Мертвое наследие

Глава 11

Город Новой надежды встретил нас шумом и гамом, пёстрыми красками и тысячами запахов уличной еды и специй, сливающихся в единый фон и преследующих тебя везде, куда бы ты не пошёл и в какой бы проулок не свернул. Стоит поддаться, окунуться в этот лишь на первый взгляд хаотичный поток жизни, и ты не заметишь, как он поглотит тебя целиком, постепенно растворяя в себе и делая своей частью.

Привыкший к жизни и работе в мегаполисах, я знал, как сопротивляться такому наваждению, наблюдая за бурлящей вокруг тебя жизнью со стороны и сохраняя при этом голову холодной. Чего не скажешь про остальных Зайцев, разинувших сейчас рты и смотрящих по сторонам большими глазами. А ведь они уже успели повидать немало крупных городов, лежащих севернее, включая даже столицы некоторых государств. Но в их защиту я мог сказать, что все предыдущие действительно сильно уступали тому пестрящему многообразию, что явил нам этот южный град.

Отправляясь в очередное путешествие, я не поленился узнать как можно больше информации не только про конечную точку нашего маршрута, но и про этот регион в целом. Заблаговременно полученная информация — залог успеха любой кампании, тем более, если тебя отправляют чёрт знает куда.

Южные королевства как таковыми королевствами и не являлись. Фактически две трети населения проживало в трёх огромных по местным меркам городах и сформированных вокруг них агломерациях. Все они разместились на благодатном южном побережье Торгового залива, славящимся своим тёплым и мягким климатом. Остальная же территория полуострова, примыкающего к основной части материка на юго-западе, скорее была поделена на сферы влияния, нежели имела чёткие государственные границы. И лишь относительно недавно, лет двести назад, на картах были прорисованы пунктирные линии, их хоть как-то зафиксировавшие. Фактическая же власть местных королей по-прежнему распространялась лишь на сами города-полисы и на прилегающие к ним обжитые территории побережья. Даже отдельных наименований у государств не было, они попросту совпадали с названием городов-столиц.

Вся южная часть полуострова представляла собой пустыню, уходящую от безлюдного побережья вглубь на 60 с лишним лиг. Малопригодная для жизни земля не позволяла осваивать эти территории, хоть они и были куда удобнее для торговли с восточной частью материка. Но в то же время пески служили хорошей защитой от возможного вторжения постепенно набирающих силу и амбиции восточных соседей из Диких королевств. Каждый из полисов довольно оперативно мог выставить от 20 до 30 тысяч солдат, и перебросить за один раз в Торговый залив сопоставимую по силе армию у потенциальных захватчиков попросту не хватило бы кораблей. А вот взять один из куда менее защищённых Вольных городов и тем самым закрепиться на противоположном берегу хеты смогли.

Между пустыней на юге и цветущими землями городов-полисов на севере полуострова расположилась широкая полоса пустошей, которая была домом для некоторых обитавших здесь издревле народов, пускай немногочисленных, но зато хорошо адаптировавшихся к местным условиям. Они, к слову, существование каких-то там самопровозглашённых королевств на их территории не признавали и жили своей кочевой жизнью на границе с песками, постоянно перемещаясь от одного пригодного для жизни клочка земли до другого.

Особняком стояло восточное побережье полуострова, омываемое водами Мёртвого моря. И судя по тому, что мне удалось разузнать, мёртвым оно было не всегда. Взять хотя бы тот факт, что когда-то крупнейший из всех южных городов-полисов как раз на том побережье и находился. Это тот, который нынче зовётся городом Чёрной печали, ну или Мёртвым городом. По легендам до Раскола там проживало чуть ли не около миллиона человек, а на всём восточном побережье и вовсе втрое больше. Интересно, что же там произошло на самом деле?

— Меркаш, — окликнул я нашего проводника, который в отличие от нас чувствовал себя на этих многолюдных улицах словно рыба в воде. — Скажи, а почему город Новой надежды так называется? Это как-то перекликается с тем другим, что остался покинутым на берегу Мёртвого моря?

— Про Чёрную печаль лучше спросить у искателей. Они по крайней мере видели то, что там осталось, своими глазами. Но те тоже любят приврать, держи это в уме. Порой такие байки рассказывают, что сон потом по нескольку дней не идёт. Могу лишь, пересказать то, что сам от них не раз слышал. Например, что чем ближе к Мёртвому городу, тем сильнее болит голова. А на само́м побережье едва ли можно продержаться хотя бы пару часов. Те же, кто всё-таки доходил до кромки воды, рассказывали, что рыбы или прочей живности там нет, а само море якобы где-то кипит, заволакивая горизонт клубами пара. Дальше пары лиг с берега ничего не видно.

— Значит, погибший город бросили и основали новый? Когда это случилось?

— По-разному говорят, кто-то, что ещё до Раскола, кто-то, что сразу после. Люди спасали свои жизни, а не вели записи. В любом случае, они навсегда сохранили печаль в своём сердце, которая передаётся из поколения в поколение. Много лет назад они покинули почерневший от пепла город, чтобы начать жить заново. Здесь они отстроили новый дом, который окрестили Новой надеждой. Ведь ничего другого у них при себе не оставалось.

Красивая легенда, но сильно туманная. С момента Раскола прошло не так уж много лет по меркам истории больших государств, но о тех временах подозрительно мало известно. Причём что тут, что на севере. Ульдаг говорил, про Раскол стал лишь финальным аккордом целой серии глобальных катаклизмов, обрушившихся когда-то на Павелен. Видимо, здесь события тех дней носили действительно драматический характер. Да и в целом, мир как будто был вынужден преодолевать последствия больших потрясений, и сейчас заново переживает эпоху становления. Чего стоит только статистика населения. В крупнейшем городе Павелена — Золотой башне, проживает от 350 до 600 тысяч человек (это смотря чьим записям верить), а всё население Южных королевств сейчас сопоставимо с тем, что 8 веков назад проживало только лишь на одном нынче засыпанном пеплом берегу Мёртвого моря.

Но не один я был любопытен. Хорки тоже любил задавать вопросы.

— А правду говорят, что Чёрная печаль построен совсем не так, как другие города? Я слышал, что там находят пирамиды, одни из которых своими ступенями ведут тебя к небу, а другие, наоборот, перевёрнуты и спускаются в самые недра земли, где ощущается потусторонний жар.

— Ага, — кивнул южанин. — А ещё они хранят в себе несметные сокровища, которые ждут не дождутся отчаянных смельчаков, готовых отправится на их поиски.

— А что, врут? — вдруг оживился Колтун.

— Врут. А вообще, отложите пока свои вопросы и лучше следите за карманами, — сказал Меркаш, хватая за руку какого-то мальчонку, уже засунувшего руку в одну из седельных сумок ведомой Горунаром лошади. Тот было дёрнулся, но наш проводник силой притянул его к себе, после чего вмазал смачную затрещину и лишь затем отпустил паренька, тут же скрывшегося в толпе прохожих.

— Даже не накажешь его? — удивился Пруст. — На севере за такое сдерут три шкуры.

— Беспризорник, что с него взять? То, что выудит сегодня, вечером он отдаст старшим. Так что спросить с него монетой не выйдет. Остаётся передать его стражникам, но и им он не сдался, ведь рабства у нас нет, поэтому держать его в тюрьме — лишь обременять казну. Кинут в яму, где на пару дней «забудут» попоить водой, вот и решили проблему. Как по мне, смерть — слишком суровое наказание за неудачную попытку стянуть что-то ценное. Тем более, что пытался он это сделать у вас, чужаков.

И сдаётся мне, что последнее было наиболее важным. По крайней мере, Меркаш не скрывал свою улыбку, когда упомянул про это.

— Мы почти пришли, — сказал он, сворачивая в очередное ответвление этого на первый взгляд хаотичного нагромождения домов, шатров и палаток.

Нашему взору открылось большое двухэтажное здание, сложенное из обожжённого кирпича и окружённое таким же забором в человеческий рост. На входе стояла охрана в составе двух воинов, которые несмотря на тёплую погоду, были одеты в броню и шлемы и весьма внимательно следили за окружением. По крайней мере на наше появление они прореагировали заблаговременно, выставив копья остриём вперёд. Но увидев среди нас Меркаша, вернулись в исходное положение.

— Эта резиденция принадлежит леди Ерине, — пояснил он, когда мы вошли в ворота. — Пока же она отсутствует, заправляю всем здесь я. Тут вы сможете отдохнуть и подготовиться к путешествию. Я распоряжусь, чтобы вам выделили комнаты, а вы пока пристройте лощадей и вашу телегу. Сирай, проводи гостей к конюшне, а после позаботься об их ужине и размещении.

Явившийся на зов смуглый парень с намотанным на тело и голову голубым полотнищем быстро поклонился и зашагал впереди нас. Первое впечатление оказалось обманчиво, и за домом обнаружился внушительного размера двор с одноэтажными постройками. Тем удивительнее было такое наблюдать, учитывая в какой толкотне мы ехали по городу и как плотно он был застроен. Деньги у Ерины действительно были, но на чём они были заработаны? Вряд ли на простых южных товарах, которые продавались на аукционе с тройной наценкой. Скорее речь всё-таки идёт о тех редких вещицах, что продолжали находить так называемые искатели — люди, посвятившие свою жизнь поискам ценностей в Мёртвом городе. И именно такого нам нужно срочно заполучить себе, если мы хотим хоть как-то повысить наши шансы на успех.

На следующее утро мы вновь отправились в город. Тот момент, когда мы покидали резиденцию Ерины, был сравним с тем ощущением, когда, стоя на берегу, вдруг с головой окунаешься в бурный поток горной реки. Сначала ты ещё находишься в относительной безопасности и смотришь через открытые ворота на гомонящую и несущуюся куда-то толпу. Уже ощущаешь это движение, чувствуешь кипящую в нём энергию, но ещё не являешься его частью. Но стоит тебе сделать шаг, как поток людей затягивает тебя, заставляет двигаться вместе с ним, не оставляя иного выбора. Ты не можешь сам выбирать направление или скорость, для этого тебе необходимо найти нужное ответвление и встроиться в него. Ведь в отличие от реки, городские течения могут вынести тебя куда угодно, нужно лишь уметь их правильно ловить. Среди Зайцев этим могли похвастаться далеко не все.

— Горунар, твердолобый ты ленторог, ну сдвинься ты к краю! — Шуст схватился за правую руку напарника и потянул его в сторону.

— Но так же ближе! — будто бы даже обиженно пробасил здоровяк.

— Ты хочешь, чтобы нас побили⁈ — подскочивший на помощь к брату Пруст уже тянул за руку левую.

Вдвоём они всё-таки смогли сдвинуть упрямого напарника (а может он просто перестал сопротивляться) и оттащить его вправо, поближе к стене примыкающего к дороге кирпичного дома. К этому моменту наш гигант уже создал изрядную матерящуюся пробку, пытаясь проложить кратчайший путь к интересующему нас торговому ряду. Но здесь, в Новой надежде короче — не значит быстрее.

— Слишком много людей, — покачал головой бывший лесоруб, наконец оказавшийся на узеньком островке стабильности. — И слишком мало места для них всех. В лесном муравейнике и то больше порядка, чем в этом **#*#** городе.

Сирай, приставленный нам в помощь, не стал его разубеждать или обижаться на столь нелестный эпитет о своей малой родине. Вместо этого он начал объяснять братьям их дальнейший путь.

— Сейчас дойдёте до следующего перекрёстка, свернёте налево и окажетесь у начала рынка. Двигайтесь по рядам с правой стороны. Когда закончите с покупками, выйдете вон из-под той арки.

— Какой именно? — уточнил Шуст. — Их там три.

— Той, где погонщик сражается со своим упрямым ослом.

Все невольно глянули туда, где мужик, завёрнутый в светло-коричневое полотнище, заменяющее местным одежду, изо всех сил тянул упрямое животное, отказывающееся идти туда, куда было нужно его хозяину. Хорки выразительно посмотрел сначала на осла, затем на Горунара, а потом снова на осла.

— Только попробуй что-нибудь сказать, — недобро пробормотал Горунар.

Хорки пожал плечами, но и без слов всё было понятно.

Братьев и Горунара я отправил на рынок для пополнения наших припасов. Пруст и Шуст неплохо справлялись в условиях многолюдного города, и им я мог доверить такую работу. Ну а Горунар по обыкновению был к ним приставлен в качестве тягловой силы. Провести к рынку лошадь без помощи и советов Меркаша у нас бы ни за что не получилось. Вспоминая вчерашний день, я вообще удивлялся, как мы добрались до места, доперев туда даже телегу. Но сегодня помощника Ерины с нами не было, а Сирай, приставленный нам в помощь, должен сопровождать меня и Хорки. Поэтому лучше пусть грузят на Горунара, а сами на обратном пути охраняют его и наше имущество. Кстати, про это…

— И помните, что вам говорил Меркаш, — дал я бойцам последнее напутствие. — Следите за карманами, рассчитывайтесь медяками, не верьте торговцам, не слушайте советов, не доверяйте местным, не пробуйте еду и не смотрите на полураздетых женщин. Лучше вообще ни на каких не смотрите!

— Да помним, помним, Мазай. Не переживай, всё сделаем. Сами не потеряйтесь.

— Ну тогда удачи. Сирай, куда нам дальше?

— Следуйте за мной и старайтесь не отставать.

Спустя ещё полчаса блужданий мы выбрались в куда менее оживлённый район города. Но как сказал наш проводник, это лишь временно. Частенько по вечерам и здесь бывает не протолкнуться, так как обычно в это время возвращаются искатели. По этому поводу на небольшой площади перед их гильдией собирается немало народа. Семьи смельчаков встречают своих отцов и мужей. Другие матери, наоборот, приводят сюда своих сыновей, чтобы те поглядели на слёзы тех, кто так и не дождался близкого человека. Вот только вряд ли так просто выбить из молодой головы дерзкие мысли, коли уж они там поселились. Чужой успех всегда привлекает больше внимания, чем чужое горе. Хватает тут и простых зевак, и тех, кто всерьёз раздумывает над тем, чтобы вступить в гильдию. А ещё ушлые перекупщики, готовые выкупить находки, если таковые случились, прямо с рук, минуя гильдейский аукцион.

Нас же интересовали свободные искатели, которых можно было нанять для предстоящего дела. И у нас даже были рекомендации относительно тех кандидатур, которые стоило рассматривать вперёд остальных.

Первое, на что я обратил внимание, когда мы вошли внутрь здания — это была тишина. В отличие от гильдий наёмников или купцов здесь царил полумрак и безлюдье. Видимо, никто из искателей не спешил проводить своё свободное время со своими коллегами. И тем более делиться друг с другом информацией. Рассказанная невзначай история успеха в лучшем случае наводнит новое найденное место незванными конкурентами, а в худшем — лишит искателя жизни.

Обо всём об этом нам вчера поведал Меркаш, назвавший этих людей свободными охотниками. Гильдия искателей — это не братство единомышленников, и даже не клуб по интересам. Скорее, наоборот, попытка местной власти хоть как-то упорядочить этот промысел и установить над ним контроль, без которого искатели друг друга поубивают, ну а город лишится доходов.

— Сирай, почему в зале никого нет? Для чего тут так много места, и для кого тогда эти столы и лавки?

— Гильдия является посредником между искателями и покупателями. Тут производится оценка, после чего находки выставляются на торги. Раз в декаду здесь проводится аукцион, и тогда этот зал заполняется битком.

— И сколько гильдия забирает себе за посредничество?

— Это строжайший секрет, о котором говорить абсолютно нельзя.

— Секрет, это то, чего не знают, а не о чём не говорят, — сказал Хорки, тоже оглядывающий сейчас пустой зал. — А то, о чём нельзя говорить, можно показать. Например, на пальцах.

Сирай лукаво улыбнулся и отпираться не стал. Он продемонстрировал нам две раскрытые ладони, после чего одну из них сжал в кулак. Ясно, половину. Теперь понятно, откуда берутся желающие «поговорить» с искателями по пути в гильдию. И не удивлюсь, если Меркаш и леди Ерина поступали точно так же. Это хоть как-то могло объяснить, откуда у них такая маржа и целый список лояльных и успешных искателей, с которыми нам следовало бы поговорить в первую очередь.

— Что ж, идём, узнаем, кто готов откликнуться на наше щедрое предложение.

Шесть имён, записанных на желтоватом листе, вычёркивались одно за другим. Управляющий гильдией, которому перепала пара наших серебряных монет, поднимал записи об интересующих нас людях, и озвучиваемая им информация нас совсем не радовала. «Вчера отправился на поиски», «мёртв», «бросил всё и уехал в Сияющий град», «спился», «уже нанят другой командой», «этот тоже». Стоп, какой другой командой?

— Есть ещё желающие нанять искателей для похода в Мёртвый город? — спросил его я.

Управляющий глянул на меня, как на наивного дурачка, после чего даже отложил свои записи.

— Вы что, думаете одни такие смелые и умные, кто повёлся на бредни этого сумасшедшего? Да весь город только про это и говорит и этим живёт! Все лучшие искатели давно получили предложения. Так что вам остаётся выбирать среди тех, кто похуже, ну или пытаться перебить цену для уже нанятых. При чём времени у вас осталось немного. Послезавтра в городе не останется вообще ни одного.

— Вот как? И кого ты можешь посоветовать из тех, кто остался ещё свободным от обязательств?

Глава гильдии выжидающе постучал пальцами по столу, призывая нас сделать очередной ход. Получив ещё одну монету, он принялся размышлять вслух:

— Хм… Разве что Шипящего Свиста. У него больше 50 ходок, треть из которых были успешными. Дважды даже доходил до берега. Один из немногих, кто приносил по-настоящему ценные вещи.

— И почему же тогда его ещё никто не нанял?

— Да потому что он посылает нахер всех, кто, по его мнению, не готов платить настоящую цену.

— И сколько?

— А сами у него и спросите, он вроде с каждым днём её повышает.

— Хорошо, где нам его искать?

— Последнее время вечера́он проводит вот в этой чайной, — распорядитель нацарапал адрес на небольшом клочке бумаги, который я показал Сираю. Тот утвердительно кивнул, давая понять, что знает, где это.

— Что ж, спасибо за совет.

— Не за что. И не забудьте, всё, что будет найдено в Мёртвом городе, если вдруг вам, конечно, посчастливится, должно быть передано в гильдию для оценки и последующей продажи. В противном случае всё будет изъято, а платить уже придётся вам. Надеюсь на вашу разумность.

Ещё одна проблема, о которой, впрочем, можно будет подумать, когда мы хоть что-нибудь найдём.

Шипящего Свиста мы действительно обнаружили за чашкой травяного чая. За столиком он сидел в компании нескольких одетых на местный манер мужчин. Сам же он, видимо, предпочитал походную одежду, подчёркивающую его статус искателя. Собственно, благодаря этому мы и поняли, что это он. А также щели в зубах, из-за которой его речь изобиловала шипящими и свистящими звуками.

Видя наше внимание, он что-то шёпотом сказал своим собеседникам, и те покинули стол.

— Хотите меня нанять? — прямо спросил он, когда я и Хорки подсели к нему.

— Моё имя Мазай. И тебя действительно нам рекомендовали. Вот только говорят, что ты всем отказываешь.

— Неправда. Никто просто не хочет платить честную цену. Эти неудачники готовы согласиться работать за серебро, так как знают, что это всё равно больше, чем они заработают на своих находках. Я же часто возвращаюсь с добычей, так какой мне смысл ввязываться в это мероприятие, если приз не будоражит кровь?

— И какою цену за свои услуги ты считаешь справедливой?

— Ещё вчера я бы согласился на 6 золотых, но сегодня уже скажу 8. Кстати, завтра будет 10, ну а после этого весь наш торг потеряет смысл. Уж лучше я подожду, пока у меня станет меньше конкурентов, и снова отправлюсь на поиски диковинок.

Восемь золотых — это почти треть от нашего аванса. С учётом транспортных расходов, закупки припасов и прочих неизбежных издержек… в случае неудачи в наших поисках мы и вовсе можем оказаться в минусе. Это если не считать переданные Блурвелем заклинания. Хотелось бы, чтобы за наш успех радел не только я, но и наш потенциальный проводник.

— Давай так, — предложил я. — Сейчас ты сделаешь вид, что наш разговор состоялся вчера. Но если мы придём к цели первыми, то уже я сделаю вид, что договаривались мы с тобой на день позже.

Свист ненадолго задумался, после чего решил уточнить.

— По рукам, но при условии, что 10 монет я получу вне зависимости от того, найдёте вы там то, что ищите, или нет. Моя задача привести вас туда быстрее, чем это сделают другие проводники.

— Именно так, — кивнул я.

— Сколько у вас людей?

— Девять.

— Много, лучше бы сократить до пяти.

— Нет, нас будет девять.

И снова искатель задумался, решая для себя, стоит ему соглашаться на такие условия или нет.

— Хорошо, но все должны держать мой темп. Убедись, что среди твоих людей нет слабаков.

— Мы справимся.

— Тогда вот список того, что нам понадобится в дорогу. Всё, что касается воды и еды помножь на два. Встречаемся послезавтра на рассвете на площади у восточных ворот. И не забудь захватить моё золото.

— Что скажешь? — спросил я Хорки, когда мы, следуя за Сираем, возвращались к себе.

— Он мне не нравится.

— Ещё бы, запросил кучу нашего золота.

— Дело не в этом… Но обсудим позже, за нами следят.

— Да, я тоже заприметил этого назойливого юнца. Интересно, воришка или для кого-то шпионит?

— Сейчас узнаем, — Хорки сделал шаг влево и растворился в толпе.

Я же как ни в чём не бывало продолжил шагать, стараясь не подавать вида, что заметил слежку. И лишь когда появившийся из-за спины паренька Хорки схватил того за руку, двинулся в их сторону, предварительно коснувшись плеча Сирая. Без него мы потом долго будем искать дорогу домой.

— Отпустите, я же ничего вам не сделал! — пискнул следивший за нами юноша, когда мы легонько прижали его к забору из обожжённой глины.

— Тогда расскажи нам, зачем следуешь за нами от самой чайной? Только не отнекивайся, а то хуже будет.

— Я… Я слышал, что вы ищите искателя, чтобы отправиться в Мёртвый город. Я хотел предложить свои услуги.

И я, и Хорки скептически посмотрели на парня, который вряд ли был старше Зефа. Худой, с чёрными глазами, испуганно таращимися сейчас на нас, но действительно в одежде искателя, правда явно не первой свежести. А с учётом его возраста, то скорее всего донашивал за кем-то ещё.

— И сколько ходок ты сделал?

— Чет… Четырнадцать.

— А если я тебе скажу, что умею определять ложь?

— Тогда четыре, — парень на секунду поник, но тут же вскинул голову. — Зато я знаю мёртвый язык. А Свист только делает вид, что знает. Я сам видел, как он сдавал в гильдию тексты, даже не подозревая о том, что в них написано! Хотел заработать побольше деньжат, а там оказались записи о рецептуре приготовления ритуальных масел ко дню солнцестояния. Вот!

— Раз ты знаешь про Свиста, то тем более должен понимать, что искателя мы уже наняли. Тогда зачем продолжаешь следить?

— А разве кто-то запрещает вам нанять и меня? Вдруг вам встретятся записи, кто вам их тогда расшифрует?

— А ты, значит, сможешь их перевести? И откуда такие познания у юного начинающего искателя, который бывал в Мёртвом городе аж целых 4 раза?

— Ну я… В Мёртвом городе бывал всего один раз, три других я до него не дошёл… Но язык я действительно знаю, и получше многих! Мне он легко дался, уж не знаю почему. Я знавал… одного искателя, он меня иногда учил, а я быстро схватывал. А потом устроился работать в гильдию, сперва подсобным, а затем оценщиком. А всё потому что мог переводить. Именно мне отдавали для изучения тексты, записи и гравировки, так как лучше меня в гильдии никто с этим не справлялся. Честное слово!

— И чего тебе там не сиделось? Спокойная работа…

— Так жрать-то хочется! Платят там медяками, а ни о чём другом, кроме как о Мёртвом городе у меня знаний нет. Ну не корабли же мне идти разгружать?

Мы ещё раз оценили его субтильную внешность, невольно согласившись с таким доводом. Хорки незаметно кивнул на удерживаемого им парня, призывая меня уже решить, что с ним делать. Отпустить сразу или предварительно отвесить пинка под зад, чтобы больше в поле зрения не появлялся.

— И сколько ты просишь за свою помощь? — неожиданно для напарника и, кажется, даже для самого паренька спросил я.

— Я? А сколько взял Свист? Я согласен на втрое меньше.

— Я готов предложить один золотой. И то, если ты окажешься хоть сколько-то полезен. Расходы на твоё содержание на всё время пути, так и быть, мы возьмём на себя.

— А если я окажусь о-очень полезным?

— Если нам вдруг пригодятся твои умения переводчика, то плату за них мы обсудим отдельно.

— Идёт, — кивнул парень, постаравшись сделать при этом серьёзное лицо опытного профессионала. — Меня, кстати, Шеном зовут. Так где назначен сбор?

Меня так и подмывало ляпнуть первое пришедшее в голову место и время, чтобы избавиться от этого назойливого парнишки. Но сделав вдох-выдох, я всё-таки произнёс:

— Послезавтра, у восточных ворот, на рассвете.