Назад в молодость

Глава 27. Нас оценивают

На следующий день я узнал, что человек из Главлита придет в эту пятницу. Причем сообщили об этом как о чем-то обыденном.

Дело было так. Прихожу в универ с утра пораньше к первой паре. В коридоре меня встретила Олеся. Вернее, она подошла сзади (ну что за вредная привычка), схватила за локоть и позвала по имени. Я обернулся, и она сразу выдала:

— Привет. Я по делу. Слушать вас будут в пятницу. Будет что показать?

— Конечно, мы активно репетируем.

— Вот и славно, — сказала Олеся и собиралась уйти, но передумала и добавила, — Еще учти, что оценивать будут не только сами песни, но и поведение во время исполнения.

— В смысле? — вот тут я не понял.

— Ну, как бы сказать, — она хихикнула, — Тазом сильно не виляй. Перед чиновницей уж точно.

Староста улыбнулась, прикусила губу и ушла. А я остался на месте. В голове было столько вопросов. Конечно, про наше прослушивание все понятно. Но нужно уметь читать между строк. И если посмотреть на поведение Олеси, то вывод напрашивается сам собой.

Я ей понравился. Она заигрывает.

Эх, девчонки. Родились бы вы лет на 30 позже….

***************************************************

Вторая репетиция прошла заметно лучше. Каждую песню мы смогли прогнать по несколько раз, с каждой попыткой улучшая чистоту исполнения. Да и я перестал тупить и наконец, понял, когда начинать петь.

Другой вопрос — мои вокальные данные, вернее, полное их отсутствие. Один раз парни решили пошутить и резко прекратили играть. Я услышал свой голос, свое пение. Ужас. Напоминает стереотипное пение в душе, когда главная цель перекричать воду.

Одно радует: никто меня не стебал за это. Парни, видимо, понимали, что сами будут исполнять еще хуже.

После репетиции выхожу из кружков и встречаю Таню.

— Привет, что тут делаешь? — резонно интересуюсь.

— Привет. Соскучилась по тебе. Ты ж теперь только репетируешь и спишь, а я, — она наклонила голову и облизнула губы, — скучаю.

— Я тоже скучаю, — говорю и прижимаю ее к себе, — Но у нас прослушивание в пятницу. Времени мало, вот и готовимся в поте лица.

— Пот я заметила, — ответила она с игривостью в голосу.

— Извини, — отстраняюсь. Я и забыл про это дело. Сейчас бы в душ, конечно, — Что нового у тебя?

Вопрос вырвался сам собой. Ох уже эти small talks, обожаемые нашими иностранными партнерами.

Хотя нет, разница есть. Там такие вопросы задаются как формальности, а мне действительно интересно.

— Давай не тут, — предложила Таня и кивнула в сторону выхода.

Мы пошли на улицу, где я рефлекторно закурил, стоило только отойти от института на несколько десятков метров.

— Ваня был на нервах несколько дней. Я бы не стала рассказывать, но ситуация разрешилась.

Я смерил ее выжидающим взглядом. Это оказалось эффективнее тысячи слов. Девушка продолжила.

— Помнишь День милиции ? — я кивнул, и она продолжила, — Утром, протрезвев, Ваня был сам не свой. Он метался в панике и что-то бубнил. Я не сразу поняла, в чем дело. Пока брат не объяснил…

Она глубоко вдохнула и продолжила.

— ...У него пропал пистолет.

— Табельный? — говорю и искренне удивляюсь. Я успел и забыть, что сам стащил оружие. Как-то не было времени об этом думать.

— К счастью, нет. Они же служебное оружие сдают перед тем, как пойти домой. Тут все проще. Говорит, что отобрал пушку у какого-то хулигана. Думал сдать в отдел в понедельник. Но не вышло.

— Он его не нашел?

— Не нашел. Решил, что потерял где-то.

— Сильно вы волновались из-за этого?

— Сначала да. А потом Ваня рассудил, что нарушитель тоже был не трезв. И решил, что в случае чего можно будет списать на то, что тот сам ствол и потерял. Лишь бы он где не «всплыл».

— Уверен, что этого не произойдет.

— Почему?

— Привык мыслить позитивно, — говорю и приближаюсь к Тане. Я уже успел выкурить сигарету и незаметно даже для самого себя выкинуть ее.

Мы поцеловались. Страстно и нежно. Словно в первый раз.

************************************************************

День X подкрался незаметно. И начался он сразу как-то не очень.

Во-первых, я проспал первую пару. Не умышленно, ведь я хотел явиться. Бывало, конечно, что пропускал учебу, но это было осознанно. А тут то ли будильник не сработал, то ли еще что.

Во-вторых, меня опять встретила Олеся. Причем сразу начала с претензий в духе «где ты пропадал?», «почему на первой паре не был и так далее». Хорошо еще, что мой честный ответ ее устроил.

— Тетка из Главлита придет сегодня в пять вечера. К этому времени будьте, пожалуйста, готовы.

— Будем, — отвечаю, а потом решаю задать вопрос, который мучал меня все эти дни, — А почему ты так паришься по этому поводу?

Она посмотрела на меня так, словно я спросил какую-то глупость.

— Потому что я староста, а в вашей так называемой «группе» сплошь мои одногруппники, уж прости за тавтологию. В общем, я за вас отвечаю. Так что смотри на меня.

Для пущей убедительности она показала кулак, но быстро сменила гнев на милость и улыбнулась.

— И да. Проверяющую зовут Даздраперма Олеговна, — добавила Олеся.

— Как-как? — я не поверил своим ушам.

— Даз-дра-пер-ма Оле-гов-на, — по слогам проговорила староста.

Я рассмеялся. Именно от ее произношения по слогам. Годы поглощения примитивного юмора делают такие частицы, как «перма» и «гов-на» смешными по умолчанию.

— Извини, — прошу прощения за свой смех, — Думал, таких имен уже никто не дает.

Да, я в курсе этих советских имен. «Даздраперма» означает «Да здравствует первое мая». Из забавного вспоминаются «Первая советская ракета” (Первосрак) и «Передовое дело радует Сталина» (Педераст, простите). Носителям этих славных имен лично мне хотелось искренне посочувствовать.

— Да, я тоже думала. Но уж как назвали, так назвали.

Сразу вспомнилась фраза персонажа из одной популярной компьютерной игры: «Я бы тебя, конечно, так не назвал. Но какое имя дали, такое дали».

— Это да, — отвечаю обрывистой фразой в надежде закончить разговор.

Олеся какое-то время стояла молча, а потом, словно что-то вспомнив, дернулась и ушла. И замечательно. Честно признаюсь, внимание старосты начинает меня напрягать. Пусть все и происходит «по делу».

***********************************************************

В столовой донес до Шурика, Электроника и Гриши (в последние дни товарищ из Витебска тоже начал сидеть с нами) всю актуальную информацию. Они восприняли услышанное спокойно, и даже имя-отчество нашей цензорши их не рассмешило.

Стоило оглядеть их повнимательнее, как все стало ясно. Парни нервничали. Оно и понятно: не каждый день такие ответственные смотрины.

Да я и сам беспокоился, чего греха таить. С годами появился навык скрывать эмоции как за пустой болтовней, так и за томным молчанием. Тут ребята выбрали второе, и я с радостью их поддержал.

После пар мы решили не покидать институт. Пару раз прогнали песни, посидели на листах с текстами (и не важно, что это театральная традиция), сбегали на перекур. Оказалось, что Гриша, как и я, любит травить себя табаком, причем с завидной частотой. Шурик и Электроник, в свою очередь, просто стояли рядом и дышали дымом. Их это явно успокаивало.

— Пассивное курение опаснее активного, — напоминаю им.

— А стресс еще хуже, — резонно отметил Шурик.

Больше никто ничего не говорил. Не было необходимости.

**********************************************************

Подготовка к прослушиванию, проходившему в актовом зале нашего замечательного учебного заявления, заняла где-то час. Сначала надо было разобрать барабанную установку, потом перенести инструменты и собрать установку на новом месте. Звучит просто, но делается сложнее.

Потом мы ждали. Первым пришел представитель профкома, учтиво поздоровался и сел в зрительном зале. Потом явилась Олеся и заняла место рядом с ответственным лицом.

— Смотрите, у нас уже зрительный зал собирается, — Гриша решил разрядить обстановку.

Мы улыбнулись.

Затем подтянулись еще несколько человек: кто-то из ректората, декан нашего факультета. В дверном проеме замечаю Таню и Свету. Девушки смотрели на нас из коридора, но внутрь заходить не решались.

И вот пришла ОНА. Стоило ее звонким каблукам пару раз цокнуть по полу, как все остальные персонажи встали. Для полноты картины не хватало только аплодисментов.

Вглядываюсь в человека, от которого сегодня зависит слишком многое. Внешне она один-в-один Людмила Прокофьевна из «Служебного романа», даже тот же отвратительный взгляд. Подавляю в себе сиюминутный приступ тошноты и стараюсь выглядеть приветливо. Насколько это возможно, конечно.

— Здравствуйте, товарищи, — произнесла женщина, дойдя до сцены. Сначала она окинула взглядом сидящих в зале, а затем соизволила посмотреть на сцену, где сидели мы, — А вы тот самый вокально-инструментальный ансамбль?

— Да, — отвечаю коротко, — Это мы.

— А как вы называетесь?

Как говорят в таких случаях студенты, «черт, опять валит». Ведь название мы действительно не придумали.

— Знаете, а мы не думали об этом, — честно признаюсь, — Пусть будет ВИА «Без названия».

Приятели, кажется, посмотрели на меня, словно на идиота. Но мне лично было на это плевать.

— Допустим, — кивнула женщина, а потом повернулась к залу и сказала, — Забыла представиться. Меня зовут Челюскина Даздраперма Олеговна, я уполномоченный Главного управления по делам литературы и издательств, сокращенно Главлит. Так как песни вашего ВИА существуют еще и в текстовом виде, мы имеем полное право осуществлять контроль и над ними тоже.

«Существуют в текстовом виде». Хитро. Учитывая, что сам Профком попросил сделать копии. Интересно девки пляшут.

— Ну что, товарищи, — женщина повернулась к нам, — Тексты ваши получены были заранее. Давайте не будем отнимать друг у друга время и приступим.

И что на это отвечать? А вот никто не знал.

Мы молча заняли свои позиции. Шурик и Электроник взяли гитары, я стал напротив микрофона, а Гриша сел за установку. Все было готово.

— С чего начнем? — шепотом поинтересовался барабанщик.

— Давай с «Kiss me like nobody's watching», — предлагаю.

Ребята кивнули. А дальше последовало классическое:

— Раз, два, три. Погнали!

И мы начали играть. Дошли до припева и меня словно прорвало:

— So kiss me

Like nobody's watching

Yeah, people are talkin’

It doesn't matter what they say…

Это четверостишие я буквально прокричал, выпучив глаза, чтобы не моргать. Дальше, к моему удивлению, все шло гладко.

Мы доиграли и остановились. Лицо Даздрапермы Олеговны не выражало никаких эмоций, что печалило. Хотелось все же понять, нравится ей или нет. И чего вообще ждать?

— Дальше, — скомандовала женщина.

Ну, дальше, так дальше.

Следом мы сыграли «Vacation». Кажется, что ее мы репетировали больше всего. Или секрет в тексте, который для кого-то из нас жизненный? Не знаю.

Во время исполнения замечаю, что Света и Таня уже не толпятся в коридоре. Они прошли в зал и расположились на одном из последних рядов. И это радовало. Приятнее выступать перед красивыми девушками, чем перед напыщенно-искусственными недочиновниками местного разлива.

— У вас еще одна песня заявлена? — уточнила женщина из Главлита, стоило нам закончить.

— Так точно, — отвечаю. Не хватило только честь отдать.

— Исполняйте.

И мы начали играть «Don't wanna think about you». Так сказать, оставили самое сладкое напоследок.

— Can you leave me here alone now

I don't wanna hear you say

That you know me

That I should be always doin what you say

Cause I'm tryin' to get through today

В процессе понимаю, что не учел один момент. Посыл всей песни заключается в том, что кому-то стоит свалить, а лирический герой не хочет слушать и знать этого неизвестного. А вдруг тетка из Главлита воспримет услышанное на свой счет? Неловко будет.

Похоже, Даздраперма почуяла неладное. Если до того она смотрела куда-то вдаль, то тут не сводила с меня глаз. Под конец песни я решил на этом сыграть. Как говорится, «Никогда не сдавайся. Позорься до конца».

Смотрю ей в глаза и пропеваю рефрен:

— Run away, run away ,I don't wanna think about you

Run away, run away ,I don't wanna think about you

Run away, run away ,I don't wanna think about you

Run away, run away...

И в конце под характерное «туру-ру-ру, туру-ру-ру», позволяю себе пару раз махнуть кулаком от плеча к полу. И вот последние ноты отзвучали.

Чувствую, как силы покидают меня. Сажусь на сцену и тяжело дышу. Остальные из нашего «ВИА» тоже размякли. Успеваю заметить, что Света и Таня улыбались. Хорошо им, однако.

Даздраперма посидела еще несколько минут, а потом кашлянула и встала. Она озвучила свой вердикт:

— Итак. Вот эти ваши композиции, — она сдвинула очки на глаза и посмотрела в листок, — «Отпуск» и «Поцелуй меня, словно никто не видит» я одобряю, можно исполнять. А последнюю песню забудьте. И уничтожьте бумаги с текстом. У меня все.

Она встала, развернулась и быстро ушла. Никаких тебе «спасибо», «до свидания» и прочего. Но позабавило меня другое: она говорила названия песен на русском языке, игнорируя оригинал. Еще один человек со встроенным в голову русификатором, не иначе.

— Молодые люди, — с этими словами встал представитель Профкома, — Мне все понравилось. Жаль, последнюю композицию Главлит не одобрил. Я бы разрешил сыграть все три песни. Спасибо, товарищи. На вас можно положиться.

И тоже вышел. Остальные молча встали и потянулись на выход. Кроме Олеси. Староста решительно направилась в нашу сторону.

— Ребят, это просто бомба, — в ее глазах и голосе читался неподдельный восторг, — У меня дома есть пластинки западных групп, люблю их слушать. Но вы в разы круче! Можно вас обниму?

Староста расставила руки в сторону и побежала, внезапно, на меня. Ну уж нет! Тут вообще-то присутствуют моя мать и девушка, негоже на их глазах обниматься черт-пойми-с-кем. Поэтому просто протягиваю правую руку и говорю:

— Я просто делаю свою работу.

Олеся смутилась, но руку пожала. А вот другие члены группы от обнимашек не отказались. Правда, было видно, что в их случае энтузиазма у нашей старосты было намного меньше.

Скажи мне кто еще недавно (до перемещения во времени), что я буду отшивать симпатизирующую мне девушку — не поверил бы. Хотя, людям свойственно меняться.

Нет, Олеся не страшная. Очень даже в моем вкусе. Но… Таня. У меня есть Таня, а я не из тех, кто изменяет.

В какой-то момент мне захотелось на воздух. Выхожу и закуриваю. Надо, наверно, с этим завязывать. Здоровье — штука такая недолговечная.

После пары затяжек материализовались Таня и Света. Будь в моих руках не обычная сигарета, я бы списал это все на галлюцинации. Внезапно для себя схватил свою девушку двумя пальцами за щеку. Настоящая.

— Ты чего? — сквозь смех спросила она. Моя Таня.

— Проверяю, настоящая ли ты, — решаю поиронизировать

— А что, были сомнения?

— Честно говоря, да, — прерываюсь на затяжку, — Рок-звезд часто вылавливают поклонницы после концертов. Подумал, что и у меня такое началось.

И мы рассмеялись все втроем.

— Такими темпами ты скорее зазвездишься и сопьешься, — в шутку урезонила меня Света. Мама она и в 20 лет мама, что тут скажешь.

— Ну, вы же мне не позволите? — с улыбкой спрашиваю у подруг.

Они кивнули, мы еще немного поулыбались, я докурил. Шурик, Электроник и Гриша так и не появились. А у меня, в свою очередь, не было особого желания их ждать. Мало ли, чем они заняты.

— Ну что, пойдем? — предлагаю дамам покинуть, наконец, территорию института.

— Пошли, — согласились они.

Девушки взяли меня под руки. Справа Таня, слева Света. Для удобства согнул конечности в локтях, а ладони убрал в карманы джинс. Наверно, скоро надо будет их поменять на что-то более теплое. Зима все же не за горами. Впрочем, рано об этом думать. Лучше наслажусь приятной ситуацией.

Так мы и ушли в темноту ноябрьского вечера.