Мироеды

Пролог

Лето только началось, а температура в тени уже достигла отметки в тридцать пять по Цельсию. Поэтому раньше девяти часов вечера Крот на улицу старался не выходить.

Однако и это не сильно помогало. Время было уже за полночь, а жара стояла практически как днем. Спасало лишь холодное пиво.

Крот сделал большой глоток, поставил бутылку на асфальт и закурил. Он сидел на корточках в сквере, который был в нескольких кварталах от дома. Рядом сидел кореш Толян и рассказывал, как прошлой ночью развёл одного лошару на четыре косаря, крутую трубу и понтовые очки.

— Потом, мне как патриоту, стало стыдно за то, что нашу великую страну населяют такие петухи, и я выписал лошаре в ухо.

— Красава. — Усмехнулся Крот. — Так их бля, пусть знают своё место.

— Ну, бля.

— А чо там за тема с Ритухой?

Толик смачно плюнул под ноги, сделал затяжку и ответил:

— Ну, бля, с-сука она и в Африке бля, с-сука.

— Пресанул?

— Ну, бля.

— А комерса?

— Комерсу популярно объяснил, бля, если еще раз увижу у нас на районе, он, бля, ни хуя не жилец.

— Красава. — После очередного глотка, Крот заметил, что пиво уже выдохлось. Он крайний раз затянулся "Kent"-ом, утопил бычок в бутылке и, встав с корточек, произнес:

— Братулёк, пошли еще пивандрия возьмём?

— Бля, ды не вопрос.

Круглосуточный ларёк был буквально в десяти шагах от сквера. Этой ночью в нем работала красатуля Таня. Крот давно положил на неё глаз и регулярно подкатывал. Пока не дала но, он как следует и не просил.

— Привет Танюш. — Поздоровался Толян.

— Привет ребят. — Донёсся из окошка сонный голос.

— Скучаешь, красатуля? — Крот облокотился на не большой подоконник. — Пойдем с нами на лавочке посидим.

— Я ж работаю. — Ответила девушка и натянуто улыбнулась.

— Один хер ночь на дворе, все спят и никто ничего не покупает. — Продолжал наседать Крот.

— Танюш, ну, бля, ну чо ты таких пацанов обламываешь? — Присоединился к диалогу Толян.

— Ребятки, давайте как-нибудь в другой раз.

Крот не хотел, чтобы девушка подумала о нем плохо, так что решил на неё не давить. Они взяли, пиво, сигареты, семечки и направились обратно в сквер.

— Херово что седня Танюха работает, а не терпила. — Крот открыл пивас и припал к бутылке. — А-а-а. — Довольно протянул он. — Хорошо. Ниче, мы на следующей неделе с терпилы вдвое вычтем.

— Ну, бля.

Из сквера им на встречу вышла стройная, высокая, фигура. Приметив спадающие на плечи волосы, Крот шепнул:

— О, гля баба.

— Ну, бля и идет нам на встречу.

— Наверно… — Крот запнулся на полуслове, а Толян поперхнулся пивом и закашлял.

На свет фонаря вышел высокий, длинноволосый блондин в черном, кожаном плаще. На вид ему было лет тридцать, ну уж точно не больше тридцати двух.

— Слышь, пидорас, ты что смертник? — Поинтересовался у странного прохожего Толян.

— Не, он походу дела этот. Как ж его? А, во, вспомнил: мазохист. Жара какая стоит, а он в плаще.

— Доброй вам ночи, милостивые господа.

Толян и Крот переглянулись. "Ебанутый наверно." — Подумал Крот.

— Не будете ли вы так любезны, сказать мне который сейчас час?

"Точно, ебанутый." — Решил Крот и поделился этим выводом с братом: — Слышь Толян, он по моему ебанутый.

— Не, бля, он клоуна включил. Просек что пиздец ему, а дурачка мы типа не тронем. Я прав? Клоун бля, я к тебе обращаюсь.

— Глубокоуважаемый незнакомец, я вижу вас не много смутила моя манера изъясняться. Позвольте мне все вам объяснить. Дело в том, что я исследователь третьей категории…

— Бля, ты что русского языка не понимаешь? — Перебил блондина Толян и сделал выпад правой, целясь ему в челюсть. К его удивлению, у человека в плаще оказалась хорошая реакция, и он легко уклонился от удара.

— Ах тыж, сука, бля! — Выкрикнул Толян.

— Наверное, я вас чем то обидел? Приношу свои искренние, глубочайшие извинения. Надеюсь, мы сможем найти с вами точки соприкосновения для дальнейшего конструктивного диалога.

Толян предпринял еще несколько попыток попасть по лицу человека в плаще но, все они оказались тщетными. Блондин ловко, а местами элегантно уворачивался от выпадов. Сопровождая каждое свое движение учтивыми фразами. Тем временем, Крот допил пиво и решил помочь брату наказать вертлявого пидора. Он зашел со спины и замахнулся на него бутылкой, метя в голову. Бутылка со свистом рассекла пустоту, так и не попав в цель.

— Господа, хочу заметить что это уже, по крайней мере, не честно. Вас теперь двое и у вас орудие. В последний раз прошу вас прекратить свои выпады, иначе я буду вынужден защищаться.

В ответ на это предупреждение Толян вновь попытался ударить блондина. На сей раз тот не стал уворачиваться, а блокировав выпад взял его руку в замок. Быстрая подсечка и вот Толян уже на асфальте. Миг спустя, раздался хруст и по округе пронесся дикий, наполненный болью крик. При виде торчащей из руки брата кости, Крот на мгновение замялся. Оцепенение было не долгим, выйдя из ступора, он разбил о забор клумбы бутылку и с получившейся "розочкой" бросился на незнакомца. Выпад, взмах, снова выпад и все в пустоту. Блондин играючи уходил от острых краев разбитой бутылки. Что-то сверкнуло в свете фонаря. В ту же секунду грудь Крота пронзила острая, ни с чем несравнимая боль. Он хотел закричать, но не смог. Незнакомец резким движением вытащил из его груди длинный, металлический прут и Крот упал. Последнее что он увидел за миг до своей смерти, это вышедшая из темноты собака, бульдог. У него в детстве был такой.

Бульдог подошел к окровавленному телу и, понюхав, скорбным тоном сказал:

— Умер.

— Но, Всеволод, право слова я, же не виноват. — Начал оправдываться блондин. — Я же просил их.

— Просил, — согласился бульдог. Подойдя к Толяну и обнюхав его, констатировал: — этот жив.

— Конечно жив, он же был безоружен.

— Он видел нас.

— И что? — Усмехнулся блондин. — На рассвете нас здесь уже не будет. Пусть живет.

— Что за херня? — Простонал пришедший в сознание Толян.

— Я, сломал вам руку, а вашего друга убил. Примите мои искренние соболезнования.

— Крот… братишка…

— Я же всего на всего, хотел узнать который час.

— Ладно, Сифилис, пошли. Нам пора. — Сказал бульдог и направился к скверу.

— Желаю вам скорейшего выздоровления. Прощайте.

Сказав это, блондин зашагал прочь от распластавшегося на асфальте Толяна и вслед за псом, скрылся во мраке ночи.