Муж в подарок. Снегурочка против!

Глава 19. АРЭН. О дружбе.

Принц Истор… Сжимая в руках письмо от своего человека во дворце, я не хотел думать о том, что могу больше никогда не увидеть лучшего друга. Не желал верить, что наша последняя встреча уже состоялась. Она была такой нелепой, бессмысленной и сумбурной… такой же, как и первая…

В детстве я был сложным и необщительным ребенком. Рано проявившие себя магические способности наложили отпечаток не только на мой характер, но и на образ жизни. Ведь, вместо того, чтобы в нежном возрасте играть со сверстниками, я учил магические формулы под пристальным взором седовласого мага-учителя. Мой дар был нестабилен и при проявлении чрезмерных эмоций, на которые так щедры дети, я представлял определенную опасность для окружающих.

В десять лет я почти полностью взял под контроль свою магию, но вместо призрачной свободы, как и полагается одаренному отпрыску из благородного и очень древнего рода, отправился в магическую академию, совершенствовать навыки и учиться наравне с юношами из других знатных семей.

По обыкновению, в академию зачисляли адептов по достижению четырнадцати-пятнадцати лет, именно к этому возрасту происходит магическое созревание. У меня это случилось раньше, поэтому я оказался самым юным студентом в потоке. Не знаю, какие цели преследовал отец, фактически лишая единственного сына детства, но я благодарен ему за это, ведь в академии я познакомился со своим лучшим и самым преданным другом из всех, что когда-либо у меня были, принцем Истором.

Поскольку я был самым мелким по возрасту и росту адептом, сокурсники частенько посмеивались и подшучивали надо мной. Иной раз их шутки выходили за рамки и перерастали в откровенные издевательства. Магию применять студенты первых двух курсов имели право только на занятиях, под присмотром преподавателей, поэтому дать достойный отпор подросткам, которые как минимум на четыре года старше, а значит и физически сильнее, я едва ли мог.

Однажды на практическом занятии по некромантии ребята в очередной раз решили подшутить надо мной. Ночь накануне выдалась беспокойной, сосед по комнате мучился с животом, и я в итоге не выспался, целый день клевал носом.

С трудом скрывая сонные зевки ладонью, я без особого энтузиазма смотрел на восставшую из мертвых двухметровую ядовитую змею, что находилась в стазисе, и хотел только одного — поскорее свалить с некромантии, чтобы хоть часок покимарить перед занятием по боевой подготовке. Магистра я практически не слушал и когда тот приказал выполнить извлечение остаточной ауры из зомбо-змеи, рассеянно посмотрел на доску, не понимая, какое именно заклинание нужно использовать.

Сон как рукой сняло, по спине пробежались нервные мурашки, а на висках выступили капли пота.

Я испугался. Впервые за год прослушал лекцию. Такого я себе ещё ни разу не позволял.

Беспомощно озираясь по сторонам, я наблюдал, как сокурсники, один за другим, извлекают фиолетовое марево ауры, заманивают ее в стеклянную колбу и надежно запечатывают блокирующим заклятием. Сосед справа, которому досталась жирная оранжевая змея с огромными красными клычищами, поймал мой растерянный, полный надежды на подсказку взгляд, ухмыльнулся и кивком головы указал на нужную формулу на доске.

С ощущением, будто гора с плеч упала, я покрепче перехватил колбу, пломбу, и принялся, старательно проговаривая каждый звук, читать заклинание.

Едва последние слова были произнесены, я почувствовал что-то неладное, но из-за недосыпа реакция была заторможенная. Доля секунды и змея на столе ожила, молниеносно свернулась в тугое кольцо и, распахнув ужасающего размера пасть, кинулась на меня, норовя укусить прямо в шею.

Не знаю, что произошло бы и успел ли бы вовремя отреагировать преподаватель, если бы не высокий светловолосой юноша с задней парты, который с невероятной силой дернул меня за шиворот ученической мантии, буквально выдергивая из-за стола.

Захрипев от удушья, из-за того, что мантия врезалась в горло, я кубарем покатился по проходу, приземлился на спину и с ужасом уставился на отрубленную голову змеи, которая в крепкой руке моего спасителя продолжала шипеть, а с клыков ее капали остатки яда.

— Ты как, малой? — тяжело дыша, спросил парень. — Цел?

Ответить я не смог, настолько спазмом перехватило горло. Дикими глазами глядя на своего неожиданного спасителя и еще не до конца осознавая, что был всего в нескольких секундах от гибели, я едва заметно кивнул и стиснул зубы до скрипа, чтобы позорно не разреветься.

Слезы непозволительная слабость для мага.

Как бы я не храбрился, а глаза предательски заблестели. Нет, ни одна слезинка не скатилась по моим ещё по детски пухлым щекам, но сокурсникам было достаточно и намёка на слабость. Сзади раздался смешок, затем еще один. На перемене надо мной уже в открытую смеялись.

— Наш малыш описался от страха! — ржал, как конь, тот самый парень, из-за которого я перепутал формулу. — Беги, скорее, напиши слезливое письмо мамочке!

Надо мной и раньше издевались, но тогда я был уверен в себе, а сейчас после такого позора, даже не смел глаза поднять и посмотреть обидчику в лицо.

От унижения горели уши. Все, о чем я мечтал в тот момент — провалиться сквозь землю и уж точно никак не думал услышать за своей спиной гневное:

— А ну-ка заткнись! Только трусливый шакал, может издеваться над тем, кто слабее!

Я замер и обернулся, с изумлением и неверием глядя на того самого юношу, что спас меня от змеи.

— А ты вообще кто такой?! — с наглой ухмылкой оттолкнулся от стены тот самый шакал по имени Гайс.

— Истор Лойд, — шутливо склонил кудрявую голову мой неожиданный защитник.

— Из обнищавшего рода Лойдов! — снова заржал Гайс. — Вы посмотрите! Он ботинки за дедушкой донашивает!

Все вокруг прыснули со смеха, а я во все глаза смотрел, как взгляд Истора буквально чернеет от злости, наполняясь силой.

— Подержи-ка, малой!

В меня полетела сумка с учебниками. Едва успел перехватить ее и тут же отбросил в сторону, когда Истор со всей яростью кинулся с кулаками на обидчиков…

Через два часа, после посещения лазарета, мы оба сидели в кабинете ректора и ждали своего звездного часа, а именно отчисления. Мало того, что мы затеяли драку, так еще, вдобавок, я не удержался и применил магию, создав воздушные подножки мерзавцу Гайсу, который чуть не расквасил лицо Истора в кровь.

И думать было страшно, какая выволочка меня ожидает от отца по возвращении домой с позором, когда, внезапно, вместо отчисления, ректор всего лишь назначил нам с Истором отработку, которая заключалась в чистке вольеров с магическими животными.

Неслыханная, просто невероятная удача!

— Почему? Почему он нас не отчислил? — смеялся и удивлялся я.

— У ректора сегодня хорошее настроение и мы с тобой везунчики, малой, — с ухмылкой отвечал Истор.

Конечно, я поверил ему на слово.

Не знал… даже не мог предположить, что дрался бок о бок с самим наследным принцем Садангарда, который поступил на обучение в академию инкогнито. Воспоминания доставляли радость и боль одновременно. С налетом легкой грусти я перебирал в памяти моменты нашей совместной студенческой жизни и как никогда скучал по верному другу.

О том, что Истор наследный принц Садангарда и единственный сын нашего короля я узнал уже после окончания академии. Тогда наши пути с Истором на какое-то время разошлись. Я уехал в Астор Эней, на всё лето, а к осени был представлен ко двору короля. Там-то и узнал в принце своего лучшего друга, спасшего мне жизнь и ставшего фактически старшим братом.

Разница в социальном статусе никогда не была препятствием нашей с Истором дружбе. Благодаря исключительным магическим способностям я быстро получил уважение при дворе, а так же стремительно поднялся по карьерной лестнице. Росло и мое влияние в политических кругах. Главный помощник и соратник наследного принца, я один из первых встал на защиту королевской семьи, когда против них назрел заговор, возглавил тайную службу по борьбе с узурпатором и… не справился со свой задачей. Слишком многие из мнимых союзников оказались продажными предателями, слишком глубоко запустил свои грязные руки коварный советник Гросс. Будучи главой влиятельного древнего рода и одним из сильнейших эмпатов королевства, он без труда подчинял тех, кого не удавалось купить. И в результате добился своего — встал у власти, посадив на трон свою марионетку.

Отвратительное чувство вины и бессилия будто тисками сжимало мне горло. И вот уже несколько месяцев я пытался найти информацию об Исторе. Пока точно удалось узнать только одно — он жив. И вот появилась информация, что его держат под чужой личиной на каменоломнях, но в какой именно местности раскопать не получилось. Так же, как и не представлялось возможным отыскать принца среди многотысячной массы каторжников, не зная, какими именно заклинаниями его изменили. Над сокрытием личности Истора Гросс и Эурон хорошо потрудились.

В тот знаменательный вечер, когда на мою голову свалилась Яна, я как раз пытался выкрасть из королевского сейфа семейный артефакт истинного королевского рода, с помощью которого найти Истора было бы гораздо проще. И у меня получилось бы, если бы не она — моя новоиспечённая супруга, которая смешала все планы и перевернула всё с ног на голову. Но злиться на неё за это у меня почему-то не получалось.

Вот и сейчас, поймав жену на подслушивании, я лишь с досадой подумал, что, пожалуй, пора нам обсудить некоторые аспекты моей деятельности, в которые ей лучше не совать свой хорошенький любопытный носик.

Будь это Ания, разговор был бы совершенно другим, Яна же вызывала у меня безотчётное желание оберегать её от всей этой грязи, в которой я увяз по самую шею.

— Присаживайся, — указал я на стул мнущейся у дверей жене.

Хм, жена… Как же это непривычно и в то же время органично звучит — моя жена. Гнев и возмущение первых дней как-то незаметно для меня сменились приятием действительности. Я и сам не понял, когда перестал взирать на неё с ненавистью. Пожалуй, это произошло ещё до того, как Яна призналась, кем является на самом деле.

Каким-то глубинным, природным чутьём я сразу ощутил, что женщина рядом со мной идеально мне подходит. Оттого и злился ещё больше, думая, что в супруги мне досталась продажная, подлая и коварная Ания. Когда же оказалось, что это совершенно другой человек, с моих плеч будто многотонный груз свалился.

Больше не было нужды винить себя за интерес к собственной жене, можно было не стыдиться мыслей и чувств, будоражащих кровь от одного только взгляда на неё. Вот и сейчас, глядя на Яну, мне хотелось плюнуть на всё и сделать уже её свой. Но нет, не то сейчас время и место, чтобы отвлекаться на личные желания.

Мне необходимо сосредоточиться, подумать и принять решение. А для этого нужно сначала объяснить жене, что есть вещи, в которые ей лучше не лезть. Посвящать её в подробности не хотелось. Не хотелось стирать улыбку с её прекрасного личика. Пусть и дальше порхает бабочкой по Астору, увлеченно готовясь к балу. Пусть самой сложной задачей для неё будет — какие салфетки выбрать для сервировки стола, а самой страшной мыслью — что кому-то могут не понравиться закуски.

— Извини, я не собиралась подсматривать, — произнесла Яна, устроившись на стуле. — Но мне не жаль, что увидела! — добавила она с жаром. — Что-то случилось, да?

— Яна, не думаю, что тебе стоит забивать голову…

— Я и сама в состоянии решить, чем мне стоит забивать голову, а чем нет, — перебила она. — Не знаю, как принято у вас тут, а я выросла в мире, где женщина равна мужчине, как в правах, так и по интеллекту. Я не дура, всё подмечаю и понимаю. И я имею право знать, во что ты ввязался, потому что последствия твоих действий ударят и по мне.

Вот так-то. Признаться, такой экспрессии я не ожидал. И даже в первое мгновение растерялся, не зная, как реагировать на выступление жены. А потом вдруг понял, что ничего не хочу скрывать от неё.

С одной стороны, отчаянно хотелось оградить Яну ото всей этой мерзости, а с другой… Как же давно я ни с кем не был полностью откровенен. Не то окружение, не то положение, да и желания особого не было. А с ней, я с удивлением отчётливо осознал, что с ней хочу разделить всю свою жизнь. Кому ещё доверить все свои тайны, если не той, кто становится частью тебя, практически срастаясь с тобой на энергетическом уровне. Вот только захочет ли она разделять мои убеждения, проблемы и намерения?

Ну что ж, начнём с малого, а там посмотрим.

— Хорошо, — кивнул я жене. — Ты наверняка что-то уже слышала и жаждешь подробностей. Так вот я, перед тобой, отвечу без утайки. Спрашивай.

— Обо всём? — подалась вперёд Яна.

— О чём угодно, — улыбнулся я. — Ничего не скрою.

Ох, чувствую, пожалею я об этом, но не смог отказать себе в удовольствии лицезреть загоревшийся любопытством взгляд красавицы супруги. Мелькнула шальная мысль — а ты счастливчик, Арэн.