Молчание белого тигра

8. Ночь откровений

«Даже если ничего и не случится, я здесь в полной безопасности», — подумал Лев Ивин. Местные жители вот уже несколько столетий не решались ступить на эту «заколдованную» землю, а местные хищники не выносили даже запаха человека.

Спускаясь с холма в ложбину, Ивин увидел какие-то развалины, а подойдя поближе, понял, что это мегалитическое кольцо, какие находили на Земле и на других планетах с древними гуманоидными цивилизациями. Одно время их считали доисторическими обсерваториями, но тайна их так и не была раскрыта до конца. Древние камни угрюмо стояли, подобно колоннам, поддерживающим невидимый свод. Пройдя через каменные ворота, Ивин испытал очень странное чувство, как будто всколыхнулись пласты даже не личной, а генетической памяти. Он медленно прошел к центру кольца и сел там на обломок камня, ожидая развития событий.

День угасал. Солнце постепенно исчезало за верхушками гор вот оно скрылось совсем, и небо стало меркнуть, пока вдруг к густеющему мраку не добавился зеленоватый отсвет — взошла Ночная Звезда. Дневной мир прекратил свое существование, на смену ему пришел ночной мир призраков и теней. Зловеще чернели мегалиты; бледные облачка тумана возникали из небытия, подобно привидениям.

Ивин дождался. От ночной тьмы отделилась тень и приблизилась к нему. Сыщик почувствовал, что перед ним действительно нечеловеческое существо.

— Мир тебе, пришелец со звезд, — раздался тихий голос.

— И тебе мир, — ответил Ивин. — А кто ты?

— Я руул, сын этой земли.

— Значит, вы все-таки существуете. Тогда какое вы имеете отношение к тому, что происходит во дворце и вообще в Теплых Землях?

— Никакого. Мы давно уже не вмешиваемся в жизнь людей.

— А раньше вмешивались?

Руул издал звук, похожий на вздох.

— Ты многого не знаешь, пришелец. Я расскажу тебе.

И тень заговорила нараспев, а заунывный вой, внушавший ужас, был всего лишь припевом этой странной песни.

Было это в те далекие времена, когда всем войнам и распрям был положен конец, и племена Теплых Земель объединились под властью ЛерТора, Вождя Всех Руулов. Тогда в лесах было много дичи, в реках много рыбы, а деревья алхэ плодоносили дважды в год. И казалось, так будет всегда.

Но как-то раз, встав ото сна, ЛерТор призвал Мудрых, и когда явились они, то увидели: лик его мрачен и задумчив. И сказал ЛерТор, Великий Вождь:

— Видел я сон: упала с неба звезда и сожгла лес, упала другая — и замутила воды, упала третья — и вышли из дыма Неведомые; были они одеты в шкуры зверя Ирт, а в руках держали громы и молнии. Кто из вас объяснит мой сон? Ибо чувствую я, что грядут большие перемены и великие бедствия.

И Мудрые согласились с ним, и думали они день и ночь, когда же пришло время дать ответ, вышел один из них и сказал:

— О ЛерТор, Вождь Всех Руулов! Мы не знаем, что означает твой сон. Но на севере твоей страны, на горе Айн, среди вечных снегов, живет великий мудрец и волшебник по имени МарНел — он в союзе с Духами Света; на юге, в пещерах Тхе, живет другой волшебник, имя его ИнЯл, и он в союзе с Духами Тьмы. Вопроси же Свет и Тьму, о Великий Вождь, и ты получишь ответ.

— Да будет так! — сказал ЛерТор. И призвал он волшебников, и явились они. МарНел был стар и сед, и мех его был бел, как снег; ИнЯл выглядел молодым, мех его был темен, а взгляд подобен свету Ночной Звезды. И ЛерТор поведал им свой сон.

— Воистину, сон твой вещий, — изрек МарНел. — Ибо Духи Света открыли мне: явятся демоны Ночи, жители звезд, дабы отнять твои земли, опустошить угодья и истребить народ твой. А посему готовься к войне, Великий Вождь, времени Тишины приходит конец: вновь запоют трубы, засвистят стрелы и раздастся звон мечей.

И блеснули глаза у ЛерТора, Вождя Всех Руулов, ибо соскучился он по сражениям и походам. МарНел продолжал:

— Знаю я средство, как помочь тебе и твоим воинам. Я могу внушить врагам страх и ужас, чтобы боялись они нас, как женщины и дети боятся лесных духов — и тогда побегут они и будут побеждены, мы же захватим богатства их и оружие, привезенные со звезд.

И улыбнулся ЛерТор, Великий Вождь, ибо такая мысль согрела его сердце. Но поднялся ИнЯл, волшебник Юга, и молвил:

— О Вождь! Не вечен день, ночь приходит ему на смену. Велик ты и сильны твои воины, но не сможете вы удержать Солнце на небе. Также нельзя победить Пришельцев, ибо они в союзе с Небесным Огнем; сила же его такова, что горит он от начала мира и до конца времен. И сгорят твои стрелы, и растают мечи, а Теплые Земли огласятся стонами смерти.

Посему не вступай в войну. Посеявший страх пожнет ненависть. Средство, о котором сказал брат мой МарНел, можно употребить по-другому: пусть любовь к нам войдет в сердца жителей звезд, и станут они нашими лучшими друзьями.

Нахмурился ЛерТор, но не сказал ничего; МарНел же рассмеялся, и смех его был подобен крику птицы Кау.

— Что слышу я? — воскликнул он. — Воистину наступили странные времена. Как можем мы дружить с демонами Ночи, чудовищами и убийцами? Неужели дадим мы им осквернить нашу землю черными следами, а воздух наш — нечистым дыханием? Неужто слава великих воинов обратится во прах?

И ЛерТор, Вождь Всех Руулов, стал мрачен, подобно грозовой туче, но молния еще не блеснула из нее.

— За летом приходит осень, за осенью — зима, — молвил ИнЯл. — И все великие воины не остановят ее холодных ветров. Знал я, что не захочешь ты дружбы с Пришельцами, но есть и другой путь.

Зверь Ирт выходит на охоту в полночь: свет Ночной Звезды играет на его чешуе, но горе тому, кого зачарует эта игра, ибо смертелен удар зверя Ирт. Птица Кау вылетает на охоту в полдень, но горе тому, кто залюбуется радугой ее крыльев, ибо смертелен удар птицы Кау. Если бы встретились они, то столкнулись бы две смерти, и бились бы день и ночь, и победил бы сильнейший; но не встретятся они никогда, ибо принадлежат разным мирам.

— Речи твои темны, как подземелья Тхе, — сказал ЛерТор. — Я не понимаю их.

— Только во Тьме познаешь Свет, — ответствовал ИнЯл. Знай: Духом Ночной Звезды дана мне власть открыть Врата Ночи и провести народ мой сквозь Тьму в иной мир, где увидят они новое небо и новую землю.

Удивился ЛерТор, ибо впервые слышал об этом, и спросил совета у МарНела. Волшебник Севера вновь рассмеялся и сказал:

— О Вождь Всех Руулов! Не верь этим сказкам, ибо нет пути через Тьму. Брат мой ИнЯл хочет отдать народ твой на растерзание демонам Ночи. Устами его говорит сам Дух Зла. Он предатель.

И поднялся ЛерТор, и изрек:

— Вот суд мой: назначаю МарНела Верховным Магом Руулов, и да будет он главным из Мудрых. А ИнЯл, вестник Тьмы, да будет схвачен и принесен в жертву Солнцу.

Но когда стражники приступили к волшебнику Юга, то скрылось вдруг Солнце и наступила ночь, а когда колдовство кончилось, ИнЯла уже не было среди них.

— А что было дальше? — спросил Лев Ивин.

— Ты сам знаешь.

— Только в самых общих чертах.

— Явились Пришельцы, началась война. ЛерТор был убит, и единству руулов пришел конец. Не помогло и волшебство МарНела. И многие руулы погибли от Небесного Огня. Тогда вновь явился ИнЯл и увел оставшихся под иное небо. А Пришельцам внушил: все руулы умерли, и нет их больше.

— А на самом деле вы живы? Прости, но я не понимаю, где грань между сказкой и правдой. Значит, ваш народ еще существует. Вы прячетесь под землей, в пещерах?

Раздался негромкий смех.

— Не ломай над этим голову, человек. Никому не дается власть над всем миром, но только над частью его и на время. Как мне никогда не достичь звезд, так и тебе никогда не пройти сквозь Тьму. Знай: мы ушли отсюда и живем не здесь и не сейчас. Возвращаться же не собираемся.

— Ладно, — сказал Ивин. — Скажем, что вы эвакуировались. Это сразу снимает все проблемы. Не было тотального геноцида, а только ограниченный конфликт; теперь руулы живут и процветают. Но планета свободна, и, значит, люди могут остаться здесь навсегда. А ты сможешь засвидетельствовать это?

— Пусть Мудрые со звезд приходят, я буду говорить с ними.

— Прекрасно. А как насчет проклятия?

— То была не сила МарНела, а его слабость. Проклятие Мага Руулов не имеет силы против людей. Силу имеют страх и невежество.

— Ты прав, — Ивин вздохнул.

— Человек! — голос руула зазвучал как-то иначе. — Мы говорили о прошлом, но будущее стучится в дверь. Оно подобно утренней заре.

— Вот как?

— Знай: Дух Ночной Звезды вновь говорит со мной. Я вижу новое Солнце — лучи его горячи, как подземные воды Тхе. Я вижу, как тают льды и снега, что лежали от начала мира. Я вижу, как освобождается земля и наполняется новой жизнью. И свершится это волею твоей и друга твоего, Вождя Людей.

Лев Ивин медленно переваривал сказанное.

— Разве всем руулам дано предсказывать будущее? — спросил он наконец. В ответ вновь раздался смех:

— Нет, человек, не всем. Это говорит тебе ИнЯл, волшебник Юга. А теперь прощай: я возвращаюсь во Тьму.

Ивин медленно выплыл из забытья и с трудом открыл глаза. Видимо, он уснул, сидя на камне. Теперь болела спина, кругом было холодно и сыро. Ивин поднялся с камня, потянулся и начал взбираться вверх по склону холма, по колено утопая в мокрой от росы траве. Стояла жуткая тишина, словно в этот предутренний час мир еще не был вполне уверен в собственном существовании.

— Стоять, не двигаться! — резкий окрик заставил сыщика вздрогнуть, он поднял глаза и увидел нацеленный на себя бластер. Оружие держал в руках Жан Матье. Ивин остановился и без страха посмотрел противнику в глаза:

— Слушай, парень, я думаю, мы договоримся.

— Еще бы! — рассмеялся тот. — Сейчас ты мне все выложишь, как миленький. Что ОН тебе сказал?

— Сначала убери пушку. Я этого не люблю.

— Потерпишь. Здесь я ставлю условия.

— Ты так думаешь?

Голубая искра ударила в металл бластера, и Матье с проклятиями выпустил оружие из рук.

— Как ты, черт побери, это делаешь? — прошипел он, разминая скрюченные судорогой пальцы. — Похоже, ты вообще не человек!

— Я человек, — возразил Ивин, — и ничто человеческое мне не чуждо. Имей это в виду.

— О'кей, — кивнул Матье. — Пардон, месье.

— Поговорим как цивилизованные люди?

— Да. Только сначала обсохнем маленько. Думаешь, приятно было караулить тебя всю ночь?

Сырые дрова долго не хотели разгораться, но наконец вспыхнули. Ивин смотрел на огонь и думал, что здесь он такой же, как на Земле и во множестве иных миров. Правда, кое-где его живое пламя стали забывать в потоке синтетических чудес.

Жан достал из-за пояса фляжку:

— Не хочешь глотнуть?

— Спасибо, — покачал головой Ивин, — еще отравишь…

— Да брось ты! Я же тебе не враг.

— А кто? Сначала набивается в друзья, дает советы; потом исчезает, легенда трещит по швам; наконец, появляется в самый неожиданный момент и берет на мушку. Что я должен думать?

— Ты, между прочим, тоже весьма таинственная личность, улыбнулся Жан. — Помнится, я первым задал вопрос.

— И не один.

— Что он тебе сказал?

— Он сказал, что руулы не имеют претензий к людям.

— Скверно, — пробормотал Матье.

— Так кто-то хотел разыграть эту карту?

— В том числе и эту.

— На кого ты работаешь?

— Сейчас — на себя.

— С момента нашей последней встречи ты очень изменился, заметил сыщик. — Стал гораздо менее разговорчивым. Но мы, по-моему, договорились не применять силу, чтобы развязать друг другу языки.

— Сила-то как раз на твоей стороне, — усмехнулся Жан. — Я не знаю, чего еще от тебя можно ожидать. Но кто не рискует, тот не пьет шампанского. Я работал на «Андромеда компани».

— И что случилось?

— Ты. Когда они узнали, что ты здесь, велели уйти в подполье и не светиться. Я разозлился: какого черта? И не послушался. Решил выяснить, что ты за фрукт.

— Лимон, — сообщил сыщик. — Бываю очень полезен, но многие от меня кривятся. Так значит, ты нарушил инструкции? Ну и порядочки у вас в «Андромеде»!

— Думаешь, я их лакей? — возмутился Жан. — Как бы не так! Я свободный искатель приключений.

— Похоже, ты продал свою свободу, парень.

Жан тихо выругался по-французски.

— Дело было так, — начал он, — все началось с того банкета, когда я увел камушек у леди Маргарет. Признаюсь, что поступил бесчестно: девушка прилетела с Богом забытой планеты, впервые вышла в свет, а свет ее так встретил… В общем, я подарил этот камушек Мари — моей невесте, и жили мы тогда душа в душу. Потом нам понадобились деньги, и я попросил одного знакомого, чтоб оценил камень. Обычно он меня не подводил. А тут раз — и пропал на неделю. Потом заявляются ко мне двое в шляпах: один громила, а другой — вежливый… И взяли меня в оборот, — Матье снова выругался.

— Камень из гробницы тоже ты взял?

— А кто же еще? Но я положил на место.

— Почему?

— Я только проверил, что он такой же. Зачем он мне? Один, два или три — это все равно.

— Но их же всего три!

— Так не бывает! Раз есть камушки — должно быть месторождение. За этим меня сюда и послали.

— Ясно, — протянул Ивин, поняв наконец, в чем дело. — Вот «Андромеда» губы и раскатала… И что, нашел ты свою золотую жилу?

— Нет пока, — вздохнул Матье. — Я думал, призрак откроет тебе эту тайну. Со мной он не захотел разговаривать.

— А мы с ним говорили о другом. И вообще, твои хозяева могут ошибаться: камней может быть и всего три, если они искусственные.

— Не морочь мне голову! Это камни с короны руульского вождя. Рональд Ашер собственноручно выломал их. Тоже был джентльмен удачи. Теперь таких нет… Но черт его дернул заселить эту планету!

— У тебя и к планете претензии?

— Скука смертная. Раньше нравилось, а теперь… Даже девушки все на одно лицо. И горы эти на горизонте — как забор. Вроде и свободен, а как будто заперли…

Бестолковые жалобы Матье вызвали в душе Ивина какие-то смутные отголоски, вызревали некоторые идеи, но обдумать их можно было и позже.

— Это все? — спросил сыщик.

— Что?

— Все, чем ты здесь занимался?

— Ну, почти.

— Ах, почти! Слушай, мне ведь наплевать на все твои махинации и на махинации «Андромеда компани». Меня интересует происходящее в замке. Кто убил Марго? Кто травит Джона? Кто по-настоящему правит на Лигейе?

— Да не знаю я, — Жан выглядел растерянным. — Вроде, Донован готовил переворот.

— Ты общался с ним лично?

— Нет, через его человека, капитана Грея — того, что в маске.

— «Андромеда» была заинтересована в перевороте?

— Да. Грей обещал сотрудничество и исключительные права на разработку месторождения. Взамен просил научную и техническую информацию, а после дела — поддержку в Совете Содружества.

— С какой стати? Лигейя находится в исключительной собственности рода Ашеров. Договор подписан тоже с ними. В случае необходимости вся мощь Содружества должна встать на защиту интересов последнего лорда Ашера.

— Грей предложил пустить в ход эту грязную историю с геноцидом и подчисткой документов. К тому же все должно было выглядеть, как восстание против «антинародного феодального режима» и «кровавой династии параноиков». Те, кто протирает штаны в Совете и ничего не видит своими глазами, вполне могли бы поверить.

— Ну, а ты-то как себя чувствуешь в этом дерьме? — зло спросил сыщик.

— Дерьмово, — согласился Жан Матье. — Но я человек маленький. Джон действительно стал совсем плох с этими своими видениями, а Донован — голова. И Грей — человек надежный. Все могло пройти тихо-мирно, без убийств и прочих ужасов. А теперь я не знаю, что будет.

— Я принял необходимые меры, — процедил Ивин. — Скажи мне честно: ты знал, что Джона травят наркотиками, а все случаи, свидетельствующие о его безумии, подстроены? Ты знал, что Ровена, которая являлась ему, жива?

— Ничего не понимаю. Ты не шутишь?

— Не шучу. И тебе не советую. Имей в виду: если дело дойдет до драки, ты у меня сухим из воды не выйдешь.

Жан с притворной грустью вздохнул и тут же лукаво улыбнулся:

— По-моему, теперь моя очередь задавать вопросы.

Солнце поднялось уже довольно высоко, и становилось жарко, когда Ивин закончил свой рассказ:

— Кейн Донован — человек умный, но по-своему ограниченный. Он потомственный чиновник. Я знаком с его программой. Ее смысл контроль ради стабильности. Это дальнейшая бюрократизация общества, укрепление дисциплины и изоляционизм во внешней политике. В его планы никак не входила революция во главе с тайной полицией и какие-либо сделки со «звездными демонами». Тем более он никогда не решился бы выносить сор из избы. Значит, прикрываясь именем главного советника, Грей вел собственную игру. Поэтому он с такой легкостью подставил своего начальника. Играя роль второго лица, исполнителя чужой воли, он одурачил всех. Ни перед кем он не раскрылся до конца, и никто не знает, какие еще сюрпризы у него припасены.

— Что же теперь делать?

— Я предлагаю точно выполнить инструкции. Исчезни и не вступай в контакт ни с кем — ни с Греем, ни с Донованом, ни с «Андромедой». Когда все кончится, я найду тебя и мы поговорим еще раз.

Авантюрист поморщился, как от зубной боли: ему явно надоело прятаться от жизни; разумеется, он предпочел бы побегать и пострелять. Но в конце концов он согласился на предложение сыщика.

А тот, пробираясь обратно к замку, думал над вопросом: почему компания не послала на Лигейю своего агента, подготовленного и квалифицированного, разбирающегося в политике, социологии и, наконец, в геологии, а вместо этого воспользовалась услугами мальчишки — искателя приключений. Ответ был довольно ясен: чтобы в любой момент можно было сдать его и откреститься от всей своей деятельности в Теплых Землях руководство компании прекрасно понимало ее противозаконность. Люди там сидели осторожные, и вряд ли от них стоило ожидать решительных действий. Скорее всего, они будут выжидать…

Рассуждая так, Ивин вышел из леса и к огромному своему удивлению увидел нечто вроде цыганского табора. Как оказалось, это был лагерь беженцев — из замка. Мелькали знакомые лица придворных и слуг, они выражали преимущественно растерянность; многие были неодеты, пышные туалеты других превратились в бесформенные тряпки. В общем хаосе на Ивина сначала не обратили внимания, потом кто-то узнал его и вскрикнул, словно увидев выходца с того света. Убедившись же в материальности сыщика, люди обступили его как рыцаря-спасителя. Ивину стоило большого труда выбраться из толпы и уединиться в одной из самодельных палаток с мажордомом, чтобы выслушать его не слишком внятный рассказ.

Оказывается, ночью произошло нашествие руулов. Они вышли из-под земли и захватили замок. Похоже, главным их оружием был панический страх — замок превратился в ад, придворные бежали кто в чем, несколько человек сошли с ума. Слуги проявили немного больше выдержки, сумев вынести все необходимое. Сколько было захватчиков и каковы были их цели, осталось невыясненным, но появлялись они неожиданно и в самых неожиданных местах, достигая максимального психологического эффекта.

К этому сообщению Ивин отнесся довольно скептически: он верил словам ИнЯла, к тому же встреча в белом коридоре не выходила у него из головы.

— Я хочу поговорить с Донованом и с Марком. Они здесь?

— Увы, нет, — горестно покачал головой мажордом. — Они остались там. Гвардейцы доблестно сражались, и господин советник тоже взял шпагу, но руулы обрушили на них свою магию, против которой человек бессилен. Только Небесный Огонь мог бы помочь.

— А что же капитан Грей?

— Не знаю. В эту ночь никто не видел его, и людей его тоже. Может быть, руулы расправились с ними в первую очередь, еще в подземелье.

Сыщик помолчал, стараясь взять себя в руки.

— А не поселиться ли вам пока в деревне? По-моему, здесь не очень-то уютно.

— Некоторые пошли туда, — скорбно сообщил мажордом. — Те, у кого нет чувства собственного достоинства. Как можно жить с грязными крестьянами?

Ивин пожал плечами и направился к замку.