Глава двенадцатая

Блейд и не подозревал, что у него в запасе только два дня — слишком малый срок, чтобы докопаться до истины. Странник не успел бы узнать ничего нового, даже переверни он кверху дном всю башню. Но кто бы позволил ему совать нос куда вздумается и лезть с расспросами? Он оставался знатным узником, рабом чужих желаний и отпущенные судьбой два дня провел в постели, ублажая королеву. Блейд утешался лишь тем, что наконец-то взял верх в любовном поединке, вымотав Мир-Казу до предела.

Когда бы влияние и власть в Башне Змеи покупались только ценой постельных подвигов, странник мог бы вздохнуть спокойно. Однако не все здесь решала воля королевы, о чем Мир-Каза и напомнила ему утром третьего дня, собираясь на Совет Мудрейших. Правительница выглядела хмурой и взвинченной более обычного, и Блейд поинтересовался, здорова ли она.

— Здорова, как ни странно, — ответила Мир-Каза с недоброй усмешкой, — хоть ты едва не доконал меня. Нет, я беспокоюсь о заседании Совета. Оно будет открытым.

— Ну так что ж?

— Не прикидывайся наивным! Любой из Высших может явиться туда и высказать все, что пожелает. Эта глупость придумана для того, чтобы потешить тщеславие высокородных болванов — им нравится думать, будто они имеют некоторое влияние. На самом деле все ограничивается пустой болтовней и мелкими кознями. К счастью, открытые заседания устраивают только дважды в год.

— А нельзя ли отложить сегодняшнее?

Королева пожала голыми плечами, всколыхнув роскошные округлости грудей:

— Ты, наверное, шутишь… Лечение принесет больше вреда, чем сама болезнь. Высшие сразу переполошатся, заподозрят, будто я пытаюсь что-то скрыть. Нет, нам придется пройти через это, как ни прискорбно, и отвоевать себе полгода спокойной жизни. А еще через полгода… — Хитрый взгляд досказал то, что Мир-Каза побоялась выразить словами.

Когда чета заговорщиков появилась возле залы Совета в сопровождении стражей, там уже гомонила огромная толпа, собравшаяся послушать прения через динамики. На двери залы был вывешен список тех, кто пожелал выступить перед Советом. Пробежав его глазами, королева заметно оживилась, да и Блейд вздохнул с облегчением — они не нашли в длинном перечне имени Нрис-Пола.

— Вот видишь, — прошептал странник, — он не осмелился напасть на нас открыто.

— Не спеши радоваться! Нрис-Пол или кто-нибудь из его сторонников могут нанести удар внезапно, сославшись на Закон об Измене.

— А это еще что такое?

— Каждый из Высших вправе изобличить измену перед Советом, не объявляя заранее о своем намерении. Обвинитель может попросить слово во время заседания, и Совет обязан выслушать его первым, в обход всех остальных. Правда, если обвинение признают ложным, этот человек навсегда лишится права говорить перед Советом.

— Признают ложным? Ну, это навряд лм… Один намек на преступление против Мудрости способен насмерть перепугать Совет. Никто не станет разбираться, где правда, где ложь. Эти недоумки поверят и самому дурацкому поклепу.

— Ты прав, Блей-Энн. И в Англии такое бывает?

— Случается иногда, — признал странник, вспоминая об охоте на ведьм и других темных страницах истории. — И не в одной лишь Англии. Я где только не бывал и знаю, на что способны люди, облеченные властью. Теперь меня уже ничем не удивишь. — Блейд надеялся, что королева примет эти слова и на свой счет. Пусть знает: надуть его нелегко!

Так, перешептываясь и переглядываясь, они прошли в залу к своим местам. Королева чинно опустилась на трон, а верный сенешаль сел справа от нее. Теперь настала очередь Совета, и Блейд извелся от скуки, поджидая, когда же прошествуют и рассядутся с должной помпой и церемониями все эти раздувающиеся от спеси люди. Странника так и подмывало расхохотаться им в лицо. Редкостное собрание уродов и дураков!

Наконец, покрасовавшись вдоволь, советники перешли к делу. И тут Блейд насторожился Что это с ними? Где вальяжная манера растягивать слова, упиваясь собственным красноречием? Советники тараторят, будто зазывалы перед ярмарочным балаганом, им явно не терпится поскорей покончить с-формальностями. Пуще всех лезут из кожи Первый Воин и две дебелые матроны. Какой зуд на них напал? Блейд неотрывно следил за стариком. Взгляды их встретились, но Первый Воин поспешно отвел глаза, и странник обеспокоился не на шутку. Решительно, здесь что-то нечисто… Нужно выбрать момент и предостеречь Мир-Казу!

Королева между тем встала, чтобы обратиться к Совету с традиционным напутствием, но Блейд, поглощенный тревожными мыслями, не разобрал ни слова. Что тут затевается? Старик так и ерзает в кресле и поминутно поглядывает на дверь. Поджидает кого-то?

Мир-Каза наконец села и обернулась к Блейду, который потихоньку пожал ее руку под столом, взглядом предупреждая об опасности. Но едва их пальцы соприкоснулись, как залу наводнил многоголосый шум, хлынувший снаружи.

Странник будто окаменел, но от него не укрылась вспышка злобной радости в тусклых водянистых глазах Первого Воина.

Не успел Блейд пробормотать проклятие, как дверь залы с грохотом отворилась, и на пороге возник Нрис-Пол, в кроваво-красном с ног до головы. Двух мечей этому фанфарону, как видно, показалось недостаточно, и за спиной его болтался еще один длинный клинок.

— Он хочет бросить нам обвинение, — прошептала Мир-Каза, — потому и облачился в красное… Такова традиция. Воин, надевший красное, объявляет всем, что готов пролить кровь, отстаивая честь башни… или свою правоту.

Странник машинально кивнул, не особенно прислушиваясь к речам королевы. Он потихоньку, дюйм за дюймом, отодвигал от стола тяжелое кресло. Ничто не должно стеснять движений, когда наступит решающий миг. Один бог знает, как далеко намерен зайти Нрис-Пол… Не для забавы же он обвешался оружием? Блейд незаметно подергал за рукояти мечей — проверил, свободно ли ходят клинки в ножнах.

Нрис-Пол кинулся к столу, театральным жестом выбросил вперед руку в алой перчатке и нацелил указующий перст в странника. Как опытный комедиант, он не менял позы, пока не уверился, что все взгляды прикованы к нему. И только выдержав драматическую паузу, этот лицедей взревел:

— Советники! — Громовое эхо прокатилось по зале. Первый Воин испуганно встрепенулся и заморгал, как филин. — Советники! — повторил Нрис-Пол, благоразумно умерив мощь своего голоса. — Именем Закона об Измене я требую слова!

Он бросил вызывающий взгляд на Мир-Казу, явно надеясь, что та попробует заткнуть ему рот. Однако обличитель просчитался: если подобная мысль и посетила королеву, то лишь на миг.

— Закон об Измене признает за тобой право выступить перед Советом, — отозвалась повелительница, холодно роняя слова. — Однако тот же закон признает за королевой и Советом Мудрейших право наказать тебя, если ты явился нести всякий вздор! — Переведя дыхание, она добавила сквозь зубы: — Говори, что собирался, Нрис-Пол, да покороче!

Блейд чертыхнулся про себя. Все-таки не выдержала, сорвалась под конец… Как будто не понимает, что Нрис-Пол и остальные только того и ждут. Для заговорщицы эта женщина слишком импульсивна, не умеет сохранять хорошую мину при плохой игре.

Странник мог бы преподать королеве урок притворства: лицо его застыло, будто оледенев, взгляд, сквозивший из-под опущенных век, перебегал с Нрис-Пола на старика, но ни на ком не задерживался. Лениво развалясь в кресле, Блейд скрестил руки на животе — сама беспечность, на посторонний взгляд. И никому не приходило в голову, что пальцы его потихоньку подбираются к рукоятям мечей.

Нрис-Пол не стал ходить вокруг да около:

— Я обвиняю Воина Первого Ранга Блей-Энн! Рука Власти запятнана изменой!

— И в чем же заключается моя измена? — равнодушно осведомился странник.

— Ты собираешься поднять Низших… — Конец фразы утонул в оглушительном реве.

Первым взвыл бесноватый старик, за ним — жирные фурии из Совета, но они недолго надрывались, распаляя толпу. Им в ответ из-за стены грянул дружный хор яростных воплей и проклятий.

— Выключите дальноговорители! — взорвалась королева. — Иначе мы не услышим ни слова из-за этого воя. — На лбу у нее проступили бисеринки пота, взгляд лихорадочно метался.

— Пусть Ваше Великолепие простит меня, — заговорила одна из женщин, не принадлежавшая к сторонницам Нрис-Пола, — но мы не можем обойти закон.

Люди, собравшиеся снаружи, имеют право слышать все, что говорится на Совете.

— Пусть так, — нехотя согласилась властительница Башни Змеи. — Но закон не обязывает нас слушать дикие вопли. В конце концов, это — Совет Мудрейших, а не кучка ребятишек, которые вздрагивают от родительского окрика!

Хитрый мелнонец не замедлил воспользоваться лазейкой, которую так неосторожно открыла перед ним Мир-Каза.

— Что ж, Ваше Великолепие, оставайтесь глухи к «диким воплям» своих подданных! Не слушайте их, не слушайте меня! Пусть Блей-Энн безнаказанно творит свое черное дело! Ваш нежный слух терзают крики возмущенных людей? Может, вам больше по нраву вой взбунтовавшихся Низших? Куда вы скроетесь от него? Где спрячетесь? Они придут напиться вашей крови, придут пустить всех нас под нож! И тогда уже взвоете вы!

Нрис-Пол, захлебываясь слюной, расписывал жестокости и непотребства, которые учинят восставшие рабы, но и словом не обмолвился о том, как именно Блейд намерен возмутить чернь и разжечь пламя мстительного гнева.

Это был умный ход. Содержи обвинение хоть одну конкретную деталь, странник мог ухватиться за нее, посеять сомнения в умах и даже перетянуть толпу на свою сторону. Но как оспоришь голословный наговор? Как совладаешь с животной паникой? Блейд читал ужас и отвращение на лицах советников, никто не смел встретиться с ним глазами, даже сама королева. Все воротили нос от вчерашнего кумира, как будто он вдруг покрылся зловонными язвами с головы до ног. Ему вспомнился недавний разговор с Мир-Казой. Увы, самые мрачные пророчества сбылись! Никто тут не станет разбираться, прав он или виноват; приговор уже вынесен и обжалованию не подлежит.

Мелнонец тем временем расходился не на шутку, стращая соплеменников кровавой смутой, и вторивший его истеричным выкрикам рев нарастал с каждым мгновением. Эту дьявольскую какофонию не смог бы перекрыть даже взрыв бомбы — не то что одинокий голос, взывающий к справедливости. Теперь уже Блейд ловил на себе такие свирепые взгляды, что невольно тянулся к рукоятям мечей. Еще немного — и толпа, беснующаяся снаружи, вышибет дверь и ворвется в залу, чтобы прикончить бунтовщика. Похоже, кровь прольется раньше, чем предвещает Нрис-Пол. Но многие из палачей еще проклянут свое рвение, и в первую очередь — этот ублюдок в красном!

Странник, однако, понимал, что нужно терпеть до последнего. Стоит ему выхватить клинки из ножен, и начнется дикая свалка, в которой погибнет Мир-Каза, а это — конец надеждам. Как бы все ни повернулось, он Должен уберечь королеву, не пошатнув ее власти. И не ради собственного возвышения, не ради Мелнона… Что ему Мелнон? Главное — дожить до того мига, когда компьютер лорда Лейтона выдернет его из этой кошмарной реальности и перенесет назад, в Лондон. Вот почему маска холодного бесстрастия словно приклеилась к лицу Блейда. Небрежно раскинувшись в кресле, он глядел на врагов с холодным презрением, как король — на чернь, осаждающую ворота замка.

Нрис-Пол наконец умолк, хватая ртом воздух — то ли запыхался, то ли истощил красноречие. И едва выдохся его мстительный порыв, как толпа неожиданно присмирела. В зале Совета и за ее стенами грозовой тучей повисла тишина. Все взгляды сошлись на Мир-Казе. Теперь слово было за королевой. Блейд искренне надеялся, что она не свернет свою изящную шею, стараясь выгородить фаворита. Есть только один выход. Только один… Но видит ли его. Мир-Каза? И захочет ли она пойти на жертву?

Правительница медлила, нервно теребя складки серебристого одеяния. Тонкие дуги бровей сошлись к переносице, между ними пролегла едва заметная морщинка… Странник изнывал в ожидании. Неужели Бриг-Ноз прав? Не может быть, чтобы эта умная и расчетливая женщина ценила удовольствие выше власти. Если бы он мог шепнуть ей хоть слово, подать знак… Нельзя! Это лишь раздразнит свору!

Тишина сгущалась, вбирая в себя разлитое в толпе возбуждение. Никто уже не смел дохнуть или пошевелиться. Блейд чувствовал, что внутри него будто натянулась струна, готовая лопнуть. Пальцы судорожно впились в рукоятки мечей.

Но вот Мир-Каза встала. Взгляд черных глаз скользнул по лицу странника, но тут же обратился на клеветника, который преклонил колена перед Советом, безуспешно пытаясь придать себе смиренный вид.

— Нрис-Пол! Советники! — начала королева. Низкий голос звучал ровно и невыразительно, но Блейд догадался, какого труда ей стоило сохранять внешнюю невозмутимость. — Слуга короны был обвинен в измене самого подлого свойства. Я считала его достойным человеком. Терпение! — Мир-Каза решительным жестом оборвала ропот, который прокатился по зале. — Возможно, он и был таким, но теперь мне ясно, что Блей-Энн ступил на дурной путь. — Насупленные лица советников разгладились, а Нрис-Пол не мог сдержать гаденькой ухмылки. — Отныне он недостоин оставаться на королевской службе, среди Высших. Мудрость Мира оставляет за мной право вынести приговор изменнику… — Она повернулась к Блейду: — Данной мне властью я, Мир-Каза, королева Башни Змеи, лишаю тебя, Блей-Энн, всех званий и почестей! Ты отправишься на Нижние Уровни, чтобы жить и умереть там. До конца своих дней ты будешь лишен права вернуться сюда, а если попробуешь, пусть тебя убьют на месте! — Голос ее взлетел до крика: — Стража! Заберите преступника и бросьте его к Низшим!

Загрузка...