Мэлис Крэш и тайная реальность

ЧАСТЬ 1. НЕНОРМАЛЬНЫЕ КАНИКУЛЫ

Моя давняя мечта – уже примерно с парочку месяцев – узнать, кто пытался испортить мне жизнь, – близилась к завершению. Остальные мечты уже успели исполниться. Закончился очередной учебный год во «Вратах истинной Тьмы» – нашем учебном заведении, готовящем демонов Хаоса к исполнению их прямых обязанностей. В ежегодном соревновании с «Путем истинного Света» мы взяли все призы, а я побила все рекорды, забрав себе самое большое количество честно заслуженных наград. Для справки – их полагалось хранить в определенном месте, но каждый год особо отличившиеся личности нарушали это правило, пользуясь внаглую тем, что победителей судить не принято. Еще произошла небольшая заварушка с отдельными нехорошими личностями, но про это меня, во-первых, лично Вечная, которая у нас главнее всех, просила молчать, а во-вторых, я про это уже подробно рассказала в другой книге. А меня страшно занимало, с какой это стати какие-то беспредельщики решили, что я не имею права на адекватную самооценку. Остальное еще можно было с грехом пополам простить, но в этом конкретном пункте меня задели за живое, поэтому я при полном содействии Сулмор – моей лучшей подруги, предпочитающей прозвище Ангмарская (на худой конец Ведьмачка, как ее называют все, кроме меня и еще пары личностей) и по совместительству хейтерши, направлялась в реальность, населенную хейтерами и непредельщиками. Если вы не в курсе, то хейтеры – это такие создания, которые ненавидят все окружающее лишь потому, что оно имело несчастье существовать одновременно с ними, а непредельщики – существа, которые ищут способы обойти парочку глобальных законов, которые им как соринка в глазу, поскольку они всерьез считают, что демоны Хаоса, мы то есть, должны быть абсолютно всемогущими, хотя и сами с трудом представляют это себе. Те, кто уже читал про мои предыдущие подвиги, могли и не обращать внимания на предыдущую фразу.

Но это опять сработал фактор моей вечно отвлекающейся натуры. А пока я возвращусь к произведению и расскажу вам, как проходила моя подготовка к нелегкому путешествию. Исключительно в моральном плане.

-Только не вздумай проболтаться о том, что ты синтегистка, – в восьмидесятый раз наставляла меня Сулмор. – Ты туда сможешь попасть, только если я смогу убедить их, что ты хейтерша. И хейтершей была с самого начала.

-Ангмарская, не засоряй мне мозги, – резонно ответила я. – Ты заставила меня вызубрить столько ответов на вопросы, сколько я за все время обучения не запоминала. Скоро у меня или оперативная память полетит, или я действительно начну ненавидеть все окружающее, начиная с тебя!

-Конечно, как будто ты хоть что-то в жизни до этого учила! – воскликнула Ангмарская. Она была более чем права, так как признанная в прошлом и настоящем лучшая ученица «Врат», то есть я, никогда не напрягала свои мозги на полную, зная, что будет, если это сделать. То, что конца света в одной взятой реальности в девяноста процентах случаев может и не наступить, мной традиционно в расчет не бралось.

-Мне все равно кажется, что твоя цель, – я зевнула, чуть не вывихнув при этом челюсть. Как-никак, шел уже второй час нового дня, – не в том, чтобы выдать меня за хейтершу, а в том, чтобы сделать меня таковой.

-Главное – это чтобы они не догадались. Поэтому чем злее ты будешь, тем лучше, – с хрустом повторила мое достижение Сулмор. – Мы отправляемся туда с утра. Но я должна быть уверена, что не хороню свое будущее ради лучшей подруги.

Я не стала возражать, что у хейтера будущего нет и так, но и подтверждать тоже ничего не собиралась. Меня, конечно, волновала чужая репутация, но далеко не в той степени, как моя собственная. Стоит кому-нибудь выяснить, что я выдавала себя за хейтершу, и можно ложиться под камушек.

-Ангмарская, – наконец сориентировалась я в своих мыслях, – для меня важнее всего узнать, кто поставил мне эту пакость. И разобраться с ним по-моему, чтобы такого впредь не повторялось.

-Ладно, Мэл, не сходи с ума, – поставила точку Сулмор, – раньше времени. Я тебя, конечно, туда приведу, но остальное строго на твоей совести.

-Если бы она еще у меня была, – улыбнулась я. – По-моему, уже спать надо, все равно утром злее уже не проснемся.

Ангмарская кивнула. Я тоже подумала, что выдала достаточно здравую мысль и решила больше ничего не говорить, а последовать своему совету. Мы погасили свет и начали моральную подготовку к завтрашнему дню.

Мне стабильно не спалось. Несмотря на полную тишину и отсутствие других внешних причин для волнений, сон был явно напуган моим состоянием. Лучшая ученица «Врат», уже неделю тренирующаяся на хейтершу – слишком опасная личность, чтобы приближаться к ней на расстояние, преодолимое в принципе. Сколько я не уверяла его, что ему меня бояться незачем, верить он мне не собирался. Поворочавшись минут тридцать, которые мне было по идее положено спокойно проспать, я уже начала задумываться об искусственном усыплении себя любимой. Интересно, каким образом Сулмор удается засыпать практически мгновенно? Вот лежит рядом и практически не храпит. Врут все-таки, что хейтеры производят много шума и плохо пахнут, чтобы их и слепые могли ненавидеть. Слепых можно доводить и другими методами. Нет, так я до следующего тысячелетия не усну. В голову для полного счастья лез Ник Лара. Нет, разумеется, не в том смысле, что хотел связаться телепатически. Время у них там, где он живет в смысле, такое же позднее, и он явно занимается тем, что мне недоступно. В смысле, спит без задних ног, как любой нормальный демон. Просто мысли как-то ненавязчиво сворачивали на недавние события. Настолько ненавязчиво, что это уже граничило с полным наплевательством на тот факт, что мне завтра, то есть сегодня, рано вставать. Снова и снова мне вспоминалось недостойное такой чести иллюзорное подземелье. Не то чтобы мне не нравились катакомбы, сточные трубы и тюрьмы. Просто не терплю дилетантства. Да, не помирись мы тогда, сидела я бы там с ним вместе, а не валялась без сна в родной постели. Там мне, кстати, спать удавалось. Если подумать еще раз о том, о чем не так уж и хочется… Да, мне так и не дает покоя тот факт, что мне ради своего спасения пришлось на время отдавать Нику свою силу. Все же это жест единения, допустимый в принципе лишь между близкими демонами, а не лучшими врагами. Так, уже сорок пять минут третьего. Конечно, я в своей жизни уже ставила рекорды типа двух-трех суток без сна, но сейчас не время. Я про себя помянула Контера, каким-то боком причастного ко всем пакостям в нашей жизни. Вот же личность – и одного миллиона лет не руководила, а помнят, как в то время было, даже те, кто тогда не существовал и в проекте. Интересно, неужели организм опять руководствуется чуткими указаниями подсознания, которое вполне может быть уверено, что для лучшей подделки под хейтершу я должна быть злой, невыспавшейся и бросаться на всех подряд по этой причине? Без пяти три. Нет, так нельзя. Я все же решилась применить тактическое оружие. Не искусственное усыпление, после которого я выгляжу как снулая муха, а музыку. Неизвестно почему я с дикой скоростью засыпаю под рок. Причем неважно, какой громкости. Я не вставая с кровати нашарила плеер и кассету. Ровно через пять минут многострадальной мне удалось наконец уснуть.

Утром меня подняли ровно в шесть. Будь это не я, я бы оценила такой умный ход. Раз мне предстоит играть обозленную на всех и вся личность, у меня должны быть для этого причины. Но в том конкретном состоянии я не могла адекватно оценивать окружающее. Пятый за год будильник улетел в окно, предварительно разбитый мной о стену несколькими ударами. Только замечание Ангмарской о том, что я побила старый рекорд по метанию раздолбанных будильников, вывело меня из состояния бешенства. Ненадолго, разумеется. Ровно на полторы секунды. Потом мозг опомнился и быстренько, пока ничего больше не пострадало, вывел в оперативную память вчерашнюю договоренность.

-Когда отправляемся? – наконец выдала я, чтобы не начинать ругаться.

-Сейчас, – с ходу ответила Сулмор. – А ты быстро в себя пришла. Завидую. Только там не показывай своих достижений в самоконтроле, не так поймут.

-Иди ты, – сквозь зубы бросила я, закидывая в карманное измерение собранный вчера рюкзак.

-Молодец, – Ангмарская вознаградила мое достижение в реагировании по-хейтерски парой хлопков. – Думаю, это дело мы все же не провалим.

Я вызвала в памяти все дела, которые мы проворачивали на пару, и решила, что для нашего провала требуется просто непостижимое стечение обстоятельств. Хотя большая часть совокупностей нескольких происшествий невозможны в принципе, вероятность того, что конкретно на нас обратят внимание высшие силы, наличие которых и без того спорно, близка к нулю. С этими мыслями я следовала за хейтершей за пределы нашего интерната. На втором километре у меня родилась интересная идея:

-Слушай, тебе кажется, что расстояние что-нибудь значит? Если бы нас хотели засечь, давно бы уже засекли. И остановись, когда я с тобой разговариваю, в конце концов!

-Извини, – бессознательно Сулмор произнесла одно из тех слов, которые из нее можно было вытащить только угрозой третьей степени. – Здесь есть одна фигня, которую нельзя упоминать на демонах. Вот место для перехода, – она махнула в сторону сильно покореженной временем хреновины, раньше бывшей деревом. Грязно-белого цвета. – Защищенное, мы же не можем всем подряд раскрывать код нашей реальности. Так что даже я знаю всего лишь пароль для активации портала, который ставили все имеющиеся в этой реальности хейтеры. Когда меня еще не было в их организации.

-Клевая конструкция, – я оценила работу хейтеров на пять с плюсом по десятибалльной шкале. Моей собственной, разумеется. Пришлось бы долго мучаться, реши я вдруг сломать такую фиговину. – А непредельщики не догадываются?

-Порталы односторонние, – Ангмарская полезла в сумку за … двумя ерундовинками на шнурках, одну из которых она повесила мне на шею. – Пропуск, без него тебя выбросит обратно. Ну что, пошли?

Я кивнула, вернула губам так идущий мне черный цвет, одернула майку с лозунгом «Зло рулит!» и шагнула вслед за лучшей подругой. Вышли мы на улицу города, который стопроцентно зачищали с помощью ядерного оружия. Но давно, лет десять назад, не меньше. Оплавленные остатки зданий с одной стороны, выгоревшее пустое пространство – с другой. Идеальное место, чтобы провести каникулы, не спорю.

-Куда же это нас выбросило? – прикидывала вполголоса Сулмор. – А, поняла! Это Пепелище, окраина. Общага – вон в том недонебоскребе!

Я проследила ее взгляд и поняла, почему здание было обозвано подобным образом. Огрызок этажей в пятнадцать раньше стопроцентно должен был стать цоколем куда более высокой постройки. Похоже, ее так и не завершили, когда на эту землю пришли эмиссары Феникс. А кто говорил, что мир не жесток?

-Пошли, сейчас у нас без регистрации – никуда, – я не узнавала подругу. Хейтерша словно отбросила всю свою ненависть к окружающей среде. – Главное – познакомить тебя с ребятами, попробую уломать, чтобы меня назначили твоим гидом, но ничего не обещаю. Ребята не терпят постоянства, каждый год меняют правила, как только всем надоест их ненавидеть.

Я послушно кивала и припоминала все инструкции, которыми меня пичкали целую неделю. До огрызка – я решила так окрестить резиденцию хейтеров – мы добрались очень быстро. По дороге я, все же, смогла полюбоваться потрясающим пейзажем. Пепелище не было таким обширным, как мне показалось. Это была всего лишь небольшая часть города плюс большой выгоревший лесопарк. По рассказу Сулмор я поняла, что атомную бомбу на город не сбрасывали, а впечатляющая достопримечательность образовалась в результате действий непредельщиков. Они так хорошо отдыхали на природе. Увиденное мной Пепелище носило порядковый номер семнадцать, и было далеко не последним.

-Все в норме, только постарайся не дергаться, – отдавала последние указания перед входом в пролом (дверей и окон не было в принципе) Ангмарская. – Внуши себе, что ты мечтала сюда попасть, что хочешь стать хейтершей, дойти до высшего уровня… Ну, вперед!

Я мысленно послала подальше свое желание разобраться с непредельщиками и Сулмор в придачу, но делать было нечего. Я вошла в темное захламленное помещение. В качестве дополнительного антуража вдоль протертой до прозрачности ковровой дорожки навытяжку стояли скелеты. Похоже, пластиковые, как я заключила после того, как один из них на меня упал. Доставлять окружающим удовольствие своим воплем я не стала и отшвырнула оригинальное украшение к неровной куче его собратьев, также осмелившихся наехать на беззащитных хейтеров. Ангмарская послала мне одобрительную мысль. Похоже, я не посрамила чести ненавидящих. В конце импровизированного строя фальшивых покойников брезжил слабый свет. Подойдя ближе, я поняла, что лампочки в зеленый цвет красит не только шефиня. За обугленным столом из ДСП сидел какой-то парень, лет семнадцати с виду, с оригинальным украшением естественного происхождения на голове, увлеченный процессом извлечения скрепок из ладони. Я вспомнила, что это распространенное занятие, но степлер, приглашающе лежащий на краю стола, брать не стала. Помещение было заполнено демонами. Я никогда не видела стольких хейтеров сразу, и с интересом переживала новое для себя впечатление. Оказалось, это правда, что каждый носит при себе зажигалку, чтобы поджигать ногти себе или соседу. Значит, мой так и не регенерировавший ожог на пальце будет неплохо котироваться. Я вспомнила, что у Ника должен был остаться такой же, что подняло мне настроение еще сильнее.

-Имя? – требовательно поинтересовался отвлекшийся от своего занятия парень у Сулмор.

-Ангмарская, первая ступень посвящения, сто третий приход, третье посещение, – четко ответила она. – С наименее ненавидимым объектом, имя – Мэлис, нулевая ступень, первое посещение.

-Мэлис? – парень повернулся ко мне. Я демонстративно оторвала надломанный только что об скелета ноготь, покрытый черным лаком, и бросила:

-Ненавижу эти порядки. Все ненавижу. Себя тоже.

-Присоединяюсь, – радостно сказал он. – Так, прикрепляю тебя к одному из наших постоянных, такие правила с прошлого года. Рингил, где ты там застрял, не заставляй меня менять отношение к миру в целом!

Медленной вальяжной походкой к столу подошел один из занимавших подоконник небрежно заколоченного окна парень. Тут я чуть не выпала в осадок. Не потому, что впервые видела седого демона, и седого мальчика максимум лет восьми – тоже. Честно говоря, и не седой он был, а просто с проседью. Другое дело, что у него были точно такие же волосы, как и у меня – черные с ярко-рыжими прядями, у него больше похожие на поржавевший черный металл, густо засыпанный пылью. Даже глаза у него были такие же – серые, только сильнее отдающие в сталь. Чуточку заостренным ушам и выступающим клыкам я уже не удивилась. Только вот мне вовремя удалось вспомнить, что я не имела права это показывать. Даже Сулмор сделала вид, что не заметила. Может, это у них популярный облик? Хотя в зале Рингил был единственным таким. После меня.

-Аллой, не буди во мне желание оставить этот мир, – Рингил надул шарик из жвачки, которую жевал, и поставив его хлопком некий знак препинания, добавил: – Слишком рано. Этому только обрадуются, а я не хочу мешать победе нашей группы. Все еще будут рыдать над моей оболочкой, когда придет время. Это что, – новое приобретение организации? – он ткнул в меня пальцем. Я с ужасом заметила, что у него тоже несколько искаженные ногти. Причем, я проверила, это был его облик с рождения.

-Мэлис, – перехватила инициативу я. – Хейтер по призванию, что еще не все заметили. Разделяю твой взгляд на эту жизнь. Тоже не умру, пока жив хотя бы кто-нибудь, кого моя смерть порадует.

-Может, я опять повредил глаза лазером, – Рингил смерил меня взглядом, – но мы составляем на редкость классную команду. Ты прав, Аллой, нам нужно быть вместе.

-Ангмарская, мы уходим, – я помахала Сулмор, успев сделать знак «все на мази». Нет, ну не мог же первый встреченный мной хейтер оказаться моим родственником! Тем более что подруга горячо уверяла меня, что непредельщики с их компанией не общаются в принципе!

Я изначально взяла верный тон. Давящая внешность, поведение в стиле «Этот мир мне крупно должен» и так далее, причем я намеренно повела себя как единомышленница Рингила. Именно этот разряд хейтеров в наименьшей степени старался наезжать на окружающих. Мне выпала возможность многое узнать, и я не собиралась от нее отказываться.

-Ну что, куда пойдем, – прервал мои размышления Рингил. Он был почти с меня ростом, (в смысле, пока я была в своих любимых шкандыбалах, где-то мне до подбородка) что меня не раздражало. Куда хуже было бы адресовывать свои слова куда-нибудь в район подмышки. – Я тебе все здесь покажу, не захочешь уходить.

-Вещи закинуть, – автоматически ответила я. Мы немедленно перенеслись в закопченную комнатенку без окон, только с парой дырок в форме кулака в стене. Дверь висела на одной петле, шваркая по полу без посторонней помощи. Копоть, как до меня дошло не сразу, была авторской. Можно было даже прочитать отдельные ругательства, посвященные определенным личностям и миру в целом. На полу валялся с трудом поместившийся в помещении матрас с торчавшими пружинами. На матрасе валялся демон.

-Еще вчера занял, не заставляйте меня менять отношение к миру! – не открывая глаз пробормотал он. Я уже знала, что это традиционная реакция на претендующий на наличие разума раздражитель.

-Вот блин, а я хотел тебе лучшее место отдать, – искренне расстроился Рингил. – Последняя отдельная, тут раньше очень нервная личность жила. Ладно, потащим кости дальше по коридору, может, в общей комнате будет место.

В «общей комнате», образованной путем раздалбывания вручную нескольких стен, свободные места были. К счастью, хейтеры не окончательно плевали на остатки приличий, и пространство оказалось занято исключительно демонами женского пола. Разного возраста. Здесь, что меня поразило, большая часть народа занималась тем, что резалась в разные игры. Типа «тетриса» или «закати шарик». Разница между клубом любителей примитивных развлечений и хейтерской общагой заключалось в том, что игрушки то и дело летели в стенку. Меньшая часть хейтеров с увлечением читала толстые книги, выдирая листы, когда чтение начинало надоедать. Я подумала, что все же они более сумасшедшие, чем я думала раньше. На одном из немногочисленных чистых участков стены одна из девчонок примерно моего возраста заканчивала выведение (при помощи зажигалки) замысловатого ругательства, относящегося к тому самому Аллою, которого я видела внизу. Ну что же, можно было подозревать, что у него в роду были недоделанные козлы, хотя бы просто посмотрев на рога.

-Бросай кости, – Рингил лично смахнул с незанятого матраса слой пыли, перемешанной с крошками чего-то неопределимого. Я плюхнулась на спальное место, громко матюгнулась по поводу вылезшей пружины и вытащила из карманного измерения рюкзак. Оказался он почему-то расстегнутым, и оттуда сразу же посыпались захваченные по настоятельной рекомендации Сулмор вещи: дырокол, поцарапанный диск без коробки, коробка скрепок и еще много всякой всячины. Рингил не обратил внимания на эту кучу, а я не стала собирать ее. Просто очистила пару квадратных сантиметров поверхности и пригласила его сесть. Рингил принял приглашение за предложение поболтать. Похоже, это был короткий ликбез для новичков:

-Третий приход, наш в смысле, на краю семнадцатого Пепелища обосновался еще тогда, когда здесь его не было, – от Ангмарской я знала, что третий приход относится к наиболее разношерстным с точки зрения направления. Хотя шокеры продолжают составлять большинство, здесь оно в силу либеральных отношений между единомышленниками меньше трети от общего числа. – А недонебоскреб был. Только не такой, как сейчас – настолько чистый, что жить противно было. Его еще непредельщики хотели зацапать, но мы захватили здание и дождались прихода Феникс, которая разъяснила, как мы должны взаимодействовать.

-Ты тогда уже был? – переспросила я. Кто их знает, этих хейтеров, может ему хочется или зачем-то нужно выглядеть малявкой.

-Нет, еще не родился, – беспечно разбил в пух и прах мои надежды Рингил. Кстати, клянусь самым дорогим – той высокохудожественной порнографией с Вечной в главной роли, которая у меня на потолке висит прямо над кроватью – где-то я слышала то ли это имя, то ли что-то похожее. Знать бы, где… – Знаешь, а я вообще из здешних курьезов природы. Мать у меня – непредельщица, но теперь стала одной из наших, на восьмом Пепелище живет, с пофигистами из пятого прихода. Это которые мир игнорируют, – зачем-то пояснил Рингил. – Во всех его проявлениях. А папуля мой чуть ли не с рождения в компании, потомственный хейтер. Шокер, человеку ясно. Так что я здесь уже седьмой год кантуюсь.

-Не повезло тебе, – я вовремя вспомнила, что многие выражения в хейтерской терминологии имеют прямо противоположное значение. Как со светлым разговариваешь, честное слово. – А нас во «Вратах» так достают, что ваши проповедники могут хоть каждый день приходить, кто-нибудь да запишется. Кстати, общага у вас тут классная, наша и близко не стояла…

-Согласен, второй год живу, этажом ниже, на седьмом то есть, – Рингил кивнул и взял с матраса зажигалку. – Как отец ушел ковать кадры, к вам то есть, так и живу. Здесь и идейным самоубийцей решил заделаться, до этого хотел быть шокером.

-Тогда и образ себе такой забабахал? – я намеренно воспользовалась такой постановкой вопроса. – Ничего, впечатляет. Местами до степени впечатывания в стенку. Первый раз вижу кое-что на себя похожее, если не считать одного полуорка…

-Да нет, это я с рождения такой, – отмахнулся Рингил. Зажигалка попалась дохловатая, срабатывала через раз и быстро гасла на сквозняке. – Волосы не красил, наследственное от мамы, отец эльф-вампир, от него уши и зубы… и сестра с Аллоем общая. Знаешь, что существует всего пять разумных рас, у которых естественно растут полосатые волосы? – Рингил перескочил с темы на тему. – Сам чуть в осадок не выпал, когда тебя увидел. Решил, глаз не до конца зажил, вчера лазер починил и проверял на себе. Может, ты еще и вампирка для полного счастья?

-Процентов на пять, – я решила не разочаровывать клонообразного гида. – А что такого?

-Да вот, хотели сегодня с Аларой сообразить на троих, а третьего вампира искать лениво, – Рингилу надоело возиться с зажигалкой и он швырнул ее в стенку. Последовавший взрыв никого не отвлек от важных дел. – Никогда не охотилась?

-А что, реальность не дочистили? – с легкой степенью удивления спросила я.

-Да нет, это непредельщики, гады, притащили сюда кучу материала для опытов, – Рингил дернул плечом. – Просили нас всех не убивать. Вот мы всех и не убиваем. И откуда у них такие связи? Могли бы и чем посущественнее заниматься.

«И так занимаются, без твоих советов», – подумала я, вспоминая события прошлого года. А связи у них точно неплохие. Мы, например, то есть я имею в виду администрацию «Врат истинной Тьмы», каждый год мучаемся, как бы достать побольше расходного материала. Пока директриса не помирится с Кирстен, так нам и сидеть без наглядных пособий, думаю.

-А ты, кстати, уже решила, как будешь осуществлять мечту? – Рингил прервал свой рассказ о том, чем должны заниматься непредельщики. Я сказала первое попавшееся:

-Стану Великой или там Величайшей, смотря что получится, а когда от меня будет какая-нибудь большая фигня зависеть, – помру, и все так обставлю, будто это враги сделали. Столько народу расстроится… И никто, заметь, радоваться не будет, потому что таких не останется, – победно завершила я. – В смысле, не оставят. Ну, как план?

-Малореально, – односложно ответил Рингил. – Но стоит внимания.

-Ни Контера ты меня не знаешь, – обиделась я. – Я и так Великая, почти.

Действительно, титул Великой, положенный после влипания в эпохальное событие, у меня есть, но по моей просьбе засекречен. Если здраво посмотреть на вопрос, то зафиг в природе иметь двух Мэлис Великих? Одна уже есть, и хватит пока [1].

-А, ну тогда конечно, – подозрительно быстро согласился Рингил. Признал сестру по отсутствию определенного винтика в голове? – Я просто хочу найти кого-нибудь, кому буду небезразличен, и тогда уже использовать разрушение сознания. Пока что таких нет, у нас все верны завету хейтеров. Мамуля даже не помнит, кто я такой, папу я сам не очень хорошо помню, Аларе все по фигу, кроме охоты. Поэтому ходит на них очень редко, чтобы не менять отношения к миру. Сама знаешь, когда начинаешь любить эту жизнь, можно класть хвост на идею хейтеров.

-Конечно, – не задумываясь ответила я. – Только вот идиотизм – срывать ненависть, как только она появляется, на чем попало. Лучше копить, а тратить только по-крупному.

-Ну, блин, не ждал от нулевой, – Рингил качественно продемонстрировал, как выглядит удивленный экскаватор. – Это же идея высших ступеней. Начиная с пятой. Элементарщина, кажется… Сначала все проходят через шокинг, две ступени, потом переселяются сюда и начинают совершать вылазки в большой мир, до пятой не все доходят… Мы с пофигистами сюда не относимся, мы сами по себе… Ты, случайно, с радикалами не общалась?

-Нет, я сама, – с большим трудом без особых интонаций ответила я. Мое знакомство с хейтерами было минимальным, Сулмор знала далеко не все. Судя хотя бы по тому, что она четко определяла четвертую ступень как последнюю.

-Какая потеря для радикалов, – открыто улыбнулся Рингил. – Правильно, ненависть – это такой источник энергии, что многим еще, – сын эльфа-вампира грубо выругался. Впрочем, по-другому смысл было сложно передать. – Прости за выражение, привычка. У нас тут почитать особо нечего, вот и черпаем лексику со стен… А насчет ненависти, так это даже реальностники[2] кое-где поняли. Правда, на них плоховато действует. А не надо было лезть в проблемы, которые не всем по зубам. Кстати, – голос Рингила снизился до шепота, настолько тихого, что его перекрывал шум от щелканья клавиш и шуршания страниц, – есть одна глобальная тайна, которую не все знают. Я вчера у непредельщиков подслушал. Раз ты у нас такая крутая, так сможешь проверить.

-Чего? – так же тихо переспросила я. Заразил секретностью в три секунды, зараза такая.

-Что законы реальности устанавливает самый сильный из имеющихся там демонов. А если он мараться в мелочах не хочет, все остается так, как есть, но сам этот демон им не подчиняется в принципе. Глобальный закон.

-Так это и без того понятно, – начала я и тут мне в голову стукнуло такое, что я чуть не продублировала подвиг Рингила в деле изображения экскаваторов. Это значит, что мне с сегодняшнего дня все демоны до пятой точки, так, что ли, получается? Но я нашла силы завершить мысль: – Или ты хочешь сказать, что такая фигня автоматическая и встроена в каждую реальность?

-Вроде так, но в адаптированных реальностях все работает куда хужей, – подтвердил Рингил. – Главное – знать. Там можно разобраться в вопросе.

-А до какого предела это работает? – мой голос стал похож на голос кого-то, кто крепко обожрался мороженым и наорался на команду полных дебилов, а восстановиться голосовые связки еще не успели.

-Ну, глобальные законы обходить не получается, – растоптал мою надежду Рингил. – Вроде бы, потому что те непредельщики как раз это и обсуждали. А вот ослабить защиту других демонов получается.

-Как обычно, ничего полезного, – уже в полный голос сказала я. – А когда эта ваша охота будет?

-Да хоть прямо сейчас, если удастся Алару вытащить, – Рингил несколько разочаровался во мне после такого пренебрежительного отношения к великим тайнам, но за что боролся, на то и напоролся. Я же по сценарию хейтерша, да еще и радикал-самородок для полного счастья. Зря я не поинтересовалась, откуда Рингил планирует вытаскивать свою сестричку…

Парой этажей ниже располагался аналог нашего хранилища учебных пособий по некромантии. Там, к счастью, было так же темно, поэтому меня пробило только на воспоминания (про себя) об одном празднике. Имевшем место в аналогичном помещении при полном отсутствии освещения. Я внутрь заходить не стала, лишь подождала, пока Рингил найдет Алару. Когда он все-таки дошел, я с трудом справилась с собой. Никогда не видели девушек, у которых волосы, глаза и губы (вроде все) одинаково красного цвета, а кожа – оттенка «ультрафиолет разбеленный»? Но я вовремя вспомнила о том, кем типа являюсь, нашла в себе силы представиться почти не дрожащим голосом и выдать предложение об охоте. Алара тут же развернула дискуссию в коридоре на три минуты. Тема – изменит ли кратковременное занятие любимым делом ее взаимоотношения с миром. В резалте, когда все уже начали откровенно скучать, а Рингил занялся-таки своими ногтями, подсказав мне оригинальный способ по обработке моих, чокнутая вампирка наконец сказала «согласна» и мы направились на улицу. С обратной стороны общаги, как я уже успела заметить через проломы в стенах, было до неприличия чисто. Сквозь асфальт, нетронутый ничем, кроме времени, пробивалась свежая травка. Рингил метко выплюнул жвачку в наклоненную на сорок пять градусов урну.

-Чистый город, – сквозь зубы бросил он. – Здесь нельзя мусорить – никто убирать не будет, и потеряем последнее место, где нельзя жить демонам.

-Ага, – невпопад ответила я. Действительно, наверное, нельзя смотреть на то, как над небольшим желтым цветком заходит на посадку белая бабочка. А может, можно? Мы этот мир ненавидим, но нам его еще хранить. В смысле, то, что не успеем разрушить. Я перевела взгляд на садящееся солнце. Такая редкость – у нас в комнате окна на восток. Только на закате начинаешь понимать, почему мы соглашаемся на работу по охране реальностей, пусть и нетрадиционными способами. Способности мы не утратим, если прекратим этим заниматься. Так мы ничего не получаем. Только вот нельзя позволить потерять то, что должно быть сохранено. То, что можно и должны видеть. Да, права была Сулмор насчет того, что слово «закат» понимают только в реальности с засекреченным не хуже моих достижений номером. И будут понимать еще долго, пока пыль от тех еще, давних и не так давно устроенных взрывов не осядет окончательно.

-Полночь близка, и опять где-то рядом вампиры вышли на охоту, – не совсем к месту процитировала Алара текст песни одной из наших связанных групп[3]. Я не подала виду, что узнала слова. Здесь я – хейтерша Мэлис, а все остальное – неважно. Да, кстати о птичках. По всей имеющейся у меня информации, здесь – моя малая родина. Пользуясь тем, что мы уже покинули охраняемую зону, я отстала от группы, выломала из рамы разбитой витрины кусок стекла. Пришло время кое-что проверить. Спрятав кусок в карманном измерении, я нагнала бесстрашных охотников-вампиров и задала резонный вопрос:

-Сколько еще мучаться? Еще чуть-чуть, и будет перебор.

-Не надо недооценивать роль мучений, – возразила мне Алара, принюхивавшаяся к чему-то. – Тем более что они сейчас закончатся. Вон там дичь.

-Чья очередь? – поинтересовался Рингил. – Если моя, то уступаю новенькой.

-Не ее счастье, моя, – сообщив это, Алара скрылась в здании по левой стороне. Ровно через несколько секунд раздался победный вой. На него примчались мы с Рингилом.

Алара не следовала кодексу традиционной охоты. Но кое-что из него она запомнила. Нам предназначалась только одна жертва на троих. Остальные могли убегать. Что они и сделали. Я внимательно осмотрела пойманного в стандартное парализующее поле парня в возрасте Алары.

-Тут на троих не хватит, – скептически заметил быстрее закончивший обзор Рингил.

-Даже не знаю, – Алара провела пальцем по подбородку парня, посмотрела в открытые глаза. – Эй, тебя на нас хватит? Можешь не отвечать. Давай хоть попробуем, что ли…

Алара без всяких прелюдий куснула парня. Не в шею – это у нас уже давно считают дурным тоном. Через несколько секунд она оторвалась от прокушенного запястья.

-Вкусно. Заморить червячка хватит. Приглашаю, – Алара отошла на полшага, уступая место Рингилу. Тот не вспомнил своего намерения уступить мне очередь и жадно вгрызся в руку жертвы. Я подумала, что не зря игнорировала вампирские вечера. Какая же это мерзость – кто его знает, в чем он, может, валялся? Когда в последний раз мылся? Противно же есть всякую гадость, но здесь это в порядке вещей. Я приняла эстафету у Рингила. Вспомнив какие-то правила приличия, он подсунул запястье жертвы мне, попутно ткнув им меня в лицо. Пришлось отпить. Нет, врут, что теплая кровь вкуснее. Чтобы не любоваться закапанным полом, я подняла глаза чуть выше и встретилась взглядом с жертвой. Мне стало немного неловко, но что делать – не рассматривать же Рингила и его не совсем нормальную сестричку? Глаза у пойманного нами человека были очень даже неплохими, а сам он походил на улучшенную версию моего приятеля Лоста. Размышления эти совпали со сделанным (сколько сил мне стоило не показывать это!) с большим усилием глотком. На вкус, впрочем, ничего – дело привычки. Эх, была бы я вампиром в большей степени… А теперь приходится притворяться. А то увидят, что мне не нравится, и начнут таскать каждый день на такие мероприятия. В порядке воспитания хейтерского отношения к миру. Все же неловкость не проходила. Вот же повезло тем же людям – едят мертвечину, никакой необходимости встречаться взглядом с пищей! Мне в голову пришла абсолютно светлая идея, которую я только собралась прогнать, как мое неуемное подсознание решило ее осуществить.

-Блин, губу прикусила! – не своим голосом заорала я, выплюнув руку жертвы. Рингил понял все первым.

-… … и … ..! – выдал он вслух такое выражение, что даже я удивилась. Хотя что ждать от личности, которая читать училась по стенным росписям? Алара также среагировала мгновенно, медленно опустив на пол сменившего статус парня.

-До крови, – утвердительно сказала она. – Великолепно, поздравляю с первым обращенным в твоей жизни. Чтоб я еще раз поперлась на охоту с новичком!

-Да ладно, не надо кипятиться, с кем не бывает, – Рингил тем временем заматывал свежесотворенным бинтом запястье потерявшего сознание от потрясения парня. Я подумала, что это была реакция на завернутую Рингилом фразочку, но вслух мысль не высказала. Что меня заставило так поступить? Я же темная, такой родилась и меняться не собираюсь… В конце концов я убедила себя в том, что это была случайность. Действительно, с кем не бывает?

-Спасибо за ухудшившиеся отношения с этой жизнью, Мэлис, – продолжала Алара. Похоже, без особого ехидства, для хейтера эти слова действительно выражают благодарность. – Как он там, Ринги?

-Нормально, процесс вроде пошел, – упавшим голосом ответил тот. – Кровь останавливается. Только бы силовая лихорадка[4] не началась, его же не предупреждали перед обращением… Тогда придется переть его в общагу, все ржать будут…

-Если мы его здесь бросим, нас по головке не погладят, – в разговор вмешалась я. – Это вам все равно, а я во «Вратах» учусь. Доползет до наших – это ж такое пятно на личном деле будет, никакой замазки не хватит!

-Это мне все равно? – повысила голос Алара. – Это тебе до лампочки, и ему до пятой точки, а я в «Пути» последний год! И не надо так на меня смотреть, Ринги, я не для собственного удовольствия это делаю, а совсем наоборот. Я предана хейтерской идее до такой степени, что пойду работать аналитиком, только бы не перестать ненавидеть этот мир!

-Фанатичка, – краем рта прошептал Рингил. – От всей несуществующей души надеюсь, что ее по протекции зазвездят в светлую команду, да там и оставят лет на десять. И Контера с два отмажется!

Тут я поняла, как именно Рингил относится к своей наполовину сестре. Не очень относится, можно даже крепче выразиться. Даже с учетом того, что Алара была примерно того же возраста, что мы с Рингилом вместе взятые, мозгов у нее было куда меньше, чем у нас по отдельности. А за вычетом Алары все складывалось нормально. Несмотря на незапланированное обращение жертвы, которое меня не сильно волновало. Здесь я значусь как хейтерша Мэлис, а не лучшая ученица «Врат истинной Тьмы» Мэлис Крэш Джайнис, и не будет местная коммуна на меня стучать нашей администрации, которая понятия не имеет, где я нахожусь.

-Слушай, нам повезло, – тем же шепотом сообщил Рингил. – Его не дергает, исключение попалось, может, даже аномальское.

-А ты не в курсе, как Вечная относится к появлению новых аномалов? – адекватно ответила я, не обращая внимания на плачущую по своей загубленной карьере Алару.

-Нет, – Рингил разматывал оперативно сделанную повязку. Да, обращение вышло великолепное. Только вот неясно, что с этой личностью теперь делать.

-Вот и я не знаю, – я поджала губы, стараясь, чтобы все смотрелось естественно. Не объяснять же Рингилу, что мне Вечная все простит, кроме собственноручного разрушения Департамента с параллельным поголовным убийством сотрудников. – К нам тащить, что ли?

-Нет, действительно выкалываться будут, – Рингил покачал головой. – Я еще окончательно мозгами не сдвинулся. Пока в процессе.

-Не бросать же его здесь, где непредельщики, – я не довела мысль до конца, меня перебила Алара:

-Именно! Именно наши соседи! Отдать им, пусть на части разберут, мне не жалко, лишь бы молчали!

-Учеба в «Пути» даром не проходит, – заключила я. – Непредельщики рано или поздно огребут по полной, и тогда всем будет очень плохо. Я нас имею в виду. Не надо думать, что если запачкаешься так, чтобы никто не узнал, все так и останется, – пояснила я. – Бросим его у нас, никто не заметит. Решат, что очередной пофигист. В процессе выхода из отстоя.

Рингил, вероятно, потратил три минуты молчания на воспоминания о выходящих из отстоя (так называется время от времени находящее на пофигистов состояние частичного возвращения к жизни) хейтерах. Или, может быть, определял, в какой степени предложенное мной действие разозлит Алару.

-Хорошо, тащим его к нам, я не настолько его ненавижу, чтобы бросать на этих уродов, – Рингил громко добавил еще пару непечатных эпитетов. – Но он твое создание, Мэлис.

Я не стала тратить время на реакцию. Пусть даже и согласие. Даже не возражала против того, что буксировка новосотворенного демона легла на мои плечи в буквальном смысле. Рингил и Алара смылись, оставив меня в гордом одиночестве. А у меня только начал намечаться контакт с этим мальчиком! Кто мне теперь будет все показывать? Сулмор, что ли? Хотя ладно, Рингил к завтрашнему дню отойдет, почти уверена. Главное – не показывать, что он начал мне нравиться. Хейтеры – они создания неустойчивые. А ну как решит, что моего горя с него достаточно, чтобы покинуть этот мир?

Оказалось, что насчет Рингила я была правее некуда. Я еще не успела доползти до «чистого города», как из воздуха слева вынырнул мой приписанный гид и стал предлагать помощь.

-Иди ты, – гордо ответила я. – Хочешь много кому нравиться – заделайся синтегистским аватаром.

-Я ж как лучше хотел, – стал в позу Рингил. Я поудобнее перехватила новообращенного и сказала:

-Ни Контера ты не хотел, – груз опять начал сползать. Я напомнила себе самой какую-то рекламу, виденную на истории. – А то бы Алары не постеснялся. Все равно уже пришли.

По обнаружившейся на стене пожарной лестнице мы поднялись на седьмой этаж. Там я сбросила груз на пол и уже собиралась переться к себе, проверять, сколько чего у меня уже сперли, как обращенный пришел в себя. Рингил скрылся за одной из дверей, оставив мою проблему мне.

-Жить буду? – поинтересовалась проблема сразу же, как увидела меня.

-Будешь, – сразу же ответила я. – Плохо и долго. Тебя как зовут-то?

-Рик, – он попытался встать. Я не стала возражать. – А где это я? Похоже, моему творению нужно было срочно решать проблемы с памятью.

-Хейтерская общага третьего прихода, – в лоб ответила я. – Можешь здесь остаться на сколько хочешь, ты теперь один из нас.

-Всю жизнь мечтал, – без иронии ответил новообращенный. – А кто это я теперь – вампир, что ли?

-Слушай, ты – козел, – ответила я. Такое впечатление, что парень ни черта не понимает в вопросе, который ему теперь решать надо. Если вы считаете, что он мог находиться в неведении насчет нашей жизни и своей в ней роли, то я так не думала. В конце концов, не вчера же он родился, а если так, то должен в чем-то разбираться.

-А зачем сразу ругаться? – поинтересовался новообращенный. – Это же не я тебя, а ты меня покусала. В принципе, я мог бы и попротестовать, но не вижу смысла. Все равно скоро проснусь, судя по интенсивности и продолжительности глюков – в больнице.

-Контер побери этих непредельщиков, – искренне высказалась я. – Набрали всяких наркотов в качестве расходного материала, а я еще… Слушай, глюков у тебя нет, хотя можешь не верить, мне все равно. Я пошла отсюда, и молчи насчет того, что вообще меня видел, понял?

-Почему? – Рик скрестил руки на груди и подпер стену. – Какие-то проблемы?

-Проблемы будут у тебя, – сквозь зубы бросила я. – Сначала, конечно, у меня, но с тобой я в этом случае такое сделаю, что ломка покажется кайфом. Понял, любитель легкой радости?

-Не, ну конечно, мои же глюки меня и достают, – Рик покачал головой и поперся по коридору. Я облегченно вздохнула и мгновенно переместилась к отведенному мне матрасу. Как и предупреждала Сулмор, половину моего барахла увели. Лучший способ избавляться от мусора. Кстати, Сулмор ждала меня у входа в общую комнату, так что ее слегка разозлило мое появление.

-Мэлис, ты понимаешь, что творишь? – это прозвучало у меня в голове, но очень громко. Странно, обычно Ангмарская соизмеряет силу, когда общается со мной.

-Понимаю, – негромко для мысленной связи ответила я. – Все пока что в норме, разве нет?

-К тебе приставили этого урода, позор хейтерской общаги, – Сулмор добавила еще несколько нелицеприятных эпитетов. Тем временем мы с ней заняли мой матрас и принялись царапать скрепками диски. Это сразу же отвлекло от нас всеобщее внимание, так как половина обитательниц помещения занимались тем же, а все остальные жгли на зажигалках пленки, что отнюдь не озонировало воздух. – Ты сразу же начинаешь шляться с ним неизвестно где, пока я занимаюсь тем, чем следовало бы поинтересоваться тебе!

-Ну как там с непредельщиками? – тут же спросила я, не дожидаясь взрыва.

-Никак! – раздраженно протелепатировала Сулмор. – А как у тебя с этим Рингилом?

-Нормально, лучше некуда, – ответила я. – Рингил меня обожает, хотя стопроцентно считает чуть более чокнутой, чем все окружающие. Я обратила одного придурка на вампирской охоте, куда он пригласил меня со своей сестрой, клянусь, что не нарочно, теперь он где-то здесь шатается. А так все в порядке, никто даже не заподозрил, что я не хейтерша.

-Конечно, это же я тебя натаскала, а я все знаю о наших, – самодовольно заявила моя лучшая подруга. Я не стала ее разубеждать: в подобных организациях каждый знает столько, сколько должен. – Короче, я не удивляюсь, что ты здесь как родная, тебе и следовало стать одной из нас. Но не в этом дело, мы сюда приехали не потому, что я хочу обратить тебя в свою веру, только вот с реальной целью придется подождать, пока будешь отрываться на месте.

-В смысле? – немного не поняла я. – Сколько нужно времени, чтобы привести меня к непредельщикам, причем так, чтобы никто ничего не понял? Разве это так сложно?

-Очень, – Сулмор произвела при помощи диска и скрепки особо мерзкий звук. – Куда быстрее будет, если ты все сделаешь сама, а я буду общаться с тобой по минимуму.

-Объясни все по существу, – я побила рекорд Сулмор. Меня отметили парой хлопков с соседнего матраса, из-за клубов дыма. Я не отреагировала, продолжая эксперименты с диском.

-За мной все следят уже давно, – начала Сулмор. – Ты не обязана знать, почему, но вкратце: я оступилась с точки зрения хейтеров. Кое-что поменялось, я этого не знала, меня поставили перед фактом только сейчас. Короче говоря, продолжай общаться с этим идиотом, он все же не последняя шестеренка здесь, и кое-что ты выиграла, когда тебе дали именно его. Когда-нибудь он предложит тебе поиздеваться над непредельщиками, – соглашайся. Другого шанса не будет, а я и так серьезно засветилась.

-А что вообще такое ты сделала? – меня вдруг заинтересовал этот вопрос.

-Привела второй наименее ненавидимый объект, – не тебя, ты третья, – а это как раз объявили неподобающим поведением, в смысле для тех, кто официально не значится вербовщиком. Не приведи я еще и тебя, все бы обошлось, а теперь придется помучаться.

-Ладно, не бери в голову, – я прикинула, что если дела обстоят именно так, как говорит Сулмор, то я, вполне вероятно, и сама справлюсь. – Когда я все выясню, тогда и приду к тебе, чтобы ты меня домой отправила, а пока расходимся.

-Я думала, сложнее будет, – выдохнула Сулмор. – Знаешь, если меня увидишь потом случайно, отойди подальше, а то у нас с наименее ненавидимыми часто общаться вообще давно не принято.

-О'кей, суду все ясно, – я еще раз убедила себя в том, что смогу и сама разобраться в вопросе. В конце концов, сколько проблем может свалиться на одну отдельно взятую голову? Человеку ясно, что ограниченное количество, а выдержать средний демон может (в теории) и неограниченное. А поскольку я – демон далеко не средний, то и думать не о чем. Примерно в таком ключе текли мои мысли, пока я провожала взглядом удалявшуюся Сулмор. Единственное хотя бы по минимуму нормальное существо в этой Контером проклятой реальности. Хотя вполне вероятно, что он как раз здесь и находится. Мне малость поплохело от такого предположения. Только легендарной личности, успевшей за неполную сотню лет правления привить всем передающуюся по наследству ненависть, нам и не хватало для полного счастья. Хотя, как уверена Сулмор, до сих пор слушающая бредни своего препода по общей магии, которому историком бы быть не мешало (в школе для слепоглухонемых отсталых детей) сам товарищ Контер ни в чем виноват не был, а просто наслушался идей от своей жены. Нет, такая концепция жизни меня не устраивает. Если традиционно все принято валить на Контера, так теперь, выходит, надо перебрасывать ответственность на Сильвер Дэз? Нет, ребята, с этим я не соглашусь никогда в жизни. Может, это и полный идиотизм, но я пока что не согласна обменять половину своих «шариков» на новое видение мира. Мне мои мозги дороги как память о том, чем я могу стать. Я проводила Сулмор взглядом. Теперь я осталась одна, причем надолго. Но насладиться одиночеством мне не дали. Сразу напомнили, что в обществе кучи хейтеров жить крайне сложно. Несмотря на наступление кромешной темноты ни свет включать, ни спать никто не собирался. Кроме меня, но меня в расчет не взяли. Только я смогла наконец абстрагироваться от дикой вони и скрежета, только поняла, что о нормальной жизни и всех сопутствующих ей радостях вроде возможности спать хотя бы пять часов в день можно забыть, только оглушила себя искусственным сном, плюнув на последствия, как меня злостно разбудили. Эх, повезло же содеявшему сие, что из-за мощной временной разбежки мой организм мало что понял в вопросе и посчитал себя выспавшимся. А произошло все так. В лучах рассветного солнышка (первый раз в жизни за одни сутки вижу два рассвета подряд, и надеюсь, что в последний), пронизавших клубы дыма, заволакивающие помещение (вонять будет еще долго) появился Рингил. Как оно водится у хейтеров, пожелания доброго утра можно было ждать до бесконечности.

-Мэлис, куда ты дела его? – с ходу спросил полосатик. Я не стала ругаться, так как впервые рано утром чувствовала себя демоном. Да и вопрос был ясен как день. Поэтому просто ответила:

-Бросила на седьмом этаже, здесь же из непредельщиков только половина тебя, – и половина меня, но Рингилу знать об этом вовсе не обязательно. – А ты планировал что-то определенное?

-Закинуть на восьмое Пепелище, в пятом приходе безопаснее, – Рингил поднял меня с матраса и подвел к пролому в стене. – Видишь вон то здание?

-Я не понимаю, – ответила я. Действительно, здание имело место быть, но какое отношение это имеет к проблеме? Если только не… Да так оно и есть! – Непредельщики? Резиденция ихней кодлы?

-Да, прямо у нас под носом, – Рингил скорчил гримасу в сторону двадцатиэтажного здания, наиболее хорошо сохранившегося из окружающих. – Гады. Наши над ними специально ходят издеваться. Хотя это очень сложно.

-Предоставь инициативу мне, – я потерла руки. Все складывалось как нельзя лучше. – Я не очень сильно расстроюсь, если непредельщиков не будет среди оплакивающих мою гибель.

-Ты, наверное, еще в список не занесена, – Рингил моментально сменил тему. Что, непредельщики – больное место? Вполне вероятно, надо же было так проколоться!

-Ну да, не занесена, – ответила я. Вот радость – теперь он меня запишет в идейные самоубийцы, причем официально! Ну ладно, никто меня не заставит на самом деле убиваться сразу по попаданию в список. Да и не боюсь повториться – в списке будет значиться опять-таки хейтерша Мэлис… А жалко все же, что технологию саморазрушения они раскрывают только тем, кто уже решился… Хотя это ж мне Сулмор рассказала, а она во многом заблуждается.

-Тогда давай сходим, запишемся, – Рингил подхватил с матраса мой рюкзак, как бы не замечая, что он пуст. Хотя нет, там болталась на дне гелевая ручка, текущая не первый год по причине сильной подолбанности. Даже хейтеры не позарились, надо же! Это, надо сказать, тот еще показатель ненужности!

-Далеко? – по возможности без обреченности в голосе, напомнив себе, что для истинного хейтера ждущее меня дело является самым натуральным праздником, спросила я.

-Пятый приход, там единственное место, где можно записаться. Это недалеко, только надо еще отловить твоего новообращенного. Если он непредельщикам попадется, тебе можно будет ставить на всей жизни жирный «икс», – насколько жирный, Рингил показал. Руками. Не знает парень, что у нас, синтегистов первой ветки, этот значок обозначает… Хотя здесь, по идее, никаких синтегистов первой ветки нет, а есть только хейтер Рингил, хейтерша Мэлис и еще энное количество хейтерш разного возраста, охваченных идеей шокинга.

-Он на седьмом этаже, в уголке дрыхнет, – прикрыв глаза, я быстро просканировала здание. – Отведем парня в реальный мир? Он-то думает, что мы все – глюки, я его не смогла разубедить, – я решила, что Рингила стоит предупредить. На всякий пожарный, а то мне не улыбается тащить на горбу этого, тяжелого, между прочим, гада до самого пятого прихода, который явно расположен куда дальше отсюда, чем пытается убедить меня Рингил. Во всяком случае, я слышала, что он за пределами города, а это уже как минимум километра два.

-Ничего, разубедим, – Рингил размял пальцы. – Слушай, он тебе ничего не говорил по поводу того, что глюки не дают в морду? Я тут многих с первого удара убеждал. Сразу слушать начинали.

-Бить новообращенных? Позор, – осуждающе хмыкнула я. – Думаешь, я бы не додумалась? Тут тоньше надо. А ты сразу – в морду, в морду… В морду каждый может.

-Ну хорошо, не будем его бить, – Рингил с сожалением разжал кулак. – Будем вести воспитательную работу с новеньким. Только я на такое не способен.

-Рингил, это ты вытащил меня на охоту, так что ты виноват не меньше, ищи спеца по новообращенным, – я хотела было сказать «Рингил, пуся, я тоже не могу вести с ним воспитательную работу, так что не будь человеком и помоги, а то я никого здесь не знаю» но решила не давать ему повода считать меня причиной для ухода из этой жизни.

-Я такого знаю, не дергайся, – Рингил вытащил из кармана точную копию той шарообразной штуковины, которая собирает пыль у меня на столе. Потом вытер ее рукавом своей рубашки и постучал по ней согнутым указательным пальцем. Я внимательно следила за его действиями, пытаясь их запомнить. Мне очень хотелось научиться обращаться со своей моделью, так как всучивший ее мне демон сам с трудом разбирался в конструкции. Ненавижу эльфийские изделия. Иногда. Я снова потерла шрам, оставшийся после того, как колечко, подаренное мне Фини, расплавилось на пальце в момент передачи Нику моей силы. Контер, что заставляет меня вспоминать этого противного демона, которого я бы с радостью назвала человеком, только в лицо, а то иначе он не услышит. Почему он прыгает туда-сюда по моему сознанию, как чокнутый мартовский кот? Все, надоело! Я быстренько перебрала всех знакомых мне демонов мужского рода, включая Рингила, и повычеркивала одного за другим, кроме брата Энвина. Да Рианон прошел бы даже тест на аватара, хоть завтра выдвигай кандидатуру! Все, замещаю образы, теперь у меня в голове будет ошалелой белкой прыгать Рианон, а Ника Лару я забуду, как зовут, достал уже! Замещение было делом простым, как поменять застрявшую в голове мелодию. Только вот не без последствий, но о таких вещах я традиционно не думала.

-Норка, я к тебе еле пробился, – наконец услышала я голос Рингила, обращенный к шарику. Я заглянула ему через плечо, но ничего не увидела. Интересно, а с кем это он разговаривает? – Тут у нас сложный случай… ага, кроме тебя никто не может. Нор, я серьезно. Новее некуда… Да говори тише, а то твой папец услышит. Не знаю, вряд ли. Да, ел! Надоела, уже и поесть нельзя… Норка, я умоляю, только не заставляй меня менять отношение к этому миру в целом из-за одного новичка. Есть перестать издеваться над именем. Знаю, что не смешно. Большая просьба, только быстрее, дело срочное. Кто же еще? Форменный беспредел, согласен. Насчет себя тоже согласен. От чего такого важного я тебя оторвал? А, понятно, извини три раза, сам знаю, кто я… Так ты будешь? Нора, я тебя не ценю, это понятно, – Рингил вернул палантир на место и сказал уже мне: – Еле уломал! Сейчас будет.

-Кто? – задала я резонный вопрос, так как из содержательного одностороннего протокола беседы можно было вынести только мелкие подробности взаимоотношений Рингила с таинственной Норой, а не волновавшую меня информацию о ее личности. Единственная известная мне Нора училась в параллельной группе, и я ее не знала не только в лицо. Просто кто-то упоминал о такой личности, но я даже не помнила, кто именно. Скорее всего, Ксари.

-Нора Лойе, спец по замученным эльфам и в свободное время – по прочим угнетенным личностям, – говоря об эльфах, Рингил слегка улыбнулся. – Самая лучшая кандидатура на ведение разъяснительной работы среди новичка. Хороший демон, из потомственных хейтеров, тоже моя единомышленница…

-Только в одном вопросе, – перебила тираду Рингила возникшая рядом с нами девчонка. – Мэл, а ты здесь что делаешь? Я не знала, что ты из наших!

-Записаться приехала, – я мысленно скрестила все пальцы, пытаясь убедить себя в том, что вряд ли ученица другой группы (это была именно она, по закону подлости) в курсе моего вероисповедания.

-Ну ладно, потом поговорим, где объект? – Нора оставила меня в покое и занялась Рингилом. Вместо ответа тот перенес нас к моему просчету. Нора сразу перестала обращать на нас внимание, занявшись валявшимся на полу бренным телом. Рингил ткнул меня локтем:

-Профессионал, а ведь вы с виду одногодки. Учись, студент!

Я скрипнула зубами, но ничего не ответила. Действительно, я пристально смотрела на действия Норы, преобразовывавшей тело парня в простую оболочку. Он этого, похоже, даже не заметил. За этим последовало сканирование памяти (я узнавала подробности процедуры, читая мысли Норы) и ее трансформация. Разумеется, Нора не касалась энергетической матрицы и вообще не делала ничего, что квалифицировалось бы как противозаконное деяние. Всего лишь простой перенос базы элементарных сведений прямо в мозг. Эх, зря нас так во «Вратах» не учат… Последняя мысль была громкой, то есть не прикрытой от чтения. Спина Норы ощутимо вздрогнула. Она повернулась ко мне не вставая с корточек и протелепатировала: «Зря!» Это была дежурная шутка второй группы, принесенная как-то Сулмор. У нас критиковали метод обучения устойчивым выражением, статистически доказывающим, какой процент получаемых знаний нам потребуется в реальной жизни. Выражение было неприличным, со значением «Ноль целых ноль десятых».

-Ну вот, объект готов, – поднимаясь на ноги, сказала Нора. – Рингил, а ты хоть в курсах, с кем тусуешься? Это ж Мэлис… Крэш вроде, да? Ну, общем, которая у нас больше половины призов огребла в соревновании со светлыми… Демоны так и летали по всему залу… Мэл, от всей группы большое пси[5], что смыла позор с «Врат», жалко, что у нас не получилось…

-Так это вы нам такую свинью подложили? – тихо прошипела я, копируя стиль Нейрии. Моя знакомая своим голосом могла замораживать, а взглядом – расчленять, но только в переносном смысле, а у меня получалось по-настоящему. Во всяком случае, в смысле заморозки. Несмотря на огненно-рыжий цвет, волосы Норы покрылись толстым слоем изморози.

-Ну, не лично я! Плиз, не надо меня жидким азотом поливать! – Нора обтрясла с волос снег и восстановила прическу. Хотя ее колорированию было далеко до моего естественного цвета, она все равно имела причины гордиться волосами. – Его исключили. Он теперь у светлых учится. Они его к соревнованиям не допускали, мы не смогли отомстить. У тебя там знакомых нет?

-Рингила спроси, – я улыбнулась и сняла мороз.

-Совсем забыла! – Нора хлопнула себя по лбу. Звук был как от металла. – Алара никого не знает, кто мог бы той гадине райскую жизнь устроить?

-Нет, у нее слишком чистое личное дело, – Рингил пожал плечами. – Впрочем, я еще не сказал «нет».

-Рингил, ты просто лапочка, – только и успела сказать Нора, но полосатик продолжил:

-«Нет» тебе скажет Алара. Она просто помешалась на своей учебе, даже в первый год такого не было, наверное. Не знаешь?

-Ну ты и… Нет, я не слышала, чтобы Алару ставили в пример среди светлых, но я про них вообще мало знаю, – Нора погасила свою вспышку практически мгновенно.

-У них сменную обувь носят, – выдала я единственное, что знала о светлых. – За остальными справками к Нику Ларе, когда он вернется.

-Эта гадина? – Нора вроде не принадлежала к числу пострадавших от действий Ника. Или нет? – Изничтожу! Он еще узнает, как меня подводить!

-И как именно? – спросил Рингил. Я немного не поняла – о способах изничтожения Ника или о том, как именно он подвел Нору?

-Я не скажу, – Нора скрестила руки на груди, потом вообще потеряла к нам интерес и занялась приходящим в себя новичком. Я ни разу еще не видела процесса осознания человеком того факта, что он теперь никакой не человек, а самый натуральный демон, поэтому смотрела с интересом. Оказывается, процесс начинается с присвоения всем окружающим характеристик, до которых они сами бы в жизни не додумались. Рингил, наплевав на желание завоевать любовь и уважение возможно большего количества народа, вспомнил, что он – хейтер, и приложил-таки кинетическую энергию к лицу новообращенного. Потом смущенно пожал плечами и сказал:

-Он тебя не имеет права так называть. Я не приняла на веру объяснение и скептически заявила:

-А тебя – имеет?

-Хватит издеваться над больным на голову, – Нора явно разрывалась между по глупости считаемой своим долгом необходимостью заступиться за новенького и вселенной в себя его словами злобой. – Сами не лучше, разве что Мэл…

Наконец я вспомнила, в каком контексте я слышала имя Норы. Именно она начертала на двери кабинета директрисы «Malice 4ever!!!!!» и схлопотала взыскание с записью в личное дело. Все бы обошлось и без карательных мер, вот только надпись в процессе создания была зачем-то увековечена, то есть защищена от стирания. Теперь директриса пребывала в раздумьях по поводу того, куда б перевесить дверь. Мой героизм она признавала несмотря ни на что, и стирать надпись не собиралась в принципе. Народ бы не так понял.

-Да ладно тебе, – отмахнулась я. – Сама знаю, что будь у меня все в порядке с крышей, светлые и в этом году бы какой-нибудь приз взяли. Интересно, что же это у меня с головой, что я и на следующий год такой же финт планирую?

-Серьезно? – Нора наплевала на попытку новообращенного сконтактироваться с нами (не знаю, но он мог собираться принести извинения, так что она это зря). – Можно, я всем передам?

-Хорошо, передавай, Контера с два меня не занесут опять во все списки, после прошлого-то раза, – я разрешила информировать народ только потому, что благодаря моим связям с весьма интересными личностями (типа Алекса, лучшего друга Нейрии и все нашей администрации) могла вертеть комитетом как хотела. Дагор может стереть до основания свои челюсти, но я буду защищать честь «Врат» каждый год. – Это ж железобетонно.

-Ну да, не хотят же они за один год повторно облажаться и устроить подростковый бунт, – понимающе сказала Нора. – Ой, извини, Рингил, я не хотела менять твое отношение к миру, но Мэл – звезда, ей уже присвоили звание «Темного Воина», несмотря на пол…

-Да я не собирался обижаться, – Рингил махнул рукой, попутно задев по носу новообращенного и вернув его в сидячее на полу положение. – Теперь я понял, что значит «почти Великая». Приветствую в наших рядах, Мэлис!

-Эй, я не понял, – раздался слабый голос с пола. – Вы что, меня так и будете использовать в качестве подставки для ног?

-Блин, – по существу отреагировала Нора и убрала ногу с ладони новенького. – Я не хотела, примерно в той же степени, что и ты – называть меня так, как ты это сделал. Теперь квиты?

-Какие проблемы? – вставая с пола, Рик оперся на Нору и наступил на ногу Рингилу, но единственную виновницу своего положения – меня – не тронул, хотя я уже приготовилась к вещественному доказательству неуместности своего поступка. Эх, половину своей бесконечной в принципе жизни бы отдала за то, чтобы стать первостатейной сволочью, которую не волнуют проблемы окружающих! Ведь если бы не моя недобитая совесть, у нас бы уже первый год рулили первые, а при них на такие вещи сквозь пальцы смотрели, что убийство мной лично Ника Лары, с более чем зверской жестокостью совершенное, прошло бы абсолютно незамеченным. Но все это просто мелкие домыслы, а на самом деле моя светлая часть натуры к вопросу никакого отношения не имела, просто не вынесла душа поэта (в данном случае, моя) пренебрежительного к себе отношения. А Ника (сволочь, все, раз даже после обычного замещения в голову лезет, то делаю полную замену, на всю оставшуюся жизнь!) я и так смогу убить… Хотя зачем это я так плохо думаю о Рианоне[6]? Он такой буся… Просто лапочка. Конечно, занимается лишним делом – но равноправие полукровок есть цель благородная, хоть и давно достигнутая.

-Ну, если проблем нет, то ты не станешь отказываться от небольшой прогулки с нами вместе в одно безопасное место? – с нажимом на некоторые слова спросила Нора.

-Не стану, – посчитал за лучшее ответить Рик. – А зачем все-таки?

-Спрошу проще, – в разговор влезла я, – есть желание провести очень длинный остаток жизни в роли подопытной крысы? Так и понятно, что нет, значит – будем тебя от такой возможной проблемы заранее спасать, потому как я лично за тебя отвечаю.

Да, крест еще тот. Интересно, а после того, как я его оставлю в пятом приходе, я все еще буду в случае чего обязана вытаскивать его из все проблем? Надеюсь, что нет. Рик понял, что мне лучше не усложнять жизнь, и на всякий случай замолчал. Зато всплыло другое препятствие. В лице вопроса о запрете на мгновенные перемещения, как упрощающие жизнь. Неужели так и придется переться пешкодралом до самого восьмого Пепелища?

-Идите как хотите, – Нора явно пыталась умыть руки. – Хоть на ушах, мне без разницы, я в этом больше не участвую.

-Фигушки, – со знанием дела возразил Рингил. – Отвечаешь наравне со мной и Мэлис. Кстати, вопрос о пребывании рядом с в невысокой степени ненавидимой личностью снимается…

-В случае, если оно принудительно! – радостно закончила Нора. – Я ненавижу этот мир!

-Я тоже, – благодаря Сулмор я знала, что хейтерский кодекс – свод руководств по правильной установке очень плохих отношений с окружающей средой – регламентирует практически все стороны жизни демона. – Слушай, а ты же ко мне за автографом вроде подходила!

-Нет! – сразу же отперлась Нора, явно не желая светить при Рингиле своим прегрешением. – Тебе показалось!

-Значит, это Флейм подходила, – я продолжала вести себя так, как положено хейтеру. А это означает необходимость поддевать собеседников, делать мелкие и крупные пакости и так далее. Как меня это достало, если честно! Норе, похоже, знавшей мою прославленную своей любовью к светлом делу одногруппницу, явно не понравилось сравнение с Флейм, но возразить было нечем. – Так как попремся?

-Пешком, как ходили до нашего появления здесь, – огрызнулся Рингил, посчитав, что уже пришло время показать себя гадом.

-Ну, до нашего появления, – протянула я и посмотрела в качественный стенной пролом, украшавший стену коридора. Как я и ожидала, в поле зрения попало нагромождение так называемых автомобилей. Нора проследила за моим взглядом и хлопнула себя по лбу.

-Пять минут труда и никаких проблем, – хмыкнула она. – То есть я не хочу сказать, что этот вариант неприемлем для хейтера.

-Разве что для средства передвижения, – отпарировал Рингил. – Ты дорогу возле восьмого пепелища когда-нибудь видела?

-Совсем рядом, и вполне в приличном состоянии, – Нора пожала плечами. – Ты географию родного края знаешь?

-Знаю, что это лишний километр в сторону, – Рингил было начал формулировать еще что-то насчет нецелесообразности нашей, то есть моей, идеи, но тут в нем опять проснулся хейтер. Раз в нем проснулся – его и послали проверять на работоспособность избранные нами средства передвижения. Одно оказалось даже с бензином. За водительское место разгорелась небольшая перепалка, но предложенную мной замену тел на более взрослые отклонили, и за руль сел новенький. Нора оккупировала переднее сиденье, собираясь выступать в роли штурмана. Рингил от всей отсутствующей души порекомендовал мне пристегнуться «так как если речь идет о той дороге, о которой он думает, то даже хейтеры имеют право минимализировать свои повреждения», конец цитаты. Он оказался прав, дорогу не пытались приводить в порядок еще до захвата реальности. Теперь я знаю, что для хейтеров означает «в приличном состоянии». Лично вам советую, если вы услышите такую характеристику, держитесь от данного места или предмета как можно дальше. Но это было очередное вольное отступление, а на самом деле в процессе поездки даже думать было проблематично по причине жуткой тряски. Километра два мы все-таки осилили, под аккомпанемент рингиловских высказываний о водительской квалификации нашего шофера. Рик был не в состоянии отгавкиваться, так как был погружен в старания удержаться на дороге, зато проецировавшая ему в мозг карту Нора отрывалась вовсю. Чаще всего звучало в различном оформлении предложение самому попробовать, но на него у Рингила был готов ответ в стиле «это была не моя идея». Короче, когда мы все же остановились у качественного завала из деревьев попрек дороги, наше состояние больше складывалось из облегчения, чем злости. Тем более что Нора уверила нас, что до пепелища рукой подать, только вот не предупредила, что через заросли шиповника и мутировавшей ежевики. Ягод на мутантах не было, зато шипов – мама родная! К моему большому счастью, Рингил вспомнил, что где-то в этом районе можно найти тропинку, прогрызенную неизвестно кем. Все четверо, включая меня, погрузились в поиски. Несмотря на то, что мы наполовину являлись хейтерами (с точки зрения указанной половины, на три четверти), в мутантскую ежевику лезть никто не собирался. Несмотря на Рингилово и Норино знание местности, первыми справились мы с Риком. Насчет «прогрызенности» прохода Рингил не врал. По ширине тропинка была рассчитана на 0,6 среднего демона, или одного ребенка-хейтера. Похоже, дорожка была авторской, а именно – рингиловской. Подозрение я оставила при себе, на всякий случай. Рика в качестве ледокола отправили первым. Я пошла последней, вернее, хотела пойти, но за мной оказалась Нора. Она и предупредила меня, что идти придется долго. Я про себя вспомнила кое-что из богатого опыта своего аватара, правда, там речь шла о скалах, а не зарослях кустарника, но в общем вопрос совпадал. Без всякой связи у меня в голове всплыла пока еще действительная цель моего появления в реальности хейтеров и непредельщиков.

-Нора, а ты когда-нибудь доставала непредельщиков? – спросила я не оборачиваясь, из риска окончательно загубить оболочку.

-Было дело, – Нора не стала отпираться. – Опасное, кстати. Пусть Рингил расскажет, это его идея была.

-Норка, я тебя прибью, когда мы отсюда выйдем, – Рингил таки обернулся и заработал шрам на щеке, пытаясь рассмотреть за моей спиной источник раздражения. – Если они на меня наехали, то это не равно тому, что я сам подал идею.

-А кто, когда я его за шкирку вытащила из лаборатории, орал «Мы им отомстим, и прямо сейчас!», – Нора, кажется, усмехнулась. – Нет, Рингил, склероз тебе давно пора лечить.

-Мало ли что я мог орать, – буркнул заметивший, что мы слегка отстали от «ледокола», (который, в свою очередь, очень громко думал о нас, и не слишком хорошие вещи) Рингил и ускорился. Нора тем временем вполголоса посвятила меня в историю, которая стала причиной раннего поседения рингиловских волос. История имела место два года назад. Рингил, тогда еще шокер, просто обожал выводить из себя соседей по реальности. Причем если остальные увлеченные таким стилем жизни хейтеры ограничивались вполне умеренными издевками и мелкими пакостями, то один носящий гены эльфов и вампиров товарищ решил влезть куда не надо, и по мнению Норы сам спровоцировал ответную реакцию в виде использования его самого в качестве материала для экспериментов. Но у едва не ставшего мучеником за идею Рингила была Нора, которая вытащила его из глубокой задницы и, поддавшись минутному порыву, помогла устроить мелкую страшную месть. Вот такие пироги, щедро пересыпанные блинами. А поседевшие от стресса волосы на оболочке по умолчанию пострадавший за дело так и оставил, справедливо посчитав, что имеет право давать всем окружающим причину узнать о его незаурядном прошлом. Вообще-то, так как я сама являюсь в некоторой степени жертвой непредельского беспредела, Рингилу я сочувствовала. Но он этого знать не обязан, еще самоуничтожится не вовремя. От идущего в авангарде Рика донесся победный вопль «Свет!». Нора не вовремя ускорилась, но я успела это засечь и повела себя так же, в результате с землей поцеловался только Рингил, а лучшей половине удалось устоять на ногах. Нора обошла меня по Рингилу, обозрела открывшийся вид и вынесла веское заключение:

-Сусанин хренов…

Рик, тоже пострадавший от нашего ускорения, только начал оправдываться, как Норка остановила его словами «Я не тебе» и рывком выдернула из-под моих ног полосатое чудо.

-И сколько отсюда до восьмого пепелища? – с ходу начала она пытать не до конца очнувшийся полутрупик. – И кто эту дорожку прогрызал, а главное – куда и с перепоя какой степени?

Рингил даже очень быстро, с моей точки зрения, пришел в себя и даже понял, что у него спрашивают.

-Ту горку видишь? – спокойно поинтересовался он у державшей его за шкирку Норы. – Так вот, за ней – наша любимая общага пятого прихода, а если ты меня прямо сейчас не опустишь обратно, убью, и прогрессивная общественность меня оправдает. В лице всех присутствующих, надеюсь, – в поисках поддержки Рингил посмотрел на меня и Рика. Я отвернулась, а Рик был слишком занят вставанием, чтобы обращать внимание на чьи-то там взгляды. Нора с ясно читаемым по лицу чувством глубокого удовлетворения швырнула единомышленника в заросли. Неглубоко, но определенное время на извлечение себя оттуда и параллельное знакомство всех нас со своим мнением относительно мира в целом и Норы в частности Рингил потратил. Вообще от взаимных оскорблений уши уже начинали вянуть. Правда, только у меня. Все остальные давно привыкли к такой манере общения. А Рик, похоже, решил не лезть со своим уставом в чужой монастырь. Пришлось сделать вид, что у меня в ухе застрял образец генетического материала той самой кустистой пакости, а то вряд ли бы удалось скрыть, что у меня по бокам головы нарисовалось два стоп-сигнала. А я-то думала, что конкретно меня уже давно удивить сложнее, чем убить. Продолжая тереть предательские уши, я пошла в сторону горки. Разобравшиеся между собой хейтеры последовали за мной, потянув за собой увлекшегося окружающей природой Рика.

Прекрасный вид на восьмое пепелище оценила по достоинству только я. Грызня между хейтерами продолжалась лишь с чуть меньшим накалом. А вид был действительно ничего себе. Практически правильный круг с поправкой на неровности, светло-серого цвета. По всей его площади были разбросаны фигуры, в основном напоминающие человеческие, из чего я заключила, что мы все-таки пришли по адресу. В геометрическом центре круга возвышалось что-то типа бывшей трансформаторной будки. Рингил, указав на это самое сооружение, сказал то ли мне, то ли Норе:

-Вот, наш родной склеп. Не видишь, там стол еще снаружи?

-Да, – Нора прищурилась. – Второй год внести не могут. Ну что, пошли?

-Я не понял, – наконец заговорил Рик. – Это что – то самое безопасное место?

-Самое безопасное, – подтвердила Нора. – Здесь тебя не смогут найти, даже если захотят по-настоящему. А там, у нас дома, ты стал бы подопытной крысой, если бы просто попался на глаза кому-нибудь из непредельщиков. Даже мы не до конца от этого застрахованы. Так, ситуацию ты понял? Здесь, на этом самом месте, наша ответственность за твою жизнь заканчивается. Официально. Рингил, Мэлис, – пошли.

Рик так и остался на горке чесать в затылке. Я впервые с момента его обращения вздохнула с облегчением. Все-таки, теперь целых два свидетеля в случае чего подтвердят, что я сделала все, что могла. Хотя я сомневаюсь, что среди переданных Норой базовых сведений был порядок обращения к высшей власти. Больше у нас никто разбором вопросов из повседневной жизни никто не занимается. Есть такое спецподразделение, под командой лично шефини. ОВР, или попросту овэровцы. В переводе – отдел внутренних расследований. Не хотелось бы попасть в область их интересов.

Короче говоря, через пару минут мы пересекли границу восьмого пепелища, по совместительству общаги пятого прихода, и ребята тут же перестали цапаться. Как по волшебству, если честно. Странно, почему на них так действует возвращение к месту дислокации единомышленников? Или тут другая причина? На границе я остановилась на секунду, зачерпнула горсть серого песка, смешанного с пеплом. Не знаю, зачем. Правда, что-то в мозгах по этому поводу зашевелилось, но сразу же успокоилось. Отряхнув руку, я догнала Рингила и Нору. Было легко сделать это, я знала, что они идут к почти не поврежденному столу у той самой типа будки. С более близкого расстояния стало понятно, что это не есть будка, а есть нечто вроде входа в подземное убежище. Теперь ясно, почему народ упоминал какой-то склеп. По дороге (шли мы не по прямой, а скорее по спирали, так как при выборе места входа в отстой хейтеры-пофигисты плевали на интересы окружающих, что неудивительно) мной было замечено нехилое множество самых разных личностей. Личности сидели местами прямо в пыли, местами на вездесущих бэушных матрасах или неопознаваемых тряпках. Некоторые вообще не сидели, а лежали. Но одно было общим – глаза у них были либо закрыты, либо не двигались, как стеклянные. Впрочем, пару раз среди пофигистов попадались обычные шокеры. На них просто отсутствующая душа отдыхала. Но их было слишком мало.

Буквально через некоторое время мы дошли-таки до стола, за которым скучал остроухий демон. Скучал настолько откровенно, что при одном виде меня еле сдержался, чтобы не взвиться в воздух. Но внимание проснувшегося энтузиаста тут же перехватила Нора:

-Где Феанор? – резко спросила она. Я уже подумала, что речь идет о втором регистраторе очередников на смерть. Оказалось, что я заблуждалась.

-Здесь, не дергайся, – ответил тут же впавший обратно в беспросветную скуку демон. Из-за его плеча вылетела атипичная и несимпатичная вариация на тему летучей мыши. Белого цвета, а в остальном – стопроцентная копия нашего приза за худшее исполнение популярных песен.

-Мой чокам[7], – объяснила Нора. – У этого придурка самка, решил заняться разведением, хотя я ему сто пятьдесят раз объясняла, насколько это бесполезно. Ну что, кстати, получилось?

-Да, нашел хорошего носителя, – сквозь апатию прорезалось удовлетворение. – Жалко, что в следующий раз опять нужно будет нового искать.

-Феанора больше не дам, – отрезала Нора. – Ищи другого производителя.

Чокам устраивался на плече Норы, параллельно меняя облик. Теперь он представлял из себя не летучую мышу, а какую-то птицу из области мифологии. Я подумала, что сама не прочь завести такую зверушку, тем более что у нас их заведение то ли разрешено, но не всем, то ли запрещено в принципе. Тем временем Нора что-то прошептала своему питомцу, и тот испарился. Да, умное животное, многим демонам стоило бы позавидовать таким мозгам… Но не успела я спросить у регистратора, не сплавил ли он кому новорожденного чокама, как меня перебили.

-Вот, записываться демон пришел, – показала на меня Нора. Регистратор радостно улыбнулся, выудил из стола громадную амбарную книгу, открыл где-то на пятой-шестой странице, опять полез в стол, на сей раз за ручкой, совершенно игнорируя тот факт, что я протягивала ему свою раздолбанную, потом долго расписывал выуженную ручку на руке и обложке книги, и наконец заметил мой жест доброй воли. Взяв орудие перекроя судьбы, тут же испачкался в гелевых чернилах, и наконец приступил к работе.

-Имя? – наигранная строгость совершенно не вязалась с украшавшими нос брызгами чернил.

-Мэлис Крэш, – привычно ответила я. Вряд ли фамилию здесь спрашивают отдельно. Это я заключила, и абсолютно верно, по тому, что состоящей из сплошных прочерков графы не имелось в наличии.

-Длинно, блин, – ругнулся с трудом справлявшийся с письменной работой демон. Для хейтера логично заниматься тем, что не приносит ничего похожего на удовлетворение.

-Тогда просто Мэл, – разрешила я.

-Местная? – уточнил регистратор.

-Нет, – не собираюсь же я тут навечно оставаться, в самом деле!

-Тогда сразу придется брать участок, – вздохнул остроухий. – Пошли вниз.

Книгу он оставил на столе открытой, чтобы просушить чернила. Кинув взгляд на страницы, я поняла, что всю свою жизнь заблуждалась в вопросе касательно того, что самым худшим почерком всех времен и народов обладают только два демона – шефиня и я. Теперь в наличии имеется и третий. Так и не назвавший себя демон завозился у двери, снабженной явно только ради прикола кодовым замком. В процессе набора нескольких последовательностей чисел этот товарищ два раза обругал свой склероз, из-за которого коды пришлось вводить дважды с самого начала. Наконец дверь соизволила открыться. Нас с Норой пропустили вперед, что Нора восприняла как издевку, а я – абсолютно спокойно. Спустившись по узкой лестнице, мы вошли в большое помещение с низким потолком. Вроде бы квадратное, хотя я его не мерила. Может, и прямоугольное. Освещалось оно находящимися на последнем издыхании лампами так называемого дневного света, способными за пять минут вогнать в депрессию сытого дворового кота. В беспорядке, что не вызвало у меня ни малейшего удивления, на полу были расставлены самые натуральные саркофаги. Не те, которые мясо едят, а те, в которых его (в смысле, тела дохлые) хранят. В данном случае ящики были предназначены для пустых оболочек. Некоторые были заняты, но и свободных имелось до фига. Однако эти тоже были забиты за определенными товарищами, как пояснил регистратор. Наконец было найдено свободное место, написанный на котором краской номер меня попросили запомнить. Запомнив его, я обратилась к товарищу с внезапно заинтересовавшим меня вопросом:

-А у вас здесь место есть?

-Я еще не выбрал, – ответил регистратор. – Хотелось бы в центре, но там уже все забито.

-А как здесь центр определяется? – я еще раз обвела глазами помещение, пытаясь прикинуть, что здесь расположено в середине. Остроухий показал на скрытое за ящиками кресло. Я присмотрелась и увидела, что в кресле кто-то сидел. Я подошла поближе, насколько было возможно, и определила, что это была или в свое время качественно сделанная, или же простая оболочка по умолчанию, но принадлежащая истинному демону. А ничего себе был товарищ, очень даже привлекательный. Главное, причесочку себе сварганил такую, что и мне бы пошла. Хотя нет, у него волосы длиннее, и кто ж его знает, как это будет смотреться на полосатых… По слою пыли на кресле и оболочке я определила, что сидит он здесь уже лет десять или меньше, но ненамного. Я решила, что оболочка принадлежит основателю движения идейных самоубийц, но тут за моей спиной принялась громко возмущаться Нора.

-Почему его отсюда до сих пор не убрали? Форменное безобразие, даже для нас!

-Во-первых, на нем опробовали наш способ, во-вторых, это хорошая точка отсчета, и не тебе ломать наши традиции, – привычно отбрехался остроухий. Это я определила по скучающему тону.

-Традиции традициями, а он к нам никакого отношения не имеет, – оставила за собой последнее слово Нора. – Стол когда внутрь занесете, любители традиций?

-Он слишком широкий, по лестнице не пройдет, – воздев глаза к потолку, ответил регистратор. – И здесь слишком темно для работы. Что мне, Рингил глазами светить будет?

-А я причем? – услышав свое имя, оторвался от созерцания «точки отсчета» Рингил. – Мне вообще без разницы, хоть вы этот стол в девяностый приход перенесите!

-Кстати, тебе стоит там побывать, – переключилась Нора. – Место неописуемое, суперская общага. Заодно тебя с одним неплохим демоном познакомлю…

-Она Велку имеет в виду, – шепнул мне на ухо Рингил. – У вас сенгарийцы во «Вратах» учатся?

Я честно попыталась вспомнить хотя бы одного своего знакомого, который был бы частично сенгарийцем, но отрицательно покачала головой.

-Вы много потеряли, – сочувственно сказал Рингил. – Суперские личности, любую технику разберут и соберут с завязанными глазами и без рук. Ну, разберут точно…

-Ага, в деле издевательств над непредельщиками – первые, – подтвердила Нора. – Пошли отсюда, Рингил, хватит рядом с лучшей заслугой твоей мамули красоваться.

-Это ты о чем? – не поняла я.

-Да вот, – Нора показала на кресло, точнее на его содержимое. – Вечный памятник изобретательнице метода разрушения сознания в лице ее первой жертвы.

-Нора, молчать! – вспыхнул Рингил. – Я же не рассказываю всем подряд, что у твоего папочки хобби – над молодыми полукровками издеваться, про людей уже не говорю!

-А что ты только что сделал? – Рингил бросился к выходу, а Нора погналась за ним. Пока они гонялись друг за другом, перепрыгивая через офигевающих на глазах хейтеров, я успела продиктовать номер отныне принадлежащего мне участка в полтора квадратных метра остроухому товарищу. Повторять приходилось по несколько раз каждую цифру, так что к моменту завершения процесса Рингил с Норой остыли и подошли поздравить меня с вступлением в их ряды. Не изменивший своего местами доброжелательного отношения ко мне полосатик телепатически объяснил, что у них с Норой хейтерские отношения в начальной стадии, так что когда они ругаются, остальные не должны обижаться, что им случайно попадает. Я в ответ откровенно поздравила Рингила. Насколько мне объяснила Сулмор, хейтерские отношения – это такой допустимый для хейтеров вид взаимоотношений. Помесь чего-то с дикой ненавистью. Несмотря на допустимость и даже рекомендованность (хейтерский кодекс, который мне пришлось зазубривать, называет хейтерские отношения лучшим вариантом для двух близко знакомых хейтеров) распространены слабо. Скорее всего, потому что большинство хейтеров стараются с единоверцами общаться по минимуму.

Закончив все формальности (в конце регистратор почему-то вспомнил о правилах вежливости и проводил нас со словами «Запомните, я Форнэдель, каждый день тут кантуюсь, приводите еще желающих, а то скучно!»), мы втроем покинули поле зрения остроухого. Я предчувствовала, что сейчас меня потащат в девяностый приход, и думала, каким образом мы туда попремся. Но время внесло свои коррективы.

Во-первых, Рингил сбежал пообщаться с мамой, как сам объяснил. Во-вторых, Нора поинтересовалась, какого Контера я не спрашиваю у нее, когда меня посвятят в тайну самоуничтожения. Я не поняла, причем тут Контер, но по возможности многозначительно пожала плечами, чтобы не выглядеть идиоткой. Нора поняла все правильно, вывела меня за пределы круга и начала ликбез:

-Вообще-то мы всем говорим, что тайну процесса доверяют только тем, кто решился, но на самом деле все не так. Сейчас я тебе в голову переброшу запакованную программу саморазрушения сознания. Пока не будешь готова, не вскрывай, или она сразу же запустится. Ясно?

-Ясно, – по возможности стараясь, чтобы голос не сильно дрожал, сказала я. И начала морально готовиться к приему бомбы замедленного действия. Ободрял меня только тот факт, что с моим врожденных хакерским даром я могу разобраться, как она работает, вскрыв в обход запуска. Надежда на факт была хилой. Переброска прошла на ура, если не считать того, что я с трудом справилась со своими встроенными хакерскими функциями. В этот момент я как никогда была близка к смерти, но постаралась даже не показать этого Норе.

-Ну, поздравляю с освобождением! – Нора хлопнула меня по плечу. – Теперь и у тебя есть смысл жизни!

Так вот в чем он заключается! Ну, теперь главное после возвращения не забыть зайти к Майку. Ни за что не отвертится, раз теперь я знаю ответ на его вопрос. Но ответила я просто:

-Пси. Всю жизнь об этом мечтала, по крайней мере последние шесть лет.

Самое лучшее мое качество – способность врать не краснея. Во всяком случае, здесь это полезно.

-Так и надо ко всему относиться, – мне все же показалось, что Нора что-то заподозрила. Или нет? Я не успела понять все нюансы интонации, как подошел Рингил с глазами на мокром месте.

-Ну что, мы едем в девяностый приход или как? – спросил он.

-Ты что, так из-за поездки расстроился? – не поняла я. – Я тоже хочу посмотреть общагу девяностого прихода, и ты, как гид…

-Он не поэтому, – прервала меня Нора. – Рингил, она опять не проснулась?

-Да. Почему все должно происходить именно так? – первый раз в жизни я видела рыдающего хейтера. Но не стала демонстрировать знание кодекса. Тут была в наличии сложная проблема, за решение которой стоило взяться. Только как-нибудь так, чтобы окружающие не заметили мое несоответствие тому самому кодексу.

-А что случилось? – я обратилась к Норе, так как видела ее осведомленность.

-Да проблема такая, – вздохнула хейтерша. – Неладно что-то с его мамой.

-Что может с демоном произойти? – я задала вопрос, который обычно считали риторическим. – Ты же говорил, что она непредельщица, а не из наших.

-Это после той истории, – Рингил постарался успокоиться. Получилось с трудом. – Моя мама стала почетным хейтером после того, как изобрела метод самоуничтожения. Тот самый, которым мы все когда-нибудь воспользуемся. Только она его не на себе опробовала, а как-то смогла на другом демоне. Она же не знала, чем это чревато. Короче…

-Короче, мать его с ума сошла, и энергообмен[8] у нее ни к Контеру, – перебила Нора. Рингил висел в состоянии прострации. – Нормального бы демона в нормализаторе за три дня в форму привели, плюс стимуляция энергоматрицы[9], но она бывшая непредельщица. Я не удивлюсь, если здесь даже перезагрузка сознания не поможет. Необратимый эффект, так сказать.

Конечно, если зацепило энергоматрицу, эффект должен слабо поддаваться описанию. Но необратимых вещей не бывает. По крайней мере, для меня.

-Слушай, я не знала, – я даже наплевала на вероятность самоуничтожения Рингила на месте. – Может, я попробую помочь?

-Каким образом? – Рингил мгновенно вышел из несвойственного ему состояния.

-Я тут подумала, – у меня в голове родилась грандиозная идея. Конечно, в других черепушках для таких мыслей места не хватит. – Если взяться не за следствие, а за причину? Нужно разобрать поэтапно разработанный твоей мамой метод, и тогда вполне вероятно, что мы выясним, каким образом стал возможным подобный побочный эффект.

-Ну, никогда не видел лучшую ученицу «Врат»? – обратилась Нора к слушающему меня с открытым ртом Рингилу. – Только вот поэтапно разобрать не получится. Ни у кого нет доступа к свободной версии этого способа.

-Есть доступ, – справился с челюстью Рингил. – Я отлично знаю, у кого есть. Он был первым распространителем.

-Кто? – в один голос спросили мы с Норой.

-Мой отец. Пейнджел.

Тут челюсть поехала к земле у Норы. Но надо отдать должное ее самообладанию.

-Ты хотя бы знаешь, где он? – спросила она.

-В «Пути истинного Света», – ответил Рингил. – Кадры кует. Светлых хейтеров ищет.

-На каникулах? – поинтересовалась я. – Там же сейчас никого нет.

-Вот и я думаю, – сказал Рингил. – Если он сказал, что он там, значит – есть как минимум три места, где он может торчать. Вообще-то четыре, но здесь его нет. Нора, ты как в «Экзотике» ориентируешься?

-Смотря в какой экзотике, – пожала плечами Нора. – А что?

-Так, все с тобой ясно, – сквозь зубы проговорил Рингил. – А ты, Мэл?

-Я там не была, но мне рассказывали, – честно ответила я.

-Получается, что у нас двое знают нужные вещи понаслышке, а одна – полная невежда. Лучше, чем могло быть, – подытожил Рингил. – А Велка?

-Спрашиваешь! Это ж ей как дом родной, – Нора оставила издевки. – Велка сейчас в девяностом приходе, так что переться туда придется все равно.

-На машине больше не поеду, – сразу оговорил условия Рингил.

-Перемещаться нельзя, – нарочито строго сказала Нора. – Кодекс запрещает. Но если ты не против самолета… Рингил позеленел. Я, за компанию, тоже, вспомнив, как мы ехали сюда.

-Норка, один раз в жизни можешь специально не заметить, что плюешь на кодекс? – сквозь зубы прошипел он. Нора опять смертельно обиделась. Но проявила злость не сильно.

-Я его уважаю, в отличие от тебя! – только на это ее и хватило. – Ну ладно, маленькая уступка, полетим так. Но потом знаешь как придется искупать…

-Еще раз твоих униженных и оскорбленных в лесу отлавливать? – вопрос Рингила был более чем риторическим. Нора кивнула. – Ладно, что угодно, только не еще раз «к земле, как молния». «Я сорок три часа налетала! На симуляторе!».

-Ну, не та модель попалась, так что? – Нора опять начала заводиться. – Я же научилась, всего лишь на третьем самолете…

-Какая разница, в конце концов, – я разняла хейтеров. – Уже ведь решили, хватит пререкаться. Смысл?

Оба хейтера посмотрели на меня настолько укоризненно, как будто я сделала им что-то очень нехорошее. Блин, надо же так проколоться!

-Новенькая есть новенькая, – сочувственно сказала Нора. – Эх, Мэлис, когда ты найдешь себе достойного партнера для хейтерских отношений…

-Когда найду, тогда найду, а пока кто-то согласился обойти кодекс, – я постаралась перестроиться. Если у них весь смысл отношений в том, чтобы ругаться без перерыва на обед, то я хейтершей не стану никогда. – Или моя помощь никому не нужна?

-Нужна, конечно, но правила есть правила, – Рингил махнул рукой. – Ты вот скоро отсюда уедешь, а я здесь живу с рождения и буду жить до конца. Знаешь, какие бы ни были идеалы, все равно плевать на них как-то неприлично, даже для хейтера. Мы ведь не синтегисты какие-то, которые про своих обожаемых 364 дня в году анекдоты травят…

На этот демарш мне сказать было нечего. Действительно, сама только позавчера (неужели это было только позавчера?) обсуждала с одним из своих единоверцев размер рогов мужа матери нашего аватара. Ну да, наша обожаемая буся – действительно сын одного из отрицательных товарищей. И что, я его от этого меньше любить должна? В конце концов, девятая ветка ничего против не имеет, что аватар восьмой – папочка их собственного, они только насчет объединения возражают. А мы не виноваты, что предок нашего аватара тест не проходит. Вот и все, а если кому-то не нравится… Не хотите, не верьте, ваше личное дело, как сказал кто-то из наших единоверцу, усомнившемуся в достоверности одного рассказа из наших священных книг.

-Они своих обожаемых, – я все же не удержалась, – уважают настолько, что нам еще над таким отношением к вере работать и работать, хоть мы в три раза все предписываемые кодексом вещи будем перевыполнять. Но речь о том, что если вам нравится развивать свои отношения, то делать это нужно медленно, а то не по правилам выходит. Не смотрел с этой точки зрения, а, Рингил?

Похоже, мне удалось отмазаться. Нора с Рингилом переглянулись. Как меня предупреждала Сулмор, половина хейтеров знает наизусть половину кодекса, а все остальные о нем только слышали. Мне же пришлось учить весь этот выдающийся опус некоего пожелавшего остаться неизвестным мироненавистника. Что-что, а ненависть к миру, начиная с продвинутой книги, вызывает качественно. Отвечаю.

-Все, Нора, лафе конец, – убитым голосом произнес Рингил. – Надо реже встречаться. Неужели мне теперь придется с Аларой жить? – вопросил он, судя по громкости, небеса.

-Не я писала кодекс, – отстраненно сказала я. – Так мы в девяностый приход отправляемся? Мне туда уже расхотелось.

-Конечно, Мэл, сейчас, – Нора вытащила из карманного измерения карту. – Только посмотрим, как лучше лететь.

-Нора, ты не забыла? – Рингил хлопнул по карте, отвлекая хейтершу.

-Блин, они же просили предупреждать! – Нора хлопнула себя по лбу. Карта осталась висеть в воздухе. Насколько я рассмотрела, это была вырезанная из атласа страница с пометками от руки. Пометки наносились в несколько приемов, и стопроцентно разными демонами. А тем временем Нора вытащила из кармана своих джинсов мобильный телефон и отошла на пару метров. Рингил быстренько завладел бесхозной картой и начал что-то прикидывать.

-Смотри, – обратился он ко мне, – значит, у этой реки налево, а так особо поворачивать не придется. Только лететь долго, часа два, не меньше. А если напрямик, то полтора, но без ориентиров.

-Какие проблемы? – я взяла карту и попробовала прикинуть масштаб. – Раз лететь прямо, нужен обычный указатель направления, типа компаса. К демонической силе отношения не имеет, пользоваться можно.

В этот момент к дискуссии присоединилась Нора. Правда, моих соображений она не слышала:

-Так, нас там ждут не дождутся, чтобы прибить сразу после появления, но сказали, что в оранжерее есть три свободных места. Надеюсь, никто не против соседства с местными осами и плотоядными растениями?

-Я промолчу, – сказала я. Осы мне сильно не нравились, морды у них какие-то подозрительные, но привередничать хейтер права не имеет.

-Да ладно тебе новенькую пугать, – вступился за меня Рингил. – Осы там есть, но они только людей кусают. Жужжат, гады, правда, препротивнейше, но нам там все равно спать не придется, так что опять-таки не проблема. А плотоядная лиана – безобиднейшее создание, жрет одну колбасу, умора настоящая ее кормить. Чавкает, как пофигист на выходе из отстоя, дорвавшийся до жрачки. Кстати, ты не спросила, где Велка остановилась?

-Сказали, что на третьем этаже, – Нора пожала плечами. – Ждет, пока башня освободится. Что мы ее, не найдем, что ли? В крайнем случае, спросим Эйприл или кого-нибудь еще из постоянных жителей.

Увидев мой недоумевающий взгляд в качестве реакции на слова о постоянных жителях, Нора тут же начала объяснять:

-До адаптации домик, который сейчас заняли ребята из девяностого прихода, чуть было не снесли местные реалтаймовцы. Типа в нем сильно вредные привидения обитали. Непредельщикам дом не глянулся в принципе, стоял бесхозный, а потом мы его решили общагой сделать, пришли туда, а здание-то не пустое! Но наши поговорили с владельцами – хорошие привидения со склонностью к вампиризму, невыполнимых условий не ставили – и теперь у девяностого прихода такая общага, что все остальные локти кусают. А что с постоянными жителями, так это даже неплохо. Пока они там, общага все время растет и перестраивается, на всех желающих места хватает, так что по сути живут не как люди. В смысле, и наши, и постоянные. Их тоже приличное количество, и оно растет, но они меньше места занимают. Да ладно, что я все на словах… Один раз увидишь и все поймешь. Классное место, и жить там можно, только вот долго не получится – кодекс не позволяет. Кстати, Рингил, нам жутко повезло, что с нас в качестве входной платы не потребовали ничего. Там сейчас как раз кормление постоянных жителей проходит.

-А Велка в другое время в девяностый приход и не заявляется, – не удивился Рингил. – Ей же в лом ловить еду, все уверены, что ей это нравится.

-Да, Мэл, напоминаю на всякий случай, – обратилась ко мне Нора. – Не все сенгарийцы – маньяки и садисты, только девяносто девять процентов. И Велка в них входит частично, не чаще раза в месяц. Так что большая просьба – не говорить при ней на такие темы, лучше трепись про технику.

-Так раз ей не нравится, то почему нельзя? – с истинно хейтерской прямолинейностью спросила я.

-Потому что ей нравится, но она старается вытравить из себя генетическую привычку к садизму, и может в любой момент сорваться, – объяснила Нора. – В общем, людей при ней не поминай, и все будет в порядке.

На этом ликбез закончился, и начался спор между хейтерами. Рингил принял мои соображения и настаивал на прямой дороге. Нора из чистой приверженности традициям взяла противоположную сторону. Через десять минут спора стороны успели поменяться четыре раза. К консенсусу мы все-таки пришли, причем к разумному. Стартовали мы с окраины восьмого пепелища. Выглядело суперски, но ночью с подсветкой было бы лучше. Компас Норка откуда-то достала, не исключено, что сотворила. Я этого в упор не заметила, пусть товарищи ортодоксальные хейтеры (это та самая половина, которая кодекс читала) сами разбираются в проблеме. Тем более что проблема – их собственная. Интересно, с какого конкретного рожна я решила помогать мамочке этого самого Рингила, даже в глаза ее не видя? Теория, конечно, вроде бы нормальная, но не при мне нужно говорить про «гладко было на бумаге»… Что из меня эти непредельщики сделали? Правильно, они и сами не поняли. Вполне вероятно, что мать Рингила – из той же серии, что и я. Нейрия рассказывала, что товарищи непредельщики много на ком экспериментировали в свое время, с кем-то могло частично получится… Как я сразу не поняла, откуда взялась эта техника саморазрушения сознания в обход всех мыслимых правил и законов! Такое могла придумать только личность вроде меня, но мне бы от этого не было ни малейшего вреда, а менее совершенная модель идеала… Так, уточним для сильно инициативного подсознания – я не виновата в проблемах Рингиловой мамы, а всего лишь собираюсь исправить несправедливость работы наших совместных создателей. Если она раза в три старше меня, то я вообще удивляюсь, как у нее получилось подложить себе такую свинью. Или… вернемся к имеющейся у нас информации. Что там Нейрия говорила по поводу предшествовавших мне творений? Сначала десять энергетических, неуравновешенных настолько, что в приличное общество их бы и с гранатометом не пустили… Потом МКО, модель конечная органическая… Потом я. Значит, мать Рингила – первая органическая модель, наверняка без коррекции на энергоуровне, хотели посмотреть, что получится по умолчанию. Если дочка пятнадцатого шефа, работавшая в свое время над данным проектом, была права насчет ее психического состояния… Да стопроцентно права, кто в здравом уме будет серьезно относиться к хейтеру и заводить от него детей, хотя бы один раз? Хотя по сравнению со мной Рингилу с родителями просто неимоверно повезло. По крайней мере, они от него не отказывались только потому, что он не соответствовал их требованиям. И, если я правильно поняла намеки тех гадов, которые пытались заставить меня вернуть первых, у меня мать – еще и садистка для полного счастья, а это хоть и не редкость, но лично мне не улыбается совершенно. Наверняка еще и истинная больше чем наполовину, это уже для совсем полного счастья, иначе как бы я получила свои восемьдесят три процента? Нет, я уже и Рингилу завидую, потому как для меня любая семейка будет лучше моей родной. Какое все-таки счастье, что никто не сможет заставить меня жить с ними после того, как… то есть если они одумаются. Надеюсь, что этого не случится. Не могу же я попасть в ту самую одну двадцать пятую часть, хоть бы трижды действовал этот долбанный закон подлости. Второй Дестры из меня не получится, а кто-нибудь другой бы не справился с жизнью в семье с односторонней темной любовью… Да, для тех, кто не знает, что это такое – у нас ненормальных ровно половина, и эта половина обычно не лечится, а находит себе кого-нибудь послабее, чтобы воплощать в жизнь свои мечты. В результате растет количество условно здоровых членов общества. Вот примерно на эти темы я и думала в процессе полета. Очень плохо отвлекает от дороги, к слову говоря. И не потому, что внизу проплывали такие уж увлекательные пейзажи. Просто на эту тему я уже очень долго думаю, все еще не зная, стоило ли верить призванным. В конце концов, это мог быть всего лишь способ вывести меня из себя… Хотя все остальное вроде было правдой. Значит, решим про себя, что являемся плодом темной любви и плюнем на последствия. Три четверти народа в сущности такие же, и я имею в виду не только непредельщиков и хейтеров, но и всех демонов в принципе.

-Эй, а мы хоть правильно летим? – прервал мои мысли вопрос Рингила. Обращался он вообще-то к Норе, но громко. Нора уверила его, что лучше него разбирается в ориентировании на местности, на что сразу же получила долгий, выдержанный в хейтерском стиле ответ. Эх, блин, мне бы так научиться отвечать, а то со следующего года придется чуть ли не ежедневно встречаться с… А чем это Рианон мне не угодил? Нормальный парень, с радостью бы сталкивалась с ним каждый день. Интересно, а что можно сделать с этой подставой? Ведь должны же быть способы обратить наши идиотские законы в свою пользу! Совсем светляки совесть потеряли, лучших представителей противоположной части населения из команд выпирают без права переписки…

Насколько мне показалось, летели мы куда меньше, чем было запланировано. Это если даже просто прикинуть по солнцу и моим мозгам, которые в вопросе времени пока на месте. Но внизу показалось крупное расползшееся в шести направлениях здание, опознанное Норой как общага девяностого прихода. На всякий случай мы спустились пониже. Ведущие во двор ворота были украшены металлическими розами, согласно выданному мне пояснению являвшимися единственными устойчивым признаком.

У самых ворот нас перехватила личность из демонов, наехавшая на скорость нашего появления. Рингил отбрехался фразочкой насчет попутного ветра и быстро перевел разговор на местонахождение Велки. Личность указала на здание и накинулась на подъехавший к нам автомобиль. Оттуда выползло два демона и начали что-то объяснять. Пока они показывали бдительному привратнику что-то в багажнике, мы втроем проскочили через неплотно прикрытые ворота. Открывшаяся нам панорамка дома была очень даже впечатляющей. Заметив мой интерес, Норка показала мне качественный витраж с той же темой розы (только что красного цвета) и пояснила, что именно украшенная им башня является, так сказать, любимым местом дислокации Велки, то есть Веледы Сенгарри, как она настаивает, чтобы ее не называли. Входная дверь была не заперта. В холле бродило пару демонов, но вряд ли они знали что-либо из интересующих нас вещей. Хотя до того, как мы успели поднятья по лестнице, из стены вышел еще один субъект. Нора бросилась к нему с воплем «Стив, сто лет не виделись!». Это оказался один из постоянных жителей. Из тех, кто последним присоединился к местному сообществу перед самой адаптацией. Ничего так, симпатичный, хотя и слегка непохожий на обычного человека или демона… Ну что, прикажете что ли к каждому синяку под глазом отдельно цепляться? Стив не сказал ничего определенного по поводу Велки, так как не виделся с ней с момента ее приезда сюда. По поводу башни он тоже не особо распространялся, зато клятвенно пообещал найти Эйприл и уточнить у нее все вопросы. В холл вползла та самая парочка, неся на плечах свернутый ковер с чем-то внутри. К ним тут же бросился весь народ, кроме нас, хотя Рингил и облизнулся. Нора тут же толкнула его в плечо.

-Забыл, зачем мы здесь? – прошипела она. Рингил ошалело кивнул, с сожалением оторвал глаза от обступившей новичков толпы и продолжил подъем по лестнице. На уровне второго этажа нас перехватило юное даже по сравнению с Рингилом создание с левой рукой наподобие куриной лапы:

-Вы искали Веледу? – осведомилась она. Нора сделала мне знак молчать и ответила:

-Да, Эйприл. Где она?

-Уже в башне, Нора. Хотя может быть еще в коридоре с перспективой, – Эйприл нисколько не напоминала нормального ребенка, но Рингил шепнул мне на ухо, что она здесь одна такая, всех остальных привидений от людей или демонов с консервативными взглядами не отличить.

-Большое спасибо, – Нора искренне поблагодарила постоянную жительницу, что для хейтера было немыслимо, и отпустила какое-то светского плана замечание о еде, как мне показалось. Потом Эйприл ушла в стену, а мы продолжили подъем. Предложений о коридоре с перспективой не поступило. Вероятно, Нора лучше нас знала, что делать, и вела нас прямо в башню. Там было вполне прилично, но вид несколько портило наличие большого количества пыли в малом объеме пространства и троих лихорадочно собиравших вещи демонов.

-Это что, уже они? – бросил один из них. Второй глянул на нас и сказал:

-Нет, нам обещали что-то на самом деле кошмарное. А это – обычные… – договорить ему не удалось. В этот момент закрытая нами крышка люка откинулась. Я обернулась на резкий звук и увидела действительно нечто. Скрестив руки с длинными ногтями, покрытыми черным лаком с сюрреалистическими серебряными узорами, на высоте сантиметров двадцати над уровнем пола висела вроде бы девочка. По крайней мере, одежда, напоминающая авангардное произведение из черных и кислотно-зеленых шнурков, именно демоночке бы и подошла. Впечатление от прически, на которую я перевела взгляд, было не таким убойным – всего лишь весь спектр зеленого от черного до белого. А вот лицо… Пропорции стандартно-человеческие, только глаза несколько крупнее. Один – ярко-красный, даже не как на некачественной фотографии, просто красный. Второй – желтый, с вертикальным зрачком. На мгновение они махнулись цветами, потом повторили это достижение, не меняя выражение – девчонка смотрела на всех нас как на тараканов в тарелке с супом. Луч солнца, окрашенный в зеленый элементом витражного стекла, скользнул по презрительно сжатым черным губам с золотистым блеском.

-Ну, и когда до вас дойдет? – изрекла она, и я чуть не последовала примеру мгновенно смывшейся троицы. Рингил показал большой палец под углом градусов восемьдесят к полу:

-Стареешь, Велка, – бросил он. – Надо было так появиться, чтоб повторять не пришлось.

-Иди ты, – Велка спустилась на пол. – Сам не можешь ничего, только других критиковать. Или набрал индульгенций на год вперед, что можешь себе девяностый приход позволить?

-Велка, – Нора укоризненно посмотрела на живой ужас, с легкостью составивший бы конкуренцию нашему преподавателю по иллюзиям, – не капай на мозги. Мы сюда по делу, а твое хамство после согласия на это дело будут сто лет вспоминать. Это будет даже хуже, чем пролезть в зал без билета и занять два сиденья, в то время как половина сидит в проходах.

-Заинтересовала, – кратко изложила свое мнение Велка. – Дальше?

-Как смотрим на прошвырон в «Экзотик»? – Нора продолжала говорить в несколько странноватой манере. – Прямо сейчас, а?

-Три сиденья, – обращаясь к предложенной метафоре, отреагировала Велка. – Тем более что вас внесут в черные списки. Я в принципе за. А в чем основная причина?

-Есть одна, – вступил в разговор Рингил. – Моего папика отыскать смогешь? То есть, мне в этом помочь, конечно.

-Обижаешь второй раз, – Велка снова скрестила на груди руки. – Я тебе кто – школьница?

Несмотря на то, что по возрасту Велка тянула на второй курс «Врат», школьницей я бы ее не назвала, мне моя жизнь пока дорога как память. Хотя по идее я и сильнее всех демонов, существующих в природе, но Велка одним своим видом может сделать больше, чем я – демонстрацией возможностей.

-Не школьница, и я это давно знаю, – кивнул Рингил. – Как ты там говоришь по этому поводу?

-Лучше быть дважды мертвой, чем тратить жизнь на всякую ерунду, – Велка пожала плечами. – Вроде образования. Я даже регистрироваться не собираюсь, как не существовала по закону, так и не буду. Пока еще есть выбор, время-то волчье.

-Ты о чем? – сорвалось у меня с языка. Первый раз кто-то при мне пытался охарактеризовать подобным образом современность. Да и метафора какая-то странная.

-Многое случается, но остается в тени, – Велка устаканилась на пыльном кресле, в свое время бывшем качалкой, но сломанном как минимум пятьдесят лет назад, заложила ногу за ногу и начала рассказ. – Жена Контера творит, что хочет, а потом просто возвращается сюда. Дестра тоже творит что хочет и получает полное одобрение Крэш, которая ее просто боится. Я лично знаю четыре группы личностей, которые ищут способ вернуть первых, и уверена, что Вечная как всегда в курсе дела, но не хочет связываться. Реальная власть в руках тех, в силу кого верят, а вовсе не законно избранных представителей. Они просто ждут, пока по настоящему запахнет жареным, и тогда начинают зарабатывать баллы на чужих жизнях. А ты не знала об этом? Меньше надо учиться и больше жить, как тебя там, и будешь круче всех. Когда шефиня в меньшей степени истинная, чем ты сама, никто не осудит твоего стремления к власти. Истинные верят в превосходство чистокровных, полукровки – в превосходство сильных, а я – в свое собственное. Крэш долго не продержится, это мне много кто обещал. Тогда появлюсь я, и миры содрогнутся по-настоящему…

-Велка, хватит чесать свою манию величия, – прервал изложение плана по захвату власти Рингил. – Если Мэл, – кстати, познакомься, ты пытаешься напугать первую девчонку, получившую статус Темного Воина, лучшую ученицу «Врат», хотя тебе это мало что говорит, – тебе поверит, то я съем вот это кресло, на котором ты сидишь, причем с кетчупом, а я его ненавижу настолько, что смогу до конца жизни вести себя не как хейтер.

Отношение Рингила к кетчупу я разделяла в полной мере, и верить Велке мне очень не хотелось. Хотя живи она на легальных правах, через где-то полмиллиона лет обогнала бы Дестру. По крайней мере, внешность уже более чем на уровне, осталось набрать репутацию.

-Действительно, бредни, – как можно более небрежно бросила я, сгоняя с лица испуганное выражение. – Возвращение первых невозможно осуществить, Крэш на гребне народной популярности и слезать не собирается, а насчет Дестры не надо наводить макияж на плетень, хороший демон, только не всем нравится, что она своей силой редко пользуется.

На самом деле, Дестра в последнее время как-то не проявляла себя. Для бессменного лидера хит-парада ужасов нашего Департамента странновато.

-А, так ты не в курсах, – Велка покинула ненадежное сиденье. Так и не став жертвой Рингила, кресло от обиды развалилось. – Дестра нашла себе пару. Ну как прикол?

-И при чем здесь шефиня? – поинтересовалась я. – Если это не ее третий муж, конечно, в чем я сомневаюсь. Для личности с восемнадцатым уровнем двенадцатый как-то мелковат.

-Тринадцатый вроде тоже, но у ее избранника именно такой, лично от нее полученный, кстати, – Велка демонстрировала чудеса осведомленности. – После тринадцатого он согласился быть с ней, говорят, а то бы получил и выше.

Меня ощутимо передернуло. Дестра мне всегда нравилась, но такие вольты меня не сильно прикалывают, кто бы их не делал. И конкретно в этот момент тщательно установленную вокруг кучи чужой памяти в моей голове плотину прорвало. Я, как всегда в такие периоды, не контролируя себя, возразила:

-Выше ему не было нужно. У него было нетипичное нарушение энергообмена, после эксперимента с кристалкой, – уже поднимая руку, чтобы зажать себе рот, я успела сказать еще: – Его обратили уже после того, как испытали на нем безопасную кристалку и поставили пятый…

Слово «уровень» я успела зажать в себе. Но сообщенные мной сведения повергли окружающих в такой глубокий шок, что я невольно ощутила гордость. Чья же это память так вовремя встряла? Разобраться очень сложно, так как блок сразу же восстановился. Вот такую подлянку время от времени подбрасывает мне решение в качестве хорошей оплаты за помощь принять копии чужой памяти.

-Без комментариев, – наконец изрекла я. – Даже не спрашивайте, откуда я это знаю.

-Очередные эксперименты над демонами, – пришла в себя Велка. – Я говорила – время не особо классное, рано мы родились.

-Ой, и не говори, – прокомментировала Нора. – А представляешь, что думали те, кто родился в период «райской жизни[10]»?

-Ничего хорошего, да и сейчас жизнь не лучше, – подытожила несмотря на нелюбовь к образованию знавшая понятие «райского времени» Велка. – Так мы в «Экзотик» ползем или где?

-Ползем, благо у всех пропуска на месте, – Рингил кивнул на мой кулончик, оставленный на память Сулмор. – Велка?

Обе девчонки, хотя Нору никто не спрашивал, синхронно показали аналогичные аксессуары.

-А теперь все быстро забыли про всякие там запреты и вспомнили, где расположен «Экзотик», – скомандовал Рингил. На всякий случай мы даже взялись за руки, чтобы не потеряться в процессе перехода. Благодаря моей силе и знаниям Велки оказался он мгновенным. Не прошло и доли секунды, а мы уже стояли в нетипичном по оформлению месте. Изначально это был стандартный коридор в Департаменте. Теперь больше всего окружение напоминало суперсовременные катакомбы. Стены поросли то ли мхом, то ли новейшими разновидностями каких-то других лишайников, разных видов и оттенков. На дверях, там, где они были, из этих разновидностей были выращены какие-то узоры. По коридору туда-сюда бродили, периодически проходя сквозь стены, личности, по сравнению с которыми Велка казалась эталоном красоты, а вся наша параллельная группа бледнела на корню. Включая Элиена, и даже директриса не казалась более чем-то особенным. Да, некоторые путешествия классно расширяют кругозор. Или хотя бы на корню отбивают способность удивляться. Наверное, так и надо. Родственник нашего примечательного урода из параллельной группы в метре от нас пререкался с рогатой и крылатой девчонкой чуть постарше меня. Казавшийся здесь абсолютно неуместным и совершенно нормальным вампир с длинными, ярко-красными, как у Алары, волосами, шел нам навстречу. Я заметила, что Рингил внимательно смотрит на него.

-Элар? – скорее утвердительно спросило полосатое чудо. Тот кивнул.

-Нигде от родственников не спрячешься, – и скрипнул зубами. Да, клыки такие, что любой стоматолог инфаркт схватит. – Племяш, я же тебе ясно сказал – еще раз увижу, до конца жизни будешь изображать обои под покраску.

-Кишка тонка, – со степенью наглости, до которой взводу танков еще тренироваться и тренироваться, ответил Рингил. До меня резко дошло, что встреченная нами личность, похоже, приходилась дядей нашему полосатому чуду номер два. Первый номер пока что принадлежит лично мне. – Если срочно ответишь, где Пейнджел, я тут же покину поле твоего зрения и прекращу наносить тебе душевные травмы своим видом. Лады?

-О позор всей нашей семьи, – Элар закатил глаза. Ни на кого это не подействовало. – Разве я сторож брату своему, тем более что видел его последний раз сам не помню когда?

-Что за эльфийская манера отвечать вопросом на вопрос? – незаметно для себя я вступила в разговор. – Говорите кратко и по существу, а то вам начистят фэйс четверо несовершеннолетних хейтеров, и титул семейного позора по праву перейдет к одному красноволосому недоразумению.

Схватить себя за язык хотелось, и очень сильно, но никак не получалось. Окружающие монстрики и простые демоны начали прислушиваться к проблеме.

-Мамой клянусь, которая меня с братьями бросила во младенчестве, – продолжил валять комедию Элар, – не видел Пейнджела с прошлой недели, конкретно и по существу – с четверга. Изыдите, изверги!

-Спасибо за комплимент, – хищно улыбнулась я. – И куда он собирался?

-На тысяча сто пятнадцатый, день Феникса отмечать, – блин, я забыла учесть, что «Экзотик» – на весь Департамент известная СВЗ! С переменной скоростью течения времени. Естественно, что четверг предыдущей недели здесь совпадал с Контер знает каким периодом двухмесячной давности! Теперь можно было ставить большой жирный «икс» (причем не в хорошем смысле) на всей линии расследования и начинать все заново! Ехидина Элар знал о моем промахе заранее! Ничего, сейчас кое-кто поймет, почему на самом деле я не хейтерша… Чисто для прессы – мне этот мир дорог как память.

-И больше вы ничего не знаете, – я снова вспомнила Нейрию и понизила температуру голоса. До степени замерзания водорода. А может, и до абсолютного нуля. Мне было ясно, как день, что потеря родственника Рингила огорчит не сильно. Параллельно с работами по кондиционированию помещения я несколько изменила внешность. В пределах, доступных для моей оболочки по умолчанию. Все равно смотрелось более чем нормально.

-Чтоб тебя в ОВР взяли, – искренне пожелал мне Элар. – Видел я его сегодня, в восьмой приход он отправился, оставь меня в покое, тварь!

На «тварь» я слегка обиделась. Поэтому не устояла перед искушением все-таки подморозить прическу вампирчику с заметными издалека эльфийскими корнями. Элар прошипел что-то маловразумительное, без желания ознакомиться с другими моими умениями, и испарился.

-Зря ты не закончила, Мэл, – прокомментировал мои действия Рингил. – Одним дядей больше, одним меньше… Лучше – меньше.

-И сколько у тебя дядей? – это мы спросили одновременно с Норой. После чего переглянулись с удивлением.

-Восемнадцать, – гордо ответил Рингил. – И все – на одно лицо, с незначительными вариациями. Папа их клонами везде обзывает, за что они его так ненавидят… А зачем? Это ведь почти что правда.

-Сочувствую, – сказала Веледа. – Мою маму в клане тоже не любят, говорят, что она с браком получилась. Но из списков не вычеркнули, так что это не имеет значения.

Что-то я плохо знаю сенгарийцев, надо будет как-нибудь позаниматься историей, а то все спихнула на камушки, зря я их сюда не взяла… Опять пришлось спасать челюсть от атаки гравитации. Теперь я могла с чистой совестью утверждать, что бывшие Аккартианские подсказчики, уникальный артефакт с даром стопроцентно достоверного ясновидения, признали меня своей хозяйкой окончательно и бесповоротно. На одно упоминание их в мыслях они отреагировали появлением у меня на ушах. Мне тут же была выдана все история имеющейся в некоторых реальностях планетки Сенгарри, народ которой с определенного момента своей истории был крупно озабочен двумя проблемами – совершенствованием собственной расы и поисками нового места жительства для всего народа. В общем, история более чем стандартная, многие малые народности именно так вошли в историю. Клан Велки был главенствующим, почему и носил имя Сенгарри. Не стань ее мать демоном Хаоса, правила бы дома целой планетой, а то и империей, в зависимости от варианта реальности.

-И не говорите, не везет мне, – вмешалась я в обмен опытом, помешав сделать это Норе. – Даже не знаю, есть ли у меня повод жаловаться на свою семью, – по команде камушки исчезли с ушей. Стоило мне при них подумать что-либо о своей семье, как они начинали нести такую околесицу, что приходилось их снимать. Есть вещи в этой жизни, недоступные и им.

-Это всегда найдется, только нужно хорошо подумать, – все-таки вылезла Нора. – У меня дома вообще идиллия. Хейтерская. Ну, я тоже стараюсь как могу, чтобы децибелы ниже определенного уровня не падали…

Ха-арошая семейка, ничего не скажешь… Еще раз говорю всем, что если из учетной единицы[11] юных демонов только один более-менее нормальный, то это заслуга их родителей. В смысле, не родителей нормального, а всех остальных. Нормальными по единственному всеобщему и не нарушаемому закону – подлости – становятся те, кто своих родных даже по имени не знает. Вроде меня.

-Короче, я так понимаю, что нам пора в восьмой приход? – задала я вопрос, полагаемый риторическим. Оказалось, что это не так.

-Нет, нам надо проверить информацию, – возразил мне Рингил. – Элар вполне мог солгать, да и резона говорить ему правду у папы не то чтобы нет, но немного. Вот Майра, они с ней почти что друзья… Ну что вы на меня смотрите, мой отец – самый неординарный хейтер всех времен и народов!

Я поспешно отвела глаза. Точно, населяющие межреальность монстры в последнее время вымирают просто с неимоверной скоростью, пора Красную Книгу заводить. Словосочетание «друг хейтера» не относилось к тем, которые слышишь каждый день. Мы с Сулмор – отдельная статья еще не написанной уголовной части хейтерского кодекса. Я всю жизнь считала себя исключением – единственным демоном, который поладил с хейтером, не относясь к его единомышленникам. Похоже, и в этом я не уникальна. Может, не зря неведомый мне непредельщик запретил мне слишком много думать о себе? Нет, я все равно найду его и спрошу, зачем он это сделал, все остальное – после разборок. Нет, положительно – мое самое сильное качество относится к сфере склероза.

-Кто такая Майра? – тем временем уточняла Нора.

-Майра Бриджес, она здесь постоянно живет. Как и мои дяди, не знаю точно, которые из них действительно клоны, – Рингил позволил себе усмешку. – Если припомнить все то, что говорят о незаконных экспериментах, то можно сказать только одно – мало что они знают о настоящем положении дел. Точно о моих предках известна лишь национальность и все.

-А если подробнее? – Норино любопытство перехлестывало через края. Меня и Велку оно поражало одинаково. Неужели наедине Рингил не настроен откровенничать? Впрочем, Рингил решил совместить неприятное с малополезным и рассказывал свою историю параллельно с заглядыванием в кабинеты.

-Ну, бабуля была вампиршей, из редкой разновидности нелетающих, но обладающих яркими цветными волосами. Майра где, не знаете? – из кабинета дохнули пламенем. – Ладно, в другой раз зайду, когда вы не с похмелюги будете… Дед процентов так сто, что из нолдоров, но никакой уверенности в том, что папочкины родители были знакомы. Майру Бриджес не видели? Нет, спасибо, к Контеру не пойду, на той неделе уже был. О чем это я? А, о том, что в наше время для того, чтобы стать отцом, достаточно быть и один раз проворонить момент сканирования энергоматрицы. Или, в крайнем случае, оставить в доступном месте кусок материала со сложной оболочки. Майру хочу! Нет, тебя мне сто лет не надо, педофилка! – из двери выскочило вместе с косяками наглядное доказательство для тех товарищей, которые все еще полагают, что среди демонов большинство крайне непривлекательно. Я врезала по рукам зверюге. Руку отбила, каменная шкура есть каменная шкура. Но троллиха сдаваться не собиралась.

-Мадам, он ясно сказал – подождите как минимум сто лет, – вмешалась Нора. – Пока что он мой.

Троллиха смерила взглядом нахалку. Потом перевела глаза на Велку. Сенгарийка, пользуясь замешательством Рингила, приобняла его за плечи. Я плюнула на вызревающий синяк и тоже решила продолжить борьбу.

-Мы его сами поделить не можем, а тут еще вы вклиниваетесь, – устало-раздраженно сказала я. – Шли б вы лесом, леди, чем дальше, тем лучше. Пока я из себя не вышла.

Рингил усиленно озирался в поисках ближайшего выхода. Похоже, он не понял, что конкретно с моей стороны имела место всего лишь шутка.

-Дык, это, он сам сказал, что хочет, – возразила троллиха.

-Вы – Майра Бриджес? – для порядка переспросила Нора. Троллиха отрицательно покачала головой.

-Без фамилиев мы, – буркнула она.

-Ну тогда, извините за недоразумение, – это сказала Велка. У меня глаза элементарно полезли на лоб. – Рингил, извинись перед тетей, и пошли отсюда.

Рингил был не в состоянии не то что извиняться, но и говорить. Когда непосредственная угроза нашему здоровью покинула нас, не дождавшись извинения за «педофилку», Велка встряхнула тушку потомка великой эльфийской нации.

-Это же «Экзотик», нас бы здесь годами не искали! – прошипела она. – Тем более что мы не зарегистрированы. Кроме Норы и этой Мэл, но у них каникулы.

-Велка, если ты считаешь, что меня можно захватить против моей воли, – на такое предположение я оскорбилась бы и до того, как сняла установку.

-Ладно, но кого-то из нас ты бы точно оставила без внимания. Например, меня. Или Нору. Или Рингила. Который из всех нас заслуживает этого больше всего на свете. Идиот потому что, кроме нашего склепа его ничто не исправит, – Велка отвесила Рингилу звучный подзатыльник. По коридору прокатилось эхо. – Не всю жизнь можно перевести в прикол.

-Всю, не всю, – обиделся Рингил. – По голове зачем бить, я отключиться не успел…

Велка немедленно сменила гнев на милость и принялась гладить бедного ушибленного вампиренка, параллельно отражая взгляды Норы. Та смотрела на сенгарийку с явным желанием испепелить, к счастью, без вложенного импульса. Велка словно бы не замечала этого, продолжая залечивать собственноручно нанесенную шишку. Наконец сам Рингил понял, что дело зашло далековато, и отстранил заботливую сенгарийку.

-Спасибо, я в состоянии выдержать это сам, – ответил он, отходя от стены, о которую опирался для пущего эффекта. – К нашему мелкому счастью, сегодня время здесь идет в ускоренной фазе, а не как обычно… Привет, Майра.

Я сразу же повернулась к тому месту, куда смотрел Рингил, Нора и Велка повторили мое движение. У стены стояла покрытая зеленой чешуей личность определенно женского пола, все остальное на совести породившей ее нации. Волосы ей заменяли ровные ряды крошечных рожек того же цвета, что и чешуя. Честное слово, такого я не ждала. Первый раз удалось увидеть живого вейста не на иллюстрации к художественной обработке похождений из дошефского прошлого Крэш Вечной. Насколько я в курсе нашей истории, их вообще две штуки на весь Департамент, сама Майра и ее брат. Почему имя ничего не пробудило в моей памяти, не знаю. Вполне вероятно, что всего лишь по той причине, что ее бесполезно будить. В принципе.

-Что, сестричек привел? – вместо приветствия поинтересовалась Майра. – Или ты просто с выбором справиться не можешь?

-Моя личная жизнь в минимальной степени нуждается в твоем вмешательстве, – спокойно и размеренно произнес Рингил заранее заготовленную (зуб даю, который на полке у меня дома валяется, причем вместе с трехлетним слоем пыли на нем!) фразу. – Я, в общем, по мелкому такому вопросу. Папу моего не видела?

-Видела, он в восьмую общагу час назад, местный в смысле, уполз. Я уловила только, что он там с кем-то встречаться собирался, – Майра пожала плечами. – Не говорил, с кем.

-Большое пси, – ответил Рингил. – Ну что, мы узнали что хотели? Не надо отвечать, Велка, это был риторический вопрос. Кто помнит адрес восьмого прихода?

Нора пристально уставилась в пол, как будто там одновременно была написана величайшая истина для демона и показывали что-то захватывающее. Велка изучала узоры на стенах. Я молчала по одной простой причине – насчет восьмого прихода мне не было известно абсолютно ничего.

-Это был нормальный вопрос, поясняю для особо одаренных, – через минуту общего молчания сказал Рингил. Особо одаренная Нора подняла глаза с коврового покрытия, стилизованного под плесень (или плесени, стилизованной под ковровое покрытие) и ответила:

-А что ты скажешь по такому вопросу, как запрет на мгновенные перемещения в пределах нашей реальности даже через третью точку?

-А хоть через пятую! К Контеру этот запрет, или к тому, кто его изобрел, подозреваю, что это одно и то же лицо, – Рингил хлопнул рукой по стене. Обрушилась значительная часть засохшего мха. Вместе с узором. – Искуплено будет в следующий раз, когда я попадусь на глаза автору этого бывшего шедевра. Погнали!

Нора не стала упрямиться – похоже, отпечатка Рингиловой ладони на стене было достаточно, чтобы убедить ее плюнуть на кодекс лишний раз. Я не успела даже проследить сам момент перехода. Просто вместо сверхсовременных катакомб мы оказались в естественных. Здесь стены были измалеваны разноплановыми граффити, некоторые из которых принадлежали не демонам, что можно было заключить из их плачевного состояния.

-О! А эту рожу по моему эскизу делали, – Рингил ткнул пальцем в одну из картинок. – Только никак не вспомню, кто заказывал. Не ты, Нора?

-Нет, не я, – Нора погрузилась в воспоминания на секунду. – То есть я, но для кого-то другого. Отсюда, из нашего восьмого прихода. Опять имя забыла, блин!

-Без блинов, – погрозил пальцем Рингил.

-С оладками! – хихикнула Нора. – Вспомнила, Сауроныч заказывал. Это кличка, а не отчество.

-А это – тоже твое? – я указала на одно из изображений. У Рингила медленно отпала челюсть. Похоже, он не верил, что можно с одного взгляда просечь стиль. Нора же подтвердила мое предположение:

-Да, только это – я воплощала в жизнь, – Нора прикоснулась к изображению. В отличие от предыдущего, оно демонстрировало не искаженную рожу, смутно знакомую мне по какому-то из учебников, а имеющее нечто общее с самой Норой привлекательное женское лицо. – Сам Рингил редко рисует, ему это нравится слишком сильно.

-Обо мне можно не в третьем лице? – спросил Рингил. – Мы здесь не на экскурсии, и если упустим моего отца, будем искать еще месяц как минимум, по всем правилам международной разведки.

-Плевать на правила, – Велка оторвалась от созерцания стенок. – Нора, насколько я помню, в восьмом приходе автоматически регистрируют всех, кто пробыл здесь больше секунды?

-Да, – Нора на секунду задумалась. – Только вот регистраторы от терминала не отходят. У нас, мелочи из восьмого, раньше любимым занятием было их дурить, так они нас до сих пор не подпускают.

-У кого это «нас»? – холодно спросил Рингил. Я проследила его внимательный и очень нехороший взгляд, направленный на Нору. Похоже, приколы временно закончились и сменились серьезным отношением к жизни. Даже гиперсерьезным. Я снова пожалела населяющих межреальность созданий, появления в этой реальности ревнивого хейтера они могли не пережить.

-Не твое дело, – ехидно сказала Нора. – Хотя… Да нет, перечислять слишком долго.

Из кажущихся спокойными серых глаз хейтера вылетела молния, поразившая одно из немногочисленных чистых мест на стене.

-Нора, я все же не понял, я тебе вообще зачем нужен? – не отрывая взгляда от прожженной дыры, в которую пробивался слабый свет, произнес Рингил. – Исключительно по той причине, что соотношение мальчиков и девочек среди нашего поколения – один к пяти?

-Исключительно по той причине, что другого такого, не буду говорить, кого именно, в природе не существует! – взорвалась Нора. – Хоть один раз воспользуйся тем, что считаешь мозгами, и желательно по назначению!

-Нора хочет сказать, что если бы ты не был ей зачем-то нужен, она давно нашла бы себе полную колоду созданий противоположного пола, – перевела Велка, схлопотав еще один крайне «доброжелательный» взгляд от Норы. – Когда вы окончательно оформите свои отношения, мне придется переквалифицироваться в воспитательницу детсада в какой-нибудь захолустной реальности.

-Дети, Велка, ни в чем не виноваты, даже человеческие, – я не смогла удержать себя от вступления в разговор. – А вот ты для хейтера хлипковат, Рингил. Баланс надо уметь держать, а то никогда не добьешься того, чего хочешь. Или не хочешь, в зависимости от обстоятельств.

-Мэлис, отстань, – твердо ответил сын эльфийской нации. – Не надо разбирать бардак в чужой личной жизни, вдруг мне так больше нравится, а?

-Да я так, в надежде на ответную услугу, – пошла на попятную я. Похоже, что для того, чтобы понять хейтера, нужно быть такой же, а не просто притворяться.

-Предлагаю познакомить ее с кем-нибудь, а то задолбает, – произнесла в пространство Велка. – Нора, художественное выведение из себя всех окружающих в программе ваших соревнований не значится? А тогда в каком же поединке она победила?

-Во всех, – Нора явно еще не растеряла остатков своей симпатии ко мне. – В которых участвовала, в смысле.

-Да ладно, не надо прикрывать грудью щит, – я решила поступать и далее в соответствии с советами Сулмор. – Приписать мне способность довести до зеленых чертиков лучших хейтеров нашего поколения – это такой комплимент, что я до конца жизни не отмоюсь. А на полосатенького я не претендую, у меня и так есть из кого выбирать, можете быть спокойны по этому вопросу.

Рингил, как мне показалось, вздохнул отнюдь не с облегчением. Неужели он считал, что меня привлекает вероятность жить с личностью, которую от меня можно отличить только по полу и ранней седине на стрессовой почве? Девочки и мальчик, несмотря на всю маскировку, в глубине души я остаюсь синтегисткой, и хейтерские отношения мне без надобности, как и проблемы в чужой личной жизни. Мне б в своей разобраться раз и навсегда, только до этого еще долговато… Всю жизнь меня ставил в тупик один непреложный закон – демоны Хаоса растут быстро, но взрослеют медленно. Из этого замкнутого круга есть один выход, и его нашли хейтеры. Только вот меня он нисколько не привлекает.

-И вообще, – продолжила я, – мы здесь с несколько иной целью, чем препираться и терять время. Я согласна с кодексом, но один раз в жизни можно и вспомнить про время.

-Ну, я первым высказал эту мысль, так что я с ней согласен, – похоже, Рингил прикинул перспективу моего выбытия из рядов претенденток на его жизнь и понял, что это все-таки было везение. Нора, тоже несколько обрадованная моим заявлением, шустро вычислила направление и объявила, что до того самого компа, на котором записано, кто и когда прибывал сюда и насколько долго задерживался, осталось всего ничего, пара поворотов. В полной тишине, показавшейся моим натруженным ушам райской музыкой, мы преодолели указанный отрезок пути. Вернее, почти преодолели. Нора выглянула из-за угла, жестом показывая нам оставаться на месте. Зря, достаточно было того, что ее заметили. Мощный заряд энергии влепился в косяк, лишь чудом никого из нас не зацепило.

-Блин, ты не сказала, как сильно вы достали регистраторов! – прошипел Рингил.

-Это не они, – таким же тоном ответила Нора. – Это беспредельщики пожаловали.

-Не верю, – Велка секунду потратила на просвечивание стены, – хотя нет, верю. Контеров склероз, восьмой приход после третьего хуже всего ладит с непредельщиками, но почему им обязательно нападать именно сегодня?

-Вопрос, насколько я понимаю, риторический, – съязвил Рингил. – Они там в компе копаются, гады!

-Пошли компанию составим? – невинно поинтересовалась я. На меня уставились три пары крайне удивленных глаз.

-Ты совсем? – для убедительности Велка покрутила пальцем у виска и постучала по лбу. Я пожала плечами, извлекая из воздуха родной КС-13 с некоторыми модификациями. А ведь собиралась не брать…

-Народ, такие ветераны локальных конфликтов – и не предвидели, что у меня с собой средство самозащиты? – в ответ на это утверждение все подобрали челюсти. – Кто со мной? Я так и знала, трусы несчастные! – и не дожидаясь, пока мое утверждение переварят и усвоят, я вышла на линию огня. Копавшаяся в громадном допотопного вида терминале троица синхронно обернулась. Насколько я разбираюсь в иерархии непредельщиков, все трое были заурядными «шестерками». Два стандартно-привлекательных парня, зуб даю, что в свободное время числящихся в какой-нибудь захудалой команде, плюс девушка из серии «цензор выпал в осадок», это я конкретно по поводу формы одежды, или раздетости, или как это еще там называется.

-Отрадно видеть демонов, берущих пример с меня, – начала я пришедшую в голову речь. – Эй, лапочка, ручки держи так, чтобы я их видела, и как можно дальше от клавы! – я поправила угол, расширяя конус поражения. Теперь в любом случае досталось бы всем сразу. – Шутки кончились, так что отвечаем конкретно и по существу. Вас тут много?

-Больше, чем ты сможешь насчитать, малявка ненормальная, – ответил один из непредельщиков, обидевшийся на «лапочку».

-Значит, опять недооценивают мои способности, – притворно грустно вздохнула я. – Когда же вы на своих ошибках учиться начнете?

Закончить мне не удалось. Опрометчиво оставленная мной без внимания вторая дверь приоткрылась. Вошедшая в нее проблема была раз в десять серьезнее троицы хакеров.

-Позже тебя, – ответила на мой последний вопрос вышеуказанная проблема. Лица проблемы я не видела, оно было скрыто под защищенным от просвета капюшоном темно-серого плаща. Ежу ясно, начальство пожаловало. Голос начальства мне не понравился – змеиное шипение и то приятнее. Но мне было, в общем, все равно. Чего мне бояться, если я априори сильнее любого демона? На всякий случай в автоматический режим перешла защита от «барьера». Защиту я разработала лично, после того, как дважды попалась в эту ловушку.

-Побойтесь хотя бы Контера, дамочка, – плащ был сделан на совесть. Я смогла определить только пол начальницы. – Я вообще не ошибаюсь.

-С чего бы это мне бояться собственного мужа? – удивилась непредельщица. Упс! Откуда же я знала, что здесь такой важный стратегический объект? Приняв мое замешательство за недоверие, женщина обнажила голову. Здравствуйте, я ваша тетя, то есть вероятная прапрабабушка… Волосы цвета, среднего между расплавленным серебром и ртутью, рассыпались по плечам личности, известной всем с недавних пор как Сильвер Дэз, действительная жена проклятого Контера и идейная вдохновительница (по распускаемым ей же слухам) тех самых вещей, за которые его и прокляли.

-Да так, ради прикола, – не растерялась я. – Не пробовали?

-Даже в голову не приходило, – улыбнулась Дэз. – А ты меня разве знаешь?

-Кто ж вас не знает? – вопросом на вопрос ответила я.

-Понятненько, – Сильвер на секунду задумалась. – А я тебя вроде где-то видела. Или не тебя?

-Меня ты видела, сволочь! – из-за моей спины проорал Рингил. Похоже, о своем участии в хейтерско-непредельщицких конфликтах он скромно умалчивал. Во всяком случае, предпенсионного возраста КС-7 в его руках явно в них участвовал.

-Решил вспомнить о своей принадлежности к номинально сильному полу? – ехидно спросила я полосатого.

-Девчонки, я так думаю, уже побежали за помощью, а мы их пока отвлечем, – протелепатировал мне Рингил. Я подумала, что правильно рассчитала действие слова «трусы» на хейтеров. Помощь не помешала бы – во-первых, незачем всем подряд демонстрировать мои способности; во-вторых, с Дэз так просто справиться все равно не получится, даже мне придется приложить силу.

-Это где же мы с тобой виделись? – Дэз изобразила глубокую задумчивость. – Что-то не припомню.

-Сейчас вспомнишь, гадина! – КС-7 в руках Рингила был нацелен точно на Контеровскую супругу. – Одно жалко, второй, – тут Рингил завернул слово, от которого осыпался бы бетонный забор, если бы стал местом нанесения такого выдающегося ругательства, – здесь нет, а то бы я, – далее последовал долгий перечень желаний и намерений, от которого, все же, зевать не хотелось. Во всяком случае, Дэз слушала крайне внимательно.

-Вроде вспомнила, – наконец объявила она. – Кстати, вторая, которая действительно то самое слово, как ты только что выразился, пока в открытом доступе. Позвать? Я в принципе не против посмотреть, как ты будешь воплощать в жизнь пункты с восьмого по пятнадцатый…

Рингила передернуло. Меня тоже. Не знаю, какая личность может заслуживать перечисленных полосатиком мучений, но даже хейтер без причины такого бы не пожелал. А это значит, что причина была, и весьма даже существенная. Интересно, не причастна ли Дэз к тому неприятному эпизоду в его жизни? Похоже, что да, так как после секундного проявления слабости Рингил громко повторил то выражение, которое известно каждому синтегисту, но в каноническом тексте озвучки одного из наших священных фильмов применялось к мужчине. Конкретно к нашему аватару, если интересно.

-Это ты себя только что охарактеризовал? – уточнила Дэз. Рингил в ответ на это выстрелил в одного из непредельщиков, после чего снова взял на прицел жену Контера и сообщил мне все, что думает по поводу моего зевка. Я мысленно извинилась, на автомате, не успев себя остановить. К счастью, и без того местами деморализованный хейтер пропустил это упущение. Я же поступила так, как полагалось на моем месте любому хейтеру, то есть со всей дури шарахнула по всей троице. Хотя нет, не со всей дури, всего лишь с половинной мощностью. Сделав вид, что это был так называемый предупредительный выстрел (согласно инструкции, предупредительным считается четвертый выстрел, сразу после контрольного), я демонстративно переключила КС-13 на пятьсот единиц, благо продукт сочетания моих мозгов и моих же инициативных рук позволял. Непредельщики сразу же перестали корчиться на полу. Разумно, а то могу посчитать любое движение за повод применить силу… А тем временем перепалка между хейтером и непредельщицей утихла. Я поразилась этому факту до глубины души. Похоже, к той личности, которую предложила пригласить Дэз, Рингил испытывал куда более «теплые» чувства, чем к самой жене Контера. Я, кстати, тоже не сильно плохо к ней относилась. Нормальная, в принципе, личность, а в какое-то ее отношение к реформам Контера я не верила. Смысл? Все равно никто правды не скажет, кроме самого Проклятого, а он и сам может быть не в курсе дела. Ведь в свое время искренне считал, что всем добра желает, причем не только желает, но и творит это самое добро… Правда, полным кретином он не был, всего за пару десятков лет понял, как все окружающие к его «добру» относятся. Жена у него тоже умная, как увидела меня в деле, так сразу замолчала. Или язык от неожиданности проглотила, кто ж ее знает… Как оказалось, сообразительность Дэз я несколько преуменьшила. Похоже, до нее дошло не только то, что я могу быть опасной, но и то, почему…

-МК, чтоб я человеком стала! – вполголоса восхитилась она. – Так ты все-таки к нам вернулась…

-Леди, не делайте из мухи динозавра, – я поспешила разочаровать непредельщицу до того, как Рингила заинтересует, что такое МК и с чем ее, то есть меня, едят. – Я вовсе не МК, во всяком случае в вашем понимании, а только скромная претендентка на это звание. Настолько скромная, что мою кандидатуру выдвигали ваши коллеги, а что касается меня самой, то мне такая честь даром не надо, даже если доплатят. Я понятно выражаюсь?

-Не обижайся, малышка, – Дэз издала тихий смешок, напоминающий снисходительное хмыканье. – МК – это название не цели, а всего лишь последнего (на данный момент) из промежуточных этапов. Так что тебе этот титул принадлежит по праву. Но если тебя он не устраивает, может, передашь его кому-нибудь?

-Это вы о чем? – подозрительно спросила я. Впрочем, того, что мне тут же предложили, я даже не думала подозревать.

-Все проще простого, малышка, если тебя не коробит это обращение, – начала Дэз. Я тут же сказала, что обращение доводит меня до белого каления, и предложила называть меня по имени. – Ну ладно, Мэлис так Мэлис. Не в этом суть. Главное, что ты вполне можешь стать причиной возрождения проекта «Идеал». Даже если результаты твоей проверки действительно были подлинными, в чем я слабо сомневаюсь, так как была в составе комиссии, все равно закрыли его только после твоего исчезновения. Жалко, конечно, что первая попытка вернуться к почти что оправдавшей себя идее провалилась с таким треском, – говоря о «первой попытке», Дэз внимательно смотрела на Рингила. – Но если вы оба вернетесь к нам, мы точно выясним, чего вам не хватает до идеала. Ну как, по рукам?

-Иди ты… (направление и конечный пункт подставьте сами), – отказался Рингил. Я тоже отрицательно покачала головой. Если они выяснят, что я и есть их идеал, проблем прибавится в геометрической прогрессии. А их мне и так хватает. Как выяснилось через секунду, у кого-то на этот счет было другое мнение. И этот кто-то не остановился перед таким действием, как простой мощный импульс из аналогичного моему оружия. Разумеется, по закону подлости от этого воздействия я не подумала защититься. Падая, я успела услышать:

-Тогда обойдемся без вашего согласия…

Очнулась я от звука, напоминавшего грохот отбойного молотка. Приоткрыв глаза, я пришлепнула ползшего мимо паука и поспешно послала все свободные энергетические ресурсы на глушение звона в черепе. Еще одно доказательство того факта, что свободного места в голове перебор. Завершив процесс открытия век, я постаралась не стонать, поднимаясь на колени. Да, по сравнению с прошлым приключением условия несколько лучше. Пол – пластиковый, с подогревом. Решетка – энергетическая, приятного голубого цвета. Да еще и камера одиночная… Поправка, опять двухместная, но сокамерник более приятный. Опять этот Контеров Ник в голову лезет! Повторив операцию замены, я щелчком отбросила трупик паучка к решетке, чтобы вида не портил. Красивая получилась кремация, ничего не скажешь. Ну ладно, с одной церемонией покончили. Переходим к следующей. Я подползла к все еще валявшемуся в несознанке Рингилу. Незачем тратить время на изучения путей выхода отсюда, пока я не выясню, как вытащить с собой личность, стопроцентно лучше меня разбирающуюся в местных условиях.

-Эй, спящий красавец, пора вставать! – я потрясла полосатика за плечо. Ответом стал слабый стон. Неужели поймал больший заряд? Свой я оценила единиц так в четыреста, по крайней мере потому, что боли почувствовать не успела. Ладно, все равно Рингил пока что является моим единственным шансом выполнить намеченные на поездку планы. Я мысленно восстановила процесс передачи части энергии, «порадовалась» отсутствию толкового энергоконцентратора, добрым словом вспомнила своего аватара (на всякий случай) и приступила к действию. Практически заглушенный звон в черепушке вернулся на место, но зато полосатик зашевелился и в порядке своего возвращения к полноценной жизни тихо обложил непредельщиков и зачем-то меня. На такое неприкрытое хамство я обиделась. Конечно, поймать затылком заряд из болеизлучателя – на это большого ума не надо, но сам-то он сглупил аналогичным образом. Впрочем, до пострадавшего хейтера я поспешила донести другое соображение:

-Конечно, только то самое, как ты сейчас сказал, стало бы делиться с тобой энергией, – обиженно сказала я. – Большое пси!

-Извини, – не глядя мне в глаза, уронил Рингил. – Понимаю, мне нужно было следить за своей спиной. Но эта тварь…

-Радуйся, что такую личность заинтересовал, – в тон ему ответила я. – Жена Контера тобой интересуется, повод для гордости появился.

Голова напоминала о том, что не является сплошной костью, и это выводило меня из себя. Потраченная на возвращение в сознание полосатика энергия возвращалась медленно. Тоже хорошая причина злиться. Впрочем, успокаиваться и не стоит. Злая Мэлис Крэш несколько сильнее доброй, а сила точно пригодится.

-Не в первый раз, – огрызнулся Рингил. – Нужен я им зачем-то, гадам. А вот ты на кой сдалась? Как эта зараза тебя обозвала? МК – это вообще что обозначает, если не секрет?

-Секрет, – я злилась. Процесс двигался в сторону прогресса. – Я – это совершенно отдельная статья. А, Контер, гадина!

Последнее относилось к тому факту, что по достижении мной той хорошо известной точки, за которой моя сила обычно возрастала многократно, вместо привычного прилива готовности разносить все окружающее, последовало слегка ослабленное повторение полученного недавно импульса. По крайней мере, мне так показалось. Да, опять я недооценила противника. Но вроде бы непредельщики не знали о моей способности использовать ненависть в качестве источника энергии? Или это блок для хейтеров-радикалов? То есть, от них?

-Контер – гадина, согласен, – невозмутимо прокомментировал Рингил мои последние слова. – А к тебе он какое отношение имеет?

Я чуть было не сказала, какое. Но при явно имеющихся здесь устройствах слежения неразумно было повторять гипотезу о моем вероятном предке.

-Да никакого, это меня какой-то дрянью только что шарахнуло, – очень медленно ответила я, стараясь не двигать головой.

-Значит, закончили-таки свою систему, – Рингил медленно, цепляясь за меня, приводил себя в вертикальное положение. – В прошлый раз удалось обойти, дырок было немерено. А сейчас…

-Что сейчас? – радуясь смене темы и желая хоть что-то понять в вопросе, уточнила я.

-Довели до совершенства, – «объяснил» Рингил.

-Что я в тебе ценю, так это привычку ясно излагать свои мысли, – с неприкрытым сарказмом сказала я. – Что за система, последний раз спрашиваю!

-А, определенная реакция на определенные действия, – отмахнулся полосатик. – Если захочешь отсюда выйти без разрешения, или там применить насилие к окружающим мордам, или еще что там предусмотрено программой – получаешь по полной программе.

-Ежкин дрын! – кратко и по существу выразилась я. Можно было длиннее и информативнее. – Так что, получается, что отсюда мы не выберемся?

-Я же как-то выбрался в прошлый раз, – отпарировал Рингил. – Здесь даже вопрос о времени стоит постольку поскольку, а уж насчет всего остального…

-Короче, остается только надеяться на внеплановое чудо, – подытожила я. – Или на два чуда…

Рингил сразу понял, что я имела в виду. Во всяком случае, он улыбнулся, как совершенно нормальный демон, и повторил:

-Да, именно на два чуда. Ты права.

Я несколько по-новому посмотрела на полосатика. Оказывается, не такой уж он и страшный, даже вполне привлекательный. Конечно, до многих наших мальчишек не дотягивает, но определенный шарм в наличии имеется. Хейтерский образ жизни портит демонов, но если просто поменять эту рубашку, которой словно сто лет полы мыли, и помоечные джинсы на… а хотя бы на то, что завсегдатаи вампирских вечеров называют «парадная форма одежды» или «прикид под Дракулу», то получится очень даже ничего. Даже не ничего, а просто блеск! Жалко, что такое чудо пропадает здесь без возможности продемонстрировать себя всей прогрессивной общественности. Общественность, конечно, впала бы в долговременную кому, но это второстепенная деталь. Несущественная.

Закончив недолгое лирическое отступление, я перешла к осмысливанию конкретной ситуации. Пока два чуда в лицах Норы и Велки думают над вопросом нашего спасения (это если они в принципе собираются нас спасать), задача-минимум состоит в сокрытии моих истинных способностей от желающих их определить. Ну, если на время испытаний защитную систему не отключат, хрен (растение такое) они увидят, а не проявления моей силы. А если отключат, то хрен они увидят вместо меня и Рингила. Так и так все складывается в нашу пользу. Конечно, можно донести идею и до ушей полосатика, но я не уверена, что нас не слушают. А не хотелось бы, чтобы непредельщики все узнали от меня. Особенно то, что им знать в принципе не положено.

-Что ты там про время сказал? – вместо этого спросила я. Рингил пожал плечами.

-Здесь СВЗ, если ты так не поняла. Или ты время не чувствуешь?

В голове всплыл идиотский анекдот. «Счастливые часов не наблюдают», – со стоном заметил Мелькор, в который раз стукаясь головой о большие часы, висящие над троном в Хэлгоре…». Ассоциативное мышление развлекается, чтоб его! А ведь действительно, течения времени как такового я не замечаю, только если изменение происходит при мне, тогда… Придется принимать на веру слова Рингила.

-Да, кстати о птичках, хватит тему менять, – вспомнил Рингил. – Повторяю, мне все еще интересно, с какого Контера ты сдалась непредельщикам.

-А ты с какого? – вопросом ответила я. Хотя примерно и так понимала. Если полосатая «лапочка» является, так сказать, потомком одной из отпущенных на волю моделей идеала, а сама модель вне пределов досягаемости, то озабоченные возрождением проекта личности будут брать что есть. В смысле, кого попало. Типа меня или Рингила.

-Думаешь, у меня было время или желание спрашивать? – Рингил опять вспомнил, что является хейтером. Не вовремя, блин!

-Ну, мог хотя бы для прикола поинтересоваться, – осудила я пассивность в вопросах, связанных с жизнью. – А насчет меня все проще простого – до сих пор не могут выяснить, нужна я им или нет. Время от времени ловят и пытаются понять, зачем.

-И эта личность еще утверждала, что я не умею ясно излагать свои мысли! – обратился к окружающему пространству Рингил.

-Я сказала совершенно по-другому, не надо перевирать мои слова, – вместо пространства ответила я. Похоже, близилась мелкая перепалка. Локальный конфликт, или, в хейтерской терминологии, элементарный способ поддержки отношений на одном уровне. Но увидеть, услышать и поучаствовать мне было не суждено. С другой стороны решетки за нами наблюдало несколько личностей в плащах с капюшонами.

-Эй, Гюльчатаи, личики откройте! – весело предложила я, решив начать свое сознательное пребывание у непредельщиков с проверки допустимого уровня хамства. Как известно, вежливый хейтер – это нечто настолько беспрецедентное, что и сравнить не с чем. Не будем портить традицию.

-К сожалению, обойдешься, – ответил один из «капюшонов». Голосом Дэз. – Ну что вы все на этом героизме крыши потеряли? Я всегда предлагаю сделать, как лучше…

-А получается, как всегда, – закончила я за непредельщицу. – И героизм здесь не при чем, просто вы никак не можете научиться понятию равноценного обмена. Абсолютно уверена, что если вы и посещали курсы… что там в ваше время было для умственно одаренных… а, «Учения Тьмы», то лекцию о психологии прогуляли строем. Не первый раз мне предлагают принять участие… Не буду перечислять, в чем именно, чтобы вас не травмировать, но ни разу не поинтересовались, что я за это хочу получить.

Звук синхронного удара примерно десятка челюстей о пол последовал незамедлительно, но Дэз, которая вроде бы была здесь за старшую, переварила мои слова первой.

-Не думай, что здесь можно качать права, – холодно сказала она. – Впрочем, можно сделать исключение, но только если твое предложение нас заинтересует. Хочешь равноценного обмена – будет тебе равноценный обмен.

В принципе, именно такой реакции я и добивалась. Значит, о моей истинной ценности Сильвер Дэз понятия не имеет, и хорошо. Если бы имела, мы бы сейчас обсуждали мои условия, а я бы особо упирала на возмещение морального ущерба. Рингил за моей спиной пытается понять, к чему это я клоню, но получается у него плохо. Застрял между мыслей о том, что я все-таки тронулась, и мнением, что это такой хитрый трюк. А, значит, на телепатическое общение между подопытными запрета нет! Ну и великолепно! Делая вид, что усиленно размышляю над словами Дэз, я быстренько убедила Рингила, что его вторая мысль была правильной. Если уж придется ждать чуда, то процесс ожидания должен быть минимально противным.

-Согласна, – наконец ответила я. – И что дальше?

-Ну, ты же не будешь против небольшой проверки твоей, скажем так, состоятельности? – крайне ехидно поинтересовалась Дэз. Нет, товарищи непредельщики, меня таким тоном фиг проймешь!

-Смотря в чем она будет состоять, – спокойно сказала я. – Подробно опишите процедуру, будьте так любезны.

Несмотря на то, что одежда непредельщиков высшего звена недоступна для просвечивания, я могла голову дать на отсечение (даже свою), что Дэз скривилась, словно попробовала лимонно-хренного салатика[12] (или лимонно-хренового, как его называют жертвы данного блюда вегетарианской кухни). Похоже, посчитала, что я издеваюсь. Считайте так и дальше, если вам так хочется, леди, но я просто пыталась создать прецедент.

-Тебе ничего не придется делать, – медленно, следя за каждым словом, начала Дэз. – Просто проверим полностью твою энергетическую структуру.

-Не соглашайся, Мэл, – театральным шепотом посоветовал мне Рингил. – Меня пытались проверить – теперь видишь, но что я похож?

-Вот видите, мне не рекомендуют, – в глубине души я просто каталась от хохота. Я отлично знаю, что такое проверка энергетической структуры, причем саму себя я уже проверяла. Ничем не отличается от стандартной, честно говоря, но исключительно по той причине, что некоторые связи сделаны скрытыми. Больше половины, если продолжать говорить правду. Так вот, если смотреть на полную картину, можно с ходу понять, что я – настоящий шедевр. Дело в одном – непредельщики обязаны знать про эти самые скрытые связи, кроме них некому было такое сотворить. С другой стороны, в свое время уже было принято решение о моем несоответствии заявленным параметрам, если и дальше пользоваться терминологией непредельщиков. Значит, происхождение моей силы имеет слабое отношение к энергоструктуре.

-Больше его слушай, – встряла в разговор крайняя слева непредельщица. Голос был мне незнаком в принципе, но Рингил, услышав его, сжал кулаки. – Если бы не оказывал сопротивления, все бы обошлось нормально.

-А я совсем не в этом смысле, – я обезоруживающе улыбнулась. – Не понимаю, у вас что, старая схема пропала? Или вы копии не делали?

-Нам хотелось бы выяснить положение дел на данный момент, – после короткого выразительного рычания ответила Дэз. Похоже, насчет «пропажи» старого файла со схемой моей энергетической структуры я попала в точку.

-Ладно, ноль проблем, – я пожала плечами. – На сканирование даю добро. Самой интересно, что ж во мне все-таки такое особенное имеется, что столько народа интересуется. Да, кстати о птичках, показатели снимать сами будете или автоматику подключим?

-И то, и другое, – крайняя слева личность порылась под балахоном, вытащила небольшую ерундовинку типа ручки. Из «ручки» вылетели два тонких луча и менее чем за секунду обежали мою оболочку с ног до головы. Ощущений при этом не было никаких. Непредельщица нажала на портативном сканере какую-то кнопку, и я поняла, до чего дошла наука в наше время. Оказывается, в том же корпусе был смонтирован еще и голографический проектор. Правда, насладиться видом схемы собственной энергоструктуры мне не дали. Непредельщики столпились вокруг изображения и развязали дискуссию. Правда, телепатическую, так что мы остались в полном неведении. Удалось только рассмотреть, что в какой-то момент разговора включили еще один проектор.

-Не видишь, что они там делают? – мысленно спросила я Рингила, с места которого вроде было лучше видно.

-Сравнивают, – коротко ответил Рингил.

-С чем? – я немного недопоняла. Если у них была в записанном виде схема шестилетней давности, то почему Дэз так отреагировала на мои слова о ее пропаже? А если это не моя схема, то чья же тогда?

-Моя, – ответил на мои мысли Рингил. – Это моя схема, я ее видел.

Я поверила ему на слово. Есть у нас, демонов, такая особенность – все, что относится к себе – помним. В смысле, чужую схему энергетической структуры я бы вряд ли запомнила, а вот свою…

-Жалко, нельзя их подслушать, – сразу после того, как моя осторожная попытка завершилась очередным ударом по моим многострадальным мозгам, сказала я. – Хотя… Эй, требую открытого доступа к касающейся меня информации! Что вы там нашли?

У непредельщиков от звуков моего голоса оборвалась телепатическая связь. Нельзя забывать о том факте, что полностью безвредной и безопасной я смогу считаться только после разрушения сознания, и то неизвестно, подействует ли.

-Потрясающую способность доставать всех подряд, – ответила одна из непредельщиц. Похоже, с чувством юмора у нее все было в порядке.

-Это я и так знаю, а что еще? – сдаваться я не собиралась. Равно как и серьезно относиться к ситуации.

-Как минимум однократный прием кристаллической крови[13] без добавок, – голос этой непредельщицы показался мне знакомым до боли. Во всяком случае, когда-то я его слышала в сходных жизненных обстоятельствах. – Об этом свидетельствуют характерные изменения связей. В остальном все соответствует модели МК2-О.

Не люблю я демонов, которые разговаривают, как автоматы. А еще ненавижу, когда меня обзывают кодом. Но здесь злиться пока что противопоказано.

-А, ну хорошо, что все в порядке, – с наигранным облегчением выдохнула я. – А у этого товарища какой диагноз?

Все еще державшийся за моей мощной спиной Рингил подавился. И это его обвиняли в стремлении перевести всю жизнь в прикол! По крайней мере, в вопросе с непредельщиками он предельно серьезен, а это уже что-то.

-Из-за отсутствия должной коррекции связи нестабильны. Попытка выйти за рамки возможностей по умолчанию приведет к немедленному разрушению…

На этом автомат заткнулся. Правда, после того, как Дэз от души толкнула локтем непонятливую коллегу. Я буквально затылком чувствовала, что полосатенький медленно выпадает в осадок. Обернулась я как раз вовремя, чтобы поймать сползающего на пол потомка великих наций. Ну, на руках я его держать не стала, это не мой метод – слабый пол на руках носить, но на воздухе постаралась устроить как можно удобнее.

-Слушайте, кто эту полоумную врачебной этике учил? – вполголоса спросила я. – Вот решит сейчас, что ему уже один Контер, жить или нет, и останется у вас одна морская свинка для опытов, да и то признанная тупиковым путем развития…

Не успела я придумать чего-нибудь еще на тему нехорошести непредельщиков, как Дэз без лишних жестов погасила решетку и подошла ко мне.

-Это не из-за слов, Мэлис, – непредельщица осторожно прикоснулась ко лбу Рингила, считывая информацию. – Но насчет того, что Эми полоумная, ты права. Эми-9, дай сюда свой излучатель. Немедленно!

«Автомат» повиновался беспрекословно. При одном взгляде на излучатель у меня просто потекли слюнки. КС-23, самая новая модель… И самая мощная, с внезапно подступившим холодом подумала я.

-Я сказала – ставить на оглушение, – с температурой голоса ниже абсолютного нуля прошипела Дэз. – Я сказала – чтобы не больше двухсот единиц! – даже у меня в ушах зазвенело от не слегка повышенного тона. – Только ты могла влепить, извини за выражение, Мэлис, детям тысячу, да еще и по два раза!

У меня резко возникло желание прилечь рядом с Рингилом и не вставать до конца каникул. Оказывается, есть еще один плюс у моей сверхсилы. Только вот что-то мне совсем не радостно.

-Самое меньшее наказание, которое я могу придумать, – голос Дэз опять перешел в фазу шипения. Отстраненно я подумала, что Нейрия, похоже, училась замораживающим модуляциям именно у жены Контера, – это, так скажем, дать тебе пережить последствия своей ошибки. Держи, – Дэз передала мне КС-23. – Око за око, так сказать.

Я понимала, что меня продолжают блокировать, и кого-то еще зацепить не получится. Со стороны, конечно, выглядело так, как будто непредельщики мне доверяют, но со стороны как раз смотреть было некому. Эми-9 обнажила голову, даже не думая пытаться избежать наказания.

-Это же Эмэлинн, – потрясенно прошептала я. Неужели произошло невозможное и последняя участница заговора призванных оказалась в моих руках? Нет, таких совпадений в жизни не бывает.

-Оболочка скопирована, – пояснила Дэз. – Они все похожи на кого-то. Но только внешне. Так ты собираешься что-нибудь делать или нет?

-Собираюсь, – на выдохе произнесла я. Но, разрешив мне выстрелить в Эми-9, Дэз чуть нарушила защиту в том ее аспекте, который касался запрета на чтение непредельских мыслей. Во всяком случае, я уловила что-то вроде «наконец-то эта ненормальная перестанет нежничать с подопытными» и быстро, пока ничего не было замечено, просмотрела момент нашего захвата. Я увидела, как у нас с Рингилом (а ничего я смотрюсь со стороны, оказывается) за спиной появляются две фигуры. Одна из них, и Дэз это знает, – Эми-9, а вторая… Личность второй я выяснить не успела. Дэз дает Эми знак выстрелить в нас, но та мешкает, и вторая, перехватив управление излучателем, дважды стреляет в Рингила, затем в меня. Решение пришло быстро. Делая вид, что собираюсь с духом (все-таки в спокойной обстановке выстрелить в демона куда труднее, эта мысль лежит среди открытых), я разрядила аккумулятор почти до предела (хорошо, что излучатели перестали делать «вечными», как мой, например) и нажала на кнопку. Как я и ожидала, отрегулированный на максимальную мощность выстрела излучатель с дохлым аккумулятором сработал как простой парализатор. Иллюзия осуществления желания Дэз была полной. Кто-то из непредельщиц отправил Эми из коридора. Оно и великолепно, через минуту девочка придет в себя и, надеюсь, поймет мою задумку. Издеваться над, в конечном итоге, себе подобными не в моем стиле. Хотя, не узнай я истинную версию событий, поступила бы именно так, как хотела Дэз. Только я не совсем поняла, чего она хотела от ситуации. Снять с себя вину за состояние Рингила – точно, доказать свое доброжелательное отношение ко мне – несомненно… Может, узнать, не склонна ли я сочувствовать другим моделям? Или заснять эту сцену, чтобы на всякий случай был компромат? Не знаю, большинство демонов ставят перед собой столько целей, что, если обратиться к затрепанной метафоре с зайцами, получится аналог заброса гранаты в стаю. Размышления прервала сама Дэз:

-Молодец, настоящий демон, и до нас чуть-чуть осталось. Кстати, у тебя есть желание и дальше занимать эту площадь?

До меня дошло сразу. Похоже, предложенное мне действие было еще и своеобразным тестом на искренность желания сотрудничать. Ну, никто и не говорил, что я собираюсь отказаться прямо. Проще убедить их, что я им сто лет не надо, а ответственный за мое появление на свет проект давно пора забыть.

-Очень небольшое, – абсолютно честно сказала я. – А с этим мы что будем делать?

Слово «мы» не ускользнуло от внимания Дэз. Ну и пусть дальше считает, что я уже полагаю себя частью важного дела. Под «этим» я, разумеется, понимала состояние Рингила. Конечно, повод поволноваться на этот счет был, но в том, как нужно лечить жертв современного оружия, я разбираюсь. Значит, вспомним лекцию о первой помощи. Максимум, что с ним могло произойти – нарушение энергетического обмена энной степени, плюс, похоже, повреждения структуры. Я в него столько энергии перекачала, что должно было хватить надолго. Раз эффект так быстро кончился, значит – есть проблемы. Тем более что уже озвучили одну из них – с нестабильностью связей.

-Ты что, не знаешь, что нужно делать? – со смесью наигранного удивления и лукавства спросила непредельщица. Я приняла мелкий вызов.

-Проверить структуру, сравнить с имеющимся у вас эталоном, локализовать поврежденные участки, внести эталонную схему в программу нормализатора, загрузить туда пострадавшего, – отбарабанила я. А вы что думали – я своими мозгами только для удовольствия пользуюсь? – Программируемый нормализатор в наличии имеется?

-Только стационарный, – ответила Дэз. – А ты неплохо разбираешься.

-Приходится, – сказала я. – И где он у вас?

-Рядом, Мэлис. Ты хочешь сама им заняться? – как бы между прочим спросила Дэз. Опять продолжаете ваши тесты на соответствие, дамочка? Вы еще не знаете, на что я способна!

-Надо с чего-то начинать, – спокойно бросила я. – Дорогу покажите. Сканер там хотя бы есть?

-Разумеется, – кивнула непредельщица. Одновременно она сделала знак почетному эскорту в коридоре. Одна из капюшонистых… а нет, я ошиблась, это как раз был один… взял Рингила. До местного восстановительного центра мы двигались просто в идеальном порядке – четыре непредельщицы, Дэз, я, непредельщик с Рингилом на руках, еще четыре непредельщицы. И так примерно метров тридцать по коридору, мне еле-еле удавалось сдерживать смех. В голове вместо основных приемов работы с нормализаторами вертелась шуточка «Раз вы такие умные, что ж вы строем не ходите?». Оказывается, ходят, да еще как!

У двери Дэз все-таки сообразила отпустить эскорт, пока я не померла со смеху. Параноики, по-другому и не скажешь. Правда, сразу после того, как я вошла в помещение, желание смеяться куда-то делось. Комната была просто огромной, да еще и забитой всякими разными штучками, о большинстве которых я имела самое слабое понятие. Интересно, успею ли я чему-нибудь здесь научиться? Навыки работы везде ценятся. Если Вечная все-таки не сможет выполнить свое обещание насчет подбора мне работы, соответствующей моим способностям, пойду к Кирстен в помощницы. Или в четвертый центр, хотя это только если припрет. В смысле, в совершенно безвыходной ситуации.

Непредельщик сгрузил бесчувственное тело хейтера на конструкцию, в которой я с трудом опознала лабораторный стол. Затем покинул помещение, не пользуясь дверью. Дэз, впрочем, бросать меня в одиночестве не собиралась, похоже, оборудование было дорого ей как память. Правильно она мне не доверяет, кстати о птичках, сколько я во «Вратах» всего перепортила – не сосчитать. Правда, все было испорчено намеренно, но каждый раз удавалось выдать произошедшее за досадную случайность.

Сверхчувствительный сканер (и откуда у этих товарищей, которые с момента возникновения вне закона, самые новые модели?) я тоже опознала, так как видела изображение в омнисети. Если точнее, то в «Вестнике экспериментатора». Как раз в разделе «Новейшее оборудование». К счастью, та рекламная статья была посвящена в том числе и расхваливанию простоты работы с новым сканером. Хотя они все упрощены до минимума, все-таки не каждый способен правильно формулировать мысленные команды. Поэтому модель снабдили простой панелью с кнопками, каждая из которых была аккуратно подписана на трех языках. Похоже, создатели считали, что читать хотя бы на одном умеет каждый демон. Я – умела. По одобрительному хмыканью Дэз я поняла, что оправдываю ее ожидания с лихвой. Закончив сканирование, я повернулась к ней.

-Старая схема у вас? – непредельщица дала мне небольшой носитель информации, не знаю, как его здесь называют. На диск не тянет, хотя бы по размерам и форме. Гнездо удалось найти методом тыка со второго раза. Пару секунд я рассматривала две с виду вполне безупречные конструкции. Только до первого качественного взгляда, разумеется. Да, ничего себе последствия… Если учесть, что и первоначально структура была не слишком устойчивой (я невооруженным глазом видела около десятка пропущенных стабилизирующих связей), то после импульса достаточно было минимального воздействия, чтобы все полетело к Контеру.

-Странно, для таких изменений нужно было приложить куда большую энергию, – Дэз тоже занималась изучением схемы. – Как будто импульсов было не два, а три. Или просто имела место цепная реакция?

-Нет, для такого эффекта стабильность должна была быть на порядок ниже, – привычно возразила я, подсознательно относясь к стоящей передо мной задаче как к учебной практике. Понимать, что от моих действий что-то зависит, мне не хотелось.

-Значит, я что-то упустила, – Дэз снова внимательно присмотрелась к одному из автоматически подсвеченных мест разрыва связей. Меня как током шарахнуло. Три импульса, Контер меня побери! Есть за что, таких, как я, нельзя даже близко подпускать к жертвам! «Прямая передача части энергии пострадавшему от сверхмощного (более шестисот единиц) импульса запрещена из-за высокой вероятности причинения дополнительных повреждений». Не помню который пункт инструкции по первой помощи, но писана она была именно для идиоток вроде меня. Я вывела на экран автоматически сгенерированную программу исправления структуры энергетического обмена и принялась вводить соответствующие изменения. Склероз давал о себе знать – то и дело выскакивали сообщения об ошибках. Дэз не контролировала мою работу, а обхаивать свои действия я старалась вполголоса, так что никаких «дай я покажу, как это делается» или «а чего это ты пытаешься добиться?» услышать не довелось. Закончив пятиминутные страдания, я для очистки совести нажала на «проверку программы» и получила очередное указание на то, что мне больше всего подходит карьера ремонтника переходника.

-Контер! – сквозь зубы бросила я, просматривая последовательность операций в поисках неуловимой ошибки. Вошедший за секунду до этого, но не решившийся нас прерывать непредельщик снял капюшон, удивленно посмотрел на меня и сказал:

-Вот это интуиция. Дорогая, где ты ее взяла?

Я быстро подумала, что объяснять свою гениальность случайно вырвавшимся крепким выражением несколько неэтично, и вернулась к работе, тем более что ошибка уже была обнаружена. Повторная проверка ляпов и багов не выявила, о чем и сообщила умная машина. К счастью, сверхновая мультифункциональная модель уже была подключена к нормализатору, так что осталось только загрузить программу и передать Рингила на попечение технике, которая, в отличие от меня, ошибалась крайне редко. Первый пункт я тут же выполнила. Второй не должен был ложиться на мои плечи. А это значит, что работа окончена.

-Все! – радостно огласила я, забыв, где нахожусь. И тут же поймала еще один соответствующий взгляд от Контера. Кстати, неплохо было бы рассмотреть, чьим именем я так злоупотребляю…

Оказалось, что Контер относился к тем личностям, чьими именами злоупотреблять не грех. Правда, грех произносить их в таких ситуациях и с такими интонациями, как это делаю я и злая половина Департамента. Добрая, впрочем, тоже. Контеру стукнуло, как я помнила, что-то около тридцати миллионов лет, но выглядел он на все сто. Поясню – всем истинным везет с раздачей внешних данных, но редкого демона они устраивают дольше нескольких лет. Потом начинается тщательная шлифовка достоинств, затирка и без того незаметных недостатков и так далее, пока облик оболочки демона не станет абсолютно неживым, хотя и идеально прекрасным. Тут некоторые останавливаются, а другие продолжают погоню за совершенством, но уже в обратном направлении. Занимаются, в смысле, поиском особо привлекательных недостатков и прививают их на полученную выхолощенную почву. Эта кропотливая работа, поглощающая кучу времени и сил, заканчивается в восьмидесяти процентах случаев воплем «Мне совсем другого хотелось!». Еще процентов десять плюет на все и возвращает себе первоначальный вид. Остальные прутся к специалистам. А вышеозначенное большинство продолжает маяться. Так вот, по Контеру можно было сказать, что или он сразу пошел к знающему свое дело имиджмейкеру, или сам дошел до совершенства методом проб и ошибок, но на этой дороге оказался счастливее других. Ко мне проклятый бывший шеф стоял в профиль. Но этого было вполне достаточно, чтобы понять, что среди внешних достоинств Контера отсутствовала только фотогеничность. Во всяком случае, ни одно изображение не передавало и крошечной части того, что я заметила. Все было достойно отдельного взгляда. То, что Контер был рыжим, я знала и так, но вот оттенок… Лучи закатных солнц нескольких реальностей, медное золото, янтарь и мед, пламя костра – все сразу бы померкло рядом с этими волосами длиной чуть больше средней, небрежно связанными в хвост. И никакого отношения к тому, что Контера до этого я видела на очень старой фотографии, да еще и с короткой стрижкой, эта часть моего изумления не имела. Лицо было больше похоже на то, что удалось запомнить, но неизвестный фотограф полностью отказал двадцать второму шефу в праве быть привлекательным без ограничений. А это право у него было. И осталось. Заметив, что я бесцеремонно разглядываю его, Контер отвлекся от разговора с женой, из которого я ничего не услышала из-за глубокого погружения в свое занятие, и прошипел что-то вроде «блин». После чего вернул капюшон на место. Меня словно водой окатили.

-Что это было? – голос мне не повиновался, получилось производное скрипа несмазанных петель, да еще и заикалистое. Истинных демонов я в своей жизни видела часто, но историк был совершенно ординарным мужиком, а уволенный препод общей магии Кэйли смотрелся чистым подростком с сопутствующей недоработанностью.

-Прости меня, пожалуйста, – ответил Контер. Зря он это сделал. Звук его голоса только усугубил мой столбняк. Попытавшись взять себя в руки, я дошла только до мысли «Да что ОН нашел в этой Ртутной Деве?». Вот вам и вся закалка. Личность, всю свою жизнь принимавшая за аксиому принадлежность Контера к перечню самых больших проблем, навалившихся на голову Департамента, и сама ставившая его на первое место, не выдержала одной личной встречи с ним. Интересно, может, преподаватель, сбивающий Сулмор с пути истинного, видел ЕГО? Даже в моих мыслях имя Контера было теперь прописано прописными буквами, да еще и курсивом. Мозг элементарно парализовало, и я была уверена в глубине души, что попроси меня бывший двадцать второй шеф о чем угодно, хоть убить теперешнюю шефиню, я бы сделала это не задумываясь. Но, к счастью, мне суждено было услышать не это. И, к сожалению, меня попросили о другом. Дэз что-то шепнула своему мужу, и тот снова повернулся ко мне. Так, чтобы я видела лицо.

-Поможешь нам выполнить свое предназначение? – прямо спросил он. Я снова вернулась в состояние с неплотно прилегающей крышей.

-Да. Вам. Только ВАМ, – ответила я. Очень тихо, чтобы снова не сорваться на визг. – Ради вас – все, что угодно. Все во имя Контера, все во имя истины, – не понимаю, в какой части моей головы хранились сведения об обрядах «Наследников Контера», но одна из ритуальных фраз всплыла очень «вовремя». Так как прекраснейший из демонов мужского пола снова повернул голову к той, которую я только что возненавидела за ее положение, лишив меня возможности лицезреть ЕГО и сказал с легким удивлением:

-Ты уверена, что она – хейтер? – смысл проскочил у меня мимо ушей, я наслаждалась музыкой этого голоса. – Первый раз вижу, чтобы я так действовал.

Все же часть моего сознания занималась-таки поисками выхода из ситуации. Потому что в качестве отрезвляющей прорезалась мысль «Он же твой вероятный прапрадед, не сходи с ума, чтоб тебя!». Подействовало слабо. Но по крайней мере удалось сконцентрироваться на другой мысли, связанной с Рингилом.

Я хотела сказать, чтобы мне помогли положить полосатика в нормализатор, но язык опять онемел. Немного разозлившись, я воспользовалась телепатией, на которую тут же отреагировали. Правда, сделал это Контер. Поняла я это только по тому, что он сам выполнил мою просьбу. Появилась новая причина для столбняка. К счастью, вовремя подключилось подсознание, пропустившее этап вынесения благодарности и заставившее меня лично включить программу. После чего я на автомате отвернулась от Контера и закрыла лицо руками. Борьба внутри меня продолжалась несмотря на полное нежелание моего сознания сопротивляться. Я лихорадочно искала внутри себя образ, способный изгнать из моей головы Контера. Ничего не находилось. Какой-то частью себя я понимала, что наваждение не должно иметь надо мной силы, но реальное положение дел опровергало доводы здравого смысла. А если Контер вовсе не хотел делать из меня мучающуюся истеричку? Если это была естественная реакция моего сознания? Тогда все можно очень просто решить, ненадолго, но можно. «Заместить образ!» – из последних сил скомандовала я. Сознание со скрипом выполнило команду. И сразу же прояснилось. Временно, но я контролировала себя саму. Потрясающее ощущение! С целью продлить его я посмотрела на минимально напоминавшую о причине мозготрясения личность – Рингила в стационарном нормализаторе. Отчаянные времена требовали отчаянных мер. Я постаралась как можно качественнее запомнить образ полосатика в хрустальном гробу (для тех, кто не понял – так выглядит стационарный нормализатор). Так, теперь ставим на замену. Хлипко, но несколько часов простоит. Насчет своей способности разбираться в собственной психологии я никогда не обольщалась какими-то надеждами. В случаях, когда я нуждаюсь в своей же помощи, все заканчивается тем же, что и попытка починить телефон молотком. А все потому, что для тонкого воздействия нужно учиться. Грубой силой тоже можно чего-то добиться, но в настоящее время этот ресурс за пределами досягаемости. Я с ужасом вспомнила, что чего-то успела пообещать, и фиг докажешь, что не была в здравом уме. Так, пороемся в памяти… А они здорово просчитались! Мне, соответственно, в той же степени повезло. Не знаю, как они поняли, а я всего лишь согласилась помочь Контеру в выполнении какого-то предназначения. То ли моего, то ли его собственного. Даже если забыть, что я держу свое слово от случая к случаю, а так оно всегда где-то валяется, все равно ничего страшного. Интересно, а я всегда считала, что Контер не был непредельщиком. Или был? Да, надо было учить историю, а не плевать на нее с максимальной демонстративностью, не пришлось бы теперь соглашаться со словами преподавателя насчет ее повседневной пригодности. Хотя могу поклясться чем угодно, что выучи я в подробностях описанные подвиги и промахи известных личностей, самой бы присоединяться к их рядам не захотелось ни за какие коврижки. И соответственно, так бы в жизни полученные теоретические знания и не пригодились. Замкнутый круг, граждане и товарищи. Отгоняя ненужные мысли (нужными я пока что полагала исключительно те, что были направлены на процесс спасения меня от бешеной привлекательности Контера), я снова с некоторой опаской посмотрела на захватившего мой мозг демона. Тот, к счастью, молчал и стоял ко мне спиной. Я не радовалась раньше времени – отлично понимала, что еще несколько десятков минут, и все вернется. Главное – запомнить основные вещи, которые даже это воздействие не должно зацепить. Первое – обещание я дала Контеру, и только ему. Второе – моя сила к этому обещанию отношения не имеет. Третье и последнее – больше ни одно данное мной слово никакой цены не имеет. Не в смысле, что бесценно. Просто я нахожусь среди врагов, и все остальное следует из данной предпосылки. За Рингила я отвечаю, и даже вроде бы не только из-за мнения неизвестно как воскресшей совести. Значит, сбегать отсюда, оставив его на растерзание ярым экспериментаторам – по меньшей мере неправильно. Соответственно, запишем полосатика в обладатели высшего приоритета. Сразу после меня, так как он, несмотря ни на что, всего лишь недействующая модель, а я, извините, действующая. Так что Рингил в лучшем, то есть худшем, случае является ключом к пониманию механизма появления на свет личностей вроде меня, но даже если оно так и есть, они все еще считают, что предел не достигнут. И лучше бы считали так и дальше. Конечно, получив на блюдечке с неприличного цвета окантовкой факт достижения всех своих целей, товарищи непредельщики по идее должны свернуть к Контеру все разработки, и это само по себе благо для тех, кто стоит в очереди на расчленение, но эти гады переключатся на серийное производство моих аналогов. А даже я не могу представить себе мир, населенный исключительно собой. Ну ладно, примем на веру, что любой обладатель моей силы не обязательно окажется равным мне по всем остальным параметрам. Но все равно среди них по закону подлости окажется хотя бы один из той серии, которым и комка грязи в руки давать нельзя! М-да, я это раньше относила к Контеру в первую очередь. Теперь поверить в то, что он действительно добра хотел, легче. Я мысленно круто повернула руль, возвращаясь к более ценным идеям. В смысле, к тому прискорбному факту, что если в силах непредельщиков окажется привести в этот мир Мэлис Крэш улучшенной модели, без досадного недостатка в виде совести, мир долго не выдержит. Здесь одной меня, с полным отсутствием желания перекроить весь порядок вещей с хаосом вместе, более чем достаточно! Нет, это мы опять не в ту степь заехали. Не больше, чем достаточно, а больше, чем надо! Эх, гарантию бы, что хейтерский метод разрушения сознания имени мамы Рингила на меня подействует, сразу бы все проблемы одним махом. Нет, это я от безысходности, а на самом деле кто его знает, для каких целей я могу пригодиться? В смысле хороших, исключительно на благо всех обладающих разумом и претендующих на это. Вот именно, кто-то этим вопросом тоже задается. Например, шефиня, а то бы прямо сказала, что для меня самоуничтожение остается лучшим вариантом. А так… У меня есть свое место в этой жизни, и оно меня где-то ждет. И дождется, не будем рушить проект истории будущего.

-Ты почти что профессионал, – я очнулась от своих мыслей и увидела, что Дэз уже просмотрела написанную мной программу. – Знаешь, я бы тебя взяла в свою команду, только надо бы посоветоваться с соавтором. А пока – не хочешь официально занять свое место в наших рядах?

Я слегка вздрогнула. Нет, вряд ли именно это имелось в виду под моим будущим, но надо соглашаться. Тем более что Контер пока не смотрит.

-Да, – не удержалась я от небольшой подколки. Признак нормального состояния, но сколько оно еще продлится?

-Под каким именем? – Дэз, похоже, не заинтересовал второй смысл моего ответа. Я поняла, что вопрос об имени был необходим, поскольку многих непредельщиков это интересовало в последнюю очередь. Но от меня такого отречения ждать незачем.

-Мэлис, – ответила я. – Просто Мэлис.

-Хорошее имя, – подал голос Контер. – Я знал настоящую Мэлис – такого преданного делу Тьмы демона найти сложно. Ей всегда выговаривали за излишнюю жестокость. Жаль, дочери не в нее удались. А ведь был у них шанс стать моими, – Контер осекся, даже через плащ ощутив взгляд жены. У меня в голове снова начала образовываться каша. Из мощного желания вмазать как Дэз, так и истинной Мэлис, и еще более сильного – быть оцененной ИМ по достоинству. «Замена», – прорычала я. Про себя, правда. Подействовало. – Ладно, я не о том. Во всяком случае, тебе это имя идет.

-Пси большое, – сказала я. Пока что контролирую чувства, и это хорошо, но что будет, когда помогать замена перестанет? – А что надо делать? Клятвы произносить, или обойдемся рабочим договором?

-Ну, можно было бы и обойтись, – проговорила Дэз. – Только вот не предусмотрено, к сожалению. Прибила бы того, кто устав писал. «Объединение по изучению крайних пределов всемогущества», тоже мне!

Это отношение к проблеме я бы разделила не задумываясь, даже не зная смысла. А все-таки интересно, как стать непредельщицей? Чисто исходя из мысли о потенциальной полезности любой информации?

-Короче, извини за формальную сторону дела, но придется так: становись на колени. То есть, на одно колено, то есть…

Я чуть ли не сразу поняла, о какой позе произнесения клятвы идет речь. У нас ее называют «Терминатор завязывает шнурки». Правда, смеяться пришлось про себя. Дэз, облегченно вздохнув по поводу моей понятливости, продолжила:

-Короче, повторять за мной не надо. Слушай, – Дэз выудила откуда-то из-под балахона бумажку и принялась читать по ней. – Клянешься ли ты, Мэлис, не знающая пределов по праву рождения, стать частью объединения по поиску и изучению крайних пределов всемогущества, служить как словом, так и делом, как делом, так и бездействием, как помогая нам, так и отказывая в этом нашим недругам, все свои силы используя для достижения нашей цели?

-Да. Мне особенно про бездействие понравилось, – я, не дожидаясь разрешения, встала на ноги. – Ну и твердый же у нас пол, почему нельзя везде было пластик положить?

-А за дизайн здесь не я отвечала, – не менее весело ответила Дэз. – Вот в нашем центре классно, а здесь так, мини-форпост. Постоянно переходящий частями из рук в руки, но я думаю, что скоро мы этих нехороших хейтеров отсюда окончательно выкурим.

-Так мы что, все еще в, – я несколько замялась, стараясь не дать своей радости испортить с трудом произведенное впечатление, – том месте, которое хейтеры обзывают общагой восьмого прихода?

-В нашей части этого здания, – спокойно сказала Дэз, не замечая, что выдает мне секретные сведения. Или я теперь нахожусь среди тех, кому эти секреты открыты? – Но ненадолго, скоро ты вернешься в свой родной дом. Настоящий. И он тоже, – Дэз кивнула на нормализатор. – Только вот не думаю, что его так же, как и тебя, обрадует перспектива присоединиться к нам, но это ничего, объекты в настоящих исследованиях не менее важны, чем субъекты.

Я опять ощутила, что Контер нахально лезет в мои мысли. Пришлось в третий раз применять замену, больше нельзя. Интересно, что еще можно сделать с этим сумасшествием? Я чуть не пропустила слова Дэз, но все-таки уловила смысл.

-А свою систему защиты вы с меня снимете? – спросила я. Это меня волновало в первую очередь с практической точки зрения.

-Она не помешает тебе, – Дэз махнула рукой. – Ты все равно не захочешь делать того, что запрещено.

Значит, мне все еще не доверяют. Не признаваться же, что мне срочно нужна моя сверхсила, о которой они в идеале не должны иметь понятия! А других причин так сходу не выдумаешь. Я краем глаза взглянула на Контера. Отразить это влияние не получится, я это чувствую. По нему не видно, что он в зеркала не смотрится из принципа. А если попробовать по-другому? Словно давая мне шанс, Контер снова снял капюшон, бурча под нос что-то типа «факинг хит». А может «кто ж так топит», я точно не расслышала, уловила только общий настрой. Ну ладно, какая мне разница, зачем он это делает… Главное, что сейчас точно перестанет. Целенаправленно поймав взгляд Контера, я сконцентрировалась на одном конкретном желании. Сформулировано оно было очень просто – «пусть ему будет в два раза хуже, чем мне». По тому, как вздрогнул Контер, я поняла – получилось! Прыгать с криками «ура» не следовало, но я обошлась и без внешних проявлений радости. Теперь, лапочка рыжая, когда у меня закончится сила удерживать замену, посмотрим, как ты будешь выкручиваться! И как товарищи, делавшие систему защиты, пропустили такую элементарщину? Вот, еще одной проблемой меньше. Теперь можно загрузить мозги более ценными мыслями, например, тем, как выбраться отсюда до возвращения в центр и что делать, если сделать это не получится. У меня возникло такое впечатление, что на Нору и Велку надеяться бессмысленно. Если уж до сих пор ничего не придумали, значит, не в их силах нас отсюда вытащить.

-А униформу мне выдадут? – я продолжала изображать заинтересованность в своем дальнейшем участии в делах непредельщиков. Под униформой я понимала стильный плащик балахонистого покроя, как будто только вчера снятый с тайного советника Феникс (ну, тот факт, что среди упомянутых личностей непредельщики имелись в наличии, никого не поражает уже не первый год). Конечно, я отлично знала, от самого осведомленного в вопросе источника (из копий памяти, не все из которых удалось идентифицировать по происхождению), что плащики носят исключительно представители высших слоев нелимитированного общества, но чем Контер, шел бы он лесом, не шутит? Вот некоторые энергетические модельки пробились на самый верх, так чем я хуже? Попутно в голову пришло оригинальное обоснование факта повсеместного упоминания имени Контера исключительно с нехорошими эпитетами. Как только что подсказали мне занятые чужой памятью мозги, Контером Контер стал исключительно в рамках предвыборной компании, а до этого звали его как-то по-другому. Что, соответственно, дало повод знавшим его лично демонам мысленно разграничить личность рыженького истинного на гада Контера, шефа проклятого, и вполне нормального товарища Контрелла… А это откуда всплыло, если не секрет? Вот, блин, если Нору цитировать, завалила голову неизвестно чем, теперь не знаю, откуда что берется.

-Позже, у нас нестандартных и детских моделей нет, – отмахнулась Дэз. – Ну что, пошли отсюда? Или будешь здесь все время торчать?

Я с некоторым сожалением посмотрела на Рингила. Хотя что ему сделают, пока он в таком состоянии? Непредельщики хотя и твари, но кур с повышенной носкостью золотых яиц не режут. Невыгодно потому что – всю работу под нож. Тем более свою, или на крайняк с трудом спертую у коллеги.

-Смысл? – ответила я и первая покинула комнату, постаравшись все же хорошо ее запомнить, чтобы в крайнем случае быстро попасть к Рингилу. Хотя мне и казалось, что необходимости так и не подвернется, я списала все на неизлечимую депрессуху.

Впрочем, на выходе я затормозила, ожидая супружескую чету кошмаров. Нет, если возвращаться в камеру, то я дорогу знаю, но есть вероятность, что мне отведут другое помещение. Вероятность начала оправдываться. Во всяком случае, пошли мы совершенно не в ту сторону, где находилась знакомая мне КПЗ. Или как здесь обзывают такие помещения? Ладно, не суть важно. Главное, что я чуть было не разразилась гневными высказываниями по поводу показанной мне комнаты, а это оказался всего лишь лифт. Пришлось давиться словами, а я так этого не люблю! От желания что-нибудь стукнуть ногой отвлекал Контер, да и вообще наличие свидетелей не способствовало свободе исполнения желаний. Вопреки моим ожиданиям, поднимались мы недолго, но отсутствие какого-либо табла и гравитационных изменений не дало мне определить, как высоко или низко мы находились. Перед выходом Контер тщательно закрыл лицо, вероятно не желая попадаться на глаза. Поступок был очень верным, так как вышли мы в пространство, битком набитое непредельщиками низшего и среднего звена. И девушек среди них было раза в четыре больше, чем парней. Странно: нигде не видела обратного соотношения за всю свою жизнь, разве что среди хейтеров представителей женского пола чуть меньше. И то по непроверенным данным. С сопровождающими мне повезло – то ли Дэз узнавали и в маскировке, то ли просто проявляли уважение к любому капюшону, но перед нами почтительно расступались все. С какого рожна все торчали большой кучей в коридоре у лифта, я не поняла. Не нас же встречали! Но это было мне на руку, хотя бы и исключительно в данный момент. Потому что непредельщица не собиралась занимать свою голову вопросом поиска свободного места дислокации, а просто вытряхнула чьи-то вещи из первой попавшейся незапертой комнаты. Заглянув внутрь, я поняла, что все-таки была правее некуда со своим предположением насчет примерного соответствия условий жизни младших непредельщиков и их подопытных. Выгода находилась примерно в той же степени, что и при обмене шила на кота в мешке. Площадь вроде больше, высота потолка такая же, но все равно у нас с Сулмор на двоих место по размеру в три раза приличнее, а тут еще неизвестно, станет ли предыдущий владелец претендовать на свое жилье. Я еще раз убедила себя, что всю жизнь меня здесь пробыть не заставит никто, а пару дней можно и потерпеть. Во всяком случае, после общей комнаты, делимой с полусотней хейтерш, здесь вообще рай! Я на всякий случай прислушалась к себе, на тему: не был ли так любезен мой организм, чтобы принять неизвестной продолжительности период отключки за отдых, но ответ так и не дошел. Похоже, все-таки нет. На всякий случай я оккупировала имевшуюся в комнате кровать и поняла, что была права. Слишком сильно пострадавший за один день мозг отрубился сразу же, даже не собираясь тратить время на сны. Оно и великолепно – Контера еще и ночью я бы не выдержала.