На руинах нового мира

Глава первая Не знаю как… Не знаю где…

Бли-и-ин…

Как больно-то…

Всё тело ноет и болит, как будто один сплошной синяк…

Я пытаюсь пошевелить рукой… И мне это удаётся.

Я шевелю свой правой рукой…

Я шевелю правой рукой? Я могу снова ей шевелить?

Боль есть, но не такая, как от простреленной ключицы…

А ещё… Я разглядываю свою левую ладонь, поднеся её к лицу почти вплотную…

Ладонь… Вот моя левая ладонь… та самая ладонь, на которой мгновение назад лежала, а потом и взорвалась граната Ф-1. От этой ладони не должно было ничего остаться, от слова совсем ничего. Ну, максимум лохмотья мяса и костей.

Либо это не моя ладонь, либо…

Нет… Это моя ладонь. Вот круглый след от ожога… След моей юношеской глупости. Лет в пятнадцать, на спор, прожигал сигаретой бумажный рубль, прижатый к руке… Выиграл тот самый рубль, и заработал след от ожога на всю жизнь… Слабоумие и отвага — вот черты нашей бурной молодости…

Чувствую, как чем-то сильно воняет… Воняет так, как из привокзального сортира. Через некоторое время понимаю, что воняет исключительно от меня… Я валяюсь на кровати в мокрых слаксах и грязной фланелевой клетчатой рубашке. Рубашка заблёвана, а штаны… Штаны загажены мною капитально…

Что за херня тут такая творится? Я секунду назад был в джинсах и кожаной куртке. Я взорвал себя и врагов гранатой Ф-1. Меня на куски должно было разорвать. А я тут лежу вонючий, облёванный в мокрых штанах…

Я попытался приподняться. Но тут же силы меня оставили, и я снова потерял сознание, провалившись в липкую темноту…

Я мыслю, а значит, я существую…

Кто так сказал?

Я это сказал.

Потому что Декарт, когда говорил нечто похожее, говорил не по-русски, когда-то давно и о ком-то другом. Да и его изречение «Cogito ergo sum», если переводить дословно, переводится немного другими словами. Но сейчас это меня мало волнует… А что меня волнует?…

Непонятность всего происходящего…

Здесь и сейчас нет никого, кроме меня. И больше тут говорить некому. Значит, это сказал я. И раз я мыслю, значит, я где-то существую… Надеюсь, что существую в виде всего этого тела, а не только сознания, перенесённого неведомой силой, неведомо куда, неведомо зачем…

Открываю глаза. Светло. Тепло. Даже немного душновато, как мне кажется. Видимо давно не проветривал квартиру.

Квартиру?

Да. Это моя квартира. Та самая, в которой я прожил почти всю свою жизнь с самого рождения и до…

Стоп.

А как я сюда попал?

Я был на заброшенном складе закрытого завода где-то на северо-востоке Москвы. А сейчас я дома. И это моя квартира.

Почему так тихо?

Я слышу, как на кухне капает вода из-под крана.

Чем так воняет? Блин… Что не так?

Слабость во всём теле такая, что, кажется, и руку поднять не хватит сил…

Пытаюсь поднять левую руку… С трудом, но получается… Рука худая, часы на запястье болтаются… Браслет великоват слегка… Надо бы снять с браслета звено, тогда получится в самый раз…

Часы? Мои старые «Командирские» на металлическом браслете. Батя мне подарил, ещё тогда, когда я срочную служил. Я тогда как раз получил звание старшего сержанта.

Блин… Этого не может быть…

Я же их разбил примерно в начале двухтысячных. С тех пор они должны были валяться где-то в ящике письменного стола. Но сейчас они у меня на руке. Целые… И даже выглядят почти как новые…

Подношу к уху… Нет… Не тикают… Ну, да… Они же механические. И их надо периодически заводить. Хотя бы раз в сутки… Завода хватало больше, чем на сутки… А сейчас они стоят. Замерли стрелки на месте. Сколько дней я их не заводил?

А почему я вообще лежу здесь? Почему я валяюсь на своей кровати, полностью одетый и в мокрых штанах? Да я лет с трёх уже под себя не ходил… Даже в больнице со сломанной ногой ковылял на чужом костыле, игнорируя судно…

Я что? Нажрался так, что и себя уже не помню… Такого за мной тоже не замечалось… Ну не мог же меня кто-то так напоить, что я не помню, кто я и где я? Хотя я помню, кто я… А вот где я? Или когда я?

Да, блин… Белочка — животное коварное. Она приходит за орешками после запоя.

Нет… Это точно не мой случай… Во-первых, я столько не пил никогда… А во-вторых, не мог же я так напиться. Что провалялся в отключке больше чем сутки…

Или всё-таки это последствия чрезмерного употребления чего-то, ну о-о-очень интересного… Да нет, вроде бы… Препараты всякие сильнодействующие на мозг, я тоже вроде бы не употреблял… Хотя меня могли накачать чем-то… Кто? Зачем? И сколько я так уже валяюсь?

Я попытался приподняться на руках, но сил в руках не было от слова «совсем»… Правая рука подломилась в локте, и я снова упал на кровать.

Во рту сухо, как в Сахаре. Если я сейчас не выпью воды, то я сдохну от обезвоживания, как сухое трухлявое дерево…

Вода… Слушать, как где-то совсем недалеко, капает вода из-под крана на кухне, невыносимо.

Я снова попытался встать с кровати. Удалось только сползти на пол… И я пополз… Отдыхая почти через каждый метр, тяжело дыша… я всё-таки дополз до кухни… Здесь мне пришлось ещё труднее. Но пить хотелось так, что из последних сил, подтягиваясь на руках, я умудрился встать на колени и дотянуться рукой до крана. Открыв вентиль, я стал черпать рукой и бросать себе в рот пригоршни освежающей холодной влаги. От воды несло хлоркой и чем-то ещё… Но это была самая вкусная влага в моей жизни… Амброзия…

Я стал понемногу оживать… Но сил ещё было маловато. Захотелось чего-нибудь сожрать… В пустом животе заурчало даже от мысли о еде…

Всё как по классике: Дайте водички попить! А то так кушать хочется, что и переночевать негде…

Переночевать у меня вроде бы есть, но есть ли еда? Холодильник вон он стоит…

Холодильник?

Этот старый «ЗИЛ» я вынес на помойку году в девяносто седьмом или в девяносто восьмом… Он тогда совсем перестал морозить, и проще было взять в кредит двухметрового импортного двухкамерного монстра, чем отремонтировать старый советский «ЗИЛ».

Распахнул дверцу холодильника и отшатнулся от дикой вони…

Лампа внутри не горела, и мотор не урчал. Из морозилки несло мертвечиной. Курица уже была мёртвой, когда её положили в холодильник, но всё же не настолько мёртвой. И тогда она была хотя бы заморожена. Сейчас же стадия размораживания дошла до последней стадии — полное разложение.

Кусок варёной колбасы тоже был покрыт толстым слоем полезного пенициллина. Но вряд ли мне сейчас нужны для здоровья антибиотики домашнего изготовления.

Что осталось из еды в холодильнике?

Кастрюльку даже открывать не буду.

Наверняка там был супчик. Хорошая питательная среда для выращивания всяких бактерий и прочих микроорганизмов. Но мне сейчас эта жестяная чашка Петри не шибко интересна.

Вот оно счастье! Консервы. Банка говяжьей тушёнки. Каша рисовая с мясом. Лечо от «Глобуса».

Ещё бы хлебушка… Но хлеб тоже оказался весь покрыт пенициллином, и в еду так же не пригоден. Я выгреб все консервные банки из холодильника и захлопнул дверцу. Может вонять будет меньше?

Снова попив воды, я решил, что сперва неплохо бы штаны сменить, переодеться, да и сполоснуться под душем тоже не помешает… Если сил на это у меня, конечно, хватит…

Плетусь в ванную… Чёрт… Вода только холодная. Ну и ладно. И так сойдёт… Грязная одежда летит на пол. С ней я потом буду разбираться. Лезу в ванну, обливаюсь холодной водой и начинаю себя мылить и тереть. Тело горит от холодной воды, от мочалки, но кровь начинает бегать быстрее, я понемногу «оживаю»…

Но в животе уже урчит со страшной силой. Теперь надо бы и в топку уголька подкинуть, иначе паровоз на одной холодной воде дальше точно не поедет.

Освежившись под ледяным душем, я нашёл в шкафу свой старый китель с лейтенантскими погонами. Помнится, я его оставил висеть в шкафу примерно в середине девяностых, так как он мне стал катастрофически мал. Да и новое обмундирование получал регулярно. А так как в форме я практически никогда не ходил, то и новая форма валялась даже с не подшитыми погонами. Но этот лейтенантский комплект прекрасно сохранился у меня до двухтысячных годов, тупо в шкафу на вешалке…

Но сейчас брюки от костюма мне были шибко велики в талии. Хорошо ещё, что брючной ремень присутствовал. Но и в нём пришлось сделать новые дырки, чтобы затянуть на животе… Форма выглядела подозрительно новой и висела на мне мешком, как не родная…

Я опять вернулся на кухню. Повернул ручку на газовой плите. Зашипело. Значит, газ есть. Спички? Вот они, на полочке рядом с плитой. А рядом ещё пачка сигарет лежит… Сто лет таких не видел. А вон ещё и блок распечатанный на подоконнике валяется… «Magna»… Блин… И никаких тебе надписей про то, что курение убивает, и никаких страшных картинок с чёрными лёгкими… Во как…

Несмотря на оглушающее и несмолкаемое чувство голода, с удовольствием прикуриваю и с наслаждением затягиваюсь. Горло дерёт, как в первый раз.

Табак имеет вкус? Ну, надо же…

О том, что табачный дым имеет вкус, я уже и позабыть успел… В последнее время вкуса табака я совсем не чувствовал, когда курил…

Блин… Само слово «Магна» вызывало какое-то ностальгическое воспоминание о девяностых годах… В голове даже слегка зашумело от нескольких затяжек… Или это от голода… Врачи говорят, что курение натощак очень вредно. Но я же уже выпил примерно литр воды… А это значит, что уже не натощак. Но поесть, всё-таки не мешало бы. И срочно…

Я зажёг газ на плите, нашёл консервный нож и вскрыл банку с кашей. Решил, что для начала это самое правильное. Вилкой разворошил слипшуюся массу и поставил банку на огонь. Перекладывать куда-то содержимое я и не подумал…

Ждать, пока всё равномерно разогреется, у меня не получилось. Запах разогреваемой пищи просто сводил с ума…

Жрать!

Я старался есть не спеша, но у меня не хватило душевных сил. Вперемешку холодные и обжигающе горячие куски рисово-мясной массы я, практически не пережёвывая, глотал, урча от наслаждения… Банка кончилась очень быстро. Открывать и употреблять в пищу ещё что-то, я пока остерегусь… Судя по всему, я давно ничего не ел. Так что сразу обжираться от пуза не стоит…

В животе потяжелело. А жизнь-то налаживается…

Настроение плавно поползло вверх. Зато в голове появился целый список вопросов, ответы на которые я хотел бы получить в самое ближайшее время.

И наконец-то я начал хоть что-то соображать.

Видимо, я куда-то попал.

Куда-то не туда, где был до этого…

Где я был — я помню…

Где я сейчас, тоже примерно представляю…

Но вот «Когда я?» — это вполне актуальный впорос…

Что это?

Фантастика какая-то нереальная?

Квартира ведь точно моя…

Но… Как будто лет так на тридцать назад перенесло меня после взрыва той гранаты…

Но я почему-то не помню, чтобы даже тридцать лет назад я просыпался в обоссанных штанах. Я что был настолько пьян, что сам себя не помнил?

Так не было со мной никогда такого. Я всегда алкоголь принимал грамотно и аккуратно. А почему? Потому что не люблю это дело. Люблю контролировать себя и пространство вокруг себя. Привычка такая дурацкая с детства…

Электричества нет. Это я уже проверил. Хорошо, что пока ещё на улице светло. В окно тоже выглядывал, но никого не увидел. Зато смог разглядеть разруху и следы пожаров. Разбитые машины на дороге. Какой-то старый Жигуль и УАЗик-буханка военного цвета хаки.

Война что ли тут началась?

Стоп… Мало информации.

Где я?

В своей квартире.

Когда?

Вопрос открыт…

Радио! Я вернулся на кухню и нашёл эту маленькую пластмассовую коробочку. Воткнул провод в специальную радиорозетку. Тишину нарушили монотонно повторяющиеся слова:

— … покидать свои квартиры. Оставайтесь дома или в том помещении, где вы сейчас находитесь! На улице опасно! Обо всех новых случаях заболевания, сообщайте по телефону: «Ноль, три». В случае возгорания сообщайте по телефону: «Ноль, один». Если вы стали свидетелем противоправных действий звоните: «Ноль, два».

Небольшая пауза в трансляции, а потом всё началось снова:

— Внимание! Говорит Москва. В городе эпидемия. На территории Москвы и Московской области объявлен карантин. Соблюдайте спокойствие! Постарайтесь без необходимости не покидать свои квартиры…

Прослушав сообщение ещё раз, я понял лишь, что творится что-то нехорошее. Что за эпидемия? Оспа, холера или ещё чего… Диктор не уточнил.

Пока я слушал радио, заметил на стене раритет. Отрывной календарь. На верхнем, пока ещё не оторванном листке, я прочитал: Вторник. 11 июня 1991 год.

Ну, допустим, что сейчас девяносто первый год… Судя по плесени на хлебе и в холодильнике, я провалялся не меньше недели. То есть сейчас примерно двадцатые числа июня…

Вопросы по-прежнему остаются без ответа.

Как я сюда попал?

И что за эпидемия такая на улицах творится?

В прошлой своей жизни никакой эпидемии в девяносто первом году я что-то не припомню. Помню, что в августе Ельцин на танке возле белого дома размахивал российским триколором. Помню, что деньги меняли в начале года. Стольники и полтинники. Павловская реформа… Но эпидемии не помню, хоть убей…

Живот скрутило так, что я еле успел к белому другу. Правильно, что я не стал на голодный желудок обжираться. Но проблему питания надо бы как-то решать…

Сидя верхом на унитазе, я курил и думал. Ну, где же ещё можно расслабиться и подумать о всех проблемах сразу?…

Эпидемия? В будущем был или ещё будет коронавирус, так называемый COVID-19. Плавали, знаем. Сидели дома, гуляли в масках и по пропускам. Всем, кто умирал в тот период времени от инфаркта, инсульта или от пневмонии, ставили диагноз КОВИД. Я не доктор, конечно, но прививок тогда не делал, маску одевал только, чтобы ко мне не приставали менты с глупыми вопросами. Ничего, выжил как-то. По крайней мере, дожил до взрыва той гранаты.

Если здесь, я судя по всему, валялся дома на кровати несколько дней, то я наверняка был болен… А может быть даже и умер… нет. Вряд ли умер… Просто был сильно болен… До потери сознания… Может быть даже в коме…

Но вот переселение меня в меня слегка исправило эту ситуёвину.

Ага… Но где же тогда мои родители? В той, прошлой жизни, отец умер от инфаркта миокарда в девяносто третьем, а мама прожила ещё очень долго… Ответ нашёлся в выдвижном ящике мебельной стенки. Там всегда хранились документы и прочие важные и нужные бумажки. Два свидетельства о смерти, оба датированные началом этого года. Видимо эпидемия этой неизвестной болезни подкосила моих стариков, раньше, чем это с ними случилось в той, другой реальности…

Получается, что это другой мир… Другая реальность… Альтернативное ответвление истории.

Но я не понимаю, как я сюда попал? И главное: Зачем?

Да… дела…

Но теперь уже вопрос стоит не об этом, а о моём выживании здесь, в этом мире. Не заражусь ли я снова этим местным COVID-91, или как они его тут назвали. Мало информации, мало… Слишком мало… Подробностей не хватает.

Радио бубнит всё время одно и тоже, телевизор не работает по причине отсутствия электричества. Кстати, надо бы пробки проверить… Вдруг это только у меня его нет…

А за информацией надо выходить наружу. Сил пока маловато. Но, чтобы набраться сил, нужны продукты питания. А чтобы найти продукты, надо выбираться из дома.

Закончив свои дела, я умылся холодной водой, и снова вошел на кухню. Пошарил по ящикам. Нашёл макароны. Это то, что нужно.

По-быстрому, сварил в небольшом ковшике макарошков, добавил тушёнки… Не торопясь и с наслаждением поел.

Сил, конечно, не прибавилось. Зато прибавилось бодрости и сытости. А выкурив сигаретку после еды, я уже был готов на подвиги…

Глава вторая Как пройти в библиотеку?

Через несколько домов от меня располагалась районная детская библиотека. А там, если мне не изменяет память, всегда были подшивки разных газет, которые сотрудники библиотеки, каждодневно обновляли. Несмотря на то, что библиотека детская, там наверняка должны быть и «взрослые» газеты, типа Правды и Известий. Или хотя бы полувзрослая «Комсомолка».

Во времена без интернета — газета, радио и телевизор были главными источниками информации. Хотя в Советском союзе вся информация была приглажена, причёсана и зацензурена. Но и её хватит, чтобы попробовать разобраться в ситуации.

Собирался недолго. И хотя я форму на службу особо не носил, но сейчас облачился именно по форме. Так будет проще, если придётся кому-то что-то объяснять. Ведь я слышал по радио и про карантин, и про ограничения. Я думаю, что милицейская форма и ксива — лучшее средство для преодоления всяких препятствий и заслонов.

Хотя если мне попадутся вояки в противогазах и других средствах химзащиты, то ни фуражка, ни служебное удостоверение на них впечатления не произведут.

Я вышел из квартиры и закрыл дверь своей квартиры на ключ. Спускаясь вниз по лестнице, я чувствовал, что сил пока ещё в этом теле маловато. Меня не то чтобы штормило, но слегка покачивало. Но с каждым шагом всё получалось ловчее и сноровистей. Выйдя из подъезда, я полной грудью вдохнул свежего воздуха, наполненного запахами зелени и чего-то ещё неуловимого.

До библиотеки было идти всего ничего. Я прошёл по протоптанным тропинкам через двор, перешёл дорогу и наискосок пересёк двор большого сталинского дома. Дом напоминал крепость. С двух сторон вход в его внутренний двор перекрывали чугунные ворота в арках. А ещё с одной стороны высокий чугунный забор тоже с воротами на каменных столбах.

Ворота в одной из арок были закрыты… Но закрыты, почти до конца. Они были как бы слегка распахнуты. Так что пройти через них человеку было вполне возможно. И даже человеку с коляской или с велосипедом. А другая арка в настоящее время была даже проездной. Просто со временем в воротах отпала необходимость. Они стояли распахнутыми так долго, что несколько поколений дорожников, перекладывая асфальт и добавляя новых слоёв, сделали так, что чугун ворот в нижней части стал вмурован в асфальт намертво.

Библиотека располагалась в одном из подъездов дома со стороны двора. Я потянул ручку дверей… она легко подалась. Не заперто… Я вошёл внутрь.

В библиотеке было тихо. Пахло неповторимым запахом старых книг, клея, акварельных красок и спокойствием…

Ну, в принципе так и должно быть в библиотеке… Но сейчас эта тишина немного настораживала. Потому что сейчас она была везде. Тихо было на улице, во дворах и на дорогах.

Не было слышно шума машин. Не было слышно детских голосов. Хотя поблизости и школа есть и детский сад… Правда сейчас лето, и многие дети могли уехать из города…

Но взрослые… Где тогда они? Их тоже не было слышно…

Не было слышно шума самого города.

Шелест листвы и щебет птиц было слышно… Где-то вдали слышалось карканье ворон и лай собак. Но на этом всё…

Не было слышно людей…

Зайдя в библиотеку, я не стал изображать идиота и кричать прямо с порога: «Эй! Есть тут кто-нибудь живой?»

Наоборот, я старался шагать как можно тише, чтобы шум моих шагов не заглушал тишины вокруг, и не мешал мне прислушиваться.

Я поймал себя на мысли, что мне очень не хватает пистолета. Хотя в обычной ситуации, милиционер в форме лейтенанта, крадущийся с пистолетом в руках по коридорам детской библиотеки, выглядит довольно комично и глупо. Но я почему-то не мог расслабиться. Я как будто на вражеской территории. И мне почему-то страшно. Не так страшно, когда трясутся поджилки, а наоборот. Страшно интересно, какие ещё сюрпризы поднесёт мне это новое воплощение…

Читальный зал, в котором, если мне не изменяет память, лежат на столах подшивки газет, находится на третьем этаже. Поэтому игнорируя второй, основной этаж, я сразу по лестнице поднимаюсь выше.

Дверь с прозрачным стеклом позволяет сразу заглянуть в читальный зал, даже не открывая двери и не заходя внутрь. На первый взгляд, никого нет… И на второй взгляд тоже. Прислушиваюсь, стоя на лестнице… Снизу тихо… Решительно распахиваю дверь и захожу внутрь…

Несмотря на отсутствие электрического света, большие окна позволяют обозревать весь зал. Ну, разве что, за исключением небольшого подсобного помещения. Кажется, библиотекари там переодевались, а может ещё что… Раньше, в детстве, когда я ходил сюда читателем, я туда ни разу не заходил. И сейчас не буду. Нечего мне там делать. Всё, что мне надо я уже вижу. Вон они, подшивки газет, на столе у самого окна… Ну, что же. Так и читать будет гораздо удобнее.

Подойдя к окну, я выглянул во двор… Там по-прежнему было пусто и безлюдно…

Первым делом я взялся за изучение подшивки популярной газеты «Комсомольская правда»…

Кстати… Как и на моём отрывном календаре в квартире, последняя свежая газета была датирована 11.06.1991 года…

Я не стал сразу читать последние номера газеты, хотя руки так и чесались. За полгода уже прилично газет накопилось, но я не поленился начать изучение прессы прямо с самого начала, с первых новогодних выпусков.

До апреля ничего интересного не было. Всё примерно так, как я помнил по прошлой истории. Беспорядки с жертвами в Литве. Мартовский референдум. Подготовка к апрельскому пленуму ЦК КПСС.

А потом появилось первое сообщение об эпидемии неизвестной болезни в Африке… В течение месяца эпидемия уже была зафиксирована в Азии и Латинской Америке. Впервые прозвучало слово пандемия. В Советском Союзе были объявлены экстренные меры, введён карантин и полный запрет на все контакты с зарубежными странами. Но было уже поздно…

Пандемия стала мировым событием. Новостные агентства разных стран твердили об одном: Пандемия мирового масштаба.

Я отложил в сторону подшивку «Комсомолки» и взялся за изучение более серьёзной газеты. На этот раз это были «Известия».

В «Известиях» более сухо, но более информативно было изложено всё про эпидемию, пандемию и прочее… Вместо первомайских праздников на всей территории СССР были введены строгие карантинные меры. Кто-то пытался сравнивать карантин девяносто первого года с карантином по поводу эпидемии холеры летом семидесятого и закрытием военными курортов Чёрного моря. Но это было всё равно, что сравнивать детскую игру «Зарница» с полномасштабными военными учениями «Запад-81».

Международные авиарейсы запрещены. Железнодорожное сообщение между СССР и другими странами прервано.

На этот раз была уже не эпидемия, а полноценная пандемия… Вспышка глобального масштаба. Неизвестный вирус очень быстро стал способен к быстрому распространению, и затронул слишком много людей по всему миру.

СССР обвинял США в проведении испытания бактериологического оружия на территории Африки. США стал обвинять арабов всех сразу оптом. Но вскоре все обвинения смолкли. А газетные сообщения стали больше напоминать сводки Информбюро о положении на фронтах, работе тыла и действии партизан…

Число инфицированных превысило все ожидаемые пределы. Причём вирус не знал границ и не разбирался, какие страны богатые и развитые, а какие бедные и отсталые… Даже было похоже на то, что в странах третьего мира граждане были больше подготовлены к выживанию в условиях пандемии, чем изнеженные европейцы и приученные к комфорту американцы.

Никакие антибиотики не помогали. Над изобретением вакцины бились все ведущие учёные всего мира.

А люди… Что люди? Пытаясь покинуть большие города, как эпицентр вспышки, граждане рванули в деревни и посёлки поменьше… Это привело к ещё большему распространению болезни… Больницы перегружены…

Медиков уже не хватает, так как медики, в первую очередь контактируя с больными, заражаются сам и заражают своих коллег…

В СССР вирус проник из Европы, а в Европу его занесли мигранты из Африки и Азии.

Смертность от вируса среди заболевших местами превышала восемьдесят процентов. Старые лекарства не помогают, а всего лишь продлевают агонию…

Учёные ищут новое лекарство. Надо успеть пока все не умерли. И вот в первой декаде мая сенсационное сообщение: Совместными усилиями учёных всего мира создана новая вакцина. Тестирование новой вакцины проводились на добровольцах, на заключённых… Никто уже не протестует и не говорит о нарушении чьих-то прав… Речь идёт о выживании всего человечества…

Результат тестирования положительный. Число выживших среди заключённых растёт.

Сразу же провели испытание на солдатах срочной службы. Армия очень нужна. Для наведения порядка, для поддержания порядка, для защиты ослабленной страны. Результат положительный. Число вылечившихся, приближается к ста процентам.

Лекарство очень сильное. Слишком сильнодействующее лекарство. В СССР объявлен всеобщий день вакцинации пятнадцатое мая девяносто первого года.

Вакцинируются в срочном порядке все.

Правительство. Армия. Милиция. Врачи. Студенты и школьники. Работники торговли. Все работники, все сотрудники обязаны пройти вакцинацию. Рабочие на предприятиях. Водители общественного транспорта. Колхозники. Заключённые. Пенсионеры, если остались те, кто не умер от вируса раньше…

Те, кто привиты выживут. Остальные умрут. Процент вакцинации в стране растёт.

Побочный эффект от вакцинации появился примерно месяц спустя. У кого-то через четыре недели, у кого-то раньше, у кого-то позже…

Привитые новой вакциной один за другим стали впадать в кому. Люди падали и валялись на улицах городов и сёл. На производстве падали рабочие. В учебных заведениях студенты, школьники и преподаватели внезапно «засыпали» и не реагировали ни на нашатырь, ни на другие реанимационные мероприятия.

Произошло множество кораблекрушений и авиакатастроф. ДТП на дорогах никто не считал. Поезда врезались друг в друга… Пожары выжигали целые кварталы. Тушить было некому…

Жизнь стал замирать в городах, в деревнях…

Ровно на седьмой день, привитые новой вакциной, кто впал в кому и умудрился не погибнуть… «оживали». Не просто оживали, но и стали странно себя вести…

Это не зомби. Они живы. Это — обычные люди. Но люди, у которых мозг атрофирован настолько, что напоминает мозг животных, да и то не самых сообразительных. Куда там обезьянам и дельфинам… Мозг этих людей почти мёртв. Необратимые последствия. Остались только рефлексы, только инстинкты. И безумный нескончаемый голод. Жрать!..

Всё что рядом — еда. Все кто против — враги.

Паника на улицах.

Милицейские и военные кордоны, но они малочисленны. Потому что и военные и милиционеры тоже были привиты в обязательном порядке. И они тоже стали «засыпать», чтобы потом уже «просыпаться» в новом виде.

Получилась такая война всех против всех. Стреляют во всё, что движется. Грабежи и разбои не прекращаются. Одни умирают, другие — просто тупые животные, пожирающие друг друга и всё подряд. Неуклюжие и тупые, но с каждым днём всё более сообразительные. У не заболевших и не привитых, шанс выжить — ноль. Не убьёт болезнь, убьют переродившиеся.

Были и те, у кого проявился иммунитет к вирусной инфекции. Что ж… Были и такие. Были, кто и не прививался и не заболел. Выживших среди не привитых крайне мало. Один на тысячу. Или даже меньше. Статистики нет.

Старики и дети сидели по домам. Кто выжил, кто умер? Кто знает? На улицах пусто.

Хорошо, что мои старики умерли от болезни и похоронены по человечески… Может это даже и к лучшему. Что бы я делал, если бы они обратились в этих… Не к ночи будет упомянутых… Хотя сейчас и не ночь пока что…

Теперь вот всякие недозомби бродят по дворам, реагируя на звук, на свет, на движения. Я продолжаю читать газеты… Мне нужны подробности об этих новых тварях. Что там про них ещё пишут?

Нападают. Кусают. Едят… Вялые и заторможенные…

Кажется, что про такое я когда-то уже читал в фантастических книгах. Это они сначала такие медленные, а потом наверняка начнут эволюционировать в более шустрых и быстрых монстров…

Иногда более крупный и сильный поедает более мелкого и слабого. Изредка за окнами тёмных квартир мелькают тени. Кто там?…

Как всё это банально. Банально и просто. Особенно для меня. Человек двадцать первого века, узнав про такое, сразу скажет: Зомбиапокалипсис.

Сколько всего на эту тему написано книг и снято фильмов.

Кого хочешь спроси: «Что делать с зомби?»

Даже дети ответ знают.

Стрелять в голову! Сжигать тела! Ну и так далее.

Любой компьютерный задрот может часами читать лекцию на эту тему.

А тема выживания в мире зомби? Тут вообще всё просто. Набег на ближайший гипермаркет. Запасы воды и консервов.

Но сперва сгонять в ближайший отдел милиции и набрать там оружия и патронов.

А потом мочить зомбаков направо и налево.

Наконец-то всё встало на свои места. Теперь понятно к чему нас так долго готовили бесчисленные сериалы и фильмы про зомби и оживших мертвецов. А также множество книг и компьютерных игр о конце света, всемирной пандемии, Армагеддоне всего человечества и способов выживания во всём этом апокалипсисе.

Но вот когда наступил всем этот полный армагеддец, всё пошло не совсем так как планировалось в книгах. От укуса зомби не становятся зомби. Ожившие коматозники совсем не мертвы.

Шум на лестнице я услышал бы, даже если бы не прислушивался. Такое ощущение, что поднимался кто-то слегка пьяный, задевая плечами стены и двери…

Тем удивительнее было увидеть типичную библиотекаршу. Худая девица неопределённого возраста от двадцати до сорока. Эдакая строгая дама в очках… Только очки как-то криво сидят на вытянутом лице. А ещё на этом самом лице куда-то потерялась маска надменного интеллекта. Теперь это было выражение коровы на лугу, которой не дали травы. Она тупо смотрела на эту жизнь, но в глазах читался только голод.

Двигалась она в стиле «пьяного мастера». Всё время пыталась упасть, но почему-то не падала. И двигалась она, хотя и хаотично, но в направлении меня.

Хорошо, что я уже успел ознакомиться с прессой, и примерно представлял, что делать дальше… В данном случае совет профессора Преображенского был не верен. Иногда полезно почитать советские газеты до обеда, чтобы потом не стать этим самым обедом.

Из оружия у меня только руки, ноги, голова. Начнём с головы. Думай, голова! Библиотекарша всё ближе…

Хватаю первую попавшуюся под руки книгу. Оказалось, что это один из томов детской энциклопедии. Подпустив поближе к себе существо с раззявленным ртом, с размаху наотмашь бью по голове, целясь в челюсть. Попал удачно. Голова голодной тётки резко дёрнулась. Я не слышал хруста ломающихся позвонков, но неестественно вывернутая шея упавшего на пол тела, подсказала мне, что всё произошло именно так, как я и рассчитал.

Минус один.

Прислушался. Новых тёток не слышно… Я положил обратно на полку томик энциклопедии. Хорошая книга. Большая, толстая и тяжёлая. Полезная книжка. Но оружием стоит озаботиться. Ходить с толстой книгой по улице уж больно неудобно.

А ещё я сделал вывод, что эти недозомби вполне уязвимы. Свернуть шею, повредив позвоночник — и вот уже никто никуда не идёт…

А не съездить ли мне к себе на работу? В самое что ни на есть районное отделение милиции. Я там всё знаю. Для меня не составит труда почистить оружейку на предмет вооружения…

Если, конечно, этим не занялся кто-то шибко умный до меня…

Глава третья Выжить… Менталитет суриката. Философия зайца

Чего-то я не понимаю в этой новой жизни. Я шёл в библиотеку тихо, как мышка. Я даже ни в кого не стрелял по дороге, поскольку никого не встретил, да и не из чего пока стрелять-то. Голодную тётку в очках, я убил с одного удара, книгой в челюсть, практически без шума.

Так какого хера, меня у входа в библиотеку поджидает банда голодных недоумков, переминаясь с ноги на ногу? Я их мог свободно разглядеть из окна второго этажа.

Мужик лет тридцати в рабочей спецовке, женщина в белом халате… Ещё мужик… О, а я его помню. Алкаш из нашего дома. Пил всё, что горело. Исчез после развала Союза, успев продать свою однушку азербайджанцу с рынка. Кстати, того торгаша тоже потом кто-то «исчез». Та однушка меняла владельцев каждые два-три года. Нехорошая квартирка…

Чуть в стороне, мялась пара разнополых подростков школьного возраста, лет так двенадцати на вид. Они старались держаться подальше от взрослых, вероятно чего-то опасаясь.

Может в их очищенных мозгах остался инстинкт, чтобы бояться тех, кто крупнее, больше, сильнее.

Интересно, а какие ещё инстинкты у них сохранились? Если они начнут бесконтрольно размножаться, что получится? Или если они начнут деградировать дальше, что произойдёт?

Да, ну, на фиг… Голову ещё этим бредом забивать. Пусть этим заморачиваются яйцеголовые учёные, если они ещё не все вымерли, как мамонты и динозавры…

Думать надо не глобально, а конкретно. Вот сейчас, конкретно, мне надо бы отсюда выбраться. А потом неплохо было бы ещё куда-нибудь добраться.

Буду решать проблемы, по мере их возникновения.

Учитывая, что мне совсем неохота быть мёртвым героем, буду вести себя скромнее. Как заяц, который всех в лесу боится… Ну или даже как сурикат. Смешной такой зверёк. Вылез из норки, встал повыше, огляделся… Если заметил опасность… Нырк, и в норку…

Пока я не обвешаюсь оружием с ног до головы, так и буду себя вести. А пока надо решить первую мою проблему…

И проблема номер один — выбраться из библиотеки.

Выход один, и его перекрывают примерно пять единиц врагов. Со второго этажа десантироваться проблематично. Любая, даже лёгкая травма ноги, и я — труп. Не обязательно перелом. Достаточно подвернуть ногу или растянуть связки… И всё… Пишите письма…

Прорываться с боем? Без оружия?

Стоп, стоп, стоп…

А почему они ещё не догадались зайти через дверь? Когда я входил, я просто потянул ручку двери на себя. Она открылась…

Они же топчутся у входа, даже не поднимаясь по ступенькам. Вот уже минут десять за ними наблюдаю… Переминаются с ноги на ногу на одном месте, и тупо смотрят на дверь…

Я вернулся на третий этаж и обыскал труп библиотекарши. Обыскал — это слишком громко сказано. Там и обыскивать-то было нечего. Юбка без карманов. Белая блузка без карманов. Жилетка с двумя маленькими кармашками… В одним кармашке носовой платок, а в другом связка ключей на железном кольце.

Быстро спускаюсь вниз, и подойдя к входной двери, подбираю ключ к замку. Подошёл второй. Закрыл на два оборота. На какое-то время этого хватит, если у кого-то из недоумков хватит мозгов потянуть дверь на себя.

Ну а теперь, надо бы пройтись по всей библиотеке и поискать что-либо хотя бы издали напоминающее оружие. Я решил начать с верхнего этажа. Там читальный зал и кроме трупа тётки в очках, там есть ещё и дверь у дальней стены. Вот там и посмотрим. А вдруг…

Я не знаю, кто в библиотеке главный. Директор или начальник… А может заведующая… Но это был именно кабинет руководителя. Хотя и совмещённый, видимо, с раздевалкой для персонала. Да сколько того персонала-то было в библиотеке? Сама главная, да пара библиотекарей. Одна в читальном зале, другая в обычном… Уборщица явно не в счёт… Жаль, но кроме стола и нескольких шкафчиков с одеждой в комнате ничего не было. Был правда ещё и небольшой несгораемый шкафчик типа сейфа, но он явно мне не нужен. Деньги уже потеряли свою покупательную ценность, а кидаться этим ящиком в недозомби неудобно. Единственным оружием могла бы послужить тяжёлая хрустальная ваза. Но это одноразовое средство.

А что это ещё за дверь? Да ещё и с глазком, как в обычной квартире… Заглядываю в глазок и вижу обычную для глазка картину: Пустая лестничная площадка какого-то этажа. Не какого-то, а третьего. Скорее всего, и на втором такая же дверь должна быть. Это же пожарный выход. Отсюда можно попасть сразу в подъезд жилого дома…

Подбираю ключ… Один подошёл… Стараясь не шуметь, приоткрываю дверь, и чуть ли не сразу закрываю её обратно…

Такая вонь донеслась из-за двери, что мой выключенный холодильник, показался бы по сравнению с этим цветочной клумбой. Я не успел услышать никакого шума из подъезда, но такую вонь не спутать ни с чем. Так пахнут трупы. Но не просто умершие или слегка убитые люди… Так пахнут разорванные, растерзанные или перерезанные напополам… Непередаваемое ощущение.

На фиг, на фиг… Я лучше через улицу. Наверное, проще расшвырять тех пятерых и убежать, чем экспериментировать с прохождением подъезда. Потому что, если там кто-то кого-то съел, не доел, то этот кто-то ещё там. А в замкнутом пространстве воевать неизвестно с кем, да ещё и с голыми руками несподручно. На такой квест я пока не готов подписаться.

Я прихватил хрустальную вазу и спустился вниз. Со второго этажа из окна посмотрел на «группу встречающих». Те же и там же…

Не спеша спустился вниз, и тихо открыл замок на двери… Потом вернулся снова на второй, и сильно размахнувшись из открытого окна, метнул хрустальную ваза как можно дальше в сторону. А сам стал наблюдать за действием «стаи товарищей».

Звон разбитого хрусталя привлёк их внимание. Все пятеро смотрели именно туда, где приземлилась на асфальт в своём последнем полёте тяжёлая ваза. Первыми в ту сторону направились подростки, а за ним потянулись и взрослые. Я не стал больше ждать. Бегом вниз, распахиваю дверь и тупо убегаю в сторону улицы с проворством зайца.

Бегу не спеша, лёгкой трусцой. Так от меня топоту меньше. Миновав арку, сразу замечаю то, что не заметил в прошлый раз. Возле распахнутых Жигулей калибра ВАЗ-2106, валяется обглоданный скелет…

В машине пусто. Я заметил, что ключи торчат в замке зажигания… Плюхнулся за руль, повернул ключ… Ага, щас… Слегка загорелась лампочка, но стартер не аллё…

Преимущество нашего переулка — это уклон в сторону набережной. Я не раз это уже использовал в прошлой жизни, попробую и сейчас.

Сняв с передачи, разгоняю машину вручную. На ходу прыгаю за руль, выжал сцепление, вторую передачу, сцепление отпускаю, газ… Слегка перданув выхлопом, мой новый конь легко завелся и весело поскакал в сторону реки. Датчик топлива показывал полбака. На первое время мне хватит…

Единственным минусом было то, что я громко, на всю округу заявил: Здесь есть кто-то живой! Всё сюда!

В зеркало заднего вида мне было видно, как из кустов, из дворов на дорогу потянулись вялые тени… День клонился к вечеру, и уже было не так светло. Обычно в это время уже включались уличные фонари, но сегодня их не было и в помине… Похоже, что электричество кончилось не только у меня в квартире…

Ну да ладно… Раз решил проверить оружейку в родном отделении, так тому и быть. Тем более на машине я туда доберусь минут за пятнадцать… Только надо бы на всякий случай машину поставить от отдела подальше, да ещё на таком месте, где снова смогу завести с толкача. А то вдруг аккумулятор не успеет подзарядиться, за то короткое время, пока я еду на «работу»…

На улицах было забавно. Там и тут в хаотическом порядке стояли брошенные машины. Недоеденные трупы попадались не часто, зато были видны кровавые следы волочения. Видимо новым хищникам некомфортно было питаться прямо на дороге.

Следы вели в заросли кустов или во дворы домов. Странно, что пока я от дома шёл в библиотеку я ничего подобного не заметил. В нашем дворе не было ни машин, ни трупов, ни следов. Да и густых кустов не наблюдалось… Надо запомнить, что на открытой местности есть шанс разминуться с новым видом человекоподобных человекообразных хищников.

Недалеко от отделения стояли гаражи. Их снесут только ближе к двухтысячным. Там был известный на весь район колейный мостик, которым пользовались автовладельцы, чтобы покопаться под машиной. Конечно те, у кого не было своего гаража с ямой.

Задним ходом я заехал на мостик и заглушил машинку. Ключ оставил в замке. Поскольку ещё желающих покататься, я что-то по дороге не заметил, а искать в нужный момент ключ по карманам, и не дай бог потерять его, совсем не хотелось. Зато если что, мне стоит только сесть за руль, и столкнуть машинку вниз. Заведётся, если даже аккумулятор будет в ноль разряжен.

После того, как я заглушил машинку, я ещё несколько минут сидел и прислушивался к окружающей обстановке… Странно, но я совсем ничего не услышал. Тишина и общий фон, вот и всё, что было слышно… Птички уже не поют. Время уже ближе к вечеру…

Выбираюсь из машины и всё ещё стоя рядом, я оглядываюсь по сторонам. Движущихся в мою сторону тел не видно. Зато я смог с высоты разглядеть подходы к входу в отделение милиции. Заодно и само здание осмотрел. В окнах вроде бы никто не мелькает. У дверей никто не маячит. Жаль, что не видно отсюда, что там скрывается за дверями… Да и открыты ли эти двери? На ночь двери обычно закрывали изнутри на щеколду. Мощная такая, как засов на купеческом доме. Если кому было надо, рядом с дверью звонок. Но чаще по рации дежурному: Открой, Вася!

Прикидываю маршрут, сразу заранее определяя, где может поджидать нежданчик… И тут же замечаю, что по пути к входу в зарослях кустов валяется тело. Самого тела не видно, но две ноги в характерных серых штанах с красными кантами и форменных ботинках торчали из кустов. Тело не шевелилось. Я решил, начать с него.

Тихо, почти на цыпочках, я легкой трусцой, посеменил в сторону кустов… Глаза у меня были как у того рака, который пытается смотреть на все триста шестьдесят градусов вокруг себя…

Мне удалось достичь кустов, и нырнуть под зелёные ветки, не потревожив их…

Отвратное зрелище…

Лицо было объедено до костей черепа… Отгрызенная кисть правой руки лежала отдельно…

Зато китель привычно топорщился на правом боку… Так и есть. Штатная кобура с табельным ПМ-м и запасным магазином. Забрал только пистолет, проверив наличие патронов. Все на месте. Передёрнул, загнав патрон в ствол, а магазин заменил на запасной полный. Девять патронов лучше восьми.

Держа пистолет в правой руке, иду к дверям. Чуйка молчит. Тяну дверь на себя… Снова запах трупов… Но к ним примешивается ещё и запах сгоревшего пороха. Запах не свежий, даже если сегодня и стреляли, то прошло не меньше трёх-пяти часов… Заглядываю внутрь, прислушиваюсь… Тихо… Захожу… Дверь почему-то, машинально закрываю на засов. Назад дороги нет. Но и ко мне снаружи никто не подберётся, пока я буду занят. А теперь я попробую проверить все помещения родного отделения, ну и зачистить в случае чего… С чего начнём? Конечно с дежурки. С неё всегда всё начинается.

Тихо двигаясь вперёд, заглядываю через прозрачное толстое оргстекло. За столом лицом вниз тело в форме с красной повязкой на руке. Возле него на столе большая связка ключей. Это именно то, что мне нужно. Свет падает из зарешёченного окна. Но света становится всё меньше с каждой минутой.

Я прохожу направо, и дёргаю ручку двери в дежурку… Закрыто… Снова заглядываю в дежурку через прочное стекло, и натыкаюсь взглядом на ствол ПМ, который смотрит мне прямо в лицо.

Ухожу с линии огня, при этом голосом сигнализирую дежурному:

— Сеня! Не стреляй! Свои!

— Свои все сдохли… — отвечает мне слабым голосом Семён Глотов. Капитан милиции, дежурный по отделению…

— Сеня! Я не сдох. И даже не сошёл с ума. Давай, я выйду из-за угла, а ты не будешь в меня стрелять… Договорились?

— Выходи… — голос дежурного звучит глухо. Так говорит пьяный, когда его внезапно поднимут, забыв разбудить.

— Я выхожу… — я даже поднял руки для убедительности.

Выходить было стрёмно до жути. Хрен его знает, что на уме у Семёна, которого я кстати не видел лет так тридцать если не больше. Сейчас вот стрельнёт сдуру, и «гуляй Вася, жуй опилки»…

— Семён! Привет!

— А… Это ты, Артур… Живой, что ли?

— Есть такое дело… А ты как, Сень?

— Хреново… Погрызли меня…

— Кто?

— Серёгин из твоего кабинета и Мальцев…

— Мальцев же с тобой дежурит… дежурил…

— Вырубило меня, когда я на смене был. Как раз моё время ночью спать было. Ну, я в каморке прикорнул… А очнулся, когда мне Мальцев уже почти ногу отгрыз. Я его пристрелил сразу, а рану прижёг.

— Чем прижёг-то?

— Два патрона расковырял, порохом рану засыпал и поджёг…

— Сень! Ты бы меня запустил к себе внутрь, а то что мы с тобой через стекло-то общаемся.

— Сейчас… — он с трудом доплёлся до двери и впустил меня.

— Здравия желаю, товарищ капитан!

— Да пошёл ты…

— Ладно. Рассказывай, что дальше было.

— Дальше… Прижёг рану, а потом от боли сознание потерял, и очнулся только сегодня утром…

— Так тебя ещё вчера Малец покусал?

— Ну да… Крови я много потерял… Сил нет, валяюсь в полузабытьи, а тут в дежурку заходит опер ваш Серёгин… Глаза пустые, как у пьяного… Я его только спросить хотел, а он на меня навалился и стал плечо кусать… Всё к горлу подбирался. Насилу его оторвал. Он у вас парень здоровый… Хорошо, что ПМ мой под рукой был, я ему в башку, два раза… Заперся. Сижу тут, как партизан в засаде… А тут ты, такой красивый. Я тебя в форме раньше-то и не видел ни разу. Вы же опера всё по гражданке бегаете…

— А где Серёгин-то?

— Да, вон он… под столом валяется… Нет у меня сил, его отсюда вытащить… Кое-как доковылял и дверь изнутри закрыл.

— Сеня! Давай я тебя перевяжу!

— Поздно… С ногой чего-то хреновое творится… Почернела вся.

— Так ты же сам рану прижёг. Вот и почернела.

— Нет. Тут что-то другое… Глянь вот…

Он высунул ногу в порванной штанине из под стола… Да… Действительно… Чернота с синевой была вокруг раны намного дальше, чем могло быть от ожога порохом… Вживую я гангрену не видел, но картинок насмотрелся… Там как раз описывали стадии… Эта стадия с почернением — уже четвёртая или пятая… Да и на плече, там, где сам Семён не видел, у него чернел свежий укус…

Выходит, что укус недозомби всё-таки опасен, но не тем, что превращает в такого же идиота. А тем, что происходит быстрое омертвение тканей, переходящее во что-то типа гангрены… Или всё-таки потом может превратиться в такого же упыря?

— Сеня! На плече у тебя тоже чернота такая же…

— А я уже чую её, Артурка…

— Кого?

— Смерть… Кранты мне, парень… Хорошо ещё водка в столе была. Я уже застрелиться хотел, но не решился… Грех это…

— …

— Артур! А что вообще происходит?

— Ты умираешь, Сеня! Тебе удалось выжить, но не повезло с соседями по выживанию.

— А ты где очнулся? И чего ты форму напялил?

— Да я у себя дома проснулся, в обоссанных штанах. Одеть было нечего, вот и напялил форму.

Сеня хрипло засмеялся. Его смех был похож на карканье старой вороны, но потом смех перешёл в кашель…

— Добей меня, парень! Самоубийство это грех.

— А ты разве верующий?

— Теперь… Да… Водки хочешь?

— Нет. Выпей сам!

Семён стал допивать остатки водки прямо из горлышка бутылки, а я взял его пистолет со стола, и выстрелил ему в висок. Его сразу же отшвырнуло на пол в сторону окна.

Это не жестокость. Это — акт милосердия.

Думаю, что большинство людей погибло и погибнет ещё, только от своей доброты.

Я, конечно, старый циник, пересмотревший уйму фильмов про зомби.

Но в чём я не прав?

Пожалеешь кого-то, и тебя убьют.

Не добьёшь подранка, и он ударит тебя в спину.

Проявишь гуманизм в отношении женщины или ребёнка, и обратившееся существо вцепится тебе в горло.

Принцип благородного и порядочного киллера Леона из известного одноименного фильма: «Кроме женщин и детей!», увы, уже не работает.

Сперва стреляй, а после думай!

Я забрал связку ключей и пошёл было в сторону оружейки… Но передумал…

Глава четвёртая Экономика хомяка Тащи с работы каждый гвоздь, ты там хозяин, а не гость…

Я ничего не помню из памяти своего молодого тела. Это явно какая-то другая реальность, не моя. Потому что в моей реальности никакого COVID-91 не было и в помине. Но соображать я не разучился пока.

Раз я тут оказался, значит, моё тело превратилось… В идиота? В недозомби? Если мозг не работал, то моё сознание заняло свободное место…

Но у меня нет безумного голода, и на людей не тянет бросаться. Значит тут что-то не так…

Но одно я понял… Всему отделу делали прививки. Делали централизовано и скорее всего в один день, максимум два дня, если у кого-то смены не совпали.

Вот Сеня очнулся, а его грызёт Мальцев. Но не загрыз ещё, а значит, тоже недавно проснулся.

Потом Семён валялся полночи с открытыми дверями, и его никто не тронул. А наш опер Серёгин на него набросился утром. Значит тоже только что пришёл в себя…

Мне стоит сейчас вооружиться двумя стволами, да обойти всё отделение по кругу. А обходить можно, хоть по часовой, хоть против часовой стрелки. Это роли не играет.

Жаль, что нет электричества… Темнеет уже.

Скоро в коридорах станет темно, как у нег… Как у неизвестно какого афроамериканца в толерантном отверстии.

Блин. Такого быть не может, чтобы у дежурного не было ничего на такой случай. Я стал шарить по столам и шкафчикам. Чего тут только не было…

Нашёл запасной магазин, забрал себе. Наручники с ключом… пригодятся… Сумка с противогазом внутри. Для чего? Непонятно… Противогаз на стол, сумку через плечо. Всё лишнее теперь туда буду складывать, пока не найду себе сумку побольше.

А это что такое?

Бинго! Это то, что нужно. Жучок.

Да, шумный. Да, рука занята. Но зато батарейки ему на фиг не нужны. Покачал рычаг… Горит и светит. Ну и ладно. Пока не найду чего получше, попользуюсь этим чудом.

Мельком глянул на труп Серёгина. Кобура есть, а пистолета нет… Значит в кабинете. Хоть и брезгливо было шарить по мокрым карманам, но не побрезговал и вытащил ключи. Пригодятся.

А Мальцев где? В каморке, где спал Сеня… Это во-он та дверца, рядом с сейфом… Такс… И там же вход в оружейку с тыла. Один раз я отсюда заходил, а в основном со сторону коридора. Но там только маленькое окошко, через которое дежурный выдавал нам стволы и патроны.

Я закрыл дверь в дежурку изнутри. Мне не надо, чтобы ко мне со спины зашли коллеги по работе и стали меня есть. Я несъедобный.

Возле кушетки, на которой ночью отдыхал дежурный, валялся Коля Мальцев с простреленной головой. У него я забрал ещё один ПМ. Оружия много не бывает. Здесь же в шкафчике было две спортивные сумки. Одна с надписью «Спорт», а другая импортная с рисунком прыгающей кошки и надписью «Puma». Ага… Рита, она же Пума… Вытряхнул содержимое сумок на кушетку. Одежда и личные вещи дежурных. Ребята не любят после работы по форме домой возвращаться. Здесь переодеваются и домой по гражданке топают… Больше не потопают. Пусть земля им будет пухом. И Сене Глотову, и Коле Мальцеву, и Олегу Серёгину.

А сумки мне теперь пригодятся. Я подобрал нужный ключ и вошёл в святую святых любого воинского подразделения… в оружейную комнату.

Обычно звенел звонок сигнализации, а дежурный звонил начальству, подтверждая, что он открыл оружейку… Сейчас тут было темно и ничего не звенело. Я поработал жучком, освещая внутренность маленькой комнаты. Железные шкафы, большие и маленькие. Начнём с маленьких.

Видимо какие-то пистолеты были на руках. Шкафчики имели пустые ячейки, в которых лежали карточки-заместители. Не разбирая, я сгрёб все пистолеты в одну сумку. Туда же высыпал и патроны из всех колодок. Попробовал сумку на вес. Нормально. До машины дотащу. Так… А что у нас в других шкафах?

Порадовал ящик с изъятыми вещдоками, хотя основную массу занимали обычные охотничьи ружья тульского и ижевского производства. Но было пару единиц помповых Ремингтонов. Вспомнил, что у них бывают разные калибры… Проверил. Нет, оба под 12-й. Набрал патронов, без разбора. Потом буду разбираться, где картечь, а где пулевые.

Блин блинский… Я ещё только начал, а сумки уже полные и тяжёлые. А у меня ещё три ящика не исследованы… Синдром хомяка доводит до дрожи. Я отсюда не уйду, пока всё не осмотрю.

Прислушался… показалось или нет? Вроде бы шорох какой-то слышен. Ну, да… Как будто скребётся кто-то в окошко, через которое дежурный обычно нам ПМ-ы выдавал. Учитывая небольшой размер окошка, я решил не осторожничать, и открыл деревянную дверцу.

Светлые волосы и тупые серые глаза… Следачка молодая. Как раз недавно пришла. В прошлой жизни я даже пытался с ней флиртовать, но она оказалась не слишком разборчивой в своих предпочтениях. Спала как с ментами, так и с торгашами-кавказцами с местного рынка. Помнится, потом перешла в прокуратуру что ли… Не. Уже не вспомню.

Но вот теперь она тупо пялится на меня своим коровьим взглядом, и разевая рот шипит что-то нечленораздельно… А мордочка-то уже в крови. И на её мелких острых зубках тоже кровь… Сучка крашеная… Кого ты уже съесть успела?

В кабинете с ней только Нина Петровна. Зам по следствию… Хорошая тётка. Всегда нам операм помогала подогнать доказуху для уголовных дел. Нет, не подтасовывала факты, а грамотно подсказывала, что ещё надо было сделать, чтобы точно хватило для суда.

А вот руки ко мне протягивать не надо… Я в упор из ПМ-а стреляю следачке в лоб и захлопываю окошко. Закрыто, блин. Дежурный занят. Он сейчас на дороге в рай.

Значит, я не ошибся. Сейчас начнутся блуждания по коридору бывших сотрудников милиции.

Такс… У меня две полные сумки и два помповика в придачу. Если я сейчас их отнесу в машину, то возможно даже смогу вернуться обратно… Надо бы другую тару ещё поискать. Где тут можно чем разжиться? Надо подумать…

Но для начала, я бы всё-таки совершил перемещение уже набранного хабара в транспортное средство.

Я вышел в дежурку, не забыв запереть снова оружейную комнату. Здесь было тихо. Все оставались на своих местах, там же, где я их и оставил. Следовательно мертвецы в зомби не превращаются. Лежат себе и тихо разлагаются.

Всегда думал, что все эти фильмы и книги про зомби, это лажа. Сказки для тупых американских детей, написанные тупыми американскими сценаристами и снятые тупыми американскими режиссёрами. Чисто физически не могут мёртвые ходить, дышать и жрать. Совсем забыл… Там в кино и скелеты с мумиями тоже ходят-бродят… Это вообще без комментариев. Бояться надо только живых. И чем они умнее, тем сильнее их надо опасаться.

Я посветил фонариком через стекло. В коридоре было чисто. Но я расслабляться не собирался. Сначала налегке, без сумок вышел и осмотрелся. И вправо и влево по коридору было пусто. Дошёл до входной двери, отодвинул щеколду и приоткрыл дверь…

На улице уже стемнело… А ещё… Шёл дождь… Легкий, летний, тёплый…

И темнота, и дождь — это плохие факторы для перемещения по пересечённой местности наполненной опасностью. Я снова закрыл дверь… Сейчас примерно семь часов вечера, судя по часам висящим на стене в дежурке… Стоп… Часы — электрические. И это значит, что они стоят. Я посмотрел на свои «Командирские». Они тоже останавливались. Так что сейчас мои часы показывают лишь цену на дрова в отдалённом сибирском колхозе.

Ладно… Допустим, что сейчас примерно семь-восемь вечера. Сейчас июнь. Ночь должна быть короткой… Нет… Если на улице темно, то уже наверняка часов девять вечера не меньше… Думаю, что стоит до утра побыть здесь. Заодно всё обойду, всё разведаю. Зачищу поляну и соберу побольше нужного хабара.

Положив уже наполненные сумки у выхода, я прислонил оба Ремингтона к стене в углу. С собой кроме фонарика и ПМ, я взял лишь запасной Макаров, запихнув его сзади за ремень.

И раз уж я зачистил дежурку и следователя в юбке, то и начну справа налево против часовой стрелки обходить периметр.

В дежурке я забрал ключи от всех кабинетов. Они были на специальном стенде под стеклом. Запасные ключи были здесь на случай пожара, или какой иной катастрофы. На каждом была бирка с номером кабинета. Носить их все в руке было бы не очень удобно. Я разделил ключи на две кучки. Левое крыло оставил на потом, а ключи от кабинетов правого крыла ссыпал в коробочку. Коробочку я взял тут же. Вытряхнул из неё какие-то карточки… Кому они теперь нужны?

Заперев дверь дежурки снаружи на ключ, я двинулся дальше вдоль по коридору… В кабинете криминалиста было пусто. Михалыч, старый воин. Любит бухать дома, поскольку живёт один, и поэтому редко задерживается на работе надолго. Я решил уже покинуть кабинет старого криминалиста, но вдруг вспомнил, что у него тут где-то есть целый ящик всяких колющих и режущих предметов. А холодное железо может оказаться полезным в ближайшее время.

А это я удачно зашёл… Сразу в первом же шкафчике на нижней полке лежали мешки то ли льняные, то ли джутовые. Я в них особо не разбираюсь. Но их было достаточное количество, чтобы загрузить всю оружейку, и ещё свободное место останется.

Беру всё. Один оставил под железо, а в другой сложил все остальные мешки. А вот и он, заветный ящик…

Самодельное мачете… Лезвие немного ржавое… прикинул на руке… Вполне удобно. Положил на стол. А остальные ножи, ссыпал в мешок. Разнокалиберные патроны полетели туда же.

Различная кино- и фотоаппаратура, фотоувеличитель и принадлежности для проявки плёнки меня не заинтересовали. Кинолетопись глобальной катастрофы, конечно, стала бы мировым блокбастером, если снимать на видео. Но я не кинооператор. Потом на старости лет лучше напишу документальный бестселлер, если к тому времени останется на земле хоть кто-то, кто станет это читать. Покидая кабинет криминалиста, на всякий случай закрыл его на ключ.

Следующие два кабинета следаков были пусты и неинтересны. Папки с бумагами и юридическая литература вряд ли мне помогут в борьбе в недозомбаками. Ещё в одном лежал труп Нины Петровны с перегрызенным горлом. Ну а дальше меня ждал обезьянник за решётчатой дверью плюс две камеры для задержанных.

Мешок с железками я отнёс к входной двери, а сам вернулся к обезьяннику. Посветив фонариком сквозь решётку дверей, я никого не увидел, но явственно слышал какой-то шорох.

Возможно, что камеры не пусты. Захожу за решётку, подхожу к первой камере, прислушался, снял замок и открыл засов… На всякий случай отскочил в сторону, но никто не попытался выйти из камеры… Тогда я сам распахиваю дверь и снова отскакиваю…

Но мои предосторожности напрасны. Камера пуста. Закрыл обратно.

Подхожу к номеру два… За дверью явственный шорох. Снова манипуляции с замками… Отскакиваю, и еле-еле успеваю отразить первую атаку нападающего на меня идиота. Здоровенный такой бугай… И даже не пытается вцепиться в меня, а наносит удар кулаком целясь мне в лицо. Подныриваю под его руку. Ставлю ему подножку, добавляю пистолетом по загривку…

Вот, кто спросит меня, почему я просто не шмальнул его сразу из ПМ… Я бы не смог ответить. Зато я успел заметить на его руке со сжатым кулаком чернеющий след от укуса…

— Эй! Притормози с кулаками!

— Чё?

— Во чё… Тормози, говорю…

— Чё?

— Ты либо тупой, либо бессмертный. Я один раз нажму, и у тебя сейчас третий глаз во лбу вырастет.

— И чё?

— Звать тебя как?

— Вова…

— Короче, Вова… Ты давно здесь паришься?

— А хрен его знает. Я выпил… Но это давно было…

— Вова! Ты хочешь пойти домой?

— Ну…

— Пошли! Я тебе дверь открою…

Я разворачиваюсь и не спеша иду к выходу. Почему-то я совершенно уверен, что этот туповатый Вова не станет нападать на меня со спины… Открыв щеколду на входной двери, я распахнул её настежь. Там на улице шёл дождь. Никого постороннего вблизи не было видно.

Я посторонился в сторону, пропуская Вову мимо себя.

— До дому доберёшься?

— Ну…

— Будь здоров, Вова!

— Угу… — пробормотал громила и исчез в мокрой темноте дождливого вечера…

Я снова закрыл дверь на щеколду и вернулся во вторую камеру. Там лежал ещё один клиент со свёрнутой шеей и выбитыми зубами. Этот недозомбак сделал большую ошибку, последнюю ошибку в своей жизни… Он решил укусить Вову… А то, что на трупе нет следов укуса — это лишь говорит о том, что Вова не переродился. Иначе бы он этого тут не только убил бы, но и съел.

Судьба туповатого Вовы меня мало волновала. Несмотря на то, что он явно как я и не заразился зомбоидиотизмом, но явно он умником не был никогда. Вот уж права поговорка: «Сила есть — ума не надо.» Этому здоровяку сил явно хватало на всё… Но в напарники я бы его не взял. Пока сообразит что к чему, меня могут уже и съесть без соли и перца…

Ладно. Пусть удача и дальше ему сопутствует по жизни! Хотя, если верить народной мудрости, что везёт только дуракам и пьяницам, Вове может и вдвойне повезти, если он, дойдя до дома, ещё и на грудь примет грамм пятьсот водочки. Думаю, что при таких габаритах он на меньшее и не разменивается. А мне пора идти дальше.

Вот только след от укуса на его руке…

Закончив с правым крылом отделения, я перешёл в левое. Первая дверь никогда не закрывалась. Это была «Ленинская комната». Там на стенах висели патриотические плакаты, у окна стоял бюст Владимира Ильича. А за большим столом всегда проводили совещания. Делать там мне было нечего… Кроме… Вот оно. На стене висели большие часы с маятником. И они шли. Было видно, что скоро груз дойдёт до низа и часы могут остановиться, но пока они шли и показывали десять минут одиннадцатого. Надеюсь, что время точное. Я быстро выставил на своих наручных часах правильное время и завёл до упора, крутя ребристый шпенёк. Потом подумал и подтянул груз на настенных часах. Может быть, ещё кому-нибудь они подскажут правильное время…

За следующей дверью был секретариат и кабинет начальника отделения. Я аккуратно приоткрыл первую дверь… На месте секретаря никого нет, а дверь в кабинет начальника распахнута. Запашок есть, но не свежий… Заглянув внутрь, обнаружил загрызённого начальника и застреленную им секретаршу. Картина маслом. А нам всё ясно. Молодец, майор. Сумел постоять за себя.

Выходит, что нормальных очнувшихся достаточно большое количество. Вот всего лишь на территории отдела уже был туповатый Вова, Семён из дежурки, начальник, и я.

Хотя я не здесь очнулся и для статистики не подхожу. Но я ещё не прошёл весь отдел. Осталось ещё восемь кабинетов. Опера, начальник ОУР, отдел дознания… Пистолет у начальника я забирать не стал. Патронов в нём нет. Это видно по съехавшей назад затворной раме. Зато лежит пистолетик в луже крови… Пистолетов у меня хватает. Пусть начальник, как настоящий викинг уходит в Вальхаллу с оружием в руках.

Мой кабинет стоял нараспашку. Всё правильно. Серёгин из него выходил и не закрыл. Я забрал из сейфа наплечную кобуру и сразу надел на себя, убрав туда запасной ПМ.

Из стола забрал китайский фонарик с тремя большими круглыми батарейками. Надоело уже жучка в руке жамкать… Жучка отправил в противогазную сумку, а сам стал освещать себе путь «китайцем».

Надо будет потом озаботиться батарейками про запас.

И кстати, все остальные кабинеты были пусты. Ничего полезного там я не нашёл. Зато теперь я абсолютно уверен, что больше в отделении нет живых идиотов. Трупы не в счёт. Их сейчас везде будет много.

Но на всякий случай, я закрыл на ключ дверь своего кабинета изнутри. Наше дежурное кресло-кровать уже было разложено, и я пристроился на нём… До рассвета ещё примерно часов пять-шесть. Отдохну немного. Воевать в темноте я пока не готов.

Глава пятая Рудиментарный гуманизм

Сон пришёл ко мне быстро. Уж больно утомительным был мой первый день в новом мире. Да и сил ещё в этом теле было маловато. Стоило мне прилечь, подложив под голову свёрнутую куртку, найденную в шкафу, как тут же я провалился в темное и обволакивающее ничто… Сначала я плыл в полной темноте. Ощущение невесомости и безвременья.

Но вдруг откуда-то издалека, в мой сон ворвалось светлое и яркое пятно. Оно приближалось и приближалось, увеличиваясь в размерах. И хотя это световое шоу выглядело странно и непривычно, но мне почему-то было совсем не страшно. Я чувствовал, что со стороны света мне ничего не угрожает.

Наконец-то это светлое бесформенное пятно стало формироваться и превращаться в нечто более менее осмысленное…

Это как проявление фотографии. Под воздействием химического раствора на фотобумаге проступает едва различимое изображение, а потом изображение начинает становиться более чётким и отчётливым…

Из темноты на меня смотрела Светка. Причём она была молода, как тогда в прошлом моём будущем. как тогда, когда я увидел её в первый раз. Тогда, когда я лечил её простреленную руку…

И сейчас на её правом плече была повязка. Ну, да… Я же сам бинтовал ей рану от сквозного пулевого ранения. Но это было двадцать пять лет назад… Или восемь лет вперёд… Хрен его знает, как разбираться в этом временном парадоксе?

Светлана смотрела на меня в упор и улыбалась. А потом она вполне отчётливо и внятно сказала, глядя мне прямо в глаза:

— Найди меня!

А после этого она исчезла. Просто взяла и исчезла. Растаяла в темноте. Хотя темноты уже как таковой не было. Розовая полоска рассвета подсвечивала серое небо. Тьма таяла на глазах. Наступало утро…

Я проснулся, даже слегка замёрзнув. Не от холода, а от какого-то внутреннего озноба. Через открытую форточку окна, я услышал щебет птиц… А в животе заурчало.

Природа позвала меня в сторону утренних процедур, и я поплёлся в туалет. Туалет был за самой последней дверью в конце коридора… Зайдя внутрь, я глянул на себя в мутное зеркало над умывальником и дёрнул ручку двери в помещение туалета… И тут же напрягся… Дверь была заперта изнутри…

А у меня внутри всё похолодело, и я чуть было не избавился от остатков переработанной пищи, не доходя до унитаза.

Пистолет мгновенно оказался в моей руке… Дверь была хлипкая, и я мог бы её выбить с одного удара ногой…

Но я вежливо постучал пистолетом в дверь и спросил:

— Эй! Есть тут кто?

Шорох за дверью мне подсказал, что кто-то есть. Но этот кто-то совсем не хотел мне отвечать.

— На счёт три начинаю стрелять через дверь… Раз!..

— Ой! Не стреляйте!..

— Ты кто?

— Оксана…

Что-то я не помню ни одной Оксаны, которая работала бы у нас в 1991 году…

— А откуда ты Оксана тут взялась?

— Мэнэ Олех затримав…

— А за что?

— Та я на рынке торгую…

— Ты дверцу-то открой!.. А потом и поговорим обстоятельно.

— Ой! А я тут не одета…

— А мне по фигу… Ты двери открой, а то стрельну…

Щёлкнул шпингалет и я обозрел невесёлую картину. Молодая женщина лет так двадцати пяти на вид, крашенная в блондинку, одета была в босоножки и милицейскую серую рубашку. И всё… Скудноватый гардеробчик… Она дрожала мелкой дрожью. То ли от холода, то ли от страха…

— А где твоя остальная одежда?

— Ну, так, там в кабинете… А ещё вот… — она указала на кучу грязных мокрых тряпок лежащих на полу.

— Всё ясно с тобой. Пошли за мной!

Я отвёл её в свой кабинет и запер там на ключ. Ну а сам вернулся в туалет, ибо терпеть я уже не мог.

Умывшись, я снова открыл кабинет и увидел пленницу Оксану уже более менее одетой. Правда её юбка, сотворённая из той же самой серой форменной рубашки, мало напоминала изделия от кутюрье, но всё же позволяла думать, что девушка одета. Верхнюю часть её гардероба представляла именно та куртка, которую я ночью подкладывал себе под голову.

— Рассказывай! — я сел за свой стол и стал производить ревизию ящиков стола.

— А шо рассказывать?

— Что тут было, когда ты проснулась?

— Ну, я проснулась, а вся мокрая и хрязная. Олэг спал…

— Это ясно. А потом ты пошла в туалет…

— Ну да… А там по коридору стали бегать и стрелять. Я сидела и мэни було страшно.

— И что? Так всё ночь и сидела?

— Ну, я хотела выйти, а там опять стреляют. А потом хтось ходыв и дверями хлопав.

— Понятно. Ты где живёшь?

— Та на рынке, в хостинице.

— Ты знаешь, что произошло в мире?

— А шо?

— Что все заболели и умерли. А тех, кто выжил, мертвяки едят.

— Да ты шо…

— Ей богу, почти всё так и есть.

Тем временем я нашёл то, что искал. Чай, сахар, кипятильник…

— Сходи воды набери! Чаю попьём. — я протянул Оксане большую литровую кружку, в которой мы всегда кипятили чай.

Она послушно пошла за водой. А я обшарил соседний стол и нашёл ещё кружку и начатую пачку печенья «Юбилейное».

Воткнув вилку кипятильника в розетку, я понял, что ступил. Электричества нет. Какой в жопу кипятильник…

Но организм, которому пообещали горячего чаю, стал усиленно бомбардировать голодный мозг, с требованием найти решение проблемы. И я нашёл выход… Хотя как нашёл? Просто вспомнил, как зеки на этапе чифирь варят.

Сходил к своим мешкам с оружием и повыдёргивал несколько шомполов из автоматов. Положил их на железную раковину в туалете, поставил сверху литровую кружку и разжёг небольшой костерок из газет и уголовных дел, найденных в столе. Бумага сгорала быстро и сильно дымила, но я подбрасывал в огонь свежие «дрова» из скомканной бумаги.

Чуть не задохнулся от дыма. Глаза слезились… Но я был настойчив, и через некоторое время на поверхности воду появились пузырьки… А ещё через пару минут вода уже кипела как надо…

Я с большим удовольствием отхлёбывал обжигающий чай, запивая сухое печенье. Напротив меня тем же самым занималась и торговка с местного рынка. После такого лёгкого завтрака, жизнь заиграла новыми красками.

Я вспомнил, что ещё не всё забрал из оружейной комнаты, и решил, что сейчас самое время. Вместе с Оксаной я наполнял мешки всем, что обнаружил в ещё не исследованных металлических шкафах. Два АКС-74. Десять АКС-74у. Патроны в цинках и россыпью. И ещё много того, что может пригодиться. В результате возле дверей у выхода скопилось семь-восемь тяжёлых мешков с оружием и патронами. Пора было заняться транспортной проблемой. Выглянув из окна, я увидел то, на что вчера не обратил внимание. УАЗ-буханка стоящий на парковке. Интересно, а где его ключи? Я помню, что машиной пользовались не часто. Чаще гоняли обычные уазики с экипажем. А на этой выезжала СОГ (следственно-оперативная группа) на серьёзные преступления. Когда надо было тащить следака, опера и криминалиста с его чемоданчиком… Ну и ещё кого-нибудь. В обычный уазик этот коллектив уже не влезал. Ключи от машины я нашёл у дежурного. Теперь надо молить всех богов, чтобы и бензин в машине был.

Приоткрыв входную дверь, я огляделся и прислушался. Тихо как в раю… Я не спеша вышел на крыльцо… Оксану я оставил в отделе. До буханки было метров двадцать, и я прошёл эти двадцать метров вполне спокойно, озираясь по сторонам. Обойдя машину по кругу, я убедился, что все колёса накачаны, открыл боковую дверь ключом, оглядел салон. Пусто… Закрывать не стал. Сюда сложу мешки с оружием. Открыл водительскую дверь, и первым делом вставив ключ зажигания, повернул его на пол оборота. Загорелись лампочки, а стрелка бензина на половину подпрыгнула. Как минимум полбака есть…

Заводить пока не стал, чтобы не шуметь. Хотя был шанс, что машина не заведётся, но я старался об этом не думать…

Первые три мешка мы принесли с Оксаной вместе. Её я сразу оставил в машине. В моё отсутствие она оттаскивала мешки от дверей вглубь машины. А я таскал остальные мешки и кидал их в машину. Я чувствовал, что времени у меня остаётся всё меньше. Но вот и последний мешок заброшен в машину. Дверь в металлическим стуком захлопнута. Я на месте водителя. Поворот ключа. Скрежет стартера. И ничего…

Сука!.. Я качаю педаль газа, вытягиваю на себя подсос. Снова пытаюсь завести двигатель этого советского внедорожника…

От угла здания отделяется тень и ковыляет в нашу сторону.

Ну, давай! Я снова поворачиваю ключ, движок кашляет, и… Заводится.

Чудо чудное! Диво дивное! Я давлю на педаль газа. У этих машин есть одна нехорошая черта, они иногда глохнут на холодную, при попытке тронуться с места.

А к машине уже движутся три… нет уже четыре недозомби. Один из которых мне немного знаком… Тот самый громила по имени Вова, которого я выпустил из камеры и отправил домой… Не дошёл всё-таки до дома бедолага…

Стоп… Он же соображал и отвечал мне… Ну да… его кусали… Но он не умер… А он и сейчас вроде не мёртвый…

Так, так, так… Значит всё-таки недозомби могут заражать своим укусом? Непонятно… Или у него был отложенное заражение. А не получится ли так, что вот сейчас у меня за спиной Оксана переродится и покусает меня на хрен…

Я трогаюсь с места. Плавно тронуться не получилось. Машина сразу прыгнула вперёд, заодно сбив одного из бредущих ко мне…

Выезжая из двора, я в боковом зеркале видел уже семь или восемь тел. Они не пытались за мною гнаться. Просто тупо стояли и смотрели вслед…

— Где тебя высадить?

— Дяденька! Возьмите меня с собой.

— Где тебя высадить?

— Мене там убьють одразу. И зьедять… Я знадоблюся визьмить, не пошкодуетэ!

— Оксана! Во-первых: Старайся говорить со мною на русском языке. А во-вторых: Ты понимаешь, что вокруг творится?

— Не-а…

— Если ты найдёшь место, где будет еда и вода, то сможешь там отсидеться. Эпидемия когда-нибудь да закончится. Мёртвые перестанут бродить по улицам и кушать живых людей. Начнётся новая жизнь… И ты сможет снова жить, как и раньше. А я собираюсь на войну. Я буду сражаться с мертвяками, и могу погибнуть в этой неравной битве, потому что я один, а их много… Если ты останешься со мной, то тогда и ты тоже погибнешь… Тебе нельзя со мной. Ты понимаешь?

Хнычет… И я её понимаю. После страхов, которых она натерпелась предыдущей ночью, она увидела во мне защитника. И теперь вот я её прогоняю куда-то туда, где страшно. И жалко мне её, и не могу я вот так её оставить у себя… Я же не спаситель всего человечества. Мне бы самому бы выжить хоть как-нибудь.

К тому же я всё ещё опасаюсь доверяться неизвестно кому. И проблема перерождения тоже ещё не до конца мне понятна. Вдруг я спасть буду, а Оксана решит мною позавтракать?

Я боюсь? Да. Я боюсь. Боюсь этой неизвестной болезни. Боюсь, что эта девушка станет мне обузой. Боюсь брать ответственность за кого-то. И я не знаю, как выкрутиться из этой ситуации.

Ничего умнее я не придумал, решив взять с собой эту девушку с рынка.

Кто она мне? Никто. Неразборчивая в отношениях с мужчинами. Скорее всего малообразованная, украинская дивчина.

И что мне с ней делать? В сексуальном плане она мне совсем неинтересна. Она небось с половиной рынка уже переспала. И с Олегом, моим соседом по кабинету тоже отметилась… В ней уже наверняка перебывал такой интернационал, что я даже и в мыслях не собираюсь делить с ней постель.

Как боевая единица — она тоже ноль. Спину свою в бою прикрывать, я ей тоже не доверю. И в разведку с ней я уж точно не пойду.

Ну и на фиг я тогда не прогнал её сразу? Грёбанный гуманизм, мать его так…

С детства нас пичкают этой хренью. Не обижайте девочек! Помогайте слабым! Проявляйте гуманность!

Задолбало всё это ещё в прошлой жизни.

Может сейчас гуманнее просто вывести её из машины, да и пристрелить…

Не могу… Не поднимется рука. Воспитание не позволит. И бросить не могу… Сожрут её, и не подавятся…

Слишком много и долго мы жили в сладком киселе спокойной жизни. Соблюдали законы и правила поведения…

Это, наверное, была просто детская игра… Ведь только в игре мы ограничены рамками, за которые нельзя заступать. Конь не ходит по прямой, а только буквой «Г». Шашка ходит по диагонали лишь на одну клетку. Есть обязательно. Дамка ходит далеко, но тоже только лишь по диагонали… Игра всегда ограничена правилами, которые все обязаны строго соблюдать…

Но сейчас пора уже пересмотреть правила игры. Потому что игра уже идёт без всяких правил…

Сначала стреляй, а после думай! Хорошее правило для нынешних реалий. Даже тот, кто выглядит нормальным, общается с тобой… Не успеешь оглянуться, а он уже с тупыми глазами жрёт твою ногу. Наглядный пример — тот самый Вова, которого я выпустил из камеры. Хоть и скупо, но всё же отвечал на мои вопросы… Может его заторможенность и была вызвана тем, что он уже был на подходе полного перевоплощения… Домой потом пошёл вроде бы. А после с толпой идиотов на машину бросался. И глаза у него уже были не такие разумные, как раньше…

А теперь вот, я веду машину и оглядываюсь на спутницу. Как бы в горло не вцепилась… Нет. Так нельзя.

— Оксана! Как ты себя чувствуешь? Ничего не беспокоит?

— Та ни…

— Ты видела, что происходит с людьми?

— Я не поняла… Они что, психи?

— Не совсем. Но в принципе, близко к тому. Про болезнь слышала?

— Да. Нам прививку всем сделали на рынке…

— Так вот. Люди после прививки становятся… психами. И начинают жрать друг друга…

— И шо? Я тоже буду психом?

— А я этого ещё не знаю. Но опасаюсь, что ты можешь напасть на меня, пока я веду машину…

— Я? Нет. Я не такая…

«Ага… Я жду трамвая…» Подумал я про себя… Это сейчас ты не такая… Как же мне от тебя избавиться, чтобы потом совесть не мучила, что невинную жертву сгубил.

— У тебя есть в Москве кто-то из родни?

— Титка тут замужем. Муж её у нас на рынке большой начальник. Махмуд…

А я его помню. Реально был большим начальником для грузчиков и других подсобных рабочих. Эдакий Мойдодыр, который тоже был «умывальников начальник и мочалок командир»…

Это снаружи рынок такой красивый, а в подвалах идёт своя особая жизнь. Там не место посторонним. Даже нам не всегда удавалось заглянуть во все уголки и закоулки лабиринта рыночных подсобок.

— Может тебя к тётке отвезти?

— А с ней всё нормально?

— Откуда я знаю. Давай съездим и посмотрим.

— Она возле рынка живёт в соседнем доме…

Рынок стоял на своём обычном месте… А куда он на хрен денется? И вокруг рынка, как и в обычные дни бродили люди. Только сейчас на людей они были похожи лишь издали… Из очень далёкого «издали». В основном недозомби кучковались возле входа на рынок. А ещё у другого входа, где обычно сгружали овощи-фрукты с машин на склад…

Я не стал подъезжать слишком близко, но даже издали звук мотора моей буханки привлёк внимание некоторых особей. Они стали озираться по сторонам в поисках источника звука. Но я уже заглушил двигатель.

— Узнаёшь кого-нибудь из них?

— Да… Вона тётка Дарья… А чого вона не одета?

Я понял, о ком говорила Оксана, поскольку на фоне мужских фигур маячила всего лишь одна женская. Монументальная тётка, скажу я вам… Не так чтобы толстая, но очень уж широкая и мощная… Но с одеждой у неё было не всё в порядке… Или скорее уж, всё не в порядке. На ней из одежды была только лишь расстёгнутая кофта и торчащий из под неё бюстгальтер необъятного размера… Куда там Семенович… Но на этом, в общем-то и всё… На этом её одежда и заканчивалась…

Но это абсолютно не волновало ни её саму, ни остальных присутствующих… Они, кстати, тоже были одеты кое-как… А парочка, так и вовсе щеголяла голышом…

— А вона там Махмуд. — указала Оксана на усатого толстяка.

— Тогда здесь нам делать больше нечего.

Я завёл машину, и мы покатили подальше от рынка.

Глава шестая Технологии бобра, не доводят до добра, И поэтому бобры не добры…

Мне наверное, нужна своя «база». Надёжная, с точки зрения обороны. Удобная для проживания. Желательно автономная, чтобы там был запас воды, как минимум. Но хотелось бы, чтобы и газ и электричество тоже были…

Интересно, через сколько дней перестанет течь вода из крана? Когда кончится газ?

Электричества уже нет нигде. Бензогенератор? В моём будущем они продавались в большом ассортименте в любом крупном строительном магазине. Сейчас таких нет ещё. Зато, как я помню, были такие военные бензогенераторы. Вполне компактные и ремонтопригодные в полевых условиях.

Опять весь вопрос упирается в базу, которую мне надо найти, построить и укрепить.

Вот в моём отделении было почти всё, что нужно… Решётки на окнах, оружие, вода… Но один всего лишь вход-выход. А это уже получается ловушка. Выходов должно быть больше. Это аксиома.

Мне нужно искать отдельностоящее здание, желательно со своей территорией и огороженная забором. Этажность в два-три этажа. Окна первого этажа либо решётками закрывать, либо вообще замуровать.

А ещё лучше, чтобы это был остров, посредине которого стоял средневековый замок со всеми удобствами.

Да… Это был сарказм, Если кто не понял…

Я на секунду задумался: «А куда я еду сейчас?»

Домой ко мне это всё тащить, смысла нет. К тому же квартира в жилом доме, особенно таком, как мой, это не неприступная крепость, а доступная недвижимость…

Жаль, что снесли пожарную каланчу недалеко от моего дома. Снесли уже давно. Я ещё маленьким был… Но как сейчас помню, что это было бы вполне удобным местом для организации своей базы. Высокая башня с прекрасными секторами для стрельбы. Высокий забор из красного кирпича. Протянуть колючку поверх неё и вуаля… Ангар под несколько грузовых машин… Жаль…

Кстати, если напрячь память, а не осталось ли ещё в доступной близости похожих строений…

Вроде бы в Сокольниках такая стоит, и стоять будет до будущих времён ещё долго. Но в том районе, я только проездом бывал. Без разведки на местности не получится. Да и ехать сейчас туда нет никакого смысла.

Во-первых… Я жрать хочу, как эти грёбанные недозомби. Слава богу, что меня пока не тянет жрать в сыром виде себе подобных… А во-вторых…

— Ты есть хочешь?

— Очень… С вечора ничого не ела. Ну, только с Вами чаю пили…

— Ясно…

Притормозив машину почти посредине дороги, я даже не заморачивался на правильную парковку… А на фига? Кроме меня я что-то не заметил на дороге хоть какого-то трафика. То есть совсем никакого. Ехала только одна машина… Моя. Так что куда-то прижиматься и пристраиваться возле тротуара смысла не было никакого.

— Оксана!

— Шо?

— Я сейчас отойду ненадолго. А ты сиди в машине и носа не высовывай.

— Угу…

— Стрелять умеешь?

— Не-а…

— Вот смотри… Это пистолет Макарова. Вот сюда смотри! Я уже всё сделал, что было нужно. Патрон в стволе. Наведёшь на того, кто к тебе приблизится, и нажмёшь сюда! Ясно тебе?

— Боязно, дяденька… В живого человека стрелять…

— А то, что тебя живую кто-то жрать будет? Это тебе не боязно?

— Тоже боязно…

— Старайся сразу попасть в голову!

— Но я…

— Всё. Разговоры окончены. Я пошёл…

Смысла дальше разговаривать я не видел. На расстоянии примерно метров пятидесяти от меня был магазин «Продукты». То, что там всё будет совсем не так, как в гипермаркете из будущего, я был уверен на все сто процентов. Но надеялся хоть чем-то поживиться.

За спиной у меня висит «Ксюха», с уже пристёгнутым снаряженным магазином. Патрон в стволе. Снял с предохранителя, и стреляй… ПМ я уже пристроил в наплечную кобуру.

Китель с лейтенантскими погонами я уже скинул, так что на мне лишь серая форменная рубашка.

Прихватив с собой пустой мешок, взятый из запасов хозяйственного криминалиста, я отправился на «шоппинг»…

Ладно… Хватит уже прятаться под громкими словами. На мародёрку я иду.

Потому что деньги уже потеряли свой изначальный смысл, и принцип, прописанный бородатым Карлом в его бессмертном «Капитале», уже не работает. «Деньги — Товар — Деньги»… Это звучит смешно по нынешним временам.

Патроны есть — и ты богат. Что увидел — то и взял. Вот правило нового мира. А сейчас вокруг самый что ни на есть НОВЫЙ МИР. Мир без правил. Мир без денег.

Это пока, конечно. Потом, если выживших будет достаточное количество, то снова соберётся новый социум. А там уже появится необходимость в новых деньгах. Что это будет? Золото? Еда? Патроны? Пока неизвестно.

А пока я буду мародёрничать. Потому что просто хочу жрать. А еда сейчас растёт в магазинах, на базах, на складах…

Дверь в магазин была открыта нараспашку… Воняло хуже, чем из моего холодильника. В отделе «Мясо-Рыба» жужжало облако из мух… Но всё-таки я не побрезговал, и собрал штук двадцать или тридцать банок консервов. Брал всё вперемешку и не считая. Разбираться потом будем с этим.

В бакалее было почище и посвежее. Не так сильно воняло. Или это я уже принюхался… Гречка, рис и макароны. Банки со сгущёнкой. Брал понемногу, а то не унести за один раз. Второй раз возвращаться неохота. Соль, сахар и спички. Какие-то печенья и галеты.

Прихватил ещё несколько бутылок с лимонадом. Даже не посмотрел что конкретно, может «Дюшес», а может «Буратино»…

Хватит, а то надорвусь… Пора уходить.

«А вот хрен ты отсюда уйдёшь…» Очевидно так подумали пара недозомби появившиеся из подсобки. Судя по одёжке — продавщица и грузчик…

— *ля, ребята! Вам еды что ли жалко? У Вас в подсобке небось и повкуснее чего есть, чем здесь на прилавках…

Заговаривая зубы этим недоделанным зомбакам, я поставил мешок на пол, а сам быстро достал из кобуры ПМ и снял его с предохранителя. Странно, но от звука моего голоса они даже на мгновение тормознули… Но быстро «опомнились» и снова двинулись на меня. На мою поднятую руку с пистолетом не отреагировали никак. Ну и ладно… С такого расстояния даже из Макара трудно промахнуться. Два выстрела — два трупа.

Аж уши заложило. Стрелять в помещении, себе дороже. Так и оглохнуть можно. И ещё это на какое-то время лишает возможности услышать врага.

А враг не дремлет… Я только решил нагнуться за мешком, как тут же отскочил в сторону… Потому что сзади ко мне уже почти подобрался ещё один идиот из мясного отдела. Вот не полез я внутрь из-за вони, а теперь вот мог бы и сам лежать и вонять, как то мясо.

Выстрел в силуэт, контрольный в голову.

Пора валить. Вдруг у них тут целый взвод по подсобкам прячется?

Хватаю мешок и на улицу. Пока никого не заметил. Спешу к машине. Оксана распахивает дверь и принимает мешок.

Молодец! Сообразительная. Сидела и в окошко глядела. Увидела меня и сразу двери распахнула. А это лишние сэкономленные секунды.

От ближайшего дома в мою сторону уже плетутся двое. Но я на них время и патроны тратить не собираюсь… Сел за руль. Завёл мотор. Поехали!

Куда ехать, я так и не придумал пока… Но голод, громко урчащий в животе, продолжал намекать на то, что перекусить уже пора.

Домой, в свою квартиру вместе со случайной попутчицей ехать совсем не хотелось. Хотя… Что я теряю при этом? После глобальной катастрофы, собственность уже не является тем фетишем, над которым тряслись ещё несколько месяцев назад. Думаю, что в ближайшем Подмосковье можно любой дом приватизировать и жить там. А как надоест, пойти и взять другой дом.

Но в ближайшем обозримом будущем, то есть прямо сейчас, можно и посетить свою собственную квартиру. Поедим, умоемся. Я найду во что переодеть эту замарашку. Сам переоденусь по-походному, да и двину куда-нибудь, завоёвывать себе жизненное пространство для дальнейшего обитания.

После обеда, когда организм уже не будет думать только о еде, можно будет и подумать о том, что делать потом.

Решено. Еду домой.

Оглянулся назад, глянул на притихшую спутницу. Смотрю, прикорнула на мешках с хабаром. Спит что ли?

— Оксана!

— А! Шо? — встрепенулась девушка.

— Ничего. Сейчас ко мне поедем. Ты там из последнего мешка с продуктами отбери чего нам поесть. Много не бери. Мы отсюда скоро уедем. Поэтому бери так, чтобы на один раз пообедать на двоих хватило. Поняла?

— Ага!

Оксана стала шуршать в мешке с продуктами, а я задумался о том, чего прихватить с собой мне. Думаю, что одного ПМ и одной «Ксюхи» будет достаточно. Запасных магазинов побольше к тому и другому… Хорошо, что подсумки автоматные в оружейке прихватил.

Опять заурчало в животе, и я порадовался, что до дома осталось ехать всего ничего… Вот и знакомый переулок… Не заморачиваясь на соблюдение правил дорожного движения, поворачиваю так, как мне удобно. Теперь уже нет нужды обращать внимание на знаки и неработающие светофоры. Единственное, что мне приходилось делать на дороге, это объезжать брошенные как попало тут и там машины.

Вот и мой двор… Еду аккуратно, поглядывая по сторонам… Старюсь обращать внимание на всё. Где кусты колышутся, где тени движутся… Но во дворе было тихо…

Я вздрогнул всем телом от неожиданного громкого взрыва прямо передо мной. Машина дёрнулась и заглохла. Половина моего дома вздыбилась в пламени огненного шара, а потом стала оседать, складываясь карточным домиком. Уши заложило от громкого хлопка… Впереди разгорался пожар, охватывающий как соседний, так и мой подъезд.

— Это шо такое е? — послышался сквозь заложенные уши вопрос моей невольной спутницы.

— Ничего особенного… Минуту назад это был мой дом… — ответил я, констатируя наше сложившееся положение.

— А хто его взорвал?

— Скорее всего газ рванул.

— Какой хаз?

— Тот, что в плите газовой горит.

— А почему?

Мне надоело играть в эту викторину с вопросами и ответами. Я промолчал, и не стал ничего отвечать этой почемучке. Просто завёл машину, да и выехал из своего бывшего двора. Больше мне здесь делать было нечего. У меня теперь больше нет своей квартиры, доставшейся мне ещё от родителей. Нет того места, которое я всю свою жизнь считал именно родным домом, а не просто жилплощадью с квадратными метрами и совмещённым санузлом. Я теперь лицо без определённого места жительства. БОМЖ, как пишут в милицейских протоколах… БОМЖ нового мира. Смешно.

Я выехал на широкую улицу, и просто не спеша, покатил в сторону от центра.

Куда пойти? Куда податься?

Мысли о том, куда ехать, продолжали терзать меня со страшной силой. Я постарался расслабиться. Именно в таком расслабленном положении думать становилось легче. А ещё, когда думаешь на отвлечённые темы, в голову иногда приходят гениальные идеи.

Так как я ехал в никуда, без всякого смысла, то думать о маршруте и не надо вовсе… Лишь краем глаза наблюдая за дорогой, я объезжал брошенные в хаотическом порядке машины, что иногда попадались на проезжей части. Но машин было совсем немного, так что и на это я не тратил даже малой толики своего внимания.

Само собою мысли вдруг унесли меня в далёкие дали… Я никогда раньше и не задумывался о глобальных проблемах нашего мира… А теперь и мира того уже нет больше. Старый мир ушёл в небытие так быстро, что никто не успел ничего понять. А если и успел, то сделать уж точно ничего не смог. Что значат все армии и силы правопорядка, когда болезнь убивает всех без разбора с такой скоростью, что невозможно даже организовать хоть какой-то центр принятия решений, чтобы выработать и принять это самое решение всех возникших проблем. Коварный вирус косит всех без разбора на чины, звания, богатство и умственные способности.

А те, несколько умников, что изобрели вакцину, быстренько испытали её, и так же быстренько вакцинировали всех, до кого смогли дотянуться… Чего они добились? Всего лишь того, что добили тех, кто не успел умереть от вируса. Возможно, среди них были люди с иммунитетом. Но и они сейчас в виде двуногих животных бродят по улицам в поиске еды.

Кстати, я заметил, что обычная еда их не привлекает. Видимо им необходимо, чтобы еда двигалась. Инстинкт охотника? Или что-то ещё? Да… Вот как именно сейчас не хватает умников, способных разобраться в этой проблеме. Но они или уже мертвы, или их скоро съедят.

И всё-таки это не зомби. Просто одичавшие до скотского состояния люди. Интересно… А у них тоже будет так называемая эволюция? Сначала палку в руку возьмёт или камень, потом привяжет камень к палке… Знать бы сколько времени у них займёт обучение… И кстати, что с одеждой у них творится? У рынка и видел полуголых и совсем голых. Возможно, штаны спадают от похудания организмов во время комы… Или от переполнения фекальными массами… А без одежды при наших климатических условиях они вымрут как мамонты. Вот ещё бы самому дожить до зимы… И кстати, об одежде…

— Оксана! А ты не хочешь переодеться во что-нибудь более приличное?

— Так нет же ничого…

— Ну, так пойдём, зайдём в магазинчик. Вон как раз справа от дороги неплохой магазин и написано «Одежда».

— А у мене грошей нема…

— Ничего. У меня есть. — успокоил я её.

Я снова бросил машину посредине дороги, разве только чуть прижался к тротуару, метрах в десяти от входа в магазин.

— Значит так. Слушай меня сюда! Берёшь пустой мешок. Оружие оставь здесь. У тебя всё равно руки будут заняты. От меня ни на шаг не отходи. И слушай все мои команды. Услышишь: «Влево!» — прыгай влево и не раздумывай. Скажу «Назад» — значит назад. Бери всё что понравится и более менее по размеру подходит. Мерить будешь потом. Договорились?

— Ага…

Она внимательно меня выслушала, но я практически на девяносто процентов уверен, что случись чего и она будет тупить и мешаться под ногами. Но что делать? Хочется вспомнить сакраментальное выражение Экзюпери, что мы там в каком-то ответе, за тех, кого чего-то там… Ладно… Вперёд!

Дверь в магазин была не заперта. Я пытался разглядеть хоть что-то через витринное стекло, но смотреть с улицы в полутёмное помещение та ещё задачка… Ни хрена толком не видно. Я осторожно приоткрыл дверь и первым дело прислушался… Но ничего не было слышно, кроме шума издаваемого моей неуклюжей спутницей. А принюхавшись я понял, что впервые за сегодняшний день не ощутил никаких нехороших запахов.

Заходим внутрь… Оглядываюсь по сторонам. Изнутри в самом помещения магазина светлее, чем когда я заглядывал снаружи… Всё правильно. Теперь я в полутьме и света из окон хватает, чтобы ориентироваться… Зайдя на женскую половину магазина, выпускаю свою «тёлку» на выпас. Оксана быстро сообразив, что можно брать всё что угодно, начинает хомячить со страшной силой. Её пустой мешок быстро наполняется. Я чуть было не поддался соблазну пройтись по отделу с мужской одеждой, но понял, что особо мне это именно сейчас и не надо.

— Заканчивай! Пора уходить…

— Щас… Я туточки ещё…

Ну всё понятно. Закопалась в отделе женского белья.

— Бери то, что под руку попалось и пошли. Ещё минута и я уйду без тебя…

Это подействовало. Она подхватила раздувшийся мешок и поспешила к выходу. Странно, что за время нашего «Шопинга» ни в магазине, ни около него не появилось никаких лишних тел. Ну и хорошо. Стрелять не надо. А то на выстрелы набегут со всех дворов.

Мы спокойно дошли до машины и загрузившись двинулись вперёд. Катимся дальше по прямой. Оксана там сзади шебуршится. Наверное, обновки примеряет.

Я достал пачку «Магны» и понял, что у меня осталась последняя сигарета. А начатый блок сгорел, небось, вместе с моей квартирой. Расстраивался я недолго. Ларёк с нужной продукцией попался практически сразу прямо по курсу. И снова кругом никого не заметно.

— Оксана! Ты там как? Уже переоделась?

— Да. А шо?

— Поможешь мне сейчас. Я за сигаретами решил зайти. Но действовать будем так же как и в том магазине. Ты набираешь всё подряд и кидаешь в мешок, а я охраняю периметр.

— Чего охраняешь?

— Не важно. Тебя в основном…

— Ага…

— Бери сигареты сразу блоками. Зажигалки, спички тоже бери. Ясно тебе?

— Ясно…

— Вперёд!

Я подошёл к палатке, и не долго раздумывая, высадил дверь ударом ноги. И хотя по идее она должна была открываться наружу, но от моего удара врезной замок не выдержал и открылся. Я распахнул дверь и чуть было не начал палить из «ксюхи»… Но вовремя тормознулся. Тело, лежащее внутри, не подавало признаков жизни. Я схватил бывшего продавца за шиворот и отволок за палатку.

— Давай!

Оксана правильно меня поняла и зайдя внутрь начала набивать мешок табачной продукцией. Я же караулил снаружи, наблюдая за подходами… Вблизи никого не было, но примерно за квартал я заметил группу «товарищей» с нетвёрдой походкой. Учитывая, что пьяных тут вряд ли можно встретить, то я предположил, что эти друзья нам совсем не товарищи…

— Хватит! Пора валить отсюда!

Боевая подруга сразу же потащила почти наполненный мешок в сторону машины, а я в придачу прихватил ещё и большую коробку с сигаретными блоками, даже не глядя на название. Коробка была неполной, поэтому я взял её левой рукой за открытую картонку, а в правой держал автомат… Но и на этот раз «гости» не смогли быстро к нам приблизится. Оксана запрыгнула в машину, а коробку я закинул за ней следом. Когда мы отъезжали, небольшая толпа лишь проводила нас тупыми голодными взглядами…

Закурив, я в принципе успокоился, и думать стало намного легче. Выходит, что «упыри» передвигаются медленно и немного неуверенно, прямо как в кино про зомби… Интересно, режиссёр угадал это или знал заранее? А вдруг этот зомбивирус придумали в какой-нибудь секретной лаборатории ЦРУ?

Ладно… Я не учёный… Не мне в этом разбираться…

Мы всё так же ехали в направлении от центра, а я всё не мог решить один важный вопрос: «Куда пойти, куда податься?».

Глава седьмая Перекати-поле

У меня в животе заурчало так, что пожалуй, могло заглушить даже шум уазовского движка. Я понял, что это подсказка свыше и ничего умнее не придумал, как тормознуться прямо на середине дороги и заглушить двигатель.

— Оксана! Похоже, что нам придётся есть холодное. Пока мы не нашли себе какую-нибудь более комфортную крышу над головой. Что там есть из консервов съедобное?

— Я уже смотрела. Тушёнка есть и голубцы…

— Ладно. Там должны быть ещё галеты. Доставай всё. Хавать будем, а то уже кишка кишке кукиш кажет…

— Кишка?

— Не. Это по-украински кишка означает кошка. А у нас кишки — это то, что у нас внутри. Я тебе потом покажу. Если найдём с тобой труп со вспоротым животом.

— Да ну тебя! Страсти какие рассказываешь. Аппетит испортишь.

— Мой аппетит сейчас ничего не испортит. Вскрывай консервы с тушёнкой!

— А чем их вскрывать?

— Там в одном из мешков много всяких ножей есть… Подбери себе, чтобы и банку вскрыть можно и мясо зацеплять. Ложек я ещё не нашёл пока.

А для себя сделал зарубку на память. Надо бы в какой-нибудь спортивно туристический магазин заскочить по дороге. Там и котелок можно найти и ложки с вилками, и даже можно поискать газовую плитку туристическую, которая от баллончиков питается… Или таких ещё не делают пока… Вот не помню я этого…

Неправильный я попаданец… Слово-то какое дурацкое… Ну хоть не впопуданец, и то ладно…

У правильных героев есть стопроцентная память на все события прошлых времён… А я чего помню про девяносто первый год? Перестройка, перестрелка и развал Советского Союза в августе, после путча ГКЧП.

Но это там, в моём мире. А этот мир точно не мой, на все сто процентов. Всех различий между нашими мирами я пока я ещё назвать не могу, но КОВИД-91 точно не было, и полузомби не шлялись по улицам там, в моём девяносто первом… Иначе бы я их точно запомнил…

А что это значит? А это значит всего лишь, что это новый мир. Новый для меня, как минимум. Только как-то не так я себе мог представить начало новой жизни в новом мире.

Что-то мои мысли скачут хаотично с одного места на другое… Прислушался к себе… Нет. Оксану я пока есть не хочу и это радует. Значит мой организм пока не планирует перерождаться в голодного зомбоклюя…

— Оксан! Ты как там? Нормально всё?

— Да. Усэ в порядке. Только спать охота. Я всю ночь боялась спать…

— Ну так, ляг поспи и всё пройдёт! — выдал я ей старый мудрый совет, а сам напрягся…

Вдруг она проснувшись переродится в вурдалака и нападёт на меня сзади… Тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить…

Ладно… Посмотрим…

А что там с правильными и неправильными впопуданцами?

У правильных попаданцев всегда есть цель. Спасти Россию от революции или Советский союз от распада…

Не мой случай. Все революции уже произошли в прошлом… А Союз я не смог бы спасти, даже если бы у меня появилась в голове такая дурацкая идея…

История — это как локомотив с кучей гружёных вагонов… Он летит себе вперёд с огромной скоростью…

Кто я для истории? Муравей на глобусе… Раскрути рукою глобус, а потом высади на него муравья… И что получится? Либо слетит муравей с вращающегося шара, либо сумеет зацепиться, если лапки у него цепкие и ловкие… Но сможет ли это мелкое насекомое остановить вращение раскрученного шара?

Ответ: Да! Не сможет.

А я и пытаться не буду менять хоть как-то путь этой истории. Но цель, хоть и не глобальная и обычная и нормальная у меня всё же есть. Я хочу найти в этом мире свою жену Светлану. Или хотя бы убедиться, что её в этом мире нет… Ну, то есть, вдруг в этой реальности её и вовсе не было, это как вариант… А может быть, она просто умерла от этой неизвестной болезни, как это сделали все нормальные люди. Представлять, что она сейчас ходит-бродит с тупым взглядом и судорожно ищет, кого бы сожрать, мне совсем не хотелось.

Что там ещё должно быть у правильных попаданцев? Суперспособности? Да… У меня есть с раннего детства одна суперспособность — влипать по жизни во всякие неприятности. Но сейчас это не поможет, а скорее навредит со страшной силой. Вон, там сзади, уже сидит одна неприятность, не знаю уж как мне от неё избавиться…

Нет. Конечно, рояль в кустах я уже нашёл. Еду на машине полной оружия и патронов. Теперь я практически непобедим. Если только мне не попадётся навстречу, какой-нибудь умник на танке. Против танка я пока не могу воевать. У меня нет ни бутылки с «коктейлем Молотова», ни даже какой-нибудь простейшей «Мухи». Да что там говорить… Нет приёма против лома, если нет второго лома…

Может мне танк раздобыть. Заскочить по дороге вон, например, в Кантемировскую дивизию, и разжиться там танком… Жаль, что я на танкиста не учился, и не знаю, с какой стороны его заводить надо… Вот БТР или БМД я еще как-то смогу… А Танк? Нет…

Ладно уж… Размечтался… Танки, БТРы… Но хотя бы хозмаг какой-то надо посетить. Вот в деревнях да в сёлах всё так легко и просто. Приходишь в сельпо и там всё сразу и продают в одном магазине…

А это мысль… Не свалить ли мне на хрен из этого города? Правда, тут всё можно найти, если постараться… Но зато тут и несколько миллионов не пойми каких граждан шляется. То ли полуживые зомби, то ли полумёртвые люди… Сразу толком и не разберёшь… Ещё день, другой и проснутся все, кто сейчас ещё спит… И тогда на улицах Москвы может стать даже тесновато…

Ну ладно я, такой смышлёный и подкованный… Почти сразу сумел разобраться в проблеме и озаботился самосохранением. А другие, обычные люди? Кто им расскажет что к чему, отчего и почему? Я что ли должен их всех спасать? Да пошли они… Закон джунглей: «Каждый сам за себя!». Альтруисты и гуманисты в этом новом мире не выживут. А либерасты, пусть уже начинают бороться за права недозомби жрать себе подобных. Может их быстрее всех сожрут тогда.

Меня в этом городе точно уж ничего больше не держит… Даже крыши над головой и то нет… Хотя вон их сколько, крыш-то свободных… Или почти свободных… Приходи и занимай любую. Надо только оттуда «клопов» и «тараканов» повывести… Ну, то есть местных обитателей, которые перестали напоминать нормальных людей и стали вести себя, ну совсем не как нормальные люди. Так что они сейчас такая же помеха для полноценной жизни, как клопы и тараканы… Вот их всех повывести и можно будет жить не тужить. Осталось только найти такое удобное место…

Опять я скатываюсь до идеи создания «базы» и укрепления обороны периметра… Но думать на эту тему всё равно надо…

А тем временем Оксана вскрыла для меня банку тушёнки и выдала мне пачку каких-то несладких печенек. Буду считать их галетами. Хотя это может быть и есть галеты. Только написано не по-русски, а разглядывать латиницу неохота…

Охота жрать со страшной силой. Чем я и занялся, урча от удовольствия…

Не знаю, как примет мой ослабленный вынужденным голоданием желудок такую невзыскательную и совсем не диетическую пищу… Холодная тушёнка с печеньем и лимонадом… Гастрит мне точно обеспечен, а до язвы я могу и не дожить… Тьфу-тьфу на такие мысли… Но туалетной бумаги надо бы где раздобыть побольше на всякий случай…

Слегка перекусив, а точнее, набив свои желудки чем попало, мы двинулись дальше… А минут через полчаса уже выезжали за пределы Москвы…

Ехать было реально скучно, и я начал расспрашивать Оксану о том, о сём. Мне это было в принципе и не нужно совсем, но ехать молча было уж слишком утомительно.

— Ты откуда родом-то?

— С Полтавщины.

— С города?

— Ни. С области. На хуторе у дядьки жила. А теперь дядька помер вже. На том хуторе его сын живе. А мэнэ титка в Москву позвала.

— Родная тётка?

— Дальня родня.

— А родители?

— Батька нас бросил. Я ещё малая была. А мамка померла. Болела она…

— Выходит, что у тебя и нет никого.

— Ага…

— Может тебя на Родину отвезти. Может там от эпидемии все уже померли… Ты сможешь опять на хуторе жить.

— Та ни… Чого я там буду одна?

— Но я же не могу тебя всё время с собой возить. Ты понимаешь, что у меня есть свои дела и свои заботы…

— Я разумею… — она замолчала…

Я, конечно, лукавил. Нет у меня никаких дел. Но и возится с нею, мне тоже было неохота. Это негуманно, эгоистично, но… Я же не Мать Тереза всех спасать и всем помогать… Кажется, что она прекрасно поняла мои мысли, несмотря на то, что я их вроде бы не вслух думал…

— Не бросайте мени! Я Вам пригожуся! Я усэ буду делать, шо скажете.

Теперь надолго замолчал я… Опять вдруг подумал о том, что совсем не знаю куда ехать…

А впереди замаячил вдалеке пост ГАИ. Я машинально сбросил скорость, потому что возле поста скопилось слишком много машин… Я медленно подъезжал к посту, но никакого движения было не заметно. Строений вокруг поста никаких не было. Так что большому количеству людей или бывших людей взяться было неоткуда. На посту могло быть три-четыре сотрудника, а судя по количеству машин, стоящих около, ещё максимум человек шесть-семь. Если они такие же вялые, как и предыдущие, то я легко с ними справлюсь. Но скорее всего кого-то из них уже съели, так что народу может быть и поменьше…

Подъезжать совсем близко я не стал. Остановился, не доезжая до стихийной баррикады из машина примерно метров пятьдесят, а может и семьдесят… Рулетки с собой не было. А на глазок, что это, что то — похоже очень.

— Где твой пистолет?

— Вот он.

— Помнишь, как я тебя учил?

— Помню.

— Сиди в машине, если что, стреляй! Лучше всего сразу в голову. А я пойду, посмотрю что там…

— Боязно…

— Не бойся! Я быстро.

Взяв автомат наизготовку, я снял его с предохранителя и двинулся вперёд, но не пройдя и метров двадцати тормознул… От баррикады отделился силуэт и двинулся мне навстречу. Человек тоже был с автоматом… И тоже в милицейской форме. Не доходя до меня метров десяти, он так просто и буднично, как будто ничего кругом не происходит, бросил мне как старому знакомому:

— Привет!

Правда, при этом ствол его автомата ненавязчиво всё-таки был направлен в мою сторону. Нет не агрессивно, как в дешёвом кино, а так… как бы между прочим. Ну, висит на ремне автомат… Ну, рука лежит так, что стрелять можно начать в любую секунду… Но не тыкает же мне прямо в лицо, и то ладно…

Ну и что мне в этой ситуации делать?

— Привет! — отвечаю я ему…

Между прочим, мой автомат также готов в любой момент присоединиться к разговору, если вдруг что-то не дай бог пойдёт не так…

Стоим… Молчим… Друг друга разглядываем…

Мужик лет тридцати, в звании капитана… Гаишник… И стоит так, что старается не перекрывать собой меня от поста ГАИ. Странно, что я сразу это понял… Вроде бы и движения никакого не уловил, и стекло прицела не блеснуло… Но я как бы почувствовал присутствие ещё одного человека… К тому же человека, который не просто пристально смотрел на меня со стороны… Этот человек в меня целился…

Я не стал играть в дипломата на светском рауте, а спросил у своего визави сразу в лоб:

— У тебя там на втором этаже снайпер, что ли затаился? Ты ему скажи, чтобы не пальнул случайно. Я не люблю, когда в меня стреляют.

— У тебя в машине тоже кто-то сидит с оружием.

— Ну да… Сидит… А что делать? Такова жизнь…

— Ты куда едешь-то?

— На юг…

— А чего так? На Родину потянуло?

— Жена у меня там…

— Понятно… А в машине похоже, что ещё одна…

Я не стал оборачиваться, но понял, что любопытная Оксана высунулась так, что её очень даже стало видно.

— Не… В машине не жена, а так… знакомая…

— Ясненько… Бензин нужен?

— Да, нет, пока… Мне хватает… А у тебя тут что, нефтяной заводик свой? Хороший бизнес по нынешним временам…

— А за проезд, чем заплатишь?

— Так вроде бы дорога общая… Или ты тут теперь как первый гаишник на Руси, который звался Соловей-разбойник. Сидел у дороги, сперва свистел, а после грабил.

— А ты смелый.

— Есть такое… Ну, так что? Либо ты меня пропускаешь, либо я на своей «буханке» твой пост объеду по просёлочным дорогам и дальше себе поеду…

— Что? И даже чаю не попьёте?

— Ну, ты же не предлагал… Ты сразу начал выкуп требовать…

— Да это я так… Дурацкая привычка…

— А ты отвыкай. Сейчас времена другие настали. Либо съедят, либо застрелят.

— Застрелить я и сам могу…

— А мне кажется, капитан, что у тебя патронов почти не осталось.

— Это откуда такие выводы?

— А я наблюдательный. И считать умею.

— И чего ты насчитал?

— А то, что пока ты тут всё зачистил, то истратил почти весь свой боезапас. Сколько у тебя было то? Два автомата по два рожка на каждый… Это — шестьдесят патронов. Три ПМ-а. Это ещё шестью восемь — сорок восемь. А у тебя тут баррикада из десяти машин, да в каждой дыр от пуль полно… Машинки-то все гражданские… И в них ты явно не мог поживиться патронами. А снабжение боеприпасами от своего начальства ты в скором времени точно не дождёшься…

Разговаривая, я чуть переместился так, чтобы закрыться фигурой капитана от пристального взгляда невидимого мне пока снайпера…

На мою речь капитан отреагировал странно. Он как бы весь сдулся… И стал говорить уже не так уверенно…

— Ты прав, лейтенант. Может, поделишься патронами? А то мы тут долго не продержимся.

— А чего вы тут, а не в городе?

— Да потому что там наверняка, слишком много всяких уродов. На всех моих патронов точно не хватит. А это мой пост. Я тут уже давно. Вода есть. Еда тут недалеко тоже нашлась. Патронов только маловато…

— Ну, так бы сразу и сказал. А чего наезжал-то?

— Привычка…

— Отвыкай!.. Ладно. Я так понял, что вон та машинка у тебя отодвигается. Ты мне проезд освободи, а я подъеду к посту поближе. Там и поговорим. Лады?

— Договорились…

Он отправился к себе, а я сел за руль и завёл свой УАЗик. Машину, которая служила передвижным шлагбаумом, я почти сразу приметил. Она единственная, что не только не выглядела такой разбитой и расстрелянной, но и стояла уж больно удобно для того, чтобы её можно было отодвинуть. А остальная баррикада была довольно грамотно расставлена. Сдвинуть такую я бы своим внедорожником и не смог бы. Да и грузовичок бы тут завяз, упёршись в эту груду железа… Тут не помешал бы тот монстр, который соорудили «Разрушители мифов» в одном из своих выпусков. Там они приделали к мощному грузовику что-то вроде плуга и раздвигали стоящие машина в разные стороны. Да… Такой монстромобиль не помешал бы мне по нынешним временам.

Капитан завёл черную ГАЗ-24 и отъехал в сторону. Я проехал в образовавшийся просвет и припарковался почти рядом с постом. Оксану я оставил в машине, приказав стрелять в любого, кроме меня, кто попытается войти в машину. А сам отправился на переговоры.

Кроме капитана на посту оказался ещё совсем молодой и слегка испуганный паренёк, который даже имени своего не назвал. Видимо он и изображал снайпера, пока мы вели переговоры. Я успокоился, но не расслабился. Иногда и испуганный заяц может крепко укусить за палец.

Рассказ капитана был по нынешним временам вполне прост. Очнулся он на втором этаже поста. А на первом уже один из напарников доедал другого. Капитан, рассказывая, называл их только по фамилиям… Семёнов и Вольский… Я спросил, почему не по именам… Вот эта история меня уже позабавила. Их всех троих звали одинаково. Сергей. Даже придумали название для их смены: «Три Серёжки». Но теперь из Сергеев остался только один. А двое других уже лежат в поле, метрах в ста от поста. Туда же капитан отволакивал и других убитых им недоделанных зомбаков. А паренёк прибился к нему, спасаясь от внезапно озверевших родителей. Ехали на машине, а теперь…

Остальные машины, капитан Серёжа, собирал по дороге и подтаскивал к посту на тросу. А потом собрал из них баррикаду на обе стороны. Воду брали из колонки, а едой на ближайшее время их обеспечивал найденный на обочине дороги грузовик с продуктами. Всё быстропортящееся капитан уже выкинул куда подальше. Зато консервы и всякие сухари-печенья-сладости, составили неплохой запас. Надолго им хватит.

На посту нас напоили чаем с печеньками. И с собой нам собрали в дорогу небольшой подарок из съедобных консервов и всяких сладостей. Ну а я поделился с капитаном патронами, но только перед самым отъездом. По поводу бензина я не стал его напрягать. У меня пока есть. А потом я и сам смогу справиться. Патронов не так много осталось, чтобы делиться ими на каждой остановке. А таких остановок, я чувствую, будет ещё немало по пути…

Глава восьмая Тактика волка

Мы ехали по шоссе в южном направлении… Почему именно туда? А кто его знает. Просто как выехал из Москвы, так и ехал.

Примерно километров через пятьдесят после гостеприимного поста ГАИ я всё-таки решил заехать на придорожную заправку. Две легковые машины и один небольшой бортовой УАЗ-грузовичок, будка заправщика с кассой, четыре объеденных трупа, и столько же «едоков». Трое топтались возле машин, а один, то есть одна недозомби была внутри будки… Битые стёкла и засохшая уже кровь…

Снова даю инструкции попутчице по мерам безопасности. Она уже привыкла и слушает уже не так внимательно. Повторяю, чтобы она прочувствовала серьёзность всего происходящего.

Кажется, что прониклась. Крепко сжимает в руке ПМ и производит вид храброго боевого хомячка. Ну а я иду посмотреть, не получится ли здесь разжиться бензином.

Выйдя из машины, первым делом, произвожу несколько одиночных выстрелов их «ксюхи» в направлении толпы «едоков». Стараюсь стрелять так, чтобы на линии огня не было бензоколонок. Мне тут ещё маленького «бадабума» не хватает для полного счастья. Выстрелы довольно громко звучат, в относительной тишине окружающего меня нового мира. На грязный асфальт падают три тела. Два мужских и один женский…

Делаю паузу.

Стою. Прислушиваюсь.

Оглядываюсь на все триста шестьдесят градусов вокруг.

Вроде бы всё спокойно…

Быстрый осмотр машин. Особенно УАЗик меня заинтересовал. Обшмонал его на предмет полезных ништяков. Забрал оттуда все инструменты. Больше там и брать вроде бы было нечего…

А вот и не угадал… В кузове обнаружилось сразу две пустые двадцатилитровые канистры и металлическая воронка. А вот это уже удачная «покупка». Осталось только заполнить их бензином и залить полные баки.

В одной из машин нахожу чемодан с вещами. Отнёс Оксане. Пусть посмотрит, что там есть полезного, пока я тут развлекаюсь.

Возвращаюсь к будке заправщицы. Вижу, что внутри уже не человек, а человекоподобная тварь. Пучит свои глаза и протягивает ко мне руки через маленькое окошко…

Стреляю прямо промеж глаз. Тело отлетает вглубь, и мне его уже не видно.

Дверь выбил ногой. Хлипковата она оказалась. Мне не нужны ни талоны на бензин, ни деньги… Мне нужны ключи от колонок и специальный рычаг… Однажды в моём прошлом будущем я уже попадал в такую ситуацию, когда в отсутствие электричества пришлось на трассе заправляться вручную. Всё, что мне нужно нашлось почти сразу. И я подогнав машину к колонке с семьдесят шестым, стал качать бензин. Оба бака до полного и две канистры в придачу… Теперь мне бензина хватит надолго. Я ещё не понял, какой примерно расход топлива у этой машинки на сто вёрст, но по опыту примерно представляю, что кушает она побольше чем «Жигуль», и даже побольше, чем «Волга». Думаю, что километров на шестьсот-семьсот мне хватит. Но на всякий случай буду по дороге заправляться там, где будет такая возможность…

Теперь в машине пахнет свежим бензином. Как я ни старался, но канистры всё равно пахнут, хотя и не проливаются через пробку… Но открыв все окна в УАЗике, мы всё-таки добились притока свежего воздуха в салон.

Вот что за машина такая УАЗ? Проходимость — на высоте. Ремонтопригодность — хоть в чистом поле можно всё отремонтировать. Но с точки зрения комфорта — полное фиаско.

Судя по указателям, скоро будет Тула. Что мне там надо? Ничего особо и не надо, в общем-то. Можно попробовать заскочить на тульский оружейный завод… Но зачем. У меня и так вооружения — рук не хватит из всего стрелять одновременно. Если только патронов… Но их можно подрезать и в ближайшем отделении милиции или…

А это вот хорошая мысль… Здесь же Тульская дивизия ВДВ должна быть… Как минимум один из её полков точно здесь есть. У меня там друг служил. И я даже примерно представляю, где этот полк в городе находится… Вот туда бы я заскочил с удовольствием. Зачем? Да за всем…

Решено. Туда я и поеду первым делом… А там разберёмся. Лишь бы не нарваться на целый полк зомбодесантуры. Пожалуй с ними я могу и не справиться.

А если кто-то там выжил? Думаю, что смогу договориться… Ну а если… А если что-то не так, то все проблемы я буду решать по мере их возникновения…

Внезапно, где-то далеко позади нас, загорелось очень яркое солнце. Я почти ослеп даже от того, что посмотрел в боковое зеркало заднего вида. Но всё-таки не ослеп совсем… Проморгавшись, я увидел, поднимающийся в небо большой «гриб» очень напоминающий ядерный взрыв.

Нет. Лично я до этого случая никаких ядерных взрывов не видел вживую. Лишь на картинках по гражданской обороне, да в кино ещё. Если это так, то скоро до нас донесётся ещё и сильный звук, а может и ударная волна…

Я увидел впереди какое-то строение, стоящее на окраине безымянного населённого пункта, через который мы сейчас проезжали. Что-то типа трансформаторной будки или электроподстанции. Я в этом не особо разбираюсь. Но здание на вид было крепкое, из кирпича, и не огорожено.

Быстро сворачиваю за него и глушу машину.

— Ты чого? — спросила меня, проснувшаяся от резкого манёвра пассажирка.

Ответом ей послужил громкий и протяжный раскат «рукотворного грома» наземного происхождения. После чего сверкнула ещё раз вспышка света. Саму вспышку мы не увидели, зато тень от кирпичного сооружения, укрывавшего нас, чётким чёрным силуэтом возникла на земле на несколько мгновений.

— Чого это? — Оксана была испугана…

Я не успел ответить ей…

Одна за одной появилось два светлых пятна где-то очень далеко впереди. Так далеко, что казалось, что за горизонтом внезапно образовалось сразу два рассвета. Но так как рассветов с южной стороны в середине дня обычно не бывает…

Грохот раскатов далёкого взрыва позади нас опять наступил внезапно. Казалось, что даже на уши давит этот долгий и громкий раскатистый звук. Не успел он стихнуть, как два новых отдалённых грохота мы услышали уже с южной стороны. Но эти были гораздо дальше и не давили слишком сильно.

— А это война, Оксан…

— Яка война?

— Ядерная…

— Ох, ты…

— Ну, да… Сначала позади нас рвануло. Это скорее всего, где-то в Москве. А потом ещё раз там же… Но мы оттуда уже уехали больше чем на сто пятьдесят километров… Так что пока нам нечего опасаться.

В этот момент показалось, что машина, в которой мы сидим, мелко-мелко задрожала…

— Ага… А впереди где-то ещё пару раз что-то взорвали. И тоже, как мне кажется, ядрён-батон.

— И шо теперь буде?

— Ничего не будет. Ни меня не будет. Ни тебя… Мы все умрём.

Да. Вот такой я циник. А ещё я умею легко «поднять настроение» своими правдивыми прогнозами.

— Ой…

— Но не сразу. Сначала придётся помучиться.

После моих слов внезапно пошёл сильный-сильный дождь. Даже похоже, что с градом. Ну не могут же дождинки стучать по крыше машины как сухой горох? Или могут?

По стёклам стекают потоки воды. Да так обильно, что создаётся ощущение, что я специально припарковался под горным водопадом.

Я закурил, но закрытые окна мне сразу же доказали, что никотин — это яд. Я выкинул едва прикуренную сигарету в приоткрытый треугольник ветровика…

Прошло минут пять-семь… А дождь, как резко начался, так резко и прекратился. Как будто там наверху, кто-то просто закрутил вентиль. Светлее особо не стало… Солнца не было видно из-за серой хмари, затянувшей всё небо…

Учитывая, что у нас не было никаких средств индивидуальной защиты, то я решил, что и заморачиваться на эту тему не стоит.

Я приоткрыл своё окошко, и заведя двигатель, включил печку, чтобы хоть как-то проветрить запотевшие окна. А то вперёд было реально ничего не видно. Протирать лобовик изнутри я не стал ни рукой, ни тряпкой. Это поможет не слишком надолго, зато потом в ночное время будет долго бликовать свет встречных фар…

Блин… Чего-то я встречных машин давненько не встречал…

Пора ехать. Вон уже полстекла снизу «оттаяло»… Я тронулся с места, и покатил дальше в сторону Тулы.

Интересно, а что там впереди «бумкнуло»?

Позади-то всё и так ясно. Дорогая моя столица… Золотая моя Москва… Теперь там надолго большой-пребольшой кратер от взрыва и множество обгоревших руин…

Да… *ля… Судьба…

А ведь мы могли быть там вместе с моей попутчицей… Причём прям очень-очень близко к центру… А скорее даже к эпицентру взрыва…

Если бы мой дом не взорвался прямо у меня на глазах…

Ну, начнём с того, что хорошо, что я догадался сначала в продуктовый магазин заскочить… Если бы сразу домой поехал, то мы могли бы взорваться вместе с домом.

Но потом, если бы дом не рванул, то мы бы там стали еду готовить, мыться, или что ещё там люди после обеда делают… И когда бы рвануло, то мы бы этого могли даже не заметить, сразу переместившись в небо вместе со всем центром Москвы.

И даже если бы успели уехать до ядерной атаки, то отъехали бы не слишком далеко, и нас либо вспышка сожгла бы, либо ударной волной накрыло бы. Ну а уж рентгенов мы бы нахватали бы столько, что нам хватило бы на всю жизнь… На всю недолгую оставшуюся жизнь…

Выходит, что мой ангел ещё жив где-то там на небесах. Кто, кроме него мог бы так ненавязчиво подталкивать меня, уберегая от беды…

Всем нам даётся чего-то свыше… Но кому-то достаются крылья, а кому-то только «волшебный пендель». Но, в принципе — все в равных условиях. И тот летит, и другой тоже. Только вот одному уготовано парить в небесах, а другому стремительно лететь в пропасть…

А меня что-то всё время подталкивает куда-то… И в последнее время мне удаётся избегать глубоких и бездонных ям.

Ну это, если не брать того случая, когда после разрыва гранаты у меня в руках, меня перенесло в тело меня же, но в более молодое… Хотя это можно считать положительным моментом.

Но эта грёбанная эпидемия, и бродящие по улицам голодные упыри… Это уже отрицательный момент…

Мне удалось выжить в первые часы после пробуждения. Я обзавёлся транспортом и набрал оружия… Это хорошо…

Но мне бонусом добавили попутчицу Оксану… А это как? Хорошо или плохо? Пока что непонятно.

Мой дом взорвали. Это плохо.

Меня там не было. Это хорошо.

Я уехал из Москвы до ядерной атаки. Это хорошо.

Но теперь по всей земле возможна очень вредная радиация, которая может убить, как быстро, так и медленно… Это плохо…

Мне почему-то вспомнился диалог из знаменитого фильма «Белое солнце пустыни»:

— Тебя, как, сразу прикончить? Или желаешь помучиться?

— Лучше, конечно, помучиться…

Только мне почему-то сейчас совсем не хочется ни того, ни другого.

Я уже умирал совсем недавно… Мне не понравилось…

И хотя есть вариант, что меня снова куда-нибудь забросит… Но кто знает, что там будет? Может буджет гораздо хуже, чем здесь? Хотя куда уж хуже?

До Тулы мы добирались ещё час не меньше. Хотя было уже совсем недалеко. Но приходилось объезжать брошенные тут и там машины. А в одном месте пришлось даже съезжать не только на обочину, но и объезжать по полям. Дело в том, что мы нарвались на кучу сгоревших машин. Именно кучу… Так как разобраться было сложно, сколько всего машин сгорело в этой геенне огненной. Горело ещё вчера, наверное. Так как дымок ещё поднимался над скопищем чёрного железа. Хотя может и недавно горело, а это дождик так сработал огнетушителем… Но уж воняло от этого пожарища так, что за километр запах был слышен…

Но вот уже и город-герой Тула. Еду прямо через город. Вроде бы особых разрушений особых нет. Дома сгоревшие есть… Но хрен его знает, отчего они сгорели. Явно не от ядрёной бомбы.

Надо бы озаботиться дозиметром. Интересно он есть на складах у славных воздушно-десантных войск.

Помнится, что маршалу Гречко приписывали такие бодрые слова: «Десант будет брошен в бой, сразу после ядерного удара!»

Хотя может и врут люди. И не говорил он такое никогда. Кто же нынче сможет в этом разобраться?

Теперь главное не прозевать нужный мне ориентир… Ориентир простой. Большой парк, огороженный забором. Много зелени в городской черте. А потом дорога делает небольшой изгиб, ну а там, на первом же светофоре направо. А там уже придётся поискать по переулкам. Где-то там за Комсомольским парком и надо искать воздушно-десантную часть.

Искать нужный поворот даже и не пришлось, так как прямо на нужном перекрёстке скопилось немало разного железа… Грузовик ГАЗ-66 армейского образца въехал в гражданскую легковую Волгу белого цвета. К ним присоединились ещё пара разноцветных жигулят…

А посредине этого всего, слегка наехав на красный «Жигуль», стояла БМДшка «со спущенными колёсами»… Шучу, конечно… Гусеница с одной стороны слетела, и размоталась по асфальту…

БМД стояла явно брошенная своим экипажем, с распахнутыми люками… А по тротуару, да по газончику, был виден ещё один гусеничный след, огибающий «подбитую» бронетехнику. Потому что дорога получилась слегка перегорожена, на самом нужном месте…

Мне то что… Я тоже внедорожник. Взял и проехал также по тротуарам и перепаханным гусеницами газонам.

К воротам воинской части я подъехал не спеша, внимательно осматривая окрестности. В переулке я заметил пару теней в зеркале заднего вида… Значит «живность» двуногая здесь водится… Надо быть осторожнее…

Я заглушил машинку по сложившейся уже привычке, практически посреди дороги. Прижиматься к заборам и прочим стационарным стенам — это потом может быть опасно. Так как спрятаться между машиной и забором можно, а на открытом месте остаться незамеченным возле машины — гораздо сложнее.

— Оксанка! Пойдёшь со мной. Бери свой пистолет, и автомат ещё прихвати.

— Я с него стрелять не умею.

— А тебе и не надо. Ты его просто на себя повесь. А когда у меня кончатся все патроны, отдашь его мне. Поняла?

— Ага.

— Пошли, пока тут полрайона не сбежалось на шум нашего двигателя.

На сером небе, наконец-то появилось солнышко, которое уже давно прошло полуденную линию, но всё ещё высоко висело над горизонтом… Картинка идиллическая. Травка зеленеет, солнышко блестит… И бордюр покрашен, и дверь на КПП приоткрыта…

— Стой! — я почему-то тормознул Оксану, которая уже потянулась к ручке двери, чтобы распахнуть её…

Вот что привлекло моё внимание? А хрен его знает, товарищ майор…

Следы волочения окровавленных тел в сторону от входных дверей? Нет… Обычное дело для такого времени года, в эпоху раннего постапокалипсиса…

Тогда что?

Наверное, всё-таки то, что сразу нарушило гармонию армейского порядка… Это же элитная гвардейская часть одной из самых лучших армий мира… Ну и кто же посмел нарушить старинную армейскую привычку не рисовать ничего лишнего на входных дверях контрольно-пропускного пункта номер один. А тут у нас на видном месте была гвоздём прибита жестяная табличка с намалёванным черепом с молниями и надписью: «Не влезай! Убьёт!».

Нет, я всё понимаю. Бывают дембельские шутки и всякая другая ерунда. Но КПП — это вам не электрощитовая, и не трансформаторная подстанция. Да и прибита табличка кривовато. Так в армии не делают…

Я отодвинул Оксанку в сторону и постарался сквозь узенькую щёлочку рассмотреть, что же там за проволочка тянется от дверной ручки куда-то вглубь помещения.

Ну и кто же это у нас такой умный? Это ж надо ещё так догадаться — повесить растяжку на входную дверь… Дескать: «Добро пожаловать дорогие гости!»… Ну и на кого же такой капкан тут поставили?

Рисковать и пытаться разминировать вход, я не стал. Притащил из машины трос и зацепив за ручку двери отошёл к ближайшему дереву. Троса чуть не хватало, но я понадеялся, что на растяжку повесили всё-таки гранату с обычным запалом. А значит, у меня есть пара лишних секунд на то, чтобы убраться подальше. А девчонку я вообще прогнал за машину, приказав заодно поглядывать не на то, как я буду вход штурмовать, а на подходы к нам сзади от жилых домов.

Правильно в старой сказке говорили: Дёрни за верёвочку, дверь и откроется!

Ну я же так и сделал… Потянул… Открылась… Рвануло…

Но, что я сразу заметил… Гранатка была явно не оборонительная. Вряд ли лимонка. Скорее всего РГД-5, а может даже РГ-42. Но точно не Ф-1.

Когда дым рассеялся, я заметил, что даже дверь с петель не сорвало… Просто распахнуло настежь и всё. Видимо граната не к самой двери, а где-то внутри была привязана, а когда открылась дверь…

Вряд ли там есть второй сюрприз… Он бы мог сдетонировать от первого взрыва. Я стремительно пересекаю открытое пространство, проскакиваю по коридору КПП и вот уже нахожусь внутри на территории части…

Осматриваюсь… Тихо, аж до звона в ушах… Или это у меня после взрыва так со слухом? Оппаньки… А это ещё кто?

Глава девятая Никто, кроме нас!

По асфальтовой дорожке в моём направлении нажимая на все педали, ехал какой-то военный на велосипеде…

Но я-то уже залёг справа от дорожки на газончике, за каким-то совсем низеньким кустом. Но мне лежачему это вполне хватило, чтобы стать невидимым со стороны дороги.

Велосипедист приблизился, и смог рассмотреть его вблизи…

Как там было у советского писателя по фамилии Маршак? Среднего роста, плечистый и крепкий… Во-во… Примерно так. Только рост у военного был чуть-чуть ниже среднего, а в плечах, да… Поперёк себя шире… Эдакий боевой колобок в форме… Нет. Не толстый, но такой весь крепко-упитанный. Напоминал одного из трёх мультипликационных казаков. Не худого и длинного, и не крепкого и высокого, а того, маленького, но шибко шустрого.

«Афганка» на военном сидела как влитая… Судя по погонам… Блин… Целый генерал-полковник… Хотя нет. На вид ему лет тридцать, не больше… Рановато для генерал-полковника… Да и звёздочки какие-то маленькие… Ну, тогда, значит, старший прапорщик. Но тоже крутое звание…

На спине у военного АКС-74 и даже с подствольником… На войну, что ли собрался… Мы тут, знаешь-понимаешь, в гости, а нас тут так встречают негостеприимно…

Эх… Когда военный соскочил со своего железного коня и попытался перевести свой автомат из положения «за спину» в более удобное для ведения огня, я тихонько вышел из кустов, громко передёрнул свою «ксюху», и скомандовал:

— Руки за голову! Оружие не трогать! Стреляю без предупреждения…

Нет. Ну я знал, что десантура отмороженная на всю голову, но чтобы настолько…

Прапор не только не поднял руки, он всё-таки снял свой автомат с плеча и повернувшись ко мне, навёл его на меня.

На мой предупредительный одиночный выстрел вверх, он не отреагировал от слова «совсем»…

И вот теперь мы стоим, как два идиота, направив друг на друга автоматы. Капелька холодного пота стекает куда-то вниз за воротник… Тягучую и липкую тишину нарушила пролетевшая между нами с жужжанием жирная муха…

Чтобы хоть как-то перевести разговор в более мирное русло, я спокойно так говорю, не обращая внимания на смотрящий прямо на меня ствол автомата…

— Привет! Тебя как звать-то, военный?

— Гвардии старший прапорщик Мазур.

Голос у прапорщика довольно низкий. Представляю, как он гонял солдатиков-новобранцев. Такой вот скомандует: «Газы»… И вся рота реальна с испугу выпустит газы…

— Не тянись, прапорщик! Не на плацу всё же… Меня Артуром зовут. А тебя?

— Мыкола…

Я решил, что ничего плохого уже не случится, повесил АКСУ на плечо и протянул правую руку этому страшному прапору…

Больше всего я боялся, что такой крепкий колобок так сильно пожмёт мне руку, что я проявлю свои эмоции, и это покажет меня не с лучшей стороны при первом знакомстве. Но того что случилось, я не ожидал совсем…

Сжав мою ладонь, для приветствия, он поднырнул под меня, и перекинув через спину, шмякнул меня об землю так, что аж дух вышибло. При этом моя правая рука оказалась завёрнута за спину, а лицом я был вжат в землю с нескошенной травой.

«Хорошо, что не об асфальт шмякнул…» — пронеслась у меня в голове дурацкая мысль…

— Ой, дядечко не бийте його! Вин хороший.

Это Оксана, нарушив мой приказ, охранять машину, пришла мне на помощь…

Я почувствовал, что давление на мою правую руку стало вроде бы поменьше, но дёргаться не стал…

— А хто вин тоби?

— Вин мене врятував. А тэпэр мы просто йидэмо разом…

— И куды вы йидэтэ?

— Вин свою жинку шукае…

— А ти йому хто?

— Та нихто… Супутниця.

Они свободно болтали на украинской мове… Но я уже и половины слов не понимал из их разговора. Понял только, что Оксана всё про нас рассказывала этому Мыколе. И как я её от упырей спасал… И как одевал, обувал. И как учил пистолетом пользоваться. И что я не трогал её и не домогался…

Мою руку уже отпустили, и даже помогли подняться с земли. Я отряхнулся и с удивлением обнаружил, что улыбающийся прапор протягивает мне свою открытую ладонь, которую я пожал, стараясь, чтобы моё рукопожатие было как можно крепче…

— Коля! — представился он.

— Артур!

— Ты на машине, лейтенант?

— Да. Вон УАЗик у ворот наш.

— Давай, я тебе ворота открою, а ты заезжай…

Через некоторое время мы уже ехали втроём в сторону разнокалиберных армейских построек… Дверь караулки снова была поставлена на защиту. Я так понял, что это была скорее сигнальная система от непрошенных гостей, чем оборонительная. Для обороны у старого вояки, наверняка есть кое-что посерьёзнее, чем эта петарда-переросток.

А потом мы на себе ощутили гостеприимство Коли Мазура. По нынешним временам это был просто шикарный стол. Особенно мне понравилась картошка жаренная на сале со шкварками…

Ну и конечно же, мы не на сухую сидели. Коля выставил на стол бутылку «Столичной»… Я сто лет такую не пил. Ещё с прошлой жизни… Разговор лился под водочку не спеша… Оксанка, выпив с нами одну рюмочку, возилась на кухне и в наши мужские разговоры не лезла…

Сначала Коля выпытал у меня что и как. Скрывать мне от него было нечего…

Ну, разве что я не стал ему рассказывать про то, что перенёсся сюда в девяносто первый год из двадцать первого века… А в остальном я ему всю правду и рассказал…

Его история была не менее проста. Он очнулся у себя дома… В своей постели…

А свою жену Наталку, он обнаружил в детской. Она уже доедала их трёхлетнего сынишку…

Убил он её просто ударом кулака. А потом похоронил обоих во дворе дома. Пока копал неглубокую могилу, убил ещё несколько недочеловеков. Лопатой, кулаком и всем, что подворачивалось под руку…

А потом он переоделся в чистую форму и пошёл к себе в часть…

Хорошо ещё, что за неделю до этого, большую часть личного состава отправили в Москву для наведения и поддержания порядка в помощь милиции. В полку остались только механики-водители, хозвзвод с поварами, да в карауле оставили всех «косых, хромых, скорбящих». Личный состав увезли на грузовиках и автобусах, поэтому-то и остались механики, обслуживать БМДшки с БТРами.

К тому времени, когда Николай вернулся в часть, половина оставшихся уже переродилась и погрызла вторую половину. Было несколько выживших. Они сообразили как и чего делать… Вооружились, да и решили двигать в сторону дома…

С одной БМДшкой не справились… Первогодки… Это как раз та БМД, что я видел на перекрёстке… Потом они вернулись и взяли другую… Уехали… Больше их никто и не видел. Доехали до дома или нет… Кто ж его знает…

А прапорщик, оставшись один, постепенно вывел всех лишних «едунов»… Места возможного проникновения оборудовал растяжками. Более серьёзно он озаботился об обороне отдельно стоящего здания склада РАВ. Там всё было по серьёзному. Враг не пройдёт! Оружие всегда должно быть под охраной…

А пировали мы сейчас в столовой. Электричество было от военного генератора. Еда готовилась на армейской «буржуйке» ПОВ-57. В общем, устроился прапорщик хорошо и надолго.

Голоса наши был уже довольно пьяные. Но мы же военные люди. И сразу не падаем мордой в салат. Нам сначала надо… поговорить…

— Коля! А ты не в курсе, что там взорвалось в Москве и в других местах?

— Сигнал пришёл… «Полная боевая тревога». По всем ещё доступным каналам связи. Но мне-то некого уже по тревоге поднимать. Поэтому я занял оборону…

— И…

— А потом я слышал далёкие взрывы. Но это очень далеко. Двести… Триста… И дальше…

— Это ядерная война, Коля!..

— Это… звиздец, Артур… Я думаю, что некому уже воевать… Это автоматика херачит. И наша, и ихняя… Какие цели были заданы… туда и е*анули…

— Ну, Москва в труху… Это понятно… А что там рвануло на южной стороне?

— А там… Курск или Воронеж…

— Почему ты так решил?

— А там АЭС…

— И чего?

— А ничего. Если в АЭС за*бенить ядрён-батоном, то «бух» и «ба-бах» будет больше…

— Я понял… Но здесь-то у тебя нормально пока?

— Я проверил всё дозиметром сразу же после взрыва. Общий фон в пределах нормы. Завтра снова проверю…

Когда мы с Колей приканчивали уже вторую бутылку, он проникновенно мне так сказал:

— Оставь мне Оксанку! Очень она мне приглянулась…

— Коля! Я ей не хозяин… Она сама решает, что и как… У неё и спрашивай!

— А ты?..

— А я сейчас хочу спать… Устал, как собака… А завтра мне снова ехать… Меня жена ждёт… Там…

Что было дальше, я совсем не помню. Похоже, что я вырубился прямо за столом… Наверное, меня прапорщик один или на пару с Оксаной отнесли и положили спать в казарме.

В ту ночь мне что-то снилось. Но запомнил сон я смутно. Казалось, что молодая Светка грозит мне пальцем, или даже кулаком… Ну вот, как всегда. Стоит мужикам слегка выпить лишнего, как их жёны…

Кстати, видел во сне я её совсем молоденькой, стоящей на берегу моря… Кажется, я понял, куда меня всё время тянет поехать. Теперь я почти на сто процентов уверен, где мне её надо искать… Она тоже сейчас у себя дома. Там в Сочи… А точнее даже не в Сочи, а в Адлере. Хотя для обычного обывателя из центральной России — это одно и тоже. Это местные там различают Дагомыс, Лазоревское, Лоо, Адлер…

Проснулся я на чистых простынях и с больной головой…

Похоже, что в этом времени у меня ещё нет того иммунитета на большие дозы крепкого алкоголя, как в будущем. Ну, ещё бы, столько лет тренировки во время службы в милиции закалили мой организм… Но пока этого нет, лучше поостеречься… Впредь буду умнее… Ограничу дозу потребления, чтобы не попасть в какую-нибудь неприятную ситуацию…

А Коля был свеж, как тот огурчик… Да ещё доволен, как слон… Похоже, что с Оксанкой у них всё сладилось.

Поэтому с утра прапорщик был ко мне радушен и щедр. Я всего лишь поинтересовался у него на тему разжиться патронами, а он мне предложил…

Как я понял, он решил, что должен меня от всей души отблагодарить за такой полезный подгон в виде девушки правильной национальности для одинокого мужчины, ветерана военной службы…

Я был не против, и следующие несколько дней мы с ним развлекались в гараже, как настоящие мужики…

Через несколько дней у меня был готов к походу автомобиль. Мы с Колей оборудовали легендарную Шишигу так, что она теперь может не только далеко ехать, но и защищать от непрошенных упырей. Мне досталась ГАЗ-66 с санитарным кунгом, из которого мы повыкидывали всё лишнее, и загрузили по принципу, то, что может пригодиться… Кабина была полностью обварена решётками, над кабиной багажник с «лишними» канистрами. Чтобы было удобно их доставать, приделали дополнительную лесенку.

А к переднему бамперу с лебёдкой, и так до этого довольно крепкому была приделана хрень, которую Коля назвал плугом. Ну, я рассказал ему, что хочу отодвигать по дороге, мешающие мне машины… Он меня правильно понял. И мы с ним изобразили нечто такое… Потом проверю, как работает…

Теперь у меня в машине есть свой бензогенератор. А ещё инструментов всяких хватает. На все случаи жизни… И печка у меня теперь с собой есть и даже дозиметр армейский в зелёном чемоданчике…

Блин. У меня в кунге скоро не развернуться будет. Зато, как говорится: «Всё своё ношу с собой».

Патронов мне Коля дал столько с собой, что боюсь моя война никогда не закончится… Хотя, как говорится, что патронов бывает совсем мало, мало, но больше уже не унести. Я поменял все мои раздолбанные «ксюхи» на несколько практически новых АКС-74, с подствольниками ГП-25. Набрал с собой в придачу к патронам ещё несколько ящиков ВОГ. Два РПКС-74 я установил как курсовые. Правда стрелять на ходу я мог только из левого… Но если у меня появится пассажир, то мы и в два ствола сможем вести огонь. Ещё пара пулемётов у меня про запас. Ящик «Мух» я взял просто так, на всякий случай. И ещё гранат набрал… Тоже по ящику… Разных… Случаи ведь тоже разные бывают…

Хомяк и хапуга… Я корил себя всякими разными словами и словосочетаниями за жадность, которую проявил вооружаясь у Коли на складе…

Целый вечер до глубокой ночи, я наслаждался чисткой своего нового оружия…

Мыкола с Оксаной удалились в другую казарму, чтобы не смущать меня, как в прошлую ночь, звуками и криками людей, изголодавшихся по любви телесной, жаркой и потной…

Ладно… А я для себя оружие чищу, не для кого-то чужого. А потом может и времени не оказаться для того, чтобы очистить новые стволы от заводской смазки…

Чистка оружия — занятие больше механическое, чем творческое… Пока чистишь оружие, есть немало времени подумать о себе, о планах на будущее… Но я пока этим особо не заморачивался… Пока меня волновала только подготовка к дальнейшему путешествию…

Сижу… Автомат наяриваю… А сам мысленно пробегаюсь по списку того, чего ещё можно приватизировать на армейских складах…

Так… Новой формой я обзавёлся… Причём сразу в количестве нескольких комплектов. Но всё-таки не поленился, и на все комплекты прикрепил на погоны свои заслуженные лейтенантские звёздочки.

На всякий случай попросил у Коли ещё несколько комплектов формы самых маленьких размеров. Пригодится для Светки. С обувью теперь тоже вопрос не стоял. У меня теперь были берцы, запасные берцы и ещё одни. Ну и для Светки тоже.

Набрал про запас и зимней формы. Бушлат и всё такое. Да. сейчас лето, но хрен его знает, что там будет дальше и как всё пойдёт… А если не пригодится?… Спать мягче будет… И то польза.

Ещё с десяток ОЗК заняли своё место в моём багаже. Противогазы я тщательно примерял на себя. Выбрал тоже несколько штук. А ещё прихватил несколько размерами поменьше…

Озаботился и медициной. Несколько санитарных сумок полностью укомплектованных. Набрал побольше оранжевых коробочек АИ-1 и АИ-2… Полевой хирургический набор тоже прихватил. Хотя я совсем не хирург, но думаю, что пригодится…

Сухпайками было заполнено почти всё остальное свободное пространство. Все мои запасные канистры в количестве шестнадцати штук были заполнены топливом.

В принципе я был готов выехать в любое время. Но неожиданно прапорщик Мыкола решил, что ему тоже надо подготовить такой же вседорожник с таким же ассортиментом груза.

— Коля! А на хрена тебе? Ты же вроде бы здесь собирался базироваться.

— А я так подумал, глядя на тебя. А вдруг придётся куда-то валить отсюда… Или на Родину потянет со страшной силой. А в одиночку собрать такой мобиль не получится. Вдвоём-то у нас с тобой ловчее получается.

— Да не вопрос.

И мы собрали за пару дней второй зомбимобиль. Делать его было уже легче, так как все технологии сборки мы уже отработали на первой. И просто собирали машинку как из кубиков «Лего».

Заодно добавили и в мой «каддилак» дополнительных опций. Проехались мы с Колей по городу, да и поснимали с частных автомашин всякие полезные ништяки. Теперь у меня есть кассетная автомагнитола и противотуманные фары. Противотуманок, аж несколько комплектов. Одну пару установили на бампер, а ещё пару на крышу, над кабиной. Коля себе такие же присобачил…

Кстати, за всё то время, пока я гостил в воздушно-десантном полку, больше никаких далёких и близких взрывов мы не слышали. Пару раз срабатывали Колины сигналки из гранат. Но это были лишь случайно забредшие недозомби.

И вот настал тот день, когда обе машины были закончены… Два наших красавца стояли рядом, а мы с Колей довольные, стояли и любовались ими.

— Завтра поедешь?

— Да…

Расставаться с новым товарищем было грустно, но что делать. Меня ждут где-то там далеко новые приключения, новые трудности и возможно долгожданная встреча со старой женой в новом молодом теле.

Интересно… А сколько ей сейчас лет? Если судить по тому, что я очутился в своём теле, то ей в это время должно быть… Лет шесть или семь, не больше…

Блин… Тогда куда я так тороплюсь? Мне опят придётся ждать, пока подрастёт моя жена… В прошлый раз на это ушло четыре года… А в этот раз? Десять лет не меньше…

Может тогда и мне не торопиться? Покатаюсь по стране…

Старая я сволочь… Девочку надо спасать, если уже не поздно… Как она там выживает среди этого всего безобразия? Ей ведь всего-то сейчас лет шесть-семь…

Пора уже ехать… Как там в мультике было? Или будет? «Чип и Дейл спешат на помощь!» Во-во… А спасать мы едем маленькую Гаечку…

Прощались недолго. Без лишних слов. Да и что говорить, когда и так всё ясно…

Мы крепко обнялись с Колей. Этот медвежонок так меня сжал в своих объятиях, аж косточки хрустнули. А Оксана скромно чмокнула меня в щёку.

Прапорщик открыл ворота, и я поехал не оглядываясь. Всё моё внимание сейчас было приковано к ручке переключения передач. Она находилась, сука, справа сзади… Блин… Это кто же так придумал? Да ему, мля, надо памятник при жизни поставить… Живого в землю закопать и бетоном сверху полить…

Первые километров сто я думал только о рукоятке КПП. Блин… Аж плечо правое заныло с непривычки…

Но постепенно… постепенно… Человек — скотина та ещё… Ко всему привыкает и приноравливается. Руководствуясь дорожными указателями, я выехал в направлении Новомосковска. И через некоторое время уже пылил в сторону Воронежа.

Впереди у меня ещё было много всего. Расслабляться нельзя ни на секунду…

Мне надо обязательно доехать до Чёрного моря и найти там Светку… И я обязательно доеду туда, и обязательно найду её…

А иначе и быть не может…