Мой парень - козел

ГЛАВА 2

— Что это такое? — тихо, почти безэмоционально повторил вопрос креативный директор рекламного агентства.

Руководитель отдела копирайтинга занервничал, вытер со лба пот. Смотреть в глаза взбешённому начальству он избегал. С тоской подумал о том, что квартальная премия накрывается медным тазом. И как только этот чёртов текст попал на стол к Козловскому?

— Константин Кириллович, это черновой вариант, — произнёс он, лихорадочно соображая, как выйти из ситуации с наименьшими потерями. — Вы вообще не должны были его увидеть…

— Но увидел, — едко перебил директор. — Хотите сказать, Роман Леонидович, ваш хвалёный специалист за четыре дня сподобился только на это?

Роман Леонидович вообще ничего не хотел говорить и мысленно костерил тот миг, когда поддался на уговоры троюродного брата. Тот уверял, что его дочь первоклассный копирайтер, вот только отношения с начальством не складываются, все пытаются ограничить полёт мысли. Как было не подсобить родне? Тем более, на первый взгляд, Лилечка показалась действительно неплохим специалистом. Уже потом он понял, что девочка просто умела пускать пыль в глаза и с уверенным видом рассуждать о том, в чём совершенно не разбиралась. Повторяла умные мысли, как попугай. Он бы сам уволил её по-тихому в конце испытательного срока, но увы, Лиля оказалась слишком тщеславной и решила продемонстрировать все грани своего таланта вышестоящему руководству, минуя родственника.

— Проект достаточно сложный, моему специалисту потребовалось дополнительное время на то, чтобы выяснить дополнительные нюансы, — попытался всё же возразить он.

Напрасно, потому что Козловский уставился на него взглядом голодной акулы и потёр ладони. Ну всё, сейчас разделает, как селёдку.

— Давайте разберёмся, Роман Леонидович, — предложил он. — Начнём с первого предложения этого, с позволения сказать, лендинга…

Через полчаса несчастный руководитель отдела копирайтинга вывалился из кабинета с чувством, словно его только что пропустили через мясорубку, а потом ещё и хорошенько отбили получившийся фарш. Прислонился к стене, хватая воздух ртом и радуясь, что в коридоре пусто. Константин Кириллович, чтоб ему хорошо жилось, собаку съел в искусстве словесной порки. Избивал словами безукоризненно вежливо, болезненно и точно. Хорошо, что «казнить» предпочитал исключительно с глазу на глаз.

— Роман Леонидович, — Козловский вышел из кабинета следом за ним, — в течение недели потрудитесь отыскать нового копирайтера. Утверждать буду лично.

— Да где ж я найду вам нового сотрудника в разгар отпусков? — возмутился он.

— Разве я спросил, где вы его найдёте? — холодно осведомился креативный директор, запирая кабинет.

— Но… — попытался ещё раз возразить Роман Леонидович.

— Господин Куропатов, у вас проблемы со слухом? — Козловский вопросительно склонил голову. — Нет? Так я и думал. Выполняйте. В случае неудачи будете беседовать с генеральным.

Посчитав на этом диалог законченным, он стремительно прошёл по коридору и скрылся на лестнице. Лифтами креативный директор пользовался лишь в исключительных случаях. Роман Леонидович вздохнул, ещё раз промокнул лоб платком и тоже направился к лестнице. Чтоб он ещё раз согласился взять на работу родственника? Ни за что! И пусть обижаются, сколько угодно. Вот только где теперь найти хорошего специалиста, который устроит лично Козловского? Куропатов ещё раз вздохнул и направился к лифтам, озадаченно покачивая головой. Сложная, очень сложная задача. Да ещё с учётом специфики их агентства… Представил встречу с генеральным директором и прибавил шагу. Ну уж нет! Добудет он Козловскому копирайтера. Хоть из-под земли достанет, хоть из моря выловит, а добудет!

В вине я разбиралась примерно никак. Не чувствовала никаких там привкусов земляники или аромата спелой мускатной дыни. Знала только, что полусладкое нравится мне больше, чем сухое. А, и что белое вино подают к рыбе. В остальном, как в старом анекдоте, пила напиток на букву «ш» — «шональют». И, если того требовала ситуация, после первого глотка могла придать лицу сложное выражение, которое с равным успехом можно было истолковать и как одобрение, и как сдержанное отвращение. Поэтому на выставленное Машкой французское вино с какого-то там знаменитого виноградника я отреагировала без энтузиазма.

— Волкова, эта бутылка ждала нашей встречи пять лет! — возмутилась подруга.

— Я за неё категорически рада, — хмыкнула я. — Она дождалась.

— Не выйдет из тебя ценителя благородных напитков, — вздохнула Машка, разливая рубиновый напиток. — Ну что, чин-чин за встречу?

— И за то, чтобы следующая случилась быстрее, чем через пять лет, — дополнила я.

Бокалы с хрустальным звоном соприкоснулись. Я отпила глоток вина, закусила его ломтиком сыра. Алкоголь почти не ощущался, казалось, что в бокале виноградный сок. Понятно, стоит быть осторожней. Чем безобидней кажется вино, тем оно коварней потом ударит в голову. Развяжет язык, выболтает все секреты. Хотя… А что мне скрывать от Машки?

— Твой что сказал насчёт увольнения? — спросила подруга.

— Ничего, — пожала я плечами. — Он не успел узнать об этом до того, как стал бывшим.

Подруга на несколько секунд замерла, ошарашенно глядя на меня, потом расхохоталась:

— Ну ты даёшь, мать! Менять жизнь — так кардинально?

— А чего мелочиться? — в тон ей ответила я. Посерьёзнев, добавила: — Козлом он оказался, Машка. Самым настоящим. Представляешь, прихожу я домой, а он там сеанс эротического массажа проводит какой-то девице. И явно не впервые.

— Наружный хоть? — сочувственно уточнила подруга.

— Уже да, — я невесело усмехнулась. — Я мешать не стала, ушла на кухню, дождалась, пока эти голубки закончат ворковать, а потом выставила его вместе с вещами. Мне чужого не надо.

Машка подлила мне ещё вина, помолчала несколько секунд, а потом махнула рукой:

— Знаешь, Настюха, я понятия не имею, что следует говорить в таких случаях. Поэтому давай я многозначительно на тебя посмотрю, а ты сама придумаешь всё, что тебе сердце успокоит.

— Да сердце как раз в порядке, — фыркнула я. — Я с Тохой по привычке жила. Спокойно, без вау, каких ярких эмоций, без ссор и бурных примирений. Меня устраивало. Его, как оказалось, нет.

— Темнишь, Волкова! — Машка наставила на меня указательный палец. — По глазам вижу: врёшь как дышишь!

— Дорогая, а ты попробуй за полтора дня отказаться от того, к чему привыкала полтора года, — в тон ей ответила я. — Не буду спорить, мне обидно и гадко. Изменил он, а использованной себя чувствую я. Так что давай не будем о грустном. И вообще, я считаю, мне жизненно необходим курортный роман!

— Лучшее лекарство от разбитого сердца? — подруга склонила голову к плечу. — Как говорил классик, старайся новую схватить заразу, и прежняя не вспомнится ни разу?

— Не-не-не, зараза мне ни к чему, ни новая, ни, тем более, прежняя, — покачала я головой, отказываясь от сомнительного предложения. — Я отдохнуть хочу, набраться позитивных впечатлений.

— Только Романов рассматривать будешь, или обладатели прочих имён тоже сгодятся? — уточнила Машка, посмеиваясь.

— Гулять так гулять, — махнула я рукой. — Всех рассмотрю. Внимательно и придирчиво. И что мы обо мне всё? Как у тебя на личном?

— Да тоже не фэшн, — пожала плечами Машка. — Дэн предлагает съехаться, а я пока морально не готова к такому подвигу. Ай, что я объясняю, ты прекрасно знаешь, что такое — жить с мужиком. А я привыкла к свободе. Родители десять месяцев из двенадцати то в экспедициях, то на раскопках, то на конференциях и симпозиумах, а я тут сама себе хозяйка.

Я понимающе кивнула. Когда мы с Антоном съехались, мне тоже было тяжело первые две недели. Привычный распорядок жизни полетел к чертям. Бывший, в отличие от меня, не желал завтракать овсяной кашей или бутербродом с авокадо и ломтиком форели. Мало того, он отказывался есть вчерашнее. Видите ли, мама приучила его к свежеприготовленной пище. Я честно вставала на полчаса раньше целых восемь дней, чтобы приготовить своему ненаглядному завтрак, а потом плюнула на это дело и заявила, что те, кого не устраивают остатки ужина, сами заботятся о своём пропитании.

Антон поворчал два дня и отказался от барских замашек. Ёшкин кот, вот какого чёрта я о нём думаю? Так, пора менять тему.

— Скажи, друг мой Мари, у тебя работа прежняя? — уточнила я с хитрым прищуром.

— Ну да, — кивнула Машка. — Дизайнер в рекламном агентстве. Если ты по поводу работы, то огорчу — я ещё вчера поинтересовалась у начотдела копирайтинга вакансиями. Он сказал, что штат полный.

— Согласна на разовую подработку или на удалёнку, — уточнила я. — Мало ли.

— Спрошу в понедельник, — согласилась подруга. — А завтра мы идём в аквапарк. На целый день. Готовься. Можешь начинать отращивать жабры.

— Не поняла! — я поставила бокал на стол и подалась вперёд: — Чернобурова, завтра пятница! Рабочий день, между прочим.

— А у меня отгулы, — довольно рассмеялась подруга. — И работа, к твоему сведению, Волкова, не волк. Работа ворк, а волк — это «гулять». Чем мы завтра и займёмся. До воскресенья я вся твоя. На правах укоренившегося понаехавшего покажу город, спою во всех встречных барах и окуну в фонтан. А с понедельника будешь сама развлекаться. Ключи от дома выдам.

— А ты хорошо подготовилась, как я посмотрю, — протянула я.

Губы так и норовили разъехаться в счастливой улыбке. Как же здорово приезжать туда, где тебе рады!

— Настя, я пять лет тебя ждала! — патетично прижав руку к сердцу воскликнула Машка. — У меня было время составить план! Аж полтора дня.

Я не выдержала и звонко расхохоталась. В этом была вся Чернобурова. Порой я диву давалась — как мы вообще сдружились? Я обожала контролировать всё до последней мелочи, а она ценила спонтанность. В общем-то, именно Машка и подбивала меня на неожиданные поступки, внося в мою размеренную жизнь хаос и лёгкую безуминку. Но сейчас я ни капли не жалела о том, что поддалась на её уговоры и приехала.

Пятница и выходные пролетели неожиданно быстро, я даже оглянуться не успела. Казалось, что невидимый режиссёр моей жизни включил ускоренную перемотку. Вот я в аквапарке, вот в каком-то ночном клубе на вечеринке в стиле Латинской Америки. Выставки, люди, улицы, события — всё сплелось в один тугой клубок. Машка даже успела вытащить меня в горы, договорившись со знакомым инструктором. Казалось, у неё повсюду были приятели. Вот только мне было слишком уж много впечатлений за короткое время. Я почти не запомнила, как мы поднимались. Разве что неприятно поразил низкий уровень собственной физической подготовки на фоне других членов группы. Я была о себе лучшего мнения! Миша, инструктор, даже забрал у меня рюкзак. Тащил оба — свой и мой, словно не замечая веса. Ночевали мы тоже в горах. Ночью я вышла из палатки, да так и застыла, любуясь ночным звёздным небом. Казалось — стоит протянуть руку, и можно снять с чёрного бархата летней ночи любую звезду. Я завороженно смотрела на него, не замечая ничего и никого вокруг. Очнулась, лишь когда на плечи легла ещё хранящая тепло чужого тела ветровка. Вздрогнула, обернулась и увидела Мишу. Он понимающе улыбнулся и сказал, что в горы стоит идти хотя бы для того, чтобы стать ближе к звёздам. А потом ушёл в свою палатку. Куртку я вернула утром. И снова меня подхватил, словно лёгкий листок, безумный вихрь по имени Мария. Сорвал с места и унёс в неизвестном направлении. Когда вечером мы наконец-то вернулись домой, я была самым счастливым человеком! Час отмокала в ванной с душистой пеной, а потом мы с Машкой пересматривали фотографии в смартфонах. Яркие, солнечные, искрящиеся хорошим настроением.

— А вы с Мишей неплохо смотритесь вместе, — отметила подруга, задержавшись на одном из фото. — Кстати, он просил у меня твой номер. Дать?

— Давай, — согласилась я.

Подсознательно уже знала, что ничего у нас с Мишей не получится, но он привлекал меня, как личность. Я обожала интересных людей, с которыми было, о чём поговорить, влюблённых в свою работу. И была совсем не против пару-тройку раз встретиться с ним на кофе. А ещё не в пользу Миши говорил тот факт, что он попросил номер не лично у меня, а через Машку. Мне всегда нравились решительные мужчины, которые не боялись получить отказ и не пытались заранее «подстелить соломки» в месте возможного падения. Если ты готовишься к поражению, значит, уже проиграл.

Ночью где-то на крыше заунывно и надрывно орал кот, внезапно решивший, что март — это состояние души. Выводил звонкие рулады и не реагировал на «ласковые» пожелания разбуженных в летнюю ночь жильцов. Кошачий концерт длился почти час. Потом либо ему надоело, либо дама кошачьего сердца и других частей пушистого тела всё-таки снизошла к своему ухажёру. Но сон возвращаться уже не хотел. Я ворочалась и так, и этак, пытаясь найти удобное положение. В итоге встала. Тихо, чтобы не разбудить Машку, прокралась по коридору к кухне. Из-под прикрытой двери пробивалась тонкая полоска лунного света. Я потянулась к ручке, тихо открыла дверь и замерла, услышав негромкий голос подруги.

— Мам, да что ты нервничаешь? — раздражённо заявила в трубку Машка. — Ничего она не узнает. Кто в наше время в это верит? — Взглянула на меня, приглашающе махнула рукой, мол, проходи, и произнесла в телефон: — Всё, закрыли тему. Я и так Настюху разбудила, пока с тобой спорила. И мне на работу завтра.

Я налила себе воды из фильтра, повернулась к подруге и вздрогнула от неожиданности. На миг показалось, что её глаза в полумраке сверкнули, как у хищного зверя. Ни фига себе, оптическая иллюзия. Отхлебнула воды, спросила:

— Всё в порядке?

— Да, у мамы там свои приколы, — отозвалась Машка, включая свет. — Руководитель их археологической группы — дама в возрасте, с кучей суеверий и баек из склепов. Мозги полощет, будь здоров! А родители и ещё двое коллег вчера задержались на объекте, который надо то ли до захода солнца покинуть, то ли когда какой-то там луч коснётся какого-то кусочка стены. Вот мама и переживает, что завтра им светит очередная порция страшилок и строгих внушений. Увидела меня онлайн и нашла свободные уши.

— Бывает, — понимающе кивнула я. — Тебя тоже крикливый скот разбудил?

— Нет, просто я полуночница, — рассмеялась Машка. — И ночная жрица.

Только сейчас я обратила внимание на пустую тарелку на столе. Кажется, с вечера на ней оставалось пару бутербродов.

— Ночью еда вкуснее, — согласилась я. — Ладно, полуночница, потопала я обратно под одеяло, попробую задремать.

— Я тоже счас пойду, — подруга зевнула, прикрыв рот ладонью. — Генеральный с утра собирает начотделов на совещание, чтобы начать неделю с раздачи мотивирующих пинков. А те потом щедро делятся с подчинёнными. Понедельник — день тяжёлый.

— Придирается по пустякам? — сочувственно уточнила я, задержавшись в дверях.

— Да не то что бы совсем по пустякам, — поморщилась Машка и встала из-за стола. — Он хочет, чтобы всё до последней мелочи соответствовало его идеальному видению проекта, вот и теребит ответственных. Хотя, его фамилия обязывает «кусаться». Зубастый. Да ещё и Лев Тигранович.

Я расхохоталась. Вот уж точно — стопроцентное попадание. И чувство юмора у родителей Льва Тиграновича отменное! Всё ещё хихикая, вернулась в комнату и на этот раз заснула почти моментально.

Закрыв за собой дверь комнаты, Маша прислушалась. Настя укладывалась, тихо посмеиваясь над забавным сочетанием фамилии, имени и отчества гендиректора. Кажется, пронесло… И дёрнул же великий лис маму позвонить именно сегодня! Хорошо ещё, что Настя не услышала лишнего. И, кажется, не увидела тоже. На минуту Чернобурова представила, как бы отреагировала подруга, узнай она, что приехала в гости к оборотнице. Наверняка не поверила и нашла бы с десяток рациональных и вполне убедительных объяснений, почему этого не может быть. А то и вовсе восприняла такое признание, как забавную шутку. Люди, перечитавшие тонны незатейливой литературы и пересмотревшие сотни фильмов про волшебные миры оборотней, вампиров и магов, не верили, что всё это может существовать в реальности. Может, и к лучшему. Всё-таки человеческая психика — штука хрупкая. А Маша слишком дорожила дружбой с Настей, чтобы устраивать подруге нервное потрясение.