Наслаждение Темного Принца

Глава 41

Все еще глубоко потрясенная, не в силах сдержать дрожь, Люсия уставилась на лук, словно на отрубленную руку, зная, что конечность никогда не отрастет снова.

Мучительное сожаление нахлынуло на нее, неся отчаяние, разрывающее на части.

Я — ничто. Мне нечего предложить миру. Нет ничего, что отличало бы меня от других.

Раньше Люсия боялась, что из разряда Лучницы перейдет в Подруги Ликана. Теперь же она не могла похвастаться даже этим!

Когда МакРив ушел, она опустилась на землю и, обхватив голову руками, горько заплакала. Двенадцать месяцев назад Люсия предчувствовала, что ликан станет причиной ее погибели. И оказалась права.

Неужели Гаррет действительно бросает меня? Да, он так и сказал. Только что у них был невероятный, умопомрачительный секс, а затем она сорвалась, накинулась на него с упреками.

Но валькирия в жизни не испытывала такой ярости, никогда не ощущала себя настолько использованной. Из-за МакРива она изменилась навсегда, но все же не могла сказать то же самое о нем. Гаррет оставил на ней свою метку — добился, по крайней мере, удовлетворения первостепенной потребности ликана, — так что теперь станет, как и прежде, спать с другими женщинами. И учитывая, что его брат получил свой трон обратно, МакРив снова вернется к привычкам Темного принца — охочего до женщин смутьяна.

У Люсии же не было никакого шанса вернуть себе жизнь, какую она вела до встречи с Гарретом.

А теперь я потеряла и его. МакРив предупреждал, что однажды его терпение кончится. Сегодня это произошло. Разумная, рассудительная Люсия зарыдала еще горше.

Что хуже? Знать, что потеряла Гаррета? Или что будет тосковать по нему больше, чем по стрельбе из лука…

Внезапно уши Люсии дернулись. Услышав короткий вопль она вскинула голову. Похоже на голос МакРива.

Но звук был такой, словно его внезапно оборвали.

Вскочив на ноги, Люсия провела рукой по лицу и внимательно огляделась вокруг. Солнечный свет, пронзая навес из листьев, бросал узорчатую полутень на гробницу и величественные статуи.

Она пристально посмотрела вдаль и заметила какое-то движение. Да, на дамбе, на расстоянии около мили от нее.

Постойте… Поначалу Люсия не поверила глазам. Из-за слез четкость зрения расплывалась, а увиденное находилось довольно далеко. Но разум каким-то образом постиг, что самая большая змея, какую она когда-либо могла себе представить, извиваясь, сжимает кольца вокруг МакРива, а ее голова медленно покачивается в каких-то дюймах от его лица.

Темные пятна, похожие на растекшиеся кляксы расплавленного воска, покрывали желтое мясистое туловище гадины. Костные дуги, постепенно расширяясь от ноздрей мимо узких прорезей глаз, обрамляли череп.

Анаконда.

Панический страх сотряс Люсию. МакРива схватила одна из этих тварей. Намертво прижав руки Гаррета к телу мощными кольцами, змея выдавливала из ликана жизнь. С каждым вздохом…

У валькирии не было ни шанса успеть взобраться по каменистому откосу на дамбу вовремя. К тому моменту анаконда уже приступит к пиршеству…

Недолго думая, Люсия подхватила с земли лук и колчан. Приладив две стрелы, она прицелилась — расстояние в одну милю, поправка на ветер, необходимо пронзить глаза, иначе стрелы не оставят даже царапины на шкуре существа таких огромных размеров.

Если промахнется, попадет в МакРива, навредит ему и отнимет всякую надежду на дальнейшую борьбу…

Судорожно сглотнув, она натянула тетиву и попыталась замедлить биение сердца. Сосредоточься… Но это же МакРив! Люсия прищурилась сквозь слезы.

Я так люблю его.

Голова Гаррета внезапно склонилась вперед. О боги, он потерял сознание. Отпусти тетиву, выпусти стрелу!

Как только змея начала растягивать нижнюю челюсть, намереваясь заглотить добычу целиком, пальцы валькирии расслабились, тетива запела. Люсия резко выдохнула, от накатившего ужаса силы разом покинули ее…

Анаконда яростно вскинулась, из ее глазниц торчали две стрелы. Затем огромная голова рухнула на землю.

Она… попала.

Невероятно.

Нет времени предаваться охватившему потрясению. Вскрикнув, Люсия бросилась к Гаррету, взбираясь вверх по холму. На бегу, валькирия не переставала мысленно задавать себе один и тот же вопрос: «Как, как, как? Как я это сделала?»

Добравшись до ликана, Люсия увидела, что убитая ею тварь все еще сжимает его своими кольцами! Сердце бешено застучало от волнения за Гаррета. Бросив лук, она попыталась стащить змею, но не смогла сдвинуть ее с места. Перевернуть вдвоем с Реджин тягач с прицепом — одно дело, но снять в одиночку лежащую мертвым грузом анаконду — совсем другое.

— МакРив, очнись! — закричала Люсия.

Ничего. Сбросив рюкзак, она подскочила к молодому деревцу, затем, пнув ногой по стволу, переломила его в основании. Вернувшись к змее, валькирия просунула шест между массивных колец твари, используя его словно рычаг.

Стиснув зубы от усилия, Люсия всем весом налегала на другой конец шеста, повиснув на нем. Снова и снова она поддевала и поднимала мертвое тело змеи. Наконец ей удалось столкнуть последний виток, отвалившийся с глухим звуком.

Оттащив МакРива подальше от анаконды, Люсия опустилась на землю подле него, баюкая голову ликана на коленях. Находящийся без сознания Гаррет прерывисто дышал, с каждым выдохом в уголках его губ вспенивались мелкие кровавые пузыри.

— Пожалуйста, очнись!

Повсюду под его кожей стали проступать кровоподтеки. Повреждение внутренних органов. Люсия приподняла веко Гаррета. Его глаз был испещрен лопнувшими сосудами и стал таким же красным, как у вампира.

Но ее шотландец бессмертный. Он переживет это, Гаррету всего лишь нужно восстановиться. Люсия осторожно выскользнула из-под ликана, предварительно соорудив под его затылком подушку из листвы.

Удобно устроив МакРива, валькирия, настороженно озираясь по сторонам, разожгла огонь, чтобы отвадить подальше других тварей. Люсия была как на иголках. Да, у нее имелся лук для защиты, но она едва доверяла своим способностям. Может быть, они исчезнут не сразу?

— Я должна выяснить, — пробормотала Люсия. Схватив рюкзак, она выудила из его недр спутниковый телефон. Удивляясь тому, что аппарат все еще работает, валькирия набрала номер Никс.

Предсказательница ответила после первого же гудка:

— Люсия! Как твои каникулы?

— Богаты событиями. Никс, помнишь, ты говорила, что я должна сдерживать себя? Я… не смогла. МакРив и я…

— Ты заклеймила его? Отметила его зубы своей шейкой?

— М-м, да. Но есть одна закавыка. Кажется, я все еще могу стрелять.

— Конечно, можешь. Напрашиваешься на комплименты? Прекрасно.

Словно декламируя стих, Никс затараторила:

— Люсия Лучница, ты лучшая. Непревзойденная в своем мастерстве, никто в целом мире не может сравниться с тобой…

— Никс! У меня был секс. Скади поклялась, что заберет назад дарованное мне мастерство.

Предсказательница пренебрежительно фыркнула:

— Ах, это? Она забрала его еще недели назад.

— О чем ты?

— Разве я не говорила тебе? Да, кажется, Скади не являлась сторонницей твоей миссии «разыскать убийцу бога».

— Ты имеешь в виду, что… все это время у меня не было никаких способностей?

— Никаких мистических способностей.

— Это не может быть правдой. В течение прошедших двух недель я совершала невероятные выстрелы. И поныне стреляю, так же метко, как и раньше.

— Ну, естественно. — Никс казалась озадаченной. — Ты же практиковалась целое тысячелетие.

— Практика не сделала бы меня непревзойденной во всем мире лучницей! Вспомни, как усердно тренируется Тэра Эльфийка, а я все равно превосхожу ее.

— Может, у тебя врожденный талант? Или твоей матерью, чего доброго, была сама Робина Гуд, ты, маленькая вредная глупышка.

— Робина Гуд?

— Или это из-за того — стой, возникла идея! — оба твоих других родителя являются богами. Аллё-у? Ты — валькирия, дочь Фрейи и Одина. Согласно моим последним исследованиям, мы отнюдь не заурядные неумехи.

— Этот навык целиком и полностью моя заслуга?

— Поначалу нет. Но теперь так и есть. Память о боли, которой в случае промаха Скади «одарила» тебя, стала твоим учителем. Обучившим всем премудростям самой богини.

Как все постоянно и предполагали.

— Не могу в это поверить. Ты точно уверена?

— Скади не учила тебя ходить по следу и не наделяла такой способностью, однако, ты профессионалка и в этом деле.

Да. Я стала ею.

— А Скади не могла мне сказать, что такое может случиться?

Люсия чувствовала себя так, словно ей врезали под дых.

— О, богиня не ожидала, что ты окажешься такой хорошей ученицей. Даже не представляла, что ты достигнешь такого же мастерства в стрельбе из лука, как и она сама.

— Не представляла? — Да, это пощечина — позорная оплеуха богине охоты. — Значит, она надеялась, что я отправилась на поиски без какой-либо защиты?

— Что за шлюха! — согласилась Никс. — Она — одна из богинь, считающих, что тебе следует предложить себя Круаху и удовлетворить его, вместо того чтобы искать dieumort.

Удовлетворить Круаха. И это несмотря на то, что Скади была свидетельницей того, как Люсия пострадала от рук этого чудовища.

— Я убью ее.

— Люсия, сейчас в силу сложившихся обстоятельств ты не можешь бросить все и отправиться расстреливать богов. Если только не найдешь еще несколько dieumort! — заверещала Никс. — К сожалению, любой из них можно использовать только один раз, прежде чем сила иссякнет.

— Скади должна была знать, что я ни за что не стану злоупотреблять оружием, никогда не применю против кого-либо, кроме Круаха.

— Да, но чтобы найти dieumort, ты должна открыть гробницу, в которой сокрыто зло.

Точно так же говорил Дамиано.

— Кажется, я уже нашла ее.

— Там находится такое могущественное существо, что стоит его выпустить из могилы, и мир изменится навсегда. Даже боги боятся его пробуждения.

— Что это за существо?

— Позолоченное, — выдохнула Никс.

Эльдорадо.

— Могу я заполучить dieumort, не разбудив зло?

— Правила начертаны на двери гробницы. Нарушишь их — придется уйти с вечеринки.

— Что, черт побери, ты имеешь в виду? Сейчас не время утаивать… Погоди-ка! Никс, ты что не можешь сообщать мне обо всем заблаговременно? — возмутилась Люсия, ее раздражение росло. — Ты советовала мне воздерживаться, когда уже в этом не было никакой необходимости!

— Я совсем об этом забыла, пока не нашла адресованную себе записку, приклеенную под кроватью Анники.

— Что ты делала под ее… неважно, я не хочу знать.

Злость на Никс пошла на убыль, когда Люсия наконец-то осознала все, что произошло.

Она больше не скадианка, рабыня прихотей богини и соблюдающая обет безбрачия лучница в штатском.

Больше не жертва.

Вместе со своим оборотнем-любовником я разрушила алтарь.

Как знаково, какая необыкновенная свобода в своих поступках.

Избавилась от этой суки!

Люсия нервно сглотнула, поразившись внезапной мысли… У нее даже могут быть… дети.

Она послала улыбку лежащему на земле МакРиву, но та быстро увяла. Он решил бросить ее! Твердо решил.

Наступит день, Люсия…

Гаррет закашлялся, приходя в себя, и валькирия подскочила к нему, пристально вглядываясь опухшими от слез глазами.

— Хорошо вздремнул? — спросила она.

— Какого… что случилось?

Все тело ныло, голова и раны пульсировали от боли.

— Приглянулся голодной змейке.

— Ты убила ее?

Люсия утвердительно кивнула, и Гаррет нахмурился, восстанавливая в памяти все больше подробностей, при этом с каждым очередным воспоминанием возвращалось негодование на валькирию.

— Ты же сказала, что теперь не можешь стрелять из лука.

— Я действительно в это верила. Но, очевидно, ошиблась.

— Ага, совершенно очевидно. Ты, должно быть, стреляла снизу.

МакРив попытался подняться, но закашлялся, передернувшись от боли, пронзившей каждый дюйм его тела. Все проклятые ребра сломаны.

— Очень больно? — спросила она.

— Дьявол, а ты как думаешь?

Валькирия сузила глаза:

— Будешь знать, как бросать меня!

— Я шел обратно.

Не меняясь в лице, Люсия уточнила:

— За мной? — Прежде, чем Гаррет успел ответить, добавила: — Вероятно, чтобы убедить продолжать поиски.

— Я шел к тебе! Хотя ты меня и не заслуживаешь, упрямая валькирия.

Она не отрицала этого.

— Зачем? Я думала, ты порвал со мной.

— Я никогда не порву с тобой! — подскочил Гаррет и снова вздрогнул, поскольку ребра протестующе заныли. — Ты — моя женщина, Лауша. Дьявол тебя забери, я никогда не захочу другую!

Люсия наклонилась и нежно поцеловала его в его лоб.

— Хорошо.

— Что?

Это предложение оливковой ветви — от нее? Именно теперь, когда Гаррет думал, что Люсия не сможет удивить его еще больше, она открывает в их отношениях совершенно новую страницу.

— Я полагал, ты возненавидела меня.

— Я возненавидела последствия того, что мы сделали, или, по крайней мере, то, какими, я предполагала, они будут. Вот и выплеснула на тебя весь свой гнев и страх. Прости меня.

— Гребаный ад, любимая, ты поражаешь меня. — Гаррет никогда бы не подумал, что извинение валькирии будет звучать столь же сладко, как и ее смех. — Ты тоже прости, что потерял браслет. Я основательно напортачил.

Люсия откинула упавшую ему на лоб прядь волос.

— Теперь все будет иначе, МакРив. Со мной. Если ты захочешь этого. Как только мы спасем мир, так и будет.

Он мог сказать, что все уже стало по-другому. Гаррет отметил Люсию, однако она все еще могла стрелять — и выглядела как никогда умиротворенной.

— Что с тобой произошло, когда я находился в отключке?

— Я больше не связана со Скади. Никак. Любой талант, которым я обладаю, является моим собственным.

— Ты наконец-то доверишься мне?

— Я… не могу. Пока. И прошу тебя дать мне немного времени.

При виде его сердитого лица, валькирия добавила:

— Послушай, я не была готова к двум вещам: сексу и посвящению тебя в свои тайны. Теперь мы оба знаем, что произошло после первого. Сможешь ли ты принять пока одно из двух?

Гаррет еще сильнее нахмурился:

— Либо секс, либо секреты?

Люсия выпятила подбородок:

— Ну, если ты это так рассматриваешь.

Она сделала ставку на секс — как своего рода обещание большего. Гораздо больше того, что у них было прошлой ночью. И, конечно, он пойдет на все что угодно ради этого.

— Пока можешь остаться при своих тайнах. Что касается остального, я продолжу то, что мы начали. Без вариантов. И сделаю это, как только окажусь в состоянии.