Наука Плоского Мира II: Земной шар

Глава 19. Письмо из Ланкра

Матушка Ветровоск, известная всем — и в особенности самой себе — как самая компетентная ведьма Плоского Мира, собирала дрова в лесах Ланкра, расположенного высоко в горах и вдали от каких бы то ни было университетов.

Для пожилой женщины, так и притягивающей к себе рассказий, это занятие было сопряжено с риском. Собирая дрова, в наше время было довольно сложно избежать встречи с третьими сыновьями королей, юными свинопасами, путешествующими в поисках своей судьбы, и другими персонажами, которые, отправляясь в свое приключение, были обязаны проявить доброту к пожилой женщине, ведь она наверняка окажется ведьмой, тем самым доказывая, что обходительность — награда уже сама по себе.

Даже благожелательно настроенный человек лишь в редких случаях согласится делать то, чего он, если честно, делать не хотел. В последнее время Матушка держала при себе полные карманы мелких камешков и сосновых шишек — чтобы отвадить непрошеных гостей.

Услышав позади мягкое постукивание копыт, она обернулась, держа шишку наготове.

«Предупреждаю, я по горло сыта тем, как вы, ребятки, вечно выпрашиваете у меня свои три желания…», — начала она.

Шон Ягг, появившийся верхом на своем казенном осле, отчаянно замахал руками[96].

«Это я, Госпожа Ветровоск! И, пожалуйста, не надо этого делать!»

«Доволен?», — отозвалась Матушка — «На два других желания можешь не рассчитывать!»

«Нет, нет, я просто принес вам вот это…»

Шон помахал довольно толстой пачкой бумаги.

«Что это?»

«Вам семафорное сообщение, Госпожа Ветровоск! До этого мы получали только два таких!» — Шон просиял от мысли о приобщении к передовым технологиям.

«А это что вообще такое?» — требовательно спросила Матушка.

«Что-то вроде письма, которое разрезают на части и передают по воздуху», — объяснил Шон.

«Теми башнями, с которыми я постоянно сталкиваюсь?»

«Да, Госпожа Ветровоск».

«Знаешь, их ведь передвигают по ночам», — сказала Матушка, взяв бумагу.

«Ну… мне так не кажется», — отважился произнести Шон.

«А, значит, просто я на метле не умею летать, так что ли?» — глаза Матушки блеснули.

«Хотя, кажется, я вспомнил», — быстро ответил Шон. — «Их постоянно передвигают. На тележках. Таких больших, огромных тележках. Их…»

«Да, да», — согласилась Матушка, присаживаясь на пенек. — «А теперь помолчи, я читаю…»

В лесу наступила полная тишина, которую время от времени нарушало только перелистывание бумаги.

Наконец, Матушка Ветровоск закончила чтение. Она фыркнула. В лесу снова запели птицы.

«Эти старые маразматики думают, что не видят леса за деревьями, хотя деревья — это и есть лес», — пробормотала она. — «Такое письмо, наверное, дорого стоит, да?»

«Это сообщение», — с восхищением ответил Шон, — «стоит больше 600 долларов! Я подсчитал слова! У волшебников, наверное, денег куры не клюют!»

«Ну, у меня таких денег нет», — ответила ведьма. — «Сколько стоит одно слово?»

«Пять пенсов за отправку и пять пенсов за первое слово», — быстро ответил Шон.

«Ах», — сказала Матушка. Она сосредоточенно нахмурилась, и беззвучно зашевелила губами. «Арифметика мне никогда не давалась», — ответила она, — «но получается, кажется…. шесть с половиной пенсов».

Шон хорошо знал ведьм. Лучше не спорить.

«Да, все правильно», — сказал он.

«У тебя есть карандаш?» — спросила Матушка. Шон передал. Очень аккуратно ведьма вывела на одной из страниц несколько заглавных букв и отдала листок Шону.

«Это все?» — уточнил он.

«Длинный вопрос, короткий ответ», — Матушка ответила так, словно в ее словах заключалась вселенская истина. — «Ты что-то еще хотел?»

Шон подумал, что было бы неплохо получить денег. Но на сей счет Матушка Ветровоск, в своей особой манере, придерживалась академической точки зрения. Ведьмы считали, что приносят обществу огромную пользу, и хотя объяснить, в чем именно эта польза состоит, было не так-то просто, люди быстро бы ее оценили, если бы ведьмы перестали им помогать. Шесть с половиной пенсов были приемлемой ценой, чтобы никогда об этом не узнать.

Карандаш она ему так и не вернула.

Дыра в Б-пространстве уже была заметна невооруженным глазом. Доктор Ди, буквально зачарованный этим зрелищем, был уверен в том, что оттуда обязательно появятся ангелы, хотя пока что единственным существом, перебравшимся с противоположной стороны, была человекообразная обезьяна.

Столкнувшись с любой проблемой, волшебники автоматически начинают искать книгу на соответствующую тему. А в Б-пространстве книг было полно. Сложность, однако, состояла в том, чтобы найти именно те книги, которые относились к текущей версии истории; если в потенциале вам известно все, то найти что-то конкретное не так уж просто.

«Так, посмотрим, где мы сейчас находимся», — немного погодя сказал Чудакулли. — «В этой штанине времени последние известные нам книги должны быть написаны через…?»

«Примерно сто лет», — ответил Преподаватель Современного Руносложения, изучая свои записи. — «Как раз перед тем, как тем как погибнет существующая цивилизация. Потом начнутся пожары, голод, войны… все, как обычно».

«По словам ГЕКСа, к моменту падения астероида, люди снова будут жить в деревнях. На одном-двух других континентах дела обстоят лучше, но приближение астероида никто даже не заметит».

«В истории уже бывали такие периоды», — сказал Декан. — «Но, насколько мы можем судить, в этой местности всегда находились изолированные группы людей, которые старались уберечь существующие книги».

«А, родственные души», — заметил Чудакулли.

«Боюсь, что нет», — возразил Декан. — «Они верующие».

«О, боже», — ответил Чудакулли.

«Разобраться непросто, но на этом материке, по всей видимости, преобладают четыре бога», — продолжил Декан. — «Между собой они связаны слабо».

«Вроде больших бородатых стариков на небе?» — спросил Чудакулли.

«Да, парочка из них».

«Тогда это, скорее всего, морфические воспоминания о нас», — заявил Чудакулли.

«С религиями все не так просто», — сказал Декан. — «Но они, по крайней мере, сохранили идею о том, что книги важны, а чтение и письмо — это не просто отмазка для людей, слишком хилых, чтобы рубить друг друга мечами».

«А эти религиозные места еще сохранились?» — спросил Преподаватель Современного Руносложения. — «Может, стоит отправиться туда, рассказать, что мы настоящие творцы этой Вселенной, и немного прояснить ситуацию?»

Наступила тишина. А затем Думминг, своим лучшим голосом «для разговоров с начальством», сказал: «Сэр, я думаю, что в этом мире к людям, которые неожиданно появляются и объявляют себя богами, относятся ничуть не лучше, чем у нас дома».

«То есть рассчитывать на особое отношение нам не стоит?»

«Не в том смысле, о котором вы подумали, сэр», — ответил Думминг. — «К тому же в этой стране все подобные места были упразднены по приказу последнего монарха. Я не уверен, что полностью понимаю происходящее, но похоже, здесь были приняты некие меры по сокращению расходов».

«Сокращение избыточных подразделений, перераспределение сотрудников и все в таком духе?» — уточнил Чудакулли.

«Да, сэр», — подтвердил Думминг. — «А еще несколько убийств, немного пыток и все в таком духе».

«Но я уверен, что все эти вопросы можно было решить, отправив сотрудников в лес, чтобы они там побегали и постреляли друг в друга краской», — с невинным видом заметил Преподаватель Современного Руносложения.

«Рунист, я сделаю вид, что ничего не слышал», — отозвался Чудакулли. — «Итак, джентльмены, мы все-таки считаемся мыслителями. Магии у нас нет. Но, если верить ГЕКСу, мы можем перемещаться в пространстве и времени. И еще у нас есть большие палки. Что мы можем сделать?»

«Входящее сообщение», — раздался голос ГЕКСа.

«Из Ланкра? Вот это скорость!»

«Да. Сообщение не подписано. Текст такой: ТИОРСИЯ»

ГЕКС продиктовал по буквам. Думминг записал его в свой блокнот.

«И что это значит?» — Чудакулли оглядел своих волшебников.

«По-моему, звучит немного религиозно», — высказался Декан. — «Ринсвинд? Ты же вроде специалист по таким вещам, да?»

Ринсвинд взглянул на слово. И правда, вся его жизнь, если подумать, была похожа на кроссворд…

«Цена семафорного сообщения зависит от количества слов, так?» — спросил он.

«Да, это просто возмутительно», — ответил Чудакулли. — «Междугородные сообщения стоят по пять пенсов за слово».

«И отправила его пожилая жительница Ланкра, в котором основной валютой, насколько я помню, являются куры?» — продолжил Ринсвинд. — «Значит, денег на разглагольствования у нее нет. По-моему, это просто анаграмма от слова ИСТОРИЯ».

«Мне кажется, это значит «измените историю»», — отозвался Думминг, не поднимая головы. — «Просто на пять пенсов дешевле».

«Но мы уже пробовали ее менять!» — воскликнул Декан.

«Наверное, нужно изменить ее как-нибудь иначе? Может, в другой момент времени?» — предположил Думминг. — «У нас же есть Б-пространство. Наверняка мы сможем что-то узнать из книг, написанных в разных будущих…»

«У-ук!»

«Прошу прощения, сэр, но библиотечные правила здесь не действуют!» — ответил Думминг.

«Взгляни на это с другой стороны, приятель», — сказал Чудакулли, обращаясь к сердитому Библиотекарю. — «Конечно, все мы понимаем, что правила здесь тоже действуют и в обычной ситуации нам бы и в голову не пришло просить тебя вмешиваться в естественный ход событий. Просто в этом мире события развиваются таким образом, что библиотеки, которым повезет выстоять в течение ближайшей тысячи лет, не став материалом для разведения костра или источником неудобной туалетной бумаги, будут либо уничтожены огненным шаром, либо окажутся похороненными под слоем льда. Те замечательные книги доктора Ди, которые тебе так понравились, вместе с их изысканными изображениями совершенно бесполезных магических кругов и довольно интересных математических шифров, исчезнут точно так же, как, как…». Он защелкал пальцами. «Кто-нибудь, подскажите, что может бесследно исчезнуть в будущем», — потребовал он.

«Люди», — предложил Ринсвинд.

Наступила тишина.

Затем Библиотекарь произнес: «У-ук у-ук».

«Он говорит, что просто найдет нужные книги, ясно?» — перевел Ринсвинд. — «Он свалит их в кучу, выйдет из комнаты и, пока его нет, никто должен их трогать, потому что иначе он об этом не узнает, и если, возвращаясь обратно, он громко кашлянет, то только потому, что у него кашель, а не по какой-то другой причине, ясно?».