Наваждение темного воина

«Или, может, это — последствия сегодняшней ночной работы».

Тот взгляд, обвиняющий в предательстве, которым одарила его Валькирия, словно выбил почву из-под его ног, и Деклан все еще не мог оправиться от этого. При захвате бессмертных он бывал серьезно ранен, один раздаже заколдован, но никогда еще ни один из них не посмотрел на него так. С пониманием и потом ... с болью. Словно он нарушил смертную клятву.

Никогда не было такого, чтобы его почти вырвало прямо во время захвата.

Он снял эластичный ошейник, который носил постоянно. На внутренней стороне он припаял маленький медальон, старинный ирландский амулет на удачу. Его Па купил эту безделушку для Деклана, когда тот был еще мальчишкой. Время от времени, — вот как сейчас, — Деклан потирал его большим пальцем, хотя никакая удача от этого так ему и не привалила.

Это напомнило ему о том, чего стоила ему встреча с её родом, на что они были способны.

Валькирия убила десятерых из его парней.

И все же он не мог удержаться ипериодически поглядывал на дверь кабины. Она была в грузовом отсеке. Отсюда он мог легко добраться до нее.

«Что это, черт возьми, такое?»

Почему Деклан чувствует, что умрет, если сию секунду не увидит её?

Он вспомнил выражение экстаза на ее лице — и свою ответную реакцию. Он помнил свои мысли в тот момент, и стыдился тех порывов, которые тогда ощутил.

«Коснуться той пылающей кожи, быть сожженным ею».

Когда он обхватил её своими руками, то почти застонал. Впервые за долгие годы его тело так отозвалось на прикосновение к женщине. Её аромат и изгибы причиняли ему танталовы муки.

Но, в конце концов, его навыки взяли верх, и он пронзил ее.

Солдат пошарил рукой по полу у кровати, нащупывая меч, который всегда держал рядом. Он обнажил его, поворачивая туда и обратно в приглушенном свете каюты. Алые пятна еще виднелись на лезвии возле рукояти.

Сколько крови он уже пролил. Бессмертной крови.

Всего две ночи назад он использовал его, чтобы захватить древнего вампира, одного из тех, что подобно неумолимой чуме, погубили тысячи людей за свою бесконечную жизнь.

Престон Уэбб вручил Деклану этот клинок во время церемонии вступления в Орден, сказав ему:

— Твоя семья могла бы гордиться тобой, сынок.

Если бы она не была замучена мерзостными тварями прямо на его глазах...

«Прямо передо мной».

Хорошо, что они не выжили. Иначе они бы сдвинулись мозгами, как это произошло с Декланом. А его брат, Колум? Которому перерезали горло в пятнадцать лет?

«Колуму повезло».

Внутренне содрогаясь, Деклан вложил меч обратно в ножны.

«Почему я сейчас думаю о той ночи?»

Он похоронил те воспоминания глубоко; а его лекарства помогали держать их там.

Он удерживался от того, чтобы удвоить дозу несколько месяцев. Теперь же решил, что время пришло. Это означало, что ему необходимо встретиться со своим "толкачом” по возвращении на остров. Сейчас он не мог ничего сделать — только ждать.

Еще один взгляд на дверь ...

Когда Реджин очнулась, то обнаружила, что связана, её рот заткнут кляпом, на ее голове — мешок, атело прикреплено к какой-то каталке. Валькирия могла сказать, что находится в самолете, который, судя по запаху, летит над морем.

«Может ли эта ночь стать еще хоть немного хуже?»

Воспоминания затопили ее сознание: люди в черном, стреляющие в неё электрическими зарядами ... ее блаженство от поглощаемого электричества ... огромный мужчина, с немыслимой скоростью напавший на неё…

Он нанес удар ей в бок? Боль, все еще пульсирующая там, подтвердила ранение...

«О, боги!»

Это был Эйдан, который снова вернулся!

Реджин почувствовала себя сумасшедшей, почти засмеялась в истерике.

Она думала, эта ночь не могла стать еще хуже?

«Эйдан, ты появился, чтобы погибнуть ужасной смертью? Тогда я — твоя девушка!»

Но никогда, ни в одной из его предыдущих жизней, он не причинял ей вреда. Если это действительно был Эйдан, то, безусловно, те, другие люди были злом, и ему просто пришлось подыграть им…

«Проворачивая клинок?»

Он был настолько быстрым и мощным. Что ж, неудивительно. В каждой своей реинкарнации он оставался берсеркером, даже если и не знал об этом.

Несмотря ни на что, она должна уйти от него. Она попыталась освободить связанные за спинойзапястья.

Ничего не вышло. Видимо, эти путы невозможно разорвать. А еще те инъекции, вероятнее всего, ослабили её.

Она вынуждена находиться здесь — в кромешной тьме, связанная.

Реджин не практиковала дзен, не была безумной, как Никс и не обладала такой способностью к предельной концентрации, как Люсия. Каждая секунда, которую она проводила в этом самолете, увозящем её все дальше от места, где она должна быть, сводила её с ума.

"О, сегодня вечером ты улетишь, я обещаю", — сказала ей Никс.

Что б ее…

«Ты еще мне заплатишь за это…»

Но почему Никс это сделала?

Особенно после той бомбы, которую она сбросила на голову Реджин прежде, чем они разделились на Бурбон-Стрит:

"Когда Круах поднимается на этот раз, он возвестит об Апокалипсисе. Все разумные существа на земле будут поставлены перед необходимостью пожертвовать теми, кого они любят больше всего”.

"Ух ты, и парень уже здесь, Никс".

Совсем немного для предотвращения Апокалипсиса. Виски и танго, прорицательница...

Щелкнул дверной замок. Раздались шаги. Кто-то сел рядом с ней. Она чувствовала напряжение, исходящее от него, и знала, что это — Эйдан.

Который по неизвестной причине почти выпустил её кишки на грязный уличный асфальт.

Он встал, прошелся, потом сел снова. Он ничего не говорил, не двигался, но она знала, что он смотрит на неё, словно обвиняя в чем-то.

Когда она вспомнила, что надо дышать, он сказал.

— Ты уже пришла в себя.

Слабый акцент окрасил его низкий глубокий голос, но она не смогла определить — какой.

Он сбросил мешок с её головы.

Валькирия поморгала, привыкая к недостатку света, и принялась детально изучать его внешность, когдасмогла сфокусировать взгляд на нем.

Боже правый, он был огромным, столь же высоким как тот военачальник, в которого она почти влюбилась.

Он был одет во все черное: от куртки и боевых брюк до перчаток. Его кожа казалась поразительно бледной на фоне черных как смоль волос, которые свисали со лба, частично скрывая шрамы на одной щеке. Он был средних лет, вероятно, хорошо за тридцать, с сильной челюстью, широкими скулами — и глазами Эйдана. На этом лице они выглядели холодными.

Хотя в течение одного краткого момента сегодня вечером они пылали яркостью берсеркера — верный признак того, что это действительно он, который она заметила, пока истекала кровью на улице.

Эйдан.

Ей не померещилось. В течение тридцати лет она ощущала его перевоплощение, и все это время Никс предупреждала её.

— У меня есть к тебе вопросы, Валькирия.

«О, у меня к тебе тоже, несколько. Например, почему ты своим мечом, как блендером, превратил мои внутренности в кашу?»

— Ответишь на них правдиво, и тебе больше не причинят зла этой ночью.

«Этой ночью?»

Наконец она кивнула.

Он протянул руку в перчатке к её рту. Другой — он приставил пистолет к её голове.

— Я знаю, что выстрел не убьет тебя. Но это заткнет твой рот. Попробуй испустить один из своих воплей Валькирии — и я всажу пулю в твой мозг.

Он точно готов это сделать. И даже больше. Возвращение её викинга на этот раз оказалось неправильным. Она знала, что это должно будет произойти, рано или поздно.

«Привет, поздно».

Все усилия, которые она прикладывала, чтобы избегать его, сохраняя его текущую жизнь, были потрачены впустую.

Итак, почему он захватил ее? И кто были те мужчины с ним?

— Ты поняла меня, женщина?

Когда она снова кивнула, он сорвал ленту, от чего её губы обожгло, словно огнем. Она воздержалась от грязного проклятия, становясь с каждой секундой все менее растерянной и все более злой. Характер Реджин не без причины стал легендарным.

— Откуда твоя сестра Никс узнала, что мы следим за тобой? Почему она послала тебя напасть на моих людей?

— Послала?

Он что — прослушивал её машину? Что еще он мог услышать?

— Ты знаешь, это скорее было просто предположение, что-то вроде пробной попытки.

Его бледные губы искривились в злой усмешке.

— Тебе раньше когда-нибудь стреляли в голову? Я часто думал, на что будет похожа эта боль.

— Мне стреляли, и это больно, — честно ответила она. — Я отвечу на твои вопросы, если ты скажешь мне, кто ты и зачем захватил меня.

Его глаза сузились.

— Я Деклан Чейз.

Он думал, что его имя Деклан. Но это ненадолго.

— Я работаю на Орден, армию смертных, воюющую с вашим родом.

— Никогда не слышала о нем.

«У меня крупные неприятности».

— Тогда почему вы взяли меня в плен? Почему бы просто не убить меня?

«Может быть, она была военным трофеем? В таком случае история повторяется».

Ей пришлось сдерживать истерический смех.

— Во всяком случае, ты шел именно за мной, не так ли?

— Ты была выбрана для захвата. Мы также ... изучаем уникальных бессмертных.

Что-то в том, как он произнес последнюю фразу, заставило её поежиться.

-Ты имеешь в виду эксперименты?

— Верно.

«Упс. Вот так попала».

Её глаза лихорадочно заметались по грузовому отсеку. Как, черт возьми, она сможет отсюда сбежать?

— Икуда ты везешь меня? В тюрьму? Или, возможно, в лабораторию?

— Мы называем это объектом. А теперь ответь на мои вопросы, — сказал он.

Его акцент стал более заметным.

Он был похож на ирландский, или же на говор жителей шотландского нагорья. Эта версия Эйдана была кельтской. А прежде он был французским рыцарем, испанским пиратом и английским кавалеристом.

— Никс знает почти все, — сообщила Реджин. — Она прорицательница. На самом деле, я уверена, что она уже предвидела, куда вы отвезете меня. Я не знаю, почему она хотела, чтобы я напала на твоих людей.

«Если только она не планировала, чтоб меня взяли в плен».

Зная Никс, можно было предположить, что она, вероятно, сочлаэто прекрасным поводом, чтобы возобновить связь между Реджин и Эйданом.

-Я обычно не задаю ей лишних вопросов.

— В любом случае мы это выясним, своими методами.

Дуло сильнее прижалось к её виску.

— Ну, так скажи, тебе понравилось убивать моих людей?

Реджин закатила глаза.

— Еще бы мне не понравилось давать сдачи. Твои ребята первыми потоптались по моей лужайке, помнишь?

«Реджин, следи за своим языком!»

— Я должен бы прикончить тебя прямо здесь, — он начал бессознательно водить пистолетным стволом вверх и вниз по её щеке.

Она могла бы завопить, разбивая этот самолет на куски, как стеклянный стакан, прежде, чем он успел бы выстрелить в нее. Она смогла бы пережить катастрофу. Эйдану бы это не удалось.

Даже теперь она не решалась навредить ему.

— Ты даже не представляешь как сильно пожалеешь об этом.

— Потому что твой вид будет мне мстить? — бросил он с жестокой насмешкой, перекосившей его рот.

— Я не могу даже припомнить, сколько раз уже слышал подобное.

Она покачала головой.

— Нет, не из-за мести. Ты будешь сожалеть, что причинил боль мне.

— Сожалеть? Я презираю твой вид. Я наслаждался, причиняя тебе боль. Жду-не дождусь, когда снова смогу сделать это.

Как только он вспомнит, его действия заставят его упасть на колени, в агонии.

— Почему ты ведешь себя так, как будто знаешь меня? — спросил он.

«Как ответить на это? Чем скорее он вспомнит, тем скорее умрет».

В прошлом она делала все возможное, чтобы препятствовать пробуждению его воспоминаний.

«Не могу же я сказать ему, что для меня он кое-кто другой».

Решив так, Реджин просто пожала плечами, сочтя это лучшим из возможных ответов; от резкого движения рана у неё на боку взорвалась новой болью.

Она проговорила сквозь стиснутые зубы:

— Раз ты начал это — мой род будет мстить. Они обрушат ад на твою голову.

Он наклонился вперед, как будто для того, чтобы открыть ей тайну:

— Тогда им лучше поторопиться. Поскольку мы собираемся допросить и исследовать тебя, а затем — казнить. Ты будешь умолять о милосердии, но я не предоставлю тебе ни единого шанса.

Страх ледяной волной окатил её.

— Что, черт возьми, — прошептала Реджин, — я тебе сделала?

Он снова заклеил ей рот скотчем и натянул на голову мешок. Прижавшись к её уху, он прохрипел.

— Ты существуешь.

Еще один укол в её руку — и Валькирия снова погрузилась в беспамятство.

Глава 4

Перевод: Склепова

Вычитка: Dzhelina

Редактирование: AlexandraRhage

Вернувшись в Убежище, Деклан передал пленников начальнику тюрьмы — крепкому мужику с пронзительным взглядом по имени Фигли.

Он ненавидел Деклана. И это чувство было взаимным.

Фигли отвечал за обработку заключенных, обезвреживание их способностей, поиск скрытого оружия и содержание бессмертных в тюрьме. Когда он приступил к работе, врач взял с прибывших заключенных образцы для первичных анализов, после чего Фигли поместит их в одну из трехсот тщательно охраняемых камер.

— В какую камерупоместишь Валькирию? – спросил Деклан.

— В семидесятую.

— Почему туда?

В камере уже было два обитателя. Да, Убежище было переполнено, и им приходилось тесниться, но заключенные обычно размещались с большей предусмотрительностью. Тогда почему Валькирию поселяют к фее-убийце и находящемуся в полукататоническомсостоянии парню — полукровке?

— С тех пор, как ты уехал на задание, унас появилось много заключенных, — пожал плечами Фигли. – Уэбб приказал поселить ее туда.

— А я приказы не обсуждаю, — добавил он язвительно.

Поборов желание заехать этому нахалу в челюсть, Чейз повернулся и пошел к своим комнатам.

Хотя иногда он и не понимал действий и мотивов Уэбба, Деклан не мог подвергнуть сомнению его приказы. Или вообще подвергнуть сомнению что-либо. Даже когда его начинал мучить вопрос, как Уэбб получал новую информацию об их врагах. Или как этот остров мог быть скрыт от их чертовых оракулов и предсказателей?

Достигнув своих комнат, Деклан зашел в кабинет, в котором проводил встречи. В комнатебыло две двери, скрытых за тайными панелями. Одна вела к складу, а оттуда к туннелю наружу, а другая – к его личным апартаментам, где на разных этажах находились спортзал, кухня, спальня и ванна.

Последние десять лет у него не было другого дома. В своей комнате он снял перчатки и жилет. В мире было только два места, где он чувствовал себя достаточно защищенным, чтоб снять одежду, которая скрывала его полуразрушенную кожу: здесь, в пределах этой комнаты, и в пустынных лесах острова.

Устало вздохнув, он сел на стул перед пультом управления. Надизогнутым столом и клавиатурой вытянулся 96 — дюймовый LCD-экран. На этот монитор он мог выводить записи со всех камер слежения.

Щелчок кнопки, и он мог видеть – и слышать – обитателей любой тюремной камеры, мог применить меры безопасности против них.

Находясь за этим пультом, он мог управлять всем. Что, фактически, и делал.

Когда-то эта военная базаиспользовалась только для того, чтобы содержать и допрашивать заключенных. Теперь Убежище использовало ее и для их изучения. Небольшая команда ученых, собранных здесь, исследовала врожденные способности бессмертных, их физические возможности и, особенно, их слабости.

Уэбб передал базу под контроль Деклану еще десять лет назад. С тех пор жизнь Чейза превратилась в рутину: укол с утра, чтоб ослабить его ненормальные способности, наблюдение за операциями и допрос нескольких пленников более высокого ранга.

Сейчас он пересматривал некоторые из дел, поглощал пищу из армейских запасов и ждал вызова из блока ученых.

Поев, он включил трансляцию с камеры, расположенной в ячейке под номером семьдесят. Фигли и его охранники только что швырнули Валькирию на пол камеры. Она была все еще без сознания.

— Новый сосед по камере, фея — сказал Фигли женщине, уже находившейся там. — Валькирия. Может, хоть она захочет с тобой говорить.

Фея не сделала ни одного движения, чтоб помочь Реджин, просто уставилась на нее с холодным безразличием.

Странная.

Чейзу казалось, что феи и валькирии были древними союзниками. Хотя, женщина не была полностью феей.

Другой обитатель камеры – подросток – ударился головой о стену. Мальчик не знал о своих чертовых способностях, пока не был послан сюда одним из магистров. Сомнительно, что он совершил хоть одно преступление кроме приставаний не к той девчонке. К дочери магистра.

После прибытия сюда, столкнувшись с живыми, дышащими монстрами, мальчишка впал в полукататоническое состояние, нечто близкое к коме.

Деклану не было исемнадцати, когда он впервые столкнулся с миром бессмертных. И он смог пережить это столкновение.

«Не без последствий, правда…»

В течение долгих минут Деклан наблюдал за тем, как поднимается и опадает грудь Валькирии. Ее футболка задралась, обнажив плоский живот и нанесенную им рану, которая уже почти затянулась.

Типичное восстановление бессмертного существа.

Сколько раз он видел это? С их способностью восстанавливаться они были сильными противниками.

Не стоит забывать про другие их способности. Телепортация у вампиров и демонов, заклинания ведьм. Без Ордена, который ограничивал их численность, бессмертных было бы не остановить.

Деклан побарабанил пальцами по столу. Валькирия только что убила десятерых, а он жадно интересовался ею, желая знать больше, чем просто сухие строки из досье.

«Да что не так со мной ?»

Из всех бессмертных, на захват которых его отправляли, Чейз должен был бы ненавидеть ее больше всех – за то, что она щеголяла тем, кто она есть, за то, что гордилась убийством его людей.

И Деклан точно не должен был ею интересоваться – ему надо было просто действоватьсогласно приказам. В течение почти двадцати лет он следовал приказам, был орудием Ордена. Он не наслаждался своей жизнью, но, по крайней мере, в ней был смысл. Она помогала бороться с напряжением. Чейз был обязан Уэббу всем – жизнью, карьерой, остатками рассудка, которыми он все еще обладал.

Кто-то позвонил в его комнату.

Только три человека могли себе позволить это: Винсент Кальдер, бывший десантник, его правая рука; Уэбб и доктор Келли Диксон – врач, отвечающий за исследования заключенных.

Он переключил экран на показ видео с камеры в прихожей. Диксон, со знакомым металлическим кейсом в руках.

Хотя Чейз и хотел понаблюдать за Валькирией – за ее реакцией, когда она проснется и поймет, куда попала, — у него были дела с Диксон.

Он надел перчатки, а потом впустил ее.

Диксон вошла, заискивающе улыбаясь. Чейзпрезирал эту ее манеру. Иногда врач становилась похожа на школьницу, его фанатку. Он знал, что ее влекло к нему, но это касалось всех женщин. Чем холоднее он к ним относился, тем больше они жаждали его. Но, если говорить о Диксон, то все же некоторые причины соблазнить ее были – ее внешность была не так уж и плоха, фигура тоже, — но Диксон лучше всех знала, что отношения с ним невозможны.

Она ждала, что Деклан предложить ей присесть. Но так как единственным свободным местом была его кровать, он этого не сделал.

— Как твоя поездка?

— Прибыльная.

— Это я уже слышала, — она поправила свои большие очки, бросая на него оценивающий взгляд. – Ты выглядишь истощенным. Ты вообще способен спать?

— Я займусь этим на следующей неделе.

Обычно, он спал только четыре часа за ночь, но был занят последние две на заданиях. В течение двух недель до того он работал, заканчивая долгие приготовления к последним трем захватам.

— Как твое самочувствие? Какие-нибудь отклонения? Какие-нибудь неприятные последствия приема препаратов?

Диксон снабжала его инъекциямиуже 10 лет – с тех пор как впервые протянула ему лекарство.

Все это время она хранила его тайну и обеспечивала его инъекциями.

— Никаких неблагоприятных эффектов. Но я решил, что хочу удвоить дозу.

Диксон раскрыла кейс, поставив его на пульт. Внутри его ждали двухнедельный запас ценнойжидкости и шприц.

— Чейз, доза, что ты себе вводишь, способна свалить лошадь. Это может повлиять на твой мозг, и грозит постоянными осложнениями.

Деклан давно подозревал, что она добавляетв смесь опиум, постепенно увеличивая его количество. Теперь он был уверен в этом.

— Значит, мне придется запастись терпением, потому что эта доза больше не работает.

При захвате вампира и даже Валькирии, он перенёс знакомую вспышку гнева и сопутствующие ему физические признаки.

Он не мог здраво думать, а сердце угрожало взорваться. Его мускулы дрожали, словно раздуваясь от прибывающей крови. Чейз замечал повышение скорости и силы, а позже он ослабевал от истощения.

Диксон посмотрела на него, приспустив очки.

— Если бы я сама не проверяла тебя, я бы сказала, что ты один из них!..

— Я не чертов detrus!

Она вздрогнула от грубости его голоса.

— И ты действительно меня проверяла, и ничего не нашла! – напомнил он ей.

Хотя у Деклана действительно быстрее заживали раны, но его клетки все еще были уязвимы для инфекции и смерти. Подтверждением была его изувеченная кожа. Его сломанные кости срастались при помощи модернизированного кальция; а кость бессмертного просто восстановилась бы, словно никогда и не ломалась.

Естественно, он не собирался говорить ей, что обладал животными чувствами: мог видеть в темноте или слышать шепот за полмили.

— Диксон, ты первая подошла ко мне и предложила эти уколы. Теперь ты трусишь?

— Я должна взять у тебя новые анализы, чтоб провести больше тестов, — сказала она.

— Тогда мы смогли бы разобраться с этим.

Его внимание вновь вернулось к Валькирии.

— Никаких больше тестов. У тебя и так достаточно подопытных.

Кроме того, он боялся, что понял, почему возросла его сила.

«Кровь, которая не была его собственной…»

— Если бы мы нашли первопричину, — вновь попробовала женщина, — то не было бы потребности систематически подавлять все остальное.

Они проходили это раньше. В дополнение к ослаблению его способностей, его дозы давили его эмоции и любые желание, как в отношении пищи, так и в отношении секса.

Диксон не могла поверить, что это было просто побочным эффектом.

— Чейз, мы были друзьями в течение десятилетия.

«Чепуха. Я просто использую тебя».

Она была его источником, дилером, притоном, открывающим свои двери дважды в месяц. От одного укола до следующего.

« Всего лишь занесколько фунтов, я умоляю…»

Он прогнал эти мысли.

Она прислонилась к пульту, закрыв собой экран.

— Ты мужчина в самом расцвете. Ты не скучаешь … по этому?

«Нет».

Нет, он не скучает.

Даже если отбросить ощущение потери, возникающее у него, каждый раз, когда он занимался сексом, оставалось еще его разрушенное тело.

— Послушай, Чейз, есть кое-что, что мы должны обсудить.

— Это не может подождать до завтра? Валькирию разбудили уже?

— Это займет всего секунду. Это важно для меня. Для нас, — добавила она значительно.

«Для нас ?»

Он бросил на нее угрожающий взгляд, посылая ясное сообщение:

« Ты не хочешь трахнуться со мной сегодня вечером ».

Она побледнела.

— Да, к-конечно, мы можем поговорить позже… Не буду мешать тебе отдыхать!..

Она почти положила руку ему на плечо, но его взгляд заставил ее передумать и отступить к двери.

— И я приготовлю дополнительное лекарство, если ты захочешь увеличить дозы. Но пока у меня его нет.

«Готовь побыстрей».

— Хорошо, доктор.

Когда дверь закрылась за ней, он понял, что Диксон будет нелегко отговорить. Сумасшедшая сучка думала, что влюблена в него. Как она могла хотеть человека, которого сознательно боялась?

Он раздраженно вздохнул.

Черт побери, он всего лишь хотел понаблюдать за своей новой добычей – Валькирию будили.

Новая соседка по камере пинала Реджин ногами.

Глава 5

Перевод: Склепова

Вычитка: Lorielle

Редактирование: А lexandraRhage

— Где я? – неуверенно пробормотала Реджин, пытаясь проснуться.

«Кто-то её пинал ногами в бедро?»

— Кто вы? Почему здесь так темно?

— Сними мешок с головы, пришибленная, — с британским акцентом произнес женский голос.

Мешок. Похищение. Не сон.

— Не бей меня больше, — предупредила Реджин.

В следующий раз, лишь почувствовав прикосновение чужой ноги к своему бедру, она выбросила руки вперед, схватила её и выворачивала до тех пор, пока владелец конечности не полетел на пол. Движение заставило Реджин поморщиться от боли в боку, но она быстро сдернула мешок с головы и с трудом поднялась.

Ее взгляд метнулся вокруг.

«Я в клетке?»

Итак, это какой-то из объектов Ордена?

Черноволосая женщина, которую она свалила на пол, уже успела подняться на ноги, ее пурпурные глаза сузились. Она была в коротких обтягивающих шортах, кожаном лифе, ажурных чулках с рваными дырами, которые свидетельствовали о близком знакомстве со шпильками сапог Реджин.

— Я узнаю тебя, — сказал Реджин. — Да, ты Наталья — Тень. Наемница из Темных фей.

Она вспомнила женщину с губами и когтями цвета оникса. Ее когти были ядовиты. Ходили слухи, что сама ее кровь была черной.

— А ты — сияющая Валькирия.

В прошлом у них были натянутые отношения. Реджин и её сестры в насмешку называли Наталью Феей-киллером. Пока она не начала бросать в них свои отравленные кинжалы. Реджин потянулась к своим мечам, чтобы защищаться...

-У тебя нет мечей.

Прямые черные волосы Натальи взметнулись за её спиной, когда она начала кружить вокруг Реджин с когтями наготове.

— А у тебя нет твоих метательных кинжалов.

Как только они начали кружить друг вокруг друга, Реджин угрожающе выдвинула свои собственные когти, пытаясь заставить её отступить.

В этой маленькой клетке было два спальных места, унитаз и раковина. Три стены были из прочного металла, а передняя — из толстого стекла. В углу находился второй заключенный — молодой мужчина, почти подросток. Не понятно, какого вида. Он бился головой о стену, взгляд его был остекленевшим.

Вдоль длинного коридора было еще несколько камер.

Она снова сконцентрировала внимание на Наталье.

— Разве ты не умерла? — спросила Реджин, пока каждая из них осматривала другую в поисках слабых мест. Пристальный взгляд Натальи пробежался по следам её раны, Реджин — по странному ошейнику, который носила фея.

Реджин потянулась к своей шее.

«Что – у меня тоже?»

Она рванула за металлическое звено, но не смогла сломать его.

— Не умерла, — ответила Наталья, — Просто взяла вынужденный перерыв.

— Так мы опять ругаемся, или ты пинаешь людей в качестве приветствия?

— Твой способ приветствия — сначала напасть, а потом задавать вопросы. Мой — такой же. Кажется мне, у нас такой роскоши нет, если мы собираемся свалить из этого места, — Она опустила руки, — Я думаю, мы должны объединить наши силы.

Как правило, феи и Валькирии были союзниками. Но Наталья была из Темных фей — наполовину происходя от повелителя фей, а на другую— от рабыни-демона.

— Я согласна на перемирие, но я удеру отсюда — с твоей помощью или без неё, — согласилась Реджин, с облегчением опуская руки.

Ей совершенно не была нужна темная фея в качестве балласта, тянущего вниз и замедляющего ход. Как только Реджин узнает место расположения тюрьмы, графики смены караулов и пароли к системам безопасности, она что-нибудь придумает.

"В любом случае, мои сестры скоро придут за мной".

— Это — то, о чем все продолжают говорить. Но никому не удавалось организовать побег. Мы думаем, что этот объект скрыт от внешнего мира.

Реджин самодовольно изрекла:

— У всех остальных нет Никс Всезнающей в их углу ринга.

«Хотя это именно Никс могла быть тем, кто засадил меня сюда!»

— Кажется, самый могучий из живущих оракулов мог бы предупредить тебя о возможном захвате.

— Она ничего не делает без причины, — правдиво ответила Реджин. Каждый случайный намек или оригинальный никсизм могли нести информацию о будущем. Вот только расшифровка этих предсказаний требовала гораздо большего терпения чем то, которым обладала Реджин.

— У меня есть информация, в которой ты нуждаешься, — сказала Наталья, — бессмертные передают сплетни по цепочке — от камеры к камере. За те две недели, что я здесь нахожусь, мне многое удалось узнать об этом месте. И о наших тюремщиках. Например, я знаю, что тебя захватил лично сам магистр.

— Магистр?

— Деклан Чейз. Высокий, бледный, глаза бездушные.

— Совершенно бездушные.

«На этот раз».

— С чего ты это взяла? — Реджин украдкой глянула на камеру видеонаблюдения на потолке, расположенную так, чтобы полностью охватывать все внутреннее пространство клетки. Она могла поспорить, что он наблюдает за ней прямо сейчас. Просто жуть.

— Потому что он ранил тебя в бок. Он еще известен как Блейдмен. Иногда Орден ловит нас чисто случайно, а иногда они специально охотятся на кого-то из нас. Похоже, ты была в списке покупок магистра.

— А магистр имеет большие полномочия?

Великолепно. Эйдан был боссом тех смертных — настолько безумных, чтобы провоцировать бессмертных.

— Я уверена, что магистр всего на одну ступень ниже командующего.

Позади них парень начал колотить своей головой в ускоряющемся темпе.

— Э-э, ты не расскажешь мне, что у него за драма?

Он был красивым и темноволосым, сложенным как атлет, но ему не могло быть больше семнадцати-восемнадцати лет. Он выглядел смущающе по-человечески, одетый в футболку бейсбольной команды какой-то средней школы, потертые джинсы и старые ковбойские сапоги.

— Потому что, как я вижу, по какой-то причине он торопится расстаться с жизнью.

Волосы на его правом виске слиплись от запекшейся крови.

— Он такой с тех пор, как они бросили его здесь четыре дня назад. Он не ест и не пьет — только смотрит и бьется головой.

— Кто он?

— Я так и не разгадала эту головоломку. У него нет ни рогов, ни заостренных ушей, и по-видимому, ему необходимо есть. У него есть небольшие клыки, но в то же время он загорал на солнце: его загар заканчивается над плавками.

-Ты проверяла? Наталья, ты чокнутая сучка.

— Эй, мне надо было определить, был ли он кровопийцей или нет. Теперь я не знаю, что и думать.

Делая все возможное, чтобы игнорировать грохот, Реджин спросила:

— Кто же в основном является их пленниками?

— Здесь все представители списка кто-есть-кто-в — Ллоре.

Реджин посмотрела на фею так, словно оценила её комментарий.

— И тот факт, что я — здесь, свидетельствует о том же.

— Король кентавров Волос и Ликан Уильям МакРив находятся здесь уже пару недель. Прямо перед тобой приволокли Кэрроу Грэй.

«Кэрроу?»

Реджин и ведьма были хорошими подружками.

«Мой мужчина несет ответственность за все это?»

— У них тут очень много гулей, Вендиго, несколько очень могущественных колдунов. Большое количество суккубов и вампиров…

Краем глаза Реджин заметила двух охранников, волочащих за собой заключенного. Обернувшись, она ахнула.

«Лотэр, Враг Древних».

Вампир был под действием наркотика, его голова качалась, а светло-русые волосы слиплись от крови. Его одежда была, несомненно, дорогой — мускулистые ноги обтягивали кожаные штаны, рубашка плотно облегала его стройный торс.

Только вот его рубашка была изодрана и окровавлена со всех сторон. Наталья прошептала:

— Блейдмен смог свалить Лотэра?

Русский вампир из Орды был настоящим дьяволом. И все же эти люди смогли схватить и задержать его.

С трудом он поднял голову, его полуприкрытые глаза сверкнули при взгляде на Реджин, покрасневшие зрачки потемнели. Не говоря ни слова, он ощерил на неё окровавленные клыки.

Когда он и сопровождавшие его охранники прошли, Реджин резко произнесла:

— Эти двое с Лотэром... они действительно люди? Я думаю, что люди не смогли бы так выебать ему мозги.

— Это ошейники. Смертные называют их торками. Они ослабляют нас, вытягивают наши силы с помощью каких-то мистических средств.

Реджин дернула за него снова.

— Так как же избавиться от этого?

— Они не могут быть сломаны. Только начальник тюрьмы или магистр могут снять их — отпечатком большого пальца.

«О, да, я попала».

— Тогда ладно. Все вокруг взаимосвязано, — Реджин бросил взгляд на камеру видеонаблюдения, поглаживая рукой свой затылок. — Сколько тебе лет? — спросила она фею.

— Почему ты спрашиваешь об этом??

— Потому что ты можешь сделать кое-какую полезную работу, — Она перешла на старый язык бессмертных, продолжая: — Потому что ты могла бы понять этот язык.

Наталья ответил на том же языке:

— Я его знаю.

— Отсюда удавалось кому-нибудь сбежать? — спросила Реджин, но она боялась, что ответ ей уже известен. Именно по этой причине Реджин никогда не слышала об Ордене.

— Лиса-оборотень из соседней камеры сидит здесь уже много лет — она слышит все, все разговоры, даже в других клетках. Никто не смог освободиться отсюда.

— Здесь должен быть выход.

— Было сказано, что мы находимся на острове, далеком от любого побережья и окруженном водами, в которых кишат акулы. Клетка — неразрушимая, стекло — небьющееся. Чтобы иметь малейший шанс на освобождение, ты должна была бы сначала выйти из клетки. Они забирают нас из клеток только для трех вещей — пытка, эксперименты и казнь.

— Попомни мои слова, фея. Я сбегу из этого места. И если ты будешь меня поддерживать и поможешь мне, то я возьму тебя с собой.

Наталья постучала пальцем с черным когтем по своему подбородку.

— Если бы я не знала так хорошо, что это — невозможно, я бы сказала, что у тебя есть карта в рукаве.

— Может быть, и так, — Реджин знала о предстоящем событии.

О неизбежной смерти Деклана Чейза.

Глава 6

Перевод: Склепова, Lorielle

Вычитка: AlexandraRhage

«О чем они, черт возьми, говорят?»

Деклан с интересом наблюдал за натянутым общением Валькирии и Феи. Он был очарован иерархиями Ллора и их альянсами, привычной предсказуемостью их каст и классов.

Но как только первоначальные разногласия исчезли, женщины начали спокойно говорить на другом языке, который Чейзу казался знакомым.

За все эти годы Деклан успел самостоятельно изучить языки своих врагов – русский вампиров, гэльский Ликанов, грубый демонический разных демонархий, но этот он не смог определить.

Он нажал на кнопку, запуская программу, чтобы перевести их слова, уверенный в том, что скоро получит расшифровку всего разговора.

Выдало ошибку.

«Что за хрень?»

Его программа не могла распознать язык. Чейз позвонил технику.

— Я хочу перевод разговора из семидесятой камеры. Сейчас же.

— Сэр, они разговаривают на неизвестном нам языке.

Деклан бросил трубку, пытаясь успокоиться.

Он слышал истории о фее-полиглоте – эльфийском существе, которое знало все языки. Теперь он внес ее в список своих будущих захватов.

Зазвонил телефон. Уэбб был единственным, кто мог звонить на его персональную линию. У Деклана не было семьи или друзей.

Когда он поднял трубку, Уэбб сказал:

— Ты собрал прекрасный комплект трофеев! Хорошая работа, сын!

Даже после стольких лет Деклан наслаждался похвалой. Он не видел в Уэббе своего отца, но Уэббу это не мешало видеть в нем своего сына. Они оба потеряли любимых в этой войне.

— Спасибо, сэр. Но мы понесли немало потерь при захвате вампира и Валькирии.

— Я просматривал записи захватов. Естественно, мы знали, что захват Лотэра будет не из легких. Ты забрал у него кольцо?

— Простое золотое кольцо. Он был смертельно взбешен, потеряв его.

— Наверное, у него есть какие-то магические свойства. Узнай, что оно может. А как на счет Валькирии? Откуда она узнала, что мы рядом?

— Ее сестра-предсказательница отправила ее напасть на моих людей.

— Никс Всезнающая? – спросил Уэбб странным тоном. – Когда назначено исследование сияющей?

Деклан вывел на свой экран список очередности.

— Диксон не сможет взять её до следующей недели.

Объект был переполнен заключенными, а Уэбб настойчиво требовал доставлять еще больше, но исходный материал для экспериментов, присутствующий в таком объеме, вызывал у Деклана возражения.

— Допроси Валькирию до того времени. Откопай все, что можно, из её мозгов, прежде чем доктора начнут рыться в её внутренностях. Мы должны обнаружить способ, которым она вырабатывает энергию и каким образом она её передает...

— Вы знали, что она умеет управлять электричеством?

Такая информация сегодня вечером спасла бы жизни его людям.

— Нет, до тех пор, пока внимательно не просмотрели записи с её захвата, — сказал Уэбб, — Подумай Деклан, она не ест и не пьет, и, тем не менее, может производить неограниченную, бесперебойную энергию. Она похожа на ходячий реактор. Если мы нащупаем источник её энергии, то это поможет избавиться от ограничений, присущих системам транспортировки электричества.

Излучатели Ордена или тактические электрошоковые импульсные револьверы были невероятно эффективны против этих фриков, по крайней мере, против большинства из них, — помимо Реджин Лучезарной, — но они имели ограниченную огневую мощь.

— Если ты сможешь выяснить, что ее питает, то мы сможем использовать это против ее собственного вида…

«Превратить их силу в их слабость».

Команда ученых во главе с Диксон изрежут Валькирию на мелкие кусочки на операционном столе, лишь бы добраться до правды. Так как им нужны будут проверенные знания, то они сделают это неоднократно.

Деклан пристально вглядывался в монитор, испытывая замешательство относительно этой женщины.

— В любом случае, теперь, когда у нас, наконец, есть Валькирия, мы должны изучить все, что сможем, о ее виде, и чем эта отличаетсяот других.

Каждый раз, когда Орден приближался к захвату валькирии в прошлом, цель исчезала, словно была предупреждена кем-то заранее. Вероятнее всего — Никс Всезнающей.

«Тогда почему Никс позволила захватить Реджин?

И почему сказала ему, что он опоздал?»

— И еще мы должны разузнать о кольце вампира, — продолжал Уэбб. – Я понимаю, как трудно заставить этих уродов говорить, но я уверен, что тебе удастся достать для меня эти ответы.

Хоть Деклан уже стал экспертом в пытках, бессмертные все же былина удивление молчаливы, не распространяясь даже о своих исконных врагах. Единственным способом получить информацию, было пытать у них на глазах их любимых или друзей. Но у Деклана не было никого для этой Валькирии или вампира.

Но это неважно. Как-нибудь он их расколет.

— Да, сэр, — ответил он рассеяно.

— Сынок, — Уэбб тяжело вздохнул, — ты же не сочувствуешь валькирии? Не испытываешь жалости к женщине, которую предстоит пытать?

«Тридцать пять лет жизни научили его кое-чему».

— Помни, их красота – это оружие. Эта особь не колеблясь применит его к тебе, — он на миг смолк. – Она заставила тебя в чем-то сомневаться? Пыталась тебя как-то соблазнить?

Деклан рявкнул:

— Нет, сэр!

Орден промыл бы мозги и избавился от любого из членов организации, замеченных в связях с мерзостью. Даже невольной завороженности было достаточно для стирания твоей памяти.

«Если только речь не обо мне».

Два года назад ведьма заколдовала Деклана, прокляв его, чтоб он раз за разом переживал каждую муку и боль, что хоть однажды испытал.

Уэбб достал контрзаклятие, прежде чем Деклан совсем сошел с ума – или, по крайней мере, прежде, чем его безумие стало заметно. Командующий скрыл тогда все следы целого проведенного испытания.

Сколько еще правил старик нарушил бы ради него? Стал бы он покрывать настоящие преступления?

В эту ночь Деклан наслаждался ощущением тела пленницы в своих руках.

«И я ... меняюсь».

Его дозы едва помогали ему удерживать контроль.

Все летит к чертям.

От этой мысли пот бисером выступил над его верхней губой. Орден был для Деклана всем. Он лучше умрет, чем потеряет его.

— Я получу результаты, сэр!

— Может быть, я приеду сам с проверкой, скажем — в следующем месяце. Это будет подходящее время, учитывая назревающие события.

— Отлично, сэр! И, возможно, мы сможем поговорить тогда о выбраковке некоторых из заключенных.

Деклан не хотел их содержать, или, упаси Боже, создавать новых. Он хотел их всех уничтожить.

— Вместимость объекта значительно превышена.

— Мы обсудим это, когда я к вам доберусь.

Кок только они закончили разговор, Деклан вызвал Винсента. Бывший рейнджер был так же надежен, как и любой из Ордена, но Чейз не мог полностью доверять никому, кроме Уэбба.

Огромный охранник явился в тот же миг. И Деклан уже в который раз задумался: а спал ли вообще этот человек.

Он вручил Винсенту защитный бокс, где содержалось кольцо вампира.

— Я хочу, чтоб ты изучил это кольцо. Сделай так, чтоб эксперт по металлу проверил на любые магические свойства. И, обычные правила безопасности, — пусть никто его не касается. И верни это до того, как я начну допрашивать Лотэра.

Кивнув, мужчина взял коробку и вышел.

Даже после предупреждения, прозвучавшего в словах Уэбба, Деклан вновь повернулся к монитору, чтобы еще раз взглянуть на Валькирию. Она сидела на полу своей камеры, перед стеклом, упираясь в него лбом и руками, словно ожидала, что в любое время может открыться дверь.

Вместо того, чтобы чувствовать удовлетворение, видя её такой ,он еще больше страдал от необъяснимого внутреннего конфликта.

Он поступил с ней так, как предписывал его долг.

«Так откуда же это чувство ... вины?»

Деклан до боли сжал свой лоб.

«Почему мне кажется, что я схожу с ума?»

Если так, то это происходит уже давно.

Он всегда знал, что не являлся идеальным солдатом, знал, что он порочен. А как таким не стать? Дни его мук сделали его эмоционально чахлым, грязным. Но он проделал кровавую работу. Чтоб контролировать свои странности и отклонения истощал себя тренировками.

Каждый день он занимался в своей комнате, поднимал тяжести с изнуряющим напряжением, потом бежал около сорока с лишним миль – половину острова вширь. Ел Деклан по минимуму, только чтоб голод не мешал ему.

Все, чтобы ослабить себя, все, чтобы казаться нормальными.

В течение многих лет его инъекции превращали его в робота, бездумно выполняющего то, что стояло на повестке дня Ордена.. Те годы были наиболее удовлетворительными в его жизни.

Ясно, что теперь он нуждается в более сильных дозах, чтоб вернуться в то состояние. Сегодня вечером следовало бы начать удваивать дозу. Это поможет ему игнорировать новую пленницу и, наконец, хоть немного поспать.

Решившись, он сорвал свою одежду и схватил кейс. Сидя на краю кровати, он вытащил иглу, чтоб наполнить шприц содержимым из двух ампул.

Он положил локоть на колено, сжал правый кулак, чтоб выступили вены.

Оголодалая вена тут же вырисовалась.

«Убей напряженность и боль, позволь мне отдохнуть».

Он нажал на поршень… выдохнув с удовольствием, поскольку его сердцебиение успокаивалось, дыхание замедлялось. Более высокая дозировка подтвердила его подозрение.

«Ох, айе, Диксон всегда добавляла сюда кое-что нелегальное. Благослови ее Бог».

Напряжение ослабевало, уменьшалась боль от старых ран, пока он не смог откинуться назад, – но по-прежнему держал монитор в поле зрения.

Его веки все тяжелели, но Деклан наблюдал за Реджин, пока не провалился в сон.

Тем не менее, вместо ожидаемого забвения ему приснилась ночь в Белфасте, когда ему было всего семнадцать лет, — ночь, навсегда изменившая его жизнь.

Глава 7

Перевод: Склепова, StrangeAngel

Вычитка: AlexandraRhage

Деклан перекатился на спину, устремив взгляд в прогнивший потолок склада над своим матрасом.

Возможно, в этот раз его не будет. Этого чувства в груди, словно во мне дыра размером с кратер.

Ожидание...

Девчонка – он не помнил ее имени – пробормотала неразборчиво:

— Ах, Декко, это было круто…

Дерьмо.

Она была своего рода свободной птицей, которая зависала с компанией героинщиков, к которой он присоединился три года назад. Их город был неумолим. С тех пор он наполовину вымер. А другая часть была очень похожа на него: страстное желание следующей дозыи грабить всех и все.

-Хотя клянусь, — бормотала девчонка, — мне показалось, что ты так и не кончил…— затем она отключилась.

Деклан стащил пустой презерватив.

«А я и не кончил».

Он уже к приготовился к боли, что должна была последовать, а пока просто скрежетал зубами, пытаясь завершить все как нормальный человек. И не мог.

Он посмотрел на нее, чувствуя как возрастает напряжение.

«Все это неправильно. Неправильная девчонка рядом, неправильное время, неправильное место».

Он потер медальон, висящий на шее, отчаянно скользя большим пальцем по его поверхности...

И тут его настигло. Вырвало скудным завтраком, который он заставил себя съесть днем. Появился холод, начали пульсировать мышцы.

Он чувствовал это каждый раз, когда был с женщиной.

Черт, он чувствовал напряжение постоянно. Всякий раз, проснувшись, Деклан чувствовал, что его беспокойство возрастало, словно кислота кипела у него в животе и колючая проволока обвивала сердце.

Отметины от игл украсили его руки; он мог есть или не есть, но все равно рос, словно сорняк; по ночам его мучили кошмары.

Пока еще мог помнить об этом, у него была какая-то цель, он должен был что-то сделать. Независимо от того, где он находился, он чувствовал, что должен быть где-то в другом месте.

И это чувство его убивало.

После секса напряжение становилось еще сильнее, словно животное, которое рвало его плоть, чтоб выйти на свободу. Ему было только семнадцать, а уже воротило от всех женщин разом взятых.

Сейчас он жаждал пресечь это чувство единственным средством, которое знал. Он дотянулся до разбитой корзины рядом с своим матрасом на полу и открыл уже готовый шприц.

Почему он всегда надеялся почувствовать что-нибудь хорошее после секса? Когда он знал что-то лучшее?

«Потому, Декко, что ты не готов признать, что ты не человек».

Нахмурившись, он посмотрел на шприц в своих руках. Он кололся уже в течении трех лет и чувствовал, что он подозрительно легкий. Страх обуял его, когда он увидел почему.

Пустой.

Взорвавшись от гнева, он швырнул шприц об стену и повернулся к девчонке. Пытаясь растормошить ее, он закричал:

— Шлюха! Ты украла это?!

Это все, что у него было. И нет денег, чтоб купить еще.

Она бормотала, просыпаясь:

— Мне нужен был мааааленкий укольчик…

— Пошла вон! — заревел он, поднял ее и вытолкал вместе с ее одеждой, перед тем как захлопнуть дверь перед ее лицом.

Он ударил кулаком стену, срывая пластырь. Сегодня у него снова будут кошмары. Враг за спиной. Острая боль в груди. И крик убитой горем женщины.

«Те крики ... »

Он отчаянно не хотел видеть этих снов. Деклан застегнул штаны и схватил жилет, готовясь уйти. По пути он догнал суку, сплюнув в ее сторону.

Через полчаса он уже умолял своего дилера:

— Мне это необходимо как воздух! Дай мне дозу сейчас и я принесу тебе часть драгоценностей моей матери!

«Он что, предложил обворовать собственную мать?

Да, черт возьми! Но для этого нужно время, чтоб добраться до дома и назад».

Но приговор остался неизменным:

— Деньги вперед, Декко!

Деклану нужно было больше времени, чтоб добыть драгоценности. Но у него нет столько времени.

— Я умоляю, – его снова мутило. Дилер, понятное дело, считал, что у него началась ломка.

Но нет, это снова напряжение. Он бы сделал все, что угодно, чтоб прекратить это. Что угодно. У других в его банде не было таких проблем. Понимая это, он сказал:

— Что мне сделать, чтоб получить дозу?

Глаза дилера расширились от удивления. Он не думал, что Деклан Чейз будет готов отсосать за это.

Я тоже не думал. Но разве есть что-нибудь хуже, чем это чувство?

— Тащи отсюда свою задницу, Дек, — мужчина толкнул его в спину, закрывая за ним дверь.

Не уверенный в том, почувствовал ли он облегчение или нет, Деклан, шаркая ногами, вышел обратно на улицу.

Когда подул резкий ветер с моря, его озноб усилился, пока его зубы не застучали. С отчаянием во взгляде, он посмотрел вокруг, желая, ворваться в дом прямо с главной полосы, но, куда бы он ни повернулся, бары закрывали окна.

И у него не было выбора, кроме как пробраться в дом его родителей. Они были из рабочего класса; все драгоценности его матери были или от ее матери, или с трудом заработаны его отцом.

«Но матери они не так нужны, как мне».

Час дороги, и вот уже Деклан прошел мимо захудалой церквушки, где был послушником. В четырнадцать он рассказал о своих болях и напряжении священнику – жестокому, старому скряге, который приказал ему держать свои проблемы при себе и искать свое призвание.

Вместо призвания Деклан нашел героин. И больше он никогда не пытался рассказать кому-либо о том, что внутри него. Даже своему брату Колуму, даже перед их ссорой.

Его мама уже не первый человек в их семье, которого Деклан обворовал.

К тому времени, как он добрался до родителей в три часа утра, он дрожал так сильно, что шли пятна перед глазами. Его уже дважды вырвало, усиливалось напряжение. И те крики…

Передняя дверь была приоткрыта, а в доме стояла тишина. Деклан снаружи обошел дом по дорожке, ведущей к кухне, где, Чейз был уверен, можно найти бутылку виски в одном из кухонных ящичков. Может, это даст ему возможность продержаться еще пару часов. Деклан таки нашел бутылку, отпил…

И опустил бутылку, вглядываясь в темноту. В затемненном углу кухни что-то лежало на полу. Его брат напился?

— Иисусе, Колум, ты слишком молод для этого. Хочешь закончить как я?

Деклан сам ему надерет задницу за это.

– Колум? – громче позвал Деклан, подходя ближе. – Это кровь?...

Пустые глаза его брата были широко открыты, устремившись в потолок. У него была перерезана шея.

— К-колум? – у Деклана дрогнул голос.

Мертв?! Кто-то убил его младшего брата?!

Он смотрел ошарашено, сдерживая слезы. Пока не услышал приглушенные крики из гостиной.

Кто-то добрался и до его родителей!

Ярость затопила его, сжигая слезы. Деклан скользнул в спальню родителей, захватив биту, что лежала рядом с кроватью со стороны отца.

Зрелище, открывшееся его взгляду, не могло быть реальностью. Он замер, не способный поверить в то, что видел. Существа с красными глазами и клыками заполнили помещение. У них были тела, как у людей. Кроме них в комнате еще находились крылатые монстры с глазами навыкате и вытянутыми конечностями.

Крылатые связали его родителей на полу и заткнули им рты, в то время как таким образом они могли… кормиться! Их деформированные рты отрывали куски кожи, в то время как его отец и мать кричали от боли сквозь кляпы.

«Я схожу с ума, этого не может быть, это неправда!»

В тот миг, когда Деклан подумал, что его сердце сейчас взорвется, голова одного из монстров оторвалась от его отца и кровь капала с уродливых ртов.

«Папина кровь».

Безумный гнев обрушился на Деклана, и он налетел на монстров. Все, что он слышал, это грохот своего сердца и удары биты, крошащие кости. Он не знал, откуда у него взялась эта огромная сила, но продолжал сминать биту о черепа.

Но каким бы мощным он не был, их было больше. Они продолжали нападать раз за разом, пока не сумели прижать его тело к полу, обездвижив. Пытаясь выкрутиться, Деклан заметил жуткий блеск в отвратительных глазах крылатого монстра и его осенило.

«Колуму повезло ... »

Как всегда, мозг Деклана не мог снова пережить все то, что с ним тогда сделали те монстры; те невообразимые муки, пока он не потерял сознание; и даже двадцать лет спустя его сон на миг померк, скрывая жуткую картину, и вновь продолжился, когда к семнадцатилетнему Деклану вернулось сознание. Снаружи родительского дома он услышал голоса и темнота, наконец, дрогнула.

Он почувствовал резкую боль в связанных запястьях и обездвиженных лодыжках, глухо закричал, когда кровь вновь хлынула к его ногам и рукам.

«Сколько он уже был связан? ...

Дни ... »

Деклан слышал мужской голос, который говорил ему, что он будет жить, что помощь уже прибыла.

— Эти сволочи уже мертвы, сынок. Они больше никому не навредят.

— Папа? — прошептал Деклан прежде, чем снова провалиться в темноту.

Словно в тумане, он чувствовал, что его кости выправлены, что его кожу снова и снова протыкают, сшивая его многочисленные раны.

Когда он проснулся, то находился в больнице, покрытый бинтами. Высокий, темноволосый мужчина сидел у его кровати.

— Я командующий Уэбб, — сказал мужчина с американским акцентом.— Ты находишься в частной клинике. Теперь ты в безопасности.

Деклан узнал голос человека, что спас его жизнь. Мужчина был средних лет, с коротко подстриженными волосами. Одет он был в нечто, похожее на военную форму, но Чейз никогда не видел такой.

— Ч-что случилось?

— Я уверен, что ты сейчас еще в шоке. Доктора поражены, что ты вообще выжил…

— А моя семья? – Деклану было противно то, как дрогнул его голос.

— Мне жаль, Деклан, но они все мертвы.

Он это знал, но все еще надеялся.

— Вы – тот, кто вытащил меня из того ада?

— Да, со своей командой. Я принадлежу к организации, которая называется Орден, и это моя работа защищать людей от тех монстров. К сожалению, мои ребята определили эту группу слишком поздно.

— Монстры? Группа? – Деклан сжал руками виски, вздрогнув, поскольку кожа рук больно натянулась под перевязкой.

Уэбб кивнул:

— Монстры. Они бессмертные. Все, что ты считал мифом, живет на наших улицах. Причем некоторые их разновидности объединяются в союзы.

Губы Деклана ошеломленно разомкнулись. Он все еще надеялся, что они не были реальны. Что это просто бред его воспаленного мозга. И теперь кто-то, мужчина при власти, подтверждал этот бред. Сознание Деклана очень неохотно соглашалось с этим.

— Вы убили их?

— Да, полностью уничтожили. Но, к сожалению, слишком поздно для твоих родителей и брата…

«И тебя», не стал говорить мужчина.

То, что эти монстры сделали с ним, с его кожей. Кровь у меня во рту, кровь, которая не была его собственной…

Деклан отвел взгляд, стыдясь выражения своих глаз.

— Они…они кормились…

— Это были неоптеры, самые кошмарные из них всех.

— Почему мы? Почему моя семья? – с горечью спросил Деклан. Он понял, что никогда не осознавал, чем была та горечь до этого момента. То была чистая ненависть, что сжигала все ледяным огнем.

— Мне кажется, что вас выбрали наугад. Они нападают просто потому, что могут это сделать. Некоторые питаются людьми, словно скотом. А некоторые играют с нами, мучая нас, — сказал он.— Именно поэтому мы выслеживаем и убиваем их немилосердно.

Деклан повернулся к Уэббу, полностью сосредоточив свое внимание на нем. Быть способным охотиться на них…

— Они называют себя Ллореанцами, — продолжал командующий, — мы же предпочитаем называть их сучьими детьми.

Он порылся в кармане жилета, затем подал амулет Деклану.

— Мы нашли это. Оно принадлежит тебе?

— Да, это мое. – На тонком кожаном шнуре весел медальон с двумя птицами по бокам. Его отец выиграл его для Деклана на ярмарке.

«Мой отец мертв».

Рука Деклана метнулась, чтоб схватить медальон, натянув бинты по всему телу.

Сжимая его в кулаке, он сказал:

— Я хочу вступить.

— Я подозревал, что ты скажешь это. Но все не настолько просто. Тебе даже нет восемнадцати. Может, если бы ты был старше, после некоторых тренировок…

— Сейчас!— отрезал Деклан. – Сейчас, черт возьми!

— А что на счет наркотиков? Я смотрел твои анализы.

Деклан вспыхнул:

— Я стану чистым.

— Даже если мы сделаем исключение для тебя, это не значит, что ты выдержишь работу в Ордене. Тебя будут учить сражаться и это будет до ужаса изнуряющее. Десантники и морские пехотинцы говорили, что их обучение было песочницей в сравнении с нашим.

— Я не облажаюсь!

Глаза Уэбба смотрели прямо вего собственные.

— Тебе придется терпеть боль каждый день, на тренировках, чтоб закалиться для войны с этими монстрами. И каждую секунду ты должен демонстрировать свою целеустремленность, быть одержимым идеей уничтожения бессмертных!

— У меня все это есть, Уэбб. Даже больше, чем у кого-либо еще. И вы это знаете.

— Подумай об этом. Долго и серьезно. Чтобы бороться с этими монстрами, мальчик мой, ты должен будешь стать одним из…

Деклан резко сел, просыпаясь в поту. Капли стекали по его груди, мимо его ошейника, по его шрамам.

С дрожью, он опустил взгляд на раны, что были вырезаны по его телу от шеи до талии. Еще больше их было на спине и руках вплоть до пальцев.

Чейз опустил голову на руки. Неоптеры взяли его плоть и заставили его пить кровь тех, кого он убил.

Зачем?

И сколько их крови смешалось с его собственной в ту ночь?

Возможно, именно так Деклан получил свою скорость и мощь, свои усилившиеся чувства. А возможно, что просто все это время наркотики сдерживали его изменения. Какие еще можно найти объяснения этому?

«Боже, стать таким же, как…

Но нет ничего, что не вылечил бы Глок во рту, Декко!»

Он заставил себя откинуться назад, замедлить этот безумный стук сердца. Слишком быстро наступила потребность в следующей инъекции.

Прошло двадцать лет, а я все еще ширяюсь.

Но сон был таким реальным, окутывал его все плотнее, воскрешая все детали, схороненные в памяти. Он уставился на потолок, вспоминая годы, что последовали после, свое помешательство на работе, которую он проделал, чтоб добраться до своих нынешних высот…

После лечения от наркотиков, которое сопровождалось неумолимой тошнотой и резкой ломотой в костях, было четыре месяца для восстановления его физических повреждений, а после Орден принял его в свои ряды.

Ежедневные тренировки подтверждали слова Уэбба. Боль увеличивалась ежедневно, но она закаляла Деклана.

Тех товарищей, что ранили его сильнее всех, он уважал больше всего.

И когда слышал, как новички жалуются на «методы, выносящие мозг», Деклан удивлялся, что не всем понятно, что командующие готовят их к будущим сражениям.

«Кто мог научить Деклана ненавидеть бессмертных лучше, чем сами монстры?»

Физически Деклан имел преимущество над другими новичками. Даже в семнадцать он был больше их, быстрее, мощнее. Уэбб считал, что это был результат совместного влияния героина, тренировок, витаминов и диеты.

Впервые в жизни Деклан был лучше других, превосходил их.

Все то время он изучал оружие, охотничью тактику, военную стратегию, он занимался самообучением, научился скрывать свой акцент; Чейз не хотел давать своим врагам не единой зацепки о себе.

Он похоронил свое прошлое так, чтоб никто и никогда не сопоставил его с несмышленым семнадцатилетним наркоманом, который умолял о смерти, пока его мучители смеялись со ртами, набитыми его кожей и кровью.

После его вступления в Орден, Деклан выследил потомков и предков тех монстров, что замучили его семью. Но этого ему было недостаточно, чтоб успокоится. Он полностью сконцентрировался на выслеживании бессмертных и стирании их с лица земли.

И независимо от того сколько монстры его умоляли – а Чейз всегда заставлял их умолять – он казнил их. И ничто не приносило ему большего удовольствия.

Но теперь изменились две вещи.

Его способности стали слишком заметными; появилась Диксон с ее уколами.

Уэбб доверил ему управление всей этой махиной, заставляя его захватывать и держать в тюрьме существ, которых Деклан хотел только убивать.

Конечно, Деклан повиновался приказам, игнорируя свои собственные внутренние потребности. В конце концов, этот человек спас его жизнь, после дал ему цель в жизни.

Напомнив себе, сколько Уэбб сделал для него, Деклан поклялся усилить контроль над собой, над своими … порывами.

«Я не знаю более дисциплинированного человека, чем я сам».

Чейз посмотрел в монитор, увидел сияющую Валькирию на одной из коек, ее светлые волосы разметались вокруг головы, словно ореол.

«Я уничтожу это влечение, во что бы то ни стало».

Его глаза сузились с ненавистью, он встал и выключил монитор.

Глава 8

Перевод: Склепова, AlexandraRhage , Lorielle

Вычитка: AlexandraRhage

— Магистр Чейз делает обход сегодня! – торопливо прошептала их соседка-лиса.

Реджин закатила глаза:

— Ах, как моя прическа?

Она лежала рядом со стеклянной стеной их камеры, вытянув свои длинные ноги вдоль металлической стены и заложив руки за голову.

Хотя на укладку это было и не очень похоже, но менять она ничего не собиралась.

На второй койке зевнула Наталья, прекращая дремать. Рядом с задней стеной камеры еще один сосед методично бился головой о стену. Вернее, об жакет Натальи, который она подсунула ему под лоб.

БУМ…БУМ…БУМ…

И так ужецелую неделю, что она провела в этом Доме Ужасов. Со своего места на полу Реджин наблюдала за процессией из злых ученых и охранников, которые собирались творить свои ежедневные бесчинства.

Надсмотрщик Фигли, отравляющий их существование, осуществлял сейчас только первый из трех своих ежедневных обходов. Этот самовлюбленный тролль напевал свой любимый мотивчик, насмехаясь над бессмертными, в то время как сопровождал их на пытки, а затем обратно в камеры.

А теперь появился и Чейз. Отлично.

— Все еще строишь планы побега? – спросила Наталья. – Так вот у тебя мало времени. Меня скоро должны забрать на эксперименты. Но тебя, наверняка, заберут раньше, ведь ты была в списке приоритетных пленников.

Экспериментами они называли вивисекцию. Где подопытного изучали изнутри, пока он был в сознании. Женщины видели двух таких жертв. Их глаза потускнели, а изрезанная грудь скреплялась скобами, словно плоть застегнули на молнию.

Наталья сказала ей:

— Я слышала, что они заставляют испытать такую боль, что ты даже представить подобного не можешь…Они надрезают или защемляют нервы, чтоб увидеть как ты среагируешь… И ты находишься в сознании, пока они вскрывают тебе грудную клетку, чтобы изучить сердце. А позже они снова скрепляют твои ребра вместе…

К сожалению, у Реджин пока не было плана побега.

Но одно она знала наверняка, чем больше Валькирия узнавала Деклана Чейза, тем больше хотела пробудить его воспоминания.

Он действительно был во главе этого ненавистного Убежища. Все операции здесь – от экспериментов до допросов с пристрастием – проходили под его неусыпным контролем. Поговаривали, что он и сам мастер в пытках.

Она внимательно посмотрела на свои когти. Только от одной мысли о Блейдмене они агрессивно выпрямлялись и становились острыми, как бритвы. А для Эйдана они сжимались, жаждая прижать его сильное тело ближе к ней.

— Готовишь средства для побега? – спросила Наташа.— Обеспечишь обратную связь? У меня есть немного практического опыта в побегах.

— Я дам тебе знать, — у Реджин действительно было одно маленькое преимущество.

Смерть Чейза, после того как он ее узнает.

Но, черт возьми, ее могут подвергнуть вивисекции или казнить прежде, чем с ним что-нибудь случится.

Реджин начинала понимать, почему некоторые из заключенных сходили здесь с ума. Их сосед был не единственным, кто бился головой о стену. Время здесь шло мучительно медленно. Не было нормального душа, и… она злобно взглянула на чертов слив. Ее бок полностью зажил, но одежда стала жесткой от засохшей крови.

Каждую секунду гнев Реджин по отношению к Чейзу возрастал, ее взрывной темперамент добирался до отметки «Реджин Все Уничтожающая».

Наталья спросила, переходя на старый язык:

— Эй, я тут вспомнила, что кое-что слышала о тебе. Разве твой поцелуй не должен лишать мужчин способности здраво мыслить?

— Так некоторые говорят, — Реджин сама не знала, правда ли это. Эйдан говорил, что ее губы походят на опьяняющее зелье. Поэтому ее поцелуй будил его воспоминания в каждой реинкарнации. Как только их губы соприкасались, его прошлое накрывало его с головой.

Но перспектива иметь «губки — наркотик» совсем не прельщала Реджин, поэтому она не проверяла.

— Но тогда ты можешь просто поцеловать Фигли или Чейза, а после приказать им отпустить нас! – воскликнула Наталья.

Что было главным минусом этой идеи?

Ни один из мужчин не нравился Реджин.

Ее ушки дернулись:

— Кстати, об одном из них…

Скрип дешевыхботинок Фигли раздавался все ближе.

Когда надсмотрщик остановился рядом с их камерой, то его маслянистые глазки сразу опустились на обнаженный живот Реджин.

«Свинья».

Каждый раз, когда мужчины так глазели на нее, Реджин заставляла их пожалеть об этом.

Она склонила голову, повертев ею из стороны в сторону, как делают боксеры перед боем.

— О, я, наконец, поняла! Твой стручок хочет больше, чем может!

Наталья прыснула от смеха, прикрыв рот рукой.

Его глазки-бусинки сощурились, и он ударил своей полицейской дубинкой по стеклу их камеры, как раз напротив головы Реджин. Это заставило их нервного соседа ускорить темп своих постукиваний.

Реджин стиснула зубы, пытаясь не сорваться.

— Твое время истекает, Валькирия, — Фигли нанес еще один удар, прежде чем его ботинки снова заскрипели, удаляясь.

Реджин прищурилась, провожая его взглядом до тех пор, пока он не исчез из поля зрения.

— Однажды я собираюсь поорать тут немножко, чтоб разнести эту хибару в щепки, — она со вздохом встала и направилась к мальчику.

Единственному обитателю, который разбавлял эту тюремную тишину своим стуком. Она присмотрелась к нему, пытаясь определить,какому же виду он принадлежит.

Пока она могла сказать только три вещи о нем.

Поскольку он не подходил под описание ни одной расы, значит, мальчик или гибрид, или полукровка.

Его серая футболка сообщала, что он играл за Тигров Старшей школы Харлей.

И он определенно был симпатичным.

Более шести футов роста, с мускулистой фигурой. Его глаза были орехового цвета с голубыми крапинками, а густые каштановые волосы были взъерошены.

Когда Реджин впервые попыталась неловко погладить его громадную голову, чтоб успокоить, фея красноречиво посмотрела на нее:

«О, съешь меня!»

Той же ночью Наталья вытерла кровь с его волос, затем укрыла его своим жакетом, пока он спал. После этого они обе стали его фактическими опекуншами, относясь к нему, как к любимому питомцу, который почему-то окаменел.

Став перед ним на колени, Реджин пробормотала:

— Не позволяй этому червю Фигли вредить тебе.

Все еще не отрывая взгляда от стены, мальчик замедлил свой стук.

— Это хороший … парень неопределенного вида, — сказала через плечо Реджин, – мы должны дать ему имя.

— Почему бы не назвать его Тигром? — предложила Наталья.

— В честь его футбольной команды? Хорошая идея.

— Не совсем, — Реджин вопросительно подняла брови и Наталья продолжила: — У него в брюках настоящий тигр. Его тело, может, и не имеет потребностей, свойственных человеку, но вчера вечером, когда он спал, ему явно снились черлидерши.

— Ммммм...

Наталья подняла правую руку.

— Рука Богини.

— Говоря о больших кошках. Пума, он — зигота.

— Может, я помогу с этим, если он обратит на меня внимание? У меня не было доступа к мужчинам целую вечность.

— Как это?

— Меня взяли в плен в Битве Семи Холмов.

Реджин сжала кулаки.

— Теперь я вспомнила.

Она рвала и метала от того, что пропустила сражение между феями и кентаврами. Ничто не могло больше задеть самолюбие Реджин, как то, что ее не пригласили повоевать.

— К нам дошли слухи, что ты там погибла.

Наталья покачала головой:

— Старый добрый король Волос планировал потребовать за меня выкуп, ему было невдомек, что опозоренная я никому не нужна. Мне понадобилось десятилетие, чтоб сбежать оттуда.

— Как ты это сделала?

— Его племянник – по совместительству его наследник – забрал меня из темницы, чтоб сделать своей любовницей. Я действовала предприимчиво, и познакомила его со своими ядовитыми когтями, а после обезглавила.

Наталья произнесла это безразлично, но ее глаза заблестели. Ее радужные оболочки, которые обычно были сливового цвета, от сильных эмоций почернели.

— А после я сбежала. И меньше чем через неделю была захвачена этими обезьянами…

— Для тебя вывод такой из всей этой истории: мне срочно нужно трахнуться.

Она бросила пронзительный взгляд на мальчика.

— Он, кажется, лет на шестьсот моложе тебя, — Реджин возвела палец к потолку и заявила:

– Я отказываюсь быть моральным компасом в нашей камере! Большинство уик-эндов я отражала настырные атаки на свой рот! Я люблю сортирный юмор, и определяю шутки с ядерными отходами и демонов, которыхзаставляю жрать покрышки, огнетушители и коробки из-под пиццы, как свое хобби!..

Хоть она и дружила с некоторыми разновидностями демонов, но все остальные заставляла страдать.

— Валькирия, рано или поздно тигренок должен стать тигром… Боги, только посмотри на него!

Ну да, мальчик достойный вздохов.

Но Реджин пожала плечами:

— И что ты будешь делать с ним, если он очнется? Снимите порно на камеры безопасности? А мне в это время сидеть, заткнув уши, и припевать? Кроме того, он еще не полностью бессмертен. Раз царапнешь его – и прости-прощай!

Наталья с ненавистью взглянула на свои когти.

— Кажется мне, Нати, что это единственный тигр, который никогда не прыгнет через твой горящий обруч…

Реджин замерла, услышав звук приближающихся шагов Чейза. Она узнала этот широкий шаг, эхо этих тяжелых военных ботинок.

— Сюда идет Блейдмен…

Глава 9

Перевод: Склепова

Вычитка: Lorielle

— Что-то не так, Магистр?— с подобострастным выражением лица спросила Диксон, когдаони шли по коридору, оценивая новых заключенных.

— Нет.

Его тон был резок, его ответ — ложью.

У Деклана уже был дерьмовый день, а ведь еще даже не полдень.

Тестирование вампирского кольца не дало никаких результатов — а, значит, Лотэра нужно допросить уже сегодня.

Кроме того, Деклан все еще не мог побороть раздражающее обаяние Валькирии, её камера приближалась слишком быстро.

И ему сообщили, что к Убежищу везут пленников еще одного магистра, хотя Деклан еще не разобрался с предыдущими, добытыми на охоте им самим.

Диксон предложила ввести его в курс дела по новоприбывшим. Он согласился, потому что она принесла ему новые дозы и потому, что был уверен,— небезосновательно, — что она не посмеет поднимать вопрос о них в ближайшее время.

Теперь они просматривали камеры, заполненные большим количество некогда мифических существ, а она рассказывала детали их захвата и доставки.

В одной камере сидели Церуннос, разумные существа с головами баранов и телами змей. В другой находилось несколько привидений, которых зомбировал некий неизвестный чародей.

Даже крылатый Врекенер, — жуткая демоническая версия ангела,— был здесь.

Деклан неохотно признал, что это неплохие трофеи, но они и рядом не валялись сего собственными. И тем более не в одной лиге с его новой жертвой. Ведь Деклан готовил ловушку для самого мощного бессмертного, который когда-либо жил.

Для вамона…

Когда они проходили мимо камеры Уильяма МакРива, Ликан спросил:

— Это ты магистр?

Его шотландский акцент был грубым, а синие глаза горели гневом.

Деклан молча посмотрел на него. Меньше, чем через полчаса, команда Диксон приступит к изучению этого оборотня. Помимо обычной своей работы эта команда также проверит новое звуковое оружие, изобретенное специально для существ с таким острым слухом, как Ликаны.

«Превратить их силы в слабости».

МакРив обнажил клыки:

— Когда я выберусь из этого места…

Деклан также молча двинулся дальше, проигнорировав его. Если бы ему давали доллар каждый раз, когда он слышал:

«Когда я освобожусь…»

Я стал бы еще на пару миллионов богаче.

Все эти бессмертные самоуверенно думали, что сбегут скоро отсюда, полагая, что люди никогда не смогут их удержать. Все же за столетия истории Ордена ни один из них не убежал.

И уж точно никто не поставит этот рекорд во времена Деклана. Он установил так много систем безопасности, что командующие и другие магистры даже начали поддразнивать его, называя Оружием Массового Уничтожения.

То, что они считали дорогостоящими излишествами, для него было стандартными мерами предосторожности.

Металлические стены камер из стали в три фута толщиной. Передние стеклянные стены были сделаны из того же материала, что и ветровые стекла шаттлов.

И если выход из атмосферы Землине мог разрушить это стекло, то куда уж было этим бессмертным с торками на шее.

Но если бы даже кто-то и умудрился это сделать, то гидравлические барьеры в виде стены стали в шесть футов толщиной выскочат вмиг, перекрывая каждый из этих трех коридоров.

И как только они поднимутся, беглец-самоубийца будет окружен солдатами.

Любоенепредвиденное обстоятельство возможно, размышлял он, особенно, если Убежище переполнено.

— Ты выглядишь отвлеченным, — сказала Диксон. — Это из-за следующего допроса?

— Лотэр будет просто еще одним вампиром, — холодно бросил Чейз, опровергая свою заинтересованность. Хоть Ордену ибыло многое известноо самом их виде,— о происхождении, слабостях, аномальных силах,— больше, чем о любых других существах из Ллора, но Лотэр оказался тайной.

Некоторые вампиры могли вбирать воспоминания, если пили кровь прямо из тела. И могли забирать себе физические и мистические силы жертв, которых выпили до смерти. С течением времени старые вампиры становились сумасшедшими от большого количества воспоминаний, их глаза обретали красный цвет.

У Лотэра были такие способности, и он являлся одним из самых старых из ныне живущих вампиров, но все же его глаза не были полностью красными. Так или иначе, но он не позволял себе пить так, как его братья, старательно цепляясь за те капли рассудка, которые еще у него оставались.

Враг Древних был аномалией. А аномалии притягивали Чейза.

Тем не менее, вампир выпил достаточно много воспоминаний, чтоб стать неуравновешенным и страдать галлюцинациями. Деклан не раз наблюдал, как своими черными когтями Лотэр вскрывал запястья, пил свою кровь и говорил сам с собой. А в другое времяего красные глаза, казалось, горели умом и хитростью.

Деклан задался вопросом, с какой стороной Лотэра ему придется столкнуться завтра.

В любом случае, Чейз ожидал достойного противника. Как истинный вампир Лотэр физически не мог врать, поэтому он владел всякими уловками речи. Все считали Лотэра мастером обмана.

«Но это неважно. Я буду лучше него. Также я буду лучше Валькирии, когда буду завтра ее допрашивать».

Они как раз подходили к ее камере, и его кожу стало покалывать узнавание. В основном Деклан старался игнорировать ее. До сегодняшнего утра, когда его любопытство возобладало в нем и он вывел на монитор запись с ее камеры.

Она заплетала в волосах небрежные косички, и он, так или иначе, но нашел для себя утешение — хотя она навряд ли станет от этого более опасной, чем за предыдущие тысячу лет. Когда в камере ниже по коридору вспыхнула стычка заключенных с охраной, она заломила руки и завопила:

— Неужели мы все здесь умрем?!

«Она считает это все игрой? Тогда завтра, когда Деклан закончит с ней, она поймет, насколько опасно её положение ... »

А пока пребывание Валькирии в клетке с другими заключенными будет напоминатьему, что хоть она внешне и могла от них отличатся, но внутри они все были одинаковыми. Монстрами.

А ее красота делала ее только более опасной.

В Ордене его учили, что они все были выродками, живущими среди людей, что они полны преступных замыслов в отношении человечества… являются нарушением естественного порядка вещей в природе… к тому же количество бессмертных постоянно росло… словно надвигающаяся на человечество чума, что должна быть уничтожена…

И опыт говорил ему тоже самое.

Глава 10

Перевод: Склепова

Вычитка: AlexandraRhage

Услышав низкий голос Чейза, беседовавшего с кем-то, Реджин вернулась на свое место на полу.

Шаги раздавались все ближе…ближе…

А затем появился он сам – бледный, злой, с пристальным взглядом, устремленным вперед. Его зрачки были расширены, здесь каждый знал, что магистр на чем-то сидит. И на нем все еще были те самые кожаные перчатки. Ходили слухи, что он ненавидит прикосновения, поэтому и носит перчатки, чтобы избежать их.

«Псих…»

Рядом с ним стояла доктор Диксон, главный ученый/вивисектор. Хоть по существу она и не была страшненькой – у нее было спортивное телосложение и даже изгибы – но любой мог подтвердить, что вид у нее никакой. Ее волосы были тускло каштановыми, и доктор носила такие огромные очки, что одеть их могла только очень уверенная в себе женщина.

Чейз, казалось,едва слушал женщину, отвечая ей односложными предложениями, в то время как Диксон явно была к нему неравнодушна.

«Больная смертная».

Когда они перешли к камере по диагонали от камеры Реджин, Валькирия попыталась понять, что та женщина увидела в Чейзе.

Реджин предположила, что у него красивые черные, как смоль, волосы и черты его лица довольно привлекательны. У мужчины был волевой подбородок, четко очерченный, и отточенные скулы с ямочками на щеках. Довершал картину тонкий и прямой нос.

Он держался прямо, расправив широкие плечи. У него было тело военного. И даже солдатская одежда смотрелась привлекательно с его короткой стрижкой, боевыми ботинками, черным свитером с нашивками на плечах и камуфляжными штанами, которые обтягивали его узкие бедра и мускулистые ноги.

В общем, если бы не его предательство, она могла бысказать, что он также великолепен, как и другие воплощения Эйдана. Ну, если не упоминать о его рассудке.

Конченый наркоман, повернутый на пытках?

«Трахайся с ним сама, Диксон!»

Наталья обратилась к ней на старом языке:

— Он старательно отводит от тебя взгляд. Не знаешь почему?

Реджин сама ожидала, что он уставится на нее в замешательстве, которое показало бы, что он начал что-то к ней чувствовать. Вместо этого он действовал так, словно ее вообще не было.

А это для нее было словно пощечина. Лучезарная привыкла купаться в лучах всеобщего внимания. Тихая, спокойная Люсия когда-то сказала ей, что любит ее за то, что Реджин всегда играет главную роль, это позволяло Люсии скрываться в тени.

Это было причудливое ощущение, когда тебя игнорируют. Тем более, когда это воплощение Эйдана, который раньше пожирал ее глазами.

Реджин ответила Наталье вопросом на вопрос:

— Откуда я могу знать, почему Чейз так себя ведет?

— Ну да, — Наталья всем своим видом показала, что ни на миг не поверила Валькирии. – И ты, конечно, этого не заметила, так как сама была занята разглядыванием его упругой задницы?

— Забери свои слова обратно, фея!

— Ах, глянь-ка на руку магистра. Он сжимает и разжимает кулак! К чему бы это?

— Как будто меня это гребет!..

«Хоть какая-то реакция!»

«О Господи, я буквально чувствую ее пристальный взгляд на своей спине».

Близость Валькирии сделала его…беспокойным. Ему было трудно сконцентрироваться на словах Диксон.

И, словно, стремясь еще больше ему досадить, Валькирия и фея начали говорить на непонятном языке. И он знал, что они обсуждают его.

Когда он с Диксон собрались идти дальше, Реджин выкрикнула на английском:

— Эй, Декко, кого я тут должна вздуть, чтоб получить нормальный душ?

Его плечи напряглись, и он почти ответил «Фигли», но все же подавил импульс и продолжил идти дальше. Еще одна победа его стальной воли.

Но отойдя от камеры Валькирии, Деклан стал еще беспокойней. Он кинул притворный взгляд на часы и сказал доктору:

— Мы рассмотрим остальных заключенных позже. Твоя операция скоро начнется.

— Им еще надо доставить и подготовить пациента. Кроме того, мы еще не добрались до берсеркера.

— Берсеркера? – ему стало интересно.

Валькирия со своей сестрой говорили на эту тему. Орден немного знал о берсеркерах, потому что они крайне редко встречались и в основном были смертными.

— Очевидно, он был захвачен в компании с другим монстром. Он так же силен, как и лучшие из мужчин Ллора, и тесты показывают, что он бессмертный.

— Бессмертный? Тогда он аномалия. Я хочу его увидеть.

Они приблизились к следующей переполненной камере, и один ее обитатель привлек внимание Чейза. Это был огромный ублюдок, который выделялся на фоне остальных.

Когда он встретил пристальный взгляд Деклана, его челюсть медленно отвисла и зеленые радужки глаз замерцали, как будто сзади их осветил прожектор.

«Почему он смотрит так, словно знает меня?»

Еще один заключенный, который делал это.

Но хуже того, Деклану казалось, что и он знает этого мужчину.

«Но нет, нет!»

Чейз никогда бы не забыл хоть одного из тех монстров. Его сердце начало биться сильнее – это не могло быть правдой. Неужели это был один с тех, что были в родительском доме той ночью? Неужели это его видел семнадцатилетний Деклан, когда вошел в гостиную, ничего не ведая?

Диксон, нахмурившись, наблюдала эту напряженность между мужчинами.

— Это тот берсеркер, Брандр.

— Ты меня не узнаешь, да? – спросил мужчина. – Это хорошо. Значит, еще есть время.

Говорил он вполне современными фразами, но его акцент резко выделялся.

— О чем это ты говоришь?

— Если ты уже захватил Валькирию по имени Реджин Лучезарная, то лучше избегай ее! – его глаза замерцали сильнее.

Видимо, это было очень важно для него.

Значит, Брандр и Валькирия знакомы?

Берсеркеры очень редки, может он и был тем, о котором говорили Реджин и Никс?

Берсеркер, которого ждала Реджин. Кулаки Деклана невольно сжались.

— Ты надумал мной командовать?

— Учти мое предупреждение, Эйдан!

Деклана напрягло это имя.

— Как ты меня назвал?

— По имени, брат!

Чейз повернулся к ошарашенной докторше.

— Поместите его в список, Диксон. В четвертый пункт.

Она посмотрела на него удивленно. Это означало, что надо свернуть ряд их экспериментов, включая вивисекцию.

Брандр заметил этот взгляд.

— Что здесь, черт возьми, творится, Эйдан?

— В список его сейчас же! – когда доктор отправилась исполнять его приказ, Деклан подошел к стеклу.

– Я встречался со многими из вашего мира, но одно объединяет вас всех, независимо от рас и видов! Ложь! Вы живете и дышите обманом! Я не знаю твоей цели…

— Моя цель состоит в том, чтоб покинуть это чертово место с тобой и Валькирией в придачу!

— Ты думаешь, что сможешь взять меня в заложники?

Мужчина распрямился и сказал:

— Я думал взять тебя с собой, как сородича!

— О чем, черт возьми, ты говоришь?!..

— Дерись! – закричал кто-то из заключенных внизу.

И к ним присоединился рев остальных:

— Дерись! Дерись!

Глава 11

Перевод: Склепова

Вычитка: AlexandraRhage

В одно мгновение Реджин пыталась ополоснуться в сливе, а в следующее — она уже подстрекала попытку побега.

Подняв голову, она увидела, что охранники тащат Уильяма МакРива мимо ее камеры. Оборотня, вероятно, накачали наркотиками, но он еще не полностью был одурманен ими. Его голова качалась, но не в так каждому шагу.

Ее ушки задергались, и Реджин знала: что-то должно произойти.

Выпрямившись, она окликнула охранников:

— Эй, мальчики!

Она подошла к стеклу в одном только черном лифчике и тоненьких трусиках.

— Вы не могли бы мне немножко помочь?

Когда они ошарашенно остановились, Валькирия промурлыкала:

— Кто из вас может помочь мне получить оргазм?

И она повернулась, представляя их взгляду свою головокружительную задницу.

— Ой, какая же я неуклюжая! Уронила кое-что!..

И она начала медленно нагибаться, чувственно выгнув спину.

Как только охранники отвлеклись, МакРив отшвырнул их от себя, и перепрыгнул через наручники, переводя руки вперед. Обнажив когти и клыки, он напал.

— Дерись! Дерись! – завопили остальные пленники.

Заключенные начали стучать по стеклянным стенам, их крики эхом разнеслись по коридору.

— Ну, давай же! Отпинай их смертные задницы, Шотландец! – заорала Реджин вместе со всеми. – Кончай их!

Позади нее мальчик начал биться головой о стену еще быстрее.

Наталью всю трясло, когда она пыталась его удержать.

С воем МакРив вспорол одного охранника и вырвал глотку второму. Кровь капала с его клыков.

Но тут на него налетел Чейз. Заревев, он набросился на Уильяма, и они покатились по полу, нанося друг другу мощные удары.

Обычно, оборотень бы победил – ведь Ликаны были самыми сильными из всех существ Ллора, но сейчас МакРив был ослаблен торком.

И все же не мог Чейз управиться с ним так быстро!

Но он не просто подмял волка, он вытряс из него душу.

Сражаясь как берсеркер, как медведь, разбуженный во время зимней спячки.

То, как он двигался…

Прямо на глазах у Валькирии его мускулы начали расти; его тело увеличилось, натянув до предела черную ткань одежды. Каждый раз, когда его кулак опускался, раздавался хруст сломанных костей.

Прибывшие, наконец, охранники оттащили побитого МакРива от взбешенного магистра.

Как только Ликана убрали, Чейз выпрямился, его грудь тяжело вздымалась. Всегда бледное лицо пылало, выделяя его серые глаза еще ярче. Его волосы были откинуты с глаз, и четче проступили его точеные черты лица.

В тот миг он был таким же мощным и прекрасным, как и Эйдан, по которому Реджин так скучала. И, как и к Эйдану, ее сильно влекло к нему.

Невидимая сила. Притягивала их словно два магнита.

Он тряхнул головой и поднял на нее взгляд. И вместо того, чтоб выглядеть удивленным тем минимумом одежды, что был на ней, он пристальным взглядом окинул ее тело, обжигая, словно вбирая в себя каждую ее частичку.

Этот взгляд манил и обжигал.

Этот взгляд заставил ее сердце бешено застучать в груди.

Его радужные оболочки замерцали. Глаза стали похожи на грозовые облака, сквозь которые прорезалась молния.

Словно не осознавая, что он делает, Деклан сделал два шага навстречу ей.

Она зеркально отразила его действия, прижавшись к стеклу. Ее когти скребли барьер между ними, ее дыхание участилось.

Все остальное было неважно. Больше не было Деклана Чейза. Она видела только Эйдана.

«Хочу быть ближе к нему».

Но, когда она поняла, что он сейчас ее покинет, старая фраза всплыла в памяти. На древнем норвежском прозвучали слова:

— Возьми меня с собой, воин!

«Взять ее с собой?»

Деклан в тот момент ничего не жаждал больше.

«О, мой Бог, ее тело!»

Его дыхание прервалось при виде ее в одном белье. Ее лифчик и трусики были тоненькими, словно ленточки, открывая тугие ноги, узкую талию и соблазнительные бедра. Высокие, полные груди едва помещались в тоненьких чашечках.

Ее сияющая кожа была влажной и гладкой.

Когда Валькирия задрожала, и ее соски напряглись, он не смог оторвать взгляда от нее.

А затем в памяти всплыло, кем она была.

Врагом. Вызывающим отвращение.

Окатив ее взглядом, полным презрения, он отвернулся. Чейз шагал в свои комнаты, сжав руки в кулаки и с беспорядком в голове.

Потому что он был тверд.

Боже упаси! Он был тверд для нее.

«Нет, это невозможно!»

Лекарство не позволяло ему возбуждаться. Разве он не принял вчера двойную дозу? И позавчера?

И все же он не мог отрицать эффект, который на него произвела Валькирия.

В своей комнате он метался, борясь с желанием увидеть ее на мониторе.

«Враг, вызывающий отвращение» , – твердил он себе снова и снова.

Он, тяжело вздохнув, набрал полную грудь воздуха, и резко выдохнул, чувствуя как тесно его члену в штанах.

С горьким проклятием Деклан сел за пульт и вывел изображение на экран ее камеры. Она все еще прижималась к стеклу, давая ему возможность созерцать ее шикарные формы сзади.

Черная лента, натянутая на влажную золотистую кожу. Ее задница была слишком щедра, чтоб маленькие трусики могли ее скрыть.

Деклан услышал низкий стон и был потрясен, когда понял, что сам его издал.

Его член начал пульсировать.

Он был таким длинным, таким твердым, с тех самых пор, как Чейз вошел в комнату.

В то время как не мог заняться с ней сексом, он сыпал проклятиями, почти уверенный, что мог бы, наконец, узнать, каково это, когда семя покидает твое тело.

«Отдать себя одной из проклятых?»

Деклан мог быть обманут. Он знал это. Были у них оперативные работники, которые влюблялись в бессмертных – и Чейз всегда считал их очень глупыми. Никакой монстр не стоил последствий.

Быть изгнанным.

Никогда.

Он вскочил на ноги, вновь зашагав по комнате. Надо контролировать себя. Он может это сделать.

«Никто из людей не обладает такой волей, как ты, Декко».

Его ждала работа. Его обязанности. Только что произошла попытка побега – с жертвами, поэтому он должен допросить Лотэра быстро.

Как только он сломает вампира, Деклан пойдет на остров. Он знал каждую его часть – леса, пещеры в горах, скалистые берега, знал каждую ловушку…

Ведь сам их и расставлял.

Чейз негласно считал остров своей личной территорией. Сейчас он представлял, сколько миль придется пробежать, чтоб полностью истощить тело…

Минуты уходили. Иногда он выдыхал, уверенный, что вернул контроль. Валькирии удалось поколебать его, но теперь он снова обрел опору под ногами.

Пошли ломать вампира.

Но сначала Деклану нужно было уничтожить запись с камер наблюдения, запечатлевшую его реакцию на Валькирию. Он никогда не знал, кто пересматривал эти видео. Но Чейз все тянул с этим, тщательно пересматривая запись, пытаясь понять, как она обрела такую власть над ним.

Он уже было собрался удалить сцену, когда вдруг заметил кое-что, что не могло быть правдой.

Валькирия в конце обращалась к нему не на английском, но и не на том же языке, что разговаривала с феей.

Это был новый язык. И все же он ее понял.

— Я не собираюсь больше ждать твоего ответа! – сказала Наталья Реджин на древнем языке.

В течение уже двух часов она пыталась выбить из Валькирии ответ, почему глаза Чейза так изменились, почему он сам изменился, увидев Реджин.

И еще, к сожалению, фея заметила обратный процесс.

Реджин ответила ей на том же языке:

— Только не говори никому в этой тюрьме о том, что ты видела!

— Только если ты объяснишь мне, что это было! Иначе…

Реджин сверкнула глазами.

— Договорились! Поклянись Ллором, что никому не расскажешь то, что я тебе сейчас скажу.

Как только Наталья поклялась, Реджин открыла ей тайну своих взаимоотношений с Эйданом, рассказала о его прошлых воплощениях, о его смертях. И закончила словами:

— И теперь он перевоплотился. На этот раз он… Деклан Чейз.

Наталья задохнулась.

— Тогда от тебя требуется всего лишь заставить его вспомнить прошлое? Ему достаточно только поцеловать тебя?!

— Да, это все, что нужно, — по неизвестным причинам ее поцелуй осуществлял перемотку сознания каждого воплощения Эйдана, непосредственно перед тем, как он брал ее в первый раз.

— Ничто не может разлучить нас, — рычал он.

А после это ничто их разлучало.

Он брал ее, пребывая в ярости берсеркера, и умирал вскоре после этого от несчастного случая или убийства.

Тысячу лет этот сценарий повторялся снова и снова.

Теперь, если бы она была с ним, когда это произойдет, то Реджин могла бы использовать его отпечаток пальца, чтоб открыть свой ошейник, а после освободить своих союзников.

Наталья встала, нервно вышагивая:

— Так почему ты колеблешься?

— Я же рассказала тебе, что он для меня значит?

Как и прежде, все ее старые чувства к нему вспыхнули с новой силой.

— Чейз скоро вызовет тебя на допрос. И затем тебе сделают вивисекцию. Но, что важнее, потом меня подвергнут вивисекции!

— Да знаю я!

Для Реджин было губительно жалеть Чейза. Но активно участвовать в устранении Эйдана?

Она помнила, как закрываются его глаза, когда он улыбается, она до сих пор слышала его смех, словно он звучал только вчера.

«Помнишь, когда я поклялся, что буду любить тебя…»

— Эти смертные планируют истребить нас всех! – сказала Наталья. – И, если ты не заметила, они успешно двигаются в этом направлении! Но фея проживет дольше. А вот сколько времени осталось у тебя, Валькирия?

«Немного».

Реджин подумала о Люсии, которая собиралась встретить свой самый худший кошмар один на один.

«Я должна добраться до нее».

Значит, ускорить погибель мужчины, по которому скорбела в течение многих столетий?

Позади них впервые заговорил мальчик, пробормотав:

— Ты…сияешь…

Глава 12

Перевод: Склепова, AlexandraRhage

Вычитка: AlexandraRhage

Лотэр, Враг Древних очнулся привязанным к столу в ослепляюще белой комнате, под искусственным ярким светом, что причинял боль его чувствительным глазам.

Он напрягся, пытаясь сломать крепления.

«Добраться до моего кольца. Добраться до нее».

Его повелитель... Предназначение... велело ему сделать это. Но Лотэру не удавалось освободиться.

Целое тысячелетие никто из врагов не мог захватить его. Теперь же его захватил какой-то смертный. Но этот смертный был быстрее любого человека, с которым вампир когда-либо сталкивался.

Когда Чейз зашел в комнату, клыки Лотэра агрессивно заострились. А после его глаза сузились: с этим мужчиной было что-то не так. Кипящий гнев волнами расходился от него.

— У меня к тебе вопросы, вампир, — сказал он низким, клекочущим голосом. – Ответь на них, и избавишь себя от ненужной боли…

— Кто твой начальник? – прервал его Лотэр.

— Какое это имеет значение? – лицо мужчины было пепельно-серым и в шрамах.

«Презираю шрамы».

— Я – король! Я не веду переговоры со смертными твоего уровня.

— Король, оказывается? Такого в твоем досье нет. В любом случае, это я руковожу Убежищем. Все проходит через меня.

— Тогда ты можешь принести мне мое кольцо. Я хочу его увидеть.

— Непременно. Если ты сначала расскажешь мне все, что знаешь о Валькириях.

"Я знаю ощущение восторга, который испытываешь, хватая Валькирию за шею".

Он поерзал в своих путах, вспомнив удовольствие, вздыхая:

— Лучница. Лучница в Зеленом Аду.

Он сломал ей шею как тростинку.

"Я знаю, что Валькирии омерзительны".

— Ханжи, любопытные, гордячки.

Чейз посмотрел на Лотэра так, словно тот говорил ерунду.

— Мое кольцо, смертный!

— Это? – магистр вытащил золотой ободок из кармана, словно тот оказался там случайно.

Глаза Лотэра расширились. При виде кольца он прикусил клыком губу, потягивая собственную кровь с жадностью.

— Что оно может, вампир?

«Черт возьми, он в перчатках?!»

— Сними перчатку и коснись его, — и будешь последним, кто это сделает. – Так ты лучше узнаешь его возможности.

Чейз послал ему красноречивый взгляд:

— Да нет, наверное, я не стану этого делать.

— Если ты будешь его здесь хранить, то призовешь сюда зло.

«Она придет за ним. А ему надо вернуться к ней. У него все еще оставался в кармане пепел мумии. Все еще хранил золотую пыльцу с ее тела».

— Что за зло?

— Ее!

Как только вода отступит, она и ее грязные охранники придут.

— Ни одно зло не сбегало из Убежища, — сказал Чейз. – Я уверен, что и в этот раз осечки не будет!

«Она сможет достать Лотэра где угодно, когда угодно, если захочет. И обычная тюрьма смертных не сможет ее удержать».

— Ты играешь с божественной силой. Она хочет кольцо.

— Что оно может? Почему ты его так жаждешь?

Лотэр только молча уставился в потолок, отсчитывая каждую секунду до появления Королевы Золота.

— Скажи мне, что оно делает! Сейчас же! – Чейз поднес к лицу Лотэра свой кулак, больше похожий на кузнечный молот, и нанес удар.

Лотэр встряхнул своей головой, затем зло усмехнулся, обнажив окровавленные клыки:

— Блядь! Ты не обычный смертный!

Другой удар, на этот раз сильнее, с большим гневом.

«Неудивительно, что этому мужику удалось меня сцапать!»

Хотя Лотэр чувствовал, что Чейз не был бессмертным, но явно был усилен.

Вероятно, употребляет какой-то химикат, чтоб увеличить свою силу.

Зрачки мужчины были увеличены, и сладковатый аромат тянулся от его кожи.

— Интересно, а каков ты на вкус?

— Ответь мне, грязная пиявка!

Лотэр вздохнул, и пробормотал по-русски:

— Ну что ты несешь…?

— Почему я беспокою тебя этим? Это то, что ты сказал?

— Ты разговариваешь на моем языке? – спросил Лотэр.

— Хватит! Отвечай мне немедленно!

— А то что? Чем новым ты меня можешь удивить? – спросил он со смехом. – Меня вешали на собственных кишках; я был истерзан кнутом, сделанным из бритв, и не единожды! Я видел, как король Ликанов пожирал мои глаза, которые перед этим выгреб из моего черепа ржавой ложкой. Правда, наблюдать я смог только первый глаз. Зато я слышал его чавканье, когда он наслаждался вторым.

«А когда Дорада доберется до него? Вот что действительно будет мучительно».

— Ты увидишь, что с тобой произойдет, — продолжил Чейз. – Ваши тела вызывают у меня отвращение. И если я отрежу тебе руку…

Лотэр громко зевнул.

— …то ты просто залечишь рану. Да, вы способны чувствовать боль потери, но не так как люди.

Лотэру это все больше и больше надоедало.

— Когда я освобожусь, думаю, продемонстрирую тебе твой хребет. Я вручу его тебе небрежно, но вежливо, и буду ждать твоих комментариев.

Игнорируя его, Чейз продолжал:

— Зато люди вполне неплохо выдерживают … солнце, — он щелкнул выключателем, переключая верхний свет.

Кожа Лотэра вспыхнула. Ультрафиолетовые лампы.

Чейз разорвал рубашку распятого Лотэра, подставляя лучам его грудь. Хоть Лотэр и был стар, и не столь чувствителен к солнцу, как другие вампиры, но это было болезненно.

— Чейз, мой повелитель тебя поблагодарит за это, — со смехом сказал он. – Ты готовишь меня… к будущим испытаниям.

Обугленная плоть начала отпадать от его тела, и вампир скорчился в агонии. Его волосы были припаленными, кончик носа и пальцы начали разлагаться.

А он все равно не мог прекратить смеяться.

— Ты сияешь, — сказал мальчик Реджин. Он вытянулся в полный рост и указал на Наталью:

— А у тебя черные губы.

Он захихикал, словно снова был готов начать биться головой о стену.

— У змей есть руки, и они могут говорить, а у мужчин есть рога и…

— Вдохни поглубже, мой бедный малыш, — сказала Наталья. – Иди, присядь со мной.

Она подвела его к одной из коек, и села поближе.

— У вас обоих заостренные ушки!

— Я темная фея Наталья. А это Реджин. Она Валькирия.

— А у тебя есть имя? – спросила Реджин.

Он рассеянно ответил:

— Таддеус Брайден, мадам. Все зовут меня Тэд.

«Мадам?»

— Как ты здесь оказался? Что-нибудь помнишь?

— Я, мммм, я приехал за своей девушкой, чтоб забрать ее, — сказал он осторожно.

— Продолжай, — рука Натальи гладила его колено.

— Пока я ее ждал, ее отец с интересом рассматривал меня. Расспрашивал меня о моей работе. Потом даже угостил меня виски. А когда я очнулся, то уже был здесь, видя эти вещи…Вещи, которые не могут быть реальны…

Реджин спросила его:

— Кто ты?

— Мужчина, мадам.

— О, я его съем, — пробормотала Наталья, и ее рука поднялась выше по его бедру.

Реджин выразительно посмотрела на нее, а затем уточнила:

— Я имела в виду, ты вообще человек?

— Конечно, я человек! Почему все меня об этом спрашивают?!

— Потому что ты находишься среди Ллореанцев, — сказала Наталья. – В тюрьме для бессмертных.

— Я не понимаю!

После того, как Наталья в общих чертах обрисовала ему, что такое «Орден» и Ллор, он сказал:

— Эти люди ошиблись! Я играю в бейсбол и хожу в церковь по воскресеньям! Я – Бойскаут Орла! Я никогда ни о чем подобном не слышал! – Он вцепился руками в волосы. — Я просто хочу домой…

Реджин фыркнула:

— А мы чего, по-твоему, хотим?

Правда, она еще хотела найти Люсию. Была ли та все еще в Южной Америке?

Наталья снова начала поглаживать его колено:

— А что этот папаша сказал, прежде чем опоить тебя?

— Что я играю в бейсбол лучше, чем все, кого он когда-либо видел. Но мне все это говорят, — сказал он спокойно. – Я установил какие-то рекорды. Я думал, что он хотел меня в чем-то обвинить…

— Рекорды, да? – задумчиво переспросила Реджин. – Походит на нашу сверхскорость и силу.

Он резко выдохнул:

— Я такое предполагал. Но если я не человек, то кто я?

— Не знаем, — пожала плечами Реджин. – У тебя нет рожков, остроконечных ушей, чешуи или когтей…

Наталья добавила:

— Я думала, что ты, может, вампир, но у тебя есть линия загара.

Его тон немного изменился, когда он спросил:

— Откуда вы знаете, что у меня есть линия загара?

— Я проверила, чтоб удостоверится, что ты не вампир, — сказала Наталья. – Знаешь ли, мы враждуем с вампирской Ордой.

Реджин сузила свои глаза на парне:

— Эй, у тебя же загар не из банки?

— Конечно, нет! Я всю неделю был на солнце, играя в контактный футбол. Ну, и мы командой бегали без верха.

Наталья почти промурлыкала:

— Ты все поняла, Реджин? Парни играли в контактный футбол! И Тэд был без футболки!

Реджин закатила глаза. К счастью, Тэд был слишком озабочен, чтоб заметить пуму, что возбуждалась рядом с ним.

— Так я теперь неуязвим для пуль или чего-то подобного?

— Нет, ты еще полностью уязвим,— сказала Реджин. – По крайней мере, пока не перестанешь расти и не достигнешь своего полного бессмертия.

Угрожающее рычание раскатилось вниз по коридору, там вспыхнула новая стычка.

Глаза Тэда вновь наполнились старой песней, и Реджин побыстрее схватила его за пальцы.

— Эй, Тэд! Давай рассказывай дальше! Кто твои родители? Они сильные? Выглядят намного старше тебя? Чем-то выделяются?

— Моя мама вдова. Мой папа погиб на работе, когда мне было четыре. Они меня усыновили незадолго до этого.

Сирота. Неудивительно, что Тэд не знал, кем был.

— Теперь я живу с мамой и бабушкой. Ничего необычного. Мама любит готовить. Бабушка шьет.

— О, а ты ешь то, что мама готовит?

Он посмотрелс негодованием:

— Конечно! Она классный повар!

«Ну да, конечно!»

— Я имела в виду ешь ли ты вообще?

Понятно, о маме Таддеуса Брайдена лучше не говорить плохо.

— Да, я ем, естественно!

— И когда ты последний раз ел?— спросила Реджин.

— Я съел бургер вчера.

Наталья сказала:

— Это не совсем верно, мой мальчик. Ты уже здесь больше недели.

— Недели! – он сорвался на ноги, возвышаясь над ними. – И я даже есть не хочу! Как такое может быть?

— Некоторым видам много еды не нужно. Реджин вон вообще не ест. А еще фантомы, призраки, суккубы, инкубы, да где-то полдюжины видов.

Она пробормотала Реджин:

— Ставлю – и надеюсь на то, что он инкуб.

— Я не могу поверить, что я так долго здесь! О Боже, я пропустил игру в пятницу! Теперь тренер меня убьет!

«Ага, если тебя сначала не убьют эти чокнутые смертные…»

— Мама и бабушка волнуются ведь! Я же раньше даже комендантский час не нарушал!

Его голос стих.

— Моя семья в безопасности?

— Не знаем, — пожала плечами Реджин. – Но если тебя усыновили, значит, они смертные, поэтому их оставят в покое.

— Если хоть кто-то коснется их…— его глаза замерцали. Черным.

Реджин и Наталья переглянулись. Черный означал или вампир, или возможно демон.

Пристальный взгляд Натальи скользнул по коридору:

— О боги! Глянь, Валькирия!

Охранники тащили Уильяма МакРива. Синие глаза оборотня были стеклянными, его тело дрожало, а кожа была слишком бледна. Диксон сделала ему вивисекцию, оставив кучу скоб на его искромсанной грудной клетке. Из ушей капала кровь.

— К-кто он? – пробормотал ошарашено Тэд.

— Один из моих союзников, – сказала Реджин.

Ликаны сейчас были в альянсе с Валькириями, стали частью армии Вертас. Фактически, Реджин была связана с Уильямом родственными узами. Ее племянница, полукровка Эмма вышла замуж за его кузена, короля оборотней, который глядел на Эмму с огромным обожанием и был помешан на ее защите.