Монумент

Глава двадцатая

Баллас стоял, не двигаясь с места. Ветер рвал его одежду и волосы, холодные снежные хлопья оседали на лице… Он припомнил все, что происходило с ним в последние месяцы, – все, что вело его к этому месту: Храмовую площадь, путешествие на барке, болота, Грантавен, канализацию и лесной дом Джонаса Элзефара.

Баллас с трудом перевел дыхание. Что теперь делать? Как искать Белтирран?

Прищурившись, он всмотрелся в снежную круговерть. Впереди виднелась темная масса. Она вздымалась вверх, исчезая среди снегопада. Баллас подошел и оглядел стену. Она была ровной и гладкой, как шелк. Баллас скинул с плеч мешок и вынул крюк с привязанной к нему прочной веревкой. Он принялся распутывать ее, но руки дрожали, а пальцы одеревенели от холода. Баллас нервничал. Всем своим существом он стремился как можно скорее начать восхождение. В любой момент может возникнуть неожиданная помеха.

Шепча проклятия, Баллас распутал веревку и с крюком наготове побежал к стене. Она оказалась не серой, как окружающие горы, а черной. У подножия лежал высокий длинный сугроб. Вершины не было видно. Баллас не представлял, какой высоты эта стена, но видел, что она гладкая, точно галька, добытая со дня ручья. Баллас тронул ее ладонью. Показалось – он прикоснулся к бутылочному стеклу. Здесь не чувствовалось никаких выступов и впадин, не за что было уцепиться. Он не ожидал, что стена будет такой… такой идеальной преградой…

Баллас раскрутил крюк и забросил его вверх. Железные когти исчезли из поля зрения, но через некоторое время упали на землю и зарылись в снег. Баллас выругался и выдернул крюк из сугроба. Стена оказалась выше, чем он предполагал. Баллас снова кинул крюк, удвоив усилия. На сей раз вроде бы получилось. Баллас схватился за веревку и принялся карабкаться, но едва он повис в воздухе, как крюк соскользнул, просвистел мимо плеча и снова ушел в снег. Баллас выругался в голос – и попробовал еще раз.

То же самое: крюк цеплялся за что-то – за край стены, надо полагать, – но под весом Балласа неизменно падал вниз. Лэйк и Эреш подошли ближе.

– Лэйк, – крикнул Баллас, – ты видел стену при дневном свете, ведь так?

Тот кивнул.

– Где мне закидывать крюк? Должна быть не такая скользкая часть. Где он зацепится?

– Такой нет.

– Должна быть!

– Ты думаешь, я не пытался? Мы уже говорили об этом.

– Она должна где-то быть, – настаивал Баллас. – Скажи мне, Лэйк, где закинуть этот долбаный крюк? Где?!

– Баллас, – грустно сказал старик. – Это невозможно…

– Сукин сын! – Взбешенный Баллас ударил его кулаком в лицо. Лэйка отбросило назад, он рухнул в снег. Его нос был сломан: Баллас почувствовал, как хрустнул под пальцами хрящ. Хлынула кровь. Баллас удивленно посмотрел на Лэйка. Он вовсе не собирался бить старика и не понимал, как это вышло…

Однако ярость снова возобладала в нем. Нагнувшись, Баллас вздернул Лэйка на ноги.

– Ты сказал, что хочешь умереть, – так умирай! Пошел вон, ты мне больше не нужен! Проваливай! Иди в свою долбаную рощу и сдохни там!

Он отпихнул от себя Лэйка и побежал к подножию стены.

– Оно должно быть где-то! – завопил он. – Это сраное место, где крюк зацепится!

Баллас пробовал снова и снова. Тщетно.

– Ах ты кусок дерьма! Долбаный бесполезный кусок дерьма! – Он хватил крюком по стене. Сталь высекла искры из камня. Баллас колотил по стене, пока лапы не погнулись. Он отшвырнул крюк в сторону.

Эреш и Лэйк стояли неподалеку. Развернувшись на каблуках, Баллас подскочил к ним.

– Я велел тебе проваливать, старик! Почему ты здесь, когда я приказал тебе убираться? Или это… это тебя забавляет? – Он перевел взгляд на Эреш. – А ты? Тебе тоже весело? Да? Да! По глазам вижу, сука!.. – Сжав кулаки, он двинулся к девушке…

…И ему сделалось холодно. Холоднее, чем когда бы то ни было в жизни. Показалось – он провалился в ледяную воду. Его скрутила судорога. Баллас пошатнулся и упал на колени. В горле стоял привкус желчи. Болела голова. Баллас сжал ладонями виски и застонал, раскачиваясь из стороны в сторону. Он понимал, что теряет сознание. Баллас пытался сопротивляться, но чувствовал, как проваливается в забытье…

Он упал на снег и вспомнил… он снова увидел… сон о камне.

Баллас смотрит на каменную стену – гладкую, ровную, исчезающую в вышине. Он не видит больше ничего – небо и земля исчезли из поля зрения. Он ничего не чувствует – ни холода, ни тепла Удары ветра ему нипочем. Он не знает, мягка или тверда почва у него под ногами. Важно одно – стена.

Баллас идет к ее подножию. Идет помимо своей воли. Он не прилагает сил, чтобы переставлять ноги, и не пытается остановиться. Что-то заставляет его двигаться. Это не приятно, но и не противно – просто происходит и будет происходить, и нет тут ничего плохого и ничего хорошего.

Он движется быстро, его взгляд прикован к стене. Он смотрит на камень, словно ища что-то, словно… Внезапно он замедляет шаги, потом останавливается. Баллас ликует. Он счастлив. В стене виднеется вертикальная прожилка красного камня. Она проступает на черном теле стены словно рубец и светится, как фонарь шлюхи. Баллас опускается на колени. Камень вызывает восторг, наполняет его радостью…

… И странная легкость сна отходит на Балласа. Он понимает. Он вспомнил нечто, что не принадлежит сну, но кажется нереальным. Он может это чувствовать, хотя не способен понять. Он знает, что это где-то здесь, хотя и не видит…

Открыв глаза, Баллас не сразу сумел понять, что с ним случилось. Он упал в обморок?..

Не важно.

Вскочив на ноги, Баллас вернулся к стене и приложил к ней ладонь. Он искал красную прожилку, рубец – но не мог отыскать. Выругавшись, Баллас переместился на несколько шагов и снова приложил руку к стене. Он продвигался шаг за шагом и скоро понял, что почти бежит, спотыкаясь и увязая в снегу.

– Что ты делаешь? – воскликнула Эреш.

Баллас обернулся. Девушка последовала за ним. Лэйк шел рядом с ней. Эреш держала его за рукав и вела за собой. Баллас бежал, касаясь рукой стены. Она была такой гладкой, что Баллас едва ощущал ее. Он мог бы с тем же успехом притронуться к воздуху. Внезапно тупая боль пронзила его ладонь. Баллас рефлекторно отскочил назад. Рука была в крови. Баллас осторожно прикоснулся к скале. Пальцы нащупали трещину. Он присмотрелся. Как и во сне – рубец бежал по стене. Жила красного камня. Она чуть заметно светилась и убегала вверх, сколько хватал глаз. Баллас опустил взгляд. Трещина исчезала в снегу у подножия стены.

Несколько секунд Баллас стоял неподвижно, слизывая кровь с ладони. Затем его охватило невероятное возбуждение. Рухнув на колени, он принялся разгребать снег. Баллас не знал, что он там найдет, но не прекращал усилий.

Когда снега не осталось, он помедлил. Обнаженный камень казался обычным – серым и гладким, как и вся остальная стена.

Баллас перевел дыхание и озадаченно нахмурился. Потом он заметил темную плесень, покрывающую камень. Схватив кинжал, Баллас соскреб ее и увидел под стеной выбитый на камне знак. Он был прост: в большой круг вписан маленький – примерно два дюйма в диаметре. Над маленьким кругом, под ним, слева и справа располагались еще четыре. Каждый размером в половину центрального. Баллас задумался. Этот символ казался смутно знакомым.

«Что дальше?» – подумал он и осторожно тронул круг кончиком пальца. Ничего не произошло. Баллас почесал в затылке. Знак, несомненно, был важен. Он приведет его в Белтирран. Но как?..

Внезапно Баллас обнаружил, что нажимает пальцем на верхний круг. Он не собирался этого делать и не знал, зачем это надо, однако действовал инстинктивно. Повинуясь какому-то глубокому внутреннему рефлексу. Мягко поддавшись, круг ушел в камень. Баллас приподнял брови и нажал пальцем на круг справа. Он тоже погрузился в скалу. Баллас торопливо повторил процедуру с двумя другими кругами, а потом нажал на центральный.

Раздался скрежет. Камень терся о камень. Изнутри скалы послышались скрип и гул. Словно бы древний механизм пришел в действие. Звук нарастал. Земля содрогнулась. Сперва Балласу показалось, что дрожит он сам – и оттого кажется, будто трясется все вокруг. Потом он увидел темную линию у основания стены. Горизонтальную щель, которая быстро расширялась. Каменная плита медленно поднималась вверх…

– Великие Пилигримы! – донесся до Балласа голос Эреш. Девушка и Атреос Лэйк стояли рядом.

– Что происходит? – спросил старый путешественник.

– Я почти нашел Белтирран. – Баллас широко ухмыльнулся. Восторг переполнял его. Сердце стучало как сумасшедшее кровь билась в висках. – Не нужно переваливать через эту долбаную стену. Надо пройти сквозь нее…

Краем глаза Баллас заметил голубоватое свечение. Он обернулся и увидел в отдалении знакомую вспышку. За ней – еще одну. И еще…

– Стражи, – пробормотал Баллас.

Поднявшись, он вынул кинжал. Звук изменился. Теперь плита опускалась, щель закрывалась. Выругавшись, Баллас снова вдавил круг. Плита поехала вверх…

– Лэйк! – крикнул Баллас, схватив старика за запястье. – Держи руку вот тут, понял? Нажми сюда, нажми! Иначе дверь закроется! – Он прижал руку Лэйка к центральному кругу. Тот вскрикнул и отшатнулся от стены.

– Рука! – простонал он.

– Кровь Пилигримов! – рявкнул Баллас, снова хватая его за запястье. – Я же сказал: держи… – Он осекся. Ладонь Лэйка была обожжена. Она почернела и обуглилась. Старика била дрожь.

Три темные фигуры двигались сквозь буран. На черных куртках синели треугольники Скаррендестина. Вскочив на ноги, Баллас ринулся на первого из стражей. Тот потянулся за мечом, но Баллас успел всадить кинжал ему в живот. Страж вскрикнул, его глаза расширились от боли. Баллас схватился за рукоять меча и выхватил его из ножен. Подскочил второй страж с обнаженным клинком в руке. Баллас рубанул его по локтю. Рука хрустнула; страж вскрикнул и упал в снег, распластавшись, словно огромный черный паук. Баллас вонзил клинок ему в шею. Третий враг уже бежал на него. Баллас переступил с ноги на ногу, утопая в глубоком снегу. Страж опустил меч, Целя Балласу в плечо. Тот неуклюже парировал. От клинков посыпались искры. Баллас отбил меч противника в сторону и ударил его кулаком в лицо. Страж отшатнулся. Мощным уда ром меча Баллас развалил ему череп.

Появились четверо новых стражей. За их спинами зажигался голубой свет. Вспышек было так много, что Баллас сбился со счета. Он побежал на стражей. Двое первых почти мгновенно упали под его ударами, но третий едва не угодил Баллас мечом в живот. Баллас блокировал удар. Страж покачнулся, Баллас двинул его в челюсть. Голова откинулась назад, хрустнула шея… Четвертый страж сделал шаг вперед и остановился.

Баллас смерил его взглядом.

– Струхнул, а?

Страж повернулся и кинулся бежать. Баллас швырнул меч ему в спину на манер копья.

Потом он побежал обратно к Лэйку. Скальная стена закрылась. Баллас упал на колени и вдавил круг в камень. Он поддался без малейшего сопротивления.

– Почему эта штука обожгла Лэйка? – спросила Эреш. – А ты…

– Заткнись, – рявкнул Баллас. Его это не волновало.

Он нажал на центральный круг. В стене раздался грохот и гул. Плита дрогнула и поползла вверх.

– Баллас! – взвизгнула Эреш.

К ним приближались с дюжину стражей. Они были еще далеко, но бежали со всех ног. Со всей скоростью, которую только позволял глубокий снег. Перед ними двигалась фигура пониже, облаченная в шерстяную хламиду. Под капюшоном поблескивала бледная кожа. Баллас похолодел.

– Лективин, – простонал он.

Ню’ктерин тоже увязал в снегу, но двигался с кошачьей грацией. В руке его был зажат изогнутый клинок.

– Скорее! – крикнула Эреш.

Баллас посильнее надавил на центральный круг, однако ничто не изменилось. Механизм имел только одну скорость. Баллас взглянул на щель, затем на лективина. Тот неумолимо приближался. Баллас уже видел его глаза, горящие алым огнем.

Сорок ярдов. Баллас посмотрел на плиту. Щель была еще узка, но при известной ловкости можно было втиснуться внутрь. По ту сторону проема лежала тьма.

Эреш тоже быстро оценила ситуацию.

– Ты первый, – сказала она Лэйку, подпихивая его к входу в темноту.

– Нет! – рявкнул Баллас, хватая старика за руку и отталкивая его от дыры.

Девушка вскинула на него глаза, полные изумления и ужаса Баллас пихнул Эреш в грудь. Она отшатнулась, однако устояла на ногах.

– Ты… – начала она.

Баллас не обращал на нее внимания. Он впихивал свое толстое тело в узкую щель.

Едва он отпустил центральный круг, как плита начала задвигаться. Снова раздался скрежет и далекий гул. Баллас лежал в темноте, наблюдая, как сужается щель. Эреш подбежала и рухнула на живот, стараясь проползти внутрь, – но поздно. Ей было уже не протиснуться. Вскоре осталась видимой лишь полоса снега. В поле зрения вплыл подол коричневой хламиды. Послышалось шипение, которое Баллас уже слышал в канализации: лективин исходил яростью.

Плита окончательно задвинулась, и Баллас оказался в кромешной тьме.