Наследник Темного Властелина

Глава 3

Пыль осела за хвостом рыцарского коня, и я остался один. И с ужасом понял, что скучаю! Пока не явились один за другим тетя Кассия и этот ненормальный Айдор, я как-то обходился без человеческого общества, но теперь, после их посещений, на меня навалилась тоска. Напрасно я пытался занять себя приведением замка в порядок — стоило убрать последний осколок, как на меня опять накатила тоска, вылившаяся в запой.

Скажу сразу — в прошлой жизни я не замечал в себе склонности к обильным возлияниям: моя «научная работа» предполагала наличие трезвого ума и быстрой реакции, нужной, главным образом, для того, чтобы вовремя отскочить в сторонку от плодов своих трудов. Но тут я неожиданно обнаружил себя сидящим за столом, заваленным огрызками, обглоданными костями и корками. Вокруг валялись пустые бутыли, еще две оставались полными. То есть полной была только одна, из другой я как раз только что вытряхнул в кубок последние капли и заглянул внутрь, чтобы определить, пора вскрывать оставшуюся бутыль или пусть подождет.

— Размышляем о смысле жизни? — нарушил мое одиночество скрипучий голос.

Мне понадобилось несколько минут, чтобы вспомнить, где я его уже слышал. Ну конечно! Это мое отражение в зеркале. К слову сказать, одном-единственном зеркале замка. Оно сидело точно так же за точно таким же столом, но рассматривало отнюдь не кубок, а меня.

Я ужасно обрадовался его появлению — настолько, что как-то ухитрился вытащить свой организм из-за стола и переместить его к зеркалу. Мое отражение сделало то же самое, после чего мы оба сели на пол, каждый со своей стороны, и чокнулись кубками в стекло.

— Твое здоровье, — пробормотал я, прикладываясь к кубку.

— Напиваешься? — поинтересовалось отражение.

— А чего еще делать? Помирать со скуки?

— Ну положим, помирать можно от чего угодно, — философски рассудило отражение и понюхало свой кубок с таким видом, словно в него вчера наливали помои, а сегодня забыли помыть. — От цирроза печени например.

— Ой, какие мы слова-то умные знаем, — пробулькал я.

— Или от сквозного ранения в живот, — как ни в чем не бывало продолжал мой двойник. — А еще есть такая миленькая смерть, как отравление, удушье, множественные ранения, несовместимые с жизнью…

— Достаточно! — взмолился я. — Чего тебе надо? Пришел посмеяться над моим положением?

— Мне надо, чтобы ты трезво посмотрел на некоторые вещи, — заявило отражение.

— Трезво? — хихикнул я. — Сильно сказано! Особенно после того, как…

— После того, как тебя торжественно пообещали прикончить! — перебили меня.

— Кто? — Я даже поперхнулся вином.

— Твой приятель… этот, как его… Айдор!

— А вот этого не тронь! — Я помахал кубком перед зеркалом, оросив его дождем красных винных капель. — Айдор — мой… мой… э-э… В общем, мы знакомы! Он, можно сказать, единственный мой знакомый в этом мире, и я не желаю, чтобы о нем говорили в таком тоне всякие там…

— Всякие твои внутренние голоса. — Отражение спокойно отставило свой кубок, хотя я со своим не собирался этого делать. — Я — твое отражение не только в зеркале, но и в жизни.

— А я, получается, разговариваю с самим собой, — подытожил я.

— В яблочко! Не напомнить тебе, зачем он приезжал?

Я заглянул в кубок. Он был пуст, и только на дне еще уцелело несколько капель. Слишком мало для того, чтобы продолжить разговор. Последняя полная бутыль стояла на столе, и я, прищурившись, пролевитировал ее ко мне. По левитации у меня всегда стояло «отлично», но эта бутылка явно этого не знала. Она вела себя крайне вызывающе, так что большую часть энергии пришлось потратить не на то, чтобы сдвинуть ее с места, а чтобы помешать ей в пути исполнять фигуры высшего пилотажа и не давать выходить из штопора только для того, чтобы сделать «мертвую петлю». Но человеческий разум победил глупую стекляшку, и бутыль в конце концов оказалась у меня в руках. Я весь взмок от этого упражнения и, как ни странно, слегка протрезвел. Ровно настолько, чтобы вспомнить:

— Айдор приезжал, чтобы набить морду Темному Властелину.

— Правильно, — кивнуло отражение. — А с какого перепуга он искал его в твоем замке?

— Ну тут всегда обитало Мировое Зло, и, насколько я понял, время от времени местное население собиралось и коллективно его било. А на днях должна состояться очередная Последняя Битва, во время которой замок будет разрушен и…

— ТВОЙ замок! — воскликнуло отражение. — Они придут разрушать твой замок! Ты что, не понял?

— Они придут разрушать мою тюрьму, — огрызнулся я. — Этот замок — место моего заключения, если ты не понял!

— А ты думаешь, им это интересно? Они явятся, обнаружат в замке тебя и…

Отражение замолкло очень вовремя — в голове у меня словно что-то щелкнуло. Возможно, оно и в самом деле было моим внутренним голосом, и я просто-напросто сложил два и два. И результат мне очень не понравился.

Оставив у зеркала бутылку, я встал и направился прочь.

— Ты куда? — окликнуло меня отражение.

— На разведку.

— Погоди! Есть же более простой способ!

— Какой? — Я обернулся уже от дверей.

— Вот этот. — Отражение стояло в проеме, раскинув руки. — Чему тебя в школе учили?

К своей чести, намек я понял с первого раза и вернулся к зеркалу, попутно прихватив с собой кресло.

— Ну — сказал я, устраиваясь в нем напротив, — давай показывай!

Мое отражение тотчас исчезло, а по поверхности побежала рябь, как всегда бывает, если прибор почему-то внезапно перестает работать. Но вскоре она исчезла, уступив место довольно заурядной картинке.

На берегу широкой реки — или это был морской залив? — стоял белокаменный город, такой красивый и чистенький, что у меня прямо-таки зачесались руки что-нибудь накалякать на его гладких стенах. Ну или хотя бы набросать на мостовую бумажек и прочего мусора. К массивным воротам из бело-розового мрамора во весь опор мчался всадник. Приглядевшись, я узнал старого знакомого Айдора, потомка этого… как его… Айседора Звездорожденного. Привстав на стременах, он одной рукой погонял коня, а другой размахивал обломком меча и орал что-то изо всех сил. Даже не настраивая звука, я догадался, что это было что-то о пророчестве, конце света и армии тьмы, которая уже собирается возле моего замка.

На стенах не было ни души, и на первый взгляд казалось, что никого вопли рыцаря не воодушевили, но, едва Айдор подскакал достаточно близко, как гладенькие створки стали сами собой расходиться, открывая проход ровно настолько, чтобы пропустить одинокого всадника, и тут же снова сомкнулись за его спиной.

Изображение мигом переместилось внутрь. Замелькали длинные изогнутые улицы, стиснутые каменными строениями, которые от фундамента до крыш были покрыты причудливой резьбой. Тут и там торчали статуи и раскидистые деревья, под которыми били фонтаны в мраморных чашах. На карнизах и крышах некоторых домов были устроены настоящие висячие сады, а отдельные фасады прямо-таки утопали в зелени. В противовес цветам и зелени, наряды женщин и доспехи мужчин — а они там все ходили в доспехах, кроме сопливых мальчишек, — были выдержаны в строгой серо-голубой гамме, иногда с белой отделкой. Женщины шарахались от летящего во весь опор по улицам всадника, мальчишки что-то кричали вслед, а мужчины, как по команде, бросали все и спешили за ним по пятам. Так что, когда Айдор осадил измотанного скачкой коня перед воротами, ведущими в величественный замок, за ним по пятам двигалась изрядная толпа.

Я понял, что все прочее было просто прологом, и приготовился подсматривать за своим условным противником, когда странный звук заставил меня подпрыгнуть в кресле. Изображение сбилось и пошло пятнами.

Это был утробный рев, похожий на вопль быка, который пытается вылезти из своей шкуры задом наперед.

— Кажется, это к тебе, — вместо картинки замка появилось мое отражение.

— Сделай остановку. — Я вскочил. — Потом приду досмотреть…

— Я тебе что — развлекательный центр? — Мой двойник покрутил пальцем у виска. — Это все происходит здесь и сейчас в режиме реального времени. Пропустишь — потом…

Что «потом», я опять не услышал. Рев раздался снова. Было ясно, что его источник находится снаружи.

— Ладно. Я вернусь! Надеюсь успеть до финальных титров.

С этими словами я направился к выходу. «Гостей» следовало встретить.

Но, поднявшись на надвратную башню, я почувствовал, что у меня слегка заходит ум за разум. По ту сторону рва опять метался и орал во всю силу легких один-единственный всадник. Но зато какой!

Скотина под ним весьма напоминала помесь быка и лошади — голова, шея, плечи бычьи, а остальное — конское. Сам всадник был конебыку под стать. Он был наполовину обнажен и сверкал такими мускулами, по сравнению с которыми любой из наших боевых магов-культуристов казался всего-навсего подростком. Из-под рогатого шлема спереди торчал волевой подбородок размером с полтора моих кулака. На затылке из-под шлема выбивалась спутанная грива угольно-черных волос. Всадник орал и размахивал топором, вращая им с такой скоростью, что я никак не успевал заметить хотя бы форму его лезвия.

— Выходи, злодей! — Слегка сосредоточившись, разобрал я. — Выходи на смертный бой и ответь за свои злодеяния! Ты разрушил мою страну, сжег мой замок, уничтожил мой народ и изнасиловал мою любовницу! И ты должен…

— Про страну — согласен, что-то припоминаю! — крикнул я в ответ просто, чтобы поддержать разговор. — Про народ — тоже, но не конкретно. Но чтобы кого-то насиловать… Как ее звали?

— Издеваешься? — взвыл всадник, и его «скотина» откликнулась негодующим ревом. — Ты смеешь надо мной смеяться? Я великий герой! Я одолел Короля-Колдуна! Я разорил логово Царицы Ужаса! Я пересек Говорящие Болота и взобрался на Вершину Смерти! Я подорвал могущество Агона, бога подземного мира. Все злодеи мира трепещут при одном звуке моего имени.

— Ошибочка у тебя! — проинформировал я. — Я — не из этого мира и трепетать при твоем имени не могу. Мы не знакомы. Но, если ты не против…

Вместо ответа великий воин не без труда осадил своего разошедшегося скакуна и, спрыгнув наземь, принялся отчаянно рубить топором камни на своей стороне рва. Мелкий щебень и искры летели во все стороны.

— Ты не посмеешь отсидеться за стенами своей цитадели! — кричал он надсадно. — Я проникал и не в такие замки. И я войду туда и разрушу…

— Один уже вошел и разрушил! — крикнул я. — Потом неделю убирать пришлось.

Но меня не слышали. Великий герой, чьего имени я до сих пор не знал, поскольку представиться он не удосужился, очевидно, решив, что его и так все узнают, продолжал крушить камни. Любому было ясно, что рано или поздно он просто-напросто продолбит ход сквозь скалу и проломит стену. И ему не помешает даже ров, который он с легкостью засыплет осколками.

Эх, его бы энергию да в мирных целях! Ров с одной стороны уже обмельчал наполовину, засыпанный гравием и щебенкой, а этот ненормальный даже не запыхался. Эдак он еще до обеда ворвется в замок и тогда… м-да, самое меньшее, чем я при этом рискую — это лишиться возможности наблюдать за дальнейшими похождениями Айдора. А все из-за того, что какой-то супергерой решил, что здесь засело очередное средоточие зла.

Так, стоп! Что он там говорил о своих приключениях? Логово Царицы Ужаса… Говорящие Болота… Вершина Смерти… О географии этого мира я имел весьма смутные представления, но сейчас это не важно.

Прыгая через три ступеньки, я скатился вниз и нырнул в вечно пустую караулку. А с чего ей быть полной, когда в замке не было ни одного стражника? Несколько топчанов, козлы для копий и алебард, стол и небольшая батарея бочонков в углу — чтобы не скучать на вахте. За этими бочонками я еще в первые дни обнаружил подземный ход, открывающийся в основании одной из сторожевых башен. Очень удобно, если хочешь незаметно свалить в самоволку. Вот только куда сваливать? На охоту за тушканчиками?

Пока я открывал механизм, изрядно заржавевший от длительного неиспользования, и потом пробирался по узкому замусоренному ходу до наружной двери, на поверхности раздался странный хлопок, словно замок, простите за сравнение, газанул. Я даже принюхался на предмет наличия характерной вони. И действительно, сильно запахло пылью и плесенью.

Выбравшись на поверхность и даже не отряхнувшись, я сразу поспешил поинтересоваться, что случилось с очередным воителем. И обнаружил его сидящим на земле в нескольких шагах от подъемного моста и ошалело мотающего головой. Судя по отпечатку на покрытой пылью груди, его приложило створкой ворот.

Когда-то у меня неплохо было с маскарадом — каждый курс высшей магии включает с себя экзамен на перевоплощение. Ссутулиться, скорчить рожу, натянуть на голову вывернутый наизнанку плащ и дополнить все это простеньким заклинанием было минутным делом. После чего я перебрался через ров. Придав себе дополнительную помятость, усталость и потрепанность, я подковылял, волоча ногу, к герою, который все еще никак не мог прийти в себя. Хотя его животное уже некоторое время старательно вылизывало ему нос и щеки.

— Кхе-кхе… — не доходя нескольких шагов, возвестил я о своем появлении. Безрезультатно. Я подошел поближе.

— Кхе, говорю, кхе! — повысил я голос. — Дорога-то какая…

Нет ответа. Только хлопают мокрые от слюны ресницы, да ездовая скотина перестала облизывать хозяина и уставилась на меня пристальным взглядом. Я стукнул себя кулаком в грудь и раскашлялся весьма натурально. Для того чтобы удержаться на ногах, я даже схватился за плечо героя и чуть было не вытер ладонь о его огромное плечо.

— Кхе-хе-хе-хе-хе!

— А? Че?

Герой наконец понял, что рядом кто-то еще есть.

— Дорога трудная, — завел я. — Тяжело идти. Далеко брести…

— Ага. — Герой очнулся и медленно встал.

Я запрокинул голову, следя за этим процессом. Сверху он казался намного меньше, а сейчас, ссутулившись ради образа, я едва доставал ему до пояса.

— А ты че тут делаешь? — поинтересовался герой, глядя на меня сверху вниз и едва сдерживаясь, чтобы не постучать мне по макушке.

— Издалека бреду, сынок, — проскрипел я, от души надеясь, что мой голос звучит весьма убедительно. — А ты, видать, внутрь пройти стараешься?

— Ага, — повторил герой. — А ты откуда знаешь?

— Так все внутрь пройти стараются. Только ничего не выйдет! Уж сколько воинов и героев до тебя пытались проникнуть внутрь — все под этими стенами нашли свой конец.

Великан огляделся по сторонам.

— Что-то я не вижу ни костей, ни концов, — задумчиво изрек он.

— Так ведь сколько веков-то прошло! — вдохновенно всплеснул руками я. — Все давно уже истлело! И твои кости превратятся в пыль, если ты…

Я не договорил. Герой наклонился, и я почувствовал, как меня берут двумя пальцами за шиворот и слегка приподнимают над землей. Совсем чуть-чуть, на локоть.

— А если я тебя сейчас по голове стукну? — вслух подумал он. — Что тогда будет?

Второй его кулак качнулся перед самым моим носом.

— Что будет, что будет? — занервничал я, чувствуя, что еще чуть-чуть — и плащ будет меня душить. — Тогда ты не узнаешь, как пройти в этот замок.

— А ты знаешь?

— Отпусти меня — и все скажу! — прохрипел я, старательно изображая ужас.

Пальцы разжались. Я рухнул в пыль и тут же набрал две ее полные горсти, демонстрируя, что осталось от героев.

— Вот это, — начал я доблестно сочинять, — был Люминар Блистательный. Он жил пятьсот лет назад. Совершил столько подвигов, что я все даже и не помню. А вот где-то здесь — прах его пращура, Седдика Кривозубого. Про него я вообще мало что помню. Зато во-он там, у камушка, в пыль рассыпался скелет самого Айседора Звездорожденного…

— Врешь! — выпучил глаза мой герой. — Все знают, что Айседор Звездорожденный утонул в реке, куда прыгнул раненый, спасаясь от преследователей. Он истек кровью, пытаясь переплыть на другой берег, потому что враги отрубили ему одну руку!

— Это так договорились для удобства, — отмахнулся я. — На самом деле он, во-первых, выплыл, а во-вторых, доковылял сюда и попытался довершить начатое дело, но не смог. А знаешь почему? — Я доверительно поманил его пальцем и прошептал в доверчиво подставленное ухо. — У них у всех не было одного артефакта! Артефакта, который дает силы и позволяет пройти внутрь и прикончить Темного Властелина.

— Да ну? — выпучились его глазки. — А чего за ахре… ахер… Ну че это такое? Оружие?

— Типа того, — кивнул я. — Я живу на свете долго, очень долго и всю жизнь посвятил тому, чтобы обнаружить, как же можно уничтожить засевшего здесь Темного Властелина. Я так долго искал это средство, что потерял здоровье и состарился. Сам я теперь не смогу отправиться в долгий путь, но ты молод, силен и уже успел чего-то сделать. Для тебя это не составит труда. Ты пойдешь и отыщешь его, а потом легко отворишь ворота и снесешь Властелину голову. С одного удара!

— Здорово. — Герой по очереди осмотрел свои кулаки и перевел взгляд на свой топор. Окинул придирчивым взглядом, взвесил на руке — и вдруг решительно забросил в ров. — Поехали!

— Куда?

— За оружием!

— А это? — Я кивнул на топор во рву.

— А мне он теперь не нужен, — отмахнулся герой, взбираясь в седло. — Раз я добуду другое оружие, зачем мне старое? Давай сюда! Поедешь со мной!

Он наклонился с седла и сделал попытку вторично ухватить меня за шкирку, но я ловко увернулся.

— Нет уж! Я старый больной человек. Меня укачивает в седле. У меня недержание, икота и понос. Я уж лучше останусь здесь, полежу тут на камушках. — Я устроился на земле и сложил руки на груди. — Но адресок могу подкинуть!

— Че ты мне подкинешь?

Я подавил вздох. Второй раз встречаюсь с местным победителем злодеев, и второй раз напарываюсь на придурка!

— Могу подсказать, где ты найдешь оружие против Темного Властелина! — для наглядности я ткнул пальцем в громаду замка за спиной. — Против ЭТОГО Темного Властелина! Смекаешь? Только тебе одному! Да и то потому, что мне самому осталось недолго жить… кхе-кхе-кхе… и я могу просто не дождаться, пока придет кто-то получше тебя!

— Кто-то получше меня не придет! — авторитетно заявил герой, поудобнее устраиваясь в седле. — Я — лучший за последние сто двадцать лет. Так предсказала моей матери шаманка моего племени. Она мудрая женщина и разговаривала с духами.

Я подавил вздох. Но делать было нечего. Эта гора мускулов смотрела на меня сверху вниз с плохо скрываемым нетерпением, и я, выпрямившись, стал вдохновенно сочинять.

— Значит, так… Отсюда строго на север, порядка ста пятидесяти… э-э… дневных переходов расположены… мм… Горы Отчаяния. Там, в Скалах Судьбы, Драконы Вечности стерегут Пещеру Забвения… Внутри скрыт чудесный меч. То есть там сначала найдешь огромное Древо Познания. На нем — Ларец Откровения, а в нем сам меч. Но будь осторожен — кроме Драконов Вечности, там есть еще… э-э… три таких… в общем, три зверя. Это Зверь Страха, Зверь Боли и Зверь Ненависти. Ты должен одолеть их всех, и тогда отыщешь ключ от Ларца Откровения. Вот! Уф! Кажется, все я сказал.

Герой некоторое время шевелил губами и загибал пальцы, запоминая мудреные названия.

— Это все? — наконец поинтересовался он. — Ты ничего не перепутал, старец? Скалы Судьбы и Драконы Вечности? Не наоборот?

— Мамой клянусь! — пылко воскликнул я и стукнул себя кулаком в грудь. Вышло не слишком убедительно — терпеть не могу причинять физическую боль себе, любимому. Но для этого воина, очевидно, сама клятва являлась чем-то важным.

— А я клянусь своей матерью, — заявил он, — что отыщу чудесный меч и уничтожу Темного Властелина! Трепещи, злодей! — Он погрозил кулаком молчаливому замку. — Время пошло!

И, пришпорив свое ездовое животное, поскакал прочь. Проследив за его направлением, я решил, что именно там находится север. Осталось решить один маленький вопрос: а существуют ли на севере вообще какие-нибудь горы?

Как бы то ни было, триста дней у меня есть. Можно расслабиться и перекусить.

Но этого мне как раз сделать и не удалось.

То есть я успел кое-что прожевать из дожидавшихся меня на столе блюд — пока меня не было, невидимые слуги навели в зале порядок — и даже посетовать на то, что прямая трансляция прибытия Айдора во дворец была завершена, когда меня опять отвлек грохот. Нет, ГРОХОТ! ГРОХОТИЩЕ!!! Казалось, рушится сам замок. Стены его уже содрогнулись. Где-то со звоном и шорохом посыпалось битое стекло.

— Спасайся, кто может!

Я выскочил наружу в мгновение ока и застыл, парализованный от удивления.

Доброй половины стены возле ворот не существовало. Там зиял провал, в котором клубилась и оседала пыль, а из пылевого облака в мою сторону не спеша двигалось огромное серое чудище. Оно походило на помесь слона и черепахи, а на загривке у него помещалось седло размером с двуспальную кровать. В седле, скрестив ноги, разместился всадник, один кулак которого был размером раза в полтора больше моей головы. По сравнению с ним недавний мой знакомец, которого я послал в Скалы Отчаяния за Ларцом Откровения, казался худощавым подростком. От поступи его животного ощутимо вздрагивали стены замка, и я чувствовал, как при каждой судороге мое сердце падало все ниже и ниже. По пути чудовище слегка «задело» мочевой пузырь, и я от души благословил свою привычку одеваться во все темное.

Чудовище пересекло двор, потопталось немного, а потом решительно двинулось в мою сторону. Я запаниковал. Одного даже не удара, а щелчка этого гиганта — причем, что зверя, что всадника! — хватило бы, чтобы избавить меня от всех проблем. Выход был только один — бежать, спасаться, и немедленно. Но ноги словно вросли в камни двора, и мне осталось лишь лихорадочно стрелять глазами по сторонам в надежде, что меня примут за статую и пройдут мимо.

Не прошли. Бронированный слон — или черепаха с бивнями и хоботом, как кому нравится, — остановился (или остановилась?) прямо передо мной, и всадник свесился вниз.

— Скажите, пожалуйста, — несколько смущенно произнес он гулким басом, — вы не подскажете, как проехать к темным силам? Видите ли, мне сказали, что где-то здесь собирается Тьма, вот я и хотел ее уничтожить. Это, так сказать, моя профессия — истребитель я. Темных сил.

— А… у-у-у… э-э… — Я честно попытался что-то сказать, но в легких не осталось воздуха. В отчаянии я прибегнул к мимике и жестам, но и с моим лицом что-то случилось. Челюсти просто свело судорогой.

— Это здесь? — прямо спросил меня всадник.

— Аа-а… э-э… Нет! — кивнул я.

— Понятно. — Он сдвинул на затылок шлем и со скрежетом почесал макушку. Мне показалось, что из его гривы посыпались какие-то насекомые. — А где это?

— Э-э… там… — Я махнул рукой.

— Спасибо. — Всадник водрузил шлем на прежнее место, выпрямился, но тут же наклонился снова: — Кстати, вам помощь не нужна? Я бы мог заодно и у вас уничтожить…

— Не надо! — простонал я. Ноги наконец отмерли, и я попятился.

— Тогда до свидания, — сказал вежливый истребитель темных сил. Его зверь тронулся с места и направился в противоположный от ворот конец двора. Прежде чем я окликнул его, «слонопах» лбом пробил крепостную стену и исчез в клубах пыли.

Я, пятясь, вернулся в зал с зеркалом. Мой двойник выглядел столь же ошарашенным и к тому же перепачканным в пыли.

— Ты это видел? — Я махнул рукой в сторону выхода.

— Ага.

— Кто это был?

— А я почем знаю? Ты видел, что он сделал с замком?

— Да уж… Слушай, — внезапно осенило меня, — а что будет, если явится кто-нибудь еще? Они же здесь все разнесут! Мама дорогая!