Мертвый город. Трилогия

Глава 20

В группе, которую я вел, помимо меня было семеро мужиков. Все достаточно крепкие, и опытные, если не бывшие бойцы, то охотники, и с оружием на ты. В общем-то я был прав, Игорь действительно оказался владельцем ЧОПа и дал работу большому количеству ветеранов по той или иной причине отказавшихся от военной службы. Стас был директором санатория, и они были друзьями детства. Ещё когда все только началось, Игорь одним из первых понял, к чему идёт дело, и, пока связь работала, договорился о том, что они все вместе переждут тревожное время в санатории.

Место было идеальное. Имелась своя небольшая подстанция на угле и котельная, запасные генераторы. Огороженная территория, комфортные комнаты, в которых все могли бы разместиться вместе с семьями. Единственное, чего не хватало — еды.

Впрочем, тут ветераны не стали размусоливать, и попросту вывезли содержимое одного из склада, которые охраняли. Еды стало много. Потом они стали принимать к себе людей, но совсем немного. Так и пережили весну.

Вел нас Степан — бородатый мужик, одетый в горку и вооруженный охотничьим СКСом. Без всякого обвеса, конечно, но я ствол заценил, он был старый, с хранения, и ещё с тех времён, пока качество не упало.

Он как раз не воевал, зато был заядлым охотником и эти места знал, как свои пять пальцев. Присоединился к постояльцам санатория он, кстати говоря, случайно, когда вышел на них из леса после того, как у него неожиданно отключилась связь. В нашествие зомби не поверил, на что ему предложили сходить и посмотреть на все своими глазами. Сходил, глянул, и очень быстро вернулся обратно.

Хотя он локальному апокалипсису, как мне показалось, был даже рад. Ну а что, теперь ведь охотиться можно сколько душе угодно, и никаких егерей. Всех съели.

Хоть меня номинально и поставили старшим в группе, на самом деле это место занял Фрол — один из бывших ЧОПовцев. Этот как раз-таки воевал, причем именно в "Волке", правда ушел оттуда за два года до моего прихода. Ураганил в Африке с остальными, и так далее.

Меня, как выяснилось, он знал. Не лично, разумеется, а слышал кое-что от бывших сослуживцев. А, если конкретно, то ту историю, из-за которой я и получил свой позывной. Но настроен ко мне, как к бывшему коллеге, оказался вполне благодушно.

Шли мы, естественно, не как пионеры на пикник, а тихо и со всем разумением. Дали хорошего такого кругаля, причем, Степан, будто назло, вел нас через балки и овраги. Впрочем, так оно было только лучше. Меньше шансов спалиться.

Шли мы уже несколько часов, и я полностью потерял ориентацию. Тем более, что окончательно наступила ночь. Видел я в темноте по-прежнему хорошо, что меня уже не удивляло, но продираться через кусты все равно приходилось.

Когда мы спустились в очередную балку, я заметил небольшое приземистое строение, бетонную коробку с металлической решетчатой дверью и подметил про себя, что катакомбы под городом в промзоне не заканчиваются. Не удивлюсь, если они и под санаторием есть, хоть он и более поздней постройки, чем сам город, если тот в пятидесятые возводили, то место для отдыха явно построили в сытые Брежневские семидесятые. Хотя мне, как человеку, который родился в девятом году, об этом судить трудно. Но читал много, есть такой грешок.

— Пришли почти, — проговорил Степан. — Сейчас на холм заберемся, и всю их лесопилку хорошо видно станет.

— Все не полезем, — сказал я, снова принимая роль командующего. — Фрол, и ты, Степан. У тебя оптика. Пошли, посмотрим, что там и так.

И мы гуськом полезли наверх по холму. Спрятались под сенью густой сосны, наш проводник тут же прильнул к оптике своего карабина. А мне и так было все более-менее видно.

Впрочем, парни Атаманова, очевидно, не таились. Костры они, конечно, не жгли, а вот звук дизель-генераторов было слышно прекрасно. Но никаких криков, никакого бандитского шабаша, криков и стрельбы в воздух. Ждут?

Лесопилка находилась в небольшой ложбине, и в три стороны от нее уходили грунтовые дороги. По периметру были разбросаны стволы деревьев, и из этих же деревьев оказались построены несколько вышек, на которых дежурили люди. Я понял это по вылетевшему с одной из них окурку.

— Идиоты, — сквозь зубы проговорил Степан. — Лес же кругом.

Действительно идиоты. Стволы деревьев от ветвей никто даже не чистил, если что-то вспыхнет, то тут все очень быстро пламенем охватит. И тогда конец.

Освещения тут не было, морфов не боялись, ну и ничего удивительного, что им в такой дали от города делать… В дальней части находились бытовки, обычные металлические вагончики, причем, их было немало. И не похоже, чтобы подвозили специально, скорее всего, тут столько персонала и было. Человек пол сорок.

Вдали были припаркованы несколько машин. Следов переделки на них я не увидел, и даже моделей различить не смог, только лесовоз "КамАЗовский" и узнал. А так, какой-то пикап-внедорожник и два бусика. Самое то, чтобы добычу таскать.

Я прикинул, с какой стороны было бы проще зайти. Вышки, конечно, натыканы нечасто, но на относительно равномерных промежутках периметра. Но с одной из сторон очень уж близко лес подходит. На их месте я бы вырубил там все и устроил контрольно-следовую полосу, тем более, что оборудование, очевидно, имеется.

А ещё лучше мин бы понатыкал. Правда это добро ещё нужно добыть. Ну и учитывать, что мины — штука громкая, разрывы даже в лесу будет слышно далеко. А на шум сбредаются зомби, и ладно обычные, им заграждение из этих дров не преодолеть, а морф через него перемахнет, как нечего делать. А в замкнутом пространстве даже один такой монстр может наделать бед, уж я это знаю, сам чуть едой для них не стал.

Степан рассматривал территорию через оптику и что-то бормотал себе под нос. Жаль, что у него СКС без модератора звука, да и вспышка видна будет, его по первым же выстрелам вычислят и снимут, если им будет до того.

Впрочем, идея у меня в голове уже сложилась.

— Ты, Степан, остаёшься здесь, на холме, — сказал я. — Занимаешь позицию и прикрываешь нас с верхотуры. Мы идём туда. Я постараюсь снять одного из часовых.

— Так, может, я? — спросил охотник. — Ты скажи, командир, и я любого из них приму. Прямо в глаз.

— Шумно будет, — ответил я. — А у меня глушитель. Что это стрельба, сразу не поймут, а там мы уже внутри будем. Увидишь, что мы вошли, гаси всех, кого видишь.

— А гражданские? — спросил вдруг охотник. — Там ведь не только эти бандиты, наверняка семьи есть, бабы опять же.

Я вздохнул. И вот так вот оно всегда. Плюс того, чтобы драться с регулярной армией или ЧВКшниками, как мы — это то, что при них не бывает своры гражданских. Они либо расквартированы где-то вдали от дома, либо вообще приехали сюда на сафари. Ополчение, милиция, да и бандитская вольница, которая ничем кроме жизни по понятиям от этой милиции не отличается — другое дело. Они всегда идут с довеском. И, как мне подсказывает опыт, в этих делах лишним гуманизмом лучше не страдать. Потому что любая баба может подобрать ствол своего мужика и пальнуть тебе в спину. Руки у всех одинаковые, пули тоже, и на том свете убил тебя военный или гражданский, которого ты пощадил, не зачтется. Я подозреваю, что тебе вообще наплевать будет, после того, как умрёшь.

— Первыми выцеливай людей с оружием, — сказал я. — Потом — всех остальных.

— Как-то не по-человечески получается.

— А что с этими бабами делать? — спросил вдруг Фрол. — Здесь их бросать без ничего? Или в санаторий тащить? Так мы их и там только в зиндане сможем держать, иначе разбегутся и найдут, как поднасрать. Либо наведут кого, либо ещё что, либо еду потравят. Так что лучше уж сразу наглушняк.

Ну вот, ничего удивительного, что старший у них такой же точки зрения придерживается.

Сперва сложно будет, а потом в горячее боя и не заметишь особо. Потом, конечно, потрясёт, но это тех, кто непривычен. Меня тоже трясло, а сейчас уже нет.

— С одной стороны заходим? — спросил Фрол.

— Давай так, — сказал я. — Я возьму пару парней и зайду с той стороны, где лес вплотную к вышкам примыкает. Ну вот, видишь? Как начнется, вы подтягивайтесь.

— Как на позицию выйдем, сигнал дадим, — кивнул он и передал мне рацию.

Обычный туристический "байофенг", ничего такого, но штука удобная. И чего мне их сразу не дали?

— У самих мало, — сказал он, когда я засунул рацию в карман разгрузочного жилета. — Четыре штуки всего есть. Ладно, выдвигаемся.

Мы спустились вниз с холма, оставив за собой вооруженного карабином Степана. Я и ещё двое парней двинулись по лесу в сторону намеченного мной места, остальные пошли в противоположную сторону.

Я решил сделать крюк, чтобы не выходить на прямую видимость с вышки. Нет, дураки они всё-таки, расчищать надо было все вокруг. Но раз они дураки, а мы умные, то так оно и лучше, больше шансов, что обойдёмся без потерь.

Сколько их там остаться должно? Десятка два, он говорил, но кто-то наверняка ещё и ночью вернулся. Те, правда, не бойцы, раненые, уставшие. Да и караульные сейчас наверняка уже с ног валятся, нет ничего хуже, чем, когда тебя будят посреди ночи, когда ты ещё категорически не выспался, ставят на пост до самого утра. И ты понимаешь, что придавить ещё немного тебе не получится, потому что как только вахта кончится, тебя отправят по другим делам.

Оказавшись на позиции, мы попрятались за деревьями. Я вскинул автомат, прицелился в часового, который торчал на вышке. Он, словно решив мне облегчить работу, закурил. Ну а что, курева у них должно в достатке быть, а когда не выспался, так и стоишь и смолишь одну сигарету за другой, пытаясь хоть немного в себя прийти.

Остальные "санаторские", как я называл про себя этих парней, залезли за деревьями и в рытвинах местности. Если учесть, что все в камуфляже, то нас вообще видно не должно быть.

А я тебя, паскуда, вижу, за что спасибо профессору с его сывороткой, и тебе самому, потому что ты куришь. Да.

— На позиции, — послышалось из рации на моем плече.

— Принял, — ответил я. — Работаю.

Прицелился, совместил целик и мушку на голове парня, подсвеченной огоньком сигареты, вдохнул, задержал дыхание и плавно потянул на себя спусковой крючок.

Глушитель хлопнул, звук выстрела затерялся среди листвы, сигарета тут же упала и потухла. Я прислушался, но ни криков, ни каких-либо других признаков того, что нас заметили, не последовало. Это хорошо.

— Идём внутрь, — проговорил я в рацию, и, пригнувшись, пошел в сторону завала.

Добежал до него, перебрался через деревья, в темноте, только чудом не наткнувшись глазом на один из множества сучков, и через несколько секунд оказался внутри.

Повернулся, прицелился в сторону соседней вышки, увидел озадаченную рожу, и нажал на спусковой крючок, выпуская короткую очередь.

Бандит перевесился через перила вышки и свалился вниз головой. Минус два, а мы только начали.

Один из бойцов рядом со мной высунулся и выстрелил. Автоматная очередь прозвучала очень громко, так что даже птицы, спокойно спавшие на деревьях, вдруг взлетели и черной тучей ринулись в разные стороны.

Ну, началось.

Кто-то закричал, следом за этим послышался мат на несколько голосов, я выскочил из-за своего укрытия, пробежал несколько шагов вперёд, засел за каким-то прибором, непонятного мне назначения. Уж в чем-чем, а в пилорамах я не понимаю ничего совершенно.

Из ангара высунулся человек, вооруженный снайперской винтовкой. Раздался громкий выстрел, и он упал. Это отработал Степан с холма. Хорошо, что мы его посадили, иначе этот деятель сейчас на устроил бы.

Послышалась стрельба с противоположной стороны, откуда должны были зайти Фрол с его людьми.

На этот раз повязками пользовались уже мы, правда, белыми. Другой ткани не нашлось, а белых вафельных полотенец в санатории отыскалось достаточное количество. Вот их-то мы и приспособили, так что не должны друг друга перестрелять.

Стрельба со стороны бытовок стала все интенсивнее, похоже, что там началась жара. Степан тоже стрелял беспрестанно, хлесткие выстрелы его СКС были слышны постоянно. Ему б позицию сменить, но по-видимому увлекся. Правильно говорят — самая интересная охота, она на человека.

Я побежал ко входу в ангар, остановился возле него, и, не заглядывая, швырнул внутрь гранату. С громким хлопком отскочил запал, а я присел, сгруппировался за бетонным основанием, на котором стояли жестяные стены. Они-то от осколков точно не защитят.

Гранат у меня было всего две, и то я обе снял с одного из убитых бандитов. Тратить было жалко до слез, но привычка, что сперва в помещение летит граната, а только потом человек, давно стала для меня второй натурой.

Взрыв ударил по ушам, заглушив стрельбу, и один из моих бойцов ворвался внутрь. Я пошел следом, третий прикрывал нас снаружи, чтобы не зажали с двух сторон.

Оборудование было и тут, причем его оказалось много. Заметив в противоположном конце помещения шевеление, я тут же схватил идущего впереди парня и потянул его вниз, за одну из станин. В нашу сторону стали стрелять, но неприцельно, и почему-то из дробовиков. Как я понял, дробовики и охотничьи карабины были как раз-таки основными видами оружия, доступными бандитам. Впрочем, остальные горожане тоже были вооружены подобным образом, кроме некоторых счастливчиков, добывших автоматическое оружие.

Я высунулся, прицелился в одного из врагов и утопил спусковой крючок. Он как раз дергал на себя цевье дробовика, дернулся от прилетевшей в бок очереди, и упал. Второго пристрелил мой товарищ, третий вдруг побежал в сторону противоположного выхода, но не дошел, на полпути его расстреляли с той же стороны. Похоже, что наши уже разобрались с теми, что в бытовках были, и добрались сюда.

— В ангаре чисто, — проговорил я в рацию.

— Принял, — ответил Фрол.

Мы развернулись и выбежали наружу, оббежали ангар. Навстречу мне вдруг выскочила достаточно симпатичная девчонка, да ещё и одетая в камуфляж, боец мой вскинулся, но стрелять не стал. Я же, недолго думая, перечертил ее короткой очередью, и правильно сделал, потому что из ее руки на землю выпал небольшой пистолет. Пробежали бы мимо, тут она и пальнула бы.

Оказавшись у противоположной стены, мы поняли, что происходит. Кто-то сумел сбить толпу дезориентированных бандитов в команду, и все они рванули на прорыв. Похоже, что они не поняли, что шорох наводить в их лагерь пришел неполный десяток народа, и решили, что пора валить. Поэтому двигали они в сторону машин.

Один из прикрывавших отступление бойцов вскинул автомат и прицелился, как показалось, прямо в меня. Я выстрелил в ответ, в грудь парня попало сразу несколько пуль, и он упал.

Крики и мат слышались уже постоянно, в том числе и женские, вот только я увидел среди отступавших несколько вооруженных баб. Это у местных бандитов жены такие суровые что ли?

Что-то заставило меня дернуться вниз, дробь частым градом заколотила по стене ангара. Я пальнул в ответ и сменил магазин, привычным движением сунув пустой в подсумок для сброса.

Что-то толкнуло меня в бок, но боль была тупой. Бросил вниз взгляд, наружный слой прорван, но пластина цела. Пистолетная пуля. В очередной раз повезло.

Толчок сбил прицел, я снова навёлся на очередного бандита и утопил спусковой крючок. Промахнулся, парень очень вовремя дернулся в сторону.

Один из них, тем временем, уже добежал до машины, рванул на себя дверь и упал, подстреленный кем-то из моих людей. Второй, бежавший к лесовозу, словил пулю в бедро, свалился на землю и громко завыл.

Толпа бросилась врассыпную, большая часть из них побежала в лес, понимая, что до машин добраться мы им не дадим.

Похоже, что это была победа.