На перекрестках фэнтези

ПОД ФЛАГОМ МИЛОРДА КУГЕЛЯ

Гулли ван Шайрх метался по палубе, словно разъяренный тигр.

Мысленно.

В реальном мире он стоял, заложив руки за спину, дымил трубкой и через полуприкрытые веки с ленивой небрежностью наблюдал за суетой, охватившей его корабль. Команда спешно готовилась к отплытию, Чуга надрывался за троих, гоняя матросов, и лишь капитан являл собой воплощение спокойствия, равнодушия и непробиваемой уверенности. Шкипер каперов не может себе позволить видимые проявления нервозности перед лицом цейтнота. И уж тем более никто из команды не должен видеть, как он прыгает по кораблю в истеричном нетерпении, всуе поминая всех океанских демонов.

Даже если очень хочется.

«Хапуга» – быстроходная трехмачтовая шхуна каперов, спешно снимающаяся с якоря посреди ночи и отправляющаяся в открытое море – зрелище не для слабонервных. Команда, в рекордные сроки извлеченная суровым боцманом из портовых кабаков и публичных домов, выражала свое отношение к происходящему громогласной руганью. Из-за совершенно неожиданно подвернувшегося дельца пришлось оставить и славный ром, и не менее славных женщин, всегда готовых подарить любовь храбрым пиратам за пару-тройку звонких пиастров.

Мастер-канонир, руководивший погрузкой боеприпасов на борт, еще и успевал отдавать распоряжения двум своим ребятам, деловито набивавшим отсыревшим порохом вспоротый живот торговца. Покойник не далее как час назад пытался надуть Тома и подсунуть ему некачественный товар.

Вонючий корабельный талисман, основательно угнездившись на верхней рее грот-мачты, оглашал воздух пронзительными, полными энтузиазма воплями и гадил на палубу, явно пытаясь ввести и так злого боцмана в состояние бешенства.

Со стороны причала послышались крики, топот и… собачий лай. Капитан ругнулся себе под нос и внушительной, размеренной походкой направился к борту.

Запыхавшийся первый помощник вбежал на корабль по сходням. Абордажная команда «Хапуги», в поисках которой ван Дога и был послан на берег, пренебрегла подобными излишествами и лихо перемахнула на палубу прямо через борт корабля, нисколько не смущаясь тем, что этот самый борт находился гораздо выше причала. Капитан скользнул глазами по ссыпавшимся на палубу фруанам и повернулся к приближавшемуся офицеру.

– Все здесь?

– О да, мой капитан. – Бельфлер, чьи всегда безупречно завитые темные кудри рассыпались по плечам, а дорогой камзол явно был надет в большой спешке, как ни в чем не бывало достал из рукава надушенный платочек и принялся стирать со щеки женскую помаду. Командир абордажной команды пребывал в отличном расположении духа, и даже столь спешный вызов на борт его нисколько не расстроил.

Куда более недовольный первый помощник проворчал что-то, подтверждающее слова фруана. Капитан мрачно уставился во тьму летней ночи. Она постепенно оживала криками, светом факелов и истеричным собачьим лаем. Ван Шайрх по опыту хорошо зная, что, а точнее, кто вызвал этот переполох. Вне всякого сомнения, Бельфлер нарочно провел своих людей мимо вольеров, дабы позлить портовых псов. Иногда шкипер совершенно не понимал чувство юмора своего офицера.

Если всю остальную команду можно было отыскать, просто заглянув в припортовые бордели, то, чтобы посреди ночи найти дюжину фруан, требовалось прочесать будуары самых благородных и недоступных дам города. Бордели – это слишком низко для изысканных ребят Бельфлера. Именно для поиска утонченных модников и был отряжен многоопытный и прослывший настоящим дипломатом в делах «вытащи бравого матроса из постели благородной дамы» первый помощник «Хапуги». Миссия его, как всегда, завершилась успехом. Однако, судя по концентрации приближавшихся к порту разъяренных мужей, уйти «тихо» проклятые ловеласы опять не пожелали.

Но, по крайней мере, теперь все находились на берегу, драк на улицах прибрежного города не будет, а проклятый губернатор не станет брызгать слюной и чинить ван Шайрху препятствия.

Сейчас на борту не хватало только юнги. И корабельного мага.

Старый Моритан, служивший на «Хапуге» колдуном все те годы, когда ван Шайрх был капитаном охотников за удачей, выбрал именно сегодняшний вечер, чтобы тихо и мирно околеть от старости. Об этой досадной, неприятности и сообщил шкиперу посланный за колдуном Уй. Капитан, ругавшийся одновременно с тремя портовыми чиновниками по поводу доставки на судно продовольствия, воды и боеприпасов, рявкнул что-то про «нанять другого, но более живучего шарлатана», о чем сейчас уже начинал искренне жалеть. Великовозрастный юнга был верен до умопомрачения, зверски силен и столь же туп. Похоже, увидеть озадаченного сложным приказом Уя капитану «Хапуги» было уже не суждено. Придется уходить без него. Время поджимало.

Выходить в море без морского мага на борту? Мысль не вызывала особого энтузиазма. Даже если заказ, врученный шкиперу нынешним вечером, казался до смеха легким и безопасным.

– Заканчивай, Том! – хмуро бросил подошедший боцман. – Время.

Мастер-канонир бросил на высоченного орка обиженный взгляд, но своих ребят отозвал.

– Фсегда ты испортишь забафу, Чуга, – недовольно пропищал лысый карлик, наблюдая за тем, как двое пиратов выбрасывают тело несчастного торговца за борт.

– Если твои парни так любят фаршировать тушки, отправь их к коку. Сковородка найдет им занятие, – пророкотал боцман.

Том радостно осклабился, явно представив, сколько ласковых слов скажет корабельный кок, увидев столь «исполнительных» помощников, но все же произнес:

– Этот гад получил по заслугам. Будет знать, как подсофыфать мне плохие боеприпасы! Фосемь бочонкоф сырого пороха! И он мне еще доказыфал, что эта фтука будет гореть!

Законы наемников берегового братства были суровы. Они не любили, когда их надувают, и обычно отправляли лгунов на корм рыбам.- Все твои люди на борту? – спросил капитан.

– А то! – гордо пискнул карлик и топнул маленькой ножкой. – Хоть сейчас к пушкам!

– Надеюсь, до этого не дойдет… Что-то они сильно орут, месье Бельфлер. Если не секрет, кто вам подарил любовь на этот раз?

Фруан загадочно хмыкнул, делано зевнул, прикрывая рот ладонью, а затем скучающе произнес:

– По-моему, это, была дочка командующего гарнизоном, мой капитан. Очень приятная дама во всех отношениях. Собственно говоря, она не очень-то и сопротивлялась, пока не нагрянул ее папенька.

Чуга весело заржал. Впрочем, его смех тут же перешел в недовольное ворчание, ибо Милорд Кугель соизволил слезть с грот-мачты и теперь пронзительно орал, требуя, чтобы на него обратили внимание.

Крики на берегу все приближались. Скрипнув зубами, капитан скупо бросил:

– Отплываем.

– Юнги нет,- на всякий случай напомнил ему офицер абордажной команды.

– Если этот тупица не может справиться со столь простым заданием, то пусть сидит здесь, пока мы не вернемся. Мы и так опаздываем. Отплываем, Чуга!

– Убрать сходни! Отдать кормовые и носовые! Пошевеливайтесь, рыбьи дети! Поднять якорь! Топселя… – посыпались пролаянные громовым голосом боцмана многочисленные команды. Засвистел свисток. Суета на палубе удвоилась, хотя еще минуту назад казалось, что это просто невозможно.

Загремела якорная цепь, захлопали поднятые паруса. Корпус корабля величественно дрогнул, заскрипел.

В последний момент перед тем, как «Хапуга» отошел от причала, послышался торжествующий вопль горного тролля. Мощная, бугристая фигура юнги перемахнула через борт и приземлилась на деревянные доски, застонавшие под весом огромного тела. Через плечо Уя было перекинуто щуплое тело, судорожно сжимающее выдававший профессиональную принадлежность объемный мешок. Гулли ван Шайрх облегченно перевел дух и, разом забыв о тролле-полукровке и маге, бросился отдавать приказания. По дороге он едва не наступил на Милорда Кугеля, который не преминул закатить по этому поводу грандиозный скандал.

Изящный и хищный, «Хапуга» уходил в ночь с полностью укомплектованным экипажем…

Корабль мог запросто поспорить с заброшенным кладбищем. Мертвая тишина. Ошеломленное молчание. Никто, не произносил ни звука. Даже Милорд Кугель в кои-то веки заткнулся и с любопытством выглядывал из-под трапа, ведущего на мостик, стараясь как можно лучше изучить свалившегося на них новичка. Сейчас «Хапуга» больше всего походил на корабль-призрак. Слышен лишь шум волн, бьющихся о борта шхуны, да скрип корабельной снасти. Пока корабль покидал гавань, все были слишком заняты, чтобы обращать внимание на трофей Уя. Теперь же, когда маяк острова Агильо остался за кормой, все увидели ЭТО.

– Забери меня бездна! – первым в себя пришел боцман.- Баба!

Милорд Кугель, невесть как уже умудрившийся взобраться на плечо хмурого шкипера, тихонько чирикнул и дернул одной из своих лапок, явно подтверждая слова орка. Талисман «Хапуги» и «любимая» капитанская зверушка появлению женщины был удивлен не меньше людей, лоэтому старательно таращил выпуклые красные глазенки на нового корабельного мага. Точнее волшебницу.

Женщина тоже молчала и, скрестив руки на груди, с вызовом смотрела на притихшую команду. Невысокая, тонкокостная, смуглая, с несколько резковатыми чертами лица. Явно откуда-то с южных островов. Серые живые глаза, густые брови, нос с горбинкой и крепко сжатые, упрямые губы. Множество морщинок в уголках глаз и черные, сплетенные в восемь косичек волосы. На первый взгляд женщине можно было дать лет тридцать. Магичка была облачена в длинное, до пят, простое темное платье. На шее женщины висели костяные бусы и разнообразные медальоны явно магического действия – черный с белыми крапинками камушек, желтая гладкая косточка, неровная медная звездочка. На тонких руках – тяжелые костяные браслеты с вязью рун, на указательном пальце левой руки – серебряное колечко. Видавший виды походный мешок лежал у ее ног. Капитан с тихим остервенением досчитал до пяти. Сегодня был явно, не его день. Посмотрел волшебнице в глаза. Все тот же вызов, любопытство и… капелька страха. Кажется, до нового члена команды стало доходить, на какой корабль ей довелось попасть.

– Том, захлопни пасть,- бросил шкипер, и мастер-канонир закрыл рот, громко щелкнув зубами.

Этот звук заставил говорить всех разом. Весь смысл поднявшегося галдежа сводился к тому, что женщина на корабле – это не к добру. Молчали только фруане. Бельфлер, как всегда, лишь иронично улыбался да изредка подносил к носу надушенный шелковый платочек. Мастеру квартердека не было никакого дела до глупых людских предрассудков.

Шкипер набрал в грудь воздуха и рявкнул, разом прекратив птичий базар:

– Хватит разговоров! У вас что, дел нету?! По местам!

Команда разом занялась своими прямыми обязанностями. Ещё не хватало того, чтобы суеверные моряки нагнали на себя страху из-за бабы. Неуверенность в открытом море – прямой путь на дно… или на рею.

– Госпожа…

– Льнани.

– Госпожа Льнани, позвольте поприветствовать вас на борту «Хапуги». – Несмотря на свое недовольство, шкипер старался держаться с волшебницей вежливо. – Я Гулли ван Шайрх. Гулли Ветер. Капитан этого корабля.

Едва заметный наклон головы.

– Думаю, вам следует немного отдохнуть. Через час приглашаю вас в свою каюту, на поздний ужин. Там и заключим контракт.

– Где я могу разместиться?

– Я уступлю вам свою каюту, пока ребята не вычистят логово Моритана, – галантно предложил Бельфлер. – Следуйте за мной, госпожа.

Капитан, боцман, мастер-канонир и первый помощник наблюдали за женщиной, пока они шла по палубе. Один из фруан нес ее мешок и сыпал комплиментами. Этих ребят ромом не пои, только дай приударить за женщиной.

– Быть может, стукнуть ее по голове чем-нибудь тяжелым и за борт? – с тоской в голосе произнес Том.

– Последних мозгов лишился, идиот? – Кряжистый капитан наконец-то нашел выход своей ярости и обрушился на карлика, словно тропический шторм на легкую рыбацкую лодку. – Связываться с морским магом?! Я на такую глупость не пойду!

– А я что? Я ничего! – сразу же затараторил мастер-канонир. – Скажи, Чуга, я федь только для пользы дела предложил! Женщина на корабле – это плохая примета.

– Кого надо выбросить за борт, так это дебила, посланного нам небом. – Первый помощник картинно сплюнул за борт и покосился на ухмыляющегося тролля.

– Уй, иди сюда, – поманил юнгу шкипер.

Горный тролль радостно осклабился. Похоже, парень не понимал, что сейчас им крайне недовольны.

– Уй,- вкрадчиво продолжил Гулли,- ты помнишь наши правила?

– Да, капитан!

– Ты помнишь, что женщинам не место на моем корабле?

– Да, капитан! – все так же браво рявкнул гороподобный юнга.

– Так какого же морского демона ты притащил ее на «Хапугу»?! – взбеленился шкипер.

– Вы сказали найти мага. Я и нашел, – вытаращился Уй, не понимая, почему на него орут.

– Ты нашел женщину!

– Вы сказали про мага. А что женщин нельзя выбирать, мне никто не сказал, – пробормотал юнга.

– Мага! Не женщину! Любого другого мага! Но не магичку! Улавливаешь разницу?! – грохотал шкипер, при каждом слове тыкая гиганта пальцем в грудь.

Зрелище выходило презабавное. Огромный косматый тролль лишь глупо хлопал глазами, а капитан, едва достающий Ую до груди, орал и брызгал слюной.

– Вы сказали – мага, я и привел мага. Мне выбросить женщину за борт и сходить за другим магом?

Гулли в сердцах плюнул и, досчитав до десяти, попытался взять себя в руки. Он уже проклял тот день, когда взял к себе в команду такого кретина.

– Сколько ты ей пообещал за контракт?

– Стандартная ставка.- Уже лучше,- пробормотал шкипер, явно ожидавший, что юнга посулил новоприбывшей золотые горы и сокровища Девяти морей.

– Так, значит, мне ее не надо выбрасывать за борт? – радостно осклабился Уй.- Она хорошая, только бегает быстро. Те люди ее так и не догнали.

– Какие люди?

– Не знаю. – Юнга задумчиво ковырял пальцем в ухе.- Те, которые за ней бежали. Я, правда, их испугал, зато нашел нам мага. Я молодец, правда, кеп?

Том издевательски заржал.

– Правда, Уй,- вздохнул капитан. Разум тролля был как у ребенка. На такого нельзя долго сердиться. Проще уж сразу прибить. Или хотя бы попытаться это сделать. – Чуга, найди нашему юнге занятие. Чтобы впредь помнил, что женщин на корабль брать не следует.

– Слушаюсь, капитан! Думаю, для начала следует четырежды вымыть палубу, а потом вычистить котлы на камбузе.

– Кстати, о камбузе. Скажи Сковородке, чтобы постарался с ужином. И пусть рулевой держит на звезду Русалки.

Орк кивнул и, взяв с собой Уя, занялся насущными проблемами. Вернулся Бельфлер. Он уже успел переодеться в новый, не менее роскошный камзол и нацепить себе на голову дорогущий белый парик.

Позер.

– Что думаете, мой капитан? – Офицер абордажников казался хрупким и совершенно не приспособленным для своей работы человеком. Во всяком случае, такое впечатление складывалось у тех, кто видел Бельфлера впервые. Очень часто это ошибочное мнение стоило им жизни. Несмотря на кажущуюся хрупкость, фруан был опасным противником.

– Неприятности.

– Пока еще нет. – Бельфлер задумчиво теребил одну из золотых пуговиц своего камзола. – Но будут. Сегодня странный день. Вначале ваш приказ, потом эта женщина. Команда в недоумении. Вы приняли заказ без предварительного обсуждения с экипажем и…

– Месье Бельфлер,- Гулли устало прикрыл глаза, – я уже пятнадцать лет командую ребятами. Разве когда-нибудь я что-нибудь делал во вред своим?

– Нет, мой капитан. Вы всегда чтили законы берегового братства, и, насколько я знаю, недовольных на шхуне нет. Просто у всех такая спешка вызвала явное недоумение. Заказ стоит этого?

– Вполне, – бросил Гулли. – Потерпите до ужина, я все вам расскажу.

Бельфлер внимательно посмотрел на шкипера и отвесил вежливый поклон.

– Вы капитан.

Ужин был замечательным. На этот раз Сковородка превзошел самого себя. Гулли ценил кока именно за то, что тот мог в самые кратчайшие сроки приготовить из самых простых продуктов настоящие произведения кулинарного искусства. А хорошая и разнообразная еда во время долгого плавания – это то, что прекрасно поддерживало моральный дух разношерстной команды «Хапуги».

Если не считать чавканья Тома, ужин проходил в полном молчании. Все офицеры заняты едой, и им было не до разговоров. Точнее, они опасались разговаривать, сидя за столом с незнакомым человеком. Присутствие волшебницы укоротило языки говорливых наемников.

Гулли откинулся на спинку стула и из-под полуприкрытых век лениво оглядел свое воинство. Едва заметно усмехнулся. Забавное зрелище. Каждый из офицеров явился на вечерний ужин при параде, явно решив пустить пыль в глаза как своим товарищам, так и гостье. И каждый из них старательно делал вид, что столь яркую и богатую одежду они носят ежедневно. Даже Том, вечно щеголявший в драной, пропахшей потом и порохом рубахе, извлек из своего сундучка шелка и повязал на голову ярко-красный платок.

Впрочем, волшебница на весь этот маскарад не обращала никакого внимания. Она уткнулась в тарелку и за весь ужин почти ни разу не подняла взгляда. Платье на Льнани осталось прежним, то ли она решила его не менять, то ли другого у нее попросту не было.

Гулли прочистил горло.

– Ну что же, теперь давайте займемся формальностями. Госпожа Льнани…

– Просто Льнани. Пожалуйста.- Льнани, – смутился шкипер. – Хорошо. Теперь, когда вы попробовали еду с нашего стола, по обычаю берегового братства позвольте представить вам моих офицеров.

– Мое имя вы уже знаете. Это Сальвар ван Дога, мой первый помощник и корабельный плотник.

Ван Дога, смуглый усач – хмуро буркнул что-то, себе под нос.

– Месье Бельфлер, мастер квартердека. Фруан, единственный из присутствующих, кто ел ножом и вилкой, отложил в сторону столовые приборы и отвесил даме изящный поклон, витиевато рассыпавшись в комплиментах о том, как он рад видеть на борту столь прекрасную женщину. На волшебницу этот словесный поток не произвел никакого впечатления. Она удостоила Бельфлера лишь вежливым, но прохладным кивком.

– Том, мастер-канонир.

Карлик оторвался от кружки с ромом и скорчил кислую физиономию, отчего сразу же стал похож на капризную вредную обезьянку. Из всех офицеров суеверный Том больше всего был недоволен тем, что на корабле появилась женщина.

– Чуга, боцман нашей шхуны.

Зеленокожий орк неожиданно красивым, богатым обертонами голосом, совсем непохожим на его обычный рев, пророкотал «очень приятно».

– С формальностями покончено, давайте заключим контракт.

Раздался возмущенный визг, и с потолка, прямо на жареную утку, упал Милорд Кугель. К'ник явно был взбешен тем, что его забыли представить, и теперь намеревался устроить скандал.

– Это Кугель. Можно просто – Вонючка.

Услышав эти слова, маленькое восьмилапое создание зло зашипело и щелкнуло зубками.

– Хорошо! Хорошо! – примирительно буркнул капитан. – Это его светлость Милорд Кугель.

В серых глазах волшебницы проснулись искорки интереса. В тропических широтах редко можно увидеть столь странное создание, как к'ник. Существо было размером с ладонь. Маленькое круглое тельце, покрытое редкой ярко-рыжей шерсткой, восемь тоненьких паучьих лапок, огромные красные глазищи и не менее огромная пасть с многочисленными иглами зубов. Нелепей и комичнее просто не придумаешь.

– Очень рада знакомству, – совершенно серьёзно произнесла Льнани – У вас забавная зверушка, капитан.

Том тихонько прыснул в ладонь, Сальвар едва не подавился ромом, а ван Шайрх принялся ожесточенно набивать табаком трубку.

Сказать, что Вонючка был «его зверушкой», да еще и «забавной», мог только человек, впервые в жизни ступивший на палубу «Хапуги». Взаимная и страстная нелюбовь капитана и корабельного талисмана давно уже стала легендой. Ван Шайрх считал к'ника самым изощренным из проклятий, обрушенных на его голову завистливыми конкурентами и оскорбленными морскими духами. С того самого момента, как восьминогое недоразумение при первой встрече чуть было не откусило ему палец, удирая из клетки, шкипер «Хапуги» не переставал строить планы избавления от ненавистной, твари.

Разумеется, капитан на корабле – хозяин и властелин, стоящий даже превыше богов и морских духов. И, разумеется, ему ничего не стоит приказать выкинуть вонючий и крикливый комок меха за борт.

В своих мечтах.

В реальном мире любые покушения на благосостояние Милорда Кугеля натыкались на одно-единственное препятствие: стойкое убеждение всей команды, начиная от начитанных и утонченных фруан и заканчивая гороподобным корабельным юнгой, в том, что удача «Хапуги» неразрывно связана со здоровьем и счастьем одного конкретного к'ника. Что, случись тому подавиться косточкой и околеть, везение тут же отвернется от пиратской шхуны – и что тогда делать честным морским бродягам?

За своим шкипером наемники шли в самые жаркие схватки и ввязывались в самые сомнительные авантюры. Ради капитана команда даже была готова некоторое время обходиться без рома и жалованья. Но любые попытки того же самого капитана сварить корабельный талисман в супе, отравить его, «нечаянно» уронить на рыжего скандалиста абордажную саблю или хотя бы просто «забыть» в очередном порту немедленно встречались глухим ворчанием и мрачной угрозой неизбежного бунта.

Такой веский аргумент, как перспектива оказаться повешенным на рее своей собственной шхуны, не мог не примирить шкипера с присутствием даже самого вонючего существа. Он и мирил. До тех пор пока Кугель в очередной раз не гадил на любимый камзол ван Шайрха или, еще лучше, прямо на разложенные на столе навигационные карты. И, вновь обнаружив, что от его личного сундука несет так, что все вещи проще выбросить, нежели отчистить, Гулли сжимал зубы и вступал в очередной раунд войны с ненавистным «талисманом».

Он пытался «забыть» к'ника на взятом на абордаж и вот-вот готовящемся пойти ко дну корабле. Не вышло. Он «случайно» подсыпал в кормушку такое количество отравы, от которой бы умер целый кит. Милорд Кугель сожрал и не поморщился. Однажды кеп даже притащил на борт корзину с особенно злобными крысами, которые, по уверению продавшего их колдуна, гарантированно должны были сожрать любого корабельного кота. Увы. Результатом усилий было лишь то, что месяц после этого растолстевшая «его светлость» осоловело шатался по палубам, счастливо срыгивая длинные крысиные хвостики.

А теперь Гулли вынужден был наблюдать, как магичка протянула к Вонючке тонкую руку с длинными, изящными пальцами.

– Осторожнее, он кусается!

Но Милорд Кугель, точно позабыв о своем мерзком нраве, блаженствовал под ладонью госпожи Льнани, щуря красные глазищи и чуть шевеля лапками. От его громогласного мурлыканья стекла в шкафу начали тонко вибрировать.

Вонючка мурлыкал. Волшебница улыбалась.

Капитан поймал себя на остром желании схватить одну за глупые косички, а другого за лапки и прямо сейчас отправить за борт. Пусть наслаждаются обществом друг друга в воде. Гулли ван Шайрх крутанул в пальцах трубку, достал заранее приготовленный договор и положил его на стол перед Льнани. Ван Дога поставил чернильницу и перо.

Волшебница не притронулась к перу, а принялась изучать контракт. Молчание затягивалось:

– Что-то не так? – нахмурился Гулли. – Ставка обычная для мага. Пять процентов от доли, причитающейся команде, исключая офицеров.

– Нет, я просто задумалась. Простите.

Она взяла перо, обмакнула в чернильницу и размашисто подписалась в углу контракта. Теперь, когда с формальностями было покончено, можно было переходить к основному разговору. Гулли отложил трубку.

– Теперь о нашем новом заказе…

Капитан тут же стал центром нераздельного внимания всех сидевших за столом. Даже Бельфлер, хотя он и продолжал расточать улыбки и потягивать изысканное вино, как-то неуловимо подобрался. Дама была забыта.

– Два дня назад из порта Малой Каньи вышел курьер, направляющийся к западному архипелагу. Через четыре дня до полудня мы должны встретиться с ними в точке рандеву у Лошадиных. Зубьев и передать документы от губернатора Агильо.

Он сделал намеренную паузу, наблюдая за реакцией. Ван Дога и Бельфлер обменялись острыми взглядами, но промолчали, зная, что он еще не закончил. В желтых глазах Чуги, как всегда, нельзя было прочитать ничего определенного. В атаку ринулся только Том:

– Капитан! С каких это пор «Хапуга» стал работать сраным курьером?

Гулли оскалился.

– С тех самых, когда за работу курьера стали платить такие деньги!

Он назвал сумму.

Над столом повисла уважительная тишина.

– Может, мне и прафда стать курьером? – задумчиво протянул Том.

– Он даже выплатил аванс.

Осторожный ван Дога нахмурился.

– Почему этот скупердяй Юций решил заплатить такие деньги за доставку каких-то бумаг?

– За доставку в срок, – уточнил Гулли. – Если мы не успеем к точке рандеву, канейцы уйдут, а вместе с ними и надежда на заработок. Так получилось, что «Хапуга» был единственным быстроходным кораблем в порту Агильо, способным немедленно сняться с якоря и дойти до Зубьев к назначенному часу.

– Да уж вряд ли на такое способны калоши, которые в Агильо называют военным флотом, – не без презрения пробормотал ван Дога.

– Мы были единственным вариантом Юция, и это позволило мне торговаться в свое удовольствие.

И все равно агильская гадюка согласился слишком легко. Ван Шайрх нахмурился, вспоминая…

Поздний вечер, душный и жаркий в этих широтах. Губернаторская вилла, роскошная обстановка которой почти достигла границ полной безвкусицы. Человек, сидевший за столом напротив капитана, давно уже превзошел все эти границы.

Завитые редкие волосы, напомаженная бородка, дорогая одежда, притворно-изысканные манеры. Губернатор Агильо напоминал Гулли неудачную карикатуру на Бельфлера. Те же притязания, но лишенные даже намека на присущий фруану стиль и изысканность истинного вельможи.

– Как вы находите мою коллекцию айских шкатулок, капитан? – Юций встал из-за стола, подошел к полкам, на которых стояли темные резные ящички различных форм и размеров.

Гулли, которому надо было уже бежать и готовить к отплытию корабль, сжал зубы. Опыт подсказывал, что проще дать этому идиоту выговориться, чем начинать очередной никуда не ведущий спор.

– Очень впечатляюще,- сдержанно ответил он.

– Моя маленькая страсть. – Губернатор с мечтательной улыбкой провел пальцами по резной крышке. – Знаете ли вы, что за каждой такой шкатулкой стоит своя история? Своя смерть. Во времена расцвета Айской империи провинившиеся вассалы получали в них ритуальные желтые шнуры, на которых они должны были повеситься в знак признания власти своего господина. Меня всегда завораживал этот обычай. Маленькие ящички, несущие в себе смерть.

На мгновение в лице Юция мелькнуло что-то, напоминающее гадюку, от которой он и получил свое прозвище. Но уже в следующий миг это вновь был жадный, мелкий и неизлечимо глупый человек, к которому, после почти годового знакомства, Гулли не испытывал ничего, кроме презрения.

– А теперь в подобных шкатулках перевозят важную государственную переписку, полную вежливых оборотов и пожеланий всякого благополучия. Иронично, не так ли, капитан ван Шайрх?

Губернатор, наконец, поставил злосчастную шкатулку перед флибустьером.

– Вот ваш груз, капитан. Вы уверены, что сумеете к назначенному часу?

– Это не айская шкатулка, губернатор.

– Вы правы, – легко согласился заказчик. – Айские шкатулки слишком редки, чтобы, ими разбрасываться. Это копия.

– Моя шхуна самая быстроходная на Агильо, – сухо заверил его Гулли.

– За те деньги, которые я вам плачу, лучше бы так оно и было. – На лице Юция появилось обычное для него обиженное выражение, как будто весь мир был ему что-то должен и просрочил уже все кредиты. Когда губернатор Агильо не рассуждал о собственном величии и не жаловался на несправедливости судьбы, он обычно вымещал гнев на тех, кого считал беззащитными. С первой же встречи Гулли дал понять, что ни он сам, ни экипаж «Хапуги» под эту категорию не подходят, но все равно терпение его было на исходе.

– Можете идти, капитан, – барским жестом отпустил его Юций.- Не стоит задерживаться, когда каждая минута у вас на счету. Помните о сроках.

Капитан взял шкатулку, и на мгновение ему показалось, что она теплая. Даже странно. Уже у дверей он обернулся. Было что-то очень нехорошее в этой прощальной улыбке Юция. Агильская гадюка казался слишком довольным заключенной сделкой…

– Вам что-то не нравится в заключенной сделке, мой капитан? – тихо спросил Бельфлер. Порой проницательность фруана здорово действовала Гулли на нервы.

– Мне не нравится заказчик, – честно ответил Гулли. – Не было еще ни одного случая, чтобы Гадюка не попытался так или иначе отвертеться от соблюдения договора. Основная причина, почему я решился на этот рейд, заключается в том, что по его завершении мы сможем расторгнуть контракт и убраться куда-нибудь, где никто никогда не слышал об острове Агильо.

Эта перспектива была встречена настоящим взрывом энтузиазма. Даже волшебница вдруг осела на стуле, как будто ее оставило старое, ставшее привычным, точно воздух, напряжение. Чуть меньше года назад остров Агильо вступил в войну с островом Утуга, и поскольку военные силы обеих сторон оставляли желать лучшего, и те и другие широко пользовались услугами наемников. Поначалу перспектива поучаствовать в провинциальной, но щедро оплачиваемой войне казалась очень привлекательной. Но довольно скоро выяснилось, что у подобного способа заработать имеются существенные недостатки. И главный из них звался Юций оф Агильо. Губернатор умудрялся уклоняться от выплаты причитающихся наемникам денег такими причудливыми способами, о которых не слышал даже опытный в подобных делах ван Дога. Более того, Юций был столь жаден и глуп, что перспективы захватить под его чутким руководством существенную добычу равнялась почти нулю. До сих пор Гулли ни разу не позволил этому слизняку себя надуть, но экипаж «Хапуги» был по горло сыт и островом Агильо, и его губернатором. Их держал только контракт.

– И все равно, – нахмурился ван Дога, – столько денег за задание, где даже не придете рисковать собственными шкурами? Да еще от Гадюки? Что-то тут нечисто.

Капитан выпустил изо рта кольцо дыма.

– Значит, ничто не мешает нам быть более бдительными.

– Что за бумаги?

– Не знаю. Они в шкатулке, а на ней печать. Я не собираюсь терять деньги из-за своего любопытства;

– Простите, капитан,- неожиданно подала голос Льнани, – могу я задать вопрос?

– Я внимательно вас слушаю.

– Какова моя роль в этой истории?

– Магическая поддержка корабля.

– Да? И что вы подразумеваете под «магической поддержкой»?

– То, что умеет делать любой морской маг…- чеканя каждое слово, произнес ван Шайрх и осекся. Подозрительно сузил глаза – Или вы хотите сказать, что не являетесь магом?

– О нет, капитан. Я маг. Чуга облегченно вздохнул.

– Вся беда в том, что я не являюсь морским магом и совершенно не имею понятия, как работать со стихиями и что должен делать этот самый морской маг.

В капитанской каюте повисло ошеломленное молчание. Даже Бельфлер не донес вилку до рта.

– Нам был нужен морской маг, а не какой-то другой,- стараясь сохранять спокойствие, процедил шкипер.

– Я впервые об этом слышу, – призналась Льнани.

– Разве Уй…- Дальше первый помощник продолжать не стал. И так все было понятно.

– Тролль сказал, что вам нужен маг. Он не говорил какой.- Похоже, волшебница тоже чувствовала себя неловко из-за возникшего недоразумения.

Орк, сидевший напротив волшебницы, заскрежетал зубами, явно намереваясь при первой же возможности прибить нерасторопного юнгу.

– И вы даже не поинтересовались, какой маг нам нужен?

– Понимаете, месье Бельфлер… – Она помялась, не решаясь продолжить. – В то время мне было не до этого. Губернатор Агильо возжелал мою голову, а ваше судно было прекрасной возможностью выпутаться из возникшей ситуации. Я и думать не думала, что вам важна специализация волшебника.

– Почему же губернатор возжелал вашу голову? – спросил ван Дога.

– О! – Она едва заметно улыбнулась. – Понимаете, он не очень жалует магов моей профессии.

– Какой фы маг? – внезапно спросил Том.- Какая школа? Она смерила карлика сомневающимся взглядом, но после недолгого колебания, ответила:

– Школа Ниссэ.

– Темная! – ахнул мастер-канонир, едва не рухнув со стула. – Я же гофорил: не к добру фсе это!

Все смотрели на женщину, как будто видели ее в первый раз. Ван Дога, сидящий но правую руку от Льнани, отодвинулся.

Об ученицах школы Ниссэ, расположенной на далеких южных островах Саараяны, ходило множество жутких историй. Большинство конечно же сплошные небылицы, но все рассказчики сходились в одном: тех, кто якшается с демонами, духами, покойниками и темным волшебством, следует сторониться.

– Госпожа Льнани…- пришел в себя капитан,- вы позволите мне поговорить с офицерами?

– Конечно, капитан, – легко согласилась волшебница и, отодвинув стул, встала. – Спасибо за прекрасный ужин. До6рой ночи. После того как закрылась дверь, они молчали еще несколько минут. Был слышен лишь скрип корабля и чавканье Милорда Кугеля, дорвавшегося до всеми забытой утки.

– Мы можем расторгнуть контракт? – Бельфлер взял быка за рога.

– Нет! – бросил капитан. – У нас нет никакого повода к этому. В контракте говорится, что мы нанимаем мага. Просто мага. О том, что это морской маг, ничего не сказано.

– Но это подразумевается, – хмыкнул Чуга, теребя золотую сережку в левом ухе.

– Юридически мы не имеем никакого права расторгнуть контракт.- В прошлой жизни ван Дога имел совсем другую профессию. – Так что можем поздравить Уя с приобретением тёмного мага.

– А теперь-то мы можем фыбросить ее за борт? – вякнул Том и тут же выругался – Милорд Кугель опрокинул на его рубаху соусницу.

– Никто ее я пальцем не тронет, Том! Ты понял?!

– Да, капитан. Никто ее пальцем не тронет,- послушно промямлил карлик, оттирая рубаху. – Я просто так предложил. Я же не дурак ффязыфаться ф бой с темной!

– А также никто из команды не должен, знать, кто она такая.

– Но кеп…

– Никто!

– Хорошо. Но рано или поздно они узнают.

– Мне больше нравится «поздно». Месье Бельфлер, присматривайте за нашим новым магом.

«За нашим новым бесполезным магом», – закончил капитан про себя.

Благодаря попутному ветру шхуна шла быстро. Во всяком случае так считала Льнани. Порой волшебнице казалось, что еще миг – и корабль превратится в дельфина и на несколько секунд взлетит над волнами. Удивительно, но такую впечатляющую скорость «Хапуга» развил без всякого вмешательства магии. На осторожное предложение Льнани попытаться создать попутный ветер или попросить кого-нибудь из морских демонов «подтолкнуть» судно в нужном направлении капитан, к облегчению волшебницы, ответил твердым отказом. «Хапуга» шел своим ходом, послушный четким действиям команды.

Льнани оставалось лишь удивляться столь слаженной работе разношерстного экипажа наемников.

Волшебница хмыкнула и скривила гу6ы. Эти морские волки больше походили не на наемников, а на пиратов. Впрочем, если ее новые «друзья» желают называться наемниками – это их право. Льнани будет называть их так, как они захотят. Люди здесь собрались серьезные, и после вчерашнего недоразумения волшебница старалась стать как можно незаметнее. Пальцы магички медленно перебирали бусины на прицепленном к поясу ожерелье черного жемчуга. И с каждой бусиной она, повторяла про себя, точно в детской считалочке:

«Они убьют меня… они меня убьют… они выкинут меня за борт… они не решатся выкинуть меня за борт…»

Животный, едва скрытый под покровом самообладания страх был бы забавен, если бы не был так реален.

Она вполне трезво оценивала свои силы и понимала, что если начнутся неприятности, то даже дипломированному магу школы Ниссэ не выстоять против такой оравы. Ну, пятерых, быть может, семерых она еще скрутит, а потом в атаку пойдут фруане, и вряд ли ей дадут время подготовить заклинание, способное справиться с этой абордажной командой.

Сейчас Льнани оставалось лишь одно – превратиться в маленькую серую мышку, не крутиться у экипажа под ногами и надеяться на слово шкипера. Сегодня утром ей было торжественно обещано, что после выполнения задания наемники доставят ее в ближайший порт, а не бросят на каком-нибудь необитаемом острове или, того хуже, не отправят искать сушу вплавь. Ловцы удачи, быть может, и суровые люди, но не жестокие. Они не будут издеваться и желать ее крови без веской причины. Тем более что платой за это может оказаться предсмертное проклятие адепта Ниссэ. Да и вечно угрюмый капитан, кажется, отличается изрядной долей осторожности и не собирается без нужды связываться с магом; Если не делать пиратам… простите, наемникам неприятностей, то и они не причинят ей вреда.

Волшебница успокаивала себя этими логичными доводами, но спокойствие не приходило. Наверное, потому, что ранее она на кораблях вольного берегового братства не бывала, но зато достаточно наслушалась кровавых историй, где каждый экипаж, ходивший под черным флагом, отличался изрядной жестокостью и больше доходил на зверей, чем на разумных существ. Но истории – это одно, а действительность – совсем другое. Экипаж «Хапуги» не производил впечатления изуверов и садистов. Да и черного флага не было. У них вообще не было флага.

Вопросительное чириканье отвлекло Льнани от тревожных мыслей. Милорд Кугель, нахохлившись, расположился у ее ног. Волшебница присела и осторожно погладила к'ника по рыжей всклоченной шерстке. Милорд Кугель закатил глаза в экстазе и довольно забулькал. Похоже, это нелепое сварливое создание не слишком часто одаривали лаской.

– А он вас полюбил. – Бельфлер, как всегда облаченный в лучшие одежды, подошел к ней совершенно бесшумно. – Обычно чужаков этот парень, кусает.

– Значит, мне повезло, – хмыкнула Льнани и, чтобы загладить некоторую сухость своих слов, спросила: – Как он попал к вам на корабль?

Фруан пожал плечами:

– Откровенно говоря, не знаю. Вам лучше спросить у капитана. Милорд Кугель и шкипер не разлей вода уже не первое десятилетие.

– А мне показалось, что они не очень-то друг друга жалуют.

– Совсем не жалуют. Капитан не избавляется от своего многолапого дружка лишь потому, что команда «Хапуги» считает Милорда Кугеля талисманом. Якобы он приносит нам удачу. Но только между нами… Признаюсь, многие с радостью бы избавились от к'ника. Слишком уж он горластый и злопамятный.

– Вот как?

– Да-да. Хотели пару раз выпроводить его вон, но ребята просто не могут отказать себе в удовольствии наблюдать, как Гулли мучается с этой бестией. Поэтому и делают вид, что без Милорда Вонючки, они не пойдут ни в один поход.

Милорд Кугель надулся и зло зашипел. Льнани звонко рассмеялась:

– Бедняга капитан!

– Я рад, что смог вас развеселить.

– Вам ведь поручено следить за мной, не так ли, месье Бельфлер? – неожиданно спросила волшебница у своего собеседника.

Фруан нисколько не смутился.

– Мне больше нравится слово «приглядывать».

– Передайте капитану, что он может не волноваться из-за меня. Я не собираюсь делать глупостей.

– О! Я в этом нисколько не сомневаюсь, Льнани! – Тонкие губы офицера растянулись в вежливой полуулыбке. – Мое присутствие скорее для вашей же безопасности. Если вдруг будут… – Бельфлер замолчал, подбирая нужные слова. – Если вдруг будут непредвиденные обстоятельства.

– Можно задать вам вопрос, месье Бельфлер?

– Я в вашем полном распоряжении.

– Скажите, ваше имя на языке фру действительно означает… «прекрасный цветок»?

В глазах фруана плескался откровенный смех. Он изысканно поклонился, подметая палубу пером своей шляпы.

– Совершенно верно, госпожа Льнани. И разве это имя мне не подходит? – И улыбнулся, прекрасный и благоухающий цветами.

Льнани закусила губу.

– И вы, и ваши… люди… чистокровные фруане?

– Да, – так же легко согласился Бельфлер.

– Забавно… я ни разу в жизни не видела настоящих представителей вашего народа. Лишь полукровок. Даже четвертькровок.

– Полукровки – это, уже не фруане. Это люди. У них отсутствует Дар.

– Да, я слышала об этом. Но, к сожалению, ни разу не видела его проявления.

– Мой народ не очень любит путешествовать.

– Тогда что же заставило вас и ваших людей оставить остров Фру?

Он посмотрел ей прямо в глаза и абсолютно ровным голосом сказал:

– Фру для нас забыт. Мы изгои, и нам некуда возвращаться. Зато в абордажную команду нас приняли с распростертыми объятиями. Теперь эта шхуна наша родина.

– Простите… Я не хотела.

– Не за что извиняться.- В серых, глазах не было ни тени эмоций, но Льнани, отнюдь не отличавшейся робостью (попробуй-ка оробей, когда общаешься со злобными и злопамятными темными духами), захотелось провалиться под палубу. Этот человек, несмотря на безупречные манеры и изящную обходительность, заставлял ее чувствовать себя непривычно уязвимой.

Нет, не человек. Фруан.

Бельфлер протянул волшебнице руку. Единственный, кто, кажется, не боялся к ней прикасаться.

– Льнани, вы разрешите устроить для вас экскурсию по нашему кораблю?

Она не позволила себе даже секундного колебания, которое могло бы выдать внутреннюю неуверенность. Положила руку ему на локоть.

– С удовольствием, месье Бельфлер,- промурлыкала волшебница.

Прошло еще несколько дней безумной гонки по морю, прежде чем впередсмотрящий увидел землю. Все эти дни Льнани не оставалось ничего другого, как проводить время в компании Милорда Кугеля, который не отходил от волшебницы ни на шаг. Чуга как-то пошутил, что Вонючка, кажется, нашел себе даму сердца. Команда «Хапуги» постепенно привыкла к тому, что на корабле женщина, и лишь Том нет-нет да и шептал, что баба на шхуне – это не к добру. Но после того как Милорд Кугель нагадил мастеру-канониру во время очередного ужина в капитанской каюте прямо в тарелку, карлик старался с к'ником не связываться и держал свое мнение о присутствии дамы на «Хапуге» при себе. Из всей команды за эти дни Льнани общалась лишь с приглядывающим за ней Бельфлером, недалеким Уем да Милордом Кугелем. Капитан ее избегал, и был день, когда волшебница не обмолвилась с ван Шайрхом даже словечком.

Шхуна медленно шла в четверти мили от обрывистого берега. Волны с глухим рокотом разбивались о черные скалы. Лошадиные Зубья во всей своей красе. «Хапуга» полз вдоль берега вот уже целых полтора часа. Команда работала, Льнани скучала. Волшебнице не оставалось ничего другого, как гладить приставучего Милорда; Кугеля, основательно обосновавшегося у нее на коленях, да смотреть на проносящийся за бортом берег. Никакой растительности не было, судя по всему, когда-то здесь свирепствовал вулкан. Или магия. Достаточно неприятное место. Оно навевало на волшебницу тоску. Нет. Скорее тревогу. Эта земля… Хотя… Льнани нахмурилась, анализируя ситуацию. Унылый ли пейзаж был причиной ее необъяснимой тревоги? Нет. Что-то другое. И гора-а-аздо раньше. Еще в первый вечер. Да. Так и есть. Просто после появлений на корабле все пошло кувырком и ей было не до смутных тревог. А утром вроде отпустило, и только теперь вновь появилась едва ощутимая боль в висках. Льнани вполне доверяла своим предчувствиям, а главное – своему опыту. А сейчас и опыт и предчувствия в один голос говорили об опасности, находящейся на шхуне.

Волшебница закрыла глаза, позволяя своему сознанию свободно плыть на ветру. Позволяя ощущениям приходить, когда им того хочется.

Теплое тельце Милорда Кугеля на коленях. Соленый бриз в лицо. Чуть отдающий гнильцой запах тропического дождя…

Она резко выпрямилась, заставив к'ника с возмущенным воплем скатиться вниз. Снова расслабилась, нервно теребя один из амулетов. Глупость какая! Похоже, прошедшие дни утомили ее больше, чем казалось на первый взгляд. Дождевого демона можно встретить только в свите высокородного колдуна с Охоры – это знают все. А в том, что среди команды нет ни одного колдуна, тем более охорского, Льнани была абсолютно уверена. Что за ерунда здесь творится?!

Конечно же можно поговорить с капитаном, но поверит ли он ей? Не посчитает ли бредом склонной к паранойе бабы? Если и был кто-то, кого осторожный капитан ван Шайрх хотел видеть на борту своего корабля меньше, чем мага-женщину, так это мага-женщину, страдающую сумасшествием.

Льнани начала внимательно изучать палубу и матросов. Ничего. Все заняты своими делами. Никто и в ус не дует. Разве что Милорд Кугель, уже успевший взобраться на рею бизань-мачты, визжит, словно его режут. Что бы ни находилось на корабле, но пока оно спит. Точнее дремлет, и бить тревогу рано. Но надолго ли этот сон и не поздно ли будет тушить дом, уже полностью охваченный пламенем? С демонами шутки плохи. Льнани тряхнула головой. Хватит! Страх перед угрозой оказаться акульим завтраком превращал ее в нервную, неуверенную в себе и своих силах девчонку. Так продолжаться не может! Она поговорит с капитаном ван Шайрхом. Спросит, знают ли наемники, что делают. Пускай уж лучше считают ее ненормальной…

Она поискала взглядом шкипера, но на мостике того не было. Лишь первый помощник. Поговорить с ним? Нет, лучше сразу с ван Шайрхом. Иначе придется дважды ощущать себя дурой. Остается ждать, пока не вернется капитан.

Минуты проходили в ожидании, Льнани наблюдала за тем, как Том с двумя другими матросами играют в кости, и бросала обеспокоенные взгляды туда, где стоял рулевой и первый помощник. Капитана не было.

По баку разнеслась грустная мелодия. Один из фруан играл на скрипке. Насколько могла заметить волшебница, фруане не принимали никакого участия в повседневной работе команды. Большая часть абордажников совсем не поднималась наверх, предпочитая скрываться в недрах корабля. Те же, кто находился на палубе, занимались чем угодно, но только не работой. Как всегда разряженные в шелка и бархат, эти изящные ребята, манерам которых могли бы позавидовать придворные из любого приличного островного королевства, били баклуши, пили вино, играли на скрипке или декламировали стихи. Двое абордажников точили страшного вида изогнутые тесаки. Льнани вообще не понимала, как эти люди могут владеть столь неподходящим для них оружием. Утонченным красавцам гораздо больше подходили шпаги или рапиры, а не эти громадины. А если учесть, что у каждого из абордажников было припасено по паре подобных клинков… Волшебница могла только догадываться, какой вид у ребят Бельфлера, когда они идут в бой. Сам же Бельфлер сейчас устроился на пустом бочонке из-под пороха и, ни на что не обращая внимания, занимался своим маникюром, ловко орудуя маленькой женской пилочкой для ногтей.

Самое же интересное в этой ситуации было то, что остальные члены команды «Хапуги» воспринимали отдых фруан как само собой разумеющееся. Никто из наемников не роптал, что он, мол, работает, а эти разряженные павлины отдыхают и не то что паруса поднять, даже палубу вымыть не хотят.

А между тем ломота в висках нарастала. Если так пойдет и дальше, то часа через два она рискует потерять сознание от боли. Хватит! Пора действовать? А там будь что будет!

Словно отвечая на ее призыв, появился капитан. Льнани решительными шагами направилась к нему.

– Мы опережаем время прибытия на целых два часа… – услышала Льнани слова ван Дога.

– Подождем. Нам торопиться некуда.

– Капитан, нам нужно пого… – начала Льнани, но ее перебили.

– Корабль! – раздался вопль впередсмотрящего. «Хапуга» как раз вышел из-за скалистого мыса, Лошадиные Зубья остались позади, и перед взорами всей команды появился пузатый трехмачтовый бриг. Корабль стоял в бухте, на спокойной воде. Паруса спущены. Сейчас он казался размером не больше игрушечного.

– … на…! – с чувством произнес Том.

– Это и есть ваш каньийский курьер, мой капитан? – очень спокойно поинтересовался Бельфлер.

Гулли ничего не сказал, а достал подзорную трубу. Достал лишь для того, чтобы потянуть время. Он и так прекрасно видел, под каким флагом этот бриг. Это был не флаг Малой Каньи. Это был флаг Утуги. Государства, с которым команда шхуны сражалась без малого целый год.

– Похоже, нас надули, кеп. Не было никакого курьера.

– Похоже, – угрюмо бросил ван Шайрх, отчаянно решая, как выбраться из возникшей ситуации.

Боль ударила в виски Льнани, заставив ее покачнуться.

– Капитан! – Голос женщины зазвенел. – Я должна с вами поговорить!

Гулли ван Шайрх не обратил на волшебницу никакого внимания.

– Месье Бельфлер, готовьте своих ребят. Чуга! Свистать всех наверх!

Раздался свисток боцмана. Команда забегала.

– Том! Орудия к бою!

– Наши шестнадцать пушек против его двадцати. А еще маг. Плохой расклад,- покачал головой ван Дога.

– Посмотри на его осадку! Он же едва воду пушечными портами не черпает! Никакого маневра. Прорвемся!

– Капитан! Я должна…

– Не сейчас! – рявкнул он. – Поднять Милорда Кугеля!

Кто-то из наемников стал поспешно поднимать флаг. Черный. Белым пятном на черном полотнище выделялся силуэт к'ника и две скрещенные берцовые кости.

– Что вы делаете?

– Щиплем цыпленка, Льнани! Это военный бриг Утуги. Враг. К тому же груженный. Не знаю, как они здесь оказались и кого ждут, но если мы оставим их на плаву, то корабельный маг передаст послание утугской эскадре, которая, узнав о нашем визите, устроит за шхуной такую охоту, что из Зубьев выберется разве что Милорд Вонючка. Да и то только если неожиданно отрастит крылья.

К'ник, услышавший это заявление, возмущенно завопил.

– Капитан, дело серьезное…

– Очень. Вы можете нам помочь?

– Нет, я не… Я не о том хотела пого…

– Раз не можете, не крутитесь под ногами! Идите в каюту, здесь может быть небезопасно!

Льнани упрямо затрясла головой. Виски сдавило стальным обручем тупой боли.

Милорд Кугель, дабы удобнее было наблюдать за предстоящим боем, взгромоздился прямо на треуголку капитана и теперь гордо обозревал окрестности и, как видно, собирался «командовать» битвой.

Бельфлер, сейчас необычайно серьезный и собранный, стоял на палубе вместе со своими людьми. Вокруг двух дюжин фруан крутилось несколько матросов с вешалками. Абордажная команда фруан поспешно снимала с себя дорогие одежде и передавала матросам. Те в свою очередь уносили принятые камзолы парики, сапоги, перевязи и прочий ворох одежды с палубы. Кто-то тащил страшные абордажные тесаки для Бельфлера.

– Вам не стоит на это смотреть, Льнани,- сказал ей капитан, засыпая в пистолет пороху.

– Уверяю вас, я видела голых мужчин и раньше. – Я не о том…

– Я знаю.

Сейчас Льнани ни за какие сокровища всех Девяти морей не ушла бы с палубы. Магичка была достаточно умна, чтобы всей душой желать оказаться как можно дальше от предстоящей битвы. Но глухая боль, сдавившая голову, означала опасность куда более серьезную, чем вражеские ядра, и, похоже, никто, кроме нее, этого не понимал. А значит, если схватку с утугцами можно было смело оставить на наемников, то со всем остальным придется иметь дело ей самой. И попытка спрятаться в каюте вряд ли окажется очень продуктивной.

На вражеском корабле наконец заметили пиратов, и началась суета. Горн трубил тревогу, кто-то поднимал якорь, кто-то открывал пушечные порты, кто-то поспешно лез на мачты и спускал паруса.

– Чуга! Снимай всех канониров с левого борта! Поведешь свою группу за фруанами!

– Понял, кеп! Наемники суетились вдоль правого борта, заряжали мушкеты. Рулевой держал курс прямо на вражеский бриг. Льнани двумя руками вцепилась в поручень мостика и расширенными глазами смотрела, как корабль Утуги увеличивается в размерах.

К ним подошел Бельфлер. Абсолютно голый, несущий на каждом плече по огромному двуручному тесаку и не испытывающий по этим поводам ни малейшего смущения.

– Атакуем на сближении, мой капитан?

– Да, месье Бельфлер.

– Команда?

– На ваше усмотрение. Но не бесчинствуйте понапрасну.

Фруан кивнул и ушел к своим соратникам. Льнани задумчиво проводила глазами его фигуру, размышляя про себя обо всех подтекстах, которые крылись в последней фразе ван Шайрха.

– Проклятье!

Вокруг вражеского корабля замерцало едва видимое поле. Морской маг противника не зря ел свой хлеб.

– Все! Теперь пушками с ними не справишься! Мы не можем по ним стрелять!

– А они по нас?

– А они могут, – ответил за капитана первый помощник. В подтверждение его слов громыхнуло, и на носу брига

взвилось дымовое облачко. Спустя секунду выпущенное ядро упало в воду, не долетев до «Хапуги» каких-то двадцать ярдов.

Милорд Кугель от переизбытка чувств навалил на треуголку шкипера. Тот с проклятьем отбросил к'ника вместе с изгаженной шляпой в сторону,

– Пристрелочный! – сплюнул ван Дога. – Через минуту они будут дырявить нам корпус. Вы сможете создать нам такой же щит?

– Нет,- с сожалением покачала головой волшебница. Она уже достаточно рассмотрела защищающее корабль противника поле, чтобы понять, что не сможет его продублировать. Это была монолитная энергетическая полусфера, питавшаяся силой плещущихся у борта брига волн и опиравшаяся на какой-то артефакт, скорее всего специально созданный именно для этой цели. Структура заклинания проста и элегантна: форма задана одним-единственным уравнением, напряжение равномерно распределено по всей поверхности. Ни слабых мест, ни уязвимых точек, с помощью которых так удобно ломать заклинания на кристаллической основе. Среди морских магов считалось, что взломать подобный щит, после того как тот был уже установлен, просто невозможно.

С другой стороны… Льнани ведь и не была морским магом. Что может оказаться для привыкшего к традиционным, ставшим уже почти ритуальными схваткам противника неприятным сюрпризом.

Начнем хотя бы с того, что она не видела особой необходимости ломать чужое заклинание. Достаточно просто найти снаряды, которые пройдут сквозь него, не задев основа ной структуры. А если потом изнутри рикошетом ударит импульс энергии… Так, живую материю, те же абордажные команды, этот щит пропускает без труда. А если взять неживую материю?

– Я могу попытаться разрушить их защиту, – чуть рассеянно сообщила магичка.

– Что?! – И капитан и ван Дога воззрились на нее во все глаза.

– Могу! – уже решительно сказала Льнани. – Мне нужны куриные яйца!

– ?!

– Яйца?! – рявкнула она, выводя их из ступора.

– Сковородка! Сковородка! – Ван Дога уже бежал к коку.

– Есть чем рисовать?!

Каждый вопрос волшебницы ставил капитана в тупик.

– Мел, краска, смола, чернила! Хоть что-нибудь?! Забери меня Темные пески, не стойте столбом! А!

Она схватила валявшуюся треуголку шкипера, без всякой брезгливости зачерпнула с нее помета Милорда Кугеля и на глазах изумленной команды начала рисовать на досках палубы пентаграмму. Прибежал запыхавшийся ван Дога с десятком куриных яиц.

– Скажите мастеру-канониру, чтобы не стрелял, пока я не закончу,- пробормотала волшебница.

У нее не было времени вычислять стороны света и ориентировать рисунок строго по канону. Небрежно очерченный круг должен был уравновесить энергии и свести ущерб от этой небрежности к минимуму. Два пересекающихся треугольника. И знак-открывающий-врата-Нис -основополагающий знак всей школы Ниссэ.

– Сколько пушек по правому борту корабля?

– Девять.

Льнани осторожно положила девять яиц в фокус пентаграммы и начала речитатив. От знака Нис потянуло могильным ветром, привычная волна ледяного холода ударила в позвоночник, пробежала по телу, по пальцам – врата в пространство не-жизни были открыты. Не прекращая литанию, Льнани подняла руку и резко, с выдохом опустила раскрытую ладонь на ближайшее яйцо. Крик духа нерожденного цыпленка, теперь накрепко связанный с покоящимся в пушке ядром, слышала лишь она одна. Из-под пальцев волшебницы потек густой яичный желток, в глазах на мгновение потемнело из-за потери силы, ушедшей, чтобы привязать к духу кудахтающей птицы нечто, извлеченное из пространства Нис. Не давая себе передышки, Льнани подняла руку и ударила по следующему яйцу. Тихо скрипнула раздавленная скорлупа.

После пятого яйца она вынуждена была остановиться, чтобы судорожно втянуть воздух в разрываемые болью, точно после изнуряющего бега, легкие. После седьмого из ее носа начала капать кровь. Для того чтобы удержать перед глазами образ желаемого результата, требовались почти болезненные усилия. Восьмое. Сплюнуть кровь. Девятое.

Льнани дрожащей, измазанной в помете, белке и чем-то еще рукой завершила знак Нис, замыкая заклинание. Выдохнула: «Готово!» – в изнеможении падая на палубу. Из обеих ноздрей шла кровь. Она запрокинула голову. Кто-то расторопный сунул ей в руку мокрую тряпку. Виски были готовы взорваться от боли.

Бриг и «Хапуга» поравнялись, и обе команды пушкарей дали залп одновременно. Весь обзор заволокло клубами вонючего порохового дыма. Шхуна содрогнулась по крайней мере от шести прямых попаданий. Ядра разбивали правый борт и рвали паруса. Заряд картечи ударил по баку, где сейчас находился первый помощник, Милорд Кугельи несколько моряков. Послышались крики боли и стоны.

Но какие бы повреждения ни нанесли шхуне пушки утугцев, они не могли сравниться с залпом, который сделали канониры Тома. Вместо ядер из девяти орудий, находящихся по правому борту «Хапуги», вылетели призраки. Девять серых полупрозрачных черепов, не то птичьих, не то драконьих, издающих что-то среднее между замогильным воем и надрывным кудахтаньем. Они ударили в щит, выставленный морским магом, прошли сквозь него, будто и не заметив, и спустя секунду обрушились на несчастный бриг. Волшебница закрыла глаза, концентрируясь, направляя полет девятого, последнего ядра на сияющий перед ее мысленным взором бирюзово-синим огонек силы морского мага. Море содрогнулось от предсмертного крика так и не понявшего, что с ним случилось, волшебника. Щит, окутывавший утугский корабль, лопнул. Теперь схватка будет идти без всякой магии.

Льнани подняла голову, чтобы посмотреть на причиненные ядрами разрушения. Четыре сквозные дыры (одна из которых была ниже ватерлинии) и вырванная и отброшенная далеко в море грот-мачта. Шевельнула губами, опуская духов обратно в Нис.

Экипажи обоих кораблей начали стрелять друг в друга из мушкетов.

– Крючья! – проорал Гулли, перекрывая своим громоподобным голосом шум перестрелки.- Убирай паруса!

Внимание Льнани отвлек низкий раскатистый рык…

Абордажники Чуги метнули «кошки» на длинных веревках, но фруане не стали ждать, когда суда коснутся друг друга бортами, и, нисколько не смущаясь тому, что расстояние между двумя кораблями все еще превышало семь ярдов, прыгнули. Уже в полете взывая к Дару своего народа.

Однажды Льнани присутствовала при трансформации оборотня. Обычного оборотня. Человек превращался в волка в течение пятнадцати бесконечно долгих, наполненных агонией, и воем, и ужасом минут. Темному магу много чего доводится видеть за свою жизнь, но то была сцена, прочно поселившаяся в ее кошмарах.

Здесь же метаморфоза произошла практически мгновенно. Волшебнице оставалось, только догадываться, каких затрат энергии это потребовало и из каких источников ее черпают фруане. Но в Темные пески теорию! Сейчас Льнани было не до высоконаучных объяснений процесса трансформации фруан. Она во все глаза смотрела на стремительно мелькнувшие тела тех, кто ранее был людьми. Каждый ростом не уступал троллю, под черной тусклой шерстью перекатывались жгуты мышц. Фруане в своем истинном облике были зверски сильны, убийственно стремительны и отталкивающе некрасивы. Больше всего оборотни походили на обезьян: клыкастые приплюснутые морды, мощные ноги и очень длинные руки. Дюжина черных чудовищ на мгновение взмыла в воздух, а затем рухнула среди ошеломленной и явно испуганной команды вражеского брига. Началась рубка.

Теперь Льнани понимала, почему абордажники пользуются такими тяжелыми саблями. Оружие в их руках казалось изящным, почти игрушечным. А те, кто оказывался на пути этого оружия, становились безнадежно мертвыми. Форменное избиение.

Абордажные тесаки мелькали стремительно, сея среди противников панику и смерть. Остальные пираты поддерживали своих товарищей огнем из мушкетов, но это казалось почти излишним.

Корабли столкнулись бортами, наемники зафиксировали веревки «кошек» и с ревом бросились на подмогу фруанам. Том уже покинул орудийную палубу и, восседая на плечах Уя, палил по засевшим на мачтах вражеским стрелкам из пистолетов. Несколько врагов то ли по глупости, то ли со страху перед фруанами решили перебраться на шхуну пиратов. Шестеро оказались в непосредственной близости от лежащей и пытающейся остановить текущую из носа кровь Льнани. Первого противника Гулли ван Шайрх убил из пистолета, выстрелив ему прямо в лицо. Второго зарубил абордажной саблей. Третий, подбиравшийся к шкиперу со спины, на свою беду, попался на глаза Льнани. Темная щелкнула пальцами, и враг, извергая из себя остатки завтрака, рухнул на палубу. Очень простое заклинание. И очень действенное. Уничтожает у человека внутреннее ухо со всеми вытекающими из этого последствиями. Противник мгновенно становится безобиднее полевой ромашки.

Еще одного храбреца застрелил Том, а двух последних Уй с утробным боевым кличем горного тролля швырнул за борт. Через всю палубу отнюдь не маленького корабля. Льнани несколько отстранение подумала, что тролли, если не поручать им поиск морских магов, могут быть весьма ценным дополнением к команде. Особенно в бою.

Схватка постепенно затихала. Фруане сделали свое дело, всякое сопротивление было подавлено, и подавлено жестоко. Те, кому повезло уцелеть, поспешно побросали оружие и сдались на милость победителей. По бухте разнеслись торжествующие крики наемников.

– Как вы, Льнани?

– В порядке.- Она встала, опираясь на руку капитана. Кровь вроде остановилась, хотя во рту до сих пор ощущался противный привкус. – Мы победили?

– Да, тысяча морских демонов! И не без вашей помощи! Чуга!

– Да? – На щеке у боцмана появилась свежая царапина.

– Потери?!

– Считаем. По крайней мере семеро. И Милорд Кугель пропал. Среди ребят Бельфлера никого.

Послышался топот, тихая, злая ругань. Четверо матросов несли плащ, в котором лежало что-то тяжелое, окровавленное и неподвижное.

– Капитан…

Сверток положили на палубу. Ван Шайрх опустился на одно колено, вглядываясь в бледное, искаженное болью лицо своего первого помощника.

– Сальвар…

Ван Дога был еще жив, но вряд ли надолго. Вряд ли даже на час. Гулли сжал кулак, глядя на своего Старого не столько друга, сколько наставника. Замер… Повернулся к магичке, даже зная, что лучшие целители не способны лечить такие раны. Льнани молча покачала головой.

Капитан резко встал, хрипло каркнул:

– Отнесите ко мне в каюту. Если придет в себя, немедленно позвать меня.

И, прочистив пересохшее горло, рявкнул уже своим обычным громовым голосом:

– Мистер Грин, Одноглазый, Сантьяго! В трюм! Проверьте груз этого корыта! Джоки, Красавчик! В пороховой погреб! Месье Бельфлер! Пусть ваши ребята перероют судно снизу доверху! Скоро бриг затонет.

Капитан был прав. Из-за пробоины в борту корабль набирал воду. Уже был заметен легкий крен.

Одно из чудовищ проворно подбежало туда, где стоял капитан и Льнани. В ноздри ударил резкий, почти приторный запах мускуса и шерсти.

Волшебница узнала Бельфлера по глазам. Это то единственное, что не подверглось метаморфозе. Огромный рост, длинные руки, изогнутые клыки… Грудь чудовища была окровавлена, в клочьях шерсти смутно угадывалась уже начавшая затягиваться рана. Создавалось впечатление, что командир абордажной команды почти в упор получил залп из мушкета, но, если так оно и было, он никак не показывал свою боль или неудобства Льнани мысленно кивнула. О регенерационных способностях фруан ходили легенды.

– Што делать с пленными? – Во фразе не было ни одного рычащего звука, но фруан все равно смог ее прорычать.

– Сажайте их на баркас, и пусть убираются к морскому демону! – резко бросил Гулли. – Хватит на сегодня крови!

– Золото, шкипер! Мы нашли золото! – радостно завопил тот, кого ван Шайрх назвал Сантьяго.

Эту благую весть экипаж «Хапуги» принял дружным ревом.

– Сколько?!

– Ящик! Похоже, здесь жалованье для части эскадры утугцев!

– Уй! Тащи все на шхуну! Да поживее!

Гулли ван Шайрх перебрался на бриг и подошел к немногочисленной кучке уцелевших пленников.

– Кто капитан?

– Убит, – хмуро ответил один из матросов. – Кто старший по званию?

Молчание.

Один из фруан шевельнулся и как бы невзначай поднял тесак.

– Я, – неохотно признался лысеющий мужчина в рваной форме.

– Для кого золото?

– Плата охорцам.

Гулли, конечно, слышал, что Утуга ведет с царями-колдунами Охоры переговоры о заключении договора, но он понятия не имел, что все зашло так далеко. Если Утуга получит такого союзника, Агильо остается лишь сдаться на милость, победителя. С другой стороны, теперь, после того как золото перекочевало на «Хапугу», заключение этого союза представлялось весьма сомнительным. Что, скорее всего, и являлось целью Юция. Абордажные крючья ему в брюхо!

– Как вы здесь оказались?

– Ждали охорцев. – Одни?

– Колдуны настаивали на том, чтобы корабли сопровождения не подходили к точке рандеву ближе, чем на три мили. На борту какая-то важная шишка; И они опасались предательства.

Милые, доверчивые охорцы. Всегда в своем стиле.

– Месье Бельфлер? – Гулли следил, как пыхтящий Уй тащит на своем торбу тяжеленный ящик с золотом. – Баркас готов?

– Да.

– Ссаживайте эту падаль. Не забудьте дать им воды.

– Все готово, шкип! Огонек кидать? – спросил вернувшийся из крюйт-камеры тип с отталкивающим лицом, отзывавшийся на кличку Красавчик.

– Погоди. Пусть юнга перетащит наш выигрыш. Чуга, как только добыча окажется на борту – убираемся отсюда!

Наемники сновали по бригу, ища, чем бы еще поживиться. Все найденное сваливали в одну кучу на палубе «Хапуги», дабы потом разделить по законам берегового братства. Мимо Гулли прошел ухмыляющийся Том. Он едва нес в своих маленьких ручонках вещи из капитанской каюты. Золотая шпага, подзорная труба и айская шкатулка. Настоящая, а не та подделка, что всучил ему проклятый Юций. Кстати, теперь, когда и тупому Ую ясно, что их обманули, неплохо было бы знать, что за бумаги спрятаны в проклятом сундучке.

Шкипер зашел в свою каюту. Постоял над телом ван Доги, все еще находящегося без сознания. Вокруг первого помощника крутился Гнойник – судовой врач.

– Полчаса. Не больше. – Маленький человек развел руками. – С такими ранами…

Кеп, витиевато выругавшись, достал из тайника черный ящичек. Точнее, попытался достать. Шкатулка оказалась зверски горячей. Гулли выругался и озадаченно нахмурился. Достал кинжал, думая вскрыть замок и все-таки заглянуть внутрь, но в последний момент остановился. «Маленькие ящички, несущие в себе смерть». Пожалуй, не стоит торопиться с исследованиями.

Гулли снял с себя камзол, обмотал шкатулку и взял груз «Хапуги» в руки.

На палубе царило оживление. У всего экипажа было приподнятое настроение. Да, погибло несколько товарищей, в том числе и опытный ван Дога, да, пропал Милорд Кугель (троекратное ура!), но зато за каких-то полчаса экипаж обогатился, полностью окупив себе год безделья.

Пока капитан отсутствовал, боцман взял командование на себя. Веревки, скрепляющие два корабля, были перерублены, и «Хапуга» уже успел отойти от порядком накренившегося брига на приличное расстояние. На борту утугского корабля остался только Красавчик. Джоки поджидал его в шлюпке. Красавчик кубарем скатился в шлюпку, и два пирата что есть сил налегли на весла, стремясь к поджидающей их шхуне. Спустя минуту раздался оглушительный взрыв – и разломанный на две половинки бриг пошел на дно.

Льнани, порядком ослабевшая после волшебства, повернулась к капитану, чтобы задать наконец мучавший ее все нарастающей мигренью вопрос. И увидела в руках у него шкатулку.

Глаза волшебницы широко раскрылись. В ноздри, сбивая с ног, ударил ощутимый лишь для нее одной запах гнилого тропического дождя, в ушах зазвенело от, звука падающей с неба воды.

На мгновение волшебница застыла, отказываясь верить. А затем метнулась вперед.

– Идиот! – Льнани отвесила ошеломленному капитану звонкую пощечину. – Вы хоть знаете, что там такое?! Ван Шайрх, автоматически поймавший запястье напавшей на него фурии и теперь удерживавший шипящую, точно змея, волшебницу на расстоянии вытянутой руки, мог только ошеломленно открывать и закрывать рот. Льнани, как-то вывернувшись из его хватки, цапнула шкатулку. Не обращая внимания на то, что раскаленный металл обжигает ее ладони, сжала проклятую вещицу, положила ее на палубу и навалилась сверху коленом, со всей силы прижимая крышку. Свободной рукой нашарила прицепленное к поясу длинное ожерелье, обмотала шкатулку несколько раз, стягивая концы. Почти тут же темные жемчужины начали светиться мрачным, черным светом.

– Вы имеете хоть малейшее представление, ЧТО вы принесли к себе на корабль, капитан?!

Волшебница смотрела на него снизу вверх, всем своим весом навалившись на шкатулку и тряся в воздухе обожженными пальцами.

Команда ошеломленно молчала.

Ван Шайрх ответил лишь коротким:

– Нет.

– Оаш! Дикий дождевой демон! И сдерживающее его заклинание с минуты на минуту прекратит действовать!

Дружный вздох. Гулли качнулся на каблуках, непроизвольно отшатываясь назад. Его руки помимо воли отшвырнули камзол, в который была завернута шкатулка.

– Но дождевики могут быть только там, где есть колдуны с Охоры!

– Потому высшие иерархи Охоры – единственные, кто способен управлять этими тварями! А поскольку на «Хапуге» такого колдуна нет, то, как только демон выберется на свободу, он тут же набросится на тех, кто окажется поблизости. То есть на нас!

Ван Гулли отступил еще на шаг. Потом качнулся вперед, в бешенстве сжав зубы.

– Юций…

Так просто, что даже смешно. Корабль с охорским демоном, на борту атакует утугский бриг, перевозящий золото. Разумеется, утугцы тут же решают, что «союзники» их предали, и в праведном гневе обрушиваются на мерзких колдунов. Охорцы в свою очередь вряд ли стерпят подобное оскорбление. И неизбежная после этого свара будет на руку только губернатору Агильо. Который, в добавление ко всему, еще и сохранит положенную по годовому контракту плату наемников.

– Блестящий план, Юций. А я все это время считай тебя полным идиотом. – Капитан хищно оскалился. – Вы сможете сдержать эту тварь, Льнани?

– Какое-то время, – сквозь зубы ответила прочно угнездившаяся на крышке шкатулки волшебница, – но лучше найдите какую-нибудь бездонную пропасть, куда ее можно сбросить, и побыстрее!

Ван Шайрх отвернулся, выкрикивая приказы. Широкими шагами пересек палубу.

– Чуга, поднимай все паруса! Если мат успел послать предупреждение на корабли конвоя, у нас может появиться нежелательная компания! Хватит дрожать, ребята! И не таких демонов видели! За работу, иначе эскадра утугцев превратит нашу малышку в дырявый сыр!

Это подействовало и хоть как-то привело испуганную команду в чувство.

«Хапуга» грациозно развернулся, устремляясь прочь от места гибели утугского брига, обогнул окруженные белой пеной набегающих волн скалы… и вылетел прямо навстречу спешащим на всех парусах трем утугским кораблям.

«Маг успел»,- сделал вывод капитан, одним прыжком взлетая на мостик.

– Право руля! Право руля, канальи! Уходим! Рулевой отчаянно заработал штурвалом. Паруса резко хлопнули.

Нос первого из атакующих кораблей окутало дымом, и над мачтами «Хапуги» смертоносным свистом пронеслись два ядра. Пиратская шхуна многоопытно развернулась под обстрелом и устремилась в сторону открытого моря.

Еще одно ядро пролетело над палубой «Хапуги», снеся одну из рей.

«А вот мы не успеем, – с отстраненным спокойствием подумал Baн Шайрх. – Юций, ты мелкий предатель, слишком ядовитый, чтобы на тебя польстились даже пьяные акулы!»

Значит, провинившиеся вассалы получали ритуальные желтые шнуры, на которых они должны были повеситься в знак признания власти своего господина?! Гадюка наверняка наслаждался иронией своего плана, этой барской небрежностью, с которой он посылал экипаж «Хапуги» на верную смерть. Маленькие ящички, несущие в себе смерть. Хм…

Ядро продырявило один из парусов на фок-мачте. Еще одно ушло в сторону и взволновало море.

– Пли! – послышался голос Тома, и две кормовые пушки «Хапуги» ответили преследователям.

Этот залп морские маги утугцев прозевали, но вряд ли их растерянность продлится долго.«Если у вас одна проблема, ее придется решать. Если у вас две проблемы, почему бы не позволить им решить друг друга?»

Как ему сейчас не хватало ван Доги!

– Мастер Чуга, уводите корабль!

Гулли кубарем скатился с мостика, метнулся к отчаянно чертящей что-то вокруг себя и шкатулки волшебнице.

– Льнани, вы сможете взять под контроль демона?

– Я не из охорской школы, капитан. – Она огорченно покачала головой. – Мне не справиться с этой тварью, пока она так голодна.

– А что, если мы отправим ее подкормиться? – Он ткнул пальцем в сторону преследующих их утугцев.

Волшебница остолбенела. Посмотрела на капитана. На корабли противника. Вновь на капитана. Попыталась что-то произнести, но только беспомощно пошевелила губами. Черные глаза остекленели, как будто темная была не здесь и не сейчас.

Ядро ударило в корму, и шхуна вздрогнула.

Наконец Льнани подняла голову, и во взгляде ее черных глаз было что-то страшное.

– Мне нужна человеческая жертва. Прямо сейчас – Голос волшебницы звучал обыденно и сухо.

Ван Шайрху показалось, что он ослышался. Затем он проследил за взглядом темной, смотревшей прямо на дверь его каюты.

– Нет! – Он пролаял это короткое слово, будто пытаясь ударить им глупую бабу, вздумавшую предложить такое. – Даже не смейте…

– Я могу заставить демона избавить нас от преследователей! Или же преследователи полюбуются, как демон будет избавляться от нас. А то и просто отправят нас на дно вместе с демоном. Думаете, мне самой приятно делать ЭТО? Выбор за вами, капитан.

В этот момент шкатулка рванулась, подпрыгнула, точно ретивая лошадь, едва не сбросив вцепившуюся в нее волшебницу. На мгновение ван Шайрх уловил резкий запах сырости и гнили.

– Выбирайте скорее!

Гулли сжал кулаки. Он плавал с Сальваром ван Догой долгих десять лет. Он доверял ему, как, наверное, никому из своей команды. Он считал его другом.

Но Сальвара уже не спасти. А на «Хапуге» оставалось еще несколько десятков душ, каждая из которых находилась под его, Гулли ван Шайрха, ответственностью.

– Мне нужна только жизнь,- тихо, понимающе произнесла Льнани. – Не душа, не… что-то еще. Только жизнь.

Ван Шайрх резко кивнул в сторону своей каюты, и, развернувшись на каблуках, тяжелыми, злыми шагами пошел обратно на мостик.

Льнани коленом уперлась в шкатулку, не рискуя ослабить давление, постаралась затянуть охватывающее ящик, пылающее черным ожерелье. Неожиданно сильная рука легла поверх ее ладони, помогая.

Бельфлер уже успел принять привычный ей человеческий облик, переодеться и, кажется, даже надушиться. Фруан молча помог волшебнице подняться на ноги, поддерживая ее за локоть, проводил до капитанской каюты.

– Не вовремя мы отпустили пленников. Гнойник, выйди. Лекарь без всяких вопросов оставил умирающего и вышел.

Фруан закрыл за ним дверь.

– Что мне делать, госпожа Льнани? – Бельфлер протянул ей сверток, в котором волшебница без всякого удивления узнала свой собственный мешок.

– Очистите место на полу. Мне понадобится открытое пламя – свеча, лампа, что-нибудь. И сажа или пепел.

– Подойдет? – Фруан взял со стола погасшую трубку капитала и выбил из нее табачный пепел.

– Вполне. Вы знаете медитационные литании?

– Да.

– Тогда начинайте речитатив защиты. И не мешайте мне!

Она дунула на пепел, заставляя тонкое черное облачко взвиться в воздух, осесть на мебели, на их одежде и лицах. Извлекла из своего мешка тонкий белый стержень, уверенными, быстрыми движениями набросала на полу треугольник. На этот раз никаких сложных знаков, ничего причудливого. Линии на темных досках тут же начали светиться зеленоватым, нездоровым цветом.

Повинуясь жесту темной, Бельфлер осторожно поднял с койки бессильное тело ван Доги и положил его на пол, так, чтобы плечи первого помощника накрыли треугольник. Льнани сняла с запястья один из браслетов и надела его на руку жертвы. Затем извлекла откуда-то черный грифель и нарисовала на лбу у бесчувственного моряка знак Нис. Раненый застонал, и она коснулась пальцами его шеи, отправляя ван Догу в глубокое, похожее на сон беспамятство.

Бельфлер отломал от одного из стульев деревянную щепку, зажег с одного конца и протянул волшебнице. Льнани приняла импровизированную лучину, отодвинулась от шкатулки, которую до этого коленом прижимала к полу. Открытым пламенем описала круг над подпрыгивающим в раскаленном нетерпении ящиком. Затем резкими, быстрыми жестами очертила еще какой-то знак, заставивший демона на мгновение замолкнуть, а затем взвыть так, что этот крик услышали все находящиеся на корабле.

Ее лоб покрылся капельками пота, руки дрожали. Слишком много волшебства, слишком много силы – и слишком мало времени у нее было на отдых. Глубока вздохнув, Льнани протянула руку с оставшимся браслетом над телом ван Доги. И кивнула Бельфлеру, сжимавшему в руке кривой нож.

Фруан перерезал горло жертвы быстрым, умелым движением. Кровь хлынула на пол, на одежду, на их совесть. Браслет, надетый на руку моряка, вспыхнул обжигающим холодом. Точно так же, как и парный ему, украшавший запястье Льнани. Волшебница рухнула на тело принесенного в жертву человека, почти потеряв сознание от истощения.

Шкатулка наконец перестала подпрыгивать и пытаться сбросить хрупкие оковы ожерелья.

Бельфлер вложил все еще горячий ящичек в руки магички и почти вынес утомленную женщину на палубу.

«Хапуга», несмотря на свои великолепные скоростные качества, проигрывал гонку. И проигрывал пушечную дуэль. Паруса были уже порядком повреждены.

Льнани что есть сил вцепилась в руку фруана, выпрямилась, пытаясь устоять на ногах. Ее мутило. Хотелось спать. Хотелось послать все в Черные пески, свернуться в клубок и будь что будет. Бельфлер неожиданно грубым жестом сжал мочку ее уха. Повернул. Резкая боль привела Льнани в чувство и прогнала подступающее забытье. Неловким, судорожным движением она сорвала ожерелье, заставив пылающие темнотой черные жемчужины рассыпаться по палубе. Рукой, на которой сиял испускающий волны запредельного холода браслет, указала на преследовавшие их корабли. И, сломав печать, открыла шкатулку.

Капитан, боцман и рулевой отшатнулись. Кто-то из пиратов неожиданно громко стал молиться духам моря. Рядом с распахнутым ящичком остались стоять лишь шатающаяся от усталости Льнани да невозмутимый и цинично улыбающийся Бельфлер. Фруана не мог смутить даже дождевой демон.

Не было ни громов, ни молний. Не было ничего, кроме ужасающе резкого, бьющего в ноздри запаха гнили тропического дождя.

Льнани видела то, что не могли увидеть обычные люди. Из шкатулки лениво и небрежно выползал дождевой демон – жгуты фиолетовых дождевых, вихрей, сплетенные в причудливую безголовую фигуру, чьи очертания дрожали и расплывались. Демон взвился в воздух и полетел к указанной волшебницей цели.

Идущий первым и самозабвенно палящий из носовых пушек фрегат утугцев неожиданно накренился и рухнул в воду левым бортом.

Кто-то из наемников изумленно ахнул.

– Рано ахаете. – Льнани оскалила зубы в зловещей улыбке. Все только начинается.

Дальнейшее зрелище навсегда засело в голове ван Шайрха.

Чья-то невидимая сильная рука, словно пушинку, подбросила тридцатипушечный фрегат в воздух. Высоко. В наивысшей точке полета пузатый корабельный корпус внезапно лопнул, словно от внутреннего взрыва, и в море стали падать обломки. Только обломки. Ни один из вопящих и летящих вниз людей из команды фрегата до воды не долетел. Казалось, что кто-то попросту открыл пасть и заглотил несчастных. Впрочем, так оно и было. Дождевой демон оказался зверски голодным.

Небо налилось сиреневой темнотой – мгновенно, без предупреждения, без всякого перехода. Море вздыбилось, выбрасывая вверх тонкие веретена тайфунов. Тугие плети гнилого дождя ударили по второму кораблю, расчленяя его на ровные, будто разрубленные гигантскими мечами части.

Третий утугец попытался уйти. Корабельный маг даже выбросил что-то напоминающее щит в попытке защитить судно от надвигающегося ужаса. Но море вздыбилось под днищем, взбухло гигантским пузырем, и огромный фрегат в какие-то секунды оказался втянут в распахнувшуюся под ним голодную бездну. Команда «Хапуги» застыла, не в силах осмыслить стремительность и абсолютную жестокость произошедшего. Не в силах не думать о том, что их очередь может оказаться следующей.

Волшебница развернула руку, охваченную костяным браслетом, ладонью вниз и сжала кулак. Содрогнулась, всем телом ощутив гневный, но сытый и оттого ленивый рык дождевого демона. Да, теперь эту тварь действительно можно было взять под контроль, как-то связать…

Льнани взяла у Бельфлера окровавленный нож, опустилась на колени и что есть сил всадила клинок в палубные доски. Пока нож находится в них, демон связан. До поры до времени. Она облегченно вздохнула. Похоже, получилось. Слабость была ужасная. В горле противно першило.

Еще минуту на палубе царила гробовая тишина. А потом паруса содрогнулись от клича пиратов, не столько знаменующего их победу, сколько выплескивающего истеричное напряжение последних минут. Волшебница закрыла глаза.

– Месье Бельфлер. Не будете ли вы так любезны принести мне выпить?

– Воды? – галантно предложил фруан.

– Лучше рома. Пожалуйста.

Офицер понимающе хмыкнул и взял у кого-то из пиратов поспешно протянутую бутыль. Выдернул зубами пробку (даже это у фруана вышло изящно) и передал напиток волшебнице. Та благодарно кивнула и надолго приложилась к бутылке. Ром был ей противен, но в данном случае волшебнице было на это плевать.

– Госпожа Льнани, – Гулли ван Шайрх неловко переминался с ноги на ногу возле нее. – Понимаю, что сейчас неподходящее время…

– Продолжайте, капитан.

– …не хотели бы вы заключить постоянный контракт? Она застыла. Посмотрела в глаза шкипера. И увидела в них призрак ван Доги, который, похоже, будет теперь вечным и молчаливым спутником для них обоих. Выдохнула, начиная понимать.

Много нелицеприятного можно было сказать о Гулли ван Шайрхе. Но когда капитан «Хапуги» принимал решение, не в его правилах было врать самому себе и прятаться за спинами других. Первый помощник был принесен в жертву по его, ван Шайрха, молчаливому приказу. И шкипер не позволял себе винить в этом ни исполнившую ритуал магичку, ни даже ее проклятую силу.

И это было настолько необычно, что несколько мгновений Льнани боролась с изумлением. После всего происшедшего любой нормальный человек попытался бы избавиться от темной и ее угрожающего искусства.

По привычке она попыталась уклониться:

– Я не морской маг.

– Думаю, вы нам вполне подойдете, – хмыкнул Бельфлер.

– Ага! – жизнерадостно кивнул Том. – Я же гофорил, что баба на корабле -это к удаче!

Не только ненормальный капитан. Еще и ненормальная команда. Определенно.

– Я подумаю над вашим предложением, капитан, – неуверенно улыбнулась волшебница.- Но сейчас следует заняться более важными делами. Демон насытился, но долго заклятие его сдерживать не сможет. Следует вновь упрятать эту тварь в какое-то вместилище. У вас найдется сундук?

– Думаю, у меня найдется кое-что получше. – Гулли ван Шайрх неожиданно мстительно улыбнулся. – Месье Бельфлер. У вас вроде был желтый шелковый платок? Не пожертвуете на благое дело?

– Конечно, мой капитан, – ухмыльнулся фруан, явно оценив идею шкипера. – Я всегда жертвую на благие дела.

Месть – это блюдо, требующее эстетического оформления. В этот момент, глядя на хищную, холодную улыбку абордажного офицера, Гулли ван Шайрх ощутил редкий для него миг счастья.

– Капитан! – Радостный вопль Уя разнесся по палубе. – Капитан! Я нашел Милорда Кугеля! Он, оказывается, за борт не свалился! Он вон, на бушприте спрятался!

Команда «Хапуги» ответила дружным ревом и улюлюканьем, приветствуя пропавший было во время абордажа талисман. А Гулли ван Шайрх выругался с изобретательностью и чувством, которые в нем не смогли бы разбудить и дюжина дождевых демонов.

– Корабельный тигр, – услышала Льнани его сосредоточенное бормотание. – Этой лоханке определенно требуется корабельный тигр. Срочно!

Стук в дверь виллы губернатора Юция раздался поздним вечером. Недовольный дворецкий открыл дверь, недоумевая, кто мог прийти в столь поздний час. На пороге стоял богато одетый, опирающийся на дорогую трость господин, будто сошедший с картины придворного живописца. Темные кудри, изящные кисти, элегантный камзол, который, несмотря на сравнительную строгость, выглядел так, будто стоил дороже всего губернаторского гардероба. И тонкая, покровительственно-высокомерная улыбка, кривящая губы. Дворецкий почувствовал, как его спина сама собой сгибается в подобострастном поклоне.

– Вы к губернатору, милорд?

– Да. – Неизвестный едва заметно кивнул.

– Губернатор уехал на бал. Быть может, вам стоит зайти завтра… господин?…

– Вряд ли у меня это получится, – произнес незнакомец, игнорируя вопрос дворецкого. – Впрочем, не важно. Передайте ему этот подарок от старого друга и поклонника политического таланта губернатора.

Человек протянул дворецкому айскую шкатулку, перетянутую желтым шелковым платком, и, небрежно кивнув, растворился в душной тропической ночи. Дворецкий, примерно представлявший цену такого подарка, поспешил отнести резной ящичек в кабинет губернатора. Ставя древнее сокровище на стол хозяина, он недоуменно посмотрел на свои руки.

Крышка шкатулки была едва теплой.