Мутуалист

Но так хотелось верить, что я действительно несу в эту вековую темноту свет, что я дам возможность людям жить хорошо и дружно. Без войн, и даже без драк между семьями. И что мне все вокруг будут рукоплескать и благодарить. Совсем упустил из виду, что люди и здесь разные. Кому-то нравиться существующее положение, кому-то нет, кто-то доволен тем, что имеет, а кому-то спать не дает мысль, что у соседа жена красивее, и что телевизор последней марки сосед имеет, а у него этого нет. И мечтает зараза, как его жену если не трахнуть, то опозорить, и каким образом найти деньги чтобы купить более современный телек. Если не удается ничего, так ведь зараза такая, достанет соседа другим путем, вплоть до убийства. Такие вот люди, и они не только на моей бывшей Родине, оказывается, и здесь существуют подобные. Казалось бы, ну чего не хватало этому Типу, или как там его - Типиусу, его спасли, не дали его убить, ему дали возможность начать новую жизнь, даже землянку ему выделили. А он сволочь замутил переворот и ему, как ни странно, это удалось.

Я стал вспоминать кто там в его семье: - взрослых мужчин вместе с ним шесть человек. Всего-то шесть и что? Они смогли противопоставить себя таким опытным воинам как семья Терния? Что-то тут не так. А Апакис? Он один или вся его хорта с ним? Ну, пусть будет вся.... Всего значит, будет тринадцать человек. Да, уже не хило, можно сказать отряд. А если еще они каким-то образом вооружиться сумели ..., а это вполне возможно, так как Апакиса я отправлял на берег моря, вооружив всю его хорту, то результат мог быть и удачным для их замысла. Не понятно когда успели спеться и ведь нашли же друг друга.

Я прикидывал и так и эдак, но, в конце концов, решив, что без разведки ничего выяснить не смогу решил ее и предпринять. Вначале так и спланировал сам себе, но потом, подумав, изменил свое решение.

- Милх, вместе с тобой, на берегу, сколько людей осталось?

- Две хорты было, трое попали в засаду, даже и не знаю, живы они или убили их тут же. Рванул бежать, да так, что даже оглядываться, не было времени. Но я один ничего не смог сделать. Поверь Семес, ты же знаешь, я не трус, и я бы попробовал отбиться, но мне показалось, что правильней будет тебе сообщить о произошедшем. Я уверен, что ты придумаешь, как нам поступить.

Не обращая внимания на оправдания своего друга, я стал прикидывать и сравнивать. Соотношение сил примерно одинаково. Если у них там тринадцать человек, то примерно и у нас столько же. Пятнадцать человек если вместе с моим братишкой считать, и вооружены почти все бронзовым оружием. У нас два меча, три топора, четыре ножа - это серьезная сила. Даже если учитывать что там и другие прибывшие семьи участвуют в сговоре, все равно можно и повоевать с ними. Только вот что-то не хочется мне вновь лить кровь людей. Противно это, и явно не мое. Противно, но что-то делать необходимо. Надо Федя, надо.

***

План по подавлению мятежа предусматривал сбор всех кто в настоящее время мог стать вместе со мной против недовольных. Это заняло довольно таки много времени. Пока мы пришли на берег, пока вместе со всеми выдвинулись к Пелостенесу - на все это требовалось время. Здесь, по прибытию, прежде чем начинать какие-то действия, требовалось решить много вопросов, и на все это также требовалось время. Благо, что мы подошли в ночное время и нас никто не заметил, без отдыха после заполошной гонки по пересеченной местности все мои будущие воины были не в состоянии не только воевать, даже просто стоять уже не было сил у них. Только я с Милхом не могли уснуть. Стоял вопрос быть или не быть нашему анклаву. Я понимал, что без меня, вернее без моих знаний, и без подталкивания всех живущих здесь к новой жизни нашим "идеологом" Милхом, здесь может все вернуться на круги своя. Все пойдет по накатанной дороге, и даже не дороге, а по ма-а-ленькой такой тропке, которая никуда не приведет. И это при хорошем раскладе, если все дружно согласятся жить по-старому. А я уже не уверен, что люди смогут так жить. Начнутся споры, ссоры, дойдет до междоусобицы и пошло поехало. Нет! Однозначно необходимо мое вмешательство.

- Знаешь Семес, мне честно говоря, не хочется опять кого-то убивать. - Милха так же как и меня угнетала мысль, что придется вновь проливать кровь. Ладно, допустим - это будет кровь зачинщиков, но ведь может пролиться и ни в чем не повинных жителей этого поселения. Им и так тут не в радость находиться, а еще и эти разборки лягут на них тяжким бременем. А оно им надо?

- Я не вижу другого выхода кроме как идти в поселение или мне, или тебе Милх. Попробовать поговорить, убедить не проливать кровь, пускай даже не мы с тобой будем во главе этой полудетской общины. Главное попытаться уговорить, чтобы не проливали кровь неугодных им людей. Предложим, чтобы всех кто не хочет жить по-старому, отпустили с нами. Мы же можем организовать новое поселение? Как думаешь, они пойдут на такое?

- Все зависит от этого Типиуса. Если он уже в курсе, а он наверняка знает про старого правителя, Апакис не мог не рассказать ему, как тут было раньше. Так вот, вполне возможно, что этот самый Типиус захочет повторить деяние Пилоса. Он может, захватив власть убить всех мужчин или переманить обещанием сладкой жизни на свою сторону. Вот я чего боюсь. В таком случае он может и не пойти на переговоры.

- Напугаем! - Милх смотрел на меня с ожиданием чуда. Не меньше. Хмыкнув я продолжал: - Именно так. Мы утром выстроим всю нашу рать с оружием в руках и с твердой решимостью идти до конца. Они это увидят в глазах наших воинов. Это, я думаю, их не только напугает, но и заставит задуматься. Пока менжуются, кто-то из нас пойдет с белым флагом на переговоры.

- Шутишь? А что такое флаг? И почему именно белый? Что за слово менжуются?

- Милх не обращай внимания, это я так, придумал только что. Как тут вызывают на переговоры? Ты раньше это знал? Видел когда-нибудь? Нет? Вот и я не видел. Так почему бы нам не придумать, как это должно выглядеть. И противника введем в недоумение, а значит и не начнут они сразу драку. Пока очухаются, мы сможем уже переговорить с ними. Пойду я сам, все-таки я знаю, что им сказать и как.

- Нет Семес, тебе нельзя. Никто потом не сможет помочь людям здесь выжить. Я имею в виду, что если мирно не удастся решить вопрос и они нападут на нашего переговорщика. Ведь могут и убить! Пойду лучше я. Во - первых: я выгляжу значительно представительней. Во - вторых: там меня все знают. Да и просто я сильнее тебя, и смогу в случае нападения защищаться до вашего нападения на противника. Я прав? Ты согласен?

Как не противно было прятаться за широкую спину моего друга, а он для меня стал самым близким другом в последнее время, я согласился с его доводами и стал инструктировать, как и что там ему надо будет говорить. Мы с ним просидели, обговаривая все возможные нюансы предстоящих переговоров с мятежниками до утра, и не отдохнув ни минутки, принялись будить всех своих ратников, чтобы с первыми лучами солнца, нашего могучего РА, мы смогли уже выставить наглядную силу наших вооруженных сил.

Выстроились..., ждем.... Мать вашу, ну и какого ... спрашивается. Никого нет. Никто не показывается. Нам ничего не оставалось, как всей кодлой двинуться на поселение. Приготовили оружие. Напичканные и воодушевленные лозунгами Милха, пуча старательно глаза, как и велели им "командиры", наши ратники прошли все селение насквозь. Никаких действий. Вообще никого нет на виду. Мы видели, что люди сидят по домам, но никто к нам так и не вышел. Все чего-то ждут.

- Не пойму, а где наши противники? Где этот самый Типиус? - Мой вопрос попросту завис в воздухе.

Наконец из дома бывшего правителя вышел Терний. Он с большой опаской стал подходить к нам.

Подняв над собой руки, он тем самым продемонстрировал, что безоружен, и идет к нам с мирными целями. Я понял, что это и есть переговорщик, только непонятно было, чей он представитель. Я решил подождать и послушать, что он нам скажет.

Если коротко все рассказать, то произошло вот что:

Пока мужчины ходили за лесом от корабля, оставленный мной в качестве старшего Рурх ничего не понимая в семейных традициях и взаимоотношениях вновь прибывших на остров людей, ничего лучшего не придумал, как стал разделять эти семьи и расселять детей отдельно от женщин. Он может и хотел сделать доброе дело, тем более я ему и сказал, чтобы он постарался поселить детей в дома. Ну а откуда ему знать, что матери будут против подобного разделения. Им надо чтобы дети были вместе с родителями. Естественно поднялся гвалт, начались разборки. Пришедшие мужчины тоже включились, и Типиус решил словить момент. Он предложил прибывшим возглавить самим это поселение и делать все, так как им надо. Позабыв про клятву, что все они дали мне, во благо себя и своих семей они решили, что так и надо будет сделать. Но не предусмотрели хитрый ход Типиуса. Он предложил переселить ранее проживающих здесь людей и вместо одной хорты в землянке поселить по две, в более уплотненном составе, чтобы освободить для вновь прибывших жилье. Причем, не согласовав этого ни с кем из предыдущих жителей этих домов. Сделали. Прибывшие были довольны, а вот старые жители нет. Типиус так и предполагал. Он, понимал, что такое положение вещей может стать взрывоопасным и решил под это дело убрать мужчин, которые прибыли вместе с его семьей. Он же понимал, что они способны в любой момент свергнуть нового правителя. Используя недовольство прежних хозяев землянок, он сошелся с Апакисом и уговорил того вместе со всеми недовольными закрыть в домах ничего не подозревавшие две семьи прибывших. Что и сделали. Естественно ночью. Не понятно было, что они хотели с ними сделать в последующем, но тут взбунтовался Рурх, он как старший оставленный нами в поселении решил вмешаться и потребовал, чтобы непризнанный пока никем новый правитель выпустил заключенных им под стражу людей на свободу. Тот недолго думая, на глазах изумленных жителей, даже не предупредив бедного Рурха, проткнул того своим мечом, почему-то оказавшегося не у Терния которому я и вручил его как воину, а у Типиуса. Видимо тот потребовал его для себя как символ власти. Рурх обливаясь кровью, упал, все кто смотрел на это, помня крутой нрав Пилоса, решили, что перед ними новый Пилос и не посмели пойти против него, тем более что рядом с ним стояли его сыновья и зятья с оружием в руках. Апакис смекнув, где и у кого в настоящий момент сила, поспешил перейти уже полностью под скорую на расправу руку и поклялся служить новому правителю. Тот недолго думая назначил его начальником городской стражи и повелел при появлении меня или Милха арестовать, чтобы в последующем судить за убийство ни в чем не повинных стражников.

Что тот и поспешил сделать сразу же при появлении Милха в поселении. Немного не рассчитал и простился с жизнью. Люди его хорты растерялись и не став ничего предпринимать поспешили ретироваться. Не знаю, что бы было дальше, но Терний каким-то образом смог освободиться из землянки, и сразу же поспешил освободить своего будущего родственника Вистаса. Они, недолго думая, закрыли в землянке теперь уже бывшего, так и не ставшего законным правителем поселения, Типиуса.

Вот примерно это и рассказал мне Терний.

Все это выглядело как-то по-детски наивно. Ну не умеют здесь делать перевороты дворцовые, то ли дело у нас, я имею в виду матушку Россию. Да что там Россия, если вспомнить средние века, то таких примеров можно привести уйму сколько. И вся Европа, и Азия, и Америка - везде подобные деяния были довольно таки частым явлением. А тут, где живет всего-навсего триста человек, причем в основном дети и женщины, все это кажется надуманным и нелепым. Так и было бы, если не трупы. Сегодня кстати и хоронить их надо будет. Апакис, Рурх.... Может заодно похоронить и этого Типиуса? Мерзкий тип, прямо скажем. Нет. Не стану принимать подобные решения единолично. Пускай его судят всем селением. Пусть привыкают к подобному порядку вещей. Зато даже если и казнят этого неудавшегося интригана, то детям некому будет мстить в последующем. Не станут же они это делать в отношении всех жителей Пелостонеса.

А вот само это действо нам надо с Милхом подготовить. Так сделать и обставить, чтобы люди прониклись, и поняли, к чему могут привести темные желания некоторых озабоченных. Пока людей у нас мало будем всем табором судить, а когда население увеличится, то будут выборные судьи таким делом заниматься. Но если они и приговорят кого-то к смерти, утверждать казнь все одно станем все вместе. Отвечать за содеянное я не хочу. Тут вот по необходимости, можно сказать, воюя за правду, пришлось убивать. И что? Чуть не подвели под статью. Не много не мало, а убийцей уже назвали. Не хочу, чтобы или меня, или моих детей потом судили за неправильные решения. Может ведь получиться, так же как и на нашей матушке Земле. Особенно в России. Любят там посмертно вешать грехи на прежних правителей. Забывают все хорошее, помнят только все плохое, все ошибки, как явные, так и вымышленные. Мигом навесят оптом, причем будут считать, что они правы. Понятно же что мне этого не надо, не хочу потом быть козлом отпущения. Даже если и будут ошибки, все одно не хочется чтобы о твоем правлении отзывались некрасиво. Да и в воспитательных целях это делать не стоит, я имею в виду вешать нехорошие ярлыки. Лучше быть каким-нибудь советником. Или советчиком? Как правильно сказать? Да уж, легко сказать, а на деле.... Вот так вот Федя, никуда не денешься, влюбишься и женишься. Да и надо Федя, надо.

Отдав распоряжение на подготовку похорон, я уединился с Милхом, где и стал ему внушать, как нам следует сделать и что предпринять для укрепления нашей власти. Я его долго инструктировал, как необходимо готовить электорат к предстоящему судилищу, кого готовить для речей, кого готовить к выкрикам из толпы, кого подготовить на всякий случай для того чтобы стать временным козлом отпущения. В общем, все, что в таких случаях готовят опытные руководители при подготовке нужного для них мнения коллектива. Таких примеров по бывшей моей Родине много, долго ходить и искать не приходится. Тот же опыт "оранжевых революций" чего стоит. Так что выдумывать мне много не пришлось. Может все это я затеял зря? Аудитория неграмотная, привыкшая к единоначалию, незнающая, что можно ждать от нового правителя, да и просто немногочисленная - все это было так, и по идее нафиг кому надо все, что я тут напланировал, вместе с Милхом. Все правильно. Но тут есть одно но. Я понимал, что и я, и мои будущие дети, никуда с этого шарика уже не денемся. Так и будем здесь куковать. И если не научить простому пониманию проживания в нашем вновь создаваемом обществе сегодня, то уже завтра может стать поздно. Поэтому я и решил, что кашу маслом не испортишь, и делать все надо с оглядкой на то, как подумают потом наши внуки. Они должны гордиться делами своих предков, славить их деяния и не забывать что обязаны всем именно своим отцам и дедам. Ничего плохого в том не будет, что сегодня я просто поиграю в демократию, зато это останется на века, и потом не будет выглядеть наивно и смешно.

Уже ближе к вечеру провели обряд похорон. Как всегда, даже не смотря на нехватку дров, сложили большой костер, и Милх взяв в руки факел со словами: " Идите с миром в мир иной", поднес его к кострищу. Хотя и не было у погибших близких людей, не говоря уже о семьях, но все почему-то плакали, провожая своих товарищей в последний путь. Может оттого, что смерть и того и другого была нелепой, и никому не нужной. Не знаю, но меня подобное проявление чувств даже немного порадовало. Я увидел, как люди проявляют свои чувства, их реакцию на смерть ближнего и что они здесь такие же чувствительные и вполне подверженные проявлению хороших чувств по отношению к другим.

Милх успел подготовить и суд над семьей Типиуса. Хоть и настаивал я, что судить надо одного Типиуса, но он переубедил меня, и я согласился с ним. Отвечать за содеянное зло впредь надо будет всем, кто, так, или иначе, содействовал проступку. Не хотелось брать пример со жрецов на материке, которые применяли подобные меры устрашения к жителям своего государства и, боясь мести со стороны родственников, высылали огульно всех, кто в какой-то степени мог сказать потом, что они не правы. Мне это всегда не нравилось, наказание должно быть, но в том случае если вина преступника доказана. Да нам и высылать вроде бы некуда, но Милх решил идти по накатанному пути. Он и предложил в конце устроенного судилища выслать семью Типиуса на берег моря, туда, где шла заготовка мяса Нэт, чтобы они отрабатывали грехи, и свои, и их старшего рода на благо всей диаспоры острова.

Я чувствовал, что здесь Милх неправ. Не стоит наказывать людей огульно, тем более что в семье много маленьких детей, а жизнь там, на берегу, не сахар. Я-то уж знаю, каково там. Просто выжить это одно, но жить с таким табором на этом неблагополучном во всех отношениях месте невозможно. Поэтому, после утверждения этого приговора, решил подправить неприятное впечатление от такого решения по отношению ко всей семье Типиуса. (Я еще подумал про себя, что научил Милха как готовить суд, видимо зря. Поторопился.) Получение подобных знаний - явно преждевременно для таких экзальтированных личностей, но, сделанного, уже не вернешь. Поэтому и поспешил смягчить столь суровый приговор.

- Я предлагаю не просто выкинуть семью из селения, я не считаю, что мы все такие хорошие, а они все плохие. Да, я согласен, что они, взрослые, виноваты и им наказание необходимо, но и мы должны быть добропорядочными людьми. Я предлагаю выделить людей и необходимый строительный материал, а самое главное инструменты, для постройки на берегу моря двух домов и сарая для готовой продукции. Кроме этого научить их как охотиться на Нэт, как разделывать ее, как сберегать всю продукцию. То есть, они в дальнейшем должны стать отдельным поселением, жители которого в результате своей работы по добыче морепродуктов могут обменять на все что им будет необходимо для проживания в своем прибрежном поселении, здесь, в Пелостонесе.

Я смотрел на собравшихся вокруг нас людей, и мне ужасно стало не по себе. Кто я такой чтобы судить? Зачем я это пытаюсь повесить себе на шею? Мне что, мало досталось лиха? Не хватило приключений? Ведь я по идее пенсионер, ну так кто мне не дает устроить жизнь пенсионера. Никуда и ни во что не вмешиваться, построить домик, развести кур, садик посадить, внуков растить. Так..., я что-то не то горожу. Какие нафиг куры, какие внуки? Давай-ка Федя вернемся на исходное....

- Чтобы все уяснили, кто в доме главный с этого времени все подобные вопросы решаем сообща. То есть, придя на это место - я обвел рукой вокруг себя - каждый из вас имел бы право выступить и сказать свое мнение. После чего все что тут будет сказано, наши выборные старшие обсудят и примут решение. Оно и будет решающим в спорных вопросах. Значит, вам всем надлежит подумать и выбрать Совет, который будет представлять ваше мнение на наших совещаниях по принятию решений. Не понятно как все это будет происходить? Ничего страшного, скоро все поймете. Уясните одно.... Все решения принимает Совет выборных представителей всего населения острова, он главный и именно от них будет зависеть, как мы станем жить дальше.

- Семес, ты что творишь? - Зашипел стоявший сзади меня Милх. - Мы же обговаривали все это с тобой, ты же сам говорил, что должно все тут быть в одних руках. А сам предлагаешь какой-то Совет.

Я подмигнул своему другу и тихо ответил ему. - Все хорошо, так надо Милх. Потом объясню.

Люди, слушая меня, не понимали, о каком таком Совете идет речь, им было невдомек, что все это послужит в дальнейшем развитию инициативы и возможности участвовать им в жизни поселения. Мне хотелось, чтобы не только я с Милхом беспокоились обо всем, что необходимо для жизнедеятельности жителей острова, я надеялся, что со временем люди поймут меня и даже поблагодарят за такую "демократическую ценность". Лишь бы не превратилось все это потом во что-то подобное нашим, опять-таки земным понятиям о справедливости. Это когда восьмерка ведущих стран, взяв на себя полномочия определять, как надо жить всем остальным, делает все, чтобы именно они жили хорошо, а остальные лишь "плясали под их музыку" ничего не понимая, и благодарили этот "Совет восьмерки" за предоставленную возможность жить вообще.

- Сейчас мы разойдемся, вам надлежит подумать, кто из вас достоин, войти в этот выборный орган под названием Совет. Я думаю, что достаточно будет выбрать человек семь. Нам с вами предстоит много дел, это не делается за раз, поэтому все это станем претворять в жизнь постепенно. Сегодня давайте закончим наш суд над семьей Типиуса и немного поработаем на полях. Вечером все старшие хорт собираются здесь, на Стане. Будем решать как нам дальше жить.

Семье Типиуса готовиться к переходу, вечером вы выйдете к морю, к месту, где будете жить. Все что мы можем вам предоставить для обустройства на новом месте мы дадим. Вы же можете взять с собой все вещи и инструмент, которые сумели вывезти с материка. Это все ваше и никто ничего не станет у вас отбирать, наоборот вам еще и помогут. Цените это, не делайте новых глупостей. Особенно это касается вас Типиус, вы старший семьи, вам надо думать, как спасти вашу семью от напастей которые только еще предстоят вам узнать. Все вы понимаете, что именно из-за вас погибли два человека и решение в отношении вашей семьи можно считать мягким и вполне человечным. Но можете и не понять, затаите злобу на всех нас. В таком случае не торопитесь сделать очередную глупость, не пытайтесь мстить. Просто выживайте. Поверьте, здесь это очень трудно сделать.

Люди стали потихоньку расходиться, обсуждая между собой все что услышали. Я больше чем уверен, что никто пока так и не понял, что сегодня произошло. То, что они являлись невольными участниками моих решений, я это знал точно. Никуда не денутся. Будут они решать все вопросы и не просто решать, но и претворять в жизнь. Мало нас, но кто его знает, как дальше все будет происходить. Колхоз дело добровольное, но "уговорить" вступить в него дело руководителя. Только он, своей волей и верой в правое дело, сможет это сделать. Причем с полной уверенностью, что так будет лучше для всех. То, что я пытаюсь как-то все здесь перевернуть и заставить жить "низы" так как мне хочется, еще не говорит, что все именно, так и получится. Мне все дела здесь придется решать самому, особенно попервости. Просто идея с Советом мне пришла в голову в расчете на будущее. Ну не хочу я быть самодержавцем, и бароном не хочу. Мне хочется, чтобы люди сами решали, как им жить. Чтобы меня не боялись, а уважали и любили. Да, да, именно любили. Невыполнимо? Посмотрим. Я не настаиваю, что смогу создать идеальное общество. Не дадут? Но попытаться то могу?

Я так и сказал своему главному "идеологу" что не хочу быть единоличным правителем, не хочу взваливать на себя ответственность за людей, за их судьбы.

Немного растерявшийся от моих слов Милх почти моими словами только и сумел сказать:

- Они не умеют жить по-другому, они все привыкли, что все решает за них правитель острова. Так что тебе придется все самому решать.

- Я знаю. Но пусть привыкают, я думаю, что в скором времени они войдут во вкус и нам с тобой еще придется их успокаивать и не давать им разгуляться.

- Не знаю, что ты там задумал. На материке тоже есть что-то подобное, но все это выглядит там как фарс проводимый жрецами. Ты так же хочешь? Пусть собирают Совет, пусть говорят, пускай законы придумывают, все равно решающее слово за тобой. Так? Ты этого хочешь? Мне кажется, что в таком случае лучше быть правителем, это честнее.

Мне уже самому казалось, что я что-то делаю не то, что надо. Тут просто выжить проблема, а я со своими переустройствами влез.

- Милх, пока все остается, так как и было. Все будем делать постепенно. Но пойми, без помощников, без людей которые заинтересованы в деле, само наше существование может закончиться, причем быстрее, чем хотим. Не сумеем организовать все это только я и ты, нас на все не хватит. Не секрет что людей на острове пока мало, но мы не можем быть уверенными, что выживем, не сдохнем от голода. А ведь жрецы не остановятся они так и будут всех недовольных сюда высылать. Да и местные, они-то вскоре тут все семейными станут, женщины рожать детей начнут. Предотвращать такое положение дел, так как это делал Пилос, мы не станем. Количество едоков будет неуклонно расти. В конечном итоге, если мы не изменим ситуацию с едой, мы дождемся нового бунта, новый переворот тогда вполне возможен будет. Вот поэтому все постепенно должно стать делом общим, не только моим или твоим. Вник? Понял хоть немного?

- Я все время, когда смотрю на тебя, вижу мальчишку, ну может юношу, так вернее, а когда слушаю, то вижу умудренного опытом жизни старика. Откуда это у тебя? Кто ты на самом деле?

- Я и сам не знаю. Откуда-то все это приходит в мою голову. Всевышний видимо мне помогает.

- Может и такое быть. Но среди нас нет таких, ты у нас один такой.

- И, тем не менее, Милх, один в поле не воин. Поверь мне, так будет лучше. Просто будем объяснять людям цели, и они поймут. Ты же вот мне веришь, или и ты не понимаешь, что нам надо делать?

- Я, может, и не понимаю чего-то, но я верю, что все будет намного лучше, чем было до этого.

- Ну, и так пойдет. А то, что тебе иногда кажется странным во мне, откидывай в сторону, и не бери в голову.

Долго мы еще беседовали на всякие насущные темы с моим другом, я надеялся, что смогу постепенно полностью привлечь его на свою сторону, я понимал, что он никуда уже от меня не денется. Ему многое в моих словах было непонятным, странным и непривычным, но другого кто смог бы что-то предложить, здесь попросту не было. И пусть он все-таки преследовал свою какую-то цель во всем этом, я в этом не сомневался даже, но он для меня как открытая книга. Слишком большая пропасть стояла между нами. Время вроде бы одно и то же, но разница в познаниях, в развитии, просто несопоставима. Только бы самому не свихнуться, не стать таким как предыдущий правитель, но я почему-то считал, что такого со мной не будет. У меня есть моя Лиза, и она мне поможет....

План "пятилетки" мне все-таки пришлось набросать. Я же должен что-то предложить вечером нашим выборным представителям, а я нисколько не сомневался, что все старшие более или менее значимых хорт и станут тем самым ядром, а в последующем и Советом, с которым мне и предстоит обсуждать дела насущные. Привлек к этому непростому делу и Милха. Наметив несколько первоочередных дел, я и выложил их в виде плана для утверждения на вечернем совещании. Я потом так и объявил всем собравшимся, что отныне дио раз в Ра-тасси (два раза в месяц) будем проводить такие вот посиделки под названием "совещание", где каждый из членов будущего Совета будет отчитываться за дела, которые ему поручат на этом совещании. Каждый из членов Совета будет иметь постоянное поручение, или конкретное дело, за выполнение которого он будет нести персональную ответственность перед всей общиной.

Все пришедшие были мужского пола и только одна женщина, я ее сам пригласил. Это моя мана (мама). Насколько я знал по рассказам тети и брата, она всегда являлась теневым руководителем всей нашей немаленькой семьи. Именно с ее подачи семья жила всегда в достатке и в ней никогда не было ссор. Поэтому я, не задумываясь, представил ее собравшимся как будущего руководителя всеми женскими и детскими делами, а также вопросами питания и хранения продуктов. Добавив при этом, что:

- Никому из мужчин поселения нельзя решать вопросы отношений с девушками без ее ведома. Никому нельзя без ее разрешения и согласия девушки брать себе на ночь женщину. Можно и нужно создавать свои семьи и строить себе отдельный дом, многие из вас уже имеют подруг, надо просто это узаконить. Не надо встречаться тайком, табу на отношения между парнями и девушками, как было при Пилосе, уже не будет.

Я специально назвал всех сидящих передо мной юношей моего возраста мужчинами, пусть привыкают, что именно они здесь, в нашем "колхозе", старшие. Я заметил как при этом сидевшие тут же, настоящие мужчины Вистас и Терний, переглянулись между собой и скептически ухмыльнулись.

- Да, именно мужчин, других здесь и не может быть. То, что мы молоды, еще не говорит, что мы не в состоянии делать дела сами. Уже одно то, что именно вы, старшие хорт, говорит о том, что вы способны решать вопросы, которые нам предстоят. А предстоит нам следующее:

Самое главное это продукты питания. Без еды никаких дел не может быть. Мы приняли решение, что питаться пока будем в столовой (я так и не узнал, как на языке местных будет называться общественный пункт питания). Здесь должна быть хорта девушек способная приготовить еду для всех нас. Старшая этой хорты обязана будет присутствовать на совещаниях. Создавать эту хорту мы поручим Лозе, я знаю, что она справится с этим поручением. Здесь же создается еще одна хорта и называться она будет "хранители продуктов питания" и она тоже будет подчиняться моей мане (маме).

То, что элланике (женщины) этого мира никогда не привлекались к общественным делам, я уже знал и, назначив старшей свою мать, я тем самым, переступил определенные традиции, но мне не оставалось ничего другого как поручить такое важное дело именно ей, кому-то другому поручать я посчитал ненужным риском. В моей матери я был уверен, даже не зная толком ни ее саму, ни ее качеств, только слова моей дике и моего брата. Да и тот факт что, не смотря ни на что, она смогла сохранить свои чудные волосы, уже говорит о силе ее характера и твердости духа. Вроде бы мелочь, на первый взгляд, но как оказалось здесь это говорит о многом.

Я перед этим совещанием переговорил с матерью и уговорил ее взять на себя это дело, объяснил, что ей предстоит взвалить на свои плечи, чтобы помочь мне, ее сыну. Она ни в какую не хотела брать на себя такую обузу, она понимала, что это будет трудновыполнимо при таком скудном запасе продуктов питания. Еда и все что с ней связано всегда была прерогативой правителя и его помощников. Женщин и близко не подпускали к решению вопросов с питанием. Я тогда рассказал ей, как мы с тетей решили подобную проблему, мама прониклась и согласилась.

- Все что мы сможем заготовить собираем в нашем будущем складе. - Продолжал вещать я для собравшихся. - Для него отводится дом Пилоса. Вистасу надлежит оборудовать его таким образом, чтобы продукты не портились от влаги, я думаю, что вам не надо рассказывать, как это сделать.

- Так, все это понятно, а как же столовая? - Задал вопрос Терний. - Ее же нам поручили сделать в первую очередь?

- Это все в комплексе должно быть. Я имею в виду, все это относится к одному делу. Столовая, склад, кухня с печкой для готовки еды, даже туалет и место для умывания все это и является комплексом, и все это вам надлежит сделать в одном месте. Понятно?

Терний пожал плечами и ответил:

- Вроде понятно, если будет материал и инструмент, то можно и сделать.

- Вот и славно. А мы как раз перейдем к вопросу по инструменту. Кроме тебя Вистос, я знаю, что столярничать еще умеет и твой брат Кетрапикис. Так?

- И его сын Фемиос. Он тоже неплохой столяр. Собственно мы трое и будем строить все, что ты сказал.

- Нам еще надо будет одного специалиста, чтобы он смог подготовить из дерева кое-какой инструмент. Желательно из ... выдумщиков, то есть смог бы сделать многие приспособления для нас из дерева, придумывая что-то сам. Кое-что и я могу подсказать из этого, но сделать не могу, руки не имеют навыков.

Я так и не нашел замену слову "инициатива", но по виду и последующим словам Вистаса, он и так хорошо меня понял.

- Тогда желательно Фемиоса привлечь, он хороший столяр и как ты говоришь выдумщик. Все время приходилось его сдерживать. Он не хуже меня мог придумать что-то такое, что вызывало у наших жрецов желание его тут же отправить на поселение на этот остров.

- Ну, значит, нам с ним надо будет поработать потом. А вам в помощь пойдет хорта местных умельцев. У нас есть Аканис - я уже успел узнать у Милха про этого парня, он тоже был неплохим плотником - он старший хорты плотников. Вот с ними вы и будете строить пищевой комплекс. Это все надо было сделать, как говорится вчера еще. Чем быстрее сделаем, тем легче будет в дальнейшем регулировать вопросы питания.

Все будет сделано, не беспокойся. Главное чтобы материал был.

- С материалом как раз у нас проблема. Мало его, и далеко от поселения, вот именно поэтому нам надо сделать кое-какой инструмент, чтобы мы смогли изготовить несколько повозок. Я знаю, что вы делали повозки под лошадей. Здесь нет их, только люди, поэтому повозки надо делать облегченными. Кроме этого желательно сделать тачки. А так как нет железа - вспомнив, что местные даже представления не имеют о железе, я подправил сам себя - вернее бронзы, то колеса придется делать из дерева, но не такие как вы привыкли видеть, когда жили на материке. Сделаем их, сможем собирать по берегу выброшенное океаном дерево, есть еще и небольшая роща деревьев, туда направим хорту с задачей проредить ее и всю древесину вывезти сюда. Короче дел много и в основном все завязано на дереве. Поэтому мы очень рады, что среди нас появился такой большой мастер своего дела как вы Вистас.

Умышленно подпущенная мной лесть в его адрес не прошла мимо. Терний расправил плечи, и ответил так, как мне и нужно было:

- Сделаю все возможное. Я же понимаю, что все это для нас, для того чтобы выжить здесь.

План мой предусматривал и много других вопросов, но решать их сегодня не представлялось возможным. Пока не решим неотложные дела, а они уже были озвучены, я решил, что все остальное будем планировать и делать по мере выполнения этих задач.

Милх вновь ушел на берег моря, уводя с собой семью Типиуса, он меня уверил, что все сделает, так как надо. Закончат начатые нами строения из плитняка, наладит поставку воды, покажет, каким образом добываются все морепродукты, и поможет сохранить детей, сделав все возможное для них. Я с трудом представлял, что там можно сделать, условия проживания на берегу были очень трудными. Оставить же маленьких детей в поселении Типиус отказался.

Отправил Петроса и Фетроса и вместе с ними еще трех человек на наше озеро с задачей начать прореживать дикий сад. При этом строго наказал им, делать это так, как скажет Лиза. То, что она сможет подсказать какие деревья рубить, а какие оставить я не сомневался.

Я же привлек Фемиоса к творчеству, и мы вместе с ним стали выдумывать различные инструменты способные облегчить сложную задачу по изготовлению легких на ходу повозок и тачек. Мне как бывшему строителю были известны многие приспособления для подобных поделок, но без железа сделать все это было крайне сложно. Простейшую стамеску или тот же рубанок без подручных инструментов сделать просто невозможно. Единственная ручная пила, сделанная неизвестно когда и кем из бронзового листа, уже была настолько сточена, что ее можно было использовать только для тонких дощечек, которых тоже не было в наличии. Короче, мрак.

Тачка как таковая здесь уже вовсю использовалась на материке, и выдумывать что-то навороченное нам не пришлось. Тачка обычная, под одного человека, колесо, правда, придется делать из дерева, а чтобы не распалось при нагрузке его необходимо проварить в жире все той же Нэт. Это уже я предложил, так как даже бронзы у нас для подобных поделок нет. Ремни из кожи все той же Нэт желательно применять в сыром виде, чтобы потом они превратились в монолитный крепеж. Гвоздей очень мало и мы решили, что такой вот крепеж вполне будет достаточным. Даже нагели не придется применять. Бока тачки за неимением досок обошьем кожей прикрепленной к каркасу из костей Нэт, сами кости крепить будем ремнями к раме тележки. Не понятно как все это будет выглядеть и выдержит ли испытание временем, но решили, что стоит именно так все и сделать. А вот с повозкой мне и Фемиусу пришлось повозиться, придумывая как все это претворить в жизнь, не имея под рукой инструмента в виде ножовки и стамески. Предложенные мной элементы повозки в виде поворотной передней оси на шкворне и ступицы на колесе произвели на моего помощника можно сказать неизгладимое впечатление. Здесь, как, оказалось, применялась своего рода колымага с почти двухметровым колесом, посаженным намертво на ось, которая и вращалась вместе с колесами. Вся эта "колымага" тащилась с помощью волов. Лошадей использовали в облегченной повозке в виде небольшой колесницы, у которой колеса от размеров не поменялось. Все такое же, сделанное из наложенных крест-накрест досок и отпиленных по кругу. То есть о спицах тут даже еще и не помышляли. Такая древность меня просто пугала. Мне как-то было не по себе от того что за столь долгое проживание на этой планете люди даже в таких простых (по крайней мере в моем понятии) вещах так и не продвинулись вперед. Даже среднеазиатская арба, которую я в результате обдумывания и предложил сделать, для Фемиоса была сверх новинкой. Казалось бы, чего там такого необычного, колесницы же делают, а эта арба по своей сути и есть колесница, только приспособленная под перевозку груза. Зато, здесь, не надо делать, ни поворотную ось со шкворнем, ни раму. Вернее раму то, как раз и надо, или платформу, как сегодня у нас говорят. Трудность тут просматривалась в том, что для колес необходимы втулки и было бы не плохо их отлить, хотя бы из бронзы. И вот это-то пока нам не под силу, а найти твердое дерево здесь, дохлый номер, придется использовать в таких вот поделках любое. Хотя .... На озере надо будет попробовать найти топляки. Вымоченное дерево тоже имеет свойство твердости.

Инструмент кое-какой у меня уже был, пусть и сделан из костей, но вполне пригодный, тот же скобель, что мы применяли при выделке кожи Нэт, для обстружки оси вполне пригоден. Бурав - помню, я его делал долго и не до конца уверен, что по дереву его надолго хватит, но пока пойдет за неимением лучшего. Я вообще удивился, что Вистас при переезде сюда не смог припрятать хоть что-то из инструмента. Только ножи и топоры, ни стамесок, ни долота, ни того же буравчика, не говоря уже о сверлах по дереву, ничего не смог перевезти сюда. Хорошо, что хоть шило и спицы для вязки шерстяных изделий его жена смогла провезти. Да и судя по разговорам с моим напарником у них там, на материке за этим смотрели строго. Любое нововведение отбиралось жрецами и если накапливалось много предупреждений в отношении человека с его новоделами, то жди, что его семья вскоре переедет на остров. Поэтому может и не было никакого инструмента для работы того же столяра. Дикость неимоверная, по моему разумению. Как они строили на материке дома ..., одним топором что ли? Поэтому при обсуждении возможных инструментов которые можно сделать из того что у нас было мой напарник только удивленно таращил на меня глаза. Но обещал, что сможет под моим руководством сделать. Так мы смогли сделать известные ему стамеску и долото, молоток деревянный или как еще его называют колотушка для насаживания ступиц, долото полукруглое для выдалбливания отверстий в ступицах. Для сгибания ободьев для сборки колеса приготовили приспособление, насколько помню, оно называлось в Средней Азии "тез" и состояло оно из толстого бревна, укрепленного одним концом на стойке, врытой в землю, а другим концом, также вбитым в землю посредством двух кольев. Что мы и сделали. На перегибе бревна сделали небольшой вырез и установили две короткие стойки. Между этими стойками предполагалось вставлять своим комлем загибаемую жердь. Оставалось только найти для этого такую жердь. То, что валялось по берегу, для подобных экспериментов не годилось. Вся моя надежда была, что подобную заготовку мы сможем найти в нашем (теперь он действительно уже наш) саду. Для этого мне самому надо идти туда, иначе никто этого и не сделает.

Дав задание напарнику по дальнейшей работе по подготовке нашего "производства" я в одиночку отправился к озеру. Предстояло проверить на сгибаемость растущие на озере деревья, от этого зависело, будет у нас легкое колесо, или придется делать его, как и делали до этого. А доски у нас были дефицитом, на колеса пускать не хотелось.

То, что тут мне приходится постоянно вспоминать чуть ли не доисторические приспособления, чтобы облегчить свое существование меня крайне изумляло. Никогда бы не подумал что, попав сюда, к инопланетянам, я попаду в такую вот сложную во всех отношениях бодягу. У нас на земле инопланетян в книгах и фильмах всегда показывали пусть и агрессивных, но технически очень продвинутых, никто даже подумать не мог, что они окажутся настолько отсталыми. Хотя, конечно, судить обо всех возможных мирах, где существуют разумные в таком вот контексте не стоит. Это мне так повезло, ну и Лизе естественно. А может, нас специально сюда забросили, чтобы мы тут прогрессорством занялись и хоть как-то помогли здешним людям выйти из состояния закостенелости и дикости? Ага, счас. То-то и меня и Лизу в умирающие тела засунули. Никому нафиг не нужно наше возможное прогрессорство, не нужны наши знания, да и что можно сделать в таких вот условиях. Тут железа даже нет, какое нафиг прогрессорство. Тут выжить и то сложно. Даже Робинзону, мне кажется, легче было, у него хоть какие-то инструменты были, и не было столь агрессивной фауны. Одно хорошо - это наличие людей, причем ничем не отличающихся от землян.

Да и ныть уже надо прекращать. Я каждый час должен славить Всевышнего за предоставленную мне возможность чувствовать себя, знать, что я - это я, пусть и в чужом теле. Вот это действительно заслуживает внимания, это настолько необычно для моего понимания, что я на всякий случай даже думать об этом не стану. А то разнылся тут.... Возьмет да и перекинет обратно, чтобы не ныл. Надоест ему выслушивать от меня вместо спасибо упреки и ..., все, прощай молодость, прощай жизнь. А мне очень хочется жить, я даже не обращаю внимания, что живу за счет чужой жизни. Правда, я уже убедил сам себя, что мы с Семесом помогли друг другу, я же мутуалист. Не надо путать с мутантом, хотя ..., и такое можно сказать обо мне. Мое в этом теле только сознание, или дух, ну может душа, как принято называть у землян ту эфирную оболочку, что отлетает со смертью тела. Вот Господь и сподобил меня оказаться в другом теле, не дал погибнуть моей душе, и мое сознание не угасло, а продолжает жить.

- Спасибо тебе Всевышний, я тебе признателен, и я твой должник. Если ты захочешь, чтобы я что-то сделал для тебя, ты только намекни, все сделаю, если конечно смогу. Но жизнь, которую ты мне дал, я за тебя всегда готов отдать. Знай это. - Мои громкие в этот раз слова остались как я, и ожидал, без ответа.

Обдумывая все это на бегу, я и не заметил, как оказался у горного кряжа, где мы уже успели протоптать стежку - дорожку к озеру. А вскоре стоял над обрывом, где всегда спускались вниз. Мне всегда как-то не по себе было, что мы тут топчемся по золотой жиле. Соль и была этой самой жилой, без нее мы вряд ли сможем в дальнейшем заготавливать впрок продукты питания. То, что добывали в поселении из морской воды, было как капля в море. Может именно поэтому никому и в голову не пришло заготавливать что-то впрок. Только сушеные бобы и сыпучие зерновые хранили в качестве запасов. Но и добыча мяса или рыбы здесь то же не панацея. Во-первых трудно, а во-вторых ..., то же трудно. Возможно, нам стоит сходить на разведку, на вторую половину острова? Никто же не знает что там? Только предания, что туда нельзя ходить. А почему нельзя? Звери страшные? А здесь выходит они не страшные? Ха! Очень даже, я бы сказал жуть как страшные. Но ведь, вот с этими химерами, живем бок о бок и ничего, привыкаем, как и они к нам, так и мы к ним. Нэт, уж насколько опасна, но мы ее уже едим. Орлы не дадут? Так мы ночью будем идти. Хотя нет, по горам по ночам ходить не стоит. Значит, решено, вот разберемся с насущными делами и пойдем, сходим, посмотрим, что там и как.

Стук топоров оповестил меня, что здесь все нормально, расчистка рощи идет полным ходом.

Меня встретила Лиза, она как чувствовала, что я появлюсь, спешила к стене плача, а увидев меня, бросилась на меня, как будто не видела целую вечность. Мы стояли с ней, обнявшись, и наверняка думали об одном и том же, так как почти одновременно поспешили с вопросом:

- Ты скучал(а) обо мне?

Я засмеялся, Лиза подхватила смех:

- Да, я очень скучал, мне тебя очень не хватает, я никогда не думал, что смогу вновь испытать чувство восторга только при воспоминании о том, что есть у меня моя вторая половинка, и я уверенно могу сказать, что она от меня без ума. Ведь ты от меня без ума? Я прав? Ну, скажи я прав?

- Конечно, прав. Ты всегда рядом со мной, и я тебя ждала. Очень ждала.

Мы целовались, забыв обо всем на свете. Нам не нужен был никто, нам ни к чему были чужие горести и заботы, мы и о своих заботах не вспоминали, вернее у нас была одна забота - это насладится друг другом. Наверное, мы бы так и стояли, обнявшись, и целуя друг друга, и вероятно на этом бы не остановились, если бы не изумленные плошки - глаза детеныша химеры. Он уставился на нас, и как мне показалось, с большим изумлением наблюдал за нашим поведением. Это меня и отрезвило, я не стал продолжать то, что вольно или невольно собирался сделать. Лиза, так же как и я, увлеклась, и ей было не понятно, почему я прекратил ласкать ее грудь. Только когда я кивком головы показал на стоявшего в кустах и наблюдавшего за нами детеныша химеры, она смогла себя успокоить и мы, обнявшись, пошли к своим товарищам.

Вроде бы и отсутствовал здесь всего ничего, а изменения так и бросились в глаза. Парни успели расчистить небольшой участок рощи. Рубить деревья при наличии двух топоров было делом нелегким. Оказалось, что самое трудное при этом дело - это срубить одну из разновидностей лианы. Основной ствол был толщиной в руку и при его гибкости он в то же время был настолько твердым для бронзового топора, что приходилось неоднократно подтачивать лезвие, чтобы, в конце концов, его срубить. Я бросился его испытывать и осматривать. Ничего лучшего для моей задумки по созданию облегченного колеса я и не мог мечтать найти. Мне просто повезло, дерево очень крепкое, вполне может обойтись без железного обода, правда и обрабатывать его будет ой как нелегко. Если даже всего семь спиц сделать, то и их надо будет очень постараться закрепить. Но уже одно то, что оно крепкое и легко гнется уже хорошо, и я довольный найденным решением продолжил искать бревно, из которого предстояло сделать ступицу и сами спицы.

Так казавшееся на взгляд легким, дело постройки арбы постепенно обрастало все новыми и новыми трудностями, и все упиралось в инструмент. Без железа сделать что-то достойное названию инструмента было трудно. Да и бронзу использовать.... Известная даже здесь холодная обработка накопившегося металла в виде бронзового хлама на складе Пилоса не даст хорошего результата, а для переплавки необходим уголь. Я уже себе все мозги проел, обдумывая как можно сделать хотя бы тигель. Горшки керамические в поселении были, и даже с крышкой были. Мелковаты правда, но то, что их использовали, чтобы приготовить варево на огне уже хорошо, значит, не рассыплется горшок и при переплавке бронзы. Это хоть какой-то выход. Заниматься еще и керамикой мне просто некогда, здешняя хорта горшечников как мне показалось, вполне может справиться с таким делом, тем более что глина оказалась на редкость подходящей для керамических изделий. Для обжига они применяли яму, а я почти с уверенностью могу сказать, что для бронзы температуру в 900 градусов создать на костре невозможно, выходит, надо будет делать небольшую глиняную печь. Это не особо трудно, если знать, как делать, а я знаю. Ничего необычного она собой не представляет, обычная русская печь. Все упирается в уголь. Простой горн, что можно увидеть в любой стоящей кузнице, здесь невозможен по простой причине - нет угля. Правда и наковальня здесь отсутствует, вместо нее приспособили большой валун с более-менее ровной верхней частью. Выковать что-то новое просто нет возможности. Только переплавка и литье могут нас выручить, естественно при наличии угля. Значит, будем делать его, прямо сейчас, так сказать, не отходя от кассы, вот тут и начнем. Отходы от вырубки нести в поселение нерационально. А вот всю бронзу, что скопилась на складе у Пилоса принести сюда возможно. Желательно и "металлургический завод" здесь построить. Может, железную руду найдем, ведь никто не задавался такой целью, поэтому вероятность находки вполне возможна. Выход черной соли на поверхность говорит о такой возможности, я сразу еще, когда только увидел эту соль, подумал о таком возможном варианте.

Все это еще впереди, сегодня же предстоит работа по подготовке угля. Я подсказал дровосекам собирать все, что не пригодится для поделок из дерева и, освобождая от мелочи и листьев складировать пока в одну кучу. Обычно насколько я знаю, используют наколотые поленья, причем чаще всего березовые чурки и желательно еще сырые, но это все в идеале. Яму копать для выжига угля мы не станем, дай бог, как говорится закидать кучу землей. Дерна как такового нет, но слой земляной здесь солидный, так что закрыть кучу мы сможем. Как готовить под выжиг угля кучу дров я знал..., теоретически. Посмотрим, как получится на практике. Пока же я попробую изготовить деревянную лопату, закидывать кучу дров руками мне казалось как-то не с руки, а лопат я что-то тут не наблюдаю, в упор не вижу. Только и остается, что попробовать сделать, пусть хоть отдаленно будет похожим на лопату. Благо, что топоры есть, без них мы бы просто не смогли ничего сделать. Придется потратить целое бревно, но прежде подготовим приспособление для рыхления земли, она здесь достаточно твердая, слежалась за века. Найдя жердь, подходящую по размеру принялся обтесывать топором, готовя заостренный деревянный лом, это и будет разрыхлитель. Приготовил клинья для разделения бревна на лаги и приступил к процессу изготовления доски, а в последующем и лопаты. Процесс прямо скажем очень затяжной и трудоемкий. Но никуда тут не денешься. Надо Федя, надо. Плохо только то, что и это надо и другое надо и на все я один, как и топоров, которых у нас здесь всего два. Надо и лес валить и сучки отрубать и лопату делать. Не хватает инструмента, хоть тресни. А время-то не просто идет, оно блин бегом бежит.

Пришлось отвлечься и перестроить процесс работы моих помощников. Поставил двоих рубить деревья, одного приготовленным колом рыхлить землю, еще одного складировать кучу дров. Объяснил Фетросу как изготовить будущую лопату. Хорошо, что он представление о деревянной лопате имел, не пришлось много объяснять. Мне же предстояло искать будущие обода для колес и готовить их к транспортировке, так же как и подходящие деревянные чурки под ступицы.

Целых три дня пришлось мне потратить на подготовку будущих запчастей для колес. Хотелось сделать несколько арб. Но в ходе подготовки этих запчастей понял, что пока только две сможем попытаться сделать. Иногда хотелось просто бросить все это, настолько трудно было делать все без подходящего инструмента, за что не возьмешься, везде он необходим, а его нет и хоть волком вой от безысходности. Хорошо, что рядом всегда была Лиза, она на меня влияла как своеобразный успокоитель и в какой-то степени подпинныватель. Именно так, если бы не ее ненавязчивые подсказки, порой наивные, но такие милые, то я бы вероятно плюнул на все эти поделки. Еще неизвестно сможем ли мы все это сделать? Поэтому ее присутствие мне было просто необходимо.

Ротана даже не впрягалась в наши "производственные дела", она регулярно совершала прогулки с дочками к Милху за продуктами, и ни в какую не хотела покидать башню с птицами. Я-то думал, что Лиза будет там "научным руководителем", но Ротана как-то не заметно и не обидно отстранила от этого дела мою Лизу, и они вдвоем с Силхом продолжали кормить, поить, и ухаживать за птенцами. Она мне только еще раз подсказала, что необходимо привлечь кого-нибудь из мальчишек к подготовке их в качестве будущих наездников, и я, понимая важность этого эксперимента, пообещал ей прислать сюда будущих всадников.

Посмотрев, как вьются около птенцов ее дочки и Силх, я почему-то подумал, что искать других наездников не нужно, они уже нашлись. Ротане не стал говорить ничего про мои мысли, не надо ее пугать. Все встанет на свои места постепенно. До момента, когда полетят эти птички еще дней шестьдесят. А сутки здесь длятся двадцать восемь часов. Или как на местном языке говорится ра-сенди (сутки) вмещают экоси зния тур (двадцать восемь часов). Час почти, как и на земле шестьдесят минут, может чуть больше. Я пока этими исчислениями не заморачивался, как-то не до этого было. Пользовался, как и привык. Понятия, такие как минута, час, день, ночь, сутки, здесь были и мне этого вполне хватало. Тем более что я с разговорной речью местной уже на "ты", во всяком случае, меня почти дословно понимают. Те слова, которых в местном словарном запасе нет, я предлагаю запомнить их другим людям в русскоязычном варианте. Мне так проще, а они пополнят свой словарный запас. И мне хорошо и им неплохо. Они уже привыкли к моим, как они считали чудачествам, и не обращают внимания, но слова запоминают. А я тут внес много новых слов и названий, но они как не странно легко вписываются в лексикон местных людей, не то, что у меня, некоторые понятия так и не смог уяснить и запомнить.

Унести все заготовки в поселение для изготовления повозок было трудно. И я уже задумался, а не сосредоточить ли все производство здесь, тем более что мысли о подобном меня посещали и раньше. Все упиралось в людей и в их бытовые условия. Навес и небольшой шалаш, что соорудили для себя лесорубы, были единственными здесь сооружениями, ничего похожего на дом пока и в планах нет, все надо строить заново, а в поселении все это есть, пусть и напоминает весь город собой подземный бункер, но крыша над головой имеется. Главное, есть где жить, ведь даже просто спрятаться от ерликов и то надо укрытие. Прикидывая плюсы и минусы, продумывая логистику, я пришел к выводу, что пока все надо сосредотачивать в Пилостонесе. Там и люди, какой-никакой инструмент, еду таскать не надо, вода рядом. Ну, а дерево не только отсюда поставлять придется, на берегу моря местами есть выброшенные морем запасы древесины, то же собирать и выносить придется, так же как и глину. А если сделаем повозки, то нам все это будет гораздо проще доставлять в свой "город". И свой будущий "металлургический гигант" то же буду делать в Пилостонесе.

Убрав все свои сомнения в сторону я, взяв с собой троих парней, поспешил с грузом в поселение на реке. По дороге я дал себе обещание, что повозки сделаю обязательно, чтобы мне это не стоило. И хорту специально создам и назову их водителями повозок, ну или караванщиками. Тащить будущие слеги и жерди для колес было не только неудобно, но и тяжело, а мы еще и заготовки для спиц в виде тех же самых слег тащили. Вот поэтому и обязал сам себя изготовить повозки. Без транспорта мы не сможем сделать все что я задумал, ну а пока хорту носильщиков создать необходимо. Все эти на первый взгляд мелочи меня только лишний раз укрепили в мысли, что лучше будет все-таки создать промышленность здесь в поселении, на берегу реки. А дерево под поделки, и будущий уголь, и глину, и продукты питания с моря будем доставлять, для этого и задумал сделать повозки. Зато все в одном месте будет, и мне не придется бегать, высунув язык, чтобы все контролировать. Решено! Делаем все в поселении. Никаких больше размышлений, а то так и буду метаться. Благо, что здесь только остров. Если бы территория была большой, то эта проблема стала бы основной, только и делали бы что перетаскивали грузы туда-сюда. Эх, хорошо бы сюда "камаз" закинуло, ну или хотя бы ослов что ли.

Размышляя, таким образом, я вместе с носильщиками незаметно пришел в селение. Сразу же поспешил к Фемиосу, мне было интересно, что за эти дни он смог сделать. Он меня порадовал, привлек местных кузнецов, и они смогли из бронзы сделать два скобеля, молоток и из остатков сломанного меча непонятно как оказавшимся в куче металлома соорудили еще одно долото, оно было более широким, чем мы сделали до этого.

Бригада плотников заканчивали навес над будущей столовой. Я даже удивился, одним топором и убогой ножовкой был сделан стол для приема пищи и стол для кухни. Скамейки соорудили из жердей собранных ранее на берегу моря. Места было мало, я глядя на это убожище под названием столовая, никак не мог представить, каким образом мы сможем накормить за столом на десять человек такую ораву, как все население нашего не маленького поселения. Как-никак, а пропустить триста человек.... - это надо постараться. Получится, что весь день надо будет людей кормить, а я к тому же планировал трех разовое питание. Да..., блин..., горелый... опять я что-то не то придумал, вернее не продумал, как следует. Нет, можно конечно, и без столов со скамейками обойтись, главное чтобы чашка с ложкой была у каждого. А вот это мысль правильная. Необходимо чтобы каждый приходил за едой сюда со своей посудой, а где он будет есть, это не столь уж важно. Самое главное в этой ситуации мне видится момент готовки еды. Видимо мне сразу надо было на это внимание обратить, а не на столах и скамейках. Тем более при таком дефиците этого самого дерева, не говоря уже об инструменте.

Мои армейские привычки здесь явно не покатят. Я-то вспомнил, когда планировал соорудить столовую, что солдатский пищеблок принимал, бывало и по тысяче человек, и все это было вполне реально и нормально. Но это там нормально, в прежней моей жизни, там не были дефицитом стройматериалы, и соорудить столовую на гарнизон в тысячу военнослужащих было делом плевым. Я сам строил такие пищеблоки. А здесь облом. Ну, нет материала, и ничего не поделаешь, а надо, и то и другое. А где взять? Складов госрезерва здесь я что-то не наблюдаю, так что выкручиваться придется своими силами. Может и не нужно делать столы, скамейки, навесы, обойдемся тем, что есть? Пока, во всяком случае, а в дальнейшем будет видно.

Ладно, придется так и сделать. Маме подскажу, пускай объяснит каждому, что приходить надо со своей посудой. А что? Зато мыть не придется каждую чашку, сами вымоют.

- Семес - а вот и мама на горизонте, сейчас она мне шею намылит - здравствуй родной. Ты почему не зашел сразу, я бы тебя накормила, а сейчас ничего не осталось, заложили продукты на следующую порцию. Придется тебе подождать.

- Конечно, подожду, я вот смотрю, ты как-то смогла все тут организовать и кормить людей уже вы начали. Молодцы!

- Плохо все. Вернее одно хорошо, а другое плохо. Варить надо много, а горшки все маленькие, ведь все готовили обычно на семь человек, большие горшки наши гончары не умеют делать, да и печка не годится, маленькая очень. Я раздала обратно чашки и ложки, решила, что так будет лучше, пускай каждый приходит со своей посудой, а мы уж приготовим еду. Но сложно готовить на такую кучу народа. Никто так не делал раньше, даже на материке в трапэзалусах (столовая) столько не готовили за один раз. Надо что-то придумать, эта общая трапеза занимает гораздо больше времени, чем раньше было.

- Мана, ты может и права, но не во всем. Молодец что придумала со своей посудой приходить, ну а с горшками, да и с печкой, что-нибудь придумаю. Не сразу, но постепенно все нормализуется, и горячая пища гарантированно будет у каждого. Дрова, опять-таки, мы сможем экономно расходовать.

- Сын, ты не понимаешь главного. Люди раньше работали за еду, другой платы за труд здесь не существует. После смерти Пилоса все так и осталось, и сейчас так же за еду будут работать. Но ты решил зачем-то все продукты складировать в одном месте и тут естестественно появляется вопрос. Все знали, что часть продуктов идет им за работу, в ихнию хорту. Это был стимул работать для всех нас. А сейчас все в недоумении, все считают, что ты еще хуже, чем Пилос. Тот хоть часть продуктов забирал, как бы в уплату за охрану, за инструмент, за одежду, остальное было в распоряжении людей, а ты и этого не даешь, да еще и отбираешь все, что было у людей накоплено на черный день. Вот и спрашивают себя люди, а надо ли им все это?

- Так я же всех кормлю в столовой.

- Это не заметно и люди считают в порядке вещей, что ты кормишь их за работу, а вот то, что им не будут платить за работу как раньше продуктами, они все восприняли как ухудшение своей и так не сладкой жизни. Поэтому тебе сын надо подумать, и возможно оставить все как было. Или как-то объяснить людям, что сократишь выдачу продуктов.

Я задумался. Такой вроде незначительный вопрос, как мне думалось, а оказывается в наших условиях чуть ли не главным вопросом. Получается, что я принял решение не выдавать им "зарплату", а все забирать себе. Они и не могут думать иначе, они просто не знают, что все можно решить по-другому, и им это естественно показалось еще более худшим положением дел, чем при Пилосе. Теперь надо ждать момента, когда люди начнут кричать типа "за что боролись, где улучшения" ну или что-то подобное. Вот ведь блин, я-то думал, как лучше сделать, а получается, что опять поспешил. Как вариант, вначале надо было не отбирать продукты и посуду, а просто как доппаек за мой счет выдавать в виде горячей пищи раз в день. И это потом вышло бы как норма, постепенно привыкли бы, и не было тех трудностей, что я тут создал со своей неуклюжей попыткой оказать помощь людям.

По всей видимости, меня сподвигло так сделать наш первый опыт, когда мы с тетей кормили всех освобожденных на берегу, тогда мне по душе пришлось, как все получилось, и вот под таким настроем я и решил что тут тоже так получиться. Ан нет, не получается.

И так, что же мы решим? Как выкрутится из ситуации? Наверное, начну по новой. И первое что сделаю - это помогу нашим горшечникам.

Мастера, а самому старшему из мастеров этой хорты было ровно восемнадцать лет, если перевести на Земной цикл времени то ему было бы примерно что-то около двадцати лет, но выглядел он на пятнадцать, настолько худенький и маленький пацанчик стоял сейчас передо мной. Однако спеси у него..., как у настоящего дедка прошедшего огонь и воду, в смысле все знающего и умеющего. Ему удалось за те три года, что он тут находится стать неплохим умельцем месить глину. Мне кажется, что на большее они тут и не способны. Но горшки делали и кружки тоже. На все мои попытки понять, как они достигают подобных успехов, ни он, никто другой из хорты вразумительно не могли ответить. Или они специально косят под не знающих, скрывая, что и как тут происходит и каким образом они выпускают свою продукцию? Не понятно. Правда, тут есть и оправдание их нежелания что-то делать. Самый знающий горшечник погиб при наших завоеваниях свободы, а один отправился с Милхом на побережье как специалист по охоте на Нэт, остались в хорте самые молодые "мастера".

- Значит, не знаешь, говоришь, как делать большой горшок? - Я не стал уточнять дальше, что они умеют, решил, что лучше один раз показать, чем долго-долго объяснять. - Готовая глина под поделки есть? Вот и хорошо. Смотри, что я буду делать.

Я уже заметил, что в помещении вместо стульев используются чурбаки, поэтому выбрав, самый большой, я и стал его готовить. Ножом кое-как смог убрать все заусенцы и зачистить разрушенные края большого пня. Получилось не очень, но для первого раза я думаю, сойдет. Попросил одного из подручных подготовить немного сажи. На недоуменный взгляд старшего я успокаивающе похлопал его по плечу:

- Потом поймешь, зачем надо сажу.

Закончив сглаживать чурбак от шероховатостей, я намазал его сажей и принялся изготавливать из глины колбаски. Готовыми глиняными веревками стал обкладывать болванку, поставив ее предварительно в тенечек на поддон. Я делал все молча, только изредка бросая взгляд на сгрудившихся вокруг "мастеров-горшечников". Я не мог упрекать их в незнании простых вещей в своем ремесле, им никто не показывал, они, вспоминая, как это делали их отцы, старательно пытались все это воспроизвести. Молодцы, считай, дошли до своего уровня сами. Вскоре я полностью закрыл чурбак своими глиняными колбасками. Загладил, и получилась большая емкость, что-то типа кастрюли на двадцать литров. Аккуратно вытащил чурбак, очень боялся, что вся эта экспозиция скукожится, но бог миловал, осталось только просушить, и поставить на обжиг, крышку можно сделать потом уже на готовый котел.

- Сажа здесь нужна, чтобы глина не пристала к дереву. Иначе снять с деревянной заготовки изделие будет сложно, а лучше будет, если снимать с чурбака уже просохшее изделие, но это когда не планируете продолжать наращивать стенки. Когда будете ставить на обжиг, то положить изделие желательно на бок или на дно, чтобы жар проникал и внутрь посуды. Теперь давай глянем на твою печь.

Он подвел меня к яме с прокопченными краями. Это было примитивно просто, края ямы не только прокоптились, они обмазанные той же глиной схватились намертво и стенки стали огнеупорными, способными выдержать большой жар, когда яма закрывалась и превращалась в печь. В общем-то, для тех изделий, что делали местные умельцы вполне нормально, но раз можно сделать лучше, почему бы и не сделать. Я посмотрел на приготовленную глину, ее было явно недостаточно. По всей видимости, придется посылать за глиной людей. Жаль, что много в корзинах не принесешь, а ее надо будет немало. Ведь придется делать кроме печки для обжига еще и нормальную печь для кухни, и возможно для переплавки бронзы то же придется делать. То есть кирпича надо много, неплохо было бы на месте выхода глины готовить заготовки, но без воды не получится, а ее там нет. Опять выходит, необходима повозка. "Лыко да мочало - начинай сначала" - поговорка прямо для меня. Но делать нечего, придется посылать людей за глиной. Этот процесс долгий, так что, пока суд да дело, будем по старинке делать, тем более что у гончарной бригады, вернее хорты, все это уже наработано.

Так и поступил, объяснив, что подобных изделий как я сделал, нам необходимо изготовить из всей той глины, что у них тут есть в наличии. Не дожидаясь моей команды, после того как высохнут горшки, произвести обжиг. К тому времени придут те, кого пошлем за глиной, и уж затем, будем вместе делать нормальную печь из кирпича. Я узнал, что кирпич они уже знают, как изготовить, но так как глины всегда мало приносили то и кирпича много не делали.

- Ну а почему тогда не сделали для обжига нормальную печь, из кирпича?

- Кирпич получался ломким, и печка рушилась каждый раз после обжига. Проще, оказалось, делать обжиг керамики в яме.

- Тогда можно было попробовать выложить стенки из плитняка с берега моря, а свод выводить уже кирпичом.

- Нельзя на берег моря ходить, там боги могут наказать за непослушание.

Я понял, что без меня тут так же изменений не будет, люди живут по старинке, как привыкли. Мыслить, что-то придумывать, как-то усовершенствовать - все это у них веками вытравляли, поэтому никто и не пытается изменить существующий порядок вещей. Закостенелость и дикость - так можно охарактеризовать все, что тут происходило.

- Нет, Федя, надо все менять, надо заставить людей думать. Необходим был им такой вот человек как я, без моих знаний они еще века будут жить, так же как и жили. Толчок в развитии хотя бы на этом отдельно взятом острове просто необходим. Да и не хочу я жить как дикарь, зачем так жить когда можно попробовать все поменять. Ясно - понятно, что я не смогу тут создать все и сразу, времени уйдет море, но вода камень точит, так и здесь, потихоньку, полегоньку, но все изменится. Я не я буду, если года через три не буду иметь свой дом, кровать, чашку и ложку из какого-нибудь металла. Войн здесь нет, с опасностями бороться научимся, сельское хозяйство с помощью ирригационных мероприятий сможем наладить и продуктами людей обеспечим. Так что... Федя, не менжуйся, все вскоре Тип-Топ будет. Я еще и пиво научу их делать, ячменя здесь хватает. Кайф - малина, а не жизнь будет.

***

Немало промучившись с изготовлением арб, мы все-таки сумели их построить. Я "запряг" в обе колесницы четырех самых сильных парней и "помчался" к своей Лизе. Смешно? Я бы не сказал. Для пробы мы загрузили продукты для птиц и людей что там работали, везли все очень осторожно, так как я боялся, что все это сооружение вот-вот рассыплется. Все сделано и закреплено сыромятными ремнями и клеем, который смогли сварить из головы, костей и мездры, что снимали с кожи акулы, с все той же бедной Нэт. Вместо металлических гвоздей использовали деревянные гвозди или если нагляднее сказать - колышки, обильно смазывая их клеем. Я помню, что подобное крепление применялось повсеместно в древности и у нас на Руси. Нагели применялись видимо и здесь, Фемиос, во всяком случае, вполне уверенно их изготавливал. Я удивился, когда Милх в очередное свое посещение принес готовый клей, с его слов я понял, что его сварили новые поселенцы на берегу моря. Получился неплохой клей, достаточно крепкий, но как он себя поведет в дальнейшем, я не представлял, так как технологию варки клея я не видел, но попробовав на разрыв склеенные этим клеем две деревяшки, убедился, что все было достаточно крепким, и все равно сомневался, кто его знает, как поведет себя наше "творение". Поэтому в свой первый рейс будущие караванщики нагрузили груза совсем немного. Коляска не получилась совсем легкой, получилась обычная арба с небольшим ящиком, поставленным на раму. Я решил, что так будет лучше, ведь придется возить длинные жерди, бревна. Снять ящик целиком всегда легче, чем борта. Особое внимание при первой поездке я естественно уделял колесам. Они тут самое ценное. И по материалу, и по времени, затраченными на их изготовление. Особенно долго возились с ободами, стамеску и долото при выдалбливании пазов приходилось затачивать чуть ли не через каждые пять минут работы с ними. Зато почти не мучились, когда пришлось сгибать саму жердь, материал был на редкость гибким. Стыки все равно пришлось укреплять бронзовыми пластинами, полностью шину из металла сделать нам было не по силам, вернее не из чего. Не получились колеса большими, как у настоящей арбы, диаметр в полтора метра самое большое, что удалось выкроить. Бронзовых втулок, как планировал, пока сделать не удалось, и смазку изготовить не смогли, хотя я неплохо знал каким образом можно получить деготь, и даже скипидар, но смолокурню еще надо сделать, а это, плюс еще и отсутствие подходящего материала, делало невозможным получение необходимого продукта. Но выкрутились, вместо дегтя я решил использовать жир Нэт, пришлось посылать людей за этим жиром. Но к скипидару и дегтю мы еще вернемся, если потребуется, сегодня же требовалась любая смазка и мы ее нашли. Так что, колеса крутились без запаха подгорающего от трения дерева, повозка шла без скрипа. Я испытывал гордость глядя на свое произведение, и это вполне объяснимо. Можно сказать на голом энтузиазме и матерном слове изготовили. Фимеос зато получил в свой словарный запас массу новых слов и выражений. Особенно ему понравилось фраза "ах, ты ж сука такая", он меня долго выпытывал, кто такая сука, оказалось, что у них нет собак и не только здесь на острове, их нет и на материке. Почему? Не знаю, и он не знает. Вполне возможно, что ерлики перетаскали всех собак себе на пропитание.

Прибыв на озеро, мы сгрузили груз, и тут же загрузили повозки бревнами. Я не имея возможности побыть тут со своей Лизой, предложил ей идти со мной за морепродуктами, на что она с радостью согласилась. Ротана доложила, что здесь все идет по плану, лес рубят, прореживая будущий сад, все, что не пригодится в деле, складируется в одном месте и куча отходов, как ей кажется, уже достаточно большая получилась. Так что есть необходимость приступить к изготовке угля. Она уже знала, что это такое и как его нам предстоит получить, но считала, что без меня тут не обойтись. Ну, кто бы сомневался. Я тут в каждой бочке затычка. Пообещал, что как только завезем все необходимое в поселение для создания "металлургической промышленности" так и сюда приду, чтобы заняться углем. Я все время немного скептически относился к моей деятельности по подготовке на первый взгляд такой простой вещи как переплавка бронзы. По сути это все не сложно сделать, я все это знал хорошо и представлял, как можно это сделать, но вот подготовка к этому у меня занимает массу времени. Все приходится делать с нуля и главное все, что надо для этого разбросано по всему острову. Я так и сказал своей тете, что вот теперь, имея свой транспорт, мы сможем все свезти в одно место и заняться переплавкой бронзы.

Предстоящий путь с тяжелым грузом был в нашем случае как экзамен. Я не стал загружать много, но и по пять бревен, что мы положили, было для небольшой тележки грузом солидным. Длина каждого бревна четыре метра, диаметр в среднем тридцать сантиметров - это уже говорило само за себя. Ну и как ожидалось, бревна были тяжелые, сырые, еще не успели просохнуть. Поэтому и я, и Лиза активно помогали тащить тележки по песку. Прямо скажем не легкое это дело, но все-таки гораздо сподручнее, чем, если бы пришлось тащить на себе. Даже сравнивать не надо, видно сразу, что мы правильно сделали, соорудив вначале этот вид транспорта. Жаль вот только что некого запрягать....

Бревна, кое-как обрубленные топором, пил пока даже в проекте нет, мы смогли довезти, не поломав ни колеса, ни саму тележку. Тот факт, что вместо шины, что скрепляет обычно сам обод, были применены бронзовые пластины, меня очень напрягал. Колеса арбы едва вертелись, погружая ободья свои в песчаную топь бездорожья. Тяжесть все-таки была солидной для нашей арбы и, хотя я был недоволен, что короб пришлось оставить на озере, но зато видел, что это значительно облегчало вес груза, бревна мы привязали прямо к платформе, так было легче и удобнее. Я и не подумал, что на побережье придется грузить продукты и даже если в мешках все будет, то все равно короб был бы нужен. По всей видимости, борта надо делать не в виде короба, а съемные. Снял, положил вниз и грузи бревна. Да, видимо недоработали мы с этим делом. Ну, ничего, на то он и существует - этот самый, испытательный срок.

Я на берегу не был с тех пор как ушел с ребятами искать птенцов. И первое что бросилось в глаза, когда мы прибыли с повозками на берег это длинные веревки, подвешенные к шестам по всему берегу и увешанные лоскутами мяса Нэт. Вялилось на берегу много, а вернее сушилось. Я знал, что вялить любую рыбу надо желательно в продуваемом месте, и в тенечке, чтобы в юколу не превратить мясо акулы. Хотя если потом предстоит копчение, то и такое вот недолгое вяление будет правильным. Тем не менее, я похвалил Милха за подобный подход к заготовкам. Он с гордостью показал мне приспособление, с помощью которого они вытаскивали пойманную и убитую Нэт на берег, для дальнейшей ее разделки.

- Это все придумали люди Типиуса. Нашли крупное ровное бревно, поставили на столбы, врытые в песок, закрепили и получили ворот. Что-то подобное обычно использовали на шахтах, на материке.

Милх назвал новое незнакомое для меня слово, но я понял, что это такое и тут же окрестил приспособление на свой манер, и назвал его воротом. Точно такой же я помню, видел неоднократно на колодцах в деревнях. Железного вала здесь им никто не припас, но они нашли выход. Закопали два столба в грунт, укрепив их камнями. Эти столбы пересекались вверху на уровне груди человека, образуя Х-образную конструкцию, третье и четвертое небольшие бревна крепились поперек, образуя в середине треугольное отверстие в которое и вставили сам ворот. Середка треугольника использовалась как гнездо под вал, он стесанный по краям до размера, который позволял закрепить в отверстии этого треугольника, легко вращался в этом гнезде, даже не пытаясь соскочить. Такую же конструкцию и на другой стороне сделали, ровно на ширину вала, или самого ворота. Для смазки использовали жир акулы. Столбы выполняли задачу несущих опор для ворота. На самом вороте сооружены рычаги для того чтобы крутить его, такой вариант крепежа этих рычагов я видел впервые. Те же два треугольника по краям ворота из крупных жердей, связанные сыромятными ремнями, плотно обхватили круглое бревно, а выступающие концы жердей служили рычагами. Чтобы жерди не прокручивались по бревну, их слегка утопили, выдолбив небольшие пазы. Таким образом, устроенный ворот позволял вытаскивать из водоема веревками такую махину как Нэт и подтаскивать ее к месту, где и разделывали ее, не боясь, что до них сможет "долететь" другая акула. Я почему-то не додумался до такого, а вот новые люди пришли и придумали.

Я с интересом стал осматривать еще целый ряд усовершенствований для более успешной заготовки рыбной продукции. Самое толковое из них это коптильня. Я только подумывал сделать ее здесь, а они уже соорудили. Выложили из камня небольшое помещение наверху обрыва, обмазав его и скрепив с помощью глины, печку поставили внизу обрыва, вывели дымоход, получилось длиной около восьми метров, с небольшим наклоном, использовали для его сооружения плитняк и жерди, замазали щели глиной, и засыпали его по возможности песком. Сама печка, врытая в землю, из себя ничего особого не представляла, почти яма с перекрытием и с выходом трубы дымохода. Тяга, по всей видимости, была хорошей, и видно было как дым, поступив по дымоходу в саму коптильню, местами проявлялся через специально оставленные дырки. Примитивно, но функционально. Меня тут же угостили копченой рыбой.

- М-м-м..., вкуснотища. Пальчики оближешь.

Никто естественно не понял, что я тут сказал, но по моей довольной морде лица все поняли, что мне понравился этот деликатес.

- Молодцы! Нет, действительно молодцы. И приспособления у вас стоящие и сама продукция у вас на все пять.

Я огляделся вокруг, ища, что тут еще изменилось.

- Ты, наверное, смотришь, где мы тут живем? - Типиус до этого стоял в сторонке избегая общения, но после того как я их похвалил он, оттеснив Милха, стал сам демонстрировать все что они успели тут за короткое время наваять. - Мы не пошли по вашему пути, не стали сооружать из камня жилье. Мы просто отошли чуть дальше от камней, нашли более-менее мягкий грунт и выкопали себе землянку. Пока только одну смогли закончить. Хочешь посмотреть?

- Да, конечно, мне очень интересно как вы вышли из этой непростой, на мой взгляд, ситуации. Я так и не мог ничего придумать с жильем, когда мы жили с тетей тут.

На мои слова Типиус горделиво приподнял свою бороду вверх и вперед, этот жест, по всей видимости, у него обозначал верх его самомнения. Он важной походкой пошел впереди, показывая дорогу.

Провели меня метров сто от края обрыва. Небольшой холм грунта показал, что именно тут и стоит "дом" построенный этими людьми. Возникал естественно вопрос, и я его задал:

- Чем копали яму? Лопат, как я понимаю, вы не сделали.

Типиус показал на черепки от створок моллюсков. Я еще в прошлые разы отмечал, что они намного больше и крепче чем наши земные, а вот использовать их как лопаты мне и в голову не пришло. Им пришло, и они смогли выкопать яму, которую обложили камнем, тем же самым песчаником, что я хотел использовать при выкладывании стен на берегу. Перекрытия сделали из всего, что было способно перекрыть верх, не забыли сделать небольшой наклон для стока воды при дождливой погоде и засыпали вынутым грунтом. Получилась землянка. Просто, даже можно сказать примитивно, но крыша над головой есть. Мне ничего не оставалось, как похвалить Типиуса. То, что в отличие от всех живущих здесь людей этот человек смог за столь короткое время решить проблемы и с жильем, и с заготовкой морской продукции, было выше похвал. Я даже порадовался, что мне не пришлось убивать этого человека. Вполне вероятно, что и при его попытке свергнуть неугодную ему власть, было изначально всего лишь простым желанием сохранить свой род. Хотя..., все равно осадок, что передо мной человек готовый убить любого ради себя любимого у меня не исчез. Я уже знал, что этот человек не внушает доверия, от него можно ожидать всяких неприятностей. Пускай все это он делает из желания сохранить свой род, своих детей.... Все это отлично, но только не за счет других. Я именно так думаю, и ничто меня не переубедит. Да! Я убивал ради спасения своей жизни, но не подличал, шел в открытую, как говорится на "ВЫ". Даже иногда предупреждал противника, что может быть смертельно больно. То, что они не воспринимали меня и моих друзей всерьез это их дело. Поэтому я, хваля за работу и проявленную разумную смекалку, тем не менее, держал в своем мозгу и спрятанный там камень. Он может понадобиться, я это чувствовал. Вернее видел по взгляду Типиуса. Там, внутри его глаз, спряталось жгучая ненависть, а его скрытая неприязнь порой проглядывала в интонации его разговора со мной.

- Ну что же насильно мил не будешь. Пускай себе думает, все, что ему угодно, главное чтобы его смекалка шла на пользу нашему обществу, а не наоборот. По всей видимости "любовь" ко мне тут проявлять не собираются. И вполне возможно, что он в случае удачи или просто счастливого для него случая перегрызет мне горло, не задумываясь. Может в данном случае прав Макиавелли, которого я читал еще там, на Земле, он писал, что страх в деле управления гораздо надежнее любви. Хотя я был против подобного, я считал, что кнут должен периодически меняться на пряник. Так делали всегда наши правители, чем я хуже.... Тем более "кнут" уже просвистел, осталось - дать пряник.... Пусть им станет моя похвала и одобрение его действий здесь, ну и в дополнение подарю им коляску. Да, да я решил одну из колясок отдать хорте Типиуса. Если честно, то я и так бы ее отдал, но немного попозже. А так почему бы и не подсластить ему жизнь. Это очень большой "пряник". Я даже увидел в глазах Типиуса проблеск "любви" ко мне, когда он понял, что я не шучу, и действительно даю ему эту повозку. Он же отлично понимал, что сделать что-то подобное не сможет, а она, как и всем нам, очень нужна здесь.

Вот такой я оказывается.... Молодец! Или подлец...? Не знаю, что правильнее, но я знал точно, что она, повозка я имею в виду, так и так должна быть здесь. Возить продукты в обмен на другой товар. А что? Это можно сказать начало товарообмена, своего рода первые ростки экономических отношений. Я тут же поспешил еще больше укрепить такие вот взаимоотношения:

- Хорта Ротаны живущая на озере посылает вам бревна в обмен на продукты моря. Вы можете еще раз получить бревна, но за это вы должны им поставлять периодически морепродукты. Ну и за соль, это то же товар и имеет немалую ценность.

Такое понятие распределения продукции, которую ему производить было очень не просто, было более понятным для него. Он всю жизнь торговал, он купец и ему на первых порах было не понятно как это просто так отдавать то, что он с таким трудом добывал. Не секрет что мы все принимаем подарки с довольным видом, и в то же время, когда надо отдариваться червячок сомнения всегда гложет наше сознание, который так и требует отдать то, что тебе не нужно. Поэтому я поспешил добавить к сказанному:

- Определить значимость, а значит и стоимость бревен или морепродуктов пока сложно. И то и другое у нас можно сказать в дефиците, или чтобы более понятней было, эти виды продукции нам всем жизненно необходимы, без них мы не можем обойтись. Поэтому сделка должна считаться равноценной. Ты можешь свою продукцию обменять на другой товар, уже в Пилостонесе. Там можете получить на обмен продукты, посуду. Вот вы прислали нам клей, мы вам коляску, но тут у меня есть надежда, что пришлете еще. Я конечно вам ее подарил, но не совсем бескорыстно. Собственно вы уже можете нагрузить вторую повозку горшками с клеем и кожей Нэт, ну и немного копченой рыбой. Договорились? В дальнейшем мы продолжим обмен вашей продукции на нужные изделия для вашей жизни здесь.

Я показал на тележки и на груз что мы смогли привезти сюда и попросил сгрузить бревна.

- Бревна это хорошо, нам как раз не хватает материала для перекрытий землянок. Все что длинное мы уже использовали. А вон то огромное дерево, что лежит на берегу мы просто не в состоянии с ним что-то сделать сразу. Расколоть пытаемся. - Типиус не удержался и решил еще больше меня поразить или он попытался таким образом показать, что с лесоматериалом у него проблем тут нет. - Вбиваем в ствол клинья, затем поливаем водой, они разбухают и дерево трескается дальше, мы вновь подбиваем клинья, и так будем продолжать, пока оно не треснет и не расколется.

Ничего не скажешь, в смекалке этому человеку не откажешь.

- Это прекрасно, но заметь, подобных деревьев здесь всего одно, и при всем желании без доставленных бревен вам не построить еще дома. А вам для вашей семьи необходимо не меньше трех землянок. Кроме этого вы не забывайте, что тут вместе с вами работают и наши люди. Это не только работники, но и ваша охрана. Опасность попасть в желудок какого-нибудь животного велика, и то, что мы стараемся вас уберечь, тоже стоит - я пошевелил пальцами, показывая международный земной жест, когда требовалось показать на денежное шуршание и все мы там отлично это понимали. Оказывается и здесь этот жест определял нечто схожее. Типиус кивнул головой, соглашаясь с тем, что всякая работа требует оплаты.

И вообще, я даже увлекся подобным разговором, мне было приятно понять, что тут есть и кое-что такое, что вполне напоминает мне мою прежнюю жизнь.

Расстались мы с Типиусом вполне довольные друг другом. Во всяком случае, я точно был доволен. То, что люди семьи Типиуса не пропадут здесь, я убедился, посмотрев на них во время работы. Работали все, даже маленькие дети. Никто из них не лежал убитый горем, никто не роптал на судьбинушку, которая забросила их так несправедливо к черту на куличики, никому и в голову не пришло гонять лодыря, все активно стремились улучшить свое пребывание, а вернее свою будущую жизнь, на этом столь непригодном для этого куске острова.

То, что все время пока я общался с семьей Типиуса, Лиза стояла в стороне, и никто из семьи к ней так и не подошел, было конечно очень досадно. Я-то считал, что у них возобладают родственные отношения, но оказался неправ. Милх, поняв, что это меня огорчает, поспешил отвести Лизу подальше от семьи, и они вполне нормально провели время. Но когда Типиус предложил переночевать здесь, я поспешил его уверить, что меня ждут дела и нам как можно быстрее необходимо попасть к людям занятым строительством плотины.

Милха я забрал с собой, он здесь уже все сделал, как и было оговорено раньше, и мы всемером спокойно потащили груженую вторую тележку к нашему незабываемому колодцу. Тут действительно уже шло строительство плотины и собственно бревна были предназначены для них, но.... Я посчитал, что сделал все правильно, отдав и повозку, и бревна. Я "убил" многих зайцев поступив таким образом. Одно то, что у Типиуса и его семьи появилась определенная цель уже достаточно важно для всех нас. Даром работать они не способны, они взрослые люди и не понаслышке знакомы с товарно-денежными отношениями. Мой предложенный всем коммунизм был непонятен таким людям. Все прибывшие к нам на остров должны знать, что их труд будет оплачен. Считаю, что вопрос решен мной правильно. Пускай это будет в виде продуктов, не беда, все еще впереди, введем и деньги. Пока и это для нас большой прогресс.

На месте, где только-только появились зачатки строительства будущей плотины, меня ждали, они уже наметили, где надо будет построить хоть какое-то жилье и бревна были бы для них большой поддержкой. Старшим над будущим поселком, и будущим строительством плотины, я поставил брата Вистаса. Он вместе со своей семьей, в составе: его жены, 25 летней дочери с сыном, и 12 летней дочкой, оставив, как мы и договорились своего сына Фимиоса с его семьей в Пилостонесе, прибыл сюда и уже прислал заявку на необходимые материалы. Естественно первое, что шло в этом пожелании это дерево. Тут необходимо было его не просто много, а очень много. Поэтому я и заехал вначале на озеро, взял там бревна, и чуть удлинив путь, чтобы забрать Милха, ну и посмотреть, как обстоят дела на побережье, прибыл сюда. С плотиной я связывал свои мечты об увеличении пригодной для сельскохозяйственных угодий земли. Как сделать из почти голого песка подобную почву я знал, но также знал, что это потребует, не только времени, но и больших затрат. Особенно после того как мы построим саму плотину. От нее будет зависеть все последующие мероприятия по увеличению посевных земель. Это дело не одного года, и еще неизвестно удастся ли оно, но начинать когда-то все равно надо.

Кетраникис пока что готовил вместе с хортой Аканиса место под поселение, где они смогут жить в дальнейшем. Решение построить жилье возле колодца было естественным, но и в то же время неверным. Это место уйдет под воду. Я сразу по прибытию и сказал об этом всем, кто тут находился.

- А как же мы тут без воды? Ведь до того момента когда здесь будет большая вода пройдет много времени. - Задал вполне ожидаемый вопрос Кетраникис. - Да и что стоит построить саму плотину чуть выше, не трогая этот колодец?

- Посмотрите на рельеф местности, товарищи. - Я тут же поправился, понимая, что ляпнул что-то не то, судя по их удивленным лицам - я говорю, что здесь сужается естественная, пусть и небольшая, но и немаленькая по высоте балка. Именно здесь можно построить саму запруду, так как сама местность позволяет нам меньше потратить сил и строительного материала на плотину. После этой почти готовой естественной перемычки дальше идет ровное место, нет там дальше русла ограниченного берегами, вероятно вода просто уходила в песок, даже не достигая моря. Зато впереди достаточно высокие склоны и вода не хлынет по сторонам, можно сказать природа постаралась нам помочь, рыть канал нам не надо. В двух местах только нет берегов, и нам придется в этих местах делать перемычки, обозначать берега, чтобы в дальнейшем построить отводные каналы для полива посевов.

- Так, а с водой как же? Пить то нам надо, да и с побережья постоянно приходят за водой. Без нее здесь сам понимаешь не выжить.

- Я думаю, что чуть ниже по руслу должны быть подобные источники, ведь тот факт, что именно там растет кустарник и хвощ, и имеется глина, которая наверняка и удерживает воду не давая уйти ей в песок, сами по себе говорят о такой возможности. Надо попытаться найти, и вырыть. При этом не один колодец, а несколько, людей здесь будет много и одного источника явно не достаточно. Вот вам на первое время и работа. Найти источники, оборудовать их, я имею в виду хотя бы обложить камнем стенки. Короче сделать колодцы с питьевой водой. Вы же наверняка подобные рыли на материке? Ну, вот, вам и карты в руки.

- Какие такие карты? - Заинтересовался Милх.

- А! Не обращай внимания. Это к делу не относится.

Кетраникис долго вглядывался в окружающую местность, и видимо поняв что-то, повернулся ко мне, как-то недоуменно оглядел меня и с долей уважения произнес:

- Совсем ведь по виду элланик(мальчик), а говоришь как проживший долгую жизнь элланизес(мужчина). И где ты всему этому научился? И ведь ты прав. Я на это внимания не обратил.

Я решил, что могу еще немного повыделываться.

- Будущее поселение надо строить на небольшом удалении от будущей плотины, но при этом выбрать такое место, чтобы в случае разрушения плотины, не приведи господи к такому естественно, но все может случиться, так вот, когда вода хлынет сплошным потоком, дома ваши остались бы защищенными, и не попали под этот потоп. Лучше всего строить, как мне кажется выше плотины, вода при прорыве будет стремиться к морю, так как уклон именно в ту сторону, и поселение останется в стороне, его не снесет поток воды. Вон кстати там, мне кажется, будет самое то. Небольшая возвышенность, как раз то, что нам и надо.

Поговорив на эту тему, мы прошли в палатку, которую я ввел в обиход местных, несмотря на жуткую нехватку материала. Но креписа нам хватило, правда, всего лишь на две палатки, и я, отбросив все сомнения насчет экономии, заставил по своим чертежам сшить их. Вот здесь и нашла свое применение наша первая палатка. Получилась небольшая по размерам жилая секция, особенно когда стоит с опущенными боковинами, она же в случае необходимости могла стать большой, скрывающей и от солнца, и от ерликов, площадкой. Матрасы, или вернее маты сплетенные из травы, служили постелью на защищенной площадке. Здесь вповалку могли улечься все пятеро из семьи Кетраникиса и все семеро парней хорты Аканиса. Днем большая часть матрасов складировалась один на другой, и появлялось место для принятия пищи.

Почти всю рыбу, взятую на побережье, я отдал строителям, не забыл отдать им, взятые специально для показа, створки моллюсков, и даже показал, как можно их использовать при выкапывании тех же колодцев. Затем заставил наполнить водой свои боды (фляжки) моих попутчиков и, нагрузившись горшками с клеем и сырой кожей от Нэт, мы отправились дальше уже без повозки. Ее я оставил здесь, пообещав вскоре прислать и две тачки, которые, я думаю, Фемиос уже успел сделать.

***

Для меня становилось в порядке вещей, что здесь мой дом. Старая привычка, я всегда считал, что мой дом это место где я положил свой чемодан. Переезды с места на место для военного человека не редкость, а обыденность. Мне досталась в доме Пилоса одна из клетушек, которая при сборе урожая предназначалась для хранения бобов, вот ее я и использовал пока как свою комнату. Мать как могла, помогла мне ее оборудовать для этой цели. Мебели естественно никакой не было, но я не унывал, а вспомнив, что кочевники никогда почти и не использовали мебель и прекрасно обходились без нее, решил последовать их примеру. Ковров пока здесь не делали, скотины нет, значит и шерсти нет, но такой растительности как крапива было много. Ее специально выращивали для производства креписа, материала для одежды. Другого растения типа конопли или льна здесь не было. Две хорты девушек занималась выращиванием этой продукции, и они же ее доводили до логического конца. То есть превращали ее в материю. Процесс долгий и требовал определенных знаний и навыков. Сделанной ими продукции хватало только для избранных в виде накидок или хламиса, так здесь назывался этот вид плащ-накидки. Он был и одеждой и одеялом. Делали его и в виде панчо, и в виде офицерской плащ-палатки, которую мне в свое время приходилось использовать в дождливую погоду. Я не видел, чтобы эта материя применялась здесь повсеместно для изготовления матрасов, но в комнатах Пилоса и его окружения именно для этой цели использовали этот редкий материал. Поэтому мне и достались целых два мешка из креписа, которые я, набив высохшей травой, использовал по назначению, для сна. В комнате я бывал редко, так что мне было в радость и такая постель. О белье и подушке мне можно было пока только мечтать.

Вот в эту самую комнату я и привел свою подругу. Ни о какой свадьбе речи даже не было. Но мать настояла, чтобы Милх, как жрец, а его уже все жители Пилостонеса признавали именно как жреца, так вот она настояла, чтобы он исполнил положенный ритуал бракосочетания. Причем настояла, чтобы это видели все люди. Я подумал, подумал, и тоже пришел к мысли, что подобный ритуал нам необходим. И я больше чем уверен, что у Милха в ближайшее время не будет свободного времени, желающих последовать моему примеру здесь найдется не мало. Ничего удивительного, в нашем поселении пятьдесят процентов населения именно того возраста когда гормоны настоятельно требуют искать напарника или напарницу для удовлетворения естественных сексуальных потребностей. Зов природы, потребность продолжения жизни пока никто не отменял.

Для нас с Лизой нового в этом вроде бы и не было ничего, мы очень хорошо знали, что и как делать в постели, но и у нас присутствовала новизна. Тело Лизы было телом девушки еще ни разу не познавшей любви, она еще пока даже не знала, как отзовется оно на мои ласки и мне не стало смешно когда, прикоснувшись к ее грудям своими губами, уловил дрожь и напряжение всего тела. Наоборот это меня возбуждало, мне нравились и то, что она, предположительно опытная партнерша в постели, и то, что все до чего смог успеть дотронуться руками, все ее тело с молодой и упругой грудью, гладкой кожей бедер, не слишком выпуклой, но упругой ее попкой, все было подвластно мне, моему порыву. Он толкал меня на ласки, про которые я уже давным-давно успел забыть, ведь так много прошло времени с тех пор, когда мне было так же хорошо, когда мне казалось, что все это бесконечно и никогда не уйдет в прошлое.

Мы не торопились соединиться в экстазе, нам хотелось просто прочувствовать то незабываемое, но такое далекое в прошлом чувство, как наслаждение от прикосновений, от поцелуев, от понимания, что все это происходит с нами, с нашим знанием всего этого процесса. Я не был букой в отношениях с женщинами, и после смерти жены имел пусть и не большой, но неоднократный сексуальный опыт с представителями прекрасной половины человечества, но все это померкло, стоило мне почувствовать, как ее лоно приняло меня в себя. Это было так прекрасно, так чувственно, что я не смог удержать свое семя, оно произвольно само по себе выплеснулось, и я, можно сказать, опростоволосился. Даже не смотря на то, что опыта мне было не занимать в этих делах. Но как оказалось, это было только на руку моей Лизе. Она стала женщиной, и дальнейшие мои проникновения могли ей повредить. Все-таки ее бывшая болезнь наложила отпечаток, и она при нашем соитии ничего кроме боли не почувствовала. Я не стал продолжать ласки, так как кровотечение у нее было обильным, и она испугалась. Она-то знала, что такое бывает, пусть редко, но бывает и зачастую от неумелого или грубого проникновения в лоно девушки. Здесь этого не было, я все делал осторожно и бережно, и никто из нас двоих даже не подумал о таких последствиях. Лизе требовалось медицинское вмешательство, хоть какой-то уход, а тут просто подмыться и то становилось проблемой. Я побежал за водой, когда принес, оказалось, что рядом с Лизой уже хлопотала моя мать. Она, взяв мою боду с водой, погнала меня прочь, попросив принести по возможности хоть какие-то тряпки и воду с кухни, там, в котле стояла кипяченая вода. С трудом найдя что-то похожее на ткань и прихватив весь котел с водой, я поспешил в комнату. Мама с Лизой провозилась почти до самого утра. Кровотечение удалось остановить, но состояние Лизы было тяжелым. Мать сказала мне, что мы поторопились с этим делом. Тело Лизы хоть и принадлежало шестнадцатилетнему человеку, а здесь это возраст когда выходят замуж, но в результате многолетнего неподвижного образа жизни оно потеряло много функций самовыживания, и поэтому простое и в какой-то степени необходимое ей действо тело восприняло как новую беду.

Я ругал себя последними словами, корил что поторопился. Ведь я же был в курсе, что она долго лежала в постели почти без движения, знал, что передо мной маленькая хрупкая девочка и все равно полез. Гормоны, видишь ли, взыграли у мальчика. Впору вспомнить пословицу: "Седина в голову бес в ребро". Ну, кто меня заставлял торопиться, я что, не мог потерпеть?

Мама, вышедшая ко мне на улицу молча села рядом, внимательно посмотрела на меня и взлохматив мои волосы на голове прошептала:

- Успокойся, все будет нормально. Такое встречается у девушек, тебе просто надо будет в следующий раз более осторожно это делать, у нее все это придет в норму, и ей со временем это будет доставлять удовольствие. Главное, тебе надо ее беречь, не делать ей больно.

Блин, а то я не знаю. Знаю все не хуже, а может и получше, во всяком случае, побольше всех здешних женщин, а что толку.

Бессонная для меня ночь и все еще тяжелое состояние Лизы заставили меня отложить мое участие во встрече ожидаемого пополнения с материка. По времени именно в эти два дня должны были сделать попытку доплыть до острова новые "преступники". Как я уже знал, в году три раза высылали жертвы "правосудия" с материка. Два уже произошли и, по словам Вистаса готовилась еще одна посудина к высылке. То, что две попытки были успешными, еще не говорило о том, что и третья увенчается успехом. Хотя Вистас и подсказал будущим невольным переселенцам о необходимости строить большое судно, но как они поступят, и что будут строить, он не знал. То, что в этой предстоящей "прогулке" по морю кишмя кишащим кровожадными морскими чудищами будет всего на всего пятнадцать человек, учитывая, и женщин, и детей он знал, как и знал, что в этот раз высылке подлежали две семьи бывших воинов. Несмотря на то, что они обычно высылались на вторую половину острова, он надеялся, что те пожалеют своих женщин и детей и попытаются достичь именно этой половины. Здесь все-таки надежды выжить было больше.

Я уточнил, каким образом жрецы узнают, кто, куда намеревается выплыть? Остров один, и то, что он разделен горным кряжем на две половинки там, на материке, только догадываются. Откуда тогда они знают, что на второй половине острова вероятность применения оружия высока? И то, что тех, кто хочет оказаться на той половине острова вооружают оружием, а не семенами и инструментом - это как? Выходит, жрецы знают, что собой представляет этот остров, и даже возможно намного лучше, чем мы, живущие на этом клочке земли?

Вистас как мог меня просветил.

- Этот ритуал жрецы ввели можно сказать недавно, лет пятьдесят всего. Он связан с тем, что преступников не стало меньше, а наоборот их количество увеличивалось с каждым годом. Земли свободной нет, работы нет, торговля с каждым годом все хуже и хуже, продукты стали дорогим удовольствием, все это толкает людей к преступным действиям. Смертной казни на материке нет. Этот закон завещали нам наши боги, и нарушить его значит стать самому нарушителем закона, но и кормить преступников за счет общества было невыгодно. Вот и придумали жрецы высылку на остров. Не казнят, но и не милуют, все по закону, и расходы в этом случае на содержание преступников минимальны, так как все они убывают к новому месту жительства, а небольшая помощь в будущей жизни на острове только в плюс такому гуманному обществу. Это моментально снизило преступность, и высылать вроде бы, как и некого стало. Но проблемы от этого не исчезли. Земли от этого не прибавилось. Начали происходить ссоры между владельцами земли, богатые землевладельцы насели на жрецов и те придумали новый закон. Вернее он старый и как бы то же завещали нам его наши боги, но раньше все-таки отправляли на остров лишь того человека который возомнил себя равным богам. Если он начинал придумывать какие-то усовершенствования или даже механизмы, его тут же высылали на остров. А последние тридцать лет стали высылать и всю его семью, отбирая все, что эта семья имела раньше в пользу доносчика и частично храмам.

- Неужели все это люди встречали спокойно? И никто не возмущался, никто не сопротивлялся?

- Все боятся, можно за нарушение спокойствия, вслед за приговоренными к высылке несчастных, оказаться и самим на острове.

- Разве на материке люди не знают, что не все попадают на остров, что многие просто погибают от морских хищников?

- Знают. Но на все воля богов. Как они решат, так и будет. Многие высылаемые даже не хотят что-то строить капитальное, чтобы хоть попытаться спастись. И они моментально оказываются жертвами хищников. Редко кому удавалось доплыть, судя по тому, что я уже тут узнал. С того берега не виден конечный результат.

- Я что-то не понял, почему тогда с будущими жертвами отправляют семена, и инструменты, или даже оружие? Ведь все это стоит больших денег там на материке?

- Семес, ты меня удивляешь, ведь сам же недавно только приплыл сюда, ты все это должен не хуже меня знать, а спрашиваешь, как будто впервые слышишь.

- Видишь ли, Вистас меня тут очень нехорошо встретили, всю память мою перевернули ударом палицы по голове. Я что-то помню, конечно, но не все, поэтому и спрашиваю.

- Да я это уже слышал, прости, спросил не подумав.

- Да чего там, прошло уже все, мне даже кажется, что вместе с ударом в мою голову вошли новые знания, причем такие про которые никто и не знает. Так что может это и неплохо, для всех нас я имею в виду.

А кто распределяет там, на материке, кому куда плыть?- Я попытался вновь вернуться к интересующему меня вопросу - или это решение исходит от каждого высылаемого индивидуально?

- Воля богов. Именно они говорят жрецам кто, и куда должен пытаться выплыть. Вроде бы они знают, что именно эти люди смогут оказаться в благоприятном для их душ месте. А уж кто останется живым из них на то воля богов.

- И что? Люди вот так вот послушно выполняют все, что им наговорят жрецы?

- Насколько я знаю, да, именно таким вот образом выполняют веление богов. Жрецы только доводят до людей волю богов, они лишь следят, чтобы все нарушители законов принятых ранее по заветам первых прибывших на Фесту были своевременно изолированы. Это не наказание, наказание может последовать потом, жрецы же предоставляют попытку начать новую жизнь.

- Ну да, естественно, кому из жрецов хочется стать козлом отпущения.

- Как ты сказал? Почему козлом?

- Да не обращай внимания, я иногда могу сказать такое, что и сам не знаю, как объяснить.

Разговор, что я затеял с Вистасом, не прибавил мне много новых знаний, все это мне уже успели рассказать другие, но зато мое решение не допускать кровопролития здесь на острове только укрепилось. Посылая Милха для встречи претендентов на новую жизнь, я его долго и тщательно инструктировал, стараясь подсказать, как провести эту операцию по встрече. Особенно указывал на недопустимость гибели кого-то из наших старожилов. Повторить опыт с отвлекаловкой нам не светило, так как трупов не было. Поэтому я и боялся за своих людей. Кинутся на помощь, а тут эти твари. И не успеешь увернуться, они в подобных действиях непредсказуемы, можно ожидать их в одном месте, а они вылетят в другом. Мало того что страшны сами по себе, так ведь и ждать их нападения то же не сахар. Милх пытался меня успокоить:

- Еще неизвестно, будут ли они здесь высаживаться, как-никак воины бывшие, а их обычно снаряжали для высадки на второй половине острова. Так что можем напрасно там караулить. Готовить что-то отвлекающее мне кажется не стоит. Наоборот, если они придут, то желательно чтобы все было тихо. Даже костер не разжигать до тех пор, пока не увидим лодку.

Так мы и решили, и все может было бы и неплохо. Но те, кто плыл к берегу острова, вдруг почему-то резко сменили курс и направились к другой его половине. Никто из жителей острова не знал, как далеко тянется по ширине горный хребет, и как там получится у людей с высадкой. А мне, после рассказа Милха о произошедшем, было непонятно - почему, вдруг, передумали приставать к берегу в обычном месте? Тут могли быть только две причины, или они костер встречающих не заметили, поздно его зажгли, или на той половине острова тоже кто-то зажег костер, что было маловероятно.

Но вот то, что люди на корабле шли под парусами меня страшно заинтересовало. Таким необычным было решение, ведь про паруса тут вообще никто ничего не знал. Я моментально подумал, что есть вероятность увидеть еще одного попаданца в другом теле. Но вот почему они сменили курс? И смогут ли даже при наличии парусов дойти до берега и высадится. Я не думаю, что они решили вообще уйти в океан, им не дадут это сделать морские "разбойники", это по тем же рассказам тети и раньше никому не удавалось. Но они могли и не знать о такой опасности, возможно, никто их не просветил о последствиях, если захотят плыть дальше. Хотя..., понадеются на наличие парусов и попробуют поискать более безопасное место высадки. Все может быть. Для меня главным в этом было то, что на кораблике есть паруса, подобного раньше не встречалось, тетя даже не заикалась о таком необычном решении вопроса при ее рассказах о прошлом людей планеты Феста, да и Вистас, на что уж опытный по жизни человек, но и он ничего подобного не знал. Вывод напрашивался сам по себе. Кто-то смог это соорудить, а главное придумать, и этот кто-то мог быть таким же, как я и Лиза.

Я загорелся, мне надо было срочно увидеть тех, или кого-то одного из пассажиров кораблика, кто все это придумал. Другого выхода кроме как отправиться на вторую половину острова я не видел. - Попытаться пройти путь, на который до меня еще никто не решался? Риск! Несомненно. Рисковать людьми по своей прихоти ...? Овчинка выделки не стоит, вернее, стоит, но только для меня, поэтому тут желательны добровольцы.

Идти по горам без необходимого снаряжения, под неусыпным вниманием ерликов... - это что-то. Мы с Милхом по краю горного хребта прошлись, разыскивая гнездо ерликов, и то страшно рисковали, а тут я решился, - а я уже решился - пройти горный кряж, выйти на другую половину острова, где по рассказам тети живут страшные чудовища, которые нас сразу и непременно счавкают.

Для меня это страшно, а уж для тех, кто рискнет пойти со мной, вообще смерти подобно. Но и сидеть на заднем месте и ковырять пальцем в носу рассуждая, что и как, я тоже не хотел. Тем более что я уже неоднократно мечтал о таком походе. Когда-то должен же был решиться и отправиться туда. Почему бы и не сейчас? Может я спасу людей таким образом. Ну, это конечно, все под большим вопросом, но попытка не пытка.

Я загорелся и ринулся заниматься подготовкой, кинув предварительно клич с предложением присоединиться ко мне. Первой, конечно, рискнула моя Лиза. Я сразу же отмел все ее попытки уговорить меня взять ее с собой. Она естественно обиделась и даже слезы в глазах появились.

- Ты что, не понимаешь что ли? Что я тут без тебя делать буду? Ты обо мне подумал? Я же твоя жена и должна идти вместе с тобой по жизни.

- Милая моя декабристочка. Я бы взял тебя с собой.... - Мне так и захотелось пропеть так некстати вспомнившуюся песню, которую обычно напевала мне моя первая жена, когда я уезжал в очередную командировку. Видно эту песню знала и Лиза, она даже проговорила из этой песни несколько слов, слегка их изменив:

- В том краю далеком нет у тебя жены. Одна я у тебя тут, и ты у меня один, а ты меня хочешь оставить?

- Почему это? Или ты думаешь, что я не вернусь? Моя интуиция мне говорит, что все обойдется. Я же тебе сказал уже, что там, среди членов экипажа кораблика может оказаться такой же "попаданец", как и мы с тобой. Я в этом уверен, я даже уверен, что это еще одна жертва нашего колдуна-алкоголика, что отправил наши с тобой сознания почти в мертвые тела. Это разве не причина пойти и попытаться спасти людей. Это опасно, я не скрываю, и именно поэтому я не могу взять тебя с собой.

Лиза стояла молча, смотря на меня со слезами в ее прекрасных глазах, в которые я еще и не успел, как следует насмотреться. Такой и стояла она в моих глазах, когда мы втроем нагруженные оружием, сеткой, и продуктами с водой, торопились в угол острова, что находился возле моря и горного хребта, к месту, где как я считал, горы выглядели не такими неприступными. В основном за счет того что съезжая в море горы здесь как бы надломились и получился ярко выраженный пролом в горном хребте. Вот к нему мы и направились. Со мной как не странно намеревались идти несколько человек, и у меня был своеобразный выбор. Но я не хотел брать с собой много людей, не хотел рисковать ими. Да и связка из трех человек, как я знал по моей прошлой жизни, самое то, в таких вот прогулках. Мы и веревку самую крепкую взяли, я знал, что помощь два человека, в случае необходимости, всегда смогут оказать третьему в связке. Веревка это можно сказать страховка в путешествии по горам, особенно при отсутствии другого снаряжения.