Мой идеальный мир 3

К последнему III

— Фредерика Никола Тесла и Лиезерил Альберт Эйнштейн. Два выдающихся ума посетили мой кабинет с желанием присоединиться к Шиксалу. Сегодня не просто чудный, сегодня сказочный день. — с улыбкой произнёс Смотритель, глядя на два дарования столетия.

Несмотря на то, что двум учёным уже было за двадцатник, выглядели те весьма молодо и даже... Даже как-то по-детски. Их легко можно было бы перепутать с учениками средней или даже младшей школы.

— Ха... Впервые я вживую увидела эту Эйнштейн. — с долей высокомерия ответила Тесла и поправила свои красные хвостики.

— Думаю, у меня теперь достаточно опыта, чтобы заняться чем-то поистине серьёзным. — проигнорировала её Эйн с каменным лицом.

— Эй!

— Хорошо. Вы некоторое время набирались практического опыта. Я наслышан о ваших успехах и научных взысканиях. Этого с лихвой хватит, чтобы принять вас на работу. Тем более, в нынешних условиях, когда Хонкай продолжает становиться сильнее, нам необходимы крайне пытливые и хорошие умы.

— За последние годы произошло больше вспышек, чем за прошедшие сто лет. — кивнула Лиезерил.

— Новые технологии робототехники не способны предоставить нужного уровня безопасности. Тем более, я слышала, что вы занимаетесь огромным проектом по летающим кораблям, что уместят в себя не только экипаж из тысячи людей, но и ещё будет своеобразной базой.

Отто ничего не ответил, продолжая улыбаться. Одну из этих особ лично обучал Бондрюд. Конечно, потом случилась ужасная катастрофа в Берлине, в которой погиб Карл Густав, оказавшись не в том месте и не в то время, из-за чего Эйнштейн впала в апатию. Ей было очень тяжело смириться со смертью дорогого для себя человека.

С другой же стороны находилась Никола Тесла. Гениальный учёный, что вырос самостоятельными усилиями. Благодаря её работам некоторые разработки вышли гораздо быстрее, чем планировалось. Но, с другой стороны, у неё проблемный характер. Нетерпеливая, взбалмошная, грубая и раздражительная.

И что самое ироничное, эти две совершенно разные личности обладали фактически противоположной внешностью. Синяя Эйн и красная Никола.

— Что ж. Не буду томить, у меня мало времени. Вы начнёте работу вместе и получите соответствующие ресурсы для осуществления научной деятельности. К концу этого года я желаю увидеть результаты ваших исследований.

— Мне нужно работать с ней? — Тесла указала пальцем на напарницу сбоку.

— Да.

— Я не привыкла работать с кем-то. Разве вам не говорили?

— Ничего не поделать. — он развёл руки в стороны.

— А учитель Бондрюд здесь? — спросила Эйнштейн. Её совершенно не заботила та красная особа, что вновь скорчила недовольную гримасу из-за игнора.

— У него появились кое-какие дела. В подробности он не вдавался, потому я и сам не знаю сути его дел.

— Понятно. Хорошо. Я ничего не имею против. Если я могу заниматься своими любимыми вещами, остальное неважно.

— Эй! А мне важно! — стукнула по столу рыжая бестия.

— Ну и славненько. Можете приступать к работе уже завтра. — Смотритель оставался при своём мнении.

— Вы меня вообще слушаете?

В это же время раздался звонок, который мужчина в миг принял.

— Ах... Да, точно. С этим нужно будет немедленно разобраться.

Тесла наблюдала за ним с угрюмым лицом, затем выдохнула и пошла на выход отсюда. Что-что, но без ресурсов ей не удастся проводить свои исследования, поэтому ничего не остаётся, кроме как терпеть компанию...

— Она даже не причёсывается... Лохматая... — прошептала Никола, взглянув на Эйн.

***

Времени прошло столь много, что в голове не укладывалось. Тысячи, тысячи и тысячи лет сознательной жизни. Это фактически бесконечный срок для обычных людей, которые едва ли доживают до ста лет, да и для этого необходимо обладать отличным здоровьем, чем-то врождённым, поддерживать здоровый образ жизни. Множество аспектов влияет на продолжительность жизни.

Но что станется с рассудком некогда смертного, если он проживёт столь много лет? Как изменится его мышление и мировоззрение?

Иногда такими вопросами задавался сам Бондрюд, который даже по истечению для многих вечного срока — оставался при своём. Он сохранил ту страсть к исследованиям, взысканиям чего-то нового и немыслимого. Ему удалось возродить целое человечество, хотя, казалось бы, каким образом?

Даже в Бездне ему бы не пришлось таковым заниматься. Но и такого человека постепенно меняло время.

— Миры поистине изумительны в своём многообразии, необычности. Людям за всю жизнь не повидать всего. Они умирают прежде, чем успевают насладиться всем, что им дают. Хм-м-м... Какое необычное чувство. — Владыка зари сидел на вершине одной невысокой горы, откуда открывался красивый вид на целую долину. За последние годы учёный много путешествовал, не желал оставаться на одном месте, постоянно искал новые ощущения, новые знания, познавал то, чего никогда бы не смог познать в принципе. — Чем ближе финальный день противостоянии, тем грустнее мне становится. Я почти разгадал все тайны Кокона Конца... Как только я закончу... — на его лице мелькнуло нечто странное. — Не останется ничего, кроме Распада Клифота.

За тысячи лет узнать что-то действительно вразумительное не удалось, кроме, разве что, их огромной империи. У них существует чёткая иерархия и каждый исправно выполняет свою работу. Технологии и боевая мощь находятся за пределами чего-то разумного. Никто из вселенных или других миров близко не стоит с теми чудовищами.

С помощью Сути Вещей можно было бы узнать, да вот это больше стихийное явление, чем возможность. Никогда не знаешь, когда попадёшь к нему.

— Только он знает больше о Распаде Клифота, как и о Левиафанах.

Левиафаны — древние космические создания, жившие, скорее всего, ещё до самого Распада Клифота. Во многих мирах поклонялись всяким таким сущностям, получая взамен частичку мощи. И, как выяснилось ранее, семья Каслана получила силу этим же способом.

Бондрюд почувствовал лёгкое разочарование. Все упоминания, наводки или информация о том времени утеряна навсегда. Ему никак не узнать о конкретном Левиафане, а таковых осталось слишком мало, чтобы с наскока найти кого-нибудь.

— Число Левиафанов начало падать с появлением Распада Клифота. Они явно занимались их истреблением, потому что... Боялись их? Или же... Была ещё причина? — он приложил руку к подбородку. У него на эту тему ушло довольно много времени размышлений, однако Властелин рассвета точно уверен. Причина не только в страхе.

В этот же момент рядом с ним странным образом исказилось пространство. Оно вспыхнуло розовыми частицами, после чего проявилась знакомая личность. Молодая девушка с длинными распущенными белыми волосами и выразительными золотыми глазами. Её внешность легко сопоставить с модельной, многие мужчины бы пленились подобной красотой... Но это создание явно не создано или рождено для любви.

— Какая встреча, Управляющий. — соединил ладони вместе Бондрюд.

— Ты сам её ждал. Из всех смертных один ты выделяешься на их фоне. И? Ты подготовился?

— Думаешь, я сидел всё это время без дела? Хм, может быть. Я не до конца был уверен, что ты придёшь. Хотя мне нравится, что нам удастся поговорить не на поле брани. Тогда будет довольно тяжело.

— Я говорила это раньше и скажу сейчас. Всё, чего хочу я — сбежать. У меня нет интереса разрушать вашу цивилизацию, вы всё равно умрёте. — оставалась на своём она.

— Распад Клифота. Довольно опасный противник, не так ли? — мужчина пребывал в спокойном состоянии. Каким бы враг не оказался, разве есть причины переживать? Он верил, что сможет преодолеть всё в этом мире, нет, теперь уж во вселенной.

— Не чувствую в тебе страха. Ты правда вознамерился поднять против них свою жалкую армию? Они стирали тех, кто был в тысячи раз сильнее тебя. У вас нет шансов.

— И что предлагаешь? Ждать смерти?

— Это лучшее.

— А бегство спасёт тебя от гибели? Тем более, мне удалось кое-что выяснить. Ты не просто так уйдёшь. Чтобы сбежать, тебе придётся бросить пыль в глаза. Нанести сокрушительный удар по Земле. А этого, знаешь ли, я позволить не могу. — констатировал факт Бондрюд даже несколько беспечным голосом.

— Не люблю слишком догадливых.

Несмотря на раскрытие её планов, девушка совершенно не удивилась. Её холодное выражение оставалось всё таким же.

— Тогда между нами перемирия не может быть. Мне остаётся сломить вас силой и заставить пасть.

— Наверное, так и есть. Мне не всегда нравится применять язык силы, ведь для чего был дан разум? — исследователь показал себе на голову, за что получил многозначительный взгляд золотых глаз. — Я мог бы предложить тебе союз, чтобы вместе пойти против Распада Клифота.

Управляющий открыла рот, а затем закрыла, так и не проронив ни слова. Возможно, это мудрое решение. Какой смысл им бороться между собой, если за этим их ничего не ждёт? Даже Управляющий знала, что... Сбежать от них не получится, как и обмануть. Но ей хотелось прожить такую жизнь, где не придётся исполнять идиотское предназначение и с улыбкой ждать момента, когда от тебя избавятся, заменят.

Только вот человек перед ней, каким бы тот умом не обладал, совсем не понимает, с чем придётся всему человечеству столкнуться.

— Мне не передать словами всё могущество вашего врага. Ваша планета является лишь тренировочным полигоном. Испытательным местом для такого оружия, как «Хонкай». Если одолеете меня, мирной жизни вам не видать. Вы сгинете, как сгинули многие до тебя. Левиафаны, космические Боги, не смогли им противостоять. Ну а что же сможет смертный?

— Ну, я бы не назвал себя уже смертным. Вряд ли такие, как я, живут более тысяч лет.

— Но и не бессмертен, чтобы бездумно двигаться к тому, с чем справиться не удастся. Лучше бы ты наслаждался тем, что есть сейчас. — силуэт Управляющего начал расплываться. — В следующий раз мы встретимся уже при других обстоятельствах. Не жди от меня снисхождения или пощады. Я сделаю всё для победы.

— Не беспокойся. — покачал головой Бондрюд. — Я и сам собираюсь победить.

На секунду показалось, что на лице девушки проявилась тень грусти, но этого уже никогда не узнать. Её силуэт полностью размылся и расщепился розовыми частицами Хонкая.

Им не объединиться. Никак не получится, они думают по-разному. Как сказала Управляющий, он не понимает истинного ужаса Распада Клифота. Но именно поэтому учёный хочет преодолеть это препятствие, чтобы встретиться с чем-то поистине удивительным.

Сила, поставившая на колени целые вселенные, даже самих древних Богов из космоса. Разве кровь не должна стыть в жилах от подобного? Бондрюд никогда не отступит от своих желаний. Если нужно, то собственными силами разобьёт Распад Клифота.

— Пускай они сильны, но меня никогда не пугали трудности. — сказал сам себе учёный и поднялся на ноги. — Взглянем же в Бездну все вместе... И что же узрим мы там?

***

— Вот ваш кофе, госпожа Эйнштейн. — женщина средних лет положила чашечку на рабочий стол.

— Благодарю. — кивнула та и отхлебнула напиток, после чего откинулась на спинку стула, потянувшись всем телом. — М-м-м, как всегда прекрасно. Твой кофе самый лучший, что я когда-либо пробовала.

— Вы мне льстите.

— Но, Кристафал, это ведь правда. — возмутилась Эйн, развернувшись к горничной, что собирала все её вещи по кабинету.

Великий, казалось бы, ум никогда за собой не прибирал. Вернее, оставлял всё там, где, по своему мнению, легче всего будет найти. В итоге комнаты Эйнштейн больше походили на мусорку, чем на что-то вразумительное.

Их уборкой всегда занималась личная горничной оной, что находилась рядом с ней с самого рождения. Чуть ли не самый дорогой для неё человек, даже с родителями она не была столь близка, как с ней.

— Прости, что тебе приходится убирать за мной беспорядок... Всё не могу заставить себя не делать его...

— Ничего, госпожа. Я уже привыкла. Да и, если вы прекратите делать хотя бы это, я совсем останусь без работы. Занимайтесь своими делами без лишних мыслей. — с улыбкой ответила Кристафал.

— Ухм... Скажи, Кристафал... — спустя некоторое молчание продолжала девушка. — А тебе не страшно? В смысле, ты теперь работаешь в стенах организации, которая борется с Хонкаем. Может, тут безопасно, но мы всё равно рано или поздно столкнёмся с монстрами.

— Всё, что меня волнует, ваша безопасность.

— Но и о своей жизни тебе следует подумать!

— Только после вашей.

Эйн запыхтела. Периодически с ней было сложно. Эта горничная буквально какой-то образец идеальной прислуги. Никогда не жалуется, всегда выполняет то, что приказали, не задаёт лишних вопросов. Вместе с этим возникают вот такие проблемы. Уж слишком не беспокоится о своей жизни.

— Тогда я приказываю тебе думать о своей жизни. — стукнула кулачком по столу Эйн.

Кристафал едва слышно хмыкнула.

— Тебе смешно? Я не шучу. Ты должна выполнить его в идеале.

— Если только после вашей. — ответила горничная с лёгкой улыбкой на лице.

— Всегда ты так. Лучше бы о себе подумала.

Горничная ничего не ответила, раскладывая поднятую одежду. Постепенно с её губ пропала улыбка, сменившись холодным выражением лица. В оранжевых глазах отражалась какая-то странная решимость и неуклонность. Для неё уже нет пути назад. Сколько бы времени не прошло, скольких бы людей она не узнала, всё это не имеет значения.

— Да... Я буду думать о себе... — тихо сорвалось с её губ.