Глава 14

Мое лицо пылало, а сердце колотилось о ребра.

- Не понимаю.

- Парящие континенты были отправлены в небо не триста лет назад, - сказала Сайра. – Их подняли три тысячи лет назад.

Этого не могло быть. Летописи охватывали только триста лет.

- Но монстры захватили землю только триста лет назад, - сказала я. – В летописях… наших книгах по истории именно так.

- Кто пишет книги, Кали? – мягко сказал Гриффин. Глаза его тревожно мерцали, темно-ореховые, цвета песка у озера Агур.

- Знаю, это сложно принять, - сказала Алайя, потянувшись через стол и обхватив мои пальцы своими. Ее ладонь была теплой и грубой, как у Гриффина. – И я знаю, что рассказывают упавшие, что Феникс из последних сил подняла континенты. Но парящие континенты держатся в воздухе за счет сложных механизмов, построенных Бену.

- Бену?

Сайра отхлебнула из кубка воду и отставила его со стуком.

- А ты не задумывалась, - сказала она, - что если людям суждено жить в небе, почему у них нет крыльев?

Вопрос был странным, но он возникал у меня. Нам было опасно жить на парящих континентах. Я изучала на уроках, как животные Ашры приспособились к этим условиям. В летописях говорилось, что лошадей и скот забрали на острова с людьми, но они умирали из-за того, что им не хватало кислорода на такой высоте. Только маленькие млекопитающие смогли выжить – курицы, карликовые козы, пики. И я думала, что и люди должны были приспособиться, стать ниже ростом, например. А вот отращивание крыльев было бы слишком сложным процессом, да?

- Дело в том, что парящие континенты изначально были домом Бену, - сказала Алайя. – Другой расы людей, приспособленной к полетам.

Я посмотрела на ее серьезное лицо, потом на Гриффина. Они шутят?

- Я верю в химер, - медленно сказала я, - потому что их я видела. Как и в бехемотов, кару и Феникс. Но люди с крыльями? Это бред.

- Почему? – спросила Сайра. Она налила в воды в мой кубок из резного деревянного кувшина. – В мире монстров ты не можешь поверить в еще одних?

Алайя покачала головой.

- Они не были монстрами, Сайра. Они были людьми. Проблемы тогда и начались, когда их приняли за вид монстров, а не за людей.

- А кем они были? – спросила я. – Разве не монстрами? – я не могла представить людей с крыльями. Они были как у птиц, летучих мышей или бабочек? Как такое вообще возможно?

- Может, они как-то и были связаны с монстрами, - сказал Гриффин. – Но дело не в том. Они жили в согласии с людьми на земле. Они могли думать, у них был разум, чего нет у монстров, на которых я охочусь.

- Верно, - кивнула Алайя. – Не знаю, как или почему подняли парящие континенты, но это было не меньше трех тысяч лет назад. Может, Бену хотели жить вдали от насмешек людей, может, они убегали от своих монстров и приспособились к жизни на парящих континентах, отрастив крылья. Не знаю. У нас нет летописей, Кали. Есть предания, что передаются от выжившего к выжившему, и истории упавших, которых столкнули.

Я раскрыла рот.

- Столкнули? Мы никогда не сталкиваем людей с континента. Они падают случайно. И за четырнадцать лет не было отчетов об упавших.

- Это говоришь ты, - сказал Гриффин. – Но их сталкивали, Кали. Они так говорят.

- Землю захватили монстры, и Бену хотели нам помочь, - продолжила Сайра. – Они пригласили на парящие континенты всех людей. Но там не хватало всем места. Не хватало и ресурсов. Негде было жить, нечего было есть.

Мне не нравилось, к чему она клонила. Совсем не нравилось.

- И резня, что ты упомянула, - сказала я, горло пересохло, а мысли путались.

Гриффин медленно кивнул. Так это было или нет, но все они в это верили.

- Люди уничтожили Бену, - сказала Алайя. – Выслеживали всех, до последнего. Миссию назвали «операция Феникс». Они зверски очистили место, где построили новое общество на пепле старого. Люди, что были против резни, наши предки, были сброшены с края континентов. Барьеры спасли нас от смерти, но сильными были не все, борцов, охотников и лекарей не было, ведь они остались на Ашре, и многие наши предки были убиты монстрами мгновенно.

Я дрожала. И не могла поверить.

- И сколько выжило? – прошептала я. – Сколько сейчас здесь людей?

Мне ответил теплый голос Гриффина.

- Мы не знаем. Кроме нас троих, точно есть оружейник и его семья в землях лавы. И мы знакомы с несколькими семьями на другой стороне долины, ходят слухи о целой деревне у Ледяного моря.

Я вспомнила рисунок Феникс в летописи, как крылья закрывали барьер и странный механизм, державший Ашру в небе. Я вспомнила рисунок неверующих, тянущих руки в отчаянии. Они были не неверующими, а изгнанниками? Их отбросили, ведь они были против убийств?

- П-простите, но я не верю этому.

- Конечно, ты сразу не поверишь, - сказала Алайя, погладив мои ладони. – Эта правда ужасна. Но мы хотим, чтобы ты знала, что это не твоя вина. Ты не в ответе за выбор твоего народа, сделанный сотни лет назад. И не в ответе за упавших ныне.

Но она не знала, что хуже всего было то, что я – принцесса и наследница Ашры и ее земель. Кровавое решение принял мой предок. Я была в ответе.

- Сейчас все иначе, - сказала я. – На Ашре вы будете в безопасности. Уверена, их не сталкивали, уверена, вам предоставят помощь.

Сайра покачала головой.

- Будет страшно, если они узнают, что мы выжили, - сказала она. – Тогда они могут подумать, что мы привлекаем монстров и представляем угрозу. И потом они уничтожат всех, кто остался.

Я покачала головой. Отец будет в ужасе, когда узнает, что сотворили наши предшественники. Это скрывали Абан и лейтенант? Кровавую правду о том, как предали Бену? Это разожгло мятеж среди рабочих в Буруму? Людей сталкивали за участие в этом? Пепел и сажа, кто может знать об этом?

- А Феникс? – спросила я. – Возле цитадели есть ее огромная статуя.

- Бену поклонялись Феникс, - сказала Сайра. – Они называли ее своей предшественницей, хотя неизвестно, было ли так. И была ли она сама. Это все, что я знаю.

Тогда… и цитадель со сверкающим кристаллом в башне построили Бену? И все, что я знала, было окутано обманом, уроки истории скрывали кровавые деяния, а в летописях врали? Нет. Кто-то помнил бы случившееся. Кто-то сохранил бы в памяти, передал от семьи к семье правду, скрытую за Отрывом.

От этой мысли мне стало не по себе. Мятеж, листовка, которую сжег лейтенант. Упавшие… могли что-то помнить или что-то узнать. Столкнули ли их с края нашего мира, чтобы заставить молчать? Какую угрозу скрывала история? Она не рассказывала правды. И все могло опять привести к кровавому пути.

Но Старейшина сказал, что летописи изменили двести лет назад. Людей мучило чувство вины? Им нужно было убрать эту кляксу мирной сказкой о Феникс? Она не одобрила бы резню. И от этой изначальной жестокости мне было не по себе.

Отец готовил меня к тому, что мне предстоит править людьми. Я понимала причины такой скрытности, хоть это и было ужасно. Наша вера, наше общество разрушится, если всплывет страшная правда об Отрыве.

Я подумала о своем падении на землю. Сразу после того, как я подслушала Абана и лейтенанта. Это тоже для прикрытия? Я прогнала эту мысль из головы. Я упала из-за своей глупости. Я пыталась спасти Джошуа, но упала сама. Они с Элишей пытались меня спасти. Так что все было иначе.

- Что будешь делать? – спросила Алайя.

Гриффин коснулся моего плеча.

- Ты можешь остаться с нами.

Алайя улыбнулась и вложила в мою ладонь кинжал, что они мне отдали.

- Из тебя вышел бы отличный охотник на монстров, - сказала она.

Но я была фитильком и воском. И если мятеж разрастается из-за обмана насчет операции Феникс, то воцарится хаос.

- Я должна вернуться, - сказала я. – Простите.

Повисла неловкая тишина, никто не знал, что сказать. Но Гриффин кивнул.

- Тогда решено, - сказал он. – Нет смысла сидеть и обсуждать древнюю историю. Мы отведем тебя в горы, и пока этого знания нам хватит.

Я ощутила благодарность, неловкость прошла. Алайя помогла мне зашнуровать ботинки, пока Сайра прикрепила кинжал к моему бедру. Гриффин повязал вокруг моей шеи мою новую накидку из кару, расправил ее на плечах, чтобы проверить ее длину. Его пальцы коснулись моих обнаженных плеч, и, несмотря на тяжесть темы, которую мы затронули, я помнила слова Алайи у водопада.

Я должна думать о мятеже, о темной правде, которую скрывали. От кончиков пальцев Гриффина я ощущала искры, но я не дам им загореться, ведь моя жизнь не была моей. Через пару дней мы будем в своих мирах, и это все я унесу с собой на небеса воспоминаниями.

Так и должно быть.


* * *


Мы вышли на рассвете, когда монстры перестали скрестись в крышу нашего убежища. Кожаные ботинки были удобными, я легко поднялась по узким ступенькам в мир, что был холодным и влажным перед восходом солнца. Накидка кару окутывала плечи теплом, ветерок играл с мягким мехом.

Алайя стояла с копьем бехемота, монстры могли напасть в любой моменты. Этот мир был опасным, даже если всю прошлую неделю он не казался таким.

Алайя и Гриффин крепко обнялись. Алайя отступила и взлохматила волосы брата.

- Не дай монстрам себя съесть.

Гриффин рассмеялся и легонько ткнул ее в плечо.

- Чтобы ты потом говорила, что была права? Ни за что.

Но в глазах Сайры стояли слезы. Они знали, что могут видеть друг друга в последний раз, так было при каждом расставании. Сайра обвила Гриффина руками и крепко стиснула, тело ее дрожало, пока она пыталась сдержать слезы. Я видела, как она заботилась о нем. Потому Алайя просила, чтобы между нами не возникло чувств?

- Все хорошо, - сказал Гриффин с теплом в голосе. – До гор идти всего неделю, и еще через неделю я вернусь.

- Гриф пропадал и месяцами, Сайра, - сказала Алайя. – С ним все будет в порядке. У него есть работа, как и у нас, - но Сайра продолжала плакать, и Алайя осторожно взяла ее за локоть и развернула к себе, чтобы заглянуть в глаза. – Охотники на монстров сражаются, чтобы мы были живы. Гриффин выбрал этот путь. Ты это знаешь.

Я знала, что Гриффин охотился после смерти его родителей. Я знала, что мое появление не изменило этого, и после того, как я уйду, он продолжит охотиться. Но я знала и то, что поход в горы был куда опаснее, чем я представляла. Я понимала причину слез Сайры.

- Простите, - сказала я всем им. – Я могу пойти и одна. Я не хочу, чтобы из-за меня Гриффин был в опасности.

Гриффин покачал головой.

- Кали…

- Кали, - перебила его Алайя. Она вскинула голову, как гордая львица, с решительным видом. – Не оглядывайся. Ты выбрала этот путь, а Гриффин выбрал свой. Об этом мы не жалеем.

Я кивнула, но не знала, что и думать. Я не знала, в какой мир вернусь.

- Уверены, что не хотите пойти на Ашру со мной? Я могу все уладить. Я прошлое в прошлом, не так ли?

- Операция Феникс хоть и была давно, но историю передают, и каждое поколение клянется не раскрывать того, что изгнанные выжили. Мы будем рисковать всеми, если эта правда раскроется людям на твоей парящей горе.

Мне стало грустно, что она так думала о моем мире, что отношения с выжившими были страхом, а не дружбой. Но она безоговорочно верила в это, и спорить было бы глупо. Вместо этого я сказала ей:

- Обещаю, я никому не расскажу о вас, - точно не до тех пор, пока власть в Ашре не перейдет мне. А сложно не будет, ведь Царем был мой отец, и он и его люди послушаются своей наследницы.

- Спасибо, - сказала Алайя, глаза ее блестели. Она подошла и обняла меня, от этого накидка из кару прижалась к моей спине, наконечник копья из бехемота был холодным рядом с моей щекой.

Пришло время уходить. Алайя и Сайра дошли с нами до водопада, небо стало сиреневым, сонные птицы защебетали хором. Вдали ворчал гром, воздух покалывал. У водопада туман оставил холодные капли на моих руках. Поднималось солнце, и мир заливали оранжевые и розовые цвета.

- Пусть две луны освещают ваш путь, - сказала Алайя, Сайра цеплялась за нее, глядя то на Гриффина, то на землю.

Гриффин махнул рукой.

- Я принесу тебе пару чешуек василиска, Сайра. Обещаю, - и я вспомнила, что Сайра говорила, что Гриффин хочет всех спасти.

Мы взобрались на зеленый холм рядом с водопадом, следуя за туманом к лесу, разворачиваясь, чтобы помахать, пока Алайя и Сайра не пропали из виду. Гриффин был в накидке из кару, но не надел безрукавку, его кожа была покрыта кожаными ремешками с оружием и мешочками. Ожерелье из ракушек позвякивало о шею, пока он шел, на правом предплечье он носил переплетенные шнурки с бусинами, идущие от запястья до локтя. Он нарисовал под глазами свежие желтые и лиловые полоски.

- Это помогает лучше видеть? – спросила я. – Рисунок?

Он коснулся своей щеки.

- Лиловый помогает, - сказал он. – В основном, он настраивает меня на нужное настроение для охоты. Если я буду чувствовать себя сильнее, тогда я буду уверен, что смогу одолеть их.

- Словно талисман на удачу, - сказала я. Вдали все еще слышались раскаты грома, но здесь небо было ясным и безоблачным, а ветер согревали лучи солнца, освещавшие наш путь. – А моим талисманом было красное перышко. Старейшины дали его мне сразу после моего рождения, - каждому новорожденному дарили перышко, что символизировало обещание Феникс, что однажды она возродится.

- Что с ним случилось?

- Я выронила его, и оно улетело за край континента, - сказала я. Гриффин рассмеялся, и я ответила тем же. – Наверное, это был не лучший вариант талисмана.

- Расскажи мне об Ашре, - попросил он, и это меня удивило. Я думала, он не хотел ничего слышать об этом. Похоже, удивление отразилось и на моем лице, ведь он улыбнулся. – Я знаю только, что ты упала, - сказал он. – А ты теперь знаешь обо мне все. О моих родителях, сестре и работе.

- Работа, - рассмеялась я. – Никогда не думала называть охоту на монстров работой, - наши ботинки касались травы почти бесшумно. – Ты хоть раз говорил себе: «Когда я вырасту, хочу охотиться на монстров»?

Он улыбнулся, но мое сердце сжалось. Он охотился, потому что монстры убили его семью. Он не должен был это делать, но охотился, чтобы спасти оставшихся.

- У меня не было выбора, - сказала я. – Мне всегда говорили, какой я должна быть.

- Ах, - сказал он. – Жить во благо других. Как и у меня.

Я хотела рассказать ему. Хотела рассказать все: что я наследница парящих континентов, что это мои предшественники жестоко приказали начать резню. Что я помолвлена с мужчиной, которого не люблю, что я фитилек и воск, что я не могу гореть для себя. Отец как-то раз говорил мне, то огонек, горящий для себя, подобен свече под стеклом – быстро угасает и бесполезен для остальных. Но если я все расскажу Гриффину, вся радость исчезнет, а у меня оставалась всего неделя здесь. И я держала это в себе, чувствуя себя ужасной эгоисткой. Вместо этого я ответила на его первый вопрос.

- Ашра очень красивая, - сказала я. – Там есть фермерская деревня, Улан. Люди разводят кур и карликовых коз, они ухаживают за полями с пшеницей, овсом и ячменем. Летом длинные колосья раскачиваются на ветру, словно танцуют.

- Мы выращивали овес и кукурузу в деревне в землях лавы, - сказал Гриффин. – Моя мама – настоящая мама – готовила самый вкусный хлеб. Я был еще маленьким, когда ее убил бехемот, но я все еще помню вкус хлеба, - он закрыл глаза, пока шел, вспоминая. – Он прекрасно пах еще из печи. И я постоянно обжигал пальцы, ведь не мог ждать, пока он остынет. Она меня предупреждала, но я не слушался, - он рассмеялся, наши шаги спугнули разноцветных насекомых, разлетевшихся вокруг нас. Я подумала о словах Алайи, как они нашли плачущего Гриффина, бродившего по полям. - Конечно, теперь мы можем лишь собирать пшеницу, что растет сама. А Сайра порой печет хлеб из желудей.

- Из желудей?

Он скривился, высунув язык.

- Он жесткий, твердый и со вкусом ореха, но все лучше, чем ничего. Мы ведь больше не можем ухаживать за полями. Часами быть в поле слишком опасно, а ведь его нужно полоть, а потом собирать урожай. Да и коров с лошадьми давно нет, так что и землю не вскопаешь.

- Я видела рисунки лошадей в летописях, - сказала я. – И я думала, что они похожи на оленей, но крупнее.

- Я видел их в долинах, - сказал Гриффин, и ревность тут же сменилась любопытством. – Маленькими табунами. Хотелось бы покататься на такой.

Красота леса померкла из-за печали.

- Столько всего утеряно, - сказала я.

- Но и остается все еще много, - ответил Гриффин.

Я покачала головой.

- Как ты это делаешь?

- Что?

- Остаешься оптимистом.

Он пожал плечами, лук стукнул по колчану под накидкой из кару.

- Порой все, что нам остается, лишь надежда. Если я сдамся, монстры победят. А я не дам им победить.

Лес становился реже, вдоль ручья раскинулись зеленые холмистые поля. Я шла вперед, гром рокотал вдали, солнце светило так ярко, что глаза слезились. Я посмотрела на горы вдали, они были прочными, как и надежда Гриффина.

Загрузка...