Навсегда

Глава 1

Дарси еще раз просмотрела заявление о приеме на работу, проверяя, была ли она абсолютно правдива в каждой строчке, не прибегала ли к "воображению". Ее мать говорила, что "воображение" Дарси было чем-то вроде семейного проклятия. "Должно быть, пришло по линии твоего отца", - говорила Жерлен Монро всегда, когда дочь делала что-то, чего она не понимала. "Кто бы он ни был", - непременно добавлял вполголоса дядя Верн, и тогда начинался спор. Когда доходило до той части, где дядя Верн кричал, что у его племянницы не "богатое воображение", а что она всего лишь банальная лгунья, Дарси тихонько покидала комнату и открывала книгу.

Но сейчас Дарси была в замечательном Нью-Йорке, имея в активе прекрасное образование, полученное в колледже, и подавала заявление на лучшую работу, которую кто-либо когда-либо видел. "И я собираюсь ее получить!" - сказала она сама себе, закрывая на мгновение глаза и прижимая к груди свернутую газету. "Я приложу к этому мое Искреннее Убеждение, и тогда я точно получу эту работу", - подумала она.

- Вы в порядке? - спросила стоящая перед ней молодая женщина с акцентом янки, как определила Дарси.

- Замечательно, - сказала Дарси, улыбаясь. - А вы?

- На самом деле чувствую себя идиоткой. Я имею в виду, можете ли вы в это поверить? – спросила она, показывая такую же газету, что сжимала Дарси. Молодая женщина была высокой, намного выше Дарси, и, если сравнивать с Дарси, она была откровенно толстой. Но ведь Дарси люди всегда описывали как худышку. "Она по-модному худая", - сказала бы ее мать. "Жерлен, - резко сказала бы ее сестра Тельма, - ты не кормишь девочку ничем, кроме желе и подслащенных хлопьев. Она, наверное, смерть как хочет есть". Это утверждение вызвало бы сильный гнев у матери Дарси, а затем поток слов о том, как тяжело было растить дочь в одиночку. "Ты и не растила ее; растили соседи", - сказал бы дядя Верн; затем спор бы накалился.

Дарси улыбнулась женщине перед собой и сказала:

- Я думаю, что это чудо.

Дарси была довольно хрупкого телосложения, с широко расставленными голубыми глазами, аккуратным носиком и небольшим ртом, похожим на бутон розы. Она была всего пять футов и два дюйма ростом и весила так мало, что ее одежда всегда свободно висела на ней. Даже сейчас ее короткая черная юбка, потертая сзади, была скреплена на талии большой английской булавкой.

- Вы ведь не думаете, что и в самом деле получите эту работу? - спросила женщина впереди нее.

- О да, думаю, - сказала Дарси, глубоко вздохнув, - я верю в позитивное мышление. - Если ты так мыслишь, то сможешь достичь, чего хочешь, - вот то, во что я искренне верю.

Женщина открыла рот, чтобы что-то сказать, затем она коварно улыбнулась:

- О’кей, так как вы думаете, в чем конкретно заключается эта работа? Это не может быть секс, потому что слишком много платят. И я не могу представить, что это связано с производством наркотиков или что им нужен наемный убийца, потому что объявление публичное. Так как вы думаете, чего они на самом деле хотят?

Дарси моргнула, глядя на женщину. Ее тетя Тельма постирала единственный костюм Дарси в стиральном порошке, который купила на распродаже, затем вынула из машинки до того, как начался цикл полоскания. "Таким образом экономишь деньги", - сказала тетя Тельма. Может, это и было дешевле, но теперь от высохшего на ткани порошка руки Дарси чесались внутри лишенных подкладки рукавов костюма, так как ее розовая гофрированная блузка была без рукавов.

- Я думаю, что кому-то нужен личный помощник, - сказала Дарси, не понимая вопроса женщины.

Та на это рассмеялась:

- Вы действительно верите, что кто-то собирается платить сотню тысяч в год ЛП (личному помощнику) и что вы получите работу, потому что вы... Что? Ах да, потому что вы верите в то, что получите ее?

Прежде чем Дарси смогла ответить, женщина, стоящая в очереди позади нее, сказала:

- Дайте ей передохнуть, ладно? А если вы не верите, что получите эту работу, тогда какого черта стоите в очереди?

Дарси не одобряла ругательства в любом виде и собиралась что-то сказать, но женщина, стоящая в очереди третьей позади нее, сказала:

- Кто-нибудь имеет хоть малейшее понятие о том, что это за работа? Я жду четыре часа и ничего не могу узнать.

- Четыре! - громко сказала женщина, стоящая на несколько человек впереди. - Я тут уже шесть часов!

- Я провела ночь на тротуаре, - крикнула женщина, стоящая в очереди на полквартала впереди.

После этого все женщины начали разговаривать друг с другом, и, поскольку очередь была длиной почти в четыре квартала, стало довольно шумно.

Но Дарси не принимала участия в обсуждении того, что это в действительности была за работа, потому что в своем сердце, в самой глубине его, она знала, что эта работа была для нее. Это был ответ на ее молитвы. В течение последних четырех лет, все годы учебы в колледже она молилась каждую ночь, чтобы Бог помог ей с ситуацией, в которой она оказалась в Патнеме.

И прошлым вечером, когда увидела это объявление, она поняла, что это ответ на ее молитвы.

- Точно, как раз для твоей квалификации, - сказал дядя Верн, когда Дарси показала ему объявление. Его лицо скривилось в небольшую ухмылку, которую Дарси знала слишком хорошо.

- Я никогда не пойму, почему твоя мать позволила тебе выбрать тот претенциозный навороченный колледж, - снова сказала тетя Тельма. - Ты могла бы пойти в школу секретарей, чтобы получить настоящую работу, а не такую, которая тебе понадобится после замужества.

- Я... - начала Дарси, но затем она умолкла. Она давно поняла, что бесполезно пытаться объяснить им это.

Вместо этого она просто позволила дяде Верну и тете Тельме постепенно выдохнуться, затем пошла в перестроенный чулан в их квартире, который теперь был ее комнатой, и села читать. Ей нравилось читать научную литературу, потому что она любила узнавать новое.

Но дядя Верн был прав: объявление было написано так, как будто подразумевало квалификацию Дарси.

ЛИЧНЫЙ ПОМОЩНИК

Компьютерные навыки не требуются. Должен быть готов путешествовать, поэтому никаких семейных привязанностей. Должен быть молодым, здоровым, заинтересованным. Начальная зарплата 100 тысяч долларов в год, плюс медицинская и стоматологическая страховка. Обращаться лично, в 8:00 по адресу: 211, Западная улица, 17, апартаменты 1А.

- Что ты имел в виду, когда сказал, что эта работа как раз для нее? - спросила тетя Тельма прошлой ночью. - Там говорится: "никаких семейных связей". А если уж у Дарси и есть что-то, так это семья.

- Со стороны матери, - сказал дядя Верн, ухмыляясь. Тетя Тельма не была спорщицей, как ее сестра, мать Дарси, так что она лишь поджала губы, взяла пульт от телевизора и переключила программу с канала Дискавери, который смотрела Дарси, на QVC.¹ Тетя Тельма знала биографии всех продавцов телемагазинов. Она говорила, что телемагазины делают так, что она чувствует себя как дома, даже в таких больших деловых городах, как Нью-Йорк. Один на один она часто говорила Дарси, что ей не следовало уезжать из Патнема десять лет назад: не надо было выходить замуж за честолюбивого мужчину и переезжать далеко в Индианаполис. И еще она говорила, что, когда три года назад босс Верна попросил его поехать в Нью-Йорк, чтобы контролировать бригаду ленивых сварщиков, она должна была отказаться ехать с ним. Но она поехала и страдала каждую минуту в городе, который терпеть не могла.

Теперь, ожидая в очереди, Дарси пыталась не слушать злые слова, которые носились вокруг нее. Вместо этого она закрыла глаза и сконцентрировалась на картинке того, как ей говорят, что она получает эту прекрасную работу.

С течением дня в конец очереди просачивалась информация. Когда ты входишь в здание, тебя приглашают в комнату ожидания и, наконец, в комнату для собеседования. Ведущая в комнату собеседования дверь тяжелая деревянная, "та самая дверь". О том, что происходит внутри комнаты, известно мало, возможно, потому, что ни одна женщина не хотела подвергнуть опасности свой шанс на получение такой замечательной работы.

Было уже почти четыре часа, когда Дарси наконец попала в здание. Там была женщина, стоящая в дверях комнаты ожидания; она впускала в комнату ровно столько женщин, сколько там было стульев. Еще несколько часов назад все в очереди поняли, что мужчины в действительности не рассматривались в качестве претендентов на должность. Они поднимались вверх по ступенькам, но спускались назад спустя лишь пару минут.

- Я же вам говорила, - сказала женщина около Дарси. - Секс. Это связано с сексом.

- А что у вас есть такого, что стоит сотню тысяч в год? - спросила женщина, держа в руках туфлю и потирая ногу.

- Дело не столько в том, что у меня есть, а в том, что я могу с этим сделать.

- Быть отделанной, вероятней всего, - сказал кто-то громко, и на мгновение Дарси подумала, что начнется драка. Так бы и произошло, если б такие слова были произнесены в ее родном Патнеме, в Кентукки, но она уже поняла, что северянки дрались скорее словами, чем кулаками. "Было бы намного добрее просто врезать им в нос", - сказала ее мать, когда однажды услышала, как ссорилась пара девушек-янки.

- Следующий, - резко сказала женщина, как только деревянная дверь открылась и оттуда вышла молодая женщина, которая первой заговорила с Дарси, пока они были в очереди. Дарси вопросительно взглянула на нее, но женщина только пожала плечами, как будто говоря, что не знает, хорошо прошло ее собеседование или нет.

Встав, Дарси неожиданно почувствовала головокружение. Она не ела с тех пор, как рано утром вышла из квартиры дяди Верна.

- Я хочу, чтобы ты основательно позавтракала, - сказала тетя Тельма, вручая Дарси поп-тарт² и пластиковую чашку, наполненную теплой пепси. - Фрукты тебе полезней, чем те хлопья, которыми тебя кормит мать. Еще тебе нужен кофеин и сахар и что-то теплое внутрь, когда ты выйдешь на охоту за работой", - по-доброму сказала она.

Но сейчас, когда Дарси слишком поспешно встала, казалось, что завтрак был очень давно. Она сделала пару глубоких вдохов, расправила плечи и, сдерживая порыв сунуть руку под пиджак и почесать зудящее место на плече, прошла в открытый дверной проем.

Вдоль одной стены комнаты тянулись окна, столь грязные, что она едва могла видеть сквозь них здание напротив.

На полу под одним окном была беспорядочная куча металлических складных стульев, в большинстве своем сломанных.

В центре комнаты стоял большой дубовый письменный стол из разряда тех, нескончаемый запас которых имеют, казалось бы, все магазины подержанной мебели. За столом на одном из металлических стульев сидел мужчина а слева от него, ближе к краю стола, сидела женщина. Ей было за пятьдесят, одета она была в симпатичную двойку: свитер с кардиганом и длинную хлопковую юбку, а вокруг шеи и на руках у нее искрились золото и бриллианты. У нее было совершенно обычное лицо, такое, которое никто бы не заметил в толпе, за исключением того, что у нее был самый пронзительный взгляд, который когда-либо видела Дарси.

Сейчас, когда она смотрела, как Дарси входит в комнату, ее огромные карие глаза не мигали.

Но, взглянув на женщину только один раз, Дарси тут же отвела глаза, потому что мужчина, сидящий за столом, был самым красивым человеком, которого Дарси когда-либо видела в своей жизни. О, он, может, и не был красив, как кинозвезда, но был того типа, который Дарси всегда нравился. Уже за одно то, что был в зрелом возрасте, по крайней мере, хорошо за тридцать. "Ты не обретешь отца, выйдя замуж за мужчину его возраста", - не единожды говорила ей мать, но от этого Дарси не переставали нравиться мужчины в возрасте за тридцать. "Старше тридцати, с таким же успехом они могут быть и старше семидесяти", - было философией ее матери, и в то же время бойфренды Жерлен, казалось, с каждым годом становились все моложе.

- Присаживайтесь, пожалуйста, - сказал мужчина, и Дарси подумала, что у него красивый голос, низкий и насыщенный.

Он был высоким, по крайней мере, выглядел так, что если встанет, то окажется высоким, и у него были красивые черные волосы, густые, с перышками седины на висках. “Как львиная грива”, – подумала она, уставившись на мужчину настолько широко раскрытыми глазами, что они начали слезиться. Но ей не хотелось моргать на случай, если он был лишь плодом ее воображения и на самом деле не существовал.

Помимо красивых волос у него была сильная челюсть с квадратным подбородком с небольшой ямочкой на нем, ("Прямо как у Кэри Гранта", - подумала она), небольшие, плотно прилегающие к голове уши (она всегда обращала внимание на мужские уши) и глубоко посаженные голубые глаза.

К сожалению, это были глаза того, кто, казалось, несет на себе тяжесть всего мира. Впрочем, может он просто устал от того, что задавал большое количество вопросов множеству женщин.

- Можно взглянуть на ваше заявление? - спросил он, протягивая к ней руку через стол.

"Можно? - подумала Дарси. - Не "могу я взглянуть", а правильное "можно", как полагается, когда спрашиваешь разрешение". С улыбкой она передала ему лист бумаги, и он начал читать, как только она села.

Ожидая, когда он закончит, Дарси просунула руки под колени и начала раскачивать ногами, в то же время осматривая комнату, но, когда взглянула на женщину слева от мужчины, прекратила раскачиваться и села неподвижно. Было что-то в глазах женщины, что немного нервировало.

- Хороший денек, - сказала она женщине, но на лице у той не было ни малейшего признака, что она слышала Дарси, хотя женщина пристально смотрела на нее.

- Вам двадцать три? - спросил мужчина, снова привлекая к себе внимание Дарси.

- Да, - ответила она.

- И окончили колледж? - при этом он осмотрел ее сверху вниз, и глаза его говорили, что он ей не верит.

Дарси привыкла к этому. Она не совсем понимала почему, но часто случалось так, что люди смотрели на ее стиранный в машинке костюм и густые непокорные волосы и думали, что она не похожа на девушку из колледжа.

- Прогрессивный колледж Мэна для молодых леди, - сказала Дарси. - Это очень старое учебное заведение.

- Не думаю, что когда-либо слышал о нем. Где он находится?

- Фактически, где угодно, - сказала она. - Это заочная школа.

- А, понятно, – сказал мужчина, затем положил ее заявление. - Ну что ж, расскажите о себе, Дарси.

- Я из Патнема, штат Кентукки, и прожила там всю свою жизнь. Я никогда не уезжала дальше, чем на пятьдесят миль от Патнема до тех пор, пока две недели назад не приехала сюда, в Нью-Йорк. Я живу со своей тетей, сестрой моей матери, и ее мужем, пока не найду работу.

- И кем вы хотите стать, когда... - он остановил себя, но она знала, что он собирался сказать: "Когда вырастете?". Ее маленький рост часто заставлял людей принимать ее за ребенка. - И на кого вы учились?

- Ни на кого, - с готовностью ответила Дарси. - Я училась всему понемногу. Мне нравится узнавать о различных вещах.

Когда ни мужчина, ни женщина не ответили на это, Дарси робко сказала:

- Я ничего не понимаю в компьютерах.

- Ничего страшного, - сказал мужчина. – Так, скажите мне, Дарси, у вас есть парень?

В голове Дарси зазвучали сигналы тревоги. Неужели она уже выдала себя? Неужели этот красавец увидел, что Дарси тянет к нему? Думал ли он о том, чтобы получить не работника, а какую-то сраженную любовью девчонку, грезящую о нем целыми днями.

- О, да, - живо сказала Дарси. - Я помолвлена. С Патнемом. Он…

- У него такое же имя, как и у вашего города?

- Да. Патнем владеет городом. - Она попыталась искушенно рассмеяться, в манере большего города, как она надеялась.

- Хотя в Патнеме не так много, чем можно владеть, но все, что там есть, принадлежит Патнему. Или, в любом случае, его семье. Все они владеют им, городом, я имею в виду. И заводами, конечно.

- Заводы? Сколько заводов?

- Одиннадцать, двенадцать, - сказала она, потом задумалась. - Нет, думаю, сейчас их уже пятнадцать. Отец Патнема строит их с невероятной скоростью.

- Удивительно, - сказал мужчина, затем наклонил голову вниз, и Дарси не была в этом уверена, но ей показалось, что он слегка улыбнулся. Но когда он поднял взгляд, его лицо снова было серьезным. - Если вы собираетесь замуж за богатого человека, то вам не нужна работа, не так ли?

- О, но она мне нужна! - отчаянно сказала Дарси. - Видите ли, - начала она, но затем замолкла и прикусила зубами нижнюю губу. Мать постоянно предостерегала ее не выкладывать всем и каждому абсолютно все о себе. "Оставь немного тайны", - говорила она. Дарси была уверена, что если когда-либо и был такой случай, когда надо оставить немного тайны, то именно сейчас. И, может быть, не повредит добавить немного "воображения". - Пройдут годы, прежде чем Патнем унаследует состояние, так что нам надо обеспечивать себя самим. Я приехала сюда, в Нью-Йорк, заработать сколько смогу, чтобы вернуться в свой любимый город и выйти замуж за мужчину, которого люблю. - Она произнесла все это на одном дыхании, скрестив за спиной пальцы правой руки.

Некоторое время мужчина пристально смотрел на нее, и она в ответ так же пристально смотрела на него. Что касается женщины, то она не говорила и, насколько Дарси могла судить, даже не моргала.

- Если вы влюблены в мужчину, то вы не сможете путешествовать. И раз у вас есть родственники здесь, в Нью-Йорке, вы будете скучать по ним, когда будете уезжать на несколько недель кряду.

- Нет, не буду! - слишком быстро сказала Дарси. Но она не хотела, чтобы мужчина подумал, будто она неблагодарная, определенно нет, после всего, что ее тетя и дядя сделали для нее. - Они, э... - начала она. - У них своя жизнь, и как бы я ни любила их, я думаю, что они прекрасно справятся и без меня. А у моей матери...

Что она могла сказать? Что у ее матери был новый бойфренд на двенадцать лет моложе ее и что она, вполне возможно, не заметит, если Дарси провалится в яму?

- У моей матери тоже своя жизнь. Клубы, благотворительность и всякое такое. "Можно ли патнемскую "Картошку и Пиво" считать "клубом"?”

- А ваш молодой человек?

Ей понадобилось секунда, чтобы понять, кого он имеет в виду.

- О, Патнем. Ну, у него много интересов, и он, э... Он хочет, чтобы у меня был целый год... - она чуть не сказала "свободы", что было бы близко к правде. - Он хочет, чтобы у меня был год только для себя, прежде чем мы начнем наше совместное путешествие по любви длиной в жизнь.

Дарси думала, что это последнее было довольно хорошим оборотом речи, но она заметила, что верхняя губа мужчины еле заметно скривилась, отчего казалось, что ему сейчас станет плохо. Она не знала точно, что делала не так, но понимала, что проваливала собеседование. Дарси глубоко вздохнула.

- Мне действительно нужна эта работа, - сказала она тихо. - Я буду очень усердно работать.

Она знала, что ее голос был жалобным, почти умоляющим, но ничего не могла с собой поделать. Мужчина повернулся к женщине, которая сидела немного позади него.

- У вас есть все, что нужно? - спросил он, и женщина слегка кивнула. Снова повернувшись к Дарси, мужчина взял ее заявление и положил на кипу других. - Хорошо, мисс, э...

- Монро, - сказала Дарси. - Никакого родства.

Поскольку мужчина выглядел озадаченным, она сказала:

– С другой.

- О, понятно, - сказал он. - Актрисой. - Он не притворялся, что считает шутку смешной, и сохранял серьезное выражение лица. - Как вы могли видеть, у нас много претендентов, так что если нам понадобится проинтервьюировать вас еще раз, мы вам позвоним. Вы написали здесь свой номер телефона?

- О, да, но не звоните между восемью и десятью. В это время мой дядя Верн смотрит телевизор, и он...- Ее голос затих. Медленно она встала, затем замерла, взглянув на мужчину. - Мне действительно нужна эта работа, - снова сказала она.

- Как и всем им, мисс Монро, - сказал мужчина, затем оглянулся на старшую женщину, и Дарси поняла, что свободна.

Понадобилась вся ее сила воли, чтобы держать плечи прямо, пока она покидала офис и смотрела в полные надежды глаза женщин, сидящих в маленькой комнате ожидания. Как и все остальные, кого она видела покидающими офис, она пожала плечами в ответ на их безмолвные вопросы. Она понятия не имела, как прошла собеседование. Как только снова оказалась на улице, она открыла свою сумочку и проверила кошелек. Сколько еды могла она купить на семьдесят пять центов? Иногда зеленщики брали с нее совсем немного за подавленные бананы, которые они не смогли продать.

Дарси пошла, высоко подняв голову и расправив плечи. Может быть, она получит работу. Почему нет? У нее есть необходимая квалификация, разве нет? Они хотели кого-то, у кого было немного навыков, и это определенно подходит к ней. Весна вернулась в ее походку, и, улыбаясь, она пошла быстрее, занимая ум планированием, что ответит, когда мужчина позвонит ей и скажет, что она получила эту работу.

- Вот как я буду действовать: любезно, - сказала она вслух. - Любезно и с удивлением, - улыбаясь еще шире, она ускорила шаг. Ей надо было попасть домой, чтобы приложить свое Искреннее Убеждение к этой проблеме.

Адам подал знак женщине у двери на время придержать претендентов. Ему было необходимо потянуться и немного подвигаться. Идя к окнам, он сцепил руки за спиной.

- Это не работает, - сказал он женщине позади него. - Мы не нашли ни одной женщины, которая была бы хоть немного близка к тому, что нужно. Что я должен делать, опрашивать начальные школы?

- Последняя лгала, - мягко сказала женщина позади него.

- Эта? Маленькая деревенщина из Кентукки? Бедняжка. Костюм, который был на ней, выглядел так, будто его стирали в ручье. И, кроме того, у нее есть парень, богатый. Это и есть то, о чем она лгала? Все эти заводы, которыми, как она сказала, владеет его семья? Скорее всего, все, что у него есть, - это двадцатилетний пикап с подставкой для ружья сзади.

- Она лгала обо всем, - сказала женщина, пристально глядя на Адама.

Он начал было говорить, но он уже давно понял, что Хелен использовала свой разум и питала отвращение к нормальным человеческим способам общения, что означало: она терпеть не могла говорить. Много раз она повторяла ему: "Я же тебе говорила". Позже он напрягал память до тех пор, пока наконец не вспоминал, что она и в самом деле произносила одно короткое предложение, которое все ему объясняло. Но сейчас Хелен повторила одно предложение, так что он знал, что это было очень важно. Хоть и был уставшим, он чуть не пробежал через комнату, чтобы схватить заявление девушки с вершины стопки и передать его женщине. Глядя в пространство, она взяла бумагу и пробежалась по ней руками, не читая, только лишь дотрагиваясь до нее.

Немного погодя она улыбнулась, затем ее улыбка стала шире.

Она глянула вверх на Адама.

- Она лжет обо всем, о чем только можно соврать, - радостно сказала она.

- У нее нет парня, нет тети и дяди? Не нужна работа? О чем точно она соврала?

Хелен отмахнулась от вопросов, так как они не были важны для нее.

- Она не то, чем кажется, не та, кем сама себя считает, не такая, какой ты ее видишь.

Адаму пришлось приложить усилия, чтобы держать рот закрытым. Он ненавидел уклончивые, загадочные речи ясновидящих. Почему женщина не могла просто сказать, что она имела в виду?

Хелен, как всегда, прочитала мысли Адама, и, как всегда, они ее позабавили. Что ей в нем нравилось, так это то, что он не трепетал перед ее способностями. Большинство людей боялись, что ясновидящие смогут раскрыть их секреты, но Адам пытался вспомить свои собственные секреты, а также узнать секреты других, так что она не представляла для него опасности.

- Ты собираешься рассказать мне, что действительно имеешь в виду? - спросил он, пристально глядя на нее.

- Она - та самая.

- Эта недокормленная бродяжка? Девушка Мэнсфилд³? Хелен озадаченно глянула вниз на листок бумаги.

- Тут сказано Дарси Т. Монро. Не "Мэнсфилд"

- Это была шутка, - сказал Адам, зная, что не сможет объяснить. Хелен могла сказать тебе, что делал твой дедушка в любой заданный момент времени, но он сомневался, что она когда-либо в своей жизни смотрела телевизионное шоу или фильм.

Взяв у Хелен заявление, он взглянул на него, пытаясь вспомнить все, что мог, о крошечной девушке, которая сидела перед ним всего несколько минут назад. Так как он видел сотни женщин сегодня, все они смешались у него в голове.

Маленькая, тоненькая, с легким налетом бедности, веящим от нее. И все же она была симпатичной маленькой штучкой, как какая-то крошечная птичка. Щегол, подумал он, вспоминая ее светлые волосы, мягко свисающие на плечи ее дешевого костюма. Она была в сандалиях, никаких чулок, и он вспомнил, что подумал тогда, что у нее детский размер ноги.

- Я не уверен, - начал он, взглянув на Хелен. Но у нее было "это" выражение лица, то самое, которое означает, что она находится в полутрансе, так как смотрит в глубь чего-то. - Хорошо, - сказал он со вздохом, - закончили с этим. - Что ты видишь?

- Она поможет тебе.

Адам ждал, пока женщина уточнит, но затем увидел улыбку, заигравшую на ее губах. Боже помоги ему! Это был юмор ясновидящих. Женщина предвидела что-то, что забавляло ее. По своему опыту он знал, что это может быть что-то хорошее, как выигрыш в лотерею, или что-то плохое, как, например, блуждание в течение трех дней в метели. Поскольку все выживали, Хелен считала, что такие несчастные случаи забавными. На самом деле ее развлекали любые приключения, которые кто-то пережил. Так что кому нужны фильмы или телевидение, когда такие события проходят перед твоим мысленным взором?

- Это все, что ты собираешься сказать? - спросил Адам, его рот сжался в твердую линию.

- Да, - ответила Хелен; затем она улыбнулась одной из своих редких широких улыбок. - Она голодна. Накорми ее, и она поможет тебе.

- Может мне звать ее Фидо? (Фидо - распространенная кличка собак, вроде русского Бобик или Шарик. Примеч. пер.), - спросил Адам, стараясь быть неприятным, но его тон лишь заставил ее шире улыбнуться, пока она вставала.

- Мне пора идти на работу, - сказала она, поскольку проводила самые темные часы каждой ночи в состоянии транса, вглядываясь в жизни и будущее своих клиентов.

Несмотря на то, что она его раздражала, Адам почувствовал панику, когда она собралась уходить.

- Ты уверена насчет нее? Она может это сделать? Она сделает это?

Хелен помедлила у двери; когда она взглянула на него, ее лицо было серьезным.

- Будущее должно состояться. Сейчас дело обстоит так, что ты можешь как потерпеть неудачу, так и преуспеть в этом. Я не смогу увидеть результат до тех пор, пока ты не окажешься там с девушкой Мэнсфилд и...

- Монро, - резко бросил Адам.

Хелен слегка улыбнулась.

- Помни. Ты не должен ее трогать.

- Что? - сказал Адам, пораженный ужасом. - Трогать ее? Я что, выгляжу отчаявшимся? Эту бедную маленькую девочку? Она, вероятно, росла в хижине испольщика. (Крестьянин, работавший на помещика и отдававший ему за пользование землей половину урожая. Примеч. пер.) Что там был за колледж, в котором она училась? Что-то там Мэна или еще как-то? Трогать ее! В самом деле. Да я скорее...

Он замолчал, потому что Хелен вышла из комнаты, закрыв за собой дверь, но ее смех все еще носился вокруг него. Он никогда раньше не слышал ее смеха.

- Я ненавижу ясновидящих, - сказал Адам, когда остался один; затем снова глянул на заявление.

"Интересно, что означает Т?" - думал он, в смятении качая головой. Сегодня каждый раз, когда какая-нибудь великолепная длинноногая красотка из Южной Дакоты или откуда-то еще входила в комнату, сердце Адама едва не пропускало удар. Если она окажется "той самой", тогда он будет проводить с ней дни и ночи, разделяя приемы пищи, разделяя то, что могло бы стать приключением, разделяя...

Но каждый раз после того как красотка покидала комнату, он смотрел на Хелен, и та с насмешливым выражением лица, ибо видела каждую из его похотливых фантазий, отрицательно качала головой. Нет, красотка - не "та самая".

Но эта! Адам задумался. Эта Дарси Т. Монро - никакого отношения к той другой - не выглядела достаточно сильной, чтобы помочь ему выполнить хоть что-то. Может, и было правдой то, что она, ну, соответствовала физически - он вполне мог в это поверить, - но как она могла...?

- О, черт бы все побрал, - сказал он, затем снял трубку и набрал номер телефона, который она записала в резюме. Пока телефон звонил, он думал: "У меня все еще есть две недели. Может, появится кто-то еще, у кого также есть нужные качества", - сказал он себе, когда ему ответил женский голос.

1 (Американская транснациональная корпорация, специализирующаяся на рекламе и продаже товаров по телевидению_ в так называемых телемагазинах. Название - аббревиатура слов Quality, Value, Convenience - Качество, Польза, Удобство.

2 (Поп-тарт - пирожное с шоколадной или фруктовой начинкой.

3(Джейн Мэнсфилд, наряду с Мэрилин Монро, была одним из популярных секс-символов 1950-х годов. Ее называли "Мэрилин Монро для бедных". Примеч. пер.)