Мир узлов

Глава 7

Если на природе солнышко было приятным, практически всегда был ветерок. То в городе стоял зной. Возможно, на это влияли эти загадочные магические узлы, проигравшего королевства.

В беседке не было так уютно, как в оранжевом доме. Но и прямо ужасно тоже не было. Это было деревянное строение с полом ниже уровня земли, которое обдувал жаркий ветер.

Проблема была в моей не любви к местным обитателям — насекомым. Если бабочки терпимы, даже любоваться ими можно, то вот осы, муравьи, шмели, пчёлы, различные жуки тут в достатке. И они крупнее земных, а я в детском теле, из-за чего их размер кажется вообще запредельным.

Сначала я держался с края. Но потихоньку меня заинтересовала эта насыщенная жизнь. Кто-то с кем-то сражался, кто-то побеждал, кто-то что-то или кого-то жрал. Но главное: меня не трогали. Думал я, пока не почувствовал неприятное, мерзкое щекотание от чьей-то пробежки по спине.

– ***, ****, снимите эту ***** с меня! Я стянул с себя рубаху и начал прыгать на ней, чтобы уничтожить неизвестного мне щекотунчика. Не знаю, удалось ли это совершить, но рубаху я превратил из весьма светлой в серую в пятнах тряпку. И это ещё отряхнул.

Страхи рождаются в детстве. Страх насекомых появился у меня от неоднократных укусов насекомыми. Почему-то оводы, слепни, осы, шмели и их многие собраться совершали покушения на меня. Это очень неприятно. Особенно было проблематично, когда такое случалось во время каких-либо лекций, собраний или конференций. Из всей толпы насекомое стремилось ко мне и с недобрыми намерениями. И я презабавно для окружающих реагировал. Повезло, что природа не наградила меня аллергией на укусы тех же пчёл.

Надо отметить, что приэтом я ценю пауков. Если те не лезут ко мне, то и, можно сказать, восхищаюсь.

— Ха, посмотрите, как эта душка визжит. Неужели нищие продают своих детей? Кто же купит такое ничтожество?

У входа в беседку стояла кучка детей и подростков лет двенадцати и старше. Не могу сказать, что их одежда была какой-то выделяющейся и указывала на превосходящий социальный статус их семьи. Материалы одежды идентичны моей, ювелирных украшений или отличительных знаков нет, кроме какой-то безделушки у единственной девочки.

Мелкое хулиганьё пытается выпендриваться внутри компашки над очевидно более слабой мишенью. Стоит ли реагировать?

Я спокойно надел на себя рубашку, заранее её отряхнув. И сел на солнечную часть беседки, где был минимум насекомых.

При этом я не смотрел и не слушал появившуюся новую «мошкару». Я вернулся к наблюдению за боем муравьёв против какого-то крупного жука. Поэтому я не ожидал того, что рядом со мной появился человек и схватил меня, после чего нанёс пощёчину:

— Убожество, слушай, когда с тобой говорят люди купеческого дома Виритино! — это был самый крупный из компашки. Лет четырнадцать, рыжий, очень высокий и весьма мускулистый, масса у него явно многократно выше моей. Поэтому удар с размаху по обычному двухлетке закончился бы явно плохо.

К моему же удивлению, я почти ничего не почувствовал. Он специально не вложил силу? Или смягчил удар в последний момент?

Я поднял глаза на противника, а тот удивлённо смотрел то на меня, то на свою руку. В его глазах искрились слёзы.

— Да… да как ты посмел? Ты… ты…грязный раб! — сквозь всхлипы он начал меня оскорблять, а к нам направилась остальная разновозрастная компашка. Нападающий на меня замахнулся второй рукой, но ударил ногой, целясь в живот.

Хрстц!

— Аааа…

Я успел повернуться и подставить плечо и зажмуриться. В этот раз было немного больно. Но, в прошлой жизни при такой разнице весовых категорий, я бы мог уже испустить дух от такого удара. Подросток явно без тормозов.

Я приоткрыл глаза.

Хулиган сидел на земляном полу беседки и ошалело смотрел на свою ногу. Его голень выглядела ужасно неестественно, получив изгиб. А я в очередной раз получил не намёк, а факт того, что мои физические характеристики исключительные и откровенно странные.

— Что вам от меня надо, дети? — я всё-таки решил заговорить с ними, а то что-то это какой-то бред происходит. На мой логичный вопрос, их реакция была странной. Шок сменился агрессией. Оставшиеся мальчики побежали на меня.

«Реально, отморозки», — впервые в этом мире я не понимал ситуацию полностью.

Ладно, если приняли за раба, но душа — собственность или, пока не подписан контракт, то свободный человек. Это торговый дом с чёткими правилами на запрет агрессии. Что вообще за бред?

Я бы хотел разозлиться, навалять им тут всем, но я не самый агрессивный человек на свете, а в детском теле с неизвестными мне способностями, это было бы глупо.

Единственное, что до меня дошло, это закричать:

— Стража! Охрана!

К моему удивлению передо мной возникла фигура женщины, которая топнула ногой, а набегающие подростки резко сели на пол, словно над ними пролетело бревно.

Это была Лара.

Женщина обернулась ко мне, и я понял, что она была в бешенстве. Абсолютно расслабленное лицо, как при разговоре с отцом, сейчас заменяло выражение гнева. Посмотрев на меня, она резко расслабилась и спросила:

— Не ранен?

Я помотал головой:

— Нет, но тот мальчик нанёс мне два удара. Рукой и ногой. Я его не бил.

Хозяйка особняка посмотрела на рыжего парня, его руку и ногу. После чего расслабилась, прижала руку к лицу и тихо произнесла местное оскорбление, аналога которому я так и не смог подобрать.

Несколько секунд стояла тишина. Лара явно успокаивалась. Дети же выглядели испуганно, словно за ними прилетела гигантская сова, а не человек:

— Ребята семьи Виритино. Вы насколько вообще тупые?

— Он первый начал! — закричал рыжий, словно забыв о своей ноге.

— Да, да, ваша душа посмела оскорблять нас! Вы должны лучше работать со своими рабами! — самоуверенно подхватила пара ребят помоложе.

— Как вы смеете называть нас тупыми? — высокомерно заявила девочка.

Лара поднесла руку к своему виску и раздражённо, но тихо сказала:

— Заткнитесь. Я даже не знаю, от кого у вас будут большие проблемы. Я считала со следящего узла, что тут произошло, врать-то бесполезно мастеру узлов, — тут лица детей поникли, бравада, возникшая было у них, исчезла. А вот страх вернулся, — подумайте, что по-вашему же мнению вам грозило бы за нападение на свободного гражданина или даже чьего-то раба?

— Ничего! — рыжий однозначно заявил, — максимум выплачу какой-то штраф в пару медяков. А вот Вам, за нападение на меня предстоит сильно поплатиться.

— Ошибаешься. Нападение на любого моего клиента на территории моего особняка, это нападение на меня, мастера узлов, — Лара несколько раз сделала акцент на слова, — даже за нападение на клиента, готового стать душой по контракту, я бы вас арестовала под выкуп в пользу такого человека. Но вы подумайте, кто перед вами?

— Эээ…

— А кто?

— Ребёнок трёх-четёрых лет в дешёвой и грязной одежде, — ответила девочка.

Лара оглянулась и посмотрела на меня, немного рассмеявшись:

— Сдёрнул рубашку и начал на неё прыгать. Ты чего-то резко испугался?

— Да. Я почувствовал кого-то у себя на спине.

— Это была бабочка. Красивая и редкая синяя цветочница. Как только ты снял рубашку, она сразу упорхнула.

— Ясно, — расстроился я по непонятной причине.

Лара повернулась к группе детей:

— Ну, так вот, а теперь лёгкое информирование: душой может стать человек получивший права гражданина или любой с двенадцати лет.

— А как же становление целых семей душами? — спросила девочка.

— Это логичный вариант, почему в особняке был бы ребёнок, но его не оставили бы одного, чтобы он что-то не нарушил. И тем более, кем нужно быть для нападения на ребёнка? Однако я не читаю вам мораль. Даю подсказку: его одежда из того же материала, что и у вас. При этом этот ребёнок сам будет нанимателем душ, а не его родители.

— Вы же нам врёте? — с надеждой сказала девочка.

— Я лгу? Повтори, — Лара резко сменила тон.

— Нет, что вы, это просто фигура речи. Ну не может такая кроха быть хозяином у рабов! Даже если его семья богаче нашей или вообще аристократы! — девочка была близка к истерике.

— А, ну я не вдавалась в подробности, почему так. Но это факт, что этот мелкий, — хозяйка особняка указала на меня, — отбирает душ для своего обучения. Но мы продолжим. Его мать из семьи Доржена. И его прапрадед сейчас руководит всем этим городом, не говоря уже об их торговой сети. Поэтому угрозы с моей стороны для Виритино — пустота. Я просто закрою допуск для вас в особняк и передам информацию в гильдию.

Дети были белыми. Особенно рыжий.

Но Лара немного подержала тишину и продолжила:

— Вижу, что ваш мозг начал соображать. Продолжу информирование: его отец Горн. Слышали это имя?

Дети кивнули, а девочка сказала:

— Молодой мастер узлов, который победил несколько турниров подряд и был сильным авантюристом, пока не женился на Зарьме Доржене. Госпожа Лара, а вы можете как-то утаить этот инцидент? — в конце в голосе девочки послышалась мольба.

— Да нет, ты рано расстраиваешься. Слушай дальше, а имя этого мальчика: Лай.

— Нам *****.

— Это конец…

— Сектант?

— Он же маленький для Академии, значит, нам угрожает максимум его семья?

Среди группы детей раздались разные реплики.

— Хотела бы я сказать, что вашей жизни ничего не угрожает со стороны Секты Света в связи с его возрастом, но пока он Лай, я не могу этого гарантировать. Но это ладно, фактически он не пострадал.

— Мы можем откупиться? — девочка уточнила.

Лара хлопнула себя по лбу:

— Наследники у Виритино запредельно глупы. Он из семьи купцов, понятное дело, что вы можете откупиться, — дети выдохнули на этих словах. А у нескольких даже вернулся цвет лица, — только вот вы подумали, почему один из вас сломал ногу о простого ребёнка?

— Он каменной или тому подобной расы?

— Защитный артефакт?

— Да, странно.

И только девочка ахнула:

— У него уже есть бала?

— В точку. А теперь думаем дальше, если бы он высвободил свою силу, которую ещё не способен контролировать…

— То мы были бы мертвы, — закончила представительница Виритино.

— Если уяснила, то ты понимаешь, что вы отделались относительно легко. Рекомендую вам такого не повторять впредь. А теперь, пока отец этого парнишки не вернулся, беги и сообщи кому-то из вашего дома о ситуации. Я обговорю с парнишкой выгоды молчания, а ты накинешь мне половину сверх цены молчания, — Лара расцвела в максимально добродушной улыбке.

Разговор вышел интересный. Очень.

Только вот ситуация заняла в целом минут двадцать. Какие-то слишком неожиданные и быстрые события. Почти как мохнатый сыч. При этом я не понёс убытков или ранений, что хорошо.

Хозяйка особняка отвела меня в сторону и сказала:

— Ты всё слышал. Отцу твоему я объясню позже. Сейчас вся ситуация в твоих руках, а главное — запись инцидента у нас, а сила этого купеческого дома Виритино только в деньгах. В найме у них только один мастер узлов, да и тот стар и слаб. Поэтому просто жди прибыль.

С точки зрения ребёнка всё складывалось просто прекрасно, оптимистично и безоблачно. Но практика прошлой жизни просто кричала: «Не ведись, будет полная попа!». А значит, надо готовиться к негативной отдаче.

Спустя полчаса вернулась девочка в сопровождении двух стариков: один был одет в чёрную мантию, а второй был в тяжёлых стальных латах, в которых двигался на удивление свободно.

— Приветствую, госпожа Лара, а так же сын Горна по имени Лай — сказал человек в чёрном и представился, — я глава купеческого дома Виритино, Дой. Со мной рядом стоит наш главный воин и мой брат Некайц. Нападение совершили наши потомки. Но соответствующую цену наш дом не способен понести. В дело ушли все свободные средства.

Хм, это какую же сумму не могут они понести? Весь конфликт из-за мажорской спеси был, а сейчас прикидываются бедными? Что-то в морали этого мира я упускаю. Явно.

Лара так же поприветствовала их и сказала:

— Заплатите цену, достойную жизни ваших наследников, мальчик сдержался и не дал сдачи. Заплатите цену, достойную вашего бизнеса, и глава дома Доржена не получит информации этого инцидента. Заплатите цену, достойную сохранения тайны о нападении на Лая от Секты. Ну и главное, заплатите Ларе цену, которая сохранит всё в тайне от его родителей, — всё, что она сказала, она сказала с улыбкой самодовольной лисы, греющейся после еды на солнышке.

— Вы нам угрожаете. Мы это запомним…

— Хотите угрожать в ответ? Не забывайтесь! Мне нет тридцати, а я уже мастер. А ты, Дой, достиг этого почти в пятьдесят. И ты мне угрожаешь? Это же просто смешно. Лай Горн, пошли, они отказываются вести переговоры. Эти нищие старики не ценят ни крови, ни силы, ни денег, и не умеют воспитывать своих потомков. Пусть все узнают об этом!

— Стой, — проревел Некайц, — мы не говорим, что отказываемся от оплаты. Просто монет в наличии нет. Но есть то, что вы оцените, и то, что мы оцениваем тождественно этому инциденту. Мы дадим книгу магического навыка нулевого уровня, цепь контроля балы ребёнку и один золотой тебе, хозяйка Дома Душ.

— Это покрывает многое, но не всё. Отдайте двух из шайки в души или куклы. На ваш выбор, — начала какую-то игру Лара, но я её тут же прервали.

— Не интересует, это привлечёт внимание и раскроет инцидент. Слишком подозрительная ситуация с таким положением возникнет. После обучения меня грамматике, я хочу получить книги, — когда я это сказал, Лара подняла большой палец, судя по контексту, это было одобрение, — У вашей семьи есть то, что будет полезно мне прочитать до поступления в Академию?

— Есть, но эти книги сокровище семьи, даже за всех наших детей… Мы на такое не пойдём, — хмуро сказал Дой.

— А меня интересует доступ к прочтению. Не владение. Такое вас устроит?

Дой немного подумал:

— Да. Я и не подумал, что ты с собой в Академию их не заберёшь. Я слишком стар, а эти тома собирал всю жизнь. Я и забыл, как меня самого звали Лай.

Собственно на этом конфликт был улажен. Лара договорилась передать мне взятку от семьи Виритино при следующей встрече, когда она будет сопровождать души в дом Горнов.

Дальше я ждал отца в той же беседке, но ко мне приставили местного охранника. Как оказалось, особняк охраняли не рабы, а наёмники. К сожалению, неразговорчивые.

Папа пришёл уже ближе к вечеру. Но оказалось, что он успел сделать больше, чем рассчитывал: кроме душ, кукол и торговли перьями с червём, ему удалось обговорить контракт на урожай, а так же ещё несколько сделок с алхимиками по поводу денежного дерева.

Как я, так и он всё это время не ели. И перед полётом на вьяке наверстали упущенное. Я… зря.

Когда мы прилетели домой на Шуше, то я начал с отцом разговор:

— Папа, у меня возник ряд вопросов. Не знаю, связаны ли они с балой, но, мне кажется, связаны.

— Задавай. Если задаёшь вопрос, на который могу ответить — попадание, нет — мимо.

— Моё имя Лай как-то связано с Академией Секты Света?

— Попал.

— Мне досталось это имя, но оно может быть передано?

— Тоже попал.

— Это имя связано с тем, что у меня с рождения есть эта бала?

— Ну, не совсем, но и не мимо.

— Значит, просто это имя носит первенец, которого должна отдать семья Академии по каким-то причинам, но родители могут передать его на другого ребёнка в течение какого-то срока?

— Хм, попал.

— И про балу мне не могут что-либо говорить, так как для этого нужно быть Лаем, с которого нельзя перенести имя на другого ребёнка?

— Да, в смысле, попал.

— Бала как-то влияет на то, что я умнее и сильнее других детей?

— Да это ты и так давно понял, конечно, попадание. Наверно.

— Академия заберёт меня из семьи, и я перестану считаться вашим сыном?

Тут отец обернулся, посмотрел на меня и грустно сказал:

— Да. Тут ты попал. Я сам прошёл жизнь в Секте Света. Но хотел подарить тебе немного детства, немного подготовить к жизни в Академии. А, если родится мой потомок, у которого будет большая склонность к бале, передать тебе имя «Миф». Но… пока только ты будешь в Секте кем-то, у кого будет ценность. Для остальных Академия станет мукой.

Я немного промолчал. Хотел бы я не знать этого дольше, но внутри я взрослый.

— Пап, ещё один вопрос: вы как-то измерили эту балу и другие параметры при рождении меня и брата?

— Да. У тебя выдающейся показатель ума, и третий класс из пяти возможных балы. Большего сказать не могу пока.

— Папа, — я посмотрел ему в глаза, — я хочу пойти в Академию. Я уверен, что Рифу и другим будет сложнее, чем мне. Закрепи имя «Лай» за мной. И я хочу получить максимум знаний до поступления туда. Во сколько лет меня заберут?

— Лай. Ты снял большую ношу с нас с твоей матушкой. Хорошо, что у тебя такой высокий интеллект, что сейчас можно говорить с тобой, как со взрослым. Но при маме будь ребёнком. Пожалуйста. Тебя заберут в семь лет. Должны были бы в пять-шесть для подготовки, но я осуществил небольшую махинацию. Это всё, что я смог сделать.