Наруто. Пробуждение Воли

Глава 3

Глава 3. Академия самураев.

Открыв глаза, просто лежал и рассматривал потолок, расписанный рисунками. Надо мной был изображен пруд с цветами лотоса, над которым пролетала стая журавлей. В воздухе витал аромат лекарственных трав, часть из них была мне знакома. Узнавание аромата медленно запускало в мозгу ассоциативные связи, заставляя мысли шевелиться быстрее. Но я не мог. После испытанного, на меня напала апатия. Столько трудиться, чтобы без шансов проиграть ровеснику. Такому же ребенку как я, но родившемуся чуть удачнее… Но не в моей привычке было долго переживать. Не желающая жить душа, угнетает тело, в котором находится. А я это тело люблю, как и свою семью, так что подъем. Скомандовал я себе мысленно и резко поднялся. Рядом сидел отец и ехидно так на меня смотрел.

– А сынок то у меня, совсем с башкой не дружит. Ты хоть знаешь, кому кровью в лицо плюнул, а потом оседлал?

Сказал папка таким тоном, что я сразу понял – надо мной будут издеваться, причем долго. Но и раскаиваться я не планировал, стыдно мне было за проигрыш, а не за тот плевок. Поэтому выполнив одзиги, я сказал то, что чувствовал.

– Простите отец, за то что не смог оправдать ваших ожиданий и вложенных средств, я подвел вас, еще и подставил перед кем-то из «знати».

Последнее слово, я произнес как ругательство. Отец, широко улыбнулся.

–Знаешь сын, это был не кто-то из знати. Ты плюнул в лицо сыну самого лорда Мифуне. Но Мицуне кун был так восхищен твоей жаждой победы, а так же физическими данными, что даже раскрыл свое инкогнито. Для того, чтобы тебя зачислили в академию. Сейчас ты находишься в лазарете, на втором этаже замка, по приказу Мицуне куна. Обязательно извинись и поблагодари его. А сейчас, давай прощаться.

Папа встал и крепко обнял меня. Поцеловал в лоб, трепля волосы на голове. Развернулся и пошел к проему выхода.

– Через месяц приедет мама. Будет проведать тебя, смотри не опозорь фамилию Танако!

Это первый раз, когда мне предстояло оставаться одному. Честно говоря, было неуютно и немного страшно. Так как папа уходил не оглядываясь, я мог позволить себе слезы, но я не издал ни одного лишнего звука.

– Итак, Ашма Танако, хватай мешок с вещами и пошли к общежитию.

Раздался у меня за спиной знакомый голос. Резко развернувшись и поклонившись, я тут же извинился.

– Мицуне сан, простите мне неподобающее поведение во время боя. Злость от бессилия застила мне глаза, и я хотел нанести вам хоть один удар.

Вчерашний противник стоял и задумчиво меня рассматривал.

– Начнем с того, что можешь звать меня просто Мицуне. По поводу же нашего спарринга… Ты первый мой ровесник, что смог выдержать столько ударов, да еще и измотать смог. А уж твоя готовность пойти на жертву в бою… Я восхищен, Ашма, искренне!

Радостно воскликнул Мицу, сделав шаг навстречу и хлопнув меня по плечу. Тут же совершенно по-взрослому начав меня разглядывать.

– Знаешь Ашма, над тобой трудился, конечно, первоклассный ирьенин из Киригакурэ, но ты даже не поморщился, когда я тебя хлопнул по сломанной вчера ключице. И хоть кости тебе должны были срастить, но мне сказали, что сегодня ты будешь лежать…

Я замер, не зная что ответить. Родители как-то не обращали мое внимание на то, что я восстанавливаюсь быстрее, чем другие. Потому я и не придавал этому никакого значения, да и не знал об этом. Считая все это просто невероятными эффектами чакры, что была в каждом живом существе. Мицуне смотрел на меня не отрываясь, но вдруг улыбнувшись произнес:

– Твой отец говорил, что ты очень сильный и регенерируешь быстро, а я ведь не поверил. Подумал, что просто хвастается сыном.

Расслабившись, я постарался развеять любые сомнения или подозрения по поводу моих странностей.

– Нет, папа ни за что бы ни стал врать, скорее мог бы поругать меня. А так, именно из-за этого мы и поехали на тестирование. Мама не хотела отпускать, но отец убедил ее, что я могу стать кем-то большим, чем просто крестьянином.

Мицуне еще пару секунд пронзительно смотрел на меня, а потом как-то разом превратился в нормального ребенка.

– Это мы еще посмотрим, на что ты способен! Я попросил Като сенсея что бы ты и еще парочка парней выполняли те же физические упражнения и в том же объеме как и я… Так что покой тебе будет лишь сниться. А теперь поспешим, успеем на построение, послушаем Кен сана, он будет обучать вас искусству воина.

И Мицуне побежал к тому же проходу, куда ранее ушел отец, но спохватившись в последний момент и крикнул ему в спину.

– Мицуне, подожди, пожалуйста, я мешок забыл!

И не дожидаясь реакции, я метнулся назад к циновке, на которой приходил в себя. Подобрав свои пожитки, я поспешил к проему, в котором со скучающем видом замер Мицуне.

– Хм, заставляешь господина ждать?

Сказал этот актер погорелого театра, вообще без капли негатива. Но подыгрывая ему, я поклонился ему запричитав:

– Никак нет Мицуне сама, никак нет, просто вы так били моей пустой голове, что всякое разумение ее покинуло.

Синхронно рассмеявшись, мы побежали по широкой лестнице, сложенной из красного дерева. Вдоль стен висели различные рисунки, рассмотреть которые я не смог. В начале, в виду тотальнейшей отключки сознания, а сейчас по причине спешки. Спустившись на первый этаж, меня встретили стойки с полными комплектами самурайских доспехов, они стояли вдоль всех стен большого зала,. Но один красный доспех без шлема, рядом с которым покоилось что-то странное в форме песочных часов с ручкой. На конце ручки крепилась цепь с небольшой косой, отец ее, кажется, камой звал… Чем-то этот набор меня зацепил. Но времени рассмотреть его внимательнее мне не дал Мицуне, прокричав уже почти у выхода, что бы я поторапливался.

Выбежав из центральной башни, в меня уперлись десяток злобных детских взглядов и один изучающий от огромного седого старика. Он был выше отца, со смуглой кожей и светлыми волосами. Просто излучая подавляющую мощь, до этого самый сильный человек, которого я встречал в жизни - был мой папа. Перед ним я был словно мотылек перед огнем, и просто замер широко раскрыв глаза. Даже дышать перестал.

Но вот этот гигант перевел взгляд на Мицуне и абсолютно без эмоциональным голосом обратился к парню.

– Мицуне сама, разве Акено не сказал, что минимум пару дней Ашме следует пролежать в лазарете?

Сморщившись, Мицуне ответил:

– Кен сан, сколько раз мне повторять, просто Мицуне! И да, вы все правильно сказали, но когда я пришел успокоить его отца и рассказать что Ашму полностью вылечат. Застал, как он собирался уезжать назад, и очень удивился моему беспокойству. Ведь он вообще ожидал, что Ашма уже на утренней тренировке, и ему не до прощаний! В общем, он быстро восстанавливается, и весьма вынослив. Осталось выяснить насколько.

Молча кивнув, Кен сенсей приказал нам построиться. Я оказался с другой стороны колонны от Мицуне. И только я встал, как тут же услышал злобный шепот от паренька стоявшего по правую руку от меня.

– Мерзкий крестьянин, да как ты смеешь говорить с Мицуне сама, глядя ему в глаза, да я тебе за это…

Но закончить он не успел. Перед ним возник Кен сенсей и тем же безжизненным голосом спросил:

– Синдзи кун, тебе настолько неинтересно мое занятие, что ты находишь время на болтовню с опоздавшими?

Парень побледнел, сглотнул, и, опустив голову, залепетал извинения.

Удовлетворившись ответом, Кен сенсей мгновенно сместился на свое первоначальное место. Но начав рассказ, этот человек полностью преобразился! Интонации голоса захватили нас в русло его рассказа, заставив полностью раствориться в истории его похождений, испытаний и сражений. Но потерять всякую связь с реальностью меня заставило его упоминание имени моего родственника, Учихи Мадары!

– Многие из вас уверены в своем превосходстве над шиноби. И, возможно, в чистом бою среднестатистический самурай превзойдет шиноби. Но как-то раз я сопровождал торговца, это было много лет назад. Тогда скрытые деревни только начли появляться как организации. И этот торговец саботировал поставки строительных припасов в будущую Коноху...

Помолчав, этот воин вздрогнул как от холодного ветра! Но ветра не было, а осень еще только вступала в свои права, а днем на улице было достаточно тепло.

– Запомните, существует множество шиноби, с которыми вы вероятнее всего никогда не встретитесь. Наш отряд, вместе с отрядом шиноби сопровождали этого торговца в столицу страны огня. Темная безлунная ночь была выбрана, как наилучший способ прикрытия. Штормовой ветер должен был заглушить наше движение. Шиноби шли «верхними путями», мы же двигались «черепахой». И перед нами возник всего один человек, среднего роста, с черными волосами…

Рассказ Кен сенсея буквально оживал перед моими глазами, я буквально видел его коричневого цвета гунбай, цепью связанный с камой и горящие красным глаза…

– Приказ отступить, оставив клиента, мы выполнять отказались. Шиноби же сбежали сразу, узнав этого монстра, о котором еще при жизни ходили легенды. Обратившись куда-то за нами, Мадара сказал, что он дал нам возможность отступить, но теперь наши жизни принадлежат ему. Шторм в ответ на его слова на мгновение усилился, а потом затих. Право первого удара он предоставил нам. Я тогда был совсем молодой, согласно заранее обговоренной стратегии, в атаке не участвовал, а стоял у клиента, что в тот момент умолял меня увести его. Но тщетность этого была очевидна, либо старшие победят этого шиноби, либо мы все мертвы. Атака была хороша, стремительна, не жалея себя каждый из них использовал стихийное дыхание на полную! Капитан, сокращая свою жизнь на годы, столько сил вложил в атаку, осветил, наверное, гектар леса. Жар был ужасающий, кое-как выдерживая этот натиск, я удерживал щит и прикрывал клиента. Двое других, еще сильнее раздули это всеразрушающее пламя, что беспомощно облизывало четырехрукого фиолетового гиганта. Невидимый взгляду взмах, и трое моих товарищей обращаются брызгами крови, что падают на меня горячим дождем. Я моргнул, а в следующий миг клиент за моей спиной был обезглавлен, обдав меня еще одним фонтаном крови. Этот монстр приказал мне возвращаться домой и предупредить всех, что Коноха под его защитой, под защитой Учихи Мадары…

Рассказ сенсея прервал взволнованный голос Мицуне:

– Кен сенсей, ну а сейчас бы вы смогли побороться с ним?

Отрицательно качнув головой, воин ответил:

– Я бы даже не увидел своей смерти. У меня бы не было ни единого шанса. Только Лорд и еще пара воинов в нашей стране смогли бы выйти против этого монстра. И уверен я только в победе Лорда Мифуне.

Рукой остановив очередной вопрос, что не успел задать Мицуне. Сенсей, добавив нотки строгости, сказал:

– Не перебивай, дай закончу.

Закрыв глаза и сделав глубокий вздох, он продолжил эту волнительную для меня историю.

– И казалось бы, мы под защитой Лорда, но знайте, всегда найдется кто-нибудь сильнее… Учиха Мадара, подчинив своей воле девятихвостого лиса… Проиграл другому практику Нин. Первому лорду Конохи, Хашираме Сенджу.

Сенсей рассказал многое, про политическую картину мира, про ужасы войны, про беспощадность некоторых кланов, что могли убивать детей, не унаследовавших особенности их крови. Рассказал про непроверенную информацию о ужасных глазах клана Учих. И многое другое, мы и не заметили, как практически неподвижно простояли целых два часа.

– Так, на сегодня историй хватит. Мицуне, бегом к Като сенсею, все остальные, за мной. Передам вас Акено сану, под его присмотром вы будете аккуратно восполнять недостатки вашего развития.

Опять вмешался Мицуне:

– Кен сенсей, я бы хотел, что бы Ашма попробовал позаниматься со мной хотя бы неделю, а потом, если не выдержит, передам его Акено сану.

Скептически осмотрев меня, он все же утвердительно кивнул и, больше не обращая на нас внимания, повел ребят куда-то в восточное крыло. Я там еще не был, поэтому не знаю что там.

– Ашма, пошли скорее к Като сенсею, он не такой добрый как Кен сенсей.

Оглядевшись по сторонам, прошептал мне на ухо Мицуне.

– Уважаемый наследник, что за слухи вы про меня распускаете?

Этого монстра я смог ощутить заранее. Хотя думаю, что он и не скрывался. От него прямо таки веяло во все стороны чем-то непонятным, но давящим.

Совсем не удивившись, Мицуне встретился глазами с этим человеком. Гляделки не продлились долго.

– Приступаем к тренировке, ученики. Для разминки, двадцать кругов вокруг площади испытаний. У вас пятнадцать минут на это.

Я чуть не подавился на вдохе. Двадцать кругов! Это же… Пока я ловил ворон, Мицуне втопил со всех ног не задавая лишних вопросов и не отвлекаясь на меня. Поняв, что выбора нет, помчался за ним. И первые десять кругов даже смог не сбить сильно дыхание. Добегал дистанцию на морально волевых, кажется что такие нагрузки для четырех летних избыточны…

– Так, размялись, а ты молодец Ашма кун, всего лишь запыхался. Просто подвиг для первого раза.

Проговорил Като сенсей и дал следующее задание.

Глянув на Мицуне, что дышал абсолютно ровно, я не очень обрадовался своему подвигу. А дальше были очень странные упражнения на дыхание… Вдох-выдох, казалось бы, что может проще? Но я должен был идеально повторять рисунок дыхания, что демонстрировал Като сенсей. И это сразу после недомарафона на скорость!

А когда я этот рисунок дыхания нарушал, меня заставляли поочередно приседать и отжиматься по тридцать раз! Через час этой экзекуции у меня не вышло отжать свое тело, и я рухнул на такой приятный, прогретый уходящим солнцем песок.

Мицуне посмотрел на меня с восхищением и уважением что ли. Разобрать я не смог, пот заливал глаза.

Поднимать сенсей меня не стал, позволив нежиться под солнцем и вдыхать пыльный воздух.

Через час и Мицу тоже свалился без сил! Хотя, казалось бы, просто дышал, странно.

– Мицуне кун, отведешь своего партнера по тренировкам в его комнату. И мешок не забудьте.

Довольным голосом сказал уже исчезнувший Като сенсей.

Мицуне с завистью посмотрел на лежащего меня. Но не долго…

Вставай, давай Ашма, отведу тебя в твою комнату в общежитии. И мы пошагали к западному крылу этой башни. Заведя в одноэтажную пристройку, он отвел меня к небольшой комнате за раздвижной расписанной грозой ширмой. Так, тут ты будешь жить следующие пять лет минимум.

– Мицуне, а домой я вернуться смогу? С родителями повидаться, друзьям похвастать?

Мой вопрос, по-видимому, его удивил. Его брови поднялись, он почесал подбородок, как будто у него была там борода. Явно подсмотренный жест.

– Летом на пару недель сможешь уехать.

– Но мне пять дней только до деревни добираться!

Воскликнул я, Мицуне снова задумался. Но, махнув рукой, сказал:

– Не парься, ближе к делу разберемся. А сейчас все, располагайся, у тебя есть время искупаться. Не удивляйся, селю тебя рядом с собой, мне не надо что бы завистливые дураки тебя ночью прирезали. После вердикта Като сенсея, ты теперь мой партнер, официально…

Остановившись на полуслове, он махнул рукой и ушел в соседнюю комнату, сказав, что встретимся на ужине.

Моя комната состояла из трех разделенных ширмами пространств. Первая комната представляла из себя квадрат два на два, с небольшим столом посередине. Лакированный из какого-то темного дерева, он был украшен свежим цветком лотоса, распространяя едва ощутимый приятный аромат. Так же, тут была невысокая тумба на несколько пар обуви из того же темного лакированного дерева. Прибрав сандалии в нее, я прошел мимо стола и заглянул за вторую ширму, которая была украшена изображением морского шторма. Во второй комнате был небольшой шкаф для вещей, а посередине на полу лежал не футон как я привык, а куда более плотная и большая циновка. За третьей ширмой была заполненная теплой водой небольшая ванна. Рядом с ней были установлены два крана, с устройством которых я довольно быстро разобрался. На третьей ширме, как и на двух предыдущих была изображена так любимая мной гроза. Что еще больше подняло мне настроение. Стены были светло бежевые, из плотной бумаги, так себе преграда, но тут так принято. В общем роскошно. Быстро сполоснувшись от пота и пыли, я начал разбирать свои пожитки и тут же наткнулся на записку:

– Сын, в этом свертке хранятся особые пилюли, ровно тридцать штук, принимай их каждый день. Они нужны для более плотной подпитки твоего тела. Мама и Папа. Гласила короткая подпись на этой записке. Скомкав записку, и закинув пилюлю из записки, я прибрал сверток под циновку.

Меня немного удивило то, что родители не предупредили меня об этих пилюлях, но подозреваю, что это еще одна небольшая проверка. Да, казалось бы, чего сложного, но мне даже четырех еще нет. И не отвлечься тоже труд. Переведя тело в горизонтальное положение, я мгновенно задремал.

Проснулся от того, что меня звали.

– Пап, дай еще поспать, пожалуйста.

Но естественно это был не отец, он был где-то на пути домой. Звал меня Мицуне.

– Не, я не против чтобы ты звал меня папочкой, но сейчас нам пора идти на ужин, поверь, опоздаешь – останешься голодным.

Быстро собравшись, я выскочил из комнаты, и мы двинули в сторону ворот, в которые пару дней назад мы въезжали с папой.

Не доходя до них метров пятьдесят, мы повернули налево и зашли в неприметное здание, где стояли длинные столы с лавками. Но мы с молодым лордом прошли мимо, наш сто был небольшой, максимум на четырех человек. И еда на нем стояла совершенно другая…

Другие детишки смотрели на меня уже непросто зло, а с некой зарождающейся ненавистью.

Нам быстро объяснили, что лишь четверо лучших учеников будут получать специализированную пищу. Остальные же будут довольствоваться простой едой. Нет, она совсем не была плохой! Очень богатый стол даже для семьи зажиточных крестьян, но почти все в этой толпе были детьми каких никаких, но дворян. И считали, что должны получать самое лучшее, просто по факту своего рождения. Да, большинство бы со временем воспиталось во вполне приличных детей. Но в четыре критическое мышление обычно не столь развито. Поэтому те, кто привыкли быть центром их маленьких мирков, нашли во мне врага нарушающего их мироустройство. Злиться на Мицу, они по понятным причинам не могли…

А еда, она действительно была потрясающей!

Салат из маринованных яиц и корней лотоса с пожаренными грибами шиитаке посыпанный выдержанным козьим сыром и странной приправой. Посмотрев, как Мицуне съедает буквально каждую щепотку этой специи, я стал тупить и быстро все подчистил. Вкусно, черт побери!

Так же на столе стояла небольшая плошка с раменом. Обожженная свинина чар-сью, яйцо с жидким желтком, зеленый лучок, тонкая лапша и плотный густой бульон! Суп я съел даже быстрее Мицуне, он был потрясающ! А еще была небольшая порция сырой рыбы с соевым соусом. Короче, наелся я от души, решив еще и ради этого быть лучшим на потоке. Хотя что бы опередить Мицуне… Не знаю через что мне предстоит пройти чтобы просто его догнать, а что бы перегнать…

Но после еды, думать о плохом у меня просто не получалось. Обсудив кулинарные достоинства местного повара, мы под злобные взгляды отправились к себе в комнаты. Первый день в учебке самураев закончился, назвать это академией, у меня пока не выходило. Посмотрим, что они смогут мне предложить!Следующие две недели целиком состояли из повторения этого дня. Разве что завтрак и утреннюю пробежку я больше не пропускал. Утро начиналось с легкой пробежки, всего десять кругов вокруг поля, тем более можно было не торопиться как на тренировках у Като сенсея. На которых я делал серьезные успехи! К концу первой недели я мог повторить целое одно дыхательное упражнение правильно. И держался на целых десять минут дольше. Он искренне меня хвалил!

На утренних пробежках ко мне стали приставать обозлившиеся от моей уникальности ребята. Не обращая внимание на их попытки меня уронить, или запачкать, я просто наслаждался утренней прохладой и свежим воздухом предгорий. На излете второй недели, один из них набравшись смелости, попытался толкнуть меня в спину. Но лишь подтолкнул, и я демонстративно обогнал его на три круга, демонстрируя превосходящую физическую форму. Демонстрация удалась, большинство отстало от меня, кроме одного. Он был сыном местного мэра или вроде того, я так и не разобрался. В пятницу второй недели он окончательно задолбал Мицуне, прося присоединиться к нашим тренировкам и получил желанное согласие. Синдзи кун, после этого посмотрел на меня взглядом победителя, наверное, не уверен. Он обладатель не самой выразительной мимики. Лицо у него круглое, а глаза раскосые немного, но среди других, он таки выделялся своими данными.

Но первая же тренировка у Като сенсея заставила его подрастерять свой пыл. Для начала, он не смог выполнить норматив по бегу, что давался мне уже без особых проблем. А потом начал жаловаться, что у него не хватает сил из-за плохого питания, ужасных условий сна и даже слепящего солнца. Когда же Като сенсей дал ему такое же задание, как и мне, он не выдержал и пяти заходов. Захныкал, после чего его отправили заниматься со всеми.

Надо ли говорить, что после этого Синдзи кун записал меня во враги окончательно?

К концу второй недели я немного втянулся в повседневный распорядок, и у меня появилось немного свободного времени. Которое было успешно потрачено на переживания. Я скучал по родителям.

В деревне перекрестной около дома семьи Танако.

– Киир, может уже пора поехать к сыночку, а то как он там без нас?

Раздался голос из дома семьи Танако.

– Нет, любимая, наконец-то мы можем провести время вдвоем, и возможно, даже сделать ему брата или сестренку.

Житель деревни поспешил удалиться от дома, из которого стали слышны слишком смущающие звуки.

Крепость академии самураев.

Спустя две недели, наконец-то! Нас подвели к стойкам с оружием. Горный свежий ветерок трепал мне волосы, но сейчас даже бы падение небес не смогло отвести мой взгляд от парного набора оружия. Дайсё(большой-малый) — пара мечей самурая, состоящая из дайто (длинного меча) и сёто (короткого меча). За нами следили все три наших сенсея. Акено, который по совместительству еще и целитель. Кен сенсей, что каждый день рассказывал нам различные истории, в которых подспудно делился опытом сражений. И непосредственно наш с Мицу куном тренер – Като сенсей.

Увидев мой застывший взгляд, он хмыкнул.

Сегодняшняя лекция была посвящена оружию. Его сильным и слабым сторонам, преимуществам и тому подобному. Но я совсем не слушал. Мне важно знать у какого противника будет преимущества против моего набора Дайсе, Катаны, что подлине и Вакидзаси, что покороче… К концу лекции нам раздали персональные боккэны, и расставили по парам. Приказав колотить друг друга этими деревянными мечами до выявления победителя. Мицуне этой великой чести избежал и хочу сказать что, слава богу. Видел я его вечерние занятия с клинком. Разделал бы нас как котят. Когда напротив меня встал Синдзи, я не удивился.

– Сейчас ты мне за все отметишь смерд.

Прошипела эта жертва небесных амбиций, наверно видящий себя на месте друга Мицу куна.

– Хаджиме!

Раздалась команда Кен сенсея. И Синдзи тут же атаковал меня колющим ударом в живот. Отпрыгнуть я смог, да только с этой палкой я толком и не знал что делать, а вот Синдзи знал и похоже достаточно хорошо. Рубящий удар сверху оказался обманкой и сменился секущим, попав мне в подставленное предплечье, что мгновенно отозвалось болью.

Крепко бьет зараза! Так мы и двигались, он не мог нанести мне серьезный удар, чтобы считаться победителем, а я никак не мог перейти в наступление. А просто размахивания палкой каждый раз заканчивались чувствительным тычком в ответ. Да и мои попытки прикрыться боккэном от удара он тоже обходил с легкостью. Ситуация была бы патовой, если бы не наш разрыв в выносливости. Он уставал, весь покрытый потом, со слипшимися волосами, дышащий, словно кузнечные меха. Он оступился, чем я тут же воспользовался и подсек его опорную ногу. Тут же подскочив к нему, я прислонил свою палку к его горлу.

За спиной послышались хлопки, к нам подошли Акено и Като сенсей. Встав и выполнив одзиги, я стоял с опущенной головой, ожидая вердикта. Учителя дождались пока тяжело сопящий Синдзи встанет.

– Наблюдая за вашей изматывающей и нудной схваткой, мы с Акено саном пришли к неутешительному выводу. Наши подопечные просто невероятно однобоко развитые детишки. И если Ашме куну есть хоть какие-то оправдания, то тебе Синдзи Такеда должно быть стыдно. Сын крестьян смог одолеть тебя в спарринге.

Засмеялся Като сенсей. Акено страдальчески приложив руку к лицу, продолжил нас уничтожать.

– Поэтому мы с Кен саном приняли решение, что по часу в день вы будете подтягивать друг друга. Ты потдянешь Ашму куна в основах владения катаной, он будет развивать в тебе кругозор и волю. Ты испытание воли прошел лишь потому, что твой образ был слишком слаб. А ты воспользовался техникой дыхания, что вообще-то не совсем честно по отношению к большинству. И нет Синдзи кун, это совсем не наказание. Если ты не подтянешь свои показатели, то через месяц я отправлю Мацумото сану ноту недоверия от лица Лорда Мифуне. В связи с ненадлежащей подготовкой наследника.

Синдзи побледнел и рухнул назад.

Оба учителя пошли разбирать полет с другими учениками. Я тяжело вздохнул, похоже, придется искать общий язык с этим Синдзи Такедой.

– Вставай, пошли на полигон. Будет лучше, если мы приступим к тренировкам прямо сразу, чтобы не подставлять твоего отца.

Паренек ничего не ответил, но кивнул. И за руку схватился, брякнув что-то неразборчивое, по типу пошли. Мы с боккэнами пошли на центральную площадь, он показывал мне стойки. Объяснял, как стоит держать меч, как держать локти, он делал это самозабвенно, явно пытаясь соответствовать кому-то, кого очень уважал. Потом мы вместе выполняли физические упражнения. Ему было тяжело, так как он был невысок и весил немного. Он старался, но в итоге все равно просто упал на задницу, а встать уже не смог, сил не хватило.

Я помог ему подняться, и мы потопали в сторону общежитий.

– Ашма кун, прости мое неподобающее поведение, как сын лорда Такеды, я должен быть примером для граждан нашей страны, а не становиться источником проблем.

Извинился Синдзи, чем сильно удивил меня.

Сначала я хотел отшутиться и сказать, что ничего страшного не произошло. Но это бы обесценило его извинения, а я не хотел бессмысленных конфликтов. Поэтому принял его извинения.

– Я принимаю их Такеда сан, и буду рад разделить с вами тягости нашего пути, надеюсь, вы позаботитесь обо мне.

Синдзи остановился и попытался поймать мой взгляд, не увидев там и капли издевки, он кивнул.

Я не забывал принимать пилюли, что мне привозила вначале мама, постоянно причитая, о том что, кажется, я немного похудел, и всегда плача при расставании. Мне показалось, или она стала даже более эмоциональной. После третьего месяца приезжал только папа, объясняя это тем, что у мамы была очень высокая загрузка стихийно созданной школе. Я хоть и скучал, но решил не срамить нашу семью, поэтому при прощаниях почти не плакал, вернее совсем не плакал.

Прошло полгода…

Крепость академии самураев. Мицуне.

Мицуне смотрел на то, как двое друзей скрещивают клинки. Синдзи и Ашма прогрессировали с ужасающей скоростью, догнав меня практически во всех дисциплинах, что заставило и меня поднажать. Като сенсей подошел и заговорил.

– Их движения еще не изящны и не точны, но в них чувствуется энергия. Они вкладывают свое мировоззрение в каждый удар, не просто повторяя надоевшую тренировку, а через столкновения осваивая новые пути и грани своего развития. Не хочешь ли присоединиться, Мицу кун?

Мицуне тут же ответил.

– Конечно хочу, Като сан!

Сенсей улыбнулся и окрикнул этих двоих:

– Эй, Ашма, Синдзи, у меня для вас новая задача. Вам предстоит сразиться с Мицуне куном. Ему запрещается атаковать, а вам можно использовать все. Обращаю ваше внимание, можете пользоваться всем!

Мы с Синдзи переглянулись, и у нас на лицах синхронно возникла кровожадная улыбка. Избивать лишь защищающегося местного небожителя, оооо, мы давно обсуждали, как бы сбить с него это покровительственное отношение. Конечно, оно абсолютно нормально для его навыков и социального статуса, но нам было пофиг. И спесь сбить очень хотелось!

– Хаджиме!

Прокричал Като сенсей, и мы по бросились в атаку на не ожидающего такой подставы Мицуне.

Я атакую ведущую ногу, а Син бьет Мицу в голову, играюче уйдя с линии нашей атаки, наш лорд умудряется выполнить еще и пирует. Мы не отчаялись, а продолжили его атаковать, нас-то двое, а он один, может и на измор его взять.

Крепость академии самураев. Като.

Дети, которые в бою были похожи скорее на зверей, чем на разумных. Оглашали весь маленький полигон в северной части крепости канонадой ударов. Весна приходила в эти края, и на улице становилось теплее, утиный стяг неспешно проплывал в голубой лазури небес. Внезапно, мир для учителя затих. Он тут же склонившись в поклоне обратился к неизвестному, что возник сбоку от него:

– Хранитель сама, что привело вас сюда.

Старик в белом кимоно, спокойно смотрел на согнувшегося в поклоне мужчину, и, нарушая воцарившуюся тишину, указал на ребенка:

– Ты перестанешь обучать техникам дыхания того ребенка, Като кун.

От неожиданности Като поднял голову и воскликнул, зная, что никто его не услышит.

– Но хранитель, он же лучше всех подходит для пути Воли! Он обладает очень крепким телом, и его дух уже сейчас не признает отступления!

Легким движением руки старик прервал Като.

– Именно потому что он не готов отступать, его и не надо учить пути. Он должен быть готовым ко всему, не упрямость есть пусть, но Воля. Упрямость удел глупцов, воля благо мудрецов.

Закончив, старик исчез. А в мир вокруг Като вернулись звуки. Это была странная встреча, и неожиданная. Со странным итогом который совсем не хотелось принимать. Ему буквально приказали ограничит развитие возможно самого талантливого ребенка за всю историю страны! Но Воля хранителя неоспорима, а сейчас он проявил ее однозначно, а это значит, что тренировки Ашмы, придется менять. И смещать акцент в сторону развития тела и рефлексов.

Крепость академии самураев. Ашма.

Не знаю, какая на меня снизошла благодать, но вместо странных дыхательных техник, что очень изматывали, но не давали никакого эффекта, я теперь занимался по индивидуальной программе. Като сан лично занимался моей растяжкой и тренировкой рефлексов, а Кен сан персонально занимался со мной бою на оружии. К концу года, я вполне успешно мог использовать технику обоерукого боя с личными Дайсе, полученными за поставленный рекорд на площадке по физическим упражнениям.

Когда месяц назад мои тренировки только изменились, я обратил внимание с каким возмущением и обидой смотрел Мицуне на Като сенсея. Так же пару раз видел их споры издалека, после которых Мицуне возвращался, глядя на меня, так, будто ему было за что-то стыдно. Но решив не морочить этим голову, я всего себя отдал тренировкам.

С каждым днем наши спарринги становились все интенсивнее и всего через пару месяцев стали больше походить на поединок чем на детские игры. Еще через месяц, Мицуне разрешили работать по корпусу. Первые дни мы с Синдзи ходили все в синяках, но уже на третий почти восстановили паритет сил. Еще через два, я уже выходил против Мицу куна один на один в полный контакт. Иногда мне даже удавалось подавить его.

Но последний месяц перед ожидаемым отъездом домой я провел без спаррингов, Като сан увел меня в лагерь в горах, где обучал ремеслу выживания в дикой природе. Быстренько рассказывал о съедобных и ядовитых растениях, указывал на лекарственные растения и те, что годятся для изготовления припарок. Провел мне плотную школу жизни. Вернулся я в точь-точь перед приездом отца.

При встрече, отец долго держал руку у моего солнечного сплетения и задумчиво хмыкал.

– Хм, давай вернемся домой и посоветуемся с мамой, мне кажется пока с нашими баранами можно не торопиться, но ты знаешь маму. Решить такое без нее невозможно. А еще, дома для тебя есть сюрприз…

Крепость академии самураев. Мицуне. Като сенсей.

– Като сан, я сегодня же поеду к отцу. Надо запросить аудиенцию у хранителя, нам нельзя лишаться такого таланта! Он всего за год смог обогнать меня практически во всех дисциплинах! Да на все элементальные страны таких гениев с десяток наберется, и это с учетом того, что деревни шиноби более плодородное место для их выращивания.

Като знал все это и сам, но нарушить Волю Хранителя было нельзя. Будь он моложе и чуть наивнее, он бы обязательно поверил в возможность того, что Мицу кун сможет убедить Хранителя….

В трех днях от родной деревни Ашмы.

– Сына, а побежали-ка наперегонки до дома, а то рассказываешь какой крутой и сильный стал, клинками вон опоясан, совсем как благородный!

Издевался и провоцировал меня отец. Очень быстро ему наскучило слушать мое бахвальство и на одном из ночлегов, он предложил мне кулачный спарринг. Который в сухую и без каких-либо шансов был мной слит. А папа то ничего такой, у него хорошая реакция! В общем, после этой показательной порки, передергивания и подколки лились на меня как из рога изобилия. И вот, через два дня, видя, что я уже закипаю, папа предлагает такой спор. Я согласился не подумав, вернее подумав, что раз я бегал лучше всех среди пятилеток, то и с папой посоревноваться смогу. Я ошибся, последний десяток километров я провел на отцовской шее, выслушивая бесконечные подколки, но без какого либо желания огрызаться. Просто ехал себе на папе, смотря по сторонам, наслаждаясь ранней осенью, что разными оттенками красного и оранжевого раскрашивала окружающий мир. Пахло цветами и медом, наверное, недалеко была пасека, так пах родной дом! На душе было хорошо и спокойно, я ведь даже не заметил, как на самом деле соскучился по всему этому за год.

– Сынок, а ты ведь даже и не расспрашивал меня, что за сюрприз тебя ждет дома.

Как-то особенно нежно проговорил папа. Закидывая голову назад, что бы мне было видно его лицо.

– Я же тебя знаю, ты все равно скажешь потерпеть.

Парадируя манеру речи отца, и подняв вверх указательный палец, произнес:

– Воин должен обладать терпением и твердым характером, потому что…

Но закончить мне не дали, отец начал щекотать мне пятки. Вот так, хохоча, совсем не заметно приблизились к дому, на крыльце которого, у открытых дверей нас встречала мама. Отец опустил меня на землю. А я на негнущихся ногах пошел к Маме. У нее были распущены волосы, а сидела она в длинном кимоно, расписанном цветами сакуры, живое олицетворение материнства и нежности, на руках же у нее был сверток.

– Знакомься милый, мы назвали ее Акане…