Нависшая угроза

Пролог

Королевский дворец

Дормут, Марик

Содружество Марик

Лига Свободных Миров

4 ноября 3064 г.

Джордж Майкл Хасек, герцог Нью-Сиртиса, фельдмаршал и министр марки Капеллы, остановился у входа в большой зал, у него слегка сбилось дыхание из-за более сильной гравитации Марика. Хотя, возможно, это было вызвано нервозностью. Он знал, что должен сделать, однако неудача станет его политическим самоубийством. Он не должен допустить этого ради своих людей.

Герцог изучал лица людей, толпящихся в комнате, которая казалась слишком простой для королевского бального зала. Это были высочайшие из высших: правители Великих Домов Внутренней Сферы, в окружении множества младших аристократов и верховных военных чинов всех родов войск. Кроме того, там находилась небольшая группа представителей «Слова Блейка» и несколько комстаровцев, допущенных лишь из вежливости. Присутствовали даже делегации Магистрата Канопуса и Таурианского Конкордата с Периферии. Наблюдая за ними, Джордж не мог отделаться от мысли, что только кланов не хватало в этом блестящем обществе. Он улыбнулся, подумав, что это было бы похоже на стаю волков среди ягнят.

Разумеется, ни один представитель кланов никогда не был бы приглашен на начавшуюся сегодня третью встречу Совета Лордов Звёздной Лиги. Джорджа также никто не приглашал, и по этой причине он вошел через вход для чиновников и младших помощников, а не через главный вход на другой стороне зала.

Выпрямившись во весь рост, он шагнул в помещение, в этот мир ярких нарядов, феромонных духов и изощрённых петушиных боёв. Его окружали фальшивые улыбки и бессмысленная болтовня аристократии и военных, которых больше заботило усиление своего влияния и популярности, нежели ответственность за своих подданных. Хотя он был частью этого мира, все три посещения подобных собраний вызывали у него желание принять ванну. Эти люди готовы были с радостью перегрызть друг другу глотку, не переставая любезно улыбаться и беседовать.

Он оглядел комнату в поисках особы, ради которой пролетел четыреста пятьдесят световых лет. Она заметила его в тот же момент. Облаченная в свой любимый белый цвет, его сюзерен, архонт-принцесса Катерина Морган Штайнер-Дэвион. Она стояла посреди группы своих лакеев, и на мгновение показалась Джорджу несокрушимо твердой алмазной иглой. Если он будет неосторожен, то рискует быть пронзенным ею, как бросающийся на свой клинок самурай Синдиката. Когда их глаза встретились на расстоянии двух дюжин шагов, выражение её лица застыло, и он не сомневался, что она готова выпустить свои когти. Взгляд, которым она окинула его с головы до пят, не оставлял сомнений в смертоносности угрозы.

Проталкиваясь через толпу, он зашагал прямо к ней. Последние два года он и Катерина ходили вокруг друг друга на цыпочках, стараясь не переступать границу, когда войска под номинальным командованием Джорджа сражались с верными ей армиями. Даже сейчас часть его всё ещё не могла поверить, что она наплевала на долг перед своими подданными. Возможно, она ещё предложит ему оливковую ветвь мира. Возможно, ещё остался способ преодолеть возникшую между ними пропасть.

Да, он разбил её войска в марке Хаоса и на Катиле, и он ввёл в своих частях старую форму Федеративных Солнц. Однако он не встал против неё на стороне Виктора в гражданской войне. Это должно было что-то значить.

Джордж уважал своего отца, непоколебимого в своей поддержке Дэвионов, но он был уверен, что в первую очередь несёт ответственность за население марки Капеллы. Он был их защитником и кумиром. И если Катерина и Виктор вместо заботы о благополучии своих подданных собираются провести остаток дней своих, воюя друг с другом, как он может поддержать кого-либо из них?

Через пару шагов выражение лица Катерины сменилось на некое подобие радости, будто при виде неожиданного, но приятного гостя после многолетней разлуки. Но для тех, кто знал, на что следует смотреть, в её глазах появился предательский ледяной блеск. Приготовив себя к столкновению, которое могло оказаться ужаснее, нежели любая битва мехов, он бросился в середину окружавшей её лиранской знати.

– Архонт-принцесса, я прошу аудиенции, – произнес он, официально поклонившись и изобразив на лице вежливую любезность.

Сложив руки на талии, Катерина Штайнер-Дэвион сладко улыбнулась окружающим, будто прося у них прощения. Ни один из её окружения не был военным, хотя украшения большинства имитировали военные награды, что раздражало Джорджа. Эти подхалимы вырядились в псевдовоенные формы, и это было издевательством над отважными мужчинами и женщинами, которые защищали их жалкие норы.

– Джентльмены, – произнесла Катерина обволакивающим медовым голосом, – похоже, что меня неожиданно посетил один из моих фельдмаршалов. Я прошу прощения и надеюсь, что у нас будет шанс продолжить наш важный разговор позже.

В сочетании с тоном и мимикой, её слова выставили Джорджа неотесанным солдафоном, перебивающим старшего по званию. Презрительно улыбаясь, придворные формально попрощались и оставили их.

Он подождал, пока они отойдут за пределы слышимости, и начал:

– Архонт-принцесса, я должен узнать, почему вы игнорировали все мои запросы последние десять месяцев.

– Мой герцог, – начала Катерина, – Я понимаю, что вы только что проделали длинное и утомительное межзвёздное путешествие, однако то же самое можно сказать о многих в этой комнате, а они сохраняют вежливость.

– И поэтому вы выставили меня невежей перед этой лиранской знатью?

– Довольно, довольно, Джордж, – мягко произнесла Катерина. – Мы оба знаем, в чём суть игры. Я долго отсутствовала в Лиранском Альянсе, так что не могу отдать предпочтение одному из своих фельдмаршалов, да к тому же, носящему форму Федеративных Солнц. Мы оба знаем, что вы значите для меня. В любом случае, пожалуйста, Джордж, сейчас неподходящий момент для дискуссий подобного рода.

Брошенный украдкой взгляд Катерины в зал показал Джорджу, что он на самом деле значит. Она старалась избежать этого разговора на людях, так что если он сможет удержать её здесь, то ей придется удовлетворить его желание. Чтобы доказать, что она ещё достойна своего трона.

– Чем же неподходящий, архонт-принцесса? Вы чересчур долго игнорировали меня. Я всё ещё ваш фельдмаршал и герцог, и я полагаю, что вы должны дать ответы мне и моим людям.

Она сделала паузу, якобы задумавшись, хотя всё указывало, что она решила прихорошиться для зрителей, несмотря на то, что ближайший возможный очевидец был в пяти метрах от них и смотрел в другом направлении. Джордж не мог поверить своим глазам. Кем она стала? Неужели она так долго работала над созданием маски для окружающих, что теперь не может от неё освободиться? Эта мысль опечалила его, но только усилила решимость.

– Мой герцог Джордж, – да, я должна ответить вам и вашим людям на вопросы. Однако вы должны осознавать, какое давление оказывают ужасные поступки моего брата на наше государство и на моё время. Кому как не вам знать, как много долгих часов тратится ежедневно, чтобы остановить это безумие. Если бы только вы могли подождать, пока я вернусь домой с конференции, я отвечу на все ваши запросы в первую очередь.

Это не только оставляло его вопрос без ответа, но и подразумевало, что его поставили на одну ступеньку с обычным правителем единственной планеты. Расстроенный и раздосадованный, он решил надавить сильнее.

– Но, архонт-принцесса, что вы делаете? Прошло два года, и даже силы, изъявляющие вам свою лояльность, – силы, которые должны быть в моём подчинении – продолжают сражаться против моей марки. Продолжают убивать моих солдат. Продолжают убивать мирное население марки.

Он не повысил голос, но тон оказался более напряжённым, чем он хотел.

– Я могу понять ваши действия по отношению к тем, кто поддерживает Виктора, но когда ваши силы атакуют мои войска, что я должен думать?

Она устало вздохнула, будто эти слова причиняли ей физическую боль, затем бросила взгляд через его плечо, будто увидев кого-то знакомого.

– Джордж, – быстро произнесла Катерина, – Может, вы прогуляетесь со мной? Я слышала, что дендрарий Королевского Дворца воистину чудесен.

Затем, повернувшись, она неторопливо направилась к южному выходу.

Он помедлил, зная, что, покинув зал, он потеряет часть своего преимущества, но Катерина уже отходила от него. Краешком глаза он заметил Джерарда Крэнстона, прокладывавшего себе путь через толпу. Это ускорило решение. Джордж не имел намерения разговаривать ни с Виктором, ни с его лакеем. Сегодня был неподходящий для этого день.

Покинув бальный зал, Джордж с Катериной некоторое время шли молча. Только когда он начал размышлять, стоит ли, наконец, прервать молчание, Катерина сделала это вместо него.

– Я понимаю ваше положение, – произнесла она, – а ваша преданность моей марке, которую вы охраняете, достойна восхищения.

Ударение на слове неприятно задело Джорджа, но он решил не перебивать Катерину.

– Но зачем вы пришли сюда, Джордж? Вы вторглись без приглашения на совет Звёздной Лиги, причем в униформе Федеративных Солнц, что видит вся Внутренняя Сфера, хотя вы и утверждаете, что не поддерживаете Виктора? Вам не кажется, что это вселяет сомнения в вашей искренности?

– Я здесь, архонт-принцесса, для того, чтобы переговорить с несколькими людьми, в моей должности вашего фельдмаршала, – парировал герцог. – И также я хотел получить возможность переговорить лично с вами. Касаемо этой униформы, я могу сказать, что ношу её, поскольку пора прекратить поддерживать иллюзию, что Федеративное Содружество ещё существует. Оно погибло в тот день, когда вы ввели указ о чрезвычайном положении в Соглашении Альянса и отделили лиранскую часть. Я не хочу сказать, что критикую ваши действия, так как это избавило лиранцев от ужаса перенесённого Содружеством вторжения.

Легкое движение плеча продемонстрировало, что Катерина заметила его скрытый выпад по поводу множества граждан ФедСода, обреченных ею на смерть.

– Однако я не ношу эту униформу как знак поддержки принца Виктора или для подрыва вашего авторитета. Я надел её потому, что являюсь реалистом, невзирая на гражданскую войну, разрывающую наш мир на части.

Закончив говорить, он даже засомневался, являлись ли эти слова правдой или только тем, что хотела услышать Катерина. В подобных случаях фельдмаршал мечтал оказаться в кабине боевого меха, когда залп ППЧ противника не оставляет сомнений в его намерениях.

Она искоса, но внимательно посмотрела на него, пока они продолжали двигаться, как он предполагал, к дендрарию. Джордж подумал, что она воистину прекрасна. Он даже почти влюбился в неё, – разумеется, до того, как её поступки показали, насколько прогнила её душа. Он печально подумал, как бы это понравилось его матери.

– Джордж, почему бы вам не сесть за стол моей делегации на конференции? – внезапно спросила Катерина. – Я бы, конечно, предпочла, чтобы вы были в форме Содружества, но я смогу использовать ваше объяснение для получения преимущества. Это покажет, что вы не поддерживаете Виктора. А после вы сможете вернуться к своим делам. Да, я думаю, что это неплохо сработает, не так ли?

Джордж не мог поверить, своим ушам. Мало того, что она не только пропустила мимо ушей его просьбы, но и, казалось, думала только об использовании его для укрепления своей позиции на совете.

«Будь проклят этот совет Звёздной Лиги, – чертыхнулся про себя герцог. – Что с нашей родиной? Что сделает эта конференция Звёздной Лиги для Федеративного Содружества, кроме увеличения твоего политического преимущества перед врагами, пока наши мирные жители гибнут?»

В этот момент для него стало ясно, что она никогда не предложит ему оливковую ветвь, так как даже не видит нужды в этом. Собравшись, он продолжил:

– Простите меня, ваше высочество, но я не сяду за ваш стол. Вы не пригласили меня в состав вашей делегации, так что я не считаю свое присутствие обязательным. У меня тут есть ещё дела, и как только их закончу, я уеду.

Его слова должны были вызвать у Катерины хоть какую-нибудь реакцию, но ни её лицо, ни тело не подали ни малейшего сигнала об этом. Внезапно Джордж ужаснулся тому, что только что сделал. Он только что отказал своему сюзерену, женщине, которая могла приказать атаковать его землю. Когда она заговорила, слова оказались мягкими, как шёлк, без малейшего намёка на спрятанную внутри сталь, которая, несомненно, там была.

– Отлично, тогда, мой герцог, позвольте напомнить вам, что вы являетесь фельдмаршалом в армии Вооруженных Сил Федеративного Содружества, и, как я знаю, ВСФС не вводило новую форму. Таким образом, вы противопоставляете себя иерархии и, следовательно, мне. Только что вы признали, что я права, когда пытаюсь остановить бросивших мне вызов, так что же я должна делать? Далее, вы жалуетесь, что лояльные мне войска атакуют силы, которые, как вы говорите, стараются оставаться нейтральными, и поэтому они сопротивляются. Если они под вашим командованием, почему они не прекращают сопротивление? Итак, я снова спрашиваю вас, Джордж, как вы думаете, что я должна делать?

Герцог остановился, вынуждая Катерину тоже задержаться, если она хочет услышать его ответ. Он видел ситуацию совершенно четко. Он пришел сюда с надеждой на примирение, пришел увидеть, можно ли спасти отношения между ним и Катериной. Но вместо этого она пала в его глазах и проигнорировала его беспокойство за благосостояние всего народа, который она присягнула защищать.

– Я могу спросить у вас то же самое, архонтесса, – сказал он, удовлетворенный вспышкой злобы в её глазах при сокращении титула. – Что должен делать я? Я признаю свою лояльность вам, как и войска под моим командованием, но взамен у вас есть обязанности передо мной, а также перед служащими мне людьми, гражданам марки Капеллы. Если вы не выполняете свои обязанности, что я должен делать?

Хотя её кожа оставалась как всегда безупречно бледной, он знал, что вызов в его словах заставил её содрогнуться как от пощечины. Перчатка лежала у её ног, он ждал ответа.

– Я не могу ответить за вас на этот вопрос, герцог Хасек, – произнесла Катерина. Её голос стал холодным, когда она вернулась к образу монарха. – Принимаемые вами решения должны исходить из ваших понятий о чести и долге. Только помните, что конечные последствия ваших решений будут на вашей совести. И эти последствия обрушатся на каждого человека, которого вы призываете защитить и обвиняете меня в пренебрежении. А теперь, если позволите, я отложу эту прогулку в дендрарий.

Немного отойдя, она развернулась для финального выпада:

– Возможно, дорогой Джордж, в недалеком будущем я прогуляюсь с вами в вашем Саду Роз. Я слышала, что он великолепен.

Когда она вернулась в бальный зал, Джордж чуть не посмотрел вниз, чтобы удостовериться, там ли вымышленная перчатка, или она подобрала её. Он видел её прощание, раздумывая над её последним замечанием. Это было так невинно, несмотря на то, что с легкостью могло означать угрозу штурма Нью-Сиртиса из-за того, что он сказал и сделал сегодня. Сомнения снова одолели его. Он думал над остальными её словами, и понимал, что она права. Люди Нью-Сиртиса заплатят за его действия, так же, как уже платят люди по всей марке Капеллы. Он посмотрел на свои руки, спрашивая себя, сможет ли он когда-нибудь отмыть их от крови.

Он сделал то, что считал нужным для народа марки Капеллы, но он не был уверен, что это было правильно. Воспитанный при дворе герцога, он полностью был уверен, что феодализм был лучшим из всех возможных режимов. А сейчас он восстал против своего сюзерена, отбросив честь и долг. И хотя он был полностью уверен, что Катерина уже предала свой долг перед гражданами, как Федеративного Содружества, так и Лиранского Альянса, и, таким образом, лишилась своего права на трон, он не мог приглушить приступ муки совести.

Не важно, как бы он этого не хотел, но было слово, определяющее путь, на который он только что вступил. Его называют «измена».