Назад в Лабиринт

Глава 46. АБРИ. Лабиринт

При сером свете восхода патринцам казалось, что вся нечисть Лабиринта ополчилась против них.

До этого момента, когда они заглядывали за городские стены и замирали в страхе, некоторые еще сомневались, не верили в предупреждение Вазу. Они считали, что опасения предводителя преувеличены. Да, в город проникли самозванцы, но они не причинили никакого вреда. Да, могут напасть несколько стай волкунов. Или даже туча неистребимых хаодиновnote 37. Но как могут собраться незамеченными такие огромные полчища, о которых говорил предводитель? И лес, и окружающие город поля казались не более опасными, чем всегда.

Но сейчас земля и впрямь кишела смертью. Волкуны, хаодины, тигролюди, сноги и другие кошмарные чудовища, порожденные злобной магией Лабиринта, выстроились вдоль берега реки…При их движении по сомкнутым рядам пробегали волны и начинало казаться, что их масса образует еще одну реку Гнева.

Лес скрывал от глаз притаившиеся в нем орды, но патрины видели, как колышутся вершины деревьев от передвижения несметных полчищ. То там, то тут поднимались в воздух столбы пыли – это падали гигантские деревья, которые рубили, чтобы сделать мост, стенобитный таран или штурмовую лестницу. А за лесом, на вспаханных, готовых к посеву равнинах, взошли устрашающие побеги. Появившиеся в ночи, как сорняки, вскормленные тьмой, ряды врагов простирались до самого горизонта.

Предводителями этих полчищ были существа, доселе невиданные в Лабиринте: громадные змеи без ног и крыльев, в серой чешуе. Когда их складчатые тела ползком передвигались по земле, они выделяли слизь, отравлявшую землю, воду, воздух – все, к чему они прикасались. Зловонный запах разложения и тлена растекался по ветру, как масляная пленка по воде. Патрины ощущали его на языке и в горле, чувствовали, как он обволакивает их руки, лица, мешает смотреть.

Красные глаза змеев горели огнем в предвкушении крови. Их беззубые пасти широко раскрывались, втягивая в себя страх и ужас, порождённый их видом. Они жадно поглощали его, жирели на нем, становясь сильнее и могущественнее.

Один из змеев был одноглазым. Он обшаривал городские стены злобным пристальным взглядом, как будто высматривал кого-то.

Наступил рассвет, принеся с собой тусклый серый свет, льющийся из неведомого источника, не согревая и не радуя. Но в этот день к серому примешивались отблески синего, всполохи красного. Патринская руническая магия никогда прежде не горела так ярко в ответ на несметные орды врагов, ополчившихся против нее со своей собственной магией.

Магические знаки вспыхивали и на оборонительной стене, и их свет был так ярок, что стоявшие у берега реки в ожидании сигнала к атаке были вынуждены заслонять глаза. Сами тела патринов мерцали так, словно каждый из них горел своим собственным колеблющимся пламенем.

И только один стоял в темноте, жалкий, несчастный, чуть живой от страха.

– Это безнадежно! – Альфред заглянул за край зубчатой стены. Руки у него дрожали. Он так вцепился в. каменную кладку, что ему на туфли посыпались кусочки камня.

– Да, безнадежно, – проговорил Эпло за его спиной. – Извини, что втянул тебя в это дело, друг мой.

Собака возбужденно бегала туда и обратно вдоль стены, подвывая от досады, что не может заглянуть за ее край, и рыча при звуках наглого воя волкунов или насмешливого шипения змеедраконов. Мейрит стояла рядом с Эпло, ее рука в его руке. Они улыбались, то и дело переглядывались, подбадривая и успокаивая друг друга взглядом.

Глядя на них, Альфред почувствовал, что это спокойствие передается ему. Впервые за время их знакомства Альфред видел патрина почти исцелившимся, почти умиротворенным. Он еще не был полностью исцелен – собака все еще оставалась с ним. Но что бы ни привело Эпло обратно в Лабиринт, здесь он был дома. И он был рад остаться здесь и умереть здесь.

“Друг мой”, – сказал он.

Альфред с трудом разобрал слова сквозь дикие крики готовящихся к нападению врагов. Но эти слова теплой волной легли на его сердце.

– Я… правда? – смущенно спросил он Эпло.

– Что – ты?

Разговор продолжался, во всяком случае, между Эпло, Мейрит и Хагом Рукой. Альфред их не слушал. Он слушал голос, долетевший до него через пропасть.

– Ты… ты сказал “друг”, – робко повторил Альфред.

– Разве? Я так сказал? – пожал плечами Эпло. – Должно быть, я обращался к собаке, – но при этом он улыбался.

– Нет, не к собаке. Правда? – настаивал Альфред, краснея от удовольствия.

Эпло молчал. Полчища внизу, за стеной ухали и выли, тараторили и ругались. Но это молчание Эпло словно укрывало Альфреда мягким покрывалом. Он уже не слышал криков смерти. Только голос Эпло, когда тот заговорил:

– Да, Альфред, ты мой друг, – Эпло протянул ему руку – сильную руку с магическими рунами на тыльной стороне кисти.

Альфред протянул свою – белую, тонкую, с узловатым запястьем, сейчас холодную и влажную от страха. Их руки встретились в крепком рукопожатии, дотянулись друг до друга через пропасть ненависти. В этот момент Альфред заглянул внутрь себя и нашел себя.

И его страх прошел.

Прозвучал еще один пронзительный зов трубы, и бой начался.

Часть мостов через реку патрины успели разрушить, на других установили магические ловушки. Но эти преграды, как мелкие помехи, задержали врагов лишь на миг. Узкий каменный мост, стоивший Альфреду нескольких неприятных минут, взорвался, погубив бессчетное число врагов, имевших глупость ступить на него.

Но, прежде чем его последние обломки упали в клокочущую воду, клыкастые бегемоты приволокли на берег шесть бревен. Драконы – настоящие драконы Лабиринтаnote 38 – подняли бревна, помогая себе своей магией, и перебросили их через реку. Полчища ужасных тварей ринулись к ним на другой берег. Если кто-то из них скользил и падал в бурлящий поток, а это случалось то и дело, их бросали на произвол судьбы.

Выше по течению среди утесов стояли прочные каменные мосты. Их патрины оставили, но использовали магию вырезанных на них знаков, чтобы сбить с толку врагов. Она наводила страх на тех, кто пытался пройти по мосту, заставляла передних поворачивать и в панике бежать, сминая ряды идущих за ними.

Охраняющих стены патринов воодушевил вид бегущих врагов, они решили, что основная часть вражьего воинства не сможет достичь города. Но от их ликования не осталось и следа, когда огромные змеи, встав на хвост, вознеслись вверх и обрушились головой вперед на нижнюю часть мостов, не защищенную магией. Руны по сторонам моста дико вспыхивали, но трещины, проходя через них, ослабляли магию, а иногда и разрушали совсем. Предводители вражеских полчищ бешеными криками подгоняли своих воинов. Отступление было остановлено, воинство Лабиринта устремилось по полуразрушенным мостам, которые содрогались под их тяжестью, но выдерживали, на другой берег.

Утро было в разгаре, когда небо над Абри потемнело от крыльев драконов и грифонов, гигантских летучих мышей и хищных птиц с кожистыми крыльями, которые пикировали на патринов с высоты. Тучи хаодинов, стаи волкунов и тигролюдей ринулись по ничейной полосе тварей ринулись по ним на другой берег. Если кто-то из них скользил и падал в бурлящий внизу к стенам города. Были воздвигнуты осадные башни, к стенам приставлены лестницы. Железные ворота содрогались от ударов тарана.

Патрины обрушивали на головы врагов шквал магического оружия – копья, вспыхивающие огненными молниями; дротики, разлетающиеся над головами ливнем убийственных искр; стрелы, без промаха бьющие в сердце избранной жертвы. Дым и магический туман мешали видеть чудовищам, нападавшим с воздуха; некоторые из них уже врезались головой в гору. Магия покрытых рунами стен и зданий Абри отталкивала завоевателей. Деревянные лестницы, приставленные к стенам, вдруг растекались водой. Осадные башни воспламенялись и сгорали. Железные стенобитные орудия плавились, и жидкий металл поглощал всех стоявших поблизости.

Обескураженные силой и мощью патринской магии, вражеские полчища дрогнули и откатились назад. Альфред, наблюдавший со своего места на стене, начал думать, что ошибался.

– Мы побеждаем, – взволнованно сказал он Эпло, остановившемуся передохнуть.

– Нет, мы не побеждаем, – мрачно сказал Эпло. – Это была только первая волна. Они хотят ослабить нашу бдительность и заставить потратить наше оружие.

– Но ведь они отступают, – возразил Альфред.

– Перестраиваются. А это, – Эпло поднял копье, – у меня последнее. Мейрит пошла раздобыть еще, но вряд ли ей это удастся.

Лучники ползали по земле в поисках стрел. Они выдергивали стрелы из тел убитых, чтобы послать их против убийц. Внизу, на земле, те, кто был слишком стар, чтобы сражаться, трудились над немногим оставшимся оружием, поспешно нанося на него магические знаки, усиливая магию, начавшую ослабевать.

Но всего этого было мало, чтобы отбросить врагов, уже собиравшихся для следующей атаки. Вдоль всей оборонительной стены патрины обнажили ножи и мечи, готовые схватиться с врагом врукопашную.

Мейрит вернулась с двумя дротиками и сломанным копьем.

– Это все, что мне удалось найти.

– Можно мне? – спросил Альфред, протягивая руку к оружию. – Я могу их размножить. Эпло покачал головой.

– Нет. Твоя магия – помнишь? Кто знает, чем это может обернуться.

– Я ничем не могу помочь, – упавшим голосом сказал Альфред.

– По крайней мере, ты не падал в обморок, – заметил Эпло.

Сартан поднял голову, удивленно взглянул на него.

– Да, не падал, ты прав.

– Кроме того, не думаю, что сейчас это может иметь какое-то значение, – сухо добавил Эпло. – Даже если наделать копий из каждой ветки каждого дерева в лесу, это уже ничего не изменит. В атаку пошли змеедраконы.

Альфред внимательно посмотрел через край стены. Его ноги подкосились, он чуть не упал. Собака подскочила к нему, ободряюще лизнула и помахала хвостом.

С помощью своей магии змеи заморозили реку Гнева. Несметные орды всяческих тварей ринулись на другой берег по черному льду. Окружив город, змеи начали всей тяжестью своих тел бросаться на стены. Камни с магическими знаками содрогались под мощными ударами. По стенам пошли трещины, сначала крошечные, потом все больше и больше. Змеи безостановочно пробивали основную линию обороны Абри. Трещины становились все больше, они расширялись, ломая руны, ослабляя магию.

Патрины, стоявшие на стене, сражались со змеями любым оружием, любым магическим заклинанием, которое могли произнести. Но оружие, ударяясь в тела, покрытые серой чешуей, отскакивало от нее. А магические знаки взрывались в воздухе над змеями, не причиняя вреда.

Был уже полдень. Полчища противника стояли на льду замерзшей реки, подбадривая змеев и дожидаясь, когда падут стены.

Предводитель Вазу поднялся наверх стены, где стоял Эпло. Сокрушительные удары потрясали камни у них под ногами.

– Ты говорил, что однажды сражался с этими тварями, Эпло. Как нам остановить их?

– Стальным оружием, – прокричал ему в ответ Эпло. – С магическими надписями. Целиться точно в голову. Ты можешь найти мне меч?

– Но для этого нужно выйти за стены! – крикнул Вазу. – Дай мне отряд своих воинов, владеющих мечом и кинжалом, – настаивал Эпло.

– Тогда нам придется открыть ворота, – сказал Вазу, мрачнея лицом.

– Только чтобы выпустить нас. Потом тут же закроете. Вазу покачал головой.

– Нет, я не могу это позволить. Вы окажетесь там, как в ловушке.

– Если у нас ничего не выйдет, это уже все равно, – мрачно возразил Эпло. – Или мы умрем там, или умрем здесь. Но там у нас хотя бы будет шанс.

– Я пойду с тобой, – вызвалась Мейрит.

– Я тоже, – сказал Хаг Рука, рвущийся в бой и глубоко разочарованный.

Он пытался сражаться, но каждое брошенное им копье пролетало мимо цели, стрелы, посланные им из лука, причиняли врагу не больше вреда, чем если бы он бросал в них цветы.

– Ты не можешь убивать, – напомнил ему Эпло, Хаг усмехнулся.

– Они-то этого не знают.

– В этом есть некоторый смысл, – согласился Эпло, – но, может быть, тебе следует остаться здесь, защищать Альфреда…

– Нет, – решительно заявил Альфред. – Сэр Хаг нужен там. Вы все нужны там. Со мной все будет хорошо.

– Ты уверен? – Эпло внимательно посмотрел на него.

Альфред вспыхнул – Эпло спрашивал не о том, уверен ли Альфред, что с ним все будет хорошо, а уверен ли он в чем-то еще. Эпло всегда умел читать его мысли. Что ж, с друзьями это не редкость.

– Уверен, – улыбнулся Альфред;

– Ну что ж, удачи тебе, Корен! – сказал Эпло. В сопровождении собаки и Хага Руки патрины – Эпло и Мейрит – ушли, растворившись в дыму побоища.

– Удачи тебе, друг мой, – тихо проговорил Альфред. Закрыв глаза, он погрузился в самую глубину своего существа – место, которое никогда прежде не посещал, во всяком случае, будучи в сознании, и начал искать среди смятения и хаоса слова заклинания.

Кари и ее отряд охотников добровольно вызвались идти с Эпло сражаться со змеями. Они вооружились стальными клинками, успев нанести на них магические надписи, как сказал Эпло.

– Насколько я знаю, голова змея – его единственное уязвимое место, – сказал им Эпло. – Цельтесь между глаз.

Не было нужды говорить им о том, что все они и так знали – что змеи могучи, что ударом хвоста они легко могут разрушить защитную магию патринов, что огромные тела могут раздавить, а беззубые пасти – поглотить их.

Четыре змея, включая Санг-дракса, ползли к стене.

– Этот наш, – сказал Эпло, переглянувшись с Мейрит, которая кивнула в знак согласия. Собака от возбуждения лаяла, вертелась волчком перед воротами.

Стены еще держались, но надолго их бы не хватило. Трещины шли теперь от основания до верха, полыхание рун начинало тускнеть, а местами угасло совсем. Толпы врагов, воспользовавшись этим, ставили лестницы, карабкались по ним на стены. Случалось, что атакующие змеи сбивали своих же союзников, но не обращали на это внимания. Место убитых сейчас же занимали новые полчища.

Эпло со своим отрядом стоял у ворот.

– Наши молитвы с вами, – сказал Вазу и, подняв руку, подал сигнал.

Патрины, охранявшие ворота, положили ладони на руны. Магические знаки вспыхнули и угасли. Ворота стали открываться. Эпло со своими воинами метнулся к щели, протискиваясь через нее. Видя брешь в обороне, стая волкунов с воем устремилась к ней. Патрины перебили их в два счета. Те немногие твари, которые успели добежать и попытались проскочить, оказались зажатыми между железными створками, когда они с грохотом сомкнулись.

Эпло и его отряд находились теперь за запертыми воротами своего города, путь назад был отрезан. Ворота – по приказу самого Эпло – не будут открыты, пока не будет убит последний змей. Усиленные магией патринские мечи и сами тела воинов ярко светились. По команде Эпло отряд разделился, рассыпался на мелкие группы, чтобы заставить змей сражаться в одиночку, не давать им объединяться и отвлечь их от стен.

Змеи, насмехаясь над ними, оставили свое занятие – разрушение стен, собираясь быстро уничтожить эту мелкую помеху и вернуться к начатому. Только Санг-дракс оценил опасность. Он кричал, предупреждая других, но его не услышали.

Один из змеев, видя, что его атакуют какие-то тщедушные существа, резко наклонил голову, намереваясь схватить их своими челюстями и перебросить тела обратно через стены. Кари и ее воины держались мужественно, преодолевая охвативший их смертельный страх. Сжимая в руке меч, Кари выждала, когда ужасная голова окажется точно над ней, и тогда что есть силы всадила острый клинок, светящийся синим и красным магическим огнем, в голову рептилии.

Меч глубоко вонзился в нее. Хлынула кровь. В агонии змей взвился вверх, вырвав меч из рук Кари. Ослепленная потоками хлеставшей на нее крови, ощущая дурноту от мерзкого ядовитого смрада, Кари упала на землю. Гигантское тело змея забилось в конвульсиях, грозя раздавить Кари, но товарищи успели вовремя оттащить ее. Змей дико бил хвостом, но силы его убывали. Он рухнул на землю и затих.

Патрины ликовали, их враги изрыгали проклятья. Остальные змеи теперь, после того, как один из них был убит, стали осторожнее и смотрели на своих противников с уважением, что еще более осложнило задачу патринов.

Голова одноглазого змея нависла над Эпло.

– Это будет наша последняя встреча, Санг-дракс! – крикнул Эпло.

– Верно, патрин. Мне от тебя больше нет пользы.

– Потому что я тебя больше не боюсь! – парировал Эпло.

– И напрасно, – бросил в ответ Санг-дракс, поворачивая свою змеиную голову, чтобы увидеть Мейрит и Хага, притаившихся со стороны отсутствующего глаза.

– Пока мы разговариваем, мои собратья спешат к Последним Вратам с приказом закрыть их навсегда. Вы останетесь в этой тюрьме навечно.

– Люди Нексуса сразятся с ними!

– Но они не смогут победить. И ты не сможешь победить. Сколько раз ты наносил мне удары, а я все равно поднимался!

Голова Санг-дракса нырнула якобы за Эпло, но на самом деле это движение было обманным. В этот момент хвост змея, описав круг, ударил Эпло сзади. Защитная магия патрина спасла его, иначе удар сломал бы ему хребет. Однако хвост сбил его с ног, оглушил. Меч вылетел из его руки.

Собака стояла, оскалив зубы, подняв шерсть дыбом на загривке, защищая своего лежащего на земле хозяина. Однако змей не набросился на Эпло – он повержен и пока не представляет собой угрозы. Красный глаз отыскал Мейрит. Пасть Санг-дракса широко открылась, нырнула вниз в смертоносном броске. Мейрит ждала – возможно, оцепенев от ужаса, – не пытаясь защищаться. Челюсти змея уже начали смыкаться, когда что-то тяжелое ударило его в голову с незрячей стороны.

Это Хаг Рука всем телом бросился на голову змея. Он пытался пробить серую чешую патринским ручным кинжалом, но кинжал сломался. Рука держался цепко, впившись пальцами в пустую глазницу. Он надеялся, что Проклятый клинок пробудится, нападет на врага, защищая его. Но, вероятно, змей и сейчас управлял действиями кинжала. Хагу не оставалось ничего другого, как повиснуть на его голове, по крайней мере, мешая этим атаке змея и давая Мейрит и Эпло время, чтобы убить его.

Санг-дракс вертел головой, тряс, стараясь сбросить человека. Хаг Рука был силен и цеплялся с мрачной решимостью. Желтая молния сверкнула на серой чешуе змея. Хаг завопил от боли. Электрический импульс пронзил его тело, невыносимая боль заставила ослабить пальцы.

Хаг соскользнул на землю, но выигранное им время позволило Мейрит подойти вплотную. Она всадила меч в голову Санг-дракса. Клинок вонзился в челюсть змея, удар был болезненным, но не смертельным. Мейрит попыталась вытащить меч, но Санг-дракс, рванув головой вверх, выдернул его из ее скользких от крови пальцев.

Эпло уже был на ногах и с мечом в руках, однако шатался из стороны в сторону от раны и контузии. Мейрит подбежала, чтобы взять его меч. Его рука перехватила ее руку.

– Из-за моей спины, – прошептал он.

Мейрит поняла его план. Она встала за ним, следя, чтобы не мешать его руке с мечом, сейчас бессильно болтавшейся сбоку. Собака вертелась впереди, подпрыгивая, кусая и дразня змея визгом и лаем.

Корчась от боли, но видя, что противник слаб и ранен, Санг-дракс ринулся вниз, чтобы прикончить его. Слишком поздно увидел он сияющий клинок, поднятый ему навстречу, и свечение магических рун, ослепившее его здоровый глаз. Он уже не мог прервать свой бросок, но он мог еще уничтожить того, кто собирался убить его.

Мейрит была готова к отражению атаки, но в последний момент Эпло оттолкнул ее назад. Несущаяся вниз голова змея пролетела на волосок от нее и грохнулась вниз, наткнувшись на меч Эпло. Схватившись за него обеими руками, Эпло всадил его еще глубже. А в следующее мгновение и Эпло, и его собака, не успев издать ни звука, исчезли под перекатившейся на них головой змея.

Мейрит встала. Вокруг нее кипели другие схватки. Один из змеев, перебив нападавших на него патринов, теперь помогал своему сородичу. Кари поспешила на помощь своим воинам, сражавшимся не на жизнь, а на смерть. Мейрит бросила на них один только взгляд. Она смотрела на Эпло, залитого кровью – своей и змеиной. Он не двигался.

Мейрит подбежала к нему, попыталась столкнуть с него тяжелую голову убитого змея. Хаг Рука, который сидел, очумело тряся головой, окликнул ее, предупреждая об опасности. Мейрит обернулась. К ней приближался волкун. Он прыгнул на нее, сбил с ног. Его когти впивались в тело, клыки рвали горло.

И вдруг он исчез. Открыв глаза, Мейрит с изумлением увидела, что волкун как бы улетает от нее. Потом она поняла, что его уносит в когтях невиданное существо, прекраснее и удивительнее которого она еще никогда не встречала за всю свою жизнь.

Дракон в зеленой сверкающей чешуе, с золотыми крыльями, с блестящим гребнем, сияющим как солнце, летел в сером сумраке задымленного неба. Он швырнул волкуна с высоты на острые камни утеса. Потом дракон спикировал вниз, вцепился когтями в мертвого змея и оттащил его от Эпло.

Два других змея, встревожившись при виде этого нового врага, прекратили схватку с патринами и ринулись к дракону.

Мейрит подняла Эпло на руки. Он был жив. Магические знаки на его коже чуть заметно мерцали голубым свечением. Но на месте сердечной руны рубашка была мокра от крови. Его дыхание звучало хрипло и прерывисто. Собака, как это ни удивительно, осталась жива и невредима. Она подбежала, сгорая от нетерпения, чтобы лизнуть хозяина в щеку.

Эпло открыл глаза, увидел Мейрит. Потом увидел в небе сверкающую зелень и золотое сияние крыльев невиданного дракона.

– Ну и ну, – прошептал он. – Альфред!

– Альфред! – удивленно ахнула Мейрит, глядя вверх.

Но вдруг какая-то тень заслонила ей небо. Чья-то темная фигура нависла над ней. Сначала она не могла определить, кто это или что это, видела лишь черный силуэт на фоне яркого свечения, излучаемого драконом. У Эпло перехватило дыхание, он безуспешно пытался сесть.

И тут раздался голос, и Мейрит узнала его.

– Так вот он какой, твой друг Альфред, – сказал Ксар, Повелитель Нексуса, глядя в небо. – Действительно – очень могущественный сартан.

Взгляд Повелителя вернулся к Мейрит и Эпло.

– Хорошо, что он занят другими делами.