Наследники великого Калямбы

Глава 6. Большой Мир

В Большом Мире было скользко и противно. Несло тухлой рыбой и горелой резиной, вдобавок ко всему сверху непрерывно валились большие, с арбуз, капли воды, уворачиваться от которых было бесполезно — увернешься от одной, попадешь под другую.

Фриандр сплюнул и изрек:

— Помойка, а не Большой Мир. Совсем всё изгадили.

Генку это задело, хотя он и подозревал, что они угодили на свалку.

— Можно подумать, в ваших нужниках чище, — сказал он. — Я, к примеру, зашел в один и вырубился.

— Вырубился — это что? — спросил Фриандр.

— Отключился, — объяснил Генка.

— Это как?

— В нос шибануло, я и слетел с катушек, — ответил Генка.

— Что мне в вас, пареньках, нравится, так это ясность мысли, — философски изрек Фриандр. — И живость выражений.

Генка захлопал глазами.

Фриандр почесал макушку и сказал:

— Подождем Мегу со Сперанто. Может, дверь еще не захлопнулась.

Он уселся как в кресло на яблочный огрызок и, несмотря на увесистый дождь, принялся клевать носом, а Генка подобрал с земли каменюгу и швырнул в огромный круглый безобразный предмет, покрытый грязными ошметками. Вслед за этим он метнул железную загогулину во внушительный продолговатый предмет, тронутый плесенью, после чего понял, что только что обстрелял капустный кочан и тухлый огурец.

Да уж. Теперь не только самая позорная шавка, но и мышь, и воробей, и прожорливый голубь представляли грозную опасность. Генка тяжело вздохнул.

Фриандр встрепенулся и спросил:

— Ты что, парень, проголодался?

— Нет, — ответил Генка.

— И то правильно, припасов нет, а тухлятиной подкрепляться опасно, — произнес Фриандр. — Мы случаем не на свалке?

— На свалке, — подтвердил Генка.

— Я так и думал, — сказал Фриандр, вставая с яблочного огрызка. — Самое место для контакта цивилизаций. Что ж, ждать нечего. Пошли, Генка. Вперед и только вперед.

— Куда вперед-то?

— Туда, — Фриандр махнул рукой в серую туманную даль, где в небе порой вспыхивали голубые молнии…

По дороге выяснилось, что Фриандр в Большом Мире впервые, но, как философ, много о нем наслышан. Для философов Большой Мир был Меккой, Шамбалой, куда они всячески стремились попасть. В Мире этом никто по-настоящему не был, поэтому представлялся он величественным, сияющим. Существовало лишь два способа попасть туда.

Первый — когда большемирец, произнеся формулу контакта, вызывает тебя по имени: «О. Фриандр, приди, явись, возникни». При этом не обязательно находиться на площадке контакта. Способ очень ненадежный, поскольку большемирцам неизвестны ни формула контакта, ни имена маломирцев. Но даже если какой-то большемирец случайно назовет и то, и другое, вызываемый маломирец сможет появиться в Большом Мире лишь в виде образа, фантома, да и то на какие-то секунды. Вероятно, он что-то увидит, к примеру — огромный нос вызывающего большемирца, однако побродить по Шамбале не сумеет, так как тело его будет находиться в Малом Мире. Этот способ можно назвать подглядыванием в замочную скважину.

Другой способ много вернее. Можно войти в Большой Мир сквозь дверь, открытую большемирцем. В этом случае большемирец как бы является ключом к этой двери. Разумеется, он должен знать и формулу контакта, и имя маломирца, и место нахождения двери, то есть площадки контакта. Тут без знающего маломирца никак не обойтись.

— А почему стражники не прошли вслед за нами? — спросил Генка.

— Необходимо желание большемирца, чтобы маломирец прошел в открытую дверь, — объяснил Фриандр.

— Дверь до сих пор открыта?

— Давно закрылась, — сказал Фриандр. — Но у Меги со Сперанто было время. Поэтому мы с тобой и торчали на площадке.

— Значит, Мега со Сперанто попались, — вздохнул Генка.

— Скорее всего, — отозвался Фриандр.

Помолчав, Генка спросил:

— А как Буало прошел в Большой Мир? Он же не большемирец.

— Буало и не маломирец, — сказал Фриандр. — Он неизвестно кто. И знает формулу контакта.

Они вышли со свалки на унылое бесконечное поле, покрытое жесткой грязной травой. Шамбала, сверкающая страна, предел мечтаний маломирских философов. Хорошо, что шел дождь, а то бы наверняка пришлось удирать от какого-нибудь бродячего кота. Опасный, враждебный мир.

— Куда мы идем, Фриандр? — спросил Генка. — Нам надо вернуться. Не хватало еще, чтобы меня ворона склевала.

— Не волнуйся, Генка, не склюет, — бодро сказал Фриандр. — Мы вернемся через другую площадку, так как у этой засада.

— А ты знаешь, где другая площадка? — засомневался Генка.

— Не волнуйся, Генка, найдем, — заверил Фриандр. — Знаешь правило пупка? Центропупизм?

— Не-ет.

— Если хочешь с кем-нибудь встретиться, никуда не ходи, сам придет.

— Хороший пупок надо иметь, — заметил Генка.

— Это одно из правил формальной логики, — сказал Фриандр. — А может, неформальной. А может, не логики, но такое правило точно есть. Имеется в виду, что куда бы ты ни шел, все равно придешь в то место, куда хотел попасть.

— Это, по-моему, ясно и ослу, — отозвался Генка. — С какой стати я пойду туда, где мне нечего делать?

— А ты, Генка, философ, — сказал Фриандр. — Так вот, следуя правилу пупка, мы обязательно попадем на искомую площадку.

— Лет этак через двести, — буркнул Генка, начиная сомневаться в глубине познаний Фриандра.

— Пессимизм, как здоровый скепсис, в философии несомненно необходим, однако… — начал было витийствовать Фриандр, но тут их беседа была прервана невесть откуда взявшимся преогромным щенком.

Завидев движущихся зверушек, Генку и Фриандра, щенок погнался за ними, оглушительно гавкнул, затем кинулся назад, как бы спасаясь бегством, понарошку, конечно, потому что кто же спасается бегством от малюсеньких существ, вновь вернулся и, заинтересовавшись странным видом зверьков, уставился на них, сопя и моргая. Да нет, никогда, пожалуй, он не видел зверушек, одетых, как и люди, в тряпочки. Щенок обнюхал Генку с Фриандром, от них и пахло почему-то, как от людей.

— Рэ-экс, — позвал мальчишеский голос. — Ты где, свинья этакая, прячешься? Ну-ка, иди сюда, поросенок, а то сахару не дам. Рэ-экс, ко мне, обжора, ко мне, хомяк несчастный.

Хомякосвинощенок возбужденно фыркнул и умчался, а наши путешественники отправились дальше.

Шли они, шли, и пришли к дороге, по которой с ревом и чадом мчались гигантские машины, просто страх брал, когда они, поднимая ураганный ветер, проносились мимо. Вдали в дымке виднелся большой город. То, что нужно попасть именно в этот город, Фриандр знал совершенно точно.

Дело в том, что внутри у него как бы находился компас и как бы говорил человеческим голосом: «Иди, Фриандр, туда-то, туда-то, там ты найдешь то-то и то-то». И Фриандр твердо следовал туда-то и туда-то, и вел за собой Генку. На сей раз компас указывал на город.

Напрасно Генка взывал к разуму философа, что там, в городе, они станут легкой добычей любой твари, которая больше их ростом, а таких тварей в городе тьма. Фриандр его не слушал.

Внутренний голос привел Фриандра на автобусную остановку, на счастье пустую. Впрочем, не совсем пустую, так как какой-то человек, шатаясь, направлялся именно сюда. Генка с Фриандром спрятались за чугунную урну, но человек, дотащившись до лавки, разместился на ней калачиком и уснул. Ему было не до пришельцев.

Вскоре подошел переполненный автобус. От тяжести он сильно просел, и Генке с Фриандром удалось устроиться на заднем бампере.

Ехать было трудно и опасно, не раз они могли улететь на обочину или шмякнуться о твердый асфальт, но все обошлось, и, наконец, автобус потащился по городским улицам. Потащился — потому что попал в затор, который образовался утром и должен был рассосаться только к вечеру.

На одной из остановок перепачканные, одуревшие от грохота, выхлопных газов и тряски Генка с Фриандром спрыгнули на дорогу и тут же стали объектом внимания мрачного типа в бейсболке.

Тип этот подпирал осветительный столб и плевал в грязную воду, которая веселым ручьем бежала вдоль бордюра и сквозь решетку уходила в канализацию.

— Цыпы, цыпы, — сказал тип, подманивая к себе Генку и Фриандра указательным пальцем. — Кис, кис, кис.

— Чего это он? — встрепенулись окружающие. — Ой, что это?

— Пришельцы, — отозвался тип, вступая бесформенным ботинком в ручей и протягивая ручищи к путешественникам. — За каждого по машине дают.

Едва он это сказал, как все кинулись ловить пришельцев.

— Полундра, — крикнул Фриандр, рыбкой бросаясь в мутную воду.

Генка сделал то же самое.

Через секунду, проскользнув сквозь решетку, в брызгах и пене, они падали в канализационный колодец.