Минимальное воздействие. Книга 1

Глава 15

Вопрос добычи денег встал очень остро и перед попаданцами. На одних блюдах Нины и концертах Сашки для всех задач царя денег было не заработать. Тем более Сашка сейчас почти неотлучно был подле царя. На удивление попаданцев, они действительно сильно сдружились. Молодые, творческие, энергичные. Не потребовалось даже усилий особых прилагать. Может реально судьба или Господь так решили изначально?

Система налогов и получения доходов от государственных предприятий в России была на тот момент, прямо скажем, далека от идеала. Да чего греха таить, и в двадцать первом веке с его компьютеризацией и тотальным контролем за бизнесом фискальные процедуры и методы получения государством доходной части бюджета в России были, мягко говоря, не совершенны. И Ибрагиму, как наиболее из всех попаданцев близкому по образованию к структуре финансового управления, продюсер как-никак, пришлось сильно раскинуть мозгами.

В отсутствие компьютеров и жёсткой системы фискального учёта надо было придумать что-то такое, что, с одной стороны, не повлияло бы на исторический путь развития по известному им сценарию, а, с другой, дало бы возможность Петру дожить до осени, не растеряв по дороге достигнутое в Преображенском и Переславле-Залесском.

И ещё желательно как-то поработать с общественным мнением, чтобы в августе было поменьше крови.

Пока Петр не обладал по факту и де-юре всей полнотой власти в стране, выбор вариантов быстрого получения требуемых сумм был не велик.

На вскидку самыми простыми вариантами решения задачи были три: напрогрессорствовать что-нибудь не сильно навороченное, но быстро реализуемое; провести какую-нибудь лотерею, как когда-то в будущем Калиостро во Франции; продать что-нибудь ненужное (для чего, как всем известно, надо сперва что-нибудь ненужное купить, что без денег сложно).

Ну, и как крайний, но не самый плохой вариант, разбой. В смысле раскулачивание явных противников Петра из числа наиболее зажиточных бояр. Всё-равно потом с ними разбираться придётся, так чего бы и не начать потихоньку прям сейчас?

От предложения с лотереей по здравому размышлению попаданцы отказались. Облигации выпускать под царёвы проекты тоже пока рановато. Да и не разбирается у них в этом никто.

- Может продать всё-таки что-нибудь можно? – Нина уже по второму кругу заводила про это разговор на их очередном мозговом штурме.

- Ага, Кемску волость шведам? – Владимир ухмыльнулся. – Давайте я лучше бездымный порох сделаю? А то и снайперам моим с этим дымарём потом проблемы будут с демаскировкой.

- И что потом? Продавать этот порох кому? Врагам? Царю деньги нужны. А как он их там достал мы не помним сейчас. Но ведь достал как-то. – Ибрагим задумчиво замолчал. Очередное собрание попаданцев опять заходило в тупик. Идеи, как поднять быстро деньжат, у них не родилось и на этот раз.

- Можно ещё сушильные печи поставить, чтобы быстрее сушить дерево-то. И слышал ещё масла разные бывают для обработки древесины. Или ткацкий станок для производства парусины сделать? – Владимир прям креативил напоследок.

Один Сашка сидел и просто задумчиво жевал. Нина на этот раз приготовила потрясающе вкусную лазанью.

- А давайте фестиваль сделаем? – вдруг в возникшей тишине раздался его голос. Методично пережёвывая, он продолжил свою мысль. – И ярмарку какую-нибудь большую? Выставку какого-нибудь народного хозяйства там или достижений каких-нибудь? Иностранцев туда нагоним. А под это дело и агитацию заведём, как Ибрагим тогда рассказывал. За молодого царя и отечество!

Все уставились на молодого маэстро, как на говорящее привидение. Вот сидел ведь молчал всю дорогу, и тут вдруг такое выдал.

Пауза затянулась. Все пытались осмыслить услышанное.

- Карусели, танцы, конкурсы? – Ибрагим включился в рассуждения по теме. - И чтобы дорого и богато? Не хлеба, так хоть зрелищ? И под это дело бояр заставить как-то письками мериться между собой? Чтобы крутизну свою показывали, а денежки царю? Аукцион бы ещё какой-нибудь замутить. Допустим, звание какое-то разыграть между ними. Или должность почётную. А лучше не одну. Местничество хоть и отменили недавно, но эти рожи знатные из кожи вон вылезут, чтобы знатность свою так выпятить. Заодно и к Петру их привязать. Типа, из рук самого царя вот такой респект и уважуха!

- А разве Пётр может сейчас каки-то должности раздавать? – Нина подложила ещё кусок лазаньи Сашке. Вот как её стряпня мозг-то парню стимулирует!

- Де-юре пока не может. Но мы же про почётные должности говорим. Типа – царь морской! Или – рыцарь света! Надо придумать что-то звучное, но по факту бестолковое. Чтобы Софья на дыбы сразу не встала, и дума боярская пропустила без проблем.

- И приз какой-нибудь выдать. Не в лотерею разыграть, конечно, но, например, орден за вклад в дело царя! Кто больше всех самый щедрый! Или прям ордена такие почётные продавать! – Владимир как человек военный сразу вспомнил про систему воинских поощрений. - Если орден на груди висит – все сразу и почёт и уважение оказывают. Тут кстати сейчас ордена выдают за заслуги?

- Первый официальный орден Святого апостола Андрея Первозванного Пётр вручит только в 1699-м году. Фёдору Головину. – Ибрагим очередной раз блеснул знаниями. – Помню, видел такой в оружейной палате… Но в принципе ничего не мешает нам предложить какие-то знаки отличия лично перед царём поощрить. Пока он на трон не взошёл, это всё как бы игра. Но можно как-то намекнуть всем, что, мол, у кого больше таких знаков, тот и выше поднимется, когда царь на троне окажется… Надо продумать всё получше ещё!

…

И очередной раз хорошенько обдумав все за и против Ибрагим и завёл наконец-то этот разговор с царём.

- Лесопилку? Водяную? Доски да брус пилить?

- Ну так пока лёд сойдёт уже и справим такую. А там глядишь и доски ещё продавать будешь, так и деньга лишняя пойдёт. – Ибрагим начал с самого на его взгляд простого.

- А сможешь?

- Ну а чего не смочь-то. Не мастер я конечно, но конструкцию знаю. А мастеров по дереву найти тут в деревнях дело не хитрое. Посулить заплатить им конечно наперво надо будет, а лучше у бояр ближних в долг взять мастеров-то ненадолго.

- В долг не выйдет. – Пётр приуныл. – Кого мог в долг, уже взял давно. Тепереча все открещиваются как могут.

- Ну так может и выделим деньжат-то немного на материал да на мастеров. – Сашка Меншиков влез в беседу. - Не так я богат, конечно, как бояре какие, но чем богат помогу государю-то. – И улыбнулся. Ранее проговаривая такой расклад, они с Ибрагимом уже и смету успели подбить и у Данилы утвердить, пообещав долю в лесопилке. – Только если деньги отца привлеку, долю в лесопилке может какую небольшую ему пообещать можно будет?

- Да о чём разговор? Пусть хоть всю берёт, лишь бы доски да брус поставлял справно.

- Ну всю так всю. – Вздохнул Сашка, а Ибрагим под столом его треснул носком по пятке. – Но лучше тогда пополам, - опомнился Меншиков. – Всё ж таки одно даже название «государственная лесопилка» чай посолиднее будет.

…

Праздник решили готовить к пасхе в конце апреля. Петр быстро ухватил суть решения задачки со сбором средств на нужды царя под прикрытием весёлого торжества. На него и так последнее время вся родня косо смотрит за частые поездки на Кукуй. А тут будет праздник без иноземцев. Прям вот такой патриотичный весь. С народными гуляниями после крёстного хода. Ну и билеты продавать на фестиваль будут. В партер ближе к царю – самые дорогие! А чем ближе к царю, тем почётнее. А самым почётным гостям потом царь из своих рук воздаст за заслуги. А что воздаст – то сюрприз (сиречь тайна) большая. Интрига, опять-таки!

А потом будет голосование за лучшего певца. А потом и за лучшего танцора. Ну и ещё лучшего кого-то, придумаем ещё успеем. А голосовать будут не абы кто, а почётные судьи, избранные самим царём. Ну, а за деньгу небольшую, говорили, естественно, по секрету, можно будет и место такого судьи купить. На аукционе.

А ещё будут песню народную выбирать самую лучшую. А включить свой голос в процесс голосования простые смертные могут тоже за денежку небольшую. Это у судей там сразу по 100 голосов в загашнике будет, а с простого люда и по копейке за голос соберём. Ну и хит-парад сделаем!

А Сашка сам там петь не будет! А то все награды он и выиграет! Хватит уже государеву денщику горло самому драть. Пусть лучше ведущим фестиваля будет. И конкурс сделать, кто лучше всех песни из репертуара "Московских музыкантов" споёт. А лучшего потом взять в труппу солистом, вместо Сашки. Во какая интрига будет!

Патриарха чуть удар не хватил. Как у народа вызывать чувство покаяния, смирения, страха суда Божьего, если царь после святого дня Пасхи будет танцами с песнями народ баламутить?

Но без иноземцев? Без их париков бесовских?

А может тогда и пожертвования на церковь святую там организуем?

Ну тогда ладно! После великого поста можно народишке и разговеться немного.

…

Пётр стоял на коленях в Коломенской церкви и был глубоко задумчив. И голова была полна разными мыслями, а вовсе не молитвой.

Откуда Ибрагим знал, что поход на Крым будет таким недолгим и провальным? Ещё в начале марта ведь говорил, мол, не расстраивайся государь, ненадолго чай уходят. К началу лета уже все обратно вернутся. Глазом моргнуть не успеешь. Откуда?

Или всё же гадает как-то? Но ведь православный. Крестится вон и в церковь ходит. Патриарх вон с ним не раз беседы вёл, проверяя на бесовство и сатанинские козни. Не выявил. Хотя очень пытался.

Ну, допустим, умеет он хорошо слушать и анализировать. Опять же языки разные знает. Зело грамотен. И песен, и стихов знает много. В шахматы играет.

А может всё-таки он подсыл османский? Отдать его Ромодановскому на правёж? Нет, больно много пользы от него. Да и верю ему. Не о себе, о России думает. Вон как денег сумел собрать на фестивале том. И говорит такое, что впору поверить в чтение мыслей. Сам Пётр лучше и не сформулировал бы свои мысли потаённые, а у Ибрагишки вишь как ловко получается. И всё ведь по делу. И ведь не старец какой, умудрённый сединами. Всего-то года на три-четыре самого Петра старше. Может это по крови как-то передаётся? Кто у него отец, интересно? Или арапы все такие умные с рождения?

Углядев, что царь перестал шевелить губами, видать закончил молиться, к нему медленно подошёл Фёдор Апраксин.

- Государь, прошептал он, Татищев уже в Москве объявился.

Царь поднялся с колен, перекрестился трижды и пошёл к дверям. На выходе из церкви повернулся в сторону надвратных образов, перекрестился в остатний раз и надел шапку.

- Говори.

- Ранен в ногу, но вроде легко. В Воинском приказе был. Говорят, сильно шумел там. Морду даже кому-то разбил в кровь. У него всего четверо воинов осталось от двухсот. Отход, говорят, прикрывать его Голицын послал. Почитай на верную смерть. – Фёдор еле успевал идти за царём. К восемнадцати годам Пётр уже был ростом под сорок пять вершков. Шаги у царя были и так не маленькими, а тут он почти бежал уже.

- Вот ведь, сукин сын! – Петр зло сплюнул. – Как сам-то выжил?

- Так евойные холопы вытащили из-под коня. Но, так-то цел остался. Нога только.

- Вели послать в усадьбу к нему лекаря. Пусть посмотрит. Он же к себе чай поедет сперва? А не к царю на рассказ?

- Ну государь! – Федор даже остановился. - Чай не знал он, что ты в Коломенское-то поедешь. Да и в приказе Воинском появиться должен был.

- Да это я так. Чаю, если сразу не приехал сюда, значит причины были на то. Яков Андреич зазря обычно не делает ничего. Но с гонцом передай, что жду, мол, его у себя с докладом, как оправится от раны и сможет прибыть. Хотя он и так небось это знает.

…

Яков Андреич приехал в свою усадьбу уже под вечер. Слез с коня и, хромая, сразу бросился к встречающей его Пелагее.

- Как ты? Не ранена ли? – осмотрел всю с ног до головы и обнял племянницу.

- Со мной всё обошлось. Макара убили. А Степана ранили сильно. – боярыня, всё время сдерживавшая себя на людях, тут разревелась навзрыд. – Тебя долго так не было, я думала и с тобой что случится могло! – размазывая слёзы о дядькин кафтан, она уткнулась ему в плечо.

Пошли проведали Степку. Холоп уже пытался вставать и выглядел куда как лучше, чем месяц назад. То, что операцию ему на ноге проводил Василий, изрядно удивило боярина, но ещё больше утвердило его в мысли на счёт этого парня. Не спроста он им встретился. Ой, не спроста! Не иначе сам Господь им путь указывает!

За ужином помянули Макарку. Всёж-таки десять лет верно и справно служил боярину. Хороший был мужик.

А потом у них был серьёзный разговор.

…

В Москве Яков Андреич едва не вызвал на поединок этого скользкого зажравшегося боярина Скопина из Воинского приказа, который, прочитав походный отчёт о потерях в отряде Татищева при прикрытии отхода основного войска, видать сдуру ляпнул вслух:

- Небось сам-то схоронился где, а хромает-то, как в бою раненый.

Хрясь!

Татищев ударил молча и не особо замахиваясь. Только в глазах плескалась неуёмная ярость. Ты ж тварь тыловая! Рожу вон себе отъел на государевых деньгах! Пороху не нюхал, а рот разевает!

Скопин, едва отойдя от шока и размазывая выступившую из разбитого носа кровь, заверещал как баба. С трудом Татищева от него оттащить смогли. Убил бы, наверное. За всю ту боль и страдания, что пережил боярин и его люди. Просто сорвался. Потом пробовал на поединок вызвать этого болтуна, но тот уже укатил из приказа домой, резонно опасаясь, что одним носом он потом не отделается.

Прибежавшие на крики дьяки, как могли, успокоили Якова Андреича. Зато потом быстро порешали все бумажные вопросы. И велели оставаться в Москве до вызова в кремль.

А через три недели он таки попал на приём к Софье Алексеевне. Прождав в кремле часа три, столкнулся на входе в Переднюю палату с Василием Голицыным. Тот посмотрел на боярина, как на пустое место, то ли не узнав, то ли просто игнорируя. Сука.

Приём в кремле 19-го июля по случаю завершения похода был весьма скромным. Заявлять всенародно, что этот поход был, мягко говоря, неудачным, Софья не желала. Время её регентства подходило к концу, и ей нужны были сильные козыри, чтобы удержать власть в своих руках. Но вместо ожидаемого патриотического подъёма и всеобщей признательности за подвиги ратные во славу отечества, царевна получила ровно обратный эффект. И воинство, сильно поредевшее, было настроено далеко не так, как ей того хотелось бы.

У неё ещё оставалась попытка как-то умаслить офицеров, в том числе иноземных, не получивших ни славы, ни трофеев в этом походе. На приём в кремль она пригласила самых отчаянных и недовольных из них, дабы попытаться ещё раз склонить их на свою сторону.

В сопровождении царя Ивана и патриарха Иоакима она вышла к собравшимся и, пытаясь придать взгляду торжественности и царского величия, оглядела толпу приглашённых.

Как и ожидала, собравшиеся воинские люди разделились ровно на три лагеря, между которыми в палате как будто провели незримую черту. Рядом с Василием Голицыным стояли князья да бояре, уже сделавшие ставку в предстоящей драке за престол на Софью. Справа стояла не меньшая по количеству участников группа, которая явно придерживалась Петра. А по центру была небольшая кучка пока неопределившихся. Все всё понимали. Про царя Ивана, как про лицо, не заинтересованное в государственном управлении, никто не думал. Битва у неё предстоит с младшеньким.

Пока думный дьяк Василий Григорьевич Семенов произносил торжественную речь и зачитывал списки пожалований, царевна всматривалась в лица сторонников братца, пытаясь углядеть в них хоть малейший признак колебаний. Денег в казне было давно кот наплакал, и потому награждали сегодня всё больше землями, драгоценностями из царской сокровищницы да мехами. Но даже после объявления наград в глазах бояр и офицеров как-то слабо проявлялось удовлетворение. И это начинало уже сильно бесить Софью. Что им надо-то ещё? Ужели и этого мало?

Татищев вон похромал, сжимая в руке дарственную на новое поместье, а как зыркнул на Голицына. И сопит вон как громко. Того и гляди в драку полезет. Не хватало ещё прям тут баталию меж сторонами устроить. Тогда уж точно всему конец.

Она вручала наградной золотой медальон Василию Голицыну, как главнокомандующему, завершая список пожалований, всё время поглядывая на Татищева, не сорвётся ли, чёрт хромоногий. И только после окончания молитвы за убиенных воинов, которую прочитал патриарх, выдохнула спокойно. Разошлись миром. Ну, и слава Богу! А что не удалось подарками задобрить сторонников Петра – так на то воля Божья! Но Софья всех их запомнила. Попомнят и они ужо, как время-то придёт!

...

- А потом мы поехали к Петру Алексеевичу в Коломенское, – продолжал рассказ Татищев. – Я-то думал, надо будет к нему на Плещеево озеро ехать, а он уже в Коломенском был оказывается. Васька Голицын целую толпу бояр к нему нагнал. С медальоном этим золотым на шее вышел, а государь лишь кивнул ему мельком и ко мне обниматься. Я прям еле на ногах устоял. А потом в Преображенское поехали уже вместе. Я вот по дороге домой заехать его попросил. Никак не хотел меня царь отпускать. Пришлось про Пелагею рассказать. Так он, как историю ту услыхал, так и говорит, вези, говорит, племянницу ко мне. В обиду говорит не дам. Будет при Евдокии жить. Ей сейчас поддержка бабья нужна зело. Непраздна она. Ребёночка царь ждёт зимой. Только сам узнал с гонцом, так сразу из Коломенского и выехали.

Пелагея ахнула и руками всплеснула.

- Радость-то какая!

- И про тебя с ним говорил. – Боярин повернулся к сидящему недалеко Ваське. – У Петра Алексеевича недавно появился отряд специального назначения.

- Как? – Васька аж закашлялся.

- Только сие есть тайна. Потому никому ни слова.

- Ну дак, ясное дело. – Васька пододвинулся поближе на скамейке.

- Так вот, заменил он рынд своих месяца так два назад на новых бойцов. Руководит ими тот самый Владимир Попов, о котором я тебе давеча рассказывал, который учит отряды царские ухваткам японским. Вот он и подготовил десяток отроков по сей методе. Видел я в деле их уже, – боярин закатил глаза, - самому страшно стало. Ведь когда первый раз сам в снег летал на свадьбе царской от руки того Владимира, думал, то волшебство какое-то. А тут парни на тройки разбиты и один как бы главный у них. Такое творят! А ведь всего месяца четыре как их Попов учит.

- А где видели-то? Али случилось в дороге что? – Пелагея слушала, аж затаив дыхание.

- Случилось. Нас-то немного было, царь налегке рванул, как услышал про жену-то. Сашка Меншиков, Попов с десятком своим, Фёдор Апраксин да я с парнями. Не успели отъехать-то от Коломны, как в леске на разбойников наткнулись. Те видать сами не ожидали, сдуру взяли и пальнули. Ну тут началось! Четверо бойцов-то царя и так в коробочке держали, а шестеро вдруг с коней попадали и как будто в леску растворились. Только крики слыхать было. Царь-то сам рвался всё в бой, так удержали его. Потом как на поляну-то выехали, а там десятка два лежат ужо, а двоих живыми взяли. Потом допрашивал их Попов лично. Боярина Скопина людишки оказались. Тот видать на меня ту засаду ставил. Поквитаться за обиду так хотел. Но не ожидали, ироды, что я с царём-то поеду. Царь осерчал зело. Послал в Сыскной приказ депешу сразу. Теперь нету уже боярина-то небось. – И Татищев перекрестился. – А и поделом мироеду старому.

...

- И что теперь? Уедешь? – Василиса прижалась к плечу попаданца.

- Придётся ехать. – Василий обнял невесту и поцеловал в щёчку, вдохнув травяной запах её волос. – Боярин говорит, царь ждёт.

- Прям к самому царю поедешь? – с сомнением и едва сдерживая слёзы заглянула ему в глаза.

- Ну так, как узнал царь, что я тут такой есть, так и говорит боярину, вези, мол, срочно его ко мне. Нужен он мне, говорит, очень сильно. Не могу, говорит, без Василия я с Россией управиться, и заплакал.

Васька храбрился, а у самого сердце готово было вырваться от ожидания скорой разлуки.

- Дурень ты! – Василиса наконец-то улыбнулась и стукнула кулачком Ваську в грудь. – А как же я?

Две недели назад на подворье пришли четверо собутыльников во главе с Федькой искать обидчика, который у него невесту увёл. Получили они тогда знатных люлей от Васьки, которому даже вспотеть не пришлось.

Вот после того во флигеле боярского дома Васька и признался Василисе, что жить без неё не может. А девка смотрела на него с таким укором, что её молчание парень сперва принял за шок от того, как он этих мальчиков раскидал на виду у всей усадьбы. А она на шею ему бросилась и стала выговаривать, что он, дурень, давно уже мог бы и догадаться, что люб он ей. И не молчал бы всё время, а давно бы и признался!

Василиса тогда и думать не могла, что расставаться с милым придётся так скоро.

- Может возьмём девку с собой? Будет у тебя в услужении. – Татищев тихо сказал Пелагее, глядя на эту сладкую парочку. – А то ведь изведётся весь парень-то. Вон как прикипел-то, сразу видно.

- А можно? – Пелагея повернулась к дядьке. – Да и справная она девка, рукастая. Всё это время, почитай, от меня и не отходила почти. И со Степаном помогала сильно. И крови не боится. Будет помощницей мне. Возьмём?

- Возьмём, - ухмыльнулся боярин и приобнял племянницу. – С травами твоими да по лекарской части боюсь много у молодого царя скоро дел прибавится. Чую я, начнётся скоро.

…