На ощупь. Взгляд со стороны

Глава 12. Мир

– Клан Солнца важнее клана Полуночи, клан Солнца важнее всех остальных кланов!

...

Мир был большой и достаточно молодой, можно сказать, юный, по меркам миров. Совсем пустой, точнее, полный возможностей.

Он оказался мечтателем, а потому, в отличие от более приземлённого брата, создал внутри себя магию. Красивую, яркую, магию Жизни. Это была самая первая магия, которую Он придумал. Мир гордился ею. Она наполнила его животными, птицами, а позже и совершенно особыми существами – людьми, которые и стали хранителями и носителями его магии.

Но жизнь не могла быть хаотичной, не могла быть вечной, она подчинялась времени. Магия Времени стала второй. Третья магия – магия Солнца, подарила тепло, огонь, а самая последняя, магия Полуночи, сны и грёзы, спокойствие и прохладу.

Хранителям магии Солнца и магии Полуночи Мир дал особую способность — защищать. Всех. Всё. Магия боя. Остальные обладали лишь отголосками этой магии. Люди, эти странные и столь интересные создания, поделились на кланы, в зависимости от вида магии, что их наполнил. Был и пятый клан, те, что магией не обладали вовсе, или в ком она была слаба. Миряне. Клан Мира.

Да, они назвались в его честь, и это было очень даже приятно. Мир берёг их. А потом, внезапно, люди придумали себе богов, и Мир услужливо этих богов им создал. Так появились Одор — бог счастья, Логор — бог мудрости, Имила — богиня красоты, Злата — богиня богатства и плодородия, Нери — бог злости и гнева, Кимос — бог снов и грёз, и множество мелких божков, отвечающие за явления природы или какие-то события.

Одор был главенствующим богом, ведь что может быть важнее счастья. Это самое счастье он мог подарить, мог и отнять.

Мир поселил богов отдельно, спрятав их завесами магии, в той части себя, в которую смертным было не попасть. Долина Воплощений. Так Он назвал это место. Да, боги помогали или мешали людям, были покровителями или карателями, но, конечно же, верховодил всем Мир. Ведь все они, всё это — лишь частички его.

Мир не создал себе рая или ада, или ещё чего-то такого, посчитав это ненужной тратой душ. Хотя, люди эти рай и ад себе придумали, но это осталось лишь легендами и сказками, не более. Все души после смерти получали перерождение, каждый раз, снова и снова. Если путь душа прошла достойно, то Мир давал ей право выбора — кем ей переродиться. Если путь был наполнен злом, Мир воплощал такую душу сам.

При том, это перерождение не было плохим. А кем быть плохо, какое создание у Мира получилось неудачно? Он не знал, он любил всех.

— Болотная козявка? А что, вам не нравится моя болотная козявка? Такая зелёная, с кучей лапок, жуёт листву да греется на солнышке. А то, что их едят животные крупнее — так будьте же проворной козявкой, право слово, будто человеком быть проще!

Жизнь текла своим чередом, четыре магических клана хранили гармонию, Солнце всегда было ближе к Полуночи и противопоставлено им, Жизнь ближе к Времени, и переплетена с этим кланом. Межклановые браки не были чем-то запретным, в детях от таких браков всегда пробуждалась магия клана отца, и это девушки всегда уходили в чужой клан, становясь его частью, дополняя и усиливая своей магией.

Шли века, тысячелетия, развивались люди, развивалась магия, и боги становились сильнее.

Но однажды случилось так, что клан Солнца попробовал напасть на клан Полуночи. Магия боя впервые стала магией разрушения, и меж людей впервые стала зарождаться вражда. Мир был напуган. Мир не знал, что ему делать.

– А, воюют? — Спросил Мир его собрат-реалист. – Ну да ничего. Мои тоже воюют, это же люди!

Люди. Но... Мир точно помнил, что не создавал людей злыми. Точно помнил, что они не должны были убивать друг друга. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.

Первые войны шли с переменным успехом, кое-как установилось прежнее спокойствие, и Мир на какое-то время выдохнул. Но Солнце и Полночь стали соперниками. Врагами. Теперь дети Солнца с пелёнок ненавидели детей Полуночи. Миру такое не нравилось, но ни Мир, ни Боги – никто не сумел людей вразумить.

И вот, однажды, случилось страшное.

...

– Магия смерти? М. И насколько сильная? – Ирой, новый глава клана Солнца, довольно улыбнулся.

– Весьма и весьма. Сила её просто непостижима. – Ответил министр Сион, его младший брат.

– Отлично. Просто отлично! Мы избранные, потому новый вид магии появился именно у нас. – Конечно, глава заблуждался. У клана Жизни эта магия проснулась давным-давно, но страшную силу держали под строгим запретом.

Быть может, магия смерти проникла в клан Солнца именно от девушек клана Жизни, которых брали в жёны юноши клана. Это был наиболее вероятный вариант. Вот только, о магии смерти другие кланы не знали, Жизнь хранили это в строжайшем секрете.

– Мы сможем победить клан Полуночи, раз и навсегда. Сион, приведи ко мне самых сильных обладателей магии смерти. – Ирой был в предвкушении, в предвкушении триумфа, полного, абсолютного, безоговорочного. Совсем молодой глава, недавно заступивший на пост, и такие свершения!

...

Вскоре всё было готово. Нападение на Миднайт, главный город клана Полуночи, запланировали на полдень – именно в полдень маги Полуночи наиболее уязвимы. А маги Солнца, наиболее сильны.

Ирой и двенадцать магов Солнца прибыли на центральную городскую площадь, и глава принялся читать заклятие смерти. Он рассчитывал на небольшую вспышку силы, которой прибьёт ближайших к нему магов Полуночи, но что-то пошло не так.

С каждым новым словом солнце на небе сияло всё ярче, воздух раскалился, даже дышать становилось всё сложнее, а в следующий миг...

Это был апокалипсис. Если ад и существовал – то это был он. Ирой после видел это в снах не раз и не два. Ужасные, кошмарные мгновения, в которые, без всех подробностей и ужасов, ужасов, преследовавших потом Ироя в каждом забвении, солнечная сила, рухнув с неба, впечатала город в землю, превратила его в пыль, вместе со всеми жителями. Ничто. Лишь огромный ожёг на земле в виде чёрного солнца, пепел, прах, и их двенадцать в центре этой смертельной печати.

– Вот это мощь! – Послышался справа возглас. И глава повернул голову.

Свита его ликовала, он же был в ужасе. Нет, клан Полуночи не простит.

Вот только, как вскоре выяснилось, прощать было и некому. Подобные печати накрыли все города и поселения клана. Остались только отдельные люди. Их Ирой тоже уничтожил. Во избежании мести, или чего-то подобного.

А потом, уже через несколько дней, его накрыло осознание. Он вновь стоял на пепелище, оставшемся на месте Миднайта, но уже один, и взывал к высшим силам. Такое деяние не может пройти без последствий. Тысячи и тысячи людей он принёс в жертву собственному властолюбию, эгоизму.

Эту свою самую кровавую и страшную жертву Ирой посвятил богу злости и ярости. Тогда был единственный раз, когда глава лицезрел бога.

Бог оказался светловолос, со смуглой кожей, и так хорош собой, как само Солнце.

– Сколько же теперь будет злости! – Нери громогласно рассмеялся. – Клан Солнца утонет в гневе праведном, вас будут ненавидеть и бояться, или же... Уничтожат, например. Ты знал, смертный, что магия смерти наиболее сильна в клане Жизни, и им она известна издревле? Но только у клана Солнца самомнение богов. – И бог исчез.

А Ирой стоял, точно пришибленный Солнцем. Нельзя, чтобы кто-то знал правду, необходимо срочно замести следы. Рамира! Да, конечно же! Супруга его была из клана Времени. Сильный маг, Рамира, наверняка, сумеет всё поправить.

...

– Нужно, чтобы исчезла сама память. Уничтожим всех помнящих живущих из клана, и захлопнем страницы истории, связанные с кланом Полуночи. Ритуал трудный, сильный, энергозатратный, но у меня получится. – Самодовольная улыбка, девушка явно собою гордилась. – Давай-ка для начала избавимся от всех-всех представителей Полуночи, хранящих память.

Ирой был не в восторге от этого, но что ж. Последним объектом их проверки стал замок, единственный уцелевший замок клана Полуночи. И там, в углу одной из комнат, Рамира нашла мальчишку, маленького совсем, лет пяти. Она вынесла его из здания на руках, и замок тут же рухнул, осыпался, словно бы только этого и ждал – пока заберут ребёнка.

Найдёныш вывернулся из рук девушки, попытался убежать, но споткнулся, упал, и отполз, спиной прижавшись к стене одного из домов.

– Добей уже это убогое существо, и пошли. Потомок могущественного клана Полуночи! Хах. – Ирой сплюнул на землю. Ему было мерзко от всего, что тут творилось. От всего, что творилось в последнее время.

– Да он слеп! – Голос Рамиры звучал насмешливо. – Магия лишила его зрения. Слеп на оба глаза! К тому же, что он там помнит?

Мальчишка жался к кирпичной стене, он был похож на затравленного волчонка, щёки в крови, весь грязный, явно голодный, явно замёрз. Он дрожал, силился открыть, распахнуть шире, и без того открытые глаза, но это явно не помогало ему видеть. И он слушал.

– И впрямь! – Ирой истерично рассмеялся, глядя в пустоту окровавленных глазниц, начавших затягиваться плотной чёрной плёнкой. – Что может быть хуже столь убогого существования? Я не буду дарить тебе избавление, щенок. Живи. – Смех. Собственный смех казался главе мерзким. Да и верно то, что вряд ли мелкий калека помнил хоть что-то о своём клане, а вырастет, так и вовсе всё забудет. И магия в нём никогда не проснётся.

Мальчишку просто бросили там, в переулке. Он плакал тихо, он не звал на помощь, точно бы понимая, что мир его погиб. Навсегда.

А дома у Ироя и Рамиры был сын, точно такого же возраста, как тот несчастный калека. Жена ушла готовиться к ритуалу, а Ирой стоял у окна.

Маленький Фердинанд играл в саду ещё с тремя детьми из клана. Смех, улыбки, детская возня. И Ирою вспоминался тот несчастный мальчишка клана Полуночи, дрожащий у стены.

Звонкий голосок сына начал обычную детскую считалочку:

– Солнечный лучик, глянь из-за тучек, мы твои дети, Солнце в нас светит! Нам дорогу укажи, на кого-то покажи. Раз, два, три, пять, тебе выпало сиять

Сиять. И Ирой вздрогнул, вспомнив жар и свет солнечной магии смерти. Раз, два, три, пять.

...

И все забыли клан Полуночи. Все, кроме самого Мира. Теперь гармония была нарушена, получилось так, что клан Солнца стал главенствующим, клан Жизни и Времени ему подчинились, помня, что так сложилось испокон веков. Вот только это было ложью! Мир сокрыл нескольких детей Полуночи, он берёг их, был им покровителем. Но когда уже подросшего сына Полуночи клан Солнца, всё же, решил уничтожить, хоть тот был слеп и безобиден, и им это даже удалось, Мир снова обратился к собрату.

– Дай мне одного из своих людей, лучшего, пусть он привнесёт в меня что-то новое!

– Что же, держи, но, брат, дело в том, что мои люди не знают магии, и в богов своих не верят.

– Так будет даже правильнее. Он увидит чудо, и будет его ценить. Станет новым началом гармонии, не разрушения, а созидания!

– Брат, ты наивен.

Но отказывать Старший Мир не собирался. Забрать душу одного юного и перспективного парнишки, и подарить её брату – такие мелочи.

Так в Мире появился новый сильный маг Полуночи, с душою чужака. И Мир в него верил, Мир его хранил.