Моров. Том 3

Глава 12

Чародей с семью узлами может жить столько, сколько сам пожелает. Если его не убьют и ему известно заклинание омоложения, конечно. Но это только в теории, на практике существует крайне важный фактор, который всегда необходимо учитывать.

Несмотря на то, что каждый узел замедляет процесс старения, однако не останавливает его совсем. И без периодического воздействия рано или поздно организм дряхлеет. Чем больше у мага узлов, тем медленнее этот процесс идет, но он не прекращается до конца.

Я вложил малое омоложение в браслет Евгении Андреевны, и оно не даст большого эффекта, лишь немного отсрочит этот процесс. А вот государь мог бы себе позволить полное обновление организма — с его семью узлами это было не слишком сложно.

Если бы он знал, как это сделать.

Сейчас я смотрел на тело в постели. Старик под одеялом отошел без боли, но время для него будто бы ускорилось. Я запомнил государя пусть и уже достаточно пожилым, но все еще прекрасно сохранившимся человеком. Да, ему было немало лет, но при этом в нашу последнюю встречу он не выглядел стариком.

Здесь же семидесятилетний мужчина, изможденный временем и невзгодами. Похудевший, с дряблой кожей, глубокими морщинами. Его лицо было спокойно, как будто он просто заснул.

Можно было бы заподозрить подмену, однако не узнать в этом теле монарха было нельзя. Тем более с моим магическим взором. Резерв государя был пуст, однако сохранил все те же черты, которые я видел у него при жизни.

— Что скажете, господа?

Наследник престола сидел в кресле у постели. Он был бледен, лицо осунулось, под глазами залегли темные круги. Не похоже, что его императорское высочество спал этой ночью, зато видно, что очень сильно нервничал.

Я стоял у изножья государевой постели, по другую сторону от меня занял место Леонид Викторович Легостаев. Он же первым и заговорил.

— Я мог бы попытаться поднять его, ваше императорское высочество, но государь был очень сильным магом, вероятность успеха крайне мала, — произнес он, разводя руками. — У меня может не хватить сил.

— И не хватит, — подтвердил я. — Если Леонид Викторович попытается, в итоге мы получим только тлен, оставшийся от тела. А это вряд ли добавит спокойствия людям на похоронах.

Наследник престола дернул щекой.

— Меня интересует, можете ли вы подтвердить или опровергнуть естественность смерти отца, — произнес он. — Еще вечером он говорил со мной, был полон сил, шутил и улыбался. Мы обсуждали планы на будущее…

Голос молодого мужчины сорвался, будущий монарх опустил взгляд, и ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы продолжить.

— Я хочу доподлинно знать, что случилось. Вы же лучшие маги, которые могут найти доказательства!.. Специалисты магии смерти и крови!..

Сейчас он не походил на того, кому предстояло возглавить огромную страну. Перед нами с Леонидом Викторовичем сидел сын, который внезапно лишился отца. Ничего не предвещало беды, и вот теперь перед нами остывшее тело одного из сильнейших чародеев Российской Империи.

Когда за мной срочно приехал бронированный автомобиль с гербом правящего рода, я ожидал чего-то подобного. Наследник престола справедливо решил воспользоваться теми одаренными, кто входил в список лучших при его отце. Теперь только от нас с Легостаевым зависело, будет ли это убийство или естественная смерть.

— Я не вижу следов насилия, ваше императорское высочество, — произнес мой коллега, после чего обернулся ко мне. — Возможно, Иван Владимирович что-то может обнаружить?

Как бы ни хотелось сейчас воспользоваться авторитетом, чтобы указать на след кровавого культа, однако врать я не собирался. Помимо того, что это ударило бы по репутации моих артефактов, с которыми государь даже в постели не расставался, так и впоследствии кто-нибудь смог бы докопаться до правды.

Да и начинать отношения с будущим императором со лжи — плохой выбор.

— Боюсь, ваше императорское высочество, — заговорил я, — Леонид Викторович и прав, и не прав одновременно.

— Что? — вскинул брови наследник престола.

— Я вижу, что государь умер сам, — пояснил я. — По естественным причинам. Его убила собственная магия, начавшая истекать из тела бесконтрольно. Все произошло почти мгновенно, его императорское величество ничего не почувствовал.

— Но почему? — задал вопрос Леонид Викторович. — Как такое возможно?

Я пожал плечами.

— Мне известны только две причины для такого исхода, — продолжил говорить я. — Первая — это растрата жизненной эссенции. Если хотите, ваше императорское высочество, это жизненная сила, которая позволяет чародею собирать магию из окружающего мира и перерабатывать ее в ту, которую может усвоить организм мага. Она не только позволяет чародею управлять магией, но и защищает его организм от нее. Говоря проще, сама по себе магия безвредна, но стоит ей попасть в тело человека, она, подобно радиации, начинает его разрушать. У каждого чародея количество этой жизненной силы свое, и с повышением числа узлов оно увеличивается, но оно все равно конечно. Можно потратить ее на какое-то особо мощное заклинание, каким было проклятье Солнцевых, создавая чары, которые переживут своего создателя. Но я не вижу в спальне никаких следов воздействия с помощью жизненной эссенции.

— И? Какой второй вариант? — в нетерпении вскинул бровь наследник престола. — Договаривайте, Иван Владимирович. Я обещаю, что не стану вас карать за ваши слова.

Я вздохнул, оборачиваясь к нему, прежде чем ответить.

— Второй вариант — намеренное отторжение собственной жизненной эссенции, ваше императорское высочество. Посторонний никак не может это сделать с живым человеком. Только сам маг способен исторгнуть из себя жизненную эссенцию, лишив себя тем самым защиты от собственной магии. В таком случае то самое воздействие, о котором я говорил, разрушает тело самого чародея. И чем этой магии в резерве больше, тем быстрее происходит этот процесс.

— Полагаете, отец покончил с собой⁈ — взревел, мгновенно поднимаясь на ноги, наследник престола, встав вплотную ко мне. — Вы… Вы…

Ему хватило выдержки не ударить, но в глазах пылало отчаянное желание уничтожить меня за сказанное. И лишь собственное слово сдерживало будущего правителя от резких поступков.

— Я говорю то, что вижу, ваше императорское высочество, — спокойно глядя в его бешеные глаза, ответил я. — Как это ни прискорбно признавать, но государь мертв. Я не могу сказать, действительно ли он этого хотел или, может быть, пробовал новую для себя магию, в результате которой все пошло не так. Но результат от этого не меняется.

Несколько секунд будущий император смотрел на меня, все еще борясь с желанием уничтожить. В комнате никого, кроме нас, не было, так что наследник престола вполне мог себе многое позволить.

Убить себя я бы не дал, разумеется, но и первым начинать потасовку с будущим монархом не стоило. Едва я начну действовать, даже просто активируя защиту, и он уже не сдержится.

Наконец, он выдохнул и отступил на шаг обратно к своему креслу.

— Отец не мог с собой так поступить, — произнес наследник престола. — Он был императором.

И не самым лучшим. Я бы не удивился, если бы решение освободить трон он принял под гнетом обстоятельств, когда понял, что загнал страну в тупик, из которого не может ее вывести.

Несмотря ни на что, убивать императора никто из дворян не стал бы. Во-первых, достаточно бы было отречения за себя и всех своих родственников. Во-вторых, новости о гибели государя взбудоражат простой народ. И будь ты хоть трижды магом с семью узлами, но жаждущая мщения толпа растерзает не только виновного в смерти монарха, но и всех благородных, кто попадется под руку.

Однако, при всем при этом, отступить государь не мог. Отмена указа, обязывающего всех дворян служить, стала бы опасным прецедентом. Ведь если можно не исполнять один указ государя, можно и другие.

А так император скоропостижно скончался, похоронив конфликт. И теперь наследник может как потребовать исполнения последней воли государя, так и отменить его приказания. В любом случае отношения с дворянством он начнет с чистого листа.

— Идите, господа, — произнес наследник престола, кивком указав на дверь. — Благодарю вас за помощь.

Говорить нам о соблюдении конфиденциальности было излишне. Да, нас допустили к телу его императорского величества, но что мы могли об этом рассказать? Что государь действительно мертв? Что его наследник проявил эмоции над телом погибшего отца?

Гвардия Кремля сопровождала нас с Леонидом Викторовичем до самого выхода на парковку, где нас уже ждали два автомобиля. Как и меня, Легостаева привезли на транспорте правящего рода, и таким же образом предстояло возвращаться домой.

— Иван Владимирович, рад был вас повидать, пусть и при столь печальных обстоятельствах, — произнес дед Варвары Константиновны.

— Взаимно, Леонид Викторович, — ответил я, прежде чем сесть на заднее сидение выделенного автомобиля.

Повод для встречи действительно был неприятным. А главное, что мне было непонятно, что будет ждать Российскую Империю дальше. Конечно, версию с самоубийством никто распространять не станет. Наследник объявит траур, и все торжественные мероприятия свернут, затем коронация… Но это все рядовые события, регламентированные еще несколько веков назад.

А вот что за этим последует — уже другой вопрос. Одно можно сказать точно — просто не будет.

Кремль, спальня императора.

— Итак, Вениамин Генрихович, что вы можете мне сообщить? — спросил будущий правитель, глядя на предводителя ковена магов крови, стоящего перед постелью мертвого государя.

Мужчина с тростью прикрыл глаза, сосредоточившись на анализе лежащего перед ним тела.

— Боюсь, у меня для вас не самые приятные известия, ваше императорское величество, — первым обратился он к наследнику, как к государю.

— Оставьте лесть, — чуть резче, чем следовало, ответил будущий монарх. — Говорите по делу.

Вениамин Генрихович склонил голову, демонстрируя покорность его воле.

— Вмешательство посторонних можно исключить, — озвучил свои выводы маг крови. — Его императорское величество сознательно снял свою защиту перед магией, и она уничтожила его так, что никому не удастся даже поднять тело. При любой попытке воздействовать на государя подобными чарами его физическое тело просто обратится в прах, ваше императорское высочество.

— Вы тоже ничего не можете сказать, — вздохнул наследник престола.

— Магия крови может очень многое, однако не всемогуща, — со всем смирением ответил Вениамин Генрихович. — К сожалению, я вынужден констатировать, что его императорское величество сам принял решение о своей судьбе и сам его исполнил. Его артефакты, по сути, блокирующие любое постороннее вмешательство, по-прежнему функционируют, и даже мне, чтобы пробиться сквозь них, пришлось бы долго готовиться. И то не факт, что я бы достиг успеха. Однако этого не понадобилось. Смерть его императорского величества — это дело его собственных рук, умышленно или нет.

Будущий император опустил веки и просидел так несколько секунд. Наконец, он расслабил плечи и, открыв глаза, велел:

— Благодарю, Вениамин Генрихович, оставьте меня.

Когда маг крови покинул покои почившего государя, наследник престола Российской Империи взглянул на мертвого отца в последний раз, а затем накрыл его лицо одеялом.

— Спи спокойно, отец, — произнес сын. — А я приведу нашу страну к процветанию.

Уже не оборачиваясь, он покинул помещение. Пора объявить траур и отдавать первые распоряжения.

Император умер, но его империя будет жить.

Полигон Службы Имперской Безопасности. Иван Владимирович Моров.

Несмотря на то, что наследник престола объявил траур, никто не снимал с меня обязательств учить Антонину Владиславовну.

Так что оставшуюся половину дня я гонял Жданову по уже освоенным печатям, заставляя на ходу менять их свойства. Для этого местные сотрудники соорудили нам настоящий лабиринт, имитирующий городскую застройку.

Несколько пустых зданий, в которых скрывались условные противники, удерживающие заложников. И Антонина Владиславовна должна была пройти все препятствия, не задев гражданских, но уничтожив всех врагов.

— Нужно продолжать тренировки, — объявил я, подводя итоги. — У вас есть прогресс, Антонина Владиславовна. Можно сказать, меняете печати вы почти мгновенно.

— Но только почти? — уточнила она с усмешкой.

— Именно, — кивнул я. — Завтра, пожалуй, мы встретимся у меня в лавке. Заодно попрактикуемся в артефакторике. Но это будет уже завтра. На сегодня я рекомендую вам хорошенько выспаться и к магии не прибегать. Ваш резерв сейчас привыкает к закалке, вы проводите через него столько силы, сколько не проводили ранее. Так что нужно время на восстановление, если не хотите надорваться.

Она поклонилась, тряхнув золотыми волосами.

— Прислушаюсь к вашему совету, Иван Владимирович. Но разрешите уточнить?

— Да, Антонина Владиславовна? — кивнул я.

— Вы не хотели бы поужинать? — спросила она. — Обычно вы угощали меня, Иван Владимирович, и я чувствую себя обязанной хоть раз накормить вас в ответ. А то мне, признаться, неловко.

Я усмехнулся и взглянул на часы.

— Боюсь, что сегодня уже поздно, Антонина Владиславовна, — произнес я. — А завтра нас обоих будет ждать тяжелый день. Давайте в эту субботу?

Если в начале моей речи Жданова расстроилась, хотя и старалась не подавать вида, то в конце едва не засияла.

— Хорошо, Иван Владимирович, значит, в субботу с меня ужин, — произнесла она, лучезарно улыбаясь. — Я очень постараюсь, чтобы вам понравилось.

Я хмыкнул в ответ.

— До свидания, Антонина Владиславовна, — произнес я, чуть наклонив голову.

Она тоже попрощалась и отправилась домой. А я еще задержался на полчаса, чтобы самому поработать с печатями. В итоге с полигона уезжал уже так поздно, что, кроме дежурных сотрудников, на месте никого не оказалось. Полагаю, если бы не мое благородное происхождение, меня бы давно выгнали.

Болт понес меня по столичным дорогам, унося от полигона в сторону особняка. Успехи Ждановой откровенно радовали, и хотя я и говорил, что ее навык работы с печатями пока несовершенен, для уроженки этого мира она показывала отличный результат.

Был у здешней системы обучения одаренных несомненный плюс. Никто их не гнал по узлам, и тела чародеев успевали привыкнуть к тому количеству силы, которое у них имелось. Да, получались усредненные маги, не способные вершить великие дела, поворачивать реки вспять и пластать горы взмахом ладони. Но государству такие и не требовались.

Что говорить, до недавних пор у Российской Империи своих магов практически и не имелось. Создание ведомства государевых чародеев, инициированное даже не самим императором, а его родственником, только станет будущим подспорьем для исправления этой ошибки. А пока магия в руках дворянских родов, и они не спешат ее выпускать в чужое пользование.

Сбросив скорость, я свернул с оживленной улицы в переулок, чтобы срезать путь. Навигатор показывал короткую дорогу, так что сегодня я путешествовал исключительно дворами — остальная Москва практически полностью встала в пробку. Если бы я поехал на «Коршуне», тоже был бы вынужден стоять, а так мог протиснуться.

Уже въехав в свой район, я встал на светофоре и уперся ногами в асфальт, чтобы не потерять равновесие. Рядом со мной никого не было, ближайшие автомобили только въезжали на дорогу, сворачивая с магистрали.

А потому, когда из темноты вылетели несколько мотоциклов, я поднял голову, разглядывая их. В моем районе байкеров не было, и еще только услышав рев их моторов, я уже напрягся.

А когда оказалось, что за спиной каждого мотоциклиста сидит по магу, который поспешил ударить в меня с двух рук, я усмехнулся. Вражеские заклинания ударили в защиту, не оставив на мне и следа. А я заглушил двигатель Болта и выставил подножку.

Похоже, кто-то решил, что гибель императора развязывает ему руки. В таком случае мне не остается ничего иного, как эти самые руки вырвать.