На тверди небесной

Эпилог.

Глядя на холст, я осознала, что картина, в сущности, уже родилась.

Нет, работы еще много. Очень много. Но главное, то, что хотелось написать - уже получилось. Я видела этот образ много лет назад, в Медиане. Его создал Эсвин, которого давно уже нет. Гэйн погиб, а образ его так и живет. Очень уж красивый, ошеломляюще красивый. Бледный всадник на бледном коне. Конь блед. У меня уже получилось то, что я увидела тогда, и что врезалось в память - грудь коня и острое колено, рука и искаженный рот, и летящая по ветру грива.

А все остальное - сделаем. Это детали. Это уже детали. Я стала убирать причиндалы свои, кисти сунула в воду, вытерла тряпкой руки. Бледный всадник - он еще и убийственный очень получился. Целое оружие массового поражения. Здорово нас тогда, помнится, выручил. Такие образы почти невозможно воспроизвести. Он был гениален. И уникален. Ну вот, вовремя я закончила - в дверь уже стучали.

Эльгеро стоял на пороге, Дэйм на плече. Сын немедленно потянулся ко мне. Я схватила его на руки и немедленно расцеловала.

— Мама, - сказал Дэми. Я чмокнула и Эльгеро в щеку. Потащила малыша в комнату.

Ашен, деловито топоча ножками, побежала здороваться с папой и братом. Она совсем недавно начала бегать. Не ходить, а сразу бегать - чего мелочиться. Эльгеро подхватил ее на руки.

— Ты сегодня дома будешь никак? - спросила я. Эльгеро кивнул. Я шепотом сказала "ура".

— Тогда может во дворе поужинаем? Такая погода чудная.

— Здесь всегда чудная погода, - усмехнулся Эльгеро, - однако, конечно…

Отец показался на пороге. Все-таки удалось устроить так, что он живет теперь с нами. Он сильно сдал, работает теперь мало, да и дома все больше в кресле сидит, книги пишет, инструкции разные, учебники. И воспоминания, естественно.

— Пап, ты не против сегодня на улице поужинать? Ты ж еще и не выходил…

— Я за, - сказал отец, - что нести надо? Давайте.

Наш поселок, один из первых заложенных в Новом Дейтросе, Ни-Шиван, располагался в субтропической зоне. Ну два раза в год, конечно, сезон дождей, когда лучше на улицу нос не высовывать. Но зато уж все остальное время - настоящий рай! Расставив тарелки на столе, я не удержалась, отщипнула несколько оранжевых викров с ветки. Викровое дерево похоже на пальму, а плоды - по виду на гибрид яблока с апельсином, а по вкусу даже не описать, что-то нежное, кисловатое и сладкое, тающее. Широкая ветвь викра покачивалась над столом, небесная синева струилась сквозь разлапистые листья, будто сквозь пальцы.

Дети возились у крыльца. Ашен просто обожает брата, и как только он приходит из марсена - вроде наших яслей - ни на шаг уже его не отпускает. Дэми, впрочем, парень общительный, даром, что ему еще и трех нету.

На соседнее крыльцо вышла рыжая кошка. Деловито посмотрела на нас, села вылизывать лапу. Невдалеке от нас старая Мири развешивала белье. Увидев Эльгеро, помахала ему рукой.

— На улице решили поужинать? Правильно, такая погода… - сказала она.

Я усадила отца за стол, не хватало еще, чтобы он туда-сюда бегал. До стола дошел - и то уже хорошо. Эльгеро же притащил из кухни кастрюлю с борщом и творожный пудинг.

— Ты тоже устал, наверное? - спросила я. Эльгеро пожал плечами.

— Да нет, день самый обычный. Давай-ка я пойду загоню детей руки мыть.

Наконец все мы уселись за стол. Отец взял на себя Дэйма, присматривать за ним. Он, конечно, парень самостоятельный, но все равно - надо мясо нарезать кусочками, хлеб покрошить в суп. Следить, чтобы не обляпался. Эльгеро же посадил Ашен себе на колени. Я, конечно, не возражала. Прекрасно понимаю - после рабочего дня немного повозиться с ребенком, оно даже и в кайф. Дочку Эльгеро просто обожал. Дико. Хотя нельзя сказать, что к Дэйму он относился хуже. Просто с первым ребенком, по-моему, он немного нервничал. А вот с Ашен возится просто как с куклой. Да и я, впрочем, тоже.

— Ну-ка, Дэми, расскажи, что у вас сегодня было в школе, - велел дедушка. Дэми сморщился.

— Это… я уже забыл.

— Ну я тебе помогу, - сказал дедушка, - наверное, купаться ходили?

— Да. И мы там такого краба видели, во! - Дэйм показал, - а Лиска плакала.

— А почему же Лиска плакала?

— А она бояка, - пояснил Дэйм, - она краба забоялась.

— А ты не забоялся?

— Нет, конечно, - Дэйм посмотрел на дедушку так, будто тот сморозил большую глупость. Мы с Эльгеро переглянулись и прыснули.

— Ма, а я не хочу суп! - Дэйм правильно выбрал объект для нытья. Мама у нас самая мягкая. Я нахмурилась.

— Тогда творожка тоже не будет. Съешь хоть несколько ложек.

Ашен на коленях папы умело орудовала ложкой - она уже научилась в свои одиннадцать месяцев есть самостоятельно и почти не заляпывать окружающее пространство и себя. Да и кушала она всегда хорошо. Толстенькая круглолицая девочка с черными кудряшками - и откуда у нее такие лохмы взялись? Эльгеро, впрочем, говорил, что его мать была кудрявой.

Наконец дети доели суп и пудинг и были отпущены играть. Дэйм немедленно увязался за кошкой, Ашен - за Дэймом. Тут подскочили соседские пацаны - трех и четырех лет, юные бандиты. Дом наш напоминает барак отчасти - очень длинный, но у каждой семьи отдельная небольшая квартирка, отдельный выход во двор. И во дворе поэтому всегда весело. Толпы детей носятся, вернувшись вечером из школы. Бабушки сидят на лавочках вдоль забора. Почти каждый вечер разжигают костер, кто-нибудь из гэйнов приносит клори, и тогда уже до ночи - песни под звездами. Хотя живет здесь разный народ, конечно, в основном аслен - строители и работники пищевого комплекса (хлеб у нас здесь выращивают, скот мясной и молочный, овощи всякие). Но есть и гэйны. Выходы на Новый Дейтрос тщательно охраняются. Атак пока не было. Удивительно спокойно здесь у нас. Я за эти годы уже и забыла, что такое война…

Эльгеро вполголоса рассказывал о сегодняшних событиях - то что нам можно было знать, разумеется.

— Видимо, через недельку надо будет мне идти снова на Триму. На этот раз в Москву, надо будет там организовать людей. По поводу этого дарайского проекта, экопоселения и прочее. Будем это дело резать на всех уровнях.

— Но ты на агентурном, - сказала я. Эльгеро кивнул. Дальше я не расспрашивала - он и сам расскажет то, что можно. Это его основная задача. Простая такая - выявить дарайских агентов, ликвидировать или обезвредить. Обычная работа в отделе контрстратегии.

— Хотелось бы мне на Триме побывать еще раз, - сказал вдруг отец. Я взглянула на него. Положила руку ему на запястье.

— Пап… а может, это и можно устроить?

— В принципе, почему нет, Вейн? - спросил Эльгеро, - только куда? Если вы хотите увидеть… кого-нибудь…

Он замялся. Но мы поняли, что он имел в виду. Увидеть мою маму. Отец покачал головой.

— Нет, Эль. Никого не хочу видеть. Просто на Триму посмотреть. В Питер бы или в Зеркальск. Можно и в Москву. Лучше в Россию, конечно, ведь там я и работал…

— Пап, а давай вместе, - загорелась я, - думаешь, мне на Триму не хочется? На Землю… в Россию…

Эльгеро внимательно посмотрел на меня. Особым таким взглядом.

— А вот насчет тебя, Кей, сегодня был разговор на совещании. Город-то надо достраивать. Кей, кто Россию спасать будет?

Я фыркнула.

— Ну ты уж скажешь тоже! Можно подумать, один там мой такой город… и можно подумать, только от этого все зависит.

— От этого, не от этого, а…

— Ну что ж, - бодро сказала я, - с третьей беременностью у нас все равно не получается. Ашен уже можно и в марсен отдавать. Бегает, самостоятельная, общительная… Через месяц все равно ее заберут. Только вот…

Я нахмурилась.

— Только если работать мне на Триме, это же придется там иногда и по несколько дней проводить. Детей в марсене на ночь оставлять… Ашен от груди уже точно отлучать придется.

— Ну что сделаешь, - сказал Эльгеро, - у всех так.

— Да и я на что-нибудь пригожусь, - заметил отец. Мы посмотрели на него.

— Вейн, вы же… - начал Эльгеро.

— Ну что я, с двумя малолетними бандитами не справлюсь? Соседи помогут.

Я вздохнула.

— Как-то страшновато… но наверное, надо.

— Что поделаешь, - сказал Эльгеро, - в Дейтросе все так. Все дети растут в основном в школе. Я тоже так вырос. Никто не жалеет. Так принято.

Конечно, у других каст проще, они всегда могут забирать детей из школы по вечерам. Гэйны есть гэйны.

— Ладно, - сказала я, - поговорю завтра в марсене, когда отведу Дэйма. Наверное, они ее уже возьмут.

— Конечно, возьмут, - сказал отец, - это наверняка… А давайте по рюмашечке хлопнем, а? Эль? За вступление в общественную жизнь Ашен и возвращение в нее же Кей?

— Ну полрюмашечки, - согласился Эль. Он сбегал в дом, принес наливку. Местную уже, из тех самых черных ягод, которыми кормил меня когда-то у озера. Линьиль, так их назвали по-дейтрийски. Говорят, в старом Дейтросе было что-то похожее. Хотя природа здесь совершенно другая.

Эльгеро разлил вино, на просвет темно-красное, почти черное. Отцу - действительно пол-рюмки.

— Вам осторожнее надо.

— Да брось, это мне полезно даже. Сосуды расширяет.

И мы хлопнули по рюмашечке. Я поставила свою осторожно на стол. Эльгеро обнял меня за плечи. Губами прикоснулся к виску. Я вдруг ощутила себя, как часто бывало, совершенно, безбрежно, неописуемо счастливой. Вот я сижу за столом, в новом, светлом, прекрасном мире. Рядом со мной - мой отец и мой любимый, Эльгеро, и теперь мы трое уже действительно едины, мы - одна семья. И рядом играют наши дети, прекрасные, здоровые дети, мальчик и девочка, Дэйм и Ашен. И доносятся голоса соседей, дейтринов - таких же, как я. Это наш мир. Наш светлый, чудесный мир.

Я посмотрела на Эльгеро, его взгляд был так и прикован к детям. Мальчишки стали гонять мяч, Ашен ковыляла за ними, пытаясь догнать - но безуспешно. Невдалеке раздался взрыв хохота - парни и девчонки из нашего дома, как всегда по вечерам, сбились в кучку, кто-то наигрывал на клори. Ашен вдруг споткнулась и с размаху села попой в серую пыль. Сморщилась, готовясь зареветь. Эльгеро подскочил и побежал - хватать и утешать.

Жаль, что не будет третьего. Пока - возможно, получится позже. Никому не понять, как для нас, дейтр, важны дети. Важны для всех - и женщин, и мужчин. Но никто не любит детей так, как гэйны. Да, к тому, что твоя жизнь постоянно на волоске висит - привыкаешь. Но в этих условиях так хочется, так нестерпимо, мистически тянет продолжить себя на земле, оставить след здесь в физическом мире. Картину, песню, роман. А проще всего и надежнее всего - ребенка. И не одного, а много, несколько - чтобы кто-то выжил, чтобы были внуки, чтобы частичка твоей крови жила и через века. Глупо - казалось бы, мне-то что до этой крови, если меня уже не будет? Глупо, потому что надо думать о душе, о вечном, о переходе в мир иной, а не цепляться за этот, физический. Но мы цепляемся. Так мы устроены. Да и Бог почему-то ценит этот наш примитивный физический мир, и Сам пришел в него однажды - родившись ребенком. С тех пор в каждой матери - отголосок, слабый след той Матери, и в каждом ребенке - след того Младенца. И каждый отец охраняет младенца и мать так, словно это Мария и маленький Бог. Да, так бывает не всегда, но у нас-то ведь это так. И наверное, это все же правильно, то, что дети для нас так важны.

То, что мы их так любим. И всегда хотим, чтобы их было много.

Эльгеро поставил Ашен на ножки, и девочка деловито затопала к крыльцу. Понаблюдав за ней, папа вернулся ко мне, сел рядом и обнял.

— Кстати, - сказал он, - с завтрашнего дня тогда тренироваться начнем. А то у тебя форма совсем плохая.

— Это верно, - согласилась я, - начнем. Пойдем в Килн и побегаем там.

— Совершенно взрослая девица, - сказал мой отец, глядя на внучку, которая упорно, срываясь со ступенек, карабкалась на крыльцо. Я не улыбнулась. Я вдруг представила, что Ашен тоже станет гэйной. Это не обязательно. Но вдруг она унаследовала наши способности?

Господи, да что же я, как умная Эльза? Успеется еще. Надо жить сегодняшним днем. Надо радоваться. Солнце уже скрылось за волнистой линией крыш, и в темнеющем небе возник бледный неполный диск самой крупной из дейтрийских лун.

— Небо ясное сегодня, - сказал Эльгеро. Я воспринимала его слова не столько слухом, сколько через косточки, через плоть, приникнув ухом, прижавшись, - А вон, смотрите, летит кто-то, огонек движется. В Ни-Суаре уже аэродром достроили. Пока военный.

— Я новости слушал тоже, да, - кивнул отец. Я хмыкнула - мне всегда было лень слушать новости.

— Все будет, - сказал Эльгеро, - аэродромы, воздушные линии сообщения. Потом космодромы построим, космопорты. На Тагатте базу… А здесь, в Ни-Шиване, будет огромный город. С белыми сверкающими стенами. Весь в садах, в зелени…

— Мне кажется, он уже есть, этот город, - пробормотала я.

— Он и здесь будет, на Тверди. Вот увидишь, - пообещал Эльгеро.

— Я-то вряд ли увижу.

Я поднялась и взглянула в глаза мужчинам, Эльгеро и отцу.

— То есть, конечно, он будет, этот город. И космопорт будет. И парки, и дороги, и разные чудеса. Все будет. Но мы-то вряд ли доживем до этого.

И тогда отец, слегка задыхаясь, улыбнулся мне.

— Ну что ты, Кейта. Мы увидим все это. Увидим обязательно. А жить… - он помолчал, - жить мы все равно будем вечно.

2006 г