Межгалактическая Академия Псиона Курсантка по приказу

Глава 11. Нежданные гости.

Даже самые неприятные знакомства могут приоткрыть дверь невероятным тайнам.

Правило Службы Безопасности Империи

Дни летели так быстро, что иногда хотелось закричать времени “притормози”! “Я ничего не успеваю!”. С того момента, как мы вышли из кабинета ректора, не произошло ничего по-настоящему серьезного. Опасным было само затишье. Ни новых цветов от заботливого маньяка. Ни поползновений Совета проникнуть в Академию. Марон Таэру и вовсе отбыл по своим делам, прислав своего заместителя.

Программа обучения была сложной, иногда поспать удавалось от силы пару-тройку часов, и благодарить за то, что я все ещё держусь на ногах, оставалось только преподавателей по пси-способностям и, как ни странно, Нарроу. Приятель, старавшийся не появляться одновременно с Ниалом, тут же объявлялся, когда того не было поблизости, принимаясь болтать обо всем на свете. Никаких поползновений он не предпринимал, был “своим парнем”, и постепенно я успокоилась, решив, что стоит подпустить его чуть ближе. Безусловно, не раскрывая никаких секретов.

Даже Гиаран Акаи перестал доставать странными вопросами, держась в рамках поведения обычного преподавателя.

Ниал же… после памятного разговора, когда он все же рассказал и о своем задании, и о том, что требовалось от меня самой, больше откровенно мы так и не поговорили. Он посещал те же занятия, был безупречно вежлив и внимателен… и был гораздо дальше от меня, чем даже в самом начале нашего знакомства. Муж сторонился меня намеренно, но, несмотря на то, что фарс с женитьбой вроде бы уже давно себя исчерпал, развода не предлагал. А мне было откровенно не до его недомолвок. Развитие способностей, учеба и попытка выполнить задание императора отнимали слишком много сил и времени, чтобы они оставались ещё на что-то.

Даже призрак куда-то исчез, никак себя не проявляя…

Если и были какие-то новости о нападении на нас на императорском дредноуте — мне о них никто не сообщал и оставалось только гадать, что там в действительности произошло.

— Э-эй, Шаэл, Иори! — Меня окликнули в коридоре. — Криптография сейчас, не забыла? Ра Гориан не любит опозданий!

Один из ринийцев — высокий темноглазый Дар-Тхиль — приветственно махнул рукой, приближаясь.

В группе меня приняли далеко не все. Особенно, когда мне все-таки вручили “привилегии” старосты вместе с массой дополнительной работы. Вот только пришлось смириться. Что-что, а отстаивать свои интересы я научилась. Сейчас мало кто мог бы позволить себе меня оскорбить или пренебрежительно обо мне отозваться — даже более одаренные одногруппники.

— Не забыла, Дар. А вот ты не забыл, что у твоей подгруппы хвосты по защите информации и хакерству? Мне всегда казалось, что ринийцы должны преуспевать в этих предметах. Мне ра Гориан уже весь мозг выел, чтоб вы знали, уже не могу придумать, как вас прикрыть! — Заметила в сердцах, хмуро прижимая к себе журнал.

— Спасибо, — Дар потер лоб, устало вздохнув. Бедолаги. У них же ещё усиленная военная подготовка по профилю.

И пусть специализацию выбирают только в конце первого года — думать-то надо уже сейчас. Вот я и прикрывала, как могла, пока парни занимались. Удивительно, но именно с ринийцами проблем не было. Даже тот, кто на меня накинулся в первый день, позже извинился. Мы даже начали неплохо общаться. А вот люди… Казалось бы, должны быть наименее проблемными, номинальные сородичи! Но нет!

— Совсем плохо? — Вздохнула. — Может, вам в медпункт наведаться?

— Всей группой? Нам уже энергетики не выдают, говорят — вредно. И так дозу превысили.

— Сам знаешь, что мне не дадут, — отозвалась ворчливо, — потому что ясно, что не для себя прошу.

— Знаю. Да и подставляться ради нас не стоит. Потом и тебе пригодится перед сессией.

Мы поднялись на лифте на соседний этаж, уныло поглядели в окно на радостно светящее солнце и направились к двери аудитории, возле которой уже толпились одногруппники.

За это время, само собой, не могло не образоваться небольших компаний. В мою, например, входили Ниал, Маэртон, Дар и один парень из расы айнаров — Каори Най. Люди кучковались обособленно, а вот пара ринийцев неожиданно примкнула к двум оставшимся айнарам, как и ядовитая брюнетка, Диаграсса Аор. Единственный, кто держался особняком, был третий из полукровок — невысокий худощавый Ларрен. Он мало говорил, отвечал на вопросы ещё реже и чаще всего замирал где-нибудь в уголке, уткнувшись в книгу. Зато по учебе не было ни единого нарекания. Хороший середнячок.

Думать о том, что почти любой из них может оказаться Цветочником… не хотелось. Постоянно находиться в невыносимом напряжении невозможно.

— Верю, что вы рвались к знаниям сегодня особенно сильно. Я вижу это по вашим невыспавшимся лицам. Проходите, господа, не стесняйтесь.

Гориан Ларье, высокий худощавый риниец лет тридцати пяти на вид, обладал спортивной фигурой, широкой белозубой улыбкой, короткой стильной стрижкой и яркими зелеными глазами. Эдакий плейбой. Если не копнуть поглубже. Если не вспоминать о том, что все преподаватели здесь имеют военные звания — и не маленькие. И все эти звания давались им отнюдь не за яркую улыбку и красивые глаза.

— Господа сатары! — Ларье привычно широким шагом прошел к кафедре, наблюдая, как каждый из группы занимает заранее закрепленный за ним стол с компьютером. — Сегодня в честь весьма удачно написанной вами контрольной работы у нас будет разминка на логику. Все знают, что такое криптограммы, надеюсь?

Ниал, как обычно устроившийся рядом, тихо хмыкнул, пробормотав под нос что-то о том, что тех, кто это не знает, можно уже в принципе и попросить отсюда.

Один из людей весьма недружелюбно посмотрел в его сторону, заметив что-то про зарвавшихся снобов, но обмен любезностями прервал недовольный преподаватель.

— Сатары Роас и Лорецки, обсудить ваши проблемы можно за пределами аудитории. Тренировочная площадка в вашем распоряжении. Ещё одно замечание — вылетите с моих пар с треском до самого экзамена, который вы мне, безусловно, не сдадите.

Тон мужчины был ледяным и не предполагал никаких попыток оправдаться. Он не выглядел раздраженным или обеспокоенным, но только совершенно не чувствительный к пси-силе человек не уловил бы сейчас чужого давления.

— Так точно, сио Ларье!

Ниал изобразил послушного болванчика первым.

Пара все же пошла своим чередом, хотя Ниал однозначно скучал. Зачем было идти на такие жертвы, если ему здесь нечего делать?

— Итак, напоминаю, что в древние времена, когда многие расы ещё не вышли в космос, была особенно развита такая наука, как алхимия, — Ларье шагал вдоль столов, зорко поглядывая на притихшую группу. — Тогда большинству ещё не была известная пси-сила как таковая, и многие необразованные умы считали её магией, как и науку, неподвластную тогда пониманию большинства. Аор, что такое алхимия?

Брюнетка не смутилась. Медленно, с достоинством оправила форму. Перекинула вперед толстую косу, демонстрируя высокую подтянутую грудь, которая заметно выступала из-под кителя.

— Один из феноменов древней культуры, в котором были связаны воедино естественно-научные изыскания, а также характерные для того времени представления об обществе и человеке и некие мистические верования… — голос у девушки был низким, грудным.

Когда она отвечала — парни буквально пожирали глазами, этого не отнять. Да и дурой Диаграсса не была, отнюдь. Хитрая, себе на уме, достаточно талантливая.

— Верно. Так вот, алхимики первыми придумали зашифровывать свои знания в картинах. Их называли ещё картинными криптограммами. Именно с помощью них алхимики скрывали свои знания от непосвященных. Эти шифры обладали своей спецификой… В частности, у каждой картины был свой собственный, особый принцип записи и отличительные черты…

Тема оказалась интересной, рассказывал Лорье всегда живо, не забывая демонстрировать примеры на экране. И поэтому, когда все приступили к практическому занятию, я только обрадовалась. Если понять общий принцип, решать такие криптограммы оказывается достаточно просто. Я уже нащелкала на экране с десяток заданий, когда вдруг всплыло это.

Едва ли картину можно было назвать криптограммой в полном смысле этого слова, однако… над безбрежным морем звезд распростерлись огромные блестящие крылья. Внизу под ними горели яркие алые точки, словно следы от взорвавшихся кораблей. В правом углу сияло огромное недремлющее око, заключенное в рамку, а снизу ему грозил энерго-меч. Середина картины была абсолютно пустой.

И эту неприятную пустоту я ощутила вдруг в животе. Эта картина что-то мне напомнила. Особенно… Я моргнула, понимая, что проявилась ещё одна деталь. Если посмотреть вот так, справа, то кажется, что края крыльев лижет огонь.

— Что это? Как-то не похоже на древних алхимиков, — раздался настороженный голос одного из айнаров.

— О, это и не они, — Лорье ответил тут же, выводя изображение на доску, — все уже дошли до этой задачи? Нет? Тогда догоните позже. Эта картина была создана несколько десятков лет назад одним из прогноз-аналитиков Союза. Он видел вероятности настолько четко, что, говорят, мог практически предвидеть будущее на очень большой отрезок времени.

— И её расшифровали? — Я откашлялась, заговорив спокойнее.

— До сих пор нет, хотя догадки были. Дело в том, что большая часть картины скрыта. Как на оригинале, так и на многочисленных копиях. Каким образом и зачем это сделал её создатель — неизвестно. Но до сих пор её никто не смог расшифровать. А что вы скажете о деталях? Есть догадки?

— А её создателя спросить нельзя? — Ниал выглядел расслабленным, но я всей кожей ощутила его неприятие и напряжение.

— Боюсь, создатель исчез, и это не представляется возможным…

— А где она хранится? — Я не знала, что снова толкнуло задать этот вопрос, нарываясь на слишком внимательный взгляд преподавателя.

— Последний раз картину видели в зале заседаний Совета, но это было десять лет назад. Говорят, что, отчаявшись её расшифровать, Советники уничтожили большую часть копий и скрыли оригинал. Но для нас сейчас важно не это… Каков смысловой посыл этого творения?..

Пара продолжалась, но я никак не могла сосредоточиться на происходящем. Все время казалось, что упускаю нечто важное. Что?..

Взгляд блуждал по экрану, цепляясь за мерцающие звезды на картине. Какой философский камень скрыт здесь? Одно я могла сказать точно — железные крылья наводили на мысль об ар-ани. Символ же глаза… навевал куда более неприятные ассоциации.

На следующую пару, которая обещала быть не менее увлекательной и сложной, я шла, почти не обращая внимания на то, куда именно иду. И почти не удивилась, налетев на препятствие.

— Да смотри же под ноги! — Раздраженное шипение было оборвано удивленным. — Снова ты?

— Что?! — Знакомый голос тут же вырвал из блаженной нирваны. С кем-кем, а с Ройнаром пересекаться не хотелось.

Ничего такого, но… у всех есть прошлое, которое бередить не хочется.

— Прошу прощение, сатар, не знаю вашего имени, — резко отстранилась, холодно склонив голову, — слишком заработалась на паре. Позвольте пройти?

Я уже собиралась поспешить за уходящими одногруппниками, когда Ройнар ухватил цепко за руку.

— Да погоди ты. Я ведь тебя уже встречал, да? Но мне кажется, что ты изменилась. И все время чудится, что я тебя знаю, — он посмотрел чуточку растерянно, и на мгновение сердце защемило от давно, казалось, сгоревшего чувства.

— Какие-то проблемы? — Маэр в кои-то веки был серьезен.

За его плечом стоял Ниал, и прищур серо-стальных глаз не нес старшекурснику ничего хорошего.

— Никаких проблем, — покачала я головой. Ещё не хватало спровоцировать конфликт между курсантами. За это могут и сразу выкинуть из Академии с волчьим билетом, — вот курсант обознался, честно говоря, даже не припомню, чтобы мы встречались.

Главное — сделать бесстрастное лицо. Увы, но, похоже, Ниала было так просто не обмануть. Проклятая связь все равно продолжала усиливаться на каком-то невероятном уровне тонких материй, позволяя нашей энергетике резонировать. Неудивительно, что он ощущал мои эмоции, особенно, самые яркие. А уж мой дар в чтении чужих чувств только возрастал, начиная становиться головной болью. Порой от чужих эмоций просто начинала раскалываться голова.

— Раз никаких — пошли, — Ниал почти бесцеремонно ухватил меня за локоть, — прошу прощения, но нам нужно спешить на пару, она в другом корпусе, — заметил без всякого сожаления.

Мы ушли, но взгляд Ройнара ещё долго жег спину. Во рту почему-то чувствовалась горечь.

— Похоже, у тебя появился поклонник, — хмыкнул Нарроу, но глаза изийца оставались серьезными.

— Глупости говоришь, — отрезала, уже прикидывая, удастся ли сегодня не сдохнуть на тренировке.

За прошедшие месяцы я выкладывалась так, что порой меня на руках оттаскивали в лазарет. Там врачи ругались, делали массаж, прозванивая каждую мышцу, проводили процедуры — и под честное слово (заведомо невыполнимое) так больше себя не истязать, отпускали. До следующего раза. Хорошо ещё, преподаватели привыкли здесь вытягивать из даже слабейших на вид курсантов все, на что они способны, и каждому рассчитывали индивидуальную нагрузку.

Тело мало-помалу наливалось силой, препятствия брались, простейшие умения пси росли.

Нельзя было сказать, что что-то из занятий мне не нравилось — здесь просто не было ничего лишнего. Любой, кто умеет учиться и воспринимать информацию — обучится. Но главным открытием стали полеты. Пусть пока на тренажерах, пусть в виртуальной реальности, но… Я впервые позавидовала ар-ани, которые летали на собственных крыльях. Раз ощутив эту свободу в космосе — от неё уже невозможно отвыкнуть.

— Опять мечтаешь? — Веселый голос Каори вырвал из задумчивого состояния.

Как всегда — растрепанный, с залихватски-косой челкой, раскосыми глазами и широкой улыбкой на лице.

Внешность, как никогда, обманчива. Айнар умен, жесток и расчетлив. Наверняка и “дружил” он с нами тоже из особого расчета. Правда, какого — не признается же.

— Не мечтаю, а пытаюсь понять, — я наконец-то зацепилось за то, что занозой сидело в сердце и беспокоило, — какова вероятность того, что едва знакомый старшекурсник будет, я бы сказала, чересчур навязчив....

Я коснулась пальцем рукава, за который меня пытался ухватить Райнар. Будь я человеком — ничего бы не почувствовала. Но, что бы ни делал со мной ар-ани, это действительно изменило меня навсегда. И теперь чужой механизм ощущался зудящей кожей, раздражая. Но вслух посреди коридора я этого сказать не решилась.

Только Ниал понял без слов. Наклонился, чуть не утыкаясь в руку носом. Ноздри раздулись.

— Я понял, — коротко ответил, выпрямляясь, — пока это не опасно… под кожу не проникнет. Позже разберемся. Не сейчас.

Маэр и Каори напряглись одновременно, как гончие, почуявшие след. .

— Здесь творится что-то интересное…

— Определенно весьма интересное, — добавил Най.

— Думаю, нам стоит как-нибудь побеседовать с этим курсантом, — продолжил Маэртон.

В этот момент черные глаза полукровки вспыхнули, оживляясь, и в них на миг отразилось нечто хищное и жестокое, совершенно не похожее на обычного, уже хорошо знакомого мне приятеля.

— Убедить, что иногда нужно сначала думать. Прежде, чем делать, — согласился Най.

Но они оба были остановлены жестким:

— Никто с ним пока беседовать не будет. Как и обсуждать подобные дела в коридорах Академии. Никаких доказательств, уверен, у нас нет. Причинить вред другому курсанту… верный путь вылететь отсюда торпедой. Поэтому будем лишь наблюдать. Очень внимательно наблюдать, это ясно?! — Безапелляционный тон Ниала, заставил поспешно кивнуть даже меня. Что-что, а командовать он умел. И, похоже, слегка забылся.

Впрочем, в нашей компании не было обычных курсантов. Да даже в группе мало кого можно было назвать обычным. У всех свои причины быть здесь. И свои тайны.

Наверное, не все из этих тайн знают даже преподаватели.

— Так точно, командир, — и в ответе парней не было ни капли насмешки. И изиец, и айнар действительно признали за Ниалом право командовать.

— Тогда идем, — Роас невозмутимо качнул головой, направляясь вперед.

Расписание безжалостно сообщало, что до начала пары “Пси-энергетика” оставалось всего-то минут пять.

Пришлось почти бежать, на ходу припоминая, все ли я успела сегодня сделать. Пси-энергия подчинялась медленно, неохотно. Каналы из-за детской травмы еле раскрывались. Но Таиррат, связываясь со мной порой по ночам, говорил, что дело не только в этом, а в том, что формирование нового тела все ещё не окончено.

“Как только ты перестанешь быть человеком, сила станет повиноваться легко, поверь”.

Хорошенькое дело. То ли радоваться, то ли бояться. Да и когда придет это время, древний интриган говорить отказывался.

Уже привычно заняв соседние маты, возле которых стояли невысокие столики, мы с ожиданием посмотрели на дверь. Электронный циферблат намекал на то, что пара началась уже минуту назад, а Гиарана Акаи все ещё не было.

Не пришел он и спустя пять минут. Народ начал шептаться, оглядываясь по сторонам, кто-то пытался залезть в сеть Академии — не появились ли какие-то неожиданные новости, парочка людей уже подошла к двери, не решаясь нарушить распорядок и открыть её, но прислушиваясь к происходящему в коридоре.

Они-то первыми и подали знак, что что-то происходит.

А потом поспешно бросились на свои места.

Ниал рядом напрягся, и его пальцы пришли в движение. Этой жестовой азбуке мы начали учиться недавно — и именно по его настоянию. Порой бывают моменты, когда стоит придержать язык за зубами, а передать новость нужно срочно — и без помощи техники.

“Чужаки. Трое. Носители силы”.

Трое псиоников? Или один из? Что они тут делают? Вот не зря утром снова было неприятное предчувствие!

Дверь распахнулась — и первым вошел сио Акаи. Псионик казался… взъерошенным. Не внешне — внутренне. Слишком раздраженным. Слишком встревоженным.

Махнул рукой, заставляя нас оставаться на своих местах.

Следом вошли ещё трое — двое в гражданском, один — в мундире боевого псионика. Но на него я почти не обращала внимания — впилась взглядом в серые кители гражданских, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.

Ниал сжал пальцы в кулаки, пригнувшись, как дикий зверь, готовый броситься. Привычная бесстрастность слетела с айнаров. Диаграсса Аор — сидящая наискосок от меня с компанией — замерла с приклеенной улыбкой. Только кончик толстой косы шевелился сам собой.

- Сатары… курсанты… позвольте вам представить членов Галактической Образовательной Комиссии. В этом семестре принимать их выпала честь нашей Академии, — голос Гиарана Акаи был настолько ядовит, что можно было бы уже и отравиться, — они будут следить за учебным процессом на разных курсах, ознакомятся с нашей программой, побывают на тренировках… сначала у первого курса, потом — у других. Поприветствуйте уважаемых господ, — последние слова он выплюнул настолько резко, что военного псионика слегка перекосило.

Видимо, почувствовал, в каком месте Гиаран имел это уважение.

— Звездного неба! — Поздоровались дружно, послушно подскакивая возле столов однокурсники.

— Очень рады приветствовать вас, — подал голос невысокий худощавый мужчина, стоящий слева от военного. Он говорил негромко, но что-то заставляло прислушиваться к каждому слову. И взгляд — отточенный, внимательный, резкий. Он доброжелательно оглядел всех, задержавшись взглядом на мне, Ниале, Диаграссе и ещё паре сатаров, — о вашей Академии ходят воистину настоящие легенды. Мы крайне признательны за то, что нам позволили сюда попасть. Молодые и талантливые представители всех рас должны получать самое лучшее образование, и мы верим, что вам дают его в полной мере. Постараемся не мешать учебному процессу, — он добродушно улыбался, но…

Чувство опасности сходило с ума. Хуже того, я не ощущала от него никаких эмоций. Совсем. Как будто передо мной — камень, а не живой человек.

— Мы прибыли потому, что недавно в стенах одного университета произошел весьма досадный инцидент… Молодой человек, переоценив свои силы, замахнулся на атакующую вязь и, в результате, не только тяжело ранил двух своих одногруппников, но и сам тронулся умом. А мы знаем, насколько опасны могут быть безумные псионики, — все тем же доброжелательным тоном продолжил мужчина, — безусловно, у военных жесткая дисциплина, но мы лишь хотели бы удостовериться, что даваемая вам нагрузка соответствует вашему потенциалу…

По коже пробежали мурашки. Спину как будто холодом обожгло. От присутствия этих двоих меня почти выворачивало. Или… это не мои ощущения!

Бросила быстрый взгляд налево. Ниал… нет, эта ненависть принадлежала не ему, а Каэртану Шаэлу. Браслет под рукавом рубашки сжался так, что я едва смогла сдержать стон.

Чужую ярость можно было пальцами потрогать. Я облизала губы, чувствуя себя на редкость неуютно.

Ярость шла не только от Каэртана. Практически вся группа после этой небольшой речи резко напряглась, словно зажимаясь и напоминая ощетинившихся иголками ежей. Неуверенность. Злость. Гнев. Страх. Отчаянье.

Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, борясь с приступом тошноты.

— Староста, данные из журнала о последней паре, пожалуйста, — сухо бросил сио Гиаран, усаживаясь. Гостям он сесть не предложил, но они о себе сами позаботились — создали воздушные подушки из силы. Бездумная трата энергии.

— Пожалуйста, нэр, — пальцы шустро бегали по экрану планшета, пока я пересылала необходимое.

Кожей ощущала скрестившиеся на себе взгляды, вызывающие отчетливое желание надеть на себя скафандр.

— Сегодня будем тренировать телекинез. В той или иной мере практически каждый из вас обладает способностью к данному виду энергии, но мы ещё не тренировали его прицельно. На столе у каждого лежит окао…

Круглый ярко-синий фрукт и правда лежал в небольшой вазочке.

— Каждый из вас должен будет подкинуть его в воздух — и, подхватив силой, опустить назад в вазу. Скорее всего, у большинства сразу не получится. Но это не трагедия. Мы тренируем концентрацию и умение быстро среагировать в любой момент.

В этот момент возникло смутное предчувствие, что пара будет “веселой”. Если я все правильно поняла… Если это действительно те, кого когда-то назвали “чистильщиками”...

Додумать мысль не дали.

Гиаран вышел из-за стола, направившись прямо к нашей четверке.

— Ниал, вы первый, — силириец замер молчаливой статуей, — покажете нам на примере, как должно быть. Ваша концентрация великолепна.

Я выдохнула, сжимая зубы. И, опустив одну руку вниз, коснулась колена Ниала. Уж куда дотянулась.

Не позволяй им разозлить тебя. Разве они того стоят?

Я могла лишь молчать. И молить всех ар-ани, чтобы они отвели беду от своего ставленника. Чего добивается Акаи? Срыва?

— Хорошо, мастер Акаи, — безразличный тон и совершенно пустые глаза мужа не выражали ровным счётом ничего. Пугало ли это ещё сильнее?

Каэртан молча выступил вперед. Его фрукт поднялся в воздух резким рывком. Неловко упал на ладонь. Складывалось ощущение, что курсант еле успел его поймать. Буквально в последний момент. Отточенная многолетними тренировками небрежность. Но это знала я. Даже преподаватель поморщился. Двое из трёх гостей как-то разом потеряли к происходящему интерес, и только военный ещё смотрел.

Каэртан, тем временем, подкинул фрукт в воздух — рукой, не силой. Я ощутила, как рвется его энергия наружу — и как тот давит её, сжимает, чтобы не дать прорваться ни единым всплеском. Кажется, я сжала пальцы в кулаки. Больно видеть его таким. Когда он… боится. Ненавидит. Вынужден скрывать свою силу.

Что было в его прошлом?

Плод, как в замедленной съёмке, летел к земле. Я почти видела, как сжимается воздух точной ловушкой-петлей, чтобы его подхватить, как проступает жилка на виске соседа, бьётся неистово, как дрожат его кончики пальцев. Но не потому, что ему сложно поймать фрукт. Потому, что сложно уронить его так, чтобы никто ничего не заподозрил.

Неуклюжий поворот. Фрукт крутился в воздухе, уже почти падая, когда Ниал Роас — никак не Каэртан Шаэл, сделал резкий шаг вперёд. Чуть раздосадовано скривились губы, и он всё-таки подхватил фрукт.

Его грудь быстро вздымалась, а лицо было мокрым от пота.

— И это действительно ваш лучший ученик? Любопытно. Впрочем, каждый учитель считает своих учеников самыми способными… — в голосе темноволосого неприметного мужчины звучала ирония.

— Для своего возраста и уровня силы Роас прекрасно справился. Не знаю уж, какие именно таланты вы ему приписывали, — нэр Акаи просверлил посетителей неприязненным взглядом и кивнул Ниалу. — Очень неплохо, Роас. Садитесь. Следующий.

Все всё поняли. И приняли правила игры.

Каждый стал допускать огрехи. По крайней мере, те, кто их никогда не допускал раньше. Аор и вовсе больше строила глазки комиссии, чем возилась с телекинезом, и её плод упал на пол. Сама я предпочла напортачить с петлей, из-за чего мой плод опасно кренился во все стороны, отплясывая в воздухе что-то сумасшедшее и рыская, как потерявший управление звездолёт. В конечном итоге он просто дёрнулся — и со всей дури впечатался мне в грудь, растекаясь неопрятной кляксой.

Форму, конечно, жаль, но себя, честно говоря, куда жальче. Нет уж, я ну совершенно не преуспевающая сатара. Не отстающая, ни приведи космос, вполне удерживающая свою силу, но совсем не блестящая.

Отпустили нас точно по звонку, чего раньше не бывало. Впрочем, желающих задержаться не нашлось.

Группа вышла быстро и слаженно, один из ринийцев, темноволосый Ритар, лично задержался у двери, удостоверяясь, что в аудитории никого не осталось. Двинулись мы по коридору вместе, как-то молчаливо направляясь всей толпой в сторону парка и почти не реагируя на суету вокруг. Ладонь Ниала в моей руке мелко подрагивала, постепенно замирая.

“Людей нужно убрать немедленно, если вы собираетесь что-то обсуждать!”

Резкий голос мужа в голове стал такой неожиданностью, что я чуть было не налетела на бордюр, ограждающий дорожку от сочного газона с яркой травой.

Замерла, поправляя штанину и присаживаясь на секунду. Помолчала, сосредотачиваясь.

“Почему? Думаешь, среди них есть предатели?”

“И не только среди них. Предоставьте их своей судьбе. Нельзя спасти всех. Героическая гибель не входит в мои планы на жизнь. Обсуди со своими. Им более-менее можно доверять. И эту девчонку, Аор, тоже позовите”.

Удивил. Принимать такие решения… неприятно. Тяжело. Но, в конце концов, я не могу ставить под удар нас всех. Дёрнула кинетическим захватом за ногу Маэра. Тот замер, обернувшись. А потом словно растворился в воздухе. Спустя какое-то время ничего не заметившие одногруппники ушли вперёд. Остались только мы и раздосадованная, взъерошенная и впервые отнюдь не безупречная Диаграсса. Каори молча держал её за плечи, что-то тихо нашептывая на ухо.

Мы переглянулись. Ниал покачал головой, словно что-то прикидывая, ещё раз оглядел каждого и скомандовал:

— Идём. Поговорим у Иорирры в комнате. Сейчас это будет самое безопасное место.

И никто из нас не видел, как с высоты одного из последних этажей за нами внимательно наблюдали чуть светящиеся глаза ректора-дагара.

Конец