четыре снова дала антибиотик, уже не расталкивала, а уговорила проглотить и запить. Без высокой температуры ребенок адекватно все воспринимал и послушно все выполнял. Наверно свою роль играло и то, что Мия не отходила от него, постоянно держала за руку и говорила ему, что Света добрая, она поможет.

Конечно же, дети остались у нашего костра и мясо мы теперь делили на всех. Я даже умудрилась сварить в котелке немного бульона, куда бросила щепотку вермишели и все чаще задумывалась поискать глину и пыталась вспомнить все, что когда-либо слышала об изготовлении посуды из глины. Мне ужасно не хватало глиняного горшка, и хоть какого-то подобия посуды. Пока пользовались котелком, сели так, чтобы закрывать обзор нашим соплеменникам, ведь неизвестно, как они воспримут еще одну новинку.

За Мию и Кая я не переживала, они так прониклись к нам уважением, что не стали бы нас подводить, а за остальных я такого не могла сказать. Особенно вызывал настороженность вождь племени, он постоянно посматривал в нашу сторону и его глаза загорались алчным блеском, когда он смотрел на Сашкин нож, который болтался у него на поясе.

Пять дней я занималась лечением Кая. Поила таблетками, отпаивала бульоном. Мия мне помогала всем, чем могла.

Алекс за это время успел сходить с Рваем, Ктором и Захром на охоту, притащили тушу какого-то быка. Поскольку шкуру отдали нам, поняла, что Сашка отличился на охоте. Череп саблезубого тигра Сашка выменял у вождя на две хорошие шкуры, ведь у нас теперь еще и дети, надо было думать и о них. В итоге, три шкуры удалось постирать и хоть они стали более жесткими после применения жидкого мыла, но, во всяком случае, уже не так смердели.

Так же мне удалось заставить Мию искупаться, а ее брата я обтирала теплой водой. Дети были рядом с нами и помимо того, что грязь неблагоприятно сказывалась на их здоровье, еще и от них терпеть вонь было невыносимо. Тот, кто упрекнет меня в излишней брезгливости, просто никогда не попадал в такую ситуацию.

В свободное время я пыталась выделать шкуру змеи, которая пролежала у меня пересыпанная золой все это время. Мия мне подсказывала, как ее растянуть. Она была вообще очень умненькой и любопытной.

Увидев, что я выборочно выдираю перья из шкуры птицы-переростка, вызвалась помочь. Я обнаружила, что верхние перья птицы были самые длинные и жесткие, потом были более мягкие пёрышки меньшего размера, а возле кожи присутствовал как называемый подпушек. Моей радости не было предела. Мысленно в будущем, я уже спала на перьевом матрасе и на пуховой подушке.

Верхние перья птицы я распределила по нашим с детьми лежанкам, постелив их сверху хвороста и получилось мягче спать. Ветки уже не так рьяно впивались в бока. Конечно, это не полноценный матрас, в его классическом выражении, но уже лучше, чем спать на голых камнях.

Алекс для местных кумушек был как сахарная косточка для щенка. Около него постоянно вертелись две кумушки, строили ему глазки и всячески себя демонстрировали. Из всех женщин племени я общалась хорошо только с женой Рвая.

Она мне пояснила немного про их уклад жизни. Как уже ранее мне удалось выяснить у Рвая, и Кая это подтвердила, племен много. Ранней весной все племена собираются в Великой пещере, где общаются, парни выбирают себе жен и девочки переходят в племя мужа.

Как я поняла, девочки, достигшие 14 лет, считаются готовыми стать женами и рожать детей. Нет, я конечно понимаю, что время такое и человек взрослеет раньше, но 14 лет! Неудивительно, что у них такая смертность среди рожениц и младенцев. Организм же еще не полностью к этому времени у девочек созрел, а ее уже замуж выдают. И неудивительно, что многие младенцы рождаются слабыми и не выживают.

И вот две такие кумушки «на выданье» крутились вокруг моего Алекса, мечтая его захомутать. Одна из них, дочка вождя, Даха, была наглее всего.

Сашка никак не реагировал на подкаты и мастерски делал вид, что ничего не понимает. Честно говоря, не скажи мне Кая, что этим девицам по 15 лет, я бы сама им столько не дала.

На вид, это были дамочки, минимум по 18 лет. Вполне оформившиеся тела и наглость во взгляде. Они считали себя неотразимыми и всячески боролись за внимание Алекса. А Алекс еле сдерживал рвотные позывы, когда Даха подкрадывалась к нему близко и пыталась схватить за руки. От людей действительно сильно разило потом и мочой, но местные люди даже не замечали этих неприятных запахов.

Я понимала, что долго так жить я не смогу. В пещере полнейшая антисанитария и меня все больше и больше одолевали мысли найти для нас с Алексом какое-нибудь отдельное жилье. Но останавливало то, что, действительно, самим будет сложно выживать.

Хотя если вспомнить, как я переживала, когда Алекс, вместе с остальными охотниками ушел на охоту и оставил меня в пещере, то мысли о возможных трудностях, которые будут если мы будем жить отдельно, отходят на второй план. Я тогда сильно переживала за вещи, которые были у нас, боялась, что вождь, видя, что Алекса нету, может их отобрать и я не смогу ему противостоять. Но все обошлось, слава богу.

Один раз Алекс принес несколько рыбин. Я приготовила их на костре. Все сразу же заинтересовались, и я дала попробовать по маленькому кусочку, объясняя, как я готовила. Аборигенам понравилось, а вождь потребовал, чтобы я оставшуюся рыбу отдала ему и шаману.

Алекс стал в позу. Заявил, что мясо он отдает на племя и получает только то, что ему выделяется, хотя у него теперь больше ртов, еще дети, поэтому рыбу он отдавать в племя не собирается, но готов научить всех, кто захочет, ее ловить.

Это был первый скандал в племени. Своим высказыванием и нежеланием идти на поводу вождя, Алекс пошатнул его авторитет и тот стал чинить козни. А когда и Кай встал и стал выглядеть лучше, аборигены с недоумением стали коситься на шамана, ведь именно он говорил, что парень нежилец и от него надо избавиться.

Тогда пошатнулся авторитет еще и шамана. Занятая Каем и своими думами, как сделать жизнь легче, я не сразу заметила шепотки за спиной и косые взгляды, которые кидали в нашу сторону вождь с шаманом и их прихлебатели. Многим не давал покоя нож Алекса, такого они еще не видели, наши вещи. Вождь очень хотел прибрать их к рукам, избавившись от нас и выжидал благовидный предлог.

Второй скандал разразился на седьмой день нашего пребывания в племени. Когда Алекс с другими мужиками ушел на рыбалку, ко мне подкатила Даха, схватила рюкзак, бросила его в сторону выхода из пещеры

-Уходи! Лишняя! – сама уселась на нашу с Сашкой шкуру, ударила себя в грудь, - я жена!

Сказать, что я офигела – это не сказать ничего! Эта малолетняя скороспелка мало того, что посмела рот раззявить на моего Алекса, так еще и вещи наши бросает и меня выгоняет! Да кто она такая! Подлетев в ней, ухватилась за ее засаленные космы и рывком стащила с моей вычищенной шкуры. Мотанув ее несколько раз, отшвырнула в сторону.

- Не смей! Не тронь! Мое! – злость распаляла меня все больше и больше.

Даха, не ожидавшая от тихой меня такой прыти, не удержалась на ногах и рухнула, ударившись об камень лицом. Тут же завыла белугой и стала звать своего папочку. Вставать не спешила, видимо, ожидая побольше зрителей.

Все соплеменники собрались вокруг нас. В это время вернулись и мужчины с рыбалки. Брат моментально оказался рядом со мной.

- Она. Меня. Убить – причитала Даха, размазывая кровь из носа, слезы по своему чумазому лицу. И демонстрировала всем кровь, текущую из носа.

Вперед вышел вождь с важным видом, за его спиной маячил шаман. Соплеменники стихли.

- Вы вон – вождь взмахнул в нашу сторону –Нож, вещи, мои. Забрать. – это он уже приказал соплеменникам.

Даха вцепилась отцу в ноги.

- Она уходит, он муж – пропищала, показывая пальцем в сторону Сашки, а потом на себя. – Прикажи!

Брат, услышав такое, сплюнул под ноги, в сторону Дахи. Расправил плечи:

- Уходим. Кто мешает, тронет вещи – убью.

При этом скорчил такую физиономию, что аборигены дружно сделали шаг назад. Кай и Мия подошли ко мне и схватили меня за руки. Я поняла, что не смогу оставить этих детей тут, где они никому не нужны, где на них не выделяют ни еды, ни воды. Неизвестно, куда мы с Алексом пойдем, но детям точно будет лучше с нами. Тронула брата за плечо и показала кивком на детей. Он подумал секунд десять и кивнул. Повернулся к племени.

- Дети с нами.

Никто по поводу детей не возражал. Или побоялись возразить. Алекс продолжал стоять с грозным видом между соплеменниками и мной, а я кинулась собирать вещи. Мия и Кай мне помогали.

- С нами? Не остаетесь? Будет тяжело – спросила я у ребят. Может я неправильно поняла их, и они хотели остаться с племенем.

- Уходим, вместе – покачал головой Кай и обнял Мию.

Мия тоже согласно закивала. А я расчувствовалась и обняла детей.

Аборигены стали потихоньку расходиться, каждый вернулся к своим делам, одна Даха продолжала голосить на земле.

К нам подошел Рвай. С опаской оглянувшись на вождя, проговорил:

- Пещера. Рядом. Покажу.

Алекс благодарно ему кивнул и пошел за волокушами, которые аборигены оставили около пещеры. Сложили на них хворост, который использовали для лежанок, свернули шкуру птицы-переростка перьями внутрь и в нее замотали уже подготовленные перья, захватили с собой шкуру, подаренную Рваем, две шкуры детей, две шкуры, которые Алекс выменял у вождя за череп, змеиную шкуру и шкуру, которую Сашка получил после удачной охоты. Ничего этому племени я оставлять не собиралась. Рюкзак занял место за плечами Сашки.

Вышли из пещеры под гробовое молчание. Только Даха попыталась упасть и ухватиться за Сашкины колени. От грубо отбросил ее в сторону, расчищая проход.

Вождь попытался что-то возразить по поводу того, что мы забирали волокуши, но Алекс состроил такое зверское выражение лица и так глянул в его сторону, что вождь предпочел заткнутся.