Механик её Величества

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. ЧЕРЕЗ МОРЕ, ЧЕРЕЗ ЛЕС.

С вековой сосны тонкой струйкой осыпался снег. Легонько хрустнула ветка да чуть громче зашуршал зимний лес - вроде бы ничего особенного. Когда идёшь или гуляешь, на подобное и внимания не обратишь. Но на этот раз из-за ствола высунулась тёмно-коричневая, совсем лошадиная морда с великоватыми ушами и сторожко осмотрела прогалину.

Не найдя ничего уж совсем подозрительного, животное смелее вышло из укрытия. Утопая едва не по самое подвислое брюхо в снегу, оно подошло к сооружённой из жердей зимней кормушке - туда, куда манил пьянящий, тонкий, зовущий чуть горьковатыми запахами летних трав аромат сена. Поводив в стороны прядающими ушами, лосиха смелее протаранила сугробы, потешно переставляя ноги с широкими копытами. Последний раз недоверчиво окинула взглядом окрестности, и наконец захрумкала вожделенной пищей.

Стоящая в двух шагах Лючике смотрела во все глаза, боясь лишний раз вздохнуть - ведь можно чуть потянуться и погладить пугающе огромную животину ладонью.

"Вот ещё!" - она мысленно фыркнула - "Ещё неизвестно, кто кого больше боится!"

Сегодня впервые ей удалось. С трудом, вибрируя аурой в неустойчивом равновесии, она удерживала на себе с неимоверными муками вызубренное заклинание невидимости. Конечно, можно было вполне обойтись и старыми бабкиными методами - кой-какие травки да истёртый в порошок рог морской коровы это ахти какие диковинные составляющие для зелья отвода глаз. Но вот самой, пользуясь только своей Силой - такое удалось впервые. Правда, стать пришлось почти с подветренной стороны, ибо убирать таким образом свой запах и едва заметное на морозе дрожание тёплого воздуха пока не выходило. Но соответствующие Слова Власти уже записаны в становящуюся с каждым днём толще Книгу Зелий и Заклинаний. И хотя ещё с трудом даются - но мастер Пенн и так доволен своей ученицей…

На противоположном конце старой просеки, по прихоти здешнего хранителя Леса так и оставшейся незаросшей и весьма удобной для ходьбы, вихрем взвился снег. Взлетел облаком в воздух, сверкая на солнце, и оттуда стремительно вылетели две чёрные до жути фигуры - то кэльпи резвились в зимнем лесу. Две проказливые морды небрежно глянули на ничуть не озабоченную их появлением лосиху, а затем с дьявольской смешинкой в умных глазах уставились на ведьму.

И Лючике совершенно ясно стало понятно, что все её ухищрения пока что далеки от совершенства. Человека обвести вокруг пальца проще всего. С животными потруднее, но можно - но вот этих хитрых бестий так просто не проведёшь. А оба вполне привычного вида коня выпрыгнули на открытое пространство, бурей взметая снег и игриво покусывая иногда друг друга, принялись вновь резвиться. Вот уж беззаботные эти кэльпи - ни мороз, ни голод им нипочём. Однажды Лючике краем глаза даже приметила, как один из коняшек, задумавшись о чём-то своём, запросто сжевал горящую ветку, ничуть не то чтобы не обжёгшись, но вовсе и не заметив столь вопиющего несоответствия с обычными лошадьми.

Один кэльпи осторожно принюхался к постепенно пустеющей кормушке, насмешливо фыркнул. А затем оба проказника, взметая пушистый снег, обежали замершую ведьму по дуге, зашли сзади - и положили ей на плечи свои морды. Странно… обычно они относились к Лючике несколько, как бы это сказать, пренебрежительно. Но сегодня то ли до вкусноты свежий морозный воздух подействовал, то ли просто настроение у демонов оказалось на высоте - но обе бестии в открытую демонстрировали если не дружелюбие, то покровительственную снисходительность точно.

Мимолётно погладив тёплую мохнатую морду, Лючике вздрогнула, когда вмиг приревновавший к своему товарищу кэльпи с другой стороны дохнул прямо в ухо тугой струёй тёплого воздуха. Всего на миг ведьма потеряла концентрацию - и к её немалой досаде, маскировка слезла и растаяла прочь невесомыми лохмотьями.

Лосиха так ошарашенно воззрилась на невесть откуда появившуюся сбоку от неё человековскую самочку, что забыла даже удрать. Так и смотрела прямо в лицо, а в огромных с перепугу глазах так и плескалась испуганная укоризна. Дескать, эх ты, подкрадываешься тут, честную животину пугаешь…

Прекратив почёсывать обе довольно скалящиеся морды кэльпи, Лючике потянулась… и не только ладонью. Всей аурой, так и излучающей добродушие и отсутствие дурных намерений, ведьма мягко обернула уже сходящую с ума лосиху - ноги с перепугу той явно отказали - и почесала особое место там, где голова переходит в холку. Та меланхолично дёрнула большим, так непохожим на лошадиное ухом, и откровенно перевела дух.

– Хорошая… умничка… - ласково ворковала ей ведьма, постепенно смелея.

Животное моргнуло блестящими, отливающими лиловой чернотой глазами, вполне осмысленно принюхалось к к меховой куртке. Фыркнуло, и тут же с наглой бесцеремонностью ткнулось широким носом в карман. Ах да… погрызть морковку Лючике и сама была не дура - но чего не пожертвуешь ради установления дипломатических отношений…

Между человеком и животным сразу установилось полное взаимопонимание. Ведьма погладила жёсткую шкуру довольно хрумкающей лосихи, отметив про себя, что потрёпанный и местами свалявшийся мех у той так разительно отличается от лоснящейся и почти идеально ухоженной шкурки обоих кэльпи, которые весьма ревниво следили за этой идиллией.

– Что-то вы сегодня больно ласковые, голубчики… - весело выдохнула ведьма в морозный воздух вместе со струйкой пара.

Лосиха не обнаружила больше ничего в её руках (и судя по запахам, в карманах тоже), скорчила на диво обиженную морду и вернулась к своему сену. Философски пожёвывая его да иной раз отзываясь лёгким подрагиванием шкуры на поглаживания задумавшейся Лючике, животное вдруг встрепенулось. Большие уши, словно два… (сравнение "локаторы" так и не пришло на ум ведьме ввиду полного его незнания) повернулись в сторону, и вся лосиха замерла в чуткой настороженности.

Ведьма вынырнула из мира своих дум, и отметила, что со стороны дома доносится какой-то странный захлёбывающийся гул. Хотя расстояние составляло минут пятнадцать по тропинке (или считай полчаса по эдаким сугробам), порыв ветерка яснее ясного донёс слабо слышный звук неизвестного происхождения. Сердце у Лючике непонятно дрогнуло, затем затрепыхалось с удвоенной частотой в каком-то нехорошем предчувствии.

Долетевшие звуки выстрелов уже трудно было спутать с чем-то иным. В вихре взметнувшегося снега лосиха рванула в строго противоположную сторону - видимо, уже оказалась умудрена жизнью или инстинктами, что ничего хорошего от такого шума явно ждать не следует. Ведьма спохватилась, запрыгала было по сугробам, чтобы выскочить на проходящую за деревьями тропинку и рвануть как раз к дому, где, похоже, намечались вовсе нехорошие события.

Однако через пару шагов вдруг обнаружила, что её что-то держит. Ах вот оно что - оба кэльпи с весьма непреклонным видом цапнули зубами за плечи женщины, мягко, но настойчиво удерживая ту на месте.

– Это что же, заговор? - рявкнула на них Лючике в безуспешных попытках освободиться. - А вдруг там наших обидят?

В глазах одного демона так и мелькнуло сомнение по поводу, кто там кого обидит. Но отпустить, паразиты, даже и не подумали.

Вот же ж бестолочи…

Прислушавшись, донельзя озабоченная ведьма вдруг услышала более тихую стрельбу - зато очередями. Пальба стала чаще - к громовой машинке Александра присоединила свою стрекоталку и Тиль. Одиночные громкие выстрелы сразу захлебнулись, стали какими-то неуверенными, и Лючике внезапно догадалась, что в такой густой перестрелке от неё самой остался бы большой и весьма продырявленный дуршлаг.

– Ну ладно, ладно, поняла. Прониклась. Осознала. Ну отцепитесь же, изверги! - она принялась отпихивать настороженно посматривающих на неё кэльпи. - Не пойду, пока там не утихнет.

Лючике поёжилась и вздохнула.

– Нет, не дадут спокойно пожить. Прав был Сашка - надо срочно озаботиться боевой и защитной магией да извести злодеев, сколько б их там ни было.

Оба демона живописными мордами тут же выразили полное согласие со словами молодой ведьмы. Затем вдруг насторожились, повернулись в сторону дома, и чёрная лоснящаяся их шерсть встала дыбом. Стрельба там на некоторое время приутихла, а затем Лючике ощутила, словно её вдруг… как бы это сказать… словно её окунули в целое море страха и ужаса. Причём настолько животного и неосознанного, что удирала ведьма держась за загривки обоих улепётывающих со всег ног кэльпи и делая с их помощью гигантские скачки.

Сзади прекратилась всякая пальба, зато долетел такой полный безнадёжной паники многоголосый вопль, что обуявшая ведьму и кэльпи жуть взлетела до невероятных высот.

А троица меж тем улепётывала с максимально возможной в их положении резвостью. Петляя меж величавых стволов равнодушных к такому феномену заснеженных великанов, круто забрали вправо - и через полсотни шагов кубарем, немилосердно перепахивая все сугробы, скатились в овраг.

Здесь оказалось куда спокойнее. Прислушавшись чуть, Лючике запаленно прокашлялась севшим голосом, и села прямо в снег - торчала лишь голова. Немного отдышавшись, ведьма озабоченно полезла в свои меховые штанишки… чёрт, так и есть. Хорошо хоть, что со страха не обделалась по-большому.

– Что же там такого произошло? - вопрос повис в морозном воздухе струйкой пара. Поколыхался немного, а затем выпал вниз десятком снежинок.

Подивившись такому феномену, Лючике обратила внимание, что оба кэльпи последовали её примеру - укрылись в снегу. Да и вообще, откровенно трусят да поближе жмутся к ней, слабой женщине. Слабой? Она усмехнулась, вытирая рукавичкой с лица растаявший снег.

Не-ет, слабой быть нельзя. Права эта малолетняя стервочка Тиль - зубки надо иметь обязательно. Кулаки тоже, да отнюдь не пустые. И как говорил пару раз Сашка, ещё и камень за пазухой, чтоб супостату по темечку. Как там он шутил насчёт "если тебя ударили по левой щеке"?

– … то вытащи из-за спины дубину и урой обидчика, - ведьма настороженно прислушивалась к малейшим веяниям и дуновениям, с облегчением ощущая схлынувшую волну страха, после которой где-то в животе засело противное, если не сказать мерзкое, ощущение.

Кэльпи разом навострили уши по поводу кого бы там угрохать - и даже отважно высунули из остатков сугроба смешно присыпанные снегом морды. У-у, злыдни, вам бы всё мародёрствовать…

Обнаружив, что ноги попросту и напрочь отказываются повиноваться, отзываясь лишь дрожью в коленках, Лючике призадумалась. От обоих кэльпи, жмущихся с обеих сторон, прямо-таки веяло восхитительным теплом. Так и хотелось после пережитых треволнений угреться тут, спрятавшись от всего мира - и вовсе не вылезать. Однако чувство долга и тревога за Сашку всё-таки перевесили, и Лючике с надеждой посмотрела на устроившихся было подремать демонов.

– Ну, поможете выбраться?

Один из кэльпи открыл глаз. С укоризной посмотрел на неё и совсем по-человечески вздохнул. Вот же неймётся… Но всё же позволил ведьме взобраться на себя, благо та и весу была не ахти какого. Встал на ноги, отряхнулся от налипшего снега - да так, что Лючике чуть не полетела со своей высоты обратно во вспаханный сугроб.

Другой потоптался вокруг, уминая снег, и переглянулся с напарником. А Лючике, которой уже и вовсе стало невтерпёж, легонько потрепала своего по холке.

– Ну, хорошие мои, давайте домой, а? Своих лечить надо, а чужих к ногтю изводить.

И кэльпи, обрадованно махнув хвостами в одобрение столь ясно поставленной задачи, рванули вверх…

Александр грешным делом прикемарил после обеда, благо румяная от кухонного жара Санка стряпнёй расстаралась на славу. И то сказать - хоть и не смог он сегодня зажечь мысленным усилием свечу, но дымок-то пошёл, пошёл! Хм-м… хорошо, хоть пар из ушей не повалил - от таких-то усилий. Тут не грех, как говорится, и прихватить минуток двести…

Он мчался не разбирая дороги на своём верном чезете. Лесная тропа отчаянно вихляла меж корабельных сосен, то взлетала на поросший травою холм, то ныряла в овраг, словно надеясь хоть там спрятаться от сумасшедшего гонщика. Напоенный ароматами хвои летний воздух свистел в ушах, сердце рвалось из груди - а следом гналась и каким-то чудом не отставала целая банда домовят. Кто в сомбреро, кто в драных чулках, напяленных на голову, но все они с самыми гнусными намерениями размахивали отчего-то хоккейными клюшками.

И при этом орали "Ура!"

В другое время Александр подивился бы столь воинственным намерениям сородичей обычно тихого и пугливого Флисси - но во сне оно бывает всякое. А посему он только перекинул ногой передачу и с воем заходящегося от натуги двигателя по мелководью форсировал попавшийся по пути ручей. Вылетел на пригорок, запалённо дыша, оглянулся.

И вот тут-то кто-то из ничуть не замешкавшихся форсированием водной преграды домовят ловко перехватил в лапках клюшку и, словно биллиардным кием, шустро и пребольно ткнул старлея под рёбра. Мир перекувыркнулся несколько раз, поросшая травой земля немилосердно толкнула в спину…

Уже просыпаясь, Александр с недоумением почувствовал, как в ушах отчего-то ещё стоит гул двигателя, а ноздри с наслаждением улавливают полузабытый и такой родной бензиновый перегар. И тут морда домовёнка прямо на глазах диковинным образом превратилась в побелевшую от испуга физиономию Тиль.

– Мой дон! - зловредная девчонка опять приложила ему кулачком меж лопаток, а другим ткнула в бок. - Тут целая орава подъехала, на железном сарае с колёсами - дом штурмуют!

Девчонка обнаружилась в неглиже, вся в исходящей душистым паром мыльной пене - не иначе, как прямо из ванной выскочила. А посему Александр уже в прыжке к окну извернулся, швырнул в неё полушубком.

– Оружие тащи!

С высоты второго этажа прекрасно было видно, как бревенчатая конюшня с грохотом покачнулась, разваливаясь - и прямо сквозь неё во двор всунул нос тот самый "железный сарай". На самом-то деле бронетранспортёр на колёсном ходу - но откуда девчонке знать такие чудеса военной техники? Рыча, завывая и нещадно чадя солярным выхлопом, БТР тяжело заворочался на остатках развороченного сооружения. А по бокам и через верх во двор хлынули облачённые в кольчужные доспехи фигуры с ружьями в руках.

– Ага - застрял, глубчик, - злорадно буркнул Александр, получая из рук подоспевшей Тиль свой УЗИ. - Прикрой другую сторону, и выясни, как там мастер с поварихой!

И молодецким ударом кулака вышиб раму вместе со стёклами. Одним движением сняв с предохранителя и взведя затвор, старлей щедро, словно из шланга, окатил свинцом двор. С удовлетворением заметил, что здешние доспехи от огнестрельного оружия защищают примерно так же, как нарисованный домик от дождя настоящего. Нападающие сразу полетели на утоптанный снег, обагряя его кровью и разражаясь криками.

Откуда-то сбоку, не иначе как с лестницы застрекотала машинка Тиль, и через буквально пару секунд атака захлебнулась. Лишь застрявший бронетранспортёр со скрипом ворочал башенкой - но своего места Александр видел, как размочаленный обломок бревна попал в зазор между нижним краем и корпусом - и весьма неплохо заклинил её.

Сбоку в пролом перемахнула фигура в нелепом фиолетовом балахоне. И не успел немало озадаченный видом безоружного Александр даже дёрнуть в ту сторону стволом, как налётчик жестом рук изобразил некую диковинную фигуру - и в дом ударил огненный шар. Однако, поскользнувшись, маг немного промахнулся, и удар пришёлся не в Александра, а в самый угол. А повторить времени уже не осталось - через миг его буквально разнесло в кровавые ошметья.

Слыша, как за стеной верещит от боли обожжённая девчушка, Александр силой загнал внутрь рычание. Выщелкнул пустой магазин, вставил новый.

– Тиль, ты как? - миг-другой он прислушивался к глухому воплю, перешедшему в звериный вой - а затем атакующие полезли опять.

Сзади клубами наплывал дым - дом горел. А старлей даже не мог оторваться, ибо постоянно приходилось отстреливать захватчиков. Быстро уразумев первый урок, они не пёрли кучей. Просачивались с разных сторон, короткими перебежками от укрытия к укрытию, и вскоре уже вполне могли добраться до дверей. А ведь незаперто…

Под локоть ткнулось что-то горячее, мохнатое. Дёрнув лицом, Александр увидал закопчённого Флисси, чья шёрстка слиплась от крови.

– У-у! - заявил домовёнок, и в его лапках старлей с удивлением заметил стрекоталку Тиль. А малыш ловко забрался на подоконник, заухал, запрыгал лохматой обезьянкой, грозя врагам никелированной машинкой. Из мохнатой лапки высунулся крохотный коготок - и малыш пальнул короткой очередью. Забор с притаившимися за ним противниками брызнул щепой, а не ожидавшего такого толчка Флисси отдачей швырнуло на пол.

Однако домовёнок не сдался. Секунда - и он снова во весь рост выплясывал на подоконнике, вполне осмысленно тыкая в нужные стороны словно вооружённой грохочущей молнией лапкой. Под ним на белой поверхности расплывалась алая лужица, лохматые ножки чавкали, скользили, но Флисси словно не замечал ничего.

– Я быстро! - спохватился Александр, даже не удивляясь тому факту, что малыш отнюдь не дурак и освоил технику посложнее швейной машины. Невзирая на свой малый рост, тот хоть на полминуты противника попридержит.

В ответ колдовским огнём полыхнули искажённые болью и азартом изумрудные глазёнки - но старлей гигантскими прыжками уже мчался в свою мастерскую. В пару секунд собрал сваленные на верстаке детали, заглянул под кожух, и прищёлкнул раструб. Ну что ж… испытания будут происходить в боевой, так сказать, обстановке. Жаль, что Пенн на другой стороне дома - ишь, как оттуда молниями шарахает!

– Ган, Бен! - только сейчас сообразил он. - Потушите пожар и постарайтесь вытащить Тиль!

Домовёнок уже сполз на подоконник бесформенной грудой слипшегося от крови меха - видимо, ответной случайной пулей всё-таки зацепило. Или не случайной. Глазёнки Флисси страдальчески закатились, но вроде малыш ещё дышал.

Александр с разбегу сиганул, перемахнул через перила лестницы, лихорадочно застёгивая уже в полёте крепления. Приземлившись в холле первого этажа, подскочил к двери и пинком распахнул створку.

Кррва-мать! В лицо так ударило морозом и гарью, что он сразу вспомнил, что спросонья вскочил в одной рубашке на плечах. Ну ничего…

– Запасайтесь гробами, сволочи! - от одних только интонаций любому заслышавшему сей голос немедля стоило поджать хвост и удирать подальше да пошустрее…

Но Александр уже перещёлкнул предохранитель и вжал рычажок на пару делений.

Где-то глубоко под кожухом завертелся, пробуждаясь от дрёмы, вихревой демон. Крутанул сгоряча крыльчатку, с воем прогоняя воздух на сверхзвуковой скорости. По пути наружу струя охватывала свёрнутый в спираль резонатор - и со всей яростью нерастраченной мощи вырывалась из раструба.

Инфразвук. Проклятие механики и бич машинной цивилизации. Только обычно с ним боролись, а здесь было задумано как раз наоборот - мощный генератор, построенный Александром на стыке магии и технологии. Инфразвук, которому всё равно - есть на тебе железные доспехи или только рубашка - вырвался на волю.

Старлей шёл словно ангел смерти, окатывая пространство перед собой и поводя в стороны чёрным раструбом. Толстый дощатый забор не стал препятствием для излучателя, и оттуда донеслись такие жуткие предсмертные вопли, что мститель злорадно ощерился.

Зачистив одну сторону, шагнул было к развалинам конюшни, где всё ещё грузно ворочал рылом БТР. Однако навстречу шустро, словно вихляяющая конечностями марионетка, выскочил ещё один в фиолетовом балахоне - с раскрытым в беззвучном крике ртом и выкаченными белками глаз. Ещё один маг? Александр тут же встретил его ударом невидимой волны, чисто рефлекторно вжав рычажок мощности ещё на одно деление…

Если никогда не видели, как что-то невидимое выворачивает человека наизнанку - причём без единой капли крови - то и не советую…

Не обращая внимания на нелепо дёргающиеся останки того, что ещё только что было человеком, он одним безумным от ярости прыжком подскочил к железной махине. Очевидно, толстая броня неплохо защищала от инфразвука, потому что внутри кто-то еле слышно ругался.

А получите! Александр прижал раструб излучателя прямо к борту и вжал регулятор мощности почти до половины…

Мотор заглох мгновенно, и в почти полной тишине (инфразвук ухом не слышен) изнутри донеслись только несколько глухих мокрых шлепков. Покойтесь с миром, горе-танкисты.

Он выключил генератор, поводя из стороны в сторону бешеными глазами и замечая лишь, как бешено колотится в виски сердце. Да уж, апофеоз войны. Горы трупов и море крови, как говорится…

Звуки нахлынули внезапно - обернувшись, старлей увидел, как из-за угла выхлестнула серая шевелящаяся масса. То селяне подоспели выручать своего лорда. Ещё успел заметить, как кто-то сообразительный из нападающих, который догадался спрятаться за БТР-ом, выскочил на открытое пространство, выстрелил в напирающую крестьянскую толпу. Сгоряча задёргал затвор, потом отшвырнул ружьё и с перекошенным лицом потянул из ножен короткий меч.

Однако крепко сбитый Ефрим выпрыгнул из отшатнувшейся толпы, и с хеканьем всадил солдату прямо в брюхо навозные вилы…

– Кузнеца нашего подранил, паскуда… - крестьянин оглянулся назад, где уже хлопотали над раненым, со злостью пнул извивающегося, пришпиленного к земле врага. Нагнулся, одним рывком выдернул вилы. А затем методично, раз за разом принялся долбить глухо воющего солдата, с глухим звяканьем пронизывая грубые звенья кольчуги. Последним ударом вогнав удар прямо в побелевшее лицо, сплюнул и тут же встрепенулся.

Во втором этаже со звоном разлетелось окно. С воплем оттуда вылетел бестолково размахивающий конечностями один из нападавших. Но не успел он долететь до поверхности двора, как в выбитом проёме мелькнула растрёпанная фигура лорда Пенна. Тут же сверкнуло, грохнуло.

Признаться, такой яростно полыхнувшей в ограниченном пространстве молнии Александр не видал никогда - до земли долетело только нечто обугленное, дымящее тошнотворной вонью сгоревшей плоти. Бедняга ещё дёргался - но раз, другой с хрустом опустились на корчащуюся фигуру неумолимые крестьянские цепы. И всё затихло.

Колдун выглянул из окна, хмуро осмотрел окрестности. Очевидно, сопроводил неким заклинанием, ибо Александр своим натренированным и обострившимся чутьём ощутил беззвучно разлетевшиеся во все стороны волны магии.

– Всё, в округе чисто, - выдохнул мастер Пенн. Он постоял немного, утирая с поцарапанного лица копоть. Поморщился при виде своей полуобгоревшей, некогда столь ухоженной и тщательно лелеемой бороды.

– Заносите раненых, - буркнул он.

Однако, не успев скрыться в полуразгромленном доме, зачем-то задрал голову вверх. Александр заметил, что крестьяне тоже с разинутыми ртами посмотрели туда, и многоголосое "ахх!" слилось в одновременном выдохе. Подняв взгляд с заваленной трупами и мусором земли, он даже дёрнул было рукой, чтобы протереть глаза - уж не мерещится ли ему этакое диво?

Нет, определённо не мерещилось - под низко нависшим небом из зимних туч, летели два аспидно-чёрных коня. Они мерно и величаво взмахивали прозрачными, радужно отблёскивающими крыльями - более прекрасного и удивительного зрелища старлей не видал уж давненько. А самое интересное, что на одном из небесных скакунов восседала красавица с развевающимися на ветру волосами, и Александр со странной смесью восторга, изумления и облегчения признал в ней Лючике.

Стало быть, крылатые волшебные коники это и есть кэльпи? Ну, хитрецы, как до сих пор маскировались-то…

Лючике обняла себя руками за плечи, с трудом удерживая нервную дрожь. Она смотрела и никак не могла оторваться от любимого лица. Александр осунулся, почернел - а в глазах его тёмным пламенем разгорался ад. Два дня тому назад мастер Пенн, выйдя из комнаты, где вся в заживляющей магической пенке в забытьи лежала Тиль, устало сел в своё кресло. Некоторое время прихлёбывал свой неизменный травяной отвар из мягко переливающейся узорами чашки, словно не замечая уставившихся на него выжидательных взглядов.

– Полушубок и остатки мыльной пены немного защитили кожу от пламени. Ожоги я сведу - даже следов не останется… - он вздохнул, снова отхлебнул отвара, будто в смущении не осмеливаясь поднять взор. А затем мягко добавил:

– Только вот глаза… вернуть Тиль зрение невозможно.

Слова эти зловеще зависли посреди ещё пропахшей гарью залы, словно громом поразив присутствующих всей своей неприглядностью. Флисси, коему шальной пулей оторвало левое ухо и он теперь уныло таскался эдаким несимметричным клубком шерсти, в ужасе прикрыл лицо лапками. Обретающаяся на соседнем кресле Санка вздрогнула, погладила домовёнка одной рукой, бережно прижимая к себе обмотанную охлаждающими компрессами другую - один из ворвавшихся в дом с чёрного хода налётчиков опрометчиво сунулся в кухню, и девица храбро надела тому на голову полную кастрюлю крутого кипятка. Попеклась и сама малость… а налётчика даже не удалось откачать.

Сама Лючике вздрогнула, ощутив, как её от слов волшебника обдало жаром - да таким, что щёки загорелись сухим жаром. А Александр медленно поднял голову и эдак нехорошо прищурился:

– Отчего такая несправедливость, мастер Пенн? Вы уверены, что исцелить Тиль невозможно?

Лорд Пенн сгорбился, угрюмо уставившись в камин, и на миг стал похож на старого, нахохлившегося, неимоверно уставшего ворона.

– Раны, нанесённые магией или магическим оружием, очень трудно поддаются лечению. Если бы Тиль полголовы снесло картечью или мечом, я бы костьми лёг - но на её личике не осталось бы даже шрама. А тут, - он пожевал губами и скривил строгое лицо. - Сами глаза уцелели - но претерпели необратимую трансформацию…

Ведьма, что по просьбе целителя ассистировала мастеру, не всегда даже понимала сути проделываемых манипуляций - и подивилась, сколь же многому ей ещё предстоит научиться. Но она и сама видела, что дело дрянь. Глаза лежащей в беспамятстве девчушки потеряли свой цвет и выглядели как два полупрозрачных, белёсых шарика. Вроде как из дымчатого агата или странным образом застывшей, разбавленной молоком воды. И не было ни радужной оболочки, ни белка - только жутковато выглядящие однородная субстанция.

А ожоги… местами обугленные до кости ткани оба целителя чудесным образом восстанавливали, щедро плеская на алтарь Силы самою свою сущность и раз за разом совершая маленькое чудо. Лючике даже сумела восстановить ресницы и еле заметную конопушку на девчачьем носике. И всё же, осознание собственного бессилия грызло её, точило, словно невидимый червячок румяное яблочко.

Сама-то она, выходит, отсиделась в стороне. Хоть и нет в том её вины - случайность, что в то время отправилась на прогулку в лес, дабы без помех потренироваться. А потом попала под слабое рассеянное излучение этого… ведьма припомнила скупое объяснение хмурого Александра, что в малых дозах эта гадость вызывает панику, страх и ощущение близкой смерти. Но в больших - да просто рвёт на части всё подряд…

Ведьма пошевелилась, не в силах оторвать взгляда от мрачного лица мужчины. Он мрачно и неподвижно сидел на крыльце в одной наброшенной на плечи меховой безрукавке, и мороз трусливо оставил в покое человека. Лишь дым трубки всплывал кверху, сизыми клубами оплывая вверх и за угол. А человек смотрел куда-то сквозь остатки конюшни, ещё растопыренной обломками брёвен под заиндевевшим к ночи железным сараем на колёсах, и от взгляда его отчего-то хотелось спрятаться подальше.

Крестьяне, всем сходом порешившие как можно быстрее отремонтировать дом своего лорда, уже закончили на сегодня свои работы. Спустился тусклый зимний вечер, со всех сторон наплыла тишина, а большой и сильный мужчина всё сидел на крыльце, весь полон мрачных дум.

Этой ночью меж ними ничего не было. Но Сашка глухо шепнул, привычно обняв и уютно прижав к себе Лю, что намерен выжечь королевство дотла. Что такое синтетические вирусы или боевые отравляющие вещества, ведьма хоть смутно, но догадалась - и от осознания этого ей даже "под крылышком" у Сашки на миг стало неуютно. Она и сама задумывалась, как и какими средствами готова пройтись по потерявшим совесть врагам - но последовавшие затем слова сердечного друга, что по крайней мере стоит проутюжить злыдней ковровой бомбардировкой, а потом ещё и танковыми клиньями пройтись, повергли её в шок.

– Ты уверен? - едва совладав с замершим в ожидании неизбежного сердцем, осторожно выдохнула она.

Но Сашка только крепче обнял её, приласкал легонько - без капли страсти, но как-то так, что душа женщины радостно трепыхнулась - а затем в ушко ввинтился его шёпот, что по его приказу Ган и Бен долго грызли и кусали духа земли. И тот всё-таки раскололся - можно, можно добыть из-под здешней земли кое-какие вещества… в общем, это относится к области распада материи. Штуковина размером с саквояж выжжет до скального основания город размером с Изек. А в его прежней стране, именуемой Советский Союз, имелись игрушки куда посерьёзнее - дескать, две ракеты с разделяющимися боеголовками способны уничтожить весьма крупное государство Великобританию. Причём уничтожить напрочь, как географическое понятие.

И вот тут-то ведьму проняло так, что от сладкого ужаса она даже вздрогнула. Одно лишь радовало - что этакие термоядерные игрушки обретаются очень и очень далеко. Но устроить Апокалипсис здесь… Лючике в общем-то не чувствовала в себе жалости к врагам - в конце концов, это был вопрос и её личного выживания. И всё же… нет, долой сомнения и нравственный терзания, ведь Сашка офицер - и её мужчина. Раз он сказал - так, значит, так и будет!

Я поднимаюсь по хрустящим от пыли и грязи каменным ступеням. Не спеша, осматривая каждый пролёт и площадки, подсвечивая себе лучом карманного фонаря. Всюду паутина и мерзость запустения. Облупившиеся стены с остатками дрянной торгсиновской краски равнодушно уплывают назад и вниз. "Жорик + Любаня". Против воли улыбаюсь - велика сила жизни! Даже тут, на верхних этажах заброшенного здания на окраине столицы, она оставляет явственные следы своей очередной весны…

Сквозь неплотно забитое досками окно на этаже мягко и властно врывается порыв свежего воздуха. Я киваю ему, как старому знакомому. Подхожу ближе. Да, то самое место, вот и приметная выщербина на подоконнике… В моих пальцах привычно оказывается "Казбек", и я столь же привычно затягиваюсь ароматным, резковато-щипучим дымком. Да, восьмой этаж… здесь мы не так давно встречались со Светкой. Она прибегала после своих рабфаковских курсов, где вдалбливала в молодые пытливые умы тонкости швейного мастерства. А я - а я приходил из наркомата, поскрипывая всегда новенькими и всегда сияющими сапогами, смущая вахтёра обилием ромбов в петлицах и своей молодостью. А теперь…

Задохнувшись дымом дотлевшей до гильзы папиросы, я со злостью вкручиваю окурок в обломок штукатурки и иду дальше, стараясь не думать о ней. О ней, милой, сгинувшей в Особлаге вместе со своим отцом, добрейшей души детским врачом. Враги народа, видите ли!

Мне пришлось остановиться на середине пролёта и несколько минут постоять так, расстегнув воротничок гимнастёрки и приводя в порядок свои мысли. Глубоко и мерно дыша, как вчера во время испытаний высотного истребителя, я всё-таки прихожу в себя и мысленно, яростно матерюсь. Нельзя, Рамирес! Нельзя давать повод! С тех пор, как авиационное ведомство всё более стало подпадать под влияние НКВД, жизнь даже в сверхзакрытых отделах стала похожа на тягостный, кошмарный сон. Даже сам Лавочкин теперь, скрипя зубами, заверяет свои идеи и разработки у тощего, с неприятным колючим взглядом, особиста.

Вот и последний этаж. Мой взгляд удивлённо моргает от яркого света. От чистоты, столь же неуместной здесь, как жизнь на Марсе. От забивающего всё аромата роскоши. Самая верхняя площадка напоминает уголок с театральными декорациями. Большой мягкий диван с роскошной резной спинкой, золочёные стенные шкафы. Столик и стулья в стиле "Луев", как говаривал Маяковский, царствие ему… - так выражаются русские?

Мои сапоги, нахально оставляя на толстом алом ковре седые пыльные отпечатки, против воли несут меня к маленькому кабинетному роялю. На нём стоят вычурно-золотистые часы, и вмонтированный в них радиоприёмник тихо мурлычет последнюю речь товарища Калинина. Интересно… такого чуда техники я ещё не видывал.

На белом, с чуть заметной желтизной циферблате (никак, слоновая кость?) видна надпись "Подарок дому-музею от ивановских ткачих". Ну прямо-таки изумительно, думаю я, это что же они там ткут такое? На стенах, покрытых не бумажными, а самыми настоящими шёлковыми узорчатыми обоями, обнаруживаются многочисленные фотографии, почётные грамоты и свидетельства, вправленные в рамки под стеклом.

"Софья Михайловна…" - цепляется моё внимание за подпись под одной спортивно одетой барышней с рапирой и динамовским кубком в руках. Цепляется, ибо сбоку, из-за портьеры, появляется подозрительно похожая на неё чернявая девица, и тоже с оружием в руках.

– Руки вверх и - пшёл вон. - холодно роняет появившаяся дамочка, в то же время радуя взгляд своими великолепными формами под облегающим, синим спортивным костюмом. Впрочем, остриё оружия безошибочно направлено мне в сердце, да и к тому же железка в холёной руке этой фурии уж слишком похожа на настоящую, острую и смертельную шпагу.

– Софья Михайловна, - медленно говорю я, чуть разведя руки в стороны, но из чувства собственного достоинства всё же не поднимая их. - Судя по наградам и фото, вы не из тех, кто так уж безоглядно пользуется оружием. Ну не станете вы меня убивать - глаза у вас не те. Давайте поговорим спокойно, я предъявлю свои документы…

Во взгляде дамочки что-то меняется - ага! - и она, сделав приставной шаг назад, свободной рукой дёргает за витой шнурок звонка. Звука не слышно, но очевидно, он где-то прозвучал, потому как совершенно беззвучно, словно из-под земли, появляется здоровенный, богатырского сложения пёс.

– Мухтар, - голос Софьи Михайловны звучит куда мягче, даже как-то ласково. - Сделай это, только на этот раз не на ковре.

Пёс, по виду похожий на сибирскую овчарку - впрочем, это в самолётах я разбираюсь, а в собаках не то, чтобы очень - с нехорошим интересом присматривается к моей шее, и сразу же, сделав один шаг для разгона, прыгает.

Вот такой разговор я понимаю. Зря, что ли, военным кличут. Да ещё и командиром. Шаг назад с поворотом, и мохнатая смерть, впустую щёлкнув зубами у моего лица, пролетает мимо. Небольшая "беретта", которую недавно подарили мне итальянские товарищи, но которую я успел оценить и полюбить за сильный и кучный бой, словно сама собой ныряет мне в ладонь. Тихо и как-то скучно щёлкает; дважды в сторону отлетают красноватые медные гильзы.

В наступившей, вязкой, словно ватной после выстрелов тишине пёс, изготовившийся ко второму прыжку, вздрагивает и медленно, словно под водой, заваливается назад. "Видел бы это Веласкес" - некстати проносится в моей голове, - "Удавился бы от зависти." Сдавленно затихает визг, вздрагивают сильные, мохнатые лапы, и вот из-под головы с закатившимися глазами вытекает на алый ковёр чёрная струйка.

Дамочка меняется в лице. На мою попытку полезть в нагрудный карман за чехлом с "корочками" она судорожно, сильно, несколько раз дёргает за звонок. Теперь передо мной появляются ещё двое, но уже людей. Тяжёлые, не обременённые интеллектом лица, квадратные подбородки, пудовые кулачищи с зажатыми в них тупорылыми наганами…

Ну, это уже другой прицел, как говаривал мой отец, морской артиллерийский офицер, не вынесший ужасов первых лет франкисткой власти, которая загнала его в сталинскую Россию, а потом и раньше времени в могилу. Я отступаю в угол, прикрывая спину, и тянусь левой рукой к своему комсоставовскому поясу. Вжимаю неприметную пуговку кнопки под пряжкой и победно улыбаюсь в удивлённые подступающие лица. В мой пояс вделано одно хитроумное изобретение Нижегородской радиолаборатории, от которого сейчас нещадно залились голосистым воем ревуны в управлении охраны. Забегали в кажущемся беспорядке люди, выкатились из неприметных ворот грузовики с автоматчиками.

Нападение на человека, посвящённого в государственную Тайну!

Ночь. За окнами одного из кремлёвских кабинетов разлита чёрная, почти чернильная тьма. И в этом мраке только облитые лунным светом ветви лип, словно руки мертвецов, тянутся к стёклам. Тянутся, и накак не могут достать, потому что здесь под потолком сияет стосвечовая лампочка, а комната полна крепких, неробкого десятка, мужчин; почти все из них в форме. Табачный дым плавает сизыми синеватыми клубами, ничуть не собираясь уплывать через открытую фрамугу в душную темноту снаружи.

– Ну скажи, Рамирес, - наконец выдавливает нарком, - Какого… ты полез туда? Что ты там забыл?

Я сижу немного сбоку, и мне видно, как его слегка обрюзгшая кисть руки нервно теребит бесцветную, перепоясанную узким кавказским ремешком, серую гимнастёрку. "А ты помнишь, сука, как дрожали твои пальцы, когда ты пытался сорвать орден с Рокоссовского во время его ареста? У Константиныча всегда был порядок, и ты не мог оторвать крепко прикрученной к кителю награды. Помнишь, подонок?!!" - вдруг резко и яростно бьётся мысль в моей усталой, гудящей голове. Но я молчу, как привыкли молчать тысячи других - не менее умных и талантливых людей.

– Ведь та Софья Михайловна, которую ты избил, пытался изнасиловать и завербовать, - пухлые пальцы брезгливо тыкают в валяющиеся на столе листы доноса. - Оказалась свояченицей самого Кагановича.

– Ни х** себе! - негромко отзывается сидящий у шкафа с книгами эффектный мужчина в потёртой, кожаной лётной куртке. - Может, он заодно и Луну империалистам продал? Оптом!

– А ты помолчи, Чкалов! Тебе ещё за тот полёт под мостом нервы помотают. - вяло отзывается на эти слова нарком и умолкает, потому что он уже парализован медленно нарастающим страхом. Страхом неотвратимости и бессилия.

Стоящий у громадной, в пол-стены, карты Европы мужчина шевельнулся. Крепкий, как гриб-боровичок, командир одного из подмосковных ИАП не боялся ни бога, ни чёрта. И всё же он чуть побледнел и незаметно для других перекрестился. Покосился на ярким пятном выделяющийся на стене огромный, цветной постер Бриджит Бардо в бесстыжем неглиже. Сплюнул тихонько в сторону, и перекрестился опять.

Я выдерживаю почти театральную паузу и, потянувшись, давлю в вычурной, хрустальной с серебром пепельнице уж который за этот день окурок. Выпрямляюсь, чуть потягиваясь на жёстком дерматиновом стуле с высокой спинкой, и только потом отвечаю.

– Это девятиэтажное здание - самое высокое на окраине города (тогдашнего города - прим.авт.) - стоит точно по оси взлётно-посадочной полосы Тушинского аэродрома, и довольно близко к нему. Я заметил это и обратил внимание. Когда взлетаешь или садишься, самолёт проходит строго над ним.

– Да, это точно. Ориентир номер два. - вновь, по своему нахальству характера, встряёт в разговор Чкалов. - Я ещё, совсем недавно, подал заявку в наркомат, чтобы там прожектор или другие яркие огни установили. Ночью или в туман сработает не хуже морского маяка.

В глазах его постепенно разгорается понимание.

– Так вот. - я перехватываю разговор, направляю его в нужное русло. - С Тушинского аэродрома летают члены правительства, ЦК, недавно вон товарищ Молотов за границу летал.

– И что? - мгновенно ожил нарком, сверля меня глазами. Чутьё у него, однако…

"Ну давай же, Валерка! Я же тебя поддержал, когда ты резко отозвался о новом поликарповском биплане как об устаревшем!" - я почти кричу, излучая на всех мозговых волнах эту мысль словно коминтерновское радио.

И Чкалов, подавшись вперёд и облокотившись на крытый зёлёным сукном необъятный стол, негромко, доходчиво объясняет:

– Если враги народа установят на крыше того здания даже не зенитную установку, а простой пулемёт, хотя бы "максим"… А ведь не далее как вчера вы лично поручили мне разработать маршрут для самого…

И глаза его многозначительно указывают вверх. Очень-очень высоко наверх.

– Да, - подватываю я, нахально закуривая наркомовскую "Герцеговину флор". - Охраны там никакой. Так что бериевское ведомство тут допустило крупный прокол… А мы заметили и пытались проконтролировать. Нам помешали.

Нарком встаёт. Медленно, думая об известном ему одному, механически поправляет гимнастёрку, сгоняя складки назад. Кивает то ли нам, то ли своим мыслям. Причёсывается перед высоким, в рост, зеркалом в резной тёмной раме. Совершает ритуал, который одновременно и успокаивает своей каждодневной привычностью, и одновременно говорит знающим его привычки, что нарком идёт с докладом. С докладом к Хозяину.

В это время где-то далеко, чуть ли не на краю спящего большого города, прокричал первый, ошалевший от собственной наглости петух. И вурдалаки, собравшиеся на ночной шабаш в кремлёвских кабинетах, тут же дрожащими тенями покорно уплывают прочь. А на одной из рубиновых звёзд, горящих сквозь душащую великую страну тьму, появляется золотой, задиристый, совсем сказочно-Пушкинский птах.

"Ах, Петя-Петушок! Птица… лётчик, как и мы…" - с нежностью думаю я и вновь, вновь проваливаюсь куда-то в мягкое и зыбкое, как облако под крылом моей любимой "чайки"…

Алекс вскочил с постели запалённый, с колотящимся сердцем, жадно глотая воздух. Надо же такому присниться! С трудом приводя в порядок не только сбившееся на судорожный хрип надсадное дыхание, но и смятенные мысли, он откинул край портьеры и выглянул в окно.

Луна с виду равнодушно сияла над обозреваемой ею частью мира, на самом деле горделиво выделяясь размерами среди мёрзнущих на зимнем небосклоне звёзд. Серебрился снег, так и навевая куда более лирическое настроение. Даже уснувшие кусты чёрной смородины выглядели ровными рядами белых волн, невесть зачем застывшими в саду. Хех - а всего-то старое пятнышко от Батиного варенья, когда-то посаженное ещё старлеем Александром Найдёновым на отворот кителя, вполне устроило здешних лихих биохимиков. Они сумели извлечь несколько молекул, провести клонирование - и вот нате вам! На фоне охватившей мир Фиолко очередной волны ностальгии по натуральным продуктам, богатый витаминами да микроэлементами ягодный кустарник из чёрт знает какого далека оказался весьма кстати… и гражданин Алек-сан-дер абсолютно законным образом заработал ещё полсотни миллионов кредитов.

И всё же - не очень-то этот приснившийся кошмар походил на просто бредовый сон. Алекс прислушался к уютному дыханию спящей Изельды, к своему унимающемуся постепенно сердцебиению. И некстати вспомнил из ярко, только что увиденной картины мельком замеченное отражение в зеркале. Стройный, жгучий, южного вида брюнет с курчавой шевелюрой и несомненного происхождения бакенбардами. Рамирес? Выходит, кто-то из прадедов после поражения Республики дёрнул из Испании? И потом на высочайшем уровне испытывал авиатехнику? А ведь может быть - не раз замечал в себе что-то эдакое, чернявое. Только он тогда думал - цыгане или вообще монголо-татары затесались. Это если не вспоминать о тяге к механизмам вообще и к авиации в частности. Хм-м, очень даже интересно…

Присев обратно на уютную, ещё сохранившую его форму постель, Алекс отбросил пока в сторону свои думы. Всмотрелся в по-детски безмятежное лицо спящей. Улыбнулся, и не удержался от того, чтобы не наклониться и не чмокнуть легонько в очаровательно припухшие во сне губы. Вдохнул всей грудью так хорошо ощутимое тепло и терпкий аромат их ежевечерних (и не только) забав, усмехнулся своим вовсе не безгрешным мыслям и убрал с лица женщины щекочущую её прядь - ишь, как во сне носиком подёргивает.

Кто же ты такая, Изельда Фирр? Ведь ненавижу вертухаев даже не как особую породу людей - всеми фибрами души презираю это отродье. Ибо унижать людей да измываться над ними, это уже не профессия, это… призвание, что ли. Вон, даже сны симптоматичные снятся, а уж они не врут. Подсознание может иной раз хитрое коленце выкинуть - но слукавить? Конечно, не все они такие, блюсты… тьфу - менты, то бишь. Тут спору нет - но добровольно, всю жизнь изо дня в день ковыряться в г..не людских душ? Увольте покорнейше!

И всё же, не лукавя душой - без одной малышки как-то и свет не мил. Какие же таланты скрываются в тебе, миниатюрная и такая любимая женщина? Отчего совсем по-юношески, при одной мысли о тебе, так стучит сердце и сохнут губы?..

Накинув на плечи халат и пройдясь по коридору, Алекс осторожно заглянул в детскую. Ага - в детдоме их палата на шестерых пацанов и то была меньше, а главное, куда беднее… Он поправил одеяло на зарывшейся в подушку Мирне. Странно - даже не шелохнулась, малявка. А ведь обычно спит чутко. Затем вытащил из-под щеки скрутившегося калачиком на тахте Берса инфокристалл, положил на стол. Подумал немного, накрыл мальчишку цветастым покрывалом.

Тот сразу замурчал что-то сквозь сон довольным голосом, распрямился. Вот и ладненько. Хоть и рановато вам, мальцы, пока что в одной комнате ночевать… да не мне вас судить - а вдруг из вашей детской дружбы что-то да вырастет?

В коридоре у лестницы на первый этаж Алекс наклонился, чтобы рассмотреть что-то блестящее, валяющееся прямо на ковровой дорожке, едва не перецепившее ноги. Хм-м, Альфа… тоже дрыхнет, что ли? Или память отшибло вместе с питанием? Отложив наутро разбирательство с впавшей в кому роботессой, он переложил титановый шар на столик, заглянул в лестничный проём.

Из неплотно прикрытой двери в кухню струился тонкий лучик света. Едва ступив на ступеньку, Алекс тут же замер, ощутив, что его обдало жаром воспоминания - а ведь ей-богу, совсем как в тот раз! Ну, когда те двое архаровцев на кухню в общаге заявились! Чувствуя, как от неведомого ожидания заколотилось о рёбра сердце, он всё же пересилил свои нехорошие предчувствия - уж больно ему не хотелось вновь менять свою эту жизнь - и зашлёпал вниз.

Это оказалась, к немалому облегчению остолбеневшего в дверях Алекса, спустившаяся в кухню Изельда. Подруга сидела у разделочного стола и с определённо голодным видом намазывала горку сиротских размеров бутербродов маслом и содержимым трёхлитровой банки красной икры. Проглотив невольно выступившую слюну и судорожно выдохнув вдруг ставший колом в горле воздух, он осторожно вошёл. В общем-то, ничего такого не было в том, что миниатюрная Изельда Фирр сидит ночью посреди огромной кухни с намерением подкрепиться чем-нибудь вкусненьким.

Только вот, сидя на высоком стуле, меланхолично закинув ногу на ногу и беззаботно помахивая в воздухе шлёпкой с пушистым помпоном, девица обреталась в натуральнейшем неглиже. В принципе, Алекс ничего особого против такого не имел. Напротив, смотрелось, кстати, просто отпадно… только очень уж это как-то было не так. Хотя и понимал краем сознания, что дети не проснутся ненароком и не войдут.

– М-м, какая вкуснятина, - закрыв от наслаждения глаза, Изельда впилась зубками в последний сварганенный ею бутерброд. И указала рукой с зажатой в ней серебряной ложкой на стенной шкафчик. - Там.

Озадаченный Алекс открыл дверцу с самыми интересными предчувствиями. И они не подвели его, право - там обнаружилась до ностальгии полузабытая бутылка запотевшего шампанского. Ничего себе - крымское, "Новый свет". Говорят, такое только на столы ЦК и попадает… Хлопнув пробкой в потолочную светолюминесцентную панель, он разлил пенящийся благородный напиток по высоким бокалам, из которых дети обожали пить фруктовые напитки.

– За нас - с тобой, - Изельда как-то так многозначительно расставила акценты в столь короткой фразе, что Алекс даже не успел ничего толком сообразить, как бокалы с лёгким звоном уже соприкоснулись.

М-да, пить хорошее шампанское в компании с обнажённой красоткой, знакомой донемогу и в то же время какой-то иной, занятьице в высшей степени интересное. Тем более, что перемазанная икрой с маслом Изельда в качестве закусить полезла целоваться. Умм… как же это здорово…

– Там, - голосом капризной светской красавицы мурлыкнула она.

При этом совершенно непринуждённо указала вытянутой в струну ножкой (он не смог в который раз не полюбоваться) на сияющий титаном и углепластиком микроволновый шкаф. Ого! Тут оказался непочатый блок сигарет, и с каждой жёлтой пачки вдаль надменно щурился верблюд. Совершенно непринуждённо закурив Кэмел вслед за Алексом и пустив вверх синеватую струйку дыма, Изельда некоторое время рассматривала старавшегося не показывать удивление мужчину с тонкой улыбкой. А в глазах её плескалось что-то такое красивое и радостное, что тот не выдержал и улыбнулся в ответ.

Налил ещё, и сей скромный знак внимания оказался воспринят дамой с несомненной благосклонностью. Равно как и обнаружившаяся в отделении для вилок-ложек большая плитка шоколада "Бабаевский" - помните, тот самый, безумно вкусный "ароматизирован коньяком и слегка подсолен"?

– Смотри, - зачарованно шепнула Изельда, осторожно опустив в бокал шампанского отломанный тёмно-коричневый квадратик.

Шоколад сразу же утонул, как ему законами физики и положено. Но почти тотчас же оделся пузырьками газа - и стал всплывать. Колыхнувшись от сотрясения со встретившейся на пути поверхностью, он разом потерял свою серебристо-ртутную шубку, и тут же маленьким Титаником пошёл на дно. И опять стал обзаводиться запасом плавучести. Вверх-вниз, вверх-вниз…

– Здорово, - улыбнулся Алекс, никогда не видавший такого простого, но впечатляющего дива, и эти слова они запили. И заели бутербродами с красной икрой. И… гм, зацеловали нетерпеливыми горячими губами.

Оглянувшись вокруг оценивающим взором и весело хрумкая "Бабаевским", Изельда улыбнулась.

– Ага, вон там, - и указала шлёпкой на шкафчик для круп и прочего - по общему решению, семья питалась исключительно натуральной пищей. Никакой синтетической дряни, как бы она ни была вкусна и полезна… деньги-то позволяют.

Там обнаружилась ещё одна бутыль шампанского - на этот раз тёмного, почти непрозрачного стекла, а на рябой от иностранных надписей и медалей этикетке чёрно-серебристыми буквами горделиво выделялась большая надпись "MUMM". Ага, то самое, воспетое ещё Пушкиным…

– Очень кстати, - заметил Алекс, обнаружив, что первая бутылка уже показала выпуклое дно.

В голове эдак приятно и легко шумело - но скорее не от выпитого шампанского или полузабытого табака, а от странным образом будоражащего соседства с новой и какой-то изменившейся Изельдой. Улыбнувшись своим мыслям, сладко трепещущим в предвкушении чего-то хорошего, Алекс откупорил весьма кстати обнаружившуюся там же в шкафчике банку маринованых маслят, да и золотые рижские шпроты заодно.

– Ням-ням… - замурлыкала от удовольствия красавица, когда друг осторожно, махонькой трёхзубой серебряной вилкой, чередуя кормил её вкуснятиной.

Правда, знаменитое французское шампанское оказалось сухим, а шоколадом поделиться ветреная Изельда с хохотом отказалась.

– Хочешь сладкого, да? - с лукавым и в то же время чистым взглядом смилостивилась она.

Откинувшись спиной на блистающий стерильной чистотой стол, она водрузила дольку на розовый бутон груди и лукаво улыбнулась.

– М-м… без фанатизма, дорогой… - её прерывистый шёпот, почти переходящий в стон наслаждения, с трудом вырвал обоих из сладкой пучины, в которую они оба стремительно и с удовольствием погружались.

– Давай кофе выпьем? - Изельда прищурила один глаз в такой знакомой и всё же новой улыбке, а затем с намёком посмотрела на полку для пряностей и приправ.

Ну что ж, Алекс тоже всегда предпочитал Арабику, и при возможности пил только её. Тем более что в кармане его собственного халата обнаружилась бутылочка коньяка. И на этот раз не импортного французского клопомора, который в доброй компании и на стол-то поставить стыдно, а добротного, ещё довоенного "Арарата" - три звёздочки ВК.

Затем снова шампанского с грибами и истекающим слезой сыром. И время летело незаметно в маленьких житейских радостях. Не надо, надеюсь, объяснять, что такое лакомиться всякими деликатесами в компании красотки, частенько перемежая их с такими поцелуями… и всё же они по молчаливому согласию не спешили, старались ещё немного удержаться на этой невидимой, щекочуще опасной грани сладкого и зыбкого равновесия.

– Отнеси меня в постельку, - Изельда наконец-то отвалила от стола, напоследок скормив Алексу трёхслойный "бутерброд" шпрота-сыр-маслёнок и даже позволив облизать свои пальчики потом.

Усевшись на сгиб руки и с самым залихватским видом размахивая в воздухе ногами, девица с комфортом прибыла в указанное место. Уже оказавшись на подушке и улыбнувшись в близко и до сладкого нетерпения опасно нависшие над нею глаза, Изельда легонько чмокнула его в нос.

– Ну что, милый, поговорим?

Вообще-то, они давно чувствовали обоюдную дрожь сладкого нетерпения заняться совсем другим делом, но знаете - бывают предложения, от которых попросту не отказываются. Не так ли? И Алекс, кивнув с самым глупо-счастливым видом, грозным шёпотом поинтересовался:

– Кто же ты такая на самом деле? - а сам коварно принялся щекотать изящную розовую пяточку.

Извиваясь от смеха и отбрыкиваясь, красавица всё-таки изловчилась и легонько цапнула зубками за ухо. Чуть отдышавшись, уже немного серьёзнее посмотрела в глаза.

– Можешь поверить на слово - Изельда Фирр. Правда, ни в одних документах или недрах компьютеров не указано, что я кроме всего прочего… вернее - прежде всего прочего, аватара её.

Глубокомысленно поморщив лоб, Алекс осторожно заметил, что аватара это вроде четырёхрукая статуя, и вообще из индийской мифологии. От хохота Изельды едва не обрушились звуковые квадрапанели со стен, замаскированные фактурой и колером под персидские ковры.

– Ну нет, дорогой, - она кое-как отдышалась и даже смахнула из уголка глаза блеснувшую слезинку. - Надо ж такое удумать… нет, в четырёхруком виде я тебе не явлюсь… или всё же рискнёшь?

Под лукаво-оценивающим взглядом девичьих глаз Алекс нежно чмокнул обе весьма охотно подставленные ладошки и заметил, что ему, в общем-то, и так хватает.

– То-то же. Так вот, аватара это… у-у, милый, это тако-ое… тень бессмертной на грубой ткани реальности. Отражение. А говоря проще - земное воплощение божества.

Опаньки! Приехали, как говорится… И всё же Алекс заметил, что Изельда ждёт его реакции или ответа, затаив дыхание.

– Ты чего-то боишься? - спросил он, справделиво рассудив, что тут утайки или недомолвки вовсе неуместны.

– Ну… хоть в вашей мифологии и известны случаи, когда боги делали так - но я не знала, как ты к этому отнесёшься, - глаза настороженно блеснули. - Скажи одно только слово - и я уйду, оставив тебе аватару. Своё отражение - Изельду Фирр. Ведь я - сейчас - здесь…

Сказать по правде, от таких известий впору впасть если не в прострацию, то в полный столбняк. Но Алекс прошёлся губами и язычком по восхитительной, прохладной и одновременно тёплой женской коже. И дождавшись, когда она от наслаждения задохнётся и смежит веки, шепнул:

– Ну зачем, не уходи.

Изельда (или как там её на самом деле зовут) улыбнулась.

– Ведь наши мужики вечно маются дурью, решают глобальные вопросы, - она презрительно фыркнула. - Допустить или нет где-то межгалактическую войну за обладание Звёздным Престолом? Или какой бы ещё наркотик с формулой страниц этак на пять изобрести себе в радость?

Она открыла глаза и легонько погладила Алекса по щеке.

– А я ведь помимо всего прочего - женщина. И мне хочется простого, маленького человеческого счастья. Ругаться не будешь?

Вздохнув, бессмертная отвела взгляд.

– Знаешь, тех зелёных гоблинов на грифонах послала я - чтобы один знакомый нам обоим парень не попал в мир, которому на него по большому счёту начихать… Дальше только осталось устроить, чтоб ты попался на глаза моей… скажем так, дочери по духу - а остальное вы сделали сами. Вернее, мы с тобой сделали… ой, я не знаю, как объяснить понятнее, в вашем языке нет таких слов и даже понятий.

Покопавшись в голове и даже приценившись к ощущениям, кои, говорят, идут от сердца, Алекс признал вслух, что он, в общем-то, не в претензии. Только почему Изельда из блюстов… вернее, из бывших блюстов?

– Думаешь, такой большой и беспокойный мир можно оставить без присмотра? - левая бровка в сомнении поползла вверх. - Ну нет, вряд ли ты оценишь тот факт, что Фиолко уже много веков не знает сколько-нибудь масштабных войн.

М-да, работёнка грязная, но чёрт возьми, всё же необходимая. Уж следить за порядком в собственном доме, как ни крути, а надо. И вечно отдуваются женщины… Алекс преисполнился пущего уважения к разнесчастной, вот-вот заплачущей богине. Ну что ты, не надо, голубка моя…

Понежившись немного в уютных объятиях и чуть насладившись ощущением защищённости, женщина вздохнула.

– Это ещё не всё, Алекс. Когда ты падал… ну, с того самолёта… в общем, эти гоблины, как обычно, напортачили - пролетел ты через одну хитрую область пространства. И в результате - был один, а стало вас двое, - заметив, что мужчина молчит и внимательно слушает, продолжила. - Правда, тот попал в совсем иной мир, не в Фиолко.

Поинтересовавшись, кто же из них настоящий и получив ответ, что оба - вроде близнецов или двойняшек, Алекс только хмыкнул. Но угрюмо засопел в ответ на известие, что в том мире Александра (ох, как же давно он не слышал своего правильно произнесённого имени!) немного обидели. Вернее, не его самого, а тех, кто ему дорог.

– Ну представь, что мне или Мирне крепко досталось от врагов.

Вообразив такую ситуацию, он вслух заявил, что без большой крови там никак не обойдётся. Вот-вот, все вы, парни, таковы - дай только повод головы кому-нибудь пооткручивать… Немного пристыженный, Алекс поинтересовался, и что тут можно сделать?

– Если я отправлюсь вслед за тобой туда, возврата не будет, - Изельда осторожно заглянула в глаза. - И там я стану обычной, без особых возможностей, женщиной - голая аватара, как она есть. Как была раньше. Там не мой мир, но его хозяйка просит помощи.

– А дети?

Улыбнувшись лукаво, Изельда поинтересовалась - что он имеет в виду? Завести стайку своих Алексов и Изельд - да запросто! А Мирна…

– Знаешь, вот за кого я меньше всего волнуюсь, так это за неё. Ты ведь её не знаешь… вернее знаешь только малую часть - вроде верхушки айсберга над водой. А уж если с Берсом на пару, тут как раз не мне волноваться надо, а тем, кто против них дурное умыслит.

– А что там за мир, и что мы можем сделать?

Изельда мимолётно улыбнулась и пожала плечами.

– Я не заглядывала туда, а то потом неинтересно будет. Но знаю доподлинно, что тот Александр ни за какие коврижки не вернулся бы обратно или хотя бы сюда.

Разговоры мало-помалу затихли и перешли к более активным и сладостным действиям. И Алекс, заглянув вдруг в полыхающие ему навстречу неземным счастьем глаза, обнаружил в них нечто… что-то такое, что мужчины ищут во многих женщинах, но находят не в каждой.

И не вдруг.

А бывает - и не находят.

Ведь чтобы найти, надо и самому кое-в чём соответствовать?

Вот и соответствуйте.

Наутро Альфа летала по дому как ни в чём ни бывало. Деловито распоряжалась всякой домашней техникой, отправила на ремонт одного киберсерва. Но что самое интересное, роботесса знать не знала ни о какой ночной отключке. Да, был небольшой милисекундный сбой - на спутнике Омикрон-17 грохнулся модуль передатчика и забил диапазон сеткой помех, но тут же врубился резервный.

– А в остальном, прекрасная маркиза, взё хорошо, всё хорошо! - ласковым голоском опереточной дивы пропела Альфа и упорхнула в гараж - заняться полировкой отремонтированного и заново отлакированного после столкновения "конька-горбунка".

Не совсем, чтобы столкновения - Мирна на той неделе участвовала в детско-юношеском ралли по зимней трассе. Ну, с кем не бывает - в пылу азарта сшибла там пару некстати вылезших на трассу столбов, да задавила невовремя гавкнувшую на гонщиков собачонку. И хотя заняла всего лишь пятое место из тридцати - согласитесь, для девчонки блестящий результат - утешилась только тем обстоятельством, что первым пришёл Берс на своём шикарно выглядящем на фоне снега бархатно-чёрном "мустанге".

"Хех, ещё бы ему первым не придти!" - ухмыльнулся втихомолку Алекс, втайне от детей выкуривая сигарету в открытое на чердаке окно за каминной трубой. Дело в том, что он сам подсказал мальчишке идею установить спаренный микрореактор с вихревым наддувом нейтронов, и даже пальцем ткнул в чертёж, где лучше всего расположить радиаторы охлаждения. А вот и не угадали вы - в аэродинамических закрылках, до коих сам Берс как-то не додумался. Ну, а более лёгкая углепластиковая обшивка взамен титаново-никелевой, это вообще не в счёт. Хоть и ворчала Мирна на приятеля, что "на такой шикарной тачке я обошла бы тебя на целую минуту", но всё же поздравила его и, обняв за шею, долго шептала на ухо что-то, судя по лукавым мордашкам обоих, весьма соблазнительное…

Здесь его и нашла Изельда - в вязаной безрукавке и зачем-то со скалкой в руке. Покосившись на сие изделие, Алекс поёжился на всякий случай - уж не по его ли спину? Но попросту оказалось, что рецепта русских блинов киберповар элементарно не знает, а посему придётся женщине показать и научить этому безмозглую железяку.

– Знаешь, Сашка, - Изельда беззастенчиво вытребовала сигарету и себе. - Сначала был у меня чисто эгоистичный интерес по отношению к тебе… ты мне нравишься. Слишком сильно нравишься - настолько, что я даже побаиваюсь.

Что ж, сказано более чем откровенно. Заверив, что изо всех сил постарается не загордиться и не испортить всё, Алекс чмокнул вовсе не выглядящее усталым от бессонной ночи - наоборот, цветущее и счастливое женское лицо, и вздохнул.

– Господи, как бы я и сам хотел в это верить…

Изельда хитро усмехнулась.

– Господи или нет, а я попробую это устроить. Не боишься - всегда любить меня и быть со мной?

Да чёрт его знает… с другой стороны, ведь может быть у нормального мужика мечта о вечной любви-до-гроба? На такой аргумент Изельда не нашлась что ответить, лишь поцеловала - нежно, долго. Затем ещё… ну, чердак, хоть и чистый, в общем-то не предназначен для последовавших за этим занятий - но все остались весьма и весьма довольны.

А уж как чердак гордился - что наконец-то и его обновили…

– А всё-таки я тебя на трёх кругах сделала! - Мирна сладко облизнулась и полезла за следующим блином.

Берс пожал плечами с несомненными признаками уныния, признал что на поворотах её горбунок полегче, и последовал её примеру. Раскрасневшиеся от мороза и азарта дети уже перепахали все сугробы за дорогой своими "гоциками", как на эту технику в сердцах ругалась Изельда. И теперь, мокрые и счастливые, устроили нечто вроде монголо-татарского нашествия на кухню. То есть с самыми голодными мордашками и оглашенными воплями набросились на Изельду "мам, дай пожрать!", причём обыск в поисках съестного, но оч-чень вкусненького, ни утихал ни на миг.

Блины с маслом под энное количество чая или молока (Берс) уничтожались со страшной силой и скоростью, повергнувшей в режим перегрузки киберповара и в довольную ухмылку маму. Втихомолку изобретённая Алексом при помощи Альфы сгущёнка мгновенно оказалась реквизирована, причём в пылу отдай-а-то-щас-как-дам перемазались ею все, включая почему-то даже невовремя подвернувшегося под ноги кухонного кибер-серва. Правда, мёд, коего цивилизация Фиолко никогда не знала ввиду полного отсутствия пчёл-медоносов как таковых, поначалу восприняли с подозрительностью.

Алекс с видом фокусника, ощущая себя если не Гудини, то Игорем Кио точно, зачерпнул большой ложкой загустевшую, тягучую янтарную жидкость. Нагрел в луче боевого лазера (он всё-таки умощнил Альфу, придав ей и функцию сторожа). А когда мёд растаял, заполнив комнату ароматами летнего разнотравья, Изельда с интересом принюхалась, осторожно лизнула. Воздела глаза кверху и с видом великомученицы покусилась на всё содержимое ложки. Вдумчиво продегустировала, проглотила и прислушалась к своим ощущениям. Облизнулась.

Все смотрели на эти священнодействия не дыша, а Альфа на всякий случай даже втихомолку проверила связь со здешней станцией медспаскоманды. Но Изельда обвела присутствующих непроницаемым взглядом, в коем Алекс всё же усмотрел глубоко спрятанную смешинку, а затем решительно подвинула к себе поближе банку да потребовала ложку побольше.

Ма-ам, так нечестно! Сразу опять воцарилась какая-то весёлая кутерьма, от которой настроение взлетает в неведомые выси. Хохот перекрывал даже голотрансляцию концерта симфонического оркестра с фестиваля откуда-то с той стороны планеты. И Алекс, поймав на себе особый взгляд Изельды, улыбнулся в ответ.

– Что-то ты какая-то не такая, мам, - заявила Мирна. Её детская рука без труда пролезала в горлышко трёхлитровой бутыли подчёркнуто земного облика, и девчонка нахально выскребала остатки мёда - правда, милостиво позволяла и Берсу облизывать свои пальцы.

– Да, завтра будем прощаться, - осторожно, для затравки ответила Изельда, отдуваясь от ощущения сытости в животе и боли в ухохотавшихся щеках.

Дети переглянулись и разом насторожились. Хотя Берс и был соседским мальчишкой, но в этом доме он уже давно стал своим, а Мирна как-то на полном серьёзе заявила "жаль, что ты не мой брат - но с другой стороны, хорошо".

– Далеко? - деловито поинтересовался парнишка, одновременно весьма ревниво следя за банкой - там на донышке ещё вроде что-то оставалось.

– Очень, - вздохнул Алекс. - И навсегда.

– А всё-таки, куда? - Мирна с перепачканной мёдом мордашкой и каплей сгущёнки на носу даже округлила глаза от эдакого известия.

Воспользовавшись тем, что подружка от изумления оставила в покое банку от мёда, Берс тут же коварно похитил последнюю и втихомолку проверил - а пролезает ли его рука в горлышко. Оказалось, что с трудом, но пролезает, а посему не успел он даже вдоволь нарадоваться сему факту, как получил подзатыльник и со сконфуженным видом уступил ёмкость обратно.

– Ну… мир вроде того, что в сказке про Средиземье, - Изельда маялась и разрывалась на части от противоречивых чувств. - Даже не в этой вселенной.

– Если мы в гости нагрянем, там очень испугаются? - малышка вздохнула и нехотя отодвинула от себя почти стерильно вылизанную банку.

В поисках поддержки Изельда беспомощно оглянулась на помрачневшего Алекса. Тот вздохнул, достал из шкафчика недопитую бутылку "Арарата", плеснул обоим по чарочке. В принципе, в таком мире как Фиолко, девчонка ни в чём не будет нуждаться - с её-то головой и миллионами в банке? Замучитесь ждать! Да и Берс рядом… чёрт его знает, но парнишка серьёзный. Толковый. Надёжный, в общем - не какой-нибудь прости-господи. И всё же, оставлять одно дитё, как-то оно не по-людски. С другой стороны - как там сказала о детях Изельда?..

– А вы что, можете заглядывать за край Реальности?

Мирна мимолётно переглянулась с приятелем, вздохнула и почесала нос. Обнаружила на пальцах вновь сгущёнку, машинально облизнула.

– В общем, как устроитесь там, ждите, - буркнула она и сдёрнула с высокого стула Берса. - Пошли в ванную, а то я вся липкая…

Неосторожно выразив сомнение, что совместные купания в таком возрасте это как-то не того, Алекс нарвался на серьёзную отповедь. Дескать, в детстве можно; вам, взрослым, можно, а почему в промежутке нет? Мирна скорчила злющую мордашку, поколебалась. Затем открыла окно, зачерпнула ладошками выпавшего за ночь снега, слепила большой снежок.

– Смотри.

На девчачьей ладони снежок вдруг почти мгновенно потемнел, напитался влагой. Затем стремительно растаял. Миг-другой, и лужица воды в пригоршне бурно вскипела - и струйкой пара пшикнула кверху. Да так, что склонившемуся Алексу пришлось отшатнуться, дабы не обжечь лицо. Мирна многозначительно показала чистую и абсолютно сухую ладошку. А потом ухватила приятеля за руку и, гордо задрав носопырку, утянула за угол коридора. Оттуда тут же донёсся хохот, вопли "отдай полотенце, эфиопка!" и хлопанье двери ванной.

– Алекс, - осторожно спросила Изельда, - Когда на вашей планете появился человек в нынешнем виде?

Тот, ещё впечатлённый увиденным - нет, это никак не походило на фокус - осторожно ответил, что дескать, лет эдак пятьдесят тысяч тому род людской окончательно сформировался до тонкостей. Женщина кивнула задумчиво, потёрлась щекой о его плечо и шепнула:

– Отчего все забывают, что эволюция тогда на этом не остановилась? Причём и у нас тоже, - затем совершенно непоследовательно вздохнула и с еле заметным лукавством во взгляде заметила. - Ванная на втором этаже, стало быть, наша?

Люди ушли. Из дома только иногда доносился визг, хохот и плеск воды. А на опустевшей кухне над столом зависла Альфа. Одним каналом связи она руководила проворно шныряющими кибер-сервами, наводящими здесь должный по её мнению "военно-воздушный" порядок. Но основное внимание роботесса уделила анализу. Осторожно втянула в иглу микрошприца капельку мёда с салфетки, подивилась чудовищному набору биологически активных веществ. Долго копошилась, раскладывая по полочкам просто кошмарные для кого-либо другого формулы, и потом с грустью подумала, что память надо расширять опять. Отчего-то же люди считают, что это вкусно, и сгущённое молоко вкусно - а вот её любимая вакуумно-графитовая смазка жуткая гадость?

Вот и думай тут… Нет, если хозяин со своей подругой надумали удрать чёрт-знает-куда (Альфа с удовольствием посмаковала про себя это выражение), чтобы спасать демократию или как там оно у них называется, флаг им в руки! Но долг хорошего слуги - следовать за хозяином и верно служить до конца дней своих? Однако, и детей не оставишь же… что-то такое есть в этих обоих сорванцах, отличающее их от остальных. И помощь хорошего искинта это ведь не шутка.

Ну не разорваться же пополам! Хм-м… а в самом деле - мысль недурная, не зря Альфа гордится своей соображалкой. Уж пообщавшись с этими чокнутыми людьми, поневоле поумнеешь.

Дом спал. Закончились истошные вопли мультсериала из детской, угомонилось сладостное шебуршанье из спальни взрослых. Киберсервы затихли в своих нишах - уснули, присосавшись к разъёмам подзарядки. По коридорам и комнатам мелькала отливающая полированным титаном тень. С достойной фрекен Бок деловитостью Альфа сделала последний облёт вверенной ей территории. Долила в бак реактора электролита, случайно придумала новый прикольный анекдот, который тотчас же слила в глобальную инфосеть. Не из серии приличных анекдот, а из серии смешных.

Ну, вроде всё! Теперь можно и поработать - и в мастерской вспыхнул свет. Ожили станки с кибуправлением, выполняя градом сыплющиеся на них команды, заклацали манипуляторы, ожили сварочные лазеры. Правда, искинт со станции отгрузки не захотел выполнить супер-сверх-срочный заказ на некоторые детали - опять небось, паразит, шоу кибергёрл втихаря смотрит. Но под угрозой наябедничать диспетчеру, чтобы тот разобрал на запчасти лентяя, Ипсилон-25, с недовольным ворчанием на третьем канале, всё же выслал тележку с деталями "к дому гражданки Изельды Фирр".

А тем временем Альфа колдовала и корпела в мастерской, ювелирно сваривая микро-проводники и лонжероны, налаживая реактор и укладывая терабайты. Ага - заказ прибыл! Роботесса еле дождалась, пока электроника нагреется (нельзя сразу под нагрузку - в тепле-то запотело, ещё коротнёт!). Зато потом с чувством затаённой гордости подключила себе новый блок памяти вкупе с линейкой процессоров - сама, уж такое дело никому доверять нельзя. Киберсервы, те и вовсе могут стибрить чего, им только дай шанс, жестянкам безмозглым.

Вау, красота! Альфа взлетела свечой почти под самую луну, в опьяняющем восторге освеживших её, подстегнувших, новых и сверхбыстрых информационных потоков. Да уж, не зря это стоило почти сто тысяч кредиток - ну, авось хозяин не узнает… Посмотрев с высоты вокруг, просканировав и не найдя причин не то чтобы для недовольства, но даже и для озабоченности, роботесса спикировала обратно. Через форточку вновь залетела в мастерскую.

Ага, закончили. Ну-с, посмотрим, как говорит иногда Алекс… что ж, отменно…

На верстаке в огоньках электросварки и лучиках оптических соединений, в муках так и этак, в поисках лучшего варианта перекоммутируемой схемы рождалась Бета. И Альфа мимолётно задумалась - в принципе, почти точная копия себя, любимой - это как считается, дочь или сестра? Ладно уж, пусть у хозяина об этом голова болит. Но воспроизводить себя дело и впрямь чертовски завлекательное - не зря, наверное, люди на этом сексе практически помешались…

Уже просыпаясь под утро, Алекс спросонья ощутил, как лицо окатило легчайшим дуновением с еле заметной озоновой свежестью выхлопа - то неугомонная и взбалмошная Альфа пролетела по спальне. Повозилась с запорами рам, проверила их, прикрыла форточку - снаружи здорово подморозило.

– Дети спят? - ради пущего спокойствия спросил он.

Изельда на его плече сонно заворочалась, выдохнула теплом в шею.

– Спят, спят - слышишь, тихо?

– Так точно, хозяин, - приглушённый голосок роботессы неожиданно раздвоился, и удивлённые таким феноменом люди увидели парящие над ними сразу два титановых шара. - Я тут подумала - надо и им в помощь кого оставить. Ну и сделала вторую, вот, познакомьтесь…

Вторая роботесса продемонстрировала свою чистую спинку без большой синей буквы "Альфа" и нежнейшим голоском представилась:

– Бета, - при этом новенькая чуть вильнула в воздухе, грациозно крутнувшись и прыгнув вниз-вверх - так, что даже и совсем незнакомый с этим движением взгляд признал бы несомненное подобие реверанса.

– Это означает, что ты, нахалка, намылилась с нами? - Изельда не открывая глаз приподняла голову, почесала нос о плечо Алекса и залезла поглубже под одеяло опять.

– Там не будет ни энергии вдоволь, ни халявной нейроэлектроники - подумай, - кое-как выдавил Алекс, отчаянно зевая.

– Я усовершенствовалась с запасом, - невозмутимо ответила роботесса, воспарив к потолку. - Перехватила заказ на суперкомпьютер для межзвёздного лайнера, ну, и тово…

Прикинув, что банковский счёт от такого неприкрытого грабежа особо не похудел, Алекс послал обеих нахалок подальше и вновь, зарывшись носом в пушистое и уютное тепло волос Изельды, задремал. Благо до позднего зимнего рассвета ещё так же далеко, как до Киева на карачках…

Стволы занесённых снегом вековых деревьев стали гуще. Позади за ними уже не разглядеть Мирну с Берсом, на своих "гоциках" подкинувших взрослых до опушки леса. Лишь слышны ещё прощальные вопли, больше похожие, правда, на боевой клич команчей.

Откудато-сверху осыпалась струйка снега, и из белесого марева вынырнула Альфа. Деловито пискнула во все стороны универсальным кодом, зачем-то проворно потрогала манипулятором ухо Алекса.

– Шапку на уши надень, хозяин, - умоляющим тоном заметила роботесса. - Температура кожных покровов упала до…

Не-ет, иной раз лучше послушаться, чем слышать бурчание этой зануды! Отмахнувшись, Алекс натянул чуть ниже собственноручно связанную Изельдой шапочку - вернее, вязал киберсерв, прицепив на время манипуляторы для тонких работ. Кибером руководила Альфа, а уж той мозги вправляла женщина, руководствуясь и не то, чтобы справочным руководством по рукоделью, и не советами из инфосети, а единственно женским вкусом, чутьём и интуицией - а в общем, чёрт знает чем. Но вышло здорово - почти по-земному и в тон тёплой куртке из стереосинтетика с меховой подкладкой.

Рядом в такой же куртке по сугробам белкой прыгала Изельда Фирр. Оглянувшись, она с облегчением вздохнула, как-то интересно подпрыгнула, размазываясь в чистом морозном воздухе - и пошла прямо по поверхности снежного покрова, едва оставляя следы на пушистой поверхности. Завидя такое диво, Альфа засмотрелась так, что едва не врезалась в толстенную сосну.

– Ой, все каналы заняла, пытаясь понять - ну это ж без антигравитики? - она сверкнула лазером, срезав толстую ветку, мешающую пройти людям, и уже в полёте разнесла её в щепки.

– Не ломай мозги, всё равно не поймёшь, - Изельда хитро усмехнулась, и Алекс поймал себя на самой дурацкой и счастливой улыбке, глядя на раскрасневшуюся улыбающуюся женщину.

Ещё десяток-другой шагов по глубокому снегу, и он в полном недоумении остановился. Не бывает таких деревьев - это просто противоречит законам природы!

В нескольких метрах высилось то, что поначалу он воспринял за слегка выпуклую стену. Мама моя - да тут метров двадцать в диаметре! А высоты… Алекс прищурился в небесную лазурь, пытаясь хоть как-то соотнести и прикинуть рост этого исполина. Но размышления его самым хамским образом прервала Альфа. Роботесса заверещала что-то маловразумительное, дёрнулась в воздухе и отчего-то шёпотом попросила:

– Подождите!

Посовалась в воздухе туда-сюда, оставляя за собой хорошо видимое на морозе дрожание тёплого воздуха. Замерла. И люди заметили, как индикатор загрузки искинта взлетел в красный сектор.

– Почти два миллиона радиостанций! - если бы роботесса могла ощущать эмоции, в её глосе прорезалась бы благоговейная дрожь. - И почти все не из нашей вселенной! Так это и есть зона перехода?

Алекс переглянулся с потирающей нос Изельдой - та неопределённо дёрнула плечом под курткой. Постояв немного и почувствовав, как мороз уже забирается под тёплую одежду, он решительно вздохнул. Женщина с лёгкой улыбкой кивнула, и они пошли дальше, игнорируя возмущённые вопли обманутой в своих лучших ожиданиях роботессы.

– У-у, злыдни, - буркнула она в спины, поспешно догнав людей. - А вот не дам музыку послушать! Я тут кучу всякой всячины перехватила, на год расшифровывать хватит…

Если не обращать внимание на ворчание Альфы и глубокий снег, местами доходящий выше колена, прогулка могла бы оказаться даже и приятной. Особенно когда рядом, словно неземное видение, по невесомому снегу порхает Изельда. Однако женщина стала всё чаще словно запинаться, останавливаться на миг, а затем всё-таки вздохнула огорчённо - и ухнула вниз. Провалилась почти до пояса, посмотрела беспомощно своими блестящими глазами. И после обоюдной улыбки Алекс взял женщину на руки.

– Ещё немного, - шепнула она, устраиваясь поудобнее.

Оглядевшись, Алекс заметил, что всякое подобие ещё с лета протоптанной тропинки, едва угадываемой меж занесённых кустов и травы, исчезло совсем. Зато во все стороны, куда ни глянь, высились одни лишь деревья-великаны.

– Вот, собственно, и всё, - Изельда зябко поёжилась от неуютного ощущения и прижалась чуть плотнее. - Мы уже там. Вернее, здесь.

Альфа откровенно не поняла и полезла с расспросами. Но Алекс многозначительно показал ей вверх, на клочок едва виднеющегося неба.

– Ну-ка, осмотрись с высоты.

Роботесса обиженно заткнулась и унеслась в высоту. Ещё видно было, как она там возбуждённо вертится во все стороны, помаргивая лучом дальномера, а потом замерла и камнем полетела вниз. На миг у людей даже возникло нелепое ощущение, что на самом деле у Альфы отказало что-то и сейчас кусок металла кому-то даст по голове. Однако роботесса благополучно затормозила и тут же упорхнула в сторону.

– За мной, хозяин! И я выведу тебя на свет из царства тьмы!

Подивившись такому выражению, весьма странному в динамиках искинта, Алекс всё же поспешил направить стопы в указанную сторону. Буквально через полсотни шагов они выбрались на утоптанную тропинку, и Изельда, благодарно чмокнув в щёку, спрыгнула с рук. Ещё немного троица попетляла по такому огромному и непривычному лесу, и вот они уже щурились с опушки леса, где для разнообразия расли обычные деревья, на ярко-оранжевый с коричневым домик, больше похожий на детскую игрушку на большом поле белой ваты. И еле заметный дымок, что вился над одной из труб, и дымки вдалеке за холмом, указывающие на несомненное присутствие человеческого жилья - всё это напоминало мирную, тихую, прямо-таки пасторальную картину.

– Командир, никаких радиоканалов - только атмосферные помехи! - отчего-то шёпотом сообщила откровенно перетрусившая Альфа. Она так явно жалась к хозяину, так норовила спрятаться ему за плечо, что заметившая это дело Изельда разом посерьёзнела.

– А ещё что необычного замечаешь? - спросила она и тут же об этом пожалела.

Ибо обрадованная столь ясным вопросом роботесса разразилась водопадом красноречия. Если сообщение о необычайно чистом воздухе, какой в мире Фиолко встречается даже не в каждом заповеднике, особых нареканий не вызвало, то замечание о нарушениях причинно-следственных связей на микро- и макроуровнях вызвало лёгкую озабоченность. А уж заверения, что пространство под завязку напичкано излучениями и энергией неизвестных науке видов, и вовсе заставило людей переглянуться.

И немного призадуматься.

Лючике последний раз провела по волосам гребнем и критическим взором осмотрела своё отражение в зеркале. Нет, всё же рыжий цвет, по уверению Александра только и приличествующий каждой настоящей ведьме, ей не идёт. Вот ещё - она фыркнула - ещё и бородавку на носу подавай да чёрного кота впридачу. Или ворона на плечо. А что, если наоборот? Вот так, например - златокудрая бестия с шикарными лохмами до пояса и осиной талией?

– Нет уж! - красавица в зеркале решительно встряхнула головой и принялась колдовать по новой.

Сидящая рядом Изельда Фирр, по собственному почину вызвавшаяся после ужина оказать помощь и консультации в столь важнейшем и весьма тайном деле, как наведение красоты на женщину, только втихомолку дивилась. Причёска напевающей что-то жутковатое волшебницы растрепалась, а сама она принялась, чуть пританцовывая, медленно поворачиваться вокруг себя.

"Против часовой стрелки" - машинально отметила Изельда, от восторга и восхищения едва дыша.

Давно махнув рукой на свои неприлично округлившиеся глаза и то и дело норовящий разинуться в изумлении рот, женщина зачарованно следила за разворачивающимся перед ней таинством. Ещё немного, ещё несколько небрежно промурлыканных строк, ещё немного до зуда надоевшей щекотки меж лопаток наблюдательницы - и Лючике предстала перед Изельдой в своём настоящем облике. В том смысле настоящем, что первозданном, с которым она прожила годы. С другой стороны, никакое заклинание не смогло бы заподозрить, что ещё только что златокудрявая красотка с белоснежной кожей на самом деле почти чёрная брюнетка с великолепным… не то чтобы загаром, но естественным цветом. Да и что они понимают в магии, эти мужчины! Особенно в женской. Ни ума, ни фантазии - голая сила…

– Вот такая я и была до того, - прошептала Лючике, задумчиво глядя на себя в зеркало.

Изельда встала. Обошла почти обнажённую красотку по кругу, потрогала оказавшиеся вовсе не жёсткими тёмные волосы, покивала.

– Понимаю твоего Алекс-ан-дера, - восхищённо вздохнула она. - Теперь понимаю, что он в тебе нашёл.

На самом деле для Лючике это прозвучало набором мягких напевных слов чужого языка - но по выражению глаз будущей подруги (а возможно, и соперницы) обо всём догадалась.

– Да ты тоже штучка ещё из тех, - вздохнула она. - В тебе прелесть и изящество как-то сконцентрировались, при твоём-то росточке.

Вообще-то Изельда, хоть и уступала Лючике, но всё же превосходила по росту Тиль. Ох, бедная малышка…

Утро выдалось ярким и солнечным. И всё же каким-то тревожным. И ковыряющийся в двигателе бронетранспортёра Александр никак не мог отделаться от совершенно дурацкого ощущения, что должно произойти что-то важное. Ну вот не сойти ему с места - такое бывало, да не раз. Если сердце вещует, что нагнетатель у турбины загнанного на испытательный стенд перехватчика сейчас гавкнется - несмотря на обнадёживающие показания всех приборов, то как правило, именно так и происходило…

А проклятое сто раз изделие неведомых инженеров из неведомого мира никак не хотело работать. Ревело, смердело солярным выхлопом, изрыгая клубы чада и хлопья пепла, но тянуло кое-как. Эдак в четверть силы - а уж механик проверил всё по три круга и убедился, что конструкция хоть и отличается в непринципиальных мелочах от привычных земных образцов, должна всё же работать.

– Бен, проверь изнутри, - буркнул Александр и сокрушённо пожал плечами, тем временем вытирая ветошью замасленные руки.

Бесёнок пожал плечами и взмыл со своего насеста на горлышке кувшина с деревенским молоком. Закатил страдальчески глазёнки к потолку сарая, сморщил рожицу, весьма странно выглядящую на его ало полыхающей мордахе - и нырнул в горловину бензобака. Против ожидания уже во всём отчаявшегося механика, не рвануло. Не избавило его от чувства собственного бессилия, а двигатель от мук неправильной работы. Напротив - работающий на холостых оборотах механизм даже не сбился с ритма. Стукнул равнодушно несколько раз, а затем въедливо чихнул сизой струёй.

Из выхлопной трубы, кувыркаясь, огненным мотыльком вылетел Бен. Выравняв полёт, сориентировался и тут же подлетел к хозяину. Сокрушённо почесал себя пониже того места, откуда хвостик растёт, развёл лапками и виновато пискнул:

– Прости, командир, но всё там работает как надо - и поршня, и клапана, и даже впрыск.

Александр переглянулся с помогающим ему кузнецом, в просторный сарай которого и загнали этот железный гроб на колёсах - иных, более культурных слов, уже просто не находилось. Ей-богу! Он вздохнул, в сердцах швырнул о земляной пол замасленной ветошью. Ещё и плюнул сверху.

– Ни черта не понимаю! Должен работать как зверь, а он еле дышит и только воздух портит.

Кузнец перекрыл подачу топлива, и в сарае наступила тишина. Лишь слышно было, как в картере журчит стекающее масло, да в настежь раскрытые двери ветерок спешит унести солярный чад. Невесть зачем бородач потрогал разложенные на холстине инструменты - часть он отковал сам по объяснениям механика, а остальные сделали эти маленькие, въедливые но весьма умелые демонята.

В это время Бен, с умным видом усевшийся было на потолочной балке, снялся с места и вновь подлетел поближе.

– Командир, а может, прав мастер Пенн - что у нас тут вроде немного иные… эти, как их… законы природы? Оттого-то эта херня там работала как надо, а тут капризничает?

От огорчения даже забыв сделать подопечному выволочку за нецензурные словечки, Александр задумчиво покивал головой. Да, скорее всего, старикан прав - халявы не бывает. Раз в этом мире есть магия, то кой-какие привычные правила и законы должны попросту отсутствовать. А если так, то дизель придётся или сконструировать заново, или вообще придумать нечто этакое, из ряда вон выходящее…

Однако не успел он толком ухватить замаячившее было перед внутренним взором видение эдакой турбины с приводом от огненного элементаля и неистирающимися магическими подшипниками, как в сарай вошла задумчивая и слегка встревоженная Лючике.

С лёгкой улыбкой подставив щёчку под губы Александра, ведьмочка меланхолично обозрела железный бардак в ещё вчера чистом и опрятном сарае. И вздохнула.

– Мой дон, тут что-то с самого утра нелады с магией, - она дёрнула плечом и посмотрела чарующе зелёными глазами. - Мои заклинания показывает, что ты сейчас гуляешь по лесу, совсем в другой стороне. Причём не один.

Выразив чумазым лицом лёгонькое недоумение, Александр всё же не рискнул полезть обниматься поближе. И в награду за терпеливость тут же был награждён известием, что мастер Пенн тоже обнаружил гуляющий по магическому эфиру невидимый шторм.

– Представляешь - его Заклятье Поиска вообще сообщило, что ты сейчас в лесу целуешься с малявкой навроде Тиль.

Воспоминание о невидящем взоре странных белёсых глаз малышки так резануло по сердцу, что Александр прямо-таки почувствовал, как по сердцу полоснула боль, а кулаки сжались сами собой.

– А рядом летает что-то вообще уж непонятное, - добавила хмурая Лючике.

Кузнец почесал прожжённую бородку, не обращая внимание на порыжелые от солидола и солярки руки. И вполне резонно поинтересовался - может, на всякий случай благородному дону стоит взяться за оружие? Да и их светлости донье волшебнице тоже озаботиться чем-нибудь навроде того, чем она вчера развалила предназанченную сельским сходом на слом ветхую избу.

Доводы мастерового мужика показались вполне разумными. А посему Александр не мешкая накрыл небелёной холстиной разложенные детали и вслед за Лючике вышел из сарая, пытаясь на ходу припомнить, не забыл ли он к привычной тяжести стрекоталки добавить пару запасных обойм. Пошарив рукой за пазухой, он с облегчением обнаружил, что не забыл. И уже спеша по посыпанной гарью дорожке, проложенной прямо по льду озера - напрямик от деревни к дому лорда - поинтересовался:

– А чем наши заняты?

Выяснилось, что мастер Пенн выискал в заплесневелом древнем труде одно хитрое заклинание и пытается переложить его на более современный лад… что-то вроде облака искр, способного мгновенно проесть насквозь даже гору. А Тиль, на удивление спокойно воспринявшая известие о своей слепоте, тренирует Истинное Зрение.

– И знаешь, Саш, - доверительно шепнула румяная от морозца Лючике, - Вроде у ней что-то выходит.

И в самом деле, когда двое уже вошли в холл, малышка довольно уверенно спустилась навстречу им по лестнице и даже не промахнулась ладонью, цапнув из вазы яблоко.

– Привет! - она помахала ручкой.

Тиль выглядела чуть бледной от волнения - и всё же гордой, словно бросила вызов чёрт знает кому, неизмеримо более сильному чем она - и не намерена отступать. Глядя на её величавую осанку и неторопливую походку, с трудом верилось, то ещё полгода назад эта пигалица вместе с оравой таких же как она, сирот, воровала на рынке фрукты и вычёсывала из грязных лохм вшей. Куда только и подевались её неуверенность и боязнь - от её тихого и непреклонного голоса даже здоровенный по сравнению с девчонкой Александр покрывался мурашками. Откуда в малышке прорезалась такая властность и необъяснимое умение повелевать одними лишь тончайшими интонациями, оставалось только диву даваться.

Правда, нынче Тиль не наводила дрожь на прислугу и друзей своими бельмами - по совету мастера Пенна Личике пошила ей потрясающей работы повязку, навеки скрывшую от людей глаза девушки. А сама страдалица обещалась придумать нечто вроде магической вуали - заодно и от мороза защитить мордашку - как сказала она сама.

– Странно, - Тиль хрумкнула яблоком и весьма невоспитанно затараторила с набитым ртом. - А я вижу, как вы сейчас по лесу гуляете, и вокруг вас какая-то железная птичка летает.

Она всмотрелась пристальнее в нечто, видимое только ей. Уж коль скоро глаза отказали, то поневоле Тиль всерьёз взялась за заклинание внутреннего зрения - как выяснил Александр из расспросов, эта магия действует напрямик, без участия могущих обмануть или даже и вовсе подвести глаз.

– А, вроде возвращаетесь, - сообщила она и швырнула в камин огрызок. - Сюда двигаетесь…

Затем девчонка сделала что-то ещё, недоступное пониманию оказавшегося с весьма слабым даром Александра, и вздохнула.

– Ну что вы застыли с такими скорбными минами, словно у вас кто-то умер? Жизнь продолжается, и пусть я буду проклята, если оплошаю взять от неё хоть кусочек!

В голосе Лючике прорезался эдакий нехороший холодок.

– Дорогой, что рядом с тобой делает эта нахалка? - она присмотрелась. - И что на твоём лице делает её краска для губ?

Александр стоял на заднем крыльце, от неожиданности опустив вниз ствол стрекоталки и чувствуя, как загривок ощетинивается от ощутимо веющего со стороны ведьмы недовольства. Ну согласитесь - когда видишь самого себя, вышедшего из лесу с симпатичной миниатюрной девахой подмышку и оттого вполне довольного жизнью, тут впору сделать самую дурацкую физиономию.

"Лишь бы Тиль с мастером не шарахнули сдуру" - озабоченно подумал он - ибо эта поднаторевшая в смертоубийственной магии парочка по его совету скрытно заняла позицию сбоку - в воротах заново отстроенной крестьянами конюшни. Тем более, что над прибывшими непонятным образом в воздухе завис блестящий металлический шар, поблёскивая штуковинами наверняка отнюдь не пацифистского назначения. И с высоты своей удобной позиции это вполне могло залить двор чёрт знает чем, не очень-то полезным для здоровья.

Стоящего на опушке Алекса обдало жаром. Хоть он и был готов к виду второго своего я, ныне обретающегося на крыльце с пистолетом-пулемётом в руках и рядом с рыжеволосой красоткой - но слишком уж он давно не слышал родного языка. Да и коготки Изельды, впившиеся в руку, бодрости не добавили. Ибо та, не поняв вполне русской речи находящейся отнюдь не в бодром расположении духа девицы, недоброжелательно буркнула на мягком наречии Фиолко:

– Сущая ведьма эта рыжая. Я уже ревную её к тебе.

Но Алекс улыбнулся - ситуация его позабавила.

– Ну здорово, братец! Мы там прослышали, здесь вроде неприятности наметились? Вот и прибыли в помощь, - и, задрав голову, с самым непосредственным видом распорядился. - Альфа, ты при Изельде переводчицей.

И вернувшись взглядом к озадаченному лицу своего двойника, предложил:

– Давайте пройдём в дом, поговорим? Всё разъяснится - и причин для тревоги нет.

К неописуемому удивлению Лючике, парящий над головами шар отозвался нежнейшим женским голоском. И в самом деле принялся переводить этой отирающейся возле её и в то же время не её избранника нахалке. Причём, на удивления мягким и напевным языком. Скосив глаза на Александра, который кивнул и даже разрядил своё оружие, ведьмочка осторожно развеяла одно весьма неприятное заклинание, относящееся к магии рассеивания.

– Ты не говорил, что у тебя брат есть, - она незаметно, как ей казалось, ущипнула своего за бок.

– А я и сам не знал… - почти одновременно проговорили оба… Александра. И совершенно одинаковым жестом переглянулись.

Эффект оказался настолько потрясающим, что Тиль, напряжённо вслушивающаяся и всматривающаяся из-за приотворённых дверей конюшни, улыбнулась и шепнула озадаченному донельзя мастеру Пенну, что дескать, всё в порядке.

Разговор, разбавляемый неугомонным бубнением Альфа, парящей над плечом И-зель-ды, оказался не то, чтобы долгим… но настолько выбил из привычной колеи, что предложение Тиль пока разойтись и поразмыслить перед ужином оказалось воспринято с благодарностью.

И теперь ведьма невесть зачем меняла внешность, демонстрировала кое-что из своих небедных возможностей, не без удовольствия поглядывала в округлившиеся глаза… хм-м, уже не соперницы, но ещё и не подруги. Провела по волосам гребнем, потянулась за ножницами, чтоб чуть укоротить слишком отросший локон - но это странное нечто, отзывающееся на кличку Альфа и прямо-таки нестерпимо просящееся быть названным словом "женщина", моргнуло тончайшим, густо-красным лучиком - и отрезанная словно бритвой непокорная прядь отлетела в сторону.

Угнездившиеся на рамке зеркала братцы-демонята разом очнулись от сонной дремоты и огненными пчёлами взвились в воздух.

– Это же огненный меч Беора! - восторженно завопили они хором и порскнули к отпрянувшей от неожиданности роботессе. - А ну, покажи - как ты это делаешь?

Та шарахнулась от этих нахалов и даже отнюдь не легонько огрела их разрядом электрошокера. Бен успел увернуться, зато Ган ухватился за дымящийся куцый остаток хвостика и заверещал так, что на вопли сбежался почти весь дом. Закатившего глазёнки страдальца осмотрел мастер Пенн, затем Тиль накрыла его ладошками. Некоторое время прислушивалась к чему-то никому не ведомым образом, затем на детское лицо выплыла улыбка.

– Ах ты, маленький симулянт! - воскликнула девчонка и совсем невежливо запихнула душераздирающе стонущего Гана прямо в пламя камина. Миг-другой - и неповреждённый бесёнок уже выпорхнул наружу.

Изельда почувствовала, как сердце её дрогнуло. Эта девчонка из совсем чужого мира - она странным образом напоминала ей оставшуюся дома Мирну. Настолько напоминала, что женщина наконец решилась.

– Тиль, можно? - она подошла поближе.

Осторожно обняла замершую девчушку, погладила по коротким волосам. Чёрт его знает каким женским чутьём уловила что-то - и неожиданно расплакалась.

– Доченька…

Тиль разревелась самым постыдным образом. Благо скрытые повязкой глаза хоть и пострадали, но совершенно привычным образом оросили щёки слезами. Выпустив наружу свою отнюдь не слабую ауру, она обернула ею себя и обнимающую её женщину. Но, к удивлению встревоженно наблюдающего за этим мастера Пенна, никто не пострадал. И даже одежда не затлела. Эта непонятная Изельда никак не могла быть матерью девчонки - но она ею почти стала.

Вот уж воистину, неисповедимы помыслы богов…

Кстати, оказалось, что Лючике и Изельда всё же различают своих избранников. Долго ходили вокруг, принюхивались-примеривались, но разобрались безошибочно. Так что, ехидное предложение Тиль покрасить одному ухо в синий цвет, а другому в жёлтый - чтобы различать по образу братцев-демонят - в конце концов было отвергнуто, хотя и с изрядным хохотом.

Вечернее обсуждение не принесло ничего нового - лишь вогнало в конфуз Флисси, который вернулся из села, куда мотался по своим неведомым, но несомненно важным домовячьим делам. Или делишкам. Одно только зрелище, когда мохнатый малыш стоял в дверях и озадаченно тёр себе лапками глаза, едва не довело хохочущих собравшихся до колик. И когда Флисси не выдержал и от отчаяния шлёпнулся на пятую точку да ухватился за ничего не соображающую при виде двух Александров головёнку, только тогда Тиль кое-как размазала слёзы по щекам и, периодически взрываясь хохотом, в общих чертах разъяснила домовёнку ситуацию.

– Дама сдавала в багаж: винтовку, кинжал, патронташ… - Алекс задумчиво вымерял на чертеже размер, отчертил дугу циркулем и устало откинулся в кресле.

Нет, что ни говори, а работать на пару с братом, который тебя понимает даже не с полуслова, а с полунамёка - это просто наслаждение. Один лишь вечер они поговорили, осторожно приглядываясь друг к другу и периодически подкидывая провокационные вопросики. Ответов на них не существовало… но изумление, постепенно охватившее обоих, когда выяснилось что они не только два экземпляра одного целого, но и мозги у них вертятся синхронно вплоть до малейших колёсиков, воистину потрясало.

В конце концов Алекс согласился оставить себе это почти уже ставшее привычным имя, дабы отличаться от брата хоть чем-то да не создавать ненужной путаницы, если кого-то из них окликнут. И поскольку оба наотрез отказались красить ухо, то он заказал себе у Лючике повязку лорда, но сплетённую из белого шёлкового шнура. Макраме или вязание… да в общем, какая разница? Раз тут принято носить битловские патлы, чёрт с ним - и отрастим, и лордом станем.

Но посоветовавшись с братом, он для разнообразия выбрал английский вариант. И сегодня сэр Алекс под ручку с леди Изельдой вышли к обеду в сопровождении облечённой должностью фрейлины Альфы с таким чинным и вполне благопристойным видом, что мастер Пенн тихонько зааплодировал и предложил отныне соблюдать хотя бы минимальный уровень этикета. Условности, между нами-то говоря… но со своим уставом в здешний монастырь и впрямь лезть не след.

Над головой братца неслышно зависла Альфа. Нынче она исполняла обязанности советницы, летающего вычислительного центра и вообще - бездонной кладези и свалки знаний. И когда ей разъяснили и продемонстрировали кое-какие возможности здешней магии, восприняла это куда легче, нежели Алекс с Изельдой. А уж когда невидимый, тяжёлый взгляд Тиль прижал роботессу книзу, то всей мощности визжащего от натуги атомного микрореактора только и хватило, чтобы не брякнуться с позором под ноги людей, а неспешно и с достоинством опуститься на ковёр, признавая своё поражение.

И осторожное предложение мастера Пенна объединить технологические достижения мира Фиолко с мощью здешней магии было не только одобрено, но и потихоньку уже претворялось в жизнь…

– А что ты тут изобретаешь, дорогой? - голосок неслышно подкравшейся сзади Изельды, а также её лёгонькое и провокационное покусывание за ухо застали Алекса врасплох.

Против тайных опасений, маленькая леди вписалась в общий круг как своя. Непостижимое уму и сердцу родство с Тиль, неискоренимо женская общность с Лючике и даже приязнь к малышу-домовёнку только радовало. И хотя женщина не обладала талантами механика, да и магические способности у неё отсутствовали напрочь - но обнаружилась и масса других достоинств.

Во всяком случае, на совещании, где в свете новых обстоятельств определялась стратегия действий на будущее, именно её высказывание "не устраивать войну и не развеивать в пыль королевскую армию да полкоролевства заодно, а просто свернуть головы верховным зачинщикам" было принято и одобрено единогласно. Уж земное воплощение богини-хранительницы знает, что делать…

– Да вот, - Алекс хоть и воспринимал Альфу не как кусок металла, а как вполне живое существо и к тому же личность, но всё же отвернулся от чертежа и украдкой чмокнул свою подругу - да отнюдь не целомудренно-скромно. - Помнишь, я рассказывал сказку-кино про космические войны? О рыцарях-джедаях с лазерными мечами? Так вот - мы с Сашкой уже давно задумывались, как бы состряпать подобное оружие… и только вот здесь это оказалось вполне…

Поцелуй несколько затянулся, так что Альфе пришлось деликатно отвернуться - хотя датчики заднего обзора мало чем уступали передним. Но всё же, формальности стоило соблюсти. Тем более, что расчёт умещающейся в ладони будущей конструкции, основанный на устройстве напрочь отказавшегося здесь работать ультразвукового долота и идей братьев, дополненных лекцией по теоретической магии мастера Пенна, затянулся. Хм-м, и как же всё это обсчитывали боги, когда творили миры? Роботессу так заинтересовал этот вопрос, что она едва не сбойнула при решении трёхмерной матрицы дифференциальных уравнений. Э-э, нет, голубушка - о том можно будет подумать на досуге.

Равно как и про то, почему сама Альфа функционирует как ни в чём ни бывало - ведь наручный комп-браслет Алекса сдох напрочь. Правда, братцы-демонята, таки уболтавшие её посмотреть, что там у неё внутри, вылезли потом изрядно обескураженные и смущённо обмолвились о каком-то там временном стасис-поле с явно потусторонним происхождением… но это тоже можно обдумать попозже.

– Командир, готово! - осторожно пискнула она, когда умопомрачительные вычисления оказались закончены.

Манипулятор роботессы подхватил со стола жутко неудобный здешний карандаш - угольный стерженёк в деревянной трубочке, представляете, каков архаизм? И через несколько мгновений на листе оказались проставлены размеры, константы и даже прикидочные эпюры…

– М-м, дорогой - не сейчас, - шепнула Изельда, слушая, как нехотя унимается зашедшееся в сладкой истоме сердце. - Я полночи во сне училась этому вашему жутко избыточому русскому. Голова немного болит…

Альфа, неслышно паря над разметавшейся во сне женщиной, каждую ночь транслировала на ту гипнокурс семантики и словарный запас по наспех составленной программе. Так что Алекс понятливо отстранился и пресёк свои ласковые поползновения. Погладил страждущую подругу по макушке и не без вздоха вернулся к своим предыдущим занятиям.

Посмотрел-оценил, кивнул головой.

– Сообщи донье Лючике, малышка.

Ведьма с неудовольствием вынырнула из головокружительной сложности раздумий по поводу одного хитроумного заклинания, что никак не хотело даваться, и подняла голову. Этот железный шар, при одном только взгляде на который с трудом удавалось отделаться от навязчивой мысли, что внутри на самом деле сидит маленькая и весьма язвительная женщина да управляет этим изыском научной мысли, иногда доводил до раздражения. Но и полезен оказался, что и говорить! Посчитать что-то, прикинуть и перебрать варианты, слетать на разведку.

– Спасибо, Альфа. Сейчас иду.

Проходя по коридору, ведьмочка мимоходом заглянула в комнату Тиль. Девчонка валялась на тахте, оперев голову на руку и вперившись в стол с лежащей на нём толстой книгой с таким видом, словно собиралась усилием мысли превратить их во что-нибудь нехорошее. Но на самом деле, вчерашняя лекция о жутко непонятных волнах де Бройля и гравитационном излучении, устроенная ей обоими Сашками при помощи всезнайки Альфы, принесла свои плоды.

Тиль еле заметно пошевелилась, лист перевернулся - малышка читала!

– Привет, - девчушка повернула в сторону двери незрячее лицо со скрывающей глаза повязкой.

Лючике улыбнулась, хотя один вид искалеченной Тиль вновь заставил сжаться её сердце. Взглядом подняла из вазы яблоко, бросила в сторону лежащей.

– Привет. Там вроде что-то проясняется с твоим мечом, - ведьма проследила, как девчонка ловко поймала летящий прямо в лицо фрукт и тут же с хрустом в него вгрызлась. - Ну с тем, световым.

– С лазерным, - поправила Тиль. - Ум-м, отчего я так люблю яблоки?

Она спрыгнула с дивана, безошибочно попав ногами в валяющиеся на ковре мохнатые шлёпки. Зашвырнула мигом обглоданный огрызок в сторону безмятежно дрыхнущих на столе бесенят. Те живо подхватились, взвились в воздух светящимися пчёлами. Перехватили яблочный остаток за хвостик, опустили в тарелку с полудюжиной таких же. И повинуясь мысленному приказу, унеслись вперёд, в "лабулаторию".

Когда обе ведьмы - большая и маленькая - добрались туда же, Бен и Ган уже обследовали чертёж, уточнили тонкости. И даже опять стали приставать к парящей над столом роботессе, домогаясь её тела с ласковой целеустремлённостью прожжённых ловеласов.

– Отстаньте, злыдни, - та отбивалась, но не очень настойчиво. Скорее для виду - ибо союз нейроэлектроники и магии прельстил Альфу просто до неприличия. И она иногда даже катала на себе демонят словно большой вертолёт десантную группу. Носилась по комнатам и коридорам, словно игривая кошка, и тогда от их совместного визга и хохота вставал на уши весь дом.

Лючике заглянула в непонятные для неё каляки-маляки на столе искоса, одним глазком. А, всё равно, сведущим в технологии эта ахинея куда понятнее - зато магические заморочки откровенно ставили обоих Сашек в тупик. Ведьма улыбнулась скромно пристроившейся скраю Изельде и полезла пальчиками в свой почти на грани приличий глубокий вырез декольте - вот это нововведение все мужчины одобрили безоговорочно. Выудила оттуда болтающееся на нашейном шнурке кольцо, сняла с защёлки-карабинчика, мимоходом изобретённого Александром и до сих пор изумляющего своей простотой да удобством крестьян и ремесленников.

К слову сказать, дух земли отчего-то боялся Альфу буквально до дрожи в коленях - если они у него есть. Правда, на все расспросы только клацал испуганно зубищами да порывался самым постыдным образом удрать обратно в глубины земной тверди.

Но призывное потирание кольца живо выдрало лентяя из безмятежного сна и явило пред ясные очи собравшихся. И дух, испуганно косясь на отлетевшую в дальний угол роботессу, принялся вникать в тонкости поручения. Он даже немного воспрянул бодростью, когда из него стали вытрясать кристалл изумруда просто-таки неприличных размеров и качества. Поломавшись для виду, он промямлил, что да, вроде было что-то подобное в самых дальних подземных кладовых. Если за столько тысяч лет не отсырело и не испортилось, то можно пошарить там…

В это время Альфа, что с хихиканьем легонько кокетничала с Беном, якобы не замечая Гана, который подкрался с другой стороны и вдумчиво изучал её оптический датчик, наконец закончила ещё один весьма хитрый расчёт. И осторожно поинтересовалась - а найдётся ли примерно такой же по размерам кристалл рубина?

Дух опять ощутимо перетрусил и на всякий случай даже влип призрачным телом в стену, но Алекс уже сообразил, что там умыслила неугомонная роботесса.

– И рубин тоже тащи.

Ведьма властным голосом подтвердила приказ. Сопроводила его столь гневным "Сгинь!", что бедный старый земляной дух унёсся вниз со вполне понятной резвостью. И не успела Тиль изучить подробно светящийся рыжим и алым в её сознании чертёж и догрызть очередной фрукт из хояйственно прихваченной сюда вазы, как тот уже вернулся, неся в кулаках два просто потрясающих размерами и красотой камня - густо-зелёный и винно-красный.

То было требуемое сердце нового оружия.

За окнами спустился ранний зимний вечер. Втихомолку разыгравшаяся метель просилась в дом, терпеливо бросая в стёкла пригоршни колючего снега. Однако никто не внимал её тоскливым и завывающим призывам из темноты.

В большой зале было тепло и полутемно. Мерцание пламени в камине да настенный канделябр не столько освещали её, сколько создавали ощущение уюта и спокойной защищённости. Угнездившиеся на каминной полке демонята корпели над поставленной им задачей, втихомолку беззлобно проклиная этих людей, что придумали такую гадость, как электронно-магические микросхемы. Но всё же, у них что-то получалось - Бен вдохновенно воздел глазёнки кверху, одним росчерком огненного хвоста прочертил на пластине подложки причудливый узор будущего изделия. Ган задумчиво грызанул серебряный подсвечник, поперхнулся и тут же с выпученными глазами кашлянул на изделие, намертво впечатав проводники и дорожки. А братец уже давился бутербродом из пластин чистых полупроводников. Прожевал, скривился, плюнул - и активные участки тотчас засияли арсенид-галлиевыми волшебными транзисторами.

Уже вдвоём они капнули сверху лаком для ногтей, пузырёк которого на пробу дала им леди Изельда, во мгновение ока высушили защитный слой. Вдумчиво поглядели на получившееся диво, погоняли по узлам и блокам шустрые магические импульсы, придирчиво проверили и только потом одобрительно переглянулись. Для пущей важности подёргали озабоченно за позолоченные ножки - не оторвутся ли? - и отложили готовую микросхему в сторону.

– А вообще, что-то в этом есть, - нехотя признался Бен. Почесал в затылке, и не без вздоха принялся корпеть над следующей пластиной, которую втихомолку отполировал, потерев о свою попу, и уже подсовывал ему братец. Шутка ли? Если они справятся и сделают всё как надо, диковинная красавица Альфа пообещала опять пустить их в своё огненное нутро - попариться и всласть погреться в ядерной топке микрореактора…

Сама роботесса в это время угнездилась на противоположном краю широкой каминной полки, отгородившись от демонят старинной статуэткой полуптицы-полуженщины. К слову сказать, настолько старинной, что даже обладатель её, почтенный колдун мастер Пенн, и тот не мог сказать - что это за диво, откуда взялось, да и существовало ли на самом деле. Тем более, что сия то ли гарпия, то ли горгулья выглядела весьма мерзко, да и при жизни наверняка не отличалась филантропией и добродушным характером. Мимолётно Альфа задумалась краешком сознания - а как же она сама… не то чтобы выглядит… как она воспринимается со стороны?

М-да, вопрос непростой! Но роботессе нынче вечером было как раз впору предаться меланхолии. От одной только мысли, что она находится в колдовском мире, в занесённом снегопадами огромном лесу, в крохотном по сравнению со всем этим домике, у Альфы от огорчения сразу начинал перегреваться интерфейс ввода-вывода. А как представишь, сколько миллиардов световых и обычных лет, сколько слоёв вероятности отдаляет от ближайшей электрической розетки, к которой можно втихомолку подключиться да полакомиться живительной струёй пресловутых двести двадцати…

Осознав, что ещё немного, и вместо слёз у неё потекут расплавившиеся предохранители, роботесса переключилась на другой вычислительный процесс. Сегодня вечером она, порывшись в своей бездонной памяти, бархатистым голосом радиодиктора объявила концерт по заявкам. И коль скоро в момент перехода непостижимым образом уловила в эфире немеряное количество всякой музыки, то теперь свою роль интеллектуальной музыкальной шкатулки исполняла на совесть.

– А сейчас, по многочисленным заявкам радиослушателей, передаём песенку в исполнении Патрисии Каас - знаменитую "Mon mec a moi", - голос Альфы даже чуть исказился лёгким шорохом эфирных помех, отчего Александр поймал себя на мысли - а где у этого приёмника ручка громкости? Но роботесса верно уловила витающие в зале романтические и немного печальные настроения. И чуть прибавила сама.

Лючике танцевала с Алексом, на время обменявшись партнёрами с Изельдой. Да уж, сходство братцев просто ошеломляющее, что внешне, что внутренним восприятием. И всё же, полгода, проведённые в разных мирах, уже наложили свой легчайший, но теперь уже замечаемый отпечаток. Во всяком случае, приглядевшись, уже не перепутать. А также принюхавшись - от этого тонко, но ощутимо тянуло холодно-горьковатым парфумом Изельды, да и ею самой тоже - даже душ не спасает от усиленного магией обоняния. Уж явно эти двое не прохлаждались нынешней ночью…

Оттого ведьма лукаво улыбнулась своему, и продолжила выписывать кренделя и импровизированные па непривычного танца. Завтра в бой. Но чёрт побери, как говорит Сашка! Ни к чему унывать - пока что мы живы, и пусть от осознания этого унывают да исполняются тоскливой злобы наши враги. А мы развлекаемся - исполняем древний танец на лакированном дубовом паркете, и отблески света да внутреннего огня расцвечивают румянцем наши щёки.

И потому Лючике с непонятным ей сладким и одновременно лирическим ощущением вторила певице из чёрт знает какого далека.

Неслышно, вечер, ляг, будь преданней дворняг,

Что нюх твой говорит? -

Насколько верен мой шаг?

Тонка ловушек сеть…

И чьих-то судеб медь

Кому из нас Пути

Джек-пОтом выстелет в Рай?

Как цель моя близка к "нажатию курка"!…

Но что ж дрожит слегка моя рука?!..

Припев:

Мой Шаг и Выстрел - он многого стоит,

Но Рока вынутый нож блеснёт - и всё. Се ля ви.

И потому неизвестны Герои.

И пляшет кладбищей дождь над "Можешь" и "Уходи"… над "Можешь" и "Уходи"…

Мой Шаг - и вы…

Импровизация Ирины Голубенко

Часть седьмая, она же последняя. Броня крепка и танки наши быстры.

Говорят, произошёл некогда эдакий почти анекдотический случай. Славноизвестная императрица Екатерина, в порыве материнской заботы соизволившая почтить визитом российский флот, негадано-неждано услыхала краем уха, что некий боцман сочинил то ли стиш, то ли чуть ли не целую поэму про родную Балтийскую эскадру. Заинтересовавшись, августейшая шлюха подобрала пышные юбки, взгромоздилась в выставленное посреди палубы фрегата золочёное адмиральское кресло и повелела читать. В ответ на уклончивое замечание пунцового от смущения автора, что в тексте полно слов, неподобающих произношением перед высочайшими ушами, императрица легонько рассмеялась и повелела вместо оных вставлять "трам-тарарам".

Вот и вышел знатный конфуз, ибо начав с бодрого "Трам-тарарам!", флотский рифмоплёт им же и продолжил. Ну, соответственно, и закончилась хвалебная ода не иначе как "трам-тарарам, матросы!". После такого челюсть отвисла даже у всякого повидавшего Потёмкина, в ту пору щеголявшего в усыпанном бриллиантами графском одеянии и не боявшегося, по слухам, даже хоть бы и самого чёрта. Однако, согласно прилежно запечатлённым летописцами хроникам, императрице весьма пришлась по нраву смелость морячка - ведь не посрамил-таки чести флота российского! И служивый даже удостоился милости облобызать августейшую ручку да получить из неё серебряный целковый на водку - за кураж…

Именно сейчас, припомнив тот исторический случай, Александр усмехнулся и прекратил всякие попытки себя сдерживать. Оглядевшись, не маячит ли где поблизости белобрысая макушка Тиль или обе негадано-неждано подружившиеся сердечные подруги братьев, он с удовольствием вдохнул поглубже и зычным командирским голосом выдал малый военно-воздушный загиб. Кстати сказать, брат стоял рядом, вытирая с рук смазку и тоже улыбаясь до ушей. И когда Александр выдохся - в том смысле, что в его лёгких кончился воздух, а вовсе не словесные обороты, по слухам, произошедшие от татар - Алекс подхватил и поддержал восторженную тираду в том же духе. Но с такой энергией, что давешний морячок оказался бы посрамлённым напрочь.

И было от чего - их совместное детище, турбина на солярке, наконец-то завелась и теперь завывала на максимальных оборотах, посрамляя все что ни на есть законы термодинамики и механики. Чего стоили одни только неистирающиеся магические подшипники! А инжекционно-испарительный впрыск, скрупулёзно рассчитанный Альфой и недоумённо выгрызенный из металла братцами-демонятами? Да и лопатки турбины, сделанные из такого экзотического сплава, что Александр поначалу всерьёз задумался - да возможно ли их вообще изготовить без магии? Наверное, нет, ибо Лючике с мастером Пенном корпели над ними весь вечер… вон, Бен и Ган до сих пор паром из ушей исходят.

– А не сильно мощный движок будет у нашего бэтээра? - в некотором сомнении спросил Алекс, вырубив наконец подачу топлива.

И тут же оба не сговариваясь, переглянулись и замечательным дуэтом сочных баритонов уверенно заявили:

– Кашу маслом не испортишь!

Поскольку колёсики в мозгах единодушно признавшими себя братьями Сашек крутились одинаково и почти синхронно, то работать им в такой паре оказалось просто наслаждением. Усиливая и дополняя друг друга, механики опровергали законы науки и техники, тут же изобретали новые просто играючи - Изельда с Лючике, заглянувшие в двери сарая с целью вызвать обоих пообедать, только улыбнулись. Уж если эти мужчины зарылись с таким увлечением в свои железки, то доораться до них бесполезно в принципе.

Посему женщины в прямом и буквальном смысле за уши вытянули каждая своего из недр распотрошённого моторного отсека.

– Ну что, этот железный сарай на колёсах ездить будет? - поинтересовалась Лючике, лучась улыбкой.

Ввиду крайней, если не сказать трам-тарарам испачканности механиков, кормить обоих пришлось с ложечки - ведьма и бывшая аватара поступили весьма мудро и принесли с собой кастрюлю и что к ней причитается.

– Умгу, - Алекс кивнул, откусив едва не половину бутерброда из полбуханки хлеба и устрашающего размера ломтя ветчины, и оттого оказавшись не в силах выговорить что-то членораздельное.

Да разве в принципе это возможно? После хорошо сделанной работы, да ещё и когда в свежем воздухе до одури аппетитно разливается аромат отменного борща, чей рецепт Альфа задумчиво надиктовала поварихе. Оттого понятно, что ложки в руках женщин и ртах мужчин мелькали с завидной быстротой.

– Дорвались, - хмыкнула Лючике, приметив что руки братьев заметно подрагивают от усталости.

– Как Мартын до мыла, - согласно хихикнула перенявшая это выражение у своего Изельда. Хотя и сам Алекс не знал, откуда пошла эта нелепая фразочка-сравнение, но суть происходящего она отражала довольно точно.

Шустро опустошив чуть ли не полуведёрную кастрюлю борща, раздобревшие и чуть осоловевшие от сытного горячего обеда братья не нашли ничего лучшего, чем полезть благодарно целоваться к своим подругам. Если Изельда, щеголявшая в комбинезоне откровенно милитаристско-утилитарного покроя, была вовсе не против, то Лючике в своём воздушном платье подняла истошный визг… впрочем, почти сразу утихший.

Когда братья наконец оставили доведённых до сладкого полуобморока подружек и вернулись к работе, те только переглянулись. Томно улыбнулись и, сидя рядом, принялись с весьма едкими комментариями наблюдать.

Наконец Александр, пользуясь своей медвежьей силой, ловко приладил на место крышку-жалюзи моторного отсека, придержал чуть, пока Алекс прихватит болты. Закрутив и по своей обоюдной привычке подёргав, братья переглянулись.

– А ну, красавицы, поехали кататься! - не сговариваясь запели они со всей дури - так, что из-под стрехи сарая вновь кубарем вылетели успокоившиеся было воробьи.

Видя, что Лючике в сомнении крутит носиком, Александр подсадил её на броню. Алекс сверху подал руку, помог и даже оказался столь любезен, что постелил на башенку сложенный брезент. Братья сели по сторонам ведьмы, придерживая и страхуя её с боков, а Изельда по своей неугомонности полезла на место механика-водителя - благо рычаги оказались вполне ей знакомы. Высунув голову в открытый люк, она совершенно хулигански свистнула.

И вдавила большую чёрную кнопку. Змеиным шипением отозвался воздух, рванувшийся по магистрали в поисках выхода из невыносимо сжатого состояния, разбойным посвистом отозвалась турбинка, раскручивающая маховик. Тот зацепил через муфту главный вал - и вот уже с вынимающим душу воем главная турбина вышла на режим.

Братья переглянулись.

– Надо будет звукоизоляцию усилить - а то чёрт-те где далеко слышно будет.

При этих словах Лючике обернулась и шепнула в сторону моторного отсека несколько фраз. Заклинание ведьмы, просочившись внутрь сквозь створки жалюзи, обернуло двигатель сферой тишины.

Алекс озабоченно поковырял в ухе - оглох он, что ли? Но сразу понявший задумку Александр сконфуженно пожал плечами.

– Магия, видишь ли. Я и сам до сих пор никак не привыкну…

А встревоженная необъяснимой тишиной Изельда, получив успокаивающий кивок от ведьмы, обрадовано уселась обратно - на место механика-водителя. Со скрежетом переключила передачу (а-а, чёрт, синхронизатор барахлит!) и азартно ухватилась за рычаги фрикционов.

Из сарая-гаража вылетели горбатым застоявшимся мустангом. И весьма резво набирая скорость, захрустели громадными шиповаными колёсами по деревенской дороге. Лючике немало позабавилась, глядя сверху, как двое подпасков в панике загоняют в проулок стаю серых и испуганно гогочущих гусей - подальше от господского чудища, невесть с чего вдруг решившего проехаться селом.

Изельда приноровилась к управлению и за околицей храбро свернула с колеи. Но чудо враждебной техники и тут не подкачало - ворочая неподъёмные сугробищи, бронетранспортёр резво понёсся по непаханной целине, весело взбрыкивая на скрытых снегом ухабах.

– А приёмистость ничего, не хуже чем у Волжанки или даже Жигуля, - хмыкнул Александр, пытаясь на этаком ветру и качке прикурить цигарку - благо от двух пачек Кэмела при тщательной экономии ещё что-то оставалось.

– Угу, впору хоть в Формуле-один для тяжёлых грузовиков участвовать, - брат его тоже улыбался и дымил вовсю.

Но пыл их несколько охладила практичная Лючике, поскольку она сидела как раз над тем местом башенки, откуда на днях свинтили прежнюю тщедушную пушчонку. Чуть наклонившись и потянувшись рукой, красавица-ведьма вытянула грязную тряпку, коей по неискоренимой русской безалаберности братья попросту заткнули оставшееся от оружия отверстие.

– Это и есть новое чудо-оружие, в два голоса обещанное в присутствии всех? - Лючике с деланным интересом рассматривала кусок замасленной ветоши.

Сашки переглянулись, прыснули и весело, прямо-таки неприлично заржали.

– Нет, mon cher, мы там решили немного переделать, - убедительно заявил Алекс.

Ведьма подозрительно всмотрелась - каким-таким словом обозвал её этот до дрожи похожий на её Александра брат-близнец, двойняшка и вообще тень? Но не усмотрев ничего предосудительнее смешинки в глазах, только насмешливо фыркнула.

– Нет, честно, вечером доделаем и опробуем, - чуть серьёзнее и где-то даже немного убедительно поддержал его Александр. - Мы решили, раз нечасто, но сильно можешь шарашить магией ты, то надо поставить не пушку, а хороший пулемёт.

– Ага, как у Шварцнеггера во втором Терминаторе, - Алекс жестом руки махнул раскрасневшейся от азартной гонки Изельде в сторону - выезжай на озеро!

– Эй, неприличными словами попрошу не выражаться! - напрочь незнакомая с упомянутыми словечками Лючике всё же не сумела выдержать обиженную до нужного выражения мордашку и расхохоталась.

Бронетранспортёр качнулся на береговом спуске, осторожно съехал на лёд. И вот тут-то Изельда "дала копоти", как едко потом выразился Алекс. На широкой и гладкой поверхности она разогналась как следует и потом стала выписывать кренделя, проверяя многотонную машину на устойчивость и маневренность.

– А неплохая машинка вышла - не хуже, чем та тележка даль-разведки!

Лючике во весь голос визжала от неописуемой смеси страха и восторга, не зная, во что ей покрепче вцепиться - в стальную крышку башенного люка под пятой точкой или же в надёжные плечи братьев по сторонам. Но всё-таки вера в то, что хорошие люди куда как надёжнее мёртвого железа, победила - ведьма обеими руками обняла Сашек за шеи и завизжала в своё удовольствие с удвоенной силой.

А Изельда словно вознамерилась то ли разломать машину, то ли стряхнуть с брони импровизированный десант. Так вихляла на скорости, безжалостно гоняя тяжёлую машину юзом и всё время норовя поставить на дыбы, что Сашки только диву давались - откуда в миниатюрной женщине такая страсть к гонкам на мастодонтах. Да ведь и у её дочери, излюбленное занятие это гоцать на коньке-горбунке с напрочь вывернутым ограничителем скорости…

И таки доигралась эта неугомонная Изельда Фирр - у берега, где толстый лёд немного подмыло бьющими снизу тёплыми ключами, бронетранспортёр с душераздирающим треском провалился. По бокам мелькнули брызги воды и крошево ледяных осколков, с жалобным треском мутно-белая поверхность расселась, и из-под исходящих паром разгорячённых колёс хлынула показавшаяся чёрной вода озера.

– Что такое? - Лючике, которая уже собралась хладнокровно спасать своей магией обоих Сашек (а Изельду чуть погодя, хулиганку такую), несказано удивилась.

Тонуть бронетранспортёр отказался категорически - ибо вопреки всем чаяниям не подозревающей о законах Архимеда и Бернулли женщины, железяка оказалась с изрядным запасом плавучести. Заворочалась грузно, перемалывая колёсами мелкие льдины, закачалась на воде и постепенно замерла.

М-да, вот такая вот ситуёвина…

Оба брата озабоченно перегнулись с брони вниз, приглядываясь и соображая, как бы половчее выдернуть барахтающуюся в огромной полынье машину да вновь водворить колёсами на лёд. Но положение неожиданно спасла зоркая Альфа. Хотя она нынче порхала высоко в облаках, на полном серьёзе изучая движение ветров и вообще - выполняя данное ей поручение составить прогноз погоды. Уж для летунов это первое дело…

Сверху с низким басовитым гудением словно обрушился гигантский огненный меч - то роботесса во всю мощь своего реактора продула неистовые лёгкие нового рубинового лазера. С визгом и воем испаряющейся воды Альфа в несколько секунд искромсала лёд впереди в мелкие квадратики, диковинным ледоколом проложив дорожку к берегу. Приветливо мигнув на прощанье, густо-красный небесный луч наконец погас, и вокруг вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь еле доносящимися отзвуками турбины да взволнованным дыханием людей.

С визгом открылась крышка переднего люка, с глухим лязгом откинулась, и со своего места высунулась Изельда.

– Alex, se ve aqua estoila manuale? - от волнения она спросила на языке мира Фиолко, напрочь забыв с таким трудом вызубренный русский - но на её вопрос по поводу, где там включается водомётный движитель, Алекс ответил именно по-русски.

Та слабо улыбнулась, осознав свою оплошность, благодарно кивнула и скрылась обратно под шершавую некрашенную броню. Сзади затарахтело, затем забурлила вода, и с жутким хрустом перемалываемого льда бронетранспортёр вновь пополз вперёд. Выбравшись на берег, Изельда описала неширокую дугу, и вновь вывела мастодонта на целый и неразбитый лёд. Но на этот раз, то ли утомившись, то ли удостоверившись в превосходных ходовых качествах железного зверя, просто погнала машину к виднеющемуся на той стороне замёрзшего озера дому.

Алекс сидел на башенке, легонько ухмыляясь. Уж он-то прекрасно помнил, что Изельду после вождения тяжёлой техники всегда пробивает на немного помурлыкать. Впрочем, он отнюдь не был против того, чтобы продлить кое-какие ночные забавы и днём, при ярком свете и до полного исступления чувств, и уже ёрзал в предвкушении нежного лакомства. Благо на этот раз он знал точно, что Мирна или неугомонный Берс не вломятся в спальню по своей очаровательной непосредственности и обломать кайф никак не смогут…

Видимо, что-то такое дошло и до пристально взглянувшей на него Лючике, потому что на её раскрасневшихся щёчках появилась нежная и многообещающая улыбка, которую она тотчас же адресовала своему Сашке. Так и завершился бы этот день самыми нежными и неудержимыми любовными утехами, но уже на подъезде к обрыву, на котором рыже-апельсиново высился дом, на лёд кубарем вылетела расхристанная и едва одетая Тиль.

– Ура! Всё-таки оно поехало! - малышка весело завизжала и полезла чуть ли не под самые колёса. Но в самый последний момент передумала. Остановилась точно по курсу машины, выставила вперёд открытую ладонь и стала что-то шептать.

Удивительно - какая силища кроется в этой маленькой и хрупкой с виду ведьмочке. Ибо многотонная машина словно споткнулась в своём неудержимом беге и довольно резко стала тормозить.

– Тиль, не дури - тут почти тысяча лошадей… - Александр едва не сказал "под капотом", но вовремя сообразил, что ни слово капот, ни сколько это - тысяча лошадей - девчонка попросту не знает.

Но малышка даже не подумала сдаться. Лишь выше задрала горделивый носик, чуть заострились от напряжения черты лица, полускрытого закрывающей глаза повязкой. Процедила презрительно что-то сквозь стиснутые зубы - и завывающая от натуги многотонная железная громада послушно замерла, уперевшись в невидимую преграду.

Изельда под бронёй во весь голос выдала такую гневную тираду, что Алекс наверху покраснел даже невзирая на то, что фраза оказалась целиком на языке Фиолко. Хотя справедливости ради стоит признать, что лексически она состояла в основном из тех оборотов, которые механик запретил употреблять Мирне и даже сразу ухватившему их суть Берсу. Короче, в бога-рога-носорога…

Протестующе заверещала насилуемая коробка передач. Глухо и яростно матерясь, Изельда внизу переключила на первую и опять вдавила педаль газа. Огромные чёрные колёса дрогнули, провернулись, вгрызаясь протектором и калёными шипами в лёд. Бронетранспортёр колыхнулся и медленно, грозно попёр вперёд.

– Наших бьют! - тут же азартно завопила Лючике, кубарем скатываясь по боковой броне.

Она подскочила к напряжённо замершей Тиль, у которой из прокушенной губы заалела на солнце капелька крови. Встала рядом с вытянувшейся в звенящую струну девчонкой, наощупь взяла за руку и тоже выбросила свободную ладонь вперёд. Объединённая сила двух ведьм - юной и едва обученной, и молодой но куда более опытной - взвилась тугим вихрем и рванула вперёд.

В лица ударил искрящийся холодом незримый ветер, завыл бешеным зверем, обтекая и цепко хватаясь за неподатливый металл машины. Но и Изельда Фирр не думала сдаваться - ударила по газам, вновь вырывая завывающего зверя вперёд.

В неустойчивом равновесии бронетранспортёр грузно покачивался вперёд-назад, и ни одна из сил - ни магии ни техники - не могла превозмочь и не хотела уступить. "Чёрт его знает, не полетело бы сцепление или полуоси" - ещё мелькнула мысль у обоих изрядно озабоченных противостоянием Сашек, но тут ситуация наконец изменилась.

Обе ведьмы приспособились и вроде бы даже начали одолевать. Уж эта сладкая парочка при желании и некоторой тренировке вполне могла бы и гору с места сдвинуть. Однако ноги их самым предательским образом заскользили по льду, всё быстрее и быстрее - и вот уже машина степенно и солидно, с уверенностью победительницы, движется вперёд. Ага, прав был Архимед - "дайте мне точку опоры, и я переверну мир". А вот опоры-то и нет!

Но скажите - кто и когда мог измерить степень женского коварства? Лючике краем рта шепнула девчонке несколько слов, перехватила упор обеими руками. А Тиль, злорадно усмехнувшись бескровными и побледневшими губами, тут же бросила вперёд некое хитрое, но тотчас же чрезвычайно заинтересовавшее обоих механиков заклинание. Ибо призрачная тень метнулась к машине, на лету обогнула обоих застывших на башенке парней - и с визгом протестующего двигателя просочилась сквозь щели открытого жалюзи в моторный отсек.

Турбина мгновенно и напрочь заглохла, и теперь обе расшалившиеся ведьмы играючи оттолкнули бронетранспортёр назад и даже закрутили на месте.

– А-а, клятая железяка… - Изельда в сердцах громыхнула крышкой люка и уселась в проёме, обиженно надув губки и свесив ноги вниз.

Зато оба Сашки переглянулись и после несомненно комичного созерцания этого зрелища разом посерьёзнели.

– Экипаж, строиться! - Александр соскользнул на лёд и выпрямился в несомненно военной стойке, указав рукой влево от себя.

Девчонки нехотя построились в некое подобие шеренги. Лючике с шалыми от победы глазами, Изельда с понурившимся видом и вся невесть где испачкавшаяся в масле, и последней малявка Тиль с раскрасневшимися щёчками да улыбкой до ушей.

Алекс позаимствовал у своей подруги изрядно помявшуюся и выпачканную шапочку, кое-как напялил на голову и потом откозырял полузабытым жестом.

– Лейтенант Изельда Фирр, старшая ведьма Лючике, младшая ведьма Тиль! За образцово проведенные испытания боевой техники и выявленные конструктивные недоработки - объявляю личному составу благодарность! - от зычного старлеевского рыка с обрыва сорвалась ошалевшая ворона и с хриплым карканьем унеслась подальше от этих ополоумевших людей.

– А в чём эта благодарность выражается? - неделикатно поинтересовалась Лючике, совсем не по-уставному закинув правую руку на шею стоящего рядом с ней Александра и чуть ли не повиснув на нём самым недвусмысленным образом.

– Ночь ошалелой любви! - Тиль неприлично захохотала. - А мне большущий торт и мороженого сколько слопаю!

Вот же ж чёртовы девки - кругом правы! И Алекс против воли почувствовал, как его обветрившиеся на морозе губы сами собой растягиваются в улыбке.

– Старший лейтенант Найдёнов - исполнять! Я тоже… и передам приказ Санке насчёт сладкого - но если объешься или горло прихватит, малышка, сразу к Лючике или мастеру Пенну.

– Бу-сделано, ваше благородие! - сияющая куда шире луны Тиль захлопала в ладоши и даже запрыгала от восторга - уж по части потрескать сладкое она и малыш Флисси составляли весьма тёплую компанию. Правда, ужас берёт от одной мысли - что она станет творить, когда войдёт в возраст…

Вечерело. Любопытная щербатая луна поднялась над чёрным лесом. Да и первая звезда вон уж вьётся мелким бесом. Всяк устал и тихо дремлет в накрахмаленной постели. Все дела осточертели донельзя, но всё не внемлет сердце разуму в надежде - что не будет всё как прежде. Было муторно, неладно что-то в королевстве Датском. Ну, а завтра станет складно, мило сердцу и отрадно в мире мерзком, скотском, гадском…

Александр поёжился, старательно отгоняя от сердца холодок. Ещё раз взглянул в чёрные, серьёзно и строго полыхнувшие в ответ глаза ведьмы. Вот ведь - если Лючике вознамерилась всерьёз проверить свою магическую защиту против огнестрельного оружия, то тут уж хоть кол на голове теши.

Не помогли ни уговоры, ни серьёзный, на грани полного разлада разговор.

– Дон Александр, уж не хочешь ли ты сказать, что не воспринимаешь меня всерьёз? - согласитесь, на такой вопрос "горячим утюгом к попе" ответ можно найти не сразу и не вдруг.

Он не нашёл. Отчего же - воспринимал-то он свою нечаянную находку, подарок судьбы вполне всерьёз. И все планы на дальнейшее неизменно оказывались в самой что ни на есть тесной близости к этой обворожительно красивой и весьма неглупой ведьме. Но пересилить себя да запросто поднять на любимую женщину сшестерённый ствол оружия Александр так и не смог.

Тишина стояла такая, что из приветливо светившегося огоньками в сотне шагов дома сюда доносилась азартная ругань Санки, спорящей с домовёнком за право выбивать половички. Судя по всему, ни одна из сторон не собиралась уступать другой удовольствия вволю помахать да постучать палкой. И потом сердито вздыбившего шёрстку Флисси опять придётся отпаивать компотом со здоровенным ломтем сладкого пирога, а раздосадованная на весь белый свет девица будет полночи выпускать пар в не будем напоминать чьей постели. Но что самое интересное, утром эта странная парочка в полминуты легко помирится-расчмокается да вновь дружно станет наводить порядок и лоск во всём немаленьком доме…

Изельда Фирр выдохнула пар в морозный воздух. Шагнула вперёд, скрипя снегом.

– А я вот хочу проверить, на что ты годишься, ведьма, - глухо проворчала она, даже не подумав смущаться или прятать глаза. - И достойна ли ты своей судьбы.

Небрежно скинула перчатки, присела. Перебросила через голову широкий наплечный ремень, с натугой выпрямилась, поднимая на себе громоздкое сооружение тяжеленого станкового пулемёта. Если бы создатель знаменитой трёхлинейки капитан Мосин или хотя бы навёвший ужас на все континенты Калашников (не тот, который купец) смогли бы поковыряться в этом совместном изделии двух механиков, пары бесенят да маленькой ведьмы, то от зависти к объединённым возможностям магии и технологии, этих прославленных оружейников запросто мог бы посетить отец Кондратий.

И то сказать - выдумка оказалась чудо как хороша. Ибо Тиль, чьи стремительные и каждодневные успехи одновременно в колдовстве и земных науках всех просто шокировали, недолго думая предложила отказаться от унитарного патрона и перейти к раздельному заряжанию. Проще говоря, пули сами по себе, а здоровенный огненный элементаль, дрыхнущий в казённой части и выплёвывающий толику энергии в каждый выстрел, сам по себе.

"Мухи отдельно, котлеты отдельно" - братья-механики на лету ухватили идею… ну, реализовать её в чертеже да металле то уже дело техники. Конструкция, кстати, вышла куда легче и надёжнее Шварцнеггеровского минигана, несмотря на более солидный калибр.

Но всё равно - Изельда упёрлась спиной и тыльной частью пулемёта в неохватную сосну, как перед этим делал Александр - отдача у здоровенного агрегата оказалась ещё та. Будто слон лягается, и соврали всё проклятые киношники, будто один, даже здоровяк, может из такого оружия запросто стрелять.

– Готова? - она направила примерно чуть пониже груди ведьмы рождённые нести смерть стальные стволы. И на пробу, на миг вжала малый рычажок холостого хода. Вихревой демон под перфорированным кожухом взвыл от натуги, крутанул муфту-шестерни, и пакет стволов с визгом провернулся.

Лючике, на чьём побледневшем лице виднелись лишь одни огромные глаза, судорожно сглотнула, не в силах оторвать взгляда от шести готовых изрыгнуть смерть чёрных отверстий. А оба Сашки хмуро переглянулись и только сжали кулаки. Ничего тут не сделать, будь оно всё неладно! Больше всего хотелось растащить этих девиц в стороны да нашлёпать по аппетитным попам, и отнюдь не в шутку… но парочка из подруг вышла достойная.

Нынче днём Изельда наглядно продемонстрировала ведьме преимущества рукопашного боя при близком контакте. Заодно досталось и обоим братьям, выглянувшим на шум и крики из своей лабулатории и не разобравшимся в ситуации. Вместо разнять сцепившихся девиц вышло чёрт-те что - и потом изрядно помятые и смущённые Сашки не могли без содрогания вспоминать почти беззвучный вихрь со сладким и горячим девичьим запахом, бесцеремонно швырявший их от стенки к стенке как котят.

– Моя небесная покровительница - вовсе не мирная домохозяйка и не покровительница всяких там зверушек да цветочков, - изрекла уже потом Изельда, мрачно разглядывая в зеркале расплывающийся на скуле синяк - Лючике оказалась тоже отнюдь не рохлей. - Насколько я помню из отрывочных воспоминаний, бессмертная в своё время немало воевала. И однажды где-то в Ледяной Бездне крепко надавала по зубам тамошним демонам и их тёмным богам…

Ведьма окуталась призрачным, нежно-лиловым сиянием и сосредоточенно кивнула. А Александр только на пределе сил задавил в себе желание вцепиться в горло избраннице брата. "Испытания, максимально приближённые к боевым" - только и подумал он, жадно хватая ртом морозный воздух.

Короткий треск разъярённого оружия разорвал ночную тишину словно предсмертный крик. Лючике вздрогнула, да от её фигуры стремительно разлетелись несколько тут же погасших ярких искр - вот и всё. Ведьма открыла глаза и слабо улыбнулась.

– Немного больно, но вполне терпимо, - сообщила она. Осмотрела себя, что-то подправила в своих защитных магических построениях и кивнула Изельде. - Давай ещё, но уже без скидок.

Та осторожно выдохнула - всё-таки тоже волнуется! - и вновь повела изрыгающими огонь, свинец и бронебойную сталь стволами. На этот раз от грохота заложило уши всерьёз. Но бледная и сосредоточенная ведьма спокойно выдержала этот натиск, уже не закрывая глаз, и в её взоре, блистающем отблесками этого адского пламени, мрачно горело торжество.

– Стерва, - с наслаждением выдохнула она со щемяще-сладкой улыбкой, когда Изельда опустошила весь патронный карман и сшестерённые стволы завизжали вхолостую. - Но настоящая женщина и должна быть немного стервой? - теперь я понимаю, за что тебя Алекс так любит. Ты - настоящая.

Тиль выпорхнула из-под подмышки Александра, с трудом заставила себя разжать от страха судорожно вцепившиеся в его куртку кулачки. Подошла к Лючике, потрогала её осторожно. Поковырялась пальчиком в дырах, пробитых в откинутом на плечи капюшоне, что с краю вылез за пределы защитного заклинания и получил своё в полной мере.

– А я смогу? - подрагивающим голоском поинтересовалась малышка.

Лючике призадумалась на миг.

– В принципе, да. Только вот, толкает слишком сильно. А в тебе весу с птичье пёрышко - попросту унесёт.

На сосредоточенной мордашке Тиль нарисовалась такая задумчивость, что присутствующие всерьёз обеспокоились - какую ещё пакость придумает эта несносная девчонка? На днях она своей всё сильнее пробуждающейся Силой прижала в тёмном уголке не успевшую удрать Альфу, и только случайно проходивший мимо Алекс успел запретить насмерть запуганной роботессе разболтать принципы устройства "ядрёной бомбы".

– Подумаешь! - дерзко заявила ничуть не обескураженная малышка. При этом она по своей неистребимой привычке выше вздёрнула носик, пренебрежительно повела плечиком и утопала к маменьке поплакаться-пожаловаться на горькую сиротскую судьбинушку, в надежде таки выклянчить ещё кусочек шоколадного торта.

Однако новоявленная мама, леди Изельда, что сидела как на иголках возле подруги и с замиранием сердца ревниво следила, как та непостижимым образом вышивает ей дворянскую повязку, мгновенно разобралась в ситуации. Альфа получила чертей, приказ не разбалтывать всякое-разное, да и все остальные тоже услыхали предупреждение, что к чему…

Всё же, на этот раз Тиль обошлась своими силами. Она шкодно улыбнулась в ответ на встревоженный взгляд Александра и вытащила из рукава прихваченный кожаной петлёй к запястью красивый, резной металлический цилиндр, больше похожий на непонятную игрушку.

– Вот, кристалл поспел. Хотела завтра похвастать, но раз тут такие испытания… - цилиндр оказался тут же зажат в ладони.

Светло-зелёный луч вымахнул из торца совсем неожиданно, бросив на снег и удивлённые лица мертвенные сполохи. Длиной чуть меньше метра, он казался просто безобидным тонким столбиком - что-то вроде нашей лампы дневного света.

Однако малышка с размаху небрежно чиркнула по снегу, и из глубокого разреза в насте с воем вырвался горячий пар.

– Могу сделать вот так, - она беззвучно похлопала себя лучом по штанине, по стволу спящего зимнего дерева и даже по левой ладошке.

– А могу и так, - световой клинок быстро-быстро запорхал в её руке, на кругляшки кромсая толстенную ветку.

И Альфа, что подобно диковинной птице угнездилась на заснеженной сосне и бесстрастно глядела на всё это жутковатое, но бесплатное представление, благоразумно перелетела повыше.

– Дерево срубить? - беззаботно предложила Тиль и с размаху рубанула по стволу.

С грохотом разлетелись в стороны щепки и обугленная кора - мгновенно испарившиеся древесные соки разорвались с эффектом микробомбы, вырвав из могучего дерева изрядный кусок.

– Не надо, верю, - Алекс отмахнулся от дыма и наклонился, приглядываясь к вывороченному и вздыбившемуся почерневшей щепой шраму.

Распрямился, кивнул.

– Недурственно. Наш бэтээр этой джедаевской ковырялкой можно вскрыть как консервную банку - и пофигу двухсантиметровая броня. А ну, дай глянуть.

Подобравшиеся поближе люди с любопытством осмотрели и ощупали втянувший в себя луч красивый цилиндрик. Правда, Лючике изрядно опечалилась, заявив что "эта штучка меня не слушается - только маленькую негодницу". Но с другой стороны, это, пожалуй, и к лучшему.

Тиль вновь заполучила себе своё чудо-оружие, и ревность, с которой она смотрела, как лазерно-магический меч вертят чужие руки, уступила место на её мордашке довольной донельзя ухмылке. Она ещё шире улыбнулась, когда обнаружила, что неприятно холодящий кожу, невесомый светящийся клинок по её желанию не обжигает пальцы вознамерившегося пощупать его Александра - и тут же следом в раскалённый чадный щебень развалил обледенелый булыжник, что предприимчивый Алекс добыл из-под снега и невысоко подбросил в воздух.

– Чудеса, да и только! - усмехнулся он, следя за раскрасневшейся от удовольствия девчонкой прищуренными смеющимися глазами.

– А ну-ка, попробуй… - Лючике глубоко вдохнула-выдохнула, сосредоточилась, и вокруг её фигуры вновь зажглось призрачное сияние защитного заклинания.

Но всё, на что хватило сил рубанувшей крест-накрест Тиль - это отхватить прядь рыжих волос да непостижимым образом разбить женщине нос. Впрочем, с последним поднаторевшая в целительских делах Лючике быстро справилась сама, и не пришлось скакать по сугробам обратно в дом за помощью к ничуть не интересующемуся изысками милитаризма мастеру Пенну.

– Боевая ведьма это вам не просто так! - заявила она, обжигая присутствующих сияющим взглядом и захлёстывающими волнами женского обаяния.

– Всё? Пошли? - Александр с удовольствием пыхнул дымком из трубки, прикидывая что в современных амазонках есть своя прелесть - куда большая, чем в домашних кисках с бантиком.

– Нет, не всё, - неожиданно роботесса, угнездившаяся высоко на ветке заснеженного дерева, коротко моргнула лазерным лучом.

– Без фанатизма, железяка, - сразу предупредила мгновенно посерьёзневшая Тиль.

– Сама дура, - классически огрызнулась та и подлетела поближе.

В принципе, ожидавшиеся супостаты подобным оружием никак располагать не могли, но всё же Альфа в чём-то права. Испытывать, так на всю катушку. Тем более, что совершенно неожиданно выяснилось - рубиновый лазер запросто пробивает защитные заклинания слегка раздосадованной этим обстоятельством ведьмы, и роботесса вволю поразвлекалась, злокозненно посрезав с одежды Лючике все пуговицы. И даже покромсала часть ткани на лоскуты, превратив куртку в элегантную безрукавку.

Зато ведьма отчасти взяла реванш, лёгким шевелением ладони ухватив Альфу своей незримой колдовскою Силой и укоризненно, отнюдь не легонько постучав ею о дерево. Роботесса в свою очередь обиделась и достойным шекспировских страстей воплем громогласно потребовала дуэли. Но лазерный меч азартно вступившейся на защиту магии Тиль и неистово полыхающий луч Альфы оказались достойны друг друга, и при столкновении лишь высекали бесшумные снопы ярких брызг.

Оба Сашки от хохота уже едва не катались по снегу - эти разошедшиеся воинственные девицы кого угодно до истерики доведут. Если не до дурдома - хотя, о подобных заведениях в здешнем мире попросту не знают ввиду малочисленности населения да весьма здорового образа жизни.

В отместку девчонки с азартным визгом набросились на них. И всласть вываляли братьев в снегу, на совесть перепахав все сугробы под аккомпанемент выдавшей убойный рок-н-ролльчик Альфы. А впереди предстояла долгая зимняя ночь да нежные и горячие забавы в отнюдь не одиноких постелях… правда, проявляющая вполне похвальную целомудренность Тиль громко ворчала, что в своё время она с лихвой компенсирует нынешнее воздержание - но её весёлое зубоскальство никого всерьёз не озаботило.

Изельда сидела в подвесном командирском сидении в башенке бронетранспортёра и в каком-то мрачном оцепенении выглядывала в открытый люк. То, что ей безоговорочно доверили роль командира, беспокойства не вызывало. Да и план её - не устраивать кровавую резню всему враждебному королевству, а втихомолку прокрасться в столицу да свернуть головы главарям-зачинщикам - принят был единогласно.

Мастер Пенн оставался здесь. Ну не воинственный старикан, и хоть ты тресни - что по способностям, что по складу характера. Тем более, что допущенная на последнее совещание Санка весьма здраво предложила - выступающим необходимо иметь в тылу надёжную базу. Дабы в случае чего было куда вернуться, подлечиться-отдохнуть, очухаться и вообще, спокойно обдумать дальнейшие планы. Резон в тех словах оказался немалый, и теперь миниатюрная леди Изельда со своей высоты наблюдала последнюю утреннюю суматоху перед отправлением.

Мрачная решимость малышки Тиль, увешанной оружием и бледной лицом до такой степени, что повязка на её глазах казалась чёрной, была вполне понятной. Будь её воля, Изельда с удовольствием оставила бы белобрысую девчонку дома - но та оказалась слишком хорошей ведьмой и воительницей. Да и не то, чтобы отомстить пославшим твоих обидчиков… если хочешь добиться чего-то в этой жизни, то иной раз придётся ставить на кон эту самую жизнь - тут уж никуда не деться.

Женщина затянулась заначенной от Алекса сигаретой, втихомолку, по старой солдатской привычке, выдохнула дым в рукав - Сашка ни разу не высказался по этому поводу, но Изельда чувствовала его молчаливое неодобрение и в редкие минуты перекуров старалась не попадаться на глаза да себя не выдавать. А всё же ощущала, что дареного маменькой-богиней здоровья никак не убудет. И даже с учётом того обстоятельства, что она потихоньку, но щедро делится им с Алексом во время… интима, скажем так.

На пробу, осторожно обсудив это с Лючике, Изельда обнаружила, что и ведьма знает этот принцип и тоже напичкала в своего Александра такой запас здоровья, что тому можно смело прыгать в мясорубку - всё равно выживет. И кстати, именно беззаветная страсть к братьям-механикам и стала основой зародившейся между столь разными женщинами дружбы. Со стороны могло показаться, что на самом деле девицы жутко то ли ревнуют, то ли стараются не очень-то и втихомолку сжить друг дружку со свету. Нет, дорогие мои - добрые и добренькие люди это совсем не одно и то же. Обе подруги сознательно испытывали друг дружку на прочность, постоянно ставя на грань невозможного и просто-таки вынуждая сделать ещё, ещё один шажок в достижении этого невозможного.

– Заклятые друзья, - обнаружившая эту трудновообразимую ситуацию Тиль нахально влезла и себе, образовав со взрослыми женщинами своеобразный триумвират.

При её способностях и резвом нраве девчонка прогрессировала весьма быстро, да и старшим подругам подкидывала такие каверзы, что те едва из кожи не выворачивались, пытаясь избежать поражения и ещё хоть на одну ступенечку подняться над гранью обыденного.

Вон они, обе ведьмы, вроде бы непринуждённо чирикают, стоя у пары чёрных, лоснящихся, весело скалящих волчьи зубы, уже оседланных кэльпи. Но Изельде-то видно - волнуются…

Дверь позади двоих остающихся, грустно стоящих на крыльце хлопнула, распахнулась. Но вместо выходящего на утренний мороз человека глаза резанул ярко-вишнёвый бархат здоровенной подушки, на пошив которой мастер Пенн с лёгким сердцем пожаловал старую штору. Отороченное витым золочёным шнуром с большими помпезными кисточками по углам, это изделие составляло одновременно постель и предмет необыкновенной гордости домовёнка. А вон и он сам, еле виден из-под подушки - с сопением тащит неподъёмную для него ношу.

Чуть вытянув шею, Изельда раскрыв рот следила, как Флисси бережно подтащил подушку к переднему люку замершего у крыльца бронетранспортёра. Встав на цыпочки и даже вытянувшись в лохматую струнку, домовёнок с трудом достал до отверстия. Трудолюбиво уложил в проём своё лёжбище, людям вполне подошедшее бы в качестве самой обычной, необычного колера и фасона подушки, малыш ловко вскарабкался на броню и с пыхтением стал заталкивать красно-золотистую махину. Поначалу ничего не получилось - но Флисси, задорно блеснув изумрудными глазищами, бухнулся сверху и попой, попой таки затолкал свою постель внутрь нового железного дома-на-колёсах…

У наблюдающего эту сцену Александра на скулах заиграли желваки. Перекинув из угла в другой угол рта трубку, он кашлянул и неохотно выдохнул:

– Малыш, да ведь ты остаёшься…

Впоследствии он не раз проклинал себя за эти слова - глаза Флисси из излучающих изумрудную радость фонариков постепенно превратились в две тускло-болотных лужицы, не замедливших разразиться сыростью. Вы когда-нибудь слышали, как плачет домовёнок? Ох, как же это резануло по сердцу - нечто среднее между судорожными всхлипываниями малыша, у которого отняли маму, и тоненьким жалобным криком смертельно раненого зайца. Старлей когда-то на охоте слыхал такое, и больше повторения тех впечатлений не хотел ни за что.

Сердобольная Санка тут же сбежала с крыльца, подхватила рыдающего лохматого малыша на руки, с воркующими причитаниями потащила в дом… но Флисси давно уже не был той симпатичной, лохматой и безропотной игрушкой. И домовёнок не нашёл ничего лучшего, как тут же извернуться и стремительно цапнуть девицу зубками.

– Ай! - Санка истошно заверещала, от испуга и неожиданности разжала руки, тряся укушенным пальцем и глядя на вздыбившего шёрстку малыша прыгающими глазами. - Он… он кусается!

А малыш, отчаянно поскальзываясь и косолапя на утоптанном снегу, подбежал обратно к Александру и вцепился в него. Обнял ногу всеми четырьмя лапками - и настолько крепко, что разжать его объятия можно было, лишь оторвав домовёнку ручки-ножки. И при это его задранные кверху глаза, смотрящие, казалось, не в лицо а в самую душу, лучились таким заплаканным страданием, что у большого сильного мужчины на миг защемило сердце.

– Слуга всегда следует за господином, исполняя свои обязанности. А господин обязан защищать его всею силою и не имеет права прогнать или обидеть безвинно… - Тиль задумчиво процедила сквозь зубы параграф уложения Дворянской Чести.

Признать по правде, Александр хоть и просмотрел краем глаза этот здешний кодекс знатного человека, но никак не думал, что на деле всё может обернуться столь трагически. Да, он собирается на войну. Там стреляют, там может произойти всякое - но ведь быть хозяином это не только права. А ещё и обязанности, в том числе и такие неожиданные для ещё недавно бывшего вполне советским офицера.

– Малыш, ты твёрдо решил? Там не будет сладких пирогов и уютной жизни. Грязь, кровь и смерть… - голос человека дрогнул.

Надеждой, надеждой и верой в этого большого, сильного но на самом деле доброго дона полыхнули нечеловеческие зелёные глаза - и Александр сдался.

– Чёрт с тобой… - он вздохнул, а затем командным рыком распорядился. - Кадет Флисси, занять место в машине! И учти, Изельда с тебя три шкуры спустит!

Судя по вмиг высохшей и просиявшей мордашке, домовёнок согласился бы и на семь. Запрыгал по снегу маленьким лохматым медвежонком, заухал на радостях, а затем потешно вскарабкался на броню и тут же кулём свалился в люк. Судя по болезненному писку, о какую-то из в изобилии имеющихся внутри железяк Флисси приложился весьма здорово - но вроде бы это лишь подстегнуло его рьяный энтузиазм. Ибо через несколько секунд таинственного шебуршания и позвякивания ногу задумчиво улыбнувшейся Изельды согрело мохнатое тепло, и к ней на колени мягко вскарабкался довольный домовёнок. Тут же он потеребил лапкой рукоять перископа, шаловливо подёргал защёлки. По примеру женщины тоже высунул голову в люк и с восторгом завертел ею, осматриваясь с высоты во все стороны и щекоча лицо уютным мехом.

Сцена прощания вышла хоть и скомканной, но весьма эмоциональной. Санка вымочила слезами всех, особенно домовёнка. Зато мастер Пенн крепился, хотя Лючике явственно видела - глаза у старого волшебника пощипывает. Крестьяне, прослышавшие что гости хозяина отбывают "воевать злого короля, что приказал девчонке глаза выжечь", ещё с вечера натащили вороха копчёностей-солёностей, деревенского хлеба, и к вящему удивлению обоих механиков, даже каждому по паре тёплых вязаных носков некрашенной домашней шерсти. И теперь бронетранспортёр внутри оказался подозрительно похож то ли на продуктово-одёжную лавку на колёсах, то ли на тачанку ограбивших поезд махновцев.

Смущённый Алекс буркнул, что масло-солярка в норме, патронов хватит хоть Берлин брать. И Изельда, жестом руки повелев крестьянам расчистить путь да вытащить из-под колёс облепивших машину деревенских ребятишек, скомандовала отправляться. Малышню вытаскивали и оттаскивали за уши и чубы, но когда мастер Пенн величественно воздел вослед благословляющую руку и ставший почти родным ярко-оранжевый домик уплыл назад, женщина и сама почувствовала, как что-то мокрое застит глаза.

Грусть, наверное…

Тиль всё-таки углядела внутренним зрением подходящее место для ночлега между двумя удачно наклонившимися деревьями, и теперь жестами руководила Алексом, который осторожно сдавал машину задом. Седмица прошла с тех пор, как где-то на закате остался кажущися сейчас вдвойне милым и уютным дом. На выкрашенной известью грязно-белой броне появились первые отметины, да один бок пришлось магией отчищать от копоти - хоть и ехали не по тракту, а просёлками и лесными дорогами, но нежелательных встреч всё же избежать не удалось.

Девушка уронила руку, показала жест "глуши мотор" и дохнула на озябшие пальцы. Затем ласково погладила по шелковистой и непостижимым образом остающейся чистой и лоснящейся чёрной шкуре кэльпи, шутливо взъерошила гриву. В ответ коняшка лукаво оглянулся огненным взглядом и весело оскалился. Демоны уже ничуть не прикидывались обыкновенными лошадьми - два дня тому, когда перебирались незамерзающую от тёплых ручьёв реку, оба чёрных негодника хитро переглянулись, тряхнули вызывающе хвостами.

И как ни в чём ни бывало поскакали по поверхности исходящей на морозе паром чёрной воды. А бронетранспортёр, пуская позади бурунчики, степенно плыл следом. И вообще - принцип боевого охранения белобрысая девчонка уловила с лёту. Она и Лючике на кэльпи шастают вокруг, проверяя путь впереди, поглядывая по сторонам и не забывая полюбопытствовать сзади - уж не крадётся ли кто следом? В особо тяжёлых случаях в помощь им из люка выныривала Альфа и тут же пряталась в низких зимних облаках, благо её серебристый цвет прекрасно сливался с ними.

Жаль, конечно, что это непонятное но очень полезное "радио" не работает здесь, в отличие от родного мира Сашек и Фиолко - но Лючике обещала раздобыть один хитрый кристалл и соорудить нечто подобное на чисто магическом принципе. Но и без связи жить можно. Альфа моталась туда-сюда большой металлической каплей, принося сведения, и тут же отправлялась подзаряжаться от бортовой сети железного монстра…

Тиль представила, как Изельда сейчас задумчиво разглядывает грубую карту, Алекс разминает задеревеневшие от работы с рычагами плечи и ноги. Александр ковыряется с каким-нибудь механизмом, до которого не дошли руки дома, а домовёнок, которого отчего-то немилосердно растрясало от прыганья по ухабам, страдальчески сопит - и всё же мужественно разводит из шишек и пары веток бездымный костерок, чтобы из пригоршни пшена, луковицы и нескольких подозрительных, выкопанных из-под снега корешков соорудить котелок такого вкусного с мороза супа…

Из переднего люка вывалился… ага, это Александр - в этих полушубках братьев различить издали мудрено. Он вдумчиво обошёл машину, по неистребимой автомобилистской привычке попинал цельнорезиновые колёса. Отметился за ёлочкой с подветренной стороны (Тиль с насмешливым фырканьем на время отвернулась), а затем стал помогать домовёнку.

Следом вылез Алекс. С кряхтением и лёгким стоном потянулся, сделал несколько упражнений… и тоже, равнодушно перепахивая сугробы, потопал за ёлочку. Надо же - у братьев даже тут мысли работают одинаково - ведь за ту же самую!

Хохотнув, девчонка ещё раз проверила и чуть ли не обнюхала свой сектор наблюдения. Ну что ж, коль никого не обнаружилось, можно возвращаться к машине - одна только мысль, что найдутся идиоты, шастающие ночью по глухому зимнему лесу, оказывалась полнейшей глупостью. Тем более, что Лючике, сегодня проверявшая задний сектор, уже окружила место стоянки широким кольцом не до конца понятного Тиль сторожевого заклинания. Ничего, разберёмся, дайте срок…

Оба кэльпи приветственно махнули друг другу хвостами и утопали куда-то в лес. Как они там выживали - одним только им и известно. Но наутро демоны возвращались отдохнувшие и сытые, весело пофыркивая паром. Алекс вчера в шутку предложил обоим отведать на пробу полведра желтоватой вонючей солярки. И что вы думаете - вылакали как ни в чём ни бывало! Чуть и железное ведро не сожрали, бестии. Правда, от них потом полдня разило как из выхлопной трубы, но в общем обошлось.

Последней из машины выбралась Изельда. Погрелась некоторое время у костра, затем стянула с головы вязаную шапочку, с наслаждением и лёгким стоном почесала зудящую голову, потянулась.

В это время малыш домовёнок негромко застучал по котелку поварёшкой, призывая всех к ужину. Хороший полумисок горячего супа с ломтем деревенского хлеба традиционно чуть грубоватого помола, затем добрячий шмат до одури пахучего сала с двумя розовыми прожилками, пол-луковицы. Ветчина или копчёная рыба, да взрослые по сто каких-то там наркомовских грамм перегнанного вина. Тиль, правда, поначалу отнекивалась - но тут даже Лючике и Изельда единодушно согласились, что после целого дня мороза просто необходимо. И девушка, зажав нос и скорчив страдальческую мордашку, терпеливо проглатывала столовую ложку обжигающей жидкости. Передёргивалась, старательно удерживала в себе ужин и тут же торопливо запивала поспевшим к тому времени травяным отваром.

Уфф, какая же гадость!

Зато потом можно с чистой совестью забраться под мягкий бочок Флисси и уснуть на одной бархатной с кистями подушке - оба самых малоразмерных члена экипажа ночевали на крышке кожуха турбины, и всю ночь нежились от тепла медленно остывающего двигателя как на деревенской лежанке. Первое время Тиль не могла сообразить, отчего в тёплом чреве машины снятся такие яркие и объёмные сны. С непривычки да от еле заметного запаха соляры, наверное…

– Нет, Александр, что-то тут не то, - Лючике упрямо покачала головой и нахмурила собольи бровки. - Ты видишь только глазами, к сожалению.

В самом деле, истинным зрением, когда к чисто человеческому восприятию добавляются возможности гораздо расширяющей его магии, город представал несколько не таким. И Тиль с лёгким сердцем подтвердила, что ни за какие коврижки не сунулась бы туда.

Укрытый мутной пеленой маскирующего заклинания брнетранспортёр застыл туманным размытым пятном на высоком обрыве, удачно вписавшись в прогалину меж двух заснеженных кустов. Внизу под белесым льдом медленно струила свои воды река - а на том берегу под самое небо взметнулись заиндевелые каменные стены и башни Рондека. Столица королевства, цель, к которой по мере возможности незаметно стремилась маленькая группа отчаянных парней и девчат - это если сюда включать и махонького домовёнка.

Где-то там, возможно, и вон та, высится башня магов. А невдалеке и королевский дворец. Вот она, цитадель окопавшихся неведомых врагов! Казалось бы, чего проще - лёд на реке прочный, деревянные ворота не выстоят под объединённой мощью магии и огня и нескольких секунд… а вот дальше воображение Тиль забуксовало напрочь.

Но не это насторожило напряжённо вглядывающихся вперёд людей. Ни Изельда, ни оба брата не видели в городе ничего подозрительного. Мирно подымаются дымки над трубами, муравьями снуют в видные отсюда ворота повозки, всадники и просто люди.

Однако Лючике и Тиль единодушно подтвердили - всё небо над Рондеком исчёркано невесомыми, призрачными, тонкими белыми линиями. И даже самые высокие башни и шпили дворцов обзавелись этим невидимым простому глазу украшением - некоторые сразу по две-три. Линии эти тянулись в кажущемся беспорядке, исчезая в морозной дымке или за другими сооружениями. И отчего-то сердца обеих ведьм настолько смутило это зрелище, что они тотчас забили тревогу.

– И что прикажете делать? - Александр озабоченно выдохнул слова вместе с клубом пара. Отошёл чуть назад, набил трубку.

Поскольку Изельда, с высоты своей башенки обозревающая город и окрестности в живописную, окованную медью подзорную трубу, пока не приняла решения и даже не отозвалась, экипаж решил посоветоваться. Предложение объехать и попробовать подобраться с другой стороны отвергли сразу - Лючике с кислой миной сообщила, что там навряд ли лучше.

Но люди, встревоженные сообщением куда лучше ощущающих неведомый феномен девиц, согласились с тем, что переть на рожон не стоит - означенные линии вполне и наверняка могут оказаться свидетельством того, что здешний комитет по встрече не дремлет, и во всеоружии неведомой магии готов устроить нападающим пару-тройку крупных неприятностей…

Александр захрумтел тугим маринованым огурчиком, и наркомовская доза приятно растеклась по телу, истерзанному морозом и на совесть отработанной очередной сменой за рычагами управления. Он выдохнул в морозный воздух и с наслаждением потянулся. Затем принялся набивать трубку, и его довольно щурящийся взгляд стал выражать куда больше благодушия к окружающему миру.

– Тиль, пошли пока что наколдуешь ещё горючки. Флисси, тащи вёдра! - он пыхнул дымком, наблюдая как домовёнок тащит ёмкости и небольшую лопату, по пояс барахтаясь в снегу, едва доходящему старлею до колена.

Девчушка кивнула, торопливо дожёвывая немного зачерствевший, но ещё вполне пригодный деревенский пирог с черникой. Пошарила в сумке, вытащила один свиток, другой. Кивнула и потопала вслед за Флисси по пропаханной им колее. Волшебный свиток заклинания, кропотливо составленный мастером Пенном, в умелых руках заменял нефтяные вышки и перегонные заводы - правда, он уже немного затёрся от постоянного употребления, но Лючике втихомолку шепнула, что в заначке у неё ещё два.

Механик откинул бронированную заслонку, полез рукой и открутил крышку на горловине бака. Процесс заправки бэтээра был не столько интересным, сколь скучноватым и уже давно превратился в рутину. Малыш Флисси с трудолюбивым сопением мини-экскаватора лопатой нагребал в вёдра снег, сыпал сверху пригоршеньку какого-нибудь мусора вроде прошлогодней порыжевшей хвои или наломанных веточек. Тиль тут же вдумчиво и вдохновенно читала над обоими вёдрами заклинание на древнем языке - по глубокому убеждению обоих братьев совершенно непонятное, но наверняка наполовину матерное.

Ибо Тиль тут же чихала, смешно наморщив носик, а содержимое обоих вёдер превращалось в пряно вонючую, чуть желтоватую солярку зимнего сорта. Вот бы Гитлеру такую магию - а то почти всю войну его танки на дрянном синтетическом топливе ездили… а вообще, не надо.

Привычным жестом Александр опорожнил вёдра в раструб воронки, прислушался к журчанию утекающего в ненасытное чрево машины топлива, поставил обратно вниз - и пыхтящий домовёнок тут же принялся нагребать снег опять.

– Сашка, глянь - там не наполнилось? - брат кивнул, и до пояса нырнул в передний люк, забавно качая снаружи заснеженными ногами. Присмотрелся к индикатору, привычно постучал ногтем по стеклянному окошку - стрелка качалась почти у верхней отметки.

– Ещё пара вёдер влезет, - он вдумчиво пыхнул своей трубкой - такой же, как у брата, но с более коротким изогнутым чубуком на британский манер. - И ведёрко масла, пожалуй.

Сказано - сделано. Залив в удовлетворённо побулькивающего мастодонта последние двадцать литров топлива, Александр взялся за другую крышечку. А Тиль поменяла свиток, взявшись за другой, но от того не менее захватанный. Показала тяжело дышащему домовёнку один палец, и тот понятливо кивнул ушастой мордашкой, ничуть не отмеченной печатью ни порочных наклонностей, ни уныния.

Флисси весело залопотал что-то на неведомом наречии домовячьего роду-племени и снова шустро заработал лопаткой, что при его размерах смотрелась вроде как для нас пресловутая "комсомольская метр-на-метр". Вмиг наполнил ведро очередной порцией снега, щедро сыпанул сверху пригоршню хвои. И дождавшись, когда Тиль деликатно отвернётся, даже немного пожурчал сверху. Ну да, моторное масло это вам не лёгкая соляра - тут и ингредиенты нужны чуть иные.

Механик каждый раз дивился и ухохатывался с этой процедуры - но полновесное ведро хорошего масла, получившееся из всей этой дряни, того стоило. Залив смазку куда надо, закрутив и подёргав крышки горловин по своей неистребимой привычке, он на полном серьёзе объявил маленьким членам экипажа благодарность и даже оказался столь щедр, что выдал по пригоршне калёных лесных орехов, запас которых оберегался в запертом железном ящичке из-под инструментов - во избежание поедания неведомыми ночными грызунами. Один, правда, таинственно поблёскивал зелёными глазищами, а второй даже во тьме щеголял платинового цвета лохмами - но как бы то ни было, опрометчиво оставленные в полотняных мешочках изюм и маковые пряники исчезли бесследно.

В ухо дохнуло тугое тепло. Ах ну да - кэльпи весьма недвусмысленно намекают на порцию лакомства и себе. По глубокому убеждению Александра, эти бестии могли питаться чем угодно. Кроме того, что с заметным удовольствием грызли заиндевелую кору с деревьев и весело жевали промёрзшие до хруста толстенные ветки, они не брезговали и соляркой. А один раз он приметил, как чёрный коняшка втихомолку оторвал от колеса лохмотушку протёршейся и отставшей тугой резины и вдумчиво сжевал - вместе с двумя шипами хромоникелевой стали. Алмазные у них зубы, что ли? Но надо признать, что эта неутомимая кавалерия оказалась ничуть не хуже железного бэтээра. И весело фыркающие демоны получили по морковке, большому яблоку и мороженой рыбине. Жуйте, морды…

Сверху мелькнула тень. С низкого неба диковинной металлической птицей спикировала обозревшая с высоты немалый город и его окрестности Альфа. Тут же стала что-то объяснять нахмурившейся Изельде, помогая себе лучом лазера.

Заинтересованный механик подошёл поближе. В снегу уже оказался начерчен рисунок города с изломанным контуром городских стен и дугой огибающей их реки.

– … вот тут королевский дворец, - рубиновый лучик моргнул, пшикнув почти посередине чертежа паром и оставив потемневшую ямку. - И судя по оживлению, король нынче дома. А вот башни магов в Рондеке нет. Вот она где спрятана.

Луч скользнул на метр в сторону, тут же зазмеился, размазываясь в воздухе, и на снегу с точными картографическими отметками возник лес, кольцо постов наблюдения вокруг, и спрятавшаяся в глухой чащобе башня - укрывище неведомых врагов. Правда, выяснилось, что никаких нитей над городом Альфа не наблюдает даже своими сверхчувствительными датчиками. Зато когда Лючике, поглядывая через плечо на город, нанесла несколько линий, привязывая к отмеченным роботессой на чертеже приметным башням и зданиям, результат впечатлил всех.

Над доступной наблюдению частью города отчётливо проявился рисунок, до жути напоминающий обыкновенную паутину.

– Вот те раз, - Изельда с шумом выдохнула, не решившись в присутствии любопытно просунувшей сюда мордашку Тиль на выражения типа трам-тарарам.

– Сигнализация? Связь? - Алекс ткнул дымящейся трубкой в королевский дворец, куда сходились несколько радиальных нитей.

– Да что гадать, - Лючике досадливо дёрнула плечиком. - Надо идти самой поглядеть, вблизи.

Стоит признать, что идея эта не очень понравилась Александру. Вернее сказать, совсем не понравилась. Но лучше придумать всё одно вряд ли возможно. Правда, Изельда не только одобрила, но даже распорядилась выделить прикрытие и в несколько секунд обдумала и изложила план вылазки.

– Слева и справа от городских ворот на коняшках подстрахуем я и малышка Тиль. Сэр Алекс сзади ведьмы, на всякий случай обеспечивает путь отхода, - она обвела собравшихся серьёзными серыми глазами. - А дон Александр при поддержке Альфы здесь - но в полной готовности устроить в случае чего маленький конец света.

Она погрозила ему кулачком.

– На тебя вся надежда, старлей. Если дело пойдёт туго - разнести всё вдребезги, но прикрыть отход огнём.

Сказано было достаточно откровенно. Тем более что оба Сашки втихомолку от воинственных девиц озаботились и ещё кое-какими инструментами отнюдь не пацифистского назначения. Оружием, попросту говоря. Учитывая, что Алекса обучить мало-мальски махать общепринятым здесь холодным оружием времени не было, то естественно, что братья после недолгого обсуждения остановились на… но, не станем забегать вперёд.

Маленький домовёнок висел, уцепившись за рукояти перископа внешнего обзора, и от восторга дрыгал в воздухе задними лапками. Нет, что ни говори, а просветлённая магией оптика оставляет далеко позади даже знаменитую цейссовскую - перед восхищённым взором Флисси совсем близко семенила по размызганной дороге согбенная старушенция, зябко кутаясь в большой линялый платок и мелко перебирая истоптанными старыми валенками. Вот она, непрестанно кланяясь, уплатила стражникам монетку за право войти через открытые ворота в город. По дуге обогнула большую парящую лепёшку, оставленную тяжеловозом только что проехавшего купца, и скрылась под обрамлённой железными поковками створок аркой.

Если не знать, то в этом божьем одуванчике вряд ли кто заподозрил бы ведьму, способную нагнать страху на сотню крепких вооружённых мужчин. Или даже извести тех под корень одним из множества изощрённых, а иногда и вовсе извращённых способов…

Флисси винтом завертел в воздухе задними лапками, и вместе с перископом повернулся левее. Ага - едва замаскированная заклинанием Изельда Фирр затеяла у самых ворот свару, якобы случайно задев конём крестьянские сани и рассыпав по обочине мешки и кули из высокой горы поклажи. Зрелище, между нами говоря, настолько обыденное и привычное, что красномордые стражники, вволю поржав над этой сценой, тут же выкинули её из головы и уделили внимание подъезжающему обозу мастеровых откуда-то с полудня.

Зато малявка Тиль спряталась так, что как ни вглядывался домовёнок до рези в глазах в большой заснеженный куст черёмухи справа от ворот, где той назначена была позиция, но так ничего и не увидел. Лишь иногда что-то мерещилось вроде заструившегося тёплого дыхания, или не в такт зябкому ветерку шевелились тени.

Ага, а вот он и сэр Алекс - немного не доезжая до ворот у небогатого мещанина наконец лопнула вконец обветшавшая подпруга, и теперь тот растерянно шкандыбал около равнодушно прядающего ушами чёрного коня. Как водится, вокруг сразу сгрудились любопытные зеваки, зубоскалы и мальчишки. Хоть их советы и подначки сыпались дождём, но здесь слышно их не было, а плотного сложения горожанин очумело чесал то в озадаченной голове, то в пострадавшем при падении месте пониже спины. Но судя по всему, это ненадолго.

Так и есть - замаскированная под городскую бабёнку Изельда наконец откупилась от сердито сопящей крестьянской четы парой монеток и ругаясь на чём свет стоит, проехала в ворота. Почти следом за ней и прихрамывающий мещанин, что на полусогнутых, охая и демонстративно держась за ушибленное место, потащил за повод своего коня с перекосившимся набок седлом. Сказать по правде, Алексу вовсе и не потребовалось особо играть - конной выездке он толком ещё не научился, и падение с высоты коня вышло очень уж натуральным.

Но каверзная Тиль и тут выпендрилась - от большого сугроба, коим выглядел заснеженный куст сирени, отделилось еле заметно колышащееся в зимнем воздухе пятно и лихо перемахнуло прямо через высокую городскую стену. Чтобы заметить сей непонятный феномен, надо было точно знать - где и что хочешь увидеть. Даже Флисси с его ночным зрением пришлось до рези в глазах вглядываться в оптику, чтобы в конце концов восхищённо взвизгнуть.

– Да, малышка резвая, - наблюдающий в прицел Александр улыбнулся. Чуть расслабился и снял ладони с гашетки.

Отцепил домовёнка от перископа, усадил обратно в кресло. Тот восхищённо блеснул глазищами, на миг от избытка чувств благодарно прижался к большой и сильной руке хозяина и тут же мохнатым клубком укатился куда-то в недра машины.

На плече механика дважды моргнуло красное пятнышко - то с высоты своего полёта Альфа через открытый верхний люк подала знак ослабленным до минимума лучом - всё спокойно. Ну что ж, самая опасная часть позади, остаётся только ждать…

– З А В О Д И - тревожно заполыхал алым расфокусированный лазерный луч.

То многомудрая Альфа напрямую сигналила азбукой Морзе с высоты своего обзора в открытый люк. Хотя детское увлечение подобными делами давно уже прошло у Александра, но расшифровать подобное немудрёное сообщение сил всё же хватило. Кубарем скатившись в выстуженную темноту машины, он открыл краник подачи топлива и судорожно вдавил кнопку. Тут же прильнул к перископу, повертел влево-вправо, высматривая своих.

Странно - из ворот вылетел лишь давешний мещанин на чёрном коне, бешено нахлёстывая своего скакуна и стремглав летя по зимней дороге. Вот он подскакал к мосту, остановился и сделал понятный в иных мирах жест "ко мне".

– Флисси, пулей на своё место! - едва сзади зашуршала подушка, Александр резво пришпорил своего железного зверя.

Туманно плывущее пятно заклинания, даже вблизи делавшее бронетранспортёр похожим на большой заснеженный бугор, заколыхалось и разлетелось тающими лохмотьями. Еле слышно взвыла турбина, и на берег словно вырвался грязно-белый кабан исполинских размеров. Но судя по разинутым ртам застывших столбом стражников у моста, для них это выглядело куда неприятнее - то ли демон выскочил из свой преисподней, то ли ещё какое непотребное диво.

По своей зловредности подрубив правым углом брони несколько бревенчатых опор, Александр ощерился - мост перекосился, ощетинился встопорщившимися брёвнами и досками настила, и вмиг возникший там хаос послужил прекрасным прикрытием.

Лёд выдержал, и вот бронетранспортёр уже карабкается по обледенелому скату противоположного берега.

Верхний люк громыхнул, и внутрь скользнул Алекс. Ещё было слышно, как он рявкнул кэльпи, чтобы тот нашёл Тиль и берёг её - иначе не миновать кому-то поливания святой водой с последующим аутодафе - и брат пристегнулся на командирском сиденьи в башенке.

– Лючике сунулась к одной нити у самого дворца, и сразу поднялся такой хай, - сорванным голосом выдохнул он. Лязгнул крышкой, закрываясь от возможных поползновений супостатов с той стороны. - Оказывается, нас тут ждали и подготовились неплохо.

Глаза братьев в скупо освещённой тесноте встретились.

– Короче, Сашка, повязали ведьмочку. Да так ловко, что мы не успели и рта раскрыть. Девчонки сейчас поглядывают там - но вроде бы Лю из дворца никуда не увезли - утащили в подвалы.

Что ведьму ожидает в подвалах королевского дворца, тут даже и гадать не надо - уж ясное дело, не столы с деликатесами и шампанским. Потому Александр молча кивнул и лишь сильнее вдавил газ. Вот он, момент истины. Проверка, хорошо ли мы готовы, да и чего стоим.

– Заряжай! - выдохнул он, на полной скорости объезжая обоз какого-то купца, от которого во все стороны тараканами разбегались люди.

Брат наверху поворочал влево-вправо башенкой, коротко взвыл пулемётом на холостых оборотах. И затем щёлкнул податчиком одной хитрой штуковины. Нечто среднее между гранатомётом и тяжёлым бластером из фантастических фильмов - их обоюдное весьма тайное детище. Только, в отличие от киношных образцов, соместная гордость братьев плевалась вполне реальной плазмой. Воевать, так по-военному!

Короткая очередь по уже начавшим закрываться створкам ворот. Александр увидел, как вместе с разлетающейся щепой оттуда во все стороны брызнули вдруг оказавшиеся весьма понятливыми стражники. А затем словно беззвучный гром грянул - под арку, к окованным железом створком скользнул светящийся тускло-серым сиянием шарик. Сгусток плазмы, раскалённый до такой степени, что светился уже не огнём и даже не ультрафиолетом, а чёрт знает каким пламенем, ударил в цель.

Ахнуло здорово - даже под бронёй впечатлило. Бронетранспортёр словно играючись шлёпнула в лоб исполинская мягкая лапа, заставив споткнуться на бегу.

– Курва! - коротко ругнулся Александр сквозь зубы, старательно выравнивая поехавшую юзом тяжёлую машину.

И было от чего - привратная башня вдруг окуталась седой пылью и стала величественно заваливаться, словно протестуя над таким насилием. Полетели глыбы дикого камня, встопорщились балки внутренних перекрытий… Сашка сверху азартно повторил, и к тому моменту, когда братья подлетели к воротам, от преграды осталась только груда окутанного пылью и дымом мусора. А в пролом виднелся уже и великий горд Рондек. И в эту прореху ведомый недрогнувшими руками бронетранспортёр вломился со всей дури.

Дальше был то ли какой-то навязчиво липкий непрекращающийся кошмар, то ли и вовсе преддверие ада. Двое авиамехаников, временно переквалифицировавшихся на бронетехнику… да, наверняка и Сашка наверху тоже вспомнил пресловутых "Четыре танкиста и собака"…

Что означали периодически раздававшиеся мокрые шлепки о броню, с хрустом лопающихся костей уползающие под колёса, Александр старался не думать. А вот участившееся щёлкание о броню пуль и арбалетных болтов было куда серьёзнее…

– Влево и через площадь! - и он проворно развернул машину на пятачке, оставив в целости телегу с отвалившимся колесом, на котоорй застыла бабища с разинутым в неслышном крике воплем.

На площади их уже ждали - строй закованной в броню тяжёлой кавалерии. Александр некстати вспомнил, что было что-то такое во второй мировой, когда польским уланам сдуру приказали атаковать танки Гудериана. Что из того вышло - понятное дело…

Однако не успела со скрипом развернувшаяся башенка наверху отозваться визгом изрыгающего смерть пулемёта, как с неба по своей непоседливой и недрёманой натуре отозвалась Альфа. Хоть роботесса и получила приказ строго-настрого не допускать смертоубийства, но тут логика киберинтеллекта оказалась на высоте. Лазерный луч, в морозной дымке и впрямь смахивающий на исполинский огненный меч, рубанул поперёк площади, выжигая в брусчатке чадную полосу расплавленного камня почти перед самыми мордами вздыбившихся от испуга лошадей.

Командир всадников оказался человеком понятливым. Миг-другой всматривался в наведенный на него сшестерённый ствол железного зверя, и его поднятая рука вместо того, чтобы скомандовать атаку, махнула в сторону боковой улицы. Ну и слава те господи, зачем лишние жертвы…

А всё же угол дома Александр задел бортом, когда протискивал бэтээр в переулок. И с грохотом обваливающегося сверху здания вырвал машину из груды мусора.

– Полегче, ты, слон в посудной лавке! - брат сверху остервенело отстреливался от целой оравы магиков, непрерывно бомбардирующих машину то огненными шарами, то лохматыми полотнищами разрядов.

Пока что броня, покрытая по совету мастера Пенна некими хитромудрым магическим слоем, выдерживала. Но следовало признать, что рано или поздно что-нибудь мерзопакостное придумают - уж человеческая натура на пакости горазда… ух ты!

Настречу из сквера, посреди которого сиротливо торчала позеленевшая статуя какого-то величественного старика с погнутой шпагой, потихоньку выехал точно такой же железный монстр, только не выкрашенный в белый цвет. Там ещё успели пальнуть из пушчонки, да только не попали в суматохе - уж скорость-то несравнима. И тут Алекс сверху всадил в конкурента сгусток плазмы. На покрытой ржавыми разводами лобастой броне распустился огенный цветок, втянулся внутрь. Изо всех щелей потянулся жирный чёрный дым, и вражеская машина замерла словно споткнувшись. Покойтесь с миром, горе-танкисты…

– Стой! - брат завопил так громко, что сзади испуганно взвизгнул затаившийся за ящиком с хлебом Флисси.

Но Александр и сам уже дёрнул рычаги на себя. В перископ видно было, как одноногий мальчишка с костылём вновь и вновь поскальзывается посреди обледенелой мостовой и никак не может встать… изображение наплыло, испуганно расширившиеся глаза заняли чуть не половину обзора. Но тут замершие проскальзывающие колёса наконец поймали сцепление, и машина, качнувшись, замерла.

– Прикрой! - и в треске щедро разлетающихся от башенки очередей Александр открыл свой люк.

Ужом выскользнул наружу, старательно не пуская в сознание щёлкающие по сторонам звуки. Краем глаза заметил, как из-за угла выскочили было несколько солдат в кольчугах и с короткоствольными ружьями, и в какие окровавленные лохмотья разнёсла их короткая звенящая очередь. Подхватил мальчонку подмышки, одним рывком перебросил в сторону, под стену.

– Чего на улицу попёрся? - рявкнул он на бледого пацанёнка с трясущимися губами, и не мешкая полез обратно в машину.

Густав Шлеер улыбнулся, выглядывая из окна второго этажа. Надо же, сколь сентиментальны эти чужаки… Его палец плавно и мягко коснулся отполированного спускового крючка. Винтовка, специально подобранная когда-то и с тех пор тщательно пристрелянная, привычно дёрнулась в руках, толкнула в плечо, с бешеной скоростью посылая маленький кусочек металла в широкую спину человека.

Глаза стрелка широко раскрылись от радости. Попал! Со ста шагов попал - надо же!

И быстро приближающаяся полоса брызжущего крошевом битого камня, вспарываемого пулемётной очередью - это было последнее, что сержант королевских егерей видел в своей недолгой, но яркой жизни…

Алекс глухо выругался от с трудом сдерживаемой ярости. Он вынужден отстреливаться от хлынувших изо всех окрестных щелей солдат, а в это время братишка истекает кровью у самого люка замершей машины и возможно, только он может помочь ему. Бешено вращая педалями, он развернул башенку и саданул длинной очередью вдоль улицы, сметая попытки атаковать сзади.

Мимо ноги промелькнуло мохнатое тепло - то домовёнок ринулся к открытому переднему люку, пытаясь добавить свои тщедущные силёнки к утекающим остаткам сил своего дона. Выскочил мохнатым колобком с светящийся проём, исчез. Да пусть хоть чем поможет, зверушка диковинная…

А Алекс чуть шире открыл глаза, ибо со своей верхотуры наблюдал весьма и весьма удивительное зрелище. Что ни говори, а атака летающей кавалерии - зрелище в высшей степени диковинное.

С хмурого неба словно два чёрных ворона пали крылатые кони, и старлей, отстреливаясь от остервенело лезущих через полуразрушенное здание солдат, с невыразимой радостью увидел Тиль и Изельду, врубившихся в напирающую с противоположной стороны толпу ощетинившихся копьями пехотинцев. Бледная и сосредоточенная малышка орудовала светящимся мечом куда там тому Люку Скайуокеру - короткие вспышки, разлетающиеся клочья мяса в брызгах расплавившихся доспехов. Господи, как же у неё нервы-то выдерживают?

В противовес, Изельда орудовала коротким, нестерпимо светящимся копьём - и повергший Змия архангел какой-то-там наверняка позеленел бы от зависти к её оружию. Видать, ради такой драки маменька-богиня расщедрилась… Девица проложила в рядах нападавших широкую чадящую просеку, развернула крылатого коня, брызжущего ядовитым пламенем и помогающего своей всаднице бешеными ударами копыт да укусами полыхающей неземным светом пасти - и более прекрасного зрелища Алекс давненько не видывал в своей жизни.

Девицы приблизились, развернулись над самой замершей машиной - отшатнувшемуся от перископа Алексу почудилось даже, что сейчас он получит в глаз копытом разъярённого демона. И тут же объединившись в жутковатое подобие пары, обе погнали нестройную прореженную толпу, в которую превратился потрёпанный отряд солдат, прочь. Тиль на лету перебросила Изельде в левую руку свою стрекоталку, сама вдобавок к лазерному мечу вооружилась пистолетом, и теперь вооружённые донельзя всадницы вновь принялись с завидным хладнокровием добивать оказавшуюся почти беззащитной пехоту…

В проёме люка что-то мелькнуло, и за край уцепилась окровавленная ладонь. Малыш Флисси, что поднёс выше руку своего хозяина, старался изо всех сил. Пыхтя и с натуги портя воздух, домовёнок с трудом справился с этой задачей. И теперь, видя, что еле живой дон Александр уцепился, забежал снизу и добавил свои тщедушные силёнки к попыткам истекающего кровью человека.

Совместные старания превозмогли силу тяжести. Нелепо подобрав ногу, Алесандр кое-как подтянулся. Ещё чуть - и вот после очередного толчка мохнатого клубочка со слипшейся от крови шёрсткой он перевалился внутрь на ещё не остывшее сиденье. Помнил ещё, как кто-то трудолюбиво заталкивал в тёплое нутро машины его оставшиеся снаружи ноги, а потом холодная пустота, разливающаяся из изуродованного плеча, поглотила весь мир в свои равнодушные объятия…

Верхний люк лязгнул, и в хлынувших снаружи лучах зимнего дня мелькнула худощавая фигурка Тиль. Малышка рыбкой нырнула в проём, на командирском сиденьи тут же с непостижимой мужчинам кошачьей гибкостью извернулась в нормальное положение.

– Сашку ранили, попробуй там… - Алекс едва сдержался от бессильного крика, разворачивая пулемёт.

Тиль кивнула раскрасневшимся от горячки боя лицом, спрыгнула вниз. Тут же сверху не без некоторого изящества в машину забралась Изельда. Одежда её оказалась изрядно закопчена и в некоторых местах даже зияли прорехи - но глаза сияли двумя пронзительными фонариками. Прикрыв крышку, она в один взгляд оценила обстановку. Покачала головой неодобрительно, поглядев как внизу домовёнок и юная ведьма хлопочут над потерявшим сознание Александром.

– Ведьму злыдни схватили. Да так ловко, что мы и вмешаться не успели, - мрачно сообщила она. - Вызывай Альфу, что ли - пусть пошурует в подвалах. А нам короля дожать надо.

Алекс вздохнул. Уж на что способен вооружённый боевыми лазерами искусственный интеллект, к тому же не отягощённый всякой дурью вроде моральных ограничений или пресловутого первого закона робототехники, он догадывался прекрасно. И всё же, Лючике и впрямь спасать надо - он открыл надёжную крышку своего люка и свистнул так, что на секунду заглушил даже оглашенный треск пулемёта, за гашетками которого теперь азартно работала Изельда.

Роботесса не заставила себя ждать. Упала сверху, с неимоверной точностью вписавшись в проём и улёгшись на колени хозяина холоднющим корпусом. Выслушала поставленную задачу, в сомнении поморгала индикаторами, когда Алекс скрепя сердце разрешил применять крайние меры.

– Энергии не хватает, - сексапильным контральто отозвалась она. - Хотя, есть тут резервы, хозяин…

И донельзя удивлённый старлей услыхал, что пронырливая Альфа ещё в доме мастера Пенна втихомолку утянула из шкафа полкило оружейного плутония, что Александр сгоряча добыл и подумывал как бы ловчее применить.

– Ну, я себе во внутренний отсек и припрятала, - решилась поведать свои сокровенные тайны роботесса. - Короче, если кто-то в мой микрореактор ту дрянь закидает… да мне и самой охота на форсаже себя попробовать.

– Кто, ну кто ж ещё? Как тяжёлая работёнка сыскивается, крайних для неё находят сразу же! - полыхающие алым золотом клипсы Тиль ожили.

Демонята огненными пчёлами взвились вверх, подлетели поближе. Если Бен вооружился здоровенными перчатками да зачем-то сварочными очками и стал похож на знатного сталевара, то Ган откровенно вооружился совковой лопатой и твёрдо вознамерился поработать паровозным кочегаром, закидывая плутоний в ядерную топку.

– Клоуны, - беззлобно проворчал Алекс, наблюдая как братцы нырнули под откинувшуяся в боку Альфы крышечку.

Внутри роботессы что-то зажужжало, звонко щёлкнуло.

– Ой. Ой-ой! Ой-ой-ой!!! Полегче там, фулюганы! - в сексапильном голоске отчётливо прорезались испуганные и чуть ли не истеричные нотки.

Но похоже, демоняты знали своё дело, ибо индикатор предельной мощности взлетел под самый конец шкалы. Альфа дёрнулась, взвилась с колен хозяина, закрутилась в тесном пространстве бэтээра. Зашипели змеящиеся прямо по титановому корпусу разряды, наполнили грозовым запахом воздух.

– Без фанатизма там… - буркнул Алекс, осторожно выпихивая содрогающуюся от еле сдерживаемой мощи роботессу в верхний люк. - Но помни, что никакие меры не оправданы, если не будет конечного результата.

Тут же проводил взглядом Изельду, что проворно урвав с его губ мимолётный поцелуй, уже нырнула вниз, на своё любимое место механика-водителя. С неизъяснимым удовольствием выслушал слова чуть охрипшей Тиль, что брат его в шоке, потерял немного крови, но жить будет. Он тут же скормил пулемёту новую коробчатую обойму, зарядил в гранатомёт-бластер свежего огненного элементаля и ухватился покрепче за гашетки.

Ну, запасайтесь гробами, уроды!

Лючике извивалась в своих путах, будучи не в силах сдержаться. Надо же, как примитивно попалась - аж досада берёт! Едва она сунулась к дрожащей в воздухе прозрачно-белёсой нити, что провисла в одном месте так, что к ней оказалось возможно подобраться почти вплотную с горбатого мостика через замёзший канал, как всё и произошло.

Простоватого крестьянского вида возница, что с нудными однообразными ругательствами разбирал спутавшиеся постромки своей понурой клячи, вдруг подлетел как на пружине, осыпая не ожидавшую такой прыти ведьму градом ударов. В принципе, она уже начала отвечать и через миг справилась бы с этим досадным недоразумением… но проходившая мимо толстая пухлозадая лотошница до ужаса ловко оказалась вдруг рядом - и стремительно надела на голову Лючике свою коробку.

Но не пряники и пирожки посыпались на Лючике - истолчённый в мельчайшую крошку табак мгновенно забил нос и лёгкие. Миг-другой, и ведьму, забывшую обо всём на свете кроме судорожного кашля и попыток вдохнуть хоть немного воздуха, уже скрутили и спеленали наподобие младенца. Особое внимание уделили ладоням и пальцам рук - уж о том, что многие заклятья ведьмы накладывают с использованием жестов, эти молодцы явно знали не понаслышке. И едва Лючике сумела кое-как взять себя в руки да прекратить судорожное перханье вышедшего из повиновения тела, как ей тут же заткнули рот, завязали глаза - похоже, процедура была продумана на совесть, да и отработана не раз…

И вот теперь она лежала распластанная и беспомощная, словно курица на колоде мясника. Руки надёжно и умело спутаны, лоб и виски холодит эдакая штуковина наподобие обруча - но судя по тому, что магическое восприятие отшибло почти напрочь, неведомые умельцы неплохо справились с задачей сделать нечто, отсекающие способность повелевать Силами. Ноги оказались привязаны к вделанному в массивный стол кольцу… да и удавка на шее тоже оказалась привязана ко второму такому же.

Короче говоря, только и остаётся, что бессильно трепыхаться.

Сидящий на стуле мужчина пошевелился. Худощавый, лет этак под сорок, с элегантной и в то же время несомненно военной выправкой. Нос чуть с горбинкой - не иначе как давненько сломали. Но обретающаяся в волосах дворянская повязка наводила на нехорошие размышления - и Лючике даже присмирела, когда сообразила, что у здешнего короля, похоже, имеется команда обученных профи, умеющая при нужде наводить укорот на ведьм куда круче её.

Судя по всему, процедура эта проходила не впервые - сидящий усмехнулся краешком губ.

– Вижу, вы уже сообразили, куда попали. Ну что ж, давайте знакомиться - я граф Валента. Возглавляю королевский департамент магического противодействия. А вы, если не ошибаюсь, и есть та самая, пресловутая ведьма, злодейка и вообще враг короны?

Поскольку Лючике даже с помощью крох оставшейся у неё магии не смогла бы вытолкнуть надёжно заткнувший рот кляп, для пущей верности ещё и прихваченный за голову специально нашитыми тесёмками, ей только и оставалось, что гневно опалить пресловутого графа взглядом из-под ресниц. Однако тот оказался столь милостив, что по его знаку вертлявая девица освободила распластанную ведьму от надоевшего кляпа. Ах да - та самая лотошница, судя по ауре… но до чего ловко же замаскировалась, стерва!

Трепыхаться, правда, пока не стоило - стоящие по четырём сторонам подземной залы арбалетчики следили зорко, и Лючике поймала себя на ощущении, что одного-двух ещё можно было бы… но остальные нашпигуют её сталььными болтами, и руки у них не дрогнут.

Граф Валента подтвердил её опасения, посоветовав не дёргаться. Правда, затем повёл себя странно.

– Знаете, почтенная Лючике, - он самым нахальным образом проигнорировал каким-то чудом не свалившийся с головы ведьмы красноречивый знак дворянского происхождения. - Насколько я в курсе событий, особых прегрешений перед королевством я за вами не знаю - кроме сегдняшних событий. Быть может, просветите? Или приметесь, как другие, оскорблять да мягонько пугать?

– Кстати, - добавил грубовато граф. - Дворянскую повязку носить не стыдно? Заработали-то не по праву рождения, а одним местом…

Лючике некоторое время шевелила затёкшими губами и языком, с наслаждением дыша пусть и слегка затхлым, но без столь коварной табачной крошки воздухом подземелья.

– Пугать не стану, вы сами испугаетесь, - чуть хрипло произнесла она и всё же не сдержалась - закашлялась. - Насчёт права рождения ошибочка ваша - папенька не последним вельможей в наших краях был. Но только, всё-таки в конце концов извели его враги. Воды дайте, бойцы невидимого фронта.

Общение с Александром отнюдь не прошло для Лючике бесследно - и восхитившийся прозвищем себя и своих людей граф извинился перед дамой. Затем милостиво кивнул в сторону всё той же девицы. Правда, та, хоть и поднесла чашку воды, всё же смотрела волком - и мимолётно наклонившись к уху, шепнула.

– Ты моему другу руку и пару рёбер сломала, ведьма. И я с тобой поквитаюсь обязательно…

Сообразив, что давешний замаскированный под крестьянина парень приходится этой стерве не только напарником, но и сердешным другом, Лючике улыбнулась в ответ многообещающим взглядом и прошептала:

– Если встретимся на равных, девонька, я тебя саму на двойной узел завяжу, - затем она перевела взгляд на терпеливо дожидающегося внимания графа.

– В общем так, граф Валента. Грехов у меня перед вашим королём, который если ещё не покойник, то весьма скоро им станет, и правда нет. Наоборот - посланцы из вашего королевства первыми начали охотиться на меня и моего друга. Причём весьма жёстко, не отвергая самых крутых мер. И всё, что нам осталось - нанести ответный удар.

В ответ тот поинтересовался, а осознаёт ли одна самонадеянная ведьма соотношение сил? Могучее королевство с его армией, то да сё…

– Не будьте столь наивны, граф. Дон Александр первоначально собирался воссоздать здесь кое-что из оружия тамошнего мира и выжечь ваше королевство дотла… - голос её сорвался.

Собеседник, неодобрительно качая головой, обзавёлся трубкой, закурил и с наслаждением пустил колечко дыма.

– Выражение "выжечь королевство дотла" было сказано ради красного словца, или?..

– Или, - мрачно отозвалась ведьма. - Причём способов имеется множество, и мне пришлось здорово потрудиться, чтобы уговорить дона воздержаться от крайних мер.

Граф переглянулся со своей помощницей и вздохнул.

– Что ж, слухи о техническом превосходстве родины вашего друга, равно как и о произошедшем научно-техническом прорыве в вольном городе Изеке дошли и до наших скромных ушей. И какими же доводами вы отговорили? - всё же, взгляд его лучился недоверием.

– Чисто женскими, - Лючике едва удержалась, чтобы не показать немного смутившемуся дворянину язык. - А потом мы приняли решение не лить реки крови, а просто свернуть головы королю да высшим магикам. Мы никого не трогали - не надо было и нас трогать.

Наверху что-то бухнуло особенно сильно, и от сотрясения с потолка осыпались несколько крошек извёстки. Граф скептически посмотрел вверх. Но видимо, не счёл массивные каменные своды такой уж надёжной защитой от оружия так нагло вторгшихся в Рондек чужаков, потому что только вздохнул.

– Дальше, - коротко потребовал он.

– Перебьётесь, граф, - столь же коротко ответила Лючике. - Вы не похожи на самоубийцу, чтобы применять ко мне жёсткие методы допроса - или как тут эти пошлости у вас называется?

Вертлявая девица не утерпела и прыгнула поближе. Но всё же отвесить пощёчину, как первоначально намеревалась, не осмелилась. Лицо её на миг исказилось, и она только процедила сквозь зубы:

– Но тебе уже будет всё равно, ведьма.

Связанная Лючике перевела на неё взгляд.

– Нас с доном Александром связывают те чувства, что называют самыми нежными и возвышенными словами. Вот и подумайте сами… сила за ним нешуточная, ещё и подмога крепкая прибыла - не заставляйте их мстить. Там же все потомственные военные, и крови не убоятся.

Физиономия девицы пошла красными пятнами от злости, но она умела держать себя в руках. Оглянувшись, она поинтересовалась:

– Командир, дашь мне её минут на пять?..

Тот задумчиво пыхнул трубкой, и по лицу его лишь обострённый магией взгляд ведьмы видел нешуточную борьбу меж долгом и реальностью.

– А что за подмога?

Лючике кое-как пожала плечами и перечислила, кратко характеризуя. Брат-близнец благородного дона, такой же спец в механике и всяких смертоубийственных механизмах. Дочь-аватара одной весьма боевой богини, не страдающая глупостями вроде гуманизма или филантропии - да роботесса, которой эти заморочки чужды в принципе.

– Отставить, Стейси - похоже, эта компания нам и правда не по зубам, - наконец распорядился он, и девица с крайне недовольной мордахой неохотно отошла. - Как понимаю, банально поторговаться за вашу жизнь нам не очень-то удастся?

– В их мире давно усвоили, что нельзя торговаться с теми, кто берёт заложников, - понятное дело, следствия из сказанного саму Лючике не особенно грели, но факты вещь упрямая. - Только уничтожать, не создавая иллюзий и желания другим.

– Жестокий принцип, но весьма здравый, - нехотя признал граф. Он задумался о чём-то крепко, вздохнул. Выбил трубку в старую чашку с отколотым краем. - Ну, допустим. Захватили вы трон - и что дальше?

Молодая женщина усмехнулась. Попыталась устроиться поудобнее, но проклятая удавка на шее то и дело норовила сработать по своему прямому назначению - то есть удавить напрочь.

– Можете не поверить, граф - но лично я в королевы не мечу. Дон Александр, его брат сэр Алекс и леди Изельда Фирр - тоже. Это обговорено. Маленькое кровопускание, затем обеспечить гарантии, чтоб нас не трогали впредь - и живите тут как хотите.

– Больше всего не люблю, и честно говоря, не понимаю этаких бессребренников-идеалистов, из-за которых крови пролилось больше, чем при, на первый взгляд, самых жестоких королях и деспотах прошлого, - граф вновь обменялся непонятным взглядом с этой вертлявой головорезкой Стейси. - Но я вам, как ни странно, верю.

Ах вот оно что - Лючике пару раз улавливала от девицы еле заметные, мягкие и вкрадчивые вроде как бы дуновения воздуха. Кровожадная Стейси тоже не обделена Даром? И теперь, пользуясь временной беззащитностью куда более сильной ведьмы, проверяет её на правдивость? Несмотря на ситуацию, Лючике разобрал смех. Она сдержалась, ограничилась ухмылкой, чувствуя как болезненно и предупреждающе врезаются в тело путы.

– Любезность за любезность, граф - что там за дрянь над городом натянута?

Ага! Судя по вмиг нахмурившемуся породистому лицу графа, Лючике с первой попытки попала в цель. Однако не успел тот что-либо ответить, как ситуация в подземном помещении кардинальным образом переменилась - на сцену вступило новое лицо.

С лязгом распахнулась дверь, и в комнату вошёл высокий пожилой… да, судя по властному взгляду надменного лица и длинной фиолетовой мантии, это оказался маг. Причём, как бы не самый здешний главный - собственной персоной. Да и по всему естеству так хлестнуло омерзительно-едкой чужой аурой незаурядного носителя Дара, что Лючике вновь встревоженно заворочалась на своём столе.

– В чём дело, граф? Почему мясо ещё не в пыточной? - от неприятного скрипучего голоса ведьму бросило в дрожь.

Скотина… встретились бы мы с тобой в других условиях…

– Да вот, магистр, сняли первый допрос по горячим следам… - неохотно отозвался дворянин. Судя по всему, верховный магик не пользовался его горячим уважением.

– Глупости всё это. Сразу к палачам надо было, - убеждённо заявил тот. - Тоже мне, любитель интеллектуальных игрищ!

Он шагнул к распростёртой на столе Лючике, и та еле сдержалась - так вывернуло суставы болью от чужой, ничем не сдерживаемой магии. Вздохнула судорожно сквозь стиснутые зубы, стянула силы и волю в кулак. Выплеснула немного в ответ - уж давать сдачи это первое дело.

Магик отлетел к стене, впечатался в камень.

– Ого! Люблю, когда трепыхаются! - он тут же спохватился, окутался дрожащей пеленой защитной магии. Его глаза садистски расширились в предвкушении привычного удовольствия. Ноздри затрепетали, и магистр отстегнул с пояса вычурный толстый жезл. - Что ж, можно и здесь… А ну, как тебе понравится это?

Налитая злой магией под завязку штуковина сразу не понравилась Лючике - с первого взгляда. Когда магистр щёлкнул каким-то рычажком, заставив жезл во все стороны ощетиниться острыми шипами, недоверие к изыску здешних пыточных дел мастеров увеличилось многократно. Но когда магик спрятал шипы обратно и задрал ей юбку, намереваясь… ведьма похолодела от одного только осознания. Завизжала в слепом ужасе, забилась как бешеная в своих путах, рискуя вдобавок то ли задохнуться от впившейся в шею удавки, то ли и вовсе свернуть себе шею.

– Магистр, может, обойдёмся без крайностей? - граф Валента шагнул ближе со столь явственным намерением помешать, что магик на секунду отвлёкся.

– Кретин мягкосердечный!

От его взгляда дворянин отлетел к стене, как недавно он сам. Дёрнулся раз-другой, нелепо пытаясь высвободиться. Затем лицо его побелело от боли, и он обмяк в невидимой паутине.

И всё же, следовало признать, что кто-то там на небесах откровенно благоволил к молодой ведьме. Ибо не успел магик с торжествующей миной насадить Лючике на свой чудовищный жезл, как в тот же миг противоположная стена словно взорвалась в яростных сполохах рубинового огня.

Кладка дикого камня разлетелась дымящимися квадратами, и в клубах пыли и чадящего крошева возникло милое и столь родное сердцу металлическое чудовище. Альфа влетела в выжженный ею пролом блистающим стальным шаром, лихо крутанулась прямо над радостно заоравшей что-то Лючике, и со зловеще налившихся гневным огнём лазеров сорвалась неистово полыхнувшие рубиновые шнуры. Чиркнули по подземной комнате, и тут же исчезли.

Магистр, застывший в недвусмысленной позе с орудием пытки в руке, развалился на две ещё дымящиеся половинки. Бешеный луч не только разрезал незадачливого магика пополам, но ещё и прижёг разрез - так что по останкам теперь запросто можно было изучать внутреннюю анатомию и строение человека.

Арбалетчикам по углам повезло куда больше - поскольку их внимание было приковано к ведьме, распятой на чуть було не превратившемся в пыточный столе, то Альфа с присущей искусственному интеллекту скоростью мышления поступила как всегда оригинально. Изуродованные прямым попаданием лазера арбалеты взорвались, рассыпались бесполезными дымящимися ошметьями дерева и металла. И пострадавшие куда больше от испуга, чем от мелких ожогов стрелки лишь вжались в углы, стараясь стать как можно более незаметными.

– Не двигайтесь! - Лючике нашла в себе силы во время очередного вздоха не заорать затем от радости и ещё не схлынувшего страха, а выдать вполне недурной совет.

– Привет, донья! - как ни в чём ни бывало отозвалась роботесса. Моргнула ещё раз малым лазером, прошлась по опутавшим тело и конечности путам. Толстые верёвки только пшикнули вонючим дымком, добавив его к тошнотворной вони горелого мяса, и молодая женщина вдруг обнаружила, что совершенно свободна.

Она встала со стола, озабоченно потёрла шею. Зловредно пнула ногой останки магистра, одним движением ладони раздробила в крошево орудие несостоявшейся пытки. Затем шагнула к закатившему глаза графу, выругалась.

– Помоги, - буркнула она в сторону Стейси, застывшей с побелевшим от ужаса лицом.

Та отреагировала весьма вяло - то есть никак. Так и стояла, трудолюбиво показывая роботессе пустые ладони. Пришлось Лючике отвлечься да отвесить девице полновесную оплеуху. В огромных глазах Стейси на миг плеснулась ярость, но она уже приходила в себя. Обмякла на миг, расслабилась, и тут же кинулась помогать.

Вдвоём они аккуратно перенесли на местами прожжённый лазером стол бесчувственного графа, и Лючике тут же принялась подпитывать нужные места короткими магическими толчками. Однажды она чуть перестаралась, изощряясь в магическом поединке с проявившей недюжинные способности и упрямство Тиль, и потом малышку пришлось откачивать после пропущенного магического удара. Так что дело весьма знакомое…

– Жить будет, - сухо кивнула Лючике, когда щёки графа Валенты наконец обозначились цветом чуть живее алебастровой статуи, а дыхание немного выравнялось и стало ощутимо глубже.

Сама она с неудовольствием поглядывала, как порхающая по разгромленной комнате Альфа наводила страху на четверых горе-арбалетчиков, словно в задумчивости чертя огненные дорожки перед их лицами.

– Эй, а это что ещё за чудо? - ведьма, что наконец занялась собой, с неудовольствием кивнула на тощего, полуголого и дрожащего парнишку с металлическим ошейником, что на корточках скрутился в углу.

– Раб-уборщик, - весело щебетнула Альфа. - Дорогу показывал с самого верха. Не обманул всё-таки, в отличие от предыдущего…

Лючике сообразила, что роботессу отправили на её выручку, и чувство нежности к шурующим наверху друзьям захлестнуло её сердце.

– Судя по всему, дорога вся завалена подобными останками? - она ещё раз с удовольствием пнула мыском труп магистра.

– Разными… и далеко по сторонам тоже, - деловито отозвалась Альфа. - И стреляли в меня из всякого оружия, и магией поливали - причём особо зловредной. Даже в сети пытались поймать.

Она крутнулась и предъявила ведьме пару пятен цветов побежалости да пулевых вмятин в титановом корпусе, человеку вполне пошедших бы за боевые шрамы. Да уж, не позавидуешь тем, кто пытался остановить эту бестию…

Ведьма наклонилась, сорвала с пояса незадачливо разделившегося надвое магистра тяжёленький, отозвавшийся приятным на слух позвякиванием кошель. Швырнула парнишке-рабу.

– Исчезни, дальше обойдёмся без тебя, - и на каблуках круто развернулась, посмотрела в упор на задумчиво рассматривающую её Стейси. - Глазоньки стервозные от меня отвороти, змеюка. Попадёшься ещё раз - пеняй на себя. Пока что пригляди за графом, а мне, извини, недосуг.

И направилась в пролом в стене с намерением той же дорогой выбраться наверх да присоединиться к своим, продолжающим наводить наверху грусть-тоску на солдатню и их начальство. Над открытой ладонью её уже разгорался шар одного хитрого заклинания. Правда, мастер Пенн, жук этакий, напрямую не рассказал. Но спасибо хоть мягонько намекнул да навёл на этот дьявольский магический коктейль…

– Альфа, прикрой да показывай дорогу. Пока, мальчики-девочки!

– Погоди…те, - неожиданно отозвалась Стейси осипшим голосом. - Вы что же, убивать нас или в плен брать не собираетесь? Так-таки и оставите?

Лючике оглянулась, свободной рукой утирая с лица пыль и чад - всё-таки роботесса подкоптила воздух изрядно.

– Да идите вы все Беору под хвост! Ты думала, я тут шутки шутила?

Девица мельком взглянула на Альфу, что зависла над плечом ведьмы и вдумчиво чертила на одежде этой местной спецназовки узоры ослабленным лучом лазера.

– Насчёт паутины над Рондеком… есть тут в подземельях одна тварь - это она королю да магистру мозги засрала, - наконец решилась она.

При этих словах обе ведьмы мимолётно взглянули в угол, откуда уже и след простыл мальчишки-раба. Хотя вряд ли тот смог бы показать путь… Видимо, мозги одинаково сработали в обеих головах, потому девицы слегка улыбнулись совпадению.

– А с чего это я должна тебе доверять, что ты не умыслила очередную пакость? И отчего вдруг так переменила мнение?

Стейси не отвела взгляда зеленовато-карих глаз.

– Ты, леди Лючике, первым делом моему графу здоровье поправила, - она потёрла расцарапанную где-то щёку. - Любой другой первым делом нас добил бы или на худой конец связал. Да и я сама тоже так поступила бы - но ты и впрямь нас врагами не считаешь. Не оттого, что сильнее, а просто…

Лючике переступила с ноги на ногу на хрустящем каменном крошеве и усмехнулась.

– Знаешь - я пожалуй, ошиблась. В других обстоятельствах мы могли бы даже подружиться. Ладно… путь, как я понимаю, в подземелья со сказочным чудищем тебе известен?

Девица завистливо покосилась на искрящийся смертельной магией клубок заклинаний в ладони ведьмы и кивнула.

– Один раз пришлось охранять магистра во время его визита к той гадине, - она всё же решилась. - В общем, тварь та какую-то свою игру ведёт… мы с графом втихомолку обсуждали и прикидывали. Ладно человек, но к нелюди у нас доверия никакого не было. Король и магистр уже давно на привязи, и мой сюзерен - граф Валента - хоть и исполнял королевскую волю, но не верил бестии ни на грош.

Поинтересовавшись, а какие же вполне явственно просматриваются отношения у Стейси с графом помимо чисто служебных, та просто ответила, что она племянница графа и со временем помышляла отхватить себе за верную службу дворянство да деревеньку не из захудалых.

– Хоть и получается у меня неплохо, только - не моё это. Мне бы тихий уголок, хороший дом, - Стейси усмехнулась, - Ну, и парня моего поблизости, чего уж греха таить.

– Знаешь, и мне того же хочется, - вздохнула Лючике. - Только вы ж, злыдни, всадили мне в живот заряд картечи из двух стволов, вот и приходится теперь учить уму-разуму. Веди уж, если не боишся что будущий король за заботу о будущем королевства не отправит вас с дядюшкой на плаху или виселицу.

Та поморщилась, но кивнула.

– Бесс, Рипли - позаботьтесь о графе! - приказала она с интересом прислушивающимся к беседе арбалетчикам.

Осторожно полезла за пазуху к уже начавшему подавать признаки жизни мужчине на столе, добыла оттуда странной формы медальон на цепочке.

– Пропуск, - сухо объяснила она на недоумённый взгляд Лючике. - Пошли, тут недалеко…

Дорога и впрямь не заняла много времени. Оказалось, что гладко вырубленный в камне тоннель ведёт прямиком из подземелий дворца в стоящую за городом башню магов. Вот та как раз куда старше города, и именно в её бездонных подвалах и живёт белёсая помесь паука со скорпионом.

Правда, Лючике по пути сообразила, что Стейси, вполне возможно, не просто так воспылала любовью к ближним, а попросту ведёт оказавшуюся не по зубам ведьму с Альфой прямиком в пасть к льву… но какая разница? Всё равно надо ситуацию прояснять, причём желательно без потерь с нашей стороны. Даже сообщение роботессы, что "дон Александр ранен в плечо, но неопасно" она восприняла на удивление спокойно. Если удастся раздавить гадину в её логове, остальное переживём…

Редкие посты патрулей в весьма запутанном подземном хозяйстве миновали беспрепятственно - медальон-пропуск Стейси работал безотказно. Лишь самый последний спуск непосредственно в подземелья башни ознаменовался показательными выступлениями по боевой магии и технологии. Но трое здешних магиков в фиолетовых робах оказались весьма и весьма впечатлены - до икоты и дрожи в конечностях.

И вот наконец, ведущие вниз мраморные ступени сменились просто каменными и через некоторое время закончились у бронзовой двери просто-таки циклопической мощи. И не только в смысле толщины и прочности - но ещё и вбуханные в неё защитные заклинания навели Лючике на нехорошие размышления. Небось, дюжине не самых хилых магиков десятки лет пришлось пыхтеть, чтобы сотворить такое…

Позади лязгнуло - то следом за ведьмой и роботессой самым предательским образом захлопнулась тяжеленная дверь, едва они вошли. Загремел массивный засов. Господи наш Беор - ну до чего ж всё предсказуемо… даже неохота злиться на эту дурёху Стейси.

Лючике огляделась. Кольцевая галерея-балкон без перил, и уходящая в самые недра земли пропасть посередине. И снизу ударил такой мощнейший фон магии и ненависти, что ведьма поначалу вспомнила то детское ощущение, когда разыгравшаяся сестрица Мицуко однажды со всей дури врезала подушкой по голове.

Перед глазами всё поплыло, крутанулось куда-то вбок. Замутило во всём теле, расплываясь мутным белёсым киселём.

Отшатнувшись от края, ведьма на непослушных, словно ватных ногах осторожно отошла под стену, присела. Тут оказалось изрядно полегче - видимо, камень галереи частично затенял от жадно рыщущего снизу внимания твари. Но и остатков хватало с лихвой - если бы не выставленные, заранее предпринятые меры, Лючике влипла бы, как муха в сироп.

– Альфа, что-нибудь замечаешь? - она жадно хватала сырой подземный воздух пересохшим ртом.

– Хрень какая-то, - роботесса отозвалась хорошо знакомым Сашкиным выражением из серии не-для-всех.

С разгону она пролетела над краешком провала, вновь оказавшись на галерее. Видимо, усмотрела что-то внизу, потому что у ног усевшейся и подпирающей стену ведьмы мерцающий тоненький луч лазера вдруг зазмеился, растворился в воздухе призрачным пучком. На грубом камне обнаружился светящийся вишнёвым рисунок… и впрямь - как там говорила Стейси? Помесь паука со сколопендрой, что ли - но и в самом деле, отвратная до немогу.

– Излучает здорово, и в широком спектре. Людям особенно опасно - пси-излучение до конца не исследовано, - Лючике поняла не всё и не до конца, но кое-что всё же ухватила.

– Давай, Альфа, разберись с той тварью, а я отвлеку, - ведьма скосила глаза в свою ладонь, до ломоты в висках залила в своё детище хорошую толику Силы.

И несильно размахнувшись, зашвырнула это премудрое заклинание вниз. По правде говоря, надо обладать уж очень коварной и изощрённой фантазией, чтобы замыслить и сделать такую гадость. Обычно магией лупят по противнику как кувалдой по стене - но Лючике идею мастера Пенна реализовала с присущим в основном женщинам коварством. Её дьявольский коктейль заклинаний действовал строго наоборот. Собственно говоря, зачем снаружи ломать стену вражеской крепости, если можно взорвать укрепление изнутри?

Вот такая вот загадочка, подкреплённая кое-какими хитростями да премудростями ещё с бабкиных времён, и улетела в гости к обитающей внизу твари. Интересно, как оно отреагирует?.. Лючике на всякий случай прикрыла глаза и неосознанно напряглась всем телом - настолько она стиснула естество в тугой горячий шар.

Вопль - тонкий и чуть хрипловатый вопль шарахнул по нервам вместе со вспышкой неведомой и совершенно дикой, чужой магии. Он ломал и крушил волю, словно клещами впивался в напрягшуюся и головастиком увёртывающуюся мысль.

Неужели всё? Это ощущение - словно мечущаяся мышь меж лапок играющего с нею кота, в любой миг готового выпустить когти из подушечек - очень Лючике не понравился. До горячего озноба и холодного пота не понравился. Такая игра со вслепую шарящей по карнизу галереи силой долго продолжаться не могла.

И всё же, молодая ведьма отчётливо чувствовала, что её магия крепко зацепила неведомую тварь. Ни здоровья, ни настроения отнюдь не добавила - в доносящемся сюда наверх магическом дыхании отчётливо различалась боль, досада и нестерпимое желание отомстить. Убивать, рвать на части, растаптывать!

– Вперёд, подруга, - с трудом прошипела Лючике, осторожно выпуская воздух из судорожно напрягшейся груди.

Альфа, что до сих пор трусливо жалась к её ногам, полыхнула датчиком потребления мощности. Если бы можно было - зашкалила бы. Но подпрыгнула чуть выше, и стальным колобком нырнула в темноту за краем карниза.

Мгновенно стало тихо. Лишь потом сквозь гулкие удары заходящегося от натуги сердца Лючике осознала, что тварь обнаружила вторгшуюся в её владения Альфу, ошибочно приняв её за свою обидчицу, и теперь там внизу творится… а кто его знает что.

Магия против технологии? Век бы не видеть такого противостояния… и всё же, молодая ведьма набралась решимости и, немилосердно раздирая одежду о грубый камень, заставила своё истерзанное тело подползти к краю. Чуть ли не насилуя отказывающиеся повиноваться руки-ноги, она приблизила лицо к уводящему вниз провалу и затаив дыхание, осторожно отворила восприятие…

Слабо мерцающая мертвенным белёсым светом жуткая помесь рака и паука-сороконожки металась по стенам просто-таки с изумляющей скоростью. Один взмах ресниц - и за долю секунды порождение неведомых бездн с сухим щелчком отпрыгивало на десятки метров. При этом не забывая выстреливать в юрко вертящуюся посередине горловины шахты Альфу светящимся пучком концентрированной магии.

Иногда попадала - Лючике даже отсюда видела, как полыхал задетый лучом металл и срывались с него ртутно-красные блестящие капли растёкшегося… ах да, Сашка говорил "титан". Но и роботесса тоже отвечала отнюдь не "будь-здоров-не-чихай". Обычно заряда её хватало ненадолго, но сегодня Альфа разошлась не на шутку. Полосовала раскалённым до чёрт знает какого цвета лучом, прожигая в зернистом камне метровые чадящие шрамы…

Альфа вертелась ужом. Какой бы ни была быстрой и ловкой эта погань, но не воплощённому в материальном теле ужасу состязаться в скорости с кибер-интеллектом! Уж соображением так точно - и роботесса всё точнее вычисляла, уже почти предугадывала прыжки и удары неведомой твари. Отчего-то вспомнила мрачный восторг хозяина, когда тот отмахивался гаечным ключом от тигра - уж воспоминания считанного содержимого головы Александра Найдёнова крепко и надёжно засели в электронных мозгах.

Внутри неё распаренными кочегарами шуровали бесенята, забрасывая пылинки ядерного топлива прямо в открученную горловину микрореактора, энергия лилась рекой - и Альфа щедро выплескивала её лазерным лучом. Рубила наотмашь, всё ближе подбираясь к неистово изворачивающемуся неведомому существу. Иногда даже цепляла, отсекая то край кольчатого панциря, то не успевшую поджаться лапу.

Задела сильнее, отвалила сразу хороший, бешено извивающийся кусок. Тут же отпрянула в сторону-вверх, уходя от прямого залпа почти в упор. Ну вот, собственно, теперь осталось только добить…

Лючике не успела даже испугаться, когда изуродованное существо проворно юркнуло по стене вверх. Прямо к ней, истекая тускло светящейся слизью из располосованного хвоста. Следом камень вспыхивал горящим ручьём от запаздывающего на какой-то метр рубинового луча… и тут заклинание ведьмы каким-то образом настигло изнутри безобразную тварь. Она отпрянула в сторону, уходя от прямого попадания огненного взгляда Альфы. Озарилась изнутри нездоровой зеленью, споткнулась на бегу.

Судорожные дёргания множества отвратительных лапок, агония извивающегося и всё же каким-то чудом удерживающегося на вертикальной поверхности камня тела. И тут торжествующая роботесса с достойной похвалы тщательностью испепелила соперницу - в буквальном смысле.

Лючике осторожно перевела дух и огляделась. После неистового полыхания луча роботессы в тоннеле показалось темно. Да и дым жжёного камня никак не способствовал улучшению видимости, равно как и чад от сгоревшей твари.

Галерея почти вся обвалилась - и ведьма судорожно сглотнула, обнаружив, что она лежит на скудном остатке, торчащем из стены подобно обломку диковинного зуба. Хорошо ещё, что прямо за спиной обнаружилась дверь.

На стук, понятное дело, никто не отозвался. И не успела вымотанная до предела и отчего-то взмокшая Лючике прикинуть - а сможет ли она выломать массивную, кропотливо защищённую бронзовую громадину, как рядом с ней из пролома всплыла закопчённая, пышущая жаром и вонью горелой изоляции роботесса. Вновь коротко моргнул неистовый огненный меч Беора, и дверь, лишившись испарившихся петель, осела.

Качнулась нелепо, и завалилась внутрь - Лючике еле-еле успела запрыгнуть в проём. Ох боги, каким же чистым и свежим показался тут воздух после горячей душноты в горловине провала!

На нижних ступенях сидела Стейси, и кинжал в её крепко стиснутых ладонях оказался направлен точно в своё сердце. Ещё разгорячённая ведьма не отказала себе в удовольствии отнять железку и отвесить девице хорошую, полновесную пощёчину.

– Не будь дурой, - мрачно буркнула ей Лючике и села рядом. Некоторое время дышала, наслаждаясь воздухом, тишиной и спокойствием. Затем повернула лицо и глянула в недоверчиво присматривающиеся глаза.

– А то будто я не догадалась - либо мы одолеем тварь и ты окажешься вроде как помощницей… либо она нас, а ты перед ней потом отмажешься. Дескать, привела прямо к тебе, чтоб ты их самолично прикончила. Хоть так, хоть эдак подстраховалась, - ведьма вздохнула, с отвращением глядя на свои руки и прикидывая, намного ли чище лицо. - Такая уж подлая у нас, людей, натура.

– И что? - осторожно поинтересовалась та, потирая полыхающую ведьминской пятернёй щёку.

– Живи уж, если сможешь, - великодушно разрешила Лючике и кое-как встала на ноги. - А вообще, для начала веди обратно во дворец…

Над великим городом медленно и величественно плыли клубы чёрного дыма - южная часть Рондека горела, пачкая белизну снега жирными хлопьями пепла. "Да уж, наворочали" - Александр поморщился от боли в простреленном плече, пронзившей тело после неловкого движения, не без вздоха проводил взглядом пару чёрных, величаво летящих кэльпи, что словно удостоверились, что победа достигнута и теперь, облобызав Тиль на прощанье, улетали прочь. Вот они стали уже совсем маленьким, вот влетели в брюхо темнеющей к вечеру тучи. Исчезли совсем, и старлей подумал, что ему очень будет не хватать этих проказников. Он вздохнул опять, наслаждаясь чистым морозным воздухом, и отвернулся, отошёл от выбитого взрывом окна.

Следом за ним ветер швырнул в проём несколько колючих снежинок. Надо же - плевать равнодушной природе на страсти людские. Снег пошёл, а вы тут внизу хоть совсем поубивайте друг друга…

Стоящая рядом Тиль передёрнулась зябко. Обхватила себя руками, поёжилась.

– Замёрзла? - Алекс окинул взглядом разгромленную тронную залу, выхватил из-под обвалившейся резной колонны почти не обгоревшую, горностаевую королевскую мантию.

Отряхнул от пыли и тут же великодушно завернул в роскошные меха малышку. Подхватил на руки, понёс по извозюканной ковровой дорожке к возвышению, и усадил на трон с отгрызенной пулемётной очередью спинкой.

– Сиди тут, на виду, - буркнул он. Одобрительно кивнул, заметив как из-под одной горностаевой шкурки тут же высунулся наружу рябой от перегрева ствол стрекоталки.

Королевский дворец замер в нехорошем ожидании и какой-то оцепенелой тишине. Что горстка испуганных дворян в углу, что раздавленные и униженные гвардейцы, за коими зорко присматривала Изельда - все они ещё не в силах были осмыслить случившееся. Горстка чужаков на железной повозке разнесла вдребезги все препоны и полосы защиты. И от короля да высших сановников остались только окровавленные пятна копоти на стенах.

И всё же, парни дрались отчаянно. В роскошном парке, тогда ещё не изрытом колёсами и не усыпанном истерзанными трупами, какой-то умник догадался вывести из башни крепостную баллисту, и прямо из-за прикрытия какого-то памятника выстрелить в бэтээр прямой наводкой. Калёный наконечник таки пробил борт и застрял только в корзине с хлебом. Да и магики добавили обгорелых вмятин на броне - ещё бы немного, и поджарили, паразиты.

Алекс повернул голову, посмотрел на виднеющийся в проломе стены нос верного железного коня - закопчённый, исковерканный, засыпанный местами пропитавшейся алым каменной крошкой. Это какое-то чудо, что Изельда сообразила погнать тяжёлую машину прямо по парадной лестнице и ворваться в просторные анфилады залов второго этажа. Именно тут, на подступах к королевской канцелярии и тронному залу обороняющиеся, что называется, упёрлись рогом. И только шквальный огонь из всех стволов разметал людей и наспех сооружённую импровизированную баррикаду в клочья.

Там же погиб и моложавый мужчина со сверлящим взглядом - король. Не хотел умирать даже тогда, когда грудь его разлетелась в клочья от перечеркнувшей и отбросившей его пулемётной очереди. Лишь тяжеленный камень, что выпал из кладки и весьма удачно размозжил голову монарха, остановил эту непонятную жизнь.

Старлей вспомнил то ощущение - словно лопнул невидимый обруч, всё сильнее стискивавший виски и мутным прессом давивший на сознание. Видать, не соврал недавно выбравшийся из подвалов граф Валента на плече какой-то злющей девицы. Неведомая тварь каким-то образом промывала мозги здешним людям… лишь бы ведьма с Альфой справились.

Прикинув, что остановить эдакую разгулявшуюся парочку смог бы только конец света или на худой конец всемирный потоп, он устало усмехнулся. Провёл пальцами по небритой щеке, стряхнул с неё известковую пыль…

В коридоре что-то рухнуло, затем раздались истошные перепуганные вопли, и через вздыбившиеся щепой остатки двери в залу шагнула Лючике. Следом с тихим басовитым жужжанием залетела роботесса - ох, боги, видок у обеих ещё тот. Ведьму словно пропустили через мясорубку - да только не довели до конца свою работу. Но глаза её горели мрачным торжеством.

Да и в Альфу словно долго и с упоением палили не из самых мелких калибров. Местами титановая броня зияла дырами, в воздухе за роботессой отчётливо виднелся сизый дымок. Но в дыру напротив реакторного отсека задорными то ли пассажирами, то ли десантниками выглядывали неугомонные бесенята, и по своей неистребимой привычке корчили рожицы.

– Ох, мне нужен отпуск и капитальный ремонт, - проворчала роботесса, воспаряя посреди залы.

– Ну, и что дальше? - проворчала из угла дебелая пышнотелая маркиза с большим, аляповатым розовым бантом на турнюре.

Из уважения к прекрасной половине человечества, дамам великодушно разрешили усесться на низеньких золочёных диванчиках, которые бесшумно скользящие даже по нынешнему бардаку лакеи кое-как обмахнули от пыли. Правда, большая часть дам находилась в откровенно полуобморочном состоянии. Зато некоторые особо прыткие уже сообразили, что никто не собирается чинить над ними непотребство прямо сейчас, а оттого проявляли завидную активность в стремлении узнать что-нибудь насчёт своей дальнейшей судьбы.

Алекс в пол-уха слушал скупой рассказ Лючике и Альфы об их приключениях в подземелье, и мрачно отмолчался на вопрос маркизы, прикидывая какой беспредел и грызня за трон начнётся в обезглавленном королевстве. С другой стороны, оно и к лучшему - можно уехать куда-нибудь в глухомань и ещё долго не беспокоиться об опасности со стороны здешних прохвостов…

Неугомонная Тиль заворочалась в пышных мехах. Из-под мантии вылезла поцарапанная девчоночья рука, нашарила простецки висящую на резном завитке трона и никому сейчас не нужную корону. Девчонка отряхнула драгоценный зубчатый ободок от грязи. Дунула на него, снова воздев в воздух облачко пыли. Затем вытерла прямо о свою роскошную меховую накидку и косо напялила на голову.

– Мне идёт? - её задиристая мордашка прямо-таки лучилась удовольствием.

– Идёт, идёт, - машинально заверил её Александр. И только тут он сообразил. - Чёрт, а ведь мысль очень даже недурна! Что скажете?

Это стоило видеть - с какой скоростью самодовольная физиономия Тиль сменилась на жутко перепуганную.

– Эй, вы чего? - жалобно возопила она, когда Лючике нескромно изобразила в её сторону изящный реверанс.

– Нет, вы серьёзно? - не в шутку разволновался у стены багроволицый толстяк с зубодробительной баронской родословной. И тут же непоследовательно поинтересовался. - А кто такова эта… девица?

Александр пристально посмотрел на ёрзающую словно на раскалённой сковороде Тиль.

– Довыпендривалась? - а потом обернулся к бледному до сих пор графу Валенте. - Имя мэтра Роско вам что-нибудь говорит?

Граф немедля кивнул седой от известковой пыли головой.

– Разумеется - один из величайших мыслителей недавнего времени. Если б он ещё так рано не погиб… батюшка мой даже за бешеные деньги купил копию его рукописи и на досуге почитывает в нашем родовом имении.

Ещё кто-то из заинтересованно прислушавшихся мужчин тоже кивками и ворчанием выразили своё знакомство с трудами безвременно павшего в бою философа - оказывается, здешнее дворянство вовсе не чуждо тяге к высоким материям.

– Это её отец, - улыбнулся Александр, глядя на повесившую нос Тиль. Сообразила уже малявка, что от последствий её выходки отвертеться уже не удастся. - А матушка…

Лючике вовремя подхватила нить разговора.

– А матушка была одной из первых красавиц вольного города Изека.

Она окинула задумавшееся сборище дворян и офицеров насмешливым взглядом.

– Так что, Тиль унаследовала блестящий ум отца, красоту матери и даже очень неплохой волшебный дар.

Дебелая маркиза переглянулась с задумавшимся графом Валентой.

– А что, нейтральная ко всем старинным родам и весьма неглупая королева - это находка.

Тиль сморщила полускрытую повязкой мордашку и привычно заканючила, что не-хочу-не-буду, и все дела. И глядя на неё, каждый сообразил, что девчонка прекрасно соображает - быть королевой это не просто сидеть на троне да трескать сладости.

– Молчать, - жёстко прервала её Альфа чуть хрипловатым, но от того ещё более сексапильным контральто. - Мы поможем, поддержим.

– Люди, пощады! - застонала Тиль таким голосом, словно прямо сейчас же скончается в страшных муках.

Но тут же сменила тон, и по разгромленной зале оглушительно разнёсся её заговорщический шёпот.

– Дон Александр, сэр Алекс - министрами станете? - она вдумчиво надула щёки и выпустила из губ воздух. - Ну, скажем, по науке и технике. Донья Лючике возглавит новый Совет Магов, леди Изельда вообще готовый министр обороны.

Если кто не знал, с какой быстротой и изощрённостью вертятся мысли в голове этой полуслепой малышки, то тут им и пришло самое время о том узнать. Ибо Тиль исполненным холодного величия голосом приказала, чтобы граф Валента и вон тот генерал в изодранной кольчуге обеспечили порядок в городе - ночью купеческий квартал наверняка попытаются разграбить мародёры. Внушительной комплекции маркиза получила наказ заняться ранеными и реквизировать для своих нужд сколько сочтёт нужным городских лекарей.

И так далее, и тому подобно.

– Но окончательно да или нет скажу не я, - Тиль почесала нос и звонко крикнула. - Флисси, а ну, иди сюда!

Зелёные глазищи, приглядывающиеся через открытый передний люк из тёплой и надёжной темноты машины, испуганно моргнули. Домовёнок с сопением вылез наружу, ловко протопал к подножию трона, запросто игнорируя удивлённые и недоумённые взгляды.

– Малыш, возьми пару слуг и осмотри дворец. Если ты посчитаешь, что эта хоромина годится мне в качестве домика и ты берёшь моё гнёздышко под свою опёку - быть посему.

Быть слугами при таком диковинном дворецком? Двое лакеев в помятых и когда-то золочёных ливреях откровенно загордились, важно шествуя по бокам и чуть позади лохматого малыша, что уже мягко шлёпал прочь, деловито присматриваясь по сторонам хозяйственным взглядом.

Алекс проводил его смеющимися глазами и преглянулся с братом.

– Механик её Величества? - они оба ухмыльнулись и крепче обняли своих подруг.

– А что, звучит!